Перехват - 2013-08-03
В.ДЫМАРСКИЙ – Добрый день, здравствуйте! Программа "Перехват".
С.БУНТМАН – Мы уже тут наперехватывались.
В.ДЫМАРСКИЙ – Мы сегодня в таком составе: Сергей Бунтман.
С.БУНТМАН – Здравствуйте! Который раз я сегодня здороваюсь.
В.ДЫМАРСКИЙ – Я, Виталий Дымарский. Отпускной период, у нас тут все время меняются пары, тандемы. Сегодня мы в таком тандеме.
С.БУНТМАН – Да, бывало и соло у нас.
В.ДЫМАРСКИЙ – Телефон для sms в эфир: +7 (985) 970 45 45, телефон эфира нам пока не нужен. И аккаунт vyzvon в Твиттере.
С.БУНТМАН – Это нужно. Пожалуйста, задавайте свои вопросы, высказывайте свои соображения, перехватывайте у нас все, что только можете перехватить. С чего ты начнешь? Ты хотел начать со вчерашнего выступления Владимира Владимировича Путина.
В.ДЫМАРСКИЙ – Хотя, по-моему, его уже откомментировали вдоль и поперек. Твоя интерпретация?
С.БУНТМАН – Я не знаю. У меня вопрос: Почему он не мог заехать в Осташково – это не далеко. На Селигер ездил, почему в Осташков не мог заехать и послушать, чтобы ему хоть один процесс, которые сейчас идут был бы понятен.
В.ДЫМАРСКИЙ – Ну, он же не каждый день следит.
С.БУНТМАН – Я понимаю, но он мог бы завернуть. После того – я был в полной уверенности, что Владимир Владимирович после посещения Алтая и поимки щуки, что он должен был вернуться на 1025-летие крещения, приехать на печи с мигалкой, - понимаешь? После щуки – вот, это было бы красиво! Почему об этом не подумала пресс-служба, администрация. Представляешь, он приезжает на печи?!
В.ДЫМАРСКИЙ – Я хочу сказать, что мы уже отвлекаемся от вчерашнего заявления. Вообще, история сказочная, конечно, со щукой. Ты еще не забывай, что там была чудо-блесна.
С.БУНТМАН – Чудо-блесна?
В.ДЫМАРСКИЙ – Там была чудо-блесна, которую подарил местный лесник или егерь.
С.БУНТМАН – Я думаю, Рыжков должен был Володя – он на Алтае был. Или в Туве – тогда Шойгу должен был подарить. Это поразительные вещи какие-то, совершенно. Ну что, заявление Путина? Путин удивляется. Вчера достаточно тонко Сережа Пархоменко говорил о неназывании имен. Я с ним полностью согласен. Мне это напоминает Гарри Поттера: нельзя называть Волан-Де-Морт.
В.ДЫМАРСКИЙ – Это, по-моему, Дима Быков сказал вчера:Волан-Де-Морт.
С.БУНТМАН – Он сказал Волан-Де-Морт. Зачем вызывать? Все читали книжки, знают, что этого делать нельзя. Ты понимаешь, я уже перестал относиться с какой бы то ни было мерой серьезности ко многим высказываниям Владимира Владимировича Путина, когда они не «экс-катедра», и не представляют собой заявление, превращенное в действие.
В.ДЫМАРСКИЙ – Я с тобой полностью согласен, я бы тоже не придавал большого значения этому заявлению, и не трактовал бы его ни в одну сторону, ни в другую, потому что, мне кажется, вообще, не для этого было сделано. Оно было сделано – ну, вот, так вот, спросили… - хотя это было подготовлено. У меня такой, соответственно, и ответ. У меня такое впечатление, что это пока, как бы, народ успокоить до выборов, чтобы не возбуждать, пену не поднимать раньше времени.
С.БУНТМАН – У меня есть ощущение достаточно длинного поводка, на котором держит и предвыборную ситуацию в Москве, в том числе, и кандидата Навального. Нам мой взгляд есть несколько разных историй. Есть выборы в Москве реальные, выборы с кандидатами Навальным, Митрохиным, Собяниным и всеми остальными…
В.ДЫМАРСКИЙ – Которых никто не помнит.
С.БУНТМАН – А я как Путин. И остальные кандидаты, которых вы тут как-то упоминали. Существует эта ситуация, из которой каким-то образом пытаются вырулить, и как,исполняющий обязанности мэра, и другие кандидаты. Каждый по-своему пытается вырулить из этой ситуации и придать ей серьезность с большей или меньшей степени искренности это собираются делать. А есть ситуация, в которой узел, наверное, находится в администрации президента и прочее, где система поводков, каких-то ниточек, клубятся туманы и прочее…
В.ДЫМАРСКИЙ – Смотри, все политологи, эксперты – все сходятся в том, что есть три основных сценария, что ли. Первый сценарий – это то, что Навального посадят. Все равно, посадят перед 8-м, и ни в каких выборах он участвовать не будет.
С.БУНТМАН – Это план А.
В.ДЫМАРСКИЙ – Это план А. Грубо, да. Второй сценарий: дадут всем поиграть в Навального, он там соберет свои 10-15 – сколько там процентов и всем скажут, что «вот, мы вам вернули честные выборы, вот истинное положение вещей и идите вы куда подальше». Третий вариант – я, кстати, его не исключаю – я его называю «вариантом 96-го года» - это привлечение Навального на какую-то свою сторону что ли. Много же говорят: «Ну, дайте ему должность начальника Счетной палаты. Я почему 96-й год? Помнишь, как Лебедя?
