Ознакомиться с делами: Исповедь; Кот; Невеста - Сергей Бунтман, Юрий Кобаладзе - Кейс - 2011-02-17
И.ВОРОБЬЕВА: Программа «Кейс» в эфире, с чем вас и поздравляю. Меня зовут Ирина Воробьева. Рада вас приветствовать здесь, в этой студии «Эха Москвы» и компании RTVi. С большим удовольствием представляю наших сегодняшних экспертов. Это две противоборствующих, по-настоящему противоборствующих стороны, процессуальные противники. Мы это знаем и слышали в прошлой программе как минимум. Это Юрий Кобаладзе и Сергей Бунтман. Здравствуйте, господа.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Здравствуйте.
С.БУНТМАН: Добрый вечер, Ира.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Пусть гость объяснится.
С.БУНТМАН: Почему я должен объясняться?
И.ВОРОБЬЕВА: Секундочку, я напомню предыдущую программу. В предыдущей программе в составе экспертов Гусман и Кобаладзе мы рассматривали апелляцию, которую подал господин Кобаладзе на один из наших кейсов, который до этого рассматривался в составе экспертов Бунтман-Кобаладзе. Мы рассмотрели эту апелляцию и…
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Важно сказать, что ведущая была другая, которая вступила в преступный сговор с Бунтманом.
И.ВОРОБЬЕВА: А, в прошлый раз, Татьяна Фельгенгауэр. Подождите.
С.БУНТМАН: Послушайте впечатления нормального человека.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: А кто нормальный? Кто бегал за мной в коридоре и кричал: «Я подам на вас в Европейский суд»?
И.ВОРОБЬЕВА: Ничего он не кричал. Вы кричали по телефону Сергею Александровича.
С.БУНТМАН: Обычно Кобаладзе, твердый, гордый человек, который всегда противостоит Гусману во всех спорах, и вдруг он стал унижаться, заискивать и говорить: «Юлий Соломонович, Юлий Соломонович, решите, вы ж такой мудрый, вы ж такой знающий! Решите и давайте мы осудим этого мерзавца!»
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Вы должны понимать, что в борьбе с главным злом любые союзники хороши.
С.БУНТМАН: Да, Черчилль говорил. Да-да.
И.ВОРОБЬЕВА: Но что самое интересное – я хочу заметить, что апелляция, которую подал господин Кобаладзе, провалилась. Было отыграно несколько процентов всего лишь.
С.БУНТМАН: Даже дело не в этом. Ира, дорогая, Ира, не в этом…
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Он использовал свое влияние.
И.ВОРОБЬЕВА: На кого, на присяжных?
С.БУНТМАН: Ну ладно, Кобаладзе, хорошо, но ведь Гусман же мог рассудить правильно, со всей своей мудростью. Ведь Гусман – кумир моей юности, я за Гусмана всегда.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Он годится тебе в сыновья – какая твоя юность?
С.БУНТМАН: Я за Гусмана. Когда-то он был юн, я был юн, все были юны. Я болел всегда за Гусмана.
И.ВОРОБЬЕВА: Против Кобаладзе, между прочим.
С.БУНТМАН: Против Левинтона. Никто этого не помнит. В КВН я болел.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Он там был на 10 лет позже.
С.БУНТМАН: Ну конечно, да. Я всегда болел за бакинскую команду, за Гусмана потому что я болел. И вдруг я слышу какое-то непонятное, невнятное, перепутаны все факты. И вообще, обливал меня грязью всевозможной, всю мою биографию перевернул!
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Надо останавливаться. Я не могу уже. Эти инсинуации, обструкции…
С.БУНТМАН: Приступим к нашим кейсам. Хорошо, я могу здесь, как в школе, начертить линию, за которую Кобаладзе…
И.ВОРОБЬЕВА: Так, спокойно, не надо портить студию, меня Венедиктов за это уволит.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Я новое слово выучил, подожди, не сбивай. Перфикации…
С.БУНТМАН: Бифуркации.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Мне очень нравится это слово.
С.БУНТМАН: Так вот, все. Значит, если это будет продолжаться, я обращусь в Страсбургский суд поначалу, и в Страшный Суд обязательно.
И.ВОРОБЬЕВА: А почему, объясните мне, пожалуйста, вы сразу в Страсбург идете?
С.БУНТМАН: Это только в Страсбург. Я понял, что в нашей стране правды не найдешь. Среди Кобаладзе и Гусмана.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Есть еще и высший суд.
С.БУНТМАН: Да, конечно, в Страшный Суд я подам обязательно. И пусть буду ждать тысячу лет, но я добьюсь справедливости. Все.
И.ВОРОБЬЕВА: Ну что же, давайте тогда начинать. Как раз, как мне кажется, наш первый кейс очень подходит к пламенной речи Сергея Александровича Бунтмана, особенно про Страшный Суд. Я напомню, что все кейсы в этой программе подготовил Евгений Бунтман. Первый кейс называется «Исповедь».
Исповедь
Ватикан официально запретил исповедоваться через Айфон. Среди программного обеспечения для Айфонов некоторое время назад появилось новое приложение. Причем разработчикам помогали священнослужители из Конференции католических епископов США. Программа помогала верующему подготовиться к исповеди – например, ответить на ряд вопросов о своем поведении. Кроме того, в программу входит и молитвенник. Наконец, пользователи могут настроить приложение в соответствии со своим полом, возрастом и семейным приложением. Разработчики в свое время заявили, что приложение может быть полезным для тех, кто готовится к исповеди. Впрочем, пользователи восприняли это как замену исповеди. Но Святой престол решил избавить верующих от сомнений: глава пресс-службы Ватикана Федерико Ломбарди официально заявил, что ни при каких обстоятельствах исповедоваться через Айфон недопустимо. Исповедь – это живое общение между прихожанином и священников.
И.ВОРОБЬЕВА: Вот такая история. Причем история, которая развивалась. Я могу сказать, что я попыталась скачать это приложение себе на Айфон, чтобы посмотреть.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: А оно правда есть?
И.ВОРОБЬЕВА: Оно правда есть, оно существует. И оно действительно платное. Оно стоит несколько долларов.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Это провокация.
С.БУНТМАН: Чья?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Как чья? По моим данным, Евгений Бунтман – то ли отец, то ли дед вот этого Бунтмана.
С.БУНТМАН: Нет, это однофамилец. Нас очень много.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: То есть в то время, когда президент России находится в Ватикане, в этот момент нам подсовывают вот этот кейс…
И.ВОРОБЬЕВА: Мне кажется, у вас излишняя какая-то…
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Не излишняя. Надо бдить.
