Перехват - 2011-04-30
С.БУНТМАН: Неужели? Прямо уже начинается «Перехват»? Алексей Венедиктов, Сергей Бунтман, работает у нас радио, работает у нас RuTube, на сайте с одной камеры видеотрансляция, работает со всех камер...
Все 4, Алеш? Все 4, да, он кивает, Алексей Венедиктов – можете по кивку настроить свои Сетевизоры на любом компьютере, а также на iPad’ах и iPhone’ах. Работает телефон для смсок +7 985 970-45-45. Рисуйте ваши смски с вопросами и с темами, которые вы бы хотели, чтобы мы с Алексеем Венедиктовым перехватили.
Ну вот все, вынесен вердикт Тихонову и Хасис. Тебя он убедил? Ну, вердикт, присяжные решают, они думают. А само следствие тебя убедило?
А.ВЕНЕДИКТОВ: Мы знаем, что вердикт, скорее всего, вынесен большинством в один голос по виновности, насколько нам известно.
С.БУНТМАН: Там 7:5 вроде.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, в один голос. 6:6, все.
С.БУНТМАН: 7:5, да.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Этот один голос решил эту историю. Ты знаешь, я подробно, скажем, в отличие от дела Политковской или Юшенкова, я не занимался, вот, подробно-подробно. Я следил за этим...
С.БУНТМАН: Это почему-то или так получилось, что подробно не занимался?
А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, так получилось, скажем. В этом году так получилось. И если по делу Сергея Юшенкова меня суд, следствие убедило, а по делу Анны Политковской, несмотря на все убеждения моих коллег и друзей из «Новой газеты», там, и Димы Муратова, и Юли Латыниной, не убедило, то здесь я, скорее бы, наверное, если бы я был присяжным, я скорее думаю из того, что я знаю, из того, что писала пресса, из того, что рассказывали мои корреспонденты, я бы, скорее, сказал «Виновны».
Там есть определенный набор улик, не только показаний. Я, знаешь ли, по показаниям, которые меняются, подставляются...
С.БУНТМАН: Это первое. Они там менялись достаточно часто и радикально менялись показания.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Да. Но существуют и материальные улики – пули, пистолет. Существует прослушка, существует решение о прослушке, юридически оформленное, то есть законное. Меня это убедило.
Меня еще, знаешь что, удивило поведение обвиняемых тогда. Они, с одной стороны, шутковали, чего невиновные люди, как мне объясняют психологи, невиновные вели бы себя иначе. А с другой стороны, очень многие почувствовали угрозу в этом шутковании и в присутствии в зале. Вот, по совокупности факторов, еще раз – я не могу сказать конкретно, наверное, конкретно каждый фактор имеет свои слабости и силу – но по совокупности факторов, я думаю, что я бы проголосовал за «Виновны».
С.БУНТМАН: Все-таки. Ну да. Остаются, конечно, вопросы, но они, по-моему, везде остаются.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет, вопросы всегда остаются. И в деле об убийстве Сергея Юшенкова остаются вопросы, и надо искать дальше.
С.БУНТМАН: Да, меня всегда интересует то, что дальше, выше, вбок, вправо, влево, вниз, в глубину.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, дело в том, что понятно, что по убийству Маркелова и Бабуровой заказчика не было. Вообще не просматривается. Это люди сами себе придумали, сами решили и сами исполнили. Это, действительно, как написал у нас в блоге на «Эхе» Леонид Радзиховский – очень рекомендую всем прочитать его блог на эту тему, он сейчас стоит у нас на первой странице «Эха» - вот, он сравнивает их с эсерами, которые казнили в свое время, как они называли это, казнили царских министров, генералов.
С.БУНТМАН: Ну, это всегда у террористов называлось.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Дело не в том, что казнили, а дело в том, что на суде, как пишет Леня, они всегда отстаивали свое право на это, объясняли мотивацию, часто не скрывались с места убийства, с места казни, если хочешь, да? Они обращались к прокурору, они обращались через прокурора к народу, говоря о том, почему они этим гордились. Здесь мы видим обратную историю. И у меня в голове всегда вот эта фраза, не помню из какого произведения Стругацких, фраза о том, что в XIX веке люди стрелялись из-за стыда перед собой, а в XX-м из-за стыда перед другими. Почему-то считается, что сам с собой человек всегда договорится. Вот, мне это все напоминает эту историю. Я не думаю, что она закончилась – будет апелляция, наверное, будут новые разбирательства (я так думаю). Но на сегодняшний день я скорее считаю, что они виноваты, чем не виноваты.
С.БУНТМАН: Но здесь вот ты прав, что подмечаешь очень интересные, характерные и печальные особенности разных видов терроризма. Потому что как раз вот та книга, которую так не любили в Советском Союзе и запрещали, книжку «Бунтующий человек» Альбера Камю, вот там как раз очень подробно о русском терроризме было XIX века – начала XX века.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Я жду типологию терроризма XXI века, потому что...
С.БУНТМАН: А есть ли материал уже?
А.ВЕНЕДИКТОВ: Материал есть, конечно, есть. Ну, вот, мы видим терроризм, когда люди там не выдвигают никаких целей. Просто идут, взрывают там автостоянку и все. И когда там арестовывают подозреваемого... Или, там, минское метро, чудовищный взрыв. Какова мотивация обвиняемого, если это он, действительно, делал? Какова мотивация? Там, есть за деньги, есть за славу, есть за власть, есть наказать. Ну, была масса типологий в XIX веке и даже в XX-м. Отомстить.
С.БУНТМАН: В минском метро какая-то совсем идиотская история. Непонятная.
А.ВЕНЕДИКТОВ: А это не единственная история в мире, Сереж. Это просто мы, как бы, потому, что Минск. Это не единственная история в мире. А типология XXI века – надо признать, что там другой терроризм, и надо просто этим заниматься не только в правоохранительных службах, которые там не ловят террористов, а их уничтожают преимущественно, то есть не пытаются разобраться, да? Главное – разобраться, выявить сеть, понять причины. А, вот, с типологией еще должны публицисты, конечно, посидеть, психологи.
