Андрей Дементьев представляет книгу "Года любви и дни печали" - Андрей Дементьев - Книжное казино - 2011-02-27
К.ЛАРИНА: 13 часов 18 минут, добрый день еще раз. В студии радиостанции «Эхо Москвы» Ксения Ларина, Майя Пешкова. Майя, приветствую тебя.
М.ПЕШКОВА: Добрый день.
К.ЛАРИНА: И мы начинаем наше традиционное воскресное «Книжное казино». Сегодня у нас в гостях поэт Андрей Дементьев. Здравствуйте, Андрей Дмитриевич, приветствуем вас.
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Добрый день.
К.ЛАРИНА: Ну, если есть поэт, то, конечно же, есть книги, которые вы сегодня получите в подарок, если правильно ответите на вопросы, которые придумал для вас наш гость. «Года любви и дни печали» - так называется сборник стихотворений, который мы сегодня предлагаем вашему вниманию. Издательство «Эксмо» нам любезно предоставило эти призы. Ну, Андрей Дмитриевич там чего-то еще принес сегодня, какие-то книжки показать, да?
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Да, я разные принес.
К.ЛАРИНА: Скажите, какие?
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Вот эта последняя книга «Года любви и дни печали» только что вышла. Я издаюсь только в Эксмо последние 10 лет, и я принес несколько книг, вот, о любви, потом «Библиотека поэзии», «Лирика». Ну, тут некоторые из того, что вышло у меня в этом только издательстве за последнее время – где-то 17 книг. Переиздавались они 80 раз, так что у меня, например, эта книга «Лирика» - 14-е издание и так далее.
К.ЛАРИНА: Вы – поэт-традиционалист, не изменяете своим поэтическим принципам. А что вы скажете о современной поэзии, которая совсем другая сегодня?
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Почему другая? Она разная.
К.ЛАРИНА: Вас, вообще, интересуют эти люди молодые, которые появляются?
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Да, конечно-конечно. Мне же очень много присылают рукописей и книг поэты, которые пишут в разных уголках нашей страны. И я многих знаю, и некоторым я писал предисловия, скажем так, рецензии. Вот, есть такая поэтесса Захарова Лена из Тамбова – я в свое время, когда ее заметил, ее первые стихи, я ей давал рекомендацию такую, как бы, на дальнейший путь. И к моему удовольствию и к удовольствию, я думаю, читателей она получила дебютную премию имени Лермонтова – вот это очень приятно.
Но есть поэты там, которые пишут и песни, например, Симон Осиашвили, которому я написал предисловие к его книге. Хороший поэт и хорошие пишет стихи для песен. Я не говорю слова «Я люблю», когда пишут стихи для песен. Поскольку я имею тоже отношение к песням, то мне это очень нравится.
М.ПЕШКОВА: 200 песен вы написали.
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Ну, на мои стихи написано, я думаю, больше 200 песен. Но пишут и продолжают писать. И честно вам сказать, я скучаю, потому что у меня последнее время мало песен, потому что это, все-таки, какой-то особый жанр. Это не главное в моей жизни, но это очень какое-то приятное, знаете, занятие.
К.ЛАРИНА: Ну, потому что песни сегодня другие востребованы, к сожалению.
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Ну, не скажите. Скажем, такая песня Мигули «А мне не надо от тебя – наверное, выдумали мы от одиночества друг друга» - она 25 лет поется. Или там «Яблоки на снегу» - уже лет 15 ее поют, да?
М.ПЕШКОВА: «Яблоки на снегу», sorry, 35 лет.
А.ДЕМЕНТЬЕВ: (смеется) Нет, «Яблоки на снегу» - стихи были написаны в 1970-м, опубликованы в 1970 году. А музыку Михаил Муромов написал позже. Так что, вы понимаете, присылают диски, присылают ноты, присылают рукописи, книги и это огромное количество. Иногда я нахожу очень интересных поэтов, иногда, ну, разных, которым, может быть, не надо писать.
Был такой случай, знаете, мне позвонили с телевидения и сказали: «Вот, есть такой знаменитый, один из самых знаменитых в интернете поэт», назвали мне его фамилию (я не хочу говорить). Говорят: «Мы хотим, чтобы вы дали комментарий к его стихам». Я говорю: «Ну, привозите». Фамилия мне была незнакома, хотя я работаю в интернете, слежу за всем. Привезли стихи, я прочитал. Я говорю: «Сколько лет ему?» Мне говорят: «47». Я говорю: «Для 47-ми это плоховато. Для 17-ти – нормально». «Но, - говорят, - он знаменит не этими стихами, а другими», и дали мне стихи, где сплошная неформальная лексика так называемая. Я это не люблю.
К.ЛАРИНА: А что это за поэт-то хоть скажите?
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Ну, это Орлов его фамилия.
К.ЛАРИНА: Орлуша!
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Да.
К.ЛАРИНА: Ну, классный поэт, замечательный.
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Ну, может быть, классный поэт, но то, что я прочитал, мне не показалось классным.
К.ЛАРИНА: Ну, это своеобразный жанр, ну что вы!
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Ну, извините, когда матерятся в поэзии и в своих книгах – я это не люблю. Может быть, я – старомодный человек.
