Кейс - 2007-07-22

А.ВЕНЕДИКТОВ: Вы слушаете "Эхо Москвы". 20.03, у микрофона Алексей Венедиктов, у нас программа «Кейс» - Матвей Ганапольский в отпуске. Я напомню – давно ее хочу отнять у Матвея, я ее придумал для себя, эту передачу, но Матвей сопротивляется, и вот, по счастью, Матвей отправился в отпуск – пусть он пока там и пребывает, а я пока с большим удовольствием буду вести «Кейс».Напомню, что это передача о соотношении законности и справедливости. При этом в этой передаче мы специально уходим от дел, которые могли бы иметь отношение к российской судебной системе – чтобы вы могли спокойно принимать решения, не думая о том, как вы будете выглядеть в глазах Путина или участкового милиционера. Поэтому все события, которые были – были на этой неделе, все события взяты из-за рубежа. Конечно, во втором часе мы, может быть, обсудим историю с испанской карикатурой –если вы с ней не знакомы, вы зайдите на наш сайт- чтобы знать, что обсуждать, там есть такая страничка «Скандал вокруг карикатуры на испанскую королевскую чету» - там она есть. Но это в следующем часе. А сейчас вы услышите три разных реальных юридических дела, которые произошли в Испании, Великобритании и США, и дальше мы обсудим, на чьей вы стороне – на стороне суда, или тех, кого осудили. Первое дело совершенно фантастическое - я прошу особенно родителей прислушиваться со вниманием – это дело, которое. Наверное, здесь мы не можем себе представить. Затем мы проголосуем и я буду принимать ваши обоснованные или необоснованные мнения. Слушаем внимательно – Испания. О, Испания.

М.МАКСИМОВА: В Испании суд лишил отца права на посещение живущего с матерью 10-летнего сына. Кроме того, мужчине придется заплатить штраф в 150 евро. Подобное наказание было назначено из-за жалобы матери ребенка – в одной из местных газет она увидела фотографию бывшего мужа с сыном за руку в паре метров от разъяренного быка вовремя инсъерро, ежегодного забега быков в Памплоне. Женщина немедленно обратилась в суд. Полиция нашла мальчика, который был на каникулах с отцом и немедленно вернула его в семью матери. Позднее отец признал, что взял 10-летнего сына на инсъерро. Подобные забеги проводятся каждый год, в течение 9 дней уже несколько столетий. Принимать участие в них могут лишь лица старше 18-ти. На забег перед разъяренными быками обычно отваживаются лишь несколько сот человек - с начала 20 века во время инсъерро погибли более 10 человек, ну а количество раненых ежегодно исчисляется не одним десятком.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Я, как и мать этого мальчика, видел эту фотографию – действительно, где-то в двух метрах перед быком бегут мальчик и папа в одинаковых красных рубашках, оба смеются, кстати – эти фотографии есть в Интернете. Практически отец за это лишен родительских прав и больше не сможет посещать своего сына. У меня первый вопрос – как вы считаете, это наказание, возмездие, и преступление – это справедливо? Если вы считаете, что суд принял справедливое решение, таких родителей за это надо так наказывать - 660-01-13. Представьте себе на месте матери и отца. Если вы считаете, что это да, законно, но несправедливо - 660-01-14. Голосование началось. И вы можете звонить по телефону - 363-36-59 - чтобы мотивировать свою позицию. Итак, справедливо ли это решение – за то, что ты попытался своему мальчику доставить удовольствие, подвергнув, видимо, риску его здоровья - 660-01-13. Или - да, решение законное, но несправедливое – 660-01-14. Будем голосовать по минуте. Итак, 58,6% поддержали решение суда, лишившего родительских прав мужчину, который взял своего ребенка на забеги быков. 41,4% считают, что несправедливо. Теперь телефон прямого эфира - 363-36-59. Алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, меня зовут Сергей, мне 32 года, я из Подмосковья, я сам отец, и у меня тоже такая история, в принципе.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Что вы говорите?

СЛУШАТЕЛЬ: Ну, почти такая же. Я хотел вам напомнить про Тараса Бульбу, и что за воспитание сына в отцом ответственность несет отец.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет, давайте согласимся, что в данной истории ребенок действительно был подвергнут – хотя это и развлечение – был подвергнут значительному риску.

СЛУШАТЕЛЬ: Вы же не считаете, что первым погибнет отец, а уже потом сын – если уже на то пошло.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Я тоже отец, и внимательно слушаю то, что вы говорите. Вы считаете это несправедливым?

СЛУШАТЕЛЬ: Лишение родительских прав?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Права видеть своего ребенка.