С.БУНТМАН: Ничего личного. Только бизнес.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Какой же только бизнес? То есть для вас все равно, где президент, где премьер? Я что, в то время, пока президент там, буду критиковать престол?
С.БУНТМАН: Нет, президент поехал в Калифорнию, получил Айфон, теперь поехал в Ватикан и собирался по Айфону исповедоваться святому отцу, что ли?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: На эту тему я вообще не шучу.
С.БУНТМАН: А что тут шутить?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: У нас все-таки политическая радиостанция, мы здесь люди серьезные.
И.ВОРОБЬЕВА: У вас? Сергей Александрович, у него политическая радиостанция.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: И шутить по поводу пребывания президента… То есть это эпохальный исторический визит. Может, Папа приедет в Россию, и мы будем что, ему тут Айфоны пихать?
И.ВОРОБЬЕВА: С исповедью, конечно.
С.БУНТМАН: Дело в том, что здесь предотвращена провокация.
И.ВОРОБЬЕВА: Между прочим, да.
С.БУНТМАН: Потому что в русской Айфоне, который с огурцом таким, знаешь?
И.ВОРОБЬЕВА: Там откусанное яблоко, а здесь откусанный огурец. Вы не знали, что ли?
С.БУНТМАН: В нем заложена русифицированная система подготовки к исповеди и так далее. И вот здесь папа Бенедикт XVI устами монсеньора Федерико Ломбарди как раз предупредил против этого – чтобы церковь-сестра не упала в ту же самую ересь, что Конференция американских епископов, которые известны чем?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Чем известны? Вот с этого момента медленнее.
С.БУНТМАН: Предупредила, чтобы восточная церковь-сестра, православная церковь - понимаете, да? – не упала в ту же ересь, что Конференция американских епископов, которой известна, известно чем.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Та-ак.
И.ВОРОБЬЕВА: Продолжайте.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Ну, это всем известно, чем они известны.
С.БУНТМАН: Ну, у них есть вкусы определенные, у американских кардиналов, епископов.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Так, и что?
С.БУНТМАН: Церковь с этим борется.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: И что, мы упали туда, в эту яму?
С.БУНТМАН: Нет! Это предупредили. Сам монсеньор Федерико Ломбарди, который запретил исповедь по Айфону…
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Так, а то есть мы хотели…
С.БУНТМАН: Я не могу так объяснять.
И.ВОРОБЬЕВА: Так, господа, я сейчас попробую каким-то образом структурировать нашу программу. Во-первых, я напомню нашим слушателям…
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Я запутан вконец.
И.ВОРОБЬЕВА: …телефоны.
С.БУНТМАН: У тебя просто с католизацией плохо, Юрий Георгиевич.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: С кем у меня плохо?
С.БУНТМАН: С католизацией. Это вам не бифуркация.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: С католизацией у меня полная бифуркация.
И.ВОРОБЬЕВА: Я хотела напомнить нашим слушателям, что можно написать нам смс-сообщение либо позвонить в эфир или написать из Твиттера. +7 985 970 4545 – это для смс-сообщений. 363 3659 – телефон прямого эфира. Можете также писать нам из Твиттера, если напишете на аккаунт vyzvon. Юрий Георгиевич, вы меня слышите сейчас нормально? Вообще, официально запретили исповедоваться через Айфон. Сначала вроде как разрешили, а вот потом опомнились и все-таки запретили.
С.БУНТМАН: Секундочку. «Алло, батюшка, это вы? Я согрешил! Что? алло!» Вне зоны действия.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Правильно или неправильно, мы не имеем права это вообще обсуждать. Потому что политический момент таков. Наш президент сегодня встречается с Папой, а может, и с мамой.
С.БУНТМАН: Мамы нет. Мама – это выдумки.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: И в этот момент – хорошо, плохо, Айфон, Айпэд.
С.БУНТМАН: Фильм про маму видели, да? это неправда, это провокация.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Про какую маму?
И.ВОРОБЬЕВА: Про крестную маму.
С.БУНТМАН: Нет, Ира, я все-таки начерчу.
И.ВОРОБЬЕВА: Нет, не чертите! Меня Венедиктов уволит за порчу студии. Сергей из Барнаула пишет, что надо было исповедоваться по Скайпу – глядишь, не запретили бы. «Где у нас резидент – в Ватикане или в Айфоне?» - спрашивает Валерий.
С.БУНТМАН: И там, и там, одно другому не мешает. А святой отец сказал, что мешает.
И.ВОРОБЬЕВА: А вот Артур из Москвы говорит, что ввел бы еще вип-приложение, судя по всему, очень дорогое, к Айфону, которое называлось бы «Связь с Самим. Дорого, эффективно». Так, есть у нас звонки. Давайте послушаем некоторых наших присяжных. И уже будем выносить какое-то решение. Кстати, от вас я так и не услышала, между прочим – вы считаете справедливым запрет подобного исповедания?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Я не участвую в обсуждении этого дела.
С.БУНТМАН: А я считаю, что справедлив абсолютно. Знаешь, какой следующий шаг? Это не разговор с Самим, а появляется причастие на экране, надпись «Тело Господне». Кликаешь на «аминь». Вот тебе и причастие.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Это хуже, чем бифуркация – то, что ты сейчас несешь.
С.БУНТМАН: Конечно. Я же против этого! Я поддерживаю горячо монсеньора Федерико Ломбарди.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Это лучше. Сейчас ты встал на путь исправления.
С.БУНТМАН: Вот пять минут назад я говорил то же самое, только пытался объяснить так, как можно объяснить образованному человеку.
И.ВОРОБЬЕВА: Так.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Можете меня избавить от этих нападок?
И.ВОРОБЬЕВА: Нет, Юрий Георгиевич, какие нападки?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: «Я думал, что я объясняю образованному человеку!»
С.БУНТМАН: Конечно. Легко с Гусманом – он никогда правды не скажет.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Оскорбить грузина сегодня ничего не стоит.
И.ВОРОБЬЕВА: Я думала, мы не говорим о политике в этой программе. 363 3659, позвоните и скажите, на ваш взгляд, правильно ли запрещать возможность исповедоваться по Айфону? Алло, здравствуйте, вы в прямом эфире.
СЛУШАТЕЛЬ: Алло, здравствуйте. Меня зовут Валентина Александровна. Я вот всегда слушаю «Эхо Москвы» с большим удовольствием. Но когда выступают одновременно трое и говорят одновременно, вы знаете, очень трудно понять речь, что они говорят.
