Михаил Веллер - Книжное казино - 2005-10-09

К. ЛАРИНА – Ну что же, еще раз добрый день, у микрофона Ксения Ларина, Майя Пешкова тоже тут. Майечка, добрый день.

М. ПЕШКОВА – Добрый день, здравствуйте.

К. ЛАРИНА – И сегодня у нас в гостях, как мы и анонсировали, писатель Михаил Веллер, здравствуйте, Михаил.

М. ВЕЛЛЕР – Здравствуйте, я тоже тут, приветствую вас, спасибо за приглашение.

К. ЛАРИНА – Здравствуйте-здравствуйте. Поскольку у нас казино книжное, то, конечно же, главными нашими подарками в этой программе будут книги. Нет, не буду говорить последняя, крайняя книжка Михаила Веллера сегодня будет вам представлена как можно более подробно. Как она называется, у меня нет ее перед глазами, Майя, ты нам скажи.

М. ВЕЛЛЕР – Сейчас она будет у вас перед глазами и в руках.

К. ЛАРИНА – Спасибо. «Великий последний шанс», так называется эта книга.

М. ПЕШКОВА – Так что слово «последний», как видишь, именно названии.

К. ЛАРИНА – Да, санкт-петербургское издательство, 2005 год, издательство «Пароль» называется?

М. ВЕЛЛЕР – Да.

К. ЛАРИНА – Здесь на обложке изображена замочная скважина, сквозь которую видна какая-то далекая прекрасная жизнь, которую мы никогда в жизни не увидим, я так чувствую.

М. ВЕЛЛЕР – Увидим, быть может.

К. ЛАРИНА – Этого белого парохода в нашей жизни не будет. Я просто прочитала, я книгу пока не читала, я надеюсь, прочту, прочитала несколько рецензий на эту книгу.

М. ВЕЛЛЕР – Правда, а я только одну.

К. ЛАРИНА – Да, и меня там поразило такое начало, не помню у кого, может быть, мы с вами читали одну и ту же рецензию, что Михаил Веллер написал скандальную не политкорректную книгу. Это правда так?

М. ВЕЛЛЕР – Вы знаете, да, не политкорректную. Что касается скандала, это уже кто скандалит, у того скандальная, я не скандалю. Что касается политкорректности, видите ли, есть разные формы лжи. Ложь может называться коммунизм, фашизм, демократия, политкорректность, расизм, не имеет значения, они все равно омерзительны. Ложь в сегодняшних демократических странах называется политкорректность. Кошку нельзя называть кошкой, а надо говорить, допустим, милое мохнатое четвероногое с хвостиком. А я как-то привык называть кошку кошкой. Поэтому сам по себе.

К. ЛАРИНА – Подождите, а разве политкорректность – это не есть форма вежливости, хорошего воспитания?

М. ВЕЛЛЕР – Не в той грани, за которой вежливость переходит в ложь. Если ты говоришь инвалиду – как ловко ты бегаешь, то ваша вежливость приобретает идиотские формы и начинает граничить с садизмом. То, что мы имеем сегодняшней политкорректностью.

К. ЛАРИНА – Про что книжка тогда, расскажите, поскольку никто не читал из тех, кто слушает, прочтет, надеюсь, скоро, как можно представить книгу по радио? Это художественное произведение, это публицистика?

М. ВЕЛЛЕР – По радио можно представить даже будущее.

К. ЛАРИНА – Давайте, давайте начнем с книги.

М. ВЕЛЛЕР – Вы знаете, насчет никто не читал, простите ради бога, ее стартовый тираж 30 месяц, т.е., тьфу ты, 30 тыс., и он за месяц ушел. Уже напечатан дополнительный, так что мне как автору было бы приятно тешить свое тщеславие, думать, может быть, хоть кто-нибудь уже читал, наконец.

К. ЛАРИНА – «О русском хамстве», я открыла главу.

М. ВЕЛЛЕР – Очень ловко вы открыли, а вы не открыли о будущем, о терроризме, о шансе, о том, Россия, Европа ли, о том, что русский дипломат как вредитель, почему сразу попалось русское хамство, я не понимаю.

М. ПЕШКОВА – И «Что нам Америка», и такая глава есть.

М. ВЕЛЛЕР – Совершенно верно, есть, «Что нам Америка», понимаете, есть узкая точка зрения, что литература – это беллетристика, это такое прекрасное далеко, сделайте нам высоко и т.п.

М. ПЕШКОВА – И, конечно, про любовь.

