Купить мерч «Эха»:

Виталий Дымарский - Перехват - 2013-01-19

19.01.2013
Виталий Дымарский - Перехват - 2013-01-19 Скачать

В.РЫЖКОВ – Похоже, мы уже в эфире.

С.БУНТМАН – Так, что такое? Мы в эфире уже, да? Я задумался.

В.РЫЖКОВ – Пока вызванивали Дымарского.

С.БУНТМАН – Потом поговорим. Там просто предложения по передаче. После твоей умопомрачительной «Открывашки». У нас Владимир Рыжков здесь. У нас, как Вицин, Моргунов, Никулин; там: Трус, Балбес, Бывалый. Вот, у нас политик – Рыжков. Я – обыватель, и у нас есть…

В.РЫЖКОВ – Больной…

С.БУНТМАН – Архивариус! Да какой он больной?! Виталик, добрый вечер! Что «ха!»?

В.ДЫМАРСКИЙ -Здравствуйте, говорю!

В.РЫЖКОВ – Ему тяжело говорить.

С.БУНТМАН – Да, не тяжело ему говорить. Дай нам несколько секунд бюллетень о здоровье Виталия Наумовича Дымарского. Как у тебя дела?

В.ДЫМАРСКИЙ – Дела идут, надеюсь, что что-то срастается. Проверят через пару недель, через две с половиной недели.

С.БУНТМАН – А, как ты собирается проверять? Надеюсь, не выходить на снегопады и гололеды здесь?

В.ДЫМАРСКИЙ – Нет, нет. Путем современной техники рентгеновской и компьютерной.

С.БУНТМАН – Ну, это хорошо.

В.ДЫМАРСКИЙ – Так, что дела идут. Только что встречался с коллективом журнала «Дилетант» часть которого является частью коллектива «Эха Москвы». Алексей Алексеевич Венедиктов заезжал. Так что мы занимаемся журналом. Уже первый номер отработали.

С.БУНТМАН – Это такие творческие встречи с молодежью.

В.РЫЖКОВ – Железный человек. Продолжает работать даже во время лечения.

С.БУНТМАН – Первый номер, когда у нас выходит. Я его анонсирую.

В.ДЫМАРСКИЙ –Первый номер уже сдан в типографию. Я думаю, что должен в понедельник-вторник появиться.

С.БУНТМАН – Вот, прямо в этот понедельник-вторник? Да – у нас же 21 число.

В.ДЫМАРСКИЙ – Да, 21-е число – понедельник.

С.БУНТМАН – Хорошо. Я пока предыдущий…

В.ДЫМАРСКИЙ -В понедельник он должен прибыть из типографии.

С.БУНТМАН – Я в ночь с воскресенья на понедельник поиграю в «Дилетант» путем передачи «Вот так». Я разыграю «Дилетант» 12-е номера – говорю я слушателям, а потом мы будем обозревать уже первый номер. Задание было вам Виталий Наумович не такое. Вы, Виталий Наумович, судя по всему, обливались слезами умиления, прослеживали творческий путь «Деда Хасана».

В.ДЫМАРСКИЙ – Я творческий путь его не прослеживал. Меня просто во всей этой истории заинтересовали две темы. Первая тема – там не нужны специалисты. Я думаю, что мы все вместе должны это обсудить. Это, вообще – хотя уже много сказано – появление такого рода сюжетов, такого рода информации, мало того, что на федеральных каналах - но на первых местах информационных выпусков федеральных каналов.

С.БУНТМАН – Ну, там где было всегда «сегодня в Кремле», да?

В.ДЫМАРСКИЙ – Да. Почему убийство «Деда Хасана» является новостью номер один в нашей стране? Уже много об этом сказано, тогда, как похороны Юрия Марковича не являются вообще никакой новостью и поводом для информации для федеральных каналов. Об этом уже много сказано. Об этом можно долго и нудно говорить. Другое дело, меня вторая тема заинтересовала, какова, вообще – если хотите – социальная роль этих «воров в законе»?

В.РЫЖКОВ – Вот. Это, между прочим, связано с вопросом, почему такой большой резонанс на госканалах. Может, это зависит от их социальной роли.

С.БУНТМАН – Они кто? Они что? Они выполняют функции нам не видимые или не выполняют эти функции. В общем, я этим вопросом озаботился и связался с некоторыми знакомыми, хорошо знающими и работавшими и работающими в правоохранительных органах – очень силовых. И очень интересные я услышал разъяснения. Помимо возмущения эмоционального, рациональный каков механизм этого сращивания- на этот раз не костей – а, двух миров: власти и воровского мира? Это такая, говорит, всеобщая обманка. Этим авторитетам воровским – им нужно иметь, как можно более высокопоставленную крышу. За это платятся деньги, а крыша берет эти деньги и свои контакты с этими воровскими авторитетами оправдывает тем, что это якобы их информаторы. Как мне объяснил этот человек, никакой информации от них не получаем. Ничего взамен не получаем. Получается только некий пиар на деньгах. Сам себя этот воровской авторитет пиарит на своих связях с некими высокопоставленными силовиками. Причем, еще одна интересная деталь, что самое крутое считается – это бывшее КГБ, ныне ФСБ.

В.РЫЖКОВ – Иметь крышу.

С.БУНТМАН – Крышу такую - «Лубянскую крышу».

В.ДЫМАРСКИЙ – «эмвэдэвская крыша» - она такая, не сильно в почете. Так, что вот, собственно говоря, весь механизм отношений. С одной стороны - деньги, с другой стороны – крыша, в том смысле, что «ну, да – это мой информатор, но это нормально вроде бы как считается. Давайте не будем его трогать». Информации ноль с одной стороны. И, с другой стороны,тоже, в общем, вот, такой вот механизм взаимоотношений.

