Ознакомиться с делами «Жвачка», «Уборщицы», «Штаны» - Матвей Ганапольский, Юлий Гусман - Кейс - 2012-04-12

И. ВОРОБЬЕВА: Здравствуйте, это программа «Кейс». Меня зовут Ирина Воробьева, я, по традиции, поздравляю вас с тем, что вы так вовремя оказались у своих радиоприемников. Это самая лучшая программа на волнах радиостанции «Эхо Москвы» и телекомпании «RTVI». Ну что же, наши сегодняшние эксперты. Это постоянный эксперт программы «Кейс» Юлий Гусман. Юлий Соломонович, здравствуйте, добрый вечер.

Ю. ГУСМАН: Здравствуйте, Ирочка, добрый вечер.

И. ВОРОБЬЕВА: И практически создатель программы «Кейс» Матвей Ганапольский. Матвей Юрьевич, здравствуйте.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Здравствуйте. Я хотел бы начать с глубокой благодарности, ну, во-первых, тебе, Ирочка…

И. ВОРОБЬЕВА: С глубокой?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, что я вижу тебя. Во-вторых, конечно, нашим радиослушателям и телезрителям, которые собрались сейчас вот увидеть вот этот вот сегмент эфира, вот этот сегмент счастья, программу «Кейс». И, конечно, поблагодарить Юлия Соломоновича Гусмана за великолепный текст, который он написал для Ксюши Собчак на… на…

И. ВОРОБЬЕВА: На «Нике».

Ю. ГУСМАН: «На-На» - группа Бари Алибасова, «На-На».

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. Это было здорово, это было здорово. И недорого, что самое главное. И, конечно, вот это меня поразило, то, что… Просто я хочу пояснить, почему я поздравляю его с победой. Потому что мы знаем, много лет просто вот никто не знал, что такое «Ника»…

И. ВОРОБЬЕВА: Ничего себе никто не знал. В прошлом году в мой день рождения было, ну что вы, я-то точно знала…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Что твой день рождения?

И. ВОРОБЬЕВА: «Ника» была в мой день рождения, а даже ходила туда…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Так это просто, ты знаешь, ты знаешь, он по остаточному принципу. Он меня приглашал несколько раз: «Приходи, приходи», - униженно так. Я отказывался, потому что я ведь звездный человек, я хожу только на звездные вещи, понимаешь? И вот это точно придуманное – вот я восхищен тобой – вот это точно придуманное вот это… и как выбрал он ведущую, понимаешь, и как вот он вовлек это все, и его эта точная фраза, чтобы отстраниться, чтобы, понимаешь… Помнишь, что он сказал, да?

И. ВОРОБЬЕВА: Да, что Ксения Собчак с присущей ей грацией, красотой высказала, да…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Изяществом, да. Просто я призываю…

И. ВОРОБЬЕВА: Матвей Юрьевич, вы сейчас не боитесь там сидеть, все нормально?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Послушай меня, говорить хорошие слова никогда не зазорно…

Ю. ГУСМАН: Юрочка, ты видишь, милый…

И. ВОРОБЬЕВА: Юрочка?

Ю. ГУСМАН: Ты простужен сейчас, милый Юрочка…

И. ВОРОБЬЕВА: А, Юрий Георгиевич Кобаладзе, да…

Ю. ГУСМАН: … ты сидишь дома у радиоприемника, я с охрипшим голосом тоже пришел сюда, с температурой. Ты видишь, как мне тяжело. Это наш друг из небольшого харьковского местечка приехал и бомбит нас. Юрочка, выздоравливай, выздоравливай, приезжай сюда, хотя бы на костылях, иди ко мне, мой мальчик.

И. ВОРОБЬЕВА: (смеется)

Ю. ГУСМАН: Я не могу это слышать, я не могу это видеть, я не могу это чувствовать, осязать и обонять. Иди ко мне, Юрочка. Дальше, что ты говоришь?

И. ВОРОБЬЕВА: Юрий Георгиевич, выздоравливайте, да, вот вам…

Ю. ГУСМАН: Еще раз.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет-нет…

Ю. ГУСМАН: Ты знаешь, вот я тебе объясню, что величие… знаешь…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ты теряешься, ты ищешь слова – это так непривычно. Хотя она ведь стоила недорого.

Ю. ГУСМАН: Кто она, кого ты имеешь ввиду? (смеется) Кого ты имеешь ввиду с этим?.. «Она», что ты имеешь ввиду под словом «она», кого ты имеешь ввиду?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Смотри, ну, все в студии поняли, о чем я говорю, вот эта, так сказать, роль, которую ты написал и гонорар Ксюши, он за эту конкретную фразу. Я не говорю, сколько стоило ее ведение, да? Я говорю, вот конкретно вот эта провокация, она… вот вот эта провокативность гениальная, которую ты придумал, понимаешь…

Ю. ГУСМАН: Была хорошая программа «Кейс», разбирали всякие интересные дела, спорили, шутили. И вот пришел сюда в наше маленькое болото чужой огромный бегемот и наших лягушек, наших маленьких грузинских…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: И я хочу поздравить еще и еще… Давай вместе с тобой, Ира, порадуемся, что теперь, конечно, это, безусловно, теперь будет навсегда только на Первом канале.

Ю. ГУСМАН: Все, мы уже не вернемся обратно никогда в правовое поле, поскольку… (неразб) такое количество придаточных предложений…

И. ВОРОБЬЕВА: (смеется)

Ю. ГУСМАН: Я вот жду, когда эта несложная шутка увянет. Уже 15 минут…

И. ВОРОБЬЕВА: Нет, подождите, какие 15 минут? Мы только 4 минуты назад начали…

Ю. ГУСМАН: Начали слушать этот монолог. Давай, давай, Матвей, я с удовольствием…

И. ВОРОБЬЕВА: Во-первых, я хочу сказать, что Юрий Георгиевич, действительно, заболел. Я считаю, что это должны были мы сказать первым, что он заболел, к сожалению.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А теперь ответь на вопрос: кто в прошлый раз, когда был Кобаладзе, кто с ним вел программу? Кто был его партнером?

И. ВОРОБЬЕВА: Не поняла сейчас. Кто был в прошлом «Кейсе»?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот был прошлый «Кейс», последний «Кейс», когда был Кобаладзе…

И. ВОРОБЬЕВА: Так.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: … несчастный, который теперь на костылях… (смеется). Ну, вот…

И. ВОРОБЬЕВА: Юлий Соломонович, ну.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Был?

И. ВОРОБЬЕВА: Конечно.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: И кто пришел сейчас в студию?

И. ВОРОБЬЕВА: Что вы… (смеется) вы хотите сказать, что тут у нас идет отстрел, я не знаю, конкурентов?

Ю. ГУСМАН: Сейчас приедет санитар на неотложке…

И. ВОРОБЬЕВА: Все взаимосвязано.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Все взаимосвязано.

И. ВОРОБЬЕВА: То есть, Юрий Георгиевич пошел на «Нику»…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Фестиваль – только на Первом канале! Быть в «Кейсе» - только один ведущий!

И. ВОРОБЬЕВА: Ага.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Разве ты не поняла? Ты ведь не первый день на «Эхе»…

И. ВОРОБЬЕВА: То есть, я уже, все, да, тоже скоро…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Дни твои просто… не говоря уже о моих.

И. ВОРОБЬЕВА: Нет, я на Первый канал не хочу (смеется).

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Какой Первый канал?

И. ВОРОБЬЕВА: (смеется)

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да нет, он вести эту передачу… Вы хотите вести эту передачу?

