«Выселение», «Мигрант», «Похититель Рождества» - Сергей Бунтман, Александр Плющев - Кейс - 2013-08-08

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Здравствуйте. Программа «Кейс». Ольга Журавлева, Антон Орехъ и Матвей Ганапольский не находятся в этой студии, вопреки тому, что пишет нам Мария.

С. БУНТМАН: А почему?

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Потому что в студии находятся Татьяна Фельгенгауэр, Сергей Бунтман и Александр Плющев. Третий состав программы «Кейс».

С. БУНТМАН: Третья тройка.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Добрый вечер.

С. БУНТМАН: Вот Осин сказал, что когда вам будет 16, вы будете слушать «Кейс». А участвовать? Юлий Соломонович Гусман, которого я страшно люблю с детства…

А. ПЛЮЩЕВ: Вы выросли на его шутках?

С. БУНТМАН: Еще как. Ты же мальчик без детства, а у меня было детство. Юлий Гусман, который меня, юного, развлекал. Юный Гусман выходит в телевизоре, вот в таком, меньше компьютера, и развлекал меня КВНом.

А. ПЛЮЩЕВ: Да ну? Брешешь!

С. БУНТМАН: Клянусь. Вот такой телевизор - и в нем Гусман уже. В рабочее время Юлий Соломонович Гусман, которого я с удовольствием могу поздравить с 15-летием, пишет здесь: «Ощущаю себя 9-классником». Я долго считал перед эфиром, сколько бывает в 9-м классе.

А. ПЛЮЩЕВ: Это еще надо понять, сколько было в гусмановском 9-м классе и сколько в нынешнем. Сейчас до 11 класса учатся.

С. БУНТМАН: 9-й гусмановский класс. «Готовлюсь к столетию». Дальше смотрю, тут мелко написано, у меня уже глаза не те. «Готовлюсь к столетию Зельдина». А вот последнее, когда в рабочее время беседует с приличными газетами, хорошими, вот «Аргументы недели». Но все-таки надо заниматься работой. Таня, сколько у нас в каждом «Кейсе» томов?

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Три.

С. БУНТМАН: Это кейсов три. Там 140 или 160. И вот Юлий Соломонович должен сидеть и изучать кейсы, а не готовиться к столетию замечательного Зельдина, считать себя 9-классников. И очень правильный подзаголовок: «Всегда найдется тот, кто поругает». Да, Юлий Соломонович, найдутся те, кто поругает.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Осина тоже просят поздравить с Днем рождения.

С. БУНТМАН: И Алешу Осина мы поздравляем, которого почему-то нет сегодня.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Никто не пришел.

С. БУНТМАН: Помнишь, как Леонид Ильич выступает на заседании политбюро? Вчера на похоронах Михаила Андреевича Суслова… Кстати, почему его нет сегодня?

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Саша, ты продолжаешь считать количество секунд, которые ты можешь сидеть молча в программе «Кейс»?

С. БУНТМАН: Это у вас традиция такая?

А. ПЛЮЩЕВ: Мне нравится. Вы общаетесь – я восхищен.

С. БУНТМАН: Я замолкаю.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Давайте мы все замолчим, проявим солидарность с Александром Плющевым, который решил сорвать программу «Кейс». Я знаю человека, который поговорит. Евгений Бунтман нам может прочитать первый кейс.

С. БУНТМАН: Хоть какой-нибудь Бунтман будет.

Мигрант

Власти Новой Зеландии отказались продлевать рабочую визу выходцу из Южной Африки, посчитав его слишком толстым. Как сообщает «Лента.ру», миграционное ведомство пояснило, что все, кто приезжает в Новую Зеландию работать и жить, должны соответствовать медицинским стандартам страны. Новая Зеландия между тем занимает одно из первых мест в мире по количеству людей с лишним весом. Сейчас гражданин ЮАР Альберт Бьютенис весит 130 килограмм. Но решение миграционной службы он считает по меньшей мере несправедливым. Шесть лет назад, когда он только переехал в Новую Зеландию, он весил на 30 килограмм больше, но тогда чиновники не обратили на это внимания. Сейчас он пытается оспорить отказ в продлении рабочей визы, поскольку считает, что за последние годы стал более здоровым, сбросив вес.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Это трагическая история.

А. ПЛЮЩЕВ: Наоборот.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Человеку визу не продлевают, он работать не может. Он так старался, сбрасывал вес.

А. ПЛЮЩЕВ: В нынешних реалиях могли бы в лагерь мигрантов, в палаточку.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Он бы там еще 30 килограммов сбросил.

С. БУНТМАН: В палатищу.

А. ПЛЮЩЕВ: Там большие палаточки, там много кроватей стоит. Он мог бы лежать на двух, поскольку в нем 130 кг. Я, кстати, не намного меньше его. Я очень солидарен.

С. БУНТМАН: Ты собираешься в Новую Зеландию.

