Ознакомиться с делами: Обещать - не значит жениться; Самолеты; Электрошок - это по-нашему - Юрий Кобаладзе - Кейс - 2009-11-26
И. ВОРОБЬЁВА: Верить ли закону или своему собственному сердцу, где она, справедливость, и как её искать? Может и не стоит её искать, а может быть просто верить тому, что написано в Конституции, в законе и так далее. В этой программе «Кейс» мы ищем справедливость с большими, мощными фонарями, вдвоём с Юрием Кобаладзе. Меня зовут Ирина Воробьёва. Здравствуйте. Юрий Георгиевич, здравствуйте.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Здравствуйте.
И. ВОРОБЬЁВА: Рада приветствовать Вас в этой студии.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Спасибо. Я рад Вас видеть.
И. ВОРОБЬЁВА: Я тоже очень рада Вас видеть.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Грустное у меня настроение. Нет сегодня нашего любимого Юлия Соломоновича Гусмана. Но у него очень веская причина, эти две недели будет отсутствовать. Я ему желаю успеха в его сложном творческом пути. Вы знаете, да? Сегодня это стало известно, ему предложили танцевать в «Ледниковом периоде». И ещё сейчас балет «Щелкунчик» ставят, балет на льду, он танцует главного героя. Сейчас на сборах тренируется.
И. ВОРОБЬЁВА: Пожелаем ему удачи.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Вы знаете, что он чемпион баку в одиночном мужском катании, в 1932 году он был чемпионом.
И. ВОРОБЬЁВА: Безусловно. Начинаем с грустной ноты, потому что нас здесь в студии всего двое.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ужасно, как мы справимся, я не знаю…
И. ВОРОБЬЁВА: Я уверена, что мы с Вами справимся, потому что нам помогут наши присяжные, наши слушатели.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ирочка, вселите в меня оптимизм.
И. ВОРОБЬЁВА: Вселяю в Вас оптимизм. Я знаю, каким образом это сделать. На Вас сейчас направлена наша камера видеотрансляции, которая на сайте «Эхо Москвы».
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Вообще-то, это очень опасная, эта камера, вчера она привела к плачевным результатам.
И. ВОРОБЬЁВА: Что такое?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Один из слушателей прислал такую бяку про меня…
И. ВОРОБЬЁВА: Бяку?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Увидев меня в камеру, он назвал меня пнём с ушами.
И. ВОРОБЬЁВА: С глазами.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: С глазами, да.
И. ВОРОБЬЁВА: Ну, глаза у Вас есть, насчёт пня – не согласна.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Он сказал, что я пень.
И. ВОРОБЬЁВА: Юрий Георгиевич, не советую Вам в данном случае расстраиваться, потому что в прошлом «Кейсе» вам придумали такие прозвища, вам, с Юлием Соломоновичем, что пень с глазами рядом не стоял и не сидел.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Какие же это прозвища?
И. ВОРОБЬЁВА: Какой-то там…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Браузер и Юзер? Это мы сами придумали.
И. ВОРОБЬЁВА: Юрик лысый и Юлий толстый, что-то такое вот.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: А! В этом смысле! Это кто придумал?
И. ВОРОБЬЁВА: Это вы придумали!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Негодяй Гусман придумал.
И. ВОРОБЬЁВА: А то, что прислали наши слушатели на смс-номер, я даже зачитывать не стала. Давайте приступим к нашим кейсам. У нас их, как всегда, три, и как всегда, они неоднозначны. И очень трудно принять по каждому из них сразу же решение. Нужно разобраться. Как всегда, кейсы в нашей программе подготовил Евгений Бунтман и первый называется «Электрошок – это по нашему».
КЕЙС № 1
Электрошок – это по-нашему
Поступок американского полицейского, применившего электрошокер против десятилетней девочки, признан правомерным. Таков результат расследования скандального случая в штате Арканзас. Дастин Брэдшоу получил вызов от женщины, которая не могла справиться с собственной дочерью. Десятилетняя девочка отказывалась принять душ перед сном. Полицейский приехал, и увидел, как ребенок катается по полу, кидается в собственную мать тяжелыми предметами и вообще ведет себя агрессивно. Мать попросила усмирить девочку и разрешила применить электрошокер, если та не послушается. Полицейский попытался поднять девочку с пола, но тут же получил в пах. И тогда Брэдшоу воспользовался разрешением матери и применил электрошокер. Позже отец девочки, который не живет с ней, подал жалобу – по его словам, нельзя обращаться с ребенком, как с животным – даже если он неадекватен. Но полицейское начальство отказалось наказывать своего сотрудника и объяснило, что другого способа справиться с девочкой не было.
И. ВОРОБЬЁВА: Вот такая странная, на мой взгляд, история. И сейчас мы попробуем с Юрием Кобаладзе понять, справедливо ли решение суда в данном случае.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Вы знаете, Ира, это удивительно мой кейс.
И. ВОРОБЬЁВА: Ваш кейс?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Да, да, да. Я долго жил за границей, женщины часто уходили куда-то гулять и меня оставляли с детьми. И я очень активно использовал электрошокер и другие пыточные инструменты, чтобы утихомиривать детей. Они меня все слушались. Мамы приходят, они у меня все шёлковые. Я запирал их в тёмные ванны, электрошокеры, это такая штука, которая чик, и ребёнок летит на пять метров, я бил их плёткой. Но они меня все безумно любили. Им казалось, что это такая игра интересная.
Как только кто-то открывал рот и пищал, я – электрошокер. И они меня очень ценили. Я был такой беби-ситтер, и на меня мамы не могли нарадоваться.
И. ВОРОБЬЁВА: Вы открываетесь для меня с какой-то новой стороны.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Поэтому я считаю, что правомерно, очень правильно и разумно. Непослушных детей, которые не слушаются или слушаются советов Остера, вредных советов.
И. ВОРОБЬЁВА: Я понимаю, да.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: И начинают в маму кидаться утюгами, их электрошоком!
И. ВОРОБЬЁВА: Юрий Георгиевич, а своих собственных детей…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Обязательно! Я показывал пример, мамам демонстрировал, как я собственных детей… У меня две девочки, в тёмных ванных они у меня сидели все вечера. Как мама из дома, они у меня в тёмную ванную, пищат, я приду, электрошокером, они затихали моментально.
И. ВОРОБЬЁВА: Верните Гусмана! Верните Гусмана пожалуйста! Он бы сейчас, как детский врач, Вам бы сказал…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Он не детский врач, кто Вам сказал? Он невропатолог.
И. ВОРОБЬЁВА: Ну, неважно. Он какой-нибудь врач, он бы как врач, Вам сказал, что ребёнок, десятилетняя девочка и электрошок – вещи несовместимые! Нельзя этого делать!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Минуточку! А если она не даёт маме жизни вообще? Катается, кидается тяжёлыми предметами, утюгами.
