Семейный подряд в интерьере - Игорь Иртеньев, Алла Боссарт - Книжное казино - 2015-04-12
К.Ларина
―
15 часов 12 минут. Мы начинаем «Книжное казино». Здесь в студии ведущие Ксения Ларина, это я. Майя Пешкова.
М.Пешкова
―
Это я, здравствуйте.
К.Ларина
―
Здравствуйте еще раз. Продолжается наш поэтический марафон сегодня. В честь светлого праздника. В нашей студии Игорь Иртеньев.
И.Иртеньев
―
Добрый день.
К.Ларина
―
И Алла Боссарт.
А.Боссарт
―
Здравствуйте.
К.Ларина
―
Мы сегодня будем читать стихи из новых и из старых книг. Ну и, собственно говоря, какие стихи придут в голову, те и прочтем обязательно. Ну и кое-что у нас обязательно будет в качестве подарков. У нас есть новая книжка Аллы Боссарт, которая называется «Еду я на родину», вот книжку эту держит в руке Алла. И хочу вам сказать, дорогие друзья, что у вас сегодня есть уникальная возможность, у кого-то из вас, эту книжку получить. Не только потому, что она будет с автографом автора, но и потому что ее в принципе здесь быть не может. В этой стране.
А.Боссарт
―
Это правда.
К.Ларина
―
Где она издана, Алл, сразу скажите?
А.Боссарт
―
Она издана в «Библиотеке иерусалимского журнала», издательство так называется. Пока что ее здесь нет в Мосееве.
К.Ларина
―
Очень жаль.
А.Боссарт
―
Очень жалко. Да.К.ЛАРИНА Надеемся, что после сегодняшней программы кто-нибудь из издателей нам обязательно сделает предложение.
А.Боссарт
―
Ну да, я думаю, что можно будет там…
И.Иртеньев
―
Ну, предложения были. Появится легальная абсолютно книжка на российском рынке, изданная российским издательством.
К.Ларина
―
Хорошо, значит, эта книжка, есть новая книга Аллы Боссарт. Есть книга Аллы Боссарт, которую мы представляли уже в нашем эфире. Это книга «Холера» Издательство говорите сами, я не помню.
А.Боссарт
―
Это издательство «Центрполиграф».
К.Ларина
―
Есть книга - сборник стихов Игоря Иртеньева «Повестка дна».
И.Иртеньев
―
Которая только что вышла буквально.
К.Ларина
―
Она еще совсем свежая.
И.Иртеньев
―
Я первый раз вижу вообще здесь, честное слово.
К.Ларина
―
Где она вышла-то, говорите.
И.Иртеньев
―
Она вышла в издательстве «Время».
К.Ларина
―
Борис Пастернак, Алла Гладкова. Ну и «Книга. Ру». Это аудиокнига Игоря Иртеьнева. 60 стихотворений, к 60-ти летию. Это тоже издательство «Время» выпускало. Вот сегодня такие у нас замечательные подарки для вас. Прежде чем начать наш разговор и чуть позже приступить к розыгрышу книг. Книги будем разыгрывать по телефону сегодня. Ребят, поэтому готовьтесь ответить на наши вопросы, которые придумали наши гости, во второй половине программы. А у нас, по традиции мы представляем вам рейтинг продаж по результатам продаж трех магазинов крупнейших : «Московский дом книги», «Библио Глобус» и «Москва». Какие у нас есть изменения на последней неделе. Ну, появилась книга новая Алексея Иванова «Ненастье» в этом рейтинге. Появилась книга Элеонор Коттон «Светила». Стивен Кинг «Возрождение» уже несколько недель держится. Виктория Токарева «Муля, кого ты привез?», сборник рассказов и повестей знаменитой писательницы. И вот первая тройка, она у нас абсолютно женская, как будто у нас сегодня 8 марта. На 3 месте Мария Метлицкая «Вечный запах флоксов». На втором месте Татьяна Устинова «Чудны дела твои, Господи». И на первом месте Александра Маринина «Казнь без злого умысла». Посмотрите, как здорово. Вот, где островок стабильность, вот оно.
А.Боссарт
―
Да, вот одни женщины.
К.Ларина
―
Вот скажите, вот чем этот феномен объяснить?
А.Боссарт
―
А ты знаешь, я специальным образом вообще даже пыталась этим заняться. И у меня был такой текст в «Новой газете» когда-то, о женской прозе. Они там переделали, в общем, заголовок был неудачный. Где я пыталась разобраться с этим феноменом. И, в общем, я пришла к выводу, что это произошло от того, что у нас в стране женщины очень поздно получили право говорить вообще. И у нее так долго зрело, что когда это наконец уже получило возможность выхода, этот выход оказался совершенно циклопическим. И если бы это все было растянуто по времени, ну, возможно, это было бы, как во всех остальных странах.
