Сергей Доренко - Кейс - 2008-01-19

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Здравствуйте, дорогие друзья – те, кто слушает «Эхо Москвы», кто смотрит RTVi, это программа «Кейс», программа о вечном конфликте между законностью и справедливостью. Напомню, что в программе мы рассмотрим три судебных дела – дела эти не российские - для того, чтобы вы подходили к их анализу с холодной головой. По всем этим делам либо есть судебное решение, либо открытые уголовные или административные дела. Суду, как говорится, все ясно, но ясно ли нам – решение законно, но насколько оно справедливо. Ответы на эти вопросы вы сегодня даете не на привычные телефоны, а на два других - 783-90-25 и 783-90-26. Сегодняшнюю программу ведет Матвей Ганапольский, и вместе со мной Сергей Доренко. И сразу приступаем к первому сюжету. Женя Бунтман нашел прекрасные сюжеты, будет, о чем поговорить. Дело называется «Церковь курения». Слушаем внимательно.

Е.БУНТМАН: Владелица одного из баров в немецкой земле Шлезвиг-Гольштейн решила обойти запрет на курение, основав собственную церковь, сообщает газета «Ди Вельдт». Закон о защите некурящих, вступивших в силу с 1 января, больше всего ударил по хозяевам небольших питейных заведений, которые не могут выделить в своих барах отдельные помещения для курения. И вот владелец бара «Мышеловка» Дирк Брукман решил обойти запрет законным образом – он подал документы на регистрацию новой церкви, назвав ее «Христианской еврейской церковью Германии". Количество адептов этого учения уже насчитывает около 400 человек. А главным храмом должен стать бар. Как объясняет Брукнер, новая церковь позволит членам религиозной общины отойти от жестких норм и вести непринужденную беседу за кружкой пива и сигаретой. Предприимчивый хозяин заведения решил именно таким образом легализовать курение в своем баре. Во многих религиях сожжение благовоний играет важную роль, - разъясняет свою доктрину Брукнер – у католиков это ладан, у буддистов курительные палочки, а у нас будут сигареты. Впрочем, министерство здравоохранения страны уже заявило, что у владельца пивной ничего не выйдет - никакую церковь для курильщиков государство основать не даст. А Брукнер говорит, что в таком случае обратится в Страсбургский суд с жалобой на преследования за религиозные убеждения.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Можно было бы над этим делом посмеяться,/ если бы не серьезная история, которая лежит внутри. Напомню – во-первых, 400 адептов, - мне очень нравится, что здесь употребляется слово «адепты».

С.ДОРЕНКО: Собственно, ритуал состоит в курении?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: не только. Тут написано: «Новая церковь позволит общине отойти от жестких норм и вести непринужденную беседу за кружкой пива и сигаретой».

С.ДОРЕНКО: Это со стороны наблюдателя. А со стороны адепта его ритуал – молитвенное состоянии, заключается в затягивании сигареты.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. Во-первых, я уже иду вступать туда, и тебя приглашаю.

С.ДОРЕНКО: Мы же не курим.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Не важно. А пиво?

С.ДОРЕНКО: Что – пиво? Но мы же не курим. Давай наоборот, гонения на них организуем.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Гонения уже есть - Министерство здравоохранения страны уже заявило, что у владельца ничего не выйдет – никакой церкви для курильщиков государство основать не даст. Итак, вы набираете телефоны, а мы будем принимать звонки. И вопрос – справедливо ли будет разрешить Дирку Брукману открыть вот эту церковь курения?

С.ДОРЕНКО: Все понятно. Парень пользуется уловками. Завтра он скажет, что у него сегодня церковь сухой возгонки табака и затягивания вот этим дымом от сухой возгонки табака. Завтра он организует церковь людей, постигающих Господа через вливание героина в вену.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет. Запрещенная история - это ты уже журналюга. Не надо, зачем?

С.ДОРЕНКО: А завтра он еще чего-нибудь отчебучит.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну да, потом что-то еще порнографическое – не будет этого. Ну, зачем? мы говорим о серьезной истории.

С.ДОРЕНКО: Парень ищет уловки. Тем не менее, мне нравится вообще система, европейская, американская, северо-американская система, которая предпочитает описать все стороны жизни – ровно все описать. И он нашел некое противоречие в описаниях религиозных организаций и практики курения в барах, и здесь на противоречии играет.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Понятно. Надо ему разрешить, или нет?

С.ДОРЕНКО: Значит, завтра нужно, чтобы парламент принял ограничения, которые запрещают такие церкви.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: какие?