К.ЛАРИНА: Вы – старомодный человек, и слава богу, да.
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Да.
К.ЛАРИНА: А как вам эстрада сегодняшняя, если это можно назвать эстрадой? Это называется теперь «шоу-бизнес».
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Да, шоу-бизнес тоже разный. К сожалению, вы понимаете, мы тут говорили как-то с покойной Татьяной Ивановной Шмыга, которая не эстрадная певица, но, тем не менее, она...
К.ЛАРИНА: Звезда оперетты.
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Да, звезда оперетты. И, все-таки, это близкие жанры. И я ее спросил: «Татьяна Ивановна, что вас тревожит на эстраде? Все-таки, вы близки к эстраде, как бы, легкий жанр, как называют у нас иногда оперетту». Она говорит: «Андрей Дмитриевич, самое страшное – это публика. Они страшно реагируют. Непонятно мне, как они реагируют, например, на глупости, на пошлости. Они реагируют как я бы не смогла или как мы с вами не смогли, как многие, может быть, не смогли». На эстраде есть хорошие певцы, хорошие исполнители.
К.ЛАРИНА: Но народ тянется к безобразному больше почему-то.
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Вот. Но на эстраде много плохих стихов и много плохих песен, сделанных, простите меня, стулом, не вдохновением, не сердцем. И меня удивляет, что некоторые наши музыканты – они уже считают, что они все – они и поэты, и исполнители, и композиторы, они уже все пишут сами. Я не всегда уверен, что это, как говорится, от бога. Иногда это просто от желания...
К.ЛАРИНА: Я вас умоляю, от какого бога? Андрей Дмитриевич. Мы же поэтому и говорим, что раньше была эстрада, а сегодня это определение неприменимо, а сегодня шоу-бизнес – это к богу не имеет никакого отношения.
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Нет, я имею в виду написание стихов и музыки.
К.ЛАРИНА: Бога. О чем вы говорите? (смеется)
А.ДЕМЕНТЬЕВ: А иногда это, извините меня, от стула, если не сказать хуже. Понимаете?
К.ЛАРИНА: Да, Майя.
М.ПЕШКОВА: Простите, какая публика приходит на ваши вечера?
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Вы знаете, вот у меня сейчас были вечера в Баку, в Кемерове, где шахтерский такой край, в Твери, был я в Киеве. Публика меняется, Майечка, меняется публика к лучшему, на мой взгляд. А раньше было много на моих вечерах (на моих вечерах всегда много народу), больше такой, знаете, солидной, серьезной уже.
К.ЛАРИНА: Старшее поколение.
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Старшее поколение. Сейчас все больше молодежи. Это удивительно. Понимаете? И вот недавно у меня был вечер, буквально на днях вечер в Еврейском центре на Марьиной Роще, и битком было народу и тоже было много молодежи. И вопросы задают, и как-то чувствуется, что их интересует поэзия. И я когда вспомнил эту горькую фразу Путина, который сказал «У нас в России сейчас 40% не читает книг», я решил проверить – оказалось, 60%.
К.ЛАРИНА: Не читают?
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Не читают. И тем не менее, вы понимаете, на вечера поэтические – не только на мои, конечно – приходит молодежь. Мне это приятно. И я бываю часто в магазине «Москва» вот тут на Тверской, знаете, один из самых больших магазинов? И там допоздна, он до часу ночи работает – там допоздна много людей и много молодежи. И они читают, они смотрят.
К.ЛАРИНА: То есть вы свою аудиторию, свой клуб всегда найдете, да?
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Ну, вот сейчас у меня был вечер в Библио-Глобусе, в крупнейшем магазине Москвы, и я сидел целый час, наверное, подписывал книги. И вы знаете, много молодых людей, и это приятно.
К.ЛАРИНА: Но это все равно... Андрей Дмитриевич, но все равно это ничего не меняет. Вот, мы говорим, что много приходит к вам на вечера. Конечно же, и дай бог, и слава тебе, господи. И нас слушает много людей. Но все равно это ничего не меняет в обществе. Мы же понимаем, в каком сегодня мы пребываем состоянии – все ближе к земле, что называется, к неандертальцам.
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Это меняет язык к худшему, к сожалению. Тем не менее, вот казалось бы, 2 полюса, вот этот интерес к поэзии, интерес к искусству, к классической музыке. Я же бываю там в консерватории, я же бываю на концертах, я же в театре бываю. Много молодежи, все есть, да? И в то же время в общем какой-то идет такой опасный поворот к бездуховности. Я думаю, что тут играет роль вообще, наверное, время, в которое мы живем. Потому что, вот, например, я – как я пришел к книге? Мне было там года 3 и мой отец, бедный крестьянин, кем только не работал, потом сам поехал, закончил Академию сельскохозяйственную, стал агрономом, закончил с отличием, издал книги по специальности. И, вот, мне было 3 года, он садился каждый вечер на краешек кровати, когда меня мама укладывала спать и читал мне классику. Каждый вечер в течение нескольких лет, пока я не научился сам читать. И я уже не мог без этого жить, для меня уже книга была, ну, просто необходимостью. И когда была война, и я был мальчишкой, и когда был голод, бомбежки, вообще эти потери, эти похоронки, это страшное время, я после школы приходил в читальный зал и до 11 вечера, до закрытия сидел, читал книги. Я думал, что мне это поможет как-то забыться от голода.