С.БУНТМАН – Там была ситуация весов на рынке – уточек – все это колебалось. Там был нормальный политический процесс. Это классические выборы на самом деле. Перед вторым туром выбирается третий, более близкий себе политически и идеологически…
В.ДЫМАРСКИЙ – Я не исключаю, что, может быть, в конечном итоге…
С.БУНТМАН – Хасавьюрт был тогда, помнишь?
В.ДЫМАРСКИЙ – Был Хасавьюрт, и было назначение между двумя турами Лебедя главой Совета безопасности.
С.БУНТМАН – Секретарем, потому что глава - президент. Но там было недоведено до конца очень многое. Точно так же, как Руцкого выбросили из политической жизни. Так же выбросили из политической жизни Лебедя. Это была чудовищная политическая ошибка, мне кажется.
В.ДЫМАРСКИЙ – По поводу Лебедя – да, по поводу Руцкого другое мнение.
С.БУНТМАН – Руцкого все время ставили на место, и 93-й год не в последнюю очередь случился из-за того, что «а ты пойди, попиши, полепи, порисуй, в солдатики поиграй, а мы тут политикой позанимаемся». И он стал заниматься своей политикой с гораздо более ловкими людьми. Ты думаешь, что этот план С, привлечение Навального – мне кажется, это какая-то химера.
В.ДЫМАРСКИЙ – Может быть. Мне кажется, это один из возможных…. Понимаешь, в чем дело, здесь в нашей стране и при нынешней атмосфере, которая создается вокруг, так называемого, политического процесса, у нас все может оказаться химерой. И здесь химера, и там химера. И я не исключаю, что, может быть, и так. Ты бы согласился на месте Навального на такой вариант?
С.БУНТМАН – Нет, конечно.
В.ДЫМАРСКИЙ – Я тоже так думаю. Даже, может быть, ему уже и предлагали, а он не согласился.
С.БУНТМАН – Если работает план В и он получает свои, скажем, 10-15%, не надо забывать про 9-е число. Как об этом своими действиями не забывал Сергей Семенович Собянин – он не забывал о 9-м числе. Мне кажется, что и Навальный тоже на забывает о 9-м числе, и не как о времени, когда от отправится по этапу. Навальный не забывает, что это начало политики. И 10-15%, извини меня, - это уйма всего. Даже 7% - это уйма всего, с чего можно стартовать политическому в политической жизни.
В.ДЫМАРСКИЙ – Я с тобой согласен, я сам все время говорю, что надо, прежде всего, думать о 9- сентября, а не о 8-м, может быть – что будет после выборов. И здесь возникает очень много всяких вариантов, в том числе - если можно его так назвать третьей силой – есть еще Путин. И 60%, скажем, Собянина – они не должны обрадовать Путина. Вчера Сережа Пархоменко, которого ты тоже упомянул, вчера он там свои подсчеты вел, получилось, что 30% за Путина проголосовало реально на последних президентских выборах.
С.БУНТМАН – Здесь хорошо в ходе политической борьбы говорить, «а, ребята, сколько пришло? А сколько, проголосовало из них, а давайте посмотрим, а давайте узнаем…»
В.ДЫМАРСКИЙ – Официально 46%. Я не знаю, понятно ли, кто становится опаснее для Путина: Навальный или Собянин с его 60%?
С.БУНТМАН – Марья Ивановна, мне бы ваши заботы! Эти поразительные заботы, когда в стране черт знает, что, и, когда столько всяких дел и думать о том, как одновременно придерживать власть, и, когда тебе и то советуют, когда тебе говорят: «Ребята, надо побольше воздуху». – «А я привык так жить, чтобы на меня воры не нападали». И, с одной стороны, надо делать окно широкое, чтобы больше воздуху было, а с другой стороны, стены 4 метра толщиной. И вот, мне кажется, что очень во многом состоит власть после выборов прошлого года президентских и до этого парламентских – ну, это, вообще, комедия – мне кажется, что это метание между абсолютно исключающими вещами. И второе: Собянин хороший, умелый политик и организатор.
В.ДЫМАРСКИЙ – Как политика я его плохо знаю. Я его знаю…
С.БУНТМАН – Хороший политический организатор. Собянин – организатор не одной кампании. Организатор своей кампании, прежде всего, там, в городе, который недавно упомянули – я теперь будут вот так говорить. Знаешь, кстати говоря, когда суровой рукой – и прекрасно все знаем, что даже самого замечательного человека может хватить старикашка с подозрительной фамилией Альцгеймер – это очень хороший прием, сделать политической, когда у тебя просто выпадает из головы что-то. Я не уверен, несмотря на все торсы, щуки, летания и ныряния, я не уверен, что кое-кого не схватит старик Альцгеймер очень скоро.
В.ДЫМАРСКИЙ – Что еще можно ждать хорошего от человека с такой фамилией, как Альцгеймер?
С.БУНТМАН – Ну, конечно! Разве человек с фамилией Альцгеймер может что-нибудь делать бескорыстно?
В.ДЫМАРСКИЙ – Как Фарбер.