С.ДОРЕНКО: Курящие в барах.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А в вену?

С.ДОРЕНКО: Тоже.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Значит, будет сидеть законодательный орган – запрещаем курение, запрещаем это.

С.ДОРЕНКО: Ничего не странно. В англосаксонской и континентальной практике это нормально.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вопрос. Церковь отделена от государства? Каким образом государственный орган может не разрешить церкви?

С.ДОРЕНКО: Может. Сатанинские культы запрещены.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Курение сигарет и выпивка пива во славу Господа это сатанизм?

С.ДОРЕНКО: Есть противоречия. А если я зашел туда, будучи адептом некурящих?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ты хоть в синагогу можешь зайти.

С.ДОРЕНКО: У меня есть культ, я подчиняюсь культу, при котором курение есть самое жестокое попрание господа. И я могу зайти в общепит и выпить пива? Ила там написано «церковь»?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это тебе ответят телезрители и слушатели. С.Доренко считает, что нельзя такое разрешать, более того, на законодательном уровне запрещать.

С.ДОРЕНКО: Это уловка.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я считаю - несправедливо. И если там есть адепты – можно сказать, что это 400 курильщиков, а я считаю, что это адепты церкви, - то это надо разрешить. Слушаем звонки.

СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут Роман, я из Санкт-Петербурга. Я/ поддерживаю господина в германии, открывшего церковь для курящих. Хотя я сам не курю, но раньше курил и бросил, и я считаю, что несправедливо запрещать адептам курения собираться.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Правильно. Если бы господь сказал, что нельзя, но дело в том, что это светские власти говорят, что это неправильно. Если бы даже Папа Римский сказал, - но эта церковь может и не подчиняться Папе.

С.ДОРЕНКО: есть одна потрясающая уловка и анекдот про иезуитов. Молодой иезуит в церкви спрашивает батюшку - скажите, мне можно закурить на молитве? И батюшка говорит – упаси вас бог – ни в коем случае нельзя курить. Тогда молодой иезуит его спрашивает – скажите, а молиться, когда куришь, можно? - Молиться можно всегда, сын мой. - И молодой закуривает. Это иезуитство.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это не иезуитство. Это справедливость, которую я восстанавливаю.

С.ДОРЕНКО: Молиться когда куришь, можно?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Радиослушатели и телезрители протестуют против твоего ханжества. Слушаем звонок.

СЛУШАТЕЛЬ: Андрей. Считаю, что идея правильная, очень уважаю С.Доренко и удивлен, что такой интересный и демократический ход он не поддерживает. Вот и все.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Не понял вашу позицию?

СЛУШАТЕЛЬ: Да, конечно нужно регистрировать эту церковь и разрешать курить.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Все понятно.

С.ДОРЕНКО: Но атеистам можно выпить пива, чтобы при нем не курили?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет. Только членам профсоюза и верующим. Алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Александр, из Тувы. Вы знаете, я считаю, что должны зарегистрировать. Потому, что любые культы, культовые культуры, курение благовоний не рассматривают как нанесение вреда человеку. Там все равно идут смолы.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Что вы говорили про благовония?

СЛУШАТЕЛЬ: Дело в том, что буддисты используют благовония, православная церковь использует ладан. Но почему идет запрет на курение?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: гениально. Абсолютно с вами согласен. Сейчас мы услышим жалкий лепет Доренко – он прекрасно знает китайский - он скажет, что палочки ароматные это замечательно, а про пиво он скажет плохо, и что ароматная сигара - ты курил когда-нибудь сигару?

С.ДОРЕНКО: не хочу ничего слышать. Я бросил 9 лет назад, в декабре 1997 года.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Но все против тебя.

С.ДОРЕНКО: Очень хорошо. Потому что все хитрожопые анархисты. Хитрожопых анархистов специально собрал здесь, и они звонят. Я тебе серьезно говорю. Это все равно, что винт с левой резьбой – мы не дадим адептам курить.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: После такой прекрасной характеристике слушателей и телезрителей мы подвергнем Доренко остракизму, а сейчас будет мучительное голосование. Итак, нужно ли господину Брукнеру разрешить эту церковь?

С.ДОРЕНКО: Богопротивную.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. Если «да» - 660-01-13, если «нет» - 660-01-14. Голосование пошло. Объясню телезрителям и радиослушателям - у нас есть проблема. Вы знаете, что компьютеры имеют свойство ломаться. Поэтому я, интеллигентно глядя в компьютер, не вижу в нем ничего, потому что там темный экран. Нет, извините, голосование идет - на экранах зрителей RTVi.