К.ЛАРИНА: Помогало?
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Ну, все равно уходишь в эту литературу, в этот мир других людей.
К.ЛАРИНА: А, вот, что литература делает с человеком? Это какая-то охранная грамота? Что происходит?
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Вы знаете, хорошая литература – она делает его лучше, она ему дает силы как-то в себя поверить, понимаете? Вот я когда читал, начиная с Маугли, с романов Дюма или потом позже я читал... Я даже Шекспира всего перечитал, все 7 томов, которые тогда были изданы. Это, понимаете, дает какое-то такое наполнение. И когда ты начинаешь смотреть на людей по-другому, когда ты себя вдруг чувствуешь другим и ты себя больше начинаешь уважать. Вот, сейчас я когда узнал, прочитал насчет реформы школьной, я пришел в ужас. Я думаю, ну и так-то неважно обстоят у нас дела с культурой, с духовностью. Понимаете? А тут вдруг хотят сделать необязательными предметы – литературу, географию, историю, математику, русский язык. Кого мы воспитаем? Кто потом придет во власть?
К.ЛАРИНА: Уже воспитали.
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Да уже воспитали, да. Вы правы. Поэтому, конечно, я, честно сказать, в очень большой тревоге в этом смысле. Хотя. Вы знаете, Ксения, хотя, иногда, когда я бываю на этих вечерах, когда вот эти ребята молодые, парни, девушки, вот когда они там сидят, слушают, там, стихи, задают вопросы – мне как-то больше приходит такого оптимизма. И когда я, например, смотрю передачу Юрия Вяземского «Умники и умницы», я думаю, потрясающе, все-таки. Все равно не пропадем.
К.ЛАРИНА: Хорошо бы, чтобы эти умники оставались, все-таки, в стране, а не уезжали на заработки куда-нибудь подальше.
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Конечно! Во, во! Вот проблема, да. Миллион 200 тысяч уехали за последнее время, представляете? Причем, 500 тысяч людей интеллектуального труда.
К.ЛАРИНА: В том-то все и дело, что это не гастарбайтеры уезжают, да?
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Да конечно-конечно! Это большая опасность. И я все время думаю, неужели там наверху-то, когда выступают они по телевизору, наши руководители и говорят нам...
К.ЛАРИНА: Про Сколково.
А.ДЕМЕНТЬЕВ: ...о проблемах, говорят об успехах, я думаю: «Может, я в другой стране живу? Чего-то, вроде бы, это не так, как у нас-то».
К.ЛАРИНА: Меня, кстати, удивляет – вот, раз вы сами про это вспомнили, про эту статистику жуткую – что на это, по сути, никто не обращает внимания. Никто эту проблему не обсуждает утечки мозгов.
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Простите, а телевидение? Это стало уже, ну, неприлично даже говорить об этом, что кровь-кровь, насилие.
К.ЛАРИНА: Вот на этом самом интересном месте мы и прервемся. (смеется) Давайте. Потом дальше пойдем ругаться.
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Хорошо.
К.ЛАРИНА: Вопросы вам зададим, дорогие друзья – будете отвечать на них и книжки выигрывать с автографом Андрея Дементьева. Сейчас у нас новости.
НОВОСТИ
К.ЛАРИНА: Возвращаемся в программу. Напомним, что сегодня у нас в гостях поэт Андрей Дементьев и пришло время задать вам вопросы – будете думать, и минут через 10 по телефону прямого эфира 363-36-59 отвечать на них. Я вопросы... Может, вы прочтете, Андрей Дмитриевич?
А.ДЕМЕНТЬЕВ: А, давайте, пожалуйста.
К.ЛАРИНА: Давайте. Вы же автор. Давайте.
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Да, хорошо. Вот недавно мы отмечали здесь, вечер был у Эльдара Рязанова в его доме, вечер был посвященный памяти Василия Павловича Аксенова, нашего замечательного писателя. Вот я задаю вопрос: в каком издании были опубликованы первые и большинство известных произведений Василия Аксенова? Это первый вопрос. Второй. По поводу какого своего произведения Александр Сергеевич Пушкин воскликнул «Ай да Пушкин, ай да сукин сын!» Третий. Кто из советских поэтов был репрессирован за одно стихотворение и как оно называлось, или, по крайней мере, первые строчки. Какой американский поэт издал свою первую книгу в 37 лет и с которой он вошел в мировую литературу, сразу став классиком? Как называлась эта книга? Какому городу посвящены стихи «Над небом голубым есть город золотой»? Кто из писателей был первым редактором журнала «Юность»? Какую поэму Лермонтов начал в 15 лет и закончил через 10 лет? Следующий вопрос. Кому посвящено стихотворение Алексея Константиновича Толстого «Средь шумного бала» и как звали адресата? Кто из известных французских поэтов написал свои лучшие стихи в период от 16-ти до 19-ти лет и вошел в мировую литературу с ними? Кто автор книги о Наполеоне, вышедшей в Советском Союзе? Известная книга, которая одна из первых была. Кем по своей первой профессии были Чехов, Вересаев, Арканов, Горин? Вот все вопросы.