Ю. ГУСМАН: Кошмар. Знаете, это один из умнейших наших работников…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Кто, кто, кто?

Ю. ГУСМАН: Ты. Вы не дали Бунтмана. Это все трагедия…

(смех)

Ю. ГУСМАН: Это один из таких свежачков, это остроумец, обозреватель на большой зарплате. Вы не видали остальных. Женщины нормальные, мужики просто отстой.

И. ВОРОБЬЕВА: Так, прекратите, пожалуйста, я вас прошу. Давайте воздержимся от оценочных суждений, как это принято говорить у нас, в Российской Федерации в судебной системе, и давайте начнем кейсы. Пожалуйста, уважаемые эксперты…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, без Собчак ты готов?

Ю. ГУСМАН: Не буду говорить с Ксенией Анатольевной, не буду...

(смех)

Ю. ГУСМАН: Я за всю жизнь не дал столько интервью…

(смех)

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот! (смеется)

Ю. ГУСМАН: … как за этот… за сутки…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: За сутки! (смеется)

Ю. ГУСМАН: Я когда раньше читал… когда читал, что Алену Делону позвонили все информагентства, газеты, журналы, интернет-ресурсы, я думал, что это шутка. Действительно, я давал отбой… «Здравствуйте, это радио «Веселый попугай»! «Это газета «Веселый (неразб.)!» Это невозможно было…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: (смеется)

Ю. ГУСМАН: Невозможно было вздохнуть!

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Представляешь? Вот слушай меня, это уже серьезно. Масс-медиа. Гусман, слышишь? Фильмы делал…

Ю. ГУСМАН: В КВН играл…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: В КВН играл, сам все…

И. ВОРОБЬЕВА: В Думе был.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: В Думе был!

Ю. ГУСМАН: Красавец.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Красавец!

Ю. ГУСМАН: Ни одного слова, все молчат, как зарезанные. Сейчас стоял только…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Одна фраза…

Ю. ГУСМАН: Причем только стоял рядом на сцене, даже ничего не говорил особенного…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: (смеется)

Ю. ГУСМАН: … и проснулся знаменитым в этой своей мансарде. Я, значит, по Энди Уорхолу не 15 минут славы, а трое суток славы…

(смех)

Ю. ГУСМАН: Я гордо отказывался, говорил, нет, я не пойду, мне хватит этой темы… Замечательно, большое спасибо…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Гениальная история, гениальная.

Ю. ГУСМАН: История хорошая, действительно.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Как слава приходит.

Ю. ГУСМАН: Только жалко, жалко, это не заслужили, мне кажется, этой истории те дети и те родители этих детей, которым было грустно в этот вечер, поскольку… мне казалось, что все-таки Чулпан и Дина, они такая семья, которая заслужила того, чтобы их хвалили, целовали… я не люблю, когда шутят на эту тему. Но так, не так, все это прошло, сейчас…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Не, ну, мы их любим, что ты вдруг?

Ю. ГУСМАН: Мы их любим. Я обожаю. Поехали.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Поехали.

И. ВОРОБЬЕВА: Да, да. Ну что, давайте, давайте приступим к нашим кейсам. Юрий Георгиевич приник к радиоприемнику, я верю в это. Итак, Евгений Бунтман подготовил для нас все три кейса сегодня. И первое дело называется «Жвачка».

Е. БУНТМАН: В Казахстане могут ввести наказание за брошенную на улице жвачку. Президент страны Нурсултан Назарбаев предложил арестовывать граждан, которые выплевывают жевательную резинку под ноги или прицепляют ее к стенам. Как сообщает Лента.ру, Назарбаев обратился к руководству полиции Астаны и заявил: «Не надо пропускать ни одно мелкое преступление в городе. Цепляют жвачки по всем переходам – значит, надо хватать, фиксировать, снимать отпечатки пальцев, составлять протоколы». Президент также указал меру наказания: от крупного штрафа до административного ареста на трое суток. По словам главы государства, как только граждане поймут, что их ждет ответственность за любые правонарушения, сразу снизится и количество крупных преступлений, совершаемых в городе. Пока, впрочем, не уточняется, касается ли инициатива президента только Астаны или же речь идет обо всей стране. Стоит напомнить, что в ряде крупных городов мира уже действует подобная норма. За выброшенную на улице жвачку штрафуют, например, в Риме и в Праге.

И. ВОРОБЬЕВА: Вас когда-нибудь штрафовали за это в Риме или в Праге?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: В Риме, в Риме оштрафовали нас, когда малолетний Саша, выпив бутылочку колы, решил, что бутылочка ему очень сильно мешает, и запустил ею в окно. Сзади завыло, остановила полицейская машина, вот, и мы заплатили, я не помню, сколько евро. По-моему, 60 евро мы заплатили. В государстве Грузия, значит, если не поймают, то не поймают, но закон есть. Там, по-моему, двести лари, это где-то там вот сто, сто сорок…

И. ВОРОБЬЕВА: Но это именно мусоришь на улице…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, вот выкинь что-то в окно…

И. ВОРОБЬЕВА: А, в окно.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: … выкинь что-то в окно… Я имею в виду, в окно машины, потому что вот это, бычок, так сказать, выкурил и швырнул, и оно чаще всего попадает в соседнюю машину…

И. ВОРОБЬЕВА: Да ладно (смеется).

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, ну, послушай меня, это невозможно, поэтому… это вообще один из самых лучших, на мой взгляд, цивилизационных таких правил.

И. ВОРОБЬЕВА: Но это всего лишь жвачка. А если нет урны, ну, что с ней делать?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ко лбу своему!

И. ВОРОБЬЕВА: О-о-о.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ко лбу своему! Я иду по городу, я не могу вот это вот, кхх, тьфу вот это, понимаешь? Это невозможно.

И. ВОРОБЬЕВА: Ужас.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот это семочки. Хватит!

И. ВОРОБЬЕВА: Ладно семочки…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Хватит!

И. ВОРОБЬЕВА: Семки – нормально все…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я считаю, ну, просто уже стали об этом говорить… посмотри на эту улыбу…

И. ВОРОБЬЕВА: (смеется)

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: То есть, ты поняла. Главный размазчик жвачек Российской Федерации. Он тебе сейчас объяснит. То есть, оправдать это невозможно, вот эти гадости в метро, везде, в вагоне, под сиденьем. Вот берут вот это, понимаешь… невозможно.

И. ВОРОБЬЕВА: Матвей Юрьевич, скажите, а кто из вас вот двух жвачку жует, вы или Татьяна Фельгенгауэр? Вот после вас в «Утреннем развороте» все столы вот здесь вот просто жвачкой залеплены буквально.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я уйду от вопроса, как уходят в МИДе. Я как Госдеп. Ты знаешь, у него есть такая фраза. Госдеп не может ни подтвердить, ни опровергнуть.

И. ВОРОБЬЕВА: Вот так вот. Я-то знаю все про Татьяну, это точно не она.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот… ну, это такой тонкий вопрос. Но, но позиция моя гражданская, понимаешь, не важно, что я там леплю это везде всем…

И. ВОРОБЬЕВА: Ах вот оно что!

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А у Венедиктова, что Венедиктов вытворяет, ты знаешь? Да нет, ты зайди, сядь за стол его, снизу пощупай стол…

И. ВОРОБЬЕВА: За его? Я не могу, вы что, с ума сошли? Как это за стол Венедиктова? А вот тот, который напротив его стола, там вообще кошмар.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да там всем… там Гусман… Я не буду, не хочу говорить. Но публично я против.