С.ДОРЕНКО: Мы будем Церковью пустых мониторов.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А разрешить, или запретить – кстати, тоже.

С.ДОРЕНКО: Все разрешить всем хитрым нужно все разрешить.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Пока принимаем следующий звонок – мочим Доренко или поддерживаем. Алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. Я как православный христианин хочу сказать одну вещь, которую должны услышать все радиослушатели - очень коротко и ясно звучит вещь: курить – это бесам кадить. Вот как батюшка кадит в церкви, так нельзя курить всем православным христианам, - я обращаюсь к ним. Все остальные могут делать, что угодно.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я вас понял. Как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Кирилл.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Кирилл, я вам дал время на пропаганду, теперь пропаганда заканчивается - вы же уважаете «Эхо Москвы», правильно?

СЛУШАТЕЛЬ: Конечно.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А теперь мы забываем о том, что вы православный христианин, потому что здесь аудитория - там много всяких разных людей, не забудем, что это разные люди. Вы вспоминаете. Что вы – гражданин РФ и просто человек, и говорите - вот он, неправославный христианин, какой-то герр Брукнер – ему можно разрешить его церковь сделать?

СЛУШАТЕЛЬ: Если он это будет делать в тех местах, и сам, и не устраивать публичную рекламу - сам для себя – то ради бога, пусть делает.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Во-первых, он это будет делать не в России, он не будет вам мешать – да или нет?

СЛУШАТЕЛЬ: Нет.

С.ДОРЕНКО: Нет. День поклонения волхвов - какое курение, о чем вы говорите, разве можно курить?:

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Итак, подводим итог первой части. Она называется «Смерть Доренко». А, нет, где же смерть - Доренко живее всех живых - 43,4% - «да», «нет» - 56,6%.

С.ДОРЕНКО: Санитаров в студию, выносят тело Матвея Юрьевича.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: да, у нас первая трагедия, товарищи – он про вас сказал такие слова, а вы его поддержали. Больше я с вами не дружу, идите в свой песочник, а мы смотрим следующее дело. Это про бегуна-инвалида, которому сделали специальные протезы, но его не пускают на пекинскую олимпиаду. Напомним этот сюжет. Поехали.

Е.БУНТМАН: Южноафриканскому легкоатлету-инвалиду Оскару Писториусу не разрешили участвовать в Пекинской Олимпиаде. Спортивные чиновники посчитали, что протезы, на которых бегает Писториус, дают ему преимущество перед соперниками. Южноафриканский бегун родился без малых берцовых костей, и в 11-летнем возрасте ему ампутировали обе ноги по колено. Писториус, несмотря на это, решил всерьез заниматься спортом, и 4 года назад выиграл золото на Параолимпийских Играх. Но на этом спортсмен не остановился. Он решил соревноваться на равных со здоровыми соперниками — и неудивительно. 400 метровую дистанцию он пробегает всего на три секунды медленнее мирового рекорда. Но возникла одна проблема. Оскар Писториус бегает на специальных протезах. А по регламенту легкоатлетической федерации использование любых вспомогательных технических устройств строжайше запрещено. Правда, составители правил вряд ли имели в виду инвалидов-ампутантов. По заказу Федерации были проведены специальные тесты. Как оказалось, бег на таких протезах ведет к меньшему количеству движений в вертикальной плоскости, а на то, чтобы поднять тело, тратится на тридцать процентов меньше механических усилий. В итоге ученые пришли к выводу, что спортсмен может бегать так же быстро, как и здоровые люди, затрачивая при этом гораздо меньше энергии. И федерация приняла решение запретить Писториусу принимать участие в Олимпиаде. Сам спортсмен не скрывал своего возмущения, не понимая, о каком преимуществе можно говорить, если у него вместо ног протезы.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Операция по устранению Доренко окончательному – первый раз не получилось, теперь мы делаем наоборот - сначала принимаем звонки. Напоминаю, что у нас сегодня другие телефоны по грустным техническим причинам - 783-90-25 и 783-90-26. Наш вопрос – справедлив ли запрет Писториусу участвовать в Олимпиаде. Алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Андрей. Так как я сам инвалид с детства, но по зрению, а он понятно, по каким причинам, я понимаю, что каждый спортсмен по данной группе инвалидности, точнее, та организация, которая устраивает соревнования, обязана выделить снаряжение тому или иному спортсмену, которые наделены датчиками.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ответьте – он должен бежать на пекинской Олимпиаде?

