Сергей Пархоменко, Олег Радзинский - Книжное казино - 2008-06-08
К. ЛАРИНА: Нашла я вопрос для «Книжного гороскопа»: «Самый известный герой, придуманный английской писательницей Сью Таунсенд». Ответы отправляем на sms: +7-985-970-45-45. Ждем ваших ответов. Обращаем внимание, что вы должны обязательно указывать свой знак зодиака, потому что это имеет значение при подборе подарков для вас. Те, кто внимательно слушал «Книжный гороскоп», на этот вопрос легко ответят.
У нас сегодня радостная встреча с Сергеем Пархоменко. Он живой!
С. ПАРХОМЕНКО: Добрый день! Это не программа «Суть событий». Я это говорю традиционно, когда оказываюсь в программе «Книжное казино».
К. ЛАРИНА: Он не похудел, он не поседел – он такой же, как и прежде. Он не утратил ничего! Ничего не утратил?
С. ПАРХОМЕНКО: Что я мог утратить?
К. ЛАРИНА: А сегодня у нас позитивная программа. В гостях у нас Олег Радзинский. Добрый день! Это имя, кстати, по-моему, Сергей Пархоменко и открывает для русской литературы.
С. ПАРХОМЕНКО: Нет, ни в коем случае. Олег – полнее себе опытный автор и писатель. У него опубликованы несколько замечательных сценариев. Опубликованы повести.
О. РАДЗИНСКИЙ: Нет, это был сборник рассказов.
С. ПАРХОМЕНКО: Ну, хорошо. То, что вы считаете рассказами, для меня являются целыми повестями.
М. ПЕШКОВА: Это было в 2000-м году?
К. ЛАРИНА: Майя Пешкова здесь же. Еще раз приветствуем Майю Пешкову.
К. ЛАРИНА: Если начали с такого бэк-граунда, так давайте и скажем, что уже есть.
О. РАДЗИНСКИЙ: Сергей Борисович по доброте душевной сказал. На самом деле, опубликован только один сценарий. Причем написанный не мной одним, а в соавторстве с Александром Зельдовичем и Владимиром Сорокиным. Сценарий был напечатан в журнале «Искусство кино» года четыре назад.
К. ЛАРИНА: А почему не снят еще фильм? Зельдович должен был снят, по идее.
О. РАДЗИНСКИЙ: Зельдович должен был снять, да.
К. ЛАРИНА: В вашей тройке снимает Зельдович.
О. РАДЗИНСКИЙ: Да, совершено точно, что не мы с Владимиром.
К. ЛАРИНА: Да. Так и что?
О. РАДЗИНСКИЙ: Ксения это метафизический вопрос: это к Госкино, к продюсерам. Я думаю, что денег нет просто. Мы написали сценарий а те, кто занимались поиском денег, просто их не нашли.
К. ЛАРИНА: Хорошо.
С. ПАРХОМЕНКО: Еще есть рассказ, опубликованный в майском номере «Esquire». Он, по-моему, до сих пор в продаже: во всяком случае, его не сложно найти. Рассказ Олега Радзинского, замечательный, на мой взгляд, - «Светлый ангел».
К. ЛАРИНА: Так получается, что книга-то первая.
С. ПАРХОМЕНКО: Книга книгой, а роман – первый.
К. ЛАРИНА: Меня как издателя это очень радует, потому что всегда хочется подхватить автора в тот момент, когда все только начинается. Особенно, если точно знаешь, что этим все не закончится, а будет еще.
К. ЛАРИНА: Значит, стоит напомнить, что Сергей Пархоменко сегодня участвует в этой передаче как редактор издательской группы «Аттикус». Вот издательство «Колибри», которое входит в эту группу, издало книгу Олега Радзинского «Суринам». Эту книгу мы подарим нашим слушателям, если они правильно ответят на вопросы. Естественно, с автографом автора, коли уж он у нас здесь присутствует. Но я бы попросила Сергея небольшой экскурс провести, чтобы познакомить нас с этим замечательным обаятельным человеком.
С. ПАРХОМЕНКО: Экскурс во что? В Олега Радзинского экскурс или в книжку?
К. ЛАРИНА: В Олега Радзинского!
С. ПАРХОМЕНКО: Итак, Олег Радзинский (надо это сказать, потому что все равно спросят!) является сыном Эдварда Радзинского.
М. ПЕШКОВА: А может, начать с того, что у него юбилейная дата?
К. ЛАРИНА: У кого?
М. ПЕШКОВА: У Олега Радзинского. 11 июня 1958 года – дата рождения.
С. ПАРХОМЕНКО: Да!
К. ЛАРИНА: 50 лет как сын Эдварда Радзинского.
С. ПАРХОМЕНКО: Да. Вполне себе взрослый человек. Олег Радзинский родился здесь, в Москве. Учился на филологическом факультете. У него случились некоторые разногласия с советской властью. В результате он оказался сидящим в тюрьме, очень поздно. В каком году?
К. ЛАРИНА: В смысле – поздно?
С. ПАРХОМЕНКО: Поздно – относительно советской истории. Тогда, когда уже (такое впечатление) никто не садился.
К. ЛАРИНА: Вы последний были?
