Дина Рубина - Книжное казино - 2009-09-06
К. ЛАРИНА: Начинаем наше «Книжное казино». Здесь Ксения Ларина, здесь Майя Пешкова. Майя, приветствую тебя.
М. ПЕШКОВА: Здравствуйте.
К. ЛАРИНА: И в гостях у нас, как было заявлено, Дина Рубина, писательница. Сегодня новую книжку мы представим Дины, называется «Белая голубка Кордовы», эту книгу вы, дорогие слушатели, получите. Мы сегодня отходим от нашего привычного формата, связанного с викторинами различными. Уж коли к нам приходит писатель Дина Рубина, я думаю, что у вас должна быть возможность с ней поговорить напрямую и задать свои вопросы. Темой мы не ограничиваем, любые, не обязательно связанное с литературой. У нас где литература, там и жизнь и автомат Калашникова обязательно возникнет, естественно. Здравствуйте, Диночка, приветствую Вас.
Д. РУБИНА: Добрый день, дорогие мои, я очень рада вас видеть.
К. ЛАРИНА: Напомню телефон прямого эфира – 363-36-59 и смс +7-985-970-45-45. Я открываю первую страницу и читаю, по привычке, аннотацию, которая предваряет книжку. И здесь, в конце меня фраза заинтриговала: «Новый, седьмой, роман Дины Рубиной открывает особый этап в её творчестве». Это что значит?
Д. РУБИНА: Я думаю, что это хорошо работает пиар-отдел издательства ЭКСМО. На самом деле, этот роман для меня какой-то рубежный, в смысле материала, в смысле стилевом и в смысле круга вопросов, которые я пыталась поднять, не знаю, насколько удачно. У меня ощущение, как у автора, какой-то мастерово, толково сделанной работы. А дальше будет решать читатель.
К. ЛАРИНА: Это детектив?
Д. РУБИНА: Изначально это герой, который получился совершенно неожиданным человеком у меня. Он умница, он эстет, он замечательный талантливый художник.
М. ПЕШКОВА: Он красив безмерно.
Д. РУБИНА: Это уже частности.
К. ЛАРИНА: Это Вы уже выдумали, Майя Лазаревна.
Д. РУБИНА: Дело не в этом, а дело в том, что при всех этих невероятных достоинствах он жулик, мошенник и авантюрист.
К. ЛАРИНА: Ой, какая прелестная вещь! Обожаем таких героев!
Д. РУБИНА: И он сделал всё, что хотел в этом романе. А он захотел необыкновенных, импульсивных действий. И иногда он вёл такую опасную игру, что я просто вскакивала из-за компьютера, выбегала куда-то на кухню и кричала: «Что он вытворяет! Что он делает! На что он пошёл!» Но ничего не попишешь, надо было как-то следовать за ним.
К. ЛАРИНА: Это реальный персонаж? Есть какой-то прототип?
Д. РУБИНА: Нет. Это фантом, конечно. Но антом очень интересный, яркий. Боюсь, что это фантом из моих сновидений, мечт и каких-то подавленных ожиданий и надежд. Но это, конечно, личность очень яркая, импульсивная и очень фантасмагорическая.
К. ЛАРИНА: Время и место действия?
Д. РУБИНА: О! Время – это вся его жизнь, начиная с середины 60-х, с начала 60-х и кончая 2005 годом.
К. ЛАРИНА: То есть, по сути, наш современник.
Д. РУБИНА: Да, он наш современник. Место действия… да в общем-то, весь мир, потому что он бывает, естественно, по делам, он эксперт, и очень серьёзный эксперт-искусствовед и профессор Иерусалимского Университета. Он живёт, в общем, в Иерусалиме, но он бывает везде. Италия, Франция, Норвегия, Ватикан и конечно же, Испания. Испания – главная доминанта его судьбы.
К. ЛАРИНА: Открываю последнюю страницу и вижу здесь благодарность автора в адрес конкретных людей. И вот мне здесь хотелось бы поподробнее чтобы Вы рассказали. Что за команда экспертов, консультантов помогала в сборе материалов?
Д. РУБИНА: Вы знаете, может единственная положительная черта моего характера зависит от моего гороскопа, я Дева, я очень въедливый человек. И если я что-то описываю, мне надо, чтобы никто не сказал, что это фуфло, лажа и всякое такое. Поэтому, вступая в эту, казалось бы, знакомую мне область – папа художник, муж художник, я вдруг обнаружила, что я опять иду по проволоке и опять мне угрожает сверзиться с такой высоты и разбиться в мелкие кусочки, я вдруг поняла, что речь идёт о реставрации. Я год переписывалась с реставратором Сашей Николашкиной.
