Ознакомиться с делами: Доверяй, но проверяй; Не делись; Твиттер - Юлий Гусман, Юрий Кобаладзе - Кейс - 2010-12-02

И.ВОРОБЬЕВА: Приветствую вас в программе «Кейс». Вечер четверга, завтра пятница, все будет хорошо как всегда. Конец недели. И я приветствую вас в самой лучшей, в самой справедливой программе «Кейс». Меня зовут Ирина Воробьева, и я с большим удовольствием представляю, как нам написал наш слушатель, классический состав программы «Кейс». Наши эксперты – постоянные эксперты программы Юлий Гусман, Юрий Кобаладзе. Здравствуйте. Очень рада вас видеть.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Здравствуйте, здравствуйте, Ирочка.

Ю.ГУСМАН: И, получается, вместе с нами великая Могучая Кучка Мусоргский, Глинка и Даргомыжский. Причем, один в белом, другой в черном, а она...

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Пестренькая.

И.ВОРОБЬЕВА: Да-да-да.

Ю.ГУСМАН: ...со всеми цветами сразу.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Пачкулька пестренькая.

И.ВОРОБЬЕВА: Мы не договаривались, кстати. Вот те, кто нас...

Ю.ГУСМАН: Я просто пришел в роскошном пиджаке, а Юрий Георгиевич, к сожалению, пиджак свой... Ну, в общем...

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Пропил, да.

Ю.ГУСМАН: Не пропил, но просто была такая история не очень приятная.

И.ВОРОБЬЕВА: Так, давайте не будем.

Ю.ГУСМАН: Не, не хочу рассказывать об этом. И поэтому я был вынужден снять, чтобы его не дискредитировать своим роскошным...

И.ВОРОБЬЕВА: Я знаю, да, что Юрий Георгиевич хотел начать программу с заявления, только очень коротко. Вы же помните, что у нас...

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Очень коротко. Дело в том, что мне было в прошлый раз ужасно неприятно.

И.ВОРОБЬЕВА: Что такое?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Я слушал передачу в компании очень известных, можно сказать, капитанов мировой индУстрии...

И.ВОРОБЬЕВА: «индУстрии».

Ю.КОБАЛАДЗЕ: индустрИи, промышленности.

Ю.ГУСМАН: индУстрии? Индусы были, индусы, 3 индуса.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Ну, я очень пользуюсь популярностью, причем был синхронный перевод. И когда вы стали... Я говорю: «Это мои друзья, Ганапольский, Гусман». И когда они стали меня гунявить...

Ю.ГУСМАН: Куда гунявить?

И.ВОРОБЬЕВА: Гунявить?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Всю передачу вы топтали.

Ю.ГУСМАН: Во-первых, слова «гунявить» нет в русском языке.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Вы топтали меня.

Ю.ГУСМАН: Как по-грузински «гунявить»?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: «Гунеавить».

Ю.ГУСМАН: А, гунеавить немножко?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Гунеавить немножко.

Ю.ГУСМАН: Мы немного не гунеавили, мы просто вспоминали добрым, тихим словом.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Каким же добрым тихим? «И это твои друзья?» - спросил меня, вот, известный...

Ю.ГУСМАН: По-английски?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Да, по-английски.

Ю.ГУСМАН: «Is it your very good friends?»

Ю.КОБАЛАДЗЕ: «And this people are your friends?» Мне было так горько и обидно. «Юрашка», «вызвать скорую», «укол в голову». Не знаю.

И.ВОРОБЬЕВА: Так, «укол в голову» - это уже вы придумали. Я знаю просто, что это фраза Юрия Георгиевича.

Ю.ГУСМАН: Я бы считал, Ирочка, за честь... Вот, я уезжаю сейчас в Килиманджаро, там мы расширяем нашу сеть вещания и идем прямо через...

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Тибет.

Ю.ГУСМАН: Нет, через хребет Патчтанеш, выходим на равнину Гудукуки и там будем ставить наши эти...

Ю.КОБАЛАДЗЕ: У реки Пакимуки?

Ю.ГУСМАН: Да, «Эхо Москвы». (все смеются) И я когда уезжаю на неделю, я мечтал бы, чтобы там, прильнув через треск разрядов мировых радиостанций, услышать родной голос. «Да гунявьте меня, но зато помните, любите!» Так приятно там вдали быть отгунявленным чуть-чуть.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Я тебе обещаю, мы тебя отгунявим по всем статьям.

Ю.ГУСМАН: Спасибо большое.

И.ВОРОБЬЕВА: Боже мой, просто дуэли буквально в этой программе. Напомню нашим слушателям координаты этого эфира. +7 985 970-45-45 – телефон для ваших SMS-сообщений и 363-36-59 – телефон прямого эфира. Ну что же, давайте приступать к нашим кейсам в классическом нашем составе. Я уверена, что все решения, которые будут приняты присяжными по итогам обсуждения такими экспертами, 100% будут справедливыми. Итак, давайте начнем. Как всегда, подготовил для нас кейсы Евгений Бунтман, и первый кейс называется «Доверяй, но проверяй».

ДОВЕРЯЙ, НО ПРОВЕРЯЙ

Е.БУНТМАН: В Нью-Йорке директора школы отстранили от работы за то, что он лично решил проверить, правда ли его ученики болеют. Братья Ди Куатро не пришли на занятия – их мать сообщила, что мальчики заболели, и предупредила об этом директора. Но тот не поверил – братья не отличались в школе примерным поведением.

Директор Эдвард Джексон решил сам выяснить, симулируют дети, сговорившись с матерью, или нет. Он не придумал ничего лучше, чем наведаться без предупреждения к ним домой. Джексон зашел в дом через заднюю дверь, прошелся по жилищу, открыл дверь в комнату, и увидел, что братья лежат в своих кроватях. Но мальчики тоже увидели директора – и можно себе представить их испуг.

Разгневанные родители вызвали полицию, и теперь директора обвиняют в незаконном проникновении в жилище и вторжении в частную жизнь. Впрочем, другие родители его защищают и даже проводят пикеты – они считают, что директор лишь пытался следить за успеваемостью детей для их же блага.

И.ВОРОБЬЕВА: Вот такой кейс пришел к нам из Америки. Что скажете, уважаемые эксперты? Насколько справедливо или не справедливо?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Ну, пусть начинает аксакал, учитель.

Ю.ГУСМАН: Я как Бэтмен Робину сейчас скажу. (все смеются) Я тебе скажу, мой мальчик...

И.ВОРОБЬЕВА: А вы уверены, что все так, да?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Да.

И.ВОРОБЬЕВА: Роли распределены так?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Здесь бесспорно.

Ю.ГУСМАН: Значит, послушай. Поскольку я – альфа-самец, так тебе заявляю официально, как альфа-самец альфа-самки я сказал бы. (смеется)

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Ну, началось. Мы на правильном пути.

И.ВОРОБЬЕВА: Так, я сейчас начну вас всех в черный список заносить.

Ю.ГУСМАН: Да. Смотрите, укол в голову не прошел даром мне. Ты перепутал. Значит, смотри. Я другое решил. Вот, мне показалась эта идея совершенно гениальной.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Какая?

Ю.ГУСМАН: Но обидно, что вот так... Идти, спокойно идти к каким-то подросткам. Например, 2 сестры Куатро остались дома. Директор, молодой парень идет туда, открывает заднюю дверь. Они в кроватках. Ну а что? Куда он поперся?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Это ты осторожней, я тебя прошу.

Ю.ГУСМАН: А он что, педофил?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Ну вот это...

И.ВОРОБЬЕВА: (смеется)

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Ты уходишь не туда.

И.ВОРОБЬЕВА: От одного слова Юрия Георгиевича аж отбросило просто от Гусмана.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Ну что такое? Девочки в кроватках.

Ю.ГУСМАН: Да это мальчики. Какая разница?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Нет, это меняет кардинально.

И.ВОРОБЬЕВА: Та-ак?

Ю.ГУСМАН: Ты – гендерный сексист.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Я аж вспотел.

Ю.ГУСМАН: Ты – гендерный шовинист.

И.ВОРОБЬЕВА: Здесь жарко.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Ты – альфа-дог типичный.

Ю.ГУСМАН: Объясни, почему я не прав?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Я тебе объясняю.

