Юрий Кобаладзе - Кейс - 2008-05-03

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Добрый вечер, уважаемые слушатели радиостанции «Эхо Москвы», телезрители RTVi. В эфире - «Кейс» - принципиальный спор людей, имеющих свою позицию. Это счастливый момент. В студии - Матвей Ганапольский. Не потому, что в студии Матвей Ганапольский, а потому, что со мной настоящий соведущий, настоящий соавтор этой программы, конечно, это Юрий Кобаладзе. Здравствуй, Юрочка.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Здравствуй. А почему такая подленькая улыбочка?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет. Более того, хочу тебе сказать, что наше общений, когда мы с тобой общаемся. Его можно выразить только стихами.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Вырази, пожалуйста.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: В «Яндексе» я набрал «только ты» - потому что я жду не вот этого комика провинциального, который иногда тут место занимает, а только тебя. И я нашел. Вообще это под рубрикой «Поет солдат». Например, - «Где ты, любовь»:

Вижу, как ты в ночной тишине

Тихо походишь близко ко мне…

- это что, намек на твою бывшую работу?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Я не знаю.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Трогаешь губы губами и вновь я просыпаюсь, и чувствую боль. Вновь – боль.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Солдат писал, видимо.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Действительно. «Я горю»:

Я горю, горю, сгораю дотла,

Ты любовь мою уберечь не смогла.

Превращаюсь в прах, унося свою боль,

Может там, в небесах, обрету я покой.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Больше не читай. Я верю, что любишь.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Тут много песен. Можно я еще?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Не надо. Я тебе верю.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: То есть, ты хочешь, чтобы мы занимались пошлыми делами?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: думаю, что лучше пошлыми. Потому что я могу растрогаться.

ГАНАПОЛЬСКИЙ: Хорошо. Скажи тогда, что ты понимал, что я говорил этому клоуну слова под давлением?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Понимаю. Я прощаю тебе все. После этих стихов я настолько тронут.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Там где «кровь, любовь»

Ю.КОБАЛАДЗЕ: «лед, мед».

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Дорогие друзья, он меня простил, это значит, что передача состоится. Напоминаю – три дела. Открываем первое. Наш телефон - 970-45-45, это наша СМС-служба, И как только мы откроем первый «Кейс» - там все дела импортные, а передачу придумал Алексей Венедиктов.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Но мы блистательно ее претворяем в жизнь.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Безусловно. Вместе с Женей Бутманом. И надо отметить, что именно Женя Бунтман подбирает интересные дела. Первое дело называется «Молитва». Внимание на экран и слушайте радиоприемник.

Е.БУНТМАН: В штате Висконсин семейную пару, пытавшуюся вылечить свою дочь молитвами, обвинили в убийстве. 15-летняя Мадлен Ньюман долго жаловалась на плохое самочувствие. Однако ее родители до последнего момента не обращались к врачу, надеясь вылечить ее молитвой. Кончилось все это печально. Мадлен скончалась, и на вскрытии обнаружилось, что умерла она от острого осложнения диабета, вызванное инсулиновым дефицитом. Девушка не получала медицинской помощи две недели, а потом впала в кому. И только тогда дальняя родственница Ньюманов вызвала медиков. Но было уже поздно. Родители Мадлен заявили следователям, что не имеют предубеждений против врачей. Но после того, как их дочь заболела, они положились на исцеляющую силу молитвы. О которой говорится в Библии. Молитва не помогла. И теперь родителей обвиняют в убийстве по неосторожности. Если их признают виновными, им грозит до 25 лет тюрьмы.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вы знаете, этот сюжет был во многих фильмах, во многих полицейских сериалах - это очень много раз было. Помнишь знаменитый сериал американский «Больница»? всегда была такая история, когда стоят какие-то ортодоксы разных религий, врач им говорит - давайте сделаем, - Нет, Господь поможет. Я даже видел американские фильмы, где это было сделано с точки зрения морали. И в конце мать соглашается, отец ее прижимает к груди, дочь спасают в последнюю секунду. Но здесь что произошло, то произошло. Итак, виноваты ли родители, пытавшиеся вылечить дочь молитвой? Спрашиваю потому, что теперь родителей обвиняют в убийстве по неосторожности. Если их признают виновными, им грозит до 25 лет тюрьмы. Слушаем далекий импортный звонок.

СЛУШАТЕЛЬ: Остапенко Олег, Екатеринбург.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Не очень далекий звонок. Олег, как вы считаете, виновны ли родители?