А. ПЛЮЩЕВ: Я худею, сбрасываю вес. Надо соответствовать новозеландским реалиям.

С. БУНТМАН: Ты собираешься? Но там же они вверх ногами ходят.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Там хоббиты зато.

А. ПЛЮЩЕВ: Можно поработать в Новой Зеландии.

С. БУНТМАН: А кем ты собираешься работать?

А. ПЛЮЩЕВ: Хоббитом. Обратите внимание - гражданин ЮАР Альберт Бьютенис. Он гражданин ЮАР. А граждане ЮАР, как правило, кто. Если они не черные, если они белые, то они кто? Они, как правило, буры.

С. БУНТМАН: Почему? Есть там буры, англичане, индийцы, малайцы.

А. ПЛЮЩЕВ: Буров много.

С. БУНТМАН: Я вчера всё читал про Нельсона Манделу, статью про него писал.

А. ПЛЮЩЕВ: Вы бура живого видели?

С. БУНТМАН: Видел.

А. ПЛЮЩЕВ: И я видел. Они здоровые невозможные.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А я нет.

С. БУНТМАН: Ты когда-нибудь регби видела?

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да.

С. БУНТМАН: Ты видела команду ЮАР? Здоровые, кошмарные буры.

А. ПЛЮЩЕВ: Они ужасно здоровые. Поэтому 130 килограмм для них – это нормальный вес. Кстати, кем он работал?

С. БУНТМАН: Правильно. Спасибо, Саша. Первая линия схватки у новозеландской сборной, у «Олл Блэксов»...

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Я обожаю их. Так они просто от конкурентов избавляются.

А. ПЛЮЩЕВ: Он же в Новой Зеландии был, он кем-то там работал.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ты думаешь, он регбистом там работал? А почему он не играл за ЮАР?

С. БУНТМАН: Может, они его обижают. Может, счет был не тот.

А. ПЛЮЩЕВ: Может, его пригласили, а он отказался? Не понятно, кем он работал. «Должны соответствовать медицинским стандартам страны». Т.е. у них первая линия схватки ниже 130 килограмм.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Мы же видели, какие бывают новозеландские мужики

А. ПЛЮЩЕВ: Нам пишут: «Вы выгнали Гусмана, потому что он…» Я не должен этого читать, да?

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Нет. Дмитрий считает, что это дискриминация.

С. БУНТМАН: Это точно дискриминация.

А. ПЛЮЩЕВ: Не исключено, что у нас сейчас идут по похожему пути.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вьетнамцы не соответствуют нашим стандартам.

А. ПЛЮЩЕВ: Они очень худенькие и маленькие. Их откармливают теперь в лагере гречкой.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Так их просто хотят подкормить.

А. ПЛЮЩЕВ: Тенденции мировые. Тренды.

С. БУНТМАН: А мы поперек.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Так мы за или против?

С. БУНТМАН: Я против.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Саш, прости, тебе придется быть за.

А. ПЛЮЩЕВ: Как тут быть за? Я не знаю, кто бы высказался за то, чтобы выдворять толстых. Это нормально?

С. БУНТМАН: Мало того, что их заставляют покупать два билета…

А. ПЛЮЩЕВ: Вроде отменили.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Новая Зеландия живет в том числе и туризмом. Приезжают туристы, они хотят красивых хоббитов, эльфов, Орландо Блум, все дела – а там 130 килограмм живого веса.

С. БУНТМАН: А регби?

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А если он не играет в регби?

С. БУНТМАН: Если не будет больших людей в Новой Зеландии, откуда они появятся? Они с островов опять будут брать? Натурализовать себе первую линию схватки.

А. ПЛЮЩЕВ: Я пытаюсь найти аргументы за Новую Зеландию, но всё получаются какие-то фашистские и расистские, извините меня, пожалуйста. Никаких аргументов.

С. БУНТМАН: Натуристический фашизм.

А. ПЛЮЩЕВ: Да.

С. БУНТМАН: Нутрофашизм. Диетофашизм.

А. ПЛЮЩЕВ: Если вспомнить «Триумф воли», там все с развитыми мускулами.

С. БУНТМАН: Там не было такого. Тогда бы рейхсмаршал Геринг… Там было очень толерантно: был маленький Геббельс, вот такой Геринг и серединка на половинку все остальные ребята тамошние. Но от этого они лучше не стали. Не туда смотрят новозеландцы.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Не на вес брали. Они же не бараны.

А. ПЛЮЩЕВ: А тут фашизм нового рода.

С. БУНТМАН: Я тоже думаю, что они не бараны. Почему они на вес меряют качество людей?

А. ПЛЮЩЕВ: Я думаю, судья, который принимал это решение, он регбийный болельщик. ЮАР – Новая Зеландия, всё понятно.

С. БУНТМАН: Думаю, что да. Это конфликт интересов.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Все пишут, что, наверное, он работает поваром. Вы видели худого повара?