Ю.ГУСМАН: Объясни, объясняй.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Потому что нечего... Вот, я по школьным годам своим помню.

Ю.ГУСМАН: «Лежу я в кроватке и вдруг приходит директриса». (смеется)

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Да, абсолютно. Нет, минуточку. Начнем сначала. Вот, приходишь и говорит: «Почему ты не сделал задание?» - «Я болел». Сразу дневник, маму вызываем, папе пишем.

И.ВОРОБЬЕВА: Ну, конечно.

Ю.ГУСМАН: А что ты хотел?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: А здесь дошли дальше – еще проверить, лежу я в кровати или не лежу.

Ю.ГУСМАН: А если пошел в очки играть или анашу курить?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Ну, не важно. Какая анаша? Да должно быть на доверии. Что он приперся к ним в дом? А если б они, действительно, были девочки?

И.ВОРОБЬЕВА: А какая разница? Это же ученики его.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Не, минуточку! Врываешься, значит, тихенько, а там в постельке 2 девочки.

Ю.ГУСМАН: Юра, если бы ты не был трудным подростком... Я, например, был абсолютно идеальный ребенок.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Я знаю.

Ю.ГУСМАН: И в любое время, если я болею, лежу в кроватке, пью чай с малиной, ем бульон с малиной, спокойно сижу.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Так? И компот из курицы у тебя на третье был, да?

Ю.ГУСМАН: Да. «Опять, - говорит, - Георгадзе не пришел. Немедленно вызвать его!» Потому что у нас разные судьбы и разные были пути.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Да, мы из разных социальных слоев.

Ю.ГУСМАН: Поэтому ты закончил, извини меня, в общем, ты понимаешь, в какой-то группе, торгуя колбасой, а я занимаюсь искусством высоким на радио. Вот.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: А, вот так. В этом смысле.

Ю.ГУСМАН: Нет, правда.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: То есть к тебе приходили учителя?

Ю.ГУСМАН: Да каждый день приходила одна училка, физичка, красотка, Нелли Леонидовна была, убийственная.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: (смеется) Да? Расскажи подробнее-подробнее.

Ю.ГУСМАН: Я был в 11-м классе. (смеется)

И.ВОРОБЬЕВА: Так?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: «Заходит Неля».

И.ВОРОБЬЕВА: Так, все-все-все, я передумала.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: «Нелли. И мальчик уже не спит».

И.ВОРОБЬЕВА: Так. Ну что ж, значит, вы считаете, Юрий Георгиевич, что наказали правильно, справедливо?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Правильно наказали. Надо доверять ученикам.

Ю.ГУСМАН: Я считаю, что мы должны проверять студентов и еще студенток, и аспиранток тоже проверять. А почему нет?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Это меняет дело.

Ю.ГУСМАН: Вот, на Журфаке.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Подожди, это совершенно другой кейс.

И.ВОРОБЬЕВА: Я знаю, что вас сейчас слушают ваши студенты.

Ю.ГУСМАН: Вот, представь себе, что ты преподаешь на Журфаке, у тебя там есть 30 красоток с календаря типа того.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Так?

И.ВОРОБЬЕВА: Так, спокойно.

Ю.ГУСМАН: Ну, к примеру. Они болеют, не ходят на занятия.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: И я прокрадываюсь в их общежитие...

Ю.ГУСМАН: Ты заходишь в общежитие ночью, по лестнице идешь.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: (смеется)

Ю.ГУСМАН: «Я вас буду пересчитывать». Они все: «А-а-а!» Но ты их считаешь.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Так. И это ты считаешь правильным, да? Вот, прокрасться ночью и проверить?

Ю.ГУСМАН: Подожди, но это же твои студентки, они же должны тебе доверять как отцу.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: А, в этом смысле.

Ю.ГУСМАН: Неужели ты можешь себе представить...

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Нет, этого я не могу представить.

Ю.ГУСМАН: Такой sexual harassment в отношении своих детей?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Боже упаси.

Ю.ГУСМАН: Они тебе как дети!

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Абсолютно.

Ю.ГУСМАН: И все, 30-ти нет этим аспиранткам. Милые дети.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Не аспиранткам – студенткам.

И.ВОРОБЬЕВА: Студенткам-студенткам.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: И я к ним врываюсь в общежитие и проверяю, лежат они в кровати или не лежат.

Ю.ГУСМАН: Зачем такие слова? «Лежат».

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Да. А что? Потому что а вдруг темно, а я не вижу? Вроде, чего-то лежит. Я подошел: «Просыпайся». «Ой-ай». И что? И надо меня вязать и в тюрьму. Правильно.

Ю.ГУСМАН: Тебя вязать нужно из-за этого в тюрьму, да. А ты знаешь ту историю в Сухуми, что была? С этой студенткой из Казахстана.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: (смеется) Я тебя прошу, еще не время.

Ю.ГУСМАН: Ну, расскажем, хочешь?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Не-не-не, я тебя прошу.

И.ВОРОБЬЕВА: Вы мне после программы расскажете.

Ю.ГУСМАН: Расскажу обязательно.

И.ВОРОБЬЕВА: Я должна знать, вы же понимаете. Тут нам Галя пишет: «Вот бы и президент проверял бы так, работают чиновники или нет».

Ю.ГУСМАН: Или хотя бы спят во время выступления.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Не, минуточку. Ну, какой смысл ходить там Медведеву к спящему Путину?

И.ВОРОБЬЕВА: Ну, начальник хотя бы проверял бы, как сотрудники, действительно, болеют – не болеют. Вот, вы проверяете, когда у вас какие-нибудь...

Ю.ГУСМАН: Жена болеет.

И.ВОРОБЬЕВА: (смеется)

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Нет, я только студенток.

И.ВОРОБЬЕВА: Только студенток.

Ю.ГУСМАН: Ирочка, вот, наши профсоюзы разве не ходили с компотом абрикосовым по больным и не проверяли?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Там цель другая, извини меня.

Ю.ГУСМАН: Прости, цель оправдывает средства.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Не-не-не.

Ю.ГУСМАН: А чем хуже, когда любимая студентка давно не приходит?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Он пришел по недоверию, и ты меня призываешь ходить к моим студенткам в общежития ночью, потому что я им не доверяю.

Ю.ГУСМАН: А профсоюзы ходили, что? С доверием, что ли?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: С доверием. Они шли навестить больного.

Ю.ГУСМАН: Они шли проверить, не получает ли он бабки по страховому своему полису зря.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Это у тебя какой-то другой был профсоюз работников культуры. В моем профсоюзе такими методами не пользовались.

И.ВОРОБЬЕВА: Смотрите. Вот, да, закрывая дискуссию по поводу начальников, Роман из Мурманска пишет: «Вот, отпросился Гусман с «Эха», мол, на Килиманджаро полетел, а сам дома просыпается, а перед ним Венедиктов стоит. Каково, а?»

Ю.ГУСМАН: С гитарой (смеется).

Ю.КОБАЛАДЗЕ: И сразу его Кондратий и хватил.

Ю.ГУСМАН: Венедиктов, может, увидав меня голым в кровати, Венедиктов упал в обморок и не смог... (смеется)

И.ВОРОБЬЕВА: Так, это в прошлый раз мы обсуждали. Давайте не будем.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Ира, ты видела Гусмана голым.

И.ВОРОБЬЕВА: Нет.

Ю.ГУСМАН: Почему она должна? Она замужем. Что ты?...

И.ВОРОБЬЕВА: (смеется)

Ю.ГУСМАН: Юра, побойся бога.

И.ВОРОБЬЕВА: Как вам не стыдно, Юрий Георгиевич.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Это ужасно.

Ю.ГУСМАН: Ты эфир превращаешь в какой-то вертеп.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Это ужасно.

И.ВОРОБЬЕВА: Нам, вы знаете, что уже третью программу... Вот, вы в третьей программе сейчас, да? Вот, в прошлый раз все было нормально, а перед этим 2 программы...

Ю.КОБАЛАДЗЕ: А в прошлый раз было нормально, да?

И.ВОРОБЬЕВА: Нормально. (смеется)

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Потоки грязи, которые лились в мой адрес.