СЛУШАТЕЛЬ: Да.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Почему?

СЛУШАТЕЛЬ: Потому что они изначально ничего не сделали.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Они ее лечили молитвой. Они сказали, что положились на исцеляющую силу молитвы, о которой говорится в Библии.

СЛУШАТЕЛЬ: Странный вопрос вообще. Сегодня я уже слушал одну передачу…

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Я вас понял. Было много передач. Идем дальше.

СЛУШАТЕЛЬ: Виктор, Москва. Я бы что сказал – невежество, граничащее с преступлением, это все-таки невежество. Мне так кажется.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А вы понимаете, что вы сейчас оскорбляете верующих людей?

СЛУШАТЕЛЬ: Нет, не всех. Только конкретных. Например, иеговисты не дают брать кровь у людей.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну и что? Это вера. Ты живешь по вере. Есть люди, которые так это понимают. Не все верующие так это понимают, но давайте будем аккуратны в формулировках. Вы были в Израиле?

СЛУШАТЕЛЬ: Молитвы, направленные на себя, на излечают.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: не слышит меня. Тоже считает, что это невежество.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: И я с ним согласен.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Подожди. Слушаем еще звонок.

СЛУШАТЕЛЬ: Георгий, Владикавказ. Я считаю, что родители – они с одной стороны виновны, а с другой стороны нет. Если они верующие люди, они должны свою веру, любовь к богу, свои молитвы, обращать только к себе. А ребенок он не может за себя ничего сказать, поэтому их судить надо по законам юридическим. А вообще по человеческим законам они невиновны, потому как они люди верующие, веруют в слово Божие.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Но если они веруют в Слово Божие, то как их можно судить законами светскими?

СЛУШАТЕЛЬ: да, надо их судить законами светскими, потому что ребенок несовершеннолетний, он не может защитить себя и выразить свое несогласие.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я вас понял, спасибо. Слово Кобаладзе.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Я согласен с большинством случаем. Это мракобесие. Я выражаю свою точку зрения – надо судить, и мало 25 лет.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Почему?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Потому что они убили человека, убили своего ребенка. Вот и все. И потом мне странно – ты рассказываешь какие-то истории, что ты их не первый раз слышал, ты их где-то видел – для меня чудовищно, я первый раз с таким сталкиваюсь.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, такое бывало. Ты знаешь, что есть некоторые секты. Что, разве менее удивительно то, что ты знаешь – у нас залезли в пещеру?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Вот это очень важно, что ты говоришь – в нашей стране это надо пресекать категорически.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Тем не менее – они же там в пещере…

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Ни на что не хочу обращать внимание. Когда ты идешь – иди в эту пещеру один. Но ты тащишь в эту пещеру грудных младенцев, маленьких детей. Здесь ты решил, что молитва вылечит твоего близкого, в данном случае ребенка, хотя это не столь важно – молись, пожалуйста, но параллельно лечи.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Есть разные точки зрения.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Не знаю.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Послушаем еще радиослушателей.

СЛУШАТЕЛЬ: Виктор, Москва. Я считаю тоже, что родители виновны. Потому что можно молить бога о излечении, но не лишать ребенка инсулина. Можно так и искусственные почки отключить, сказать – ну, Бог спасет. Можно было бы параллельно молиться.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Виктор, не передергиваете. Они не перекрывали никакой кислород. Они дочке плохого ничего не делали. И они привели дочку…

Ю.КОБАЛАДЗЕ: К коме.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: К инсулиновому дефициту.

СЛУШАТЕЛЬ: Но инсулин жизненно необходим для диабетиков, это так же, как кислород.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Хорошо, я вас понял. Кстати – боже мой, он звонил нам 666 раз - вот этот Виктор из Москвы..

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Жуткое число.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Слушаем еще звонок.

СЛУШАТЕЛЬ: Я из Екатеринбурга, меня зовут Елизавета. Вы знаете, несмотря на то, что я врач, я считаю, что эти люди невиновны, потому что они искренне верили.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: И вы врач? И если у вас будет такой случай, вы дадите людям молиться и не предпримите никаких мер, чтобы спасти человека?

СЛУШАТЕЛЬ: Я попробую спасти человека, но я считаю, что они это делали неосознанно, они искренне верили.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: да ради бога, пусть бы они молились в соседней комнате. Но обрекать человека, которому нужен инсулин?

СЛУШАТЕЛЬ: Но они не знали, что ей нужен именно инсулин. Они считали, что ребенок болен.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Как не знали? Они знали, что у нее диабет. Диабет же не возникает неожиданно.