С. БУНТМАН: Видел.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Я тоже видела.

А. ПЛЮЩЕВ: Чего он худеет тогда, раз поваром работает?

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Переживает. Может, у него не получается борщ. Знаете, как я переживаю, когда у меня не получается борщ?

С. БУНТМАН: Я понимаю, если бы его не приняли в балетную труппу Большого театра города Веллингтона.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Однобоко у нас получается. Давайте попробуем проголосовать. Может, наши слушатели признаются анонимно, что кто-то придерживается других взглядов.

С. БУНТМАН: Мы не можем признать расистско-нацистское судебное производство Новой Зеландии.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: У меня вот такой кейс сегодня. Что я могу сделать?

А. ПЛЮЩЕВ: Смотрите, Новая Зеландия занимает одно из первых мест в мире по количеству людей с лишним весом. Они статистику улучшают таким образом.

С. БУНТМАН: Это называется у нас своих толстых полно. Он будет заниматься в веллингтонском трамвае места наших жирных. Вот в чем дело. Понаехали жирдяи называется. У нас своих полно, а они лишают нас мест с автобусе.

А. ПЛЮЩЕВ: Толстопузые. Кстати, если повернуть вопрос так, нужно ли выгнать толстых мигрантов, я думаю, голосование будет не очень однозначным.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Давайте не будем спрашивать, справедливо ли решение властей. Давайте спросим, нужно ли выгонять толстых мигрантов вообще.

С. БУНТМАН: Права ли Новая Зеландия, что выгоняет толстых мигрантов?

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Если вы считаете, что права, 660-06-64. Если вы считаете, что не права, тогда 660-06-65.

А. ПЛЮЩЕВ: Тут у меня уже начинаются аргументы какие-то – они занимают место в трамвае.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Права ли Новая Зеландия, что выгоняет толстых мигрантов? Если вы считаете, что права, 660-06-64. Если вы считаете, что не права, тогда 660-06-65.

А. ПЛЮЩЕВ: Новая Зеландия – система островов.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Он же утонет. Они перестанут помещаться.

С. БУНТМАН: Из-за того, что приехал этот южноафриканец, два новозеландца упали со скалы и разбились, с края острова.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Не резиновая, в конце концов.

А. ПЛЮЩЕВ: Просторы не такие громадные.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Результаты голосования. Вот это я понимаю – манипуляция общественным мнением. 63% считают, что Новая Зеландия права, когда выгоняет толстых мигрантов.

С. БУНТМАН: Хватит кормить толстых мигрантов.

А. ПЛЮЩЕВ: Хватить кормить ЮАР. Вот как надо поворачивать.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А в сетевизоре 31% считают, что права Новая Зеландия, а 69% считают, что нет.

С. БУНТМАН: Интеллигентная публика.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Просто толстяки за компьютером сидят.

С. БУНТМАН: Сидят с пончиками, с гамбургерами, картошки мешок.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Давайте послушаем следующий кейс, он трагичный, там торжество несправедливости.

А. ПЛЮЩЕВ: Мы сейчас с Бунтманом подеремся, я чувствую.

Выселение

В Германии 75-летнего пенсионера выселили из квартиры, за то, что тот курил дома. Поводом стали жалобы соседей, которым не нравился запах сигаретного дыма в подъезде. Управляющая компания обратилась в суд, и тот стал на сторону истца. В решении указывается, что договор может быть расторгнут в том случае, если запах табака чувствуется в подъезде, представляет угрозу для здоровья и является невыносимым для соседей. 75-летний Фридхельм Адольфс прожил в этой квартире 40 лет. Пенсионер уверен, что настоящая причина – в том, что он снимал жилье по сниженной цене. В суде он заявил, что не может сделать свою входную дверь герметичной, поэтому дым неизбежно будет проникать на лестничную площадку. Адольфс пообещал, что не прекратит борьбу и подаст апелляцию на несправедливое, по его мнению, решение суда.

А. ПЛЮЩЕВ: Бунтман затаился.

С. БУНТМАН: Зачем мучают старика, который один среди этого всего, всеевропейского ханжества, которое заразило даже и Россию, лицемерия и ханжества. Борьба с курением! Не с чем бороться, кроме как с курением. Человек курит у себя дома.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: В подъезде чувствуется.

С. БУНТМАН: А зачем они ходят?..

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Зачем они ходят в подъезд, действительно?

С. БУНТМАН: Что это за подъезд, где чувствуется, когда курят?

А. ПЛЮЩЕВ: Я хочу рассказать нашим радиослушателям один секрет, который не является секретом, по-моему, уже миллион рассказывали здесь до меня и после меня. Все знают, если Сергей Александрович Бунтман на радиостанции. Каким образом? Запах прекрасного трубочного табака. Некоторые уже научились различать сорта. Он раздается по всей радиостанции.

