Юлий Гусман - Кейс - 2008-03-01

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Кто-то называет это мучением, кто-то называет радостью. Я читаю, что это для меня огромная честь - Юлий Соломонович Гусман. Юлий Соломонович, русский поклон.

Ю.ГУСМАН: Спасибо большое, я считаю, что это честь для меня.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Дорогие друзья, справедливость или законность - 363-36-59. Как всегда – три дела, как всегда Юлий Соломонович Гусман. «наше все», их комментирует, и как всегда ему оппонируете вы, или наоборот, говорите, что он прав. Плюс к этому вы обязательно звоните. Только я хочу сказать, что я рад – завтра выборы.

Ю.ГУСМАН: Нет, тишина – ничего про выборы нельзя.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Главного редактора «Эхо Москвы». И это очень важная дата в нашей жизни.

Ю.ГУСМАН: Богданов участвует?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет. Поехали. Сразу к делу. Вы помните условия - Женя Бунтман выбирает сюжеты из информационных агентств, они импортные, ни одного слова, по замыслу того, кто придумал эту передачу - Леши Венедиктова, - мы не можем домысливать в этих сюжетах. Как они есть, так они и есть. Итак, первый сюжет «Из тени в свет перелетая». Слушаем и смотрим.

Е.БУНТМАН: Что важнее — солнечный свет или прохлада в тени дерева? Этот вопрос пришлось решать суду в штате Калифорния. В 2001 году Марк Варгас установил на крыше своего дома солнечные батареи. Сделал он это для того, чтобы сохранить окружающую среду и во имя борьбы с глобальным потеплением. Он отказался от других источников энергии, и солнечные батареи полностью обеспечивали хозяйственные нужды Варгаса. До поры до времени все было в порядке. Но тем временем на соседнем участке, принадлежащему Ричарду Тринеру, тихо росли секвойи. К 2007 году они вымахали настолько, что перекрыли часть солнечных батарей. Защитник экологии Варгас подал в суд — и выиграл. И на судью не оказал воздействия тот факт, что деревья появились на соседнем участке раньше, чем солнечные батареи. Оказалось, что Варгаса защищает закон, принятый не так давно в Калифорнии — закон о защите солнечной энергии. В результате соседям придется спилить две секвойи из восьми. А за каждый день неисполнения решения суда Тринеру придется платить по 100 долларов. Власти объясняют, что закон защищает в первую очередь вложения, сделанные Варгасом — на экологически чистые батареи он потратил более 70 тысяч долларов

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я не знаю, что сказать. Ты, конечно, Америку знаешь лучше, чем я.

Ю.ГУСМАН: О, йес. Я есть любить, знать.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Но послушай - этот человек посадил секвойи, другой - батареи. Есть закон «о защите солнечной энергии» - то есть, солнечную энергию надо еще защищать. А закон о защите секвой, зеленых насаждений – разве нет такого закона? И я задаю простой вопрос – дорогие радиослушатели, справедливо ли решение спилить секвойи? Плюс штраф сто долларов, - правда, доллар упал, как мы знаем, - но ежедневный штраф сто долларов, если он не спилит эти две секвойи. Черт побери – да, этот потратил 70 тысяч долларов на батареи, а этот поливал свои секвойи, вскапывал их, гумус носил, не к столу будет сказано. Так что?

Ю.ГУСМАН: Кстати, о гумусе. Хороший гумус… Знаешь, впервые за десятилетия, которые мы с тобой здесь провели в ристалищах, я воздерживаюсь, не знаю, что сказать.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Тогда послушаем. 363-3659 - справедливо ли решение спилить секвойи в этой гребаной Америке?

СЛУШАТЕЛЬ: Пермь, Бессонов. На самом деле это очень сложная задача, Юлий Соломонович прав. Законодательство этого штата…

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: не надо знать доказательства, надо совесть иметь – у вас она есть?

СЛУШАТЕЛЬ: Решение справедливое. Действительно, американцы…

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: да не американцы, на ваш взгляд – справедливо или нет, спилить эти две секвойи.

СЛУШАТЕЛЬ: Затрудняюсь.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну ты смотри, торгуется. Из какого вы города?

Ю.ГУСМАН: Отключить Пермь вообще, перерубить топором кабель.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Слушаем следующий.

СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут Михаил. Москва.

Ю.ГУСМАН: Не выводите из себя Матвея.

СЛУШАТЕЛЬ: Абсолютно несправедливое решение, просто близко там, рядом справедливость не стоит. Во-первых, секвойи росли раньше. Вторых, если он поставил себе батареи, у него могла появиться идея, что для того, чтобы быть более экологичным, нужно рубить секвойи.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вы не поняли – секвой высокие, закрывали солнечный свет.