СЛУШАТЕЛЬ: Верующие люди совершенно по-другому воспринимают мир, они по-другому воспринимают реальность.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Елизавета, у меня к вам вопрос – вот умерла их дочь. Вообще кто-то в этом виноват, или виновен инсулин и его надо посадить на 25 лет?

СЛУШАТЕЛЬ: Нет, конечно, виноваты родители в данном случае. Но они это делали неосознанно.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Есть вера в Бога, есть молитва, а есть конкретная жизнь человека. Ну, что там? Меня очень огорчает этот случай.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Хорошо. Попробуем проголосовать. Задаю вопрос - виновны ли родители, пытавшиеся вылечить дочь молитвой? Если вы считает, что они виновны, их обвинение справедливо - 660-01-13, если вы говорите, что они невиновны - 660-01-14. Юра, ты хочешь что-то сказать? Ты же не Гусман, каждое твое слово – это…

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Нет, Яне Гусман – это я тебе точно скажу. Но этот «Кейс» для меня самый прозрачный. Если в других были какие-то сомнения, терзания, может, я неправильно понимаю, здесь у меня даже тени сомнения нет.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Хотя бы тень должна быть.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Никакой тени.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: У россиянина тени не может быть?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: И особенно в нашей стране. Вообще даже нельзя давать повода рассуждать. Потому что у нас ты правильно сказал – могут под землю с грудными детьми залезть и ждать Конца Света.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ты считаешь, что нужно было штурмовать? Они сказали, что тогда пустят газ.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Я не знаю, что нужно было делать, их надо было каким-то образом оттуда выкурить, но дело не в этом. Представляешь. Есть люди, которые верят и считают, что эта вера и забирают под землю грудных детей. Это что за вера такая?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Слушай, я тебе сейчас одну вещь скажу. Только ты - как в том фильме – не обижайся. Хочу тебе сказать, что наша передача очень популярна в Грузии, там ее смотрят с большим удовольствием, и она популярнее многих политических передач. Скажи, тебе не кажется, что ты самый обыкновенный большевик? Объясню.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Да, объясни, пожалуйста.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ты большевик. Что такое большевизм, если упростить? Это улучшатель. Большевик – это улучшатель. Он считает, что у него есть какая-то схема жизни, как у большевиков – вы считаете, что мы живем неправильно, а мы живем правильно.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Большевики как раз родители.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Так ты поступаешь как они. Я тебе рассказываю про этих, которые в подземелье, - кстати, местные власти самым мудрым образом поступили.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Не переводи. Это другой вопрос. Как их оттуда выкурить – это можно обсуждать – силой, не силой. Я тебе говорю о самом факте – когда люди, взрослые, сознательно, потому что они во что-то верят, загоняют под землю грудных детей и ждут там чего-то – они идиоты, по моему глубочайшему убеждению, и с ними надо бороться. Я бы на месте прессы это дело вообще бы не освещал. Потому что я боюсь, что люди начитаются и придумают еще каких-нибудь себе пещер.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: да люди давно уже все придумали. И голосование подошло к концу. Могу ли я тебе сказать результаты?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Можешь не говорить - я знаю.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я задал вопрос – виновны ли родители, пытавшиеся вылечить дочь молитвой? Хочу тебе сказать, чтобы ты не очень обольщался – на твоей стороне…

Ю.КОБАЛАДЗЕ: 99%?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет. 85,7%. А 14,3% считают, что нет.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Очень жалко. А почему ты о Грузии заговорил? Там что, как-то иначе голосовали бы?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: В Грузии каждый умеет оказать первую медицинскую помощь.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: И инсулин есть у каждого в кармане.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Но самое главное, что нет инсулиново-зависимых больных. Потому что гений Саакашвили - ты же знаешь…

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Он делает вино и «Боржоми».

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, самое главное, чтобы мы были популярны в Грузии, нам нужно говорить о грузинской власти, как она прекрасна.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: да не обязательно.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А на Украине нас смотрит Ющенко. Представляешь, какой мудрый?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Грузин не подкупишь, кстати, хвалебными речами в адрес власти. А вот то, что у каждого грузина есть в кармане инсулин – это классно.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это высшее достижение. В следующем «Кейсе» будет хвалить украинцев, а еще в следующем - Россию. Ведь мы накануне инаугурации.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: да, надо хвалить.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это я скажу в следующем деле. А в этом деле я бы так сказал – да, у нас были отдельные больные при президенте Путине, - ну, на всех не напасешься. Но, безусловно, под мудрым руководством нового президента Медведева все будет у нас в порядке. И открываем следующий «Кейс» Он носит название «Нет бога, кроме Аллаха», и вы сейчас убедитесь, что это на самом деле так. Это потрясающее дело – посмотрим, как г-н Кобаладзе будет вертеться. Поехали.

