Рожденные телевизором - Слава Тарощина - Книжное казино - 2012-05-27
К. ЛАРИНА: Теперь мы переходим к телевидению и к книгам. Сегодня в программе «Книжное казино» у нас в гостях Слава Тарощина, журналист, телекритик, обозреватель «Новой газеты» и «Газеты.ру». Слава, здравствуйте.
С. ТАРОЩИНА: Здравствуйте.
К. ЛАРИНА: Здесь же Лена Шубина, редактор, главный редактор, не побоюсь этого слова… Не хочешь быть главным редактором?
Е. ШУБИНА: У меня нет таких амбиций.
К. ЛАРИНА: Издательство «Астрель». Лена Шубина, легендарный редактор. К ней бросился сразу, закричал, когда вышли из студии, Смехов увидел только хвост ее юбки и закричал: «Вот она, этот лучший редактор века, я должен ее увидеть, должен к ней подойти».
Е. ШУБИНА: Он был так эмоционально настроен после вашей передачи. Вообще, актер – это отдельная песня. Мне очень приятно, конечно.
К. ЛАРИНА: Майя Пешкова тоже здесь находится.
М. ПЕШКОВА: Привет-привет.
К. ЛАРИНА: И я, Ксения Ларина. Можем начинать. Как всегда, у нас по плану несколько вопросов по смс +7-985-970-4545, два супера мы разыграем по телефону прямого эфира. Итак, первый вопрос. Вопросы, которые мы сейчас будем вам задавать, придумала Слава Тарощина. Кто автор термина «подхалимляне»? Пожалуйста, на смс +7-985-970-4545.
М. ПЕШКОВА: Отдадим книга Славы Тарощиной «Рожденные телевизором», книга замечательная. Позвольте поставить вам пятерку за такую книгу.
С. ТАРОЩИНА: Спасибо, Майя.
М. ПЕШКОВА: Сама автор ее сейчас впервые увидит.
С. ТАРОЩИНА: В общем, да.
К. ЛАРИНА: Слава Тарощина, «Рожденные телевизором». На обложке Кремль. Собственно, оттуда они все и рождаются, переходят в телевизор. Если они в телевизор не попадают, то никто не рождается. Слава, давайте начнем с вашей книжки. Вечный вопрос – вот эта публицистика, которая переходит в книгу, есть у нее право быть книгой?
С. ТАРОЩИНА: Это не мне решать.
К. ЛАРИНА: Вы же не отказывались.
С. ТАРОЩИНА: Не сразу согласилась, если честно. Думала, еще не очень понимала, как это всё будет, когда весь этот корпус соберется. Были у меня сомнения.
Е. ШУБИНА: Я убедила, да?
С. ТАРОЩИНА: Да, Лена убедила.
Е. ШУБИНА: Я постоянный читатель «Новой газеты». У меня всё просто: где работают мои друзья, той газеты я и читатель. А там собралось много друзей.
К. ЛАРИНА: Лена, ответьте на этот вопрос. Это вечный вопрос – публицистика, которая переходит в книжку.
Е. ШУБИНА: Нет никакой задачи просто собрать какие-то колонки, просто собрать публицистику. Но читая колонки в «Новой газете» именно Славы, я видела, как это всё складывается в единый сюжет, в единый мотив. И книга настолько актуальна сейчас, особенно начиная с декабря… Мы что-то долго делали, я уже говорю: «Слава, давай…» В общем, где-то в декабре я сказала: «Слава, уже давай». И мы стали всё это собирать, и я сказала: «Это должно выйти в апреле и точка». Действительно, мы ее выпустили довольно быстро. И когда я прочитала уже всё подряд, всю верстку, я поняла, что я была совершенно права – книга с единым сквозным, прежде всего, героем, герой перед нами – Слава Тарощина, книга, которая очень ярко выражает сейчас время. Простите за банальный такой оборот, но это так. Книга, которая абсолютно встраивается сейчас во все события, о которых мы знаем, кто где там ходит на какие прогулки, кого разгоняют и почему так получилось. Т.е. эту книгу можно ставить на полку современной исторической маленькой библиотеки.
