Новый роман Ю. Арабова "Орлеан" - Юрий Арабов - Книжное казино - 2011-06-19

К.ЛАРИНА: Гуманитарный контекст: я бы все-таки хотела вспомнить, что мы переживаем такие дни сегодня невеселые. Вчера вечером получили известие о том, что умер молодой совершенно человек, Гена Сидоров – замечательный режиссер, автор фильма «Старухи», который отмечен многими призами, и фильм, который мы смотрели и любили, и по телевизору часто показывали. Человек вообще в полном рассвете сил, что-то случилось непонятное, просто внезапно взял и скончался в 49 лет. Очень светлый парень ужасно жалко.

А сегодня с утра мы получили известие о том, что скончалась Елена Георгиевна Боннер -абсолютно эпохальная личность, историческая личность. Можно по-разному относиться к нем убеждения, которые она проповедовала, но это человек эпохи, безусловно. Тоже как-то тяжело об этом говорить.

Собственно, теперь можно начать передачу «Книжное казино», у нас сегодня в гостях

Юрий Арабов – писатель, сценарист. Здравствуйте, Юрий Николаевич!

Ю.АРАБОВ: Добрый день!

К.ЛАРИНА: Программу ведут как обычно Ксения Ларина и Майя Пешкова, сегодня мы представляем новую книжку Юрия Арабова, которая называется «Орлеан». Это издательство у нас какое, люди добрые, скажите?

Ю.АРАБОВ: «АСТ».

К.ЛАРИНА: Самое знаменитое издательство. Книга эта известна уже в первую очередь тем, что она вошла в шорт-лист «Большой Книги», с чем можно поздравить автора.

Ю.АРАБОВ: Спасибо. Я вижу, что она в три раза меньше, чем том Губермана, который у Вас лежит. Я понимаю, что я в три раза хуже писатель, чем Губерман.

К.ЛАРИНА: Ну он количеством берет, Вы же понимаете!

Ю.АРАБОВ: Почему ж! Количество перерастает в качество, мы же все марксисты в прошлом.

К.ЛАРИНА: Давайте тогда скажем про остальные книги, которые у нас сегодня присутствуют в передаче, которые, конечно получат наши слушатели, перекочуют в нужные руки. Это действительно Игорь Губерман «Гарики из Иерусалима», книга странствий, это новая книга.

М.ПЕШКОВА: Новая книга, да.

К.ЛАРИНА: И абсолютная классика – Юрий Трифонов «Дом на набережной», здесь собрано несколько работ. «Дом на набережной» и «Исчезновение» - здесь две повести опубликованы, и здесь предисловие Дмитрия Быкова. Чем, кстати, ещё интересно именно это издание.

М.ПЕШКОВА: Это будет четырехтомник, и нужно сказать, что «Время и место» - следующая книга, ещё будут «Московские повести», куда войдут «Обмен», Предварительные итоги», «Долгое прощание», «Другая жизнь», и «Старик», «Опрокинутый Дом», такие четыре книги, ненумерованных четыре тома. Замечательный, по-моему, четырехтомник Юрия Трифонова, мы соскучились по его текстам.

К.ЛАРИНА: А теперь я напомню наши средства связи: во-первых, смс +7 985 970 45 45 и телефон прямого эфира 363-56-69. Мы по традиции, пока у нас присутствует такой величины человек как Юрий Арабов, мы предлагаем вам вопросы – никаких виктории устраивать не будем. Наоборот, воспользоваться возможностью – и задать свой вопрос Юрию Арабову. Естественно, каждый, чей вопрос прозвучит в эфире, или кто дозвонится к нам в прямой эфир, получат обязательно книгу с автографом автора, ну и остальные книжки, которые мы сегодня тоже представляем в нашей передаче. Ещё раз: телефон смс +7 985 970 45 45 и телефон прямого эфира 363-56-69.

Давайте начнем с книги – «Орлеан» - я книгу ещё не читала, но внимательно просмотрела ту критик, которая уже существует, она больше не критика, а как бы такие аннотации к этому произведению. Я так думаю, что Юрий Николаевич, может быть, расскажет поподробнее об этой задумке. Но то, что я прочитала из уст критиков, рецензентов и журналистов, я увидела там некое продолжение, как мне показалось, «Чуда», в какой-то степени, поскольку это такая фантасмагория, да?

