Новая книга Андрея Макаревича "В начале был звук" - Андрей Макаревич - Книжное казино - 2010-03-28

К. ЛАРИНА: Ну что, мы начинаем наше «Книжное казино», здесь, в студии «Эхо Москвы» Майя Пешкова

М. ПЕШКОВА: Добрый день.

К. ЛАРИНА: Ксения Ларина и наш сегодняшний гость, я на него смотрю в телевизоре даже. Это Андрей Макаревич!

А. МАКАРЕВИЧ: Всем привет!

К. ЛАРИНА: Итак, Андрей Макаревич в нашей студии. Мы работаем в большой студии и поэтому у вас есть возможность посмотреть в глаза нашему гостю. На наш сайт зайдите и сразу увидите весёлого человека, всё у него хорошо, вон сколько книжек написал!

А. МАКАРЕВИЧ: Нет, это одни и те же.

К. ЛАРИНА: Это одна книжка, которую мы сегодня представим. Книжка называется «Вначале был звук», роскошного, кричащего красного цвета издательства ЭКСМО. Я уже Андрею сказала, что книжку свою не принесла для подписи, осталась без автографа, потому что мой супруг, как страстный битломан, с этой книгой всю ночь проспал. Не со мной, а с Вашей книгой. И знаете что, я вчера её увидела и вспомнила, ещё не читая, Джона Леннона, его знаменитый сборник рассказов. Согласитесь, в этом есть какой-то привет? Или это случайно получилось?

А. МАКАРЕВИЧ: Её-богу, случайно.

К. ЛАРИНА: Это сборник небольших рассказов и, как я понимаю, авторские рисунки Ваши, да?

А. МАКАРЕВИЧ: Да. Леннон тоже в юношестве учился в художественном колледже, а я в архитектурном институте чуть позже. Но дальше мы с ним совершенно разные. Он писал сюрреалистические вещи, а я как раз наоборот. Я даже к беллетристике не могу перейти, потому что хорошо у меня получается то, что я знаю. Я могу рассказывать о том, что я видел или о том, к чему я в результате этого пришёл. А вот какое-то сочинительство такое, этого у меня нет.

К. ЛАРИНА: То есть, придумывать сюжет…

А. МАКАРЕВИЧ: В песне – пожалуйста. А в прозе нет.

К. ЛАРИНА: А здесь всё из себя, да?

А. МАКАРЕВИЧ: Да, пожалуй так.

К. ЛАРИНА: Это какая по счёту книга?

А. МАКАРЕВИЧ: Ой, наверное седьмая, я не помню.

К. ЛАРИНА: Первая была мемуарная.

А. МАКАРЕВИЧ: Первая была «Всё очень просто», про историю «Машины времени», вторая была «Сам овца», потом были «Акваланги для всех», ну, потом я не считаю несколько стихотворных книжек, потом была «Занимательная наркология», потом «Мужская кулинария», потом «Мужские напитки» и вот теперь вот эта.

К. ЛАРИНА: Но это долго происходит или Вы уже подсели на этот процесс сочинительства, писательства?

А. МАКАРЕВИЧ: Когда ты знаешь, про что и как, происходит оно быстро. Просто надо себя заставить на час раньше вставать и с утра садиться, пока телефон не звонит, никто не мешает это делать.

К. ЛАРИНА: Это будет какая-то серия? Ещё будет том?

А. МАКАРЕВИЧ: Они хотят переиздать «Овцу».

К. ЛАРИНА: В таком же формате?

А. МАКАРЕВИЧ: Да, будет такие две книжечки. Это будет к лету.

К. ЛАРИНА: Вот, в камеру покажите.

А. МАКАРЕВИЧ: Бился за оформление довольно долго, но победил.

К. ЛАРИНА: Из чего это создано? Расскажите.

А. МАКАРЕВИЧ: очень интересно. И то, и другое появилось по сигналу извне. Сначала ко мне пришла женщина Марина Резвова, есть такая большая компания «Крост», которая занимается тем, что они раз в год постоянным клиентам и друзьям делают подарки. Они приходят к известным людям, Григорию Остеру, и говорят: «Напишите нам о чём угодно! Пусть это на протяжении года будет эксклюзив. Мы сделаем подарок нашим постоянным людям». Мне показалось это красивой идеей.

У меня идея про звук была в голове долго, но я бы с ней ещё долго ходил, надо же себя заставить сесть и написать. Тут сроки были определены, я написал книжечку.

К. ЛАРИНА: «Всё, что хотите» - это называется.

А. МАКАРЕВИЧ: Да, у них называется «Следы человека», всё, что человек делает – это его следы. Они шикарно её издали в количестве 1 тыс. экз. И всю раздарили. Прошёл год и я её принёс в ЭКСМО. На самом деле эта книжка состоит из двух частей. Первая часть – «Вначале был звук», это такое исследование моё субъективное весьма на тему того, что такое звук в жизни человека.

К. ЛАРИНА: Вы спорите с Творцом?

А. МАКАРЕВИЧ: Я стал в словарях искать определение, что такое музыка, нашёл массу определений, ни одно из них меня не устроило. Оно не объясняет, что такое музыка. И второе, что меня всегда дико интересовало, этим Кобалевский занимался, он близко подошёл, он говорил, что дети любую музыку делят на песню, танец и марш. Но дети гораздо более интересные делают вещь. Они моментально говорят, что это грустная мелодия, а эта весёлая. Каким образом четырёхлетний человек, которого музыке не обучали, отличает минор от мажора, мне было страшно интересно. А ответ лежал на поверхности. Здесь это написано и изучено. Сейчас не буду раскрывать секрет, почему.