И. ВОРОБЬЕВА: (смеется).

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: За чистоту. Ты поняла мою гражданскую позицию?

И. ВОРОБЬЕВА: Чистоту улицы, да, совершенно точно. Юлий Соломонович…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Все. А сейчас, товарищи, вы услышите…

Ю. ГУСМАН: Я очень люблю эфиры, когда Матвей Юрьевич с какой-нибудь дамой ведет, он говорит, говорит, говорит, а она делает так примерно: «Да, ой-ё-ёй, а сейчас прогноз погоды». Я тоже, вот Матвей Юрьевич здесь сидит...

И. ВОРОБЬЕВА: Нееет…

Ю. ГУСМАН: … называйте меня «Таня», я буду ваша Таня, потому что вы моя Матвей Юрьевич.

И. ВОРОБЬЕВА: (смеется)

Ю. ГУСМАН: Я не буду прерывать ваши монологи, потому что они такие страстные…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, просто я хочу услышать, что ты придумаешь, чтобы оправдать лепление жвачек, лепение, под столы и вышвыривание окурков в окна машины, как ты любишь это делать. Правда, ты сигары куришь, поэтому куски сигар летят.

Ю. ГУСМАН: Ну, а теперь новости погоды (смеется).

И. ВОРОБЬЕВА: Юлий Соломонович…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Потому что ему нечего сказать.

Ю. ГУСМАН: Нечего сказать, мне нечего. Столько страсти, столько пыла. Я думаю, что сажать в тюрьму за жвачку пока нам рано, у нас еще есть, за что сажать в тюрьму. А вот в Сингапуре уже сажают. А у нас рано, рано, пока рано. Я против тюремного заключения. Дело в том, что в тюрьме все-таки плохо со жвачкой, а на улице хорошо со жвачкой.

И. ВОРОБЬЕВА: (смеется)

Ю. ГУСМАН: Когда сидишь в тюрьме, то что там жуешь? Там жвачку жуешь, а жрать нечего (смеется).

И. ВОРОБЬЕВА: (смеется) Неподражаемое выражение лица Матвея Юрьевича сейчас, просто неподражаемое. Матвей Юрьевич, вы с нами?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, ты спроси его, он с нами?

И. ВОРОБЬЕВА: Уважаемые эксперты, вы вообще со мной здесь сегодня или как? (смеется)

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, я с тобой своим горячим сердцем антижвачечным.

И. ВОРОБЬЕВА: Я помню, как я спросил Матвея Юрьевича давным-давно: вы помните Рабиновича, который жил напротив тюрьмы? Знаешь, да?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет.

Ю. ГУСМАН: А теперь: вы знаете Рабиновича, который теперь живет в тюрьме напротив собственного дома? (смеется) Это просто ужасная история.

И. ВОРОБЬЕВА: Ой, кошмар (смеется).

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ты видишь, что у него бумажка? Там анекдоты.

И. ВОРОБЬЕВА: Что это, Матвей Юрьевич, что вы делаете? Почему у вас на столе лежит газета «Комсомольская правда», скажите пожалуйста. Матвей Юрьевич!

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: «Селекционер вывел два новых вида арбуза и назвал их соответственно Семенович левая и Семенович правая».

И. ВОРОБЬЕВА: Что вы на меня смотрите? (смеется)

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, просто если он приходит каждую передачу, и у него записаны там хохмы…. Я взял две газеты, понимаешь? И сейчас каждый раз, как он прочитает оттуда, я буду читать отсюда.

И. ВОРОБЬЕВА: (смеется)

Ю. ГУСМАН: Я думаю, что пора вязать. Я убежден, что или колоть, или сделать укол, или вязать, потому что это…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот гениально: «Вчера в Китае завершилась перепись населения 1905-го года». Ну смешно (смеется). Смешнее, чем его шутки, которые он пишет.

И. ВОРОБЬЕВА: Ужас какой, да что ж такое-то.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: То есть, имеется в виду, что китайцев много, Юлий.

И. ВОРОБЬЕВА: (смеется). Обычно все происходит наоборот, обычно Юлий Соломонович Юрию Георгиевичу объясняет, в чем шутка была сейчас.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я тебе говорю, происходят необратимые процессы. Но самое интересное, я просил бы тебя все-таки получить ответ от него.

И. ВОРОБЬЕВА: На что, на жвачку?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Он не сказал его позицию.

И. ВОРОБЬЕВА: Почему? Он сказал, он против. Ну, почему, он сказал.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Против тюрьмы.

И. ВОРОБЬЕВА: Против того, чтобы арестовывали за брошенную на улице жвачку.

Ю. ГУСМАН: Против тюрьмы и сумы не зарекайся, но, в принципе, я против, я против. Хотя Махатма Ганди сказал, что каждый интеллигентный человек должен посидеть некоторое время в тюрьме.

И. ВОРОБЬЕВА: О, я уже сидела.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Сказал, да?

Ю. ГУСМАН: Честное слово.

И. ВОРОБЬЕВА: Все. Я интеллигентный человек, да? М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, с Махатмой Ганди, по утверждению другого человека, и поговорить уже невозможно.

Ю. ГУСМАН: Да, в свое время Михаил Светлов сказал, что все-таки в тюрьме лучше, чем в больнице, там все-таки знаешь, окончательно знаешь, какой твой срок.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Какой твой срок, да.

И. ВОРОБЬЕВА: Но, знаете, наши слушатели по-разному реагируют на этот кейс. Я напомню телефон для смс-сообщений: +7-985-970-45-45. Вот слушатель Пельмень говорит…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: (смеется)

И. ВОРОБЬЕВА: … что в качестве наказания тем, кто бросает жвачку на улице, нужно эту жвачку в волосы бросать. Это очень страшно. Но у меня тогда вопрос к Пельменю: а что делать с Кобаладзе, если он бросает жвачку?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: И со мной.

И. ВОРОБЬЕВА: Да, с вами тоже тяжело. Зато Юлия Соломонович вполне себе, да, пострадает. Ну, и некоторые другие сотрудники нашей радиостанции, кстати, тоже, в том числе и мужчины. Сергей из Кронштадта пишет: «Совершенно правильно. Кронштадт убирают больше, чем любой такой же город в Европе, а он грязнее. Одобряю совершенно, только наказание может научить тех, кто не подвержен убеждению».

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да.

И. ВОРОБЬЕВА: «Только русские, выкладывая от 500 до 1000 долларов за брошенный окурок или плевок на улице, злобно ругают правительство и местные законы» - пишет нам Кот. Павел пишет: «В университетах и школах под партами невероятная лепнина почти ручной и зубной работы». Ну, кстати, искусство вполне себе. А Ярослав из Таганрога предлагает таких граждан просто стрелять, а не штрафовать. Юлий Соломонович, вы с нами? Может быть, стрелять?

Ю. ГУСМАН: Нет, почему стрелять? Я сказал, что я считаю, что пока в Казахстане еще есть чем заниматься, чем сажать в тюрьму за жвачку. Ну, я думаю, что в ближайшие лет 50.

И. ВОРОБЬЕВА: Алма-атинский парень пишет нам, что в Казахстане в суд могут отвести за руку любого и не только за жвачку. Как-то это нехорошо.

Ю. ГУСМАН: Почему? Хорошо.

И. ВОРОБЬЕВА: Как-то вы…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Зайчик мой, а чего ты такой вдруг погрустнел?