СЛУШАТЕЛЬ: Только с себе подобными.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Но ему нет подобных.

СЛУШАТЕЛЬ: Никаких претензий к нему не должно предъявляться со стороны тех, кто устроил олимпиаду.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Понял. Еще звонок.

СЛУШАТЕЛЬ: Кирилл из Рыбинска. Считаю, что нужно допустить этого спортсмена, потому что никаких дискриминационных действий не должно быть. А вот как это ершить – можно предоставить другим спортсменам дать возможность одеть такие же протезы.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Тогда это будет олимпиада чего?

СЛУШАТЕЛЬ: Человеческих возможностей.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Человеческих или технических?

СЛУШАТЕЛЬ: Так всем должны быть предоставлены равные условия.

С.ДОРЕНКО: А почему нельзя тогда пиротехнические снаряды приспособить? Выстрелить и полететь еще быстрее.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Из попы раздается громкий выстрел, и ты летишь со страшной силой.

СЛУШАТЕЛЬ: А что этому парню делать? Они его дискриминируют – представляете, как ему обидно? Он даже с какими-то железяками…

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Понял. Доренко?

С.ДОРЕНКО: Есть цифры. Обращаю внимание – на 30% больше затрачивают энергии на вертикальное перемещение люди, бегущие на своих ногах, больше, чем он. То есть, у него есть некий механизм. Во-первых, первое и главная, абсолютно принципиальная вещь – великий человек, волевой. И мы должны гордиться.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Восхищаемся.

С.ДОРЕНКО: Мы должны гордиться тем, что он среди нас и что он наш современник - великий человек. Но он, или кто-то ему придумал такой инструментарий, который позволяет ему при прочих равных перебегать любого живущего человека.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Следовательно?

С.ДОРЕНКО: Но у него вещь особенная. Например, почему ему тогда не на истребителе летать? Они бегут ногами, а он на истребителе - это будет еще быстрее. У него есть специальная машина, которая так пружинит и кидает, что он не тратит на это сил.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это не машина.

С.ДОРЕНКО: Это приспособление, хорошо. Оно не дает мышцам работать, а оно само стреляет. Он касается весом, а оно его выстреливает.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Понял, дискуссионно. Поспорьте с Доренко, или подержите его – я считаю, что можно разрешить. Слушаем звонок.

СЛУШАТЕЛЬ: Георгий, Москва. Я на стороне Доренко и в первом «Кейсе» и во втором, лучше него я не могу сказать.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: лучше него - действительно, да, тяжело сказать, согласен с вами. Тогда больше и не надо говорить. Послушаем следующий звонок.

СЛУШАТЕЛЬ: Сергей Павлович из Волгограда. Считаю, что Доренко прав - у нас когда-то, в советское время еще, было такое изобретение, так называемые механизмы-скороходы, которые надевались на ногу и человек бежал с огромной скоростью.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я вас понял. Но Доренко предлагает выпихнуть этого человека с параолимпийских игр. Скажите, как он может соревноваться с людьми, которые на каталках? Значит, там он не может, потому что победитель, но и здесь он не может, потому что, по словам Доренко, у него приспособление. Значит, человек дискриминирован полностью и окончательно.

СЛУШАТЕЛЬ: Думаю, что нет. То, что о нем уже известно – он никак не может быть дискриминирован.

С.ДОРЕНКО: Он великий человек.

СЛУШАТЕЛЬ: Люди его поддержат, он уже знаменит.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Так он бегать хочет, он не ради славы, он хочет мировой рекорд установить. Он дискриминирован из-за решения Доренко.

С.ДОРЕНКО: Почему он не может мировой рекорд установить? Почему он не может созвать комиссию, и комиссия с удовольствием зафиксирует его потрясающие и уникальные…

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Он один будет бежать?

С.ДОРЕНКО: Ну, давай мы наденем такие штуки для равенства.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот видите – С.Доренко в тупике.

С.ДОРЕНКО: не в тупике. Пусть Комиссия покажет его время.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Извини, пауза.

НОВОСТИ

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Доренко-Ганапольский, программа «Кейс». Вопрос - справедлив ли запрет участвовать этому парню-инвалиду в Олимпиаде пекинской, среди не инвалидов, обычных спортсменов - по-моему, я политкорректно сказал. Слушаем звонки и скоро будет голосование. Алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, Александр. Я из Сочи. Этот человек должен выступать. Потому что у него хватило смелости со здоровыми людьми выйти на площадку.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Но это не олимпиада смелости, а олимпиада человеческих возможностей, а не механических.