СЛУШАТЕЛЬ: Я понимаю. Но, во-первых, ему нужно было ставить батареи так, чтобы секвойи ему не мешали.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, это вы предполагаете, что солнце можно повернуть, чтобы оно ходило, как удобно. На самом деле солнце ходить по какому утвержденному закону?

Ю.ГУСМАН: Закону Бойля-Мариотта. Или Гей-Люссака, - не помню

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Гей-Люссака. Сталиным подписанный - насколько я помню.

Ю.ГУСМАН: И Когановичем ему принесенный.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ты думай, потому что тебе делать вывод. Слушаем.

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. Наши фамилии…

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Понятно. Я знаю, как ваши фамилии.

СЛУШАТЕЛЬ: Александр, из Подмосковья. Это вообще международная практика - если деревья, тем более, секвойи, загораживают солнце, свет, а тем более еще батареям не дают работать – справедливое решение. Но известно, что еще и другой есть закон в Америке - о свободном ношении оружия, так что разберутся.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Как резко. Застрелить из-за секвойи? Слушаем еще звонок.

СЛУШАТЕЛЬ: Игорь, из Подмосковья

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Жжет сегодня Подмосковье.

СЛУШАТЕЛЬ: Я считаю, что решение справедливое. Есть закон инсоляции, и надо было прогнозировать решение, куда будет падать свет, чтобы это все защитить.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Тут хочу поспорить. У меня хорошие отношения на даче с моими соседями, и вы знаете, наверное, что я большой любитель спутникового телевидения. У меня там стоит огромная тарелка, которая поворачивается. Но тарелка, чтобы ловить спутники, должна в основном смотреть на юг. И у них, точно по направлению юга, они посадили какие-то кусты типа дерева. И я спокойно пришел к ним, объяснил, я пошел на то, что прошу прощения, их голуби, 150 тысяч штук, какают на мой дом.

Ю.ГУСМАН: Какой сложной жизнью ты живешь.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. Дело не в этом, но никто не имеет преференций. Поэтому – что значит «нужно было учесть»? У каждого свой участок. Понятно. Слово предоставляется Гусману.

Ю.ГУСМАН: Дорогие друзья, позвольте коротенько, минут на 40, обрисовать нашего подзащитного. Дело в том, что есть какое-то умное выражение, не знаю, кто сказал, но умный человек, - что своя свобода кончается там, когда приходит в соприкосновение с свободой другого человека. Поэтому голуби не должны выделять фекалии на твой участок.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Настоящий интеллигентный человек в эфир.

Ю.ГУСМАН: Ты не должен своей мощной антенной, если она излучает…

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Она не излучает.

Ю.ГУСМАН: Это к примеру – если бы излучала. Дело в том, что вообще эти все казусы, все эти дела, они любопытны для меня лично как развито в хорошем смысле крючкотворство в гражданском законодательстве США - они приходят в суд. С этим делом нас бы поперли из Подмосковья с твоими голубями, секвойями, солнечной батареей и даже твоей антенной с криком – «пошли вон отсюда». Здесь они судятся. Этот судья присудил 100 долларов. Почему не 200? - кто-то считал.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: И самое интересное - есть закон о защите солнечной энергии.

Ю.ГУСМАН: А там на все есть законы. Я помню, что я открывал раньше внутреннюю створку шкафа в гостинице, и там длинные выдержки из законов о поведение, как и чего в этом номере.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Из-за этого к тебе полиция приезжала каждые 15 минут?

Ю.ГУСМАН: Нет, я не крал телефон. Я случайно положил в карман. Да, я был пьян, но телефонов не крал. Нет, серьезно – это правовая культура. Нам это кажется - мне, тебе, женя…

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, - тебе, не мне.

Ю.ГУСМАН: Хорошо, - мне, и еще раз мне, - все это кажется наивным и смешным – смешливые дуралеи собираются под секвойей, чего-то делят, когда можно сказать «ты че, козел?», взять берданку, ухо ему отстрелить - весело и интересно.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А знаешь, как хорошо разбиваются солнечные батареи за 70 тысяч долларов камнями?

Ю.ГУСМАН: Да. Я здесь он сидит в мантии. Ему не лень обсуждать эту секвойю, и он не может ничего сделать – гражданин пришел к гражданину. Вот этому надо бы поучиться, когда- нибудь это и у нас наступит.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: У нас это никогда не наступит. Скажу, почему. У меня проблема – я могу купить такую солнечную батарею и могу договориться с соседом, но я не могу договориться с голубями, чтобы они не закакали эту солнечную батарею – в этом проблема.

Ю.ГУСМАН: Боюсь, что мальчики из соседских сел тебе могут помочь.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Три рубля один голубь – это другое дело.