Ю.АРАБОВ: Наверное, да. Но «Чудо» было написано сдержанно, а «Орлеан» написан текст менее сдержанно, поскольку были несколько другие задачи. Но в какой-то степени да, «Чудо» - эта такая расширенная метафора на книжку. Меня упрекали некоторые критики, особенно кино-, что я там чуть ли не веду страну в средневековье, но там вообще в «Чуде» совсем не была речь средневековье, там была просто метафора «застывшего народа». А здесь это другая метафора, здесь, в общем, метафора совести, но я не хочу выполнять за критиков их работу. Другое дело, что наши критики мечутся между Прустом и Диной Рубиной, и не знают, что предпочесть.

Но я вот, стараюсь, работать как бы в этом каком-то зазоре между Прустом и Диной Рубиной, не принадлежа ни тем, ни другим, и я, собственно говоря, вот пишу метафоры и некоторые фабульные истории, в которых есть мифологические нравственные смыслы и тексты. Насколько это получается, я не знаю, насколько это имеет спрос, я тоже не знаю, но книжки как-то расходятся, и, в общем, меня утешала «Астрель», что они примерно расходятся также, как книжки современного классика Шишкина. Если у Шишкина также расходятся, как мои книги, то дело наше швах, амба.

К.ЛАРИНА: Почему?

Ю.АРАБОВ: Потому что несерьезно. Это абсолютно несерьезные тиражи. Что у современного классика, что как Вы представили «у крупной фигуры» у меня – дело швах.

К.ЛАРИНА: Подождите. Дело – швах, это понятно. Это предлагаемые обстоятельства, в которых мы живем.

Ю.АРАБОВ: Ждем-ждем. Это «годить надо, годить».

К.ЛАРИНА: Да, это Салтыков-Щедрин.

Ю.АРАБОВ: Это Салтыков-Щедрин. Да, годим.

К.ЛАРИНА: «Орлеан», хочу сказать нашим слушателям, не подумайте плохого, это не то, что реальный Орлеан – совсем даже нет. Это город, которого нет на карте, и опять, как я вижу, в этом есть некая последовательность образов, которые предлагает нам Юрий Арабов. Потому что если в «Юрьевом дне» вроде бы город реальный, а на самом деле не очень реальный.

Ю.АРАБОВ: Ксения, вот «Орлеан» есть на карте.

К.ЛАРИНА: На нашей? Серьезно? Там, где Вы его нарисовали?

Ю.АРАБОВ: Да, но это не город, это село. Это немецкое село.

М.ПЕШКОВА: Город-прототип.

К.ЛАРИНА: То есть это название присутствует?

Ю.АРАБОВ: Конечно.

К.ЛАРИНА: Да что Вы?

Ю.АРАБОВ: Это немецкое село в Алтайском крае в Кулундинской степи, просто для меня село показалось маловато для того, что я придумал. Я просто «сплавил» село Орлеан со Славгородом. Есть такой город Славгород на берегу соленого озера, озера Яровое называется. Я там некоторое время жил, и мне это место действия понравилось. Это все, как бы Вам сказать… Я бы никогда бы не стал писать абсолютно выдуманную историю. Все бытовые детали, которые там есть, мною подсмотрены в этом Славгороде. Орлеан – это немецкое село, туда ссылали… Не ссылали, а давали немецким колонистам земли.

И Столыпин там давал, и Катерина начала это давать, и до сих пор эти немецкие села выпускают прекрасную колбасу, выпускают сыр, масло, о котором мы здесь не можем даже мечтать. Мы здесь все гоняемся за «Вологодским» маслом, так вот немецкое масло в Кулумбинской степи – лучшее из этих маленьких немецких молоко-заводов. Но естественно, немцы иммигрировали на свою родину историческую, но, тем не менее, кое-кто остался из их потомков, они держат эти села в надлежащем виде. Во всяком случае, в начале 2000-х вид этот был надлежащий. Я вот там уже не был с тех пор, не знаю. Что-то там ухудшилось или улучшилось.

К.ЛАРИНА: Расскажите про гражданина. Это такой образ-Воланд, который приходит к этим людям?

Ю.АРАБОВ: Да это не Воланд – это то, что приходит ко мне. Это то, что приходит ко мне и начинает говорить: «Юра, а на что ты потратил свою жизнь? Юрий Николаевич, а чем ты вообще занимаешься? Юрий Николаевич, хватит «валять дурака», ты предал свой дар, ты предал всех. Что ты делаешь?». Вот это гражданин.

К.ЛАРИНА: Это такой карамазовский черт, может быть?