А вторая половина книжки – это то, что я писал для журнала «Стори». Володя Чернов замечательный, когда сделал журнал, он мне позвонил и говорит: «Будешь писать нам страничку про что хочешь?» Я испугался немножко, потому что такая обязаловка – раз в месяц вынь, да положь, принеси. А он говорит: «А ты смотри, у тебя через год, два книжка получится, когда их накопится». Это меня убедило.

К. ЛАРИНА: Такие эссе, да?

А. МАКАРЕВИЧ: Да, да. Это такие маленькие эссе с картинками, ещё смешнее, я не собирался их иллюстрировать. Просто мы начали работать, и у них изменился макет журнала. И пространство для меня стало больше, а я настолько привык к формату, который я делаю, что всё остальное мне казалось, что буду водой разбавлять. Я могу дописать 50 строк, но они будут лишние. И тогда само собой напросилось решение – придётся рисовать картиночку.

К. ЛАРИНА: То есть, вообще получилась авторская страничка целиком.

А. МАКАРЕВИЧ: Да.

К. ЛАРИНА: Ну а про Битлов расскажите. Я открыла «И снова про Битлов», что они Вам покоя не дают? Они ещё есть в Вашей жизни или нет?

А. МАКАРЕВИЧ: Ну, они настолько есть, что как бы и нет уже. Есть, безусловно. Загадка не разгадана. Я очень хорошо знаю музыку начала 60-х и они же не были первыми, они не были лучшими, целый год Брайн бегал с их записью по студиям, а ему говорили, что ансамбль – это не модно. Вы посоветуйте им взять солиста-певца, и мальчики пусть аккомпанируют. И они взяли Шеридана, полгода с ним проработали.

И потом произошло вдруг какое-то чудо, и когда слушаешь их музыку сегодня и то, что делалось тогда вокруг них, ты вдруг понимаешь, какая это чудовищная разница, которая, кстати, тогда не так заметна была. А сейчас это просто стреляет. И в чём там фокус, помимо того, что они замечательные вокалисты, мелодисты, был гениальный Джордж Мартин, который просто опередил весь мир в качестве записи, придумал компрессирование. И всё-таки, там есть что-то ещё, что-то необъяснённое, что заставило весь мир сойти с ума, отменить Третью мировую войну и т.д.

Так что там вопросов больше, чем ответов.

К. ЛАРИНА: Наверняка же был в Вашей жизни период подражательства. Или так сказать трудно? Невозможно от этого избавиться.

А. МАКАРЕВИЧ: Подражательства? Ну, насколько верующие подражают Иисусу Христу, настолько мы подражали Битлам.

К. ЛАРИНА: Но хотелось же!

А. МАКАРЕВИЧ: Мы молились. Хотелось безумно! Хотелось до нечеловеческого! Поэтому как раз реальных задач я не ставил. Это где-то было в заоблачных сферах. И даже когда три года назад нам предложили поехать на студию Abbey Road, я не могу понять – как это! Это на небо куда-то поехать?

К. ЛАРИНА: У Вас есть альбом, записанный там?

А. МАКАРЕВИЧ: У нас два альбома записано.

К. ЛАРИНА: И помните это ощущение?

А. МАКАРЕВИЧ: Конечно! Конечно!

К. ЛАРИНА: У нас был Стас Намин в гостях, он тоже хвастался: «Посмотри, что здесь написано! Abbey Road!»

А. МАКАРЕВИЧ: Да, он внимательно следил за нашими телодвижениями. А на самом деле, когда туда второй раз едешь, ты понимаешь, что это невероятно удобное для работы место.

К. ЛАРИНА: И всё?

А. МАКАРЕВИЧ: Да, просто одно из лучших в мире.

К. ЛАРИНА: А намоленность?

А. МАКАРЕВИЧ: Это всё присутствует. Просто к этому привыкаешь. Человек же такая скотина, что к хорошему особенно быстро привыкает.

К. ЛАРИНА: А когда Вы познакомились с Маккартни? Вы же наверняка знакомы.

А. МАКАРЕВИЧ: Я не могу это назвать знакомством. Нас представили за 10 минут до начала концерта на Красной площади. Я великолепно видел, что ему совершенно не до этого. Он очень умело держит улыбку на лице. И я очень хорошо по себе знаю это состояние, когда в городе Ухта ты собираешься выйти на сцену. А к тебе подводят каких-то мальчиков, которые знамениты в городе Ухта. Я им улыбнусь и через пять минут забуду, как их зовут.

Поэтому ну какое это знакомство! Знакомство – это когда на равных. Я знаю, что он делает, а он знает, что я делаю. А это в принципе нереально.

К. ЛАРИНА: То есть, он Вас, как музыканта, не знает.

М. ПЕШКОВА: Откуда он может знать!

К. ЛАРИНА: А вообще это не обидно?

А. МАКАРЕВИЧ: Нет, абсолютно. Так обстоят дела.

К. ЛАРИНА: А почему так сложилось?

А. МАКАРЕВИЧ: А не надо было революцию в 1917 году делать.

К. ЛАРИНА: Всё оттуда.