СЛУШАТЕЛЬ: Вот он показывает суть человеческих возможностей, и таких людей надо поддерживать.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А если он на велосипеде поедет? Что же он будет ногами крутить?

СЛУШАТЕЛЬ: Пусть идет на трек крутить колеса.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот вы себе и противоречите. Лью мельницу, вернее, лью воду на твою мельницу.

С.ДОРЕНКО: И нечего тут лить – я поддерживаю Александра в том смысле, что это великий человек - Оскар Писториус – великий человек. Но почему дисциплины разные - на 1600 метров, на 100 метров – почему дисциплины разные? Потому что там измеряются человеческие возможности. А величие духа его, конечно, надо отметить. Но давай его тогда пустим на каждую дистанцию, он в каждой победит, и мы скажем - черт, у него действительно блестящие приспособления. Но это же приспособления.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Надо открыть олимпиаду приспособлений.

С.ДОРЕНКО: Ну конечно.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Но я еще раз повторяю – это вот такой средний случай, где он дискриминирован – он и там не может, и здесь не может.

С.ДОРЕНКО: Ужасно. Но мы его любим, мы им восхищаемся.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Послушай мою фразу – вот стоит человек, и напротив него стоит Доренко, и говорит такую фразу - мы вами все восхищаемся. Пауза. – Пошел отсюда, чтобы мы тебя не видели.

С.ДОРЕНКО: Вы – герой, но извините, здесь – про другое.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А герой он в чем?

С.ДОРЕНКО: Потому что это величие духа его, что он не сдается. Что он, лишившись ног с детства, он боец настоящий, великий боец.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот это – жизнь по Доренко: Парень – вы гений, только иди отсюда.

С.ДОРЕНКО: Ну, давай кому-то другому дадим так, чтобы подбрасывало не только голеностоп, но и коленку. А другому дадим, чтобы и бедро подбрасывало.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Хорошо, голосуем. Вы слышали Доренко и другие точки зрения, пожалуйста, голосуем. Вопрос – справедлив ли запрет участвовать в Олимпиаде вот этому инвалиду – правда, язык не поворачивается назвать его инвалидом. Если справедлив запрет - 660-01-13, если запрет несправедлив - 660-01-14. Голосование началось.

С.ДОРЕНКО: Вот я бы не знаю, как бы я проголосовал.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Потому что ты двуличный.

С.ДОРЕНКО: Нет, скажу, почему. Потому что больно, страшно и ужасно ограничивать такого человека – волевого и героя настоящего. Я думаю, что люди, которые ему запретили, тоже мучались страшно.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Знаешь, что бы я сделал? Я бы на Олимпийских играх сделал для него следующее…

С.ДОРЕНКО: Специальный забег для него.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Слушай внимательно, что бы я сделал. Сначала бы люди побежали и пробежали. А после этого, во славу этого человека, был бы еще один забег, где с ним кто хочет из этих "топовых" людей пробежали бы.

С.ДОРЕНКО: Да, потому что это была бы демонстрация духа.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Величия духа. Это как свита играет короля.

С.ДОРЕНКО: Дай пять. Молодец, придумал.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот так надо было сделать.

С.ДОРЕНКО: Конечно. И я думаю, что все мучались, кто решал.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Примем следующий телефонный звонок? Добрый день?

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. Алла Павловна, Москва. А почему вы не можете сравнить, что эти его протезы - это тот же самый допинг, абсолютно.

С.ДОРЕНКО: Нет, это приспособление.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Но смысл понятен - мы согласны с вами.

СЛУШАТЕЛЬ: Вот так.

С.ДОРЕНКО: Приспособление, расширяющее возможности.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: У нас уже следующий звонок. Говорите?

СЛУШАТЕЛЬ: Николай Владимирович. Предложение следующее - полагаю, что его надо допустить к участию в Олимпийских играх, но вне конкурса.

С.ДОРЕНКО: В личном зачете.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это только что Ганапольский предложил - гениальное решение. Спасибо вам. И у нас есть результаты голосования - 56,7% сказали, что - да, запрет справедлив. А 43,4% сказали, что несправедливо.

