фильмы о вампирах - Андрей Плахов - 25-й кадр - 2001-07-23

23 июля 2001 года

В прямом эфире радиостанции "Эхо Москвы" программа "25-й кадр"

В гостях - Андрей Плахов, кинокритик, обозреватель газеты "Коммерсант"

Эфир ведут Антон Долин, Екатерина Митькина, Ксения Ларина

К. ЛАРИНА: У нас сегодня Дракула главный герой. Это пятый участник нашей программы.

А. ДОЛИН: И лучший.

Е. МИТЬКИНА: И по статистике, один из самых популярных персонажей в киноистории, после Шерлока Холмса, наверное.

К. ЛАРИНА: Хочу сказать, что самый обаятельный и привлекательный.

А. ДОЛИН: Один из самых, это точно. Это зависит от того, кто исполнял роль, об этом поговорим.

Е. МИТЬКИНА: Но обычно лучшие люди.

А. ДОЛИН: Бэла Лугоши, однозначно, был одним из самых обаятельных.

К. ЛАРИНА: Сначала, Антон, давай скажем про того Дракулу, которую мы сегодня будем разыгрывать.

А. ДОЛИН: Я скажу только о поводе, есть двойственный повод, почему мы говорим сегодня про вампиров. Во-первых, на этой неделе выходит новый фильм, который называется "Тень вампира". Чем этот фильм интересен? Тем, что это не только фильм про вампиров, этим никого не удивишь, а тем, что это фильм про фильм про вампиров. То есть это кино рассказывает о том, как Фридрих Вильгельм Мурнау, легендарный режиссер, немецкий экспрессионист, в 20-х годах снимал свой знаменитейший фильм "Носферату, симфония ужаса". Как выяснилось, это, может быть, очень странно, хотя этот фильм по оценкам входит в десятку самых великих, самых лучших, самых основополагающих фильмов, мы очень мало знаем и про Мурнау, и про исполнителей главных ролей. Чем и воспользовались сценаристы и режиссеры фильма и очень много чего наворотили. Это первый повод. В четверг этот фильм будет уже в Москве в кинотеатрах, в кинотеатрах "Варшава", "Гавана" и "Ролан", если не ошибаюсь. И второй повод. Практически одновременно с этим, видимо, случайно, компания "Премьер" выпустила фильм "Дракула" 31-го года. Фильм режиссера Тодда Браунинга. Впрочем, ему не посчастливилось, он не очень прославился, не так, как Мурнау, в основном знаменитым стал актер, исполнивший главную роль. Это первая голливудская постановка "Дракулы", где в главной роли незабвенный Бэла Лугоши, самый хрестоматийный из всех вампиров в кино, наверное, или входящий опять же в тройку самых-самых. Первым был Макс Шрек, сыгравший в "Носферату", это было раньше, до "Дракулы". Потом был "Дракула", фильм, вышедший в 32 году, в тот же год, когда, собственно, погиб Мурнау при таинственных обстоятельствах. И это новый вариант фильма, в нем почти ничего не изменилось, кроме того, что в нем новая музыка. Музыку написал знаменитый американский минималист Филипп Гласс два года назад, специально к повторному выпуску на видеокассетах, разумеется, в Америке, а не у нас, этого фильма. И исполнил эту музыку совершенно замечательно скрипичный квартет, "Кронос-квартет", который приезжал в Россию, многие его знают, который очень дружит с Филиппом Глассом и часто играет его музыку. И он для них и для фильма написал этот саундтрек. И здесь эта музыка звучит, а изображение все то же самое, 31 года, и эти кассеты сегодня мы разыграем для вас, зададим вам разные вопросы про вампиров.

К. ЛАРИНА: Давайте мы тогда обратимся к Андрею Плахову. Вот, вампирячья тема насколько востребована здесь, в России?

А. ПЛАХОВ: В России всегда было востребовано все то, что было востребовано во всем мире.

К. ЛАРИНА: Не всегда, например, "Секретные материалы" не пользуются большим спросом здесь, у нас в стране, как-то это мы не очень полюбили, в отличие от "Скорой помощи", допустим.

А. ПЛАХОВ: Дело в том, что сама тема вампиров приходит тогда, возникает тогда, когда возникает общий кризис нации, это общее правило. Скажем, в кинематографе Германии 22-го года, когда Германия потерпела поражение в Первой мировой войне и тяжело переживала свалившийся на нее кризис, в Америке 30-го года, как раз первая картина Браунинга, когда была Великая депрессия.