Ю. ГУСМАН: Думаю, о тюрьме задумался, о жвачке…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Что, уже пора?..

Ю. ГУСМАН: Жвачка, жвачка… дело в том, что хорошей жвачки вообще не достать.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Как?

Ю. ГУСМАН: Да я вот был в трех магазинах – хорошей жвачки вообще нету.

И. ВОРОБЬЕВА: Как нет? А какая есть?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Что-то новое.

Ю. ГУСМАН: А сейчас же есть, вот как есть молекулярная пища, есть молекулярная жвачка со вкусом лосося. Серьезно. Банан и паштет куриный. Это все… это удивительный вкус, но ее нет сейчас у нас здесь.

И. ВОРОБЬЕВА: Сегодня у нас прям программа «Галилео» практически…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Чувак жжет, а. Я все равно отдыхаю, ты понимаешь? Я только пытаюсь подстроиться, он уже…

И. ВОРОБЬЕВА: (смеется). Нет, просто количество сказанных слов, да, понимаете? Количество сказанных слов, количество сказанных слов в этой программе… (смеется)

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, он говорит редко сегодня, но метко.

И. ВОРОБЬЕВА: Ну вот, я и говорю.

Ю. ГУСМАН: Аффтар жжот.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Аффтар жжот, да.

(смех)

И. ВОРОБЬЕВА: Юлий Соломонович так сразу прям…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я пытаюсь вытащить программу, но, ты видишь, не все получается…

И. ВОРОБЬЕВА: Но каждая фраза обратно нас возвращает непонятно во что. Ладно, хорошо. Тогда давайте, у нас осталось еще некоторое время…

Ю. ГУСМАН: Буквально 15 минут (смеется).

И. ВОРОБЬЕВА: Некоторое время до перерыва. Давайте проголосуем по первому кейсу, несмотря на то, что обсуждение этого кейса вышло каким-то слегка скомканным, я бы так сказала. Итак, как вы считаете – давайте переложим на любой другой город, в котором вы живете – справедливо ли, на ваш взгляд, вводить наказание за брошенную на улице жвачку? Да – 660-06-64, нет – 660-06-65.

Итак, да, справедливо вводить наказание за брошенную на улице жвачку, вплоть до ареста, я напомню, это так в Казахстане происходит – 660-06-64. Несправедливо – 660-06-65. Ну, а в Сетевизоре голосование очень простое, два ответа, «Да» или «Нет» – пожалуйста, давайте голосовать. Так, что пишут наши чудесные слушатели? Слушатели, кстати, сегодня многословны. Муслим пишет: «Слушаю вас в Нью-Йорке…»

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Муслим?

И. ВОРОБЬЕВА: Муслим.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Уа.

И. ВОРОБЬЕВА: Да. «Тут этот закон жизненно необходим – на остановках живого места нет», - пишет он нам. Ольга пишет: «Казахи, действительно, куда угодно бросают жвачку». Вот так. Ната пишет…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Казахи куда угодно…

Ю. ГУСМАН: Это название книги: «Казахи бросают жвачку». Роман такой…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Должен заметить, что не только казахи вообще-то, да? И. ВОРОБЬЕВА: Ну, вот Ольга считает, что казахи этим занимаются. Ната пишет: «Ехала летом, окна открыты. Из впереди едущей машины выкинули целый пакет шелухи от семечек – и все ко мне в машину, в салон». Убила бы, честное слово.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это ты от себя добавляешь?

И. ВОРОБЬЕВА: Это я от себя (смеется).

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Понятно.

И. ВОРОБЬЕВА: Правда, ужас какой-то. Диана пишет: «Справедливо, но почему только жвачка? За любой мусор сажать и сажать. Насилие и только насилие». Ну, да, Диана из Саратова обычно у нас очень такая милая – вот, видимо, довели.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, радикальная девушка такая.

И. ВОРОБЬЕВА: Либо очень много сарказма в ее предложении. Ну что, давайте, на красную кнопку «Стоп» я нажимаю и прошу в Сетевизоре тоже каким-то образом остановить голосование. Если оно у меня откроется, то я смогу вам… о, открылся. Итак, 88,5% позвонивших нам считают, что да, сажать, сажать, наказывать, сажать, наказывать. 11,5% - нет. И в Сетевизоре 79% - да, справедливо, 21% - нет, несправедливо. Ну, теперь мы, по крайней мере, знаем, сколько из наших слушателей бросает жвачку на землю, а сколько – нет. Потому что я бы тоже была против арестов, если бы этим занималась. Елена пишет: «Теперь у каждого интеллигента, раз каждый интеллигент…» Юлий Соломонович, вы с нами?

Ю. ГУСМАН: Я с вами, а что ж я? И. ВОРОБЬЕВА: Да?

Ю. ГУСМАН: Я записываю просто цифры голосования.

И. ВОРОБЬЕВА: Я вот ваши… Юрий Георгиевич тоже часто занимается тем, что вот вы сейчас делаете, вот эти рисования во время программы. Я ваши рисования буду психиатру сдавать.

Ю. ГУСМАН: Это графологу, а не психиатру.

И. ВОРОБЬЕВА: Нет, это психиатру.

Ю. ГУСМАН: Почему?

И. ВОРОБЬЕВА: Пусть он по рисуночкам определит, кто из вас маньяк.

Ю. ГУСМАН: Ничего себе. Это комплимент, я считаю. Человек-маньяк. И кто из нас маньяк, очевидно? Посмотри на обоих. Гляньте.

И. ВОРОБЬЕВА: О, Матвей Юрьевич, о-о-о… Ой, ужас-ужас. Что это было сейчас?

Ю. ГУСМАН: Значит, я проиграл с огромным разрывом. Матвей, я тебя поздравляю…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Фатальным, я бы сказал, да. Светловским, чисто Светловским, да.

Ю. ГУСМАН: Что-то идет под откос.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Но сейчас будет матч-реванш. Сейчас ты... я попрошу тебя, просто умоляю, чтобы ты сейчас высказал первый точку зрения. Просто у меня накипело было. И именно ты выберешь ту точку зрения…

Ю. ГУСМАН: У тебя было накипело или накипело было?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Накипело было.

И. ВОРОБЬЕВА: (смеется)

Ю. ГУСМАН: Да.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ты выберешь точку зрения, знаешь, как? Не ту, в которой ты действительно уверен, а ровно ту, которая даст рейтинг. Потому что сейчас рейтинг…

И. ВОРОБЬЕВА: Так нечестно!

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, почему? И. ВОРОБЬЕВА: Надо быть искренними в программе.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, о ком ты говоришь?

И. ВОРОБЬЕВА: Все, давайте мы сейчас прервемся буквально на пару минут, будут у нас новости, а потом мы вернемся в эту студию и будем обсуждать еще. У нас есть два кейса, которые подготовил Евгений Бунтман. Я напомню, что в студии Юлий Гусман и Матвей Ганапольский. Юрий Георгиевич Кобаладзе более – выздоравливайте, пожалуйста. Ну, а мы вернемся буквально скоро.

НОВОСТИ

И. ВОРОБЬЕВА: Это программа «Кейс», мы продолжаем рассматривать всякие разные дела здесь у нас в эфире. Юлий Гусман, Матвей Ганапольский, Ирина Воробьева. Давайте продолжать, уважаемые, правда же?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, да.

И. ВОРОБЬЕВА: Можно, да?

Ю. ГУСМАН: О да!

И. ВОРОБЬЕВА: О, посмотрите-ка…

Ю. ГУСМАН: Давайте продолжать, давайте скорее продолжать! Вперед, давай!

