Ознакомиться с делами: В футбол играют настоящие мужчины; Знаки; Крик-2 - Юлий Гусман, Юрий Кобаладзе - Кейс - 2009-11-12
И. ВОРОБЬЁВА: Вечер четверга. Как всегда, программа «Кейс». Я повторяюсь, как на прошлой неделе сказала – это последний рывок перед самым главным днём недели – пятницей. А в субботу нас ждёт футбол, готовим силы и готовим себя морально. А мы вас зарядим позитивом. И как всегда, программа «Кейс», самая лучшая, самая позитивная. Прошлый раз мы какое-то слово придумали, я его забыла. Сейчас наши эксперты это напомнят. Меня зовут Ирина Воробьёва. Я с большим удовольствием представляю экспертов – Юлия Гусмана и Юрия Кобаладзе. Здравствуйте!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Где благодарность за билеты?
Ю. ГУСМАН: А с выражением?
И. ВОРОБЬЁВА: Юрий Георгиевич, спасибо большое за билет на футбол!
Ю. ГУСМАН: Ирочка, милая, мало того, что нас называют гостями, а не экспертами! Семь лет назад я был эксперт, получил гостя. И потерял второй бонус за неделю. Юлий Гусман и Юрий Кобала-а-адзе!
И. ВОРОБЬЁВА: Давайте дубль два. Я представляю наших экспертов. Юлий Гусман! Аплодисменты! Юрий Кобаладзе! Я не слишком кричу?
Ю. ГУСМАН: Нормально. Тут можно уже заканчивать.
И. ВОРОБЬЁВА: «Кейс» можно закрывать. Нет, давайте не будем закрывать «Кейс». У нас есть три прекрасных дела, которые нужно рассмотреть, они неоднозначны. У нас идёт видеотрансляция, где вы можете видеть наших прекрасных экспертов.
Ю. ГУСМАН: Она ходит в бикини…
И. ВОРОБЬЁВА: Спокойно! Что это за такое…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Спасибо, что Вы обратили внимание на это. Я знаю, что никто бы не посмел ей сделать замечание, так бы и ходил в гостях. А это уменьшает…
Ю. ГУСМАН: …наши шансы.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: …не только шансы, но и материальное наше обеспечение.
И. ВОРОБЬЁВА: Ну, мы договоримся, вы до эфира договаривайтесь о материальных ваших ставках. И мы с вами попробуем уладить этот вопрос. Давайте перейдём к нашим кейсам. Их подготовил Евгений Бунтман.
КЕЙС № 1
Знаки
Суд штата Южная Каролина запретил христианскую символику на номерных знаках. Иск подали представители двух общественных организаций - "Объединенные американцы за разделение церкви и государства" и "Американо-арабский комитет против дискриминации". Истцы посчитали, что изображение креста, которое сопровождается фразой «Я верую», нарушает конституционное положение о разделении разделении государства и религии. Любопытно, что власти штата упорно отказывались принять возражения недовольных. Вице-губернатор Бауэр, например, заявил, что запрещать христианские символы и сохранять остальные просто смешно. Но суд посчитал по-другому. Знаки, говорится в решении, не могут нести религиозные символы – это, по мнению судьи, оскорбляет остальных участников дорожного движения. Ну а власти штата, наоборот, полагают, что как раз запрет – это и есть покушение на свободу слова.
И. ВОРОБЬЁВА: Итак, обычный вопрос – справедливо ли решение суда? Мои уважаемые эксперты, что вы скажете на эту тему?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Мне очень стыдно, но я ничего не понял. Объясните мне.
Ю. ГУСМАН: Подожди! Я верую! Говорят – нельзя ездить.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Это я понял! Я серьёзно вопрос задаю. То есть, нельзя только христианам ездить?
И. ВОРОБЬЁВА: Вообще никому нельзя ездить, с какими-либо религиозными пометками или знаками на номерах.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: А что значит эта фраза – «Вице-губернатор Бауэр, например, заявил, что запрещать христианские символы и сохранять остальные просто смешно».
И. ВОРОБЬЁВА: Остальные не очень ездят с ними на номерах. А изображение креста, которое сопровождается фразой «Я верую», это нарушает конституционное положение. В решении суда говорится, что знаки не могут нести религиозные символы. Знаки, а не знак креста.
Ю. ГУСМАН: А экологически может. Скрипачам можно.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: То есть, нельзя не только кресты, нельзя полумесяц, вообще религиозное.
Ю. ГУСМАН: Причём, для Америки это очень правильное и характерное решение, что на одном редком, редкостном документе, как доллар, написано «В бога мы веруем». Надо запретить все доллары.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Бог един для всех!
Ю. ГУСМАН: Написано «Я верую»
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Но там крест. Тогда верую в христианскую религию.
И. ВОРОБЬЁВА: Я не пойму, кто из вас перестоял в пробках сегодня?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Мойдодыр. Стучит Мойдодыр.
Ю. ГУСМАН: На него подействовало послание президента, он серьёзно задумался, на час сорок.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Нет, дело серьёзое.
И. ВОРОБЬЁВА: Всё-таки, сегодня Мойдодыр пришёл к Вам, Юрий Георгиевич.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Юлий Соломонович, Вы поняли до конца это дело?
Ю. ГУСМАН: Хотелось бы поставить какую-нибудь песню. Если есть песня или какой-то клип… Вы тормозите.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: А сохранять остальные, просто… Вот эта фраза меня сбила с толку. Я её воспринял, что нельзя крест, но можно всё остальное.
