Александр Плющев, Матвей Ганапольский - Кейс - 2013-05-02
И. ВОРОБЬЕВА: Здравствуйте. Это программа «Кейс». Меня зовут Ирина Воробьева. Я вас поздравляю с тем, что вам уже есть 16 лет, и с тем, что вы сейчас смотрите и слушаете нашу программу. Майские праздники – все разъехались. И я очень благодарна своим коллегам, которые сегодня пришли экспертами в программу «Кейс». Я уверена, у нас сегодня будет жаркая дискуссия. Матвей Ганапольский, Александр Плющев. Добрый вечер.
А. ПЛЮЩЕВ: Добрый вечер.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ненавижу эту ложь, с которой начинается программа. Телефонный звонок: «Значит так, в 22 часа чтоб был, потому что все разъехались». Вот это «я очень благодарна»…
И. ВОРОБЬЕВА: Как бы я без вас провела эту прекрасную программу? Я тоже не разъехалась.
А. ПЛЮЩЕВ: Вам еще везет, Матвей Юрьевич. Мне обычно звонят и говорят: «Тебе оказана великая честь».
И. ВОРОБЬЕВА: Вы разве не рады меня видеть?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: О-о, это совсем другая история.
А. ПЛЮЩЕВ: Другой разговор, Ира.
И. ВОРОБЬЕВА: Вы рады меня видеть сегодня в 10 часов вечера?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Мы рады тебя видеть. Мы поздравляем тебя с праздниками.
И. ВОРОБЬЕВА: И я вас. Со всеми традиционными и нетрадиционными, как сегодня сказали.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Когда выходные у тебя?
И. ВОРОБЬЕВА: Завтра у меня выходной.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Аж подпрыгивает.
И. ВОРОБЬЕВА: У меня было 6 рабочих дней подряд.
А. ПЛЮЩЕВ: Как обычно в лес?
И. ВОРОБЬЕВА: Пока еще леса мало. Слушайте, поиски вести вообще невозможно. Уважаемые друзья, следите за родственниками, а то мы скоро умрем. Нет, не в лес. Хотя прививку от энцефалита я сделала.
А. ПЛЮЩЕВ: Тогда не будем тебя кусать.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Передача-то обессмыслилась.
И. ВОРОБЬЕВА: Мы собрались поговорить о хорошем.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: О хорошем? Три уголовных дела – это хорошее?
И. ВОРОБЬЕВА: Да. Мы найдем там позитив, я уверена.
А. ПЛЮЩЕВ: Кстати, первое – не уголовка вообще.
И. ВОРОБЬЕВА: Да, это прекрасная история. Давайте перенесемся в Новую Зеландию. Евгений Бунтман расскажет нам о кейсе «Имена».
Имена
Власти Новой Зеландии опубликовали список имен, которыми запрещено называть детей. В этот перечень попали 77 имен, которые являются чересчур странными или из-за которых может пострадать психика ребенка. Среди таковых имена, состоящие из цифр или знаков препинания. Т.е. назвать ребенка V8 в честь двигателя теперь нельзя. Запрещается называть оскорбительными или неоднозначными именами. В списке есть имя Люцифер. В детском имени не может фигурировать почетное звание или титул, на которое ребенок не имеет права. В черном списке оказалось имя «королева Виктория». Перечень допустимых имен возник не на пустом месте. В Новой Зеландии всё чаще сталкиваются с необходимостью отказывать родителям в том или ином имени, выбранном для младенца. К примеру, несколько лет назад суд обязал сменить имя девочки, которую при рождении родители зарегистрировали как «Талула танцует гавайскую хулу». Еще одна пара пыталась назвать ребенка «Остановка автобуса номер 16».
И. ВОРОБЬЕВА: Что скажете, господа? Мне кажется, в Новой Зеландии креативно подошли к вопросу имен.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я считаю, что молодежь должна активнее двигаться на «Эхе Москвы», поэтому я бы предоставил слово моему молодому, подающему надежды коллеге Саше Плющеву, который во многом проявил себя позитивно.
А. ПЛЮЩЕВ: Это уже признак развала и геронтократии, когда 40-летнего человека всё в молодых держат.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А ты знаешь, что у нас так в кино было?
А. ПЛЮЩЕВ: Да у нас во всем так. И в ЦК партии так было.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Но в кино было: молодой режиссер – 45 лет.
А. ПЛЮЩЕВ: Везде так было. Я застал это время, Матвей Юрьевич.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да мы в нем и находимся.
А. ПЛЮЩЕВ: Это вы Воробьевой можете рассказывать.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Конкретно на «Эхе Москвы» так происходит.
А. ПЛЮЩЕВ: Геронтократия абсолютная. По делу хочу сказать. Бунтман еще не сказал. Забавно – запретили называть «Точка». Хотели называть «Дот». Нельзя. Мне кажется, что это несправедливо. Над детьми можно издеваться как хочешь.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Поддерживаю.
А. ПЛЮЩЕВ: Особенно над своими. Так до абсурда можно дойти. С одной стороны, до абсурда доходят люди, которые называют ребенка V8 в честь двигателя. Например, у меня дочь зовут Варвара. И когда это обсуждалось в родне, была на полном серьезе такая точка зрения, что у ребеночка будет трудная жизнь, потому что любопытной Варваре, как известно, на базаре нос оторвали. Таким образом можно дойти до абсурда. Любое имя. Ирина, например.