О. РАДЗИНСКИЙ: Тогда садились. Не я один. Меня посадили в 1982 году. И после меня сажали.
К. ЛАРИНА: Времечко такое. Это же андроповское времечко.
О. РАДЗИНСКИЙ: Нет.
К. ЛАРИНА: Шефом КГБ он был в то время.
О. РАДЗИНСКИЙ: Как раз при мне умер Леонид Ильич и пришел Юрий Владимирович Андропов.
К. ЛАРИНА: Нет, я имею в виду, что в 1982 году он был шефом КГБ. По-моему, как раз Андропов.
С. ПАРХОМЕНКО: Да, Андропов.
К. ЛАРИНА: Сколько просидели?
О. РАДЗИНСКИЙ: Пять.
К. ЛАРИНА: Пять лет. А где?
О. РАДЗИНСКИЙ: В разных местах. Во-первых, в столице, в Лефортово: год и три месяца, пока шло следствие. А потом в Томской области на лесоповале.
К. ЛАРИНА: А за что?
О. РАДЗИНСКИЙ: Статья 70-я.
К. ЛАРИНА: Что сделали? По какому поводу статья возникла?
М. ПЕШКОВА: Вы разбрасывали листовки?
К. ЛАРИНА: Да, что вы делали? Выходили на площадь, разбрасывали листовки?
О. РАДЗИНСКИЙ: Ну, знаете, старая зековская закалка придает мне осторожности до сих пор не говорить не обо всем. Хотя уже столько времени прошло.
К. ЛАРИНА: Но что послужило-то поводом?
О. РАДЗИНСКИЙ: Там было 34 пункта обвинения, семь томов следственного дела. Поводом послужило то, что я в то время преподавал. Была такая замечательная организация, называлась – Центр образования взрослых при Академии педагогических наук. Я преподавал там литературу и историю культуры. Поскольку я не совсем следовал программе…
С. ПАРХОМЕНКО: Назовем это так.
К. ЛАРИНА: То есть кто-то «настучал»?
О. РАДЗИНСКИЙ: Почему же «кто-то»?
К. ЛАРИНА: А, вы знаете, кто!
О. РАДЗИНСКИЙ: Понимаете, когда заканчивается следствие, вам дают ознакомиться с материалами дела в полном объеме. И тогда вы узнаете, кто и что.
К. ЛАРИНА: Донесли, написали. Много было народу? Много стукачей или один? О. РАДЗИНСКИЙ: Я даже не помню уже.
К. ЛАРИНА: Но для вас это не важно?
О. РАДЗИНСКИЙ: Я думаю, что это ни для кого не важно уже. И для них это уже не важно.
К. ЛАРИНА: А вы их видели потом?
О. РАДЗИНСКИЙ: Да, на суде.
К. ЛАРИНА: А потом? После того, как все уже кончилось и вы освободились? Вы вернулись. Началась новая история новой страны. Вы видели этих людей?
О. РАДЗИНСКИЙ: Вы знаете, кого-то видел. Но у меня, честно говоря, никаких претензий ни к ним, ни к Комитету государственной безопасности нет.
К. ЛАРИНА: Они сделали свою работу.
О. РАДЗИНСКИЙ: Я им крайне благодарен.
С. ПАРХОМЕНКО: В результате. Потому что дальше все повернулось довольно неожиданным – иногда вполне сказочным – образом. Олег оказался в США, где получил экономическое образование, очень хорошее, насколько я понимаю.
К. ЛАРИНА: А как оказался?
С. ПАРХОМЕНКО: А как оказался в США? Мне интересно, Сергей!
С. ПАРХОМЕНКО: Любовь к неточностям, перешедшая в страсть.
О. РАДЗИНСКИЙ: У меня не экономическое образование, а финансовое: это разные вещи.
К. ЛАРИНА: А как вы оказались в США?
О. РАДЗИНСКИЙ: В США я оказался в 1987 году. Михаил Сергеевич Горбачев во время рейкьявикского саммита (было такое событие в России)…
К. ЛАРИНА: Да.
С. ПАРХОМЕНКО: С Рейганом он там.
О. РАДЗИНСКИЙ: Да. С Рейганом. И Рейган дал ему список 47 диссидентов, которых Комитет по правам человека Конгргесса попросил Рейгана дать Горбачеву. Горбачев обменял этих людей в обмен на обещание Рейгана прекратить размещение ракет «Першинг» в Европе. Рейгану было глубоко наплевать на диссидентов, но поскольку Конгресс был глубоко демократическим и он должен был с него за это что-то получить, он согласился. Он действительно дал этот список, и Горбачев действительно выпустил.
К. ЛАРИНА: То есть вы в тот момент находились еще в лагере?
О. РАДЗИНСКИЙ: Да, я был на лесоповале. Вот собственно и все.
К. ЛАРИНА: И отправили вас по этой линии?
О. РАДЗИНСКИЙ: Да. Это очень милые люди.
К. ЛАРИНА: 47 человек погрузили и отправили?