Ю. ГУСМАН: Ира Воробьёва восьмой раз…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Я замолчал. Я молчу. Слушаю умных людей.
И. ВОРОБЬЁВА: Юлий Соломонович, поскольку Вы поняли содержание кейса, выскажите свою позицию.
Ю. ГУСМАН: Это всё чушь собачья под названием «Предел политкорректности». Они доходят до сумасшествия. Это очень мило начиналось, но это может погубить эту всю Америку, потому что кто-то писал, что дальше нельзя то-то рисовать, нельзя птичку рисовать, будут орнитологи против, колбасу нельзя рисовать, будут колбасологи против. Это путь в никуда. Ну написал…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Вас послушать, разрисуй весь знак, чтобы цифр не было видно. Одни птички и колбаса. Ты так и говори…
И. ВОРОБЬЁВА: Послушайте, я вам напоминаю, что у меня фамилия Воробьёва. А Вы про колбасу с птичками!
Ю. ГУСМАН: А поскольку ты идёшь от Кобы или Сосо, это ещё более неприятно. Ты не птичка, а гриф.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Грифон.
Ю. ГУСМАН: Если говорить серьёзно, ситуация такая, что здесь вообще нельзя ничего говорить. Я считаю, что это бред сумасшедшего. Если нарисовал крестик – что плохого? Или полумесяц, или, не дай бог, магиноид.
И. ВОРОБЬЁВА: Давайте посмотрим с другой стороны. Если на одном номерном знаке будет крестик, на другом полумесяц, может быть один, особо яростный едет за рулём, видит знак полумесяц, он раз, на газ!
Ю. ГУСМАН: Но он видит это день и ночь. На всех дорогах стоят церкви, мечети, синагоги, с крестами, полумесяцами. Кругом рекламы, гигантское число плакатов. Это всё от лукавого. Кто подаст первым в суд и что ему запретят? Подать в суд, что лысина оскорбляет волосатого…
И. ВОРОБЬЁВА: Юрий Георгиевич, не подскакивайте, пожалуйста!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Это месть за Гусмана и Воробьёву, за птичек.
Ю. ГУСМАН: Серьёзно. Представь себе, что… Хотя, есть чудное средство. Господа! В нашем магазине…
И. ВОРОБЬЁВА: Вы опять начинаете что-то рекламировать!
Г. ЧИСТЯКОВА: «Ахе» намажьте на голову.
Ю. ГУСМАН: Это пахнущий субъект. Нет, правда. Как только они… в русском языке есть слово «негр». Оно не несёт никакого негативного смысла. Не несёт. В польском языке есть слово «жид», нет «еврея», такого слова нет. Если неприятно – не езжай в Польшу, оставайся дома.
И. ВОРОБЬЁВА: У нас невозможно научить говорить «афроамериканец».
Ю. ГУСМАН: Когда нас заставляют писать «Таллинн» через два «н», я не понимаю. А почему не «Парис» вместо «Парижа». Вся эта политкорректность по заданию организаций, государств, во имя того, чтобы с кем-то не поссориться, всегда найдутся люди, которые скажут, что нарисованная девочка оскорбляет чувство геев, а мальчик – чувство геронтологов. Молодое тело – стариков. Старики… Да всегда…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Я не понимаю, христианские символы нельзя.
И. ВОРОБЬЁВА: Юрий Георгиевич периодически просыпается.
Ю. ГУСМАН: Если была бы военная полиция, которая будет через год, то он, как генерал-майор, мог быть арестован и упрятан.
И. ВОРОБЬЁВА: Давайте так. 363-36-59 – телефон прямого эфира. Хочется мне спросить у наших присяжных. Это политкорректность, доходящая до идиотизма или действительно люди правы? Обращаются в суд, получают решение суда. Алло! Здравствуйте!
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Добрый вечер. Всеволод, Санкт-Петербург. В прошлом «Кейсе» или позапрошлом, была история, когда запретили называть ребёнка ребёнком. Это примерно то же самое, совершенно идиотская политкорректность, христианская религия, которой 2000 лет. И почему только на автомобильных знаках, может быть следующим шагом запретить церкви, синагоги? Просто надо быть последовательным. Уничтожать полностью. Кто-то идёт, видит полумесяц…
Ю. ГУСМАН: …на небе. Тоже его закрасить надо! Сделать в виде нейтрального круга. Запретить Луне превращаться в полумесяц.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: То есть, вы хотите сказать, что американский суд прав? А комитет против дискриминации не прав?
Ю. ГУСМАН: Наоборот. Сейчас он вчитывается в текст, друзья. Прошло 20 минут, как профессор Кобаладзе овладел этими 32 буквами, которые складываются в разные смешные слова.
И. ВОРОБЬЁВА: Вот вице-губернатор был против того, чтобы запрещали. А суд и американо-арабский комитет были за то, чтобы запрещали.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Именно кресты или любые надписи?
И. ВОРОБЬЁВА: У нас уже будет голосование, а Вы никак не можете разобраться!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: У нас был такой момент, а потом оказалось, что я прав.
Ю. ГУСМАН: Надо сидеть с переводчиком и переводить ему.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Вот против таких, как Вы, Юлий Соломонович, ставит американский суд заслон.
Ю. ГУСМАН: Чего? Я ни разу крест не ставил.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ещё раз назовёшь меня… кем ты назвал меня?
Ю. ГУСМАН: Мегрелом. Или Сваном?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Я гуриец.