Ю.АРАБОВ: Совесть всего лишь. Я уверен, абсолютно, это то, что должно присутствовать в жизни каждого человека. Я не верю, что у отпетых подлецов, не бывает таких минут, когда этот гражданин приходит. Я писал об этом, но это все сделано так бурлескно и много там внешних красок, но на самом деле это как бы частица моего внутреннего мира, потому что я живу в постоянных неких борениях, укорах, и они заставляют меня куда-то двигаться. Не могу сказать, что к какому-то благоприятному исходу, финалу, но куда-то двигаться в пространстве.

К.ЛАРИНА: То есть Вы убеждены, что любой человек испытывает эту встречу?

Ю.АРАБОВ: Да, я принадлежу к кантианцам и нео-кантианцам, я считаю, что нравственный закон есть внутри абсолютно каждого человека, даже отпетого подлеца, и даже у черта, наверное, есть совесть. Но тут я впадаю в Оригенову ересь, был такой, значит, гностик первых веков христианства, который занимался этими проблемами. Не буду больше развивать эти темы, но у многих отпетых людей, которых встречал в жизни, существуют эти минуты. Они часто прорываются, когда эти люди выпьют лишнего и когда вдруг сползает «маска респектабельности», «маска денег», и вдруг появляется то, что на самом деле есть.

К.ЛАРИНА: И у Путина бывает? А ведь его спросили: «Вам не стыдно?». Он сказал: «Нет, не стыдно».

Ю.АРАБОВ: Путин выступал перед страной. Представьте себе, что руководитель страны скажет: «Ребята, мне стыдно».

К.ЛАРИНА: Прекрасное. Прекрасное!

Ю.АРАБОВ: Это для Вас прекрасное?

К.ЛАРИНА: Да.

Ю.АРАБОВ: А бюрократия вся скажет: «Что-то парень не тот. Что-то с парнем не то. Давайте-ка подумаем». Вот что скажет бюрократия. Политика Путина понятна абсолютно: он пытается удержать страну в географии 1991 года при помощи высокооплачиваемой демократии, которой много прощается. Вот и все. Это абсолютно рационалистическая схема управления страной, но проблема в том, что при этой системе в наших душах и в нашем обществе происходит очень много так называемых вещей, о которых просто уже говорить неприлично. Мы все время говорим о коррупции и так далее, и тому подобное, но это все уже навязло в зубах и в клыках, а есть вещи более мелкие, по которым, в общем, все как бы понимается, как мы живем.

К.ЛАРИНА: Например?

Ю.АРАБОВ: Например… Например, презентация «Ё-мобиля». Представьте себе, что Генри Форд сделал «Фак-мобиль». «Фак-мобиль» подгоняют к Абаме, и Абама садится на «Фак-мобиль». Вы можете себе это представить?

К.ЛАРИНА: Нет.

Ю.АРАБОВ: Или же, ну не знаю. Впечатление вчерашнего дня: респектабельная политическая программа по каналу ТВЦ, ведет её респектабельный китаист в галстуке, анти-американист, который ездит в Давос, умница. Политический сюжет, в котором говорят: «Ленин и Зиновьев, возможно, были гомосексуалистами».

К.ЛАРИНА: Да ладно? Это у Пушкова?

Ю.АРАБОВ: Задаю Вам, Ксения, вопрос на засыпку: где у Ленина и Зиновьева происходил гомосексуальный акт? Отвечайте! Вот Вы на меня напали с Владимир Владимировичем, я должен был защищаться, вот скажите!

К.ЛАРИНА: А Пушков не сказал?

М.ПЕШКОВА: В шалаше на Финском заливе?

Ю.АРАБОВ: Точно!

К.ЛАРИНА: Да ладно?

Ю.АРАБОВ: В шалаше! Пешковой – Губермана. В шалаше! У них происходило, как говорили в том время… Я знаю, все эти материалы, знаю историю советской власти.

К.ЛАРИНА: Даже с этой стороны знаете?

Ю.АРАБОВ: Я знаю со многих сторон, но не говорили ничего. Это в голову не могло никому прийти. Это за кадром…

М.ПЕШКОВА: А как же ноги, которые торчали из шалаша? Потом их закрасили – это видно, в Музее Революции эта картина.

К.ЛАРИНА: Как в Театре Абсурда!