А. ДОЛИН: Закономерность прослеживается, конечно.

А. ПЛАХОВ: Да, и, наконец, в Англии, например, есть картина о Дракуле, которая появилась в 58-м году, когда распадалась колониальная британская система. И такие примеры можно множить. Разумеется, когда наша страна вошла в состояние перестроечно-кризисное, то одним из первых жанров перестроечного кинематографа оказался как раз жанр фильма о вампирах. Я помню, что мне самому приходилось читать несколько сценариев на эту тему, один другого хуже, правда, но, тем не менее, они были, и это значит, что вампиры все-таки достигли и наших широт.

К. ЛАРИНА: Кстати, я помню фильм, который одним из первых появился, Аристова. Как он назывался?

А. ПЛАХОВ: Это был фильм "Сатана", если вы это имеете в виду, это было немножко другое, но, тем не менее, были попытки фильмов о вампирах, была картина под названием "Упырь", это тоже была попытка обращения к некотором традициям отечественной литературы, потому что у Алексея Константиновича Толстого тоже было произведение на эту тему. Но это была еще романтическая история 19 века.

К. ЛАРИНА: А вот, где еще Женя Миронов играл, это что было? "Змеиный источник", по-моему?

А. ПЛАХОВ: Да.

К. ЛАРИНА: Там тоже кровь пьют, да еще как.

А. ПЛАХОВ: Да, но немножко по-другому. Короче говоря, вампиры здесь, близко. Но это не только связано с кризисом, это связано еще и с тем, что вампиры это одна из самых благодатных тем мировой и литературы, и кинематографа. Это некая метафора, которая позволяет воплотить очень и очень многое. Например, марксисты в свое время видели в вампире метафору эксплуататора-кровососа, и, кстати говоря, уже спустя много лет после пика, который пережил марксизм, и уже, когда он не был в расцвете, Энди Уорхол создал ироническую историю Дракулы. Он так и назвал ее "Дракула Энди Уорхола", в которой показал, как этого Дракулу поражает, испепеляет своим оружием пролетарий, цитирующий Мао, Маркузе и, кажется, Маркса. Но это только одна трактовка, а существует множество других, например, в последние годы очень модно трактовать вампиризм как метафору СПИДа и наркомании. Скажем, один из возможных вариантов современной трактовки этой темы.

А. ДОЛИН: Если вернуться к тому, о чем мы сказали, это на самом деле очень забавное наблюдение о том, что наступает национальный кризис и появляются вампиры. Это же очень двойственный момент. С одной стороны, они появляются потому, что это иностранцы. Вампиры же всегда из Трансильвании, например, там, может, кино какое и снимают, но мы его не видели. То есть они приходят из этой таинственной Трансильвании, которая приобрела какой-то совершенно мифический образ, может, на самом деле, она где-то и существует, но никто этого не знает, приходят в Америку, в Россию, Германию, появляются эти иностранцы, совсем давно уже мертвые, страшные, злые, плохие, нужно с ними, конечно, бороться, но с другой стороны они всевластные и их обаянию, прежде всего, сексуальному, местные женщины противиться не могут, не в состоянии.

К. ЛАРИНА: Потому что на самом деле они очень одинокие, ранимые, мучающиеся.

А. ДОЛИН: И эта тема существует во всех вампирских фильмах, совершенно верно, это так.

А. ПЛАХОВ: Да, это две грани вампиризма. С одной стороны сексуальная притягательность, которой невозможно противостоять, а с другой стороны одиночество, невозможность контакта, в том числе, и сексуального. Как раз фильм Мурнау, в частности, и потом в римейке, который был создан немецким режиссером Вернером Херцигом, фильм называется "Носферату, симфония ночи", где играл Клаус Кински замечательный, я думаю, что это третий вампир, которого можно возвести в тройку лидеров.

К. ЛАРИНА: Все фильмы, которые вы сейчас называете, это действительно фильмы ужасов или некая ирония в этом все-таки присутствует?

Е. МИТЬКИНА: Это скорее фильмы-страдание, я бы сказала.

А. ДОЛИН: Нет, действительно, несмотря на то, что слово "ужас" присутствовало в названии первого вампирского фильма, наверное, это очень условно. Но, кстати, я очень увлекаюсь этой темой, я много читал книг про фильмы ужасов. И я считаю, что на самом деле никто не знает, что это такое, неизвестно, что такое фильмы ужасов.

А. ПЛАХОВ: Даже Хичкок?

А. ДОЛИН: Хичкока причисляли к фильмам ужасов.