А. МАКАРЕВИЧ: Конечно оттуда! Мы же наш, мы новый мир построим. Это же понятно! Вот… построили.

К. ЛАРИНА: Ничего не проникает! Это удивительно! Причём, проникает классическая музыка, вот смотрите, Башмет…

А. МАКАРЕВИЧ: Удивительно, как до 1917 года замечательно всё проникало.

К. ЛАРИНА: И эстрада.

А. МАКАРЕВИЧ: И классика, и эстрада, и салонная музыка, литература, всё, что угодно! И это всё было обрублено одним изящным движением.

К. ЛАРИНА: Но всё равно, литература прорвалась. Так или иначе там знают русскую литературу, какие-то брендовые имена.

А. МАКАРЕВИЧ: На 90% всё-таки это то, что было – это Чехов, это Толстой…

К. ЛАРИНА: То есть, современную не знают.

А. МАКАРЕВИЧ: Мало. Ну, Аксёнова знают, Ерофеев выставился. Единицы.

К. ЛАРИНА: Но классическая музыка туда проникает, и Грэмми получают наши музыканты.

А. МАКАРЕВИЧ: Классическая музыка – да. У нас есть исполнители очень хорошие. Слава богу.

К. ЛАРИНА: Я тоже думаю ,что это из-за того, что исполнителям классическим есть возможность выезжать и там работать.

А. МАКАРЕВИЧ: Ну, они были и в закрытые времена, хотя им выезжать было сложнее. У нас была очень хорошая школа классической музыки. Не знаю, в каком состоянии она сегодня, была она очень сильная.

К. ЛАРИНА: То есть, если мы говорим о рок-музыке, как и о мюзиклах, наверное, нельзя это назвать нашим жанром искусства.

А. МАКАРЕВИЧ: Не бывает сегодня наших и не наших жанров. Просто это тот жанр, который мы объективно не имели возможности освоить. Вот и всё. Потому что это сюда шло с таким опозданием и через такие препоны, что здесь неизбежно принимало уродливые формы.

К. ЛАРИНА: Сейчас время прошло после падения совка и как-то всё уравнялось. Но я не знаю, мне кажется, что наверное Вам странно представить, что через какие-то 20-30 лет «Машину времени» будут через запятую называть с «Самоцветами», с «Пламенем».

А. МАКАРЕВИЧ: Уже сейчас называют.

К. ЛАРИНА: Это неправда! Этого быть не могло!

А. МАКАРЕВИЧ: А Вы не заметили, что мир зиждется на неправде?

К. ЛАРИНА: Это мифы.

А. МАКАРЕВИЧ: Мир зиждется на неправде. Вся наша история, и не только наша, это одна сплошная неправда. И меня это не удивляет.

К. ЛАРИНА: А Вам не хочется сказать, что нет, ребята! Это отдельно, а это отдельно!

А. МАКАРЕВИЧ: Кому? Зачем? Бегать что-то доказывать?

К. ЛАРИНА: Потомкам.

А. МАКАРЕВИЧ: Да ну, прекратите немедленно!

К. ЛАРИНА: Нет, нет, я конечно утрирую, это может быть для тех, кто не из того поколения, кто сегодня это потребляет, всё в одной кучи, для них это всё одно и то же. Ну и бог с ними, у них совсем другие кумиры, вкусы и приоритеты. А вот современную музыку знаете? Слушаете? Которой увлекаются Ваши дети. Они же, наверное, другую музыку слушают?

А. МАКАРЕВИЧ: Нет, я мало слушаю музыку, которой увлекаются мои дети. Она меня не цепляет, она мне не интересна. Вот в прошлом я копаю сильно. Джаз я слушаю современный. Не весь, но есть колоссальные ребята. Кстати, меня дико радует, что большое количество молодых джазовых музыкантов у нас на абсолютно мировом уровне. Чего с рок-н-роллом не произошло. И этот удивительно, потому что никак джаз сейчас нельзя назвать популярной музыкой. И собираются полные клубы, когда играют эти люди. Приезжают хорошие американцы и играют с ними на равных. Это восхитительно!

К. ЛАРИНА: У нас тоже был период, когда джаз вообще… причём, это было в новом времени. Не какой-нибудь 50-какой-то год, музыка толстых когда говорили, нет. А в наше время, когда Лариса Долина, замечательная джазовая певица, выбрав стезю поп-дивы, она старалась открещиваться: «нет, нет ,это моё прошлое». А сейчас опять! Тянет на место преступление.

А. МАКАРЕВИЧ: Да, какой-то расцвет есть в этом смысле.

К. ЛАРИНА: Ага! Друзья мои, мы же не сказали, что мы будем с книжками делать. А мы их будем отдавать вам, товарищи.

А. МАКАРЕВИЧ: За просто так.

К. ЛАРИНА: Нет, за возможность поговорить с Андреем Макаревичем в прямом эфире «Эха Москвы» во второй части нашей программы, т.е. после выпуска Новостей, мы будем включать телефон под номером 363-36-59 и наши слушатели будут задавать Вам вопросы.

А. МАКАРЕВИЧ: Ну, отлично!

К. ЛАРИНА: Какая перспектива! Темой мы не ограничиваем. Пожалуйста, любые. Андрей Вадимович Макаревич много в своей жизни сделал и не сделал, о чём тоже можно спросить. Так что подключайтесь и за это получите книгу «Вначале был звук», Андрей Макаревич, издательство ЭКСМО, которую мы сегодня представляем в нашей студии.