М. ВЕЛЛЕР – А як же. Литература гораздо шире. Литература, на самом деле, это аппарат для зрения и духа, вот когда кругом все мутно, а дух находится в смятении, то литература для того, чтобы окружающая картинка смотрелась ясно, в фокусе, чтобы было понятно, что кругом происходит. А дух чтобы был подперт и укреплен. О, это литература. А уже стихами или прозой, гораздо менее важно. Это литература о том, что у нас делается здесь и сейчас, потому что главное – это не как в книжке кого-то убили, а потом нашли, кто убил. Уже, знаете, погибает столько десятков и сотен тыс. человек в год, что убийств у нас выше крыши. Можно занять все СМИ на 24 часа в сутки. Люди хотят знать, что это у нас все так, как немного невразумительно получается. И когда до меня дошло, это было зимой, я думал-думал, вместе со многими я думал, но, по-моему, я додумался, почему наш стабилизационный и валютный фонд в Америке. Ибо на этот вопрос никто ответа так и не давал. Все ответы, как говорил мой любимый герой у Богомолова, из «Августа 44-го», чистильщик и волкодав, старший лейтенант Таманцев, байки для дефективных детишек. А деньги наши в Америке по следующей причине. То, что дайте их сюда и будет инфляция – это глупости. Если их все дать на зарплату, то мгновенно просто-напросто все повысят цены, которые продают жратву, тряпки, владеют недвижимостью и бензином, все деньги окажутся у них, просто все будет дороже и будет инфляция. Если у человека есть минимальное экономическое соображение и образование, то деньги вкладываются пакетно в производство, в подъем экономики, в создание рабочих мест, где зарплата составляет только незначительный процент от всего этого освоения. Тогда инфляция не происходит. У нас же происходит интереснейшая вещь, как говорил вождь мирового пролетариата. Нам эти деньги вредны для экономики. Но вы знаете, отсутствие денег тоже вредно для экономики. Без денег нельзя. Нам без денег плохо и нам с деньгами плохо. Так, может быть, как говорил Жванецкий, в консерватории чего-нибудь подправить? Если вам не нужны деньги, то, может быть, не надо привлекать иностранные инвестиции, тогда деньги будут уходить дядям. И выясняется интереснейшая вещь, представьте себе, что мы решили, что они там, с ума сошли, надо же обновлять станочный парк, восстанавливать дороги, вкладывать деньги в медицину и в образование, потому что иначе будет нация идиотов и прочее. И мы взяли все наши, условно, возьмем 100 млрд. долларов, удобная, круглая цифра, и вложили. Что у нас произошло? У нас первым делом 50 млрд. долларов украли. Легко, в одно касание, мимолетно, как итальянец-учитель фехтования в 18 веке, мастер. Методика отработана. Но мы за это обратились к Емеле, который сидел на печи, и он сказал щуке – щука, ты, падла, ты что. И щука сказала – по щучьему велению. И у нас встали дворцы и заводские корпуса тут же, и стали с этих 50 млрд. давать приличную в мире 5-10% годовую прибыль. 10% в год – хорошо. Это мы через 10 лет вернем наши 50 млрд., а через 20 лет вернем наши 100 млрд., если вообще не будем воровать. Но поскольку усушка и утруска будут всегда, то мы через 30 лет вернем наши 100 млрд., которые сейчас и имеем, безо всех этих хлопот, где 20 лет, а где мы? Кроме того, что американские банки тоже умеют платить откаты, не нужно приписывать русским изобретение воровства, что вы, честное слово. Но это только половина дела, потому что вторая и главная половина, предположим, государство начало вкладывать наши реально подползающие к 200 млрд. долларов, это большая гора золота, деньги в экономику. Это что, это у нас развивается государственный сектор. А мы за что трали-вали нашу кровь с 91-го года? За разгосударствление и развитие частного предпринимательства и рыночного сектора. Если грохнуть 200 млрд. в государственный сектор и он начнет ползти, то он задавит частный. И этого рыночники допустить не хотят. Мы лучше деньги выкинем к чертям в Америку, но чтобы здесь, а не нас, не давили. Но, кроме того, что если их всунуть сюда, сначала нужно пресечь воровство, а для того, чтобы пресечь воровство, нужно менять политическую структуру. Упаси меня бог призывать к революции, это я только про то, почему деньги в Америке. Но есть еще один простой-простой вопрос, который возникает в голове сам собой, я ни к кому не обращаюсь, я для себя, я мысленно – идиоты, если вам не нужны деньги, зачем вы качаете нефть? У нас получается следующее. Мы изнашиваем оборудование, мы занимаем людей, мы истощаем свои не возобновимые запасы, и мы эту нефть и газ гоним на Запад бесплатно, потому что деньги ложатся там и греют их экономику. А нам сюда спускается малый процент, нищенское, опускающееся, потому что не обновляются фонды и не обновляется производство. Содержание всего этого добывания. А то, что нам говорят – скоро цены на нефть упадут, они еще раза два-три упадут, биржевики повалят, на этом большие бабки делаются, но вообще они будут только расти всю оставшуюся жизнь, потому что по прогнозам осталось, может, на 12 лет, может, на 60, но нефть будет дорожать на вес золота. А сейчас она сливается, потому что это выгодно тем парням, которые наложили на нее лапу. Т.е. все очень просто. Это есть литература.