К.ЛАРИНА: Ну что же, ждем когда вы созреете. И еще раз повторю, по телефону прямого эфира 363-36-59 будем принимать ваши ответы. Давайте теперь немножечко поговорим о немножко другой ипостаси Андрея Дементьева. Напомню, что какое-то время назад наш гость возглавлял телевизионное бюро в Израиле, да?
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Да, да. Я был шеф-бюро российского телевидения на Ближнем Востоке. Там был не только Израиль – там у меня был еще и Египет, и Иордания. Но в основном это, все-таки, Израиль.
К.ЛАРИНА: Вот смотрите, что у нас сегодня в Египте, да? Могли ли вы предположить такое развитие событий?
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Нет, конечно.
К.ЛАРИНА: Вообще, насколько это предсказуемо?
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Вы знаете, я думаю, что тут все копилось годами. Там не только социальная ситуация, социальное расслоение, неравенство. Там, конечно, еще и ситуация, связанная с каким-то узурпаторством самого президента. Потому что столько лет, я считаю, столько лет, сколько, скажем, Каддафи сейчас или Мубарак и некоторые другие, нельзя руководить страной, потому что ты... Ну как вам сказать? Не то, что привыкаешь. Но много вокруг подхалимов, много вокруг людей, которые хотят извлечь выгоду.
К.ЛАРИНА: Перестаешь адекватно воспринимать действительность, наверное, да?
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Да-да, конечно-конечно. И в результате получается такое превратное понимание той страны, которой ты руководишь. Это одно. И второе, ну, народ очень такой, экспансивный – все-таки, это восток. Восток – дело тонкое. И тут все, видимо, количество перешло в качество, и это качество чудовищно.
И что интересно, когда это только началось еще в Египте, у меня в передаче моей – я веду передачу по субботам на Радио России – у меня был астролог, очень известный человек и я ему очень доверяю. Он – серьезный ученый, потому что у него книги, я читаю эти книги. И он предсказал, кстати сказать, 11 сентября в свое время в Америке. И, вот, только начались события там, в Тунисе прошли, начались в Египте, я его спросил: «Что дальше-то будет, Паша?» Он сказал: «Дальше будет Каддафи – это будет страшно». Через 2 недели все началось. И сейчас, действительно, страшно, потому что гибнут люди, невинные люди. И я даже не могу себе представить, как человек может убивать своих подданных или в данном случае для нас своих соотечественников, земляков ни за что, за то, что они хотят, чтобы жизнь поменялась к лучшему?
К.ЛАРИНА: Ну, он не первый, к сожалению.
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Он не первый, да.
К.ЛАРИНА: И мы таких переживали.
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Да, и у нас такое было, конечно. О чем говорить.
К.ЛАРИНА: А вот тогда вопрос, если говорить о нас. Я думаю, что тоже, наверняка, на эту тему вы сами размышляли. Почему столь привлекательна фигура Иосифа Виссарионовича Сталина?
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Для кого?
К.ЛАРИНА: Для нашей страны, для большинства. Мы же видим, какое количество людей активно голосуют за такой тип диктатора, за такой тип руководителя.
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Вы знаете, Ксения, я все время слушаю вашу передачу и отношусь с большим уважением, и иногда восторгом.
К.ЛАРИНА: Я слышу, сейчас будет «Но». (смеется)
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Да. И вы, кстати, об этом говорили. Никакого «но», нет.
К.ЛАРИНА: Нет?
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Нет-нет. Я – ваш единомышленник, и то, что вы так смело, мужественно, так точно совершенно даете оценки нашим и прошлым, и нынешним нашим событиям – это очень хорошо. Кто поднимает или кто пытается возродить фигуру Сталина? Это определенный, все-таки, состав людей, я так думаю. Вот я, казалось бы, жил и в ту эпоху, и в брежневскую, и в хрущевскую, и в горбачевскую. То есть я прожил долгую жизнь. Я, например, был в свое время тоже членом КПСС как все. Все мы были комсомольцами, мы в это верили тогда. Многого мы, как бы, не знали. Но когда коснулось уже дела, вот, скажем, лично моей семьи, я многое понял и многое в своих отношениях поменял. У меня дед погиб в лагере, один дядька погиб в лагере, другой дядька погиб в тюрьме, отец сидел еще, его брат сидел, еще брат сидел. И я когда все это увидел, я же знаю своего отца. Чтобы он выступал там против, чтобы он что-то делал, ему приписали эту статью – я не мог в это поверить. Ну, я вырос! Видите, я вам рассказывал, он мне читал эти книги, я видел, что он за человек из самых низких, как бы, таких слоев бедного крестьянства вышел. Когда я это все своим мальчишеским умом стал осмысливать, я понял, что это страшная ситуация. А потом уже, после XX съезда, когда открылись эти документы, когда уже все пошло, как говорится, открыто, я понял, что я, действительно, жил в страшное время. Хотя, мы, мальчишки, может, чего-то не понимали. Были там пионерские лагеря, там были у нас всякие походы. Ну, детство есть детство – куда денешься?
К.ЛАРИНА: Конечно.