С. БУНТМАН: Это же просвещение – различают сорта табака. Несчастный немецкий пенсионер. Я уверен, что он бывший антифашист, герой Сопротивления. Маленьким мальчиком он попал в лагерь к нацистам. А у него живут бывшие затаившиеся нацистские преступники.

А. ПЛЮЩЕВ: Т.е. он теперь нацистскими же методами их…

С. БУНТМАН: Нет, они его сживают со свету. Во-вторых, они хотят его квартиру.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Рейдеры черные.

А. ПЛЮЩЕВ: Черные – это если бы они из Турции были. Дадим высказаться этому апофеозу пропаганды курения. Я недоговорил. Трубочный дым, трубочный табак, которым здесь нас травит Сергей Александрович Бунтман, он имеет приятный, благородный запах. Проблема в том, что, если этот 75-летний пенсионер снимал квартиру по сниженной цене, вероятно, и сигареты он курил дешевые, дрянные.

С. БУНТМАН: А какие это дешевые, дрянные сигареты в Германии? ГДРовские сигареты F6, которые «фосген-6» называли в народе, они вышли, их почти нигде не купишь. Крепкие сигареты, между прочим, стоят дороже, они всё дороже и дороже в Европе становятся, те, которые не любят окружающие.

А. ПЛЮЩЕВ: Вы, конечно, специалист, вам виднее.

С. БУНТМАН: А вы знаете, что теперь МЧС за нас, за курильщиков?

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Как это поможет пенсионеру из Германии?

С. БУНТМАН: Силы добра все-таки одолеют силы ханжества, зла и темную сторону силы, которая запрещает нам курить.

А. ПЛЮЩЕВ: Типа Гэндальф курил и нам велел.

С. БУНТМАН: Правильно. Ты же всё знаешь. Ты же просто не хочешь говорить. На опушках у дорогах висит – кружочек, зачеркнутая сигарета и написано большими буквами: «Не бросай». И мы не бросим курить.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Тем временем Гаджи Гаджиев официально стал главным тренером ФК «Анжи», и я таким образом подвожу нас к новостям.

НОВОСТИ

А. ПЛЮЩЕВ: Все слышали, как Венедиктов выступил?

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Калининградская область заискрила – и осталась без света.

С. БУНТМАН: Бессмертный останется только один.

А. ПЛЮЩЕВ: Стоит приехать куда-нибудь – бам, свет вырубят, вся область.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Я теперь переживаю, как он там.

А. ПЛЮЩЕВ: Как он зарядит телефон, чтобы выходить в Твиттер.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Он же теперь не сможет послушать «Кейс».

С. БУНТМАН: Как он зарядит телефон? Просто возьмет в руку - и всё.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: И все будут к нему подходить и говорить – можно от вас подзарядиться. Тем временем наши слушатели возмущаются по поводу этой истории с немецким пенсионером. Ирина говорит: «Курильщики задрали. Даже если курят в квартире, то всё идет по вентиляции в другие квартиры».

А. ПЛЮЩЕВ: У меня такая же история.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: У меня дома тоже.

А. ПЛЮЩЕВ: И через балконы сосет.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: И через окно, когда внизу кто-нибудь курит. Сергей Александрович пытается убить меня взглядом.

С. БУНТМАН: А что у вас за дом? Вы судитесь не с курильщиками, а судитесь с управляющей компанией.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Саша, ты что-нибудь скажешь по кейсу или нет?

А. ПЛЮЩЕВ: Я всё сказал. Кейс ясен как белый день. Человек, вместо того чтобы взять у Бунтмана хорошего табака…

С. БУНТМАН: Я уверен, что у него нормальный табак.

А. ПЛЮЩЕВ: Курит какую-то дрянь и обкуривает соседей, как тот Ласкер, помнишь?

С. БУНТМАН: Между прочим трубочный табак, если учитывать цена-качество, плюс расход топлива, получается дешевле.

А. ПЛЮЩЕВ: А он курит сигареты – «не нравится запах сигаретного дыма».

С. БУНТМАН: Я думаю, что человек в 75 лет, причем, как мы выяснили, он бывший из детей нацистских узников, он имеет полное право. И реваншизм не пройдет.

А. ПЛЮЩЕВ: Верите ли вы, что человек с фамилией Адольфс может быть нацистским узником?

С. БУНТМАН: Конечно. Это ему кличку дали в лагере. У него родителей не осталось – ему дали кличку. И он не мог от нее отделаться, уже оформили так документы после освобождения.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Парируйте, если можете.

А. ПЛЮЩЕВ: Кейс ясен как белый день. Конечно, правы. Выселили – и всё.

С. БУНТМАН: Я готов скооперироваться с определенными фирмами, с Борисом Котовичем например, и поставить герметичную дверь, чтобы эти нацистские прихвостни не тявкали на несчастного пенсионера. Поставить ему герметичную дверь, если им не нравится. И он не будет слышать их склочных воплей.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Воронья слободка.