И.ВОРОБЬЕВА: Не-не, подождите, не в этом дело. Просто когда вы были 2 программы, нам постоянно приходили смски в эфир, что, типа, «вас же дети слушают, что вы себе позволяете?» Особенно когда с пряничным человечком-то, как вы поступили, помните? Ужас просто!

Ю.ГУСМАН: А с колобком. История с колобком была. (все смеются) Она сейчас вышла на YouTube, где эта история сейчас, как этот Десанж, Ассандж. Как?

И.ВОРОБЬЕВА: Ассанж, да. Викиликс – это Ассанж.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Маркиз де Сад очередной.

Ю.ГУСМАН: Да. (смеется) Самый больной товарищ. Это все Викиликсом выходишь. Это ужасно.

И.ВОРОБЬЕВА: 363-36-59 – телефон прямого эфира. Почему-то у меня сейчас нет звонков. Надеюсь, что вы нам позвоните. Московский номер телефон 363-36-59 – звоните, пожалуйста, высказывайте свое мнение или спорьте с нашими экспертами. Вот нам пишут, что «да-да, слушала прошлую программу, слала смски в защиту Кобаладзе, но Воробьева никак не реагировала. Почему терпите это?»

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Вот, пожалуйста. Вот, я же не призывал. Кто это? Кто это пишет?

И.ВОРОБЬЕВА: Без подписи, к сожалению.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: А, без подписи.

И.ВОРОБЬЕВА: Да, к сожалению, без подписи. А, вот, Галочка, наоборот, пишет, что очень рада видеть Юлия Гусмана в этой программе – наконец-то, наконец-то.

Ю.ГУСМАН: Послушай, это ты радио-Казанова. Потому что уже ты практически не Казанова по жизни, по возрасту...

Ю.КОБАЛАДЗЕ: А как я называюсь?

Ю.ГУСМАН: Альфа-дог.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Альфа-дог.

И.ВОРОБЬЕВА: Есть у нас звонки. Давайте послушаем. 363-36-59, вот этот звонок. Алло, здравствуйте, вы в прямом эфире, как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер. Меня зовут Василий Иванович. Я – командир Пети.

И.ВОРОБЬЕВА: До свидания.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Что-что «Пети он»?

И.ВОРОБЬЕВА: Да, он, видимо, от Пети нам звонит.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: От Пети звонит? Ну, мы его вовремя... Вовремя мы его. (смеется)

Ю.ГУСМАН: Чапаев позвонил.

И.ВОРОБЬЕВА: Алло, здравствуйте, вы в прямом эфире, как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Алло, добрый вечер, Валентин меня зовут.

И.ВОРОБЬЕВА: Да, Валентин.

СЛУШАТЕЛЬ: Я хотел бы сказать, что, конечно же, я не согласен с тем, что подвергся наказанию директор школы.

И.ВОРОБЬЕВА: Почему?

СЛУШАТЕЛЬ: Потому что, действительно, он должен проверять. Речь шла о трудных подростках, это раз. А во-вторых, я, кстати, не слышал, они, действительно, болели или нет? Там в кроватках лежат – понятно. А, так, они больные лежали или нет?

И.ВОРОБЬЕВА: Подозреваю, что это уже не имело отношения к суду. Ведь, его же не за это судили. Его обвинили в незаконном проникновении в жилище и вторжении в частную жизнь.

СЛУШАТЕЛЬ: Ну, он избрал неправильный способ, да? То есть, действительно, не стоило к задней двери подходить, все. Можно было просто постучаться и все там. Или как он там проник в дом?

И.ВОРОБЬЕВА: Да-да, в заднюю дверь.

СЛУШАТЕЛЬ: Но проверить он должен был – это директор школы, он несет за них ответственность.

Ю.ГУСМАН: Конечно.

И.ВОРОБЬЕВА: А скажите, пожалуйста, я правильно вас поняла, что директор школы имеет право вторгаться в частную жизнь школьников?

СЛУШАТЕЛЬ: Безусловно, вот таким способом как он поступил, нет. Но он должен был прийти домой и проверить.

И.ВОРОБЬЕВА: Нет-нет, вы меня не услышали, по-моему. Я вас спрашиваю не конкретно про заднюю дверь этого дома, а про то, что директор должен или может вмешиваться в частную жизнь школьников из его школы или нет?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Нет. Privacy.

СЛУШАТЕЛЬ: Вмешиваться вряд ли, но тут разные понятия. То есть одно дело, действительно, вмешиваться, то есть как там копаться в нижнем белье и все остальное, в душ влазить. А другое дело, прийти и проверить, болеют ли ребята, не болеют.

И.ВОРОБЬЕВА: Ну, вообще-то это одно и то же, я вам честно скажу. Прийти домой и проверить – это тоже вторжение в частную жизнь. Спасибо большое за звонок. Слава богу, уже не от Пети нам звонили.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Так?

И.ВОРОБЬЕВА: Ну что, давайте пока... Есть у нас SMS-сообщения, +7 985 970-45-45. Александр из Москвы пишет, что «Директор превысил свои полномочия и нарушил закон, пусть даже из благих побуждений, и за это он должен ответить». Вот так.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Правильно-правильно.

Ю.ГУСМАН: Человек пытается любой ценой... У него свободное время, не идет домой кушать свой Макдональдс. Он идет проверять. Он мог бы с пользой пойти в пивной какой-нибудь бар и там напиться. Директор идет через весь город. Может, был дождь, может, был снег. Он идет под зонтом, на лыжах, может быть.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Да... Ты уже острамился полностью.

Ю.ГУСМАН: Почему я осрамился?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Острамился. Просто острамился, потому что Макдональдс мы, современная молодежь Макдональдс называем «Макдак».

И.ВОРОБЬЕВА: А вы знаете, тут современная молодежь вопрос задает в эфир: «А если преподаватель не приходит на пару, студент тоже может прийти к нему и проверить, что с ним?»

Ю.КОБАЛАДЗЕ: О! Вот! Вот! Это, наверное, мой студент.

Ю.ГУСМАН: А я считаю, что абсолютно правильно, абсолютно законно прийти студентам нас проведать. (все смеются) Мы лежим в кроватке с тобой, чего-то читаем.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Боже мой. Как мне стыдно.

Ю.ГУСМАН: Нет-нет, в хорошем смысле.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Ой, не-не-не, я не могу это слушать.

Ю.ГУСМАН: Мы как всегда лежим, читаем чего-нибудь. В это время входят студентки, человек 12-15.

И.ВОРОБЬЕВА: Бульон приносят, мы помним.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Да. Компот из курицы и абрикосовый бульон.

И.ВОРОБЬЕВА: Давайте запустим голосование, поскольку есть у нас...

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Ужасно. Боже мой, боже мой...

И.ВОРОБЬЕВА: Ну, вот, правда, голосование пока не работает, но мы сейчас его как-то уговорим на то, чтобы оно работало. Напомню телефон для ваших SMS-сообщений +7 985 970-45-45. Андрей спрашивает: «А почему он не пришел в гости, не позвонил в дверь и не подождал, пока откроют? Ну, не проникать же в жилище».

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Ну, друзья мои, ну, очевидно, что радиослушатель на моей стороне, и даже я считаю, что голосование здесь совершенно не нужно.

И.ВОРОБЬЕВА: А, то есть это вы сломали программу для голосования, я правильно понимаю?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Да не надо ничего ломать, когда все за меня, ну?

Ю.ГУСМАН: Объясни, Юра, скажи мне.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Гусман, сдавайся.

И.ВОРОБЬЕВА: (смеется)

Ю.ГУСМАН: Представь себе. Ты когда-нибудь ходил на Шатал?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: А как же. Не «Шатал», а «Шатало»!

Ю.ГУСМАН: Да. Вот, смотри, ты на Шатале, сидишь дома, там, кайфуешь, ешь курицу или пьешь абрикосовый компот, гуляешь. В это время звонок в дверь. Ты сразу бросаешься под одеяло. А тут, когда он пришел сзади, он истину познал в первой инстанции. Очень важно познавать истину.

И.ВОРОБЬЕВА: Я вам напомню, фильм даже такой был. Помните «А вам и не снилось», когда он бабушку поймал на том, что она курит, разговаривает по телефону, там, и все такое?

