"Мы уже были когда-то, но мы еще есть..." Юрий Левитанский, к 90-летию со дня рождения поэта - Ирина Машковская - Книжное казино - 2012-01-29
ЗВУЧИТ ПЕСНЯ
К. ЛАРИНА: Мы начинаем программу «Книжное казино». Наши слушатели узнали песню, которая сейчас прозвучало. Понятно, что это Сергей и Татьяна Никитины. Песня на стихи Юрия Левитанского. Сегодня он герой нашей передачи. В гостях у нас Ирина Машковская, жена Юрия Левитанского. Здесь у нас, конечно, есть книжки, которые Майя Пешкова представит.
М. ПЕШКОВА: Книга «Иронический человек. Юрий Левитанский: штрихи к портрету». Книга совсем недавно увидела свет. Книги, о которых мы сегодня говорим и разыгрываем, это книги, увидевшие свет в издательстве «Время». У нас диск Юрий Левитанский «Жизнь моя – кинематограф».
К. ЛАРИНА: Здесь он читает свои стихи?
И. МАШКОВСКАЯ: Да.
К. ЛАРИНА: Так надо поставить – мы же на радио.
М. ПЕШКОВА: А пока я представлю «Черно-белое кино» Юрий Левитанский. Это уже третий тираж, да, Ирина?
И. МАШКОВСКАЯ: Да.
М. ПЕШКОВА: Сюда вошли и прижизненные стихи и стихи, которые никогда не публиковались. Сегодня еще одна книга, которая тоже увидела свет в издательстве «Время», это Давид Самойлов «Книга о русской рифме». Не случайно я просила, чтобы была книга Давида Самойлова в нашем сегодняшнем розыгрыше. Каковы были взаимоотношения Юрия Левитанского и Давида Самойлова.
К. ЛАРИНА: У нас есть суперпризы, мы сделаем целый комплект. Естественно, мы по традиции задаем вам вопрос на смс, на который собираем улов, человек пять у нас будет победителем. В русском языке существует слово с тремя подряд буквами «е». Обычно говорят короткошеее или длинношеее. А какое еще слово пишется с тремя «е»? Это существительное. Присылайте ответы на смс +7-985-970-4545.
М. ПЕШКОВА: И за это мы отдаем «Юрия Левитанского. Черно-белое кино».
К. ЛАРИНА: А теперь, пожалуйста, твой вопрос.
М. ПЕШКОВА: Я хотела спросить о взаимоотношениях Юрия Левитанского и Давида Самойлова.
И. МАШКОВСКАЯ: Взаимоотношения были много лет самыми близкими, причем даже в смысле проживания, много лет они жили друг под другом в доме на Астраханском переулке, знаменитый писательский дом, где и сейчас живут много писателей, где и сейчас живет вдова Давида Самойлова, в этой квартире. Они были соседями до тех пор, пока семья Самойлова не уехала жить в Пярну. Они были очень близки, очень дружили. Это были конгениальные два поэта, я так считаю.
К. ЛАРИНА: А у меня вопрос по диску. Ира, а когда был записан этот альбом со стихами?
И. МАШКОВСКАЯ: Этот диск, в его основе лежит большой виниловый диск, выпущенный фирмой «Мелодия», по-моему, году в 84-м. Плюс там еще немного добавлено того, что не вошло в свое время на виниловый диск. Эта идея была у меня очень давно – оцифровать его чтение. Наконец эта идея реализовалась и с помощью друзей, и с фирмой «Мелодия» это всё долго обговаривали. В итоге появился этот диск.
К. ЛАРИНА: Мы сегодня обязательно послушаем несколько стихотворений. Это невероятная удача, что мы сегодня на радио встречаемся, а не в микрофон для газеты берем интервью в Ирины, и можно послушать голос Юрия Левитанского, чтобы он был действительно героем нашей передачи. Еще хотелось спросить, поскольку книгу «Иронический человек» мы тоже представляли отдельно, когда у нас в гостях были издатели. Хотелось узнать мнение Ирины об этой книжке.
И. МАШКОВСКАЯ: Эта книга составлена Леонидом Гомбергом. Это многолетний биограф Юрия Левитанского, человек, которому, по счастью, пришло в голову записать беседы с Левитанским на микрофон, расшифровать это. Получились три серьезных монолога Левитанского о себе, это, можно сказать, потенциальная проза автобиографическая Левитанского, которая, к сожалению, не была написана. В эту книгу вошли еще кое-какие материалы, собранные Леонидом Гомбергом: несколько хороших интервью…
К. ЛАРИНА: Там есть фрагменты из интервью, очень знаковые.