С.БУНТМАН – Ну, конечно. Что от них можно ждать? Это первое. Я думаю, что сейчас была бы кампания вполне свободная, была бы это, действительно, компания по выборы мэра Москвы, то тот же самый Собянин был бы интереснейший участник, интереснейший противник для очень многих, конкурент в споре за мэры. И другие бы люди пытались стать мэром Москвы, если бы в этом не было столько…. Понимаешь, политика – это хорошо. А, если бы не было столько политического мусора, поэтому эти расчеты – это политический хлам, который у нас больше допустимой нормы, чем в странах с нормальной политикой. И был бы второй тур. Уверен, что Собянин бы участвовал во всех дебатах. Был бы второй тур.
В.ДЫМАРСКИЙ – Вот, кстати, насчет дебатов нас спрашивают, будут ли. Ну, во-первых, откуда мы знаем.
С.БУНТМАН – А, если будут, то в какой форме.
В.ДЫМАРСКИЙ – Я помню, кстати говоря, по своей очень давней работы на телевидении во время избирательной кампании мне пришлось заниматься этими дебатами. Это был 99 год. Так что уже прошло 14 лет…
С.БУНТМАН – Боже мой!
В.ДЫМАРСКИЙ – Да, не говори. И я помню, как это все организовывалось – кстати, на ТВЦ – это довольно сложный процесс, но даже дело не в этом…
С.БУНТМАН – Это тяжелая технологическая штука.
В.ДЫМАРСКИЙ – Я бы сказал – по поводу формата, я имею в виду – там много форматов. Во-первых, не все - по моим воспоминаниям и личному общению – хотят дебатов. И не только потому, что им нечего сказать, а потому, что не все это умеют делать. Потом, очень многие хотят монологов – политики, я имею в виду, - не понимая, что монолог проигрышный формат по сравнению с дебатами, все-таки, на мой взгляд, во всяком случае. В споре, как говорят, рождается истина, но в монологе ничего не рождается. Рождается просто вдалбливание в голову всяких глупостей, в которые, по-моему, никто не верит.
С.БУНТМАН – Иногда за дебаты просто принимают ответы на заранее подготовленные вопросы. Такое, дежурное интервью.
В.ДЫМАРСКИЙ – Потом, если дебаты, то со всеми. В данном случае все кандидаты равны.
С.БУНТМАН – А почему не собрать всех?
В.ДЫМАРСКИЙ – Нет, я - за, и дай бог, только я думаю, что разговор будет о разном. Собянин будет говорить о детских садах и дорогах…
С.БУНТМАН – Вопросы надо задавать!
В.ДЫМАРСКИЙ – А Навальный будет говорить о политике, о «партии жуликов и воров».
С.БУНТМАН – Виталий Наумович, - задать вопросы…
В.ДЫМАРСКИЙ – Кто будет задавать вопросы?
С.БУНТМАН – Должен быть ведущий.
В.ДЫМАРСКИЙ – Тебя давай посадим, тогда ты будешь задавать вопросы, а те ведущие, которые будут у нас на любом из каналов, на которых это только может быть…
С.БУНТМАН – Существует ограниченное количество тем. Мы когда-то в 96-м году, когда не было возможности физически собрать, например, всех кандидатов – там же была чертова уйма этих кандидатов, помнишь? Тогда, к первому туру. Хорошо. Невозможно собрать всех кандидатов, но возможно, задать им один и тот же вопрос. Смотри, какие тогда были досье: Чеченская война, еще, еще, пятое-десятое…. В Москве есть несколько досье, несколько главных тем. И задай вопрос, чтобы все шестеро на него ответили в равное количество времени.
В.ДЫМАРСКИЙ – Так не получается.
С.БУНТМАН – Когда задаешь, например, о коррупции, нельзя рассказывать про беседки, хотя это тоже может быть связано с коррупцией, но не получится. Или, когда тебе задают прямой вопрос про национальную политику, про мигрантов, нельзя отвечать «Путин – вор», понимаешь? Вот, нельзя. Надо задавать конкретные вопросы - таки дебаты нормальные.
В.ДЫМАРСКИЙ – Да, и надо что-то конкретно говорить, безусловно. Но, я думаю, что все-равно, если мы берем только двоих Собянина и Навального…
С.БУНТМАН – Ну, предположим, будет второй тур – будет тебе Собянин и Навальный.
В.ДЫМАРСКИЙ – Кстати, Собянину с Сережей Митрохиным – им есть о чем поговорить на дебатах. Митрохин тоже занят городскими проблемами, как и Собянин. Навальный занят политикой федерального масштаба.
С.БУНТМАН – Виталик, дебаты – это не наш с тобой безобразный «Перехват» без руля и без ветрил. Дебаты – это хорошо организованная штука. И причем, друзья мои, вам зададутся три вопроса, четыре каждому на такие-то и такие темы.
В.ДЫМАРСКИЙ – Здесь уже люди стали обсуждать, нужно или не нужно Собянину. Но, если по опыту демократических стран – если серьезно говорить – то неучастие кандидата в дебатах – правда, дебаты там нормально организованы – это заведомый проигрыш, фактически, выборов.
С.БУНТМАН – Если это не политический вызов, как было у Ширака, когда он не хотел говорить с ЛеПеном.