Ю.ГУСМАН: Вот. Значит, оказывается, есть еще...

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Ребята, я иногда... Мой IQ не выдерживает вашего интеллектуального вот этого.

Ю.ГУСМАН: Пиршества.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: «Вам не снилось», «бабушка курила». О чем вы? Здесь же все ясно и понятно.

И.ВОРОБЬЕВА: Давайте запустим голосование и посмотрим, что выиграет, интеллектуальная... Как там вы сказали?

Ю.ГУСМАН: Ханжество.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: IQ!

И.ВОРОБЬЕВА: IQ, да. Или ясность, которую для себя открыл Юрий Кобаладзе.

Ю.ГУСМАН: Альфа дог и альфа битч, together.

И.ВОРОБЬЕВА: Давайте так. Если вы считаете, что справедливо решение суда в отношении этого директора, который вошел в дом к ученикам проверить, действительно ли они болеют или нет? Если вы считаете, что это решение суда справедливо, 660-06-64. Если вы считаете, что это решение с уда несправедливо и директора наказывать не за что, 660-06-65. Поехали.

Итак, началось голосование. Я напоминаю. Если вы считаете справедливым решение суда, 660-06-64. Если вы считаете решение суда несправедливым, 660-06-65. Ну что? Пока идет голосование, примем еще один звонок, попробуем вот этот. Алло, здравствуйте, вы в прямом эфире, как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Меня зовут Валерий.

И.ВОРОБЬЕВА: Валерий? Как вы считаете?

СЛУШАТЕЛЬ: Ну, я считаю решение абсолютно несправедливым. Во-первых, этот чудесный человек практически спас детей, потому что он проверил систему безопасности этого дома.

Ю.ГУСМАН: Правильно.

СЛУШАТЕЛЬ: И главное, кто мог ворваться, если там такой человек как Гусман подошел бы сзади, это страшное дело, я так понимаю.

Ю.ГУСМАН: Да-да (смеется).

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Гусман сзади: «Я ваш учитель». (смеется) Мальчики бынц с копыт.

СЛУШАТЕЛЬ: Да. Я считаю, что, конечно, иметь дома, куда может с заднего входа незаметно прокрасться огромный директор школы, это, ну, совсем уже никуда.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Наш человек звонит. (смеется)

И.ВОРОБЬЕВА: Понятно, спасибо большое. Вот такая позиция. Проверил, да, безопасность, а его наказали. Родители должны были ему премию выписать, между прочим.

Ю.ГУСМАН: Правильно. А лучше, чтобы бандит пришел с заднего хода. А сейчас они запрутся и будут жить нормально.

И.ВОРОБЬЕВА: Да. А, вот, Максим из Екатеринбурга говорит, что у него в школе классная руководительница проверяла, действительно, болеет ученик или нет. Ходила по домам тоже, да, вот, проверяла. Правда, видимо, не вламывалась в окна – наверное, все-таки, как-то в дверь входила.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Ужасно.

И.ВОРОБЬЕВА: Ну что? Еще полминутки голосуем, справедливо или не справедливо решение суда. Если да, справедливо, 660-06-64. Не справедливо, 660-06-65. «За проигрыши 50% судебных процессов осудить экспертов Кобаладзе и Гусмана и сослать их в Карлсруэ года на 2 условно. Сергей из Пензы». (смеется)

Ю.КОБАЛАДЗЕ: То есть, понимаешь? Вот, я горжусь, когда такие сообщения приходят.

Ю.ГУСМАН: А ты знаешь, вот, может быть, действительно, махнем в Карлсруэ на недельку?

И.ВОРОБЬЕВА: Так, спокойно. Я тут с кем останусь? Ну-ка немедленно прекратите.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: А с этими, вот. Венедиктов, Ганапольский, Дурново ваш любимый. Кто еще у нас тут был?

И.ВОРОБЬЕВА: Плющев был еще.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Плющев. Вот эти вот.

И.ВОРОБЬЕВА: Ну что же, остановила голосование и могу сказать, что 33% проголосовавших считают это решение суда несправедливым.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: То есть я выиграл?

И.ВОРОБЬЕВА: Да. 67% голосов за вас.

Ю.ГУСМАН: Слава богу, что, по крайней мере, 3-4 миллиона. То есть нас слушают 12 миллионов, поэтому 3 миллиона людей понимают, как важно и полезно следить за бытом, здоровьем и успеваемостью учеников. И учениц, кстати сказать.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: 1:0.

И.ВОРОБЬЕВА: А Саша нам прислал сообщение, что «из всей этой истории надо делать вывод – надо прямо в школе установить кровати для болеющих». Ну что же, давайте переходить ко 2-му кейсу. Я сразу объясню, что название этого кейса происходит от названия микроблога – это такой, вот... Ну, в общем, давайте послушаем, называется кейс «Твиттер».

ТВИТТЕР

Е.БУНТМАН: В Великобритании присяжных скоро будут сажать за решетку за использование Твиттера. Верховный суд королевства обратил внимание на то, что заседатели стали в последние годы злоупотреблять интернетом.

Пока, как говорят судьи, такие случаи единичны. Но понемногу они превращаются в тенденцию. Присяжные стали все чаще пользоваться Интернетом для получения дополнительных сведений, вместо того, чтобы беспристрастно оценивать доказательства, приведенные во время процесса.

Например, не так давно 29-летняя присяжная обсуждала в Фейсбуке, виновен подсудимый или нет. Причем происходило это в комнате, в которой заседатели должны были принять решение о судьбе подозреваемого.

Теперь Верховный суд призывает как можно скорее ввести наказание для присяжных, которые посылают онлайн сообщения во время процесса.

Нарушителям грозит до двух лет лишения свободы.

И.ВОРОБЬЕВА: Сажать присяжных за сообщения в Твиттер. Как вы считаете, справедливо было бы или нет?

Ю.ГУСМАН: Ну, сейчас вот наш юрист так называемый...

И.ВОРОБЬЕВА: Ну, у нас, вот, есть присяжные в нашей программе. Как вы считаете?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Да. Значит, что я вам хочу сказать? Старая добрая Англия. Куда она катится? То есть тормозит прогресс.

И.ВОРОБЬЕВА: Так?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Это как, вот, Медведев – помнишь, как он осадил нашего друга Белых, который в Твиттер играл на заседании Госсовета? Ну и что, он остановит наше увлечение компьютерами и Твиттерами?

Ю.ГУСМАН: В Твиттер не играют юноши. Твиттер – это не Монополия.

И.ВОРОБЬЕВА: Никита Белых занимался информатизацией общества, а вовсе не играл.

Ю.ГУСМАН: Это тетрис.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: А, тетрис!

Ю.ГУСМАН: Ты путаешь.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Вот которые фигурки падают.

Ю.ГУСМАН: Смотри, тетрис, Твиттер и триппер – это все разные 3 вещи. (все смеются) Вот, я хочу тебе дать, чтобы ты взял русский словарь Ожегова или Даля. Посмотри.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: При детях, при детях. Что ты мелешь?

Ю.ГУСМАН: Что? Заболевание нормальное. Что, дети не болеют, что ли? Кстати, в первом номере, в первом кейсе как раз ди Куатро, вот проблема была, они болели. (смеется)

Ю.КОБАЛАДЗЕ: (смеется) То есть ты думаешь, у них как раз был Твиттер тогда?

И.ВОРОБЬЕВА: Подождите. Значит, Твиттер – это такой микроблог.

Ю.ГУСМАН: У них был острый Твиттер.

И.ВОРОБЬЕВА: Я напоминаю тем, кто живет на Килиманджаро и слушает нас, что Твиттер – это такой микроблог в интернете, в том числе ведет его и наш президент Дмитрий Медведев, и я его веду. Это, вот, тот сайт, который...

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Ну и, вот, и суд постанавливает: «Не веди Твиттер».

И.ВОРОБЬЕВА: Вот, я у вас спрашиваю, это правильно или нет, учитывая, что это присяжные. Это присяжные.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Не важно. Присяжные – что? Такие же люди, пользуются современными...

Ю.ГУСМАН: А лучше, когда на заседании Госсовета Никита что-то пишет? Это лучше, ты считаешь? Это не лучше.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Это не лучше. Это...