И. ВОРОБЬЁВА: Насилие и жестокость против детей…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Электрошок и в тёмную ванную.
И. ВОРОБЬЁВА: Слушайте… Верните, пожалуйста, Гусмана. Я умоляю! Юлий Соломонович, я знаю, что Вы меня сейчас слышите! Я знаю, что Вы меня сейчас видите.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Мягкотелый, слабохарактерный Гусман! Конечно, он бы сейчас сломался бы и говорил бы какие-то сопливые и слезливые вещи. Мы, настоящие мужчины, детям поблажки не даём.
И. ВОРОБЬЁВА: Я правильно понимаю, что Вы сходу решили проиграть первый кейс?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Почему? Я уверен, что я выиграю! Я на стороне американского правосудия, которое одобрило.
И. ВОРОБЬЁВА: Это не суд, скорее, это расследование. Ну, в любом случае американские полицейские. Они просто своего выгораживали!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Своего! Мама пригласила! Он же не сам ворвался в квартиру. Мама пригласила, потому что справиться с этим ребёнком невозможно. Меня рядом не было. Я бы, конечно, даже и электрошок не употреблял бы. Жалко электричества. Я бы нашёл метод утихомирить эту девчонку. Она у меня в душ пошла бы, просто просила бы меня: «Пустите меня в душ».
И. ВОРОБЬЁВА: И Вы бы выключили свет, чтобы ещё и профилактика была.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Да. И холодную бы менял воду. Холодную, горячую.
И. ВОРОБЬЁВА: Юрий Георгиевич, Вы меня пугаете! Пугаете меня!!! 363-36-59 – телефон прямого эфира, +7-985-970-45-45 – это телефон для смс-сообщений. Объясните этому жестокому человеку, что ребёнок, 10-летняя девочка – это действительно не животное. И нельзя против этого ребёнка применять электрошок.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ну, посадите Вы на шею себе…
И. ВОРОБЬЁВА: Сейчас посмотрим, что скажут наши слушатели.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Давайте. Я даже не сомневаюсь.
И. ВОРОБЬЁВА: 363-36-59 – телефон прямого эфира. Ну что ж, рискнём. Алло! Здравствуйте! Вы в прямом эфире. Как Вас зовут?
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Здравствуйте. Добрый вечер. Это город Пермь, Бессонов Алексей Борисович.
И. ВОРОБЬЁВА: Ой, здравствуйте!
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Послушайте! В этом отношении наше государство намного гуманнее. Запрещено употреблять спецсредства в отношении несовершеннолетних – наручники и другие средства. Женщины, несовершеннолетние – запрещено. Американцы – варвары. Безусловно. Поэтому конечно нельзя, это ребёнок. Поэтому неправ был суд.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Алексей Борисович, а Ваш ребёнок катался когда-то по полу и кидал в Вас утюгом?
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Всё было. Нет, но строжайшим образом наше законодательство запрещает. И наши суды. Нельзя наручники применять.
И. ВОРОБЬЁВА: Подождите секундочку! Но только это останавливало Вас? Давайте не по закону, а по справедливости.
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): нет, конечно, нельзя. Вообще, имейте в виду, что применение насилия в отношении ребёнка – это серьёзное преступление. Любое насилие в отношение несовершеннолетних по европейскому законодательству – это страшное преступление.
И. ВОРОБЬЁВА: Согласна с Вами.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Деньги есть у Алексея Борисовича?
И. ВОРОБЬЁВА: Он же сказал, что есть. Спасибо большое. Согласна с нашим слушателем.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Гуманист.
И. ВОРОБЬЁВА: Пишут, что нет трансляции. Антон, трансляцию запустила по чесноку. Вроде как идёт… Поэтому посмотрите. Пишут, что нет трансляции. Я надеюсь, что она будет. Диана из Саратова: «Помните непослушного Эмиля хотели отправить в Америку. Теперь понятно, почему».
Ю. КОБАЛАДЗЕ: да, да, да. Или ко мне на перевоспитание.
И. ВОРОБЬЁВА: Макс из Иваново пишет: «Всё лучшее – детям! Американским! Даже шокеры». Кошмар! Ну, это же ужасно.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Это как-то отвлечённо. Позиция есть? Как у Алексея Борисовича, у него неприемлемая, но позиция.
И. ВОРОБЬЁВА: Это же ужасно! Василий из Канады пишет: «Это маме надо электрошокер за такое воспитание». Вот воспитала она так девочку! Десять лет. Между прочим!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Здесь бы я, может быть, согласился бы. И ребёночку и маме заодно. И в душ её отправить сразу с ребёнком.
И. ВОРОБЬЁВА: Прекрасно, прекрасно! Ну что же, «Действительно – Бред шоу» - пишет нам Эдуард. 363-36-59 – телефон прямого эфира. Продолжаем подключать наших присяжных, которые высказывают своё мнение. Кто прав в данном кейсе – я или Кобаладзе? Кто из нас с более справедливой позицией. Здравствуйте! Вы в эфире. Как Вас зовут?
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Здравствуйте, Ира, здравствуйте, Юрий. Вадим из Санкт-Петербурга. Я должен сказать Бессонову Алексею Борисовичу, что он никогда не видел, как у нас в Питере «несогласных» и «лимоновцев» несовершеннолетних…
И. ВОРОБЬЁВА: Погодите секундочку, я всё понимаю. Здесь можно…
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): …хватают за волосы и 14-летних детей избивают в кровь. Так что это бывает и у нас, не только в Америке.
И. ВОРОБЬЁВА: Я понимаю. Но всё-таки, по этому кейсу, давайте, скажите.
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Я считаю, что на самом деле, у меня трое детей было. Я их воспитал. Надо, конечно, не электрошокером, надо более гуманно – надо приковывать наручниками к батарее.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Правильно! О, Вадим! Молодец!
И. ВОРОБЬЁВА: Слушайте, что за призывы к насилию!
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Я целиком и полностью Юрия Кобаладзе поддерживаю.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: А, Ирочка! Что я Вам сказал!
И. ВОРОБЬЁВА: Спасибо Вам большое за звонок. Но эти призывы к насилию я в эфире не потреплю.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Очень широко я использовал наручники в работе с детьми.
И. ВОРОБЬЁВА: Без подробностей, пожалуйста, не надо! Я этого насилия в эфире не потерплю!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Хорошо. Раз я не могу высказывать свою точку зрения, спросим присяжных.
И. ВОРОБЬЁВА: Спросим присяжных! «Девочка на всю жизнь запомнит, как надо вести себя с полицейским» - пишет нам… Кстати, девочка, конечно, тоже молодец. Полицейскому так… не хило… Сейчас… Гавриил из Беслана: «Если бы девочке было лет 25, вот тогда бы и шокер, и наручники, а так нет».
Ю. КОБАЛАДЗЕ: В 25 она бы уже мама была, а не дочка.
