Ознакомиться с делами: Конец света. Право Голоса. Снежная баба. - Юлий Гусман - Кейс - 2010-03-11

И. ВОРОБЬЁВА: 20:08 в Москве. И какое время у вас бы ни было сейчас, это лучшее время для того, чтобы остановиться, отвлечься от своих повседневных дел и задуматься о судьбах мира, о самом важном, т.е. о справедливости, об истине и вообще, послушать самую лучшую программу на радиостанции «Эхо Москвы», телекомпании RTVi. Это программа «Кейс», меня зовут Ирина Воробьёва и я с удовольствием представляю нашего постоянного эксперта Юлия Гусмана.

Ю. ГУСМАН: Здравствуйте, Ирочка.

И. ВОРОБЬЁВА: Рада видеть Вас в этой студии.

Ю. ГУСМАН: Я особенно рад Вас видеть потому, что курьёзное и стыдное положение, когда приходилось нашему отсутствующему коллеге объяснять русские слова, слава богу, закончилось. Принято решение руководством Газпрома, чтобы старика Кобаладзе отстранить. Я долго писал на него, стучал во все организации, потому что не должна игра славян, песни славян уничтожаться непониманием.

И. ВОРОБЬЁВА: подождите секундочку! Мне казалось, что мы направили Юрия Кобаладзе на курсы повышения квалификации по русскому языку….

Ю. ГУСМАН: Ну, не получается. Он звонит, он пытается острить, он выучил…

И. ВОРОБЬЁВА: ЗвОнит?

Ю. ГУСМАН: ЗвонИт. Он выучил «Мцыри», он выучил Грибоедова Ивана Андреевича «Тёмные аллеи», он много чего делает того, что сближает его с нами. Но, увы, Ирочка, пока, мне кажется, надо звать человека, для которого русский язык родной.

И. ВОРОБЬЁВА: Но Вы же понимаете, что первым в этом списке стоит Ваш любимый Владимир Рыжков. То есть, мы зовём Владимира Рыжкова.

Ю. ГУСМАН: Нет, дело в том, что внешне Кобаладзе представительный, красивый, как герой мультфильма «Шрек», приятный человек! Рыжков, увы, маленький, брюнет лысоватый, он умный, конечно, Володя, но рост 1.42 для мужчины чуть-чуть маловат. Мне кажется. Ему стульчик нужно подставлять. Нет, лучше звать людей, для которых русский язык родной, типа Бунтман, Гусман… У кого русский язык в крови просто.

И. ВОРОБЬЁВА: Хорошо. Будем знать. Скучаем мы по Юрию Кобаладзе, его прекрасному знанию русского языка, ждём, когда он вернётся с курсов повышения квалификации.

Ю. ГУСМАН: Это оттеняет. Я себя чувствую сейчас неловко, потому что перлы и мысли, отбившись от него, как от стены и сформировавшись, становятся эталонными.

И. ВОРОБЬЁВА: Давайте я сегодня буду играть роль Кобаладзе, буду говорить: «Что, простите? Что Вы сказали?»

Ю. ГУСМАН: Нет, Ирочка, ты девочка юная, красивая… Как жалко, что миллионы американцев видят, а наше население не видит Иру. Это такая красота! Это такая убийственная радость видеть!

И. ВОРОБЬЁВА: Убийственная – это ключевое слово, я поняла. Те россияне, которые не могут нас видеть на телеканале RTVi, могут видеть нашу видеотрансляцию. Сейчас мы показываем Юлия Гусмана, но в перерыве покажу себя. Сегодня у нас, как всегда, три дела, которые нам нужно обсудить с вами, наши уважаемые присяжные. Именно вы, наши уважаемые радиослушатели и телезрители, будете решать судьбу каждого этого дела, голосуя по телефону и определяя мнение нашего эксперта совпадает с вашим чувством справедливости или нет.

Все наши кейсы приготовил для нас Евгений Бунтман.

КЕЙС № 1

Конституционный суд Германии отказал жительнице страны в просьбе остановить Большой адронный коллайдер. Истица настаивала на том, чтобы представители ее страны в совете Европейского центра ядерных исследований добились остановки коллайдера – иначе, по ее данным, наступит конец света. Женщина утверждала, что этот эксперимент породит черную дыру, которая поглотит всю Землю. КС отметил, что не получил убедительных доказательств грядущей вселенской катастрофы – никакой связи между концом света и работой коллайдера не обнаружено. Кроме того, суд предупредил, что все подобного рода предположения, которые базируются только на недоверии к современному естествознанию, не могут быть причиной для остановки научных исследований.

И. ВОРОБЬЁВА: Обсуждаем мы с Юлием Гусманом, как выглядит большой адронный коллайдер. Ну что же, как Вы считаете, справедливо ли КС Германии, который базируется в городе Карлсруэ.

Ю. ГУСМАН: Да. И приятно, что всё больше и больше поступает всяких сюжетов, замысловатых историй из города Карлсруэ. Но вообще же эта дама, она не первая. В истории человечества было много… сожгли, например, Джордано Бруно. Он тоже считал, что тогда местный коллайдер плохо работал. Галилея мучили. Дело в том, что остановить прогресс сложнее, чем остановить адронный коллайдер. Когда я об этом думаю, я радуюсь, что там идут полноценные и глубокие дискуссии о коллайдере. А у нас всё решено.