Е.БУНТМАН: Католики Малайзии обратились в Верховный суд страны с требованием отменить запрет властей на употребление слова «Аллах» в христианской прессе. Некоторое время назад МВД Малайзии приказало католическому еженедельнику «Херальд» избегать употребления слова Аллах в своих публикациях. По мнению властей, это создает угрозу безопасности и может спровоцировать волнения среди оскорбленных мусульман. Но дело в том, что другого слова для обозначения Бога, кроме как Аллах в малайском языке нет. Этот приказ МВД вызвал споры внутри страны. Мусульмане полагают, что употребление имени Аллах в христианских по своей сути текстах – это оскорбление религии в стране с преимущественно исламским населением. А католики жалуются, что власти ставят их в заведомо неравные условия – ведь в мусульманской и светской прессе слово Аллах употребляется регулярно.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ты понял суть? Или пояснить?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Поясни, пожалуйста.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Для тебя - поясню. Я долго разбирался – это, конечно, может быть только в Малайзии, но думаю, что не только. Смотри - вот есть слово «аллах».

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Которое обозначает «бог».

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Теперь представь – мы с тобой не мусульмане, и мы издаем газету. И в этой газете мы написали слово «Аллах». И внимание - мусульмане полагают, что употребление имения «Аллах» в христианских по своей сути текстах, - мы же не мусульмане, мы чего-то пишем, и написали слово «Аллах», - это оскорбление религии в стране с преимущественно исламским населением. Понял?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Нет.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Если мы с тобой, не будучи мусульманами, написали в нашей газете слово "Аллах».

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Но если мы об «Аллахе» говорим?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Не имеет значения. Мы оскорбили мусульман.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: А как надо было написать?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Теперь часть вторая - но другого в малазийском языке слова , обозначения бога, кроме «Аллах», в малазийском языке нет.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: думаю, что ты ошибаешься. Здесь речь идет о том, что в католическом тексте, где речь идет о боге, употреблено слово «Аллах», потому что в малазийском языке нет слова «Бог», а есть только «Аллах». М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну. Не все равно? Читаю тебе главную фразу…

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Звони Гусману.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Гусман глупый, он вообще этого не понимает. Слушай внимательно - они, мусульмане из Малайзии не приемлют, что не-мусульмане употребляют слово «Бог», слово «Аллах».

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Аллах - тире - Бог.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это для них оскорбительно.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Это понятно. А что они могут употреблять?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет другого.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: То есть, вообще не пишите?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот не пиши.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: ну, что я могу сказать? Гусман не в Малайзии сейчас?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Гусман в Малайзии, и именно он употребил. Но он употребил не слово «бог» и «Аллах», а он просто употребил на душу.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Понятно.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Какой невероятный казус. И я задаю вопрос – является ли употребление слова «Аллах» в христианских текстах оскорблением ислама?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Это вообще полная глупость. Еще для Малайзии может быть, где нет другого слова - там еще можно так размышлять.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Но люди так считают.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Давайте им объясним, что они неправильно считают.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А они считают, что правильно.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: А мы считаем, что неправильно.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Пока ты раздумываешь…

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Спросим малазийцев.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, наших российских малазийцев. Российские малазийцы, из Орловской и Тамбовской губерний, как вы считаете, является ли употребление слова «Аллах» в христианских текстах оскорблением ислама в Малайзии?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Можно коротенький вопрос? То есть, мы с тобой в католической газете, в христианской газете, не можем вообще упоминать слова «Аллах»?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Мы с тобой можем делать все, что угодно. Только они это считают оскорблением.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: В Малайзии.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. Они считают это оскорблением. А парадокс в том, что в малазийском языке нет другого слова.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: То есть, что делать? Отказаться от рассуждений?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Не знаю. Давай не будем думать, что делать малазийцам.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: А меня волнует судьба малазийского народа.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Они по лицензии выпускают очень хорошую технику – «Сони», и так далее – все собрано в Малайзии. Меня интересует - что делать не-мусульманам, которые, не дай бог, работают в СМИ в Малайзии?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Не упоминать всуе.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Понятно. Делаем короткую паузу и принимаем звонки.