Ю. ГУСМАН: А капуста гурийская?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Это рецепт моей бабушки.
И. ВОРОБЬЁВА: Сергей из Липецка пишет: «На каждом долларе написано «С нами бог», что с ними делать?»
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Там же не написано, что христианский. Любого бога траст!
И. ВОРОБЬЁВА: Тут тоже всю религию запретили.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Как же всю, когда только христианские символы!
Ю. ГУСМАН: Если бы ты так не волновался, ты бы знал, что нельзя сказать у мусульман, там говорится так, что нет бога, кроме Аллаха и пророка его Мухаммеда. Это формула христианской религии.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: После нашей передачи доллар рухнет.
Ю. ГУСМАН: Алкоголь убивает человека. Он пил позавчера!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Доллар рухнет!
Ю. ГУСМАН: После нашей передозы.
И. ВОРОБЬЁВА: Не надо пугать наших слушателей, а то они начнут впадать в буйство. Давайте голосовать.
Ю. ГУСМАН: Только одна радость. Ты не знаешь число Форбса? В количество людей вошёл Гусман.
И. ВОРОБЬЁВА: Он не Гусман, он Гузман!
Ю. ГУСМАН: Это мой дядя!
И. ВОРОБЬЁВА: Мы сегодня это обсуждали уже.
Ю. ГУСМАН: Дядя Хоакин попал, будет помогать нам материально.
И. ВОРОБЬЁВА: Я очень радовалась.
Ю. ГУСМАН: Все радуются. Перед Сечиным он на одну позицию стоит.
И. ВОРОБЬЁВА: Вы аккуратней, пожалуйста. Давайте начнём голосование. Мы как-то очень быстро проскочили этот кейс. Но в следующем кейсе мы будем больше подключать наших радиослушателей. Итак, справедливо ли решение суда? Если справедливо и необходимо запретить все эти религиозные изображения на знаках машин, то 660-06-64, если вы считаете, что несправедливо решение суда – 660-06-65. Поехали!
НАЧАЛСЯ ПОДСЧЁТ ВАШИХ ГОЛОСОВ
И. ВОРОБЬЁВА: Итак, «Номер машины – госзнак называется». Алекс из Москвы меня поправил. Что не номер машины, а госзнак.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: А у нас если наклеить крест?
И. ВОРОБЬЁВА: Попробуйте. Они с флагами у нас.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: И с флагами, и с крестами, и с иконами.
И. ВОРОБЬЁВА: Какие иконы на номерных… Внутри машины всё что угодно может быть. Это моё личное пространство.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Тогда можно любые символы запретить!
Ю. ГУСМАН: А кстати, и номера. Есть люди, которые верят в номера. Тоже запретить! Какого хрена!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Едет там – 666 – число дьявола.
И. ВОРОБЬЁВА: А как различать машины?
Ю. ГУСМАН: Красками! Радуга – вы, а голубые – мы.
И. ВОРОБЬЁВА: Секундочку. А мы тогда какие?
Ю. ГУСМАН: А вы пёстрые.
И. ВОРОБЬЁВА: Валерий из Томска: «А я против красных крестов «Скорой помощи».
Ю. ГУСМАН: Между прочим, Валера, Вы знаете, что «Скорая помощь» в мусульманских странах называется «Красный полумесяц». Когда я был ребёнком, я в Азербайджане читал «Общество Красного Полумесяца», я не понимал, что это такое. А потом понял. А у вас что?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: А у нас крест.
И. ВОРОБЬЁВА: Вы не поверите, итоги голосования, несмотря на то, что и наши эксперты, и те, кто звонил и писал, были единодушны, но голосование вышло неоднозначным – 35% считают, что справедливо решение суда, 65% считают, что несправедливо.
Ю. ГУСМАН: Ну и что…
И. ВОРОБЬЁВА: Ну, 65%... я ожидала большего от Вас, Юлий Соломонович.
Ю. ГУСМАН: Зачем же требовать…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Всё дело в том, что совершенно непонятно…
Ю. ГУСМАН: Где посадки?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Много путаницы в этом первом кейсе. Вы не дали мне до конца разобраться. Голосование это подтвердило.
И. ВОРОБЬЁВА: Давайте попробуем со вторым кейсом разобраться.
Ю. ГУСМАН: Я уверен, что это будет очень ему близкая тема, я чувствую. Я жду комментариев с нетерпением.
КЕЙС № 2
Крик-2
Семейной паре из английского Сандерленда запретили издавать какие-либо звуки во время секса. Супруги Картрайт судятся с соседями уже несколько лет. В 2007-м они уже проиграли судебный процесс, а теперь решение окончательно вступило в силу. В качестве истца выступида Рейчео О`Коннор – она утверждала, что не может заснуть из-за шума, который издают ее соседи. Картрайты издавали такие звуки, будто им нестерпимо больно, заявила О`Коннор на суде. Я такого никогда не слышала. В итоге чувствительная к постороннему шуму женщина чуть не лишилась работы – у нее образовался хронический недосып. В свое оправдание Кэролайн Картрайт, которая и была источником шума, пожаловалась, что не может контролировать себя во время секса. После жалоб соседей она пыталась с этим справиться, закрывала лицо подушкой – но все напрасно. После первого судебного решения полиция установила в квартире Картрайтов датчики – и выяснилось, что уровень шума превышает допустимую норму. Но для полной объективности судьи согласились прослушать несколько 10-минутных аудиороликов. В итоге суд посчитал, что уровень шума, при котором крики Картрайтов в течение всей ночи слышат прохожие в соседнем квартале, абсолютно недопустим.