С. ТАРОЩИНА: Дело в том, что эта книга, она ведь писалась, я взяла статьи, которые выходили, последний цикл.
К. ЛАРИНА: 2008 года.
С. ТАРОЩИНА: Да, последний выборный цикл. И получилось, что всё очень похоже.
Е. ШУБИНА: Мы поначалу думали начать с конца. У меня была такая идея. Я говорю: «Слава, ну чего там 2008 год, когда здесь и сейчас так всё интересно». Но потом мы поняли, что это будет как-то неестественно.
К. ЛАРИНА: Слава, а вы часто перечитываете свои старые тексты? Вот тут пришлось.
С. ТАРОЩИНА: Я похожа на такого человека?
К. ЛАРИНА: Вы скажите, какие впечатления. Не впечатления о том, что вы думаете про автора, а когда перед глазами всё это возникает, что вы сейчас говорите.
С. ТАРОЩИНА: У меня вообще есть такая особенность, у меня дальний фокус. Я не знаю, можно ли сказать дальний фокус зрения. Когда я пишу тексты, я на самом деле не могу их сама оценить. Я не понимаю, что я написала. Более того, чаще всего получается так: то, что нравится мне, не очень нравится другим, и наоборот. Т.е. мне вообще мало что нравится из того, что я пишу. А когда проходит время, я уже могу оценить. Когда я стала читать, я поняла, что Лена абсолютно права – настолько всё актуально, настолько мало что поменялось с прошлого предвыборного цикла.
К. ЛАРИНА: А есть герои, которые исчезли с 2008 года?
С. ТАРОЩИНА: Пожалуй, что и нет. Те, кто рожден в телевизоре, это же элемент корпоративного государства – мне не хочется бросаться этими громкими фразами, – не в стиле итальянском, не по этой кальке сделаны, а все-таки корпоративного в том смысле, что своих не бросаем. И поэтому все эти персонажи переходят, за редчайшим исключением.
К. ЛАРИНА: Может быть, то, что касается предвыборной ситуации и самого сюжета выборного, наверное, вряд ли он изменился. Когда мы смотрели инаугурацию, говорили о том, чего все так возмущаются, удивляются. То же самое, когда был Медведев.
С. ТАРОЩИНА: Масштабы другие.
К. ЛАРИНА: Всё одинаково по жанру, ничего не изменилось.
Е. ШУБИНА: Самое интересное, что декорации изменились.
К. ЛАРИНА: А страна-то другая. Они-то думают, что она та же… Я имею в виду они, которые в телевизоре.
С. ТАРОЩИНА: Я не уверена, что они думают, что она та же. Они хотят думать, что она та же, я бы так уточнила. А она другая. И в этом случае конфликт власти и общества сегодняшний.
К. ЛАРИНА: Если они родились в телевизоре, то где родился тот, кто сегодня испортил им эту картину дня?
С. ТАРОЩИНА: В Интернете, конечно.
К. ЛАРИНА: В этом есть некий конфликт двух миров?
С. ТАРОЩИНА: Конечно, грандиозный конфликт. Вчера или позавчера впервые были опубликованы данные: «Яндекс» по количеству аудитории значительно обогнал «Первый канал», самый наш масштабный. Это очень тревожный звонок. Так что я думаю, этот конфликт будет нарастать и в будущем.
М. ПЕШКОВА: Я хотела спросить, Слава, а почему так мало книг о телевидении? Я вспоминаю Владимира Саппака «Телевидение и мы», была такая книга, которая стала точкой отсчета книжного телевидения, т.е. книг о телевидении. А потом их стало не так много. Либо пишется что-то такое узкое о своей редакции.
К. ЛАРИНА: А что ты имеешь в виду – о телевидении?
С. ТАРОЩИНА: Я бы сказала, что и эта не о телевидении. Телевидение как инструмент.