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Все равно детство – оно всегда прекрасно, даже если бывают какие-то трагедии. И когда вдруг я узнаю, что хотят вывесить портрет тут в Москве Сталина, я, честно сказать, крайне удивился. Потому что а кому это надо? Вы понимаете? Тогда, если вы хотите вывесить портрет Сталина, потому что он был главнокомандующим в период Великой отечественной войны, тогда вы вывешивайте портреты всех – и Конева, и Рокоссовского, и Толбухина, и Малиновского, и так далее, и так далее, потому что они тоже воевали, они тоже руководили армией. Но все дело в том, что репутация, Ксения, репутация – это самая дорогая вещь для человека. Репутацию наживают иногда, добывают ее, ее строят годами. А потом можно за какое-то...
К.ЛАРИНА: За секунду.
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Да! Ее потерять. И потерять доверие людей, которые тебе до этого доверяли. Вот я считаю, что Сталин потерял доверие всего народа, когда происходило то, что происходило, когда люди, которые впервые пытались что-то сказать, погибали просто потому, что они пытались сказать правду. И поэт, о котором я задал вопрос, он же написал это стихотворение. А до этого он написал, простите меня, стихи наоборот, как бы, в защиту. Вышла в свое время книга «100 стихотворений о Сталине» - там все. Там и Пастернак, и Ахматова. Там все. Ну, было такое время – люди верили.
К.ЛАРИНА: Даже если не верили, то понимали условия выживания. А как?
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Да, понимали условия жизни, конечно. Кто-то верил, кто-то не верил, понимаете? Но когда вдруг все было открыто... Почему демократическая страна, скажем, демократия отличается от диктатуры? Почему? Потому что при диктатуре все закрыто. И иногда человек не виноват в том, что он думает вот так, а не иначе. Просто он от своего незнания, от своей неинформированности не знает, что происходит, поэтому он может говорить или поступать так или иначе. Вот в чем дело. Поэтому я думаю, не так много в нашей стране и с годами будет все меньше, чтобы они вот так возносили роль Сталина. Да, были и в Советском Союзе, были какие-то дела, хорошие стороны жизни и была дружба народов, между прочим, да? И было что-то хорошее...
К.ЛАРИНА: Вы имеете в виду в Советском Союзе?
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Да, в Советском Союзе. Потому что я помню вот эти декады русской культуры, там, скажем, в Азербайджане, декада армянской культуры в Москве. Это сближало, все-таки, людей, понимаете? Нас, писателей, нас, деятелей искусства, культуры сближало. Но говорить о том, что голосовать и считать его, как бы, человеком тысячелетия – я бы не стал.
К.ЛАРИНА: У вас остались друзья из Советского Союза?
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Конечно.
К.ЛАРИНА: Из ваших коллег по цеху, из литераторов? Вы с кем-то дружите?
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Конечно. Да, мы дружили очень с Максимовым Владимиром Емельяновичем.
М.ПЕШКОВА: Он вам стихи, ведь, посвятил?
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Да, он мне посвятил стихи и я ему посвятил стихи. Вы понимаете, он был человек невероятной честности. И если он во что-то верил, то я знал, что он верит в это – он не просто подделывается. Нет! Я вот даже сказал: «Владимир Емельянович, а чего вы печатаете в «Правде»? Не надо в этом издании печататься, вы понимаете? Оно скомпрометировано». Он посмотрел на меня и говорит: «Андрей Дмитриевич, да я печатаюсь не важно где, я печатаюсь. Важно, что я говорил». Я говорю: «Нет, ну вот для меня важно еще и где, понимаете? Потому что за вас журнал «Континент» у нас могли дать 5 лет в свое время, за чтение этого журнала, понимаете? Значит, важно еще где». И мы иногда с ним так вот спорили, но в то же время он, конечно, был человеком невероятной честности и очень талантливым писателем, и замечательным редактором. И я с ним встречался, ко мне в журнал «Юность» приезжали все эти изгнанные в свое время из Советского Союза – и Лев Копелев, и Саша Соколов, и Володя Войнович, который потом вернулся. Мы их всех печатали, кстати сказать. Это были люди, которые для меня были, ну как вам сказать, я, как бы, снизу вверх на них смотрел. Потому что они взяли на себя мужество, взяли на себя ответственность выйти и сказать то, что они думают. Не все это могли в то время, да? Не все. И я поэтому, когда вышел «Метрополь» и когда началась вся эта история с «Метрополем», я потом уже напечатал всех главных авторов этого альманаха, за который так преследовали и за который исключали из Союза писателей. И я напечатал и Арканова, и Вознесенского, и того же Василия Аксенова, и Женю Рейна, и Жванецкого, и других. То есть душой я понимал, что они делают правое дело, они правы, они честно себя ведут. Но мне нужно было, чтобы журнал мой, которым я руководил 12 лет, чтобы он оставался на плаву, чтобы в нем можно было их всех печатать. Все, что тогда происходило, нужно было печатать.
К.ЛАРИНА: А приходилось кого-нибудь отстаивать? Вы так рисковали часто?
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Ой, о чем вы говорите!
К.ЛАРИНА: Да?
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Вы знаете, вот сейчас у меня, видите, за последние 10 лет вышло 17 книг. А пока я был главным редактором журнала «Юность», у меня, может быть, одна-две книги вышли. Я почти не писал ничего, потому что я занимался журналом, потому что это было интересно, это было сложно, это было трудно. И тираж, которого мы достигли 3 миллиона 300 тысяч, это был немыслимый тираж при том лимите, который существовал.