И. ВОРОБЬЁВА: Такой неоднозначный кейс у нас сейчас. Юрий Георгиевич!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Абсолютно недопустимо! Я тоже устал от этих криков.
И. ВОРОБЬЁВА: Каких криков?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Я езжу, то в Москве ночую, то на даче. Везде орут! Я не могу спать. Я понимаю эту бедняжку О`Коннор, которая не может уснуть. Чего вопить-то, я не понимаю, с какой радости?
Ю. ГУСМАН: Пока вызовут психиатрическую неотложку…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Люди должны себя контролировать! Ну что орать-то так, чтобы соседи не спали! Надо законодательно запретить орать!
И. ВОРОБЬЁВА: При сексе.
Ю. ГУСМАН: Тихенько надо.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Вообще по ночам надо спать, а не заниматься сексом. Я на работу встаю полшестого! У меня ор стоит такой!
И. ВОРОБЬЁВА: Ор по утрам? Сбиваете с ритма!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Я тоже пугаюсь!
Ю. ГУСМАН: Он как заорёт!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Нет, я смущаюсь.
И. ВОРОБЬЁВА: Я не верю, Юрий Георгиевич. Юлий Соломонович!
Ю. ГУСМАН: Как специалист по психологии, я вам расскажу подлинную историю…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Подлинную не надо.
Ю. ГУСМАН: …которая была в Риме. Я клянусь!
И. ВОРОБЬЁВА: Только аккуратнее. У нас слушают нас и дети иногда.
Ю. ГУСМАН: Никаких форшмаков! Мы жили в гостинице.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Та-а-к!
Ю. ГУСМАН: Там одна, извините, соседка всю ночь так орала, что не то что спать, вообще жить нельзя было! Во-первых, это дико, простите… сейчас-то нам уже всё равно, но до войны это было… когда рядом кричат, а ты в это время куришь…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Так она кричала от этого или она палец прищемила в дверях?
Ю. ГУСМАН: А может её резали… Я там жил несколько лет, я преподавал в университете право.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Право религии?
Ю. ГУСМАН: Нет, это крик самки марала резко отличается от крика филина: «Ух, ух!» Как она орала, бедная, ё-моё! Нет, на самом деле это счастье, когда люди орут от счастья. Пусть орут. Стены законопать. Уши заткни, радуйся, что кто-то орёт. Если от тебя никто не орёт…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Это для тебя, праздного человека, тебе не вставать утром.
Ю. ГУСМАН: Слово «праздный» ко мне относится, как человек-праздник.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Как лентяй! Ты встаёшь когда хочешь, пьёшь чашку кофе. Если крики не дают спать ночью, ты спишь днём. А я встаю полшестого, наслушавшись этого ора, я не могу спать.
Ю. ГУСМАН: Юрочка, ты не подскажешь, почему ты встаёшь так рано? У тебя сеанс связи с Моссадом?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Я работаю потому что.
Ю. ГУСМАН: Ваша контора открывается в 10.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Не в 10, а в 9. Пока я доеду, пока я соберусь, побреюсь…
И. ВОРОБЬЁВА: Мы не распорядок дня Юрия Георгиевича разбираем.
Ю. ГУСМАН: Поразительно, какое ханжество присуще нашим…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Образовался хронический недосып!
Ю. ГУСМАН: Ключевое слово – хронический.
И. ВОРОБЬЁВА: Если запретить этой женщине кричать, у неё образуется хроническое ещё что-нибудь.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Так это ж не только она кричала, это ж и он кричал.
Ю. ГУСМАН: Потому что Ира, с мудростью, присущей людям незаурядного ума и глубины, и высоты полёта, она сказала правильно. Мы ту обречём на такой стресс, на такой нервный коллапс, я сказал бы. Пускай орёт девчонка! Вставьте беруши.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Там поставили аудио-датчики. И датчики не выдержали.
Ю. ГУСМАН: Беруши!
И. ВОРОБЬЁВА: Давайте прервёмся на несколько минут. За это время мы попробуем разобраться, что такое любовь.
Ю. ГУСМАН: Любовь не имеет границ.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: «История одного преступления».
И. ВОРОБЬЁВА: Уходим на паузу. Это программа «Кейс».
НОВОСТИ
И. ВОРОБЬЁВА: Программа «Кейс» снова в эфире. Мы обсуждаем замечательный кейс, который вызвал бурю эмоций не только у наших экспертов, но и у наших слушателей, которые завалили нас смс-ками, потому что очень многие пишут…
Ю. ГУСМАН: Актуальная тема!
И. ВОРОБЬЁВА: Очевидно, потому что Валерий из Бессоновки…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Бессоновка!
И. ВОРОБЬЁВА: Денис и вот ещё кто-то…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Из Недосыповки.
И. ВОРОБЬЁВА: Они считают, что той женщине, которая подавала в суд, просто завидно ей.
Ю. ГУСМАН: А мужчине надо дать премию Ленинского Комсомола и распространить пособие.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: А как это пособие можно распространить?
Ю. ГУСМАН: Брошюра, как «Камасутра». Учебник. Я завожу свою подругу…
И. ВОРОБЬЁВА: Спокойно, Юлий Соломонович.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: А я пособие воспринял, как приспособление.