НОВОСТИ

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Продолжается программа «Кейс» с великим, сладким, невероятным…. Можно я тебе еще стихи почитаю?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: У меня вопрос еще есть. А если бы в католической газете написали бы «Аллах велик» - это тоже нельзя?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Послушай меня, я не знаю, я знаю только одно - напомню тем, кто к нам присоединился только что - некоторое время назад МВД Малайзии приказало католическому еженедельнику «Геральд» избегать употребление слова «Аллах» в своих публикациях. Еще раз напоминаю - мусульмане полагают, что употребление именно имени «Аллах» в христианских по своей сути текстах это оскорбление религии в стране с преимущественно исламским населением. Еще раз напоминаю – они так считают, и их в Малайзии большинство. Но проблема заключается в том, что другого слова для обозначения бога, кроме слова «Аллах».

Ю.КОБАЛАДЗЕ: То есть, они могли даже не об Аллахе писать, а о католическом боге.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Пусть они пишут «Иисус», например.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Но слово «Бог» - одно - «Аллах».

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Юра, не мучай меня, ты прекрасно понимаешь, в чем тут казус. Диана нам пишет из Саратова: «Бедняги, нет у них великого и могучего». Многие пишут: «Что за дурацкая ситуация, как такое может быть?» - Может.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Может. Случилось.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: И этим и прекрасен Кобаладзе, а вместе с ним и передача «Кейс», что все, что невероятно, оказывается, становится разбором для суда.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Очевидное невероятное.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Но невероятное в данном случае очевидно. Итак, слушаем звонки.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Очень интересно.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Твоя позиция какая?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Ты меня запутал.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Тут есть важная фраза – по мнению властей это создает угрозу безопасности и может спровоцировать волнения среди оскорбленных мусульман.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Я считаю, что правительство должно собрать комиссию по усовершенствованию малазийского языка и изобрести для обычного католического бога свое название. То есть, не только чтобы «Аллах» означал «Бог», но чтобы Бог был Бог. И все.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Спасибо за совет. Но мы разбираем дело. И в связи с этим у меня вопрос – не зли меня, потому что мне сейчас слаще станет этот бородатый толстяк, который сейчас в объятиях какой-то красотки где-то – ты знаешь его фамилию. Является ли употребление слова «Аллах» в христианских текстах оскорблением ислама в Малайзии. На твой взгляд?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Во-первых, никакого решения суда еще нет.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Подожди.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Хорошо, Отвечаю – не является.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну вот и все. Решения не было, но мы говорим о сущностной части этого дела.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Но комиссию надо собирать.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Понимаю. Слушаем звонки.

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. Слышно?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Слышно. Как вас зовут, откуда?

СЛУШАТЕЛЬ: Руслан Иосифович из Франции. Я думаю очень просто все сделать. Слово «ислам» у них можно говорить?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Послушайте меня – малазийцы забыли спросить нашего совета, что нужно делать. Они как-то не подновились. Забыли они, что есть передача «Кейс» - у них такой большой недостаток. Далеко они, не прониклись. Я задаю вам вопрос конкретный.

СЛУШАТЕЛЬ: Я вам отвечаю. Если можно произносить слово «ислам», но нельзя произносить слово «Аллах», можно писать «Исламский бог».

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вы не хотите ответить на мой вопрос?

СЛУШАТЕЛЬ: А я вам ответил.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, вы мне говорите, как нужно писать. А я вас спрашиваю совсем другое. 363-36-59.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Ты очень суров.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Валерий Павлович. Я по специальности арабист. Суть очень простая. У них есть, у арабов, слово «илях» - «бог». А есть «Алла» - это «Аллах». «Алла» - это имя собственное, это для них священное слово, для мусульман. То есть, суть какая – тут менять надо первую букву вот этим протестантам, или кто они там, католики. Говорить не «Алла», а «илла».

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Валерий Павлович, хоть вы 15 раз арабист, ответьте мне, является ли употребление слова «Аллах» в христианских текстах оскорблением ислама в Малайзии. Мы сейчас говорим не о том, как надо или не надо писать.

СЛУШАТЕЛЬ: так говорить надо правильно.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Ну, правильно - комиссию надо собирать.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Уважаемый Валерий Павлович арабист. Оказывается, там не так говорят.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Потому что мы серьезные люди, мы зрим в корень – комиссию надо собирать.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Еще слушаем.