С.БУНТМАН – Понятно. Виталик, сейчас мы голосование запустим заодно. А голосование такое: Вы считаете нормальным, что убийство криминального авторитета стало одной из главных новостей недели? Вы считаете это нормальным? Конечно, это новость. Вы считаете нормальным, что это стало одной из главных новостей недели. Если для вас это нормально, то вы звоните 660 06 64. Если вы не считаете это нормальным – 660 06 65.. Голосование пошло.

Володя, Виталик, на самом деле, это, конечно, новость.

В.ДЫМАРСКИЙ – Это новость. Можно только я еще два слова еще добавлю и все?Безусловно, это новость, как убийство любого человека. Но, что меня поражает в этой новости. Мало того, что она стоит на этом месте – тебе не говорят, что убили Ивана Петровича Сидорова, можно даже сказать: которого подозревают, что он является на самом деле Сидором Петровичем Ивановым и имеет такую кличку в воровской среде. Нет – тебе сообщают, что убили не – как его настоящая фамилия армянская, я забыл…

С.БУНТМАН – Он, на самом деле курд, вообще-то. Усоян его фамилия.

В.ДЫМАРСКИЙ – Усоян, да. Здесь не сообщается, что убили Усояна – сообщают, что убили «Деда Хасана», воровского авторитета.

С.БУНТМАН – Я знаю одного человека, по крайней мере, который бы говорил: «Гражданин Усоян - такого-то года рождения…». Это был следователь-криминалист, который был на месте преступления – Это единственный, кто говорил корректно.

В.ДЫМАРСКИЙ – Ну, да. Ты понимаешь, тебе сообщают, что воровской авторитет, вор в законе такой-то… «Дед Хасан», то есть это даже не ставиться под сомнение, никакой презумпции невиновности. Значит, не ставится под сомнение, что он вор в законе и зовут его «Дед Хасан», а как его настоящая фамилия – это никого не волнует.

С.БУНТМАН – Как псевдоним творческий – Максим Горький, Демьян Бедный.

В.ДЫМАРСКИЙ – Демьян Бедный и так далее.

С.БУНТМАН – Да, вообще, это замечательно, это объявляется, как социальный статус.

В.ДЫМАРСКИЙ – Социальный статус человека. Признанный социальный статус – я бы так сказал.

В.РЫЖКОВ – Судя тому, что он идет первым по госканалам, по новостям – высокий социальный статус.

С.БУНТМАН -Конечно. Он же не какой-то там…. Вот, с осведомителем – это замечательно. Мы привыкли видеть в кино, как у нас есть осведомитель – какой-нибудь там, несчастный косящий под наркомана или наркоман или кто-нибудь еще. К нему приходит полицейский и говорит: «Ну?» И, тот отвечает, что «ну»…, и говорит, как ему страшно, как ему плохо и больше он не будет шестеркой-осведомителем. А здесь все так чинно, хорошо: шел человек по центру Москвы…

В.РЫЖКОВ – Совсем рядом отсюда.

С.БУНТМАН – Да. Рядом с очень славным рестораном, известным, где очень вкусно и недорого. Все прекрасно – такой высокопоставленный обыватель. Это так полагается или я чего-то не понимаю?

В.ДЫМАРСКИЙ – Ну, видимо, то есть так полагается.

С.БУНТМАН – При этом, это новость, конечно. Знаешь, какая-нибудь гибель Дженко Руссо, Аль Капоне…

В.ДЫМАРСКИЙ – Убийство – это новость, убийство в столице – это новость. Тем более, таким явно криминальным способом. Это убийство такое – с явно криминальным оттенком.

С.БУНТМАН – Да, уж!

В.РЫЖКОВ – А, бывают убийства с некриминальным оттенком?

В.ДЫМАРСКИЙ – Ну, бывают непреднамеренные.

С.БУНТМАН – Крановщик убил плитой, да?

В.ДЫМАРСКИЙ – Как сейчас модно говорить, контент этой информации – он возмущает просто.

С.БУНТМАН – Да, это прелестная, конечно, история…

В.ДЫМАРСКИЙ – Когда убили Иванькова- я помню- все-таки было как-то вот «убили Иванькова по прозвищу, как он там? – «Япончик». А, здесь просто: «Дед Хасан» - и все!

С.БУНТМАН – Ты знаешь, каждый раз, я вспоминаю нашу информационную реакцию и на то что было – во всех этих случаях мы задаемся одним и тем же вопросом: это нормально, что это первая новость? Да, хорошо – согласились, что это первая новость, потому что это громкое убийство, предполагают, что могут быть еще и войны какие-то. Но, я нигде не слышал, чтобы по пятам «Деда Хасана», который отсидел полжизни своей долгой и бурной, но сейчас по следам «Деда Хасана» идет что – раскаявшийся вор? Тогда, какой он к черту вор в законе, извините меня. Он же мирный гражданин тогда.

В.ДЫМАРСКИЙ – Да, он мирный гражданин.Его не трогали. Он там каким-то образом разруливал конфликты, разборки внутри своего мира. И свой статус поддерживал тем, чтоговорил, что «у меня крыша, знаете кто? Генерал такой-то…». А, если кому-то придет в голову генерала спросить: «С кем ты дело-то имел?» - «Информатор!»

С.БУНТМАН – Понятно.

В.ДЫМАРСКИЙ – Кстати говоря, как только воры в законе выезжают за пределы России – им сразу становится не очень хорошо. Есть такой вор в законе «Шакро Молодой», если я не ошибаюсь.

С.БУНТМАН – Тебе виднее, я не знаю.