СЛУШАТЕЛЬ: Однажды я со своим маленьким сыном с коляской поехал на футбол. Пошел дождь, и после этого у меня ребенок промочился и заболел. И женой я был подвергнут такому же осуждению.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Понятно. Понимаю вашу позицию. Спасибо вам за звонок. Вот риск всегда – говорит Сергей – когда отец воспитывает сына, риск всегда. Очень интересный звонок, Сергей, я вам крайне признателен. Слушаем следующий звонок.

СЛУШАТЕЛЬ: Доброй ночи.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Откуда вы звоните, что у вас ночь?

СЛУШАТЕЛЬ: Нижневартовск.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Заман, 27 лет. Вообще эта история безобразная, чудовищная.

А.ВЕНЕДИКТОВ: С чьей точки зрения безобразная?

СЛУШАТЕЛЬ: Сточки зрения супруги. У меня тоже есть дочь, и я считаю, что это абсолютно неприемлемо, тем более на грани такого колоссального риска. Когда мы, образно говоря, катаемся на каких-то там каруселях, ну так, тождественно - другой вопрос, что там безопасность обеспечена, а здесь это просто риск на грани фантастики, на грани фола.

А.ВЕНЕДИКТОВ: То есть, здесь зависит от степени риска. Но в Испании это как у нас на каруселях - я так понял.

СЛУШАТЕЛЬ: У нас, по крайней мере, какой-то минимум безопасности обеспечен, там какие-то дуги безопасности, ремни, и все остальное. А там это просто вышел на улицу, и несется бык, тождественно, что выйти в любой деревеньке нашей России и пойти в стойло для быков, и давайте с сыном бегать перед быком. Слава богу, что у нас папарацци нет, и все это не увидели.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Понятно. Спасибо вам огромное - вот два разных отца, два разных мнения. Очень интересные мнения за и против, но мы продолжаем обсуждать. Интересно, что звонят молодые отцы - это важное дело. Алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Евгений, Санкт-Петербург.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Вы отец?

СЛУШАТЕЛЬ: Да, мне 40 лет и трое мальчиков.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Вот и расскажите мне, что вы думаете по поводу этого решения суда.

СЛУШАТЕЛЬ: думаю, что оно неадекватно.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Несправедливо - давайте это слово использовать. Почему?

СЛУШАТЕЛЬ: Возможно, он не совсем прав, но наказание несоразмерное, я считаю.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Смотрите, что сточки зрения суда случилось - во-первых, отец нарушил закон, потому что в этих инсъерро должны принимать участие лица старше 18 лет, мальчику 10. Во-вторых, он действительно подверг ребенка риску, потому что уже в этом веке погибло более 10 человек, раненых каждый год исчисляется не одним десятком. То есть, это жизненный риск, и вы считаете, что такое суровое наказание несправедливо. Объясняйте тогда.

СЛУШАТЕЛЬ: Объясняю. Если мы сравнили с каруселями, то на каруселях в Советском Союзе за такое количество времени погибло не меньше людей, я так полагаю. Просто тут процент риска и несоразмерно наказание. Я не считаю, что он невиновен – возможно, виновен, но наказание несоразмерно, хотя по решению суда и законно.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да, мы как раз и соразмеряем закон и справедливость. Итак, позвонили три оцта, причем у последнего три сына, и у всех разная точка зрения. Один говорит неправильно, другой - правильно, третий – наказание несоразмерно. Три разные точки зрения. Видимо, непростой вопрос, и интересно, что наши слушатели разделились 58,6 на 41,4% - то есть история неоднозначная. И еще звонок.

СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут Сергей Владимирович, я из Москвы.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Вы отец?

СЛУШАТЕЛЬ: Я отец и дед.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Сколько же вам лет? По голосу – лет 40.

СЛУШАТЕЛЬ: Спасибо. 55 лет. Я присоединяюсь к мнению товарища, который сказал, что наказание несоразмерно. Нужно ему хотя бы 3 года дать условно.

А.ВЕНЕДИКТОВ: А какой в этом смысла? Три года условно, а он пойдет и возьмет ребенка завтра еще раз на инсъеррос. Тут был смысл в том, что суд принял решение, что он плохо влияет на мальчика, и главное, чтобы он не влиял на мальчика - ему запретили посещать сына.

СЛУШАТЕЛЬ: Вы меня не поняли. Ему надо было на всю жизнь запретить, и еще наказать.

А.ВЕНЕДИКТОВ: А за что наказать?

СЛУШАТЕЛЬ: Зато, что он нарушил закон.

А.ВЕНЕДИКТОВ: А его оштрафовали.

СЛУШАТЕЛЬ: ну, спасибо хоть так.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Понял. Ему и запретили, оштрафовали. То есть, вы на стороне суда - все понятно. Может быть, хоть одна женщина позвонит? Алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Меня Юля зовут.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну вот, как по заказу. Откуда вы звоните, и есть ли у вас дети?