К. ЛАРИНА – Скажите пожалуйста, эту схему вы описывали правительству РФ?

М. ПЕШКОВА – Да, я не совсем понимаю, почему вы не в министерстве работаете, а только пишете книжки, да, и называете эти книжки художественными, я не понимаю этого.

М. ВЕЛЛЕР – А потому что чукча до того, как стать писателем, был читателем и очень любил книжку Рафаэля Сабатини «Приключения капитана Блада», где среди прочего в прекрасном русском переводе есть и такая фраза – подобно многим смертным, менее всего капитан Ле Вассер интересовался правдой о себе. Скажите, а зачем это министерству мое мнение? Ему нужно не мнение, ему нужно сидеть на своих местах, обладать полнотой власти, набивать свои карманы, удовлетворять требования своих партнеров, с которыми оно повязано. А я-то ему зачем? Прибежал мальчик такой, король, кричит, голый, я, говорит, знаю, почему деньги в Америке. Иди вон отсюда, мальчик, не путайся под ногами.

К. ЛАРИНА – «Великий последний шанс» вы кому даете, Михаил?

М. ВЕЛЛЕР – России.

К. ЛАРИНА – Народу или правительству?

М. ВЕЛЛЕР – Нет, что касается правительства, понимаете, в чем дело.

М. ПЕШКОВА – Касьянов же считал вас любимым писателем.

М. ВЕЛЛЕР – Кто-кто?

М. ПЕШКОВА – Касьянов. Это написано в Интернете, пардон.

М. ВЕЛЛЕР – Как жаль, что я не читаю Интернет, вы знаете.

М. ПЕШКОВА – И у вас нет своего сайта в Интернете?

М. ВЕЛЛЕР – Сайт есть, а Интернета нет.

М. ПЕШКОВА – Все понятно.

М. ВЕЛЛЕР – Понимаете, отношение писателя к читателю такое. Однажды в г. Петербурге несколько лет назад живу я у друга, который живет далеко на окраине. И поздно вечером еду домой на метро, устал и времени час ночи, машина не берется, и народу довольно много, редко поезд ходит. Вижу, что какой-то такой явно какой-то торговец арбузами, такой молодой, но уже жирноватый, такой небритый какой-то в кожаном пиджаке такой, едет и еще чего-то читает. Читает, хихикает, мерзко так хихикает. Я смотрю, что он такое читает. Там написано «Памятник Дантесу», автор М. Веллер. Я смотрю внимательнее, вижу, что у человека умные сметливые глаза, интеллигентные черты лица, скромный, но качественный пиджак и очень осмысленный смех. Понимаете, для того, чтобы в глазах писателя кого-то изобразить умным, надо сказать, что это ваш поклонник. Касьянов – мой поклонник, что же он мне раньше не сказал? Может, я к нему на дачу бы приехал чаю попить.

К. ЛАРИНА – Напомню, что в гостях у нас Михаил Веллер, дорогие друзья, у нас дальше так будет строиться передача. После новостей мы быстренько доиграем нашу большую юбилейную игру, а потом уже дадим слово нашим слушателям, чтобы они могли получить книгу с автографом, я надеюсь, автора, если у вас много времени это не займет, да, потом подпишете?

М. ВЕЛЛЕР – Легко, покрою автографами все.

К. ЛАРИНА – Спасибо. Напомню, что книга называется «Великий последний шанс», а круг тем неограниченный, вы поняли, что мы начали сегодня с денег, которые находятся в Америке, я очень хотела о высоком, с писателем же надо о высоком разговаривать.

М. ВЕЛЛЕР – Будем.

К. ЛАРИНА – Будем? О высоком, хорошо. А сейчас у нас перерыв на новости.