О. РАДЗИНСКИЙ: Нет, что вы. Они же в разных местах сидят: страна-то большая. Мне просто сказали: «Олег Эдвардович (с таким ударением, вместо Эдуардович), лучше вам уехать, потому что жизни у вас здесь все равно не будет, а преподавать мы вам не дадим». К этому моменту у меня уже были все основания верить их словам, потому что они люди слова: сказали - сделают. Я подумал минут пять, не больше, и сказал: «Ну что ж, едем». Они говорят: «Едим в ИзраИль?». – «Едем!». И поехал не в «ИзраИль», как они советовали, а в Америку.
К. ЛАРИНА: Семья была, простите, к этому моменту?
О. РАДЗИНСКИЙ: Да, я был женат. У меня была жена и маленькая дочь.
К. ЛАРИНА: Они с вами поехали?
О. РАДЗИНСКИЙ: Да, конечно. Все вместе.
К. ЛАРИНА: Дальше что было?
С. ПАРХОМЕНКО: Дальше было финансовое образование.
К. ЛАРИНА: Вы приехали в Америку, поступили в университет. Интересно же!
О. РАДЗИНСКИЙ: Подождите. Вы вот все это спрашиваете, а я думаю, что мы утомляем слушателей подробностями биографии.
К. ЛАРИНА: Ничего подобного! Как это! Самое интересное в писателе не книги, а его жизнь!
С. ПАРХОМЕНКО: Вот! Я вам говорил, что должна быть живая автора. Вот вы есть. Говорить поэтому будут про вас.
О. РАДЗИНСКИЙ: Нам, начинающим беллетристам, не пристало спорить с известными писателями и радиоведущими. Просто мне не хотелось бы становиться заложником собственной биографии.
К. ЛАРИНА: Но уже осталось немножко!
О. РАДЗИНСКИЙ: Спрашивайте.
К. ЛАРИНА: Вы поступили в университет – и?
О. РАДЗИНСКИЙ: Поступил я в аспирантуру. Нет, когда я приехал (а я же учился на филологическом факультете), я спросил: а филологи здесь как? Мне говорят: никак. Я говорю: хорошо, а лесорубы как? Они говорят: да, в общем, в Нью-Йорке никак. Кочегарить тоже не пришлось, поскольку котелных не было особенно. Я говорю: а кто в цене-то? мне отвечают: ну как – врачи, юристы и банкиры. Но врачом, я сразу решил, не смогу быть.
К. ЛАРИНА: А еще они любили говорить, что можно «на компьютер».
О. РАДЗИНСКИЙ: Нет, видимо, я не выгляжу сообразительным таким, поэтому мне даже не предложили. Юристом, я подумал вроде проще. А что надо делать банкирам, я просто не знал. Решил: а почему бы мне не стать банкиром; я даже не знаю, что это такое, вот заодно и узнаю. И пошел в аспирантуру Колумбийского университета на международные финансы. Я окончил аспирантуру и пошел работать на Wall Street [деловой центр Нью-Йорка, улица знаменита расположенной на ней Нью-Йоркской фондовой биржей]. Вот и все.
НОВОСТИ
К. ЛАРИНА: Мы спрашивали вас, кто самый известный герой, которого придумала английская писательница Сью Таунсенд. Правильный ответ - Адриан Моул. Об этом знают многие наши слушатели. Но победителями мы назначаем: Свету, телефон 479-…; Алексея телефон 962-…; Ольгу, телефон 204-… Поздравляем.
Олега Радзинского сегодня представляем мы вам. Продолжаем это делать. Нам помогают в этом наши радиослушатели, Олег. «Скажите, а не тот ли это Олег Радзинский, который возглавляет Rambler медиа-группу?» - спрашивает Пташечка.
О. РАДЗИНСКИЙ: Нет, это совершенно другой Олег Радзинский. Потому что тот Олег Радзинский возглавлял Rambler медиа-группу до 2006 года. И перестал это делать. может, есть еще другой Олег Радзинский?
К. ЛАРИНА: Но это было?!
С. ПАРХОМЕНКО: Это факт биографии. Выдам тайну! Пока шли «Новости», Олег наклонился к моему уху и спросил: «Вы что, и правда полагаете, что это кому-то интересно, все то, что мы здесь рассказываем?!».
К. ЛАРИНА: Ничего себе!
С. ПАРХОМЕНКО: Давайте я скажу что я по этому поводу думаю как издатель, в некотором роде как журналист, а также еще и читатель большого количества разных книг, - что когда за книгой есть живой человек, то к книге начинаешь относиться совершенно по-другому.
К. ЛАРИНА: Конечно!
С. ПАРХОМЕНКО: Во всяком случае я это ловлю за собой.
К. ЛАРИНА: Я тоже. Поэтому я и спрашиваю.
С. ПАРХОМЕНКО: Я про себя точно знаю: книга, которая просто кусок картона, и книга, за которой есть фигура автора, который мне интересен, особенно если эта фигура тем или иным образом отражается в книжке, в ее герое, в ее сюжете, в ее интонации, в ее каком-то настроении. А это – тот самый случай, случай с романом «Суринам» Олега Радзинского. К этой книжке относишься по-другому. Поэтому, мне кажется, все то, о чем мы говорим, имеет прямое отношение к этому роману. Хотя роман не об этом. Человека осудили, он сидел, потом его выпустили... – роман не про это.