И.Иртеньев
―
Возможно, эта тройка выглядела бы несколько иначе.
К.Ларина
―
Ну, там кстати, не только вот эта тройка лидеров. Но там есть у нас еще и Виктория Токарева, есть Татьяна Полякова, тоже писательница наша российская. Ну, больше никого здесь не назову, из женских авторов. Но мы знаем их имена, их армия. Да?
А.Боссарт
―
Их дикое количество, дикое.
К.Ларина
―
И это стабильно. Вот за окном происходят бури, войны. А тут…
А.Боссарт
―
Да, лет 20 уже, наверное. Причем ты знаешь, чем хуже за окном, тем больше они пишут.
И.Иртеньев
―
С цепи сорвались.
К.Ларина
―
Дорогие друзья, я предлагаю все-таки почитать сразу, чтобы представить сразу новую книжку Аллы Боссарт, поскольку эта книга стихов, что важно, а не прозы.
А.Боссарт
―
Да, я молодой автор. Я молодой поэт.
К.Ларина
―
Давай прочтем вот то, что тебе захочется.
А.Боссарт
―
Даже нас приглашает сейчас Гаврилов на передачу «Вслух», где он приглашает молодого поэта и маститого поэта, где маститый представляет молодого. Так вот в качестве молодого - я, в качестве маститого - Игорь. Прямо чего, вот начать и хорошо?К.ЛАРИНА Как захочешь.
А.Боссарт
―
Ах, если б у меня была гитара, меня бы научили трем аккордам.
И я бы сочинила много очень. О том, о сем, о дружбе и страстях.
А так я стала тенью Аватара, бессильной тенью, комментом покорный.
Когда-то свежий мозг покрыла плесень. И треснуло либидо в трех местах.
О, я бы пела авторскую песню. И голос мой бесполый контртенор
Пленял и завораживал пространство. И у костра сидел бы старый друг.
А так я жду, когда либидо треснет в четвертом месте. И навек потерян.
Последний друг из виртуальных странствий, уж не вернется к нашему костру.
Ах, если б у меня была гитара, я чижиком сидела бы на ветке.
И круглым глазом зажигала искру в рассыпчатом нехоженом снегу.
И горькие обиды не глотала. И не лежала б скрюченной креветкой.
Одна в слезах и позитивный дискурс к жилью меня бы вывел сквозь пургу.
К.ЛАРИНА Аллочка, а кто учил писать стихи?
А.Боссарт
―
Меня учил писать стихи в школе, знаешь, в пионерской организации. Еще хотела сказать, что вот этот стишок у меня был изначально посвящен как бы Веронике Долиной, а потом я раздумала ей посвящать и посвятила его Мише Кочеткову.
К.Ларина
―
Вот это стихотворение, да?
А.Боссарт
―
Что значит, кто учил писать стихи? Ну знаешь, в интеллигентных семьях обычно пишут стихи все. Ну, во-первых, папа там писал стишки. Я в детстве, конечно, в юности писала какие-то там любовные стишки. Все это было дико совершенно, беспомощно и безнадежно. Даже Юра Ряшенцев, к которому я пришла лет 22 от роду, он, так тяжело вздохнув, сказал мне, что ну, я бы не советовал вам продолжать это занятие. Что не повлияло на нашу дальнейшую дружбу. Ну а потом прошли годы, как пишут в титрах. И вот появился в моей жизни Игорь Иртеньев, а, как видно, я так сильно ему завидовала, потому что это генеральное качество моей натуры, я очень завистлива вообще. Я так завидовала тому, как он ловко это вот сочиняет. И чего-то стала писать.
К.Ларина
―
Показывала мастеру?
А.Боссарт
―
Ну а как же?
К.Ларина
―
И что?
А.Боссарт
―
Нет. Ну, я на самом деле, ты знаешь, у меня-то вдруг прорезалось это совершенно каким-то вот неожиданным образом. Вдруг раз и вошло.
И.Иртеньев
―
И дописалась до того, я говорю без тени иронии, что я уже стал завидовать каким-то стихам действительно. Потому что это удивительно совершенно. Просто поскольку такой поздний старт, согласно моей теории не скажу оригинальной, может быть откуда-нибудь почерпнутой, что у любого человека есть некий запас изначально поэтического вещества. И он его по мере проживания жизни расходует. Допустим, у кого-то там цистерна, у кого-то бидон, у кого чайная ложка. И у Аллы отказалось уже на 6 десятке практически неисчерпаемый, очень большой запас поэтического вещества. И она сейчас просто выдает.