НОВОСТИ

К. ЛАРИНА – Михаил Веллер у нас в гостях, программа «Книжное казино», как обычно, ведут ее Майя Пешкова, Ксения Ларина. А сейчас мы передаем уже право задавать вопросы вам, уважаемые слушатели. Сейчас я прочту один вопрос, который пришел на пейджер от Натальи, Наталья, ваш телефон есть, поэтому, я думаю, обязательно вы книжку получите, а потом будем принимать телефонные звонки с вашими вопросами, которые, надеюсь, вы уже сформулировали к этому моменту, и попрошу Михаила покороче отвечать, чтобы мы успели принять как можно больше пожеланий и предложений от наших слушателей. Итак, Михаил, сейчас все бьются над национальной идеей, а как бы вы сформулировали национальную российскую идею, спрашивает Наталья.

М. ВЕЛЛЕР – О национальной идее у меня 15 страниц в этой книге, ибо национальная идея не изобретается, не конструируется, не формулируется из ничего и не внедряется в головы ниоткуда политтехнологами. Национальная идея возникает как стихия, национальная идея – это общая установка страны, народа на задачу, которая проецируется на всю плоскость общего национального самосознания. Какая у нас общая политическая задача? Нет у нас общей политической задачи.

К. ЛАРИНА – Быть круче всех.

М. ВЕЛЛЕР – Да какой круче всех, о чем вы говорите, уже 15 лет, вы понимаете, никакой конструкции внешней политики, никакой политической перспективы, никакой политической доктрины, никакое ничего, какая может быть национальная идея, когда парни наверху не знают, куда они, собственно, идут. Лично они знают, а все хором и со страной они не знают. Поэтому сегодня, когда киоскерша у метро говорит мне, я у нее газету покупаю, что всех бы этих депутатов вместе с олигархами через одного на фонари вдоль проспекта. Так вот, национальная идея сегодня, если будет сформулирована, она совсем не обрадует парней из одного комплекса зданий, которые хотят вышибить ее из политтехнологов, потому что снизу она вызревает в такой формулировке – месть и справедливость. Я боюсь, что это не обрадует нашу элиту.

К. ЛАРИНА – Спасибо, берите наушники, телефон включаю я, ваши вопросы Михаилу Веллеру, и очень прошу, трубки не швыряйте сразу, что бы вы там ни говорили, потому что мы должны записать номера ваших телефонов, чтобы книжку вы получили.

СЛУШАТЕЛЬНИЦА – Скажите пожалуйста, Михаил, какая у вас настольная книга?

К. ЛАРИНА – Хороший вопрос читательский. Как вас зовут, простите?

СЛУШАТЕЛЬНИЦА – Меня зовут Татьяна.

К. ЛАРИНА – Татьяна, спасибо.

М. ВЕЛЛЕР – У меня нет настольной книги, у меня есть несколько десятков обкресельных книг, такое низкое кресло, которое обстроено такой подковой, бастионом, и книги, которые там сейчас, это мемуары, история, политика, философия, справочники. Последнее, что лежит, это «Философия войны» генерала Мартыненко, 16 год.

К. ЛАРИНА – Вы к чему-то готовитесь?

М. ВЕЛЛЕР – Я? Нет, я уже приготовился, все уже происходит.

К. ЛАРИНА – Следующий звонок, пожалуйста.

СЛУШАТЕЛЬ – Будьте добры, Михаил, скажите пожалуйста, какие книги вы уже написали и что вы напишете в ближайшем будущем?

М. ВЕЛЛЕР – Есть добрая старая пословица. Если хочешь насмешить господа, расскажи о своих планах. То, что я написал уже, вы знаете, у меня есть собрание сочинений сантиметров примерно в 50, если мерить по корешкам. В принципе, оно уложится так, примерно в 10-11 томов средней пристойной толщины. Первой книгой был сборник рассказов, вышедший в 83 году «Хочу быть сборником», а эта свежая книга – это, скорее, такая злобно-разговорно-аналитическая публицистика, а, на самом деле, о жизни нашей, которая и называется «Великий последний шанс». Еще есть сборник новелл, который называется «Легенды Невского проспекта», и они уже начинают гулять за фольклор, якобы я их не придумывал, а так оно и было, такой амбивалентный комплимент. С одной стороны, хорошо придумал. С другой стороны, вообще-то автор есть у этих сюжетов. Есть роман «Воспитание и приключения майора Звягина», есть философская концепция, вложенная в большой кирпич под названием «Все о жизни», которых наштамповано уже много. Но понимаете, перечислять все книги, если влезть в Интернет, у меня там есть сайт, там все написано, спасибо.