К. ЛАРИНА: Но при этом важно сказать, Сереж, что своему герою в книге «Суринам» Олег как раз подарил некоторые этапы своей биографии.
С. ПАРХОМЕНКО: Да, некоторые названы прямо, некоторые угадываются. Но книжка – не про это.
К. ЛАРИНА: Давайте я вопросы слушателям задам: на какую территорию в Америке англичане в 17 веке обменяли Суринам? Илья Кесарь – правильно ударение ставлю?
О. РАДЗИНСКИЙ: Да. Только знаете, Ксения, речь идет о США, потому что Америка как континент…
К. ЛАРИНА: Кто вопросы составлял, тот и отвечает.
С. ПАРХОМЕНКО: Хорошо! Соединенные Штаты находятся в Америке как континенте, поэтому правильный это вопрос: «на какую территорию в Америке».
К. ЛАРИНА: Илья Кесарь, главный герой романа, учится в Колумбийском университете. Где он находится, этот Колумбийский университет? Илья когда-то был осужден по уголовной статье (это была Статья 70-я Уголовного Кодекса Российской Федерации). О чем была статья, в чем состояло его преступление?
С. ПАРХОМЕНКО: Ну, смысл мы проговорили. Назовите более или менее точную формулировку.
К. ЛАРИНА: Повторите. Формулировка очень точная. Можно в интернете посмотреть.
С. ПАРХОМЕНКО: Ну, она у многих на слуху и в памяти.
К. ЛАРИНА: В подкорке!
С. ПАРХОМЕНКО: Да-да.
К. ЛАРИНА: Назовите еще как минимум двух писателей, которые были осуждены по 70-й Статье. Я думаю, что это тоже будет легко нашим слушателям. Кто такие маруны? – спрашиваем мы вас. Неожиданный вопрос. Но для тех, кто книжку прочитает, будет понятно, почему этот вопрос мы сегодня задаем. Откуда происходит культ Вуду, широко распространенный в Южной Америке? И, наконец, последний вопрос, практически юмористический: чем отличаются мулаты от метисов.
С. ПАРХОМЕНКО: Есть вполне точное этнографическое определение: кого правильно называть мулатами, а кого – метисами.
К. ЛАРИНА: Начинайте отвечать на эти вопросы. Ответы мы будем принимать минут через 10, наверное, по телефону 363-36-59. И вот, по просьбе издателей, мы переходим к обсуждению книги «Суринам». Ну что, пусть Олег скажет несколько слов о том, как эта идея возникла, почему. Книга производит впечатление, когда на нее смотришь, жутковатое. Но мимо нее не пройдешь точно. Наверное, нужно поаплодировать издателям за такое оформление.
С. ПАРХОМЕНКО: Задача была поставлена замечательному дизайнеру, художнику Андрею Бондаренко, который сделал очень впечатляющую, запоминающуюся обложку, где три ракушки. Три обыкновенных, белых, простых. Каждый из нас что-то подобное держал в руках. Вдруг эти ракушки образуют лицо. И ничего больше нет: на черном фоне три ракушки. И ты понимаешь, что на тебя кто-то смотрит. И на самом деле в этой темноте есть какое-то существо, есть его лицо. По-моему – замечательно. Он замечательно придумал решение.
К. ЛАРИНА: У меня, кстати, когда я читала книгу, разные ассоциации возникали, всплывали в голове. Я почему-то подумала про Мишеля Уэльбека. Мне показалось, что они рядом находятся с Олегом Радзинским. Потом это перекочевало в совсем другое пространство для меня – в Булгакова Михаила Афанасьевича.
С. ПАРХОМЕНКО: Там много всякого такого. Хотел сказать «чертовщины», но на самом деле – мистики.
К. ЛАРИНА: Много мистики.
С. ПАРХОМЕНКО: Мистика. Причем очень реалистичная, живая внутри обыкновенной человеческой жизни. Пожалуйста, Олег. Это результат чего?
О. РАДЗИНСКИЙ: Как и все, это результат опыта. Потому что о чем бы человек ни писал, события и люди, которых он встречает, - все это отражается в написанном. Я много путешествовал по Южной Америке.
К. ЛАРИНА: А почему? С чем это было связано? Опять к биографии вашей возвращаемся. Это что, увлечения?
О. РАДЗИНСКИЙ: Это была необходимость, скажем так. Был момент в 1998 году, когда я ушел от активной финансовой деятельности. Я переехал из Нью-Йорка в город Пристон. У меня было много времени, и я начал читать книги о гносисе. Я начал читать много исторических книг. И во так это все сплавилось с моими встречами с реальными людьми, которые не только читали, но и практиковали очень многие вещи из тех, о которых я читал и с которыми я столкнулся, помимо моих путешествий. И все это плюс мои воспоминания о детстве, которые тое есть в книге, - все это вылилось в роман «Суринам».
К. ЛАРИНА: Мне хочется спросить: вы сами верите во все это?
О. РАДЗИНСКИЙ: Как и вообще во все. Я верю во все, не только в это.