К.Ларина
―
Ну, скажи, ты советов не даешь, Игорь?
И.Иртеньев
―
В исключительных случаях. Она, как правило, не нуждается в моих советах. Кстати говоря, мы друг другу, она мне иной раз может сделать абсолютно полноценное замечание. И я не могу не прислушаться. То есть у нас паритет абсолютный в этом смысле.
К.Ларина
―
Я хочу вам сказать, дорогие друзья, что это люди абсолютно открытые для всех, они мне очень нравится, как они переписываются в Фейсбуке. Из этого можно сделать отдельное произведение. Потому что там они переписываются и прозой и стихами, хочу обратить внимание, вот эти ваши посвящения друг другу, они просто невероятной силы. Мне как-то хочется, чтобы их тоже люди увидели и услышали, не только те, кто являются вашими друзьями в сети. Вот такие вещи не публикуете личные?
И.Иртеньев
―
Ну, дело не в том, что они личные, дело в том, что они не всегда придерживаются в рамках не обсценной лексики, поскольку это наше личное достаточно дело. Н какие-то из них, думаю, что можно. Там были достаточно симпатичные вещи.
А.Боссарт
―
Ну вот, например, вот эти вот, что мы друг другу написали на годовщину свадьбы. И вот ты мне написал на дне рождения. И на день рождения нашей собачки мы тоже написали оба.
И.Иртеньев
―
Так что заказывайте, рассмотрю любые предложения.
К.Ларина
―
Игорь, ну тогда давай алаверды.
И.Иртеньев
―
Ну, хорошо. Это из книжки, которую я сейчас… действительно, присутствующие не дадут покривить душой, вот только вот 20 минут назад я взял в руки. То есть я хорошо представляю, что там написано, ну, давайте, значит, не знаю, насколько у нас совпадает, конечно с дискурсом нынешним.
К.Ларина
―
С нашим совпадает. У нас свой дискурс.
И.Иртеноев
―
Хорошо.Культурный слой буквально тает, как вешни в небе облака.
Никто газеты не читает за исключением МК.
И я бы записался тоже в его фанатов контингент.
Но мне МК читать негоже, поскольку я интеллигент.
Интеллигент всему основа, всему причина на Руси.
Интеллигент – не просто слово, но символ нравственной оси.
Которая хоть бита косо и отравляет всем житье,
Но все проклятые вопросы вращаются вокруг нее.
К интеллигенции себя я давно по праву отношу.
Не зря копейку зашибая, стишок нет-нет, да напишу.
И в дальнем ящике комода забытом, мрачном и пустом,
С тех пор, как вышел из народу, храню Камю четвертый том.
К.Ларина
―
Прекрасно. А здесь не написаны даты. Это так специально, скажи пожалуйста.
И.Иртеньев
―
Кстати, да. Понимаешь, в чем дело. Не продатировано. Конечно, в каком-то смысле это упущение. А, вот что, это стихи 2012-2014 года. Я просто постановил за правило каждые два года выпускать книжку новых стихов.
К.Ларина
―
Ты понимаешь, какая штука, в нашем положении это важно, в каком году, даже в каком месяце написано то или иное стихотворение. Потому что я здесь, мне самой уже хочется вслух читать стихи, но я бы попросила, можно я тебя попрошу прочесть стихотворение на странице 84.
И.Иртеньев
―
Хорошо. Сейчас, минуточку.
А.Боссарт
―
Это я в свое время писала об Рашитове, какая-то у меня была заметка, вот я написала, что все фильмы его с Мендадзе, очень важно знать, когда они были созданы. Причем не только год, но и месяц. Потому что они настолько актуальны всегда были. И так точно отражали время, это правда.
К.Ларина
―
Ну давайте.
И.Иртеньев
―
Ну, такое оно не самое веселое, но хорошо.Жизни вялое теченье приближается к финалу.
Скоро буду снят, похоже, навсегда с повестки дня.
Для бесплатного лечения у меня здоровья мало.
А для платного леченья мало денег у меня.
Видно, стал совсем не нужен я родному государству.
Помогать мне дармоеду никакого смысла нет
Вот доем холодный ужин и постылые лекарства,
Что как мертвому припарки, вылью нафиг в туалет.
А потом слова такие брошу граждане в лицо вам.
А потом скажу с последней древнеримской прямотой.
Оставайтесь, дорогие, вы в дерьме своем свинцовом.
И хлебайте полной ложкой без меня густой отстой.
Распрощавшись с оболочкой, я отправлюсь на рассвете
В самый легкий, в самый звонкий, самый лучший из миров.
Где не буду жалкой строчкой в государственном бюджете.
