Проект "Литературная матрица" - учебник по русской литературе в трех томах - Ольга Тублина, Павел Крусанов, Владимир Березин - Книжное казино - 2014-02-23
К.ЛАРИНА: Мы начинаем программу «Книжное казино». В студии ведущие передачи Ксения Ларина, Майя Пешкова.
М.ПЕШКОВА: Здравствуйте.
К.ЛАРИНА: И в гостях у нас сегодня издательство "Лимбус-пресс", из Петербурга к нам приехало. Ольга Тублина, директор издательства, здравствуйте, Ольга.
О.ТУБЛИНА: Здравствуйте.
К.ЛАРИНА: Павел Крусанов, главный редактор. Здравствуйте, Павел.
П.КРУСАНОВ: Здравствуйте.
К.ЛАРИНА: И Владимир Березин, прозаик. Здравствуйте, Владимир.
В.БЕРЕЗИН: Добрый день.
К.ЛАРИНА: Мы сегодня представляем проект «Литературная матрица». Это такая хрестоматия по русской литературе в 3 томах.
Напомню, по структуре. Сейчас вы получите вопрос, на который будете отвечать по смс: +7-985-970-45-45, телефон прямого эфира: +7-495-363-36-59. И сразу вам вопрос задам. Какой русский поэт называл себя 13-м апостолом?
А теперь давайте скажем про книги, что у нас сегодня есть? Кто скажет, Майя?
М.ПЕШКОВА: Я попрошу Олю сказать.
К.ЛАРИНА: Давайте.
О.ТУБЛИНА: Так получилось, что в 2008 или 2009 году к нам в издательство пришел молодой редактор Вадим Левенталь, его нам порекомендовал В.Л. Топоров, и он нам предложил идею, чтобы современные писатели написали о тех классиках, которых изучают в 2 последних классах общеобразовательных школ. В 1 том, который называется «19 век» входят писатели, которых изучают в 10 классе, соответственно, во 2 том – которые проходят в 11 классе. И самая сложная была работа Вадима Левенталя и нашего главного редактора Павла Крусанова: найти современных писателей, которые согласились бы писать о тех писателях, которых входят в школьную программу.
К.ЛАРИНА: Вам надо было одного Быкова нанять, он бы вам про всех написал.
О.ТУБЛИНА: Проблемы у нас были такие, что у некоторых писателей были жесткие контракты с крупными издательствами, и они не имели право писать в других. Некоторые говорили, что я брал книгу, которую мы изучали в школе неизвестно когда, некоторые говорили: кто я так, чтобы учить.
Но хотелось бы подчеркнуть, что это не учебник, хотя подзаголовок «учебник», это нечто, что может заинтересовать необязательно даже школьников, а учителей литературы. главное, чтобы уроки литературы были интересными.
И когда «Матрица» вышла, такого обсуждения в Интернете мы даже не ожидали. Про Пушкина, например, писали столько, как было интересно находить факты, которые еще никто не знает. А как трудно было находить интересных писателей, которые напишут, лучше расскажет Павел. Он этим напрямую вместе с Вадимом занимался.
К.ЛАРИНА: Прежде чем мы перейдем к такому подробному разговору, давайте сначала назовем 3 тома «Литературной матрицы», которая у нас здесь есть. Это – «19 век», «20 век» и «Советская Атлантида». И книга, которая у нас идет таким бонусом – это Илья Бояшов. Про нее пару слов скажите.
П.КРУСАНОВ: Ну, Илья Бояшов автор уже известный, в 2004 году он стал лауреатом премии Национальный бестселлер за свой роман «Путь Мури», выпустил уже не одну книгу. И вот этот роман «Кокон» на данный момент последняя его книга, поэтому она бонусом у нас идет.
К.ЛАРИНА: Это про наркотики?
П.КРУСАНОВ: Нет, ни в коем случае.
К.ЛАРИНА: Автор нам представляет свое понимание общество постфаустовское. Если раньше душа была спасаемой, Мефистофель был готов отдавать за нее какие-то царства земные, но в современности они в принципе не спасаема. Мефистофель ничего за нее не даст, т.к. получит ее рано или поздно. А раз в этом обществе все имеет свою цену, а вещь, которая никому не нужно воспринимается как обременительная. И герой – постфаустовский тип – стремится избавится от души, которую понимает как бремя. Но оказалось, что от души избавиться не так просто. И вся книга – мытарство этого персонажа. Если есть книги роман-дорога, то это роман-лечение.