К. ЛАРИНА: Ощущение жути, конечно, в каких-то местах, в каких-то моментах есть.
О. РАДЗИНСКИЙ: Это всем по-разному. А мне он кажется очень нежным.
К. ЛАРИНА: Я очень осторожно отношусь к фатализму, очень боюсь этого. А вы себя сами как по своим ощущениям воспринимаете? Вы фаталист по своей сути?
О. РАДЗИНСКИЙ: Нет.
К. ЛАРИНА: Нет? Не верите в судьбу?
О. РАДЗИНСКИЙ: Я занимаю активную жизненную позицию.
К. ЛАРИНА: Ну, я не про это спрашиваю! Вы в судьбу верите?
О. РАДЗИНСКИЙ: В судьбу? Вот об этом и книга. Нет, я не верю в судьбу. Никакой судьбы нет. По крайней мере, для меня: я не могу говорить за всех. Я говорю только за себя. У меня нет никакой судьбы. Я проживаю чужие судьбы проживаю отрезки чужих судеб и постоянно нахожусь в поиске своей. Я просто не знаю, как это происходит у других людей, поскольку не говорил с ними никогда об этом. У меня это так. Я все время проживаю отрезки чьих-то судеб.
К. ЛАРИНА: То есть вы легко меняете свою жизнь?
О. РАДЗИНСКИЙ: Запросто!
К. ЛАРИНА: Вот это здорово! Я всегда завидовала таким людям.
С. ПАРХОМЕНКО: Я, конечно, не хочу пересказывать сюжет…
К. ЛАРИНА: Не надо! Не надо!
С. ПАРХОМЕНКО: И не собираюсь этого делать. Но просто чтобы не создавалось впечатления, что это религиозно-мистический трактат, хочу сказать, что на самом деле это роман, когда я его прочел впервые еще в рукописи, то первое, что чем он меня как издателя и как читателя ухватил, - это тем, что это потрясающе рассказанная увлекательная история. История про конкретного человека и цепь событий, которые с ним случились. Когда благополучный…
К. ЛАРИНА: Он не благополучный!
С. ПАРХОМЕНКО: Ну, хорошо. Но на взгляд многих окружающих, думаю он благополучен. На взгляд многих – успешный. И на взгляд многих – обыкновенный. Житель большого города, молодой современный человек. Хотя – с некоторыми сложностями в биографии.
К. ЛАРИНА: И не молодой! Это такой средний возраст.
С. ПАРХОМЕНКО: Ну, довольно молодой все-таки. Он неожиданно для себя оказывается в очень странной, очень сложной и очень драматической ситуации. Думает, что он едет просто в гости, в приятную романтическую поездку в экзотическую страну, а с ним вдруг начинают происходить всякие невероятные события. Мне много приходится читать рукописей сейчас, мне много приходится видеть предложений от молодых, начинающих или немолодых, неначинающих авторов. Я бы сказал, что умение рассказать историю, умение рассказать увлекательное приключение, которое может случиться с человеком, – это сегодня очень редкое умение. И это какая-то очень специальная черта характера. Нужно, видимо, самому прожить интересную, немножко странную, полную интересных событий жизнь. И, может быть, потому важно потратить немного времени, как мы это сделали, чтобы рассказать, что было раньше с Олегом Радзинским, чтобы научиться рассказывать истории, используя свой опыт и умея смотреть за жизнью других людей.
К. ЛАРИНА: Как Олег?
С. ПАРХОМЕНКО: У Олега есть несомненно это качество, потому я его как автора очень ценю.
К. ЛАРИНА: А вот, Олег, вы всегда писали? Всю жизнь?
О. РАДЗИНСКИЙ: Я всегда хотел, скажем так. Я всегда хотел и всегда внутренне ощущал, что это то, чем я буду заниматься, а все остальное – это внешнее, по необходимости. Я по необходимости был политзаключенным.
К. ЛАРИНА: А там не писали ничего?
О. РАДЗИНСКИЙ: Там я писал рассказы, которые были опубликованы в 2000 году в издательстве «Вагриус». Книга называется «Посвящение».
М. ПЕШКОВА: Как вам удавалось прятать рассказы рукописи эти?
О. РАДЗИНСКИЙ: Вы знаете, очень просто. Дело в том, что я уже был в ссылке и работал на лесоповале (на приеме и погрузке). Я отвечал за инструменты, или инстрУмент.
К. ЛАРИНА: Это был какой год? 1983?
О. РАДЗИНСКИЙ: Это с 1984 по 1987. И там, в этом инстрУменте, я и прятал, собственно говоря. Сворачивал. Правда, они потом смерзались, потому что было холодно. Но потом можно было на печке отогреть.
К. ЛАРИНА: А вы говорите! Вот слушайте! Это - параллельная жизнь. Вот 1984-й год. Что ты делал в 1984 году, Сереж?
С. ПАРХОМЕНКО: В 1984 году я учился на четвертом курсе факультета журналистики Московского университета.
К. ЛАРИНА: Ты подозревал что где-то на лесоповале…
С. ПАРХОМЕНКО: Прячут рассказы в инстрУменте?
К. ЛАРИНА: Да. Ведь большинство и не подозревало.