Но кумиром санитарок и любимцем докторов.
К.ЛАРИНА Ну как, это очень веселое стихотворение.
А.Боссарт
―
Вообще, он веселый человек по жизни. Я помню, как меня Манский спросил, когда я вышла за него замуж, мол, ну а как он, как человек? Я говорю, ну, более мрачный, чем его стихи. Он говорит: «Боже, какое чудовище».
К.Ларина
―
Ну на самом деле вот только так и можно выжить сейчас, с таким взглядом на жизнь-то. Ну, что тут, давайте будем честны, это правда. Мне жаль, конечно, что этих стихов не увидят уже и по телевизору и не услышать. Раньше это бывало еще, и по телевизору читали таки стихотворения. И Иртеньев читал.
И.Иртеньев
―
Бывало такое, да.
А.Боссарт
―
А теперь вот видишь, последний, можно сказать, фарпост.
К.Ларина
―
У нас-то? Да. Здесь, кстати, на этой книжке, которую мы читаем вслух вместе с автором Игорем Иртеньевым, здесь на последней странице обложки четверостишие опубликовано в самом конце, когда как бы все кончится, книжку закроешь и прочтете.Страна моя идет ко дну со мною заодно.
А мне обидно за страну и боязно за дно.
А.Боссарт
―
Ну почему она и называется «Повестка дна».
К.Ларина
―
Ну хорошо, дорогие друзья. Я напомню, что сегодня вот эти книги будем обязательно вам раздавать. В следующей части будем задавать вам вопросы, а вы будете отвечать на них по телефону прямого эфира. Ну и, конечно, если у вас есть какие-то заявки, заказы, как говорит Иртеньев, на какое-то конкретное стихотворение, чтобы оно прозвучало в авторском исполнении, мы готовы ваши заявки исполнить. Впрочем, как и вопросы. Поскольку встречаемся мы не так, чтобы регулярно. И к нам не ходит на программу «Особое мнение» ни Игорь ни Алла…
И.Иртеньева
―
А у нас нет особого мнения.
К.Ларина
―
У них особое мнение есть. Я бы тоже очень хотела, чтобы мы успели хоть про что-то поговорить сегодня, про прозу нашей жизни, про то дно.
И.Иртеньев
―
За которое боязно.
К.Ларина
―
Да, так что, дорогие друзья, если будут вопросы конкретные, мы готовы обязательно их выслушать. Ну, а теперь я предлагаю вот что сделать. Алл. Я предлагаю первый вопрос задать нашим слушателям, чтобы у них было время подумать и после новостей мы примем первый звонок.
А.Боссарт
―
Ну хорошо. Вот это моя книжка, из которой я сейчас читаю тексты, называется «Еду я на Родину». Это первый мой поэтический сборник, надеюсь, не последний. Назван он по песне Шевчука, ну, все ее знают. И у нас вопрос. Как назывался первый изданный альбом группы ДДТ?К.ЛАРИНА И вот на этот вопрос мы с вами ответим после новостей по телефону.
НОВОСТИ
К.Ларина
―
Возвращаемся в программу «Книжное казино». Напомню, что сегодня в нашей студии Игорь Иртеньев и Алла Боссарт. Мы хвастаемся новыми книгами и будем сейчас вам их раздавать, дорогие друзья. Аллочка, еще раз вопрос повтори, пожалуйста.
А.Боссар
―
Первый поэтический сборник Аллы Боссарт, то есть меня, носит название культовой песню Шевчука «Еду я на родину». Как назывался первый изданный альбом группы ДДТ?
К.Ларина
―
Пожалуйста, мы готовы принять правильный ответ, але, здравствуйте.
Слушатель
―
Але, здравствуйте. Я хотела ответить на вопрос. «ДДТ». Вот он так и назывался.
А.Боссарт
―
Нет, это не правильно. Изданный альбом.
К.Ларина
―
Так, еще пробуем, але, здравствуйте.
Слушатель
―
Мне кажется, «Свинья на радуге».
К.Ларина
―
Совершенно справедливо. Как вас зовут?
Слушталеь
―
Михаил.
К.Ларина
―
Михали, хотите книжку?
Слушатель
―
Еще бы.
К.Ларина
―
Ну хорошо, спасибо.
Слушатель
―
Обязательно. Спасибо вам большое, ответ совершенно верный. Давай еще один вопрос.
А.Боссарт
―
Какая связь между названиям первой книги Иртеньева и последней, о которой мы сейчас говорим?
И.Иртеньев
―
Ты скажи, как называется последняя.