Это ученица моего мужа. И я вынуждена была въедаться в такие частности техники реставрации и техники живописи, о которых даже представить не могла. И конечно же Испания, Долорес, которая свалилась, можно сказать, с ближайшего облака, передо мной она просто как гений чистой красоты, потому что, понимая, что дело будет происходит в Испании и уже назначив маршрут, по которому я пущу героя, соответственно, уже сложив чемоданы, я в последний момент обнаружила, что я опять еду туристом. А как же запахи, звуки, характеры, словечки, сленг, характер женщин?
К. ЛАРИНА: Подождите, Вы собрались по маршруту Вашего героя проехать?
Д. РУБИНА: Да. И в последний момент я поняла, что меня ждёт вот это самое фуфло. Вернее, не меня, а моего читателя. Я была в абсолютном ужасе. И вдруг в последний момент я получаю одно из писем, я получаю очень много писем на свой сайт. Я получаю письмо по электронной почте от некой женщины, которая 30 лет живёт в Севилье. Может быть наши молодые слушатели не знают, но в 1937 году в Москву, в Питер были привезены группы испанских детей. Так вот она, ребёнок испанский, которая здесь жила до 17 лет. И московская девочка вынуждена была уехать в Испанию.
Она прочла «Почерк Леонардо» и написала, что если когда-нибудь я окажусь в Испании… Я написала: «Лола, я окажусь в Испании послезавтра». И она приехала и началась совершенно особая эра наших отношений. По несколько писем в день, она была настоящим подарком жизни. Может быть, от моего литературного ангела-хранителя, который присматривает за мной и следит, чтобы я не вступила во что-то подозрительное. Это было счастье.
И потом Винница, Питер и весь мир. И я должна была переписываться год с нунцием Ватикана. Причём, переписываться через приятеля, поскольку я не знаю итальянского языка, мне переводили, он отвечал. Естественно, оговорив, что его имени не будет нигде указано, потому что щекотливые моменты в Ватикане. В общем, это было так увлекательно! Этот герой меня завёл в такие дебри, что я не чаяла выбраться до самого конца финала. Но, вроде бы, выбралась.
К. ЛАРИНА: Когда такая подготовка предваряет или сопровождает написании е художественного произведения, в пору издавать вторую книгу, знаете, как фильм о фильме, так здесь книга о книге.
Д. РУБИНА: Ксения, Вы невероятно правы, Вы попали в самую болевую точку. Материалы, которые остаются после романа – это пачки переписок. У меня только по одному Фламенко эпизод полторы или две страницы, когда он попадает на концерт Фламенко, где вдруг обнаруживает фантома своей мамы, рано умершей, он сирота. И мне нужно было описать Фламенко. Конечно, мы были на Фламенко, всё, что касается движений приблизительных, но я не могла бы написать «она повернулась так», а мне надо было назвать, что это, сапатеадо, аллегрез, булирия. Я всё должна была обозначить.
И тут мне, конечно, помогали специалисты.
К. ЛАРИНА: Ну, про Испанию расскажите немножечко, что для Вас осталось на сегодняшний день самыми яркими, эмоциональными впечатлениями.
Д. РУБИНА: Самое яркое и эмоциональное – как меня прокляла цыганка. Я заболела через 40 минут после того, как она меня прокляла вслед. Как она поэтично… Я только слышала, затылком чувствовала, как ритмично, поэтично, красиво она мне выкрикивает вслед. Мы с ней не поладили на почве продажи скатерти. Не важно, я сама цыганка. Поэтому я сказала: «Боря, не волнуйся». У моего мужа было побледневшее лицо.
К. ЛАРИНА: Подождите, как произошла эта встреча? Она была случайная, бытовая?
Д. РУБИНА: Это было в Сеговии. Мы обнюхивали каждый закоулочек, везде, где только герой мог поднять ногу или руку. Конечно, мы зашли в блистательный, совершенно уникальный ресторан Дюка, посмотреть на зажаренных поросят. И как эта шестёрка зажаренных поросят, как он стоит над ними, вознеся руку вверх, со всеми своими регалиями и орденами своими. Ну, это был восторг совершенный. И конечно же, не попасть в Элькасар, этот замок, как будто созданный для иллюстрации сказок братьев Гримм, со всеми этими башенками, завораживающий замок.
Меня всегда тянет к любому типажу, к любым живописным тёткам, дядькам, дракам. Мой муж страдалец, он всегда меня пытается удержать, но меня не удержишь. Я ринулась к этим тёткам, которые мне показались старыми испанскими тётками. А они продавали скатерти и всякое такое. И конечно же, на языке, а я знаю все языки, т.е. никакого, естественно. Я знаю несколько слов на всех языках и очень бодро на них разговариваю, включая, естественно, жестикуляцию.