И.ВОРОБЬЕВА: Ответ Юрия Кобаладзе мы услышим буквально через несколько минут. Программа «Кейс», никуда не уходите.

НОВОСТИ

И.ВОРОБЬЕВА: Программа «Кейс», продолжаем обсуждать Твиттер. Микроблоги. Можно ли присяжным писать с заседаний или с вынесения решения куда-то в интернет?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Мне задали какой-то вопрос, но я не помню какой.

Ю.ГУСМАН: Я объясню. Юрий Георгиевич, я хочу объяснить вам, человеку, в общем, и пароходу, чтобы просто поняли.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Так?

Ю.ГУСМАН: Прогресс неостановим, я с вами согласен. Но прогресс не должен вести к регрессу остальной жизнедеятельности общества. Понятно?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Так, нет, сейчас непонятно. Уже медленнее, я прошу.

Ю.ГУСМАН: Когда вы были маленьким мальчиком, были телефоны вот такие. Помните, да? Телефоны, может быть.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Телефон стационарный. Мобильных не было.

Ю.ГУСМАН: Или какая-то станция, радио. Не разрешали их брать на экзамены, чтобы не подсказывали. Это не борьба с прогрессом, это не борьба с мобильной связью.

И.ВОРОБЬЕВА: А даже калькуляторы запрещали брать.

Ю.ГУСМАН: Запрещали. Дело в том, что ты сидишь в комнате для присяжных, ты заперт, для того чтобы никакая посторонняя информация на тебя не влияла. Потому что ты болеешь Твиттером, то есть ты, как бы, сидишь там с Твиттером, но ты не можешь там писать в Фейсбук. Вот, я сижу в Фейсбуке, в Одноклассниках, в Собеседниках, в Соратниках и Соучастниках.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Твоя безграмотность – вот, она поразительна.

Ю.ГУСМАН: Всюду во всех social net, я участвую во всех. Но! Когда я присяжный...

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Минуточку. Когда ты присяжный, ты должен сидеть в комнате, которая оборудована специально, чтобы не проникали никакие Твиттеры.

И.ВОРОБЬЕВА: Да что за бред, Юрий Георгиевич?

Ю.ГУСМАН: Это у вас в КГБ. У нас, у простых людей нет такого, чтобы сидеть там в железной коробке.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Да. Ну а как же? А иначе ты что-нибудь выдумаешь. Если ты нечестный человек, ты или Твиттер притащишь, или какое-то там...

Ю.ГУСМАН: Их надо обыскивать, а виноватых можно просто привлекать.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Нет, просто комната должна быть сделана таким образом, что никакие посторонние радио, там, какие-то импульсы не проникали.

Ю.ГУСМАН: Ну как? Ну, глушить.

И.ВОРОБЬЕВА: Послушайте, но это невозможно, Юрий Георгиевич.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Запросто.

И.ВОРОБЬЕВА: Ну, перестаньте, послушайте.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Ну, у нас работе даже!..

И.ВОРОБЬЕВА: Присяжные не имеют права на то, чтобы советоваться в интернете, виновен человек или не виновен человек. Получается, что весь интернет является присяжным.

Ю.ГУСМАН: Да. Ну, потому что у них, торгуя колбасой, им кажется...

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Хорошо, я меняю свою точку зрения.

И.ВОРОБЬЕВА: Так?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Вы меня убедили. Спасибо.

Ю.ГУСМАН: Только имей в виду, что это считается, все-таки, 1:1. Понимаешь, да?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Нет, подожди.

И.ВОРОБЬЕВА: Вы сейчас проиграете, да.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Проголосуем.

Ю.ГУСМАН: Если проиграл, ты меняешь?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Нет, моя сила в том, что я меняю точку... Я, вот, не упертый как ты.

Ю.ГУСМАН: Ты – хамелеон, ты просто меняешь цвет.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Да, я хамелеон.

Ю.ГУСМАН: И если прилетят сюда марсиане, ты выйдешь на улицу с полицейской повязкой и с криком «Я – сын Аэлиты». Ты предаешь наши интересы. Будь мужчиной, скажи: «Можно брать Твиттер».

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Подожди, минуточку.

И.ВОРОБЬЕВА: Давайте я пока почитаю SMS-сообщения, а Юрий Георгиевич подумает.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Сейчас я должен понять, причем марсиане, кто такая Аэлита и почему я ее сын. Я тебя прошу. Кто такая Аэлита?!

И.ВОРОБЬЕВА: Подождите, пожалуйста!

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Я помню, как звали мою маму.

И.ВОРОБЬЕВА: Да подождите вы, пожалуйста.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Кто эта Аэлита? Я не знаю. Нет, ну я не могу это терпеть.

И.ВОРОБЬЕВА: Что происходит? Юрий Георгиевич, что вы хулиганите? Вы хулиганите.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Я не сын Аэлиты.

И.ВОРОБЬЕВА: Вы хулиганите в программе.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Я хочу, чтобы все знали, что я не сын Аэлиты.

И.ВОРОБЬЕВА: (смеется) Что такое...

Ю.ГУСМАН: От того, что у нас пускают офицера здесь вместо того, чтобы радийные журналисты как я спокойно работали, зарабатывали бабки.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: (смеется)

И.ВОРОБЬЕВА: +7 985 970-45-45 – телефон для ваших SMS-сообщений. Сергей из Барнаула: «А что, неужели нельзя ввести практику просто отбирать всю оргтехнику, мобильники у присяжных перед заседанием?» А, вот, Айрат, смотрите, пишет, что присяжным не хватает информации, а, значит, они имеют право на справку. Вообще-то это неправда.

Ю.ГУСМАН: Не, справку... Они не имеют права ни на что, потому что они даже газет не имеют права читать во всем мире.

И.ВОРОБЬЕВА: Не имеют права читать. Если у них есть вопросы, они должны задавать вопросы судье.

Ю.ГУСМАН: Да. И они не имеют права...

Ю.КОБАЛАДЗЕ: А если они заседают не день, не два, а месяц?

Ю.ГУСМАН: Да, так они и живут так. Они в гостинице живут, да.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: А телевизор?

И.ВОРОБЬЕВА: Они не имеют права смотреть.

Ю.ГУСМАН: Вот смотри, если он притворился больным, братья-присяжные, и к ним пришел судья с задней двери. (все смеются)

Ю.КОБАЛАДЗЕ: А они в кровати?

Ю.ГУСМАН: А они в кровати лежат, оба присяжных.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: И играют в Твиттер.

Ю.ГУСМАН: И играют в Твиттер!

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Так?

Ю.ГУСМАН: Он отнимает у них Твиттер, iPad, кровать, iPhone, iPod, ай-яй-яй.

И.ВОРОБЬЕВА: (смеется)

Ю.ГУСМАН: Все «ай-яй-яй», все отнимают.

И.ВОРОБЬЕВА: Дмитрий из Балашихи пишет: «В итоге каждый гражданин будет присяжным и сможет влиять на принятие решения судом. Это и есть демократия». Какой неожиданный вывод, Дмитрий.

Ю.ГУСМАН: 6 миллиардов присяжных, да? Включая грудных детей.

И.ВОРОБЬЕВА: Так, ну что же, давайте примем один звоночек. 363-36-59 – телефон прямого эфира. Пожалуйста, звоните, как вы считаете, справедливо было бы сажать присяжных за использование Твиттера или других микроблогов, за то, что они общаются в интернете, спрашивают, какое решение было бы справедливо? Итак, 363-36-59. Алло, здравствуйте, вы в прямом эфире, как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Наконец, дозвонился. Меня Игорь зовут, я постоянно вам звоню из Уфы.

И.ВОРОБЬЕВА: Да, Игорь, здравствуйте. Как вы считаете, справедливо ли требование Верховного суда Великобритании?

СЛУШАТЕЛЬ: Вообще, я думаю, справедливо по причине того, что они должны сосредоточиться и никуда вообще никаких мыслей не должно быть налево или еще что-то. Поэтому надо самим принимать решения. Туда не каждого человека берут на вот этих присяжных. Там приходит специальная бумажка, что из какого-то количества выбирают человека и он попадает по определенным критериям туда.

И.ВОРОБЬЕВА: Игорь, скажите, пожалуйста, ведь, вы же голосуете в нашей программе за то или иное решение в кейсах?