И.ВОРОБЬЕВА: Мы поняли. Ну давайте теперь по кейсу. На ваш взгляд, справедливо ли запрещать людям исповедоваться заочно, по телефону?
СЛУШАТЕЛЬ: Нет, я не знаю, справедливо это или нет, но мне хочется все понять до конца. А некоторые фразы я вообще не разбираю.
И.ВОРОБЬЕВА: Понятно. Ну, простите, пожалуйста, мы попробуем по-другому, чтобы вы поняли.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Простите Бунтмана, он больше никогда так вести себя не будет.
И.ВОРОБЬЕВА: Еще один звонок примем. Алло, здравствуйте, вы в прямом эфире.
СЛУШАТЕЛЬ: Да.
И.ВОРОБЬЕВА: Понятно, по интонации сразу было слышно. Ладно, хорошо…
С.БУНТМАН: Он хотел тебе исповедаться просто.
И.ВОРОБЬЕВА: Да, я могу себе представить, в каких репликах это было бы. Отлично. Ну что, мы выяснили, что Сергей Александрович Бунтман поддерживает запрет подобной исповеди. Юрий Георгиевич отказывается комментировать этот кейс, потому что считает его политическим. И, видимо, направленным против себя. Я правильно вас поняла, Юрий Георгиевич?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Нет, почему? Повторить мою позицию? Я думаю, что она вызывает одобрение у большинства наших присяжных. Президент в Ватикане. Сегодня встреча. Что мы тут будем…
С.БУНТМАН: Он уже встретился.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Но сегодня он еще там.
С.БУНТМАН: Там уже все решено.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Он еще там.
И.ВОРОБЬЕВА: А вот меня тут спрашивают, скачала я это приложение или нет. Нет, вы знаете, Дмитрий, честно вам скажу – мне стало жалко денег на это тратить.
С.БУНТМАН: А оно еще дорогое, ко всему прочему?
И.ВОРОБЬЕВА: Несколько долларов. Но просто я не буду им пользоваться. Зачем я буду так, ради эксперимента, тратить деньги на Айфоне? Алексей из Самары пишет: «Нет, ну можно исповедоваться, но только на короткий номер, баксов так за 50». Вот такие вот расценочки у Алексея из Самары. Итак, уважаемые присяжные, на ваш взгляд, справедлив ли запрет исповедоваться заочно, вот то, что запретили в случае с Айфоном? Вот если вы считаете, что справедлив подобный запрет, то ваш телефон 660 0664. Если вы считаете, что запрещать это несправедливо и пусть себе исповедаются, как хотят, 660 0665. Поехали.
ГОЛОСОВАНИЕ
И.ВОРОБЬЕВА: Так, Владимир из Амстердама: «На бога надейся, а с Айфоном не плошай».
С.БУНТМАН: А тут еще: зовешь священника, «хочу исповедоваться», он тебя заботливо спрашивает: «У вас хэндс-фри есть? Можете перекреститься? Или вы одной рукой держите?»
Ю.КОБАЛАДЗЕ: А по-русски можно? Вот что такое «хэндс-фри»?
С.БУНТМАН: Рукосвободие.
И.ВОРОБЬЕВА: Ну, практически да.
С.БУНТМАН: Конечно. Это вот мы с Королевой и Северской так считаем.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Так вот, значит. «Хэндс-фри» - рукосвободие. А когда нету хэндс-фри, это рукоблудие?
С.БУНТМАН: Ну, наверное, да.
И.ВОРОБЬЕВА: А вот Ашот говорит, что надо обязательно разрешить использовать смайлики. «Я согрешил», смайлик.
С.БУНТМАН: Наоборот который.
И.ВОРОБЬЕВА: Ну да, такой расстроенный смайлик. Есть у нас еще время вам поголосовать.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Давайте-давайте, посмейтесь.
С.БУНТМАН: Вот здесь я солидарен с Кобаладзе.
И.ВОРОБЬЕВА: Глумиться не нужно?
С.БУНТМАН: Глумиться не надо.
И.ВОРОБЬЕВА: Я помню, как мы тут обсуждали кейс про ведьм румынских и все пытались понять Траяна Бэсеску. Я смотрела…
С.БУНТМАН: Он уже прошел?
И.ВОРОБЬЕВА: 7 февраля. Там обещали какие-то жуткие проклятия. Я смотрела 7 февраля – никаких новостей про Бэсеску не было.
С.БУНТМАН: Это по старому стилю. Это 20-го будет.
И.ВОРОБЬЕВА: Ага, следите, пожалуйста, за здоровьем и состоянием президента Румынии – посмотрим, что там будет. Так, давайте останавливать голосование. Могу сказать, что с большим-большим перевесом, 78,5% проголосовавших поддерживают позицию Сергея Бунтмана.
С.БУНТМАН: Да не мою! А монсеньора Федерико Ломбарди.
И.ВОРОБЬЕВА: Вот.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Федерико Ломбарди тебе очень нравится.
С.БУНТМАН: Ну да.
И.ВОРОБЬЕВА: Таким образом, наши присяжные решили, что справедливо запрещать исповедоваться заочно или же готовиться как-то к исповеди. Все это от лукавого, скажем так. Ну что же, давайте переходить к нашему следующему кейсу. Я напомню, что каждый кейс подготовил для нас Евгений Бунтман. Кейс называется «Кот».
Кот
В Италии житель города Милан подал в суд на собственного кота. Это дело рассматривал суд национальной ассоциации по защите прав животных. 66-летний итальянец обвинил животное в том, что оно мешает ему исполнять свой супружеский долг. Мужчина подробно рассказал о своих страданиях. Оказалось, что кот в течение 4 месяцев отказывался выходить из спальни в моменты близости между итальянцем и его женой. Тем самым кот смущал мужчину, и тот был вынужден останавливаться, что вызывало крайнее неудовольствие его супруги. Впрочем, жена посчитала, что кот как раз не виноват – мой муж, говорит она, слишком много жалуется, и дело в нем самом, а не в бедном котике. Суд рассмотрел дело и постановил: женщина обязана в течение трех месяцев не пускать кота в спальню. Если это не поможет, кота реабилитируют, а мужу придется обратиться к врачу. Если же изоляция кота восстановит семейную жизнь супружеской пары, то и впредь кота предписано изгонять из спальни.
И.ВОРОБЬЕВА: Вот такая история в Италии с котом и семейной парой. Что скажете, уважаемые эксперты?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Как зовут вот этого мужчину?
И.ВОРОБЬЕВА: Тут не написано.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Я этого кота вывел бы на чистую воду и засадил бы его на длительный срок. Потому что у меня такой кот живет дома.