И. ВОРОБЬЁВА: Да, в общем. Не подписался, к сожалению, наш слушатель, очень жаль, подпишитесь следующий раз, пожалуйста. Пишет: «Так она же в пах ударила копа! Всё!»
Ю. КОБАЛАДЗЕ: И меня пытались тоже ударить. В первый вечер. Трёхлетний был карапуз, здоровый! Хотел меня ударить. Дорого это ему стоило.
И. ВОРОБЬЁВА: Быстренько ещё один звоночек примем. Алло! Здравствуйте. Вы в эфире, как Вас зовут?
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Здравствуйте. Меня зовут Андрей. Знаете что… У меня такое ощущение, что господин Кобаладзе… мне кажется, что его предыдущая работа была, наверное, в органах…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Да, я в пыточном отделе работал.
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Вот, вот, вот. Собственно говоря, вот видимо опыт, полученный, он переносит…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Нет, у меня сначала был опыт работы с детьми, а потом меня взяли в пыточный отдел.
И. ВОРОБЬЁВА: То есть, Вы тренировались. Давайте отвлечёмся от личности г-на Кобаладзе. Вы считаете, что здесь прав был?
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Ни в коем случае. Насилие – это признак бессилия.
И. ВОРОБЬЁВА: Отлично! Спасибо большое.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: А как бороться?
И. ВОРОБЬЁВА: Конкретно за эту фразу Вам большое спасибо от меня.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Насилие признак бессилия? А что надо было бедной маме делать? Пусть кто-то…
И. ВОРОБЬЁВА: Каким-то образом.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Каким?
И. ВОРОБЬЁВА: Я не знаю, каким образом. У меня нет детей. Понимаете? Я поэтому исключительно гуманна. Я вырастила двух племянников. Тоже не самые сговорчивые дети.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ну, лупили, честно?
И. ВОРОБЬЁВА: Нет. Ни разу.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ну, это вообще невозможно. Меня лупили просто каждый день.
И. ВОРОБЬЁВА: Ни разу! Но я тётка, я не мама была.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Мама лупила просто… пух и перья с меня сыпались.
И. ВОРОБЬЁВА: Давайте разберёмся с этим кейсом и я призываю наших присяжных, которые не смогли дозвониться нам в эфир, сейчас проявить себя и проголосовать за этот кейс. Мы должны выяснить, кто прав – Гус… Кобаладзе или я. Вы представляете, я даже оговариваться начинаю, настолько нервничаю. Итак, справедливы ли претензии отца девочки? Хочу задать вам вопрос. Я напомню, что именно отец девочки, который с ней не живёт, подал жалобу и именно его жалоба послужила…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Это вообще паразит отец, который не живёт, но жалобу подал. Пришёл бы и помог маме. И вообще не бросал бы ребёнка.
И. ВОРОБЬЁВА: Послушайте, если бы я не жила, не дай бог, конечно, со своим ребёнком, приехала бы и узнала бы, что моего ребёнка…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: ой-ёй-ёй!
И. ВОРОБЬЁВА: …какой-то полицейский, чужой дядя, пришёл и ударил ребёнка электрошоком…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Бросила ребёнка и ребёнок стал вот таким несносным.
И. ВОРОБЬЁВА: … я бы ещё не такое сделала! Итак, справедливы ли претензии отца девочки? Если вы считаете, что да, справедливы – 660-06-64, если считаете, что нет, несправедливы, то ваш телефон – 660-06-65. Поехали!
ГОЛОСОВАНИЕ ПОШЛО.
И. ВОРОБЬЁВА: Итак, я повторю вопрос - справедливы ли претензии отца девочки? Если вы считаете, что да, справедливы – 660-06-64, если считаете, что нет, несправедливы, то ваш телефон – 660-06-65. Мунир говорит, что без боли лечения не бывает. Какое лечение! О чём Вы говорите!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: А что? Конечно, лечение! Психопатка эта девочка.
И. ВОРОБЬЁВА: А мама не психопатка, которая позволяет применять к ребёнку электрошокер?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Мама хотела ребёнка вымыть в душе. Перестаньте! Я расстраиваюсь, когда Вы тут…
И. ВОРОБЬЁВА: Что когда я? Не поддерживаю Вас, Юрий Георгиевич? Извините!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Да. Совершенно очевидный кейс! Очевидный!
И. ВОРОБЬЁВА: Конечно…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ребёнка надо было мочить.
И. ВОРОБЬЁВА: Александр из Питера пишет: «Это дико! А если бы мама позволила применить ещё более жестокое наказание? Например, дубинкой по голове?»
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Нет, по голове не надо дубинкой, это слишком. Электрошокер – это такое наивное, по сравнению с тему методами, которые я использую. Меня дети просто просили: «Дядя Юра, дядя Юра, можно электрошокером?»
И. ВОРОБЬЁВА: А по поводу того, что надо было делать с ребёнком, Ирина пишет: «У моей девочки с 10 лет начались колебания настроения. Это жизнь. Надо уметь разрядить обстановку».
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Вот электрошокер и разрядил. Он решил все проблемы.
И. ВОРОБЬЁВА: Тимур пишет: «На дворе XXI век. Раньше был ремень, сейчас электрошокер».
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Тоже верно. Конструктивный метод.
И. ВОРОБЬЁВА: Сейчас, когда я нажала на красную кнопку «Стоп», сначала прочитаю сообщение от Кати, а потом объявлю результаты. «Больше всех виноват папа. Не воспитывает сам, а на копа подаёт в суд. Но девочка всё равно получила по заслугам».
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Это может моя дочь звонит, которая тоже подвергалась…
И. ВОРОБЬЁВА: Подозреваю, что такие, как Катя, и люди с ней согласные, сейчас проголосовали за этот кейс. И я констатирую, что первый кейс я проиграла.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: (Смеётся)
И. ВОРОБЬЁВА: Семьдесят процентов проголосовавших считают, что несправедливы претензии отца девочки и прав полисмен. И всего лишь 30% так же, как и я, считают, что бить детей нельзя.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ну? Ну что?
И. ВОРОБЬЁВА: Я признаю своё поражение. Я умею проигрывать. Я этот кейс проиграла. Не проблема! У нас целых два кейса.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: И они будут за мной.
И. ВОРОБЬЁВА: Они будут уже за мной.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Честно говоря, я не ожидал такого результата!
И. ВОРОБЬЁВА: Я так и знала, Юрий Георгиевич, что Вы не ожидали.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Я добрый и хороший.
И. ВОРОБЬЁВА: Сейчас Юрий Георгиевич делает вид, что на самом деле этого ничего не было, что на самом деле он очень добрый.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Нет, на самом деле я очень крупный, я Песталоцци по воспитанию детей. Очень часто ко мне обращаются молодые родители за советом.