Ю.АРАБОВ: У нас был и Ленин в кепке, который держит в руке кепку. У нас была картина «Ленин на Мавзолее», у нас много всего было! «Ленин выступает с Мавзолея» - была такая картина. Говорят, что недавно нарисована, подарена какому-то губернатору. Губернатор взял, потом пришли образованные люди, сказали: «Что ты здесь повесил? Как Ленин может выступать с Мавзолея?». Так вот я к чему говорю: Вы же понимаете, исчезновение истории на самом деле. Что история подменяется желтенькими журнальчиками, которые читают уставшие выпотрошенные обыватели в электричках, которые ездят на работу, и история исчезает.

Есть какие-то более грубые примеры, когда человек, переживший горе, у которого погибла семья, приезжает в другую страну, убивает диспетчера, возвращается сюда, и его встречают как героя. Это величайшая трагедия этого человека, не дай Бог нам всем пережить! Действительно, сочувствуешь. Но как героя нельзя его встречать!

К.ЛАРИНА: Буданова когда убили, Вы видели, что творилось?

Ю.АРАБОВ: Буданов – это тоже трагедия. В центре Москвы спокойно шмоляют кого угодно. Так что это все показатели того, что происходит, понимаете? С одной стороны – наши власти пытаются удержать уже колющуюся и делящуюся внутри Россию, в границах 1991 года, для этого выбран рациональный вариант, как кажется. А параллельно с этим происходит такая дегуманизация, что она может погубить вообще все. И ничего нам не понадобиться.

К.ЛАРИНА: Остановимся сейчас на новости, потом продолжим, и уже слушатели продолжат задавать вопросы, которые.. Собственно, разговор понятен. Пойдем дальше.

НОВОСТИ

К.ЛАРИНА: Продолжаем программу «Книжное казино», напомню, что сегодня в нашей студии Юрий Арабов. Повод для этой встречи – выход книги «Орлеан», которая вышла в издательстве «АСТ-Астрели», сегодня она предлагается Вашему вниманию, дорогие друзья. Напомню также, что сегодня у нас ещё книги Юрия Трифонова «Дом на набережной» - это первая книга из собрания сочинений, первый сборник, и книжка «Новых гариков и стихов» Игоря Губермана. Напомню также номер смс +7 985 970 45 45, вопросы смотрю, очень как-то зацепило наших слушателей тема совести, есть ли она у всех. И как-то народ начинает сомневаться, называют разные имена, типа «И у этого есть», «И даже у Михалкова есть?» - спрашивают наши слушатели.

Ну вот про Михалкова я во время перерыва спросила Юрия Николаевича, он посмотрел всю трилогию. Может быть, скажете Ваше? Михалков тоже предлагает некий путь.

Ю.АРАБОВ: Михалков, на самом деле в фильме предлагает абсолютно либеральный путь. Вот вопрос: «Есть ли совесть у Михалкова?». Я могу сказать, что есть, но она воплощается местами иногда в его фильмах, скажем так. Я немножко говорю коряво. Значит, путь тот следующий: для того, чтобы России быть, и для того, чтобы России бороться с трудностями и победить врага, нужно уничтожить сословные различия. Вот что показывает Михалков в картине «Последний цитадель», когда первый генерал, в его исполнении, попив немножко спирта, с палочкой идет на укрепленную крепость, а за ним идет НКВД-шник, который только что заколол человека, а за НКВД-шником идут рядовые солдаты, а за рядовыми идут уголовники, а в их спину ещё демон-Сталин дышит. Сталин в фильме – вполне демоническая фигура, очень хорошая роль Суханова и хорошее очень режиссерское решение для этой роли. Вот это мнение Михалкова. А чем мы можем, а что мы можем на это возразить?

К.ЛАРИНА: Перед лицом врага это можно, наверное, сделать.

Ю.АРАБОВ: Дело не перед лицом врага, дело в том, что, собственно говоря, вот эти сословные различия и сословная война, это беда, язва и рак, которые раздирают Россию на протяжении столетий. Главная цель Октябрьской Революции: говорят, Декрет о Мире, выход, захват власти. Главная была цель – уничтожение сословий. Это при помощи диктатуры пролетариата, это называлось «уничтожение классов». Почитайте позднюю работу Ленина «Государство и революция». Это поздняя работа, 1917 года. Я помню, с каким ужасом мы сдавали её в институте, потому что там все не так. И все не то. Поздняя работа Ленина, он ещё чуть-чуть напишет и перестанет писать. Все направлено не это. Это целая проблема России. Почему между сословиями существует не то, что мир, а почему одно сословия людоедов пожирает другое сословие овец?