В.ДЫМАРСКИЙ – Вот, он уехал в Испанию, где сразу всех повязали.

С.БУНТМАН – Ну, да. Виталик, можно я объявлю результаты нашего голосования локального. 5,4% считают, что то нормально, что известие об убийстве криминального авторитета стало одной из самых главных новостей недели. 94,6% считают, что это не нормально. Вот, на том мы и порешим. Сейчас посмотрим, что у нас говорит…

В.РЫЖКОВ – Пока ты смотришь, я добавлю пару вещей:во-первых, он последние дни… - его тело скиталось. Пытались его похоронить в Грузии – Грузия не приняла этого высокопоставленного деятеля.

В.ДЫМАРСКИЙ – У него родственники в Грузии.

В.РЫЖКОВ – Да. В итоге он вернулся сюда и, похоже, он будет похоронен на Даниловском кладбище. Второе, на что я хотел бы обратить внимание, что ни одно из этих громких убийств этих авторитетов криминальных – не раскрыто.

В.ДЫМАРСКИЙ – И они и не раскрываются.

В.РЫЖКОВ – И, несмотря на то, что следственные органы говорят, что и винтовку нашли; и какой-то след куда-то от нее идет. Характерно то, что такие убийства, как правило, практически во всех 100% случаев - не раскрываются. Это означает, что наши правоохранительные органы не в состоянии, скорее всего, раскрыть реальную картину – что там происходит. Они не контролируют….

В.ДЫМАРСКИЙ – Володя, а скажи мне, какое из громких убийств, вообще, раскрыто? Я уж не говорю про«Деда Хасана».

В.РЫЖКОВ – Ну, я сейчас говорил про авторитетов конкретно, так называемых. Ну, можно вспомнить и другие громкие убийства – ту же Аню Политковскую.

С.БУНТМАН – Ну вот, здесь говорят, здесь полемика по тому, как мы называли. Мы называли итак и так. И гражданин Усоян, и называли мы его и «Дед Хасан», для того, чтобы вы это знали. Я не про то, что то новость, и что его нельзя называть «Дед Хасан» - это глупость.Не надо его «Дед Хасан»… И это Лучано говорил: «Только не называйте меня Лаки, когда его использовали, помнишь? Его использовали для высылки на Сицилию, его связи использовали; и был совет спецслужбам американским: «Только не называйте его Лаки – он этого очень не любит». А здесь – это, во-первых, само название среды. Конечно, дело не в том, что называют его так. Дело не в том, что упоминают, дело не в том, что выстрелов несколько – тоже мне, снайпер называется! -в центре Москвы, - а в том, что на первых страницах. Ну вот, уважаемого человека здесь грохнули!

В.РЫЖКОВ – А, у него внуки.

С.БУНТМАН – Внуки здесь, все по-христиански – жалко и так далее. Но, дело в том, что здесь, как человек со своим непререкаемым местом в истеблишменте российском. И, кстати говоря, ты не зря вспомнил, что смерть благороднейшего человека Юрия Шмидта – она как-то так прошла…

В.ДЫМАРСКИЙ – У меня, кстати, вопрос существует по поводу, действительно, социального статуса такого рода людей. Я не знаю – сразу оговариваюсь на всяких случай – это, правда или неправда, фотошоп – не фотошоп, но в интернете гуляет фотография, на которой «Дед Хасан», так называемый, стоит рядом с Путиным.

В.РЫЖКОВ – Уже есть, Виталий, опровержение, что это просто похожий на него человек.

С.БУНТМАН – Да, это отдаленно похожий…

В.РЫЖКОВ – Тоже не образец.

В.ДЫМАРСКИЙ – НЕРАЗБ. они могли встретиться, а?

С.БУНТМАН – Судя по всему, действительно, это не так, потому что «Дед Хасан» всю жизнь хвастался своими черными волосами. Я уж не буду здесь спекуляциями заниматься по поводу того, что они природные или крашенные с какого-то времени. Там седой человек. Там есть проблемы: ямочки – не ямочки на подбородке. И, что это, вообще футбольная история и там сзади, вообще, ворота стоят.

В.РЫЖКОВ – Тут очень много информации, что – там сейчас просто идет фал информации по этому делу – о том, что он не был тихим пенсионером криминального мира, что наоборот, он очень активно участвовал в этих войнах криминальных, короновал этих воров, воевал с другими группировками так далее. Вряд ли мы узнаем всю правду, так как, как я сказал раньше, не раскрываются заказные убийства в России, не раскрываются.

С.БУНТМАН – Людмила говорит: «А, зачем вы полпередачи говорите о «Деде Хасане»?

В.РЫЖКОВ – А, это явление.

С.БУНТМАН – А, вы понимаете, что это снежный ком, Людмила? Тут сразу пошло: «Да, действительно, это громкая новость». Характер этой новости нас заинтересовал.

В.РЫЖКОВ – Удивил. Как шла подача.

С.БУНТМАН – Я такого и ждал, честно говоря. Это не в первый раз.

В.РЫЖКОВ – Подача была такая, как будто бы эстрадная звезда или даже какой-то общественно-политический деятель.

В.ДЫМАРСКИЙ – По меньшей мере, Усама Бен Ладен.

С.БУНТМАН – Ну, да. Людмила, понимаете, от этого нельзя абстрагироваться, потому что мы это должны как-то осмыслить. Ну, и все.

В.ДЫМАРСКИЙ – Мне знаете, еще что навело – извините, я еще минуту – очень толково в четверг Максим Шевченко выступал. Он очень толково рассказывал о том, что это фактически, такие узаконенные связи, как бы помимо всего прочего, это как бы посредник между воровским миром и такими властными административными структурами, что у них существуют некие невидимые миру контакты, и, что это явление, к которому все привыкли даже.