К. ЛАРИНА – Следующий звонок, пожалуйста.

СЛУШАТЕЛЬНИЦА – Ксения, спасибо вам и, конечно же, Майе за то, что вы знакомите нас с такими прекрасными людьми. Я ужасно рада.

К. ЛАРИНА – Принимается.

СЛУШАТЕЛЬНИЦА – А теперь вопрос к Михаилу Веллеру. Скажите пожалуйста, у вас есть свои дети? И чему вы их учите?

К. ЛАРИНА – Спасибо за вопрос.

СЛУШАТЕЛЬНИЦА – Приспосабливаться, бороться или не ввязываться?

К. ЛАРИНА – Спасибо. Оставьте, пожалуйста, номер вашего телефона. Пожалуйста, Михаил.

М. ВЕЛЛЕР – Да, есть, а что касается чему учите, понимаете, учение происходит оно как у мартышек и как у пчелок с бабочками, так и у нас, личным примером. Ты говоришь детям в детстве только главное, что сведено, допустим, в 10 заповедей. А все остальное – они смотрят, что происходит в семье и вырастают такими же, поскольку я вечно куда-то ввязываюсь неожиданно для себя, то там и в потомстве, видимо, гладкого спокойствия не предвидится.

К. ЛАРИНА – Следующий звонок.

СЛУШАТЕЛЬНИЦА ЛАРИСА – Михаилу Веллеру. (обрыв связи)

К. ЛАРИНА – Извините ради бога, не виноватая я, связь такая. Следующий звонок, пожалуйста.

СЛУШАТЕЛЬ – Вопрос Михаилу. А снимается ли что-либо по его произведениям?

К. ЛАРИНА – Спасибо за вопрос, оставьте номер вашего телефона.

М. ВЕЛЛЕР – Так и напрашивается солдатский каламбур, снимается, с книжных полок оно снимается. И регулярно были начинания и регулярно эти начинания или кончались ничем, или кончались ничем хорошим. Чтобы была экранизация такая достойная или сериал такой элитный, нет, ерунда всякая, не заслуживающая упоминания.

К. ЛАРИНА – Давайте еще звонок.

СЛУШАТЕЛЬ – Скажите пожалуйста, а у «Легенд Невского проспекта» был какой-нибудь прототип?

К. ЛАРИНА – Прототип «Легенды Невского проспекта». Оставьте номер вашего телефона. Пожалуйста, Михаил.

М. ВЕЛЛЕР – Вообще-то «Легенды Невского проспекта» состоят из трех десятков новелл. Имелись в виду, наверное, какие-нибудь прототипы к каким-нибудь новеллам. Вы знаете, большинство из них были далекие-далекие точки на горизонте, которые были прототипы, например, когда-то один из редакторов газеты, т.е. журнала «Литературная учеба» году в 80-м рассказал мне, что папанинцы однажды в палатке подшутили над Папаниным, и когда он разобрал свой маузер почистить, они ему подбросили маленький винтик от примуса. И он сначала минуту-полторы не мог сообразить, куда его всунуть, потом увидел, как они на нарах давятся с хохота, сказал – вот черти, надо же, винтик ввинтил в примус, а маузер собрал обратно. Все. Все остальные подробности и детали были мною придуманы из 10 пальцев, возникло из ничего. И я уже слышу, что это городской фольклор, что это было всегда, что это полярники рассказывали друг другу, хотя там и ледокол был не тот, и никто на партийных собраниях не выгонял Кренкеля из палатки и т.д. Так что да, прототипы были, тильки очень-очень маленки и доленьки.

К. ЛАРИНА – И еще звонок, пожалуйста.

СЛУШАТЕЛЬ АНАТОЛИЙ (Пермь) – Михаил Веллер согласен с таким утверждением, что наше государство, сама жизнь в этом государстве является наказанием?

К. ЛАРИНА – Сейчас посмотрим, что вам ответит писатель, оставьте номер вашего телефона, не кладите трубку. Пожалуйста.