С. БУНТМАН: Немецкая воронья слободка.

А. ПЛЮЩЕВ: Орднунг.

С. БУНТМАН: Я видел в одном трубочном магазине прекрасную картинку - Эйнштейн в клубах табачного дыма, в которых задыхается Гитлер.

А. ПЛЮЩЕВ: Чего только не придумают курильщики, лишь бы оправдать. Они же не право курить хотят себе выбить, они хотят иметь право травить других. Не знаю, зачем им это нужно, но им обязательно это нужно.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Они массовики-затейники.

С. БУНТМАН: Друзья мои, а дамы с духами, содержащими эфирные вредные вещества, еда, которую готовят эти немецкие… Небось когда они свою капусту жарят со свиной ногой…

А. ПЛЮЩЕВ: Это вкусно. Из-за этого, правда, потом могут в Новую Зеландию не пустить, но это вкусно.

С. БУНТМАН: Я думаю, что ему надо идти в Конституционный суд Карлсруэ, если местный суд его осудит.

А. ПЛЮЩЕВ: Тем более там всё время Гусман в Карлсруэ, он поддержит.

С. БУНТМАН: А потом в Страсбург. Правда, они сдались в Страсбурге. Это одно из первых мест, где запретили курить.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Может, посоветовать ему потом в российский МЧС обратиться, который скажет ему «Не бросай»?

С. БУНТМАН: Старик, не бросай.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Если что, мы тебе в Удмуртии квартиру дадим.

А. ПЛЮЩЕВ: Мог бы прогуляться куда-нибудь. В Германии все-таки не так, как в Новой Зеландии.

С. БУНТМАН: А на улице – ах, ах, у нас в четырех километрах тут одна женщина с астмой есть, правда, не подтвердился диагноз, но ей плохо, потому что вы тут курите, в четырех километрах, в соседней деревне.

А. ПЛЮЩЕВ: Хорошо прогулялся по свежему воздуху, покурил. Утки кругом.

С. БУНТМАН: Дома. Мой дом – моя крепость.

А. ПЛЮЩЕВ: Это в Англии. В Германии у него даже дверь не герметичная. Какая у него крепость? Крепость у него только в сигаретном дыме.

С. БУНТМАН: Его соседи вспомнили Дахау и Освенцим, где герметичные двери были, нацистские прихвостни. А он молодец, герой-антифашист.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Давайте проголосуем.

А. ПЛЮЩЕВ: Даже интересно, сколько людей поддержат Сергея Александровича.

С. БУНТМАН: Нас пока мало, потому что антитабачная пропаганда достигла таких гигантских размеров, что просто люди зомбированы все.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Если вы считаете, что решение суда выселить пенсионеры за то, что он курил в квартире, справедливо, набирайте номер 660-06-64. Если вы считаете, что несправедливо, 660-06-65.

А. ПЛЮЩЕВ: Квартира была не его собственная, это ему запретили снимать. Ты, Татьяна, часто снимаешь квартиру.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Но я не курю.

С. БУНТМАН: Он не у фрау Моти снимал квартиру, это муниципальная квартира, и он в ней может делать всё что угодно. Если эти правила не прописаны их жилищным бундом, кондоминиумом не прописаны…

А. ПЛЮЩЕВ: То решается через суд управляющей компанией. Это даже не соседи, это управляющая компания обратилась в суд.

С. БУНТМАН: А у них было прописано, что он не имеет права курить у себя?

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: 40 лет курил.

А. ПЛЮЩЕВ: Курил, но дым не пролезал, или пролезал, но не очень сильно. Терпение лопается иногда.

С. БУНТМАН: Нет правды на земле, но нет ее и выше. И в Германии тоже нет правды.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Где же искать правду?

С. БУНТМАН: Нам надо объединяться. Вот я выйдут на пенсию, стану европейским комиссаром по правам курильщиков.

А. ПЛЮЩЕВ: Сейчас Собянин омбудсменов берет, можно тоже пойти.

С. БУНТМАН: Я начну из центра, откуда пошла вся эта антитабачная зараза, от европейских структур. Мы должны защищать права людей.

А. ПЛЮЩЕВ: Я, как человек некурящий…

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Я, с одной стороны, некурящий, и мне не нравится табачный дым, особенно когда ко мне в спальню это всё проникает от соседей. А с другой стороны, это все-таки права человека.

А. ПЛЮЩЕВ: Т.е. они о наших правах не думают, когда к нам в спальню, а мы сидим и такие все толерантные думаем. Это отлично. Так нас по одному перетравят.

С. БУНТМАН: Я же не заставляю никого курить.

А. ПЛЮЩЕВ: Мы только нюхать должны.

С. БУНТМАН: И когда мы победим, мы же не будем некурящих выставлять на улицу.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Спасибо.