М. ПЕШКОВА: А почему о телевидении так редко пишут?
С. ТАРОЩИНА: Вы имеете в виду теорию?
М. ПЕШКОВА: Теорию, учебники.
С. ТАРОЩИНА: Потому что Саппак занимался теорией телевидения.
К. ЛАРИНА: Майя, о радио вообще нет. Ты видела хоть одну книжку про радио?
М. ПЕШКОВА: А как же мы говорим об 11-й музе, о телевидении?
С. ТАРОЩИНА: Муза подустала.
К. ЛАРИНА: Тогда, исходя из этих наивных вопросов Майи Пешковой, что такое телевизор для вас? Это источник чего?
С. ТАРОЩИНА: Для меня это кошмар и ужас.
К. ЛАРИНА: Кроме того, что это источник дохода.
С. ТАРОЩИНА: Это кошмар и ужас. Я пишу предисловие к книге. Телевидением я стала заниматься случайно, так сложилась жизнь. Ненавидела орудие производства очень сильно. Потом прошло какое-то время, я поняла, что нужно работать, ничего не поделаешь. Поэтому отдых для меня – это несмотрение телевизора.
К. ЛАРИНА: Это для всех профессиональных людей. Слава, а почему вы никогда не принимаете участия ни в каких ток-шоу? Наверняка же вас приглашают.
С. ТАРОЩИНА: Я никогда не хочу. Это моя позиция – никогда не ходить. Мне кажется, неприлично ходить туда, к тем людям, о которых я должна писать. Это ставит меня в определенные рамки, а я этого не хочу, я очень ценю свою свободу.
К. ЛАРИНА: А друзья у вас там есть, из ящика?
С. ТАРОЩИНА: Боюсь, что нет, не очень. Тут какие-то странные вещи происходят. Я написала, последняя колонка у меня была в «Новой газете» о Кулистикове.
К. ЛАРИНА: Да уж, поздравили с юбилеем от души.
С. ТАРОЩИНА: Поздравила с юбилеем, да. И на следующий день он прислал в редакцию гигантских размеров и невероятной красоты букет.
К. ЛАРИНА: Вот он такой человек. Это из той же серии «Анатомия протеста», когда всё это обсудили, группа товарищей возмущалась везде – и в Интернете, и там, и сям, вся общественность взбудоражена, а он сказал: «А теперь по просьбам трудящихся мы повторяем это в прайм-тайм». Это что говорит об этом человеке?
С. ТАРОЩИНА: Я могу процитировать – я надеюсь, он не обидится, – своего главного редактора, когда тоже мы с ним говорили, а что бы это значило. Мне казалось, что это, наоборот, такой жест презрения. Он сказал: «Он может оценить то, что хорошо сделано».
К. ЛАРИНА: Кулистиков?
С. ТАРОЩИНА: Да. Он профессионал, и он понял – мне это неловко говорить о себе, – что это сделано хорошо.
К. ЛАРИНА: Тогда сам собой возникает вопрос – а какие еще отклики вы получали от героев своих статей, колонок? Угрозы, неприятности были, да?
С. ТАРОЩИНА: Да.
К. ЛАРИНА: Как это происходит, расскажите. Можно не называть никого. Но как это происходит? Механизм.
С. ТАРОЩИНА: Это происходит по-разному. Это звонки, это на электронную почту, на мобильный. В общем, довольно активно получаю отклики.
К. ЛАРИНА: Кстати, вопрос, который мы тут не задаем, вопрос, который вы придумали про Михаила Казакова. Казаков предложил пополнить 10 заповедей еще одной 11-й. Как она формулируется? Не утоми. Это вы где-то услышали?
С. ТАРОЩИНА: Я услышала непосредственно от Казакова.
К. ЛАРИНА: Он очень ценил ваш труд.
С. ТАРОЩИНА: Я знаю.
К. ЛАРИНА: И для него это было невероятно важным – услышать, что именно вы думаете о его телевизионных, прежде всего, работах.