В.ДЫМАРСКИЙ – Это другая история.
С.БУНТМАН – Я не хочу говорить с крайне правыми и делайте, что хотите.
В.ДЫМАРСКИЙ – Я не буду говорить с нацистами. Это другое дело – это политический ход. В той же Америке представить, что два кандидата республиканец и демократ – один из них откажется от дебатов – это невозможно.
С.БУНТМАН – Конечно. Это было при большой и давней культуре дебатов.
В.ДЫМАРСКИЙ - Это когда Жаспен, по-моему, все проиграл тогда.
С.БУНТМАН – Да, это 2002 год. Я бы, кстати говоря, очень хотел, потому что, кстати говоря, меня Собянин интересует и как политик и как мэр, мне очень интересно; и мне кажется что загвоздка и очень много загвоздки в формате дебатов. Дебаты нужны, дебаты возможны. Почему, ты думаешь, что идеальный дебатчик Алексей Навальный – да, он отличный полемист…
В.ДЫМАРСКИЙ – Я не говорю, что есть лучше или хуже, я говорю, что это разные темы, они просто о разном будут говорить.
С.БУНТМАН – Митрохин тоже нормальный полемист. Мельников тоже может говорить.
В.ДЫМАРСКИЙ – Да, кстати, Иван Иванович, мы забываем…
С.БУНТМАН – Мельников тоже может говорить обо всем. Но обо всем тоже можем говорить и мы, каждый будет тянуть одеяло в свою сторону. Но, интересно, как от конкретного вопроса будет кандидат тянуть одеяло. Дайте ему точку – он будет тянуть одеяло, как всякий политик. Дайте ему точку из которой он будет тянуть одеяло.
В.ДЫМАРСКИЙ – Кстати говоря, там по закону это должен быть городской телеканал?
С.БУНТМАН – Да, и поэтому, кстати говоря, там были проблемы.
В.ДЫМАРСКИЙ – ТВЦ уже не городской канал.
С.БУНТМАН – Он федеральный.
В.ДЫМАРСКИЙ – Так что это, наверное, «Доверие», «Столица» - вот, эти каналы – «Москва -24».
С.БУНТМАН – «Вы устроите дебаты на шестерых?» Да где угодно.
В.ДЫМАРСКИЙ – И, кстати, рейтинг канала сильно повысится.
С.БУНТМАН – Все будут смотреть, все будут скачивать у себя в компьютере, будут скачивать именно эти дебаты, заказывать. Будут заказывать и будет такой трафик невероятный совершенно. Мне кажется, что эта тема не идеологическая здесь. И, несмотря на то, что прошли всевозможные сообщения о том, что Собянин не хочет дебатов, мне кажется, что здесь еще есть, насколько мне становится понятным, что это борьба ветерков, флюидов и интерпретаций.
В.ДЫМАРСКИЙ – И борьба внутри Собянина – если хочешь – и вокруг Собянина.
С.БУНТМАН – Ну, да – там есть брожение.
В.ДЫМАРСКИЙ – Я бы сказал так: решение не принято.
С.БУНТМАН – Решения нет.
В.ДЫМАРСКИЙ – Кстати, правильно Сергей из Тюмени – кстати, понятно, что из Тюмени… - он говорит: «За Собяниным грехи. Конечно, ему нужно участвовать в дебатах –добавил бы себе голосов».
С.БУНТМАН – Конечно, нужно участвовать. А, что такое грехи? Вы когда-нибудь видели, дорогие мои друзья, сегодняшнее… этот условный зек Берлускони - как он ведет дебаты? Как он ведет дебаты! Это что-то потрясающее. И на все вопросы отвечает.
В.ДЫМАРСКИЙ – Ну вот, видишь, задали такой простенький вопрос в самом начале, уже сто раз откомментированный по поводу вчерашнего заявления Путина, а проговорили уже полчаса.
С.БУНТМАН – А перешли на выборы и на дебаты.
В.ДЫМАРСКИЙ – Нужно уже перерываться на новости.
С.БУНТМАН – А у нас есть выбор?
В.ДЫМАРСКИЙ – Нет. У меня есть один вариантик – ответить на вопрос Тани: «Собянин перестает быть кандидатом в преемники?» Почему, Таня? Он остается кандидатом в преемники. Тут не никакой взаимосвязи, избранный он или не избранный. Все – отдаем эфир Климову.
НОВОСТИ.
С.БУНТМАН - «Папаша Бунтман» - это все завтра в 9 часов.
В.ДЫМАРСКИЙ – Тут вопрос. Давайте мы напомним, что тут помимо папаши Бунтмана здесь еще папаша Дымарский. Аккаунт vyzvon на Твиттере плюс телефон для sms в эфир: +7 (985) 970 45 45. Уже наизусть мы все это знаем, но обязаны вам повторить – это каналы связи с нашей студией. Мы продолжаем обсуждать темы уходящей недели. Здесь нас все спрашивают: «О процессе над Фарбером будете говорить?» Будем, конечно, говорить. Я бы вот, что сказал по поводу процесса над Фарбером. Я неожиданно для многих связал это с антигеевской пропагандой. У нас в стране возникло такое явление – оно всегда было, но сейчас вылезает наружу, - как «мы» и «чужие» - не такие, как мы. И вот, если не такой, как мы, то можно его гнобить, можно его бить, можно, я не знаю, что с ним делать. И, кстати, начались все эти гомофобские эти компании – они не такие, как мы и давай их глушить по башке резиновыми дубинками, все запрещать. Вчера, кстати говоря, на празднике ВДВ – вчера было? – на Дворцовой площади избили какого-то геявэдэвешники и так далее. И прокурор, который вышел со своей прокурорской обвинительной речью про Фарбера сказал, что человек с такой фамилией не может учить наших детей.