СЛУШАТЕЛЬ: Руслан из Ингушетии. Да, это является оскорбительным, потому что в мусульманской теологии у Аллаха нет сына или оцта, как в христианской теологии. Поэтому употребление имени Аллаха в христианских текстах является оскорблением для мусульман.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Хорошо. А что делать?

СЛУШАТЕЛЬ: Ну, МВД Малайзии вообще-то правильно поступает.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: То есть, например, хочешь в христианском тексте написать слово «Аллах», нельзя. А как же его обозначить, каким словом?

СЛУШАТЕЛЬ: Ну, МВД Малайзии лучше в малазийском языке разбираются, наверное. Думаю, что в соответствии со своими инструкциями они и поступают.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ясно. Короче говоря, в соответствии с инструкцией они поступают.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: напомни вопрос - является или не является.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Является ли употребление слова «Аллах» в христианских текстах оскорблением ислама.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: В Малайзии.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, добавим – в Малайзии. Но как видите у нас в мусульманских районах, в мусульманских территориях тоже выясняется, что это оскорбление. Но у нас еще можно найти какое-то слово, а там другого слова нет, в малазийском языке. Голосуем. Если вы считаете, что является - 660-01-13, если вы считаете, что не является - 660-01-14. Итак, является ли употребление слова «Аллах" в христианских текстах оскорблением в Малайзии. Мы говорим о малазийском деле, там такая парадоксальная история.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Специфика языка малазийского.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: да. Нет другого слова для обозначения Аллаха.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Не Аллаха, Бога.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: То есть, любой бог - Аллах.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Еще раз. Не мучай меня. Голосование идет. Можно я тебе почитаю стихи о любви?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: не надо. Я верю.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я взглянул на тебя, что-то там про сердце, которое затрепетало, и еще там про губную помаду.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Это не обо мне.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это обо мне.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Тогда читай.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Но я не вижу на твоих устах губной помады. Вот когда здесь сидел Гусман…

Ю.КОБАЛАДЗЕ: У него была помада.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Причем везде, на всех местах. Просто зацеловали. Знаешь, что ту было? Позорные вещи. Он раздавал билеты какие-то на кино – он же великий кинодеятель, и на самом деле все позор, что вокруг него, и девочки прямо липли, а он их все время вот так, к себя. И все время говорил: «Я - КВНщик», и девочки с круглыми глазами на него. Я вхожу, красивый, упитанный мужчина…

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Это в студии было?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, в гостевой. И он там такие сальные анекдоты…с

Ю.КОБАЛАДЗЕ: И он пришел в эфир весь обцелованный?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Во-первых, обцелованный, во-вторых, стал катить на тебе бочку.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Да это ужасно, я слышал. Но ты занимал какую-то соглашательскую позицию.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: дело в том, что он мог сорвать передачу, он мог раскричаться.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: То, что ты читал стихи, это хорошо, я прощаю тебе еще раз.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Он невыдержанный, наглый.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Но ты занимал очень соглашательскую позицию. Ты ему подхихикивал.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: давай так - когда он в следующий раз сюда придет – если он придет, конечно.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: думаю, что он больше никогда сюда не придет.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: И первую фразу, которую я ему скажу в лоб, я ему скажу – я хочу тебе сказать все, что я о тебе думаю. И я скажу все. Что я о нем думаю.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Я буду слушать.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Запомнил фразу? «Я хочу сказать все, что я о тебе думаю». И у нас как раз закончилось голосование. Является ил употребление слова «Аллах» в христианских текстах оскорблением ислама? Получается такая история в Малайзии - 32,6% - является. И 67,4% - нет. Не будем это комментировать, мы немного опаздываем по времени – Гусману нас забрал время.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: И здесь он.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Третье, последнее дело. Называется так: «Лишняя жена». Смотрим и слушаем.