К.ЛАРИНА: Это какие годы? Давайте напомним.
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Я вам скажу, я стал главным редактором с 1981-го до 1993-го года. А до этого я был еще заместителем.
К.ЛАРИНА: То есть как раз самое такое перестроечное время, когда вдруг мы, наконец-то...
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Да, и это было очень трудно.
К.ЛАРИНА: «Кролики и удавы» как раз вы печатали.
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Да-да, я напечатал «Кролики и удавы». И цензура же была. И в цензуру ездил мой заместитель. И однажды он приехал и сказал мне: «Тебе просили передать, что за «Кролики и удавы» тебя будут бить до кровавых соплей». Я говорю: «Ничего – переживем». (все смеются) Переживем.
Очень тяжело шел, конечно, роман Войновича о Чонкине. Я практически напечатал все кроме одной вещи – Булгакова «Собачье сердце».
К.ЛАРИНА: Не дали?
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Не дали. И то мне позвонил Гриша Бакланов, который был тогда главным редактором «Знамени», а мы учились вместе в Литературном институте, дружили. Он мне говорит: «Андрюш, не обижайся. Я объявил «Роковые яйца», но я буду печатать еще и «Собачье сердце». Как ты?» Я говорю: «Гриш, самое главное, что это будет напечатано. У тебя уважаемый журнал, ты уважаемый редактор. Слава богу, что это придет к читателям. Не будем тут считаться». Вот единственная вещь. А все остальное я напечатал. Все напечатал.
Я Виктора Некрасова, который в это время был за границей, был в эмиграции, который разругался совершенно с советской властью, который все время подписывал письма и так далее, мне передали от него его рукопись «Городские прогулки». Я об этом рассказывал, у меня это в мемуарах есть. И я прочитал... Замечательный писатель-то он был, чего говорить-то? Одна из лучших книг о войне «В окопах Сталинграда». Я прочитал, я ему позвонил и сказал: «Будем печатать». Он говорит: «Не, не будете». (смеется) Я говорю: «Виктор Платонович, ну, постараюсь». И потом я когда у него же запросил фотографию, он поверил, что, вроде, будем. И когда я ему послал верстку, он понял, что будем. Но дошло до Политбюро. И занимался этим и Горбачев, и Лукьянов, и Яковлев, и Лигачев. То есть 4 верстки я должен был им послать. Мне позвонили от них и сказали: «Пошлите 4 верстки вот этим людям – они сами прочтут». И, все-таки, я пробил и мы напечатали. Мы все напечатали.
К.ЛАРИНА: Ну что? Надо на вопросы отвечать. У нас вопросов много. Я напомню телефон прямого эфира 363-36-59, Андрей Дементьев в студии. И если он возьмет наушники, то будет слышать ваши ответы, дорогие друзья. Вопросы пока не будем повторять. Если что-то забудете, мы вам напомним. Еще раз телефон я называю: 363-36-59. Поехали. Кто готов. Алло, здравствуйте. Алло?
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте.
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Здравствуйте.
К.ЛАРИНА: Говорите, пожалуйста.
СЛУШАТЕЛЬ: Я хотела бы ответить на вопрос по поводу произведения Лермонтова, которое он начал писать в 15 лет и закончил через 10.
К.ЛАРИНА: Так?
СЛУШАТЕЛЬ: Это поэма Лермонтова «Демон».
К.ЛАРИНА: Правда.
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Точно.
К.ЛАРИНА: Как зовут вас?
СЛУШАТЕЛЬ: Марина.
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Марина, спасибо.
К.ЛАРИНА: Спасибо, ответ совершенно верный. Дальше поехали. Алло, здравствуйте, алло?
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте.
К.ЛАРИНА: Да, пожалуйста.
СЛУШАТЕЛЬ: Я хотела ответить по поводу город. Это Иерусалим.
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Правильно.
К.ЛАРИНА: И это правильный ответ. И вас зовут?
СЛУШАТЕЛЬ: Людмила.
К.ЛАРИНА: Людмила, спасибо, ответ совершенно верный. Дальше поехали. Алло, здравствуйте. Алло?
СЛУШАТЕЛЬ: Алло, здравствуйте. Меня зовут Александра. Я по поводу стихотворения, за которое человек поплатился своей свободой и жизнью. Это Осип Мандельштам.
К.ЛАРИНА: Да.
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Совершенно верно.
К.ЛАРИНА: А стихотворение вспомните?
СЛУШАТЕЛЬ: Да, конечно. «Мы живем, под собою не чуя страны».
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Совершенно верно.
К.ЛАРИНА: Совершенно верно. Спасибо большое, записали и вас – ответ совершенно верный. Алло, здравствуйте. Алло?
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте.
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ: По поводу последнего вопроса, наверное. По поводу профессии первой многих авторов.
К.ЛАРИНА: Да-да?
СЛУШАТЕЛЬ: Насколько я знаю, все были врачами по первой профессии.
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Тоже верно.
К.ЛАРИНА: Совершенно верно. И вас зовут?