С.ДОРЕНКО: Вот если бы я не был таким гением, как ты - ты придумал лучшее решение, твое решение абсолютно лучшее. Но если бы оно было невозможно по каким-то причинам, например, я не смог бы такое придумать, я бы проголосовал в Олимпийском комитете запретить ему участвовать, а здесь бы сейчас проголосовал, что это несправедливо. Потому что надо запретить, но это жутко больно и несправедливо. И поэтому твое решение гениальное – абсолютно правильное. Надо дать парню выйти как королю перед трибунами и солидарность будет колоссальная - с ним побежит сто человек, и всем спортсменам сказать – давайте с Оскаром.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: И попробуйте, козлы, у них выиграть.

С.ДОРЕНКО: И он их сделает. И трибуны будут рукоплескать, и это будет дух олимпиады.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Медаль ему какую-нибудь дать.

С.ДОРЕНКО: За мужество. Но это будет дух олимпиады.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Кстати, хорошая история – давать на олимпиаде какую-то награду за мужество. Потому что… ну, в общем, мы все сказали. Ребята из Олимпийского комитета – предложите, у вас там рука наверху есть, - предложите сделать, а нам с тобой скромно пусть отсчитают за верное решение. Или хотя бы билет на этот забег – Доренко, ты каждый день ездишь в Китай.

С.ДОРЕНКО: На олимпиады не каждый день.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Понял. Следующее дело. Называется «Жена министра», Слушайте и смотрите внимательно.

Е.БУНТМАН: Министр юстиции Италии подал в отставку, после того, как его жену обвинили в коррупции. Я ухожу, заявил Клементе Мастелла во время выступления в Сенате, потому что между любовью к своей семье и властью выбираю семью. Супруга министра Сандра Мастелла возглавляет региональный совет области Кампания на юге страны. В начале месяца против нее началось судебное расследование — ее подозревают в вымогательстве взятки у главврача области Казерта и в связях с мафиозными структурами. Министр немедленно объявил, что в такой ситуации не считает возможным работать в правительстве, и подал в отставку. Многие политические обозреватели назвали его поступок достойным уважения — министр, по их словам, не стал держаться за власть и дискредитировать правительство скандалом. Сначала премьер-министр Романо Проди не принял отставку. Но потом все же уважил просьбу подчиненного. Впрочем, через некоторое время выяснилось, что и самого Мастеллу обвиняют в коррупции, и пресса немедленно назвали внешне благородный жест министра политической уловкой.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот такая история. И мы сейчас будем говорить вот, о чем – там нет никакого судебного решения, уголовное дело против него и против его жены только открыли, но он, когда ее арестовали и открыли против нее уголовное дело, ушел в остатку. Читаю главную фразу: «Впрочем, через некоторое время выяснилось, что и самого Мастеллу обвиняют в коррупции, и пресса немедленно назвали внешне благородный жест министра политической уловкой».

С.ДОРЕНКО: Подожди, ее не арестовали, а только обвинили?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Просто обвинили. Значит, мы имеем дело с удивительной страной, где за 40 лет сменилось 41 правительство. У нас была передача на Первом канале, называлась «Розыгрыш» - это такая бледная копия итальянской подобной передачи, где разыгрывают абсолютно всех, вплоть до Берлускони - полгода ее снимают, полгода кК показывают – вот это настоящая история. И никому не приходит в голову, как у нас, подавать в суд, из-за чего наша несчастная передача на ОРТ в бесконечных судебных исках. То есть, народ не понимает, что его разыгрывают: «Меня разыграли? Вы кто? У меня адвокат - 500 долларов в час». Значит, пресса назвала благородный жест министра политической уловкой. И я задаю вопрос – поступок министра благородный жест, или политическая уловка? Что вы по этому поводу думаете? Сейчас дадим рекламу, а потом начнем обсуждение.

РЕКЛАМА

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Доренко-Ганапольский в «Кейсе». Принимаем звонки - 783-90-25, 783-90-26, вопрос – поступок министра благородный жест, или политическая уловка? Принимаем звонки, потом слушаем звонки. Алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер. Виктор, Москва. Хочу сказать, что это тлетворное влияние России – они посмотрели, как наши жены министров и мэров, и решили, что им тоже можно.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Хорошо, вы пошутили – я счастлив - Россию приплели, и сейчас Путина приплетете. Еще раз - поступок министра благородный жест, или политическая уловка?