К.ЛАРИНА: Вот, собственно, подарочный пакет для вас, уважаемые друзья. А теперь рейтинг. Топ составлен на основе данных о лидерах продаж, предоставленных тремя крупнейшими книжными магазинами Москвы:
- «Московский Дом книги»
- «Библио-глобус»
- «Москва».
Итак, 7-8 место у нас потихонечку уходит. Дэн Браун «Инферно». Чуть выше Эдвард Радзинский «Князь. Записки стукача». Это такой исторический детектив. Чуть выше Стивен Кинг со «Страной радости». Чуть выше Сергей Лукьяненко, Аркадий Шушпанов «Школьный надзор». На 3 месте Борис Акунин «Черный город», на 2 месте – его е «Огненный перст». На 1 месте Роберт Гэлбрейт «Зов кукушки».
Но я тут в рейтинге "Лимбус-пресс", попадаете в такие рейтинги?
О.ТУБЛИНА: Да.
К.ЛАРИНА: С чем?
О.ТУБЛИНА: Когда вышла наша «Литературная матрица», первые 2 тома, мы были книгой месяца как в магазине «Москва» на Тверской, так и в Петербурге в «Доме книги». И когда Илья Бояшов выигрывала национальный бестселлер. Мы небольшое издательство, поэтому в рейтинге не часто бываем.
К.ЛАРИНА: Давайте вернемся к «Литературной матрице». 1 том: это Сергей Шаргунов, битов, Москвина, Михаил Шишкин, Лена Шварц, Андрей Левкин, Илья Бояшов и т.д. По жанру это такие эссе авторские?
О.ТУБЛИНА: Да, задачу перед собой мы ставили сделать не учебник, а факультативное пособие, которое поможет учителям в школе найти точку зрения, отличную от литературоведческой или официальной, ну и поможет ученикам, может быть, собственным мнением в споре. Нам хотелось сделать урок интереснее, чтобы писатель рассказал о ком-то из классиков не сухим языком литературоведа, а живым языком автора, который был очарован этим писателем.
К.ЛАРИНА: Т.е. вы не навязывали героев писателям?
П.КРУСАНОВ: Нет, навязывать мы не могли, у нас был список тех авторов, которых изучают в школе, и мы предлагали на выбор. Никакого насилия не было. И в итоге у нас все получилось. Получился такой интересный разбор полетов внутри цеха. Писатели говорят о писателях, подчас довольно резко. Конечно именно этим отличается от сухого научного подхода, ну и определенной дерзостью.
К.ЛАРИНА: А литературоведы не обиделись?
О.ТУБЛИНА: Кто как.
П.КРУСАНОВ: Кто как. Те литературоведы, которые приехали литературоведы-оборотни, которые еще писатели. Водолазкин из «Пушкинского дома», Олег Поснов, новосибирский из Академгородка филолог замечательный. Они с радостью согласились участвовать в этом проекте. Они с удовольствием согласились участвовать в этом проекте.
О.ТУБЛИНА: И в продолжении.
П.КРУСАНОВ: Да, пишут. Были, безусловно, и литературоведы, которые отнеслись скептически к этом труду. Мы понимали прекрасно, что «нарываемся» этой книжкой. И мы «нарвались», мы рады, результатом мы довольны.
О.ТУБЛИНА: Есть несколько статей, где про одного писателя пишут двое. Т.к. у нас была ситуация, когда бывало такое, что кто-то резко обругал писателя. Мы хотели оставить эту точку зрения, тогда писалась еще одна статья.
К.ЛАРИНА: 2 Маяковских.
О.ТУБЛИНА: Да, у нас 2 Маяковских и 2 Некрасовых.
К.ЛАРИНА: 2 Цветаевой я тоже вижу. Давайте мы с автором поговорим.
О.ТУБЛИНА: Это «Советская Атлантида».
К.ЛАРИНА: У вас Тынянов?
О.ТУБЛИНА: Да.
К.ЛАРИНА: Ну?