СЛУШАТЕЛЬ: Я звоню из Подмосковья, у меня есть дочь, ей год и два месяца. Я отдала свой голос зато, что наказание несправедливо, а сейчас слушала, и у меня возникла такая мысль – знаете, действительно несоразмерно, но не с точки зрения, что несправедливо по отношению к отцу наказание, а несправедливо по отношению к сыну – сына лишили общения с отцом. Возможно, нужно было принять решение, при котором отец общался с сыном в присутствии третьих лиц – например, матери.

А.ВЕНЕДИКТОВ: То есть, более тонкое решение. Вы считаете, что суд в этой части не додумал.

СЛУШАТЕЛЬ: Мне кажется, что нужно было думать о ребенке, прежде всего.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Суд решил, что таким образом он обезопасит ребенка.

СЛУШАТЕЛЬ: Можно было обезопасить каким-то еще другим образом.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Спасибо. Обращаю внимание, как расползаются мнения поэтому поводу. Напомню, что это реальное дело, и в Интернете вы можете найти ту самую фотографию, из-за которой и получился сыр-бор. Сергей: «Это несправедливо. Надо было отцу сделать строгий выговор с занесением в личное дело» - думаю, что вам так и сделают, Сергей. «Согласен был с лишением в пределах года». Вера: «то, что нравится папаше не значит, что надо тащить ребенка. А если бы он повел ребенка в публичный дом? Суд прав». Вера, а если бы он вез патроны? «Эго сум лекс», - в отношении детей –пережиток Каменного века. Наказание чересчур суровое» - Валерий из Бессоновки. «Риск-риском, но пацан без отца остался. Наказали не оцта, а сына» - Александр из Омска. «Я сам без оцта вырос, могу засвидетельствовать, что трудно ребенку». «А в Армию отправлять сына – это как?» - Владимир из Реутова. «Думаю, наказали не только отца, но и сына. А это несправедливо» - Лена. «Не допускаются до 18 лет, а мальчику было 10 - наказать надо организаторов». Вот такие точки зрения. Наверное. Здесь все, попробуем следующую историю, более странную, переносимся в США и в Интернет. Вообще Интернет дело такое, непростое – юридически, и дело такое серое с точки зрения правоохранительной практики. Но с таким случаем мне не приходилось сталкиваться. Послушаем и решим.

Т.ДЗЯДКО: Серьезным скандалом может обернуться пристрастие главы розничной сети «Холлфудс» хвалить на Интернет-форумах свою компанию и ругать конкурентов. Джон Мейки в течение 8 лет под псевдонимом Тахо Депп составлял подобные сообщения. Больше всего от него доставалось главному сопернику его компании, сети «Уайлд оудс-маркетс». В частности, Мейки писал, что у «Уайл-оудс» нет будущего, ее никто не купит. В то же время заявлял, что поглощение конкурента позволит избежать неприятных ценовых войн. В начале этого года «Холл фудс» объявила о покупке «Уайлд Оудс» за 565 миллионов долларов. Теперь Федеральная комиссия по торговле США пытается заблокировать слияние сетей, утверждая, что своими действиями Джон Мейки нарушал антимонопольное законодательство. Сам Джон Мейки утверждает, что никогда не стремился к тому, чтобы высказывания на форуме ассоциировались с его личностью. Между тем, чиновники говорят, что Мейки нарушил закон о ценных бумагах – он незаконно старался влиять на взгляды людей и цены акций.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Вот такая история. Глава компании под псевдонимом выходит в Интернет, где расхваливает свою продукцию – под псевдонимом, замечу я, - и ругает конкурентов. И теперь его пытаются привлечь за то, что он влиял на взгляды людей и цену акций – это нарушение закона о ценных бумагах. Пока еще решения суда нет, но этот человек оправдывается, говорит, что не выходил от своего имени, и он, как любой пользователь, имеет право говорить все, что угодно - и он действительно так думает. Что же, ему запрещено это делать? Предположим, мы выходим на сайт и говорим в том, в чем понимаем - если производитель сыров выходит на сайт и начинает говорить - вот эти сыры хорошие - я профессионал, имею право говорить. Он выходил под неизвестным ником и говорил, как пользователь. Скажите, вы считаете, что такие вещи допустимы? Причем, мы исключаем, что он хотел понизить цену акций - мы сейчас имеем ввиду исключительно то, что он высказывал свою точку зрения, будучи главой компании. Под псевдонимом. Итак, допустимы ли такие вещи с точки зрения нормальной жизни – не американского закона, мы его не знаем - 660-01-13, если вы считаете, что такие вещи недопустимы – 660-01-14. Голосование началось. И здесь народ заколебался. Очень интересно идет голосование. Вы помните входящее - глава компании одной ругает конкурента, но под псевдонимом, поэтому воспринимается как обычный человек. Безумно интересно у меня на экране, это означает только одно – правильно выбрано дело. Допустимы такие вещи – 660-01-13, не допустимы - 660-01-14. Останавливаю голосование, стоп. 45,7; допускают такие вещи, 54,3 считают недопустимыми. Попробуем разобраться по телефону 363-36-59 – почему такие вещи допустимы или недопустимы. Итак, входящее – во-первых, человек – глава компании – это плохо с точки зрения закона, но он профессионал и знает, о чем говорит. Имеет ли право этот человек под ником обсуждать в течение ряда лет - 8 лет он работал на форуме - обсуждал продукцию своей фирмы и своих конкурентов. Своих хвалил, чужих ругал. Вот и вся история. Если вы знаете такие случаи, или у вас есть точка зрения на это - 363-36-59. Алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут Евгений, Санкт-Петербург – я уже звонил по предыдущему вопросу. Я думаю, что такие вещи не очень этичны, но с точки зрения закона должны быть допустимы.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Понял. Неэтично, но должны быть допустимы сточки зрения закона. Давайте разбирать – почему неэтично? Представим себе актера Е.Миронова, который заходит на форум под ником - это я придумываю, Женя, это не имеет к тебе никакого отношения- заходит под ником «Салат» и обсуждает фильмы, работы своих коллег, разбирает их, участвует в обсуждениях. Почему неэтично?