К. ЛАРИНА: Он, по-моему, не отказывался.

А. ДОЛИН: Не отказывался, считал, что это фильмы ужасов. Но по теперешней классификации "Психо" это абсолютно хрестоматийный триллер. Фильм "Птицы" считался тоже фильмом ужасов, но мне кажется, сейчас трудно это так назвать. Может быть, это фильм-катастрофа в каком-то смысле.

К. ЛАРИНА: Мне кажется, этот стереотип блестяще разбил Тарантино в своей новелле в "Четырех комнатах", когда он просто сделал такой римейк хичкоковского фильма с отрубанием пальца.

А. ДОЛИН: Конечно, это, на самом деле, была очень хорошая новелла начала века, из которой этот сюжет с отрубанием пальца и взялся.

К. ЛАРИНА: Давайте зададим вопрос и что-то проиграем. Какая-то тишина наступает жуткая, все время хочется вокруг себя какой-то круг очертить.

А. ДОЛИН: Вампиров это, кстати, не остановит.

К. ЛАРИНА: А что? Чеснок?

Е. МИТЬКИНА: Давайте зададим этот вопрос. У нас как раз есть вопрос на эту тему.

К. ЛАРИНА: Давайте.

Е. МИТЬКИНА: Что помогает расправиться с вампирами в кино, убить их, когда бессильны осиновый кол, крест, чеснок, серебряная пуля?

К. ЛАРИНА: То есть почти все перечислили.

Е. МИТЬКИНА: Тем не менее, в кино чаще всего именно то дано.

К. ЛАРИНА: Давайте по телефону это сделаем.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте.

К. ЛАРИНА: А чего это вам так смешно?

СЛУШАТЕЛЬ: Вы так много перечислили, что осталась только святая вода.

К. ЛАРИНА: Нет, к сожалению.

А. ДОЛИН: Они ее не любят. Но убить вампира святой водой не так-то просто, если только ведром, может быть, облить. Но это что-то из "Волшебника Изумрудного города", другое совсем.

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер. Свет солнечный.

К. ЛАРИНА: Совершенно верно. Как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Денис.

К. ЛАРИНА: Вы у нас получаете "Дракулу" 31-го года.

А. ДОЛИН: Одного из самых хрестоматийных, потому что, если великий авангардист Мурнау придумал вампиров для кино, то именно благодаря тому, что вскоре фильм про Дракулу был снят в Голливуде, эта, наверное, вампирическая зараза пошла по всему миру. Я думаю, Голливуд тут сыграл не последнюю роль, а это именно первая голливудская эпохальная постановка "Дракулы" по мотивам романа Брэма Стокера. Кстати, очень любопытен другой факт. Фильмов про вампиров существует невероятное количество. Я залез в популярную киношную Интернет-базу и набрал там слово "Дракула" в поиске, а потом слово "вампир". Там вылезают только фильмы, где в названии есть это слово. Понятно, что полным-полно фильмов про вампиров, где в названии слова "вампиры" или слова "Дракула" нет. Так вот, на слово "Дракула" мне вылезло больше 100 фильмов, на слово "вампир" больше 300. Это, конечно, совершенно невероятно. Если вспомнить то, что источников есть очень мало, на самом деле, их немного. И существует главный источник, самый популярный, который бесконечно жуют и пережевывают, это роман Брэма Стокера, написанный в 1897 году, который послужил источником для первых двух "Дракул".

К. ЛАРИНА: Давайте вновь вернемся к различным экранизациям. То, что мне интересно. Андрей, наверное, к вам вопрос. Все-таки, это большое кино или низкий жанр, если мерить литературными слоями? Потому что мы знаем, что есть большая литература, а есть литература, которая берется в самолеты и выкидывается в окошко. Как к этому относятся сами создатели и зрители тоже?

А. ПЛАХОВ: Если начать с литературы, то легенды о вампирах существовали издавна, это не изобретение Брэма Стокера. Но сама идея вампиров это некая материализация фольклорного представления о том, что люди не умирают на самом деле, что они живут какой-то другой жизнью и т. д. Это связано с различными фольклорными представлениями. Но когда возник роман Брэма Стокера, это было на излете первой промышленной цивилизации в викторианской Англии, что очень существенно, это были такие грезы британского романтизма, который переживал расставание с романтической эпохой, переход к новой, индустриальной и впоследствии к постиндустриальной эпохе. И сам этот роман, наверное, не считался тогда принадлежностью большой литературы, это была некая фантазия, скорее, даже такой жанр приключенческий и отголосок готического романа. Но последующие события показали, что все-таки это очень серьезный литературный миф, который существует долго и который породил целую уже и кинематографическую мифологию.