И. ВОРОБЬЕВА: Давайте. Евгений Бунтман расскажет нам сейчас про дело, которое называется «Штаны».

Е. БУНТМАН: Двадцатилетний американец получил трое суток тюрьмы за приспущенные джинсы. Ламаркус Рэмзи был вызван в суд за мелкое правонарушение, но заседание было отложено. Ремзи явился в суд в штанах, приспущенных, как отмечает ИТАР-ТАСС, «почти до критического уровня». Судья посчитал, что это не проявление молодежной моды, а неуважение. Он выразил свое возмущение и приговорил молодого человека к трем суткам ареста. Судья также потребовал, чтобы Рэмзи подумал над своим поведением и пришел на следующее заседание прилично одетым. «Вы обязаны купить штаны вашего размера или какой-нибудь ремень» - посоветовал судья. Стоит отметить, что это не первый подобный случай: приспущенные штаны, из-под которых выглядывает нижнее белье, вызывают возмущение у значительной части американского общества. Например, такая одежда запрещена во многих учебных заведениях США.

И. ВОРОБЬЕВА: Ну, нам-то не грозит такое, правда, уважаемые господа? У вас все нормально же со штанами, они не приспущены, я видела.

Ю. ГУСМАН: Вообще-то мода, так сказать, сумасшедшая. Потому что (неразб.) о чем речь идет?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, эти ребята, вот рэперы, там…

Ю. ГУСМАН: Я видал, и ребята, и девчата.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да.

Ю. ГУСМАН: И, так сказать, совершенно…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: У нас этот специалист, рэпер наш известный…

И. ВОРОБЬЕВА: Кто у нас рэпер, Матвей Юрьевич?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну…

И. ВОРОБЬЕВА: Noize MC?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Не-не-не-не-нет…

Ю. ГУСМАН: Венедиктов?

И. ВОРОБЬЕВА: (смеется)

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я забыл…

Ю. ГУСМАН: А кто у нас рэпер?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, он в R'n'B работает, это он не рэпер…

И. ВОРОБЬЕВА: (смеется)

Ю. ГУСМАН: Я не знаю.

И. ВОРОБЬЕВА: Кто у нас рэпер, кто?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, вот который клубами владеет, боже мой… ну, вот забыл, напомнят радиослушатели…

Ю. ГУСМАН: Дымов клубами владел... Кто, кто, кто?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Дымов – кто, который колбасу делает, владел клубом?

Ю. ГУСМАН: А кто, о ком ты говоришь?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Так, ребята…

И. ВОРОБЬЕВА: Ну, какими клубами?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Который… ну, все, ну, вылетело из головы..

Ю. ГУСМАН: Давай полчаса потратим, (неразб.) тебе в голову… Не по делу…

И. ВОРОБЬЕВА: (смеется)

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Короче… нет, ты говори, я ничего не это самое… я еще ничего…

Ю. ГУСМАН: Мне жутко не нравится эта мода.

И. ВОРОБЬЕВА: Как, приспущенные штаны? А что такое?

Ю. ГУСМАН: Нет, не приспущенные, когда торчат эти самые…

И. ВОРОБЬЕВА: Нижнее белье.

Ю. ГУСМАН: Да, ужасно. Даже на дамах.

И. ВОРОБЬЕВА: Да что такое?

Ю. ГУСМАН: Не нравится мне это, это какая-то, какая-то… я вот видал много раз, как все видать практически, когда девушки в стрингах, а юноши в тангах…

И. ВОРОБЬЕВА: (смеется)

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, да.

Ю. ГУСМАН: Да. (неразб) ты же человек пожилой, тебя это наше молодежное…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Не, мои розовые кальсоны, как ты любишь в этих случаях говорить, они всегда надеты как надо и перевязаны ленточкой…

И. ВОРОБЬЕВА: Чтобы ни в коем случае не спадать.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Не спадали, да (смеется).

И. ВОРОБЬЕВА: Ни на миллиметр.

Ю. ГУСМАН: Вообще, что касается штанов, вот самая моя любимая история, которую я всегда рассказываю… это на самом деле исторический анекдот или байка, я не знаю. Это был такой… ну, твое поколение помнит его хорошо, а Ирочка не помнит. Был такой актер Адольф Менжу.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Уже и мое поколение немножко…

Ю. ГУСМАН: Ну, значит, тогда мое поколение…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: В каком жанре работал?

Ю. ГУСМАН: Ну, это киноактер, крупный киноактер, известный. И вот он однажды заказал самому крупному, самому серьезному портному в Нью-Йорке заказал брюки. И тот ему шил их 30 дней, месяц. Делал три примерки, в общем, шил-шил-шил. Пришел к нему Менжу через 30 дней и говорит: «Ну, как же это может быть? Господь Бог создал все за 7 дней, а вы брюки шьете 30». Он говорит: «А вы посмотрите на эту Землю…»

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: На этот мир, да (смеется).

Ю. ГУСМАН: «… на этот мир и на эти брюки!» И вот это, я считаю, что смотреть там нечего. Когда торчит бельишко из-под штанишек, это мне не нравится. А тебе нравится?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, я… то есть, как? Тут надо… тут ведь в чем вопрос…

И. ВОРОБЬЕВА: Тут не вопрос «нравится – не нравится», нет. Справедливо ли решение суда трое суток?

Ю. ГУСМАН: Я считаю… я не знаю, трое суток, восемь суток, два часа…

И. ВОРОБЬЕВА: Ну, не важно. Тюремное заключение.

Ю. ГУСМАН: Ну, это омерзительно.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я абсолютно согласен с решением судьи.

И. ВОРОБЬЕВА: И вы туда же.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, подожди-подожди. Тут ведь как? Ну, давай вот искусственно чтобы я не занимал позицию, да, которая мне противоречит. Суд – это такая, в общем, серьезная история, и мы видим, как всякие там убийцы, у которых, как верно говорит один наш знакомый, руки по локоть в крови, да? Они сидят в костюмах и так далее. И вдруг что? Это, кричит: «Ордер, ордер! Неуважение к суду». И дает трое суток. Появляться в суде в этих штанцах…

Ю. ГУСМАН: Нет, ты не прав. Здесь дело не в суде. Дело в том, что…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, вопрос-то какой, ты слышал?

Ю. ГУСМАН: Например, на радиостанции… дело в том, что во времена Пушкина только намек на ножку вызывал эротическую фантазию у гусара и у поэта, а сейчас люди ходят в мини-мини-мини-юбках, и всем на все плевать. Но есть некоторое, как бы сказать, пограничное состояние, которое… ну, просто не хочется все это обозревать. Все, что называлось раньше…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, ты с точки зрения просто... ну, как вот тебе вот не нравится. А вопрос-то в суде, правильно ли он это сделал.

Ю. ГУСМАН: Да и судье не понравилось.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, так ты считаешь, что он правильно сделал?

И. ВОРОБЬЕВА: А если бы понравилось?

Ю. ГУСМАН: Нет, это мода, это не то, что у него сползло, понимаете?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, это мода, да, да

Ю. ГУСМАН: Помнишь гениальный рассказ…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Мода, это мода. Вот с этой модой появляться в суде нельзя…

И. ВОРОБЬЕВА: Почему?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Потому что это неуважение к суду.

Ю. ГУСМАН: Нет, речь идет не о дресс-коде, здесь Матвей прав, на мой взгляд, абсолютно. Вот наша радиостанция, да? Свободная территория, демократическая, смелая. Здесь все, от крайне-радикально-правых до радикально-левых, здесь представлены все мнения. Представьте себе, здесь все ходят в трусах.