И. МАШКОВСКАЯ: Фрагменты воспоминаний Михаила Казакова, Евгения Евтушенко, Олеси Николаевой – замечательные материалы. Небольшой корпус стихов, которые иллюстрируют основные вехи биографии Левитанского.
К. ЛАРИНА: Январь – это месяц Левитанского, мы об этом уже говорили, день его рождения 22 января, юбилейный в этом году, и январский день памяти – 25 января.
И. МАШКОВСКАЯ: 25-го. После своего 74-летия он прожил три дня и умер.
К. ЛАРИНА: Сейчас вы скажете, правда это или нет. Легенда гласит, что, когда ему вручали Государственную премию, он один-единственный человек, который впрямую сказал тогда президенту РФ и потребовал, чтобы он вывел войска из Чечни и прекратил чеченскую войну. Это действительно так было?
И. МАШКОВСКАЯ: Это не легенда, это правда. В книге Гомберга «Иронический человек» эта речь дана.
К. ЛАРИНА: Он вышел сказать «спасибо», и это получилась его ответна речь.
И. МАШКОВСКАЯ: Это принято на вручении премии – человек, которому вручают премию, он говорит несколько слов в адрес вручающих премию. Левитанский вышел, он сказал, что благодарен за высокую оценку своего литературного труда, но он не был бы собой, если бы он не сказал то, что его мучает последние годы. Я помню, что накануне вручения премии – это был июнь 1995 года – он долго думал о том, в какую форму облечь это свое выступление, какими словами это сказать. И на портативной старой машинке «Рейнметалл», которая у меня до сих пор хранится, я напечатала эту речь под его диктовку. Я боялась за него. Не то что я думала, что его прямо из Георгиевского зала выведут и так далее. Но мне было страшно за него. Я сидела здесь же, в Георгиевском зале, во втором ряду, когда вручали премию. Он был великолепен, когда читал эту речь. Он совершенно был спокоен, сдержан. Я очень гордилась.
К. ЛАРИНА: А какое впечатление это произвело на аудиторию?
И. МАШКОВСКАЯ: Это было гробовое молчание. Борис Николаевич Ельцин, я следила за его лицом, оно было непроницаемым. Но после того, как премии обычно вручены, такой традиционный бокал шампанского всем. И Борис Николаевич к первому подошел к Левитанскому, чтобы чокнуться с ним бокалом шампанского. И я поняла, что поступок Левитанского был должным образом оценен и президентом тоже.
К. ЛАРИНА: А это как-нибудь на здоровье сказалось? Не просто поступок, это такое решение, которое не просто принимается.
И. МАШКОВСКАЯ: Решение это ему далось тяжело. Я говорила, он долго об этом думал. Существует даже странная легенда в московском литературном мире, что Левитанский отказался от Государственной премии.
К. ЛАРИНА: Это не так.
И. МАШКОВСКАЯ: Это совершенно не так. Честно говоря, я думаю, что он бы не смог отказаться по каким-то и материальным своим возможностям. Но он смог совершить это поступок. Ему говорили люди, его друзья, что в данном случае оценивается твой литературный труд, и не принять премию было бы тоже неправильно. Но что касается его здоровья, да, эта тема войны в Чечне его, как старого солдата, как человека, прошедшего войну, между прочим, имеющего орден Красной Звезды, он, не боюсь этого слова, герой. Он прекрасно воевал, прошел войну, был ранен. Он не мог этого терпеть, он не мог спокойно к этому относиться, его это очень мучило. Вы знаете, в итоге эта тема его и убила через полгода примерно. Т.е. в буквальном смысле этого слова. Когда он выступал на круглом столе в мэрии, на встрече с российской интеллигенцией, выступал по Чечне, т.е. по тем же самым вопросам, выступал несколько раз, там же он скончался.
К. ЛАРИНА: Это к вопросу о наших спорах, о контексте уместно или не уместно говорить что-то представителю власти, когда власть приглашает тебя для того, чтобы вручить какую-нибудь премию, типа ордена или Государственной премии. Ответ на этот вопрос дан конкретным человеком, имя его Юрий Левитанский. Мы продолжим нашу программу через несколько минут, после новостей.