О.ТУБЛИНА: Я просто хотела сказать, что мы поняли, что эта тема популярна и нужна, решили сделать ее продолжение. 1 том – про советских писателей, и есть замыслы на продолжение.
К.ЛАРИНА: На советских писателей или современных?
П.КРУСАНОВ: Нет, мы просто поняли, что русская литература не ограничивается школьной программой, сделав 1 том «Советской Атлантиды», о котором тоже нужно сказать…
К.ЛАРИНА: Да-да.
П.КРУСАНОВ: Мы решили делать «Внеклассное чтение», т.к. есть много прекрасных писателей 2 ряда, а на самом деле, могут составить славу любой другой страны. И мы хотели бы, чтобы писатели рекомендовали кого-то от себя.
К.ЛАРИНА: А иностранная литература не находится в сфере вашего внимания?
П.КРУСАНОВ: Нет.
К.ЛАРИНА: Было бы интересно.
П.КРУСАНОВ: Безусловно.
К.ЛАРИНА: Мировая литература же присутствует в школьной программе тоже.
П.КРУСАНОВ: Мы в эту сторону не очень думали, т.к. переводная литература это отдельный разговор, в этом смысле не совсем объективная будет оценка. Мне так кажется.
К.ЛАРИНА: Может быть. Теперь по поводу Тынянова расскажите.
В.БЕРЕЗИН: Вообще, все люди разные, и у всех разный подход. Я довольно давно занимаюсь этим периодом. Любимое мое время русской литературы – 20-30 гг. Это время очень похоже в творческом смысле на наше. Произошел слом старого мира, и все взбаламутилось. И перед писателями Нового времени оказались какие-то огромные столы с метафорами, которые можно было брать, и закипела друга жизнь. Получился Бабель, Шкловский. И вся эта компания «шла кучно». Они все писали о страшном, т.к. они все имели опыт гражданской войны. Это время перемен, и наше время это тоже время перемен, которое меняет всю сущность писательской работы. И они тоже – Тынянов, Шкловский – занимались переменой своей личности, они все ушли в кино. И состоялись там. Многие ушли в литературоведение, как они его понимали.
К.ЛАРИНА: В детскую литературу.
В.БЕРЕЗИН: Да, не в классическое восприятие писателя-учителя. У меня есть такая теория, что сейчас существует писатель-сценарист и писатель-клоун. Дмитрий Быков типичный писатель-клоун, но не в том смысле, что он шутит, а что непосредственно общается с аудиторией.
А есть писатель-сценарист, который ничем не хуже других, но он занимается сценарием. Мы знаем режиссеров фильма, а сценаристов, как правило, нет, а они тоже очень важны.
К.ЛАРИНА: Замечательно выступление В. Березина, а у нас Новости.
НОВОСТИ
К.ЛАРИНА: Продолжаем программу. У нас есть правильный ответ на вопрос, кто из писателей называл себя 13 апостолом: Владимир Маяковский. И у нас есть победители.
П.КРУСАНОВ: Я бы хотел реплику вставить по поводу того, что Владимир говорил.
К.ЛАРИНА: Да?
П.КРУСАНОВ: Мне кажется, у нас немного надуманное отделение литературы 20 гг. от общего процесса, происходившего тогда в России. На мой взгляд, это законное продолжение Серебряного века, и, может быть, его пик. Вся эта бригада, которая начала писать иначе, у них вдруг появилась вся эта мускулатура в письме, уходит психологизм, т.к. в мифологизме нет психологии, есть рок. И все это здорово.
В.БЕРЕЗИН: Тынянов использует такое замечательное слово «превращенные». Он же пишет о людях 20-х гг., которые не выжили в более позднем времени. Очень интересно с ними со всеми расправлялся Солженицын. Есть такая теоретическая статья его с разбором тыняновского романа. Тынянов употребил интересную фразу: «где кончается документ, я начинаю». Такое объяснение того, что он абсолютно документален. Так «Смерть Вазир-Мухтара», там все совершенно не так. Действительно Россия практически правила в Персии. Слишком жестоко, и понятно почему, это не происки английской разведки. Хотя там тоже присутствовало все.
К.ЛАРИНА: А как это разделить? Владимир Мединский бы не одобрил такой подход.
В.БЕРЕЗИН: А дело в том, что…
К.ЛАРИНА: Важно было или не было, не имеете право на вымысел, если пишете исторический роман.