А. ДОЛИН: Это, наверное, скорее культурный миф, чем литературный, потому что литературных талантливых интерпретаций мифа о вампирах есть довольно мало, можно сосчитать не то что по пальцам рук, но их мало.

А. ПЛАХОВ: Например, между прочим, этот миф используется достаточно широко в русской литературе. Скажем, у Владимира Сорокина, у Мамлеева мы находим очень часто образы эпического свойства.

К. ЛАРИНА: А можно вернуться и в более ранний период, вспомнить того же Николая Васильевича, который очень любил с вампиром поговорить на "ты".

А. ДОЛИН: Не совсем. Если говорить о русской классической литературе, мне близко другое произведение. Почему-то всегда, когда говорят о вампирах, о нем забывают. Есть трилогия Сухово-Кобылина, где третья пьеса "Смерть Тарелкина", самая фантастически невероятная. И там появляется такой виртуальный вампир, упырь Мысырь, как они его там называют. Он виртуальный, потому что вампира не существует, он придуман. Но, тем не менее, этот придуманный вампир пугает двух главных персонажей пьесы и всех вокруг, и эту самую мистическую атмосферу нагоняет. И понятно, что это реально существовавший миф, иначе он не мог иметь такой драматургической силы, которая там ему, бесспорно, придана. Я хотел как раз задать следующий вопрос. В связи с тем, что мы говорим, что это все миф, фольклор.

К. ЛАРИНА: На пейджер.

Е. МИТЬКИНА: Как звали графа Дракулу на самом деле?

К. ЛАРИНА: Вопрос простой, на первый взгляд.

Е. МИТЬКИНА: Имя и фамилию желательно.

А. ДОЛИН: А потом еще кое-что вас спросим, но пока не скажем, что.

К. ЛАРИНА: Я хочу еще задать вопрос Андрею. Как кинозритель. В отличие от Антона, я фильмы ужаса не люблю, потому что я не люблю, когда я собой не владею, как нормальный человек. Я понимаю, что Антон не из пугливых, а на меня это действует фантастически.

А. ДОЛИН: Я просто люблю пугаться.

К. ЛАРИНА: Я начинаю нервничать, понимаю, что сама собой не владею, и во мне происходят какие-то физиологические процессы, скорее, чем интеллектуальные. Почему так популярен этот жанр? Почему люди так любят пугаться?

А. ПЛАХОВ: Если вы имеете в виду в целом фильмы ужасов, то я думаю, что потребность в страхе, получать эти эмоции страха с экрана столь же присущи человеку, как и потребность получать эмоции смеха. Это как бы вещи, которые абсолютно органичны. Интересно другое, что в последние годы, десятилетия все-таки как таковых фильмов ужасов все меньше, и все чаще этот страх сочетается со смехом. Мне кажется, как современная трагедия невозможно уже в 20 веке, а тем более в 21-м, все время вырождается в какой-то трагифарс, также и чистый ужас. То же самое и у Хичкока. Обратите внимание, ведь у него страшно не тогда, когда герой вытаскивает пистолет или происходит какой-то экшн, а в совершенно каких-то местах, в которых как будто ничего не происходит, этот ужас между кадров.

К. ЛАРИНА: Ожидание.

А. ПЛАХОВ: И, наоборот, сцены прямого ужаса бывают даже смешны. То есть у Хичкока тоже это сочетание всегда присутствует. Не говоря уже о таких режиссерах, как Роман Полански, который еще в 60-е годы сделал фильм "Бал вампиров", абсолютно по сюжету, правда, модернизированному, "Дракулы" и снял в этом фильме свою жену Шарон Тейт, которая в конце фильма, в самом последнем кадре, когда они едут на санях, их преследуют волки, очевидно, оборотни, то это очаровательное существо, эта очаровательная блондинка, вдруг у нее отрастают клыки, и оказывается, она уже заражена этой ужасной вампирской кровью. И это ирония такая этого жанра, потому что на самом деле это фильм-комедия, а не фильм ужасов. Это был один из первых фильмов такого типа. Идея была в том, что мы носим вампира вместе с собой, в своих санях или рядом с собой. Полански не предполагал, что он тоже несет вампира с собой, потому что вскоре после этого фильма погибла его жена от страшного убийства, беременная на 9-м месяце, и вообще, в каком-то смысле, смакование ужасов тоже отражало атмосферу времени, 60-е годы, разгул вседозволенности сексуальной и т. д. Но потом пришло другое время, и Полански тоже стал снимать несколько другие фильмы.