М. ВЕЛЛЕР – Когда-то философ Артур Шопенгауэр, которого уже через десятилетие после смерти нарекли философом пессимизма, создателем философского пессимизма, задвигал ту мысль, что мы живем в худшем из миров, потому что в самом деле, если он был еще немножко хуже, он бы уже вообще не мог существовать. Давно известно, что там хорошо, где нас нет. Понимаете ли, люди, которые понимают, что такое вера, испытания принимают с благодарностью, ибо господь одаряет испытаниями детей своих, они и есть жизнь. А которые не въезжают, говорят, что господи, за что же, в самом деле, такое, если речь не идет, действительно, черти о каких трагедиях. Жизнь можно воспринимать вообще как наказание. Это является депрессией. Депрессиями страдают люди во всех государствах, изготовление и продажа антидепрессантов – это колоссальная река фармацевтической промышленности, которая вся – это гигантский бизнес. Еще одно, ребята, которые в депрессии эмигрировали из СССР, теперь страдают депрессиями во всех тех странах, куда они переселились. Да, гадости у нас очень много, но не надо воспринимать жизнь как наказание, наказаний и так хватает, потому что жизнь в любом государстве, если уж тебе жилы не выматывают на станке, надо воспринимать как награду. Мог бы, я прошу прощения, сперматозоид уплыть в другую сторону, надо же понимать.

К. ЛАРИНА – А вообще можно нас назвать фаталистов, населяющих Россию жителей?

М. ВЕЛЛЕР – А что же вы всех жителей под одну гребенку? Это мне уже напоминает когдатошние стихи Шефнера чудесные – лишай стригущий, бреющий полет объединяет их движение вперед. Одни фаталисты, другие не фаталисты, все разные, что вы, что вы.

К. ЛАРИНА – А вы?

М. ВЕЛЛЕР – Я? Вы знаете, наилучший комплекс верований был в свое время у тех древних норманнов, которые ходили в викинг, они верили в две вещи параллельно. Первое, в то, что от судьбы все равно не уйдешь и чему быть, того не миновать. И второе, только в силу своего оружия, что сам вырубишь, то и будет.

К. ЛАРИНА – И еще один вопрос от меня, потом мы вновь обратимся к слушателям. Сейчас в последнее время вновь очень активно обсуждается тема, пока можно оставить наушники, тема захоронения Владимира Ильича Ленина и вообще всех лежащих в кремлевской стене. И очень многие люди склонны верить в то, что это каким-то образом, наконец-то, изменит нашу жизнь, что буквально на следующий день после того, как все это произойдет, мы заживем по-другому. Как вы относитесь к этому?

М. ВЕЛЛЕР – Об этом тоже написано в этой книжке «Великий последний шанс», я себе напоминаю юмореску Петросяна, «Шпингалеты из Таганрога самовывозом». Видите ли, в чем дело, этим провокационным разговорам 15 лет. Недовольство масс надобно канализировать в безопасные канавы, слить куда-то. И начиная с перестроечных времен – захороним, не захороним, захороним, не захороним. Ребята, а может, лучше живыми делами заниматься? Что касается Ленина, лежит он там, лежит он сям, господин учитель, нам бы ваши заботы. Но дело в другом, в другом подлость постановки этого вопроса, ошибочная. Ленин там лежит не как частное лицо, а как создатель и вождь коммунистической партии Советского Союза и советского государства. И если мы говорим – выносить Ленина или оставлять Ленина, то решать надо вопрос, коммунистическая партия – преступная организация или нет. Если преступная организация, то, безусловно, убирать к чертовой матери, а заодно производить нечто вроде такой, понимаете ли, кампании денотификации, что еще смотреть, кто чего наворотил, потому что у определенных секторов этого аппарата руки в крови по локоть. А здесь КПСС вроде бы у нас ни при чем, а Ленина-то мы уберем, это он все придумал. А вы на кого работали? А в том случае, если мы говорим, амнистия, никто ни в чем не виноват, работали ребята в подвалах хоть на Лубянке, хоть, понимаете ли, на Колыме отстреливали, приказ был такой партии, они не виноваты. Мне это нравится. А этот виноват, никто не виноват, а покойник виноват. Это называется – мужчины, вы определитесь с КПСС, преступная или нет. А где лежать Ленину, это уже следствие.

К. ЛАРИНА – И еще один вопрос, Михаил, к вам, еще одна последняя, вторая по популярности тема за последнее время, это история секты, по-другому не могу назвать, господина или товарища Грабового, который обещает воскресить умерших людей. В чем секрет популярности этого человека и, как вам кажется, насколько естественным образом эта история развивалась? Никто ли не помог ему, как вы думаете, есть в этом какой-то сакральный смысл?