И. ВОРОБЬЁВА: Прекратите! Давайте подключать наших присяжных в эфир и спрашивать, что они думают по этому поводу. 363-36-59 – телефон прямого эфира. Я не объявила телефон для смс - +7-985-970-45-45. Конечно, все уже знают, но тем не менее. Алло! Здравствуйте!
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Алло! Здравствуйте! Петя меня зовут.
И. ВОРОБЬЁВА: Откуда Вы нам звоните?
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Из…[мат]
И. ВОРОБЬЁВА: Понятно.
Ю. ГУСМАН: Наконец-то мы кого-то довели до оргазма. Хоть один человек за 40 лет моей работы!
И. ВОРОБЬЁВА: Программа «Кейс» кому-то помогла.
Ю. ГУСМАН: Кто-то получил удовольствие. Петя! Счастливый Петя! Поздравляю тебя, Петя! Как мало надо человеку для счастья.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Причём, как он сделал паузу! Как он выдохнул из себя!
И. ВОРОБЬЁВА: Я считаю, что это совершенно не смешно.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Нас уволят…
И. ВОРОБЬЁВА: Дмитрий пишет: «Человечество изобрело давно уже звукоизоляцию».
Ю. ГУСМАН: Кондиционер, закройся дома и читай.
И. ВОРОБЬЁВА: Что, что, что?
Ю. ГУСМАН: Петя меня порадовал!
И. ВОРОБЬЁВА: Прекратите, а то сейчас начнут вас радовать.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Нет, нет.
Ю. ГУСМАН: Сумасшедших много.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Прошу меня оградить.
И. ВОРОБЬЁВА: Сергей из Барнаула: «Жалобщикам надо съезжать из этого дома. Обламывать людей нельзя. Из-за невозможности самовыражения у них могут начаться сексуальные расстройства. Это уже не шутки».
Ю. ГУСМАН: Я говорю, как врач.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: А я говорю, как житель, как гражданин, который страдает хроническим недосыпом.
И. ВОРОБЬЁВА: Айрат пишет, что он тоже слышал эту пару. Понимаете? Что-то здесь…
Ю. ГУСМАН: Ирочка, а Вы уже обсуждали? Мы сейчас глянули на наш внутренний экран. Жалко, что радио не передаёт очаровательность, красоту, нежность нашей ведущей. У неё красивый такой, очень строгий, но приятный вырез. Теперь кто-то сидит и радуется. Запретить! Одеть её в мешок, чтобы глаза были видны. Почему мы должны идти на поводу людей?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Должен быть дресс-код.
И. ВОРОБЬЁВА: Давайте тогда так, Юрий Георгиевич, Вы следующий раз застёгиваете верхнюю пуговичку.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: У нас модные рубашки.
И. ВОРОБЬЁВА: В галстучке, пожалуйста, в следующий раз.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: А в некоторые передачи в галстучке надо приходить.
И. ВОРОБЬЁВА: В нашу программу, если Вы за дресс-код – в галстучке и на верхнюю пуговичку.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: С таким декольте придти…
И. ВОРОБЬЁВА: Какое декольте?!
Ю. ГУСМАН: Милая Ира, не надо обижаться на старика Кобаладзе. Есть такое выражение – если бы молодость знала, если бы старость могла. Сегодня крики по этому поводу для Кобаладзе давно забытая музыка. Он давно слышит только крики: «Я в поликлинику занимал до вас!», «Пенсия скоро придёт!», «Подвиньте ваш протез» Вот это для него сегодня музыка. Да, крики: «Не режьте мне зуб по живому!», «Почему Вы залезли в ухо пинцетом?!» А лет 40 назад, когда ему было лет 50, ты мог бы тоже поорать.
И. ВОРОБЬЁВА: Анна из Екатеринбурга выступает не на стороне любвеобильной пары: «Я считаю, что любвеобильная пара должна жить в отдельном доме, дабы не смущать покой других людей».
Ю. ГУСМАН: Может быть отдельные дома в нашей стране распространены.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Это распущенность!
И. ВОРОБЬЁВА: Евгений из Санкт-Петербурга: «Нужно оборудовать для крикунов звуконепроницаемую спальню за счёт бюджета».
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Один человек входит в лифт и хлопает дверью! А второй спокойно её закрывает.
Ю. ГУСМАН: Слушай, слюноотделение собаки Павлова – рефлекс. А плевать на улице в прохожих – хулиганство. Это неконтролируемая эмоция.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Да как неконтролируемая!
Ю. ГУСМАН: Святого дела!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ой-ёй-ёй… Распущенность твоя!
Ю. ГУСМАН: В 50-60-е годы ты так не говорил.
И. ВОРОБЬЁВА: А вот смотрите, Дмитрий из Тольятти сейчас выразил всё, что пытался сказать нам Юрий Георгиевич: «Можно всё, что не мешает другим».
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Вот пожалуйста.
Ю. ГУСМАН: В этой максиме мы попадём в запендю! Потому что…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Куда попадём?!
И. ВОРОБЬЁВА: В западню.
Ю. ГУСМАН: Старая актёрская байка. Прибегает человек и говорит: «Мы попали в запендю».
Ю. КОБАЛАДЗЕ: А куда на самом деле?
И. ВОРОБЬЁВА: В западню!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: А!
Ю. ГУСМАН: Тормозит сынок, тормозит. В этой западне, в этой ловушке есть некий секретный, чудовищный, отвратительный, опасный манёвр. Потому что мы начинаем запрещать святое – проявление чувств любви.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Но если твоё чувство мешает десяткам людей!