А. ДОЛИН: Немножко он усмирился, но продолжает с дьяволом играть едва ли не в каждой своей новой картине. Сейчас, говорят, он снимает фильм "Пианист", вполне реалистический, историческо-реалистический. Но я бы хотел на двух фильмах заострить ваше внимание, которые появлялись именно в последние годы, и каждый из которых по-своему сделал попытку даже три фильма поставить точку или многоточие какое-то в вампирской теме. Это были "Дракула Брэма Стокера", фильм Френсиса Форда Копполы, это был фильм Джона Карпентера "Вампиры", ну, и разумеется, всем вам хорошо известный фильм, которому отчасти был посвящен уже заданный нами вопрос, "ОТ заката до рассвета" Квентина Тарантино и Роберта Родригеса, который уже в совершенно другом ключе все это и поднимал.

Е. МИТЬКИНА: Несколько ранее еще и "Интервью с вампиром".

А. ДОЛИН: Да, это тоже

А. ПЛАХОВ: Кстати говоря, самый кассовый фильм из всей вампирской серии.

Е. МИТЬКИНА: Потому что столько звезд сразу.

К. ЛАРИНА: Артисты хорошие.

А. ДОЛИН: Артисты очень много где хорошие. Вообще, плохие артисты очень редко снимаются в вампирском фильме, потому что плохой артист в вампирском фильме это залог провала, потому что на харизме главных персонажей всегда это все и держится. И это особенность уже не вампиров как таковых. А фильмов про вампиров. Если нет харизмы героя, нет вампирского фильма, его нет. Катя, как тебе кажется, если мы перейдем, например, к "Дракуле Брэма Стокера", академизм, с которым Коппола подошел к экранизации канонического текста. Он эту прелесть вампирского ужаса убил или, наоборот, только подчеркнул? Или получилось у него действительно возвратить текст, скажем так?

Е. МИТЬКИНА: Я думаю, что классичность была продиктована и эпохой, потому что это все-таки костюмный фильм, кроме всего прочего, и да, наверное, желанием быть ближе к первоисточнику.

К. ЛАРИНА: Андрей, а вам как кажется?

А. ПЛАХОВ: Я думаю, что это, о чем я уже говорил, что этот фильм экранизация грез викторианской Англии, он действительно потрясающе воссоздал эти парики в стиле Помпадур, этот весь декор потрясающий той эпохи. Но при этом этот декор носит совершенно современный смысл, потому что это конец 20 века, это уже время, когда, в сущности, вампиры уступили место каннибалам давно в кинематографе. А вампиры кажутся на их фоне совершенно милыми, родными существами.

А. ДОЛИН: Они даже не сразу убивают, они кровь потихоньку сосут.

Е. МИТЬКИНА: Их так жалко.

А. ПЛАХОВ: И этот контраст работает в фильме Копполы, в нем есть суровая мрачность. Но, в то же время, какая-то невероятная красота этой старины.

А. ДОЛИН: Несмотря на то, что это вампир не очень обаятельный, все-таки у Гэри Олдмена обаяние, я бы сказал, отрицательное.

К. ЛАРИНА: Не надо.

А. ДОЛИН: Но актер он очень хороший.

К. ЛАРИНА: Кать, поддержи меня. Ты же не понимаешь ничего в мужской красоте. Я оглашаю имя победителя. Наша следующая кассета отправляется в город Самару к Юрию, который первым прислал правильный ответ на вопрос, как на самом деле звали Дракулу. Влад Цепеш.

А. ДОЛИН: Или Влад Тепеш. То есть Влад, сажатель на кол. Потому что князь Валахии Дракула именно тем и был славен, что сажал на кол, потому что был очень дурного нрава, всех своих врагов. Давай, может, успеем еще задать вопрос перед новостями на пейджер? Вопрос простой, во всяком случае, просто формулируется. Где Бэла Лугоши снимался под руководством Джонни Деппа? В каком фильме?

К. ЛАРИНА: Правильный ответ на вопрос, как написал Антон, в фильме "Эд Вуд", как он пишет о худшем режиссере Голливуда, его-то и сыграл Депп, в фильмах которого играл свои последние роди Лугоши.