М. ВЕЛЛЕР – Хорошая была книжка «Крестный отец» Марио Пьюзо, лучше, чем фильм Фрэнка Копполы, этот турок Салуцци говорит – эге, приятель, да ты, небось, вообразил, что я господь бог, да мне сейчас впору думать, как свою-то шкуру спасти. Для того, чтобы говорить о Грабовом, нужно обладать большей информацией, чем мы имеем, потому что сами собою, по идее, такие вещи не возникают. Это, конечно же, попахивает опять провокацией с целью канализации, от слова канал, слить в сторону, общественного негодования, общественного недовольства, требований разобраться и т.д., а смотрите, такой есть шарлатан, они же все ненормальные, они верят в воскрешение этих, о чем с ними всерьез говорить. И вместо того, чтобы разбираться, скажите-ка, ребята, а каким это образом всякие журналисты лазают к Басаеву за интервью, а спецслужбы к нему пролезть не могут? А скажите пожалуйста, о чем Басаев им рассказывал-то? Нет, он террорист, он негодяй, его должны уничтожить, а он почему-то живет. Да, а говорил-то он о чем, а это правда ли, что он говорил, что было заплачено денег осетинскому ФСБ за пропуск грузовика с боевиками в Беслан, или это неправда? Давайте мерзавца опровергнем и уничтожим его вакуумной бомбой, например, и прочее. А вместо этого мы отправляем Грабового и перестаем говорить о Басаеве и Беслане. Все-таки это попахивает провокацией.

К. ЛАРИНА – Ну что, давайте, у нас еще есть время, давайте еще два звонка примем, у нас же книжки есть, Майя, Майя у нас ответственная?

М. ПЕШКОВА – Да, у нас много книг, мы их будем разыгрывать, я полагаю, не только в этой программе.

К. ЛАРИНА – Хорошо, отлично.

СЛУШАТЕЛЬНИЦА ВАЛЕНТИНА АЛЕКСАНДРОВНА – Действительно, огромное спасибо за сегодняшнюю встречу. Могу подтвердить, книжки нет, смели с прилавка, мне не удалось ее отловить. А вопрос у меня такой к Михаилу. «Великий последний шанс», согласна, действительно, очень-очень последний, а как вы считаете, вероятность того, что люди проснутся?

К. ЛАРИНА – Спасибо вам большое.

М. ВЕЛЛЕР – В сущности, вопрос уже задан.

К. ЛАРИНА – Да, понятен.

М. ВЕЛЛЕР – Дело не в том, чтобы люди проснулись. Люди-то и так не спят, они представляют, как пел когда-то классик, настоящих буйных мало, вот и нет вожаков. Дело не в том, каковы люди, бандиты не всегда были бандитами, проститутки не всегда были проститутками, а воры не были ворами, а олигархи не были олигархами. Структура сложилась искаженная, и демократическим образом она не реструктурируется, не изменяется, потому что сколько заплатишь, заплатишь киллерам, кого убьют, так оно и будет. Демократические средства в стаде волков не работают, а чем выше, тем более волчьи нравы. Таким образом, если только появится кто-то вроде нормального эсквайра Кромвеля, нормального артиллерийского поручика Наполеона, а у нас вечно князь Трубецкой, который назначается диктатором, а на Сенатскую площадь вообще не приходит. И государь Николай Павлович в унижение даровал ему жизнь и отправил в позорную ссылку, и князь Трубецкой не застрелился. Так что я и говорю, что шанс имеется один из ста, но один покуда еще есть, и каждый, я думаю, что может, хорошо бы, чтобы сделал, потому что иначе внукам в России жить не придется за отсутствием России.

К. ЛАРИНА – И еще один вопрос с пейджера я взяла, на финал его припасла как раз, Ирина спрашивает, существует ли такое понятие, как русская интеллигенция?

М. ВЕЛЛЕР – Вы знаете, разумеется, существует, коли уже задан такой вопрос и коли каждый представляет, хотя каждый чуть-чуть по-своему, что здесь имеется в виду. Существует, существует, существует, да. Дело просто в том, что в России так оно сложилось изначально, с прихода норманнов, это норманнская теория, но другой теории просто нет. Класс, который правил, и класс, который подчинялся, это были два разные класса. И в 19 веке, когда мембрана между ними стала проницаемой, в верхнем классе стал появляться комплекс вины перед нижним классом, хотя нижнего класса не понимали. Таким образом, после 18-го года нижний класс вырезал верхний класс, который скорбел страшно, как генерал Деникин, который вопил солдатам – я вас так любил и теперь ненавижу. А в 20-м году плюнул к чертовой матери и уехал вообще в Париж от всего этого движения. Есть русская интеллигенция, но, к сожалению, кроме как пробуждать совесть, больше она ничего не умеет, хотя и это великое дело.