Ю.ГУСМАН: Знаешь, что меня всегда поражает? Что для нас это кажется какой-то глупостью. Вот я, как присяжный заседатель, тут воздерживаюсь.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ты не можешь отмалчиваться, говори.

Ю.ГУСМАН: Хорошо. Я за то, чтобы спилить все секвойи – вообще.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Чтобы они не мешали солнечной батарее. Переходим к первому голосованию. Напоминаю вопрос – справедливо ли решение спилить секвойи. Если вы считаете, что решение справедливо - 660-01-13. Если вы считаете, что несправедливо - 660-01-14. Голосуем, потому что сегодня Юлий Соломонович активен, гиперактивен, гиперсексуален, он много рассказывает, у него огромные впечатления.

Ю.ГУСМАН: Огромный опыт в пилении секвой.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А я пока слушаю звонок.

СЛУШАТЕЛЬ: Омск, Людмила. Считаю, что справедливо, потому что эти секвойи мешают принимать солнечную энергию.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А если бы на ваш участок пришли и сказали, что ваша картошка мешает – колорадский жук, который ее сжирает, он тени от крылышек отбрасывает. Вы бы согласились?

СЛУШАТЕЛЬ: Нет, это совсем другое дело.

Ю.ГУСМАН: Это наш колорадский жук, а это их секвойя. Кстати, ни один человек не знает, что это за дерево - я тоже его никогда не видел.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это типа крыжовника, только выше. Слушаем.

СЛУШАТЕЛЬ: Виктор, Москва. Я не знаю, что это за закон по поводу защиты солнечной энергии, но мне кажется, что здравый смысл в этом решении есть. Во всяком случае, этот мужик с солнечными батареями экономит больше деревьев на своем отоплении.

Ю.ГУСМАН: гениально.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Абсолютно гениально. Сейчас мы будем подводить итог голосования. Итак, смотри, как интересно - я спросил, справедливо ли решение спилить секвойи? выяснилось, что 45,6% считают, что справедливо. И 53,4% считают, что нет.

Ю.ГУСМАН: Тогда мы идем к вам – пилить секвойи.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Открываем следующий «Кейс». Поучительное дело. Следующий «Кейс» называется «Пармезан из Пармы» - вы знаете, что такое «Пармезан» и знаете, что такое Парма. Внимание, поехали.

Е.БУНТМАН: Сыр Пармезан теперь может быть только итальянским. Евросоюз запретил другим странам производить сыр под таким названием. Суду пришлось вмешаться из-за немецких производителей, которые делали и продавали свой пармезан. Итальянцы попросили защитить их национальное достояние. Немцы возражали и ссылались на специальную литературу — пармезаном, утверждали они, называется любой вид твердого крошащегося сыра. Но победили все-таки итальянцы. Теперь, по решению суда, пармезаном достойны называться только сыры Пармиджано Реджано, произведенные в Парме и обладающие специальной маркировкой о «защищенном указании места происхождения». Это, кстати, далеко не первый подобный случай, несколько лет назад свое эксклюзивное право на гастрономическую продукцию отстояла Греция. Речь тогда шла о брынзе Фета. А в середине прошлого года Швейцария начала борьбу за свой "грюйер".

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: И вы знаете знаменитую историю с советским шампанским, и я все-таки нахожу в наших магазинах шампанское, хотя уже ясно, и вы знаете, что было принято решение, что только в Шампани, во французской провинции, есть «Шампанское». Теперь твое первое слово.

Ю.ГУСМАН: Без сомнения это справедливо, и здесь сто процентов уверенность у меня. Дело в том, что эти все армянские, кизлярские коньяки, «Советские шампанские» - этого все не может быть. Потому что это все производится реально в провинции Коньяк, провинции Шампань, и этого не может быть никогда. Есть виски - напиток из ячменя, есть водка, 40-процентная, пшеничная, есть текила. Но если это не просто игристое вино или бренди, то есть, напиток из винограда, то тогда это неправильно.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Теперь задаю тебе вопрос - «водка» это чье слово?

Ю.ГУСМАН: вы видите, как он себя ведет некрасиво, как он подменяет понятия. Фу, как неприятно.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это тот случай, когда слова становятся понятиями, когда они становятся жанрами.

Ю.ГУСМАН: «Водка» польское слово, по-моему.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я не об этом. Я говорю, что ты водку исключаешь. Ты говоришь, что может быть финская водка, шведская ветка «Абсолют» и русская водка - тогда давай определять, чья водка.

Ю.ГУСМАН: Дело в том, что игристое вино, «Спаркли вайн»…

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я с тобой категорически не согласен.