С.БУНТМАН – И, что через это явление можно держать, более-менее, в порядке и понятности криминальный мир.

В.ДЫМАРСКИЙ – Ну, в какой-то мере, с одной стороны. С другой стороны, снимать с него некие дивиденды.

С.БУНТМАН – Это первое, но все-таки как-то, чтобы не доходили до беспредела, потому что они самые главныевраги беспредела.

В.ДЫМАРСКИЙ – Да, хотя до беспредела все равно доходят.

С.БУНТМАН – Ладно, все! Мы с «Дедом Хасаном» покончили здесь. Это не значит, что мы здесь сидели на Поварской улице – нет, это не мы. Мы информационно с ним покончили. Но, что самое главное, здесь остается еще настоящая жертва этого преступления – это раненная женщина. Женщина, в которую попала случайно пуля.

В.ДЫМАРСКИЙ – Про которую вообще все забыли.

С.БУНТМАН – Да, которую сразу все забыли после первых репортажей. Вот, так вот. Перейдем к другой теме, о которой нам говорят. Тема тоже грустная. Мне бы хотелось, чтобы мы сказали все-таки несколько слов о самоубийстве мальчика Саши.

В.РЫЖКОВ –Александра Долматова.

С.БУНТМАН – Мне кажется, что это большая трагедия, это большая трагедия нашего времени. Мне кажется, что здесь виновата и российская власть, виноваты и голландские власти. Виновата сама ситуация, и я думаю, что это очень серьезный такой звонок, его не надо недооценивать. Это серьезный звонок всей нервозной ситуации, всей суровой ситуации. С одной стороны, ситуации политической деятельности, которая существует в России и ее почти невозможности. Да, существуют люди резких политических взглядов, но это люди, не громящие общество. Здесь получается, что «лимоновцы», «Другая Россия» - люди, которые участвуют в выборах в нормальных устоявшихся странах, в которых здесь вся гамма…. Посмотрите на левую гамму французского спектра – кто там участвует?

В.РЫЖКОВ – Здесь еще надо напомнить, с чего все началось. Началось это все с 6 мая. Власти постоянно твердят, что это были массовые беспорядки. Это не были массовые беспорядки. И, фактически, это массовое дело о, так называемых, «узниках 6-го мая» - оноведь, затронуло сотни людей, и полтора десятка находятся в заключении. Один уже осужден на 4 года – Максим Лузянин. И ведь, Александр Долматов бежал именно, от этого преследования, после обыска. С этого все и началось. С неоправданно жестокой реакции властей на это шествие.

С.БУНТМАН – Виталий, что ты хотел сказать?

В.ДЫМАРСКИЙ – Я хотел сказать, что не надо забывать, что еще один человек объявил голодовку.

В.РЫЖКОВ – Я, как раз, об этом чуть позже подробнее расскажу – о Сергее Кривове. Поэтому, что происходит? Неоправданно жестокая реакция властей на мирную демонстрацию, после этого возбуждается огромное количество уголовных дел. Опрашиваются свидетели. Часть людей была вынуждена покинуть Россию. Это не только покончивший с собой, Александр Долматов – речь идет о десятках людей. Он попадает в Голландию – сегодня, кстати, вышло интервью с его адвокатом голландским, где очень много подробностей важных рассказывает о том, что в лагерь для депортируемых он был направлен по ошибке. Это была ошибка голландской полиции, которая не знала, что подана адвокатом апелляция. Похоже, что он там, на территории Голландии проходил какое-то страшное давление и обработку, потому что адвокат говорил, что с ноября о совершенно изменил поведение. Отказывался…

С.БУНТМАН – С чьей стороны? Лимонов считает, что это «натовцы».

В.РЫЖКОВ – Сам адвокат считает, что это ФСБ. Даже там его нашло, потому что он там мог свободно передвигаться. Они могли вполне вступить с ним в контакт. То есть его загоняли здесь, его загоняли там, и вот, страшный результат – самоубийство. Александр Долматов – это первая жертва дела «6-го мая». Первый человек, который погиб в результате всего этого развития событий. И надо сказать, что эта репрессивная машина набирает ход, и хочу еще раз сказать о Сергее Кривове – я в каждой передаче говорю – 51 год, кандидат физико-математических наук, который находится уже несколько месяцев под арестом. Сегодня 36-й день его голодовки. Он отказывается принимать пищу, он считает, что дело против него сфабриковано. А, дело, действительно, сфабриковано только на показаниях омоновцев. Нет никаких других показаний, других материалов – только показания омоновцев, которые сначала давали одни показания, потом стали давать другие.

Он очень слаб, он очень плохо себя чувствует, есть реальная угроза его жизни и здоровью. На прошлой неделе была направлена жалоба в ЕСПЧ, которая принята, но, к сожалению, не в экстренном порядке, а в обычном. Поэтому это все взаимосвязанные истории: история голодающего Сергея Кривова, история, покончившего с собой Александра Долматова и еще десятков людей, которые проходят по «делу 6-го мая».

С.БУНТМАН – Владимир Рыжков, Виталий Дымарский, Сергей Бунтман. Мы продолжим перехват через пять минут.

НОВОСТИ.

С.БУНТМАН –Мы продолжаем. Виталий Дымарский дома и, представляешь, есть на свете люди, Виталик, которые не знают, что с тобой стряслось, представляешь!? И ты, теперь как в «Бриллиантовой руке» расскажешь: «Упал, очнулся – гипс!»