И. ВОРОБЬЕВА: Что Ирина?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Не произноси эту поговорку. Это старинная русская поговорка. Ирине…
И. ВОРОБЬЕВА: Спокойно.
А. ПЛЮЩЕВ: Была программа «Попутчики», пришла Анфиса Чехова. Как-то возникла такая тема, что посыпались смс о том, что Анфисами называли исключительно проституток, что это было как сейчас Наташа у граждан турецкой национальности.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Как все плохие герои – их имя Эдик.
И. ВОРОБЬЕВА: Так интересно.
А. ПЛЮЩЕВ: Мы это время уже не застали, Матвей Юрьевич.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Прости, ты про геронтологию. Имя Эдуард в советское время, особенно в брежневское… Все карикатуры Бориса Ефимова.
А. ПЛЮЩЕВ: Эдик, не Эдик, у нас сейчас тоже есть слово нехорошее.
И. ВОРОБЬЕВА: Александр Плющев, ну что вы? Какое еще слово? Не знаем мы таких слов.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я, как звезда, выше этого.
А. ПЛЮЩЕВ: Матвей Юрьевич, как звезда, вы вообще недосягаемы.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Пришло время перейти от глупостей к единственно правильному мнению по поводу этого дела.
А. ПЛЮЩЕВ: Не держите в себе.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Чтобы не было Эдика и вот этого V8… А отчество у вас как? 12 клапанов.
А. ПЛЮЩЕВ: Валерий Павлинович лучше, что ли?
И. ВОРОБЬЕВА: Акакий Акакиевич еще есть.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это подчинено хотя бы какой-то традиции. Потому что было имя Павлин, и оно было связано совсем не с павлином.
И. ВОРОБЬЕВА: А с чем?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Смотри. Но это не связано с павлином. В честь павлина Гусак Иванович Пшеховский.
И. ВОРОБЬЕВА: Неплохо.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Очень здорово – имя Гусак. Или отчество Гусакович.
А. ПЛЮЩЕВ: Оюшнальдина, Даздраперма. Оюшнальдина – это Отто Юльевич Шмидт на льдине, если кто не в курсе.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Полагаю, что правильно ограничивают это дело, потому что нельзя, чтобы самодурство родителей переносилось на несчастного ребенка, который маленький и который не может сказать родителям – придите в себя. Сколько трагедий потом в школе! Это Новая Зеландия, не знаю, что там за детские сады, но я не представляю, как ребенка называют V8. Я сейчас посмотрел фильм Барри Левинсона про инопланетян. Там в этих фильмах их называют как угодно. Но у нас должны быть нормальные, человеческие имена. Т.е. родители не должны шизеть. Называйте друг друга. Зачем ребенка называть V6. Сам назовись V6, зайди в ближайшее кафе и послушай, что о тебе скажут в твоей деревне.
И. ВОРОБЬЕВА: Тебя запомнят.
А. ПЛЮЩЕВ: Вот этот человек, который по утрам отстаивает некую свободу от давления социума…
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Либерализм белоленточный.
А. ПЛЮЩЕВ: Белоленточный либерализм – это частный случай свободы от довлеющего социума. И этот же человек к вечеру совершенно стухает и начинает говорить – что у вас деревня скажет.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Когда ты берешь палку и бьешь по попе любимого сына… Как Мишка мне когда-то сказал: «Что ты сделал? Вот полоска».
А. ПЛЮЩЕВ: Вы били сына?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Смертным боем. Полоска сошла. А вот имя – издевательство в детском саду, издевательство в школе. А он же маленький. Он плачет. Нервные срывы. Но он же не может сказать: «Папа, я иду в ЗАГС менять имя».
И. ВОРОБЬЕВА: Почему?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Потому что он не знает, что можно имя поменять. Что родители подарили, то и подарили. Цвет волос подарили, глаза подарили. Там всё как надо. А вот имя… Не издевайтесь над ребенком.
И. ВОРОБЬЕВА: Нам тут пишут имя – Энергеида Леонидовна.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Всякие Комсомолина и так далее, мы переболели этим делом. Ребята, издевайтесь над собой, но не над детьми.
А. ПЛЮЩЕВ: Кстати, несколько имен, например Марлен (Маркс и Ленин), с тех пор закрепились и уже не ассоциируются ни с Марксом, ни с Энгельсом, ни с Лениным, они остались. И часть из них ассимилировалась и вполне используется.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Значит, как только имя V6…
А. ПЛЮЩЕВ: V8.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Женское - V6, мужское – V8. Когда это ассимилируется, когда мы привыкнем, что я буду говорить – V8 Воробьева ведет программу, V8 Дотовна, - вот тогда мы будем на эту тему говорить.
И. ВОРОБЬЕВА: А Георгий Людмилович как вам?
А. ПЛЮЩЕВ: Артемий Татьянович, например.