Ю.ГУСМАН: Ты все понимаешь, в душе ты знаешь. Мой брат, когда мы с ним спорили, когда ему было 9 лет, говорил – ты знаешь, что в душе ты неправ. Так что, как бы ты кисло ни смотрел на меня, ты знаешь, что в душе ты неправ.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Во-первых, ты бесталанно на меня показываешь. Ну, что ждать от человека, который занимался КВН?

Ю.ГУСМАН: И занимается еще.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: И злостно не может его бросить.

Ю.ГУСМАН: Нет, правда - это очевидно. Никто не против, чтобы страна, живущая за железным занавесом, называла свое вино шампанским.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Проведу с тобой эксперимент. Скажи, пожалуйста, как бы ты назвал напиток в толстой бутылке, с пластмассовой пробкой, с красивой этикеткой, с фольгой, завернутой пробкой, которую на Новый год мы откручивает металлическую сетку и открываем, и он делает «пук», и выливается красивая жидкость, и мы говорим друг другу «С Новым годом» - что должно быть написано на этой белой бутылке?

Ю.ГУСМАН: Этот белый стих прочитал поэт. Это искристое вино.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Но ты понимаешь, что ты говоришь абсурд. Люди не виноваты, они привыкли к тому, что это шампанское.

Ю.ГУСМАН: Стоп. Мы привыкли слушать музыку и фильмы смотреть украденные. Программы – украденные.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Твои привычки не вешай другим. Я не на углу ворую музыку, я ворую прямо из компьютера.

Ю.ГУСМАН: Мы привыкли за музыку не платить, за брэнды не платить, подделывать. Я видел, сколько у нас «Версачи» продается.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Как говорит его брат, заместитель главного редактора…

Ю.ГУСМАН: Первый заместитель генерального директора

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Тоже участник программ «Эхо Москвы» - надо, наверное, их будет заменить, потому что с тем я быстрее могу найти общий язык. Он абсолютно правильно тебе говорил, когда тебе было сколько лет?

Ю.ГУСМАН: Ему 9 , мне 15. «В душе ты знаешь, что ты неправ».

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Послушаем, что думают наши радиослушатели и телезрители.

Ю.ГУСМАН: неудачно ты сыграл ведущего программы.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, Лариса.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Справедливо ли, что «Пармезан» может быть только итальянским?

СЛУШАТЕЛЬ: Справедливо. И кстати, насчет водочки - помните, книжечка Похлебкина есть «История водки» - там, кстати, было такое, что поляки в свое время предъявили нам претензию, что водка должна быть чисто польской.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Понял. Тогда вопрос к вам – если бы вы были судьей, вы, такой либерал у нас и демократ.

СЛУШАТЕЛЬ: Нет, я не к Жириновскому отношусь, извините.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вы отдали бы водку только полякам?

СЛУШАТЕЛЬ: Ни в коем случае. Водка это вообще московский брэнд.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Так почему же у вас двойная мораль, которую так осуждает – не Морарь, а мораль…

Ю.ГУСМАН: Он вас обманывает. Водка это не шампанское. Шампанское придумано в провинции Шампань. Нет провинции Водка, где она стала делать, нет области Водка.

СЛУШАТЕЛЬ: И слово русская.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Город Москва так назывался до переименования – ты просто этого не знаешь, пьянь, потому что лежал у кремлевской стены. Ю.ГУСМАН: «Москва моя, Москва моя»

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Владимир Владимирович Путин, спасибо вам. Я с президентом. Владимир Владимирович Путин всегда говорил о двойной морали. И мы сейчас видим подтверждение этому.

Ю.ГУСМАН: Он вас давит, не поддавайтесь, слушатели «Эхо Москвы», держитесь, ребята.

СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут Людмила, Нью-Йорк.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Людмила, говорите.

СЛУШАТЕЛЬ: Что говорить?

Ю.ГУСМАН: Да что хотите.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А вы не знаете, что говорить?

СЛУШАТЕЛЬ: Нет, суть вопроса я поняла.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Так вы считаете, что «Пармезан» может быть только итальянским, или любым?

СЛУШАТЕЛЬ: Нет, я считаю, что раз итальянцы первыми его выпустили, значит, они имеют право первенства.

Ю.ГУСМАН: Йес, Людмила. «Феньк ю вери мач».

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А у нас пауза и мы возвращаемся в эфир.

НОВОСТИ

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Конечно, мне очень дорог Юлий Гусман, который сидит рядом со мной, но еще дороже мне был звонок, где был код 995-32, - значит, это был звонок из Тбилиси, с городского телефона - кацо, позвони мне еще раз, я сниму звонок – ты знаешь, как я отношусь к Грузии - меня же жена убьет, если я, не дай бог, не сниму этот звонок. Слушаем импортный звонок. Алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут Владимир, я из Калифорнии.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Солнечный край Калифорния. Вы более адекватны, чем вот эта тетенька, которая из Нью-Йорка. Вы поняли, о чем мы говорим?