Я шёл сегодня к нам на радиостанцию и вижу афишу, что сеансы Кашпировского.

И. ВОРОБЬЁВА: Вы шутите!

Ю. ГУСМАН: Вернулось это время! Я вижу напротив афишу! Я подумал, что у кого-то коллайдер, а у нас Кашпировский. Для людей небогатых нам нужна не современная медицина и адронный коллайдер, нам нужен Кашпировский, чтобы он нас лечил и учил. И вот эта история совсем дикая. Она как анекдот может восприниматься. Мне просто интересно. Когда будут голосовать наши замечательные присяжные, как ты их называешь, будут ли те, кто будет её поддерживать…

И. ВОРОБЬЁВА: Будут. Я даже объясню, как будут поддерживать. Есть такое предсказание майя, что в 2012 году наступит конец света. Вот этот большой адронный коллайдер и может стать причиной того, что в 2012 году наступит конец света. Как Вам такая теория?

Ю. ГУСМАН: Не знаю… В нормальных телевизионных сетях есть программы для больных, для нервных. Есть развлекательные программы про летающие тарелки, про уфологов, про гадание на руке и прочая астрология. Но это всегда больше шутка, чем всерьёз. О чём можно говорить даже … если бы здесь был старик Кобаладзе, он бы нас поддержал, потому что это совсем страшно, когда в наше время… Нет, есть люди малокультурные, очень сильно верующие, которые мало что понимают, что такое коллайдер, как это может свернуться Вселенная…

Но одно дело – стремление человека, его безумная жажда чего-то интересного, таинственного. Бермудские треугольники, лохнесское чудовище. Но есть просто наука. Это хорошее дело – коллайдер. И я тебя уверяю, ни в 2012, ни в 2018, ни в 2118 ничего от этого не произойдёт. Мы сами можем взорвать то, что называется нашей Землёй. И в этом помогают люди, типа Кашпировского, увы.

И. ВОРОБЬЁВА: Не верит наш уважаемый эксперт в такие, может быть, суеверные стремления истицы, которая обратилась в Большой Конституционный суд Германии с просьбой остановить большой адронный коллайдер. +7-985-970-45-45 – это телефон для смс-сообщений и 363-36-59- телефон прямого эфира. Выскажите свою точку зрения, справедливо или нет поступил КС Германии. Может быть суду просто следовало как-то поглубже изучить вопрос запуска большого адронного коллайдера, может быть они пришли бы к какому-то выбору. Поспорьте с экспертом Юлием Гусманом. Или может быть вы с ним согласитесь.

Смс-ки пока отсутствуют. Валерий из Бессоновки: «Надо не только коллайдер отключить, но так же воду, газ и свет. Вдруг рванёт»

Ю. ГУСМАН: А так было! Помнишь, когда вводили этот ИНН, был дикий скандал, что число зверя…

И. ВОРОБЬЁВА: Да, да!

Ю. ГУСМАН: Надо сказать, что вообще суеверия, они очень популярны у людей, это даже мило, когда кошка перебегает дорогу, цифры загораются. Это милая игра человеческой психики. Но когда человек обращается в суд остановить прогресс, вот это, как писал и пел Высоцкий, прогресс – это опасно.

И. ВОРОБЬЁВА: 363-36-59, за что вы? За прогресс или, может быть, за суеверия. Алло! Здравствуйте! Вы в эфире. Как Вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Алло! Здравствуйте. Меня Пётр зовут.

И. ВОРОБЬЁВА: Прав ли наш эксперт?

СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Абсолютно прав. Я считаю, что это исчадье ада, оно должно остановиться.

И. ВОРОБЬЁВА: остановить адронный коллайдер?

СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Конечно.

И. ВОРОБЬЁВА: То есть, Вы на стороне истицы? Почему надо остановить большой адронный коллайдер?

СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Потому что, представьте, если он [мат].

И. ВОРОБЬЁВА: Понятно. Я думала, что будет какая-то более-менее позиция, но тут оказывается, что люди, которые против большого адронного коллайдера выступают, они не только суеверны, но и не слишком интеллектуальны.

Ю. ГУСМАН: Между прочим, я скажу, как психиатр, что обострения эти – это нормально. Потому что люди так выплёскиваются, им хочется наступить на что-то, раздавить ромашку, ударить кошку, поджигали хвосты кошкам, железные банки привязывали. У нас очень много сумасшедших, больных. У нас, во всём мире.

И. ВОРОБЬЁВА: Слушайте, весна же наступила! Обострения…

Ю. ГУСМАН: какая весна! У нас обострения тотальные – весенние, осенние, зимние. Это вот когда письмо санкт-петербургских коммунистов по поводу «Аватара»…

И. ВОРОБЬЁВА: Ну бросьте! Я очень люблю питерских коммунистов! Они так красиво пишут свои фильмы!

Ю. ГУСМАН: А я люблю фильм «Аватар». Дело в том, что свобода – это воля. Когда любой человек может говорить и делать, и писать, и любую глупость, лишь бы только не против начальников. Это мне кажется очень грустно.