М. ПЕШКОВА: Нужно сказать, что эта книга уже разошлась.

К. ЛАРИНА: Всё уже купили? Только у нас осталось.

М. ПЕШКОВА: Двадцать тысяч экземпляров распродано. Распределены.

А. МАКАРЕВИЧ: Допечатают.

К. ЛАРИНА: Сейчас Новости

НОВОСТИ

К. ЛАРИНА: Напоминаю ,что у нас в гостях Андрей Макаревич, мы сегодня представляем книгу Андрея «Вначале был звук», я листаю эту книжку и понимаю ,что первая часть, которая посвящена звуку, она может быть и какой-то учебной литературой для начинающих музыкантов. Здесь какие-то основы есть.

А. МАКАРЕВИЧ: Я ужасно остерегаюсь кого-либо учить, я предлагаю какой-то свой взгляд на вещи, не настаивая на его абсолютности какой-то совершенно.

К. ЛАРИНА: Я понимаю ,что всё это из собственного опыта, из своей жизни выведены закономерности развития музыкального. И вторая часть с историями, Андрей мне показал в перерыве один рассказик, в котором он достаточно иронично говорит о том, насколько сегодня стала жёлтая жизнь всех людей публичных, в том числе и музыкантов, что без коньков и книжку невозможно представить. У нас, слава богу, никто на коньках не катается, в отличие от телевидения.

А. МАКАРЕВИЧ: Пока ещё.

К. ЛАРИНА: И книги мы представляем совершенно безвозмездно. Единственное, может быть, слушатели испортят нам настроение, но, впрочем, может быть я ошибаюсь, потому что Андрея Макаревича наша аудитория любит, тьфу, тьфу, тьфу. Итак, внимание, 363-36-59, мы включаем телефон. Алло! Здравствуйте!

СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Здравствуйте!

А. МАКАРЕВИЧ: Здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Меня зовут Андрей, я из Петербурга. У меня вопрос к Андрею Вадимовичу. Интересно, почему, насколько я помню, у него нет песен про наш город?

К. ЛАРИНА: Про Петербург?

СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Да. Ленинград.

А. МАКАРЕВИЧ: Я больше скажу, у меня и про другие города песен-то нет, и про Москву нет песен, и вообще, мне кажется, что Розенбаум меня всё время поддевал: «Вот почему? У меня про Питер есть песни и про Москву есть. А у тебя нет». А у меня нет. Наверное не все должны писать песни про города, даже любимые.

К. ЛАРИНА: Ну, у Вас какие-то есть абстрактные города, без названий.

А. МАКАРЕВИЧ: Да, наверное. Ну… чёрт его знает! Я не описательный человек.

К. ЛАРИНА: Вообще, странный вопрос. Почему обязательно человек должен писать про города? А про Париж писал?

А. МАКАРЕВИЧ: Нет.

К. ЛАРИНА: А про Нью-Йорк?

А. МАКАРЕВИЧ: Нет.

К. ЛАРИНА: Про Аддис-Абебу?

А. МАКАРЕВИЧ: И про Абебу нет.

М. ПЕШКОВА: А про Северный полюс?

А. МАКАРЕВИЧ: Нет. Вообще, у меня к местам не привязаны песни.

К. ЛАРИНА: То есть, никаких названий нет, ни рек, ни озёр? Ничего нет? Точно?

А. МАКАРЕВИЧ: Точно!

К. ЛАРИНА: Слушатели. Дорогие, если вспомните вдруг, если ошибается автор и вы можете его уличить…

А. МАКАРЕВИЧ: Ткните его мордой!

К. ЛАРИНА: Ткните! Скажете: «Ага! В этой песни есть географическое название». То есть, Андрей Макаревич в прямом эфире «Эха Москвы» утверждает…

А. МАКАРЕВИЧ: Есть одна песня, где улица Неглинка упоминается. Это есть.

К. ЛАРИНА: Ага! Значит про Москву, всё-таки, есть.

А. МАКАРЕВИЧ: Но это очень так… ну да, наверное.

К. ЛАРИНА: Ну, если вспомните какие-то песни Андрея Макаревича, где есть географические названия, мы будем вам очень благодарны. Это будет интересно. Мы вам что-нибудь подарим за это. Это на смс присылайте - +7-985-970-45-45. Следующий звонок. Алло! Здравствуйте!

СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Ой, здравствуйте! Ольга из Петербурга. Я хочу сразу оговориться, я очень нежно отношусь к Андрею Макаревичу, но меня несколько удивляет его отношение к современной власти, современной России. Я бы хотела комментарий.

К. ЛАРИНА: Конкретно, что Вы хотите услышать?

СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Необходимо ли было участие на концерте на Красной площади, в поддержку было…

А. МАКАРЕВИЧ: Как зовут девушку у нас?

СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Ольга.

А. МАКАРЕВИЧ: Дорогая Ольга, я наверное уже в двадцатый раз говорю, что концерт на Красной площади был не в поддержку ни Путина, ни Медведева, потому что концерт этот произошёл вечером того дня, когда выборы были закончены. Это был праздник, посвящённый окончанию выборов президента в нашей стране. В любой стране это праздник. И я посчитал, что участие в таком празднике вполне нормально. Вот, собственно, и всё.