С. ТАРОЩИНА: Да, я знаю. Я надеюсь, что мы были друзьями. Это замечательная его заповедь – не утоми. Она очень точно вписывалась. Она была сказана в начале перестройки, но она абсолютно годится и сегодня.
К. ЛАРИНА: Она мудрая, безусловно. Но почему же ею никто не пользуется, не следует из тех, кто работает в телевизоре?
С. ТАРОЩИНА: Я так понимаю, что она в ироничном ключе сказана – не дай господь утомить, напрячь… Заставить думать как раз следует, мне кажется.
К. ЛАРИНА: А я по-другому это восприняла – не утоми собой.
С. ТАРОЩИНА: Нет. Я ему потом сказала Мише: а еще лучше – не парься. Он говорит – да, точнее.
К. ЛАРИНА: Это скорее тогда не заповедь, а некий такой слоган.
С. ТАРОЩИНА: Конечно.
К. ЛАРИНА: Итак, это слоган сегодняшнего ТВ – не парься. А давайте придумаем лозунг сегодняшнего политического ТВ.
С. ТАРОЩИНА: А оно есть?
К. ЛАРИНА: С утра до ночи. А Мамонтов – это что, не политическое ТВ?
С. ТАРОЩИНА: Мамонтова не так много.
К. ЛАРИНА: А Брилёв?
С. ТАРОЩИНА: Брилёв – это попытка, это такой политический гламур. Он очень хочет быть приятным, молодым человеком, приятным во всех отношениях, он не хочет никого обижать. Он дает намеки, что он всё понимает. Он и сам почти из болотных.
К. ЛАРИНА: А есть среди сегодняшних героев, ведущих, тележурналистов люди, которых можно воспринимать всерьез?
С. ТАРОЩИНА: На телевидении?
К. ЛАРИНА: Да. И не только как союзников, но и как противников, как людей, чей взгляд на жизнь вам глубоко противоположен.
С. ТАРОЩИНА: Я могу сказать, кого я считаю профессионалами из тех, кто противоположен, абсолютно перпендикулярен. Это Владимир Соловьев, он, несомненно, профессиональный человек. Если мы сравним с нашим теперешним кумиром Ксенией Собчак – я говорю о профессии, – то мы это заметим. Мы разницу эту заметим. Из тех, кто мне кажется интересным… Мне интересна Марианна Максимовская. Очень ограниченный круг. Очень.
К. ЛАРИНА: А как вы к Познеру относитесь?
С. ТАРОЩИНА: К Познеру я отношусь амбивалентно, скажем так, поскольку он сам господин в высшей степени амбивалентный. Мне очень понравилась передача, где он встречался с Тиной Канделаки. Потому что его нужно либо очень разозлить – а это был как раз тот самый случай, – и тогда он абсолютно снайперски работает. Но это бывает далеко не всегда. Очень много таких эфиров проходных, которые, мне кажется, недостойны такого профессионала, как Познер.
К. ЛАРИНА: А «Дождь»?
С. ТАРОЩИНА: Всегда есть несколько уровней разговора. «Дождь» - это очень интересно. Это абсолютно новое телевидение, это другие возможности. Вы ведь, Ксения, судя по напряженному взгляду, понимаете, что я скажу дальше. Там же большие проблемы с ведущими.
К. ЛАРИНА: С профессией, да?
С. ТАРОЩИНА: Да. Просто гигантские проблемы. Это ощущается почти всегда и везде.
К. ЛАРИНА: Они обучаемые. Даже по сравнению с тем, что было, когда только начинали.
С. ТАРОЩИНА: Конечно. Конечно, это очень интересно.
К. ЛАРИНА: С приходом того же Павла Лобкова другой уровень возникает сразу же.
Е. ШУБИНА: А он куда-то исчез?
К. ЛАРИНА: Буквально вчера я видела его. Вы, Шубина, телевизор не смотрите, вы читаете колонки.