С.БУНТМАН – Он правду сказал.
В.ДЫМАРСКИЙ – Это из той же категории «он не такой как мы». Значит, это какие-то иные люди, другие. «Все должны быть такие, как мы. И фамилия должны быть такая, как у меня», - считает прокурор. А те считают, что сексуальная ориентация должна быть такая же, как у меня. А третьи скажут, что еще что-то…
С.БУНТМАН – От веяний начальства развязываются и языки и руки.
В.ДЫМАРСКИЙ – Здесь еще спрашивают: «А Фарбер – это Путин?» Я не думаю. Я думаю, что это сигнал, пущенный в свое время сверху – он просто улавливается внизу, и уже там по своим законам развивается.
С.БУНТМАН – Людям начихать на последствия. Вот, те, которые это затевают, им начихать на последствия. Вот, другая история. Я вам скажу, что про дело Фарбера мы говорили и будем говорить. Мы достаточно разбирали и вчера и позавчера, и я должен сказать здесь, что тогда у нас был корреспондент там. Мне кажется, что Нарышкин справился отлично. И он и атмосферу передал. Читайте его блоги. Дело в том, я хочу сказать более общо насчет развязывания рук. Какие-то идиоты – я первый раз услышал название этой группы, и я думаю, что уже забыл.
В.ДЫМАРСКИЙ - Американской?
С.БУНТМАН – Да. Забыл. Которые должны были на фестивале выступать.
В.ДЫМАРСКИЙ – В Одессе российский флаг там…
С.БУНТМАН – Да. Дальше. Начинается. Развязывается язык у начальника, полковника культурной службы товарища Мединского. Начинает про идиотов. Дальше говорит Ткачев. Эти ребята то ли проспавшись, то ли посвежев, они поняли, что наделали и говорят: «Это у нас такая привычка, традиция пропускать все через штаны». Ну, пропускайте себе на здоровье. Значит так, не уважающая себя только администрация и начальство, министры и так далее могут писать во всех социальных сетях про этих идиотов, про оскорбление России и так далее в таком роде. Напишите бумагу, напишите ноту, вывезите, если у вас право – под зад коленкой. Ткачев восхищается этими ребятами, которые бросали яйца и помидоры.
В.ДЫМАРСКИЙ – Извини, я тебя здесь перебью буквально на секунду. Потому что все, что они пишут, это не против этих ребят. Это они показывают свой, так называемый патриотизм и свою верность идее…
С.БУНТМАН – Это очень интересно. Это тщательно дозированные естественные реакции – вот, что это такое. У этого начальства. Мы его прекрасно знаем и Ткачева и прекрасно знаем Мединского. Следующее: мракобесие. Понимаешь, в чем дело, когда начинают якобы искренно бросать яйцами, закидывать, потому что начальство сказало: «ату», значит можно. Какая разница, в кого покидать помидорами и яйцами очень многим ребятам. Оскорбляют российский флаг. Ваш патриотизм только так может выражаться. Я тебе скажу, что, когда эти внешние истерические фор мы патриотизма – они патриотизм убивают. Точно так же, как всякое мракобесие и всякое суеверие убивает настоящую веру, настоящее христианство.
Про Нептуна. Оказалось, что там все немножко не так. Флотские засуетились. А церковные не засуетились, а флотские засуетились, им как-то стало стыдно, когда вспомнили и о великих путешественниках русских. И вообще, я вам скажу, что флот, дорогие товарищи богобоязненные – это бесовство. Флот сам. Это царствие антихриста. Флота не было в православной Руси. Пришел царь антихрист и завел флот. Завел и все шутейные соборы и почитание Нептунов, и прочих голых девок с рыбьими хвостами. Кто завел? Не было на Руси флота никогда. Так что давайте тогда быть последовательными. Флот – бесовство.
Следующее. Представляешь, я видел недавно – я думал, это какая фенька или какая-то, простите меня за выражение, байда – о том, что рекомендуют заклеивать яблоко на айфонахбогобоязненные, потому что это первородный грех.
В.ДЫМАРСКИЙ – Ну, да. Оно надкусанное еще.
С.БУНТМАН – Виталий, Наумович, истинный бог, тебе говорю…
В.ДЫМАРСКИЙ – Нарисовано еще откусанное яблоко.
С.БУНТМАН – Я видел заклеенное яблоко на айфоне.
В.ДЫМАРСКИЙ – Вот, кстати, Сергей нам пишет из Кронштадта. Кронштадт – морской город. «И подтирание государственным флагом на сцене – тоже ничего страшного. Есть вещи, которые нельзя делать идиотам». Сергей, ну правильно - и идиотам нельзя делать, и умным нельзя такие вещи делать. Надо реагировать по-другому.