С.БУНТМАН: Публицисты, исследователи, психологи. Но я бы порекомендовал нашим слушателям, тем, кто не видел, замечательный фильм британский такой с пакистанскими британцами и британскими пакистанцами, это фильм «Четыре льва».
А.ВЕНЕДИКТОВ: «Четыре льва», да.
С.БУНТМАН: Ты видел его, да?
А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет, он у меня лежит – мне его порекомендовали мои братья по твиттеру. Я его купил.
С.БУНТМАН: Ну, они правы, братья по твиттеру, потому что вот это безумие, когда все дико смешно, абсурдно, страшно, жутко...
А.ВЕНЕДИКТОВ: Как написал Леня Радзиховский, «прикольно». Прикольно.
С.БУНТМАН: Про «Четыре льва» он так написал?
А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет.
С.БУНТМАН: Или вообще?
А.ВЕНЕДИКТОВ: Про то, что убить человека...
С.БУНТМАН: Да-да-да.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Прикольно.
С.БУНТМАН: Да, вот в этом смысле да, он прав. Вот здесь он прав. И этот прикол, который заканчивается каким-то сверхприколом. То, что было бы, серьезно говорили, было бы чудовищно. И даже эти спутниковые кадры, когда выясняется, что они случайно убили Бен Ладена, не туда выстрелили в лагере. И это становится какой-то жуткой чушь, понимаешь? Мы живем в обстановке какой-то чуши особенной. Всегда было чуши полно, но чушь какая-то особенная.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну вот я уже говорил, я сейчас смотрю сериал «МИ-5» на дисках, «Spooks» называется в оригинале, и там рассказывается как раз о контрразведке МИ-5, которая каждую серию пытается там с кем-то побороться и, в частности, там борются, естественно, и в том числе с террористами. И поскольку консультировали это МИ-5 люди, которые знали, что консультировали, скажем так, зная, как работает МИ-5, то там очень интересно из серии в серию... Я понимаю, что это художественное произведение. Там каждый раз излагается аргументация, там, эти поэтому, эти поэтому, ирландцы поэтому, там, Аль-каидовцы поэтому, граждане Британии или, вернее, подданные, англосаксы поэтому, англосаксонские там, социальная рознь, национальная рознь или же просто месть. Самореализация. Мелкий клерк, гоголевская «Шинель»: «Я вам всем покажу». Появилась возможность. «Появилась возможность? Я вам всем покажу». Бомба посреди Лондона – начальникам. Мелкий клерк, да? Начальникам, девушке, которая меня отвергла, соседи, которые там кричали на мою собачку, когда она какала на их участке. Ну, такой, например. И бомба.
С.БУНТМАН: Бытовой растиражированный способ, растиражированный в представлении людей.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Конечно-конечно. Это же все представления людей. Сериал – это представления людей. Весьма рекомендую людям, тем, которые могут в интернете посмотреть или скачать этот сериал. Еще раз напомню, он называется «МИ-5», уже вышло 10 сезонов, или «Spooks». Мне кажется, что это очень такое, крепкое кино.
С.БУНТМАН: Да. Это сериал «МИ-5», а тот фильм, о котором я говорил, это «Четыре льва».
А.ВЕНЕДИКТОВ: Он вышел на лицензии месяц тому назад.
С.БУНТМАН: Да-да-да, все есть. Я его просто по спутниковому телику нашему же.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, вот мне мои братья и сестры по твиттеру мне порекомендовали.
С.БУНТМАН: Да, посмотрел, и ты знаешь, там одна есть поразительная деталь, как быстро, буквально на ходу все приводится в порядок спецслужбами. Приводится в порядок в том, как на это реагируют. Там застрелили ни в чем не повинного какого-то человека явно, там долго решали, совершенно дикая чернокомическая сцена, когда решают, это медведь или вуки, вот, персонаж из «Звездных войн» как был (Чубака). И нет, вот, медведь, медведь. «Так, все, признаем, застреленный – медведь. Правильно, это террорист, а тот, кто взорвался, - случайный прохожий. Вот. Вот так будем решать».
А.ВЕНЕДИКТОВ: Или наоборот.
С.БУНТМАН: «Так будем решать. Как надо будем решать, чтобы концы с концами сошлись».
А.ВЕНЕДИКТОВ: На самом деле, я думаю, что как раз это и есть задача искусства, ну, в данном случае киноискусства помогать тонким чутьем художника, помогать понимать то, что происходит в современном мире.
С.БУНТМАН: Мне очень понравилось в фильме то, что ребята тут учуяли. Какой кишкой, какой печенкой, какой частью головы, рук и так далее они это учуяли? Они учуяли какой-то, вот, совершенно абсурдистский характер того, что происходит, и мне страшно понравилось, как сыграли вот эти пакистанские актеры.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, мы рекомендовали этот фильм.
С.БУНТМАН: Как это точно совершенно они сделали. Так, говорят по Тихонову 8:4 – это со вчерашнего дня все – а по Хасис 7:5. «Общество не совсем здорово, - пишет Григорий, - если присяжные проголосовали 7:5».
А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет, общество вообще нездорово. И вообще я не знаю здорового общества в понимании абсолютного здоровья так же, как я не знаю абсолютно здорового человека, потому что это не кодифицируется. Но по-моему как раз это признак, скорее, нормальный. Григорий, да? Потому что человеку нормальному как мы с вами, Григорий, и, надеюсь, Сергею Александровичу тоже, свойственно сомневаться.
С.БУНТМАН: Да.
А.ВЕНЕДИКТОВ: И принимать на себя ответственность... Мы говорили тут о присяжных за, там, не жизнь, поскольку у нас, все-таки, нет смертной казни, а за судьбу реально конкретного человека (не вообще-то, а кого-то конкретного), это довольно тяжелый труд. Поэтому человек должен метаться, сомневаться, взвешивать. А все люди разные и у всех разные весы. Нет, весы одинаковые – у всех разные настройки весов. Потому что за одним человеком стоит такой опыт, за другим человеком стоит другой опыт, за третьим человеком стоит третий опыт. И это очень хорошо, что люди сомневаются. Я считаю, что это правильно. Я так не хотел бы, чтобы все время было 12:0, 12:0, 12:0.