СЛУШАТЕЛЬ: Я понял, о чем вы говорите.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Какое счастье – да здравствует Калифорния и ваш Шварценеггер. Справедливо ли решение, что «пармезан» может быть только итальянским?

СЛУШАТЕЛЬ: Решение абсолютно справедливое, потому что во многих случаях возникает просто «конфьюз» - люди не понимают, где произведен продукт. Например, как в России говорят «машина «Джип» - если вы в любой стране мира скажете «джип» - вам продадут машину «Форд» марки «Джип» - потому что никто не понимает, что это такое.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот. Теперь я вас хочу спросить самое главное. Америка всегда протягивала русским либералам руку. Вы в очередной раз протянули, спасибо вам. Вы сейчас дали абсолютно правильный пример – что есть международный рынок, а есть внутренний. И у нас вы понимаете – у нас невозможно заставить людей… - вот на вопрос «что купил?» как сказать другими словами?

Ю.ГУСМАН: Игристое вино.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, я про «джип» - как сказать?

Ю.ГУСМАН: Внедорожник.

СЛУШАТЕЛЬ: Внедорожник.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: ребята, перестаньте мне морочить голову. Внедорожник – это тяжело. Люди выбирают экономичное слово, и это слово «джип».

СЛУШАТЕЛЬ: Вы абсолютно прав – для внутреннего пользования это употребимо. М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Так потому я вас и спрашиваю. Вот Советское шампанское – оно шампанское у нас, как вид этого напитка. «Пармезан» постепенно стали эстонцы выпускать. Ну, как - «твердый сыр» – непонятно. «Очень твердый сыр» - так не напишешь. То ли эстонцы, то ли литовцы выпускают «Пармезан» - дешевле итальянского.

Ю.ГУСМАН: Но «Фета» и брынза, и «Моцарелла» - это все мягкие сыры. Но не грабь, не ставь «Фета» на брынзу.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я скажу и нашему другу Шварценеггера и тебе - вы можете тысячу раз сказать, что это законно, но дело в том, что люди не будут подчиняться этому закону, потому что это более короткие, более емкие и правильные названия. Поэтому я считаю, что для внутреннего рынка страны – не экспортировать «Советское шампанское» - но для внутреннего рынка…

Ю.ГУСМАН: Но у них внутренний рынок - уже вся Европа, - может, вы не читали об этом, так вам об этом расскажут кто-нибудь из ваших знакомых. Сейчас Европа – один сплошной рынок.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Стоп. Про другое хочу спросить слушателя – кто будет президентом Штатов?

СЛУШАТЕЛЬ: Маккейн, конечно.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Серьезно? Вы так думаете?

СЛУШАТЕЛЬ: ну, послушайте - сегодня у вас «день молчания» - что вы про выборы?

Ю.ГУСМАН: Правильно. Вы ему очень хорошо врезали. Спасибо вам от имени молодежи.

СЛУШАТЕЛЬ: Я республиканец, Матвей Юрьевич. А насчет сыра – мы не говорим, как называют внутри страны, мы говорим, можно ли маркировать, или нельзя маркировать.

Ю.ГУСМАН: Вам объясняет интеллигентный человек из Калифорнии. Прислушайтесь, мой юный друг.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Понятно. Люблю, целую, да здравствует калифорния, Шварценеггеру привет, я его очень уважаю. Вчера смотрел не очень хороший фильм, который назывался «Терминатор-3».

Ю.ГУСМАН: Он смешной.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Фильм неудачный, но Арни - великий человек.

Ю.ГУСМАН: И спецэффекты «ой-ей-ей».

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, когда гигантский автомобиль сметает город - это потрясающе. Голосуем. Внимание, - справедливо ли, что «Пармезан» может быть только итальянским. Если вы считаете, что это справедливо, и он может быть только итальянским - 660-01-13. Если вы считаете, что он может быть не только итальянский, а «всехний» - хорошо я сказал? - то тогда 660-01-14. Кстати, хочу сказать - я действительно не понимаю, как, например, по-русски сказать - вот я когда первый раз познакомился с сыром «Пармезан» - мне жена его показала и как обезьяну научила, что его надо тереть, а не откусывать зубами, потому что у меня выпадали зубы, а «Пармезан» не откусывался. Она показала, как им пользоваться, и попросила меня его купить. Я пошел в магазин, но забыл, как он называется – это давно было, когда он только появился. И я пришел, стал говорить - вот такой, очень твердый сыр. Она сказала - а, это «Пармезан». Так как сказать - дайте мне «Пармезан», только тот, который не итальянский, а дешевле?