Конечно, я тут же сказала: «Боря, это совершенно замечательная скатерть», которых у меня 90 штук. Он сказал: «Я тебя умоляю, таскаю чемоданы я», он пытался меня за хвост оттащить, всё было тщетно. Короче, мы с ней не поладили на почве… Она, конечно, хотела в руках спрятать мою 50-евровую бумажку, я перешла на русский язык и сказала, что я её трам-тарарам, я пошла на неё грудью. Она всё поняла, она вытащила эту бумажку и мне её отдала, но вслед… это было очень поэтично. Знаете, если бы я так не испугалась, а я очень испугалась, я увидела просто лицо своего мужа, совершенно белое…
К. ЛАРИНА: А как Вы почувствовали, что она проклинает?
Д. РУБИНА: Не знаю. Затылком, спиной, плечами, я не знаю. Заболела я через 40 минут и очень тяжело. И больная ездила по всей Испании, и больная вернулась. Очень долго болела ещё в Израиле. И это было совершенно замечательно. Замечательно по впечатлению. Я сказала: «Боря, не волнуйся, я сама цыганка. Быстренько, где наша бутылочка с водой?» И мы, два идиота, дождь, ветер пронизывающий, в ковшик, в ладони, мы умыли лицо. И мы шли с мокрыми мордами, на нас смотрели очень странно. Мы шли, и ничего не помогло.
И потом, когда я приехала, то моя гадалка сказала: «Ты с ума сошла! Цыгане проклинают снизу. Надо было полить обувь и ноги». Конечно, у меня есть масса друзей, математиков, физиков, которые ухмыляясь слушают мой рассказ. Но я-то верю всему, а иначе не была бы я писателем.
К. ЛАРИНА: А как Вы выходили из этого?
Д. РУБИНА: Это технология моей гадалки.
К. ЛАРИНА: Она тоже цыганка?
Д. РУБИНА: Она не цыганка. Она просто очень простая девушка, которая обладает, я подозреваю, ясновидением, потому что я не верю, что человек, раскладывая карты, может сказать – в сентябре у тебя появится очень важный человек в Москве, договаривайся с ним. Это литературный агент. Я не верю, что карты это показывают. Они могут показывать дорогу, казённый дом. Мне кажется, что эти карты служат каким-то импульсом для того, что бы человек вдруг увидел.
К. ЛАРИНА: А Вы сами гадаете?
Д. РУБИНА: Нет, никогда. Я только очень чувствительна. У меня есть какие-то рецепторы и я могу всё утро думать о каком-то человеке, которого не видела 20 лет, и через 15 минут после того, как выхожу из дома, его встретить. Есть какие-то моменты.
К. ЛАРИНА: Возвращаясь к Вашему герою. Меня очень заинтриговала Майина реплика по поводу того, что он очень красивый. Как возникает образ героя?
Д. РУБИНА: Я его вижу. Сначала идёт какая-то человеческая компонента. Я сначала его чувствую. Знаете, как опытный водитель, когда он садится в незнакомую машину, которую он снял в какой-нибудь Севилье или Кордове. Книга, кстати, называется «Белая голубка Кордовы».
К. ЛАРИНА: Да, это я ошиблась, тем более, что наши слушатели тут же нас поправили.
Д. РУБИНА: Это не ошибка, это разные произношения. «Белая голубка Кордовы» - это испанцы говорят и я вслед за ними. Сначала появляется… так, как садится водитель и чувствует габариты машины после нескольких метров, как он проехал, вот так вдруг возникают «габариты» характера героя. И в связи с этим вылепляется внешность. Иногда, правда, её видишь. Иногда он возникает. Но поскольку он явно с испанскими корнями человек, то конечно, он должен был быть черноволосым, я видела очень много сероглазых испанцев, черноволосых, сухих, подтянутых, с хорошо вылепленным носом. В общем, классным мужиком, у которого замечательная, характерная, эротическая харизма, женолюб, великолепный любовник и бескомпромиссно жёсткий человек.
К. ЛАРИНА: Давайте артиста назовём, на кого похож в Вашем представлении?
Д. РУБИНА: Теряюсь. Я ведь очень плохо знаю российских артистов.
К. ЛАРИНА: Не современного, любого, кто возникает в памяти. Кто бы мог сыграть из актёров мировых?
Д. РУБИНА: Вы знаете, ведь тут должен совпасть темперамент.
К. ЛАРИНА: Не Бандерас?