И. ВОРОБЬЕВА: Это нормально?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ненормально издевательство над людьми. Это что нормально – Людмилович? Болгарское имя Людмил. Но в Болгарии нет отчеств. А так у него сын Димитр Людмилович был. Я учился с Людмилом Колевым, он был главный режиссер цирка в Софии. Что это за эксперименты над детьми?
И. ВОРОБЬЕВА: Это же родители, это же их дети.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Еще раз – пусть называют, это их право называть. Но я на стороне кого? Новозеландских властей, которые сказали – V8 не будет. V12 будет, это более совершенная модель. Как киборга сделаем – вот тогда будет называться V8.
И. ВОРОБЬЕВА: А Люцифер, королева Виктория?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это мне напоминает путинское «влепили двушечку». Представь себе, девушку зовут V6. Вот как к ней ласково обратиться? Вэшестюшечка моя?
И. ВОРОБЬЕВА: Всякое можно придумать.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Лишь бы любовь была.
А. ПЛЮЩЕВ: Лишь бы человек хороший был. Правда, с таким именем быть хорошим человеком сложновато.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Лишь бы блондинкой была с большим бюстом. Восемь как раз.
А. ПЛЮЩЕВ: 12.
И. ВОРОБЬЕВА: Ну ладно, 6. Всё, голосуем. Уважаемые присяжные, как вы считаете, справедливо ли отказывать родителям придумывать имена своим детям? Давайте возьмем в целом вопрос. Здесь же и V6, и всякие Люциферы, и Точка, и Дот…
А. ПЛЮЩЕВ: Ты странно ставишь вопрос. Можно подумать, они не придумывают имена.
И. ВОРОБЬЕВА: Я имею в виду давать свои детям конкретные имена, например, «Талула танцует гавайскую хулу» или «Остановка автобуса номер 16». Короче, справедлив запрет или нет? Да, справедлив - (495) 660-06-64, нет, несправедлив - (495) 660-06-65. Что наши слушатели предлагают?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Варианты имен.
И. ВОРОБЬЕВА: У нас еще есть Юлий Соломонович. Соломон – тоже внезапное имя.
А. ПЛЮЩЕВ: Вот до какой странности можно дойти, что имя Соломон покажется вам странным. Вот до какой крайности можно дойти. Вот это вы проповедуете, Матвей, не побоюсь этого слова, Юрьевич.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Начнем с того, что Юрий – это довольно странное имя, не говоря уже о Матвее. Отец мой, наверное, в сильном алкогольном опьянении придумал мне это имя. А его отец ему – Юрий. Что это такое?
И. ВОРОБЬЕВА: Антон из Москвы: «Двояко. Называть ребенка «Остановкой», наверное, разумно запретить. Но многое из вышеперечисленного – это прикольно: королева такая-то – и это записано как имя, а не как титул».
А. ПЛЮЩЕВ: Единственное, что объяснимо, это как раз королева Виктория. Потому что Новая Зеландия входит в Содружество, и главой государства формально является королева, не Виктория, правда, а Елизавета, но тем не менее.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ребята, вы забыли свои школьные годы? Представьте себе: школа, поднимают девочку и говорят – представься. Она говорит – королева Виктория. Через 5 минут ее ненавидит весь класс, над ней издеваются, и жизнь ее не просто не королевская, а никакая. О, королева Виктория, посмотри какие колготки, какой телефон…
А. ПЛЮЩЕВ: Чувствуется, Матвей Юрьевич в детстве любил кого-нибудь…
И. ВОРОБЬЕВА: Или досталось.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Мочили под лестницей. То я с товарищем других, то меня с товарищем другие. Еще раз: школа – штука безжалостная. Это школа, настоящая школа. Не осложняйте ребенку жизнь ради такой оригинальности. Имя должно быть такое, чтобы легко произносилось. Александр. Алекс – в любой стране. Ирина. Айрин.
И. ВОРОБЬЕВА: Наши присяжные в целом согласны с данной позицией, говорят о том, что справедлив такой запрет.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Они не с данной позицией, а с моей позицией согласны.
А. ПЛЮЩЕВ: Конечно.
И. ВОРОБЬЕВА: В смысле да.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А почему вы, Ирина Талула танцует гавайскую хулу…
И. ВОРОБЬЕВА: Мне больше про остановку понравилось.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ирина Остановковна номер 16, почему вы стесняетесь сказать, что моя позиция, единственно справедливая, взяла верх?
И. ВОРОБЬЕВА: 80%, подавляющее большинство, миллионы людей сейчас проголосовали сейчас…
А. ПЛЮЩЕВ: Популист Матвей Юрьевич Ганапольский. Он же сказал – как село скажет, как наша деревня. Аул.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Тогда звезда не уйдет.
И. ВОРОБЬЕВА: Это неплохо. Саша, ты рисковал сейчас остаться в одиночестве.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: И тогда бы твое мнение было единственно верным.
И. ВОРОБЬЕВА: Тогда давайте попробуем со следующим кейсом. Я попрошу Евгения Бунтмана коснуться опасной темы. Кейс называется «Марихуана».