А. ДОЛИН: Это на самом деле так, был действительно такой режиссер Эд Вуд, и действительно он был признан худшим режиссером, и после этого именно поэтому стал культовой фигурой, настолько культовой, что знаменитый режиссер Тим Бертон снял про него фильм "Эд Вуд", биографическую картину, где Джонни Депп сыграл роль режиссера, и также там присутствовал очень похожий на настоящего Бэла Лугоши. Он там снимался под руководством Джонни Деппа.

К. ЛАРИНА: Очередная кассета у нас уходит в Нижний Новгород к девушке Лине. Давай мы проиграем что-нибудь еще по телефону.

Е. МИТЬКИНА: В каких животных, кроме летучих мышей, превращаются вампиры?

К. ЛАРИНА: Тем более, что мы уже называли этих животных, Андрей Плахов проговорился.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Мне кажется, что волки.

К. ЛАРИНА: Как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Алексей.

А. ДОЛИН: А мы продолжим. Я специально назвал несколько фильмов, которые мне кажутся очень важными. Конечно, есть много важных фильмов, но есть фильмы важные, потому что они были в последние годы. И в последние годы поднималась некая вампирская тема, которой пора бы уже быть закрытой, но не получается закрыть, потому что получается, что это тема, с которой кино живет всегда.

К. ЛАРИНА: Золотая жила.

А. ДОЛИН: Это вопрос денежный, честно говоря, может быть, она не золотая, может, не так много удается заколотить на вампирах, но без них как-то не получается, не существует кино без вампиров. Совсем недавно вышел фильм "Дракула 2000", только что на видео. Специально я не стал просить, чтобы его разыгрывать, потому что фильм очень слабый, очень плохой. Но дело не в этом, а в том, что кто-то захотел, я даже знаю, кто Уэс Крейвен, который снимал "Кошмар на улице Вязов", - на этом поспекулировать.

К. ЛАРИНА: Примазаться к славе.

А. ДОЛИН: Кто только не примазывался, в том числе и великие люди. Одним из этих великих людей был Джон Карпентер.

Е. МИТЬКИНА: Он пока еще есть. Может, он не сказал еще свое последнее слово.

А. ДОЛИН: Посмотрим, не знаю. Он просто абсолютный классик жанра именно фильмов ужасов, настоящих ужасов. И он снял фильм про вампиров, который так и назвал "Вампиры". Что же у него получилось? Это совсем не "Дракула", это совсем другая история, это история охотников на вампиров.

Е. МИТЬКИНА: Которые сами мало симпатичные люди.

А. ДОЛИН: Так же, как и вампиры. Там очень мало этого сексуального обаяния, хотя на сексе все и замешано. В результате нам показано совершенно противоположная, такая резюмирующая окончательно картина, противоположная красивости "Дракулы" этому графу в черном плаще с кровавым подбоем, ничего этого нет. Есть грязные, потные, страшные вампиры со страшными зубами, которые из всех подворотен накидываются на охотников.

К. ЛАРИНА: То есть у вампиров тоже есть своя иерархия.

А. ДОЛИН: Получается, что да. Все вампиры в варианте Карпентера были примерно такими. А теперь давайте к любимым Тарантино с Родригесом. Как вам кажется, Андрей, они убили вампирский жанр, так над ним поиздевавшись, при этом, согласитесь, очень остроумно это сделав, или наоборот, что-то новое они в него внесли?

А. ПЛАХОВ: Я думаю, что они, во всяком случае, его не убили, потому что так же, как вампиры бессмертны, также, очевидно, и жанр этот бессмертен все-таки. Они попитались этой вампирской кровью, что-то к ней добавили, что-то подмешали. Подмешали, прежде всего, юмор. Но это абсолютно жанр не убило, уверяю вас. Ведь уже такие попытки были. Может быть, они не были столь радикальны, как у Родригеса и Тарантино, но, тем не менее, комедии с участием вампиров это тоже такой пласт кинематографа. Например, фильм "Любовь с первого укуса", "Однажды укушенная" с Джимом Керри и т. д. То есть эти фильмы не обязательно должны быть столь патетически возвышенными, и вампиры не обязательно должны быть красивыми, как, скажем, Дэвид Боуи и Катрин Денев, как, скажем, в фильме "Голод" 20-летней давности.

А. ДОЛИН: Один из лучших фильмов о вампирах.

А. ПЛАХОВ: Они могут быть совсем другими: смешными, жалкими, грязными, вонючими и достойными только низкого жанра. Это говорит только о том, что вампирская тема бездонна.

К. ЛАРИНА: Андрей, у вас есть любимые вампиры в кино?