С.БУНТМАН: Ну да. Здесь: «Мямлите, все вы мямлите, и Альбац мямлит. Какой русский терроризм? К стенке фашистов!» - пишет Леня из Питера. Что «к стенке фашистов»?
А.ВЕНЕДИКТОВ: Аптеки в Питере открыты тоже по субботам, Леня.
С.БУНТМАН: Причем, самое интересное, для всех – для националистов и для истребителей всех националистов.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Аптеки открыты, вас не спрашивают.
С.БУНТМАН: Там не спрашивают документов. Там не спрашивают документов, но здесь дело-то состоит не в том, кто любит кого. А дело состоит в том, доказано или не доказано, поэтому я согласен, что разделение присяжных. Я очень внимательно. Я стою в списке кандидатов в присяжные, должен вам сказать. Мне все говорят, что меня никто никогда не позовет и не отберет.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Наоборот, тебя отсеют. Конечно, тебя отсеют либо одни, либо другие. Конечно.
С.БУНТМАН: Но я могу сказать одно, сказать и слушателям тоже, что если вдруг не отсеют, я пойду на это дело.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет, ну, речь идет о том...
С.БУНТМАН: Потому что для себя я решаю.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Речь идет о том, что к стенке, к стенке – я уже, опять-таки, уходящему в аптеку Лене в спину говорю, что я – противник смертной казни, потому что в нашей стране, в том числе и потому что в нашей стране судебная система весьма часто принимает ошибочные решения. Если людей приговорили к пожизненному, то потом, через какое-то время на апелляции можно это дело поправить. В Англии была 5 лет назад история: люди отсидели 37 лет, а когда их сажали, еще не было возможности по ДНК, по слюне определить, он или не он. Сейчас когда такая возможность появилась лет 10-12 тому назад, провели ревизию процесса и выяснили, что это... 37 лет они отсидели. И вышли. Да, плохо, да, тяжело, да, государство платит компенсацию, но годы ушли, они были посажены, когда им было 30, сейчас им 67 лет. Слушайте, но если бы их казнили, это было бы невозвратно! Это не было бы возвратно, понимаете?
С.БУНТМАН: Да, это правильно, это понятно. Вот здесь «Веяние времени», - пишут нам.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Что веяние времени? Какой-то пафос бесконечный. «Веяние времени», не веяние времени.
С.БУНТМАН: Ну, человек так пишет.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну и что?
С.БУНТМАН: «Вспомните снайпера из Вашингтона – он тоже стрелял просто так». А вы вспомните анархиста, который убил императрицу Елизавету. Он думал: «Кого бы убить поярче? Обещали американского президента в Женеве. Президент не приехал».
А.ВЕНЕДИКТОВ: «Обещали».
С.БУНТМАН: Обещали, да, визит. Он ходил, шлялся со своей заточкой в кармане и прочитал в газете, кто-то проследил, что инкогнито приезжает императрица Елизавета Австрийская. Пошел и пырнул.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Да нет, ну...
С.БУНТМАН: Тоже: какое веяние, какого времени?
А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет, вот я поэтому и говорю. Ну что вы, ей-богу? Но при этом, конечно, немотивированный терроризм в XXI веке будет шире, потому что возможностей больше. Массовый терроризм даже.
С.БУНТМАН: Да. Алексей Венедиктов, Сергей Бунтман, телефон +7 985 970-45-45 – вы можете присылать смски с вопросами и комментариями. Ты собираешься «Без посредников» делать в ближайшее время, нет?
А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, я на праздниках. Если я буду заменять, я сделаю.
С.БУНТМАН: Но на один вопрос: «Когда мы услышим в Нижнем Новгороде?» Я просто знаю, что ты занимался региональными делами.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Не, ну что в Нижнем Новгороде? Я уже отвечал на это в программе «Без посредников»: мы проиграли одним голосом на конкурсе. Причем, представители губернатора, все трое проголосовали, как говорят, за нас.
С.БУНТМАН: То есть ты отвечал уже после того как ты выяснил?
А.ВЕНЕДИКТОВ: Да. Просто смотрите предыдущий «Без посредников».
С.БУНТМАН: Тогда все, беру свои слова обратно. Про «Оставьте молодоженов в покое» - мы уже их оставили. Мы вчера все посмотрели, кто хотел, прокомментировали.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Никак не могу понять: те, кто не хочет смотреть, чего вы так переживаете и смотрите?
С.БУНТМАН: Переживают.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Чего вы так переживаете и смотрите? Вот, все говорят «полно чернухи, вот нам все про убийства да про убийства, про изнасилования да про кражи детей, про рост цен на тарифы и рост цен на товары народного потребления». Вот вам «белуха» была чистой воды. Опять недовольны.
С.БУНТМАН: Нет, это не «белуха», Алеша. Знаешь, что такое «белуха» для них?
А.ВЕНЕДИКТОВ: Зависть это у них.
С.БУНТМАН: Знаешь, что такое «белуха» для них?
А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну?
С.БУНТМАН: Это когда в каждой программе будут говорить: «Снова выдал на-гора столько-то шахта такая-то угля».
А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну вот выдали вам на-гора молодую семью.
С.БУНТМАН: Причем, при этом, я уверен, что если мы будем говорить про уголь, про сталь, про выплавки, про пшеницу, про урожай, мы будем говорить, будут орать те же самые люди: «Вы лакируете действительность! Это совок тот же самый! Дайте нам настоящие новости».
А.ВЕНЕДИКТОВ: Вот вам настоящая новость. Все каналы мира это показывали первой новостью. Все каналы мира. И смотрело это 2 миллиарда людей. Успокойтесь, ради бога. Ну, успокойтесь уже.
С.БУНТМАН: «Алексей».
А.ВЕНЕДИКТОВ: Я.
С.БУНТМАН: «Разве вы не видите, как МИД превращается (вот меня поразило это) превращается в самое реакционное учреждение РФ, обогнав далеко ГРУ и УФСКН?»
А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, УФСКН – Федеральная служба по борьбе с незаконным оборотом наркотиков.
С.БУНТМАН: Я понял. А почему те реакционные?