К. ЛАРИНА: А как Вы относитесь к позиции Юрия Шевчука по отношению к власти, радикальной?

А. МАКАРЕВИЧ: Я не люблю, когда из протеста профессию делают. Так же, как из патриотизма.

К. ЛАРИНА: Но он, всё-таки, музыкант хороший.

А. МАКАРЕВИЧ: А я не говорю, что плохой музыкант. Он замечательный поэт.

К. ЛАРИНА: Он не профессиональный протестант.

А. МАКАРЕВИЧ: Когда он непрофессионально протестует – мне это ближе.

К. ЛАРИНА: Мне кажется, он как раз очень искренен, и его замечательный спич перед началом концерта в Олимпийском, который мы много раз цитировали, он говорит о том, что человек этот очень искренний и ничего не хочет за это.

А. МАКАРЕВИЧ: Я совершенно не сомневаюсь в его искренности, я к нему очень хорошо отношусь. Просто мне кажется, и всегда казалось, что музыка вообще такая штука, не надо ограничивать её какими-то исключительно социальными функциями. Мне кажется, что она для большего. Это единственное.

К. ЛАРИНА: Мы говорим о конкретных связях. У Вас есть какая-то связь с представителями власти?

А. МАКАРЕВИЧ: Нет.

К. ЛАРИНА: Вы дружите с кем-то из них?

А. МАКАРЕВИЧ: Нет.

К. ЛАРИНА: Ходите каждый день на Старую площадь, пьёте пиво с Сурковым?

А. МАКАРЕВИЧ: Конечно нет!

К. ЛАРИНА: Или чай с Путиным?

А. МАКАРЕВИЧ: Конечно нет.

К. ЛАРИНА: Я предполагала, что будет этот вопрос, я начала вспоминать, что ещё можно вменить Макаревичу, кроме концерта на Красной площади. Это уже было два с лишним года назад. Потому что после этого никаких особых каких-то я объятий не видела.

А. МАКАРЕВИЧ: Да и до этого. И там, кстати, объятий не было!

К. ЛАРИНА: Помню, видела Макаревича, сидящим на концерте Маккартни, рядом с Путиным.

А. МАКАРЕВИЧ: И с Лужковым. Так посадили, я не специально.

К. ЛАРИНА: Какие заявления общественно-политические я слышала от Макаревича? Что собак надо беречь.

А. МАКАРЕВИЧ: Это правда.

К. ЛАРИНА: Это письмо я видела, Вы подписывали обращение к президенту в связи с ситуацией, которая у нас была в каком-то городе. Где отстреливали собак.

А. МАКАРЕВИЧ: В Москве это было. А вообще, во всех городах России это происходит.

К. ЛАРИНА: А больше никаких писем не подписывали?

А. МАКАРЕВИЧ: Периодически подписываю. Спасение какого-нибудь театра.

К. ЛАРИНА: Нет, а то, что касается политики? Нет?

А. МАКАРЕВИЧ: Нет.

К. ЛАРИНА: Не обращались?

А. МАКАРЕВИЧ: Нет.

К. ЛАРИНА: В партию вступили, в «Единую Россию»?

А. МАКАРЕВИЧ: Да Вы что, с ума сошли?!

К. ЛАРИНА: Ну Оля! Сколько можно задавать этот вопрос! Давайте посмотрим, что будет дальше в жизни Андрея Макаревича. Пока не замечен. Так! Следующий звонок, пожалуйста. Алло! Здравствуйте! Гимн писали для «Единой России»?

А. МАКАРЕВИЧ: Нет!

К. ЛАРИНА: Не писал. Ну чего вы пристали к человеку!

А. МАКАРЕВИЧ: Не был, не привлекался, не имел.

СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Здравствуйте!

А. МАКАРЕВИЧ: Здравствуйте!

СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Меня зовут Дмитрий, Санкт-Петербург.

А. МАКАРЕВИЧ: У нас сплошные питерцы!

СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Андрей Вадимович, здравствуйте! Я являюсь Вашим поклонником.

А. МАКАРЕВИЧ: Спасибо!

СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Очень благодарен за Ваше творчество. И хотел бы спросить. Знаете, я увлёкся гитарой в 35 лет. И стал замечать, что в мелодиях, я хотел спросить, существует ли какая-то математическая зависимость в нотах? Может в Вашей книжке какой-то ответ найду?

К. ЛАРИНА: Математическая?

А. МАКАРЕВИЧ: Вы знаете, я думаю, что книжка «Вначале был звук» Вам будет в этом смысле страшно интересна. Потому что мелодия, суть, имитация, изображение интонации нашей речи. И в этом я вижу основной секрет того, что какие-то мелодии становятся вдруг невероятно популярными, и все начинают их напевать, помимо собственной воли и желания. Мелодия, написанная в сложной гармонии, она не прилипает к уху и оставляет человека равнодушным. Так что Вы недалеки от истины.

К. ЛАРИНА: книга попадёт в хорошие руки. А тем временем я открываю нашу смс-ленту и вижу, что таки уличили наши слушатели Макаревича.

А. МАКАРЕВИЧ: Так!

К. ЛАРИНА: есть песня у Вас про город.

А. МАКАРЕВИЧ: Какая?

К. ЛАРИНА: Про город Таганрог.

А. МАКАРЕВИЧ: Где-то под Таганрогом… ну, это для рифмы надо было.