И.ВОРОБЬЕВА: У вас такая же проблема?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Он жить не дает. Это такой паразит! Я его убью скоро.
И.ВОРОБЬЕВА: Так-так, Юрий Георгиевич!
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Если бы у нас была цивилизованная страна и можно было бы на кота подать в суда, как в Италии, он у меня давно бы сидел.
С.БУНТМАН: Ой, начинается. А знаете, что приговор коту писался вовсе не в этом суде?
И.ВОРОБЬЕВА: Его привезли!
Ю.КОБАЛАДЗЕ: У нас коты вообще ведут себя кое-как.
С.БУНТМАН: Перед приговором коту заезжал неизвестно куда судья.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Гаденыш, он съедает четыре пачки вот этого «Китекэта». Он приводит свою кисюльку ко мне, водит свою подружку.
С.БУНТМАН: Там сеть всевозможных яств, колбас-молбас, и ему жалко для котика!
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Если бы ты видел этого жирного паразита, который утром – мяу-мяу!
И.ВОРОБЬЕВА: Сами виноваты – так воспитали кота.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Хотите кота? Я могу вам отдать.
И.ВОРОБЬЕВА: Нет, спасибо большое. Обойдемся.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Гениальная идея – я подам на него в суд.
С.БУНТМАН: Нет, мне кажется, это просто называется – перекладывать на кота свои проблемы какие-то.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Тебя кот будит утром «мяу-мяу»?
С.БУНТМАН: Нет, у меня собака.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Нет, коты – это особые негодяи.
И.ВОРОБЬЕВА: Не, ну на самом деле, коты и кошки имеют свойство сидеть на какой-нибудь поверхности в квартире и очень пристально смотреть, что бы ты ни делал. На самом деле, это ужасно раздражает местами, правда.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Вот тебе все равно, а мне как-то неприятно.
С.БУНТМАН: Нет, а почему он… он просто хотел очень долго прикрываться котом в своих проблемах. Кот ему мешает, телевизор мешает, мышка заскреблась, мушка пролетела.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Нет, может, он лукавит. Ты не сомневаешься во мне, надеюсь, но кот мне мешает жить вообще, не только в спальне.
С.БУНТМАН: Юрий Георгиевич, я понял, что ваши отношения с котом гораздо более многогранны, чем отношения этого миланского товарища. У вас гораздо больше эпизодов каких-то. И много бытовых эпизодов.
И.ВОРОБЬЕВА: То есть это дело заняло бы несколько томов в суде.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Он водит подружку.
С.БУНТМАН: А чем подружка тебе не нравится?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Она же наглая, ест невпроворот, сидит на подоконнике, они все мяукают. Они захотели есть – «мяу-мяу», пока ты не встал.
С.БУНТМАН: Нет, а может, в вас говорит ревность?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: И не накормил.
С.БУНТМАН: Кот не придет, не поговорит, а все с подружкой.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Когда я этот кейс услышал, думаю – надо же, не только, значит, у меня в доме творятся безобразия, эти коты еще шкодничают в Италии.
С.БУНТМАН: Нет, ну на кота подавать в суд – это как-то не по-мужски. В Милане! Итальянец!
И.ВОРОБЬЕВА: Вот тут интересный вопрос задают наши слушатели: «Валите все на котиков, а кто будет контролировать решения суда?» Что действительно его на три месяца выгоняют из спальни. Женщина, жена, будет как-то.
С.БУНТМАН: Есть же судебные исполнители.
И.ВОРОБЬЕВА: Они будут сидеть у них в спальне и следить, чтобы кот туда не заходил?
С.БУНТМАН: Да, а потом дяденька-миланец скажет: «Лучше кот! Лучше будет кот, чем судебные исполнители!»
И.ВОРОБЬЕВА: А вот Диггер из Санкт-Петербурга спрашивает: «А фотки на стене не мешают?» И вообще, если жена не дает выставить кота, так иск к ней за препятствие в исполнении долга супружеского!»
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Что-то наша сердобольная публика этого кота-негодяя защищает.
И.ВОРОБЬЕВА: Между прочим, девушка с прекрасным именем Алсу пишет: «Кровавый Кобаладзе, руки прочь от кота! Не ищите оправданий!» Вот так вот.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Знала бы Алсу мою тяжелую жизнь.
И.ВОРОБЬЕВА: А вот Дмитрий из Екатеринбурга пишет, что бедный котик, он…
С.БУНТМАН: Надо кота Кобаладзе спросить.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: А я приведу его.
С.БУНТМАН: «Я прихожу с девушкой – выходит этот. Делает морду какую-то недовольную. Я хотел познакомить, девушку привел».
Ю.КОБАЛАДЗЕ: На следующую передачу я приведу кота.
И.ВОРОБЬЕВА: Не надо, Юрий Георгиевич.
С.БУНТМАН: И мы его послушаем.
И.ВОРОБЬЕВА: Еще одна апелляция будет, правильно я понимаю?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Вы на него посмотрите и скажете…
И.ВОРОБЬЕВА: Давайте так, только вы его покормите до этого. Не надо к нам голодных котов приводить в студию. Договорились?
С.БУНТМАН: Да мы сами принесем, господи, от Кобаладзе дождешься. Он считает каждую эту штучку кошачьего корма.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Четыре упаковки в день!
И.ВОРОБЬЕВА: Так, господа, мы сейчас прерываемся на несколько минут и возвращаемся в эту студию, продолжаем обсуждать кота.
НОВОСТИ
И.ВОРОБЬЕВА: Продолжаем программу «Кейс», обсуждаем, насколько жизни Юрия Кобаладзе мешает его личный рыжий большой кот.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Ужасно просто. Я вдруг понял, как в Италии хорошо – можно подать в суд, и его заберут.
С.БУНТМАН: Италия не вся такая. Вот Берлускони когда-нибудь на кота подавал? Ведь какая у него бурная жизнь! Мы все теперь знаем.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Думаешь, коты виноваты в поведении Берлускони?
С.БУНТМАН: Нет, ему ничего не мешает. Ни коты, ни правительство, ничто.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: В то время когда президент России находится в Италии…
И.ВОРОБЬЕВА: Так, вы уже как-то, мне кажется…
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Я на эту провокацию против Берлускони не готов.
С.БУНТМАН: Это не против, это в защиту Берлускони.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Давайте поговорим о моем коте.
С.БУНТМАН: Я сейчас посоветовался со своими помощниками. Они сказали, что это надо в отдельное производство.