И. ВОРОБЬЁВА: Юрий Георгиевич, Вы не обидитесь, если когда у меня появятся дети, я не буду к Вам обращаться за советом?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Нет, просто отдайте мне их сразу на воспитание. Они будут шёлковыми!
И. ВОРОБЬЁВА: Конечно! Послушаем наш второй кейс. И я надеюсь, что победа будет за мной. Файл называется «Самолёт».
КЕЙС № 2
Самолеты
В Европе теперь пассажирам будут компенсировать в полном объеме стоимость авиабилетов, если рейс задержан более чем на три часа. Такое решение принял Европейский суд в Люксембурге. Задержка самолета фактически приравнивается к полной отмене рейса. Раньше пассажиры были вынуждены терпеть неудобства, и получали только обед, право на бесплатный телефонный звонок и на размещение в гостинице. Теперь же, если самолет опаздывает более чем на три часа, они могут рассчитывать на полную компенсацию – до 600 евро. Оговорка есть только одна – если задержка самолета связана с форс-мажорными обстоятельствами. Но под таковыми подразумеваются только непреодолимые препятствие – снег, туман или война. Если же проблемы связаны с поломкой самолета, авиакомпаниям придется возмещать ущерб. Перевозчики уже протестуют – они намерены обжаловать решение суда. Представители авиакомпаний заявляют, что у них нет возможности контролировать все технические неполадки, и что решение суда ставит под угрозу безопасность полетов.
И. ВОРОБЬЁВА: Итак, кто же прав – потребители или авиакомпания, которая предоставляет эти услуги? Юрий Георгиевич, как Вы считаете, что более справедливо в данном случае?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Считаю, что эту практику надо распространить на весь мир. Если самолёт задерживают на три часа без… Вот только непреодолимые препятствия.
И. ВОРОБЬЁВА: Например?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Снег, туман, война или, действительно, отвалилось крыло.
И. ВОРОБЬЁВА: ой, очень… действительно – форс-мажор, отвалилось крыло!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Сейчас стало лучше, но когда раньше сидели часами и никто не выходил, не удосуживался сказать, в чём причина. Я не говорю про гостиницы, про телефонные звонки, вообще наплевать абсолютно. Чем больше таких правил, тем лучше работают авиакомпании, тем выше безопасность пассажиров, тем комфортнее, в аэропорту приятно находиться. И тебе ещё 600 евро выплатят. Я за распространение такого жёсткого правила.
И. ВОРОБЬЁВА: А я, знаете, против. Потому что безопасность полётов, на самом деле, здесь ставится под большую угрозу.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ну-ка, интересно!
И. ВОРОБЬЁВА: Я объясню. Теперь авиакомпании начнут торопиться, собирая самолёт в рейс, чтобы успеть вовремя, не дай бог не задержаться, потому что знают, что это стоит денег. И могут не проверить лишний раз самолёт. И это может привести к большим катастрофам.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: А за это надо отдельно электрошокером.
И. ВОРОБЬЁВА: Уже будет поздно! Если самолёт разобьётся, будет уже поздно. И эти 600 евро уже ни к чему и вообще никогда.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Они обязаны выполнять безопасность и техническое состояние.
И. ВОРОБЬЁВА: Они не успевают проверить, такое случается.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Значит назначайте рейс на час позже. Но если он стоит у вас в час, вы обязаны проверить и убедиться, что самолёт технически исправен.
И. ВОРОБЬЁВА: Хорошо. А если он задержался там? Вы же понимаете, самолёт прилетает, высаживает пассажиров, через какое-то время летит в обратную сторону.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Значит, они знают, что самолёт опаздывает, замените самолёт.
И. ВОРОБЬЁВА: А! Самолёт в ангарчике стоит.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Пассажир всегда прав. Если пассажира задерживают на три часа без объяснения причин или какие-то ложные, непонятные причины, 600 евро! Шестьсот!
И. ВОРОБЬЁВА: Юрий Георгиевич, Вы понимаете, что Вы сейчас говорите?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Абсолютно!
И. ВОРОБЬЁВА: Вы понимаете, что полёт – это не самый безопасный транспорт.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Кстати, самолёт – самый безопасный, как показывает статистика.
И. ВОРОБЬЁВА: Не надо. Мне кажется, что поезда самый безопасный транспорт.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: По-моему, самолёты.
И. ВОРОБЬЁВА: Нет уж, давайте не будем. Вы не боитесь летать?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Я дедушка и советской и народной авиации. Налетал тысячи миль.
И. ВОРОБЬЁВА: Познакомьтесь! Это Юрий Георгиевич Кобаладзе!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: У меня льготные мили, я очень люблю летать. Аэропорты!
И. ВОРОБЬЁВА: Что Вы предпочтёте, чтобы лишний раз проверили всё, всё, всё в самолёте и Вы посидели бы минут 40 в аэропорту, либо лететь и всё время бояться – а вдруг не хватило времени, а вдруг не успели?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Вопрос считаю, как бы Вам, Ирочка, сказать поделикатнее…
И. ВОРОБЬЁВА: Да уж скажите.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Конечно, я хочу, чтобы самолёт проверили на безопасность. Но не в ущерб моему настроению, моему времени. Должны всё делать вовремя, а не сделали вовремя, задержали рейс, если я говорю, нет снега, тумана и прочих каких-то непредвиденных обстоятельств, - платите 600 евро. Если такая практика будет распространена на все авиакомпании во всех аэропортах, уверяю Вас, Ира, что станет лучше. И тогда не будут ссылаться на какие-то мифические причины.
И. ВОРОБЬЁВА: Мифические?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Абсолютно!
И. ВОРОБЬЁВА: То есть, Вы считаете, что им самим выгодно задерживать рейс? Ну что ж, ещё поспорим по поводу этого кейса.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Из-за расхлябанности просто!
И. ВОРОБЬЁВА: Надеюсь, что расхлябанность будет наказана и в этом эфире тоже. В следующем часе мы подключим наших слушателей и зрителей и обсудим этот кейс более подробно.
НОВОСТИ
И. ВОРОБЬЁВА: Юрий Кобаладзе, Ирина Воробьёва бьются практически насмерть и в кровь за справедливость в этом мире и в этой маленькой программе, в этой маленькой студии. Я уверена, что мы именно за это и боремся. Ну что ж, Юрий Георгиевич, скажете по поводу аэропортов?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Да я уже всё сказал. Что говорят наши присяжные?
И. ВОРОБЬЁВА: Наши присяжные пока что говорят… Вот Макс из Иваново пишет: «Самый безопасный по статистике транспорт – авиационный». Нет, ради бога! По статистике как угодно! Слушайте, но неужели Вам не страшно, когда Вы летите самолётом?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Совсем не страшно.
И. ВОРОБЬЁВА: Да? Вы же понимаете, когда Вы едете на машине, я понимаю, что машина – это самый страшный транспорт. Мне не страшно. Но в самолёте, где я точно ничего не смогу сделать… Это же огромная махина, самолёт, который поднимается на высоту.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Какое это имеет отношение к кейсу? Ну, кому-то страшно в поезде, кому-то на пароходе, по морю плавать.