Марихуана
В штате Вашингтон суд потребовал от полиции вернуть марихуану, конфискованную ранее у гражданина Джозефа Робертсона. Робертсона задержали на дороге за превышение скорости. У него не было ни водительских прав, ни документов на машину, зато в салоне обнаружился пакетик с марихуаной. Полиция изъяла наркотик. Робертсона оштрафовали за превышение скорости и вождение без документов. Но затем он напомнил полицейским, что они забыли вернуть ему его собственность – пакет с травкой. Полиция отказалась, к величайшему удивлению гражданина. Тогда Робертсон подал в суд. Он убедительно доказал, что никаких обвинений в хранении марихуаны ему не предъявляли и что полицейские просто отобрали у него личную собственность. Суд согласился и постановил: вернуть гражданину неправомерно изъятую марихуану. Теперь Робертсон рассчитывает, что ему вернут имущество, причем в прежнем объеме.
И. ВОРОБЬЕВА: Какая захватывающая история!
А. ПЛЮЩЕВ: Не понятно: обсуждая эту тему, мы будем пропагандировать наркотики или нет?
И. ВОРОБЬЕВА: Нет. Мы с вами договоримся: что бы мы ни сказали в обсуждении этого кейса, мы не пропагандируем наркотики. Всё, можно обсуждать.
А. ПЛЮЩЕВ: А что тут обсуждать-то?
И. ВОРОБЬЕВА: Справедливо или несправедливо решение суда.
А. ПЛЮЩЕВ: По-моему, очень смешная тема, постоянно на хи-хи пробивает.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Не произнося это слово. Потому что нас ставят в такое положение, что я, например, это слово не произнесу. Я расскажу другую историю, связанную с этой.
И. ВОРОБЬЕВА: За минуту.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Там приблизительно такое содержание. У человека сгорело некое имущество, и он подал в суд, что страховой случай. Сигары.
И. ВОРОБЬЕВА: Сгорели сигары.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Он курил эти сигары. Он подал в страховую компанию, что они у него сгорели. Но он назвал их имуществом. Понимаешь? И суд принял его сторону, что у него сгорело имущество. Я доскажу эту историю, она очень интересная, она имеет отношение к этой.
И. ВОРОБЬЕВА: Программа «Кейс» продолжится через несколько минут.
НОВОСТИ
И. ВОРОБЬЕВА: Продолжается программа «Кейс». И мы обсуждаем изъятие имущества.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я доскажу. Он, хитрюга, застраховал свою коробку сигар как имущество, подал потом в суд и выторговал 12 тысяч долларов как то, что это имущество сгорело. В суде выдали ему 12 тысяч долларов, страховая компания. И тут же подала на него в суд. И ему присудили 8 лет и штраф 240 тысяч долларов. Тут же эта же судья. Скажите за что?
И. ВОРОБЬЕВА: За подлог?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет. Какой подлог? Имущество же сгорело.
И. ВОРОБЬЕВА: Так оно и так должно было сгореть.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ты почти догадалась. А кто его поджёг? Он сам поджёг свое имущество. Он его застраховал. Но он же его поджёг. Ему впаяли 24 случая поджога собственного имущества с целью махинаций. 8 лет и 240 тысяч долларов.
А. ПЛЮЩЕВ: Я не понял. Он нарочно поджёг дом?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Сигары.
А. ПЛЮЩЕВ: Т.е. не было пожара?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да не было пожара. Он застраховал сигары как имущество, скурил их. После этого сказал, что имущество сгорело, а они впаяли ему 24 умышленных поджога собственного имущества. Точно так же здесь. Конечно, это имущество, про которое мы сейчас говорим, они ему вернут в прежнем объеме. Но дело в том, что тут же против него будет новое дело за хранение подобного имущества.
А. ПЛЮЩЕВ: Тут надо знать, есть ли в штате Вашингтон статья за хранение. Потому что может не быть. Может зависеть от количества, а может и вообще не зависеть. То, о чем идет речь, может быть неподсудно. Если это так, то почему ему не предъявили, когда изъяли? Это довольно странно. Именно на этом и базируется его иск, что ему не предъявляли никаких обвинений в хранении. Я тоже взял манеру Матвея Юрьевича не называть то, о чем мы говорим.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Имущество.
А. ПЛЮЩЕВ: Именно поэтому я считаю, что ему обязаны вернуть. Раз ему не предъявили ничего, значит, изъятое не посчитали незаконным. Вот если бы у него там труп был, условно говоря, выдвинули ли бы против него обвинения в убийстве, во всяком случае подозрения? Видимо, выдвинули бы. А если нет…
И. ВОРОБЬЕВА: Отдайте труп.
А. ПЛЮЩЕВ: Раз не было никаких претензий, значит, ему обязаны отдать.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я соглашусь с Сашей. Потому что суд потребовал вернуть. Т.е. согласно законам штата Вашингтон.
А. ПЛЮЩЕВ: Мы обсуждаем, справедливо ли решение суда.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я думаю, справедливо. Можно, конечно, сказать: ребята, вы чего ему отдаете? Это же наркотик. Но давайте суд уважать в первую очередь – то, чего нет у нас. Поэтому отдайте ему имущество.
А. ПЛЮЩЕВ: Суд может ошибиться, что он часто и делает, в том числе и у нас. Но дело в том, что полиция сама виновата. Не выдвинула обвинение – всё, до свидания. Это как в магазине или в кафе: если вам не пробили чек, завтрак за наш счет. Это примерно та же история.