К. ЛАРИНА: Или у Вас особое отношение к этому региону?

А. МАКАРЕВИЧ: Никакого. Хороший, дивный городочек, но…

К. ЛАРИНА: Ну, больше ничего пока не нашли. Соловки. А были Соловки?

А. МАКАРЕВИЧ: Про Соловки была песня, действительно. Сильно малоизвестная.

К. ЛАРИНА: Молодцы, ребята, не подводите нас. Хорошо. Ну, Таганрог – здесь просто хит сезона. Таганрог! Хорошо, молодцы.

А. МАКАРЕВИЧ: Урыли.

К. ЛАРИНА: Да, поехали дальше. А кафе «Лира» - это тоже московская.

А. МАКАРЕВИЧ: Кафе «Лира» могло быть где угодно. Я уверен, что по советской стране этих кафе «Лира» было столько, что…

К. ЛАРИНА: Следующий звонок, надеемся, что из другого города. Алло! Здравствуйте!

СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Добрый день. Я из Москвы, зовут меня Любовь. Я хочу краткую предысторию. У меня двое взрослых сыновей, которые выросли на музыке Андрея Макаревича, очень её любили, в путешествия мы брали кассеты с песнями Макаревича и очень часто они спасали нас в трудных ситуациях. Сейчас мы делаем домашние фильмы, которые озвучиваем песнями Макаревича. Поэтому мы Вас очень любим, Андрей. И поэтому к Вам вот какой вопрос. Два дня назад я стала бабушкой и очень озабочена, как воспитывать в музыкальном отношении своего внука. Скажите, а как Вы своих детей воспитывали?

А. МАКАРЕВИЧ: Вы знаете, во всяком случае никакого насилия в этом плане не было. Точно так же, как не было такого насилия в семье, где я рос, когда я был маленький. Просто дома всё время звучала та музыка, которую отец любил. Вкус у него был безупречный. Там звучал Рахманинов, там звучал джаз и хоровая музыка какая-то. Всё это впитывается. Вообще, людям даётся представление о том, что хорошо и что плохо, в возрасте от 2 до 5 лет. Я думаю, что сейчас сократился этот срок до 4 лет. В 5 они уже всё понимают.

Поэтому то, что Вы будете предлагать неназойливо, то и оставит след. Я своей дочке подарил, когда ей 9 лет исполнилось, я ей подарил полное собрание «Битлов», с тем, чтобы она иногда слушала. Она иногда слушает, ей нравится. Хотя, конечно, торчит она на музыке другой.

К. ЛАРИНА: А сыну?

А. МАКАРЕВИЧ: Сын уже давно сам отбирает. Он следит за современной музыкой, за электронной музыкой, он сам её делает. Я поразился, когда узнал, что у него довольно много заказов на всякую киномузыку. Он сидит дома, сделал маленькую студию себе. Он очень неплохо играет на барабанах в спектакле «Синемания», который идёт, он весь спектакль сидит за установкой. Хотя там музыка очень разная. Он пошёл вполне самостоятельно по этому пути. Я его никуда не наталкивал. Я ему иногда приносил Led Zeppelin, он вежливо поражался искусству этой группы, но к этому моменту у него уже приоритеты были определены какие-то.

К. ЛАРИНА: Так, «Спускаясь к великой реке. По дороге в Непал».

А. МАКАРЕВИЧ: Да, «По дороге в Непал», да, чёрт возьми!

К. ЛАРИНА: «В Никитском Ботаническом саду».

А. МАКАРЕВИЧ: Пожалуй… Мама моя родная! Вы на всех книжек не напасётесь.

К. ЛАРИНА: И это ещё не финал. Так, поехали дальше. Следующий звонок. Алло! Здравствуйте!

СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Алло! Здравствуйте! Ксения, привет Вам из Самары. И Андрею тоже. Это Евгений.

А. МАКАРЕВИЧ: Здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Такой вопрос. Как Вы относитесь к торрент-серверам и вообще к файлообменникам? К пиратству в Интернете?

А. МАКАРЕВИЧ: Я вообще плохо отношусь к пиратству. И Интернет здесь не исключение. Это вообще говоря трагедия мировая, благодаря чему на наших глазах в течение года грохнулась эта гигантская машина продажи аудио-музыки по всему миру, закрылось больше количество замечательных музыкальных магазинов.

К. ЛАРИНА: То есть, всё скачивают из Интернета.

А. МАКАРЕВИЧ: Да. Но там они гораздо цивилизованней уже подошли к тому, что там это всё равно происходит официально и оплачивается. А то, что приобретаешь. Магазин переехал в Интернет. У нас не скоро ещё переедет, как я понимаю. В основном потому, что у нас до сих пор считают, что стырить – это нормально. А чего нет, если там дорого! Там дорого, а тут бесплатно! Это же нормально!

К. ЛАРИНА: Конечно нормально!

А. МАКАРЕВИЧ: Грабьте награбленное – сказал Ленин.

К. ЛАРИНА: А как по-другому? Взывать только к сознательности, это невозможно.

А. МАКАРЕВИЧ: Особенно если её нет.

К. ЛАРИНА: Конечно нет. Потому что сейчас Интернет появился, а до этого были «палёные» диски.

А. МАКАРЕВИЧ: И есть до сих пор, их процентов 90 по нашей стране.