СЛУШАТЕЛЬ: Считаю, что благородный жест. Уловкой было, если бы он наоборот, на пост министра запрыгнул. А сойти с поста – какая уловка?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Понятно. Спасибо. Еще звонок. Алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Сергей из Барнаула. Вы знаете, я считаю, что это его честный поступок, потому что даже зная о том, что за ним лично водится какой-то грешок, если бы на самом деле он был бы нечестным, он бы попытался остаться на посту министра юстиции с тем, чтобы несмотря на то, что в Италии, конечно же, демократия не в пример нашей, он бы с помощью своего поста мог бы каким-то образом либо облегчить участь своей жены, либо подчистить какие-то свои грешки.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Логично.

С.ДОРЕНКО: А если бы это было в России – тоже ему следовало уйти? Разница ведь есть – Италия и Россия.

СЛУШАТЕЛЬ: Не суть важно, где. На самом деле, если честный человек, он должен в любом месте.

С.ДОРЕНКО: Нет, важно, и я докажу, почему.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Давай все-таки про Италию.

С.ДОРЕНКО: Давай. Но я скажу, почему в России это не годится.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Скажи, но про Россию в этой передаче мы практически не говорим.

С.ДОРЕНКО: Хочу сказать, почему в России не годится. Смотри – министр юстиции в Италии подал в отставку для того, чтобы защищать честь жены, которую обвинили, не пользуясь служебным положением - раз, не отягощая репутационно собственное правительство, свою правящую партию. И так далее – два, и поступил в этом смысле абсолютно благородно, конфуциански, офицерски – как хочешь - честно поступил. Теперь он будет апеллировать к судам и к обществу Италии. Но в Италии есть суды и общество. В России нет ни судов, ни общества.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Понимаю. В России он должен оставаться на единственном месте, которое обеспечит хоть какую-то…

С.ДОРЕНКО: Абсолютно. Потому что если Кудрин из-за ареста Сторчака уходит, то он становится дальше «Какашкин», после которого суда здесь нет, общества здесь нет, его растопчут.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Доренко последний раз в этой программе, потому что он сломал формат.

С.ДОРЕНКО: Послушай меня - таким образом, его просто участковый завтра же может отхлестать по щекам. Поэтому он говорит - я останусь во главе клана, чтобы защитить клан. Потому что, будучи на улице, не в стенах, я превращаюсь в муравья, в насекомое, меня раздавят. А этот человек уходит, чтобы обратиться к обществу и судам.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Давай уже пойму твою позицию - поступок министра благородный жест, или политическая уловка?

С.ДОРЕНКО: Это правильный и вполне благородный поступок, и это вполне конфуцианское человекослужение.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Зайчик, еще раз - это благородный жест?

С.ДОРЕНКО: да, благородный муж.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А не политическая уловка.

С.ДОРЕНКО: Возможно, есть оттенок и того, и того, но главное для меня, что это благородный жест.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Понял. А теперь слушаем наших конфуцианских и каких-то других. Алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Лев, из Финляндии.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Откуда?

С.ДОРЕНКО: Из Финляндии. Это страна такая.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Давайте, Лев.

СЛУШАТЕЛЬ: Конечно, он правильно поступил и по справедливости, и по честному. Потому что когда его жену обвинили, и он еще не знал. Что на него какое-то дело заведут – поступил совершенно по-человечески, правильно.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вы думаете, он не знал, что на него заведут дело?

СЛУШАТЕЛЬ: Он еще не мог знать.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: как это он не мог знать?

С.ДОРЕНКО: Так вдогонку завели.

СЛУШАТЕЛЬ: Как я понял по ролику - сначала жену обвинили в коррупции, он подал заявление, а потом вдогонку на него уже завели дело.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Естественно. Но если с женой случилась история, то вы чувствуете, что есть проблемы, и что и до вас доберутся. После этого спокойно уходите, а потом говорите - вот видите, я ушел. А на самом деле это абсолютно рассчитанный ход – зачем вы выдает желаемое за действительное?

СЛУШАТЕЛЬ: Во-первых, нигде не было сказано – чувствовал он это, или нет. Начался ролик с того, что его жену обвинили в коррупцию

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Но и нигде не сказано, что он не чувствовал – это вы придумали. Но хорошо, ваша точка зрения – никаких проблем – спасибо вам большое. Да здравствует Финляндия, и вот эти «клюковки» - вот эти напитки.

С.ДОРЕНКО: Знаю.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Потрясающие. Наверное, он их там пьет без ограничения. Которые впервые, когда была Олимпиада 1980 года, я влил в себя в неограниченном количестве и потом испытал те же ощущения от водки. Но это так вкусно, но сшибает с ног. Почему сшибает с ног из-за «клюковки» - не понимаю.