И.ВОРОБЬЕВА: Мне тоже кажется, что выделять в отдельное производство.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Моего кота?
С.БУНТМАН: Я попросил их позвонить в Мосгорсуд. Здесь нельзя дело Кобаладзе мешать с делом миланского кота. Это совершенно отдельная история.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Друзья мои, я вас очень прошу – помогите мне разобраться с моим котом. Он мне жить не дает.
И.ВОРОБЬЕВА: Так, «Кот шпион, его нужно депортировать», Костя пишет: «А потом они будут страдать, что кот за дверью стоит и грустит». Так, Владимир из Амстердама: «Прав Бунтман – плохому танцору кот мешает».
С.БУНТМАН: Во!
И.ВОРОБЬЕВА: А вот Дмитрий пишет вам, Юрий Георгиевич: «Это не кот, а скот».
Ю.КОБАЛАДЗЕ: О! это котяра…
С.БУНТМАН: На поверхности лежит эта дешевая рифма.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: А сколько он описывал, простите, мои тапочки или какую-нибудь майку! Причем только мое.
С.БУНТМАН: Вот ни с того ни с сего ничего не сделаешь. Мы какой-то знаем кусочек истории. Нет, выслушать кота.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Ну я же не хожу, не описываю ему коврик…
И.ВОРОБЬЕВА: Этого мы тоже не знаем, Юрий Георгиевич.
С.БУНТМАН: Ответ ассиметричный, согласен. Но вот эти подсчеты мелочные – вот еще пакетик, и в книжечку. Как Плюшкин. Ужас!
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Один раз, я вам скажу, он написал мне в сумку, и я с этого сумкой поехал в командировку, положил ее на полочку в самолете.
И.ВОРОБЬЕВА: Какой ужас. И оттуда начало капать?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Не капать. Что-то котом моим пахнет.
И.ВОРОБЬЕВА: Какой кошмар.
С.БУНТМАН: Юрий Георгиевич, вы должны знать, что это единственный способ был передать сообщение. Это была заграничная, я надеюсь, командировка?
И.ВОРОБЬЕВА: Он просто очень не хотел вас отпускать.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: На самом деле, он меня искренне любит.
И.ВОРОБЬЕВА: Вот Айрат пишет: «Представляете, как тяжело Василию Уткину или Юрию Куклачеву? Там же кот не один, их там много».
Ю.КОБАЛАДЗЕ: А Уткин тут при чем?
С.БУНТМАН: Конечно. А у Васи два кота замечательных совершенно. И не слышал я никогда, чтобы хоть в чем-нибудь вообще они мешали.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Ну, может, они у него такие приличные.
С.БУНТМАН: Руководить спортивными программами НТВ+ и то не мешают.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: А у него кастрированные или нет?
С.БУНТМАН: Я не знаю, я в личную жизнь его котов не вмешиваюсь.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Мой-то нет, я против кастрации как таковой.
И.ВОРОБЬЕВА: Вот, сейчас наконец-то Юрий Георгиевич заработал себе несколько очков в карму. Айрат пишет: «Мой кот тоже меня постоянно учит, как ухаживать за дамами». Гари из Москвы: «Проблема решается элементарно: нужно всего лишь завести коту кошку – пусть тоже радуется».
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Нифига не помогает.
С.БУНТМАН: Нет, чтобы по дворам бегать. Он привел домой знакомиться девушку!
И.ВОРОБЬЕВА: Да. Ольга пишет: «А у меня три кота, и нет дверей. Это ужас!» Дмитрий из Екатеринбурга пишет: «Бедный котик! Это муж должен компенсировать моральные страдания кота».
С.БУНТМАН: Да.
И.ВОРОБЬЕВА: Вот мне очень нравится, Влад из Нью-Йорка: «Пусть кота судят не люди, а коты. Будет первый кошачий суд в мире». Ну, кстати, есть же случай, когда кота вызвали присяжным.
С.БУНТМАН: Между прочим, правильно, конечно.
И.ВОРОБЬЕВА: Кота вызвали присяжным. Мы просто не брали это в «Кейс», потому что там в итоге разобрались. Но там просто при переписи населения неправильно вписали, и этому коту пришло уведомление о том, что он должен явиться в суд.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: И он пошел.
И.ВОРОБЬЕВА: И он пошел, конечно.
С.БУНТМАН: А его потом оскорбили и отвели, что ли?
И.ВОРОБЬЕВА: Я так думаю, что да. Но там хозяева сказали: «Вы что, с ума сошли? Это ж кот!» Им говорят: «Ну вы принесите, мы посмотрим, что это кот». Так, давайте примем пару звонков. 363 3659 – телефон прямого эфира. Алло, здравствуйте.
С.БУНТМАН: Я надеюсь, что кот позвонит.
И.ВОРОБЬЕВА: Да, я тоже надеюсь, кот Бегемот, например. Здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер. Это Сергей. Как раз тот, который комментировал Траяна Бэсеску. Вы знаете, я немножко на стороне этого мужика. Правда, он свою линию в суде немножко неправильно построил. Ведь он не объяснил, почему его кот отвлекал. У меня у самого был кот, и я знаю, что кот наблюдает, чтобы в какой-то момент играючи ухватить как раз за то, что танцору мешает.
И.ВОРОБЬЕВА: О боже, какой ужас!
С.БУНТМАН: А это уже вы приписываете коту намерения, которых у него могло не быть.
СЛУШАТЕЛЬ: Я исхожу из теории прецедентного права.
И.ВОРОБЬЕВА: Вы исходите из презумпции виновности!
С.БУНТМАН: Коллега, вы неправы, у меня objection. Я прошу суд отвести это.
И.ВОРОБЬЕВА: Большое спасибо, Сергей. Мне кажется…
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Очень серьезное замечание.
И.ВОРОБЬЕВА: Да, но это презумпция виновности. У нас такого нет в «Кейсе».
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Что значит презумпция, когда реально человек пострадал?
С.БУНТМАН: Это не вытекает из поведения кота. Об этом ничего в деле не было.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Но человек пострадал реально. Он вцепился в него.
С.БУНТМАН: Нет, он вообразил себе.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Ребята, это усугубляет.
С.БУНТМАН: Нет, он отказывался просто выходить из спальни.
И.ВОРОБЬЕВА: Александр из Вологды попытался меня поймать на слове: «Ира, а откуда вы знаете, что у Кобаладзе кот рыжий? Он не говорил». Говорил, Александр, говорил. Вы просто все пропустили.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Мы разоблачены.
С.БУНТМАН: Я деликатно промолчал.