И. ВОРОБЬЁВА: Айдар из Казани: «Чёрная дыра возникнет, если коллайдер построить в России. Там будут исчезать деньги». Может быть это взволновало нашего…

Ю. ГУСМАН: Судя по обстановке, мне кажется, такой коллайдер уже построен у нас.

И. ВОРОБЬЁВА: Нас все поправляют, чтобы мы говорили не «аНдронный», а «адронный». Простите, пожалуйста, будем говорить «адронный».

Ю. ГУСМАН: Ну, просто разные коллайдеры. Я в честь моего друга Андрона Кончаловского…

И. ВОРОБЬЁВА: Да, про Кончаловского тоже пишут. Ну что же, нам пишет слушатель: «Да пусть работает коллайдер. Эту женщину нужно упечь в психушку». Что ж вы такие все жестокие люди! Между прочим, эта женщина борется за вас и за каждого из нас. И думает, что это всё беда. В её конкретном мире это всё выглядит так. Запустим голосование. Мне не очень хочется подключать наших слушателей по этой теме, мне кажется, что обострение сейчас будет выглядеть особенно остро. Давайте так. если вы считаете, что справедливо решение КС Германии, который отказал жительнице в просьбе остановить большой адронный коллайдер, если вы считаете это решение суда справедливым, то ваш телефон 660-06-64, если вы считаете это решение суда несправедливым, то ваш телефон 660-06-65. Поехали!

ГОЛОСОВАНИЕ ПОШЛО

И. ВОРОБЬЁВА: [Повтор вопроса и номеров телефонов]. Так… Вот тут некий Кабан очень грубо пишет, что этой мадам надо мозги отключить, а не адронный коллайдер. Сава из Санкт-Петербурга пишет шутку из интернета, что у физиков есть такая традиция – каждые 16 млрд. лет они запускают большой адронный коллайдер. Так что всё возможно. Шутки шутками… Антон из Омска пишет ,что он за прогресс, если случится что-то плохое, то здесь коллайдер как раз не при чём.

Слушайте, у нас же под Раменское есть ускоритель. Говорят, что в городе Раменское, там как-то не всё в порядке у людей с психикой. Ну, у некоторых людей.

Ю. ГУСМАН: Да не только в Раменском.

И. ВОРОБЬЁВА: нет, правда говорят…

Ю. ГУСМАН: У нас во дворе жило человек семь, которые без всякого коллайдера и синхрофазотрона… Да нет, раскрутили шарик наоборот. Дело в том, что проблема не в том, что в обществе есть 5% сумасшедших, 30% внушаемых, а остальные не очень обучены. Мы берёмся судить и рядить по поводу футбола, по поводу театра, по поводу балета и по поводу коллайдера. Вместо того, чтобы снять шляпу и сказать: «Господи, прочту я брошюру, что такое адронный коллайдер». Они называют его аНдронным, неграмотные люди, к сожалению. Есть такие.

И. ВОРОБЬЁВА: да, есть такие… Нажимаю я на красную кнопку «Стоп», закончено голосование. Вы спрашивали, уважаемый Юлий Гусман, будут ли наши присяжные становиться на сторону этой женщины. Как думаете, сколько их?

Ю. ГУСМАН: Сто пять. Не знаю…

И. ВОРОБЬЁВА: 37,7% проголосовали за то, что это несправедливое решение КС Германии, 62,3% проголосовали, что КС Германии, находящийся в нашем любимом городе Карлсруэ, был прав. Я поздравляю Вас с первой победой в первом кейсе.

Ю. ГУСМАН: ничего себе победа! Эта победа хуже всякого поражения. Когда мы столько на экране видим чепухи, которая зомбирует мозг, ради денег, антинаучные. Вот была самая читающая страна, была одна крайность. Никаких суеверий, никакой религии, это очень плохо было, всё подавлялось, люди не могли ни креститься, ни молиться, ни в мечеть ходить. Сейчас другая крайность – сейчас мракобесие огромное. Есть такая передача «Турнир экстрасенсов».

И. ВОРОБЬЁВА: Да, есть такая.

Ю. ГУСМАН: Вообще, в принципе, вся эта экстросенсорика нигде никак не доказана ничем и никогда.

И. ВОРОБЬЁВА: А зачем доказывать?

Ю. ГУСМАН: Если есть… Это абсолютно всё неправда! Это ложь.

И. ВОРОБЬЁВА: Вы ни во что не верите, Юлий Соломонович? Какое-то нематериальное, не доказанное физикой.

Ю. ГУСМАН: если как игра, гадать на кофейной гуще или бросать носок, чтобы что-то там сбылось или открывать китайские печенья с предсказаниями – милости просим, как игра. Но если всерьёз это обсуждать… И эти 37% тех, которые вообще не читают даже книжку для самых неразвитых по физике. Потому что вот это всё… телепатия, телекинез, ясновидение…

И. ВОРОБЬЁВА: Всё это возникает из-за такого упадка интеллекта?