К.ЛАРИНА: Так мы это сейчас и наблюдаем.

Ю.АРАБОВ: Ну так, о чем речь. В том то и дело, и уже к исходу 10-х годов, начале 20-х, это уже было совершенно ясно. Троцкий вводит в оборот слово «совбуры» - советская буржуазия. Вот почему Троцкий у нас до сих пор американский шпион? Значит, Ленин у нас – немецкий шпион, мы в шпионах, а Троцкий – американский. Почему? Объясняю: не только потому, что он еврей, хотя это страшный грех, а потому что Троцкий впервые поставил проблему о том, что в России появился новый класс угнетателей. Поставил он уже эту проблему, он уже начал её ставить в 24-25 году, когда уже был отстранен и в иммиграции, он написал работу «Преданная революция», как раз, где рассматривает эту проблему.

Возникновения номенклатуры, возникновения нового класса. И предрекает, что в конце концов к нему перейдет просто материальная собственность, он станет собственником спецслужбы и партийной номенклатуры. Но он-то думал, что это будет в течение нескольких лет, он ошибся на 50 лет, но тем менее, это произошло. Это целая проблема. Так что возвращаясь к «Цитаделе», а кто что сможет возразить? Абсолютно точная, пусть утопическая модель того, что должно быть.

К.ЛАРИНА: Это невозможно. Действительно, это бесклассовое общество. Можете себе представить? Оно существует?

Ю.АРАБОВ: Бесклассовое общество невозможно, но Вы посмотрите, с этой невозможностью борются те же самые французы. Значит, какой-нибудь Пьер Карден выпускает топ одежды, который стоит как автомобили, к нему не подступишься. Через год маленькие фирмы с помощью китайцев начинают шить-то же самое за бросовые деньги.

К.ЛАРИНА: Для людей.

Ю.АРАБОВ: Чтобы человек не тратил бы на это все, а чтобы он мог одеться как год назад вышла на подиум какая-нибудь профурсетка высокооплачиваемая. Но это же так. Помню, я когда в первый раз в Париж приехал, в 1991 году, или в 1990 это было, не помню. Такой эмигрант, такой поэт, Толстый – его был, по-моему, псевдоним. Не знаю, жив ли он.

К.ЛАРИНА: Да-да, я его знаю.

Ю.АРАБОВ: Он мне говорил как раз, что как французы стараются все время «замазать» эти социальный различия.

К.ЛАРИНА: Это нравы просто другие. Нравственная атмосфера другая.

Ю.АРАБОВ: «Замазать» - абсолютно точный путь. Конечно, ленинская модель в государственной революции – она невыполнима. Ленин был утопистом. Но то, что делает сейчас ряд государств по разрыву, хотя бы внешнему, вот этой разницы между богатыми и бедными – это путь. А мы только это подчеркиваем, что показывает, что мы чрезвычайно больны. Также, возвращаясь к совести Михалкова, она, естественно, есть. И все проблемы картины, которую он снял, они не в картине самой. К любой картине можно придраться. Это все, что идет вокруг картины, это просто она пала результатом гражданской войны в кинематографе, которая идет три года.

К.ЛАРИНА: Давайте я перейду к вопросам, потому что они продолжают то, о чем мы начали говорить, по поводу дегуманизации, точный термин пишет наш слушатель. «А ведь в гуманизации должна участвовать церковь. Вот Ваша оценка сегодняшней роли РПЦ?»

Ю.АРАБОВ: Значит, следующее: у РПЦ было несколько счастливейших лет, и я их застал. Эти годы были, по-видимому, сразу же после юбилея крещения Руси. Вот буквально несколько лет, при предыдущем патриархе, когда с одной стороны – церковь избавили от стукачей бесконечных, которыми она была опутана, а с другой стороны…

К.ЛАРИНА: А как избавили?

Ю.АРАБОВ: Ну как, просто перестали доносы писать.

К.ЛАРИНА: В этом смысле.

Ю.АРАБОВ: Ну а что, это же все было под контролем. А с другой стороны – церкви ещё не передали вот эту чудовищную государственную собственность. Вот было несколько счастливых лет, а потом это все кончилось. Церкви передали собственность, она эту собственность взяла, этим самым, конечно же, связала сама себя цепями. Потому что собственность нужно отрабатывать. И сейчас патриарх – на самом деле, первый человек, у которого я причастился в своей жизни, 20 лет назад, когда он был Митрополитом Смоленским – я видел его, и слышал тогда много, это очень образованный, очень тонкий образованный человек, кстати, знаток культуры, прекрасно во всем разбирающийся. Но он не сможет и не может, не сможет никогда по-настоящему остро выступить, именно потому, что у церкви возникли новые обязательства. Раньше были одни цепи – сейчас другие. Естественно, я не сужу церковь, кто я такой, чтобы судить, я просто констатирую это.