СЛУШАТЕЛЬ: Да, конечно.

И.ВОРОБЬЕВА: Ведь, получается, что вы являетесь присяжным в нашей программе. Вы с кем-то советуетесь о своих решениях?

СЛУШАТЕЛЬ: Нет-нет. Я пытаюсь прочувствовать каждую тему и сказать, ну, вернее, проголосовать так, как я думаю. Хотя, я за Гусмана был в прошлый раз, я против него проголосовал, конечно, но он красавчик, все равно.

И.ВОРОБЬЕВА: (смеется)

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Кто красавчик? Я? Спасибо большое. Я или кто?

И.ВОРОБЬЕВА: Да вас в прошлый раз не было. Как вы можете?.. Спасибо, Игорь, большое.

Ю.ГУСМАН: Игорь, я – красавчик, справедливо, но я внешне красавчик. Но здесь, что внутренне. Юрочка, милый.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Так?

Ю.ГУСМАН: Даже я бы сказал «Юрашик» - вот ты это любишь слово.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Да, «Юрашик» я очень люблю.

Ю.ГУСМАН: Но пойми. Вот, ты же как-то судопроизводство представляешь? Ну, теоретически?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Знаешь, Юлик, я тебе честно скажу, я вот в этом кейсе чего-то плаваю. (все смеются) Я не вытягиваю.

Ю.ГУСМАН: А знаешь, ты себе придумал легкий способ. Мы 18 лет в эфире с тобой.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Так?

Ю.ГУСМАН: И каждый год, каждый день, каждый час, когда ты не уверен, ты говоришь «Я не понимаю, я не владею русским языком». Или выучи язык.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Так?

Ю.ГУСМАН: Или возвращайся к себе в Сухуми.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Ну...

Ю.ГУСМАН: Правда, поверь мне, это честнее.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Меня, знаешь, меня это угнетает, мне горько это.

Ю.ГУСМАН: Это угнетает всех. А как угнетает это нашу общественность?

И.ВОРОБЬЕВА: Так, Юлий Соломонович, прекратите обижать Юрия Георгиевича, правда. Ну что вы его обижаете?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Ну я, правда, ну, знаешь, некоторые...

И.ВОРОБЬЕВА: Вот, он от всей души говорит «не знаю, как поступить в данном случае».

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Я, вот, следующий кейс – я абсолютно все понимаю, я готов один его... А здесь, вот, когда Твиттеры, вот эти Макдональды... Это ужас.

И.ВОРОБЬЕВА: Надо написать Дмитрию Анатольевичу в Твиттер, вот, прямо лично написать, чтобы если он поедет проверять магазин Кобаладзе...

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Я – человек старорежимный.

И.ВОРОБЬЕВА: ...чтобы он его заставил завести Твиттер. Надо будет заставить его сделать это.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Я вам скажу, я – человек, все-таки, газеты развернуть, телевизор посмотреть.

И.ВОРОБЬЕВА: Юрий Георгиевич, понятно. Давайте тогда мы проголосуем по этому кейсу уже как-нибудь. Юрий Георгиевич, не про вас. Давайте сейчас не про вас, а про кейс, да? Можно?

Ю.ГУСМАН: Ты – прогрессивный консерватор, ты – просвещенный консерватор.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Да.

И.ВОРОБЬЕВА: Отлично. Давайте тогда голосовать по кейсу. У меня есть к вам такой вопрос. Как вы считаете, справедливо ли требование Верховного суда Великобритании? Речь идет о том, чтобы ввести наказание для присяжных, которые посылают онлайн-сообщения во время судебного процесса. Итак, если вы считаете, что да, справедливо было бы ввести такое наказание, 660-06-64. Если вы считаете, что это было бы несправедливо, 660-06-65. Поехали.

Так, Давайте еще раз я напомню, чтобы наши присяжные не потерялись сейчас в этом голосовании. Если вы считаете, что справедливо было бы наказывать присяжных за отсылку онлайн-сообщений во время судебного процесса, 660-06-64. Если вы считаете, что это не справедливо, пусть, пожалуйста, общаются в интернете, 660-06-65.

Так. Вот, Аня спрашивает: «Мужики вас там не толкают?» Нет, не толкают. А как они меня могут толкнуть? Они сидят напротив меня достаточно далеко.

Ю.ГУСМАН: К сожалению, мы сидим на метр от нее.

И.ВОРОБЬЕВА: Да. Те, кто не смотрит RTVi сейчас, ну, по видеотрансляции тоже не видно, вот, наши радиослушатели. Вот, я вам говорю, что они достаточно далеко от меня сидят, поэтому я не могу ни влиять на них, к сожалению. Периодически хочется повлиять. Так, Дамир из Казани говорит, что глушить связь довольно легко – это было бы правильно.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Вот, пожалуйста.

И.ВОРОБЬЕВА: Но тем не менее, это не стоит в вопросе нашего кейса. Александр пишет: «Сообщение в блоге можно компенсировать, например, шантажировать заседателя». Ничего себе, Александр, как вы себе представляете судебную систему.

Ю.ГУСМАН: Я тебе сказал, что, вот, особенно RTVi, наши телезрители – вот, они просто от таких еретических мыслей о судопроизводстве шалеют. Потому что я представляю, в американском суде присяжный взял и в Твиттере размещает информацию. Да его там бы просто бы...

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Оттвиттерили бы.

Ю.ГУСМАН: Да. Да так бы оттвиттерился бы.

И.ВОРОБЬЕВА: Да. Все мы помним историю с червяком в кремлевском салате, которая тоже началась с Твиттера. Ну что ж, давайте останавливать голосование. В общем, уже понятно, какое решение вынесли наши присяжные. Наши присяжные своим решением сказали нам, что когда они принимают решение, то есть вы, уважаемые присяжные, принимаете решения по каждому из кейсов, вы ни с кем не советуетесь, потому что почти 87% проголосовавших считают, что было бы справедливо наказывать присяжных за использование Твиттера.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: То есть победила моя вторая позиция?

И.ВОРОБЬЕВА: (смеется) Все-таки, 1:1, я считаю.

Ю.ГУСМАН: Нет, будь честен, признай разгром.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Нет, минуточку, я вовремя одумался и поменял свою позицию, которая выиграла.

И.ВОРОБЬЕВА: Это тактика называется.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Что ценнее, чем если бы я с самого начала.

Ю.ГУСМАН: Но потом ты задрожал и сказал: «Нет, посмотрим голосование». Вот это, если бы ты честно сдался, как я тебе предлагал, на милость победителя, то есть мою милость, то я бы тебя простил бы и тихо отпустил бы дальше.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Нет, я считаю, что я проявил вот эту гибкость, дальновидность, неупертость. Понимаешь? Вот, я вовремя одумался.

Ю.ГУСМАН: А ты знаешь слово вот это? Ты проявил толерантность.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Толерантность и компетентность.

Ю.ГУСМАН: И... Чего еще?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Да, придумай какое-нибудь слово. Что-то есть такое.

И.ВОРОБЬЕВА: Давайте я вас перебью. Можно? Мы сейчас перейдем к третьему кейсу.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Можно я начну третий кейс?

И.ВОРОБЬЕВА: Пока можно мы сначала еще сейчас будем заканчивать второй кейс?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Да, хорошо.

И.ВОРОБЬЕВА: Я обещала прочитать ту смску гениальную совершенно, которая отражает, я надеюсь, позицию по следующему кейсу. Эдуард нам прислал: «Де-юре сажать, де-юле нет». Я считаю, гениально совершенно и надеюсь, что это про нас, действительно.

Ну что, давайте перейдем к третьему кейсу, в котором Юрий Кобаладзе обещал прямо сразу ринуться в бой. Кейс называется «Не делись!».

НЕ ДЕЛИСЬ!

Е.БУНТМАН: В Канаде гражданина страны оштрафовали за то, что он поделился мясом с соседом. В прошлом году Марк Тийсен, житель городка Карлсбад Спрингс, находящегося недалеко от Оттавы, забил на собственной ферме выращенную им свинью.

В этом деле ему помогал приятель. Разумеется, Тийсен не мог не поделиться с другом – и отдал ему здоровый кусок, весом в 40 фунтом. Каким-то образом об этом стало известно властям – и Тийсену предъявили обвинения.