Д. РУБИНА: Бандерас скорее типажно, но не характером. И вообще, я очень боюсь этих мексиканских сериалов. Это не сериал, это очень жёсткое было бы кино. Кино, вполне возможно, что на него будут претендовать, поскольку у меня время от времени спрашивают, свободны ли права, потому что сюжет закрутил он, не я, этот герой. Он закрутил такой сюжет, что он и киношный, и какой угодно. Но я всегда отношусь плохо в этом вопросе к кинематографу, потому что ну как они сделают моё описание ночного Таледа или Кордовы. Не знаю.
К. ЛАРИНА: У Вас не бывает сквозных героев, они живут ровно одно произведение. Но наверняка среди них есть герои, с которыми расставаться не хочется.
Д. РУБИНА: Я подавляю в себе такие эмоции. Мне страшно. Я в него откровенно влюблена как баба. Мне страшно не хотелось с ним расставаться, но он ушёл, потому что так сложилась его судьба, и он сам в этом виноват. И судьба в этом виновата. И я бы не хотела вызывать тени. И вообще, я не хотела бы всех этих сопливых сериалов.
К. ЛАРИНА: Ужасно хочется с ним познакомиться, я надеюсь, что у меня будет такая возможность. И у вас тоже, дорогие друзья. Книга Дины Рубиной называется «Белая голубка Кордовы», теперь я говорю правильно. И после Новостей мы вернёмся в передачу и будем принимать ваши вопросы.
НОВОСТИ
К. ЛАРИНА: Итак, возвращаемся в программу «Книжное казино». Напомню, что сегодня у нас с Майей Пешковой в гостях Дина Рубина со своей книгой «Белая голубка Кордовы». Мы попытались каким-то образом познакомиться с главным героем этой книги, которого зовут-то как?
Д. РУБИНА: Захар Кордовин.
К. ЛАРИНА: В общем, наш человек.
Д. РУБИНА: Конечно, безусловно, родом из Винницы.
К. ЛАРИНА: Эту книгу вы получите, если войдёте в число тех, кто сможет напрямую задать вопрос уважаемой нашей гостьи. Давайте сейчас несколько звонков примем. Наш телефон 363-36-59 и напомню смс, туда тоже можно присылать ваши вопросы - +7-985-970-45-45. А пока можно включить телефон. Алло! Здравствуйте!
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Здравствуйте. Меня зовут Марина. Звоню из Москвы. Хочу сказать, что я недавняя почитательница творчества Дины Рубиной, я её открыла для себя только в этом году и прочитала два романа – «Почерк Леонардо» и последний «Кабан из лесов Понтеведра», правильно произношу?
Д. РУБИНА: Ну да.
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): И хочу поблагодарить автора лично за тонкую, блистательную манеру повествования, за юмор. И при этом глубокий смысл, который я нашла для себя в её книгах.
К. ЛАРИНА: А Вы можете, Марина, сформулировать, что для Вас показалось самым главным, что Вы для себя нашли в этих книгах?
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Вы знаете, я прочитала две книги где-то месяц назад, но я до сих пор к ним возвращаюсь в мыслях, есть о чём подумать, есть что переваривать, не пусто, в душе остаётся мысль какая-то. Есть о чём говорить.
Д. РУБИНА: Спасибо, Марина.
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): И ещё отдельное спасибо за то, что Вы вспоминаете о своём ташкентском детстве. Я тоже оттуда родом. И вот эти апелляции, они для меня делают достоверным всё остальное.
Д. РУБИНА: Ну что ж, Марина, спасибо Вам огромное. Тогда Вам надо прочитать роман о Ташкенте «На солнечной стороне улицы».
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Ещё не дошла, но я это имею в планах.
Д. РУБИНА: Тогда у Вас будет тоже, о чём подумать. Потому что, наверняка, Вы наверное, где-то моя ровесница и Вы много о чём вспомните и представите свой город.
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Спасибо Вам за всё.
К. ЛАРИНА: Марина, вопросов у Вас нет?
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Нет. Я не умею задавать вопросы.
К. ЛАРИНА: Хорошо. Марина, мы Вас записываем в победителей, но в виде исключения, поскольку Вы первая дозвонившаяся до нас слушательница. Спасибо Вам большое. Записываем. Но мы просим вас как-то нарушить драматургию нашей беседы и предложить какую-то тему для разговора, поскольку это важно. Благодарности принимаются, но помимо благодарностей или восхищений, или наоборот, Гневная отповедь последует. И такое же бывает, не все же наши слушатели поклонники творчества Дины Рубиной. Алло! Здравствуйте!
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Добрый день. Я Ирина из Москвы. Я нахожусь на 437 странице романа Дины Рубиной и мне осталось порядка 100 страниц. Я не претендую на книгу, она у меня есть. Я давно охотилась за новым романом. Просто меня потрясает знаете что… У меня есть всё, что пишет ваша гостья. То, что предыдущий роман «Почерк Леонардо» настолько непохож на всё, что было прежде! А нынешний – впечатление такое, что ты находишься на огромных качелях, которые с такой амплитудой, противоположной верхушке, поднялась.