Е. ШУБИНА: Амбивалентно, да.
С. ТАРОЩИНА: Я помню, как все радовались, и я в том числе, когда Познер и Парфенов должны были появиться на канале «Дождь». Это больше разочарование. Это формат, в котором ничего не придумано абсолютно.
К. ЛАРИНА: Рассчитывали, что обмен мнения столь авторитетных особ будет сам по себе интересен.
С. ТАРОЩИНА: Да. И он, наверное, интересен. Но это тот случай, когда возможен гамбургский счет. Даже не возможен, а он обязательно должен здесь присутствовать. А его нет, на мой взгляд.
К. ЛАРИНА: А почему?
С. ТАРОЩИНА: Это как раз вечная борьба между телевидением и Интернетом, они опаздывают всё время. Тот набор мнений, который я слышу, нам всем уже хорошо известен. Ничего другого не придумано. Это очень интересный формат, но он нуждается в доработке, именно с точки зрения, извините за выражение, креатива.
К. ЛАРИНА: Пока мы разговаривали, к нам пришли первые победители. Автор термина «подхалимляне» Корней Чуковский. ОБЪЯВЛЕНИЕ ПОБЕДИТЕЛЕЙ. Наши победители получают книгу Славы Тарощиной «Рожденные телевизором».
С. ТАРОЩИНА: Ура!
К. ЛАРИНА: Следующий вопрос я задаю перед тем, как уйти на новости. Пришел как реформатор, ушел как консерватор. Кто этот человек? Назовите его фамилию. Хотя он не совсем ушел.
С. ТАРОЩИНА: Я имела в виду ушел с одной должности, с более важной.
К. ЛАРИНА: Подсказали совсем. Нам важно отдать книги, а не оставить их у себя.
С. ТАРОЩИНА: В хорошие руки.
НОВОСТИ
К. ЛАРИНА: Продолжаем программу «Книжное казино». Сегодня у нас в гостях журналист, обозреватель «Новой газеты» и «Газеты.ру» Слава Тарощина. Книжка ее вышла в издательстве «АСТ-Астрель», «Рожденные телевизором» – так она называется. Редактор этой книги и многих других прекрасных книг Елена Шубина тоже в нашей студии. Кстати, про другие книги мы не сказали ни слова еще, увлекшись разговором о телевидении.
М. ПЕШКОВА: Мы совсем не сказали про Юрия Петкевича, книга «С птицей на голове». Замечательная книга Валерия Попова «Плясать досмерти». Случилось так, что я даже читала рукопись этой книги, при всей огромной любви к Валерию. «Стыдные подвиги», книга Андрея Рубанова. И еще у нас в качестве суперприза книга, о которой скажет Лена.
Е. ШУБИНА: В качестве суперприза книга Александра Кабакова, которая называется «Проехали». Я очень люблю радио, гораздо больше, чем телевизор. Но тут жалко, что я не могу показать людям, которые слушают меня, как она прекрасна, как она красива.
К. ЛАРИНА: У нас давно уже не радио никакое. Где книга? Покажите ее в камеру.
Е. ШУБИНА: Какая я темная.
К. ЛАРИНА: Нет никакого радио, забудьте. Одно сплошное телевидение. Я показываю. Эта книга называется «Проехали». Здесь бампер автомобиля. Когда я увидела эту книжку, я спросила у Лена: «Это что, тот самый Кабаков?» Я не представляла, что Кабаков интересуется всерьез машинами.
Е. ШУБИНА: Объясняю, что интересуется, как всегда, прежде всего литературой.
К. ЛАРИНА: Это книга-альбом.