И. ВОРОБЬЕВА: Но, с другой стороны, ничего себе слабоумие и отвага. Т.е. у тебя изъяли наркотики, не наказали, не предъявили обвинение. Ты, наглый, пошел и сказал: ах так, тогда верните.
А. ПЛЮЩЕВ: Тут еще мы не всё знаем. Возможно, незаконна продажа. Ведь в части штатов уже законна продажа. Но хранение, может быть, вполне законно, употребление вообще не считается чем-то незаконным.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Мы видим решение суда. Они сказали – согласно закона надо вернуть. Мы можем быть против и говорить – не возвращайте ему. Но это будет по понятиям. Я не могу себе позволить по понятиям. Я считаю, что это правильно, они сказали – вернуть. Но я уверен, что, если это было незаконно, что-то такое было нарушено, через 5 минут он будет за решеткой. Как иначе? И полиция всё знает, и суд всё знает. Ну как?
А. ПЛЮЩЕВ: Просто вы, Матвей Юрьевич, слепо верите в правосудие американское, в его справедливость. А оно не всегда таково. Взять хотя бы случай с Виктором Бутом. Впрочем, он не относится к нашей программе.
И. ВОРОБЬЕВА: Внезапно.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Зато я рад, что наше правосудие всегда справедливо. Вот сидят по поводу демонстрации 6 числа. И я уверен, сидят абсолютно законно.
А. ПЛЮЩЕВ: Там еще суда не было, Матвей Юрьевич.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: В СИЗО сидят. Суд будет справедливым. И законно, и справедливо. Здесь у меня нет никаких сомнений.
А. ПЛЮЩЕВ: Пример с Pussy Riot лучше.
И. ВОРОБЬЕВА: Двушечка.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Pussy Riot, двушечка… Если насчет Америки я еще в какой-то степени сомневаюсь, то по поводу нашего суда нет. Я просил бы тебя не голосовать это по поводу суда.
А. ПЛЮЩЕВ: Тем более что мы согласны с Матвеем Юрьевичем.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я имею в виду по поводу их суда и нашего суда.
И. ВОРОБЬЕВА: Я думаю, что они вас поддержат, Матвей Юрьевич. Тогда давайте проголосуем не по поводу справедливости судов в целом, а хотя бы в частности.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Одного конкретного суда.
И. ВОРОБЬЕВА: Кстати, мне, в отличие от вас, придется произносить это слово.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Зачем? Наркотики скажи.
И. ВОРОБЬЕВА: Какая разница?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Разница есть.
И. ВОРОБЬЕВА: Хорошо.
А. ПЛЮЩЕВ: Вы от частного идете к целому, это хуже. Лучше частное.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Хорошо – их имущество. А что нам делать, если приняты Государственной Думой вот такие законы? Изволим подчиняться таким законам. Скажи слово «имущество», я тебя очень прошу.
А. ПЛЮЩЕВ: Не подставляй радио.
И. ВОРОБЬЕВА: Я вот как скажу. Уважаемые присяжные, вы не могли бы решить, справедливо ли решение суда, по которому молодому человеку, у которого при задержании на дороге за превышение скорости было изъято некое траворастущее вещество, которое вызывает наркотическое опьянение. Если вы считаете, что справедливо такое решение суда, что нужно вернуть то, что у него изъяли, раз не было обвинения, то ваш телефон (495) 660-06-64. Нет, вы считаете решение суда несправедливым - (495) 660-06-65.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Она лучшая ведущая на «Эхе». Придумать слово «траворастущее» - это дорогого стоит. Только под этим опьянением можно придумать такое.
И. ВОРОБЬЕВА: Зато меня все поняли. Это важно. Марина Королева, конечно, меня не похвалит…
А. ПЛЮЩЕВ: Она за обогащение русского языка.
И. ВОРОБЬЕВА: Есть еще голосование в Сетевизоре – кнопки «да» или «нет». Наши слушатели по-разному оценивают произошедшее в Вашингтоне.
А. ПЛЮЩЕВ: Это штат Вашингтон. Он совсем не там, где город Вашингтон.
И. ВОРОБЬЕВА: А где?
А. ПЛЮЩЕВ: Вашингтон как столица находится в Вашингтон Ди-Си.
И. ВОРОБЬЕВА: Я там была.
А. ПЛЮЩЕВ: Это отдельный округ.
И. ВОРОБЬЕВА: Дистрикт оф Коламбия.
А. ПЛЮЩЕВ: А штат Вашингтон находится поцентральнее, не на Восточном побережье.
И. ВОРОБЬЕВА: А в серединке город какой?
А. ПЛЮЩЕВ: Не знаю.
И. ВОРОБЬЕВА: Всё разрушил сейчас.
А. ПЛЮЩЕВ: А ты знаешь, что самый большой город штата, как правило, не его столица? Там вообще ад, не разберешься.
И. ВОРОБЬЕВА: А зачем они так делают?
А. ПЛЮЩЕВ: Чтобы запутать всех. Нарочно.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: У нас в Харьковской области самый большой город и есть столица.
А. ПЛЮЩЕВ: Всё понятно.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: И в Кировоградской области тоже.