А. ПЛАХОВ: Мои любимые вампиры это Дэвид Боуи и Катрин Денев. Конечно, я не говорю о классических вампирах, как из фильма Мурнау, о котором мы еще будем говорить. Еще считаю выдающимся вампиром Клауса Кински, который был не только вампиром на экране, но в каком-то смысле и в жизни.

К. ЛАРИНА: Фильм "Голод". Мне кажется, там другие задачи ставились.

А. ПЛАХОВ: Насколько я понимаю, я давно его не пересматривал, он несколько осовременил вампирский жанр. Например, эти герои, которые живут 400 лет, красивые, роскошные, еще довольно молодые люди, они преследуют своих жертв в нью-йоркских дискотеках и т. д. То есть совершают какие-то действия, присущие современной ситуации, современной культуре. То есть это была одна из первых попыток перевести вампиров в современность, хотя такие попытки были и раньше. Еще начиная с немого кино, была такая серия о вампирах, картина Дрейда, знаменитого классика. Тут безграничные варианты, от самых серьезных задач до самых легкомысленных.

К. ЛАРИНА: У меня еще вопрос к вам ко всем. То, что Антон рассказывал о фильме, как снимался фильм. Вообще, истории создания самих фильмов о вампирах, они достойны того, чтобы на них внимание обращать, там есть какая-то мистика? Мы же любим придумывать какие-то истории вокруг?

А. ДОЛИН: Они бесконечны. Я сейчас задам вопрос на пейджер, а потом мы как раз об этом фильме поговорим. Мы поговорим о фильме "Тень вампира", который рассказывает о съемках фильма "Носферату, симфония ужаса" Фридриха Вильгельма Мурнау. И об этом вопрос. Почему в первой экранизации романа Брэма Стокера вампира звали не граф Дракула, а граф Орлок?

К. ЛАРИНА: Это надо знать, здесь не угадаешь.

А. ДОЛИН: Можно догадаться, потому что вполне реалистичный, нормальный ответ, здесь ничего такого уж сложного нет. Но оно не очень просто. Давайте просто про "Тень вампира" по очереди выскажемся.

Е. МИТЬКИНА: Это, по-моему, живое кинодоказательство того, что сама история создания фильма о вампирах может стать отдельным сюжетом, потому что, по легенде, которая воплощена в этом фильме, Макс Шрек, исполнитель роли вампира в фильме Мурнау, был настоящим вампиром, съемки происходили ночью, ему была обещана в конце, после завершения съемок, главная героиня, молодая и красивая.

А. ДОЛИН: Грета Шредер, кинодива знаменитая.

К. ЛАРИНА: Это чистая правда?

Е. МИТЬКИНА: Но вампир оказался менее терпелив, чем это было предусмотрено контрактом и не только героиня пала его жертвой, видимо.

А. ДОЛИН: Но если бы он оказался терпеливым, то и не из чего было делать фильм. Что касается самой картины, то, мне кажется, это продюсерский в большей степени проект. Там Николас Кейдж был продюсером. Потому что им понравилась идея, которую придумал сценарист Стивен Кац, они нашли режиссера, нашли очень хороших исполнителей на главные роли. Но вот не было такого живого чувства у режиссера, и у него не было настоящей фантазии, чтобы эту очень хорошую посылку о том, что Макс Шрек был настоящим вампиром, развить. И поэтому получилось не настолько интересно, насколько могло бы быть.

Е. МИТЬКИНА: Но получился настоящий вампир Уиллем Дефо.

А. ДОЛИН: Получился очередной персонаж, который может достойно дополнить эту галерею, в данном случае, закончить, поскольку это последний по времени фильм, но, конечно, не навсегда, - это Уиллем Дефо. Совершенно потрясающий актер, на мой взгляд, абсолютно гротескный. Когда его пытаются снять в психологических ролях, как в главной роли в фильме "Последнее искушение Христа", получается хуже, чем там, где он играет такую маску, как у Дэвида Линча в "Диких сердцем", да и не только. Он очень много где снимался. Тут из него получился прекрасный Макс Шрек и, прежде всего, очень похожий. И прежде, чем передать слово Андрею, я хочу сказать, что там еще два замечательных актера. Это Джон Малкович в роли самого Мурнау и Удо Кир в роли продюсера фильма Олдена Грау.

А. ПЛАХОВ: Я тоже очень люблю Малковича и Удо Кира, с которым имел удовольствие недавно общаться в Сочи, но должен сказать, что их исполнение меня разочаровало в этом фильме, в частности, Джона Малковича. Загадка Мурнау, это очень загадочная личность, может быть, даже больший вампир, чем Шрек.