А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, мне как реакционеру это очень приятно. Нет, я не вижу. Значит, первое, если серьезно отвечать, а, не, вот, опять пафосные вопросы. «Разве вы не видите, как же вы не понимаете, вы же точно знаете» - вот, удивительные люди.
Значит, смотрите. Внешняя политика РФ определяется президентом РФ и это точка. В данном случае Министерство иностранных дел выполняет, если хотите, обслуживает решение президента РФ. Если вы хотите назвать Дмитрия Анатольевича Медведева реакционером, так и называйте, а не стыдитесь этого. Вы имеете в виду, наверное, позицию России по Ливии и Сирии, имея в виду последние заявления МИДа?
С.БУНТМАН: Ну, она у нас же анонсировалась в свое время.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Она продолжает анонсироваться, но мир тоже изменяется. И события там развиваются не совсем так, как хотелось бы тем, кто принимал резолюцию. Я считаю, что наоборот, что наша внешняя политика, там, МИД, президент, как хотите, является абсолютно нерешительной. Основной лозунг нашей внешней политики – «Пусть оно сам сгниет, а мы этот перегной направим на какие-нибудь благородные, типа, там, государственных интересов цели, типа, продвинем наши компании».
С.БУНТМАН: Вот эти благородные цели, да-да-да.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, перегной на что? Чтобы урожай взошел, да? Там, исходя из интересов Лукойла, Роснефти и так далее. Это тоже позиция, но я, например, считаю – я и говорил это и в эфире, и говорил это людям, которые принимают участие во внешней политике, определяют внешнюю политику, поэтому могу повторить здесь в разных форматах – я считаю, что такие страны как моя страна, как РФ должны брать на себя ответственность в решении мировых проблем. Должны становиться совместно с другими странами, региональными...
С.БУНТМАН: А когда это Россия принимала на себя такую ответственность в новое время, новейшее я имею в виду?
А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет, подожди секундочку. Я говорю о том, как я считаю, как должно быть. Мировые проблемы, которые существуют, глобальные угрозы должны иметь, извините за тавтологию, глобальные ответы. Ни одна страна самая могущественная, там, США, там, Евросоюз как общее, Китай там, Россия не справятся с глобальными угрозами, не справятся. Вы можете перечислять любой набор глобальных угроз – там, можно верить в потепление, не верить в потепление, там, верить в коровье бешенство, не верить в коровье бешенство. Это другой вопрос. Набор угроз – он, как бы, изначально можно сделать пакет набора угроз, там, международный терроризм, биологические истории.
С.БУНТМАН: В разное время выползает разное.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Совершенно верно. Но совершенно очевидно, что транснациональные угрозы... Есть же пример, такой, тупой технический пример: пиратство. Вот, совершенно очевидно, что ни одна страна, там направь хоть все авианосцы США, не справятся – это требует совершенно другой логистики.
С.БУНТМАН: Ты вот это пиратство имеешь в виду?
А.ВЕНЕДИКТОВ: Я имею в виду...
С.БУНТМАН: А то я вдруг подумал о пиратстве интеллектуальной собственности.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Это мы можем поговорить во второй части...
С.БУНТМАН: Да, поговорим.
А.ВЕНЕДИКТОВ: ...поскольку сегодня, на этой неделе президент и премьер по этому поводу высказывались. Но понятно, что только совместная работа там спецслужб, военных объединений, дипломатического нажима поможет это сделать. В этом смысле мне кажется, что позиция внешней политики... Я не обвиняю в этом МИД – мне кажется, что это позиция той политической команды, которая находится сейчас у власти, я имею в виду команду Путина, Медведева, да? Они ждут, пока сгниет, а потом подобрать там упавшие яблоки, грубо говоря. Мне кажется, что вот это, да? Зачем нам ввязываться, посылать миротворцев туда, миротворцев сюда, зачем нам нужно входить в конфликт в Чад? Кстати, в Чад мы вошли. Кстати, в Чад мы вошли – там были наши вертолеты, там были наши инструкторы и ситуация за 10 лет несравнимо поменялась, несравнимо. Сейчас это был Сомали в прошлый раз. Вот, как сейчас Сомали или Судан, не дай бог, так было в Чаде. И когда международные силы, в том числе наши вошли. И когда, извините, во время балканского конфликта мы вошли в Сербию, потом в Косово, ну просто технология.
С.БУНТМАН: Там недостаточно ответственности было, кстати, тоже.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, надо было делиться, оставаться, брать на себя ответственность, да. Там миротворческий батальон был и отлично работал, у нас был начальник этого самого миротворческого батальона.
С.БУНТМАН: Да-да-да.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Вот мне представляется, возвращаясь к тому, что про МИД говорим, мне представляется, что не хватает ответственности. Нельзя закуклиться в современном мире. Проблема переползет. Мы говорили: «Вот пусть коалиция разгромит Афганистан и борется там с наркотиками, а мы будем там сидеть, а мы будем руки потирать». Не получилось – наркотики ползут через границу. Без нас там нельзя, ничего не получится. И сейчас это понимание приходит, но только сейчас.
С.БУНТМАН: Да, к сожалению, Россия все время хочет, все последнее время хочет, чтобы ситуация сама по себе рассосалась, а мы потом на этом как-нибудь что-нибудь выделим. Но получается-то наоборот: ситуация не рассасывается, а мы даем возможность маневрировать тем, кого надо достаточно сильно подавлять. И они пытаются на этом играть. И Россия здесь очень пассивную роль начинает исполнять. Друзья, встретимся через 5 минут.
НОВОСТИ
С.БУНТМАН: «Перехват» продолжаем, Сетевизор работает на всех ваших компьютерах, iPhone’ах и iPad’ах, работают у нас смски – вы их обильно присылаете – +7 985 970-45-45. Алексей Венедиктов, Сергей Бунтман. Совет просит дать человек, Ден, бедняга: «Господа, вот вы отправляете не вполне адекватных там, нормальных людей в аптеку. А как мне быть, если у нас в универе есть пара-тройка не вполне адекватных людей, говорящих о сионистском заговоре и так далее?»
А.ВЕНЕДИКТОВ: В ту же аптеку. Помогайте им лекарствами.
С.БУНТМАН: Можете помочь.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Да. Валиум, Малиум, Шмалиум.