Е.БУНТМАН: Власти Дании обязали иракского переводчика, получившего недавно политическое убежище, отказаться от одной из своих двух жен. Чиновники предоставили убежище иракцу, учитывая его заслуги перед силами коалиции, находящимися в стране. Однако семейные обстоятельства беглеца оказались важнее заслуг. В Данию он приехал с двумя женами, с которыми сочетался законным браком по традициям ислама. Но в министерстве по делам беженцев переводчику объяснили, что в Европе многоженство запрещено. Как заявил официальный представитель ведомства, иракскому гостю дадут время обдумать этот вопрос и решить, какую из супруг оставить при себе. У многих подобная постановка проблемы вызвала возмущение. С одной стороны, конечно, многоженство карается законом. С другой – непонятно, что делать той женщине, которая окажется лишней. К тому же во многих странах Европы союзы трех партнеров не такое уж редкое явление.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Потрясающее дело.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: И даже засмеялся этот потрясающий человек. Знаете, когда мой коллега стоит, он прямо на Железного Феликса похож – такое выражение лица.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Это правда.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: И здесь важна последняя фраза. Правильно, что говорит мой нынешний президент, с которым я скоро расстанусь - г-н Путин - что это двойная мораль. И вот, почему - «во многих странах Европы союз трех партнеров не такое уж редкое явление». Вдумайся - гейские браки разрешают, лесбийские разрешают, тем более, в Дании – тоже мне, оплот морали. А ему говорят - выбери какую-то одну из этих двух жен. Что ты по этому поводу думаешь? задаю вопрос - справедлив ли запрет иметь двух жен в Дании?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Справедлив. Но…

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Что значит «но»?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Справедлив закон, который запрещает иметь двух жен. В Дании такие законы.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я спрашиваю - справедлив ли закон?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Я тебе отвечаю - справедлив. В Дании, - подчеркиваю, - справедлив закон, который запрещает людям иметь двух жен. В России справедлив закон, который запрещает людям иметь двух жен.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: То есть, он справедлив этот закон?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Справедлив.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: И справедливо, что его заставляют, чтобы он с одной женой расстался?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Справедливо.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Почему?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Во-первых, это для него шанс избавиться от нелюбимой жены.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это другое дело. Мог бы замочить до того, как ехать в Данию.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Справедливо. Вот такие законы в государстве. В государстве запрещено многоженство. Нельзя.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Еще раз – мы не говорим о том, каков закон. Мы говорим, справедлив ли он – с твой точки зрения.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: С моей точки зрения справедлив. Я считаю, что многоженство это плохо.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: То есть, справа групповуха немыслимая со всеми делами, с прямой трансляцией в Интернете, а слева сидит этот несчастный переводчик, жены смотрят на него, одна со сковородкой, другая с кастрюлей, и говорят – мы еще посмотрим сейчас, кого ты из нас выберешь.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Во-первых - руки прочь от групповухи. Во-вторых - вот такие законы в христианском мире.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я не говорю про законы. Я спрашиваю, почему это справедливо.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Это справедливо. Потому что это справедливо.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Юлий Соломонович, то слабительное вперемешку со снотворным по рецепту Жванецкого, которое я тебе подсыпал…

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Тебе какую из двух жен жальче?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Мне – Фатиму.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: А может, она уже не любимая жена?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это ему решать.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Просто надо бедному иракцу узнать, в какую страну он едет, и можно ли въезжать туда с двумя женами.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Хорошо, мне нравится. Позиция совершенно гениальная, российская, он говорит – закон справедлив. Я спрашиваю – почему. Он говорит - потому что закон. 363-36-59. Справедлив ли этот закон?

СЛУШАТЕЛЬ: О, неужели?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Матвей, добрый день. Я звоню…

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Понятно. Трогательный звонок из Украины, но любовь к прослушиванию собственного голоса по радио, к сожалению, разорвало наше счастье. Сердынько мои, я так хотел поспилкуватись с тобой. «Поспилкуватись» - значит «пообщаться». Алы кляти москали – воны не дали. Рузмеешь? Це наш анти-украинский связок.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Может ты и продолжишь на украинском на Украине?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: нет. У нас инаугурация через пару дней.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: А как на Украине законы по этому поводу?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Слушай, там съел кусок сала, выпил горилки, и там все в порядке. И не пытай ничего про Украину, клятый москалюка. Давай следующий телефонный звонок.

СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут Татьяна, я из Москвы. Потому как это управление по делам беженцев такое ему решение вынесло, правильно? Он при этом будет гражданином страны?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Он уже гражданин.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Он получил политическое убежище.

СЛУШАТЕЛЬ: Он получил убежище и при этом становится гражданином страны?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Да.

СЛУШАТЕЛЬ: Тогда этот закон получается, что справедлив. Вот если бы он был просто беженцем и оставался бы мусульманином, гражданином своей страны, тогда нет.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Вот правильно Татьяна говорит.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вы понимаете, вы путаете законность и справедливость. Вы сейчас говорите – если он прошел по этой статье, то он должен выполнять…

СЛУШАТЕЛЬ: Законы страны, гражданином которой он стал.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: И я спрашиваю – это справедливо? Я уже не говорю о том, какую из жен ему выбрать.