С. БУНТМАН: Или загонять в душное помещение.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Результаты голосования. 36% считают, что суд поступил справедливо.

С. БУНТМАН: 36%.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: 64% считают, что решение суда несправедливо.

С. БУНТМАН: Вот!

А. ПЛЮЩЕВ: Потому что ему 75 лет, только поэтому. И вы тут развели пропаганду, нафантазировали – жертва нацизма….

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А в сетевизоре 29% считают, что решение суда справедливо, а 71% считают, что несправедливо.

А. ПЛЮЩЕВ: Да пусть перетравят всех.

С. БУНТМАН: Я всегда верил в интернетных людей, владеющих техникой.

А. ПЛЮЩЕВ: Потому что старичка жалко. Не должен 75-летний старичок оказываться на улице. То, что он всех обкурил и обтравил, никого не волнует.

С. БУНТМАН: Ученые давно доказали, что курение способствует быстроте обмена информацией между клетками головного мозга.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: У нас спрашивают, что это за передача у вас непонятная. Это программа «Кейс». Сергей Бунтман, Александр Плющев – эксперты программы. Татьяна Фельгенгауэр. Все вместе мы третий состав программы «Кейс», первые два на гастролях.

С. БУНТМАН: У нас теперь выездные «Кейсы».

А. ПЛЮЩЕВ: Вы можете заказать. +7-985-970-4545 – звоните прямо сейчас.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Указывайте, какой состав вам нужен – первый, второй, третий.

С. БУНТМАН: И он приедет к вам.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Давайте послушаем последний кейс.

А. ПЛЮЩЕВ: Продлевать будете?

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Саша, сейчас тебе продлят. Скажи спасибо, что в Калининграде нет электричества и Венедиктов это не слышит.

А. ПЛЮЩЕВ: В записи потом послушает.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Продлит, догонит и еще раз продлит.

С. БУНТМАН: По моему глубокому опыту, Венедиктов слышит всё, как раз то, что надо. Когда Алексей Алексеевич включает, это именно тот косяк, которого все и боялись, секунда в секунду.

А. ПЛЮЩЕВ: Это правда.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Давайте послушаем еще один кейс под названием «Похититель Рождества».

Похититель Рождества

Жительницу штата Огайо приговорили к пяти дням тюрьмы за незаконную продажу водительских прав. Наказание с первого взгляда незначительное и довольно обычное. Однако это не просто дни – в течение пяти лет ей придется проводить в камере Рождество. Такое необычное решение вынес судья Холбрук из округа Франклин. Если женщина нарушит условия приговора, ей грозит 15 лет тюрьмы. Этот судья в течение последних 9 лет неизменно спрашивает у подсудимых, какой у них самый любимый праздник, а затем приговаривает их провести эти дни в тюрьме, в качестве наказания специально разлучая их на эти дни с семьей. Сам Холбрук считает, что это вполне эффективная мера. С одной стороны, наказание мягче и позволяет тюрьмам не переполняться, с другой стороны – оставшись именно без любимого праздника, осужденные смогут раскаяться и подумать о собственной горькой судьбе.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вот это я понимаю судьи.

А. ПЛЮЩЕВ: И какие законопослушные преступники – они честно называют, какой праздник у них любимый. Нет, чтобы сказать – у меня 17 февраля.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: День трех волхвов.

А. ПЛЮЩЕВ: Мужики бы 8 марта у нас называли.

С. БУНТМАН: Рождество – такой праздник чудесный.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Это мой день рождения к тому же.

С. БУНТМАН: Так тебе повезло как.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Очень. Особенно когда в Вене оказываешься – ничего не работает, всё закрыто, ходишь как дурак. Людей нет, все празднуют.

С. БУНТМАН: А ты поезжай в Италию, там тетки на метлах бегают.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Класс. Так вернемся к любимым праздникам.

А. ПЛЮЩЕВ: Удобно. Мужики говорят - 8 марта мой любимый праздник. И сидишь. Нельзя пожизненно?

С. БУНТМАН: Только не бросайте меня в терновый куст – как говорил братец Кролик. Мне кажется, у него скоро кончится лафа эта – будут говорить про 8 марта. Или мой любимый праздник – день рождения тещи.

А. ПЛЮЩЕВ: Но эти люди, которых он спрашивают, они под присягой отвечают. По идее, они не могут врать. Какие они все-таки законопослушные люди – все говорят правду.

С. БУНТМАН: А у тебя есть любимый праздник?

А. ПЛЮЩЕВ: Новый год, я банален, и Хэллоуин.

С. БУНТМАН: Два дня. Будем знать.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А у меня примерно такая история происходит в день рождения – я каждый день рождения работаю. Это, конечно, не тюрьма… Это, конечно, не подвиг, но что-то героическое в этом есть.

А. ПЛЮЩЕВ: Я из 19-ти штук 10 точно отработал. Это клёво здесь.