С.БУНТМАН – Я про этих музыкантов я не говорю, я говорю про Мединского и Ткачева, понимаете, Сергей. То, что говорим мы с вами – это известная хулиганская группа. Это была просто импровизация без желания оскорбить. Василий из Москвы: «Тогда вы не устраивайте истерики…» Кстати, нормальна вещь. Нельзя оскорблять государственный флаг, если это не делаешь… есть люди, которые оскорбляют государственный флаг и свой и чужой, исходя из каких-то политических соображений. Все движение борцов против войны во Вьетнаме было еще… все картинки вы видите – это сожжение американского флага. Но, смотри, ты не можешь вывесить российский флаг официально? Не имеет право. Ты знаешь, что нельзя вывесить.
В.ДЫМАРСКИЙ – А нельзя пользоваться государственными символами без высокого позволения.
С.БУНТМАН – Ты не можешь у себя, если ты военный, если ты моряк, или ты такой патриот американского толка поднять на флагштоке, опустить вечером, сыграть на рожке и так далее.
В.ДЫМАРСКИЙ –Вот, смотри, правильно пишут: «Не нужно истерить по поводу флага. Просто нужно не пускать в страну вот и все». Замечательно! В следующий раз не пускайте в страну. Накажите их. Меня удивляют некоторые наши слушатели и писатели, которые нам пишут сюда. Вот, Евгений задает вопрос, который меня…. - «Вы одобряете гомосексуализм?» Евгений, я даже не знаю, что вам ответить. Что значит, одобряю или не одобряю? Ну, как это? Вы одобряете правшу или левшу? Вы одобряете, что некоторые люди левши.
С.БУНТМАН – А между прочим, ты зря смеешься.
В.ДЫМАРСКИЙ – Что – не одобряем, да?
С.БУНТМАН – Во-первых, левша - попробовал бы ты в темные времена пописать левой рукой – пошел бы, куда следует.
В.ДЫМАРСКИЙ – Так что, мы в темных веках?
С.БУНТМАН – В советской школе – ты ведь, учился в советской школе?
В.ДЫМАРСКИЙ – Переучивали.
С.БУНТМАН – Били, переучивали только так.
В.ДЫМАРСКИЙ – Переучивали, я знаю. Поэтому, Евгений, это же не голосованием решается. Давайте мы сейчас еще будем - одобряем или неодобряем те или иные физиологические проявления. Что за глупости, вообще?
Кстати говоря, насчет нашего ложного патриотизма. Ты обратил внимание, какую реакцию жуткую совершенно, и страшную, и агрессивную вызвало заявление кандидата в мэры Талина, который сказал, что он хочет эстонскую столицу сделать эстоноговорящей. Мне интересно, если этих же людей спросить: «А вы хотите, чтобы Москва была только русскоговорящей?»
С.БУНТМАН – Он скажет - да. А как мы понимать друг друга будем?
В.ДЫМАРСКИЙ – То есть, здесь – да, а там – нет.
С.БУНТМАН – Там – нет.
В.ДЫМАРСКИЙ – Там - нет, а здесь – да.
С.БУНТМАН – А здесь - да. Ты не понимаешь.
В.ДЫМАРСКИЙ – Я не понимаю.
С.БУНТМАН – Здесь – это здесь, там – это там. А он сказал, что будет штрафовать за русский язык, -если, например, мы приедем в Талин, или мы бы жили в Талине, - что будет штрафовать, если мы будем говорить по-русски? Он же не говорил этого. Он же не говорил, что будет сажать в тюрьму за русский.
В.ДЫМАРСКИЙ –Нет. Я вообще, понимаю все эти - не только прибалтийские республики, но и другие бывшие советские республики – я думаю, что это естественное желание все-таки, возрождать национальные языки, безусловно.
С.БУНТМАН – …Которые просто, естественно, от неупотребления умирают.
В.ДЫМАРСКИЙ – От неупотребления умирали. Безусловно, все республики были русифицированы, и здесь от этого никуда не денешься.
С.БУНТМАН – Интересное дело. Мы хотим, чтобы те, кто к нам приезжает, и работает у нас и живет, тем более – знали бы русский язык – это правильно. Почему человек, живущий в Эстонии, если даже у него родной язык, на котором думает, говорит и так далее, почему бы не выучить эстонский язык, если он там живет. Меня поражали люди, которые жили, служили, работали в прибалтийских республиках годами, десятилетиями – ни слова не знали.
В.ДЫМАРСКИЙ – Они не учили. Между прочим, я в Эстонии давно не был, но я довольно часто бывают в Латвии. На взгляд приезжего – безусловно, взгляд поверхностный, я там не живу, я не могу понять, что там происходит, какие-то глубинные процессы, - но, как приезжий никакого дискомфорта нет и никаких проблем. Я говорю по-русски, все мне отвечают, со мной с удовольствием говорят по-русски и никаких проблем у меня нет. И не разу не наткнулся на отказ говорить со мной по-русски. Некоторые люди уже – особенно молодые – хуже знают русский язык, безусловно, но и они старались со мной каким-то образом объясниться.
С.БУНТМАН – Здесь замечательно: «Нам иностранцы за границей не нужны!» Евгений – браво, как всегда! Молодец. «Медведь - хозяин тайги. Не язычество ли? - Конечно, язычество. - Проверить, и если что заклеить от греха подальше». Антон, гениальная идея. Я просто пойду, в нашем же здании медведь живет, такой официальный медведь, отделение медведевское.