Ю. ГУСМАН: Это неконтролируемое!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Уезжай в глухую деревню и не контролируй себя.
И. ВОРОБЬЁВА: На одну минуту прекращаем споры, я объявляю голосование.
Ю. ГУСМАН: У меня сердце просто болит.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: А я спать хочу.
И. ВОРОБЬЁВА: Если вы считаете, что решение суда справедливо, звоните 660-06-64.
Ю. ГУСМАН: Кастрировать мужа, на неё надеть пояс верности.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Он срывает передачу.
И. ВОРОБЬЁВА: Если вы считаете, что несправедливо решение суда и не нужно лезть к людям в спальню – 660-06-65.
ГОЛОСОВАНИЕ ПОШЛО
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Уберите Мойдодыра, мне плохо!
И. ВОРОБЬЁВА: Я боюсь, что мне три раза придётся повторять о голосовании. Итак, вы говорите, что проявление любви. Вот смотрите, в вашем доме живёт прекрасная молодая девушка, в неё влюбился прекрасный молодой человек…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Петя!
И. ВОРОБЬЁВА: …по имени Петя. Этот Петя каждый вечер приходит…
Ю. ГУСМАН: Откуда?
И. ВОРОБЬЁВА: …в подъезд и начинает петь. Он серенады поёт этой барышне. Он влюблён в неё. А вам мешает этот молодой человек. Поёт он фальшиво, прямо скажем.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Серенады? Он хочет её спеть – забирай её в лес, где никого нет, и пой ей с утра до ночи. Нет, он подошёл к моему окну, а мне полшестого…
Ю. ГУСМАН: Предлагаю разойтись. Юрий Георгиевич сегодня неадекватен. Пока он ничего не сказал, как Петя…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: У меня для таких серенадчиков всегда ведро холодной воды стоит.
И. ВОРОБЬЁВА: Вам для беседы телефон Пети дать?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Я ему обязательно позвоню.
И. ВОРОБЬЁВА: Нас тут спрашивают, почему нет видео-трансляции. Есть видео-трансляция! Смотрите! Куда вы разворачиваете камеру? Прекратите хулиганить! У нас голосование шло ноздря в ноздрю! И закончилось.
(Хохот)
И. ВОРОБЬЁВА: Есть у нас итоги голосования. Я второй кейс подряд ожидаю, что будет однозначное голосование. Нет. 53% считают, что это справедливое решение суда, надо заставить эту парочку замолчать, 47% считают, что это несправедливо.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Слушатели к голосу разума прислушиваются.
Ю. ГУСМАН: О жалкий жребий мой! Позор! Тоска!
И. ВОРОБЬЁВА: Аня нас спрашивает: «А когда футбольные болельщики всю ночь орали, это нормально?» Это я в завершении.
Ю. ГУСМАН: И гудят всю ночь, ездят! Пи-пи-пи!
И. ВОРОБЬЁВА: А машины с сигнализациями?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Это общенациональная радость.
Ю. ГУСМАН: А Бразильский карнавал!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Это праздник, общий для всех.
Ю. ГУСМАН: А салют?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: И салют!
Ю. ГУСМАН: В честь Дня шахтёра.
И. ВОРОБЬЁВА: У нас кейс закончился. Я не ожидала таких результатов. Я ожидала, что наши слушатели не Пети.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Работающие люди слушают нашу программу.
Ю. ГУСМАН: В пять часов утра встают и в «Пятёрочке» бабки в кассе считают.
И. ВОРОБЬЁВА: Юлий Соломонович, прекратите.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Как называется этот, который мы рекламируем?
И. ВОРОБЬЁВА: «Ахе». Давайте перейдём к самой животрепещущей теме.
КЕЙС № 3
В футбол играют настоящие мужчины
В Дании футболист поплатился за гомофобию. Польский вратарь клуба Мидтьюлланд Аркадиуш Онышко выпустил автобиографию, в которой был весьма откровенен. Он признался, что ему отвратительно слышать, как геи беседуют друг с другом, отметил, что его тошнит, когда он видит целующихся мужчин. А в конце подвел итог – гомосексуализм неприемлем – это польский спортсмен заявляет как католик. Для вратаря вся эта история завершилась не лучшим образом. Руководство клуба заявило, что не потерпит в своих рядах человека, который проявляет нетерпимость к другим людям. Гомофобия Аркадиуша Онышко неприемлема, и такой человек не должен играть за клуб Мидтьюлланд. От слов начальство перешло к делу и изгнало вратаря. Теперь тот собирается обратиться в суд – он считает, что имеет право на любые убеждения, и его нелюбовь к геям – не повод для того, чтобы разорвать контракт.
И. ВОРОБЬЁВА: Итак, кейс про футбол. Есть у нас такой неоднозначный вратарь с такими заявлениями. Что думают наши эксперты? Тот, кто нас не видит, Юрий Кобаладзе и Юлий Гусман откинулись на кресле, скрестили руки на груди.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Гнать таких! В смысле, не гнать. Не имеет право говорить человеку. Нет, подождите…
Ю. ГУСМАН: Спокойно, друзья! У нас случай. У нас ЧП. В эфире остановилась мозговая деятельность одного из ведущих.
И. ВОРОБЬЁВА: Такое бывает.
Ю. ГУСМАН: Я прошу вызвать Венедиктова и госпитализировать нашего…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Онышко прав, а Онопко не прав. Да! Он прав.