Дело в том, что в провинции Онтарио действуют довольно строгий закон о стандартах качества пищевой продукции. Жители вправе выращивать домашних животных на фермах и употреблять их мясо в пищу. Но не могут делиться им с другими. Понятно, что этот закон был из санитарных соображений, однако в случае с Тийсеном все не так очевидно.

Он сам был глубоко возмущен: по словам фермера, государство безосновательно вмешивается в жизнь граждан – он не продавал мясо, не раздавал его случайным прохожим, а все лишь поделился с другом. И теперь Тийсен намерен обратиться в Комиссию по правам человека.

И.ВОРОБЬЕВА: Вот так, поделился с другом мясом, а тут, пожалуйста, наказание. Ну что же, Юрий Георгиевич, вам слово.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Я был бы счастлив, если бы такой закон был принят в нашей стране.

И.ВОРОБЬЕВА: Тогда бы Юрий Кобаладзе не приносил колбасу на «Эхо Москвы». (смеется)

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Дело в том, что, вы знаете, что я развожу телят. Вот, как только забью теленка, выстраивается очередь. Соседи, родственники. Одному кусок, второму ножку, третьему ухо, четвертому... То есть невозможно, понимаете? Это, вот, люди стоят и ждут, когда ты поделишься. Я не сплю ночами, встаю, задаю им корм, понимаешь? Утром, в 4 часа, сегодня 25 градусов мороза, я кормлю своих поросят, гусей и уточек, так? И потом я должен всем этим делиться. Законодательно запретить раздавать мясо, выращенное собственными руками.

Ю.ГУСМАН: Ты знаешь, а вот сейчас я на грани нервного срыва.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Так?

Ю.ГУСМАН: И скажу почему. Я надеюсь, меня поймет любой человек Земли. Если бы любой другой человек, любой другой гражданин сделал это заявление, я бы, может, и понял его логику. Но когда кавказец.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Так?

Ю.ГУСМАН: Когда грузин.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Так?

Ю.ГУСМАН: Когда человек...

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Я – цивилизованный!

Ю.ГУСМАН: Можно я дагаварю? (все смеются) Когда человек, олицетворяющий для нас широту души, желание накрыть стол, угостить шашлыком, жалеет соседу ухо после разделки!..

И.ВОРОБЬЕВА: (смеется)

Ю.ГУСМАН: Позвольте я скажу уже.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Хорошо, я молчу. Говорите-говорите.

Ю.ГУСМАН: Я всегда видел, как рядом со мной сидит незнающий язык, малообразованный, я сказал бы даже, недалекий офицер, но...

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Но гордый!

Ю.ГУСМАН: Но гордый, веселый и щедрый человек, который, когда приезжаешь к нему в магазин, кстати, очередь минуешь.

И.ВОРОБЬЕВА: Так-так-так, без рекламы. Так-так-так.

Ю.ГУСМАН: Да. Всегда колбаса кровяная 22.20. Я советую... Распродажи удивительные сейчас у нас, удивительные.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Удивительные. В «Перекрестке» мы снизили цены на...

И.ВОРОБЬЕВА: Я сейчас просто обоих буду штрафовать.

Ю.ГУСМАН: Да. Понимаешь, и ясно, что человек, который делает шашлык, «Подходите, соседи!» Возьмем фильмы, великие фильмы Данелия, великий, например, даже в фильмах...

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Антониони.

Ю.ГУСМАН: Антониони, где грузины снимаются многочисленные. В фильме (НЕРАЗБОРЧИВО). Да не знаю, всюду это был человек, который готов все отдать.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Не противоречит одно другому.

Ю.ГУСМАН: Как? Позволь...

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Я более того. Можно я отвечу?

Ю.ГУСМАН: Ты все сказал.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Нет! Я не все сказал. После твоего заявления...

Ю.ГУСМАН: Какое? Ты – заявление!..

Ю.КОБАЛАДЗЕ: ..примитивного!

И.ВОРОБЬЕВА: Так, не кричать друг на друга.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Кто же отрицает? Я хочу пригласить соседей, накрыть стол, угостить вином.

Ю.ГУСМАН: А я хочу сам...

Ю.КОБАЛАДЗЕ: А ты хочешь, чтобы я сначала все раздал. А чем я буду их кормить?

Ю.ГУСМАН: Извини-извини, у меня лежат больные братья Куатро, я хочу их накормить бульоном.

И.ВОРОБЬЕВА: (смеется) И директора, который придет.

Ю.ГУСМАН: У меня сосед разводит свиней.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Иди в магазин!

Ю.ГУСМАН: Я говорю: «Свиньи дай кусок!»

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Ира, я хочу, чтобы братья Куатро встали, поправившись, и пришли ко мне за стол, где я, вот, теленка забил и я их угощу.

И.ВОРОБЬЕВА: Секундочку. Так, ведь, речь идет не о том, что один другого попросил дать ему мяса. А там щедрость была.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Да какая щедрость! Подожди, это глупость, а не щедрость.

Ю.ГУСМАН: Какой кошмар.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Если ты хочешь соседа угостить...

Ю.ГУСМАН: А еще говорят «Евреи жадные». А вот грузины жадные! Это удивительная история, это все мифы. Я тебе даже скажу с акцентом, потому что, Юрий-джан, возьми свои слова обратно.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Не могу.

И.ВОРОБЬЕВА: (смеется)

Ю.ГУСМАН: Тебе диаспора не простит.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Что с ним? Слово не соловей, вылетит – не поймаешь.

И.ВОРОБЬЕВА: Юрий Георгиевич сейчас действует по принципу, как нам прислали: «Съешь сам, помоги другому».

Ю.ГУСМАН: Не «помоги» - наоборот, съешь все сам.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Нет, это не щедрость, это глупость. Понимаешь, все раздать, потом остаться на бобах.

Ю.ГУСМАН: (смеется) «Все раздал, богаче стал, что сберег, но потерял».

Ю.КОБАЛАДЗЕ: (говорит по-грузински) «Что нашел, то потерял, что отдал, богаче стал».

И.ВОРОБЬЕВА: Так-так, уважаемые господа!

Ю.ГУСМАН: Вопрос можно тебе сказать? Вот, представь себе, Ирочка – твоя соседка, очаровательная, нежная, добрая, красивая.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Так. И пришла ко мне за мясом.

Ю.ГУСМАН: Она входит, говорит: «Юрий-джан, вырежьте свой (НЕРАЗБОРЧИВО)».

И.ВОРОБЬЕВА: Нет-нет-нет.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: А я ей говорю: «Ирочка, вот за углом «Перекресток», напротив «Пятерочка» - иди покупай».

Ю.ГУСМАН: Это катастрофа.

И.ВОРОБЬЕВА: Нет, стоп, не так. Я прихожу к вам, и вы говорите: «Слушайте, не могу сам справиться. Вот, вы подержите тут свинью за ножку». Я ее держу, помогаю вам в этом деле.

Ю.ГУСМАН: Да. Как сестра просто.

И.ВОРОБЬЕВА: И вы после этого, естественно...

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Если я сам не в состоянии забить какую-то свинку без помощи Иры, какой я вообще мужчина? Ты не мужчина, ты не грузин.

И.ВОРОБЬЕВА: Он обиделся. Он обиделся, что тот сам не смог.

Ю.ГУСМАН: Это крах.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Это не крах, это благоразумие.

Ю.ГУСМАН: Это крах. Это край, крах и кранты.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Нет.

Ю.ГУСМАН: Потому что я думаю, что любой другой калмык, не знаю там, перс, уйгур.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Тунгус.

Ю.ГУСМАН: Тунгус, любой дикий друг степей калмык, любой. Но когда люди, которые вошли в поговорку, что «добрый как грузин», «веселый как грузин», «жирный как...» (все смеются)

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Как свинья.

Ю.ГУСМАН: Как свинья грузина. (все смеются) И вдруг ты зарезал свинку, и я рядом стою, слюна течет до пола, я говорю: «Юрий-джан, дай свинку», Он говорит: «Уйди! Магазин «Перекресток», улица Новатора, 56». Что это такое? (все смеются) Что это такое?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Да. Но зато я тебе говорю: «Юлик-джан, дорогой, завтра в 8 человек приходи, шашлыки-машлыки, вино».