С. ПАРХОМЕНКО: Нет, конечно, я подозревал. Я как-то прекрасно знал, что в стране есть политзаключенные, что в Уголовном Кодексе есть политические статьи. Но это была какая-то другая, далекая жизнь.
К. ЛАРИНА: Да, да.
О. РАДЗИНСКИЙ: Ксения, я уже вижу, что ты такая впечатлительная. Я не хочу рассказывать, что там было плохо, ужасно. Там в общем, честно говоря - и в тюрьме, и на лесоповале, - было нормально.
К. ЛАРИНА: Ну ладно.
О. РАДЗИНСКИЙ: Нет, на самом деле было нормально. Это твоя жизнь, это определенная рутина. Ты определенным образом встроен в систему.
К. ЛАРИНА: И что, этот опыт вам что-то дал в жизни?
О. РАДЗИНСКИЙ: Этот опыт мне дал все практически. И самодисциплину, и все.
К. ЛАРИНА: А как Шаламов? Он же там совсем по-другому, категорически оценивал эту жизнь лагерную.
О. РАДЗИНСКИЙ: Я не знаю. Я не могу сказать, что мне там очень нравилось. Нет, в чем-то и нравилось. Понимаете, когда в живете день ото дня, в живете днем. У вас нет ощущения, что вас посадили, вас гнобят. Нет! Просто вы живете: когда у вас там будет развод, когда вам дадут поесть.
К. ЛАРИНА: Скажите, а там могут появиться друзья? И появились ли они у вас?
О. РАДЗИНСКИЙ: Да, конечно.
К. ЛАРИНА: И вы с ними общаетесь?
О. РАДЗИНСКИЙ: А как же, да.
К. ЛАРИНА: Там жизнь, там нормальная жизнь. И от того, что пространство там более сжато, то отношения намного более структурированные и очевидны. И если человек подлец, это видно сразу. Если он не подлец, то это тоже обнаруживается достаточно быстро.
С. ПАРХОМЕНКО: Я вот знаком с Олегом Радзинским меньше года. И я от него раз пять уже слышал в разных жизненных ситуациях одну и ту же фразу, что трудно только в первые года два. Так говорит он мне, посмотрев на какие-нибудь мои трудности. Только первые года два. А потом, когда уже входишь в авторитет… Как вы говорите? Шконка возле окна.
О. РАДЗИНСКИЙ: Да, да.
К. ЛАРИНА: А вы сейчас где живете?
О. РАДЗИНСКИЙ: Я сейчас живу во Франции.
К. ЛАРИНА: А почему? Нет, я не спрашиваю, почему не в России. Не этот вопрос. Я спрашиваю, почему именно Франция.
О. РАДЗИНСКИЙ: Удобно. Нравится. Тепло. Недалеко от Москвы, куда мне приходится иногда прилетать (всего четыре часа лететь). Недалеко и от Нью-Йорка, и от Лондона. Это был выбор мой. Я долго искал, где жить, чтобы было и тепло и приятно и недалеко отсюда. И вот нашел.
К. ЛАРИНА: Давайте примем звонки от слушателей, которые должны ответить на наши вопросы. Наш телефон - 363-36-59. Я вопросы повторять не буду. Если что – просто напомню вам, на какие мы еще вопросы с вами сможем ответить. Пожалуйста. Алло! Здравствуйте!
СЛУШАТЕЛЬ: Добрый день! Меня зовут Юлия. Я хотел ответить на вопрос про мулатов и метисов.
К. ЛАРИНА: Да, Юлия!
СЛУШАТЕЛЬ: Мулаты – это европейцы и негры, а метисы – это европейцы и индейцы.
К. ЛАРИНА: Здорово!
С. ПАРХОМЕНКО: Правильно!
К. ЛАРИНА: Абсолютно верно!
СЛУШАТЕЛЬ: Я хотела Олегу сказать, что дух захватывает от его рассказа. Я даже бросила все дела. Внутри все сжимается и трепещет.
К. ЛАРИНА: Хочется прочитать книжку теперь?
СЛУШАТЕЛЬ: Очень хочется!
К. ЛАРИНА: Во-от!
СЛУШАТЕЛЬ: Но, простите, я не успела записать название.
К. ЛАРИНА: А вы просто ее увидите: она будет перед вашими глазами. Книга называется «Суринам». Автор – Олег Радзинский. Он вам еще и подпишет ее!
СЛУШАТЕЛЬ: Восхитительно! Спасибо огромное!
К. ЛАРИНА: Спасибо вам! Мы записали ваш телефон. Вот вам, кстати, и ответ. Вы спрашивали, кому это интересно – вот, пожалуйста. Алло! Здравствуйте!
СЛУШАТЕЛЬ: Алло! Добрый день!
К. ЛАРИНА: Как вас зовут, простите?
СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут Владимир. Суринам обменяли на город, который когда-то называли Новый Амстердам, а ныне его знают все как Нью-Йорк.
С. ПАРХОМЕНКО: Да!
К. ЛАРИНА: Прекрасно! Спасибо вам, Владимир! Правильный ответ. Тоже записываем ваш телефон. Следующий звонок. Алло! Здравствуйте!
СЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. Это Наталья, Ростов-на-Дону. 70-я статья – «Антисоветская деятельность».
К. ЛАРИНА: А можно поподробнее?
С. ПАРХОМЕНКО: Вот есть такая формула, я бы сказал – точеная.
К. ЛАРИНА: АСА.
СЛУШАТЕЛЬ: АСА? Антисоветская агитация.
К. ЛАРИНА: Так, уже ближе.
СЛУШАТЕЛЬ: И пропаганда.
К. ЛАРИНА: Прекрасно! Где агитация, там, кончено же, возникает пропаганда сама собой. Видите, это у вас выскочило случайно, из подсознания. Я угадала?
СЛУШАТЕЛЬ: Да, да.
К. ЛАРИНА: Ну вот видите, как здорово! Спасибо вам, Наталья! Записали ваш телефон.
СЛУШАТЕЛЬ: Спасибо вам.
К. ЛАРИНА: Вы у нас тоже победитель. Ждите посылку из Москвы. Антисоветская агитация и пропаганда с целью свержения или ослабления советской власти.
С. ПАРХОМЕНКО: Нет, не это будет в посылке. В посылке будет роман «Суринам» Олега Радзинского.
К. ЛАРИНА: Следующий звонок. Алло! Здравствуйте!
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте! Валерий, самарская область.
К. ЛАРИНА: Да, Валерий!
СЛУШАТЕЛЬ: Хочу ответить на вопрос по поводу Колумбийского университета. Он находится в Нью-Йорке.
К. ЛАРИНА: Правильно
С. ПАРХОМЕНКО: Просто и правильно – что тут скажешь.
К. ЛАРИНА: Спасибо, все верно. Записали и ваш телефон тоже. Следующий звонок. Алло! Здравствуйте!
СЛУШАТЕЛЬ: Я хочу ответить на вопрос, кто еще был осужден по 70-й статье. Даниэль и Синявский.
С. ПАРХОМЕНКО: Да, да. Ну, еще и Буковский.
К. ЛАРИНА: Я думаю что можно много еще назвать. В том числе и среди писателей.
С. ПАРХОМЕНКО: Да. Но вот так из первых, кто приходит на ум.
К. ЛАРИНА: Как вас зовут?
СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут Елена.
К. ЛАРИНА: Спасибо, Елена. Записали ваш телефон. Я напомню вопросы, на которые мы еще не ответили. 1. Кто такие маруны? 2. Откуда происходит культ Вуду, широко распространенный в Южной Америке? Вот два вопроса, на которые мы ждем ответа от вас, уважаемые слушатели. Алло! Здравствуйте!
СЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. Павел, Москва. Культ Вуду происходит из Африки, из Гвинеи. Но распространен все-таки больше в Центральной Америке географически: на Гаити, на Ямайке.
С. ПАРХОМЕНКО: Верно, верно.
К. ЛАРИНА: Берем, да.
С. ПАРХОМЕНКО: Если точнее, Олег указывает, что это была Дагомея. Но годится и Гвинея. Это где-то в тех же местах.
О. РАДЗИНСКИЙ: Это рядом.
К. ЛАРИНА: Ну и последний вопрос про марунов. Алло! Здравствуйте! Не получилось. Жалко времени. Давайте так: на этот вопрос отвечайте по sms +7-985-970-45-45. Надо ответить на вопрос про купить, Сережа.
С. ПАРХОМЕНКО: Тимур из Москвы по sms спрашивает, где купить книгу. Тимур, где угодно. В любом приличном книжном магазине найдете. Причем стоИт она так, что ее довольно нетрудно найти. Роман Олега Радзинского «Суринам» в черной обложке с лицом из ракушек – сразу увидите.
К. ЛАРИНА: Олег, вы уже писатель, признанный Сергеем Пархоменко. Я думаю, что многие знакомы с вашим творчеством. Вот то, что Сережа мне посоветовал прочитать рассказ в «Esquire», я сделала с большим удовольствием.
О. РАДЗИНСКИЙ: Спасибо большое!
К. ЛАРИНА: Мало того! Я еще посмотрела в интернете, в Живом Журнале. Набрала вашу фамилию, и вы знаете, очень много людей знакомы именно с вашим рассказом. Очень многие люди вас уже сфокусировали и сказали: ага, вот есть Олег Радзинский. Надо его иметь в виду.
С. ПАРХОМЕНКО: Вообще я тоже не удержался и полез в Живой Журнал смотреть, что происходит вокруг
Олега Радзинского, вокруг книжки, рассказов и так далее.
К. ЛАРИНА: Есть ли жизнь, скажи!
С. ПАРХОМЕНКО: Да, живая жизнь, довольно бурная, там происходит: обсуждения, дискуссии. Так что люди отнеслись к этому с большим чувством.
К. ЛАРИНА: Да, Майечка!
М. ПЕШКОВА: Я хочу спросить у Олега. Несколько лет назад вы имели прямое отношение к Букеровской премии. Тогда, когда писали «Суринам», вы на какую премию рассчитывали?
О. РАДЗИНСКИЙ: Вы знаете, я думаю, что будет преувеличением сказать, что я имел отношение к Букеровской премии.