И. ВОРОБЬЁВА: Он прав в своей гомофобии?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Да. Не должны в футбол играть голубые. Он пострадал…
Ю. ГУСМАН: А грузины могут играть в футбол? А евреи могут?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Опять меня оскорбляют. Футбол – это привилегия грузин.
Ю. ГУСМАН: Да ладно! Ты можешь дома со своей женой на стуле не любить грузин, евреев, птицы, рыбы и геев.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Воробьёву и …
Ю. ГУСМАН: Но когда ты публикуешь что-то, ты должен быть политкорректен, и свои мысли, ненависти по религиозным, национальным, половым и прочим признакам, держать в узде. Потому что слово опубликованное, как говорил Петя, есть…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Не говори слова, которые вызывают гомерический смех у нашей ведущей! Держать себя не в узде, а держать себя… в руках.
И. ВОРОБЬЁВА: Юрий Георгиевич, как Вы плохо про меня думаете. Я не на это среагировала.
Ю. ГУСМАН: Когда вас всех уволят с работы, я буду гордо один вести «Кейс», с гитарой. Что это такое! Ты можешь не любить целующихся мужчин. Во-первых, сегодня целуются все. Какое дело!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Дело идёт о футболе.
И. ВОРОБЬЁВА: Да при чём здесь футбол! Он сказал, что гомосексуализм неприемлем вообще!
Ю. ГУСМАН: Вообще!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Это я не понял. На футболе! Вообще – ради бога.
И. ВОРОБЬЁВА: На футбольном поле неприемлем гомофоб.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: А! Я решил, что на футболе неприемлем.
И. ВОРОБЬЁВА: Давайте об этом тоже поговорим.
Ю. ГУСМАН: В армии уже служат. Это не болезнь, это не несчастье, это такое человек.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Он не должен играть в футбол.
Ю. ГУСМАН: Бывают папуасы, бывают грузины, бывают евреи, казахи, бывают геи. И ничего…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Подожди! Что значит – бывают грузины и бывают геи?
Ю. ГУСМАН: Давай спросим на улице, кого больше любят чёрных или геев?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Грузинов?
Ю. ГУСМАН: Ну, хачей, евреев. Выяснится, что ненависть в отсутствии толерантности приводит к тому, что женщина не может орать, гомофоб не может гулять, гей не может танцевать.
И. ВОРОБЬЁВА: Играть в футбол.
Ю. ГУСМАН: Нельзя наклеить ничего на номер. Это неприязнь к кому-то, к чему-то.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: А гомофобия и автобиография – это однокоренные слова?
И. ВОРОБЬЁВА: Нет, фобия и биография – это как-то нет…
Ю. ГУСМАН: Я в тупике, потому что при всех убить его не могу. Не смогу физически, он тренированный человек.
И. ВОРОБЬЁВА: Я Вам тоже не позволю.
Ю. ГУСМАН: Юноша, что Вы несёте?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Аркадио… Нет, чтобы Аркадий!
И. ВОРОБЬЁВА: А вот он послушает наш «Кейс» и за это…
Ю. ГУСМАН: Это вопрос…
И. ВОРОБЬЁВА: Юлий Соломонович, я уже поняла Вашу позицию по поводу гомофобии. Его надо было гнать из этого футбольного клуба или просто не обращать внимания?
Ю. ГУСМАН: Это зависит от подтекста и концепта. Если он написал грубо, жёстко, оскорбительно, его надо гнать из нормального общества. Если просто: «Не люблю, когда целуются Дольче с Габанной и Версаче, покойный…»
И. ВОРОБЬЁВА: Он написал, что гомосексуализм непримемлем.
Ю. ГУСМАН: Ну, пускай сидит дома со своими скинхедами и косит траву.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Как католик, как человек, глубоко религиозный, нравственный.
Ю. ГУСМАН: А как будто среди католиков не было…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: нет.
Ю. ГУСМАН: Почитай историю.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Сенкевича?
Ю. ГУСМАН: И других.
И. ВОРОБЬЁВА: Давайте рискнём подключить наших присяжных. Как-то после Пети страшно.
Ю. ГУСМАН: Я бы лично воздержался.
И. ВОРОБЬЁВА: Давайте рискнём. Надеюсь, что этот опыт будет положительным, потому что в ином случае я просто перестану принимать звонки на программе «Кейс». Я реально предупреждаю всех, кто нам звонит. Если вы звоните, чтобы никаких звонков не было – пожалуйста. Наказывайте всех слушателей. Здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Добрый вечер. Андрей из Московской области.
И. ВОРОБЬЁВА: Справедливо ли решение суда?
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Я думаю, несправедливо. Тут вопрос же не в том, что поддерживает он или нет, а в том, что человека уволили за его убеждения. Есть закон, который позволяет увольнять человека за то, что он гомофоб – то тогда тут могут быть правы. Если нет такого закона, то не правы.
И. ВОРОБЬЁВА: Вы правда считаете, что гомофобия – это убеждения?
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): А почему нет? Или манера поведения.
И. ВОРОБЬЁВА: Нетерпимость не может быть убеждением.
Ю. ГУСМАН: Скажите, а педофилия может быть убеждением? А почему нет? Я убеждённый весёлый педофил, вырос в Италии. А фашизм! Я хочу убивать людей. У меня убеждение.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Я весёлый педофил, вырос я в Италии.
Ю. ГУСМАН: Это просто оценка клубом человека, который по сути фашист. Он сексуальный фашист.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ни фига.