Ю. ГУСМАН: Нет, в астрологию верили самые умные люди, и учёные, и всякие вольтеры, буши, кто угодно, и Рейган. Дело в том. что индивидуально человек может в это верить. Но когда это приобретает характер абсолютного тотального давления на голову, куда я ни наткнусь, вижу программу – вскрывают зелёных человечков, Лохнесское чудовище. Тысячу раз говорят, что нет человечков. А этот антимиф, что американцы не высаживались на Луну! И продолжают. Не только у нас, и у них тоже. Это страсть человека к непознанному, к мистике, к тайне, она прекрасно. Но если она двигается умом – то да, а если загоняет себя в шоры мистического сознания действительности, мне кажется, это очень грустно.

Видишь, как без Кобаладзе у нас получается интеллигентная беседа!

И. ВОРОБЬЁВА: Давайте я вас перебью, простите меня пожалуйста. Просто нам нужно до перерыва перейти к чему-то более земному, чем мистика и экстросенсорика и прочее, и переместиться в Великобританию и поговорить о правах заключённых, повседневная, будничная тема.

КЕЙС № 2

Право голоса

Евросоюз требует от Великобритании разрешить заключенным голосовать на выборах. Сейчас по британским законам это невозможно – те, кто преступил закон и отбывает наказание в исправительном учреждении, лишается права голоса. Власти королевства объясняют уже многие годы, что не считают возможным позволять уголовникам определять судьбу страны. В то же время пять лет назад Европейский суд по правам человека посчитал это закон прямым нарушением прав человека. Заключенный Джон Херст, отбывающий за убийство пожизненное заключение, подал жалобу в Страсбург – и выиграл дело. Суд постановил, что подобный запрет лишает заключенного чувства гражданского долга, подрывает его уважение к принципу верховенства права, а также приводит к отчуждению заключенных от социума.

И. ВОРОБЬЁВА: Обсуждаем мы снова с Юлием Гусманом где-то за кадром права заключённых. Ну что скажете, уважаемый наш эксперт, в данном случае справедливо было решение суда или нет?

Ю. ГУСМАН: Это очень сложный вопрос. Но обращаю внимание, не могу молчать, как сказал покойный Золя, какая атмосфера! Мягкая, интеллигентная, нет этого ёрничения, всё, что Кобаладзе губил здесь своими, мягко говоря, шутихами какими-то, каким-то показным восточным колоритом, сейчас приобрело научный диспут по физике. Сейчас будет диспут по правам человека. Я чувствую себе в атмосфере интеллигентного собрания. Мне интересно, мне хочется идти глубже.

Я как аналитик, как будто я приглашён в «Особое мнение», или в «Разворот», я чувствую себя интеллигентным человеком. А тогда – ха-ха-ха, бе-бе-бе… Я был вынужден, я шёл на поводу. Я каюсь в этом. Этот вопрос очень важный. Я не люблю решения Европейского суда по правам человека, потому что это чудовищная политкорректность может утопить все эти истории. Мне кажется, что наши правозащитники, не наши, а западные, все эти организации, они очень избирательно всегда воюют с системами и очень плохо защищают людей.

Например, ясно, что сидит человек за убийство, пожизненно. Почему он должен иметь право определять политику страны? Я совершенно не согласен. Называлось раньше в СССР поражение в правах. Это было давно. Мне кажется, что права человека не абсолютны. Ну, я не считаю, что Чикатило нужно давать право воспитания детей.

И. ВОРОБЬЁВА: Может быть это применить к людям, которые совершили тяжкие преступления?

Ю. ГУСМАН: И кто это отметит? Статья такая-то не давать… Это вопрос непростой. Я заранее говорю, что может быть я и неправ. Но мне кажется, это не очень нужно. То, что в наших тюрьмах они идут и голосуют практически…

И. ВОРОБЬЁВА: Ну да… строем. Ну что ж, продолжим говорить о правах заключённых и о некоторых других, не менее важных вещах, в программе «Кейс», вернёмся через несколько минут.

НОВОСТИ

И. ВОРОБЬЁВА: Лучшее время для того, чтобы поговорить о правах заключённых в Великобритании. Именно этим мы занимаемся здесь, в этой студии, в программе «Кейс» с Юлием Гусманом. Вот смотрите, у нас в России имеют право голосовать заключённые. Что тут такого? Его осудили не за убийство, за мошенничество. От того, какая власть придёт после этих выборов, зависит, может быть, его свобода. Почему же ему нельзя высказывать своё право?

Ю. ГУСМАН: Может и можно. Есть страны, в которых цена человеческой жизни невелика. Особенно если речь идёт о достижении высокой цели. Победа на войне или большой стройки, когда цель оправдывает средства. И «гвозди бы делать из этих людей, не было б лучше этих гвоздей». Какая разница – 100 тысяч положили в атаке, 200, зато взяли высоту номер три. А есть места, где каждый человек на счету.

И. ВОРОБЬЁВА: Ну да, да.

Ю. ГУСМАН: Есть ситуация, в которой голосование не имеет большого значения.

И. ВОРОБЬЁВА: как Вы аккуратно всё!

Ю. ГУСМАН: Это серьёзный вопрос. Где голосование и голос… ну понятно, они проголосуют, как надо. Самое главное, они точно не проголосуют, как не надо.

И. ВОРОБЬЁВА: А как они проголосуют в Великобритании, мы не знаем.