СЛУШАТЕЛЬ: думаю, этично было бы назваться своим настоящим именем – это было бы нормально.

А.ВЕНЕДИКТОВ: А как раз назваться своим именем – это поставить под сомнение свою честность в данном случае, потому что тогда точно понятно, что я, Евгений Миронов, говорю это, потому что с ней играл в одном фильме, у этого режиссера я собираюсь сниматься, этот оператор исказил мое благородное лицо, и оно мне не нравится, и мое мнение не будет восприниматься как мнение независимое.

СЛУШАТЕЛЬ: Существует такой риск, но я считаю, что при всем этом такое поведение этичное, нежели сделать это скрытно, под ником. Но при этом я не считаю, что законом должны быть установлены подобные ограничения.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Если они реально не влияют на цену акций, как здесь.

СЛУШАТЕЛЬ: Да, конечно.

А.ВЕНЕДИКТОВ: А представим себе, что Сергей Игнатов, извиняюсь, - Игнатьев, под своим именем вашем смысле начинает обсуждать прогнозы падения рубля, доллара, франка, курса акций. Ему интересно обмениваться мнением, высказываться свободно – представляете, к чему это может привести? Это было бы с его стороны этично - под своим именем говорить о прогнозе?

СЛУШАТЕЛЬ: Думаю, что такие вещи должны быть запрещено какими-нибудь инструкциями Центробанка. Но если Сергей Игнатьев, под кличкой «Серега-87» - Сергей Дмитриевич, я не вас имею в виду, если слышите - начинает реально обсуждать, и там чувствуется -специалист. То таким образом он ни на что не влияет, потому что это некий Серега-87, который живет в сети, профессионал, и который с другими профессионалами это обсуждает.

СЛУШАТЕЛЬ: Я считаю, что именно случай номер два не должен быть законом запрещен.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Это неэтично, считаете вы.

СЛУШАТЕЛЬ: Да, неэтично.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Почему? Если он обсуждает с коллегами за столом - это анонимный стол – обсуждает рост цен, или падение цен - почему неэтично?

СЛУШАТЕЛЬ: Неэтично именно потому, что он не заявляет свое имя.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Но все в форуме не заявляют свое имя.

СЛУШАТЕЛЬ: Почему? Есть такая практика в Интернете, когда человек представляется своим именем.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Это когда ведут «Живые журналы». Но правильно я понимаю, что все люди, которые скрываются за никами – неэтичны?

СЛУШАТЕЛЬ: Если это касается такого скользкого вопроса, как обсуждение конкурента – неэтично. Ведь понятно, что мы говорим о конкретном случае, и здесь конкретный конкурент.

А.ВЕНЕДИКТОВ: То есть, вы начинаете уползать от своей прежней жесткой позиции.

СЛУШАТЕЛЬ: Она достаточно жестка, но на конкретном случае, не на все случаи жизни.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Понятно. То есть, вы хотите удержать все в конкретном случае. Все-таки в данном случае вы, Евгений, я считаю, что уползли –если честно говорить. С моей точки зрения. Ну, понятно, разобрались. Следующий звонок.

СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут Антон, из Москвы. Я думаю, что форум модерируется, поэтому там можно писать все, что угодно. А ответственность нужно возлагать на модераторов форума.

А.ВЕНЕДИКТОВ: А в чем ответственность? Я зайду на форум газеты «Коммерсант» или газеты «Известия». Во-первых, они не знают, что я Венедиктов, главный редактор "Эхо Москвы". Выбираю себе ник Алексей-123. В чем ответственность модератора, что зашел некий Алексей-123 со своим представлением?