В.РЫЖКОВ – Вышел с "Эха Москвы" на Новый Арбат…

С.БУНТМАН – Это знаете, я бы вывесил черный флаг, который означает, что пощады не будет службам, которые этим занимаются – в их адрес. Итак, Виталий Дымарский пока дома, Владимир Рыжков не дома, а здесь и Сергей Бунтман.

В.РЫЖКОВ – Я хочу, Сергей, два слова. Мы перед перерывом говорили о Сергее Кривове, который 36 дней держит голодовку по «делу 6-го мая». Он не признает обвинений. Кстати, ему представлены обвинения по двум очень тяжелым статьям. Одна статься: неповиновение сотруднику полицию при исполнении… - 318, по-моему. Вторая: участие в массовых беспорядках. Так вот, обе эти статьи предполагают очень тяжелые санкции – по-моему, до 7 лет. И он держит голодовку. Все это основано только лишь на показаниях омоновцев, которые сфабриковали сначала одни показания, что они не видели, кто там дергал за руку, вырывал дубинку, потом они вспомнили, узнали Сергея Кривова и так далее.

Так вот, 36 дней человек держит голодовку. За эти 36 дней к нему один раз приходил даже не врач, а фельдшер, то есть, у него нет никакой медицинской помощи, и следователь, который ведет дело, сделал попытку отстранить адвоката Макарова, тоже совершенно незаконную попытку. Все это сопровождается не только голодовкой, но все это сопровождается совершенно издевательским отношением к его здоровью. У него нет медицинской помощи, и его пытаются лишить адвоката. Вот, такая, как говорилось в одном фильме, «картина маслом».

С.БУНТМАН –Картина маслом. Еще одна картина, одни небольшой блик к картине маслом – то, что здесь два слушателя… – Виталик, ты слышишь нас? Перезвоните Дымарскому, что там такое? Не перезвонили Дымарскому, а у нас «хрюк-хрюк» и обе трубки лежат, получается. Так вот, пока…. Наверняка Дымарский слышит по радио. Дело в том, что Долматов – носитель гостайн.

В.РЫЖКОВ – Да, но он носитель самого низкого уровня гостайн.

С.БУНТМАН – Ну, и что? При нашем расширении гостайн…

В.РЫЖКОВ – Его могли запугивать со всех сторон. Его могли совершенно вывести из психического равновесия, если он, действительно подвергался такой обработке.

В.ДЫМАРСКИЙ – Вы про Долматова говорите?

С.БУНТМАН – Да, про Долматова, Виталий, да. Что он носитель гостайны, и при этом он знал, что его ждет здесь.

В.ДЫМАРСКИЙ – Очень трудно разобраться во всей этой истории, не зная подробностей. Но, судя по этой записке: «Не хочу возвращаться предателем…», видимо, то давление, которое на него было оказано, в какой-то степени они добились – те, кто давили…

В.РЫЖКОВ – Совершенно ужасная, отчаянная история. Адвокат не мог с ним долго связаться. В последний день истечения срока, адвокат успел подать апелляцию, полиция не знала – его перевели из лагеря для беженцев в лагерь для депортируемых уже на аэродром. То есть, он понимал, что его вышлют в Россию. Адвокат не мог с ним связаться. Была попытка самоубийства. Там чудовищная, страшная история.

В.ДЫМАРСКИЙ – Страшная история еще и в том, что – мы это обсуждаем, это рассказываем – но, я не верю широкий общественный резонанс, широкую общественную реакцию. А, в Голландии уже поднялась волна.

В.РЫЖКОВ – Поднялась волна. Более того, сейчас создается рабочая группа парламента, которая будет проверять действия полиции, миграционной службы – как такое могло получиться, что человек, который просил политическое убежище из-за преследования здесь…

С.БУНТМАН – Ну, про это даже уже невозможно говорить, про разницу такую в подходах в той же Голландии - и у нас здесь все тонет неизвестно, где. Записка – это отдельный сюжет, для рассмотрения. Невозможно в точности сказать, а должно быть – возможно. С этих вещей нельзя слезать просто, с этих тем. Это нельзя, это вам все-таки не убийство «деда Хасана» - поговорили на высшем уровне в первых заголовках новостей.

В.ДЫМАРСКИЙ – Вот, опять же такой случай, каждый случай с человеком – ну, так вот, произошло и парламент страны рабочую группу создает, чтобы в этом деле разобраться. У нас парламентские расследования отсутствуют просто, как класс. У нас просто нет такого формата – «парламентские расследования». Хоть, теоретически, они существуют, но практически- нет. Помните, один раз, нам дали по Курску, по-моему, да?

С.БУНТМАН – Там было по Беслану.

В.РЫЖКОВ – И те и другие закончились ничем. Обе комиссии подтвердили официальную версию. Стоило ли их создавать?

С.БУНТМАН – Совершенно, тонущие в деталях расследования.

В.РЫЖКОВ – Самое главное, что они подтвердили версию тех, кого, собственно говоря, можно подозревать в нарушениях, ошибках и так далее.

С.БУНТМАН – Алексей Долматов не все время был в тюрьме. Вот, Алексей говорит: «ФСБ его обрабатывало в голландской тюрьме!» Он не был в тюрьме.

В.РЫЖКОВ – Он был в лагере для беженцев. У него был свободный режим. Его только буквально за последние дни перед этой трагедией перевели в лагерь для депортируемых, по ошибке, как я сказал. Поэтому, он был открытый, и судя по всему, его достали и оказывали давление.

С.БУНТМАН – Я хочу, в связи с тем, что Дмитрий нас спрашивает, как мы относимся к «борьбе списков», новому витку «борьбы списков». Я бы хотел задать вопрос в Сетевизоре. Вот, вышел «список Гуантанамо».