Ю. ГУСМАН: А вот в Великобритании, при всём неуважении к стране ,где Кобаладзе родился, вырос и долго трудился, у них эти истории, их можно как угодно… смеяться над их париками, над их манерами, над тем, что они правы или неправы, но эта страна уже сотни лет показывает образец высокого и серьёзного отношения к правам человека и голосу. И когда они считают, что этот голос очень важен, твой, каждого, индивидуальный, поэтому у них такое трепетное отношение. Как бы это священное право не попало в руки человека, который его недостоин.

Я с этим согласен. Но возможна и твоя точка зрения. Потому что есть очень много стран демократических, хороших, где нет этой коллизии, мягко говоря. Если бы я сказал «коллизия», он бы меня замучил, этот бывший сосед. «Я не понимаю, что за коллизия, от слова кал, что ли?» Это трагедия!

И. ВОРОБЬЁВА: Что бы было, если бы Юрий Кобаладзе услышал «большой адронный коллайдер»?

Ю. ГУСМАН: Он бы вышел из студии. Он знает, что Большой есть театр. Я не хочу превращать это в повод по сведению счётов. Но вот смотри, как дышится, как слышится, какие темы! Мы обсуждали какой-то секс! Кричит! Смеяться не хочется. Речь идёт о правах человека, о тюрьмах Великобритании, о большом, не маленьком, адроном коллайдере. Но я боюсь, что он вернётся, судом неправым восстановится, напишет телегу на Алексея Алексеевича, который борется с ним. Он не всё может, потому что в дирекции Газпрома по нему принимают два решения…

Я писал такие телеги! И горжусь этим. В стихах! Уберите скорее Кобаладзе, потому что страна не могла дышать… Ну, это очень… Увы! Я ещё буду бороться! Возвращаясь к теме. Я думаю, что если говорить серьёзно, без всяких этих шутих идиотских, я бы поддержал суд Великобритании.

И. ВОРОБЬЁВА: То есть, не Евросоюз, который хочет это установить, а Великобритании. Вот смотрите, Савва из Санкт-Петербурга пишет: «Если человек нарушил закон, у него сбито чувство справедливости. Таким право голоса не нужно давать».

Ю. ГУСМАН: Он прав, потому что относясь к твоей собственности, к твоей жизни, к твоей чести без уважения, которое полагается гражданину, гражданке и наоборот, то что же говорить о том, что высокие материи выбирать себе судью или депутата. И вот те, кто иногда звонЯт… звОнят…

И. ВОРОБЬЁВА: ЗвонЯт… Нас Марина Королёва слушает, побойтесь.

Ю. ГУСМАН: Мариночка, прости. Звонят. Это меня научил Кобаладзе.

И. ВОРОБЬЁВА: ЗвонЯт правильно.

Ю. ГУСМАН: Это он меня научил! Я знал, что звонЯт, но его дурацкие фразы… чудовищно! Вот когда звонят эти психи или хулиганы, это вот большая дырка коллайдера в голове. Это всё звенья одной цепи. Это люди не уважают. Это неуважение к конкретному человеку не позволяет, на мой взгляд, давать право определять политику страны.

И. ВОРОБЬЁВА: Давайте попробуем подключить наших людей, которые нам звонят по телефону 363-36-59, а то мы читаем смс-ки, а звонки не включаем. Алло! Здравствуйте! Вы в эфире. Как Вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Здравствуйте. Юрий, город Томск.

И. ВОРОБЬЁВА: как Вы считаете, кто прав, ЕС или Великобритания?

СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Я думаю, что прав ЕС. Прежде всего, хочу немножко отвлечь, сказать, что Юлий Соломонович, Вам не хватает в качестве оппонента Кобаладзе. Ваши доводы в отсутствии конкуренции, звучат не так убедительно.

И. ВОРОБЬЁВА: поспорьте с нашим экспертом.

Ю. ГУСМАН: А Вы знаете почему? Вот такое чудище сидит, конечно, я борюсь с ним, как рыцарь Еремей, как герой. А здесь сидит очаровательная девушка, на той же волне, начитанная, как я, образованная, как я, интеллигентная, как я, и красавица, как я.

СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Я понимаю, что Вам приходится бороться, как Гераклу. Но без Гидры Геракла не было бы.

Ю. ГУСМАН: А как можно бороться с ангелом? А сейчас хрюкаю что-то вяло, потому что не могу, а этот меня возбуждает. Потому что он мало что понимает.

СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): ну, это радуем меня, как мужчину.

Ю. ГУСМАН: Хотя конечно лучше, чтобы возбуждала, конечно, не он, а она, но это уже, увы…

СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): А теперь, собственно, по сабжу. Я думаю, что люди, осуждённые… или осУжденные…

Ю. ГУСМАН: Но звонЯт!

СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): да. На пожизненный срок или на несколько пожизненных сроков, такое даже бывает, либо приговорённые к смертной казни, конечно, не должны обладать избирательным правом. А те, кто сидят на небольшие сроки, барсеточники или там за экономические преступления, за что их лишать?

И. ВОРОБЬЁВА: То есть, простите, что перебиваю, у нас не очень много времени на Ваш звонок. Я правильно понимаю, что надо разделить, те, кто осуждён за тяжкие преступления, не должны голосовать, а те, кто за мелкие и нетяжкие преступления, то им нужно давать право голоса.

СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Конечно.

И. ВОРОБЬЁВА: Спасибо большое за звонок. Спасибо, что Вы оказались не Петей. Очень рада была слышать. Так… «Неверно, - пишет нам наш слушатель, - потому что запрещено заключённым голосовать в Англии, нарушили закон – значит вне закона». Не поняла сейчас. Кто написал эту смс-ку, напишите русским языком, потому что что-то странное Вы написали.

Ю. ГУСМАН: Чистый коллайдер!

И. ВОРОБЬЁВА: Айдар из Казани пишет, что по Конституции человек имеет право не только голосовать, но и быть свободным. Следовательно заключённые потом скажут, дайте нам свободу. Какая-то логика у Вас странная. Есть же решение суда, человек сидит. О чём Вы! Давайте вы проголосуете по этому кейсу и выскажете свою точку зрения на право, отсутствие права голосовать заключённым в Великобритании. Я напомню, что ЕС требует сейчас в Великобритании разрешить заключённым голосовать. Но суд постановил, что подобный запрет лишает заключённого чувства гражданского долга.

Если вы согласны с судом, то ваш телефон 660-06-64, если вы не согласны с судом, то ваш телефон 660-06-65. Поехали!

НАЧАЛСЯ ПОДСЧЁТ ВАШИХ ГОЛОСОВ

И. ВОРОБЬЁВА: [Повтор вопроса и номеров телефонов] Я не могу не отметить чувство справедливости наших слушателей, наших зрителей, которые пишут нам смс-ки. Потому что каждый раз, когда Вы произносите фамилию «Кобаладзе», наш пейджер взрывается смс-ками, одни наши слушатели пишут, что надо убрать Кобаладзе навсегда.

Ю. ГУСМАН: Правы!

И. ВОРОБЬЁВА: А другие пишут, что надо вернуть Кобаладзе навсегда.

Ю. ГУСМАН: Если провести голосование… Дело не в Кобаладзе, дело в тенденции, превращать интеллигентный разговор о серьёзных физических проблемах, проблемах развития общества в Великобритании, проблемах, волнующих каждого честного человека, как в России, так и в США, в какую-то клоунаду. Я не понимаю! Программа задумывалась, как диспут умного с хорошим, ярким с интеллигентным. Мы превратили это… не мы, он! Я просто был вынужден был идти на поводу, чтобы как-то образумить надо было. «Я не понимаю, о чём идёт речь!» Мы губим интеллигентную радиостанцию. Радиостанция скатывается к каким-то хиханькам FM, хаханьки FM.

И. ВОРОБЬЁВА: Прекрасно!

Ю. ГУСМАН: Я представляю, что бы он устроил, граждане США и России, на эту тему коллайдера. Я в ужас прихожу. Он до утра орал бы: «Какой коллайдер, малайдер?!» А вот сейчас прошло 2/3 программы, разговор не утихает, его пафосность, конкретность. И все звОнят и звонЯт одновременно с криком: «Как интересно, как хорошо!» И даже Петя позвонил и обрадовал нас, что он слушает. Замечательно!

И. ВОРОБЬЁВА: На этой замечательной ноте я нажимаю красную кнопку «Стоп» и завершаю наше голосование. У нас как-то голосование идёт в примерно одинаковых цифрах – 36,7% считают решение суда, который постановил, что подобный запрет лишает заключённых чувства гражданского долга, справедливо. И 63,3% считают это решение суда несправедливым. Я могу сказать, что Вы выиграли и второй кейс. А вот Роман из Чикаго пишет, что Вам пора написать книгу «Негативное влияние Кобаладзе на жизнь королевской семьи».

Ю. ГУСМАН: Роман, это не книга! Это трагедия, достойная Шекспира!

И. ВОРОБЬЁВА: Роман – это его зовут.

Ю. ГУСМАН: Я и говорю, Роман, запятая! Эх, Роман, Вы в Чикаго, я здесь. Если бы я смог попасть к Вам в Чикаго и рассказать, что творит Кобаладзе вне эфира…

И. ВОРОБЬЁВА: Так, спокойно! Давайте…

Ю. ГУСМАН: Это интереснейшая тема! Интереснейшая! Коллайдер и Кобаладзе – вот два слова, интересные всем честным людям земли.

И. ВОРОБЬЁВА: Перейдём к третьему кейсу. Пока вы будете его слушать, мы с Юлием Гуманном обсудить судьбу Юрия Кобалалдзе. Для вас третий кейс.

КЕЙС № 3

Снежная баба

Жительницу штата Нью-Джерси заставили одеть статую Венеры Милосской. 44-летняя Элиза Гонсалес вылепила из снега копию шедевра Бенвенуто Челлини. Единственное отличие – у этой статуи, в отличие от оригинала, не было головы. Статую она поставила во дворе. И к ней стали стекаться местные жители, которые подобно туристам, фотографировались с достопримечательностью. Но через несколько дней к Элизе Гонсалес пожаловали менее приятные гости – полицейские. Целомудренные соседи обратились в полицию – и служители закона, получив предписание суда, потребовали прикрыть наготу Венеры. Соседей не устраивало, что во дворе стоит фигура обнаженной женщины, которую могут увидеть их дети. В результате Элизе Гонсалес пришлось одеть статую – в купальник.