Потрясает огромное… я не буду говорить о стиле этой выдающейся, я не преувеличиваю, писательнице.
К. ЛАРИНА: Ирина, судя по Вашей речи, у Вас тоже нет вопросов?
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Вопросы нужны, да? Я не буду спрашивать, что там в конце. Вопрос такой. Откуда человек может вобрать в себя такое количество специфических, специальных знаний, которыми может обладать только искусствовед по образованию, долгие годы проработавший. Как, это для меня не понятно.
К. ЛАРИНА: Вот вопрос, хотя мы этой темы коснулись в первой части. Спасибо Вам за вопрос и отзыв.
Д. РУБИНА: Ирина, спасибо Вам большое. Дело в том, что на самом деле я страшно ленивый человек. Я ленивый человек в своих мечтаниях. По жизни я тяжёлая рабочая лошадь, которая тянет тяжеленную баржу. Так сложилось. Я живу не своей жизнью. И надо сказать, когда я закончила роман «Почерк Леонардо», где вбуравливалась в такие пласты незнакомых мне цирк, оптика, зеркала, город Киев, в котором я вообще была проездом один день. Я так устала, мне так это всё осточертела, что я подумала, что следующий роман я напишу на материале своей жизни.
Что такое своя жизнь? Папа художник, муж художник. Я же в этом родилась, я модель с четырёх лет. И я всё про это знаю. Я знаю, чем отличается терпентин от даммарного лака, я знаю всё. И оказалось, что я вырыла себе колоссальную яму, которая превратилась в пропасть. Пока я не обнаружила, что я полечу в это пропасть. И тогда я поняла, что ничего не проходит просто так и подарков не бывает. И если я хочу писать на какую-то серьёзную тему, поднимать и осваивать какой-то серьёзный материал, жизнь героя, в которую он должен прорасти, из которой вырасти, из этого компоста его судьбы, я должна этот компост создать своей собственной душой, жизнью, временем, судьбой.
И тогда я приступила к настоящей работе, 12-14 часов в день. И так изо дня в день я выволокла на горбу этот роман. И до конца не верила.
К. ЛАРИНА: Вы живёте литературным трудом? Учитывая, что и муж творчеством занимается. Можно жить на эти доходы? Или надо где-то работать, выражаясь советским языком?
Д. РУБИНА: Это очень правильный вопрос. Когда мы приехали в Израиль и муж пошёл записываться на биржу труда, условно говоря, агентство по найму рабочей силы, то естественно, там ставят всех на учёт. И у него спрашивают, какая профессия. Сидит такой простой мужик, марокканский бык бронзового цвета, видал, перевидал всех. Муж говорит: «Художник». Он говорит: «Это что, профессия, что ли? Кто ты по профессии?» «Я художник, я пишу картины». «Ха! Я тоже рисую. Это же не профессия!»
Позвали старшего, администратора. И хорошо, что у Бори оказался небольшой каталог, он шёл на встречу с каким-то галеристом. Небольшой каталог его чикагской выставки какой-то. И он раскрыл, посмотрел и начальник сказал ему: «Да, он художник». Причём, есть такое, часто они ставят отметки, скажем «инженер» или «старший инженер», есть такая отметка – выдающийся. И он говорит: «Пиши. Выдающийся художник». И Борю не послали на стройку.
Так вот, возвращаясь к этому вопросу. В последние годы, с тех пор, как я сотрудничаю с издательством ЭКСМО, я живу на литературный заработок. А до этого я жила на заработок… я не знаю, как это назвать… сценический, я была такой… я издавала свои книги, разъезжала по разным странам и выступала. Если не канкан и не танец живота…
К. ЛАРИНА: Творческие встречи.
Д. РУБИНА: Творческие встречи у настоящий писателей, нормальных писателей, которые сидят, надувают щёки, как отец русской демократии, им присылают записки, они отвечают на записки. Но я-то знаю, что если я хочу в этот город приехать и собрать, как пчёлка, урожай на прокорм детей ещё через два года, я должна выступить с театральной программой, совершенно эстрадной программой. И бог мне послал некие артистические дарования. И я выступала, я просто выступала. И я добилась, я прикормила зрителя своего и слушателя на то, что когда я приезжала, у меня всегда была новая программа. Таким образом я много лет зарабатывала на жизнь.
К. ЛАРИНА: А муж?
Д. РУБИНА: Муж пишет картины, время от времени они продаются.