И.ВОРОБЬЕВА: Так, давайте еще один звонок примем, пока есть у нас время. Алло, добрый день, вы в прямом эфире.
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, меня зовут Алексей. Я хотел бы в первую очередь передать привет от вашего любимого радиослушателя Пети…
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Кот возбудился.
И.ВОРОБЬЕВА: Да, все-таки есть какие-то кейсы, которые будят этих…
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Он неправильно построил свое обращение. Как только он назвал Петю, он прокололся.
И.ВОРОБЬЕВА: Так, ну что, давайте запускать голосование относительно кота. Я напомню, что суд в итоге постановил, что в течение трех месяцев этот кот не должен находиться в спальне. Если это не помогает, кота реабилитируют, а если помогает, соответственно, впредь его будут изгонять из спальни. Если вы считаете, что такое решение суда справедливо, то ваш телефон 660 0664. Если вы считаете, что такое решение суда несправедливо, 660 0665. Поехали.
ГОЛОСОВАНИЕ
С.БУНТМАН: Я понял, как это обеспечивается. У кота должен быть ошейник такой, и там фотоэлементы на пороге комнаты. И, как только он переступает, прибегает полиция, карабинеры…
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Не усложняй.
И.ВОРОБЬЕВА: Кстати, вам тут дают совет. Если кот метит вещи какого-то одного человека, это означает, что именно в нем кот видит соперника.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Я не претендую на его кисульку.
С.БУНТМАН: Вот в чем была проблема кошки-то!
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Я их кормлю.
С.БУНТМАН: Что выясняется-то, конечно.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Я приду сегодня, поговорю с ним.
И.ВОРОБЬЕВА: Кто у вас альфа-самец? Я напомню нашим присяжным, идет голосование. Вообще, на самом деле, я очень люблю такие кейсы. Я помню прекрасно, как Юрий Георгиевич Кобаладзе, кстати, обещал, между прочем, следить за судьбой жеребца. Вы помните? у нас был кейс про жеребца.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Ну-ка напомните мне.
И.ВОРОБЬЕВА: Как это! ну что он там убегал всячески, оплодотворял там все вокруг. Вы обещали следить.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Да-да, за этим я слежу.
И.ВОРОБЬЕВА: И как? Все нормально? Он так и бегает?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Он по-прежнему бегает. Все хорошо. Притом все чаще и чаще.
И.ВОРОБЬЕВА: Понятно. Ладно. Понимаете, тут какая проблема – вот если бы у Кобаладзе не было кота, он бы вмешался бы в судьбу этого итальянского кота и наверняка взял бы его на поруки.
С.БУНТМАН: Здесь конфликт интересов. У меня здесь чистая позиция. У меня собака. Если бы мой папа выступал, например, у него кот.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Это папа, который кейсы вот эти написал?
И.ВОРОБЬЕВА: Евгений Бунтман.
С.БУНТМАН: Нет, мой папа! Не всеобщий папа, а папа мой личный.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: То есть Евгений Бунтман.
С.БУНТМАН: Нет, у меня есть личный папа.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: А, личный папа.
С.БУНТМАН: У меня отчество какое?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Папович?
С.БУНТМАН: Старый анекдот. Сын моего отца, но не я.
И.ВОРОБЬЕВА: Мы завершили голосование присяжных.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Так, что говорят?
И.ВОРОБЬЕВА: Могу сказать, что в этот раз разрыв гораздо более маленький, нежели чем в первом кейсе. 53,7% проголосовавших считают решение суда справедливым.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Я победил.
И.ВОРОБЬЕВА: На самом деле, почти. Будем считать, что 54 на 46.
С.БУНТМАН: О боже мой, как упал этот мир, какой он стал вообще… на все ссылаться, на какие-то трудности! Это мир нытика!
И.ВОРОБЬЕВА: Я вот согласна в данном случае с Сергеем Александрович. У меня, правда, тоже собака.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Давайте. Пусть проигравший плачет!
С.БУНТМАН: Нет. Что угодно, только не плакать. Мне грустно, мне жалко этих людей.
И.ВОРОБЬЕВА: Знаете, Юрий Георгиевич, я вам обещаю, что мы будем следить за судьбой этого кота. На три месяца сейчас его выгонят из спальни, а потом посмотрим, его реабилитируют или мужчину.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: А я буду заинтересованно следить.
И.ВОРОБЬЕВА: Как раз я думаю, надо съездить и проведать его. Мы выясним имя этого кота.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Если этого кота осудят, он будет осужденный, то это будет «принциндент», по которому и моего кота бифуркировать.
С.БУНТМАН: Нет, я поеду, добьюсь, привезу материалы.
И.ВОРОБЬЕВА: Да, будем следить за судьбой этого кота. Ну что же, а мы, в свою очередь, с вами перемещаемся в Бразилию. Вот у нас тут минус 20. Мне кажется, что в Бразилии немножко потеплее. Я надеюсь, что всем станет немножко потеплее сейчас.
С.БУНТМАН: Как, Карлос Альберто, да? Роберто Карлос? Он уже нет, он уже дагестанец.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Но мы в Дагестан не поедем пока.
И.ВОРОБЬЕВА: Да, зато мы поговорим с вами о невестах. И именно так называется наш следующий кейс.
Невеста
В Бразилии решили штрафовать невест, опаздывающих на собственную свадьбу. Инициатива исходила от священника по имени Роберто Каррара из церкви Носа Сеньора ди Лордис. Падре изрядно намучался с непунктуальными девушками, которые не успевали к назначенному времени предстать перед алтарем. Некоторые опаздывали на десять минут, другие заставляли жениха и священника ждать более часа. Теперь незадолго до церемонии жениха и невесту обяжут вносить денежный залог – довольно чувствительную сумму в 300 долларов. Если случится невероятное и невеста успеет вовремя, деньги молодоженам вернут. Если же нет, 300 долларов останутся у священника в качестве штрафа. В Бразилии общественность уже возмущается, многие женщины считают, что это священное право невесты – хоть чуть-чуть, но заставить поволноваться жениха.
И.ВОРОБЬЕВА: Вот такой кейс в Бразилии. Непунктуальные невесты там какие, однако.
С.БУНТМАН: Священник неправ, он слишком добрый. Не пришла, на 10 минут опоздала – до свидания, все.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Более того, я бы создал банк невест. То есть опоздала на полчаса – пройдите вот в эту комнату, выберите себе невесту, чтобы не простаивала церковь.
С.БУНТМАН: Совершенно верно. Кобаладзе прав.