И. ВОРОБЬЕВА: Почему в трусах-то? Ю. ГУСМАН: Ну, или, так сказать, с торчащими частями трусов.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, лето будет…

И. ВОРОБЬЕВА: Летом, да, так и одеваются. А что такого?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Девки будут голые вообще…

Ю. ГУСМАН: Да ладно, я никогда… я на радиостанции работаю 47-й год…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: На «Эхе», да?

Ю. ГУСМАН: На «Эхе».

И. ВОРОБЬЕВА: Конечно. Вы не знали, Матвей Юрьевич?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я просто не знал (смеется).

И. ВОРОБЬЕВА: Ну что вы…

Ю. ГУСМАН: Ты жил еще далеко там, в Украине…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да.

Ю. ГУСМАН: Да, и пас там козу какую-то свою придорожную.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Одну.

Ю. ГУСМАН: Ну я не знаю, сколько…

И. ВОРОБЬЕВА: Юрий Георгиевич одну…

Ю. ГУСМАН: Юрий Георгиевич в горах пас в Сванети, а я работал еще пацаном. Я пришел на радиостанцию мальчишкой, мне не было и сорока.

И. ВОРОБЬЕВА: (смеется)

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А Венедиктов после тебя пришел?

Ю. ГУСМАН: Венедиктова я брал на работу.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ауф…

Ю. ГУСМАН: Это был черненький маленький такой симпатичный мальчуган с большими голубыми глазами, усики такие… и такой… он в школе преподавал историю в начальных классах после техникума гражданской авиации. Он был…

И. ВОРОБЬЕВА: (смеется)

Ю. ГУСМАН: … в Тамбове работал.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: До этого? Ю. ГУСМАН: До этого. Ну, просто помогал, помогал своим дедам. Они жили тяжело в Виннице, улица Доватора 4.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да.

Ю. ГУСМАН: Вход со двора. И (неразб.) работал. И вот теперь, представьте себе, вся радиостанция ходит с приспущенными штанами. Ужас! И. ВОРОБЬЕВА: Ну и?

Ю. ГУСМАН: Мне кажется, очень плохо.

И. ВОРОБЬЕВА: Не, ну, послушайте, у нас иногда гости приходят вообще одетые в такое, что… ну, и что там? Что дальше-то? Теперь не пускать их в программу?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Но здесь же…

И. ВОРОБЬЕВА: Секундочку. Во-первых, видимо, слушатели поняли нас, точнее вас, лучше, чем мы с Юлием Соломоновичем. Они спрашивают: это Тимати? Вы Тимати имели в виду?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Тимати, да. Вот Тимати, сейчас он… Спасибо вам большое, просто вылетело из головы. Тимати… знаешь, да, естественно, этого замечательного человека? Он сейчас… сейчас он, конечно, костюмный стал, потому что он бизнесмен, у него, по-моему, несколько клубов и так далее, он там поет и прочее-прочее уже, ну, несколько другую музыку. Но когда он начинал, вот он просто ходил вот ровно так.

И. ВОРОБЬЕВА: Ну да, вот эти штаны приспущенные и резинка от трусов.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: И резинка от трусов…

И. ВОРОБЬЕВА: Ну, и что такого?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: … фирмы, фирмы там какой-то обязательно, что это должно быть Армани и так далее, то есть, вот такие..

Ю. ГУСМАН: Кстати, об это была написана известная поэма. «Просыпаюсь в шесть часов – нет резинки от трусов».

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А здесь есть, понимаешь?

Ю. ГУСМАН: Это, кстати, об этом и шла речь. Кстати, именно об этой моде. Судья и вспомнил эту песню и пытался напеть. Вот она…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: По-английски.

И. ВОРОБЬЕВА: Спокойно, дальше не надо.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: I waked up at six o’clock…

Ю. ГУСМАН: И вижу резинку от ваших шортс!

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да.

И. ВОРОБЬЕВА: (смеется)

Ю. ГУСМАН: Why you have this резинка цузаммен… на лобке? То есть, ну, куда же они спускаются иногда…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот я думаю, что как-то очень единодушно…

И. ВОРОБЬЕВА: На копчик.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: … с разных сторон..

Ю. ГУСМАН: Мы эту программу обсудили. Я считаю, что это хорошо, что мы не устраиваем здесь такую борьбу нанайских мальчиков, потешные бои, показательные…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Петрушка, так сказать…

Ю. ГУСМАН: Да, показать, что как бы мы с тобой конфликт… мы с тобой едины в нашей моральной позиции дать отпор…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Тимати, Тимати.

Ю. ГУСМАН: Тимати – благородное существо. Просто это все нам, людям взрослым, противно, правильно? Эта молодежная мода. И мы настаиваем, чтобы молодежь убрать с улицы вообще и с трусами, и штанами.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: То есть, ты имеешь в виду, что…

Ю. ГУСМАН: Выделить специальные велодорожки.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ира, что когда я дома, мне так больше не ходить?

И. ВОРОБЬЕВА: А вы так ходите? Я думала, все гораздо хуже.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, просто дело в том, что у меня есть джинсы... то есть, я специально не покупал, потому что мне стыдно заходить в магазин и покупать... ну, понимаешь, я же не того возраста. Но мне помогла жизнь. У меня есть из моей молодости джинсы 44 размера. Сейчас у меня 56. Я натягиваю, сколько могу… ну, там не Армани, там Харьковская ткацкая фабрика. В горошек, знаешь, такие…

И. ВОРОБЬЕВА: Да-да, такие.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Букашки такие вот, такие семейные. Вот. Но они по-своему эстетичные, я должен тебе сказать. Резинка, конечно…

Ю. ГУСМАН: Как много интересного узнаем…

И. ВОРОБЬЕВА: А можно спросить, до какой высоты они натягиваются? Хотя нет, не хочу, нет, спасибо большое.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Еще нет 11 часов. У вас же есть вечерний канал сегодня? Пригласи меня.

И. ВОРОБЬЕВА: У меня с 11 до 12 сегодня программа «Блог-аут». Я, кстати, всем напоминаю, что не с 10, а с 11.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот «Блог-аут», я тебе скажу, где я выложил снимки.

И. ВОРОБЬЕВА: Нет, спасибо, Матвей Юрьевич… (смеется) Не до такой степени мы про блогеров там говорим, нет-нет, спасибо.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Посмотри, как она отвергает.

И. ВОРОБЬЕВА: (смеется)

Ю. ГУСМАН: Ты однажды хоть себя в зеркало видел последние 15 лет?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Кого, себя?

Ю. ГУСМАН: Да, в этих джинсах.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, ну, у меня плетка в руках… Нет, подожди…

Ю. ГУСМАН: О, о, о, о. Я тебя спросил очень простую фразу, не надо здесь вот это… вилять. Клювом не надо махать. Не щелкай клювом. Я спросил тебя: ты себя в этих джинсах, приспущенных до причинного места, в зеркало себя видел?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, с плеткой в руках я вечером смотрю на себя в зеркало. А для чего я их надеваю, я не понимаю? Ты чего, не понимаешь, что я говорю что ли? Я ж надеваю их как некоторое эстетическое решение журналистское.

И. ВОРОБЬЕВА: ( смеется)

Ю. ГУСМАН: Так, я опять впадаю в ступор…

И. ВОРОБЬЕВА: (смеется)

Ю. ГУСМАН: Я второй раз впадаю в ступор (смеется).