К. ЛАРИНА: То есть, выставляется где-то, да?
Д. РУБИНА: Безусловно. Но вы же знаете, что картины продаются не так уж часто, и он не дешёвый художник. Поэтому всё это происходит не так часто, как хотелось бы, особенно когда заходишь и видишь хороший костюмчик от «Валентино», например. Не так часто, как хотелось бы. Поэтому приходилось поднапрячься.
К. ЛАРИНА: А как относятся к современной русской и российской прозе в Израиле, насколько она сегодня интересует? Собственно говоря, Вы тоже представитель современной российской прозы, как ни крути.
Д. РУБИНА: Безусловно. Несмотря на то, что я лауреат трёх израильских премий, конечно, мой читатель – это бывшие россияне, это люди с русско-чувствующим и русско-мыслящим аппаратом, русско-культурные, скажем так, люди. И во всех странах, где я была, безусловно, это россияне по культуре и по заквасу, скажем так. А в Израиле… Израиль, как любое государство литературно вполне обеспеченное, я имею в виду то, что там очень интересная проза, очень много интересных прозаиков, пишущих на иврите, поэтов очень много. Они самодостаточны.
То есть, есть какие-то интересные писатели, переведённые, американские, английские, я думаю, что к русским писателям пока ещё не вырос интерес. Но недавно вышел новый перевод Булгакова «Мастер и Маргарита», блистательный перевод. Это был хит и бестселлер. Но до писателей, пишущих сегодня на русском языке, дело не дошло. Когда у меня о чём-то спрашивают в этом направлении, то я говорю: «Вы знаете, на самом деле всё нормально. Дайте помереть, пройдёт лет 20-30, все мы будем в каких-то энциклопедиям и справочниках. Всё придёт к своей норме, потому что на самом деле вся эта ивритская литература современна».
Конечно, вскормлена всеми этими Черняховскими и Бяликами, родом из России. Всё это люди.
К. ЛАРИНА: А Вас переводят на иврит?
Д. РУБИНА: У меня есть книга, переведённая на иврит. Я недовольна переводом. Как теперь я понимаю, она была переведена с пылу-с жару. Тогда ещё не было людей, которые могли бы адекватно перевести с современного русского языка. Меня перевели высоким ивритом Библии. Весь сленг последних лет. Мой переводчик, он давно умер уже, ему было тогда уже 87 лет.
К. ЛАРИНА: То есть, совсем другая культура языковая.
Д. РУБИНА: Дело не в этом. Его привезли в 1924 году в возрасте 10 лет в Израиль с Петровки, его отец был известным российским адвокатом. И мальчик вырос уже там, и поэтому все эти сленговые изменения в русском языке были ему неведомы, поэтому всё это было не так удачно. Я очень осторожна в этом отношении.
К. ЛАРИНА: Давайте ещё несколько звонков попробуем понять с вопросами, дорогие друзья. Алло! Здравствуйте!
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Добрый день. Город Орск беспокоит. Интересно слушать. У меня один вопрос – когда к нам этот писатель может приехать?
Д. РУБИНА: Спасибо за отзыв и приглашение.
К. ЛАРИНА: Как Вас зовут?
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Олег.
К. ЛАРИНА: Давайте мы Вам книгу отправим, познакомитесь с творчеством автора.
СЛУШАТЕЛЬ (по телефону): Очень интересно будет почитать.
К. ЛАРИНА: Хорошо, записали Ваш телефон. Я думаю, что по стране Вам удаётся поездить?
Д. РУБИНА: Нет, мне не удаётся поездить. Дело в том, что последний график напряжённый последних лет моей жизни, тяжело писать такие крупные вещи и выдавать на гора. Конечно, заставлял меня в основном навещать мой компьютер примерно с 5 утра и до позднего вечера. Но сейчас уже моё издательство ЭКСМО поднимает этот вопрос, мол, хватит, давайте-ка немножечко поездим. Мы говорим о том, что хорошо бы такие налёты совершать, например, Киев, Одесса, Питер. Я думаю, что возможно дойдёт дело и до Орска.
К. ЛАРИНА: Вопрос из Пензы от Ларисы: «В Вашем романе «Почерк Леонардо» есть вкрапления, связанные с Гурьевым. Это мой родной город. Не могли бы Вы сказать, какие у Вас были пересечения с этим местом, не слишком известным. Ощущение было, что я сама написала о своём детстве».
Д. РУБИНА: Спасибо, дорогая моя. Дело в том, что когда я выбираю, после того, как герой сформировался и я выбираю место действия, а это ведь очень важно, потому что где наиболее ярко проявится, как правило, ростки детства. То вдруг мой редактор Надежда Кузьминична Холодова стала вспоминать и рассказывать о своём родном городе Гурьеве. И это было так ярко и так забавно! Это были такие персонажи, что я решила одного из своих героев «родить» в городе Гурьеве. И тогда уже началась, как обычно, моя работа. Чем пахло, что весной, какая была грязь зимой и т.д.