И. ВОРОБЬЁВА: Вот так статуя Венеры Милосской в купальнике. Я теперь знаю, куда уехал наш прекрасный Кобаладзе! Уехал он защищать статую Венеры Милосской в Нью-Джерси.

Ю. ГУСМАН: Да нет! Я считаю совершенно точно, что эта дама, Элиза Гонсалес, она абсолютно права. Я часто бывал в музее Пушкина, пока меня там не послушали, я не хожу туда больше. Там внизу, на первом этаже стоит огромный статуй дядьки.

И. ВОРОБЬЁВА: Статуя, всё же…

Ю. ГУСМАН: Статуй по сути, большой такой статуй, дядька, огромный, под потолок. И у него маленькая, но такая пипка, видна. Извините, я мягче не скажу. Пенис, член.

И. ВОРОБЬЁВА: Ну пусть так.

Ю. ГУСМАН: Во-первых, маленький. Статуй 10 метров. Во-вторых, что самое ужасное, я дважды писал уважаемой женщине, г-же Антоновой. Она директор, уважаемый человек, обожаю её! Я говорю: «Да прикройте, хоть трусики!»

И. ВОРОБЬЁВА: какие трусики! Фиговый листочек.

Ю. ГУСМАН: Вместо листочка мне показали фигу. Я думаю, что… поверьте мне, я сейчас не хотел бы быть ханжой и пуританином, но есть же какой-то предел. Женщина не должна лепить эти места. Это святое, это тайна, нельзя включать свет ночью, когда занимаешься любовью, только в темноте абсолютной, даже свечку! Это мораль! Может быть Вам смешно…

И. ВОРОБЬЁВА: Мне смешно.

Ю. ГУСМАН: А я считаю, что это неправильно. Браво, Гонсалес! И мы спросим любого радиослушателя…

И. ВОРОБЬЁВА: Браво Гонсалес, что она статую одела в купальник?

Ю. ГУСМАН: Она должна или сломать эту статую с этим хулиганским местом, чудовищным, не нужным никому, кроме как на скульптуре. Что такое! Пестик, тычинка! Дальше нас не учили. В моё время это было главное образование наше. Не было сексологии.

И. ВОРОБЬЁВА: подождите! Школьников же водят в музей, в тот же самый Музей Пушкина. Они же всё равно это всё видят!

Ю. ГУСМАН: С третьего курса института, 21 год – иди в музей. Всё! Не надо ходить в музей! Сколько там тёток голых у этого РембрАнта или РЕмбранта, Рафаэля или Рубенса. Рисуйте одетых! У нас рисовали ударников. Было нормально! Рабочий и колхозница не стоят же голые! Одеты, красиво развивается юбочка. Нет, я не знаю… Я убеждён, что человек, который отсутствует, чьё имя, как Воланда, нельзя повторять, этот человек, конечно, орал бы и визжал, что ничего, пускай они голые ходят. А я убеждён! Я придерживаюсь высокой морали. Место сексу – за закрытой дверью.

И. ВОРОБЬЁВА: И всё то, что так же, как Венера Милосская, Аполлон…

Ю. ГУСМАН: Закрасить! Поставить ширмочку. Не надо портить картину. Наклейте стикер, поставьте. Какая проблема? Что убудет? Вот скажи!

И. ВОРОБЬЁВА: Мы знаем, что убудет! Что закроют, то и убудет.

Ю. ГУСМАН: Это остаётся. Но просто там дети, там беременные. Там какие-то школьники, старушки, которые забыли про всё это.

И. ВОРОБЬЁВА: Это всего лишь Венера Милосская, и не более того.

Ю. ГУСМАН: Там статуй стоял не Венеры Милосской, там дядька стоял. То ли Давид, то ли Голиаф, то ли Абрам, то ли Аполлон, не знаю, я этого не изучал. Но точно греческий миф какой-то. Надо прочитать книжку. Их же много было! Нет времени. Серьёзно! Шутки шутками, это всё абсолютная распущенность нравов. У нас не Древний Рим. У нас нормальная демократическая страна. Не надо нам этих органов.

И. ВОРОБЬЁВА: Вот тут спрашивают: «А статуя «Писающий мальчик»?»

Ю. ГУСМАН: Пускай писает, но не видно откуда. Закрыть ширмой. Струя может быть! Догадайся, есть воображение! Зачем тебе в морду тыкать всем этим? Закрываешь ажурчиком… Я серьёзно! Ирочка! Это проблема серьёзная. Русалка же не видна снизу, у неё хвост.

И. ВОРОБЬЁВА: Зато сверху видна.

Ю. ГУСМАН: Это святое! Я не сказал закрывать г-же Милосской грудь.

И. ВОРОБЬЁВА: А что Вы сказали ей, простите, закрыть? То, что внизу?

Ю. ГУСМАН: То, что у Вас называется внизу, а у нас называется… главная неприятность.

И. ВОРОБЬЁВА: Спокойно.

Ю. ГУСМАН: Нет, статуй такой в музее Пушкина. Убрать, чтобы не позориться. Мраморный! Ещё столько мрамора угрохали! Можно станцию метрополитена построить. И не одну… Как это такая интеллигентная женщина решила ставить это всё… Кошмар!