И.ВОРОБЬЕВА: Слушайте, мне кажется, вы, мужчины, просто не очень себе представляете, что чувствует женщина, которая выходит замуж.
С.БУНТМАН: Это уж точно.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Когда выходишь замуж, уже не надо ничего чувствовать.
И.ВОРОБЬЕВА: Да что вы говорите! А что уже надо?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Никаких чувств. Чувствовать надо до этого момента.
И.ВОРОБЬЕВА: А после?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Опоздала – до свидания.
И.ВОРОБЬЕВА: Нет, ну вы же понимаете, что всякие обстоятельства. Невеста, это же такое волнение.
С.БУНТМАН: Какие чувства мешают вовремя прийти?
И.ВОРОБЬЕВА: Я вам объясню.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Народ сидит, а она, значит, марафет наводит.
И.ВОРОБЬЕВА: Не марафет, нет, она волнуется, она комкает этот свой букет.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Можно поволноваться немножко раньше.
И.ВОРОБЬЕВА: Нельзя. Вы просто не очень себе представляете. Вы просто мужчины, вам все равно. Вы толстокожие и ничего не понимаете.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Я не могу сейчас в эфире говорить, но подружка нашей ведущей собирается замуж…
С.БУНТМАН: А женихи ничего не чувствуют вообще, но при этом приходят…
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Ты знаешь, о ком я.
С.БУНТМАН: Да, конечно.
И.ВОРОБЬЕВА: Сделаем ставки, господа.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Опоздает она или нет. Она опоздает на 30 минут, и он ее не дождется.
С.БУНТМАН: Да нет. Не опоздает.
И.ВОРОБЬЕВА: Я прослежу.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Я говорю, что она опоздает.
С.БУНТМАН: Профессиональная дисциплина.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: И он ее не дождется и выберет ту, которая в банке невест.
С.БУНТМАН: Нет, есть профессиональная дисциплина, Юрий Георгиевич.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Какая гениальная мысль мне пришла в голову! В загсе, в церкви такая отдельная комнатушка, и там опоздавшие невесты высаживаются на скамеечки…
С.БУНТМАН: Товарищ жених, если вы заинтересованы именно в этой невесте, вы уж обеспечьте ее доставку вовремя.
И.ВОРОБЬЕВА: Слушайте, вы, мне кажется, вместе с этим священником, который решил нажиться и подзаработать…
С.БУНТМАН: В этом, может быть, он неправ. Может, бескорыстно надо говорить.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Что значит бескорыстно? Нет, надо рублем наказывать.
С.БУНТМАН: Зачем рублем наказывать?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Этим, долларом.
С.БУНТМАН: Что там в Бразилии?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Эскудо.
С.БУНТМАН: Вот не эскудами этими самыми наказывать, а просто говорить – все, опоздала, до свидания. Все.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Представляю, эта невеста вбегает в церковь – извините, все уже, ваш жених…
С.БУНТМАН: Первый звонок, второй, третий. Все, до свидания.
И.ВОРОБЬЕВА: Хотя Максим из Питера пишет: «А знали бы вы, Ирина, что чувствует мужчина, когда женится».
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Помнишь, как в этом фильме «Mamma mia»? Там расстроилось что-то – что же свадьбе пропадать?
С.БУНТМАН: Нет, это правильно. Это разумное, рациональное использование храма и всего приготовленного для церемонии.
И.ВОРОБЬЕВА: Я не понимаю, как вы можете вообще всю вот эту чудесную церемонию превращать в бизнес-план.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Это мы превратили?
И.ВОРОБЬЕВА: Да!
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Это вы, невесты!
С.БУНТМАН: Если опоздать на самолет на тридцать минут, самолет же улетит.
И.ВОРОБЬЕВА: Конечно, улетит. Но там помимо этого человека еще куча народу.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: А жених что?
С.БУНТМАН: Считай, что это самолет. Брак вот этот. Она ценит этот брак?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Послушай, это женщина. Не сравнивай наши трепетные души жениховские с самолетом!
И.ВОРОБЬЕВА: Кто, я сравниваю? Это не я сравниваю с самолетом. Это Сергей Александрович Бунтман про самолет сказал! А не я, не надо тут.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: А человек, значит, жди.
С.БУНТМАН: А жизнь, значит, вся ждет.
И.ВОРОБЬЕВА: Вы, мне кажется, совершенно не понимаете, что такое свадьба. И вообще, вы забыли уже об этом все. Вы не понимаете, какой это момент для девушки. Это же прекрасно! Особенно когда первый раз выходит замуж.
С.БУНТМАН: Вот это глубокое заблуждение, вот это эгоизм.
И.ВОРОБЬЕВА: Что значит глубокое заблуждение?
С.БУНТМАН: Что это момент для девушки.
И.ВОРОБЬЕВА: Ну, в данном случае мы обсуждаем…
С.БУНТМАН: А для человека это тоже важно.
И.ВОРОБЬЕВА: А девушка – не человек!
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Жених, который ждет девушку час или два, он ей посылает ложный сигнал. Этот брак все равно обречен. Там ничего не получится. Если она опаздывает на свадьбу, как вы говорите, дорогая Ирочка, на главное событие своей жизни, из-за каких-то тряпок и какой-то помады…
С.БУНТМАН: Это все отношение к главному событию жизни.
И.ВОРОБЬЕВА: Ладно, давайте послушаем быстренько, что скажут наши присяжные.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Я бы даже сократил время ожидания. Пять минут, и все.
И.ВОРОБЬЕВА: 363 3659. Алло, здравствуйте, вы в эфире.
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Меня зовут Антонина.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Вы опоздали на свадьбу?
И.ВОРОБЬЕВА: Вы замужем?
СЛУШАТЕЛЬ: Да.
И.ВОРОБЬЕВА: Вы опоздали на свою свадьбу?
СЛУШАТЕЛЬ: Нет.
И.ВОРОБЬЕВА: Жаль.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Вот!
И.ВОРОБЬЕВА: Хорошо. Вы считаете справедливым наказывать невест, которые опаздывают на собственную свадьбу?
СЛУШАТЕЛЬ: Ну, я считаю, что это было бы справедливым, если бы они опаздывали не более, чем на 15 минут, во-первых.
И.ВОРОБЬЕВА: Академическое опоздание.
СЛУШАТЕЛЬ: А во-вторых, я считаю, что священник решил заработать на том, что такие случаи случаются довольно часто.