СЛУШАТЕЛЬ: Константин из Саратова.
К.ЛАРИНА: Спасибо, Константин, записали. Следующий звонок. Алло, здравствуйте. Алло?
СЛУШАТЕЛЬ: Добрый день.
К.ЛАРИНА: Здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ: Я по поводу вопроса «Ай да Пушкин, ай да сукин сын!» Это «Евгения Онегина» когда он написал, он сказал эту фразу.
К.ЛАРИНА: Нет-нет-нет. Другое. Еще пробуем. Алло, здравствуйте. Алло?
СЛУШАТЕЛЬ: Алло?
К.ЛАРИНА: Да, пожалуйста.
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Да, здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Меня зовут Вера, я по поводу книги о Наполеоне.
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Да?
К.ЛАРИНА: Евгений Тарле в серии ЖЗЛ вышла в 1936 году биография Наполеона.
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Да-да, все верно. Правильно.
К.ЛАРИНА: Правильный ответ, спасибо большое, записали. Дальше поехали. Алло, здравствуйте. Алло?
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, меня зовут Ильфак, я из Казани. Я вот по поводу французского поэта от 16 до 19 лет. Мне кажется, этот французский поэт был знаменитый Виктор Гюго.
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Нет. Ошибаетесь.
К.ЛАРИНА: Нет. Это Янукович у нас очень любит таких поэтов как Чехов. (смеется) Великих русских и украинских. Алло, здравствуйте. Алло?
СЛУШАТЕЛЬ: Значит, первый редактор журнала «Юность» был Борис Полевой.
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Нет, ошибаетесь.
К.ЛАРИНА: Неправильный ответ, тем более, что вы даже и не сказали «Здравствуйте». Вот, сказали бы волшебное слово и, может быть бы угадали. Алло, здравствуйте. Алло?
СЛУШАТЕЛЬ: Алло, здравствуйте. Евгений.
К.ЛАРИНА: Да, Евгений.
СЛУШАТЕЛЬ: По поводу издательства, в котором издавался Аксенов, это издательство «Эксмо».
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Нет.
К.ЛАРИНА: Нет.
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Я говорил не об издательстве – в изданиях. Издания – это может быть журнал, газета. Нет, тогда бы я так и сказал «В каком издательстве?», а я сказал «В каком издании?»
К.ЛАРИНА: Ну, я думаю, что легко догадаться. Тем более, что мы добрую половину передачи об этом издании говорим. Алло, здравствуйте. Алло?
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте.
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Здравствуйте.
К.ЛАРИНА: Пожалуйста.
СЛУШАТЕЛЬ: По-моему, у вас остался французский юный поэт, да?
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Да.
К.ЛАРИНА: Да.
СЛУШАТЕЛЬ: По-моему, это Артюр Рембо.
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Точно.
К.ЛАРИНА: И вас зовут?
СЛУШАТЕЛЬ: Рустем.
К.ЛАРИНА: Рустем. Спасибо большое. Значит, я напомню, что у нас осталось. В каком издании были опубликованы первые и большинство известных произведений Аксенова? По поводу какого своего произведения Пушкин воскликнул: «Ай да Пушкин, ай да сукин сын!»? Какой американский поэт издал свою первую книгу в 37 лет и с которой он вошел в мировую литературу, сразу став классиком? Как называлась эта книга? Кто из писателей был первым редактором журнала «Юность»? Кому посвящено стихотворение Толстого «Средь шумного бала» и как звали адресата? Вон сколько у нас еще вопросов. Пожалуйста. Алло, здравствуйте. Алло?
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте.
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ: Я могу ответить на первый вопрос.
К.ЛАРИНА: Пожалуйста.
СЛУШАТЕЛЬ: По поводу, где издавался Аксенов, опубликовался даже. Это журнал «Юность».
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Точно.
К.ЛАРИНА: И это правильный ответ.
СЛУШАТЕЛЬ: И первая вещь...
К.ЛАРИНА: Все, все-все-все-все, хватит. Спасибо. Только на один вопрос отвечаем – дайте возможность другим тоже поучаствовать. Алло, здравствуйте. Алло?
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте.
К.ЛАРИНА: Здрасьте.
СЛУШАТЕЛЬ: Это Николай. Я хочу ответить на вопрос по поводу Пушкина – это произведение «Борис Годунов».
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Точно.
К.ЛАРИНА: Правильный ответ. Николай, спасибо большое, ответ верный. Алло, здравствуйте. Алло?
СЛУШАТЕЛЬ: Алло?
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Да?
СЛУШАТЕЛЬ: Добрый день.
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ: Я хочу по поводу Аксенова.
К.ЛАРИНА: Уже ответили.
СЛУШАТЕЛЬ: Ой, извините, прослушала.
К.ЛАРИНА: Да, извините ради бога, не повезло. Алло, здравствуйте. Алло?
СЛУШАТЕЛЬ: Алло, здравствуйте. «Эхо Москвы»?
К.ЛАРИНА: Да, пожалуйста.
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Меня зовут Елена. Про Чехова уже ответили?
К.ЛАРИНА: Про Чехова – ответили.
СЛУШАТЕЛЬ: А тогда, может быть, про французского поэта? Байрон?
К.ЛАРИНА: Уже ответили, тем более, что это Рембо.