С.БУНТМАН: У нас лектор был.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Лектору можно подложить.
С.БУНТМАН: Знаменитый, как его, Емельянов звали, да?
А.ВЕНЕДИКТОВ: Слушай, я не слежу за этим.
С.БУНТМАН: Считал, что только бдительность КГБ не позволила пятую книжку поставить на Новом Арбате. Ты знаешь об этом, да?
А.ВЕНЕДИКТОВ: Молодцы. Эти-то 4, в общем, не самое большое эстетическое удовольствие.
С.БУНТМАН: Получилось бы Пятикнижие. (смеется) Ты понимаешь?.. Нет, ты нет. Я тебе потом как-нибудь расскажу на досуге.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Да, на досуге, только на досуге.
С.БУНТМАН: Событие завтра. Вспоминают Иоанна Павла II, беатификация, причисление к лику блаженных. Но я бы сейчас не хотел бы ничего говорить ни о чудесах, ни о, собственно, что такое лик блаженных, что такое почитание. Я бы хотел сказать и о светской роли, и о духовном подъеме, который был при Папе Иоанне Павле II, что это совершенно невероятная фигура, конечно. И вышедшая, как он сам говорил, призванная из далекой страны, как он говорил, выйдя на балкон после избрания. Да, это была... Мне очень жаль, что влияние и размышления над тем, что говорил и делал Папа Иоанн Павел II, оно облетело как-то Россию стороной как град Москву будущий, примерно так. Потому что, конечно, да... Кстати говоря, в России было и молодое поколение, часть которого очень внимательно к этому прислушалась и продолжает прислушиваться к тому, что говорил и делал папа. И его знаменитые слова «Не бойтесь», которые он сказал в первой же своей проповеди, и то, что он сделал для разрушения коммунизма в Восточной Европе, то, что он сам лично и духовным влиянием сделал. Это было замечательно.
Мне кажется, что поляки, понятно, поляки прогнулись под влиянием Папы и не хотели ссориться, и аж в 1979 году он смог приехать. Ну, никто не думал, что так дело обернется: в 1979 году он мог приехать в Польшу.
Папа бывал везде, кроме России, Иоанн Павел II. И это было бы очень важно. И то, что Россия этого испугалась... А Россия этого испугалась и разговоры о канонических, не канонических территориях, пускай Патриарх решает, да пускай то, да пятое, да десятое – это, мне кажется, такие, арьергардные бои российской демократии, которая у нас не получилась.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Сереж, чего ты говоришь? Это вот то же самое, о чем мы говорили.
С.БУНТМАН: Абсолютно ясно.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Еще Далай-ламу вспомним давай.
С.БУНТМАН: Далай-ламу вспомним? Тоже, тоже.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Я тебе говорю, это то же самое, да-да.
С.БУНТМАН: Это трусость и нежелание участвовать в мировой жизни.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, вот, абсолютно то же самое.
С.БУНТМАН: Это просто трусость, и, вот, мне этой трусости жалко.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Осторожность.
С.БУНТМАН: Что?
А.ВЕНЕДИКТОВ: Не трусость – осторожность.
С.БУНТМАН: А так всегда, трусы всегда говорят, что они осторожны.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Это ты сказал.
С.БУНТМАН: Я не трус, но я боюсь.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Да-да-да, это ты сказал.
С.БУНТМАН: Вот. И мне это очень жалко. Жизнь проходит стороной как те же самые Азорские острова проходят, а Россия все там же стоит, где и стояла, только теряя... Вот, знаешь, процесс выветривания есть. Стоит столб и из него выветриваются части – вот то же самое собой очень печально Россия и представляет. Хао, я все сказал по этому поводу.
Не о чудесах сегодня речь. Чудеса у нас случаются на каждом шагу какие-то, вот, на каждом шагу просто случаются. Чудеса, творимые руководителями нашей страны, чудеса, творимые у нас...
Вот, скажи мне, пожалуйста.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Да, Сереж?
С.БУНТМАН: Вот здесь спрашивают, насколько последние увольнения связаны с предварительными хотя бы результатами доклада о Магнитском?
А.ВЕНЕДИКТОВ: Я думаю, что, конечно, не связаны, хотя источники анонимные почему-то. Вы там честно и прямо по-солдатски скажите: «Не связаны». Нет, не говорят. Естественно, что, зная практику нынешней политической команды Дмитрия Медведева, там, вот, чтобы вот так сорвать погоны конкретно со списка Кардина, это невозможно для него. Ну, просто невозможно – он считает это неправильным. Поэтому он растворяет, пользуясь... Он, конечно, знает про список Кардина, и я это могу вам сказать точно. И он растворяет увольнение, увольняемых из списка Кардина в переаттестации милицейской. Не первый человек этот генерал, который сегодня был уволен, который находится там, по-моему, 4-м номером в так называемом списке Кардина. Ну, он так аккуратненько. А потом на закрытых встречах он будет говорить: «Ну вот видите? Я же сделал».
Но подход какой у нынешнего тандема политического? «Мы не поддаемся давлению, мы ничего не делаем под давлением». А когда их спрашивают: «Ну, а под давлением народа? Вы же демократически избранный президент». Говорят: «Все равно под давлением делать ничего не будем. Вы избрали, а дальше мы делаем». Понимаешь, да? Это такая философия, на самом деле. Это не просто там какая-нибудь гордыня, это политическая философия. Она такая, достаточно, на мой взгляд, обскурантистская. Но при этом прислушиваются, как видишь, да? И так вот аккуратненько в таком вот, как бы, не под давлением, как бы, не по списку Кардина, но, тем не менее, люди увольняются.
Но увольнение – это еще не значит преследование за преступления. Тем самым еще снимается с них давление, и людей, как бы, забывают: «Ну, идите вот вы там, сколько у вас там денег, ну и живите на них».
С.БУНТМАН: Не всегда самый плохой способ, кстати говоря.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну да.
С.БУНТМАН: Не в таких делах, но, вот, вспомни, когда Саакашвили покойный Жвания, когда они шерстили свою полицию.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Это не убийства были, а это было доведение до смерти.