А. ПЛЮЩЕВ: А у них всё напутано.
И. ВОРОБЬЕВА: Стоп голосование. Наши присяжные, очевидно, никогда не попадавшие в эту ситуацию, возрадовались решению суда штата Вашингтон.
А. ПЛЮЩЕВ: Как мы.
И. ВОРОБЬЕВА: Говорят, что это абсолютно справедливое решение суда, 57% в телефоне, 79% в Сетевизоре.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Они за траворастущее?
А. ПЛЮЩЕВ: Конечно.
И. ВОРОБЬЕВА: Они за справедливость.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: За траворастущую справедливость.
И. ВОРОБЬЕВА: Траворастущая справедливость…
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Восторжествовала.
И. ВОРОБЬЕВА: Проросла. Давайте переходим к третьему кейсу. Мы переносимся в Австрию. За ради этого Евгений Бунтман расскажет нам о кейсе под названием «Регистраторы».
Регистраторы
В Австрии запретили использовать видеорегистраторы в автомобилях. Использование подобного прибора теперь будет караться штрафом в 10 тысяч евро. А при повторном нарушении сумма взысканий увеличится в 2,5 раза. Снимать на мобильный телефон из автомобиля также будет запрещено. Делать фотографии можно только в случае ДТП. Такое решение было принято для защиты частной жизни граждан. Комиссия по защите данных пояснила, что в объектив видеорегистратора попадают лица посторонних людей и регистрационные знаки чужих автомобилей, а это, несомненно, противоречит политике неприкосновенности частной жизни граждан. Водители в свою очередь уверяют, что это позволяет им решать спорные ситуации и предоставлять видеозапись происшествия в суд, чтобы доказать свою правоту.
И. ВОРОБЬЕВА: Мы тут обсуждаем, что делать за рулем, писать смс-ки, не писать. Так что с видеорегистраторами?
А. ПЛЮЩЕВ: Кейс очень близок нашему автомобилисту. Я думаю, что все автомобилисты, как и я, поддержат, что нельзя запрещать использовать видеорегистраторы в автомобилях. Тут простая причина. Если вы слышали кейс, там говорится, что это из-за вторжения в частную жизнь. Уже висят миллионы камер. В той же Австрии они висят на каждом шагу и вторгаются в нашу частную жизнь. Давно пора привыкнуть, что, выходя на улицу… Везде, кстати, висят предупреждения об этих камерах CCTV – «улыбнитесь, вас снимает скрытая камера». Типа ты предупрежден – значит, уже не вторжение в твою личную жизнь. А когда ты едешь и у тебя нет логотипа CCTV – значит, это ты вторгается в частную жизнь. Всё это фигня абсолютная. Давно пора привыкнуть к тому, что мы все под объективами камер. Может быть, кроме как у себя дома, хотя тоже не факт. А сейчас, когда очки Google выйдут в массовое использование… Вы уже ждете, уже заказали, Матвей Юрьевич.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, я заказал, чтобы Фельгенгауэр снимать во всей видах.
И. ВОРОБЬЕВА: А что это?
А. ПЛЮЩЕВ: Это то, что заменит тебе всё, включая мобильник.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Очки, в которых, в частности, будет встроена камера.
А. ПЛЮЩЕВ: Конечно, нельзя запрещать использовать видеорегистраторы. У нас понятно почему. И в Австрии тоже. Видишь, водители уверяют, что это им позволяет решать спорные ситуации, даже в Австрии, стране давно продвинутой демократии.
И. ВОРОБЬЕВА: Я думаю, что там спорные ситуации между двумя участниками ДТП.
А. ПЛЮЩЕВ: Во-вторых, все мы помним замечательный случай с челябинским метеоритом, который бы вся планета не увидела, не будь у нас регистраторов.
И. ВОРОБЬЕВА: Потом даже был чудесный сюжет с подборкой, что там в России наснимали видеорегистраторы. Что скажете, Матвей Юрьевич, у вас есть видеорегистратор?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет. Я категорически за решение этого суда. Хотя, казалось бы, мне ехать с видеорегистратором гораздо спокойнее – вдруг я в кого-то врежусь. Я хочу сказать, что я частное лицо, я сажусь в машину как частное лицо, это моя частная машина. И куда я еду, это мое частное дело. И меня всё время снимают. Одно дело – когда меня снимает камера…
А. ПЛЮЩЕВ: Государственная.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я надеюсь, в Австрии они не будут это сливать. Но если едет человек и там он кого-то видит, после этого: а-а, я заснял это на видеорегистратор. Куда пойдет это видео? Конечно, есть польза, что упал метеорит. Но метеориты редко падают. И из-за этого всех скопом снимать… Я понимаю, что будут очки Google. Но вот мы видим, как государство, которое, казалось бы, должно быть заинтересовано в том, что это же хорошо – видеорегистраторы, правда? На дорогах-то будет восстанавливаться справедливость. Где там ваш видеорегистратор? Вы же аварию засняли? Ну что ж вы так. Оно говорит: ребята, есть частная жизнь, и частная жизнь должна быть частной жизнью. И говорить – да нас всё равно снимают, надо уже смириться. Не надо смириться. Государство стоит на страже личных интересов, приватной жизни. Поэтому я категорически за это решение, за запрет. Опять мы упираемся в то, что разбор ДТП там, и у нас чуть-чуть по-другому.