Е. ШУБИНА: Эта книга роскошно издана. Это книга рассказов о разных автомобилях, она называется «Воспоминания о машинах прошлого века». И почти к каждой марке машин привязан рассказ. Марка автомобиля провоцирует писателя на рассказ об определенном куске времени. О первой американской ярмарке в Сокольниках, когда он 14-летним подростком пришел с отцом и увидел всю эту красоту – лилового негра, джинсы и прекрасные машины. Или он рассказывает об истории наших, советских машин, что тогда для нас была «Волга», когда это определяло, по сути дела, статус человека. Сейчас трудно себе представить – перед глазами встает Москва без пробок, без трафиков, по которой спокойно едут машины, когда понятия иномарка не было в природе. И каждый рассказ – это совершенно блистательная проза – привязан к этому предмету… даже не быта, а это вопрос самоощущения был тогда, эта машина.
К. ЛАРИНА: Лена, давай зададим два вопроса, которые к этому относятся. Прямо сразу их прочти.
Е. ШУБИНА: С удовольствием. Первый вопрос. На какой машине ездил Джеймс Бонд в романе Флеминга, подчеркиваю – в романе, а не в фильмах. Второй вопрос. Какая советская машина была содрана с известной марки машины Packard?
К. ЛАРИНА: Эти вопросы по телефону прямого эфира 363-36-59. За правильный ответ на вопрос вы получаете суперприз, куда входят все названия, которые мы сегодня представляем в нашей студии.
Е. ШУБИНА: Я хочу сказать еще один момент. Я начала с того, как она необычно издана. Это совместное производство двух редакций – моей и редакции тоже из «Астреля», которая называется «Мир энциклопедий Аванта+». Они совершили уникальную работу по подбору этих фотографий, потому что их было очень трудно собрать, чтобы там «Бентли» - это был «Бентли», «Мерседес» – это «Мерседес». И не просто изображены машины, а реклама этих машин тех времен, со всеми коннотации.
К. ЛАРИНА: Пришли наши новые победители, которые знают, кто пришел как реформатор, а ушел как консерватор, но не ушел даже. Это Дмитрий Анатольевич Медведев. ОБЪЯВЛЕНИЕ ПОБЕДИТЕЛЕЙ.
М. ПЕШКОВА: Отдадим за это книгу Валерия Попова «Плясать досмерти».
К. ЛАРИНА: Я напоминаю телефон прямого эфира - 363-36-59. Вы можете выбирать вопрос про машины, который Лена Шубина задавала. Здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ1: Добрый день. Повторите, пожалуйста, вопрос по поводу автомобиля Packard.
Е. ШУБИНА: Какая советская машина была скопирована с известной марки машины Packard?
СЛУШАТЕЛЬ1: «Чайка».
Е. ШУБИНА: Нет, к сожалению.
К. ЛАРИНА: Еще пробуем.
СЛУШАТЕЛЬ2: ЗИС-110.
Е. ШУБИНА: ЗИС-101. Наверное, мы будем считать, что это правильный ответ.
К. ЛАРИНА: Марку правильно сказали. Как вас зовут?
СЛУШАТЕЛЬ2: Людмила.
К. ЛАРИНА: Людмила, дорогая, вы абсолютно правы, ЗИС точно, только номер неправильно. Спасибо большое. Записали ваш телефон. Второй вопрос про машину Джеймса Бонда, которая зафиксирована именно в тексте романа Флеминга, а не в кино. 363-36-59 – телефон прямого эфира. Здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ3: Добрый день. Меня зовут Алексей, Москва. Это машина Aston Martin.
Е. ШУБИНА: Как раз Aston Martin – это в фильме, роскошная машина.
СЛУШАТЕЛЬ4: Добрый день. Это БМВ.
Е. ШУБИНА: БМВ тоже в фильме.
К. ЛАРИНА: Алло, здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ5: Добрый день. Джеймс Бонд ездил на «Бентли».
Е. ШУБИНА: Совершенно верно. И это совершенно изменило акцент в фильмах и в романах, как мне объяснил Александр Кабаков, потому что на стареньком, опытном, потертом «Бентли», которому он доверял. Здесь немножко акценты переставлены в кино и в книге.