Ю.ГУСМАН: ты замечательно сказал – есть лекарство, которое называется не «Аспирин», а Ацетилсалициловая кислота. И «Мупрафен» бывает 10 названий – хотя химия одна и та же. Для внутреннего пользования нет никаких проблем называть его «Пармезаном», покупая к столу жене.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, проблема. Это так же как с шампанским - мы вступаем в ВТО.

Ю.ГУСМАН: А раз мы вступаем в единый рынок - так как же мы можем продавать?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Блин. Я спрашиваю тебя, как мне сказать в магазине, чтобы мне дали литовский «Пармезан»?

Ю.ГУСМАН: А его не будет. Будет называться «Литовский твердый сыр «Шалакявичус».

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Желякявичус - это известный режиссер.

Ю.ГУСМАН: Я сказал «Шалакявичус». А ты должен знать, что эти сыры похожи, что «Фета», брынза, «Моцарелла» - очень похожи. Кабачковая игра, баклажанная икра. Ты будешь знать.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Все, заканчиваем наше голосование. Я увлекаюсь спором с Гусманом.

Ю.ГУСМАН: С наслаждением.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: С наслаждением.

Ю.ГУСМАН: Пошло звучит.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Твердое наслаждение лучше, чем мягкое - согласись.

Ю.ГУСМАН: Я настаиваю на вырезании этого места в последующих эфирах.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ты не любишь «Пармезан»?

Ю.ГУСМАН: Я не люблю разговоры о том, что неприятно звучит в этот день, накануне выборов, извините.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Главного редактора. 76,8% считают, что это правильное решение, справедливое, и он может быть только итальянским. Но 23,2% - это те самые патриоты, это те люди, на которых Россия держится.

Ю.ГУСМАН: Посредством «Пармезана».

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: «Пармезана», ворованных дисков.

Ю.ГУСМАН: Не отдадим наш «Пармезан».

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Наш русский «Пармезан».

Ю.ГУСМАН: Мы обсуждаем эту проблему научно-интеллигентно. Я тоже вырос на ворованных дисках и вообще на дисках на ребрах. Ну, называй «Пармезаном», но в ВТО он будет называться «Твердый сыр из Литвы». Острый твердый сыр. «Шауляй». И все, и будешь кушать.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Почему именно «Шауляй»?

Ю.ГУСМАН: «Каунас» - что-нибудь придумают. И все будут знать, что он лучше, чем итальянский – он нежнее, - будешь так говорить.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: хорошо. Переходим к следующему делу. Дело чрезвычайно интересное, оно называется твоим любимым названием, я знаю, что ты даже собирался делать такой фильм – это про кинематографистов, которые вышли после заседания кинематографистов. Называется «Маньяки на свободе».

Ю.ГУСМАН: О, маньяки. Я люблю маньяки.

Е.БУНТМАН: Во Франции принят закон, по которому преступников, отбывших наказание, будут до конца жизни содержать вдали от общества. Текст законопроекта предложил президент страны Николя Саркози. Новый закон позволит изолировать потенциально опасных преступников — и в первую очередь речь идет о педофилах. Все началось с дела Френсиса Эврара. Этот человек провел за решеткой в общей сложности 32 года. Прошлым летом он вышел на свободу, и тут же похитил и изнасиловал четырехлетнего ребенка. Возник вопрос — а зачем вообще тогда исправительные колонии, если они никого не исправляют. И вскоре был принят новый закон. Потенциально опасных преступников, когда подойдет время им выходить на свободу, отправят в особый медицинский центр. А уже там психиатры и судьи решат — отпускать их или нет. Это коснется всех, кто отсидел 15 лет и более. Правозащитники возмущены — те, кто отсидел в тюрьме, уже искупили свои преступления. Это, во-первых. А во-вторых, Саркози нарушил один из главных принципов правосудия — закон обратной силы не имеет.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Совершенно поразительно. Я действительно считаю, что вот эти ребята, которые думают, что они станут ангелами? Давай коротко, как ты считаешь?

Ю.ГУСМАН: Как врач скажу - если он совершает такие преступления… Например. Чикотило.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Некорректно. Пятнадцать лет можно получить и за двоенное убийство.

Ю.ГУСМАН: Этого здесь не сказано. Здесь касается только маньяков и педофилов, здесь не касается хозяйственных преступлений и даже шпионов.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: нет, читай: «в первую очередь речь идет о педофилах». Здесь не сказано, что только маньяков и педофилов. Это коснется всех, кто отсидел 15 лет и более.

Ю.ГУСМАН: За такие преступления. Хочешь, поспорим? Позвони Саркози.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Международный звонок это дорого.