И. ВОРОБЬЁВА: Просто, согласитесь, если что-то поломается у машины, которая едет по шоссе, пусть даже с приличной скоростью, есть большая вероятность того, что ты остановишься и не погибнешь. Но если у самолёта там, наверху, на высоте нескольких тысяч метров, что-то ломается…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Он спланирует.
И. ВОРОБЬЁВА: Не факт.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Может и не спланирует. Но какое это имеет отношение к безобразному поведению компаний, которые задерживают рейс на три часа?
И. ВОРОБЬЁВА: На самом деле…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Вы спросите тех людей, которые сидят в аэропортах и ждут там сутками!
И. ВОРОБЬЁВА: Мне кажется, каждый из нас ждал самолёт а по несколько часов.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: И в этот момент если Вас спросить, Вы вообще хотели бы получить 600 евро, я не знаю, я бы эти компании разорял моментально.
И. ВОРОБЬЁВА: Я подозреваю, что помимо Вас, ещё несколько человек таких будет, не один, которые начнут… Евгений пишет из Санкт-Петербурга: «Авиакомпании не обеднеют, а пассажир, он же клиент, - это святое!» Да как они не обеднеют, Евгений! Вы представляете, сейчас толпы выстроятся и начнут им предъявлять каждый своё.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Не задерживаете рейсы!
И. ВОРОБЬЁВА: Сейчас Юрий Георгиевич…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Теперь я просто возьму этот кейс с собой и буду возить. Как только задержат самолёт, я сразу – ну-ка, давайте 600 евро, а то я на вас в Европейский суд по защите прав человека!
И. ВОРОБЬЁВА: 363-36-59 – телефон прямого эфира. Давайте один звоночек примем на эту тему. Алло! Здравствуйте! Вы в эфире, как Вас зовут?
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Добрый день. Дамир.
И. ВОРОБЬЁВА: Здравствуйте. Вы как считаете, кто прав в данном кейсе?
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Добрый вечер. Я сам в гражданской авиации работают более 10 лет. И часто встречал таких пассажиров, как господин Кобаладзе. И почему-то в критических ситуациях они ведут себя именно так, как он сейчас комментирует.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Как это?
И. ВОРОБЬЁВА: В смысле начинают требовать – дайте компенсацию?
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Да.
И. ВОРОБЬЁВА: Скажите, пожалуйста, я правильно понимаю, что подготовка самолёта, воздушного судна к вылету – есть определённый регламент этого всего?
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Да, это очень сложная процедура. И в случае технической неисправности это относится к форс-мажору.
И. ВОРОБЬЁВА: То есть, если у самолёта находят неисправность, это должно быть отнесено к форс-мажорым обстоятельствам?
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Абсолютно верно, да.
И. ВОРОБЬЁВА: Я правильно понимаю, что нельзя предсказать, когда что-то поломается?
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Абсолютно верно. А что касается 600 евро, пассажирам всегда предлагается возместить стоимость перевозки в случае его отказа от полёта, если он не хочет ждать. Он может спокойно пойти и приобрести билет, который улетает в ближайшее время.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Я не хочу на другой. Я купил билет на этот рейс, на этот час, у меня дела, я должен приехать вовремя. А мне говорят: «Извините, ждите здесь». И не три часа, бывает, что сутками сидят. Люди звонят по консульствам, по журналистам – приезжайте, спасите нас.
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): На этот момент предоставляется гостиница и питание, согласно установленным нормам. А в случае, если вы утром выходите и у вас не заводится автомобиль, вы звоните в корпорацию «Форд» или «Мерседес»?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: При чём это? Это не сравнение. Вы это скажите людям нашим, которые в Турции спят на полу, ожидая чартера или какого-то рейса.
И. ВОРОБЬЁВА: Дамир, спасибо Вам большое за звонок. Я не потому что Дамир высказался со мной в одной…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ну, будет единственный. Я победю.
И. ВОРОБЬЁВА: Дамир, я призываю Вас позвонить и проголосовать. Я буду объявлять голосование по этому кейсу. И после этого прочитаю смс-ки, которые приходят к нам на пейджер. Если вы считаете, что справедливо решение Европейского суда и нужно выплачивать компенсации до 600 евро и учитывать только форс-мажорное обстоятельство, т.е. погоду или войну и т.д., если вы считаете, что справедливо решение суда, то ваш телефон 660-06-64. Если же вы согласны с перевозчиками, которые говорят, что нет возможности контролировать все технические неполадки, решение суда ставит под угрозу безопасность полётов, то ваш телефон 660-06-65.
НАЧАЛСЯ ПОДСЧЁТ ВАШИХ ГОЛОСОВ.
И. ВОРОБЬЁВА: Если вы считаете, что справедливо решение Европейского суда и нужно выплачивать компенсации до 600 евро и учитывать только форс-мажорное обстоятельство, т.е. погоду или войну и т.д., если вы считаете, что справедливо решение суда, то ваш телефон 660-06-64. Если же вы согласны с перевозчиками, которые говорят, что нет возможности контролировать все технические неполадки, решение суда ставит под угрозу безопасность полётов, то ваш телефон 660-06-65. Итак, Андрей вот прислал нам смс: «Стою на остановке, нет автобуса более 15 минут. Мосгортранс, гони бабло!»
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Правильно!
И. ВОРОБЬЁВА: Почему правильно? Автобус в пробку попал.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Неважно! Городские власти должны придумать, чтобы автобус приходил вовремя, если он по расписанию движется. У нас же ничего невозможно планировать!
И. ВОРОБЬЁВА: Вот Вы сами же себе и ответили. Невозможно планировать! Невозможно!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Невозможно наше время планировать, потому что автобус приходит не вовремя, самолёт задерживается на три часа, потому что вызвал такси, оно приходит через три дня.
И. ВОРОБЬЁВА: Ну конечно!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ну, я утрирую. Но, тем не менее!
И. ВОРОБЬЁВА: Да нет! С этим можно как-то…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: И если эти службы будут под Дамокловым мечом штрафов, санкций, 600 евро, заработают!
И. ВОРОБЬЁВА: Они все обанкротятся. Магомед пишет: «Правильно! Я 10 часов в Барнауле куковал. Даже не извинились!»
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ну!
И. ВОРОБЬЁВА: И прежде чем я остановлю голосование, прочитаю последнюю смс-ку, которая пришла на эту тему. Николай пишет: «Клиенту надо предоставить выбор – гарантия вылета вовремя, но цена повыше, или скидка на цену билета, но как обычно».
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ну, это уже другое. Можно разное предложить. Но 600 евро всё равно надо выплатить.
И. ВОРОБЬЁВА: Итак, я нажимаю на красную кнопку «Стоп», несмотря на то, что мне очень не хочется этого делать. Но я девочка справедливая и честная.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Сокрушительная победа моя!