С.ДОРЕНКО: Послушай, его просто в спину бьют. Он уходит сейчас как благородный человек, а его еще в спину бьют.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Слушаем еще звонки. Алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Александр, из Тувы. Счастлив, что второй раз к вам дозвонился.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: нет, второй раз нельзя, извините – там народ рвется. Просто у вас педаль есть, и у вас получается. Следующий звонок.

СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут Илья, я из Москвы. Говорят, что не бывает благородных итальянцев – я бы тут так не горячился, но благородных политиков точно не бывает. Поэтому мне кажется, что здесь важно то, о чем сказал Сергей – в Италии есть суды и есть общество.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Но у нас же не кружок политологии – перефразируя одного известного кремлевского деятеля. Еще раз - это благородный жест или политическая уловка?

СЛУШАТЕЛЬ: Это точно не благородный жест.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Значит, политическая уловка.

СЛУШАТЕЛЬ: Это или вынужденный шаг…

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Зайчик, что вы меня мучаете? Я с дачи приехал сюда, по заторам, а вы кровь мою пьете. Еще раз – это благородный жест, или политическая уловка?

СЛУШАТЕЛЬ: Ну, уловка.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Слава богу, большое спасибо.

С.ДОРЕНКО: Благородная уловка я бы сказал.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот он все хотят нашей смерти. Почему они не отвечают на вопрос? Обязательно надо придумать какую-то свою конструкцию. А тут жить осталось 5 минут, а он свои 5 копеек.

С.ДОРЕНКО: Ты видишь всюду двойное дно, во всем – так у вас Белоснежка с семью гномами черт знает, чем занималась.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Кстати, мы посвятим этому следующую программу.

С.ДОРЕНКО: Я хочу верить в добро, хочу верить, что не было того, что ты думаешь про Белоснежку и Семь гномов.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Давай проголосуем, и ты все увидишь про добро. Значит, история такая – если это благородный жест - 660-01-13. Если политическая уловка - 660-01-14. Голосование пошло. Идет голосование? Идет, что-то ползет там такое. Объясняю – далеко, маленький экран, не видно, а у нас сегодня тут компьютеры как в Домодедово – там все накрылось и 4 тысячи человек стоят, не могут пройти, их собираются там штурмовать – дай им бог, чтобы ничего там не было, никаких неприятностей, и у нас не работает ничего – спасает RTVi - мы там видим голосование.

С.ДОРЕНКО: Дайте ему быть хорошим, этому парню - что вы его все время точите, итальянца?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Кого?

С.ДОРЕНКО: Этого итальянца, министра юстиции.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Хочу тебе рассказать – видел фрагмент передачи в итальянском «Ю-Тубе», было написано: «Берлускони убегает». И там показали фрагмент очень смешной передачи, где Берлускони – это было год назад, его пригласили на Третью программу телевидения Италии. И там одна очень известная журналистка и политолог брала у него интервью, и требовала, чтобы он ответил на вопрос - он уходит от вопроса. Она опять требует – он уходит. Она требует. Он тогда начинает как Миша Леонтьев – я сейчас уйду. Она говорит - Вы не можете уйти, потому что общество требует ответа. Он говорит - Мне не нравится, я вам уже ответил. Если вы не понимаете, что я сказал – я уйду. И он начинает самогенерироваться для того, чтобы уйти. Наконец, он встает, снимает микрофон, и уходит. И когда он уходит, она смотрит с сожалением ему вслед и говорит – ну, вот вы и ушли. Он поворачивается и говорит - А еще эти журналюги пишут о том, что я владею «Ираи» - то есть государственной телевизионной компанией. И возмущенный, ушел. А он владеет большим холдингом негосударственным, своим частным, что ему ставят вину – что он через него ведет пропаганду. Есть у нас результаты голосования. Итак. «Благородный жест» - 50,8%, «политическая уловка» - 49,2%. Спасибо, голосование закончилось. Делаем вывод из голосования.

С.ДОРЕНКО: Половина - чернушники вроде тебя. Они и про Белоснежку много чего думают, и про Семь гномов. А мы верим в доброе, разумное и вечное. Хотим верить в добро, и, веруя в добро, мы генерируем мир, состоящий из добра. А веруя в зло, вы генерируете мир, состоящий из зла.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот если кто понял, что он сказал. А я считаю, что этот политик такой же циничный, как Доренко. А кто скажет, что Доренко не циничный? Спасибо тебе, мой дорогой, что ты был в передаче. Доренко-Ганапольский, программа «Кейс» - гениальное изобретение Венедиктова. До следующей встречи.