Ю.ГУСМАН: Слушай, но я хочу накормить своего сына Куатро и его племянника Изю Куатро.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Подожди, но я же... Ну, вот, поэтому все раздашь, таких как ты у меня нахлебников вся деревня, понимаешь?

Ю.ГУСМАН: Это друзья, это твои соседи.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Это не друзья, нет. Сами пусть своих забивают и едят – я же к ним не хожу.

Ю.ГУСМАН: Но они бедствуют, у них был пожар, голодомор.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Нет. Я хочу, чтобы, вот, эта свинка лежит передо мной, люди сидят и я режу, и наливаю вино.

И.ВОРОБЬЕВА: Смотрите, какие нам смски тут присылают. Айрат пишет: «Из-за этого закона в Австралии не дружат даже родственники».

Ю.ГУСМАН: Во, правильно. Айрат, вы правы, вы всегда правы, потому что здесь... Ну, здесь край.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Поэтому страна процветает.

И.ВОРОБЬЕВА: А еще Аня нам пишет, что «власти не разрешили фермерам подкладывать соседям свинью».

Ю.ГУСМАН: Правильно. Вот, послушай меня, вот в Австралии, там забивают, например, кенгуру или панду. Ну, там животных забивают как правило.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Садист.

Ю.ГУСМАН: Или утконоса.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Садист. Муравьеда еще забивают там, да. Шимпанзе.

Ю.ГУСМАН: Нет, шимпанзе не забивают.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Арангутана. Орангутанга, шимпанзе.

И.ВОРОБЬЕВА: Так-так-так, прекращайте. Ну что вы?

Ю.ГУСМАН: Дикая история.

И.ВОРОБЬЕВА: Я натравлю на вас защитников животных, Юрий Георгиевич.

Ю.ГУСМАН: А это крушение, это крушение всего. Защитников народа. Я надеюсь, что тебя сегодня встретят ребята из (НЕРАЗБОРЧИВО), боевой организации имени Хасиса и забьют тебя как свинью.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: (смеется)

И.ВОРОБЬЕВА: Так-так-так.

Ю.ГУСМАН: А потому что, вот знаешь...

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Вот, призывы, да? Какие...

И.ВОРОБЬЕВА: Что за призывы такие?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Нашист!

И.ВОРОБЬЕВА: Придется защищать вас.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Да. Он в Селигере же был. В Килиманджаро ездил? В Селигер!

И.ВОРОБЬЕВА: Да что вы! Ездил, да? Все! Компромат.

Ю.ГУСМАН: Лаврентий режет свинью, мимо Сосо идет или Коба, вдвоем идут. Они хотят немножко свиньи. Что Лаврентий скажет? «Уходи отсюда, не дам», что ли?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Они поют «Цветет в Тбилиси алыча не для Лаврентий Палыча». (все смеются)

И.ВОРОБЬЕВА: Так, послушайте...

Ю.ГУСМАН: А там же конец еще есть, ты знаешь, да?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Да.

И.ВОРОБЬЕВА: Не надо, пожалуйста! Давайте объявим голосование. Прошу прощения, что без звонков – просто настолько эмоции сейчас в этой студии, настолько сильны.

Ю.ГУСМАН: Поддержите людей, которые...

И.ВОРОБЬЕВА: Послушайте, подождите-подождите. Давайте объявим...

Ю.ГУСМАН: Если один выкрест в компании великого народа, нельзя поддерживать его.

И.ВОРОБЬЕВА: Давайте объявим голосование. Итак, если вы считаете, что справедливо возмущение фермера, который намерен обратиться в комиссию по правам человека, 660-06-64. Если вы считаете, что его правильно наказали и не надо там обращаться, по всяким комиссиям ходит, 660-06-65. Поехали.

Итак, я напомню. Если вы считаете справедливым возмущение фермера, то ваш телефон 660-06-64. Если вы считаете, что он не прав и несправедливо возмущается, 660-06-65. Вот тут нам пишут: «Вот придет голодный Гусман к Кобаладзе, а тот поросенком с гречей не поделится, скажет «Запрещено». Оправдание жадности все это». Вот так вот.

Ю.ГУСМАН: Нет, это во-первых. Я по религии не могу свинью есть. Но там телята были. Свинью – хрен с ним, не буду есть. Теленок маленький. Утки там или гуся, индюха.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Нет, минуточку. Если ты пришел ко мне за стол...

Ю.ГУСМАН: Да причем стол, причем? Я хочу сам себе сварить.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Если зашел ко мне ты в дом, (НЕРАЗБОРЧИВО) поставь на стол.

Ю.ГУСМАН: Вот, в Азербайджане я буду резать животных сутки, но раздам всем.

И.ВОРОБЬЕВА: Не будете. Прекратите. Прекратите призывать.

Ю.ГУСМАН: У меня просто нет животных, я говорю теоретически.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Ну, понимаешь, что ты говоришь, какую глупость? Ну, раздал. Ну что, ты режешь, чтобы все раздать? Или ты режешь для того, чтобы накрыть стол и угостить гостей?

Ю.ГУСМАН: Скажи мне. Можно вопрос тебе?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Ну?

Ю.ГУСМАН: Вот сейчас идет передача, важные и гуманные темы. Она идет в эфир. Миллионы людей прильнули к радиоприемникам, в аулах и степях сидят. Скажи мне, пожалуйста, разве мы раздаем эту нетленку, это вечное могучее послание о любви и дружбе, разве мы раздаем его за деньги? Ты тоже скажешь им: «Я сделаю завтра диск CD, и вы покупайте наш остроумный и точный разговор». Мы же это щедро сеем как сеялка, веем как веялка. А ты хочешь, чтобы...

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Вот, у него сейчас с языка Цицерон выпрыгнул.

И.ВОРОБЬЕВА: Подождите, Андрей пишет, что «дружба Кобаладзе и Гусмана подвергается испытанию в этом кейсе».

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Абсолютно.

Ю.ГУСМАН: Нет. Это народов России, представляющих я, и малых народов, типа, вот, как это у нас, грузин.

И.ВОРОБЬЕВА: Останавливаю голосование. Чуть-чуть попозже объявлю его итоги. Есть у нас SMS-сообщения. Евгений из Самары: «Юрий Георгиевич, срочно расширяйте свою сеть в Канаду – надо спасать людей».

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Значит, наши магазины...

Ю.ГУСМАН: (смеется)

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Наша многоформатная сеть...

И.ВОРОБЬЕВА: Так-так-так, спокойно. «А это вредный закон, - пишут нам, - коррупционный. Если бы человек купил в магазине, уплатил бы налог государству. Если он берет у соседа, государство в пролете». Жадное государство.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Да нет, ну эти попрошайки ходят специально, видят, где забивают скот, и выстраивается очередь.

Ю.ГУСМАН: Мать Тереза...

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Я не мать Тереза, я – фермер.

И.ВОРОБЬЕВА: Тем не менее, 87,5% считают, что совершенно справедливо возмущение фермера. Пусть обращается в комиссию по правам человека.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: То есть я выиграл?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Чего? Чего? Чего?

И.ВОРОБЬЕВА: Неправда, нет, вы проиграли. Потому что он совершенно должен был, естественно, поделиться со своим соседом. Конечно же, он...

Ю.КОБАЛАДЗЕ: А он поделился?

Ю.ГУСМАН: Да-да-да. С вами 13%. И главное, твои студенты тебя слушают, твои выпускники, те, кто давно работают в той же прокуратуре, где ты работал раньше. Они рыдают, потому что такое поражение их учителя...

И.ВОРОБЬЕВА: Так, вы будете петь? У нас 15 секунд?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Мне не до песен.

И.ВОРОБЬЕВА: 15 секунд.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Именно сегодня я проиграл, боже мой! Какой позор!

Ю.ГУСМАН: Давай какую-то песню про еду?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Про еду?

И.ВОРОБЬЕВА: 5 секунд. Ой-ой-ой, не знаете.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: (поет) Цинандали, хачапури.

И.ВОРОБЬЕВА: (смеется) Все, программа «Кейс». Спасибо, увидимся через неделю.