СЛУШАТЕЛЬ: Но если возбуждается уголовное дело…

А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет, никакого уголовного дела пока нет. Мы разбираем случай -насколько справедливы к нему претензии чиновников?

СЛУШАТЕЛЬ: Несправедливы. Претензии надо предъявлять к тому, на чьем сайте он работал.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Почему? Объясните мне, какие могут быть претензии к провайдеру, когда я зашел на сайт газеты «Газета» и обсуждаю с людьми программную политику радио «Микст». Как провайдер может за меня отвечать? Я ему кто? Я ему безвестный ник.

СЛУШАТЕЛЬ: Если у вас в эфире прозвучит ложная информация или нецензурное слово?

А.ВЕНЕДИКТОВ: А это не ложная информация – это мое мнение. Алексей-123 зашел на радио «Микст» и обсуждаю их программную политику - мне их программная политика не нравится, и вообще это радио не имеет будущего – какой провайдер? Это не ложно, это мое мнение – я так считаю.

СЛУШАТЕЛЬ: Я так и говорю - если будут претензии, они должны быть направлены к сайту.

А.ВЕНЕДИКТОВ: В чем претензии? Как сайту радио Микст, на форум которого я зашел, могут быть направлены претензии?

СЛУШАТЕЛЬ: Потому что вы анонимно входите.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Конечно. Так в Интернете все ходят анонимно, все ходят под Никами.

СЛУШАТЕЛЬ: Поэтому к вам нельзя вообще претензий предъявить.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Но его раскрыли - его Джон Мейки зовут, и он глава розничной сети «Холл-фудс». Можно ли человеку-профессионалу обсуждать конкурентов в сети, или нет? Можно ли это делать , нужно ли это делать под своим именем, или делать под иным, или вообще запретить? Вот в этом вопрос.

СЛУШАТЕЛЬ: Я считаю, что можно. А если претензии – то к сайту.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Вопрос – я пришел на сайт радио "Микст", начал охаивать их редакционную политику под ником. И этот же сайт радио "Микст" получает претензии – вы что такое сказали?

СЛУШАТЕЛЬ: Конечно. Это зависит от того, какое лицензионное соглашение – когда вы на этом форуме регистрируетесь, вы там читаете – это зависит от этого. Он в каждом случае разное.

А.ВЕНЕДИКТОВ: А я из Интернет-кафе…

СЛУШАТЕЛЬ: Но вы ставите галочку -принять условие – вы знаете об этом?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Хорошо, я поставлю галочку, но я из Интернет-кафе под именем Алексей-123, из города Петербург, зашел и обсуждаю рижское радио "Микст" и обсуждаю, критикую их информационную политику, считаю, что у этого радио нет будущего. Кто несет ответственность?

СЛУШАТЕЛЬ: Сайт, на котором размещена информация.

А.ВЕНЕДИКТОВ: А в чем к ним претензии можно предъявить? К ним пришел посетитель, который разбирает их информационную политику – в чем претензии?

СЛУШАТЕЛЬ: Другой пример, хорошо - если нецензурное слово в эфире радиостанции, то отвечаете вы.

А.ВЕНЕДИКТОВ: нет, это нарушение.

СЛУШАТЕЛЬ: Вы отвечаете, как радиостанция – с вас спросят.

А.ВЕНЕДИКТОВ: При чем тут нецензурное слово? Я пришел, в соответствии с законом, ничего нецензурного не говорил – нигде не запрещено обсуждать на сайте радиостанции ее информационную политику. Это не нарушает закон. Речь идет о том, что я, профессионал в этом деле, обсуждая редакционную политику другого радио, таким образом подрываю его стоимость, капитализацию. И весь вопрос в том, могу я это делать от имени главное редактора "Эхо Москвы", или делать анонимно, под именем Алексей-123.

СЛУШАТЕЛЬ: Мой ответ, что вы можете делать под любым именем, а если претензии…

А.ВЕНЕДИКТОВ: Какие претензии вы предъявляете к сайту –вы мне не отвечаете на вопрос – если на нем обсуждается редакционная политика радио? Какие претензии?

СЛУШАТЕЛЬ: Но какое-то дело хотят возбудить.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Против него хотят возбудить – он там под ником критиковал конкурентов.

СЛУШАТЕЛЬ: Модераторы за это отвечают.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Что, нельзя критиковать, что ли?

СЛУШАТЕЛЬ: А это я не знаю –ведь возбуждено уголовное дело.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Уголовное дело к нему – потому что он, пользуясь своим статусом, критиковал конкурентов анонимно. К нему. Не сам факт критики. А зато, что он глава конкурирующей компании.