НОВОСТИ
К. ЛАРИНА: О Юрии Левитанском мы сегодня вспоминаем вместе с нашей гостьей Ириной Машковской. Разыгрываем книги Юрия Левитанского. И я могу сказать, что первая партия победителей у нас уже есть. В русском языке существует слово с тремя подряд буквами «е». Обычно говорят короткошеее или длинношеее. А какое еще слово пишется с тремя «е»? Правильный ответ – змееед. Ответов огромное количество, нам нужны пять человек. Чуть позже я назову имена победителей. А пока задаю второй вопрос, тоже на смс +7-985-970-4545. Продолжите пушкинскую цитату «Чем меньше женщину мы любим…» Я думаю, это будет нетрудно. Если забыли, погуглите.
М. ПЕШКОВА: «Жизнь моя – кинематограф» – так называется диск, который выпущен фирмой «Мелодия». Я смотрю, в числе тех, кто обладает авторским правом на этот диск, и издательство «Время», где выходят книги Юрия Левитанского. Так что вы получите диск «Жизнь моя – кинематограф» с голосом Юрия Давидовича.
К. ЛАРИНА: Давайте послушаем одно из стихотворений Юрия Левитанского в исполнении автора.
ЧИТАЕТ ЮРИЙ ЛЕВИТАНСКИЙ
Всего и надо, что вглядеться - Боже мой!
Всего и надо, что внимательно вглядеться,
И не уйдешь, и никуда уже не деться
От этих глаз, от их внезапной глубины.
Всего и надо, что вчитаться - Боже мой!
Всего и ДЕЛО, что помедлить над строкою,
Не пролистнуть нетерпеливою рукою,
А задержаться, прочитать и перечесть.
Мне жаль неузнанной до времени строки,
Но все ж строка - она со временем прочтется,
И перечтется много раз, и ей зачтется,
И все, что было в ней останется при ней,
Но вот глаза - они уходят невзначай,
Как некий мир, который так и не открыли,
Как некий Рим, который так и не отрыли,
И не отрыть уже, и в этом вся печаль.
Но мне и вас немного жаль, мне жаль и вас,
За то, что суетно так жили, так спешили,
И что не знаете, чего себя лишили,
И не узнаете, и в этом вся печаль.
А, впрочем, я вам не судья. Я жил как все.
Вначале слово безраздельно мной владело,
А дело после было, после было дело,
И в этом дело все, и в этом вся печаль.
Мне тем и горек мой сегодняшний удел -
Покуда мнил себя судьей, в пророки метил,
Каких сокровищ под ногами не заметил,
Каких созвездий в небесах не разглядел!
К. ЛАРИНА: Замечательная манера чтения, актерская почти.
И. МАШКОВСКАЯ: Я слушала сейчас и поймала себя на мысли о том, что в те годы, в которые я его застала, его манера чтения была уже совсем другой. Она была более спокойная, менее эмоциональная. Может быть, это записывалось для фирмы «Мелодия», может быть, были такие требования, может быть, он волновался.
К. ЛАРИНА: Такое выступление сценическое.
И. МАШКОВСКАЯ: Я его помню совсем другим, исполняющим свои стихи.
К. ЛАРИНА: Вам нравится больше…
И. МАШКОВСКАЯ: Я люблю менее эмоциональное, я люблю спокойное чтение своих стихов. Мне нравилась именно его поздняя манера исполнения собственных стихотворений.
К. ЛАРИНА: Расскажите, где вы нашли друг друга, Ирина. Где вы встретились?
И. МАШКОВСКАЯ: Мы познакомились в Юрмале.
К. ЛАРИНА: На отдыхе?
И. МАШКОВСКАЯ: Да, он отдыхал в Доме творчества, а я отдыхала у своей мамы в гостях, она там жила. Это была абсолютно случайная встреча. Мы познакомились в парке, я торопилась на электричку, боялась опоздать. Я никогда не ношу часов, и тогда тоже у меня не было часов. Я увидела человека и спросила, который час. Т.е. абсолютно банальное знакомство.
К. ЛАРИНА: Т.е. это вы к нему пристали.
И. МАШКОВСКАЯ: Я пристала к нему, спросила, который час, и пошла себе дальше на станцию, на электричку. А он пошел за мной. И вот так, пока шли до станции, мы спокойно поговорили просто как два вежливых человека.
К. ЛАРИНА: Вы не знали…
И. МАШКОВСКАЯ: Я не знала, кто это.
К. ЛАРИНА: А когда вы представились, вы знали такого поэта?