И. ВОРОБЬЁВА: Спасибо Вам большой за звонок, спасибо за то, что Вы с удачным звонком оказались. Аня нам пишет: «А помните, как Брежнев целовался?» А!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Вот это вот… Фальсификаторы истории нам в программе не нужны.
И. ВОРОБЬЁВА: Действительно. Комиссии на нас не хватает.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Тем более, что Леонид Ильич уже не жив…
И. ВОРОБЬЁВА: При чём здесь это!
Ю. ГУСМАН: А целующиеся милиционеры?
И. ВОРОБЬЁВА: Прекрасная картина была.
Ю. ГУСМАН: Нет, это вообще, ребята… Это всё какая-то… какой-то…
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Нет, за чистоту надо!
Ю. ГУСМАН: Да не лезь ты в дела. Пускай живут.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Ему обидно.
И. ВОРОБЬЁВА: Что ему обидно?
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Спортсмен, здоровый, модный, выходит на поле! А рядом бегают…
Ю. ГУСМАН: А там с цветами стоят грузины с мандаринами.
И. ВОРОБЬЁВА: А Вы знаете, что гомофобы – это латентные гомосексуалисты? Это статистика показывает, врачи говорят об этом.
Ю. ГУСМАН: Ха-ха-ха! Я давно про Вас так думал, латентный мой друг!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Что означает слово «латентный»?
И. ВОРОБЬЁВА: Скрытый. Давайте голосовать. Мы уже достаточно сказали по этому кейсу. Особенно Юрий Георгиевич отличился красноречием. Надо сказать, что в каждом кейсе есть Ваши последователи.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Я каждый кейс выигрываю!
И. ВОРОБЬЁВА: Первый Вы проиграли.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Какой был первый?
И. ВОРОБЬЁВА: Которого Вы не поняли.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Первый я не понял, я вообще не участвовал. Второй я выиграл и третий выиграю.
И. ВОРОБЬЁВА: Итак, если вы считаете, что справедливо решение руководства клуба – 660-06-64, если вы считаете, что руководство клуба поступило несправедливо – 660-06-65.
ГОЛОСОВАНИЕ. ПРОЦЕСС ПОШЁЛ
И. ВОРОБЬЁВА: Напомню нашим слушателям, что этот футболист писал в своей автобиографии о том, что он не любит геев и гомосексуализм для него неприемлем. За это его и изгнали. Ден пишет: «Запретить ему в гей-клубы. А футбол здесь не при чём». Аня: «Гомофобы и футбол – вещи несовместимые. Футбол пусть смотрят все».
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Правильно.
И. ВОРОБЬЁВА: Что правильно? Вы только что за гомофоба выступили!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Значит неправильно.
Ю. ГУСМАН: Какая система! Прикажет начальство в виде ведущей – он что хочешь скажет и подпишет. Будьте сильны и горды!
И. ВОРОБЬЁВА: Алексей нам прислал очень провокационное сообщение: «Может быть у клуба основные болельщики геи. Вот его и уволили». Юрий Георгиевич замолчал подозрительно.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Не понял…
И. ВОРОБЬЁВА: Да что ж такое! Я пытаюсь каким-то образом Юрия Георгиевича на дискуссию спровоцировать, не получается.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Я сейчас пишу мысль очень мудрую.
И. ВОРОБЬЁВА: Давайте, Вы когда напишете? Читайте.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Нет, нет, это я потом.
И. ВОРОБЬЁВА: У нас остаётся…
Ю. ГУСМАН: Социальная трагедия. Мужской климакс. Это чудовищная история! Мне кажется, мы присутствуем при сломе сознания, потому что яркий весёлый крикун в кровати, человек, который обожал все народы и нации, ненавидит геев, гомофобов, кричащих женщин и христиан. Да что ж с Вами такое!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Может правда что-то не то со мной?
Ю. ГУСМАН: Дать ему седуксену? Кстати, седуксен!
И. ВОРОБЬЁВА: Юлий Соломонович, я Вас умоляю, прекратите! Я вам скажу такую вещь, вы, наверное, очень удивитесь.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Та-а-к…
И. ВОРОБЬЁВА: Но вот этот человек, который всю программу тормозит, выиграл третий кейс. Да-да!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Спой, я даже петь не могу!
И. ВОРОБЬЁВА: 27% считают, что его справедливо изгнали, и 73% считают, что несправедливо. Значит Юрий Георгиевич прав.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Да! Да! Да! Тара-ра-рай-парам!
И. ВОРОБЬЁВА: Вы «Солнечный круг» петь не будете.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Вот и что твоё ерничанье.
Ю. ГУСМАН: Петя! Жди! Иди ко мне, Петя! Добрый мой старый Петя.
И. ВОРОБЬЁВА: Юлий Соломонович! Его зовут Петя!
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Я ещё раз прошу объявить, кто выиграл, несмотря на все нападки, на унижения, на оскорбление моего национального достоинства.
И. ВОРОБЬЁВА: Это жалость наших слушателей.
Ю. КОБАЛАДЗЕ: Не жалость! Два кейса я выиграл вопреки! Затыкали рот, насмехались.
И. ВОРОБЬЁВА: Сейчас я заткну рот всем, в том числе и себе. Наша программа подходит к концу. Огромное спасибо Юлию Гусману и Юрию Кобаладзе, всем тем, кто нам звонил, кроме Пети. Это была Ирина Воробьёва, программа «Кейс». До встречи через неделю.