И.ВОРОБЬЕВА: Вот! скажите, пожалуйста, а вот вы со мной согласитесь или с мужчинами? С мужчинами, конечно. Но ведь согласитесь, что девушка, которая выходит замуж, особенно первый раз, у нее куча возможностей опоздать, потому что она ужасно волнуется. Вот вы волновались перед свадьбой?
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Нет.
СЛУШАТЕЛЬ: Честно говоря, я ждала, когда это все побыстрее закончится.
И.ВОРОБЬЕВА: Вот так вот. Когда быстрее начнется и быстрее закончится. Спасибо большое. Очень рада слышать женский голос в этом кейсе.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Подготовиться следующей паре.
И.ВОРОБЬЕВА: Ольга пишет: «О, жестокосердные мужчины! Вам не понять!» Света пишет: «А может, у них тоже пробки?» Олег из Вологды вообще совершенно жесток: «По прошествии 15-ти лет я осознаю, что жалею о том, что моя невеста в загс не опоздала». Так, ну что же, давайте сейчас будем уже запускать скоро голосование. «Дисциплинированная невеста, пишет нам слушатель, который подписался А.Н., залог плановой семейной жизни». Это ужасно.
С.БУНТМАН: Молодец. Плакат уже. «Дисциплинированная невеста – опора общества».
И.ВОРОБЬЕВА: Владимир из Самары: «Опоздала – значит, не больно-то и хотела».
С.БУНТМАН: Вот!
И.ВОРОБЬЕВА: Айрат пишет: «Невесту штрафовать и злить нельзя, иначе может перепутать».
С.БУНТМАН: Что перепутать?
И.ВОРОБЬЕВА: Не перепутать. Передумать. Извините.
С.БУНТМАН: Ну, если она из-за этого передумает, то конечно.
И.ВОРОБЬЕВА: Вот Дмитрий тоже пишет: «Волнуется и забывает о времени – зачем же так?»
С.БУНТМАН: Как они называются, подружки, да?
И.ВОРОБЬЕВА: Да, подружки невесты.
С.БУНТМАН: Они-то что крутятся? Могут напомнить – вот часы.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Сбивают с толку.
И.ВОРОБЬЕВА: А она говорит: «Подождите-подождите, девочки, сейчас еще минутку я посижу, вот сейчас я подышу, успокоюсь. Подождите. А вот подержите мне фату и платье, пожалуйста».
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Наиграно все это. Звонил человек, который до сих пор не может пережить, что она не опоздала.
С.БУНТМАН: Все это хорошо, но не повод для опоздания.
И.ВОРОБЬЕВА: Хорошо. Ну что же, уважаемые эксперты, пока у нас будет идти голосование, мы сможем принять еще звоночек. Уважаемые присяжные, я призываю голосовать как мужчин, так и женщин, как тех, кто находится в браке, так и тех, кто эту церемонию еще не проходил, чтобы у нас была репрезентативная выборка. Итак, если вы считаете, что справедливо штрафовать невест за опоздание на церемонию венчания, 660 0664. Если вы считаете, что штрафовать за это невест несправедливо, 660 06 65. Поехали.
ГОЛОСОВАНИЕ
И.ВОРОБЬЕВА: Пока мы голосуем, примем, пожалуй, вот этот звонок. Здравствуйте, вы в прямом эфире.
СЛУШАТЕЛЬ: Добрый день, Сергей.
И.ВОРОБЬЕВА: Как вы считаете, справедливо или несправедливо?
СЛУШАТЕЛЬ: Абсолютно справедливо. Мало того, вы забыли один важный момент. Она ведь опаздывает в церковь. То есть она опаздывает к самому господу.
И.ВОРОБЬЕВА: О боже мой. Так, секундочку. И вы хотите сказать, что штрафовать деньгами – это…
СЛУШАТЕЛЬ: И в монастырь еще на год.
И.ВОРОБЬЕВА: Понятно. Спасибо большое, Сергей.
С.БУНТМАН: О, кстати, а что ты выключила? Человек начал говорить хорошие вещи, правильные вещи.
И.ВОРОБЬЕВА: Он же сказал, что надо в монастырь. Я все дала сказать.
С.БУНТМАН: А может, он хотел продолжить: если на 30 минут, монастырь, если на 45…
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Да, в банк невест.
И.ВОРОБЬЕВА: В банк невест или в монастырь. Так, Дмитрий пишет: «Выкупать нужно невесту, чтобы не волноваться. Опять же, деньги останутся в бюджете, а не достанутся священнику».
Ю.КОБАЛАДЗЕ: В воде.
С.БУНТМАН: Я потом объясню.
И.ВОРОБЬЕВА: Можно после программы? Чтобы мы сейчас не тратили время.
С.БУНТМАН: Да, передача «Говорим по-русски» - это в 10 часов в воскресенье.
И.ВОРОБЬЕВА: Вот Костя пишет: «Решение плохое – церковь не должна рыночными методами оптимизировать свою работу».
С.БУНТМАН: Тогда в монастырь. Я ж предлагаю.
И.ВОРОБЬЕВА: Ну да, всякие-разные варианты есть. Так, ну что у нас? Останавливаю голосование я, несмотря на то, что мне не нравятся эти итоги. 67,3% позвонивших считают, что справедливо штрафовать невесту за опоздание. Явно одни мужчины позвонили, которые тоже жалеют, что она не опоздала.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Покажите крупным планом примирение Бунтмана и Кобаладзе.
С.БУНТМАН: Конечно. Вот это свидетельство того, что, как только важный, экзистенциальный вопрос, тут же, конечно, единое мнение.
Ю.КОБАЛАДЗЕ: Согласен с тобой. Коты еще могут поколебать нашу решимость выступить в унисон. Но невесты…
С.БУНТМАН: Да, и их опоздания.
И.ВОРОБЬЕВА: Просто буквально враги ваши, можно сказать, невесты. Как вам не стыдно, мужчины!
С.БУНТМАН: Нет, дисциплинированных невест мы любим.
И.ВОРОБЬЕВА: Выступили таким единым фронтом против прекрасных, нежных девушек.
С.БУНТМАН: Да. Дисциплинированная, строгая невеста.
И.ВОРОБЬЕВА: Господи, какой ужас! Боже мой, это же кошмар! Так, все, мужчинам не понять, я делаю такой вывод. Поздравляю вас с тем, что нас слушает так много людей. Мы вот выяснили недавно, что у нас хорошие рейтинги у программы. Гусман – первое место, по Москве, по крайней мере. Спасибо вам всем большое за то, что вы слушаете эту программу. Нам очень приятно, слушайте и дальше. Сергей Бунтман, Юрий Кобаладзе, Ирина Воробьева. До свидания.