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Ну, Байрон – это английский. (смеется)
К.ЛАРИНА: Спасибо. Еще пробуем. Алло, здравствуйте, алло?
СЛУШАТЕЛЬ: Алло?
К.ЛАРИНА: Да, пожалуйста.
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. А уже ответили, кому было посвящено?
К.ЛАРИНА: Нет.
СЛУШАТЕЛЬ: Софье Андреевне Миллер.
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Правильно.
К.ЛАРИНА: Отлично. Как вас зовут?
СЛУШАТЕЛЬ: Алексей.
К.ЛАРИНА: Спасибо, дорогой Алексей, ответ совершенно верный. Ну что? У нас остался американский поэт, но давайте уже сами ответьте, Андрей Дмитриевич, а то у нас времени мало.
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Ну, вы знаете, это великий американский поэт Уолт Уитмен, который издал свою первую книгу «Листья травы» и она сразу стала известной и он сразу вошел в мировую литературу.
К.ЛАРИНА: И первым был из писателей главным редактором журнала «Юность» Катаев.
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Да, Валентин Петрович.
К.ЛАРИНА: Потому что я как раз почему-то решила, что Полевой. Нет – Катаев.
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Нет, Катаев, да.
К.ЛАРИНА: Я тороплюсь, чтобы мы, все-таки, успели хоть что-нибудь прочесть – у нас осталось 4 минуты до конца эфира. И выбирайте сами на свое усмотрение, что вы нам прочтете, тем более, что вы принесли стихи совершенно новые, нигде еще не опубликованные.
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Да. Вот вы знаете, я как раз хочу прочесть неопубликованные стихи. Вот одно стихотворение – оно довольно печальное. Я прочел и услышал, что хотят распродавать Бородинское поле под участки дачные.
К.ЛАРИНА: Да что вы?
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Да, да. Об этом прошла информация по разным источникам, и я написал стихи, которые называются «Позорный торг». «Недаром помнит вся Россия про день Бородина». Михаил Юрьевич Лермонтов, эпиграф.
«Торгаши продают Бородинское поле,
Наша горькая память идет с молотка.
Эту землю, омытую кровью и болью,
Расчленят словно старую тушу быка.
По великому полю настроят заборы,
И российские войны, павшие здесь,
Из далекой дали вслед посмотрят с укором
На манкуртов, утративших совесть и честь.
Что ж молчишь ты, любимая Матерь-Россия,
Ведь сыны твои здесь защищали тебя.
Или ты сохранить нашу славу не в силах?
Иль живешь ты уже, никого не любя?»
К.ЛАРИНА: У нас все на костях стоит.
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Да.
К.ЛАРИНА: Андрей Дмитриевич. Какое там поле?
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Ну, я просто знаю, что у нас в Общественной палате – я говорил только что недавно с Анатолием Григорьевичем Кучереной, и он говорит: «Давайте поедем на это Бородинское поле, посмотрим». Я говорю: «Давайте поедем – надо что-то делать».
К.ЛАРИНА: А там что вообще происходит на этом поле?
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Ну, вот, там распродаются... Хотя, выступал губернатор Московской области Борис Всеволодович Громов, он сказал, что «да нет, там только вокруг и все». Но насколько мы знаем, это только начать. И поэтому мы очень беспокоимся все.
Я хочу прочесть одно стихотворение – оно не связано с сегодняшней погодой, с сегодняшним временем года. Это об осени. Но тем не менее, вот, эпиграф, строчка безумно мне нравится, она гениально совершенно строка Александра Сергеевича Пушкина: «Унылая пора, очей очарованье». И, вот, короткое стихотворение.
«Осенний лес торжественен и тих,
Как будто после кисти Левитана.
Здесь по утрам прохладно и туманно,
И до весны оркестр птичий стих.
Я в этом царстве обретал покои,
Когда октябрь уводил меня меж сосен.
Из всех времен печальна только осень,
Прославленная пушкинской строкой».
Вот такие стихи.
К.ЛАРИНА: Ну давайте еще.
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Еще.
К.ЛАРИНА: Последнее в этой передаче.
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Сейчас я прочту про любовь, о любви.
К.ЛАРИНА: Давайте.
А.ДЕМЕНТЬЕВ: «Я говорю тебе «Люблю» как будто признаюсь впервые.
И твой ответный взгляд ловлю и прячу грусть в цветы живые.
Они морозом отдают, мной принесенные с мороза,
И согревают твой уют всегда желанные мимозы.
Ты улыбнешься мне в ответ улыбкой влюбчивости ранней,
Хотя прошло так много лет с минуты первого свиданья.
Я забываю про года, я помню в них лишь счастье наше
И жизнь навеки молода, где талисманом день вчерашний».
К.ЛАРИНА: Спасибо большое. Это Андрей Дементьев, гость наш сегодняшний. Сейчас попросим Андрея Дмитриевича подписать книжки, которые наши слушатели выиграли в честной борьбе.
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Хорошо. С удовольствием.
К.ЛАРИНА: А вам удачи, здоровья и новых книг. Спасибо вам.
А.ДЕМЕНТЬЕВ: Спасибо большое. Всего доброго.
К.ЛАРИНА: Спасибо.