К. ЛАРИНА: Спасибо большое. Ответ верный. Конечно, такая книга требует отдельного разговора. Когда закончится передача, мы эту книжку покажем Саше Пикуленко и договоримся, разделим Кабакова, решим, кому он достанется, разыграем его. Либо мы его с Майей позовем отдельно по этой книжке, что тоже будет правильно, либо Сашке отдадим, если он захочет позвать Кабакова в свою передачу, которая тоже называется именно так – «Проехали». А мы возвращаемся к телевизору и к книге Славы Тарощиной. Слава, давайте мы проведем эксперимент в прямом эфире. Вчера было «Евровидение». Вы еще ничего не написали?
С. ТАРОЩИНА: Еще не успела.
К. ЛАРИНА: Расскажите ваши ощущения. Плясали под «Бурановских бабушек»? «Смотрели программу «Россия-1»? Михаил Зеленский, «Россия, вперед».
С. ТАРОЩИНА: Мне трудно говорить. Я записываю всё в основном.
К. ЛАРИНА: Если бы вы видели это лицо.
С. ТАРОЩИНА: Я записывала. У меня еще впереди это счастье.
К. ЛАРИНА: Есть у вас какое-то ощущение от этого патриотического всплеска? Я думаю, в этой книге тоже есть такие сюжеты.
С. ТАРОЩИНА: Очень много таких сюжетов.
К. ЛАРИНА: У нас и Билан был, и Чемпионат по футболу – всё в одну кучу.
С. ТАРОЩИНА: Спарохид – спаситель России Хиддинк.
К. ЛАРИНА: Это что такое?
С. ТАРОЩИНА: Это детей называли Спарохидами.
К. ЛАРИНА: Это я помню.
С. ТАРОЩИНА: А именем Билан называли улицы. Вот когда Бурановскими бабушками назовут улицу…
К. ЛАРИНА: Они уже стали народными артистками.
Е. ШУБИНА: Между прочим, как всё меняется. Я помню время, когда поклонники Сэлинджера называли Холден Колфилд, а теперь называют Дима Билан.
К. ЛАРИНА: Это тоже телевизор делает, патриотические возбуждения устраивает и камлания.
С. ТАРОЩИНА: А сейчас их будет больше – у нас очень патриотический министр культуры.
К. ЛАРИНА: Не нравится вам он.
С. ТАРОЩИНА: Нет.
К. ЛАРИНА: Почему?
С. ТАРОЩИНА: Когда я пишу, я представляю какой-то телевизионный образ. Министра культуры очень много в эфире, гораздо больше, чем хотелось бы мне, в частности. Раньше было. Он присутствовал во всех шоу.
К. ЛАРИНА: А он не был министром, он был историком.
С. ТАРОЩИНА: Это тоже вопрос большой. И историк, и уже под вопросом его диссертация. Это я транслирую чужие мнения и слухи. А вот то, что я могу сама сказать о том образе, который сложился. Во-первых, при том количестве времени, которое он просиживал в ток-шоу, кроме убегающих глаз, я ничего не могла вспомнить. Я не могла вспомнить ни одной интересной мысли, ни одного интересного высказывания. Т.е. когда он говорил о той истории, о которой я имею представление, я понимала, что он не очень имеет об этом представление. Он очень тенденциозен. Но зато всё хорошо с патриотизмом. А потом, когда министр культуры позволяет себе в качестве первой своей фразы сказать, что культура - это стержневой хребет нации и государства, для меня это уже такой звонок. Я уже давно заметила: чем больше патриот, тем хуже у него с родной речью. Но дело не в этом. У него есть книга «Мифы о России».
К. ЛАРИНА: Там целая история уже написана.
С. ТАРОЩИНА: Целая история. А был такой 12-серийный фильм, который шел по «ТВ-Центру». Я имела счастье видеть этот фильм. И я представляю круг его интересов, его мировоззрение. И вот то, что я представляю, не кажется мне благодатным для нашей культуры.
К. ЛАРИНА: Такой хороший парень.