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: О боже, там, кожа… ну, чо, ребят?

Ю. ГУСМАН: Джинсы же с Харьковской фабрики.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Мне что, надо… Нет, индийские. Помнишь, синие?

Ю. ГУСМАН: Кожаные или индийские?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет. Сверху кожа, внизу..

И. ВОРОБЬЕВА: Не-не-не, стойте, не надо сверху. Это джинсы, джинсы…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Джинсы, да.

И. ВОРОБЬЕВА: Джинсы, джинсы.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: И автоматически... Приезжал, между прочим, Тимати и смотрел...

И. ВОРОБЬЕВА: Господи, у меня очень хорошая визуализация, помолчите, я не могу… (смеется)

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Посмотрел и сказал, что очень классно и он достичь такого результата не может.

Ю. ГУСМАН: Причем это не ЛСД и даже не героин, это обычный кокаин. Перед программой нюхнул…

И. ВОРОБЬЕВА: Так, прекратите! Это пропаганда.

Ю. ГУСМАН: Наоборот, это кошмар…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это осуждение.

И. ВОРОБЬЕВА: Так, ладно, хорошо. Значит, наши эксперты высказались за справедливость наказания за спущенные штаны, приспущенные. Давайте объявим голосование, потом я почитаю, что вы нам тут пишите, а пишете много. Итак, если вы считаете справедливым решение суда, трое суток за приспущенные джинсы – 660-06-64. Нет, несправедливо – 660-06-65.

Да, справедливо – 660-06-64, нет, несправедливо – 660-06-65. Ну, а в Сетевизоре все очень просто, как всегда, две кнопки, «Да» или «Нет». Наши слушатели, значит, говорят о том, что эти штаны…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я боюсь, что я сегодня останусь непонятым. Вот у меня такое опасение. Я вел-вел с Фельгенгауэр утренний эфир, и вроде было все хорошо, но вот сейчас… понимаешь, у нас народ, у нас народ просто закостеневший, и он вот таких новых веяний таких интересных, он не воспринимает.

И. ВОРОБЬЕВА: Новых веяний – вы имеет в виду, джинсы 44 размера надевать, когда у вас 56? М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну да, по вечерам.

И. ВОРОБЬЕВА: По вечерам. Ну, главное, что не по утрам. По утрам «Разворот». Главное, не перепутать.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Фельгенгауэр-то вообще поймет.

И. ВОРОБЬЕВА: Ну, еще бы!

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Она же девка ограниченная, ты же знаешь…

И. ВОРОБЬЕВА: Да что это ограниченная-то?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да брось, я тебя умоляю, тоже мне…

И. ВОРОБЬЕВА: (смеется) Ужас какой! Прекратите немедленно. Так. Вадим пишет: «Эти штаны создают иллюзию, что в них что-то есть». Если их, видимо, нормально надевать, то иллюзия такая не возникает. Николай говорит: «Ну, можно было молодому человеку просто предложить подтянуть штаны, чего уж там на самом деле». Так. «Мы, ветераны, солидарны с судом», - пишет нам Семен.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Мы, ветераны (смеется).

И. ВОРОБЬЕВА: Да, да.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ветераны чего?

И. ВОРОБЬЕВА: «Кейса».

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А, ветераны «Кейса».

И. ВОРОБЬЕВА: Да.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ух ты.

И. ВОРОБЬЕВА: А вот пишет нам Кобаладзе, между прочим…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Серьезно? Да не, это кто-то

И. ВОРОБЬЕВА: Нет-нет, из Твиттера. Твиттер же…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А, да-да-да. И что пишет?

И. ВОРОБЬЕВА: «Судя по сегодняшнему эфиру, я болеть не имею права» - пишет нам Кобаладзе (смеется).

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А ведь это унижение, Юлик.

И. ВОРОБЬЕВА: (смеется)

Ю. ГУСМАН: Ну, я думаю, что…

И. ВОРОБЬЕВА: Вам адрес Кобаладзе подсказать?

Ю. ГУСМАН: … большая, большая доза правды есть. Кобаладзе придавал этому национальный колорит. (смеется)

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ты имеешь в виду, программе, да?

Ю. ГУСМАН: Ну да. Потому что, понимаешь, каким-то образом возникало такое незнание русского языка, что вызывало очень большой смех.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: У него, да, незнание?

И. ВОРОБЬЕВА: Все, останавливаем голосование. Ну что, уважаемые эксперты, вы, конечно, когда вдвоем играете, у вас хорошо получается. 69% позвонивших, да, говорят, что это справедливо, наказать за приспущенные штаны, 31% говорит, нет, несправедливо.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Все, судьба Тимати решена, идет в тюрьму на три дня.

И. ВОРОБЬЕВА: 72% по Сетевизору тоже решили, что справедливо решение суда, а 28 – несправедливо. Ну, Михаил пишет: «Это несправедливо. Это подавление личной свободы». В этом смысле я, кстати – уже после кейса высказываюсь, а не до, и не вовремя – совершенно согласна с Михаилом и считаю, что ничего страшного в этом нет. И суд мог бы поступить гораздо более гуманно по отношению к этому чудесному...

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Что, как написали, посоветовать подтянуть штаны?

И. ВОРОБЬЕВА: Да, да.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот судья будет говорить «Подтяните штаны»?

И. ВОРОБЬЕВА: Меня как-то в Госдуму не пустили, потому что я пришла в джинсах, в которых на коленке была дырка. Да.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, нищие не должны появляться в Госдуме.

И. ВОРОБЬЕВА: Вот именно.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Там не поймут.

И. ВОРОБЬЕВА: Я тоже так об этом подумала (смеется).

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да-да.

И. ВОРОБЬЕВА: Ну что ж, давайте перейдем к нашему третьему кейсу. И третий кейс называется «Уборщицы».

Е. БУНТМАН: В штате Техас грозят запретить деятельность клининговой компании, где уборщицы выполняли свою работу в обнаженном виде. Компания предлагала довольно необычный вид уборки: девушки наводили порядок в домах заказчиков либо полностью раздетыми, либо в нижнем белье. В остальном услуги предоставлялись вполне традиционные, ничего, кроме внешнего вида, девушек не отличало от других уборщиц. Однако в полиции посчитали, что владельцы этого бизнеса должны получить специальное разрешение на оказание интимных услуг. Однако хозяева агентства указывают, что у них действуют строгие правила: если заказчик не выдержит и начнет приставать к девушке или хотя бы посмеет дотронуться до нее, тут же вмешается охранник. А самим уборщицам категорически запрещено вступать в контакт с клиентами. Тем не менее, полиция пообещала, что при первой же жалобе со стороны заказчиков клининговая компания будет немедленно закрыта.

И. ВОРОБЬЕВА: Ну, вот такая история. Что скажете, уважаемые?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Юлий Соломонович, пожалуйста, это тема ваша.

Ю. ГУСМАН: (смеется)

И. ВОРОБЬЕВА: Что это за смех такой нервный? (смеется)

Ю. ГУСМАН: Я вспомнил историю, что был как раз тоже в Техасе, был пожар в публичном доме (смеется). Серьезно, (неразб.) вы слышали, вы не знаете, что Джон выскочил из окна в одном презервативе (смеется).

И. ВОРОБЬЕВА: Ужас какой.

Ю. ГУСМАН: Ужас (смеется).