А. ПЛЮЩЕВ: Прекрасная речь, Матвей Юрьевич.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я знаю.
А. ПЛЮЩЕВ: Был явлен образец путинской демагогии и орали.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Медведевской больше.
А. ПЛЮЩЕВ: Типично путинской. Смотрите, какая подмена понятий. Как говорит Матвей Юрьевич? Государство заботится. Государство в данном случае выступает только за одно – за монополию на приватизацию вашей личной жизни, вашей частной жизни. Оно будет вас снимать, но вы не будете, вот в чем дело, вот о чем идет речь.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Типично медведевская демагогия. Объясню почему. (СМЕЮТСЯ). Если я с любовницей буду снят на перекрестке №38 и это попадет в желтый журнал, в Интернет, я прекрасно буду знать, кто это слил. Но когда у всех видеорегистраторы, то будет 50 тысяч роликов. Значит, можно сказать: а ты не езжай с любовницей. А я отвечаю: а это не ваше собачье дело, с кем хочу, с тем и езжаю. Тогда давайте уже согласимся со всем.
А. ПЛЮЩЕВ: У очень тонкой, очень узкой прослойки людей, у VIP-персон, у людей известных, у звезд…
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Правильно на меня показал.
А. ПЛЮЩЕВ: Как это еще называется?
И. ВОРОБЬЕВА: Селебрити.
А. ПЛЮЩЕВ: У селебрити, точно. Я путаю, всё время хочется сказать прайвеси. Прайвеси у селебрити, оно очень большое. Во-первых, это изнанка жизни селебрити или VIP-персон. Таков профессиональный риск. Как у шахтера, что на него упадет пласт угля. Во-вторых, есть масса средств. В конце концов, темные очки наденьте, Матвей Юрьевич, паричок, бородку прилепите.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я на «Эхо» уже 23 года в них хожу. Вы моей внешности-то не знаете.
А. ПЛЮЩЕВ: И пошел с любовницей куда хочешь.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: После фильма «Фантомас», который я посмотрел в 6-м классе…
И. ВОРОБЬЕВА: У меня другой вопрос. Получается, что государство может снимать всех, а жители, т.е. граждане не могут снимать государственные машины, т.е. они не могут снимать государство. И если на перекрестке с любовницей будет стоять на Матвей Юрьевич Ганапольский, а какой-нибудь крупный чиновник, который всех учит, что надо полностью моральными быть и никогда в жизни ничего, это другой уже момент.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ребята, вот этот сейчас демагогия. Она заключается вот в чем. Давайте друг друга снимать, везде где только можно ради безопасности: а вдруг что-то случится.
А. ПЛЮЩЕВ: А почему нет?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это неправильно. Ты верно упомянул про шахту. Там гибнут люди. Но государство или хозяин шахты делает всё, чтобы там не было метана, чтобы там подпорки стояли правильные, чтобы укрепления были. Другими словами, государство, мы ему делегируем некоторое право заниматься нашей безопасностью и снимать нас в точках, оговоренных законодательством на федеральном уровне, на местном уровне. Государство не имеет право ставить камеру в нашу машину, это мы делаем добровольно.
А вот тут государство, суд говорит: вы нарушаете прайвеси. Нельзя снимать друг друга. Т.е. хочется, мне хочется снимать. Мне всё время говорят: повесь камеру, а вдруг что-то случится, ты не докажешь, он будет орать, вдруг стукнет, уедет. Как у меня был случай: ударили мою машину, он уехал. Я вызвал ГАИ, они всё зафиксировали, а потом, поскольку он не был найден и я не смог назвать его номер, у меня на следующий год страховка была дороже. Тогда, правда, и камер этих не было. Но если бы у меня была камера, то там бы попал его номер, его бы нашли. По-моему, у него заднего номера не было, он угнал машину.
Но наши чувства тем и отличаются от рациональности государства, что государство стоит на страже всех интересов, а не только моих. Я сейчас не наше государство имею в виду, потому что у нас оно на страже очень конкретных интересов стоит. И вот это очень важная история. Поэтому уберите камеры – мы повесим свои, государственные на всех перекрестках. И тогда, если нужно, затребуют видео. Но если это видео попадет в Интернет, то вы будете знать, с кого спросить, какой-то там техник. Ты слил? Не ты слил? Понятно – вот с этой камеры, а не с одной из 5 тысяч, которые проехали мимо друг друга.
А. ПЛЮЩЕВ: Прогресс уже не остановить.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Остановить. Напомню – использование подобного прибора теперь будет караться штрафом в 10 тысяч евро.
А. ПЛЮЩЕВ: Не остановить абсолютно.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Остановить. Пару раз 10 тысяч евро заплатишь – и сразу остановишься.