К. ЛАРИНА: А что, вы получили что-то?
О. РАДЗИНСКИЙ: Нет, ничего не получил. И вряд ли получу. Такой замечательный писатель Рубен Давид Гонсалес Гальего написал замечательную книгу «Белое на черном». Эту книгу я помог ему издать. А Ира Ясина, которая в то время была руководителем Фонда «Открытая Россия» выдвинула эту книгу на соискание Букеровской премии. И как раз она пригласила меня на церемонию, где книге была присуждена эта премия (Рубен в то время был в Испании).
К. ЛАРИНА: Олег, с такой биографией, как у вас, вам нужно политикой заниматься.
О. РАДЗИНСКИЙ: Да я уж позанимался.
К. ЛАРИНА: Больше не хотите?
О. РАДЗИНСКИЙ: Да нет. Собственно говоря, я просто не вижу смысла.
К. ЛАРИНА: А почему бы вам не заняться открытой политической деятельностью здесь, в России? Не хотите?
О. РАДЗИНСКИЙ: Вы знаете, тогда мне нужно переезжать в Россию. Все должно быть по-честному, правда? Надо отказываться от американского гражданства, переезжать в Россию – и заниматься. Тогда это будет по правде. Тогда я буду иметь на это право, поскольку я живу одной жизнью со страной. А я не живу одной жизнью со страной, я живу не здесь.
К. ЛАРИНА: Но вы же на русском языке пишите?
О. РАДЗИНСКИЙ: Да, я пишу на русском языке. Но я не ощущаю в себе ни желания, ни необходимости, ни, главное, права, честно говоря, заниматься политической деятельностью. Это можно делать и из прекрасного далека, но тогда это будет не очень честно. Тогда я не буду ощущать эту струнку: что же действительно нужно, чего хотят. А я здесь бываю наездами. Я честно скажу, Ксения: я достаточно чужой здесь. Поэтому будет нехорошо, если я начну заниматься политикой. Да у меня, честно говоря, и нет никакой программы.
К. ЛАРИНА: А как совместить все? Еще раз повторю: вы пишите на русском языке, все-таки вы русский писатель. Вы рассчитываете на то, что вас прочтут люди, которые русский язык знают. Мало того: они еще и понимают, про что это написано.
О. РАДЗИНСКИЙ: У меня два замечания. В нашей семье слово «писатель» могло употребляться в качестве обозначения социальной принадлежности. То есть ты член Союза писателей: больше это ничего не обозначало. Или тогда, когда говорили про Достоевского, Бунина, Платонова. Вот это – писатели. Поэтому мне, наверное, странно было бы себя называть писателем. Я пишу.
К. ЛАРИНА: А что вы сейчас пишите?
О. РАДЗИНСКИЙ: Я пишу другое.
К. ЛАРИНА: На русском языке?
О. РАДЗИНСКИЙ: Да, на русском. И буду продолжать писать на русском. От того, что человек пишет по-русски, по-английски или по-малагасийски, мне кажется не означает автоматически, что он должен идти и заниматься политикой, общественной жизнью. Тем более что я, честно говоря, для себя не вижу в этом большого смысла. Есть множество людей, которые здесь живут, которые лучше знают жизнь этой страны и которые больше и полноценнее могут дать этому обществу свои мысли и идеи.
К. ЛАРИНА: Вот вы говорите, что вы чужой здесь. Я, например, этого не чувствую. Понятно, что я под первым впечатлением, мы с вами впервые встречаемся. Но первое впечатление как раз всегда, как мне кажется, точное.
О. РАДЗИНСКИЙ: Я просто искусно прикидываюсь.
К. ЛАРИНА: Ну ладно, прекратите! Поэтому, может быть, вы лукавите, когда говорите, что вы здесь чужой. Нет, нет, нет!
О. РАДЗИНСКИЙ: То есть идти заниматься политикой? Хорошо.
К. ЛАРИНА: А то у нас некому.
О. РАДЗИНСКИЙ: Как раз в вашем подъезде находится «Единая Россия». Мы с Сергеем Борисовичем это заметили. Я поначалу думал, что ведет меня туда. Потом все-таки разобрались.
К. ЛАРИНА: Это был бы сильный ход со стороны Пархоменко.
С. ПАРХОМЕНКО: Да. Но я сказал Радзинскому: «Нет, Олег, пока вы не заработали. Пока еще вам нельзя в «Единую Россию»! Пожалуйте пока на «Эхо Москвы»».
К. ЛАРИНА: А про марунов там ответили?
С. ПАРХОМЕНКО: Ответили. Победителей много. Есть смешные ответы, типа «жители ливанской деревни Марун». Так отвечает нам Ксения. Ксения, должен вас разочаровать: нет. Но есть и много правильных ответов.
К. ЛАРИНА: Хорошо. Правильный ответ: потомки беглых африканских рабов в Южной Америке. Чуть позже скажем, кто победил. Спасибо большое Олегу Радзинскому за встречу, за рассказ. Роман «Суринам» вышел в издательстве «Колибри». Покупайте, читайте. И до следующих встреч!
О. РАДЗИНСКИЙ: Спасибо большое!