Ю.ГУСМАН: Почему? Я оплачу.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Смотри, давай в общем. Интересная история. Если, например, человек совершил двойное убийство, ему дали 15 лет. Вот он отсидел, а потом…

Ю.ГУСМАН: речь идет о психическом нездоровье.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А я том, что у товарища Сталина называлось «поселение». У нас должен появиться «институт поселения»?

Ю.ГУСМАН: Я сейчас не могу это обсуждать, это сложная юридическая проблема.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, она нравственная.

Ю.ГУСМАН: Может быть. Но я знаю, что людей, которые психологическими тестами и медицинскими заключениями не признаны полностью корректными и вменяемыми, нельзя выпускать – они не готовы к жизни, они снова совершат тяжелые преступления, и это невозможная история.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А если врач ошибается? По сути, мы подменяем 15-летнее заключение пожизненным. Правильно? Ты помнишь как у Сталина? 10 лет без права переписки, плюс 15 лет…

Ю.ГУСМАН: И поражение в правах. Но если это рецидивы…

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А если у человека не было рецидивов?

Ю.ГУСМАН: Тогда может ничего не быть. Если человек за эти годы осознал, понял, исправился, избавился от своего во многом преступного недуга или преступления, естественно думаю, что здесь можно. ЭТо очень важный вопрос.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Что-то для меня это дурно пахнет. Давай слушателей послушаем.

Ю.ГУСМАН: давай.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот Украина нам звонит.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, Давид из Харькова. Хочу сказать, что можно такого человека пожизненно оставлять в тюрьме – только это надо записывать в приговор. То есть, на тех, кто уже сидит, это не может распространяться, но новым надо это записывать в приговор и делать.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: То есть, подождите – тогда просто надо писать - пожизненное заключение, а это палеатив смертного приговора.

СЛУШАТЕЛЬ: Нет, это разные вещи.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: как – разные? Вы даете человеку 15 лет и говорите - поскольку это было ваше второе преступление…

СЛУШАТЕЛЬ: Это может быть поселение – что угодно. Не обязательно заключение. Это может быть какая-то достаточно большая территория.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Но в любом случае пожизненная. Я вас понял, Давид. Значит, идем от Гусмана. Гусман говорит – если первый раз, то это еще вопрос. Если второй – тогда… представляем себе, что второй раз. И судья говорит – вы второй раз, вы изнасиловали, убили, вы получаете 15 лет, а по закону 15 лет плюс всю оставшуюся жизнь вы вдали от общества, в поселении. Так я не понимаю, зачем нужны эти 15 лет? Просто обозначить, что он сидит в тюрьме, а потом на поселении?

Ю.ГУСМАН: Это наверняка будет медицинская комиссия, это наверняка будут длительные специальные процедуры – никто не позволит автоматом эту норму вводить. Но это означает, что общество должно, может и обязано охранять себя от маньяков, педофилов и прочих нездоровых психически преступников.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я понимаю тебя «дженериком» - все остальное… Слушаем звонок.

СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут Александр, я из Петербурга. По моему мнению, вообще по некоторым категориям тяжких преступлений зря в принципе отменяли смертную казнь.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Блин, дорогой, о чем вы сейчас говорите? Ну, пойдите в Госдуму, там есть Комитет по законодательству и государственному строительству - поговорите с ними. Простой вопрос – справедливо ли удалили преступников от общества?

СЛУШАТЕЛЬ: Думаю, да.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот и все. Это что, передача про законы? Это передача про справедливость. И преступника будут спрашивать – это справедливо? Тогда напишите – пожизненное. Если вы напишет пожизненное, а возьму адвоката и буду оспаривать. А вот это вот - 15 лет в колонии строго режима, а потом непонятное удаление от общества - может, и надо, тут Соломоныч прав, - но что за странная, непонятная форма? Это же все-таки человеческие судьбы. Слушаем звонок.

СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут Наталья, я из Москвы. Думаю, что, может быть, для каких-то категорий и поселение, а вообще-то человек опасный, совершивший опасное для общества преступление, должен находиться под наблюдением. Например, должны быть запреты на какие-то профессии. Если человек в педофилии был обвинен, то ему нельзя…

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Подождите. Вот вы женщина интеллигентная, умная, но безжалостная. У нас простой вопрос – справедливо ли удаление преступников от общества?

СЛУШАТЕЛЬ: Да.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: То есть, вы считаете, что этот механизм, который предложил Саркози, который «шакалит» во Франции под президентской должностью, что вот это правильно, это так должно быть. Правильно?

СЛУШАТЕЛЬ: А защитить общество себя должно?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: да я ничего не говорю. Я спрашиваю – вы за это?