И. ВОРОБЬЁВА: Вы правы, Юрий Георгиевич! Сокрушительная победа. 76% Ваши и 24% - мои. Второй кейс за Вами. Вы его выиграли.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: А уж третий!
И. ВОРОБЬЁВА: Я Вас поздравляю. Пожалуй, в третьем кейсе мне будет очень тяжело противостоять Юрию Кобаладзе. Спасибо тем, кто проголосовал. Давайте приготовимся к третьему кейсу, который называется очень интригующе.
КЕЙС № 3
Обещать - не значит жениться
Южнокорейским мужчинам разрешили обещать, но не жениться. К этому вкратце сводится постановление Конституционного суда страны. По действующему законодательству мужчина, который пообещал жениться, для того, чтобы добиться от женщины согласия на интимную связь, считался уголовным преступником. Эта норма действовала в течение полувека. За нарушение закона полагался либо крупный штраф – больше 4 тысяч долларов, либо два года тюремного заключения. Только в прошлом году за решетку угодили 8 человек. Но теперь этот закон признан неконституционным. Поводом для разбирательства стал иск гражданина, которого обвиняли в обмане 4 женщин. Каждой из них он обещал скорую свадьбу. И всех он обманул. Легкомысленный гражданин решил, что закон, который мог бы его за это наказать, подал в суд – он утверждал, что норма уголовного кодекса нарушает его право на личную жизнь. И в итоге КС занял сторону истца.
И. ВОРОБЬЁВА: Ну что ж, возмутительный кейс, на мой взгляд. И я с радостью предоставляю слово Юрию Георгиевичу Кобаладзе, который рвётся в бой и я почувствовала, что он начнёт кричать ещё во время чтения кейса.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Почему кричать? Спокойно совершенно. Меня что поражает, что всего четыре женщины он обманул! И бедный мужчина возмутился! Я думаю, что когда принималось это решение, учитывался и мой богатый опыт.
И. ВОРОБЬЁВА: Да?!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Если бы вы знали, сколько я обманул женщин!
И. ВОРОБЬЁВА: Скольким Вы обещали жениться?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ой! Боже мой! И что, за каждый этот проступок меня надо было наказывать? Сажать в тюрьму?
И. ВОРОБЬЁВА: Четыре тысячи долларов! Давайте проведёт аналогию с предыдущим кейсом. Женщина, которой Вы обещали, что на ней женитесь. Она ждёт. Как и пассажиры в аэропорту. Она ждёт. Она ждёт, ждёт и ждёт. Нет, она всё ещё ждёт!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Глупышка!
И. ВОРОБЬЁВА: Она ждёт.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Это правда.
И. ВОРОБЬЁВА: И она, в отличие от прошлого кейса, не улетает на самолёте. Она не дожидается. Поэтому такая сумма – 4 тыс. долларов.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Абсолютная правда. Все, кому я обещал, все до сих пор ждут.
И. ВОРОБЬЁВА: Угу…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Все ждут, когда же я приду и выполню обещание. Сколько лет уже!
И. ВОРОБЬЁВА: Юрий Георгиевич, скажите честно, Вы придёте хоть к какой-нибудь из них?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Это уже другой вопрос, к кому я приду. Но я считаю, что это просто абсурд, когда за это было наказание. Обещал жениться и не женился! И 4 тыс. долларов! Это тогда на улицу не выходить вообще?
И. ВОРОБЬЁВА: Я подозреваю, что там женщины, в Корее, к интимной связи относятся некоторым образом по-другому.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Это как? Что они…
И. ВОРОБЬЁВА: Это можно расценить как то, что мужчина её обесчестил. Совсем причём.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Не надо проводить прямую параллель между обещанием жениться и интимной связью…
И. ВОРОБЬЁВА: Подождите секундочку. По действовавшему законодательству мужчина, который пообещал жениться, для того, чтобы добиться от женщины согласия на интимную связь, именно на интимную связь!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: А как это можно доказать? Я обещал жениться, чтобы добиться интимной связи.
И. ВОРОБЬЁВА: Это другой вопрос.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Самый тот вопрос!
И. ВОРОБЬЁВА: Знаете, мне очень жаль, что с нами нет Юлия Соломоновича.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Юлий Соломонович у нас образец для подражания. Он бы сейчас нас устыдил бы, он бы говорил, какой он нравственный человек. А я легкомысленный.
И. ВОРОБЬЁВА: Я думаю, что он предложил бы…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Да, я обещал женщинам, очень многим. Они до сих пор ждут. И горжусь тем, что я их обманывал и продолжаю обманывать.
И. ВОРОБЬЁВА: Я Вам честно скажу, я знаю, на что Вы рассчитываете в этом кейсе.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: На что?
И. ВОРОБЬЁВА: Если Вы заметили, что большинство, кто нам звонит и пишет – это мужчины.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Сейчас будут звонить женщины.
И. ВОРОБЬЁВА: Поэтому Вы сейчас однозначно совершенно попали в яблочко.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Сейчас обрушится! Сейчас будут звонить все обманутые мною женщины и кричать: «Юрочка! Вернись! Я всё прощу!»
И. ВОРОБЬЁВА: Вот посмотрите. Сейчас начнут. А если мужчины начнут кричать? Как Вы будете себя чувствовать?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Какие мужчины? Я мужчинам никому не обещал жениться.
И. ВОРОБЬЁВА: А Гусману?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Гусману – да. Это моя слабость.
И. ВОРОБЬЁВА: Послушайте, мужчины, неужели вы не можете другим способом каким-то добиться женщину? Неужели обязательно обещать на ней жениться и вот так вот исчезнуть?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Я категорически отрицаю, что мои предложения женщинам жениться преследовали цель добиться интимной связи. Этого можно добиваться самыми различными, другими способами.
И. ВОРОБЬЁВА: А можно спросить тогда, зачем Вы обещали жениться?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ну, е й хочется. Я чувствую по глазам, ей хочется жениться. «Конечно, любовь моя, завтра».
И. ВОРОБЬЁВА: И завтра Вы исчезали.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: И завтра я исчезал и больше не появлялся.
И. ВОРОБЬЁВА: Боже! Как романтично!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Включайте телефон, я просто горю от возбуждения. Может кто-то из них позвонит сейчас и расскажет романтическую историю.
И. ВОРОБЬЁВА: Сейчас начну вредничать и не будут подключать телефон.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Подключите.
И. ВОРОБЬЁВА: Ага! 363-36-59.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Только женщин.
И. ВОРОБЬЁВА: Тут не высвечивает М и Ж.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Как только мужской голос – отключайте.
И. ВОРОБЬЁВА: Нет, я так не умею. Я проявляю уважение ко всем нашим слушателям. 363-36-59 – телефон прямого эфира. И попробуем, наверное, этот звонок. Алло! Здравствуйте! Вы в эфире. Как Вас зовут?