С.БУНТМАН: Я подчеркнул: не в таких делах.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, да. Нет, ну, вообще во всем мире есть такая договоренность между подозреваемым (не обвиняемым, а подозреваемым) и властью: «Давай, вот, мы, как бы, разошьем ситуацию». И, как правило, подозреваемый расшивает эту ситуацию.
Поэтому я думаю, что, конечно, фактор списка Кардина в наших российско-американских отношениях действует. То есть я не думаю, я знаю.
С.БУНТМАН: Да. Ну и хорошо, что действует. Любым способом. Хорошо. Я так считаю. Ты хотел поговорить об интеллектуальной собственности.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Да. На этой неделе очень интересно, вот, состоялось 2 встречи – одна встреча президента с интернет-сообществом, где шел разговор об интеллектуальной собственности и авторском праве (ну, как бы, я сейчас замешаю вместе), а другая встреча была у премьера в Пензе с деятелями театра и кино, и там тоже речь пошла об авторском праве. И, вот, если по Ливии было понятно расхождение, оно было яркое, да? Ну, оно было яркое расхождение. То здесь тоже расхождение прямо противоположное. Мало кто его заметил.
Значит, присутствующие на встрече с президентом говорили о том, что, в общем, авторское право, интеллектуальная собственность в том виде, в каком оно было в XX веке, себя изжило с интернетом. Ну, вот, невозможно регулировать. Там была очень интересная... Я всем рекомендую на нашем сайте же прочитать выступление Светланы Миронюк, главного редактора «РИА Новостей», которая признала, что 3 года тому назад она занимала очень жесткую позицию, да?
С.БУНТМАН: По ссылкам, по всему, по использованию материалов.
А.ВЕНЕДИКТОВ: По праву, да. А сейчас ее позиция... Ну, просто развивается, умный человек, он же видит, как развивается, да? И президент, кстати, там, позитивно от встречи было то, что, видимо, закон по интернету в очередной раз будет зарублен или проект закона, поскольку надо пройти период осознания, что же он должен регулировать.
А параллельно с этим у Владимира Владимировича, который, как мы знаем, к интернету относится более специфически: он считает, что это зона манипуляций и дезинформации в первую очередь.
С.БУНТМАН: Ну, для него вообще все на свете зона манипуляций, хороших и плохих.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет, значит, интернет в том числе, безусловно, Сережа, с точки зрения информационной является зоной информации и манипуляций. И я как человек, который возглавляет информационную службу, могу тебе сказать абсолютно точно: когда создаются новости, которые не существуют... У нас, вот, недавно мы чуть было не попали – у нас пришла новость, что президент Армении умер, в интернете, в бане. Со ссылками на источники серьезные новостные. Кто это запустил, для чего? Хорошо, у нас есть прямой телефон канцелярии, где мы сделали звонок.
С.БУНТМАН: Да уж. Сколько я пропустил-то всего, да...
А.ВЕНЕДИКТОВ: Да. Где мы сделали звонок не вопрос «Когда ехать на похороны?», а «Где президент?» Нам ответили: «Так вот, он же в кабинете». Ну, понимаешь, да? Это интернет. Не, это важная история.
С.БУНТМАН: Это я понимаю.
А.ВЕНЕДИКТОВ: И третий взрыв в московском метро. И Путин вот эту часть интернета распространяет на весь интернет.
С.БУНТМАН: Очень характерная особенность.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Особенность характерная. Но именно это диктует его позицию, на мой взгляд, по сохранению авторского права в том виде, в каком она есть. Он это сказал: «Да, конвенция международная, мы должны за это бороться». Еще совсем недавно масса людей говорила, вот, ты понимаешь, что было сказано? «Путин будет бороться с пиратством, опираясь на международные конвенции, соглашения о присоединении? А Медведев будет пересматривать понятие пиратства». Вот что случилось! Ну, я имею в виду опять по философским взглядам, да?
То есть для Владимира Владимировича вот эти вот все наши соглашения, прежде всего с американцами. Кстати, американцы стоят на той же позиции, что и Путин, вжесткую просто. Вот, вжесткую стоят по интеллектуальной собственности. Отказываются абсолютно. Я имею в виду, власть американскую, да?
С.БУНТМАН: Ну, да-да-да.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Да. Отказываются абсолютно пересматривать. Вот, я думаю, что Медведев – первый президент из восьмерки, и он будет поднимать это в Довиле в мае, который предлагает пересмотреть концепцию подхода к авторскому праву. Вот здесь мне позиция Медведева ближе. Но я, правда, давно это говорил. Хотя, у нас Ганапольский – главный пират, который защитник пиратской продукции.
С.БУНТМАН: Защитник он. Он – благородный покровитель Вампуки, да. (смеется)
А.ВЕНЕДИКТОВ: Да-да-да.
С.БУНТМАН: Бескорыстный.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Он – медведист. А я долгое время стоял на той же позиции, что сейчас стоит Владимир Путин, я не покупал пиратских дисков, ну то, что называется пиратскими дисками.
С.БУНТМАН: Нет, я как-то объяснял, я Верочке как-то объяснял свою позицию, что мы это не будем покупать, потому что кто-то делал, старался...
А.ВЕНЕДИКТОВ: Вот-вот-вот. А, вот, понимаешь, да?
С.БУНТМАН: А мы у него будем красть.
А.ВЕНЕДИКТОВ: А, вот, понимаешь, вот, мир изменился, да? И изменилась ситуация. И вот это очень интересное, разное такое. Мне интересно это наблюдать, потому что вот здесь и выявилась разница в двух лидерах тандема, вот, реально по пониманию, по философскому подходу, по развитию, по инновациям, по изменению, извини за это слово, по пониманию того, что мир – это не мир XIX или XX века, это не мир «холодной войны», это глобальный мир. И, вот, на таких вещах я на этой неделе это поймал для себя. Я для себя это поймал. Это очень интересно, на мой взгляд.
Я не думаю, что там ожидаются баталии – я думаю, что и Путин как человек, агрегирующий достаточно много новых идей, он в конечном итоге придет к той же позиции, да? Он достаточно в этом гибок. Но я не думаю, что по этому поводу будет такая вот схватка как по поводу Ливии. Но, вот, стартовая позиция, вот она обозначена была на этой неделе.