К.ЛАРИНА: А что, какие новые обязательства?

Ю.АРАБОВ: Новые обязательства… Если Вам дарят, и Вы берете…

К.ЛАРИНА: Я должна отработать.

Ю.АРАБОВ: Вы должны отработать. Но вместе с тем, я хочу сказать, что существует масса отличных священников, которых я знаю, существует масса беднейших приходов в провинции, которые еле сводят концы с концами. И, конечно, награждать все духовенство термином «новой буржуазии» - это, мягко говоря, некорректно. Я считаю, что преподавание истории церквей и истории религии – абсолютно необходимо.

К.ЛАРИНА: В школе?

Ю.АРАБОВ: В школе. Абсолютно необходимо, потому что это часть культуры. Я считаю, что в церкви есть мистическая сторона, я её чувствую, и я надеюсь, что временами иногда я к ней приобщен. Что же касается социальной стороны – не очень приглядно. Это и есть действительность.

К.ЛАРИНА: Телефон 363-56-59, есть время для Ваших вопросов, уважаемые друзья, напомню, что здесь в студии – Юрий Арабов. Пожалуйста, кто готов задавать свой вопрос. Алло, здравствуйте! Алло, очень долго, ребят! Давайте соображайте, то ли погода действует на нас. Алло, здравствуйте!

МИХАИЛ: Здравствуйте, меня Михаил зовут. Юрий Николаевич, Вы могли бы назвать фильм, по сценарию Вашему, который соответствует Вам полностью?

Ю.АРАБОВ: Наверное, полностью я не смогу Вам назвать, поскольку сценарий – это одно, а кинопроизведение – это немножко другое. Но я назову «Юрьев День» и я назову вот «Фауст». «Юрьев День» - это Кирилл Серебрянников снял картину, к ней было много претензий, но тем не менее, я за нее вполне могу отвечать. И «Фауст» - Александра Сакурова новая работа, я тоже могу за нее отвечать. Наверное, есть ещё несколько фильмов, может быть, «Чудо», может быть, «Малох». Есть картины, тем не менее, за которые я совсем не могу держать ответ. Дело в том, что сценарист отвечает за сценарий, а за фильм, к сожалению для сценариста, отвечает режиссер.

К.ЛАРИНА: Алло, здравствуйте!

ИРИНА: Здравствуйте! Меня зовут Ирина. Хотела бы задать вопрос.

К.ЛАРИНА: Пожалуйста, Вы в эфире.

ИРИНА: Скажите, пожалуйста, а есть ли у Вас в творческих планах киносценарии?

Ю.АРАБОВ: Вы знаете, если, Ирина, откровенно – нет.

К.ЛАРИНА: А вот эта книга, не хотите?

Ю.АРАБОВ: Вы знаете, эта книга.. Сюжет этой книги предлагался нашему кинопроизводству, но уже это предложение было, когда начал осуществляться очередной переворот в кино, который называется у нас «реформами», 2008 года, и до сих пор этот сюжет абсолютно не пригодился. И никаких планов ни на какие сценарии у меня нет, в кино работать становится с каждым днем все сложнее. Кино у нас теперь продюсерское, это значит, что в кино построена административная вертикаль. Большинство продюсеров вообще не могут отличить «морковку от картошки».

Есть замечательные продюсеры, несколько человек буквально, три-четыре, с которыми я знаю, что можно работать, которые понимают все, но вот большинство вот такие. И люди, которые не могут отличить «морковку от картошки», строят вот эту вертикаль. Не собираюсь я тратить своих сил на расшатывание это вертикали. Хотят эту вертикаль делать – пусть делают. У меня довольно много заказов киношных, я буду время от времени их делать с выкладыванием, поскольку я абсолютно не могу халтурить, я буду все равно делать то, что я хочу, но с каждый днем это делать все труднее, и в общем, литературой заниматься, в смысле самореализацией, значительно более благодарный труд. Но, к сожалению, неоплачиваемый. Здесь проблема.

К.ЛАРИНА: Алло, здравствуйте!