И. МАШКОВСКАЯ: Знала, слышала стихи и песни, которые исполняет Сергей Яковлевич Никитин, которые я очень люблю. Конечно, я не могла этого не слышать. Но дело в том, что на меня это не произвело никакого впечатления. Мне это не было особенно интересно, в том смысле, чтобы познакомиться с каким-то знаменитым человеком. Это выросло само собой. У нас сначала был долгий эпистолярный роман прежде, чем мы стали более близкими людьми.
К. ЛАРИНА: А сколько вы прожили вместе?
И. МАШКОВСКАЯ: 10 лет.
К. ЛАРИНА: Эта жизнь как-то вас изменила?
И. МАШКОВСКАЯ: Конечно. Мне было 19 лет. Когда его не стало, мне было 30. Это не просто изменило, это сделало меня. Я из интеллигентной провинциальной семьи. Я была абсолютно человеком другой среды. Собственно, и осталась. Я не большой поклонник богемства, человек вполне буржуазный. Никогда у меня не было стремления попасть в этот круг, быть в этом. Я не вижу в этом ничего плохого, когда люди к этому стремятся, но у меня этого не было никогда. С этим были связаны определенные сложности нашей жизни.
К. ЛАРИНА: У него, естественно, уже был сформировавшийся ближний круг.
И. МАШКОВСКАЯ: Конечно.
К. ЛАРИНА: Трудно было?
И. МАШКОВСКАЯ: Мне было очень трудно. Но я его очень любила.
К. ЛАРИНА: А письма, которые он вам писал, не публиковали?
И. МАШКОВСКАЯ: Немножко, с купюрами. Это была забавная история. У Левитанского был очень близкий друг, очень известный историк-писатель Юрий Давыдов. Они были очень близкими друзьями. Юрий Владимирович был в курсе нашего романа тайного. У Юрия Владимировича Давыдова есть такой роман, который называется «Две связки писем». И рукопись этого романа лежала в большой, толстой папке, на которой была наклейка «Две связки писем». И Левитанский мои письма – потому что я жила там, потом я училась в Германии год, мы переписывались – хранил у своего друга Давыдова вот в этой папке. Они лежали в тайном месте. А потом туда добавилась моя связка писем от него. И они так и хранятся до сих пор в этой папке с надписью «Две связки писем».
М. ПЕШКОВА: Кстати, какова судьба архива Левитанского? Кто с ним работает? Кто имеет доступ к нему?
И. МАШКОВСКАЯ: Знаете, Майя Лазаревна, дело в том, что понятие архив Левитанского… Если вы имеете в виду не опубликованные произведения, то этого очень мало, в этом смысле архива Левитанского не существует. Есть неразобранные какие-то, разобранные частично мною отрывки, кусочки, фрагменты, записи на листочках.
К. ЛАРИНА: А дневников никаких не было?
И. МАШКОВСКАЯ: Кстати, опять же возвращаясь к книге Леонида Гомберга «Иронический человек»… Не совсем дневники – путевые записи. Когда Юрий Давидович был в круизе по Средиземному морю, он вел небольшие путевые заметки. А что касается дневников, такого внутреннего правила ведения дневника у Левитанского не было, и дневников в этом смысле слова не осталось. Т.е. архив состоит из фрагментов, из фотографий. Конечно, я бы хотела, чтобы нашелся профессиональный филолог, литературовед, чтобы работать с ним. Но думаю, что это не архив в том смысле слова, который мы обычно вкладываем в понятие архив.
К. ЛАРИНА: Ко мне уже пришли победители. Давайте я вернусь к вопросам. По поводу змеееда наши победители. ОБЪЯВЛЕНИЕ ПОБЕДИТЕЛЕЙ. Второй вопрос. Конечно же, «Чем меньше женщину мы любим, тем легче нравимся мы ей». ОБЪЯВЛЕНИЕ ПОБЕДИТЕЛЕЙ. Сейчас задам следующий вопрос на смс +7-985-970-4545. Назовите, пожалуйста, русского писателя-классика, в основе произведений которого практически всегда лежит детективный сюжет. Отдаем сборник «Иронический человек». А пока мы послушаем еще одно стихотворение.
ЧИТАЕТ ЮРИЙ ЛЕВИТАНСКИЙ
Ну что с того, что я там был.
Я был давно, я все забыл.
Не помню дней, не помню дат.
И тех форсированных рек.
Я неопознанный солдат.
Я рядовой, я имярек.
Я меткой пули недолет.
Я лед кровавый в январе.
Я крепко впаян в этот лед.
Я в нем как мушка в янтаре.