С. ТАРОЩИНА: Очень может быть. У меня мало достоинств, но одно из моих достоинство – я всегда признаю свои ошибки, охотно причем, какие-то неправильные оценки, какую-то неправильную интерпретацию чего-то.
К. ЛАРИНА: Обратите внимание, что деятели культуры очень осторожны в своих оценках.
С. ТАРОЩИНА: Но я не деятель культуры.
К. ЛАРИНА: Они, видимо, привыкли к тому, что к ним приходят всякие странные личности. Конечно, хорошего не дут никогда, и они правы обычно в своих ожиданиях, их не обманывают ожидания. Они боятся делать какие-то выводы по словам и по выступлениям: а вдруг будет что-то другое?.. Мы же пережили, у нас был Александр Сергеевич Соколов. Он был в этой книжке?
С. ТАРОЩИНА: Здесь его нет.
К. ЛАРИНА: Ректор консерватории, который направо и налево демонстрировал своих художественные вкусы. Александр Авдеев, он не демонстрировал свои вкусы, наоборот даже.
С. ТАРОЩИНА: Он совсем не демонстрировал свои вкусы. Я, кстати, предпочитаю, чтобы не демонстрировал министр культуры. Ксения, я же не говорю, что я напророчу на весь его срок. Но то, что я знаю, та сумма знаний и та сумма ощущений и та интуиция, которая во мне есть, она противоречит этому, скажем так.
К. ЛАРИНА: Мне кажется, что Мединский – это не самая страшная фигура для современной России. Он абсолютно продукт, рожденный теми, кто рожден телевизором.
С. ТАРОЩИНА: Как раз единственная моя надежда, что он ведь пиарщик, что, может быть, всё, что было до сих пор в телевизоре со стороны Мединского, проходит по ведомству пиара. Это единственная надежда.
К. ЛАРИНА: Слава, почему все-таки так велика сила телевидения? Почему люди так верят в эту картинку и совсем не хотят верить в реальность?
С. ТАРОЩИНА: Я думаю, это наша ментальность. Потому что ни в одной стране нет такой нежной привязанности к телевидению.
Е. ШУБИНА: И такой зависимости.
С. ТАРОЩИНА: Это мы уйдем корнями куда-то очень далеко.
Е. ШУБИНА: В языческие времена.
С. ТАРОЩИНА: Это рудимент тоталитарного общества, которое привыкло исключительно к патернализму. Ведь всё время народ кормят с ложечки. И народ так привык к этому, что ему очень трудно отвыкать. Вот единственное, что работает всегда в наших широтах, это пропагандистская машина. Правда, сейчас она дает некий сбой. Не выработаны новые механизмы. Страна меняется, а машина пропаганды остается прежней. Конечно, всё, что идет от имени государства – а все большие каналы, даже многие малые основной массой зрителей воспринимаются как государственные, – это всё сакрально. Я помню, как я воевала с моей мамой. «Сказали по телевизору». Я говорю: «Ну и что?» Я уже писала, она уже читала, она уже понимала. Но всё равно в мозжечке это где-то сидит.
Е. ШУБИНА: Между прочим, в магазине «Москва», там, где выложена книга Славы, там они часто сопровождают какими-то рекомендательными фразами. И там слова Юрия Роста: «Эта книга для тех, кто не смотрит телевизор».
К. ЛАРИНА: Картинка страшная, которая складывается из этих телевизионных кубиков. Очень страшная. Я скажу честно – если бы не необходимость обсуждать каждую субботу телевизионные программы в нашем эфире с Ирой Петровской, я бы в жизни его не включала. Потому что новости ты всё равно здесь берешь. Всё, что было интересного и ценного, тебе обязательно тут покажут, будет ссылка, кто-то тебе обязательно скажет, что это нужно посмотреть. Так что дорогие друзья, не смотрите телевизор, читайте лучше книжки. Или смотрите телевизор глазами Славы Тарощиной, это гораздо интереснее.
С. ТАРОЩИНА: Спасибо.
К. ЛАРИНА: Всё. Конец фильма.