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Здравствуйте. Григорий меня зовут. Я из Санкт-Петербурга.
И. ВОРОБЬЁВА: Вы мужчина, мы это уже поняли. Как Вы считаете, справедливо ли решение КС Южной Кореи?
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Я бы сказал, что добиваться таким образом женщин – это низко, подло. Но это не уголовное преступление, абсолютно точно.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Оё-ёй-ёй…
И. ВОРОБЬЁВА: Подождите, а за низость, подлость и за попранные женские чувства, неужели нельзя никак наказать мужчину?
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Это не уголовное. Наказывать можно как угодно, но это не уголовное преступление. Нельзя наказывать на уровне закона. Надо наказывать на уровне морали. Это мораль. А закон… ну… он бывает сам аморален.
И. ВОРОБЬЁВА: Хорошо, я с Вами, может быть, даже соглашусь. Но как тогда можно наказать таких мужчин?
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Ну… Не знаю…
И. ВОРОБЬЁВА: Спокойно, я поняла. Не надо! Спасибо. Я поняла. До свидания.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Григорий, спасибо за поддержку.
И. ВОРОБЬЁВА: Я поняла, да.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Начал он за упокой, закончил за здравие.
И. ВОРОБЬЁВА: На самом деле он прав. Это низко и подло. Я считаю, что за это нужно наказывать.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Почему это низкая подлость, если она ждёт от тебя?
И. ВОРОБЬЁВА: ну, два года тюремного заключения, это вообще… Четыре тысячи долларов – это тоже…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Это даже не обсуждается.
И. ВОРОБЬЁВА: Но наказывать таких людей надо.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: А-а-а! Согласны со мной!
И. ВОРОБЬЁВА: Нет, я не согласна.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Согласны, согласны!
И. ВОРОБЬЁВА: Аня пишет нам: «Взял за руку – женись!»
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ух ты!
И. ВОРОБЬЁВА: Вот так вот! Так, так… Женщины, прекратите писать эти ужасные смс-ки. Я не буду их зачитывать Юрию Георгиевичу!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Хоть одну.
И. ВОРОБЬЁВА: Не могу. Тут про стринги. Не могу!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Стринги? Что это такое?
И. ВОРОБЬЁВА: 363-36-59 – телефон прямого эфира. Алло! Здравствуйте! Вы в прямом эфире.
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Алло! Добрый вечер.
И. ВОРОБЬЁВА: Вы тоже мужчина, как я погляжу, точнее, как я слышу.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: По голосу, по-моему, страшный обманщик!
И. ВОРОБЬЁВА: Расскажите, Вы обманывали женщин?
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Нет.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ах!
И. ВОРОБЬЁВА: Что Вы говорите! Я не верю Вам! По-моему, Вы меня сейчас обманываете.
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Женился. Я мусульманин, поэтому считаю, что обманывать женщину – это нехорошо. Но если существует статья о наказании мужчины за обещание жениться, то тогда надо вносить статью о наказании женщины, которая обещает выйти замуж, берёт обручальное кольцо и бросает мужчину.
И. ВОРОБЬЁВА: Спасибо Вам большое. Но согласитесь, что чаще это делают мужчины.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Недостойны женщины, чтобы их наказывали так же, как мужчин.
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Всё. До свидания.
И. ВОРОБЬЁВА: Спасибо Вам большое за звонок, спасибо большое за неожиданный поворот. Надежда, прекратите, пожалуйста, писать про стринги. Я Вас умоляю!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Потом меня ознакомьте, после передачи.
И. ВОРОБЬЁВА: Михаил из Волгограда пишет: «Ирина, я на Вас женюсь». Спасибо, Михаил, не надо. Я замужем.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Вот что теперь? Как Михаила? Теперь посадить и оштрафовать на 4 тысячи?
И. ВОРОБЬЁВА: Я Вам напомню, что мы живём в России.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ира, Вам было приятно обещание Михаила жениться?
И. ВОРОБЬЁВА: Конечно. Но понимаете, Юрий Георгиевич, если бы мне мужчина сказал: «Дорогая! Выходи за меня замуж! Я тебя люблю, ты самая прекрасная, единственная». Я бы после душевных метаний… Вы же понимаете, что для женщин свадьба – это как всегда, с восьми лет.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ира, я тебя так люблю…
И. ВОРОБЬЁВА: Юрий Георгиевич, 4 тыс. долларов! Четыре тысячи долларов!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ира…
И. ВОРОБЬЁВА: Четыре тысячи!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Я готов тебе заплатить восемь, только скажи – да.
И. ВОРОБЬЁВА: Нет! Нет, Юрий Георгиевич!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Двенадцать!
И. ВОРОБЬЁВА: Не торгуйтесь! Я не продаюсь.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Хорошо.
И. ВОРОБЬЁВА: Договорились. В общем, женщин обманывать нельзя. Сергей пишет: «Женщин обманывать нельзя, а демографию надо как-то поднимать».
Ю. КОБАЛАДЗЕ: (Смеётся).
И. ВОРОБЬЁВА: Сергей! Ну не в Южной Корее же!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Вот оно, противоречие!
И. ВОРОБЬЁВА: Слушайте, я удивляюсь нашим слушателям! Такое пишут, прямо ужас-ужас! Саша из Питера: «Правильнее было бы разрешить многожёнство в Корее в Южной». Да?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: То есть, всех, кому обещал…
И. ВОРОБЬЁВА: Конечно. «А, ты тоже хочешь за меня замуж? Пойдём!»
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Тогда мне надо было бы дать многоквартирный дом, небоскрёб, чтобы всех разместить.
И. ВОРОБЬЁВА: И большой-большой паспорт. Аня пишет: «Я два раза сама обещала. И даже выходила потом за них замуж». Выходила замуж! Выходила. Ещё один звоночек примем, прежде чем решится судьба этого кейса. 363-36-59 – телефон прямого эфира. Алло! Здравствуйте! Вы в эфире. Как Вас зовут?
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Валерий. Санкт-Петербург. Здравствуйте.
И. ВОРОБЬЁВА: Скажите, пожалуйста, как Вы считаете, надо ли наказывать таких мужчин?
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Нет, не надо.
И. ВОРОБЬЁВА: Как не надо?
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Вот так – не надо.
И. ВОРОБЬЁВА: Хорошо. Валерий, Вы обманывали женщин?
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Ну… Вы знаете, чтобы соблазнить…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Не крутите! Честно – да или нет?
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Конечно!
И. ВОРОБЬЁВА: Валерий! Вы обещали жениться, а потом не женились?
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Обещал.
И. ВОРОБЬЁВА: Четыре тысячи долларов, Валерий! С Вас женщине, которую Вы обманули. У Вас есть такие деньги?
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Я с Вами не согласен.