В.ДЫМАРСКИЙ – Если уж говорить про язык, я не устаю удивляться, что, чем крикливее патриот наш отечественный, тем хуже он знает русский язык. Свой язык – в нас такое творится с русским языком! Я уже сужу по тем эсэмэскам и по Твиттеру, что там присылают люди с ненавистью и с пеной у рта, то, что нам пишут. Там русский язык, вообще не ночевал.
С.БУНТМАН – Диггер: «Я проверю, отменен ли запрет вывешивания флага». Мне кажется, пользование символикой государственной ограничено очень сильно. И вот это меня не устраивает. «Сергей, а что еще ждать от Ткачева?» Ну, да, если он в событиях Кущевки увидел руку из Нью-Йорка». Юра из Петербурга. Виталий, я понимаю. Про Ткачева мне ничего нового нельзя сказать. Но, понимаете, в чем дело. Ткачев, когда надо, он очень послушный. И, когда, например, такому замечательному городу как Краснодар не дают проводить чемпионат мира по футболу, с двумя прекрасными командами. А Сочи, где нет ничего, где последняя команда существовала только счетах до Рублево-Успенского шоссе.
В.ДЫМАРСКИЙ – В Сочи нет ничего.
С.БУНТМАН – Ничего.
В.ДЫМАРСКИЙ – Там Бочаров ручей. Это главный клуб страны. Я бы сказал СК - спортивный клуб.
С.БУНТМАН – СК Бочаров ручей - да, отлично. Я поищу, в таблице поищу где-нибудь.
В.ДЫМАРСКИЙ – А ты говоришь, Сочи. Сочи не трогая, Сочи – это святое.
Возвращаясь к Фарберу, еще об одной вещи хочу сказать, которая потрясающе характеризует не только такие настроения по поводу разных этносов - разных гомо, не гомо. А еще там совершенно замечательный прокурор. Он отличился еще, он потрясающее доказательство привел вины Фарбера.
С.БУНТМАН – А, это на слух!
В.ДЫМАРСКИЙ – Это на слух.
С.БУНТМАН – Я завидую!
В.ДЫМАРСКИЙ – Это саморазоблачение абсолютно. Он на слух, записанное на магнитофон… узнал шелест, шорох денег, он даже узнал, банкноты какого достоинства шуршали.
С.БУНТМАН – Вот, скажите, кто-нибудь, догадайтесь, сколько у меня здравствуйте денег. Вот, сейчас Помолчит Дымарский…
(шуршит)
Вот, сколько у меня денег?
В.ДЫМАРСКИЙ – Сейчас прокурор тебе напишет.
С.БУНТМАН – Вот, когда скажете, я заодно узнаю, сколько у меня тут денег.
В.ДЫМАРСКИЙ – Здесь нас поправляют – ну, слава богу, если это так, но сам-то факт был конфликта: «Вчера на Дворцовой никого не избили. Не успели. Менты профессионально увезли». С.БУНТМАН – Молодцы менты! Кстати говоря, молодцы, полицейские. В данном случае, я обязан сказать «полицейские». Если они успели, то они полицейские. Вот, нам пишет Мария: «В Минске белорусского языка не услышишь, а вы говорите». И плохо! Я знаю, кстати, как Александр Григорьевич Лукашенко подозрительно относится к белорусскому языку – не любит и не знает.
В.ДЫМАРСКИЙ – Зато сом его весит больше, чем наша щука.
С.БУНТМАН – Ну, это – во-о-от, такая! Помнишь, «Кот рыболов был» - чудесный мультфильм. – Первая рыбка твоя, а вторая во-о-от-такая!
В.ДЫМАРСКИЙ – Нам Антон пишет из Петербурга. По-моему, вы правы, Антон. Я не могу вам сейчас гарантировать, это надо проверить. Он пишет, что вроде бы была информация про то, что ФСО владеет правами на многие товарные знаки с госсимволикой. По-моему, это, действительно, так. Я знаю, что просто так использовать слова Россия, российский , вообще-то нельзя, как и другую, наверное, госсимволику. Нужна особая лицензия, разрешение – не знаю, как называется.
Рубрихт нам пишет: «Я, кстати, тоже патриота узнаю по орфографическим ошибкам». Правильно, полностью согласен не шорох денег, а шелест, Маша, да – согласен, извините.
С.БУНТМАН – Шелест – какой? Петр Ефимович? Кстати говоря, о замечательных суевериях, о том, что потихоньку, полегоньку добивает веру любую. Вы правы, Сергей из Барнаула, который мне цитаты из книги Еноха приводит: «Там нигде не сказано, что это яблоко» Это, во-первых, а во-вторых, в замечательной книжке Михаила Ардова, священника было чудесное, стойкое поверье, которое существовало в советские времена. Во все праздники жертвовали трешку, пятерку, рубль, кроме одного, когда не меньше десятки было. Представляешь, бабки собирали бедные, копили, чтобы пожертвовать. Это не день усекновения головы Иона Предтечи, потому, что начиная с десятки, там голова Ленина была, понимаешь?! Ну, что это такое!
В.ДЫМАРСКИЙ – Тот же Рубрихт смешно: «Это, как в том анекдоте: Два шулера. Один узнал, взяв колоду карт в руку, что в ней нет одной карты, а второй, – что шестерки червей». Это по поводу шелеста.