С. БУНТМАН: Я тоже периодически в день рождения работаю. И в рождество я работаю. И в Новый год работаю.

А. ПЛЮЩЕВ: Причем в любое Рождество.

С. БУНТМАН: У меня такой цикл, что если я в то Рождество работаю, то и в это тоже.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Судья-то прав, когда так поступает с подсудимыми?

А. ПЛЮЩЕВ: Оригинально.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Жестоко.

А. ПЛЮЩЕВ: Зато мог бы и двушечку.

С. БУНТМАН: Они просто Рождество проводят в тюрьме.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да. Пять дней в течение пяти лет, пять Рождеств, пять Рождествов.

А. ПЛЮЩЕВ: Если бы Pussy Riot два дня вместо двушечки…

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Им как раз 8 марта, можно еще день рождения Клары Цеткин.

А. ПЛЮЩЕВ: Или день рождения Путина, например. Я думаю, что всех бы устроило, никто бы не выступал.

С. БУНТМАН: Но ведь эта тетенька торговала смертью.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ей грозило 15 лет.

С. БУНТМАН: Остроумно. Я не могу здесь разыгрывать другую позицию – правильно, хорошая идея.

А. ПЛЮЩЕВ: Мне тоже нравится. Молодец. Т.е. он ходит под условным фактически. Пять лет она ходит под условным. Если нарушает – 15 лет. Гениальное изобретение.

С. БУНТМАН: А закон позволяет так делать?

А. ПЛЮЩЕВ: Вот это вопрос.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Я так понимаю, что в округе Франклин позволяет.

А. ПЛЮЩЕВ: Видимо, да. Судья вообще великий человек в США. А когда запрещают приближаться к кому-то или к чему-то меньше, чем на 150 миль, вот высчитываешь сидишь.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Максим считает, что судья перегибает палку.

С. БУНТМАН: Вместо 15-ти лет.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А с другой стороны, она 5 лет не видит семью на Рождество.

А. ПЛЮЩЕВ: Как это жестоко! Могла бы 15 лет не увидеть.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Возможно, это единственный праздник, на который собирается вся семья. За эти 5 лет, может быть, умерли люди, не все дожили до ее освобождения.

С. БУНТМАН: На следующий день после Рождества она едет в какой-нибудь другой округ и своим ребятам говорит: ребята, вы знаете, я такая свинья… Это же не просто ее какой-то тиранический режим приговорил. «Ребята, я торговала водительскими правами».

А. ПЛЮЩЕВ: Никто никогда не скажет. Все скажут, что зазря меня посадили, вообще я жертва режима. Кто когда признает? Никто никогда. И она то же самое. Но очень интересно. В следующий раз не будешь правами торговать.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Третий состав программы «Кейс» удивительно единодушен, только во втором кейсе поспорили.

А. ПЛЮЩЕВ: Давайте поставим вопрос для голосования – вы за гуманизацию правосудия или нет?

С. БУНТМАН: Второй кейс очень показателен.

А. ПЛЮЩЕВ: Я могу сказать, что когда-то я курил трубку.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Баловался.

А. ПЛЮЩЕВ: У меня штуки четыре есть разных.

С. БУНТМАН: Самые гонители те, которые имеют тайные пристрастия.

А. ПЛЮЩЕВ: Латентные курильщики.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Значит, судьей мы все довольны.

А. ПЛЮЩЕВ: Да.

С. БУНТМАН: Мы довольны.

А. ПЛЮЩЕВ: Нам бы таких судей побольше.

С. БУНТМАН: Я считаю, что это очень остроумно и гуманно. Можете нас расстрелять. Или посадить Плющева на Хэллоуин.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Я смотрю смс на +7-985-970-4545. О качестве нашей команды говорит том, что пока еще никто не вызвал наш состав к себе. Не заказывают нас пока на корпоративы.

А. ПЛЮЩЕВ: Новый год еще далеко. Ничего, потом очередь выстроится. А потом в три раза дороже будет.

С. БУНТМАН: Когда два состава разберут, вот тогда попросите. А мы не пойдем.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Мы будем работать.

А. ПЛЮЩЕВ: Мы сидеть в тюрьме будем.

С. БУНТМАН: Каждую неделю во время программы «Кейс» будешь сидеть в тюрьме.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Антон считает, что всё это милосердно: «Поделом. Ибо продавший права безбожник не достоин праздновать Рождество Христово».

С. БУНТМАН: Глубоко.

А. ПЛЮЩЕВ: А если бы она сказала, что у нее любимый праздник страстной четверг, страстная пятница, не дай бог.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А если бы она сказала, что ее любимый праздник – это День независимости США?

А. ПЛЮЩЕВ: Круто. На День независимости сиди, салют не посмотришь, парад. Ведь это же так клево – ходить на барбекю вместе.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Есть хот-доги.