С.БУНТМАН: Да, но Ливия... Просто Ливии надо было... Почему это была схватка? Уж очень резкие позиции.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, потому что «да-нет».
С.БУНТМАН: Да, контрастировали, и здесь надо было говорить «да» или «нет».
А.ВЕНЕДИКТОВ: Да, да, да.
С.БУНТМАН: То есть здесь надо было принимать государственное и международное решение, и оно принималось, и здесь пошли. А тут не надо принимать резкого решения. Слава богу, не надо.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, в общем, там решения, связанные с ВТО и с законом по интернету. Это важно всё, всё равно. Это решение может стать прикладным и технологическим. Вот.
С.БУНТМАН: Смотри: «Ну и что? Вопрос не в том, создаются ли fake-новости, вот эти фальшивые, вопрос – сколько они живут».
А.ВЕНЕДИКТОВ: Не, это не так. Я могу, если у меня есть задача манипулирования, я могу 20-тью людьми создать вполне правдоподобные флешмобы, которые вы с трудом проверите.
С.БУНТМАН: Да это, знаешь, написано...
А.ВЕНЕДИКТОВ: И это повлечет за собой последствия.
С.БУНТМАН: Знаешь, в одном стишке, вот, пафосно написано было одним небезызвестным поэтом, что «кто злом владеет, зла не сотворит» - в этом-то как раз и журналистика: у кого больше возможностей...
А.ВЕНЕДИКТОВ: Я не про журналистику. У всех сейчас стало.
С.БУНТМАН: А сейчас стало очень много возможностей.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Конечно. У каждого человека.
С.БУНТМАН: Можно состряпать что угодно, включая видео, чего угодно.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Это не только fake-новости, это еще использование, скажем, двойных таких opinion, когда вы делаете там Венедиктов-штрих и от моего имени чего-то пишете. И это воспринимается, и потом объясняется, и это долго потом откладывается в голове, ну и так далее. Не имеет значения: меняется одна буква – и все. Это, на самом деле, в том числе является зоной манипулирования. Вы вспомните голосование в интернете – это всегда манипулирование, когда люди нагоняют. Когда люди нагоняют счетчик, это манипулирование общественным мнением. Когда люди начинают там троллить – это манипулирование. И в этом смысле чего тут отрицать? Слушайте, это даже не... Мне не интересно. Это просто говорить: «Нет, дождь не идет» - «Идет» - «Нет, не идет». Ну, не идет – иди голый на улицу.
С.БУНТМАН: Вот в этом главный вопрос. Главный вопрос проверки и как глубоко надо.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Скорость проверки.
С.БУНТМАН: Во! Во! Во! Скорость.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Точность проверки.
С.БУНТМАН: Скорость, точность проверки. Потому что, ты знаешь, с одной стороны, раньше было легче сделать фальшивку, написал и все. Но там проверяли подпись, бумагу, печать та, не та и так далее – все это проверяется многократно. Сейчас при скорости такой стоит впустить, как очень трудно взять ее за шкирку, новость.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет, у нас же есть пример, когда во время российско-грузинской войны было опубликовано абсолютно фальшивое мое интервью с человеком, который снимал бомбежки в Гори. Оно до сих пор гуляет. Не было этого интервью, я не знаю этого человека. Но Алексей Венедиктов – извините, это бренд. Он берет интервью у репортера, говорит: «Да, я фальсифицировал фотокадры бомбежки Гори – не было никаких бомбежек, а я фальсифицировал», - рассказывает он. Это абсолютно ложное интервью. Но вы наберите там «Венедиктов Гори» - и оно опять будет...
С.БУНТМАН: Все равно оно вылезет.
А.ВЕНЕДИКТОВ: И сейчас оно блокируется, не блокируется, и у людей возникает сомнение: ну, раз уж там этот взял, значит, это так оно и было. Так что извините, не надо говорить о том, что это не зона дезинформации и манипулирования.
С.БУНТМАН: Нет, это зона дезинформации. Но мне кажется, человек правильно поставил вопрос о долгожительстве.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Долго живут. Уже 3 года это живет, этой истории 3 года почти.
С.БУНТМАН: Долго. А у нас как? На смешном уровне. Где смешно, там рядом и очень грустно. Живут массово (раньше столько не жили) первоапрельские новости, которые через 2-3 недели возвращаются, пройдя кучи фильтров, возвращаются как новость. И мы же можем попасться каждую секунду на этом.
А.ВЕНЕДИКТОВ: И попадаемся.
С.БУНТМАН: И попадаемся. Бывает. Так, у нас осталась одна тема, Алексей Алексеевич.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Да.
С.БУНТМАН: Да. Да. Ваша тема.
А.ВЕНЕДИКТОВ: А, Домодедово.
С.БУНТМАН: Домодедово? Слушай, это какой-то наезд.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет, значит, это не наезд. Это повторение, если хотите, НТВ, это повторение Юкоса. Это Юкос-2.
С.БУНТМАН: Во! Только хотел сказать. А почему это не наезд? А где тут противоречие-то?
А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет, это не слово «наезд», это длинная история. Этот наезд продолжается... Просто наезд – это как-то что-то очень скоростное. Значит, я тут порылся. Наверное, Юля расскажет поподробнее. Ну, во-первых, конечно, удивляет удивление прокуратуры о том, что держатели контрольного пакета аэропорта Домодедово – это оффшоры, да? С самого начала, с 1994 года это были оффшоры. В 2000 году были огромные статьи в «Ведомостях» по этому поводу, что это оффшоры. В 2005 году, когда прокуратура разбиралась с законностью приватизации Домодедово, если вы помните, было просто опубликовано название этих оффшоров, это вот раз. Тут же пришла налоговая... Помните, да? Как только чего-то начинается, сразу приходят все кроме армии. Я вот всегда говорил, что когда разоряли НТВ, там действовали все спецслужбы, вот армия не действовала. А так – все. Вот, все просто вот, да? Ну, вот, да.
Теперь Домодедово. Смотрите, я специально посмотрел, в чем история? Домодедово решило выйти на IPO. Все очень просто. 28 апреля оно провела такое закрытое, что ли, исследование размещения своих акций среди закрытых подписчиков. Оказалось, что 20-25% Домодедово сейчас стоит вокруг миллиарда долларов.