К. ЛАРИНА: Они в несколько раз дешевле, чем лицензионные. Если у человека нет возможности купить за 500 рублей, конечно же, он пойдёт и купит за 100. И плевать ему, в чей карман эти деньги пойдут. Абсолютно! Как с этим бороться? Никак. Может быть согласиться и всё выкладывать в Интернет? Написал песню – в Интернет. Написал книжку – в Интернет!

А. МАКАРЕВИЧ: А многие так уже делают.

К. ЛАРИНА: И пусть их. Процесс не остановим. Невозможно.

А. МАКАРЕВИЧ: Ну, посмотрим.

К. ЛАРИНА: Что теперь делать! Так, следующий звонок. Я хотела ещё на смс посмотреть. Алло! Здравствуйте!

СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Здравствуйте, Ксения.

К. ЛАРИНА: Здравствуйте!

СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Здравствуйте, Андрей Вадимович.

А. МАКАРЕВИЧ: Привет!

СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Михаил, город Иркутск.

А. МАКАРЕВИЧ: очень приятно.

СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Андрей Вадимович, скажите, пожалуйста. Как Вы считаете, может наши исполнители пользоваться популярностью на Западе? Потому что могут сказать про свою Родину «совок».

К. ЛАРИНА: Опа! Это не я сделал. Алло! Алло! Вы здесь?

СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Да. Я с сотового звоню, связь может теряться. Я к чему хочу сказать. Я уважаю Ваше творчество, недавно видел по Первому каналу фильм о природе Южной Африки. То есть, никаких личных неприязненных нет. Но просто на Западе никогда не говорят о своих странах не очень приятные вещи.

А. МАКАРЕВИЧ: На Западе не творилось того кошмара, который творился у нас. Если вспомнить, что творилось в Германии с 1938 года по 1945 год, то спросите немцев, как они к этому относятся.

К. ЛАРИНА: Я не очень поняла, что имел в виду наш слушатель.

А. МАКАРЕВИЧ: Исполнитель наш на Западе может быть популярен в двух случаях – если он исключительно гениален настолько, что это будет видно невооружённым глазом, либо если какая-то западная компания вложится в него, в его раскрутку и поднятие. Потому что сегодня это всё равно машина, которая работает по всем законам рынка.

К. ЛАРИНА: Давайте ещё звонок примем. Я записала нашего слушателя. Хотя не очень поняла, что он хотел сказать.

А. МАКАРЕВИЧ: Он хотел сказать, что если человек так неуважительно относится к прошлому своей страны, то может ли он стать популярным на Западе. Я не думаю, что это вообще связано. К стране нашей я отношусь очень уважительно, а к тому, что в ней происходило – весьма избирательно.

К. ЛАРИНА: Нет, и потом, это естественно. И мне кажется, что это настолько несвязанные вещи! Возвращаясь к нашим величинам международного масштаба, вот Юрий Башмет, который весьма аккуратен и очень лоялен и к власти нынешней, и совсем не принимает участие ни в каких разговорах, он просто замечательный музыкант. И его оценивают как музыканта. А то, о чём говорите Вы, я думаю ,что может быть это имело смысл в эпоху холодной войны, когда уезжали наши писатели, типа Войновича или Аксёнова на Запад, или Солженицына, и их тут же тянули к микрофону на радио «Голос Америки», чтобы они что-то ужасное сказали про советскую власть. И если, не дай бог, ты откажешься, тогда ты точно никому не нужен.

Давайте ещё звонок. Алло! Здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Алло! Здравствуйте. Меня зовут Аня, я из Москвы, мне 13 лет. Вот такой вопрос. Всегда ли у Вас было взаимопонимание с детьми?

К. ЛАРИНА: Аня, спасибо тебе за вопрос. Аня, скажи, а ты знаешь, кто такой Андрей Макаревич?

СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Да.

К. ЛАРИНА: Слушаешь музыку его?

СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Да.

К. ЛАРИНА: А у тебя есть любимая песня?

СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): «Марионетки»

К. ЛАРИНА: Анечка, спасибо тебе за вопрос.

А. МАКАРЕВИЧ: Ань, мне, наверное, повезло, потому что у меня всегда было взаимопонимание с детьми.

К. ЛАРИНА: Они же в разных…

А. МАКАРЕВИЧ: Они все в разных семьях и с некоторыми из них я виделся не настолько часто, насколько мне хотелось бы. Тем не менее, у нас замечательные отношения всегда были и есть. И нет каких-то вещей, о которых мы не можем говорить.

К. ЛАРИНА: Ну, Вы наверное вообще спокойный человек. Вы не орёте на них?

А. МАКАРЕВИЧ: Я? Да не за что.

К. ЛАРИНА: никогда не орали? Не кидались в них ничем?

А. МАКАРЕВИЧ: Нет, просто не за что было.

К. ЛАРИНА: Правда, что ли? Такие дети идеальные все?

А. МАКАРЕВИЧ: Ну, они хорошие. Они хорошие.

К. ЛАРИНА: А вы можете заорать на кого-нибудь? Бывало это в Вашей жизни?

А. МАКАРЕВИЧ: Могу. Это по работе происходит и обычно по каким-то пустякам. Бывает, грешен.

К. ЛАРИНА: А подраться?

А. МАКАРЕВИЧ: Ну, это следующая стадия.

К. ЛАРИНА: Нет, ну было когда-нибудь?