СЛУШАТЕЛЬ: ну и что?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Таким образом он понижал цену, пытался влиять на взгляды людей и цену акций - написано в обвинении.

СЛУШАТЕЛЬ: ну, не знаю.

А.ВЕНЕДИКТОВ: И я не знаю. Вот, все-таки дожал - я не специально. Я дожимал ситуацию – это сложная история, поэтому наши слушатели разделились пополам. Оля пишет: «Спасибо вам за радиошколу присяжных» - да я самому себе спасибо говорю. Самуил: «Соотношения законности и справедливости не бывает, как не бывает пересечения скрещивающихся прямых» - ничего подобного. Я вам скажу - масса людей, которые считают массу решений судов справедливыми. Михаил: «Я правильно услышал, что он это делал 8 лет? Такие сделки 8 лет не готовятся.» - да, он делал это 8 лет. «Ну и что? Вряд ли на меня повлияло бы мнение неизвестного человека, скрывающегося под ником. Интернет – не аудиторская фирма, там можно многое» - опять Александр из Омска. Григорий, США: «Как раз в том, что он выходил не под своим именем, и есть проблема. Если бы он явно указал, что глава компании, не было бы проблемы». Это вопрос- была бы другая проблема, я думаю, была бы проблема, что он просто приходит, и как специалист обрушивает. А тут нет. «Когда я буду ругать под псевдонимом "Форд" и хвалить "Жигули" – это этично?» - спрашивает человек под именем Джордж Буш-младший? Ну, не знаю. «Хвалить свое можно, а ругать чужое – нельзя» - Влад, там не было своего и чужого. Он там был человеком под ником. У Ника нет ничего своего и чужого. «Хорошая критика не помешает в демократической стране» - это Вера. «Вы совершенно не в теме» -Лев Давыдович. А вы, наверное, в теме? Вы и сообщайте. «Если тысяча ников будет ругать водку «Кристалл» пить не брошу» - Яша из Урюпинска. «За 8 лет работы на форуме этот ник сделал себе реноме мощного лоббиста, причем лобби являлось черным, ник был заинтересован в черном пиаре» – вот такая точка зрения. Кстати, его могут тоже судить присяжные, лев Давидович, которые в Интернете ничего не понимают, поэтому ваши глупости вы оставьте. Следующий телефонный звонок. Алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Вадим, из Череповца. Был в аналогичной ситуации - как-то высказался одному редактору радиостанции нашей местной все, что о нем думаю.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Высказались анонимно?

СЛУШАТЕЛЬ: Нет, при личной встрече. Я случайно на него наехал - он опубликовал статью в радиоэфире статью из газеты, которая была ложной. У меня своя фирма. После этого меня на сайте городском в Интернете с матом и последними словами отчитывали в течение месяца. Причем, моя работа не имеет никакого отношения к этому - то есть, пытались сказать, что я, извините, полное «г». Я обратился в отдел «К», он сидел напротив меня вовремя разборки. Отдел «К» проследил до компьютера, стоящего на его столе. И дальше получил такой ответ - «Но кабинет у меня открытый, и вы ничего не докажете». И так эта история ничем и не закончилась.

А.ВЕНЕДИКТОВ: И это правильно.

СЛУШАТЕЛЬ: Это абсолютно живая история, была год назад.

А.ВЕНЕДИКТОВ: И это как раз проблема серой зоны Интернета. Но дело в том, что этот парень признал это, его вычислили, и он сказал, что никогда не стремился к тому, чтобы высказывания на форуме ассоциировались с его личностью, и именно поэтому выступал под ником. Помните, недавно было дело, когда осудили человека – он выступал под ником Новосибирск-2 на украинском сайте- его у нас осудили за разжигание розни, и он тоже признал, что это он. Но в ходе процесса - яза ним следил – изучали, имел ли кто-то доступ к компьютеру, когда имел, какое время кто где находился. И дело суда и следствия установить, что в то время – это проверяется по компьютеру, когда пришло сообщение, и что было в этом кабинете, был ли этот человек на работе – это все проверяется на самом деле. Это не всегда можно доказать, но это немножко другая история, где люди отрицают, что они это делали. Но я согласен с вами. Что Интернет является серой зоной, и если это его персональный компьютер, в персональном кабинете, то некая ответственность - у меня тоже компьютер в кабинете, я тоже захожу на форумы, но абсолютно точно знаю, и все знают, когда я дома, когда здесь, когда что, с какого я захожу. И я понимаю, что ответственность с входа в моей компьютер, поэтому мой кабинет запирается. Вот и все. Я могу вам выразить сочувствие, но серая зона Интернета, к сожалению, такова. И еще один звонок - алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Анастасия, из Москвы. Хотела бы такой случай рассказать – некоторое время я работала в банке, это довольно широкая сеть сейчас по Москве, тем не менее, у банка были свои недостатки в обслуживании, и люди на форуме писали довольно откровенные вещи, которые…

А.ВЕНЕДИКТОВ: На форуме банка, или разных форумах?