С.БУНТМАН – Вы знаете, а человек…
В.ДЫМАРСКИЙ – Это ужасно! На 7 лет загремит непонятно, за что в тюрьму. Там есть, правда, такая бытовая версия нелюбви местных силовиков к этому несчастному сельскому учителю, но, в любом случае, вмешайтесь…, ну Москва есть. Есть суды следующей инстанции. Ну, что-то надо делать с этим.
С.БУНТМАН – Да. Владимир Владимирович очень талантливый стишок читал про наперсников разврата, очень здорово.
В.ДЫМАРСКИЙ – Это сумасшествие. За миллиарды у нас подписка о невыезде, домашний арест, а здесь значит, за 132 тысячи даже, если это не только в магнитофоне шелестели – но, все равно, это непомерное какое-то, несоизмеримое наказание. Еще пять минут у нас осталось. «Что вы думаете об антиамериканской истерии вокруг афериста Сноудена?» Я бы не сказал – если говорить серьезно – что была антиамериканская истерия. У меня такое впечатление, что Москва – знаете, как принято говорить о российской власти – мне кажется, была в таком раздрае внутреннем. Они не знали, что делать с этим. Это такой отравленный подарок был, в общем, этот Сноуден. Потому что, с одной стороны, вроде бы можно поиграть, в том числе, пропагандистски, а, с другой стороны, в общем, не настолько, чтобы портить отношение с Америкой. Вроде и выдавать нельзя, и оставлять у себя нельзя. И то и другое – плохо. Поэтому, мне кажется, что не было антиамериканской истерии, а был внутренний раздрай.
С.БУНТМАН – При этом Сноуден очень интересная фигура. Я повторю, что Сноуден меня очень интересует. Мне кажется, что Сноуден – это такая одна из сторон американского образа жизни. Образа жизни очень уверенной в себе демократии, которая записана в Декларации о независимости и о праве на восстание. Чтобы мы делали без «Глубокой глотки»? Помните, Виталий Наумович? Помните «Глубокую глотку»? Человека, который позвонил и сказал насчет Уотергейта. Что бы мы делали? Да, государство будет его гнобить и преследовать. Но, мне кажется, что Сноуден и другие люди такого рода очень нужны и саму тому государству. Не нашему, не Европе, а самому тому.
Все угадали неправильно, сколько у меня денег.
В.ДЫМАРСКИЙ – Да, не отгадали?
С.БУНТМАН – Ни один не отгадал. Среди вас нет ни одного прокурора.
В.ДЫМАРСКИЙ – Виктор нас не то, чтобы поправляет, а уточняет: «Прокурор насчитал тридцать хрустов».
С.БУНТМАН – Вы знаете, прокурор слишком много общался со своими подопечными. Потому что, помнишь - «швырял хрусты налево и направо»? А по сколько один хруст-то был?
В.ДЫМАРСКИЙ – По пять тысяч, он же сказал: 100 по 5 тысяч. Я думаю, что, может быть, он тренировался, когда к нему заходили? Считал по хрустам. Человек только очень опытный может по хрустам определить количество денег.
С.БУНТМАН – На работе – по хрустам, на досуге – по булькам…
В.ДЫМАРСКИЙ – Шутки-шутками, но это невозможно…
С.БУНТМАН – Я так скажу, историю Фарбера мы не оставим.
В.ДЫМАРСКИЙ – Здесь нас спрашивают – ну, что это за вопрос? – «Приговор Фарберу незаконный? - преступление не доказано, - или несправедливый – много дали, хотя и за дело?»
С.БУНТМАН – И то и то, мне кажется.
В.ДЫМАРСКИЙ – Мы не знаем, честно вам скажу.
С.БУНТМАН – Значит, навскидку и потому что, в общем-то, в материалах одного дела, второго дела, то есть, одного суда и второго суда – там, во-первых, он не кажется доказанным. Очень много, чего нет. Второе: он абсолютно кажется несправедливым. И на фоне этого, учитывая деньги, которые вращались, например, в том же самом деле «Кировлеса», он мне кажется просто диким, несоразмерным.
В.ДЫМАРСКИЙ – Предъявите хоть какие-то доказательства. Если у вас есть стопроцентные доказательства, но в этом случае можно сказать, что просто приговор несоизмерим с преступлением.
С.БУНТМАН – Еще штраф 3 миллиона рублей.
В.ДЫМАРСКИЙ – Еще штраф 3 миллиона, да.
С.БУНТМАН – И, абсолютно непонятно, кто кому нанесен ущерб. Это очень круглые завитки. Вообще, юриспруденция наука круглая и витиеватая. Как только ею начинают крутить бессмысленно, а еще и с умыслом, то она просто, вообще, теряется любое к закону, какое бы то ни было доверие.
В.ДЫМАРСКИЙ – И мы завершаем нашу сегодняшнюю программу тем, что мы раскрываем вам секрет денег Бунтмана. Я на слух насчитал так тысячи две с половиной–три.
С.БУНТМАН – И ты не прав.
В.ДЫМАРСКИЙ – И я не прав – вот так!
С.БУНТМАН – Никто не узнает, даже прокурор!
В.ДЫМАРСКИЙ – До встречи через неделю, всего доброго!