А.Боссарт
―
Последняя называется «Повестка дна».К.ЛАРИНА Ну что, давайте попробуем логически мыслить. Если даже вы не знаете, можно подумать и правильно ответить. Але, здравствуйте.
Слушатель
―
Але, эта книга первая называлась «Повестка дня», а последняя называется «Повестка дна».
А.Боссарт
―
Блестяще. Вот видите, какие вы молодцы.
И.Иртеньев
―
Раскрыли тонкость, надеюсь?
К.Ларина
―
Как зовут вас?
Слушатель
―
Меня зовут София.
К.Ларина
―
София, очень приятно. Все, записали, ответ совершенно верный. Ну что, вот пока так. Чуть позже еще вам зададим вопрос, будете отвечать по телефону. А сейчас вернемся к книжкам. Алла, я хотела у тебя спросить, поскольку книгу листаю, вижу, что здесь не один Боссарт. Ту еще есть какой-то Боссарт. Вера Боссарт, да?
А.Боссарт
―
Да, Вера Боссарт, это моя дочка.
К.Ларина
―
Это же потрясающие совершенно рисунки, там внутри тоже ее рисунки?
А.Боссарт
―
Нет, внутри не ее рисунки. Я должна сказать о художниках этой книжки. Потому что они по дружбе сделали мне оформление, обложку сделала Ириа Литманович, аниматор, режиссер и художник анимации. И внутри иллюстрации сделала Маша Якушина, тоже художник анимационный.
К.Ларина
―
А вот это?
А.Боссарт
―
А это Вера Боссарт, моя дочь, сделала вот такой портретик.
К.Ларина
―
Замечательные рисунки совершенно.
А.Боссарт
―
Да, девочки сделали мне очень хорошее оформление. Причем я должна особо отметить, что это сделано бесплатно совершенно по дружбе на общественных началах, за что я всем страшно благодарна.
К.Ларина
―
Вопрос от наших слушателей. Есть ли у Алла Боссарт политические стихи, такие, как у ее мужа?
А.Боссарт
―
Ну, я не могу их прямо назвать сильно политическими, ну, есть, да. Есть такие, имеющие отношение к повестке дня. Вы бы хотели, чтобы я сейчас их прочла? Да? Вот только сейчас их надо найти, я сейчас была не очень к этому готова. Ну, хорошо. Вот если «Дракона» а?Вот выходит дракон в пропотевшем своем кимоно.
И с лицом крокодила обманчиво сонным, костистым.
Чтит обычаи он и содержит балет, театр, но
Нету глаз у него и широкая грудь каратиста.
Ах, за что, мой народ, ты так любишь меня – палача.
И все лижешь ладонь, что ребром разбивает вагонку.
Подожги мой дворец и пляши, и смотри, хохоча,
Как бегу без штанов. И бросайся камнями вдогонку.
Я страну разорил, умножая богатство свое.
Отними же его, чем питаться ботвой и крапивой.
Ты боишься солдат? Но их меньше, чем вас – муравьев.
Мой вонючий народ, мой убогий, тупой, некрасивый.
Ты приводишь ко мне самых нежных своих дочерей.
Чтоб я их осчастливил, кол вогнавший свой в лоно тугое.
Ах, ты подлая сволочь, ну, убей же меня поскорей.
Ах, ты стадо поганое, терпеливое быдло тупое.
Обращенье закончив, с треском крылья дракон развернул.
В небо взмыл, полетел, грохоча над страной ненавистной.
А к окошкам народ, от любви содрогаясь, прильнул.
И защелкали камеры прилежных японский туристов.
А на завтра парламентом принят был новый закон.
Жрать дерьмо по утрам и не трогать ботвы и корений.
А в жилищах не сметь прорезать ни дверей ни окон.
И отныне теперь никогда не вставать с четверенек.
К.Ларина
―
Блестяще просто. Молодец.
А.Боссарт
―
Уж вы извините.
К.Ларина
―
А вот тогда вопрос у меня к вам. Чья это повестка дня вот сегодняшняя, в которой мы живем? Это то, что народ заказал или то, что устроил условный дракон?
И.Иртеньев
―
Ну, я тебе можно отвечу на этот вопрос? Собственно, я к этой мысли пришел сравнительно недавно. У меня такое ощущение, что мы живем при таком зародившемся и крепнувшем фашизме, но слово фашизм как бы не следует демонизировать. Потому что фашист – это не обязательно человек в черной форме, который пинком открывает дверь. Он может быть в отличном костюме от Хьюго Босс, прекрасно говорить по-английски, учиться в Америке, допустим. Быть человеком советских манер. Фашизм просто - это такое довольно нрзбр, при котором, если мы не берем крайний случай нацизма гитлеровского, при котором определенно большая часть народа может жить, существовать, в общем-то. Потому что работает промышленность, ходят поезда, концертный зал собирает народ, играют спектакли, снимается кино. Просто некий недостаток кислорода в атмосфере. Но для кого-то он чувствителен, а для большинства нет. Но вот мне сложно жить при такой составе атмосферы.