А. ПЛЮЩЕВ: Они едят барбекю.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Хот-доги тоже едят. Я консультировалась с американцами.

А. ПЛЮЩЕВ: На скорость.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да, иногда на скорость. А потом их не пускают в Новую Зеландию.

С. БУНТМАН: Лучше пойти морду побить.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Нашим ВДВшникам уже арбузы выдают, чтобы они бутылки не шарашили об голову.

С. БУНТМАН: Это Капков придумал.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Молодец Капков, люблю его нежно. Сергей считает, что приговор больше похож не на приговор, а на какой-то судейский стеб.

А. ПЛЮЩЕВ: Там часто судьи подстебывают. Такая особенность американского правосудия.

С. БУНТМАН: Захочется тетеньке попадаться с фальшивыми правами – не знаю.

А. ПЛЮЩЕВ: Главное, что над ней всё равно висит наказание, оно же фактически условное. Если она должна отбывать каждый год, то понятно, что любое правонарушение с ее стороны тоже приводит к сроку. Т.е. она под условным наказанием.

С. БУНТМАН: А там будет набираться. Рождество, дальше все сочельники, Новый год. И так заполнятся 365 дней.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Давайте проголосуем, справедливо ли решение судьи.

А. ПЛЮЩЕВ: А ирландцев всех на Патрика надо сажать.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Так нельзя с ирландцами. Справедливо ли решение судьи, который выбрал такое оригинальное наказание? Если вы считаете, что справедливо, 660-06-64. Если вы считаете, что несправедливо, 660-06-65. Тут очень много вопросов одинакового содержания: «Будут ли сегодня петь эксперты?» Меня уверяют, что в «Кейсе» обычно поют.

А. ПЛЮЩЕВ: Бывает.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Я не слышала.

С. БУНТМАН: Когда нам будет 16 лет, как говорит Осин перед программой, и когда мы будем 9-классниками, как пишет Гусман, вот тогда мы и споем.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А Саша готов всегда. Да, Саня, «Оренбургский платок»?

С. БУНТМАН: А Плющев поет только в «Утреннем развороте».

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Извините, петь мы сегодня не будем.

А. ПЛЮЩЕВ: Я обычно колядую. Не путайте с другими словами.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Заказывают нас в Сингапур.

С. БУНТМАН: Пожалуйста.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: За счет приглашающей стороны.

С. БУНТМАН: Мы пока не можем, у нас елки.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: «Судья – садист», - пишет Петр.

А. ПЛЮЩЕВ: Мне кажется, он первооткрыватель нового слова в судебной практике.

С. БУНТМАН: Это такой же переход, когда перестали пальцы отрубать, руки.

А. ПЛЮЩЕВ: Мне кажется, и условное наказание на это неплохо поменять. Человек на один день приходит – и понимает, что ему грозит.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Я думаю, если в России ввести такую практику… На один день в российскую тюрьму – вполне достаточно.

А. ПЛЮЩЕВ: Главное, чтобы за дело судили, а не просто так.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Это, к сожалению, не к программе «Кейс».

С. БУНТМАН: Папа Хичкока отправил в тюрьму посидеть, папа его наказал. Он так испугался, что потом снял то, что снял.

А. ПЛЮЩЕВ: Спасибо, папа.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Что нам наголосовали слушатели и сетезрители? По телефону получилось так: 71% считают, что судья справедлив, 29% говорят, что несправедливо он назначил такое наказание. В сетевизоре 86% считают, что справедливо, 14% считают, что нет.

С. БУНТМАН: Зрители сетевизора гуманисты, толерантные…

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: И курящие.

С. БУНТМАН: Естественно. Что может быть идеальнее портрета человека?

А. ПЛЮЩЕВ: Прямо скажем, не без недостатков люди. Хотя молодцы. Главное, что и сетезрители, и слушатели, которые голосовали по телефону, мигрантов, что толстых, что не очень, явно недолюбливают. Мало того, что мигрант, так еще и жирный.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Тем временем Калининградская область остается без света в 20-15 по Москве, это 21-15 по местному времени. В городе внезапно пропало электроснабжение. Большинство стационарных телефонов дежурных служб не отвечают. Работает только мобильная связь.

А. ПЛЮЩЕВ: Представляешь, МКС летит, летит, всё в огнях, а потом – черная точка.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Мобильники работают, поэтому нам могут позвонить.

А. ПЛЮЩЕВ: Это пока работает резерв у сот. Аккумулятор обычный, не очень они большие, ненадолго хватает.

С. БУНТМАН: Сериал «Революция» видел?

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Это шикарно.

С. БУНТМАН: Это про то. Всё так и будет. И ополчение возьмет власть.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Посмотрим, сколько пропущенных звонков от главного редактора на мобильных телефонах у нас. Спасибо большое. Третий состав программы «Кейс» - Татьяна Фельгенгауэр, Александр Плющев, Сергей Бунтман с вами прощаются.