В.БЕРЕЗИН: Трудно сказать. Шкловский написал замечательный труд про «Войну мир». Брик описал так: если вы хотите истории, то читайте исторические источники, если вы хотите литературы, читайте «Войну и мир». У Толстого тоже все не так.
К.ЛАРИНА: Т.е. военно-историческую экспертизу роман Толстого бы не прошел?
В.БЕРЕЗИН: Боюсь, нет. Но хотим мы того или нет, мы все равно историю войны 12-го года мы знаем по Толстому.
П.КРУСАНОВ: А вот мне кажется потому, что в истории вообще больше доверия к пряной выдумке, чем к пресному факту.
О.ТУБЛИНА: Я бы хотела добавить, что Павел является автором «Матрицы» тоже. в «20 веке» он написал про Замятина, а в «Советской Атлантиде» про Пильняка.
К.ЛАРИНА: А в «Советской Атлантиде» перемешено советское с анти-советским, да? Когда мы говорим про советскую литературу, есть там это разделение или нет?
П.КРУСАНОВ: Когда мы замысливали этот то, идея его была такой. Советская империя поглощена темными водами истории как Титаник, и вместе с этим Титаником ушло на дно и его содержание, которое зачастую не было ни скверным, ни дурным. Просто эта инерция погружения Титаника повлекла за собой в глубины и то хорошее, что было. И в частности, хорошую литературу.
О.ТУБЛИНА: У нас нет такого деления. Мы включали авторов именно изданных в советские годы.
К.ЛАРИНА: Просто есть страшные судьбы, исковерканные.
О.ТУБЛИНА: Это другое.
К.ЛАРИНА: Мне очень нравится это название, это как непрочитанное, как что-то, что исчезло под этими волнами идеологии.
П.КРУСАНОВ: Да, и это надо на общественное обозрение предъявить, т.е. вернуть русской литературе тот его период, который незаслуженно ушел в тень. Не надо считать русскую литературу прерывистой. Эти авторы тоже русская литература. Но советского периода.
К.ЛАРИНА: У нас тут есть замечание по поводу одного текста. Юрий из Санкт-Петербурга: в статье Кабакова о Куприне ошибочные рассуждения о дне рождения Куприна, исправьте. Что там такое?
О.ТУБЛИНА: Кабаков считает, что это его находка.
П.КРУСАНОВ: Да, он считает это своим личным достижением. По этому поводу уже были замечаний литературоведов, поэтому пусть специалисты разбираются.
К.ЛАРИНА: А вы как-то проверяете?
П.КРУСАНОВ: Да, у нас был на 1-м 2-томнике научный редактор, доцент СПБГУ филолог Светлана НРЗБ. Она делала редактуру, естественно, не за автора, она просто показывала автору.
К.ЛАРИНА: А что касается оценочных суждений, тут полная свобода?
П.КРУСАНОВ: Да, этим и интересно.
К.ЛАРИНА: Какие-нибудь для вас как для редактора этой серии были неожиданности?
П.КРУСАНОВ: Скорее подходы. Некоторые авторы слишком буквально приняли задачу, что аудитория этой книги это учащиеся старших классов, т.е. студенты-филологи. Преподаватели, библиотекари оказались самыми благодарными читателями этой книги. Но почему-то некоторые авторы выбрали подростков в качестве читателей и намеренно включались в подростковую игру. Шаргунов Чацкого сравнивает с панком и т.д.
К.ЛАРИНА: У вас фокус-группы не было такой учительской?
П.КРУСАНОВ: Нет, но последовали сразу приглашения с представлением этого нашего 2-томника. Самый живой отклик мы получили от преподавателей как школьных, так институтских и библиотекарей.
М.ПЕШКОВА: А что сказал по поводу «Матрицы» Виктор Топоров, ведь он очень дружил с НРЗБ.
О.ТУБЛИНА: Во-первых, само название придумал В.Л. Топоров, о чем мы даже знак авторского права поместили.
К.ЛАРИНА: А писатели не толкаются локтями со своими героями?
О.ТУБЛИНА: Есть и такие статьи.
В.БЕРЕЗИН: В биографическом жанре другая есть проблема. Например, про Маяковского никто особенно не интересуется, а интересуется, как они там с Бриками жили. Поэтому сплавление биографии и литературы не всегда так легко. Есть такая мифология вокруг советских в частности писателей.