К.Ларина
―
Но что ты рисуешь эту картину, оно очень напоминает катну, в которой мы уже жили, это советское время. Там тоже все было достаточно…
А.Боссарт
―
Игорь мне кажется, что ты не совсем прав, потому что, во-первых, далеко не все, что ты назвал, делается и происходит. Далеко не все театры работают, далеко не все фильмы снимаются, то есть все меньше и меньше…
И.Иртеньев
―
Совершенно верно. Но дело в том, что по сравнению с советским временем. Конечно, это ближе к этому, ну, по определению Умберто Эко, который выделил 10 признаков фашизма, это архаическое мышление, культ предков, подавление меньшинств, там есть вещи, которые при советской власти не были столь ярко проявлены. А сейчас довольно отчетливо проявляются. С каждым днем все сильнее просто. Я думаю, что ну, в общем…
А.Боссарт
―
При фашизме не голодали.
И.Иртеньев
―
Алл, ну и сейчас не голодают.
А.Боссарт
―
Сейчас не голодают, но сейчас люди ставятся, так сказать, во все более жесткие рамки. Конечно, это не то, что вот мы смотрим в «Однажды в Ростове» в 61 году. Например, для меня это было неожиданностью, я не помню, что вот так было, что одна картошка. Конечно, это не так.
И.Иртеньев
―
Алл, ну, при фашизме очень скромно люди питались. Во всяком случае в нашей стране, пока не пошли составы просо из Украины и из оккупированной Европы. Немецкая кухня не отличалась особенным разнообразием, поверь. У нас ничего, с продуктами пока все терпимо. И я думаю, что просто идет такое уменьшение вот этого количества кислорода. Но я думаю, что это может продлиться довольно долго, потому что, судя по всему, ну, в общем, народ это утраивает.
К.Ларина
―
А почему?
А.Боссарт
―
Но ведь Ксюша же спросила насчет того, кто, что лежит в основе этого дела. Это соц.заказ или драконы такие прилетели?
И.Иртеньев
―
А ты знаешь, это такое уже переоформленный заново социальный договор просто. Он был в начале один в нулевых годах, сейчас он изменился. Но договор есть.
А.Боссарт
―
Ты считаешь, что в нашей стране возможны какие-то договоры? Это не то, что 85 процентов по-любому будут голосовать за…
И.Иртеньев
―
Алл, социальный договор не обязательно должен быть прописан на бумаге.
А.Боссарт
―
Я понимаю. Но договор предусматривает две стороны.
К.Ларина
―
Что такое предложили людям, что они на этот договор пошли?
А.Боссарт
―
Ничего не предлагается.
И.Иртеньев
―
Сейчас нет, предлагается, почему? Предлагается ощущение национального величия.
А.Боссарт
―
Оно всегда предлагалось.
И.Иртеньев
―
Не в такой степени.
А.Боссарт
―
При большевиках оно предлагалось ой-ой-ой.
И.Иртеньев
―
При большевиках - да, потом в перестройку - нет, в перестройку был сделан крен в другую сторону. А сейчас, конечно, это единственное, что мы можем предложить взамен. Но на этом топливе, наверное, какое-то время этот паровоз еще может проехать. Какое – не знаю.
А.Боссарт
―
Но надо сказать, что вот это вот «за державу обидно», но во вполне здоровых неплохих мозгах имеет место. И люди, которые сейчас поддерживают существующий порядок вещей, среди них как раз есть не такие вот ослы, которые сидят и хлопают ушами, а люди, которым просто надо оправдать свое пребывание в этой стране. И чтобы уж совсем не удавиться, чтобы помочь себе как-то найти для себя какое-то русло. И сказать себе, что я все-таки живу в приличной стране.
К.Ларина
―
Ну вы знаете, смотрите, все-таки вот в советское время, даже вот в самое страшное сталинское время, то, что мы обсуждали потом, когда появилась эпоха гласности, это была самая главная мысль, которая не то, что оправдывала поведение людей, это действительно напоминало некий договор. Мы не знали. Да, вот основная фраза, когда спрашиваешь, как же вы молчали? Дамы не знали ничего. Это было где-то там параллельная реальность. ГУЛАГ, пытки, ничего мы не знали. А сейчас меня поражает, что…
А.Боссарт
―
Все все знают. Но не хотят знать.