СЛУШАТЕЛЬ: на разных форумах, посвященных банковским службам. И эти вещи, как я знаю, как человек изнутри, абсолютно соответствовали действительности, но к сожалению, критика не нравилась. Так вот в банке был предусмотрен некий бюджет на так называемый «блок-серфинг», это специальные люди, которые сидели в Интернете и нейтрализовывали постепенно отрицательные высказывания.

А.ВЕНЕДИКТОВ: да, я слышал такие истории.

СЛУШАТЕЛЬ: И ничего зазорного они в этом не видели. Это сейчас нормальный инструмент.

А.ВЕНЕДИКТОВ: А скажите, пожалуйста, были ли попытки нейтрализовывать не в смысле стирания, а просто выступать в защиту банка?

СЛУШАТЕЛЬ: Конечно.

А.ВЕНЕДИКТОВ: То есть, они выходили на форум под Никами, защищая свой банк?

СЛУШАТЕЛЬ: да, что я сходил, обслужился, и все было замечательно.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Спасибо большое. Очень интересное замечание – видите, какая сфера вдруг оказывается интересной и неожиданной даже для тех, кто не входит в Интернет. Маша: «Под псевдонимом можно обсуждать конкурентов, но нельзя хвалить себя». «На любой сетевой дискуссионной площадке есть внутренние правила, если они нарушены, реагируют модераторы» - здесь никакие правила не нарушены. Александр: «Через 8 лет анонимность не удалось сохранить и всем известно – тогда правильно». «Если доказали, что это была клевета – виновен, если нет - имеет право». А не может быть клевета, если у вас мнение. Я считаю, что такой-то политик неумный – мне так кажется, это мое мнение. Что значит – клевета? Как вы ум будете измерять? «Если у вас хороший адвокат, ругайте радио "Микст" под своим именем» - да, это такая странная история. Это абсолютно не имеет никакого отношения к радио "Микст", к Сергею Игнатьеву или Евгению Миронову. Это было сказано «например» - естественно, все с маленькой буквы. Сейчас мы перейдем к третьей истории, тоже очень интересной - пример из вашей любимой Британии – можете кричать, какие они замечательные, в смысле, наоборот. И продолжение от Григория: «Если бы он прислал под своим именем, была бы четко видна его заинтересованность, это считалось бы законным». Знаете, это считалась бы законным, но кто бы его тогда читал – ну, понятно, это из той фирмы. Тут ведь не о законности, а о справедливости. Итак, другая история - Англия, школа, запрет на ношение. Мы к этому возвращаемся все время, но это уже совсем особая история.

М.КЕДРОВСКИЙ: Британский суд запретил шестнадцатилетней Лидии Плейфут носить в лицее «кольцо девственности», которое демонстрировало ее намерение остаться девственной до замужества. Адвокаты лицеистки утверждали, что запрет на ношение этого кольца является дискриминацией и не позволяет девушке выражать свои христианские воззрения. Они обращали внимание на то, что мусульманам, в частности, разрешено носить в школе хиджаб. Суд, между тем, постановил, что кольцо девственности не является религиозным знаком. И, следовательно, его присутствие – это нарушение униформы. Сама девушка после оглашения вердикта суда заявила, что отныне правосудие вышло на путь запрета выражения принадлежности христианской вере. Добавлю, что «кольцо девственности» - один из главных символов программы, которую в начале 90-х годов сформулировал американский священник евангелист. По некоторым оценкам, на сегодняшний день кольцо девственности носят около 25 тысяч молодых британцев.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Итак, смысл - там очень интересная история – в этой английской школе разрешено носить предметы, которые указывают на вашу религиозность, в частности, хеджаб – разрешено носить. Это первое, чтобы вы просто не сбились. А вот это "кольцо девственности" – это символ программы, которую американский священник-евангелист заявил – что девушка его носит как символ чистоты, непорочности и желания сохранить девственность до замужества. Адвокаты утверждали, что это кольцо является христианским. И девушка выражает таким образом свои христианские воззрения. Что говорит суд? Ничего подобного: христианские - носить крест. А это кольцо не является символом христианского воззрения, поэтому это нарушение униформы школы. И теперь, соответственно, к вам вопрос, поскольку у нас в школе таких вещей я не видел, - а может быть и хорошо было бы, - то вопрос к вам – в этой истории вы на стороне девушки - носить такой кольцо как принцип не религиозный, на самом деле, а некий знак неких намерений, или вы на стороне суда. Если вы на стороне девушки - 13, если вы на стороне суда - 14. Тут, наверное, лучше поговорить, чем голосовать, но тем не менее, голосование началось, голосуем. Голосование идет бурно, итак, вы на стороне девушки в этом вопросе, пусть она носит, что угодно - 13, нет, не на стороне девушки. На стороне суда - 14. Напомню, что это для суда не связано с христианским знаком, если бы это было связано, его можно было бы носить. Ну, здесь как бы все понятно.