В.РЫЖКОВ – Вчера, буквально, так называемый…

С.БУНТМАН – Как следствие следствия, как последствие последствия…

В.РЫЖКОВ – Наш ответ.

С.БУНТМАН – Наш ответ. Но, это ответ, который прошел сзади закона, «пришей к кобыле хвост», абсолютно, и вышел список, с которого, если бы хотели какого-то ответа, может быть, и надо было начинать.

В.РЫЖКОВ – Сергей, с этого начинали. Первая реакция МИДа была ровно такая, что мы на ваш список ответим своим списком. Но, затем появилась другая тема. Это фактически запрет американского финансирования неправительственных организаций, а потом появилась третья самая страшная тема – это тема детей, чего, конечно, в самом «акте Магнитского» американском близко даже нет ни на первое, ни на второе, ни на третье. Там только список.

С.БУНТМАН – «Вот, скажите, - есть довольно витиеватый вопрос, - пожалуйста, если бы власти ограничились в своем ответе…»

В.РЫЖКОВ – Мидовским предложением, скажем.

С.БУНТМАН – Мидовским предложением: создать список. Не будем сейчас разбирать, тот список – этот список; адекватно, о чемидет речь.Там был список, прошедший, как закон – здесь список, прошедший, как закон. Вы бы считали это более-менее адекватным ответом, если бы не было прибавления о сиротах, не было об усыновлениях…

В.РЫЖКОВ – О неправительственных организациях.

С.БУНТМАН – О неправительственных организациях. И черта лысого, что там накрутили. Вот, скажите, пожалуйста, - я надеюсь увидеть все-таки здесь голосование у нас здесь в Сетевизоре, - но, во всяком случае, спросить – я спрошу…. Вот, оно появилось, да. Так вот, если бы вы были бы удовлетворены, считали бы это вполне адекватным ответом, без всяких позднейших прибавлений или нет. Если «да» - то тогда просто кнопка «да», и красная кнопка «нет» - если не считали. Вот, пожалуйста.

Это голосование в Сетевизоре. А ты, Виталий, как думаешь?

В.ДЫМАРСКИЙ – Я считаю, что, конечно, достаточно. Со списком Гуантанамо тоже надо разбираться, потому что это асимметричный ответ. Все-таки не надо забывать – там, безусловно, были нарушения прав человека. О них писали и виновных наказывали – вот, в чем проблема.

С.БУНТМАН – Причем, в Америке.

В.ДЫМАРСКИЙ – А,у нас не писали о Магнитском, ничего не говорили, что там происходит и не хотят наказывать.

В.РЫЖКОВ – Более того, там нет ни одного человека, который был бы признан виновным в его гибели. Ни одного человека. Более того, те люди, которые были причастны к гибели Сергея, они получили повышения и правительственные награды, поэтому - о чем можно говорить? Это, совершенно, разные истории.

В.ДЫМАРСКИЙ – Я вам могу сказать, что нарушения прав человека существуют во всех странах, к сожалению. Больше или меньше, масштаб того, что там происходит, во многом зависит от правозащитной деятельности, от работы институтов демократических или государственных, от всего этого комплекса общественно-политических, я бы сказал и властных структур. Безусловно, когда что возникает – все мы люди, все человеки –здесь надо смотреть еще на реакцию: как реагируют на это. Как на это реагирует общество, как на это реагирует власть. Как на это реагирует страна. Что делается, что не делается. Никто же не спорит с тем, что там тоже есть нарушения прав человека. Если бы их не было там, то не было бы и суда по правам человека.

В.РЫЖКОВ – Вот, в Голландии пример: сразу же парламентская комиссия – сейчас будут разбираться. Я уверен, что там полетят головы.

С.БУНТМАН – Ну, конечно, в России не поверим тому, что там будут разбираться голландцы, будем над этим хихикать.

В.ДЫМАРСКИЙ – И с американскими военными в Ираке, кстати, и в Гуантанамо была масса таких случаев.

С.БУНТМАН – Снятые на видео, выясненные…

В.ДЫМАРСКИЙ – Наступали наказания.

С.БУНТМАН – Фильмы целые полнометражные снимали об этом. Фильмы от размышления о том, можно ли, вообще, выбивать показания из террориста для того, чтобы спасти, скажем, тысячи людей – нескольких фильмов потрясающих было на этот счет. Фильмы-размышления, где нет однозначного ответа. И уголовные дела, разборы и наказания того, кто был признан виновным. Я бы так сказал в дополнение к вопросу, который уже показывает свои результаты, я бы сказал: на мой, мало просвещенный взгляд, «список Гуантанамо» - это дурацкий ответ был. Но, он неизмеримо менее дурацкий, менее вредный…

В.РЫЖКОВ – И подлый, чем то, что было сделано.

С.БУНТМАН – Кстати, закон, который приняли – это вредный закон. Хотя бы так: с узко прагматической, жлобской точки зрения. Для граждан России. Для граждан России «список Гуантанамо ни добра, ни зла не приносит.

В.ДЫМАРСКИЙ – Самое главное, что он никому не приносит…

С.БУНТМАН – Никому, абсолютно.

В.ДЫМАРСКИЙ – Десяток американских военных, которых не будут пускать в Россию.

С.БУНТМАН – Это такой, нечленораздельный крик непонятно, о чем. Ну, хорошо – это формальный такой ответ по форме: у вас список,у нас список тоже чего-то еще. А закон, которые приняли, приносит вред гражданам России, причем – вот, и все.

В.ДЫМАРСКИЙ – Причем, гражданам России не самым обеспеченным и не самым защищенным.

В.РЫЖКОВ – Скажи, Сергей, результаты, как у нас идет голосование?