Ну что с того, что я там был.
Я все избыл. Я все забыл.
Не помню дат, не помню дней,
Названий вспомнить не могу.
Я топот загнанных коней.
Я хриплый окрик на бегу.
Я миг непрожитого дня,
Я бой на дальнем рубеже.
Я пламя вечного огня,
И пламя гильзы в блиндаже.
Ну что с того, что я там был.
В том грозном быть или не быть.
Я это все почти забыл,
я это все хочу забыть.
Я не участвую в войне,
Война участвует во мне.
И отблеск вечного огня
дрожит на скулах у меня.
Уже меня не исключить
Из этих лет, из той войны.
Уже меня не излечить
От тех снегов, от той зимы.
И с той зимой, и с той землей
Уже меня не разлучить.
До тех снегов, где вам уже
моих следов не различить.
К. ЛАРИНА: А вопрос такой. Рассказывал о войне?
И. МАШКОВСКАЯ: Почти нет. Почти никогда. Это была очень тяжелая для него тема. Он очень любил определение Курта Воннегута - война детей. Он ушел ведь в 19 лет на фронт. Это был нормальный поступок для порядочного юноши – пойти, имея, кстати, отсрочку от призыва, пойти на фронт добровольцем. Даже сейчас у меня мог бы быть ребенок 19-летний. Я не могу себе представить, как это может быть. Именно поэтому чеченская тема так волновала его. Он понимал, что это такие же дети, которые калечатся, умирают, погибают. За что? Тема войны… Он иногда рассказывал о каких-то радости на войне, какие-то были любови, когда проходили через какие-то деревни, иногда были какие-то романы. Вот об этом он мог рассказать, об этом у него есть стихотворение одно. Это была молодость, это была юность. Конечно, невозможно было без этого. Были не только кровь, грязь, ужас, обман, воровство, какие-то чудовищные вещи на войне, но было и что-то светлое. Он был этой темой ранен, но не в том смысле, как многие поэты-фронтовики, которые потом писали в основном только об этом, и это можно понять, потому что это такой психологический опыт, от которого невозможно избавиться до конца жизни. А у Левитанского это было иначе. Он в этом стихотворении всё сказал – я не хочу говорить на эту тему, как это было больно, как это было страшно. И повторяю, он был ранен, он был героем. Но чего это ему стоило, знал только он один, и он предпочитал об этом не говорить.
К. ЛАРИНА: А фронтовые друзья у него были?
И. МАШКОВСКАЯ: У него был близкий друг, известный поэт Семен Гудзенко, они были двумя номерами пулеметного расчета. Семен Гудзенко умер в 50-х годах, вскоре после войны. Но Самойлов был тоже человеком фронтового поколения. Конечно, они это обсуждали, говорили на эти темы. А вот таких фронтовых друзей, которые бы сохранились на всю жизнь, я не помню. Встречаться с фронтовыми друзьями – нужно вспоминать, говорить. А он не хотел вспоминать.
К. ЛАРИНА: Он не ходил на эти встречи ветеранов, однополчан?
И. МАШКОВСКАЯ: При мне нет, я не помню такого. Он очень жалел их. Он был ужасно расстроен, когда показывали этих ветеранов, когда какие-то победные мероприятия, их показывают и вдруг начинают вспоминать о них, оказывать им какие-то почести. Он очень за них переживал. Он считал, что эти люди обмануты, и власти продолжают манипулировать ими, играя на этой струне. А всё это было не так. Он знал, как это было на самом деле, и ему не хотелось всё время говорить об этом героизме. Хотя, повторяю, у него орден Красной Звезды, и это что-то говорит о том, как он воевал. Но он не хотел об этом говорить.
К. ЛАРИНА: Не могу не спросить, поскольку вот так попало, и вы в это время были вместе, пик различных, очень важных исторических моментов, которые он переживал. Вот об одном мы говорим, который, по сути, стал причиной его такой несправедливо ранней смерти. Это чеченская война. А до этого был 1991 год, а до этого был 1993 год. Знаю, что 1993 год тоже сильно отозвался в нем, поскольку он участвовал в так называемом письме 42-х, этот отклик представителей интеллигенции на те события, которые происходили в октябре 1993 года. Очень многие даже сейчас участникам, подписантам этого письма ставят в вину это: вот вы тогда подписали, на вашей совести расстрел. Скажите, какие здесь ему приходилось принимать решения? Как он оценивал эти происходящие события?