А. ПЛЮЩЕВ: Совершенно не остановить. Я уже упоминал очки Google.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ты увидишь, что будет с очками Google. Google ждет страшный крах с этими очками. Им придется придумывать, ставить красную кнопку сюда, чтобы человек видел, что его не пишут. Как в автоответчиках сделано, в Panasonic. Т.е. если ты пишешь человека, входишь в этих очках, то вот здесь будет красная кнопка мигать. А если ее не будет, я первый подам в суд на Google. Потому что нельзя писать без ведома. И не должно быть так, что Ира сидит в этих очках, я спрашиваю – Ирка, ты пишешь? – она говорит, что нет, а на самом деле пишет. Мы не должны нашу жизнь превращать в пытку. Красная мигающая кнопка на очках - я веду запись без возможности отключения. Иначе Google будет платить миллиарды штрафов за то, что незаконно снимают.
А. ПЛЮЩЕВ: Всё, как только камера стала доступна каждому человеку… В мобильном телефоне, везде – где ее только нет. Уже совершенно невозможно остановить. Мы, к сожалению или к счастью, живем под таким колпаком. Другое дело, что ценность вот этой съемки дико упала. Если раньше, когда один человек может снять другого, это очень сильно ценилось, то сейчас, когда камера у каждого и тонны видео выливаются на YouTube, это становится всё менее и менее интересным. Может быть, за исключением моего коллеги Матвея Юрьевича Ганапольского, его жизнь интересует всех.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Как я варю пельмени.
А. ПЛЮЩЕВ: Безусловно.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я тебе скажу, существует несколько съемок. Они по художественной силе…
А. ПЛЮЩЕВ: Мы же обсуждаем видеорегистраторы в машинах. Это даже не камеры, не очки, они снимают прежде всего дорогу и то, что вокруг происходит. Как правило, машины движутся. Человек туда попадает на долю секунды, если вообще попадает.
И. ВОРОБЬЕВА: А если на светофоре стоит?
А. ПЛЮЩЕВ: Ну, на секунды.
И. ВОРОБЬЕВА: Пробка. Подъехать к какому-то перекрестку, специально включить камеру, стоять снимать, что там происходит.
А. ПЛЮЩЕВ: Видеорегистратор тут ни при чем.
И. ВОРОБЬЕВА: Просто камера.
А. ПЛЮЩЕВ: Подъезжаешь и снимаешь мобильным телефоном или чем хочешь.
И. ВОРОБЬЕВА: Я сейчас прерву ваше обсуждение, потому что нужно дать возможность нашим присяжным высказать свою точку зрения и вынести решение. Итак, справедлив ли запрет на видеорегистраторы в автомобилях?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: В Австрии.
И. ВОРОБЬЕВА: Да, в Австрии, но все всё равно примеривают на себя. Да, справедлив - (495) 660-06-64. Нет, несправедлив - (495) 660-06-65.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я призвал бы радиослушателей понимать, что разговор идет об Австрии. Потому что, естественно, люди будут голосовать, надо ли запретить видеорегистраторы в России.
И. ВОРОБЬЕВА: Рупрехт говорит: «Не знаю, что там в Австрии, а в конституции России записано право на получение и распространение информации».
А. ПЛЮЩЕВ: Там и о неприкосновенности частной жизни точно так же написано. Не хочу здесь выступать адвокатом Матвея Юрьевича, он не нуждается ни в каких адвокатах. Он и в прокурорах тоже не нуждается.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Потому что сам им и является, если разобраться.
А. ПЛЮЩЕВ: Но это не аргумент. Будем честны.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: В какой-то степени.
И. ВОРОБЬЕВА: Рупрехт говорит: «Езжайте с любовницей, это ненаказуемо со стороны государства, только со стороны жены».
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А я не хочу, чтобы моя жена знала, что я еду с любовницей.
И. ВОРОБЬЕВА: Что страшнее – не известно.
А. ПЛЮЩЕВ: Некоторые, может быть, с государством предпочли бы связаться.
И. ВОРОБЬЕВА: Это правда. Карабас пишет: «Куда дальше? Завтра на улице фоткаться запретят». Вдруг меня на заднем фоне с любовницей снимут? Снимаешь, а потом выкладываешь в Интернет.
А. ПЛЮЩЕВ: Кстати, рассматривать задний план всегда самое интересное.
И. ВОРОБЬЕВА: Согласно. Я останавливаю голосование. 90% наших присяжных по телефону, 90% в Сетевизоре говорят, что это несправедливое решение – запрещать видеорегистраторы на автомобилях в Австрии. Не хотят даже думать наши присяжные о том, чтобы им запретили ставить видеорегистраторы на машины.
А. ПЛЮЩЕВ: В Австрии.
И. ВОРОБЬЕВА: Везде. В России, в Австрии. Я уверена, что нас и в Австрии тоже слушают.
А. ПЛЮЩЕВ: У нас международно мыслящие, планетарно мыслящие слушатели.
И. ВОРОБЬЕВА: Это правда. Остается 20 секунд, чтобы сказать, что я ни на минуту, ни на секунду не забываю про моих постоянных экспертов программы, это Юрий Кобаладзе, Юлий Гусман, мы все по ним очень-очень скучаем.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А это зачем она сказала?
А. ПЛЮЩЕВ: Кто эти люди, упомянутые сейчас?
И. ВОРОБЬЕВА: Я точно знала, что вам не понравится. Матвей Ганапольский, Александр Плющев, Ирина Воробьева. Программа «Кейс». До встречи.