С.БУНТМАН -Голосование идет. Пускай голосуют. У нас все равно все видят результаты, кто в Сетевизоре сидит. Считают это более адекватным ответом – 85 процентов, если бы без закона было. 15% считают, что нет.

В.РЫЖКОВ – К сожалению, другие цифры у нас получились на этой неделе. ВЦИОМ, по-моему, делал, что 76% россиян выступили за то, чтобы не отдавать сирот за границу. Это притом, что сейчас 120 тысяч сирот ждут усыновления, удочерения, а принять могут только 20 тысяч, только 18%. То есть мы сами их здесь не может усыновить, удочерить, вылечить, дать им семью, но 76% наших сограждан говорят: «Не отдавать!» Такие вот, дела. Сильное расхождение с аудиторией Сетевизора.

В.ДЫМАРСКИЙ – И продолжается еще вранье, потому что я с удивлением – уже вроде бы объяснялись, уже все сказали –опять в телевизоре я увидел… вот, Вячеслав Никонов, в общем, можно с ним соглашаться, не соглашаться – вполне умеренный, вполне респектабельный политолог наш…

В.РЫЖКОВ – Какой политолог? Он депутат Госдумы. Политик.

В.ДЫМАРСКИЙ – Политик, да. И вот, он с экранов телевизоров опять начинает нам рассказывать, что Европе все это запрещено. Ну, сколько же можно…, зачем это нужно?

С.БУНТМАН – Это теперь Никонов рассказывает, что все запрещено?

В.ДЫМАРСКИЙ – Да, теперь Никонов рассказывает, что все запрещено.

С.БУНТМАН – Он же ученый. Как он может это рассказывать? Ну, правда, дедушка его тоже много, чего рассказывал.

В.РЫЖКОВ – И подписывал.

С.БУНТМАН – Ну, внук за дедушку не отвечает.

В.ДЫМАРСКИЙ – Дело не в этом.

В.РЫЖКОВ – Виталий, чтобы еще одну тему успеть перехватить – я знаю, что ты разбирался с этой неприятной историей по Большому театру.

В.ДЫМАРСКИЙ – Ну, разобраться в этом невозможно…

В.РЫЖКОВ – Плесканье кислотой, причем… Сейчас у нас фоном идет Евроньюс и каждые, буквально, двадцать минут идетв новостях…

С.БУНТМАН – Снятый снизу этот кадр.

В.ДЫМАРСКИЙ – Понимаете, в чем дело. Разобраться в этом – это слишком заявка смелая. Вряд ли это возможно. Я не знаю, дай бог, чтобы правоохранительные органы в этом разобрались и нашли виновных, причем, конечно, даже не этого человека, который плеснул – я думаю, что он чистый исполнитель – сколько заказчика. Хотя, кто его знает, там надо разбираться. Это мог быть фанат какой-нибудь, театральная квака, квакеры, фанаты, которые аплодируют своим и освистывают других и так далее. Там вокруг, вообще, театральной жизни много чего. Я просто вчера разговаривал со знакомыми людьми, и опять инсайдерская информация из Большого театра, со знакомыми людьми, которые работали и работают в Большом театре. Я не знаю, связано это с этим ужасным событием или не связана, но там отвратительная обстановка – в Большом театре. Как сказал, человек очень известный – я не могу называть его фамилию – достаточно цинично усмехнувшись по поводу этой истории с Филиным и говорит: «А, заем же кого-то убивать, чтобы получить должность. Должности у нас, как и роли – просто покупаются». «Никогда в жизни, - как мне сказал один из людей Большого театра, - не было такого количества откатов, интриг и все основано на деньгах». Я уже не говорю там про реконструкцию. Реконструкция – это, вообще, отдельная история.

В.РЫЖКОВ – Которая стала самой дорогой – как у нас водится – в истории.

В.ДЫМАРСКИЙ – Я думаю, АТЭС – это, вообще ерунда, песчинка по сравнению стем, что творилось в Большом театре. Просто внутренняя, текущая жизнь в Большом – это интриги, подсиживания, покупка ролей. Какие-то люди приходят со стороны и покупают роли для своих знакомых, возлюбленных, родственников – я не знаю для кого. И вот, это все вошло, как мне сказали, в повседневную практику не какого-нибудь театра, а Большого театра.

С.БУНТМАН – Виталик, меня интересует вопрос, скорее не кто покупает – понятно, что покупатели найдутся, если есть продажа, есть предложение – а кто продает?

В.ДЫМАРСКИЙ – Ну, можно только догадываться. Еще, кстати говоря, по поводу межклановой борьбы - и внутри Большого, и вне его - за места и должности. Люди, с которыми я разговаривал - они принадлежат к лагерю, если можно так сказать, к лагерю самого Филина – это его друзья. И даже они были вчера возмущены тут же появившейсяв интернетеинформацией, по которой вся вина уже перекладывается на очень известного нашего танцовщика, даже не хочется называть его по имени и фамилии, хотя все понимают, о ком идет речь. Говорят, что это невозможно просто. Это сумасшествие. Это люди не друзья Николая говорят, что это безобразие что появились сразу эти версии.

С.БУНТМАН – Да, появится, наверняка масса… И еще появится больше. Я тебе скажу, что обстановка конечно…. У меня вопросы: там же есть директор, там же есть художественные руководители каждой из частей – и, как все это происходит?

В.РЫЖКОВ – Есть министр культуры Мединский, который должен курировать Большой театр.

С.БУНТМАН – Вообще, это государственный, академический Большой театр. Театр государственного подчинения.

В.РЫЖКОВ – Театр номер один.

В.ДЫМАРСКИЙ – Я бы сказал, что это больше, чем государственный и академический – это театр номер один глобальный…

В.РЫЖКОВ – Как раньше говорили: балет, космос, хоккей. Символ государства.