К.Ларина
―
Нет, ну и что, да. Вот это вот «ну и что» поражает совершенно. Апатия абсолютная.
А.Боссарт
―
Ксень, дело в том, что люди совершенно искренне, я вот разговаривала с человеком, который очень неглупый такой мужик, так сказать, и в кино вполне думает. Причем он с Украины. Он мне сказал: «Аллочка, ты что, веришь всерьез, что на Украине идет война?» То есть люди знать-то они знают, но они не хотят знать. То есть у них очень выборочный слух.
К.Ларина
―
То есть они так моделируют себе реальность.
А.Боссарт
―
Да. Совершенно справедливо. Они именно, что моделируют себе реальность.
К.Ларина
―
Ты согласен, Игорь?
И.Иртеньев
―
Да. Это точная формулировка, согласен.
К.Ларина
―
Ну ладно. Давайте дальше. Вопросы давайте.
И.Иртеньев
―
Ну, давай я. Как название представляемого сегодня романа «Холера» связано с историей русской музыки?
К.Ларина
―
Я так и знала, что этот вопрос они зададут. Вот посмотрите, невероятное количество звонков .Давайте мы проверим, насколько это совпадает. Але, здравствуйте.
Слушатель
―
Абсолютно не понятно, как это происходит.
К.Ларина
―
А чего же вы звоните?
А.Боссарт
―
Это может быть все, что угодно.
К.Ларина
―
Мне понравился этот ответ.
А.Боссарт
―
А давай, пусть они подумают.
К.Ларина
―
Нет, подожди. Пусть звонят, предлагаю какие-то версии. Пожалуйста, але.
Слушатель
―
Добрый день. Зовут меня Валерий. Есть версия, что 6 ноября 1893 года в Петербурге именно от холеры умер Петр Ильич Чайковский.
А.Боссарт
―
Благодарю вас. Отличный ответ, именно так.
К.Ларина
―
Спасибо вам большое, вы просто победили всех сегодня.
И.Иртеньев
―
Кроме того человека, который не понял.
К.Ларина
―
Давай еще один вопрос, потом еще прочтем. А то нам нужно разыграть книжки.
И.Иртеньев
―
Какое стихотворение Иртеньева, какое мое стихотворение связано с процессом книгочтения? Одно из ранних, подскажу.
К.Ларина
―
О Господи.
А.Боссарт
―
Это они будут долго думать. Ну, мы поговорим сейчас.
К.Ларина
―
Давайте попробуем. Кто у нас является таким знатоком творчества Игоря Иртеньева тому легко ответить на этот вопрос. Але, здравствуйте.
Слушатель
―
Ало. Ксения Андреевна, вы знаете, что вы неправильно…
К.Ларина
―
Спасибо большое, сейчас не до этого, извините. Але, здравствуйте.
Слушатель
―
Здравствуйте, меня зовут Вера. Я целиком не помню, «Бывают в этой жизни миги, когда накатит благодать. И тут берутся в руки книги и начинаются читать».
А.Боссарт
―
Абсолютно верно.
К.Ларина
―
Ура, отлично, спасибо большое. Ну так прочти то стихотворение.
И.Иртеньев
―
Бывают в этой жизни миги, Когда накатит благодать, И тут берутся в руки книги И начинаются читать.
Вонзив пытливые зеницы В печатных знаков черный рой, Сперва одну прочтешь страницу, Потом приступишь ко второй,
А там, глядишь, уже и третья Тебя поманит в путь сама... Ах, кто придумал книги эти – Обитель тайную ума?
Я в жизни их прочел с десяток, Похвастать большим не могу, Но каждой третьей отпечаток В моем свирепствует мозгу.
Вот почему в часы досуга, Устав от мирного труда, Я книгу – толстую подругу – Порой читаю иногда.
К.Ларина
―
Замечательно. Спасибо, Игорь. Ну, Алл, ты хотела что-то тоже прочитать. Кстати, хочу вам сказать, что оказывается, не все стихи друг друга знают наши замечательные гости. Вот Игорь прочитал стихотворение из книжки «Повестка дна», Алла его и не слышала никогда, надо же.
А.Боссарт
―
Да, ну на самом деле таких мало. Просто сейчас он очень много пишет. И я не за всем успеваю. «Свободный стиль»Бабка моя служила стенографисткой. Носила жакет с плечами.
В ней был стиль. Ее обошли партийные чистки. И некоторые другие печали.
Сама она была из Калужский рабочих. С их отличной фамилией Львовы.
А дед происхождением был не очень. Незаконный сын провизора из Могилева.
И дурочки какой-то, прислуги. Та уж мылила ремешок
Ребеночка хозяева немцы взяли в семью. Покрыли, как говорится, грешок.