РЕКЛАМА

А.ВЕНЕДИКТОВ: все, ступ - 80,7% на стороне девушки, 19,3 – на стороне суда. Вот не понимаю. Вот тут я точно не понимаю, и поэтому по телефону 59 попытаемся разобраться, потому что я реально не понимаю, почему на стороне девушки, для меня это загадка. Алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Раис, Уфа.

А.ВЕНЕДИКТОВ: давайте, говорите, вы на стороне девушки?

СЛУШАТЕЛЬ: считаю, что я на стороне Уфы.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет, вы на стороне Уфы точно.

СЛУШАТЕЛЬ: Да, таким образом, я на стороне суда, поскольку я живу в республике, которая проповедует мусульманство, хеджаб является общим понятием мусульманства, а , допустим, то же самое "кольцо девственности" – это частный случай.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Частный случай небольшой христианской секты?

СЛУШАТЕЛЬ: Не важно, секта здесь ни при чем. Это частный случай абсолютный. Допустим, если вдруг девушка-мусульманка, которая носит хеджаб, и захочет носить кольцо невинности – это тоже ее частный случай.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Понял. Скажите, Раис, вы случайно не юрист?

СЛУШАТЕЛЬ: Я юрист, да.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Чувствую ваш подход. Понял вашу точку зрения, спасибо. Слушаем еще звонок. Алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Меня Юрий зовут. Мое мнение полностью на стороне суда.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Тоже на стороне суда? Объясняйте.

СЛУШАТЕЛЬ: Потому что учебное заведение определяет правила ношения одежды, каких-то аксессуаров, соответственно, если девушка хочет учиться в этом учебном заведении, она принимает эти правила, если не хочет учиться в этом заведении, идет в другое.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Не спорю, но с точки зрения справедливости – ну, носит она это кольцо.

СЛУШАТЕЛЬ: замечательно. А если даже какое-нибудь небольшое религиозное общество решит, что выражением их принадлежности является какой-то предмет - белая одежда, или что-то еще, и нужно носить ее постоянно - как те же кришнаиты – это допустимо будет?.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Знаете, в чем дело, конфликт в том, что суд как раз объяснил, что если бы в этой школе конкретной это был знак, конкретно указывающий на ее христианские воззрения – носи на здоровье. Потому что хеджабы они носят – в этой школе это разрешено. Но это кольцо суд рассмотрел как драгоценность, которая запрещена - кольца, серьги в нос, - они запрещены. Она говорит – нет, кольцо девственности – это 25 тысяч молодых британцев носят. А суд ей говорит – извини, это не христианский символ - крест носи.

СЛУШАТЕЛЬ: Мне кажется, совершенно верно говорит суд.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Понятно, вы тоже юрист?

СЛУШАТЕЛЬ: Нет, не юрист.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Слава богу. Здесь здравый смысл - в том смысле, что юрист и не юрист совпали. Но как интересно, заметьте – два звонка, все на стороне суда. А голосование - 80 и 7. И в конце я вам хочу дать послушать дело про испанский карикатурный скандал. И для того, чтобы вы смогли посмотреть эту карикатуру – она, конечно, плохая, в смысле – некрасивая. На нашем сайте вы ее можете посмотреть, и я вам должен сказать, что мы скоро на сайте запускаем линию карикатур - некоторые художники-карикатуристы согласились с нами сотрудничать: "Одна карикатура – один день". Но вот эта карикатура вызвала дикий скандал.

М.МАКСИМОВА: Карикатурный скандал разгорается в Испании. Федеральный судья Хуан дель Ольмо постановил изъять из продажи сатирический журнал «Jueves». В его последнем номере на обложке была помещена секс-карикатура на принца Филипе и его жену, принцессу Летицию. На рисунке изображена сцена интимной близости, в ходе которой принц Филипе говорит своей супруге: «Понимаешь, если ты забеременеешь, это будет единственная настоящая работа, которую я когда-либо проделал». В редакции журнала говорят, что идея карикатуры появилась после того, как испанский премьер Хосе-Луис-Родригес Сапатеро объявил о том, что государство будет стимулировать рождаемость. Судья назвал карикатуру «абсолютной клеветой, дискредитирующей и позорящей главу государства». По испанским законам, за такое преступление можно попасть в тюрьму на два года. Между тем, многочисленные журналисты и организации уже осудили решение испанского суда. Так, международная организация «Репортеры без границ» в своем коммюнике заявила, что свобода на карикатуры – это одно из главнейших составляющих свободы слова.