С.БУНТМАН – Я говорю чисто формально. Есть подчинение. Он не министерства культуры, несколько я понимаю, Большой театр.

В.ДЫМАРСКИЙ – А в чем подчинении?

С.БУНТМАН – По-моему, непосредственного подчинения, он, как сказали бы про монастырь ставропигиальный, то есть подчиняется только патриарху. У него какое-то другое подчинение.

В.ДЫМАРСКИЙ – У него может напрямую правительству.

С.БУНТМАН – Да, мне кажется, да.

В.ДЫМАРСКИЙ – Конечно, это особый статус, это особый театр – что тут говорить. Я, кстати говоря, пытался провести эксперимент. Я залез на сайт Большого театра – думаю: можно ли купить туда билет? Но, я до конца эксперимент не довел, потому что там нужна регистрация, там довольно сложно. Но, по откликам, по отзывам знакомых, друзей, которые пытались купить билеты – ну, какие-то там, совершенно нереальные цены. В общем, это стало, к сожалению, таким…

В.РЫЖКОВ – Там продажа идет с обоих входов. Со зрительского входа и роли продаются.

В.ДЫМАРСКИЙ – Да, там коммерция. Там слишком много коммерции. Коммерция должна быть безусловно. Нельзя жить, как театр, который живет на благотворительность просто. Конечно, надо зарабатывать деньги, но есть некий предел этому.

С.БУНТМАН – Ты знаешь, есть, вообще-то в больших театрах мира существует несколько интересных способов зарабатывания денег. Большой театр может совершенно спокойно стать в этот ряд.

В.ДЫМАРСКИЙ – Ну, это правда, да.

С.БУНТМАН – И зарабатывать эти деньги…

В.ДЫМАРСКИЙ – Парижская опера – тоже не последнее заведения, что называется, театральное – там понятный и доступный, главное, порядок приобретения билетов. Наверное, там тоже есть свои интриги, но чтобы до такого доходило…

С.БУНТМАН – Ну, в общем, я не слышал ни бедствующую мадридскую оперу, которая в кризисе, непонятно, как существует уже. Ни «Метрополитен» - не будем называть, вообще, масса других театров.

В.РЫЖКОВ – Я как-то раз был в Берлине, и был свободный вечер. Мне было просто интересно, можно ли по случаю попасть в Берлинскую оперу на Травиату. Я без особого труда купил билеты и сравнительно недорогие.

С.БУНТМАН – Да нет, там можно, но смотря, например, когда. Там очень многие раскуплены, в «Комише опер» замечательная есть постановка…

В.РЫЖКОВ – Тем не менее, я в день спектакля сумел купить два билета и за умеренную сцену.

С.БУНТМАН – Другое дело, в «Штатс-опера» сейчас скандал- там кучу всего разворовали…

В.ДЫМАРСКИЙ – Рыжков хочет выглядеть интеллигентным человеком, что он на оперу ходит…

С.БУНТМАН – Так, ты же его не видишь, у тебя Сетевизора нет.

В.РЫЖКОВ – Это все равно мне не удастся, Виталий.

С.БУНТМАН – У тебя нет Сетевизора, если бы ты увидел…. Ты смотришь сейчас Сетевизор?

В.ДЫМАРСКИЙ – Нет.

С.БУНТМАН – Не смотрит. Ты бы увидел, что Рыжков в пиджаке, в очках – это же интеллигентный человек.

В.ДЫМАРСКИЙ – А сам бегает в Берлине на «Фридрих штат палас».

В.РЫЖКОВ – Я его насмотрелся в детстве на «Новогодних огоньках». И как-то меня туда не тянет с тех пор.

В.ДЫМАРСКИЙ – Меня удивило, кстати – я там был в последнее время в Берлине – я удивился, что он действует, и очень успешно действует.

В.РЫЖКОВ – Но, это мюзикл. Они просто сейчас перестроились на западный манер.

С.БУНТМАН – Ну, это, наверное, последнее место в Берлине, которое я бы НЕРАЗБ.

В.РЫЖКОВ – В том же здании сером, мышиного цвета.

С.БУНТМАН – Да, да.

В.ДЫМАРСКИЙ – Историческое здание.

С.БУНТМАН – Ну, и бог с ним!

В.ДЫМАРСКИЙ – Самое крутое, что было нам доступно в социализме.

С.БУНТМАН – Ну,самое интересное, что Дымарский, сидящий сейчас дома…

В.ДЫМАРСКИЙ – Я не дома сижу…

С.БУНТМАН – А, где ты сидишь?

В.ДЫМАРСКИЙ – Я лежу в больнице.

С.БУНТМАН – Ты в больнице?

В.ДЫМАРСКИЙ – Я переехал на реабилитацию.

С.БУНТМАН – Ну, ничего – Дымарский, который там лежит в больнице сейчас, как-то нездорово оживился при своих каких-то явных воспоминаниях о «Фридрих штат паласе».

В.РЫЖКОВ – Что-то его согрело.

С.БУНТМАН – Да, что-то согрело. Уже, совершенно, смешки такие стали. Давайте мы его оставим…

В.РЫЖКОВ – Такое, знаешь, «хе-хе»…

С.БУНТМАН – С этим «хе-хе». Это был «Перехват». Это Виталий Дымарский, Владимир Рыжков, Сергей Бунтман. Всего всем доброго. До свидания!


Напишите нам
echo@echofm.online
Купить мерч «Эха»:

Боитесь пропустить интересное? Подпишитесь на рассылку «Эха»

Это еженедельный дайджест ключевых материалов сайта

© Radio Echo GmbH, 2025