СЛУШАТЕЛЬ: Думаю, что третью.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Какая справедливость? Есть закон, и все. Как закон.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Слушай, ты что делаешь в этой передаче?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Закон не может быть несправедливым.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А, я не знал. То есть, мы вообще эту передачу ведем зря?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Зря, конечно. Принято решение суда, по закону, значит, оно справедливо. И что обсуждать-то?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Подожди, я тебе сейчас скажу. Товарищи, может, у нас инсулин упал, или что? Что случилось? Или сала съел? У нас тут технические сложности. Еще раз слушаем ваши звонки – справедливо ли решение датских властей?

СЛУШАТЕЛЬ: Александр, Москва. Я считаю, что это справедливо.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Почему?

СЛУШАТЕЛЬ: Если он хочет быть гражданином Дании, он должен подчиняться датским законам.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: А закон справедлив.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну что вы слушаете Кобаладзе. Я спрашиваю, справедлив ли этот закон?

СЛУШАТЕЛЬ: Закон, запрещающий иметь двух жен? Да.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Но если он уже их имел? Они сейчас разбивают семью. А как же национальный проект по рождаемости в Дании?

СЛУШАТЕЛЬ: Он их имел по закону другой страны. А в Дании закон другой.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: В Тулу со своим самоваром не ездят.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Понял. Следующий телефонный звонок. Быстрее бы закончилась передача.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, меня зовут Татьяна.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вы мое спасение. Говорите.

СЛУШАТЕЛЬ: Конечно, я хочу вас спасти. Я считаю, что закон несправедлив, потому что нужно понять, что разбивается семья, и представляете, каков будет женщинам?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: А если бы Сухов туда приехал – у него сколько было жен?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: То есть, вы считаете. Что это несправедливо?

СЛУШАТЕЛЬ: Несправедливо. И думаю, Юрий Георгиевич должен со мной согласиться.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Почему это я должен с вами согласиться?

СЛУШАТЕЛЬ: А почему бы и нет, потому что, насколько мне известно, Юрий Георгиевич очень хорошо относится к женщинам.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Более того, у него три жены.

СЛУШАТЕЛЬ: Да? Это новость для меня.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А вы этого не знали?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Что за странная Татьяна.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Хочу вам сказать, что он так себя ведет ровно потому, что над его благополучием, с его тремя женами, из которых он женат на четверых, нависла проблема. Запускаем голосование - справедлив ли закон иметь одну жену в Дании - вот в этой ситуации, этому человеку, у которого уже были две жены. Если вы считаете, что запрет справедлив - 660-01-13. Если вы считаете, что несправедлив - 660-01-14.Быстре набирайте номер телефона – у нас осталось три минуты.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Меня последняя строчка сбивает столку – про европейские страны - что там нередкое явление тройственные союзы. Явление, может быть, не редкое, но по закону я не знаю таких европейских государств.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Есть хороший анекдот – девушка лежит между двух любовников и после всего, что было, и говорит – господи, если бы моя мама знала, что я курю. Вот этот старый анекдот подходит – человек приехал со своими женами.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: В Тулу со своим самоваром.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Какая Тула, блин? Это Дания.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: С уставом в чужой монастырь.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Какой монастырь? Это Дания.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: В датском королевстве не все в порядке.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну да, это еще классики замечали.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Офелия там спятила с ума.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Приехал бы несчастный иракский переводчик лучше в Москву, и все решилось бы - сначала бьют его у метро, - принимают сначала за таджикского рабочего и бьют. Жен за украинок. Тоже бьют. С фингалами они идут в миграционную службу и его в месте с двумя его женами вышвыривают из страны. Семья сохранена.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: А если у него заслуги перед Коалиции?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Пусть тогда к Бушу едут. В России нет такой проблемы. Голосование подошло к концу. 55,7% считают, что это справедливо – запрет иметь двух жен в Дании. 44,3% считают, что нет. Что скажешь, говори?

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Я рад, что большинство поддержало мою позицию. Хотя "Кейс" непростой. Гуманитарный.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Запомни, первое, что я скажу Гусману - я теперь тебе все скажу в лицо. Все, что я думаю.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: Интересно, что ты скажешь.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Слушай. Ю.Кобаладзе, наш сладенький зайчик, был залогом успеха нашей программы. Это была программа "Кейс", до свидания.

Ю.КОБАЛАДЗЕ: И Матвей Ганапольский.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Чуть-чуть помогал.