И. ВОРОБЬЁВА: Почему, объясните. Мужчин надо наказывать. Он же причиняет такие душевные страдания женщине!
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): А Вы представляете, сколько он ей доставляет радости, когда обещает.
И. ВОРОБЬЁВА: Это понятно. А когда он сбегает?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Валерий!
И. ВОРОБЬЁВА: Это как называется?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Держитесь!
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Он не сбегает.
И. ВОРОБЬЁВА: А что?
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Он просто уходит.
И. ВОРОБЬЁВА: Отлично! Большая разница! Валерий, знаете, что я хочу Вам сказать…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Не путайте Валерия, не сбивайте его с толку.
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Если мужчина, как и господин…. Этот самый… Ваш собеседник, тоже настоящий мужчина. И всё правильно делал.
И. ВОРОБЬЁВА: Хорошо, Валерий. Спасибо Вам большое.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Валерий! «Рот-Фронт»!
И. ВОРОБЬЁВА: Я знала, что будут звонить одни мужчины.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Вообще странно. Опять мужчины! Где же женщины?
И. ВОРОБЬЁВА: Я здесь не при чём, честное слово. Я очень хотела послушать женщин в этом кейсе, но не получилось.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ну-ка, вот ещё один звонок. Вдруг?
И. ВОРОБЬЁВА: Да? Давайте ещё один звонок, коротенький, и будем голосовать. 363-36-59, алло, здравствуйте, как Вас зовут?
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Роман.
И. ВОРОБЬЁВА: Роман. Вы мужчина.
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Да.
И. ВОРОБЬЁВА: Давайте быстро. Вы обманывали женщин?
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): нет.
И. ВОРОБЬЁВА: Почему? В смысле как…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: У Вас всё ещё впереди.
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Не сказать, что всё впереди, просто мою маму обманывали часто.
И. ВОРОБЬЁВА: Вот. Роман, скажите, пожалуйста, таких мужчин надо наказывать?
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Надо.
И. ВОРОБЬЁВА: Как?
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Уголовно и денежно.
И. ВОРОБЬЁВА: Сажать и штрафовать?
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Да. Можно ещё отстреливать заодно.
И. ВОРОБЬЁВА: Спасибо большое, Роман. Я боялась, что до этого дойдёт в результате.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Больше не звоните никогда в нашу передачу!
И. ВОРОБЬЁВА: Ну конечно! Юрий Георгиевич, мне кажется, Вы как-то…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ну что это такое! Наказывать, штрафы, да ещё и кастрировать!
И. ВОРОБЬЁВА: Ну нет, одно из этих, видимо. Давайте уже проведём голосование. Мне кажется, все уже высказались по поводу этого кейса, кроме женщин. В моём лице только. Итак, справедливо ли решение КС Южной Кореи, если да, то 660-06-64, если нет – 660-06-65. Поехали!
ГОЛОСОВАНИЕ. ПРОЦЕСС ПОШЁЛ
И. ВОРОБЬЁВА: Итак, справедливо ли решение КС Южной Кореи, который разрешил обещать, но не жениться, если да, то 660-06-64, если нет, это несправедливо – 660-06-65. Юрий Георгиевич, прекратите рисовать то, что Вы сейчас рисуете. Ирана пишет: «Надо штрафовать мужей, которые обманули надежды жены».
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Это как это? Я никак не пойму.
И. ВОРОБЬЁВА: Ну вот мужчина, который до свадьбы был весь из себя такой прекрасный… Юрий Георгиевич, уберите, пожалуйста! Потом, потом. Секундочку потерпите, Юрий Георгиевич! Потерпите! … который обещал до свадьбы, что я весь такой, хожу в магазин, выношу мусор, глажу, стираю, убираю. А потом сел на кресло, пузо отрастил и пиво сидит, хлещет. Вот этих мужчин надо наказывать, считает Ирина. Не я.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Странная позиция.
И. ВОРОБЬЁВА: Виталий из Москвы: «Хотелось бы верить, что мы когда-нибудь доживём до времени, когда за обманутую душу будут наказывать». Вот так вот! Мы дальше пошли.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ой-ёй-ёй-ёй…
И. ВОРОБЬЁВА: Стас из Омска: «Я бы и в России несколько жён завёл». Тыц, тыц…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Есть ещё наши ребята.
И. ВОРОБЬЁВА: Пятнадцать секунд на голосование.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Как жалко, что нет Гусмана, он бы мог сказать своё веское слово.
И. ВОРОБЬЁВА: Где-то здесь было прекрасное… не найду. Речь шла о том, что электрошокер надо применять не к детям, которые ведут себя плохо, а к мужчинам, которые обманывают женщин.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Это кто сказал, мужчина такое написал?
И. ВОРОБЬЁВА: Я найду, если хотите. Ну что ж, к сожалению, мне придётся остановить голосование, несмотря на то, что если бы, наверное, я дала бы ещё полминутки, были бы другие результаты.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Так, так, так.
И. ВОРОБЬЁВА: Поднимайте свою табличку. Пятьдесят семь процентов считают справедливым решение суда, 43% считают несправедливым. Не оглушительная победа в третьем кейсе.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Я потрясён, что не оглушительная. Но всё равно, 3:0. Юлий! Ты слышишь меня! Я выиграл! Один! В тяжелейшей борьбе. Какие-то звонки нелепые были. И всё равно я победил. Можно я эту победу посвящу моему напарнику, моему другу, моему учителю, я не помоюсь этого слова. Человек, который в два раза старше меня. Я ловлю и слушаю каждое его слово. Эту победу со счётом 3:0 я посвящаю Юлию Гусману!
И. ВОРОБЬЁВА: Боже мой! Какая прелесть! Я уже готова прослезиться. Я хотела Вам предложить через полминутки спеть песню. Я надеюсь, что Вы споёте, через полминутки. Чтобы мы на этом красиво закончили. Я хочу сказать огромное спасибо Юрию Георгиевичу Кобаладзе за достойное соперничество, в котором я с треском проиграла. Вот такие у нас шовинистические кейсы сегодня были. Спасибо нашим присяжным…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Начинать?
И. ВОРОБЬЁВА: …которые справедливо голосовали, тем, кто звонил и высказывали своё мнение и поворачивали в неожиданные стороны наши кейсы, пожалуйста, всегда будьте с нами. Нам очень нравятся наши присяжные. Правда, Юрий Георгиевич?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Очень нравятся!
И. ВОРОБЬЁВА: Я Вам ровно 15 секунд оставила на то, чтобы Вы спели.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: (Поёт) Ю-ю-лий, Ю-юлий, Ю-ю-лий, друг дале-ё-ёкий мо-ой, буду до рассве-е-ета встречи-и-и жда-а-ать с тобо-о-ой. Хорошо я спел?
И. ВОРОБЬЁВА: Это была программа «Кейс». Отлично спели! Для вас её провела Ирина Воробьёва. До свидания.