И стал он немцем вместе со всеми. Назвали Петер, Петр Иваныч, пивесный батюшка был Иоганном.
Для родной мамаши выходит паныч, барчук выходит, примак немчуры поганой.
Когда живые мертвых простили и прошлое заперли, как столовое серебро.
Дед увидел бабку с ее знаменитым стилем. В круглой шляпке, сдвинутой на левую бровь.
И вот, призирая интриги завистниц и гадин, с мужем, которого называла почему-то Володя,
Верочка Львова из рабочих уехала в Копенгаген, где торпредские жены шептались о стиле и о породе.
Бобочка, мой папа, родился с немецким в печенках. Прекрасные старики еще были живы.
А та курва вдруг вспомнила про бойстручонка. И стукнула, что сын ей алименты зажилил.
В Караганде прочно осела кузина, сестра-красавица целовала лаирный почерк.
Вот и Пете пригодилась допровская корзина. Верочка не роптала, хотя и была из рабочих.
Пушкинский горы - это под Псковом. Никакие не горы, холмы и дачи.
Там Бобочке в голень попал осколок и война закончилась для него удачно.
Женщины нашей семьи дождались мужчин из госпиталей и тюрем.
И молчали, когда болит, и это было одной из причин, моего явления, а вовсе не в результате молитв. Женщины нашей семьи, даже рожденные под Калугой, были образцом стиля, что важнее - породы.
А часто и воспитания. Меня учили, что хороший стиль – не спорить с прислугой. И молча переносить испытания.
К.Ларина
―
Просто рассказ такой настоящий поэтический.
А.Боссарт
―
Вот да, Игорь считает, что у меня такая прозаическая поэзия, которая слишком наротивна. Но вот я так же думаю, что это все-таки поэзия прозаика, потому что, ну, как-то это вылезает.
К.Ларина
―
Скажите, пожалуйста, а вот если вдруг глас большинства услышится, и вы все уедите отсюда навсегда. Вы, ваши дети, ваши друзья, дети ваших друзей. Короче говоря, все те, кто разделяет вашу точку зрения на происходящие события. Это изменит как-то жизнь страны, она это почувствует?
А.Босарт
―
Она безусловно это, наверное, почувствует. Но, конечно, не так остро, как она почувствовала это когда-то. Когда был философский пароход, когда была белая эмиграция. Когда совершено был истреблен этот слой.
К.Ларина
―
Так 70 лет продержалась потом власть-то, понимаешь?
А.Боссарт
―
Так вот поэтому и подержалась. А сейчас уже этот и без того тонкий слой уже истончился до такой пленочки, что я думаю, что если она исчезнет…
И.Иртеньев
―
Отряд не заметил потери бойца, собственно говоря.
А.Боссарт
―
Да, хотя немножко, наверное, все-таки…
И.Иртеньев
―
Я думаю, что на самом деле объективно заметят по каким-то признакам. Ну, допустим, очень сильное техническое отставание в какой-то момент, понимаешь? По провалу в какую-то в дикость такую.
А.Боссарт
―
Так оно уже есть.
И.Иртеньев
―
Нет, оно сеть, но пока еще какие-то очень смутные надежды уцепиться за последний буфер этого паровоза мирового прогресса, пока существуют, но очень смутные. Но он уходит все дальше со своим свистком. Если уедет действительно наиболее мыслящая часть...
К.Ларина
―
Процесс идет. То пик, то спад, да? Но, тем не менее, он все время идет. Мы же эти цифры называем чудовищные, количество людей, уехавших за последние годы из страны.
И.Иртеньев
―
Потенциальных нобелевских лауреатов, людей, которые живут в силиконовой долине.
А.Боссарт
―
Которая вообще состоит, по-моему, из русских.
И.Иртеньев
―
Это с одной стороны, я знаю этих людей. Я часто выступаю там, это замечательные ребята. Но мне обидно, честно говоря, что они живут там, а не здесь, понимаешь? Хотя дай им Бог, я их, Боже упаси, не осуждаю.
К.Ларина
―
Короче, мы пока остаемся, как бы вам ни хотелось, чтобы мы уехали. Вот так вот мы вам ответим, дорогие. Мы должны заканчивать уже нашу программу. Напомню, книга «Еду я не родину» есть только у нас пока. Хотя мы очень надеемся, что этот сборник будет издан здесь в России. Спасибо большое Игорю Иртеньеву, напомню, его книга называется «Повестка дна». И Алле Боссарт с книгой «Еду я на родину». Программу провели Ксения Ларина и Майя Пешкова, мы прощаемся с вами. До свидания.
А.Боссарт
―
До свидания.