К. ЛАРИНА – Сегодня кто-нибудь пробуждает совесть, как вы думаете?

М. ВЕЛЛЕР – Как говорил упомянутый мной старший лейтенант Таманцев, наше дело – прокукарекать, а там хоть не рассветай. Если считать профессию писателя в том, что обозначать происходящее точным словом, то не стреляйте в пианиста, я старался как мог.

К. ЛАРИНА – На самом деле, по этому поводу здесь тоже много есть предложений вступить, что называется, в общественную палату. Очень много слушателей предлагает, раз вы все знаете, а идите-ка вы в общественную палату.

М. ВЕЛЛЕР – Вы знаете, я предпочитаю следить за чистотой обуви.

К. ЛАРИНА – Т.е. отказались бы? Представьте себе такое предложение, конверт приходит с двуглавым орлом.

М. ВЕЛЛЕР – Зачем?

К. ЛАРИНА – И вам предлагают.

М. ВЕЛЛЕР – Вы знаете, я бы задумался, что с этого можно иметь. Так вот цинично и грубо, потерянное время, а что еще? Люди идут на такие должности, первое, из тщеславия, второе, из надежды заработать денег, третье, из надежды как-то поправить свои дела через связи, четвертое, из надежды в наше время совсем редко хоть что-то изменить. Ни на один из этих четырех вопросов я ответить еще не готов. Но чтобы общественная палата могла что-нибудь изменить, мне верится слабо.

К. ЛАРИНА – Но на выборы вы ходите?

М. ВЕЛЛЕР – Нет.

К. ЛАРИНА – Почему?

М. ВЕЛЛЕР – Я не хожу на выборы. Общественная палата мне представляется ширмой для цензуры, потому что когда летом Миронов сделал заявление, что общественная палата будет запрещать всякое по телевизору. В телевизоре столько всякого, что мозги тут же превращаются даже не в пюре, а в навоз, в компост, потому что когда я вижу все эти «Дом-2», да вы с ума сошли, воспитание быдла своими руками, озверели что ли? Но когда цензура прикрывается общественной палатой, назовите цензуру цензурой и устройте выборы с обсуждением на должность цензоров. А так Кремль будет принимать решение, а председатель общественной палаты будет шлепать визу, вот и весь механизм.

К. ЛАРИНА – Подождите, а на выборы-то почему вы не ходите? На выборы в парламент, в городскую думу, на президентские выборы не ходите, не голосуете?

М. ВЕЛЛЕР – Нет.

К. ЛАРИНА – А почему? Вы же такой активный гражданин. Вы гражданин РФ, уважаемый Михаил, вы гражданин?

М. ВЕЛЛЕР – У вас такое милое умное лицо, вы опытный журналист, вы, конечно, давно-давно в первый раз услышали цитирование товарища Сталина – неважно, кто как будет голосовать, но очень важно, кто будет считать голоса.

К. ЛАРИНА – Тогда замкнутый круг получается.

М. ВЕЛЛЕР – Нет, я только что говорил про князя Трубецкого.

К. ЛАРИНА – Повторите еще раз, я забыла.

М. ВЕЛЛЕР – Гордиевы узлы рубят, когда они не распутываются. Вся страна может голосовать за что угодно и что? Сегодня мы имеем полудиктатуру, мы имеем ее плохую половину, разнообразные зажимы СМИ и т.д., без хорошей половины, потому что диктатура имеет позитивную программу, чего ради, каким образом мы жестко единой рукой, единым кулаком добиваемся того, чего не можем без диктатуры. А мы ничего не добиваемся. Рты позажимали, добиваться ничего не добиваемся.

К. ЛАРИНА – Что, к бунту?

М. ВЕЛЛЕР – Нет, извините пожалуйста, модернизация или смена политической структуры не называется бунтом. Не надо про бунт.

К. ЛАРИНА – Тут мы ставим многоточие. Напомним еще раз, что в гостях у нас сегодня Михаил Веллер, книга «Великий последний шанс» уйдет сегодня к нашим слушателям, но, я надеюсь, кое-что нам с Майей перепадет, да, Майя Пешкова?

М. ПЕШКОВА – С автографом.

К. ЛАРИНА – С автографом, да. Остается только поблагодарить нашего сегодняшнего гостя, огромное вам спасибо и ждем, приходите к нам.

М. ВЕЛЛЕР – Огромное спасибо вам. Всего доброго.