Поэтому Вы мне сейчас сделали огромный комплимент, подтвердив какую-то подлинность, виртуальную, литературную, художественную подлинность этого города. Спасибо Вам большое.
К. ЛАРИНА: Вопрос интересный от Людмилы: «Есть ли страна, в которой спокойно Вашей душе и где хотелось бы жить?» Думаю, что такую страну как раз Дина нашла.
Д. РУБИНА: В общем, да. Я не могу сказать, что мне там абсолютно спокойно. Бывают моменты, когда я совершенно растворяюсь в иерусалимской толпе. Это очень театральная, яркая, очень забавная толпа, во многом русскоязычная, абсолютно не скованная никакими правилами приличия, то есть, я, кстати, в этом романе пишу об этом. Это мой дом, и когда я надолго уезжаю, я хочу вернуться на свой балкончик и посмотреть вдаль на этих орлов и ястребов, которые там летают.
М. ПЕШКОВА: И посмотреть на иудейскую пустыню?
Д. РУБИНА: И посмотреть на иудейскую пустыню, которая, надо сказать, мне поднадоела за последние годы и я думаю перебираться в более лесистые места. На самом деле это правильно. Один мой приятель говорит, что писатель раз в десять лет должен менять место жительства, место работы и мужа или жену.
К. ЛАРИНА: Это не только писатель, это мужские традиции, очень любят об этом мужчины говорить. Каждые семь лет менять семью, работу.
Д. РУБИНА: Правда? Значит я неправильно поняла. Во всяком случае, с мужем пока вопрос остаётся открытым, с ним уютно до сих пор, а вот место жительства захотелось.
К. ЛАРИНА: А как же корни, дом, для Вас это имеет значение? Вы же там всё выстраиваете, пространство.
Д. РУБИНА: Безусловно. У меня совершенно замечательный дом, потому что я всё время придумываю что-нибудь, я человек очень барахольный. Я могу вполне спокойно, как недавно, привезти с Брюссельской барахолки… я очень люблю вещи с биографией, придуманной мною. И я приволокла некий столик на своём горбу недавно, он изящно стоит в изломе лестницы на второй этаж.
Тем не менее, душа писателя требует перемен. Душа и зрение всегда требует каких-то перемен.
К. ЛАРИНА: Ещё один вопрос про страну, но такой, более политизированный. Алла: «Как Вы считаете, Израиль должен иметь, как любое государство, иметь не только высокие реализуемые идеалы, но и все пороки современности?»
Д. РУБИНА: Алла, я Вас могу уверить, что он абсолютно всё это имеет, и то, и другое, и третье. Пороки, естественно, тоже.
К. ЛАРИНА: Расскажите нам про пороки.
Д. РУБИНА: Ну, это я вам сейчас начну рассказывать!
К. ЛАРИНА: В романе «Синдикат» уже там достаточно было…
Д. РУБИНА: Я высказалась на этот счёт абсолютно ярко. Вы знаете, когда Яна кухне со своими друзьями, израильтянами, мы можем говорить часами об итиотизме каких-то законов, о придурках, которые сидят в правительстве, абсолютно так же, как россияне. Вообще, израильтяне, свойственно народу потому, что «не создавай себе кумира» - это сказали древние евреи в Библии. Так вот, свойственно страшно критичное отношение к реальности, в политическом смысле, к правительству, к законам. И в этом смысле мне очень мило это моему сердцу. Я не люблю словословий.
Но в этом государстве есть масса симпатичных моментов. А именно – страшная, волчья пресса, которая вгрызается в любой скандал и выворачивает наизнанку любые правительственные нарушения законов.
К. ЛАРИНА: Не говоря уже о сексуальных домогательствах.
Д. РУБИНА: Ну, это вообще кошмар и ужас, безусловно! Где Вы видели? Бедный, несчастный президент, который, возможно, ущипнул за попку какую-то свою секретаршу.
К. ЛАРИНА: То есть, не верите?
Д. РУБИНА: Нет, нет, вполне приличный человек. Я думаю, что это какие-то политические дела, одна группа хотела его сменить. Я так думаю, надеюсь. Да и потом, пожилой человек, я Вас умоляю! Мы с вами женщины, прекрасно знаем, как это делается. Да и потом, израильтянкам палец в рот не клади, они же все армию прошли, знают все эти приёмы джиу-джицы. Я вас умоляю! Но есть какие-то симпатичные моменты, есть замечательная, человеческая армия, что бы о ней ни писали и ни показывали в разных безумных новостях.