НАТАЛЬЯ: Алло, здравствуйте! Меня зовут Наталья, Москва. У меня вопрос к Вашему гостю: скажите, пожалуйста, Юрий, насколько для Вас важны литературные и кино-премии? У Вас уже есть одна награда «Каннского кинофестиваля» за лучший сценарий. Спасибо.

Ю.АРАБОВ: Спасибо. Вы знаете, премии – ведь что это такое? Премии – это вот такие медали, которые просто от плевков тебя защищают. И то не могут защитить. У меня довольно много этих всяких премий, и не только каннских, и отечественных, и зарубежных, но кое-как от плевков, конечно, они защищают. Но все равно найдется человек, который в лицо премьер-министру скажет: «А у нас нет сценаристов». А премьер-министр скажет: «Ой да, в самом деле? У нас нет сценаристов? Какая странная ситуация, до чего же мы дошли». А другой человек скажет: «А знаете, а давайте в каждом городе открывать киношколы, чего там у нас один ВГИК?». И премьер-министр скажет: «В самом деле, как это один ВГИК?». Но премьер-министр не знает, что у нас кроме ВГИК ещё 51 киношкола, и выпускается несколько тысяч человек каждый год, кинематографистов, хоть как-то подготовленных, кроме ВГИКА, на 40 картин, которые запущены в производство, но это же анекдот!

К.ЛАРИНА: Я понимаю, про что Вы рассказываете. Вы бы пошли, Юрий Николаевич, если бы на встречу с премьером вот на такую? Или с президентом?

Ю.АРАБОВ: На встречу с премьером, я бы пошел, но проблема в том, что хочет ли премьер слышать альтернативную точку зрения. Хочет ли президент слушать альтернативную точку зрения. Если человек хочет – да я к любому пойду. Пожалуйста, ради Бога. Но все в желании услышать их, а когда люди начинают напускать тень, напускают дым ради того, чтобы оттянуть расплату за то, что сделано за эти несколько лет, когда спросят: «А где фильмы? Почему аудитория ещё больше упала на русских картинах, чем это было до 2008 года? А где ваши фильмы, на которые идет народ?»

К.ЛАРИНА: А где они, действительно?

Ю.АРАБОВ: А где они? На бороде, на Луне.

К.ЛАРИНА: В Караганде.

Ю.АРАБОВ: В Караганде, вот там они. Они не будут, при такой системе проката и при таком уровне заказчика, не будет их. Не будет. Также возвращаясь к кино и литературе: литературу пока не коснулись всякого рода то, что у нас называется «реформами», и заниматься её приятно, хотя это труд бедный.

К.ЛАРИНА: Давайте ещё успеваем звонок, надо книжки раздать. Алло, здравствуйте!

ЕКАТЕРИНА: Алло, здравствуйте! Меня зовут Екатерина. Юрий Николаевич, скажите, а чем обусловлена разница в ментальности жителей немецкой деревни, где делают вкусную колбасу и масло, и обитателей российской глубинки. Спасибо.

Ю.АРАБОВ: Катя, вопрос на засыпку.

К.ЛАРИНА: Катя, Вы откуда звоните?

ЕКАТЕРИНА: Екатеринбург.

К.ЛАРИНА: Спасибо.

Ю.АРАБОВ: Катя, вопрос на засыпку. Сейчас, конечно, из меня может вылезти русофобия, и враги потрут ладошки свои: вот он русофоб – он-то и вылез! Но не дождутся, не вылезет из меня русофоб. Значит, я скажу следующее: то, что все-таки над немцами и над немецкой нацией, даже включая Гитлера, не было таких измывательств, как было над русскими и так называемыми «россиянами» (термин Ельцина за последние 100 лет). Но Гитлер пришел и ушел, страна была абсолютно разрушена, а за 20 лет она полностью восстановилась. Две Германии Вы знаете: ФРГ – уровень выше жизни, ГДР – ниже. Нормально. Херосиму разбомбили – восстановили за 20 лет японцы. К 1965 году уже Тойота и Ниссан, Тойота и Хонда завоевывали мир! Радиоприемники уже завоевали. Советский Союз за 20 лет взял – возродился. А вот что у нас за последние 20 лет происходит?

К.ЛАРИНА: Нефть хлещет фонтаном.