И. ВОРОБЬЕВА: Но на самом деле…

Ю. ГУСМАН: Чистая правда, это было в Техасе.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Юра, Юра, даже с твоим национальным говором, я тебя умоляю, старичок, ну, проблемы у нас существуют. Кобаладзе…

И. ВОРОБЬЕВА: Юрий Георгиевич, добрый вечер, здравствуйте.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Здравствуйте.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: О черт.

И. ВОРОБЬЕВА: Вас так все звали сегодня, что мы решили вам позвонить.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Да нет (неразб.). Я просто (неразб.)…

Ю. ГУСМАН: Ничего не слышно.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: … кровью обливается. Что это такое? Кто эти люди?

И. ВОРОБЬЕВА: Что вы скандалите, Юрий Георгиевич?

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Я не знаю, мне просто… я, наверное, сейчас сяду в машину и срочно приеду…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Приезжай, как раз через 9 минут программа закончится. Приезжай, тут тебя ждут.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Хорошо, хорошо. Во-первых, я бы хотел решительно поддержать Юлия Соломоновича, которого я долгие годы воспитывал и сделал крупным экспертом. Вы его затюкали просто сегодня. Эта выходка Венедиктова, ворвавшегося в студию – что это такое?

И. ВОРОБЬЕВА: (смеется)

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Юлик, тебе вопрос. Я не понял, почему Рабиновичу…

Ю. ГУСМАН: Юра, Юра, я тебе расскажу историю про его дочку. Он говорит: «Как же так? Вы из хорошей семьи, и специальность хорошая, и зарабатываете неплохо. Как же так получилось, что вы стали валютной проституткой?» Знаешь, что отвечает?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: (смеется)

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Это ты о чем сейчас?

Ю. ГУСМАН: «Ну, повезло, - говорит, - мне, повезло, понимаете?» - говорит.

(смех)

Ю. ГУСМАН: Повезло. Так вот, тебе не повезло, тебя здесь нету. А мы, охрипшие, осипшие, отстаиваем цвета флага нашей команды.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: (неразб.), ты сейчас со мной говоришь?

(смех)

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Кто с кем говорит, я не могу понять.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Он бредит, Юра! Он бредит, тяжелая ситуация, Юра.

И. ВОРОБЬЕВА: Сейчас, одну секунду…

Ю. ГУСМАН: Речь идет, ты слышал, так называемая клининговая компания, клининговая (так называют сейчас уборщиков), которые все голые были. А, по сути, это, вероятно, просто обычный такой, ну, публичный дом. Ты знаешь…

Ю. КОБАЛАДЗЕ: (неразб.) блистательная идея!

Ю. ГУСМАН: Так вот, Юра, Юра, вот про эту идею. Однажды грузин пришел (смеется), пришел в публичный дом, и, значит, дали ему какую-то там проститутку, он пошел… Она кричит: «Нет, никогда, - говорит, - никогда. Я не могу, как этот грузин, не хочу я, нет. Как этот грузин, я не могу». Тогда дали другую. Слышишь, Юра?

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Слышу, слышу.

Ю. ГУСМАН: Дали другую, более квалифицированную. Через секунду она орет: «Нет, как этот грузин я не могу».

И. ВОРОБЬЕВА: Мне уже страшно сейчас.

Ю. ГУСМАН: Третью ему дали, самую опытную. «Как этот грузин я не могу». Входит (неразб.), говорит: «Как этот грузин хочет?» Говорит: «Этот грузин хочет бесплатно». Поэтому… (смеется)

И. ВОРОБЬЕВА: Юрий Георгиевич, ну что, ну, не нужно запрещать эту клининговую компанию? Вам нравится эта идея? Вы скажите честно, это же вы сделали, да, придумали?

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Да эти два (неразб.) даже не могут понять, о чем идет речь. Это потрясающая идея, когда приезжаешь на мойку, и тебе машину моют обнаженные девицы. Вы когда-нибудь мыли машину так?

И. ВОРОБЬЕВА: Вопрос повис в воздухе.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Юра, я сам часто так машину мою…

(смех)

Ю. ГУСМАН: Юра, я тогда тебе…

Ю. КОБАЛАДЗЕ: … пользуюсь только мойками с обнаженными девицами.

Ю. ГУСМАН: Юрочка, я тебе тогда прочту стихотворение Игоря Иртеньева, нашего общего любимого поэта. «Женщина в прозрачном платье белом, в туфлях на высоком каблуке, ты зачем своим торгуешь телом от большого дела вдалеке?» Вот.

И. ВОРОБЬЕВА: Юрий Георгиевич…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я, подожди, у меня короткий вопрос. Юра…

Ю. КОБАЛАДЗЕ: … повысилась температура, я больше не могу.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Юра, скажи пожалуйста, а как ты относишься к разжигающему межнациональную рознь националистическому выпаду против тебя вот Гусмана, который сказал, что ты плохо знаешь русский язык? И что… вот анекдот соответствующий рассказал про грузина. Как ты к этому относишься? Скажи правду.

Ю. КОБАЛАДЗЕ: Дело в том, что он прав, у меня русский не родной, и некоторые вещи я не сразу улавливаю. А то, что он рассказал про грузина в публичном доме, так это, действительно…

И. ВОРОБЬЕВА: (смеется)

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот, ты знаешь, ты точно не улавливаешь. Мою мысль ты точно не уловил, чтобы мы остались с тобой наедине без этого человека.

И. ВОРОБЬЕВА: Спасибо большое, Юрий Георгиевич Кобаладзе был у нас по телефону. Он болеет, но он всегда с нами. Спасибо, выздоравливайте.

Ю. ГУСМАН: Я должен рассказать историю из жизни Матвея Ганапольского.

И. ВОРОБЬЕВА: Можно я сначала голосование запущу, а потом вы расскажете? Итак, уважаемые друзья, вы считаете, что справедливо запретить деятельность клининговой компании, которая, там, уборщицы выполняют свою работу в обнаженном виде? Да, справедливо, это не клининговая компания, какая-то непонятная компания – 660-06-64. Нет, несправедливо, пусть убираются хоть в одежде, хоть без одежды, лучше без одежды – 660-06-65.

Итак, да, справедливо – 660-06-64. Нет, несправедливо – 660-06-65. В Сетевизоре, быть такой клининговой компании – кнопка «Да», нет, не быть – кнопка «Нет».

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А мое-то мнение никто не спросил.

И. ВОРОБЬЕВА: Давайте, у вас пять секунд.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я за то, чтобы эта клининговая компания и дальше продолжала клинигть.

И. ВОРОБЬЕВА: (смеется). То есть, несправедливо, получается?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Клинингом заниматься.

Ю. ГУСМАН: Вот история из этого клининга. Стоит уродливый-уродливый-уродливый мужичок у зеркала голый, а сзади лежит обнаженная красивая голая потрясающая проститутка. Он поворачивается к ней и говорит: «Ну надо же, так любить деньги!» Понимаешь?.. (смеется)

И. ВОРОБЬЕВА: Все, нет больше времени. 26% позвонивших считает, что да, надо запретить такую компанию, 74% - нет, нельзя запрещать. 28% лишь в Сетевизоре считают, что надо запрещать эту компанию…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: То есть, большинство за…

И. ВОРОБЬЕВА: За то, чтобы такая компания была.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Правильно!

И. ВОРОБЬЕВА: Все, программа «Кейс», спасибо большое, Юлий Гусман…

Ю. ГУСМАН: Как жалко, еще была одна история…

И. ВОРОБЬЕВА: … Матвей Ганапольский, Юрий Кобаладзе, Ирина Воробьева. До встречи.

Ю. ГУСМАН: Спасибо.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Счастливо.