А. МАКАРЕВИЧ: Нет, я этого старался избегать.

К. ЛАРИНА: А напиться в хлам?

А. МАКАРЕВИЧ: В хлам не получается. Выпить могу очень много, но остаюсь оскорбительно трезвым при этом.

К. ЛАРИНА: Хорошо. Я смотрю, у нас остаётся мало времени до конца. Я хотела несколько вопросов задать без всяких подарков. Потому что вопросы самые разные. «Почему концертная программа 17 июня в Доме музыки называется «love»? Что зашифровано ещё, кроме очевидного?

А. МАКАРЕВИЧ: Это на самом деле мы взяли, была такая песня, которую Наткин Колл пел «love». Я иду на эксперимент большой, я могу сказать, что там не будет, вы там не услышите того, что привыкли слышать в моём исполнении.

К. ЛАРИНА: Это Ваш сольный концерт или группы?

А. МАКАРЕВИЧ: Это концерт, где участвует акапелла «Экспресс», трио Евгения Борца, ещё пара приглашённых музыкантов замечательных и я. И вот кроме того, что это будут песни о любви и это эксперимент от начала до конца, я больше вам ничего не скажу.

К. ЛАРИНА: Опять эксперимент. Но это, кстати, интересно всегда. Так… Опять про эти выборы… «В океаны московских улиц».

А. МАКАРЕВИЧ: «Океан московских улиц», это Бори Баркаса стихи, не мои.

К. ЛАРИНА: «А нам, трезвым, море по колено, а пьяные мы промолчим, ляжет дорога до Праги. До Вены, та самая, что от печи2.

А. МАКАРЕВИЧ: Это вообще не моя песня.

К. ЛАРИНА: А чья?

А. МАКАРЕВИЧ: Пахнем Симоновым.

К. ЛАРИНА: Так, дальше поехали: «Ваше отношение к росту цинизма у современной молодёжи?» - Наталья.

А. МАКАРЕВИЧ: Печально. Спасибо нашему телевидению.

К. ЛАРИНА: Думаете оно виновато?

А. МАКАРЕВИЧ: Конечно.

К. ЛАРИНА: Мне кажется, что они не являются зрителями.

А. МАКАРЕВИЧ: Это настолько присутствует в жизни. Родители могут быть зрителями, а они не смотрят, но при этом присутствует. Этого достаточно. Это в воздухе.

К. ЛАРИНА: «Песня «Марионетки» про «Единую Россию»?

А. МАКАРЕВИЧ: Эта песня была написана лет за 25 до появления «Единой России».

К. ЛАРИНА: И я скажу даже больше! И будет жить после кончины «Единой России». Это уж точно! Время у нас заканчивается, а здесь такие хорошие есть вопросы! «А как же у Вас сейчас с «не стоит прогибаться под изменчивый мир»? как у Вас с этой позой обстоит дело?»

А. МАКАРЕВИЧ: А я и не прогибаюсь под изменчивый мир, я стараюсь его понять, я его наблюдаю с большим интересом.

К. ЛАРИНА: Скажите, пожалуйста… Про Ваню Макаревича много пишут, что это замечательный актёр, многие видели его в кино. Да, это сын Андрея. Как Вы думаете, Андрей, мой последний вопрос. Почему столько подозрений по Вашему поводу наши слушатели сейчас озвучивают в своих вопросах? Я имею в виду подозрений, связанный с какой-то Вашей гражданской позицией, скажу я пафосно.

А. МАКАРЕВИЧ: Вообще, раздражает, когда кто-то очень долго неизменно популярен. Ну надоел! Сколько можно! А он есть и есть, и всё что-то новое делает .И все к нему хорошо относится. А как же молодые? А нужны же новые имена, нужны скандалы.

К. ЛАРИНА: Думаете, с этим связано, да?

А. МАКАРЕВИЧ: А с чем ещё?

К. ЛАРИНА: Ну а Вы от чего-то отказываетесь, как профессор Преображенский говорил в фильме «Собачье сердце» - потому что не хочу.

А. МАКАРЕВИЧ: Ещё как!

К. ЛАРИНА: А вот по каким причинам? Какие у Вас критерии? Вас же , наверное, приглашают без конца на всякие концерты, корпоративы.

А. МАКАРЕВИЧ: Я вправе выбирать, что касается телепрограмм, есть 2-3 программы, на которые я могу придти. Все остальные говорят: «Здравствуйте», а я говорю: «До свидания». Так же с радиостанциями, кстати. И с печатными изданиями. Так что слава богу, я имею возможность не кидаться абы куда.

К. ЛАРИНА: Вам интересно то, чем Вы занимаетесь?

А. МАКАРЕВИЧ: Мне интересно то, чем я занимаюсь. Всякие вещи подспудные мне менее интересны. Мне к вам придти всегда приятно, это абсолютно честно. Вот сейчас вышла книжка, я даю всякие интервью. В принципе, это не очень интересное занятие. Я понимаю, что это нужно, чтобы люди знали, что вышла книжка, сообщить им. Я с этим вполне мирюсь.

К. ЛАРИНА: Люди! Вышла книжка! Мы вам сообщаем! Книжка называется «Вначале был звук», а потом появился Андрей Макаревич, который сегодня провёл с нами это время, эти 45 минут. Андрей, большое Вам спасибо!

А. МАКАРЕВИЧ: Спасибо вам.