Ю.АРАБОВ: Мы все время говорим о том, что нет демократического государства. Но, а мой взгляд, проблема демократического государства вообще должна быть снята с повестки дня, её нет и не предвидится. А есть ли вообще какое-либо государство? Так что возвращаясь – это все отступление – по поводу ментальности, я считаю, что народ наш абсолютно изнасилован, а с изнасилованной женщины, или с изнасилованного мужчины, нельзя требовать того, чтобы он пел-плясал и делал бы колбасу. Вот это я абсолютно точно знаю. Вот, собственно, и все, что я скажу на этот счет.

К.ЛАРИНА: У нас, конечно, наши встречи, Юрий Николаевич, такие достаточно регулярные во времени происходят, хотя вот от книги до книги получается. Такое ощущение, что с каждым годом все хуже и хуже. Именно с точки зрения не политики, не демократического государства…

Ю.АРАБОВ: Я могу сказать, что есть кое-что хорошее. Я вчера вечером катался на ВВЦ на велосипеде, взял за 150 рублей велосипед.

К.ЛАРИНА: Неожиданно как.

Ю.АРАБОВ: Но я каждый вечер в Москве катаюсь на велосипеде, вокруг меня молодежь: на роликах, на велосипедах, прекрасные лица и прекрасные ребята. Я Вам могу сказать, что в тех же 60-х годах, ты все время ходил по улице с ощущением, что тебе начистят фасад, ещё были живы вот эти банды, 40-50-х годов, они рассосались в Москве только к концу 60-х годов. А сейчас, когда я вижу эту мирную обстановку, когда я вижу добродушных шашлычников, которые готовят нам из собак доброкачественную баранину, я чувствую, что ребята что-то все-таки позитивное происходит.

К.ЛАРИНА: Жизнь налаживается!

Ю.АРАБОВ: Или же я автомобилист. Ну как сейчас пешеходов стали пропускать.

К.ЛАРИНА: Потому что штрафуют!

Ю.АРАБОВ: Правильно! Ведь давили, и говорили: «И будем давить!». Пропускают – значит, все-таки трава, асфальт взрывает, так что будем верить в траву. А не в асфальт.

К.ЛАРИНА: Ещё есть время, давайте ещё один звонок успеем принять. И будет хорошо! Алло, здравствуйте!

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте! Это говорит (НЕРАЗБОРЧИВО) из Московской области, я бы хотела Юрию Николаевичу сказать насчет Новгородской области. Я там бывала, в Новгородских деревнях, где живут немцы. И они рассказывали, некоторые люди, как их привезли в голую степь.

Ю.АРАБОВ: Я знаю об этом, да.

РАДИОСЛУШАТЕЛЬ: И что они потом построили! Прекрасные деревни, чистенькие, аккуратные, они очень трудолюбивы.

Ю.АРАБОВ: Да, это правда.

К.ЛАРИНА: Никто не отрицает. Спасибо Вам за эту реплику точную.

Ю.АРАБОВ: Это правда, но не всегда. Тех привозили в голые степи, многим и давали эти надели, и сами добровольно брали до советской власти. Там довольно Славгородского района, довольно длительная история, там одни были ссыльные или полу-ссыльные, а другие просто добровольно брали. Да, они с нуля строили. Это правда.

К.ЛАРИНА: А наши почему не стоят с нуля?

Ю.АРАБОВ: А кому сейчас строить-то с нуля? Нельзя же так измываться-то над людьми. Понимаете, я не хочу пережевывать вот эту жевательную резинку широко известных фактов из нашей истории последних сто лет. Но, я думаю, что она коллективизация абсолютно подорвала просто русское крестьянство, которым Россия питалась. И сейчас мы висим в неком безвоздушном пространстве. Но «Бог не выдаст, свинья не съест!». Будем надеяться на Милость Божью, на станцию «Эхо Москвы».

К.ЛАРИНА: Мне нравится Ваше настроение сегодня, Юрий Николаевич. Зажигаете Вы.

Ю.АРАБОВ: Милость Божью да «Эхо Москвы» - все, что осталось.

К.ЛАРИНА: Последний мой вопрос: а когда «Фауст» можно будет увидеть? Какие сведения у Вас?

Ю.АРАБОВ: Я абсолютно не знаю, это надо обращаться к режиссеру. Увидят её в Венеции, но благодаря нашим доблестным «пиратам», которым я от лица кинематографистов говорю «огромное спасибо», конечно же, украдут эту картину, вывесят её на торренты и каждый сможет сказать. Так что спасибо вам, ребята, за ваш доблестный труд!

К.ЛАРИНА: Спасибо! Это Юрий Арабов, спасибо большое.