И. ВОРОБЬЁВА: 363-36-59, мы говорим о статуе Венеры Милосской, которую построила женщина в штате Нью-Джерси. К сожалению или к счастью, пока мы ещё не приняли решение по этому кейсу, суд заставил одеть эту статую в купальник. Итак, стоит это делать или нет? 363-367-59. Алло! Здравствуйте! Вы в эфире. Как Вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Андрей. Добрый вечер.

И. ВОРОБЬЁВА: Здравствуйте, Андрей. Как Вы считаете, прав ли суд в данном случае?

СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): ну, там не суд, там полиция.

И. ВОРОБЬЁВА: Полиция получила предписание суда.

СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Ах, вот даже как. Но извините, когда она растает, они будут купальники изымать?

И. ВОРОБЬЁВА: Ну, это другой вопрос. Всё-таки, нужно было закрыть все части тела этой статуи или не нужно было?

СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Да нет, конечно.

И. ВОРОБЬЁВА: Почему?

СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Потому что в данном случае это копия действующей скульптуры и ничего в этом страшного нет.

И. ВОРОБЬЁВА: А наш эксперт уверен, что всего этого показывать нельзя!

СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Юлий Соломонович, я Вам сообщу приятную вещь! Там не по решению суда коллайдер закрыли сегодня, часок назад прозвучало в «Вестях-24», а по техническим проблемам представляет какое-то падение.

Ю. ГУСМАН: Слушайте! Так прикрыли хвостик у коллайдера!

СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Я думаю, что без Кобаладзе это никак… Бросил ключ гаечный какой-то и всё! Кирдык теперь!

Ю. ГУСМАН: Да. Я думаю, что да. Но зря Вы считаете, что если дама из снега, нужно обязательно все причинные места показывать. Не нужно нам этого всего!

СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Вот смотрите! Дама из Германии коллайдер закрыла, можно сказать, а тут купальник…

И. ВОРОБЬЁВА: Давайте не будем переходить к коллайдеру.

Ю. ГУСМАН: Кстати, возможно это…

СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): А это одна и та же дама, я боюсь!

Ю. ГУСМАН: Возможно это вообще результат нашей работы!

И. ВОРОБЬЁВА: Боже мой!

Ю. ГУСМАН: Голосование услышали физики и поддержали инициативу, 37% поддержали инициативу закрыть к чёртовой бабушке этот вредный населению адронный коллайдер.

И. ВОРОБЬЁВА: Действительно. Давайте поговорим о Венере Милосской, примем решение по этому вопросу. У нас осталась пара минут до конца эфира. Давайте проголосуем и примем справедливое решение. Если вы считаете ,что справедливо решение суда, который постановил одеть в какую-то одежду копию Венеры Милосской, ваш телефон 660-06-64. если вы считаете это решение несправедливым – 660-06-65. Поехали голосовать!

ГОЛОСОВАНИЕ. ПРОЦЕСС ПОШЁЛ

И. ВОРОБЬЁВА: Голосование идёт. [Повтор вопроса и номеров телефонов]. Саша пишет: «Кейс»! Руки прочь от прекрасного тела Венеры! Позор ведущему!» Это Вам, между прочим!

Ю. ГУСМАН: Я не ведущий, я эксперт. Позор потому, что позор тому ведущему, который точно бы отстаивал это всё. Потому что аморальность его, кстати, и довела его до того, что его из программы попросили.

И. ВОРОБЬЁВА: Это Вы опять о Кобаладзе?

Ю. ГУСМАН: О людях, которые не могут прикрыть это безобразие.

И. ВОРОБЬЁВА: Ему, кстати, я имею в виду Юрия Георгиевича, придумали новую фамилию – Кобалайдер. Не знаю, кто прислал это сообщение, подпишитесь. Страна должна знать своих героев. И Кобаладзе должен знать Ваше имя. «В США полно сектантов» - пишет нам кто-то. Вы считаете, что сектанты заставили одеться Венеру Милосскую.

Ю. ГУСМАН: А у них своя жизнь. Некоторые люди пишут о чём-то своём, девичьем, непонятном. Почему сектанты, какие сектанты, где вы увидели сектантов? В коллайдере, что ли, сидят?

И. ВОРОБЬЁВА: Осталась у нас последняя минута эфира. Я нажимаю на красную кнопку. Я хочу Вам сказать, что Вы проиграли этот кейс, 17% только за Вас, и 83% за голую Венеру Милосскую.

Ю. ГУСМАН: Слава богу, что есть 17% людей, которые высокоморальны, как я. Это спасибо вам! Нас пока мало, мы сделаем партию борьбы с этими коллайдерами, которые нам мешают жить и работать.

И. ВОРОБЬЁВА: И устроите культурную революцию.

Ю. ГУСМАН: Бескультурную.

И. ВОРОБЬЁВА: Что ж, спасибо большое. Огромное спасибо Юлию Гусману за программу, всем тем, кто писал и звонил нам. Ну, почти всем спасибо, кто звонил. Вернёмся через неделю. Возвращайтесь и вы, слушайте программу «Кейс», самую лучшую программу на радиостанции «Эхо Москвы» и телекомпании RTVi. До свидания!