СЛУШАТЕЛЬ: В принципе, да.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: И все, и я не возражаю. Это я Гусману возражаю, потому что он мне должен 400 долларов уже четыре года, и говорит, чтобы я ему дал еще 300, тогда он мне их вернет.

Ю.ГУСМАН: А пеня растет. О, пеня…

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: не пой про тетю Пеню. Голосуем. Итак, вы все слышали. Вопрос - справедливо ли удаление преступников от общества - по модели, которая предлагается во Франции. Если да - 660-01-13, нет - 660-01-14. Умоляю, активнее голосуйте. Ну что, еще звонок, или скажешь?

Ю.ГУСМАН: Звонок. Они очень умные сегодня.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А Грузия не звонит.

СЛУШАТЕЛЬ: Леонид, Москва. Во-первых, да. Во-вторых, 10 секунд. Один уважаемый мной и вами человек наш в своей передаче именно такой вопрос поставил. Ну, многие говорили, и кто-то говорил – это хорошо, когда вас не касается. А вот если ваших детей маньяк убьет, что вы сделаете? Он говорит – убью. Это был Владимир Владимирович Познер. Вот он правильно сказал – когда не касается, рассуждают, что и как делать. А вот когда лично…

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Знаете, я вас понял. Проблема в том, - это общая проблема - что мы не можем быть конкретными. Вам почему-то кажется, что если я говорю другую точку зрения, то я за то, чтобы этих насильников и убийц отправить на улицу и дать нюхать цветочки. Дело в том, что в этой передаче мы с Гусманом обязаны иметь разные точки зрения. За это он получает огромные деньги, а я свою сиротскую зарплату.

Ю.ГУСМАН: Эти 40 тысяч долларов не такие уж большие деньги за передачу.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Но ежемесячно же. А надо еженедельно.

Ю.ГУСМАН: Ежесекундно надо.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вы не выдавайте желаемое за действительное. Единственный маньяк, которого я знаю - это Венедиктов, - реально. Потому что, что он тут каждый день вытворят, особенно накануне выборов главного редактора – у нас туалет мужской отремонтировали, открыли, там итальянские унитазы - разве это не коррупция коллектива? Представляете, 5 лет не открывали…

Ю.ГУСМАН: Вот вместо того, чтобы какой-нибудь слушатель, сказав да или нет, эту чудовищную речь произнес, ты бы вышел из эфира и из себя. Я прошу прощения у всех людей планеты - Венедиктов - лапочка, прелесть, умница и красавица.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Еще «пупсик» скажи.

Ю.ГУСМАН: И пупсик.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: В блоге «Эхо Москвы» я написал заметку, которая называется: «Караул, Венедиктов коррумпирует коллектив накануне выборов «Эхо Москвы». Это беспредел, и поскольку завтра выборы главного редактора, то я написал всю правду. Вы можете найти в моем блоге на «Эхо Москвы» - там все чудовищные преступления этого человека, его бездействие, его аморфность. Да, он вкрутил две лампочки в студию – сейчас зрители RTVi могут нас увидеть – да, это я. А что делалось 8 лет до этого? Где были эти лампочки? Правильно говорят на Украине - «под лежачий камень вода не течет».

Ю.ГУСМАН: Сейчас с ним будет все нормально. Сейчас ему сделают укол и пригласят перевозку. Дело в том, что наша психологическая помощь запаздывает. Наш больной… что с вами?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: ничего. Объявлю результаты голосования и еще два важных объявления. Первое - результаты голосования: 79,7% аудитории считают, что справедливо удаление преступников от общества и 23,3% считают, что несправедливо. Вот такая история.

Ю.ГУСМАН: Правильно. Присущее нашим телезрителям и радиослушателям чувство справедливости, гуманности, а также абсолютное ощущение правды, которая путешествует без виз, - опа…

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Не очень понял.

Ю.ГУСМАН: была такая книжка - когда я был маленький - о свободных демонстрациях и мирных протестах: «Правда путешествует без виз». У нас же Америка, Израиль - проблемы.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: И второе объявление.

Ю.ГУСМАН: да, что у тебя еще на блоге есть?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я тебе очень благодарен, что эта серия передач с твоим участием подошла к закономерному и логичному концу.

Ю.ГУСМАН: «Идите в кассу, получите приветов массу». И кекс.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Правда, Россия талантливая страна? Правда, много талантливых людей?

Ю.ГУСМАН: Вот ты их всех попробуй в этой передаче.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: И попробую. Это была программа, которая называлась «Кейс». О, уже санитары…

Ю.ГУСМАН: Зафиксировали нас, - помнишь?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Они зафиксировали Гусмана и Ганапольского. Почитайте в блоге мою правду. Все, пока.

Ю.ГУСМАН: Спасибо.