И. МАШКОВСКАЯ: После тех лет, которые он прожил при советской власти, когда было невозможно всё это впрямую обсуждать, как-то участвовать в общественно-политической жизни, он с очень чистым сердцем отзывался на всё это. Боюсь, что, к сожалению, он не понимал правил этих политических игр. Он никогда не был циничным человеком. Он многое понимал, он мог над многим иронизировать. Но он был очень честен внутренне. И во всем этом он участвовал искренне. Может быть, я скажу ужасную для кого-то вещь. Я думаю, что ему нужно было меньше участия принимать во всем этом.
К. ЛАРИНА: Это сохранило бы его здоровье.
И. МАШКОВСКАЯ: Это сохранило бы его жизнь даже. Он слишком отзывался на это. Он слишком глубоко это всё переживал. Да, подписывал он. И сейчас я читаю в Интернете о том, что написал какой-то человек – позор Левитанскому.
К. ЛАРИНА: За это письмо?
И. МАШКОВСКАЯ: Да, за это письмо. Это всё сейчас, вот прошлом сколько-то лет. Это можно сказать позор тому, позор сему, позор пятому, десятому. А тогда было другое время. Это глупо, наверное, говорит – время было другое, если бы вы знали, вы молодые, вы не жили в те годы… Это всё очень сложно. Сказать еще раз могу только одно – он был абсолютно чистым, искренним человеком. Всё, что он делал, он делал абсолютно чисто, искренне. Может быть, он в чем-то ошибался.
К. ЛАРИНА: Справедливости ради скажем, компания этих подписантов была замечательная, отборных людей.
И. МАШКОВСКАЯ: Конечно. Когда я увидела эту реплику в Интернете, я еще раз просмотрела это письмо, я увидела фамилии тех людей, которые его подписали. Конечно, он должен был быть с ними, и он был среди этих людей.
К. ЛАРИНА: Возвращаемся к вопросам. Мы спрашивали про писателя, который пользовался в основном детективными сюжетами. Это, конечно, Федор Михайлович Достоевский. ОБЪЯВЛЕНИЕ ПОБЕДИТЕЛЕЙ. Поскольку у нас времени не остается совсем, давайте мы суперпризы по смс тоже разыграем. Я задам один вопрос, а мы выберем и еще людей наградим, нам не жалко. Что общего у таких разных писателей, как Конан-Дойль, Булгаков и Аксенов? А почему вы не напишете книгу воспоминаний?
М. ПЕШКОВА: Почему вообще нет книги воспоминаний?
К. ЛАРИНА: Рассказываете замечательно. Вот сижу – мурашки. И есть о чем. И человек возникает живой.
И. МАШКОВСКАЯ: Я слышу два вопроса. Почему нет книги воспоминаний? Вот здесь я согласна, это моя вина. Не вина, может быть, отсутствие возможностей серьезного подхода к этому делу. Сегодня книга Гомберга есть. Я надеюсь, дальше дело пойдет. По-моему, она очень востребована и хорошо покупается, и люди ее спрашивают. Надеюсь, что дальше мы сделаем еще лучше книгу. Что касается написания воспоминаний лично мной, вы знаете, Ксения Андреевна, я очень давно, бОльшую часть своей жизни имею дело с текстами и с людьми, их написавшими. Поэтому я считаю, что надо либо писать как они, либо молчать, не писать.
К. ЛАРИНА: Посмотрим. Это не окончательный ответ. Мы точку не ставим в этом ответе.
И. МАШКОВСКАЯ: Ну да. Слишком много я читаю хороших текстов.
М. ПЕШКОВА: На этой неделе появится еще одну книга Левитанского, буквально со дня на день.
К. ЛАРИНА: Какая?
И. МАШКОВСКАЯ: Это книга пародий Левитанского, которая называется «Сюжет с вариантами». Сюжет, вы знаете, раз-два-три-четыре-пять, вышел зайчик погулять, и варианты – те, которые написали бы поэты, современные Левитанскому. Эта книга была издана в 1978 году, с тех пор не переиздавалась. И вот только сейчас она выходит отдельной книгой.
К. ЛАРИНА: Спасибо большое. Мы должны заканчивать программу. Я очень хотела, чтобы в финале прозвучала песня на стихи Юрия Левитанского. Благодарим нашу гостью Ирину Машковскую. Программу провели, как обычно, Ксения Ларина, Майя Пешкова. Всем спасибо.
ЗВУЧИТ ПЕСНЯ НА СТИХИ ЮРИЯ ЛЕВИТАНСКОГО