А. ДОЛИН: Но в фильме эта идея проводится.

А. ПЛАХОВ: Но умозрительно. А в актерской работе Малковича я этого не почувствовал. В то время как Уиллем Дефо абсолютно гениален, это даже не подвергается обсуждению. Что мне в этом фильме не понравилось? Сама идея была очень хорошая, но развить ее они не сумели, может быть, потому что это Голливуд. Скажем, такой момент. Они представляют вампиров как порождение восточно-европейское, действительно, так оно и было в истории или, во всяком случае, в легенде. Но для того, чтобы придать этому достоверность, они придумали такой ход, что Макс Шрек был не вампиром, а неким учеником, фанатом системы Станиславского, даже получил подготовку в Москве. Мурнау говорит это съемочной группе для того, чтобы они не удивлялись, почему он все время ходит в костюме, в гриме, ведет себя очень странно. Действительно, вся гадость отсюда. Но что в самой идее фильма прекрасно это то, что они использовали следующее обстоятельство: что вампиризм это метафора самого кинематографа. Недаром мы говорим: целлулоидный вампир. Коппола называл себя так. Потому что эта идея бессмертия реально осуществляется на кинопленке. И недаром Мурнау сказал, судя по фильму, своему актеру, что он не только ему даст в награду шею этой замечательной женщины, но и бессмертие на экране.

А. ДОЛИН: И оказалось, что это важнее.

К. ЛАРИНА: Опять у нас кассета уходит из Москвы в Новосибирск, поскольку первым на наш вопрос ответил Леонид из Новосибирска. Он пишет очень подробно: "Здравствуйте, это вопрос был от того, что вдова Брэма Стокера не дала разрешение на использование имени графа Дракулы в произведении Брэма Стокера".

Е. МИТЬКИНА: В Новосибирске уже ночь.

А. ДОЛИН: У нас один остался вопрос, мы его зададим на пейджер. Он будет по теме вампира. Он странно, может быть, звучит, но ответ очень конкретный. При каких обстоятельствах Гринч победил вампира Носферату?

К. ЛАРИНА: Завершая программу, я хочу задать вопрос всем присутствующим, потому что вы больше знаете, чем я. Вы сказали, что вампиров сменили каннибалы. А кто следующие будут? Какая следующая нечисть? Нечисть 21 века?

А. ПЛАХОВ: Это хороший вопрос. Наверное, тут можно сказать только то, что все новое это хорошо забытое старое, что и каннибалы появились не в 20 и 21 веке, они вернулись тогда, когда стали нужны зачем-то. Каннибалам мы, наверное, посвятим уже следующую передачу, неохота на ночь глядя к ним обращаться. Но я думаю, что ничего радикально нового в этом плане человечество не придумает, всякая нечисть, конечно, придет из фольклора, из каких-то старых источников, может быть, старой литературы, может быть, оживят какой-то роман опять.

К. ЛАРИНА: А компьютер? А "Газонокосильщик"? Разве это не предвестник бури?

А. ДОЛИН: Они не страшные, газонокосильщики. Я хотел сказать, что с развитием компьютерной технологии стало возможным все, поэтому ничего уже не страшно. Страшнее всего, конечно, настоящие люди. Я, правда, так думаю.

Е. МИТЬКИНА: Энергетические вампиры.

К. ЛАРИНА: Прокололся, наконец-то, Долин к концу программы. Я настоящий вампир, признаюсь. И мертвецы мне приятнее живых.

А. ДОЛИН: Дело не в этом. Я просто хочу сказать о последнем своем серьезном кинематографическом переживании. Я смотрел в Каннах фильм, новую версию фильма "Апокалипсис наших дней" Копполы, удлиненную еще на час. Я сам удивлялся себе: как я буду 3 с половиной часа выдерживать? И фильм я смотрел, уже зная, про что. Но, посмотрев, я понял, что ничего страшнее того, о чем говорит там Коппола, а все это вполне реальные вещи, ни в каких вампирических фильмах быть не может. Поэтому фильмы ужасов это просто чуть более жестокие или чуть более всерьез сделанные сказки, сделанные я продолжаю на этом настаивать для утешения зрителей, а вовсе не для того, чтобы их пугать, потому что именно эти придуманные сказки утешают их, объясняя, что есть фантастические вампиры, что угроза, если когда-либо придет, то придет из какой-то далекой Трансильвании. А на самом деле гораздо более серьезные угрозы существуют рядом с нами.

К. ЛАРИНА: Спасибо всем.