Государство очень густое, пёстрое, разное и забавное.
К. ЛАРИНА: Вы человек активный, резкий, как Вы сами заметили, артистичный, харизма существует, общаться с публикой умеете. К чему я это всё вспоминаю… А никогда Вам не хотелось заняться политической деятельностью? Не было такого искушения? Не предлагали? Потому что многие Ваши коллеги, которые там работают, живут, они активно в политике существуют.
Д. РУБИНА: Да, да, да. Мне, конечно, предлагали много раз, безусловно. И предлагали напрямую и очень серьёзные лидеры разных партий.
К. ЛАРИНА: Грех такой дар не использовать.
Д. РУБИНА: Нет, я этот грех я не впаду. Я даже не иду на встречи подобные. Я сразу заявляю, что я не занимаюсь политикой, с огромной неохотой высказываюсь на политические темы, только когда надо защитить Израиль от явных нападок несправедливых. И конечно, никогда бы не занималась политикой, потому что не считаю это достойным занятием для дельного человека. Я извиняюсь заранее перед всеми политиками за это жёсткое суждение.
К. ЛАРИНА: Но почему? А как публицист, как человек, который может вещи назвать своими именами? Тем более, что Вы активно в этом участвуете, Вы же в информационном потоке существуете.
Д. РУБИНА: Безусловно. Но существую я не как журналист, а как частное лицо, писатель, который может отозваться, например, во время войны последней в Газе, от явных нападок абсолютно несправедливых, я почувствовала желание сказать громко то, что я считаю, что я думаю. Это не политика, это всего-навсего частное мнение отдельного писателя. Если я высказываюсь на политическую тему, то это бескомпромиссное, хотя в печати, безусловно, по русскому языку приличное высказывание, но достаточно жёсткое.
К. ЛАРИНА: И последний вопрос, поскольку много параллельных возникает аналогий, связанных с современным Израилем и его историей. Очень часто в пример любят ставить наши эксперты, публичные люди, патриотические чувства израильтян. Вот, мол, поучитесь, как в Америке любят свою родину. Как в Израиле любят свою родину. Н а Ваш взгляд, что такое патриотизм и каким образом воспитывают любовь к родине, если это нужно воспитывать. В чём секрет фанатичной любви к своей родине у жителей Израиля, у молодых, у пожилых, самых разных политических взглядов.
Д. РУБИНА: Да, конечно, патриотизм, но в Израиле существуют самые разные группы населения, особенно среди т.н. левой части населения. Это может быть всё, что угодно, вплоть до создания десятков правозащитных организаций в защиту палестинского народа. Евреи всегда очень волнуются за социальную справедливость, чего не скажешь о наших соседях, у них нет ни одной правозащитной организации. И когда разрывают на части, буквально, какого-нибудь очередного израильтянина, то ни один арабский лидер не выступает с осуждением. Это другой вопрос.
Касаемо патриотизма. Просто у израильтян нет другого выхода. Эта страна была в муках создана, в крови, в поту, на скалах, потому что в Израиле ведь либо скалы, либо болота, которые надо было осушать, а на скалы привозить землю. Это тяжелейший труд, причём, самый недавний. Я приведу даже пример. Например, мои дети снимают 4-комнатную квартирку, с маленьким участочком земли, метров 80. А надо сказать, что предыдущие жильцы – это была такая семья латиноамериканцев, лёгких таких, которые жарили там шашлыки и всё выбрасывали. Это была огромная мусорная куча.
И когда мы снимали эту квартиру, я сказала: «Дети, она по случаю 4-комнатная. Закроем эту дверь и сделаем вид, что у вас нет никакого дворика». «Нет, - сказал мой зять-юрист, студент юридического факультета, - нет, мы не забудем о том, что у нас дворик». И за несколько дней он вывез на своём горбу весь мусор. Привёз землю, создал из этих купленных трубочек специальных систему орошения капельного. И сейчас у него во дворике растёт кабачок, тыква, огурцы, помидоры, баклажаны и куча цветов.
И вот это показательно. А уж что сказать по поводу военного дела! Всё очень просто. Если наши дети все не будут служить в армии, нас задавят в первый же день. Ведь у нас есть территория, 14 км Израиль в Талии. Его перерубить и задавить очень просто.
К. ЛАРИНА: Дина Рубина – наша сегодняшняя гостья. Ещё раз назову книгу – «Белая голубка Кордовы». Роман этот продаётся и, судя по звонкам, активно читается. Спасибо нашим слушателям и спасибо нашей гостье. До встречи.
Д. РУБИНА: Спасибо Вам. До свидания.