К.ЛАРИНА: Все равно хочется же знать, что происходило в личной жизни.
В.БЕРЕЗИН: Но, тем не менее, рынок подталкивает ко 2 решению.
П.КРУСАНОВ: Тут даже, может, не совсем рынок. Дело в том, что действительно некоторые писатели оставляли за собой не биографию, а мифологию, и Маяковский именно из этого ряда. Он же не зря себя апостолом называет, он воспринимает то, что делает как проповедь.
В.БЕРЕЗИН: Да, это гораздо сложнее, чем классическая литературоведческая работа.
К.ЛАРИНА: Давайте зададим вопрос нашим слушателям на телефон прямого эфира. Кто из обэриутов диктуя свой номер телефона 32-15, говорил, что этот номер очень легко запомнить: 32 зуба и 15 пальцев?
Алло, здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ: Ало, это Хармс.
К.ЛАРИНА: Совершенно верно! Вас зовут?
СЛУШАТЕЛЬ: Игорь.
К.ЛАРИНА: Спасибо большое, вы наш главный победитель.
Про обэриутов, у нас есть представители в этих книжках, давайте об этом поговорим.
П.КРУСАНОВ: Нет, про обэриутов у нас будет в внеклассном чтении.
К.ЛАРИНА: Аа.
П.КРУСАНОВ: Здесь будет про Шварца, он был близок к ним, работал с ними в журнале «Еж». Мы хотели вопрос несколько усложнить, т.к. в свое время кондитерская фабрика им. Самойлова решила выпустить конфеты «Еж» в честь популярнейшего тогда детского журнала. И тогда фабрика попросила редакцию журнала дать им небольшое 4-стишие на фантик.
К.ЛАРИНА: Как реклама?
П.КРУСАНОВ: Да. И редакция выдала: «Утром, съев конфету «Еж», в 8 вечера помрешь». Николай Олейников был автором.
К.ЛАРИНА: Давайте про будущую книжку поговорим. Кого вы там собираете на «Внеклассное чтение»?
О.ТУБЛИНА: В данном случае мы предлагаем авторам самим выбрать себе персонажа.
П.КРУСАНОВ: Учитывая, что не должны повторяться авторы, которые у нас уже были.
К.ЛАРИНА: А какой период?
О.ТУБЛИНА: У нас уже написано о «Слове о полку Игоревым» Водолазкиным.
П.КРУСАНОВ: «Протопоп Аввакум» сделан.
О.ТУБЛИНА: Об Иване Грозном.
П.КРУСАНОВ: Да, Владимир Шаров пишет. Вплоть до современных.
К.ЛАРИНА: А про Аксенова?
П.КРУСАНОВ: Пока никто не взялся. Сделано уже статей 10, там еще 8 дописывается, мы продолжаем предлагать авторам.
К.ЛАРИНА: А про детских писателей вы не хотите сделать том?
П.КРУСАНОВ: У нас будет статья о Введенском, о Хармсе…
К.ЛАРИНА: А Чуковский, а Михалков? Агния Барто?
П.КРУСАНОВ: Писателям предложить – кому что нравится, ряд авторов бесконечен, но выбор за писателем остается.
К.ЛАРИНА: А вы про кого будете?
П.КРУСАНОВ: Ни про кого, надо ротацию…
К.ЛАРИНА: А если бы участвовали?
П.КРУСАНОВ: Про Гумилева, но его уже взяли?
К.ЛАРИНА: А вы, Володь?
В.БЕРЕЗИН: У меня с Аксеновым очень интересная история. Но она такая не комплементарная.
К.ЛАРИНА: Сделаем 2.
В.БЕРЕЗИН: Есть такая интересная фигур Юрий Коваль
К.ЛАРИНА: Культовая фигура. И в советское время есть блестящий рассказчик Юрий Казаков. И он тоже не похож ни на что.
К.ЛАРИНА: Смотрите, как много, потрясающе. Я все-таки настаиваю на детских писателях.
О.ТУБЛИНА: С издательством ДЕТГИЗ я поговорю.
К.ЛАРИНА: Мы должны заканчивать, огромное спасибо.
ВСЕ: Спасибо вам.