С.БУНТМАН: Ой-ёй-ёй.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Это еще даже не пакет, который блокирует. Представляешь себе? Миллиард долларов! Ну, ребята, какой кусок, да? При этом роуд-шоу, а это же международная история, выяснилось, что у Домодедово... Они впервые опубликовали свои финансовые показатели, и все эксперты финансовые называют их фундаментальными, очень сильными. Так, выручка за год с 24 миллиардов рублей до 30 миллиардов, прибыль – с 4,5 миллиардов до 7,7 миллиардов за год. Внимание. Рентабельность Домодедово по показателям EBITDA (есть такой международный показатель) составила 42%. Что это значит, чтобы вы понимали? Например, у парижского аэропорта Шарль де Голль 35%, а у Франкфурта-на-Майне – 20 рентабельность. А у Домодедово – 42.
Дальше. Высокие темпы роста. Это самый крупный аэропорт в России, 22 миллиона пассажиров в год, и 4-й аэропорт по количеству обслуживаемых пассажиров в Европе. То есть, представляешь, какой кусок, да? В ближайшие 10 лет руководство Домодедово рассчитывает нарастить пассажиропоток до 50 миллионов человек.
Итак, это история большого жирного куска. И весь вопрос недавно, как вы помните, упирался в строительство третьей взлетно-посадочной полосы. Принято решение строить эту полосу в Шереметьево, Домодедово тоже нужна – вчера об этом нам говорил Игорь Левитин в нашем эфире. Речь идет о создании московского авиаузла.
С.БУНТМАН: Хаба, огромного хаба.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Видимо, руководство Домодедово... Что это означает? Это значит, что надо будет разделить: здесь чартеры, здесь грузовые, значит, всех пассажиров сюда, всех принудительно. Здесь чартеры сюда, а грузовые туда, понимаешь? Видимо, руководство Домодедово этого не хочет, понимая, что у него будут отнимать это. И тогда на совещании у Путина, недавнем совещании по созданию московского узла премьер России Владимир Путин прямо заявил, что 3-ю полосу строить нужно не в Домодедово, а в Шереметьево. «По Домодедово решение не принято, - сказал Путин. – Обращайтесь в Минтранс», - заявил премьер-министр в ответ на просьбу руководителя Домодедово, который там был, Дмитрия Каменщикова построить 3-ю полосу в аэропорту.
Почему он? Потому что полосы не являются собственностью аэропорта. Вот, по поводу иностранцев это очень смешно, но чтобы вы понимали, взлетно-посадочные полосы – это государственная собственность и строится она на государственные деньги. И домодедовцы согласились участвовать в строительстве своими деньгами. А этого не надо. Нам не нужна 3-я полоса, нам не нужно самостоятельное. Нам нужен единый московский узел, ну, пусть придет прокуратура, пусть придет налоговая... Уже пришла налоговая – теперь налоги. Теперь Росимущество говорит: «Вы не то забрали, вы не то приватизировали, против вас уголовка, что вы передали не тот сарай, который там стоял и смотрел». Это чистый Юкос-2.
Значит, я просто хочу сказать, что если НТВ и Юкос – это кейсы Владимира Владимировича Путина, то Домодедово – это кейс Дмитрия Анатольевича Медведева. Потому что прокуратура проводила проверку, внимание, по прямому поручению президента РФ.
Кстати, что-то я забыл про независимость прокуратуры. Чего у нас там сказано? Как это президент РФ дает поручение Генеральному прокурору?
С.БУНТМАН: Ну что? Он обратился как гражданин. Ты же можешь обратиться в прокуратуру.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Да-да-да. По поручению, Сережа. Есть слово «поручение». И, вот, если они раздербанят Домодедово, чтобы было понятно, это будет такой же кейс... Ну, я не знаю, может, Дмитрий Анатольевич завидует Владимиру Владимировичу: у этого есть кейс Юкоса, а у этого нет кейса, ну вот будет кейс Домодедово. Это важная история. Это суперважная история. Это бизнес.
Значит, ребята в свое время полулегальными способами, скажем, в 90-х годах заработали 2 миллиарда долларов на поставках китайских товаров. Могли вывезти деньги, как многие шиковать. Вложили в строительство современного аэропорта, вкладывали в покупку аэропорта, в строительство аэропорта и так далее. И, вот, когда это выросло до очень сильного бизнеса, нашлись люди, которые хотят это перехватить. Называется это «бандитский перехват».
С.БУНТМАН: А здесь вот предлагают рейдерский захват.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, это не рейдерский захват. Ничего себе, рейдерский захват с помощью Генеральной прокуратуры, налоговой инспекции.
С.БУНТМАН: Ну а что? Бывают такие рейдерские захваты. Это у кого какая крыша, извини меня.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Не-не-не, это не рейдерский захват. Это настоящий бандитский перехват собственности. Значит, пока все это убыточно, пока берется полуразваленный аэропорт, где ничего не летает, ничего не работает, где там маленький-премаленький – пожалуйста, ребята, вкладывайте деньги, мы вам спасибо скажем. Как только он вырастает до бизнеса: «Вы все неправильно сделали. Пришла наша очередь». А уж когда они объявили об IPO и стали размещать, то есть как уже большие, это какое вам IPO за миллиард? Вы кому это продаете? А ну дать сюда и за 5 копеек.
С.БУНТМАН: Ты знаешь, очень хочу дожить...
А.ВЕНЕДИКТОВ: Доживешь.
С.БУНТМАН: ...и с удовольствием почитать комментарии благоразумных граждан, которые будут говорить: «Вот, взяли процветающий государственный аэропорт, сделали его частным...»
А.ВЕНЕДИКТОВ: Ой, я вас умоляю. В 1992 году процветающее Домодедово – это сильная история. Это сильная история.
С.БУНТМАН: А это не важно: будут говорить все равно.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Не, напишут – ну, пусть они напишут.
С.БУНТМАН: Будут говорить.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Пусть они напишут.
С.БУНТМАН: Да. Значит, ты считаешь, что у Дмитрия Анатольевича вот эта планочка может быть, да?
А.ВЕНЕДИКТОВ: Она может возникнуть, потому что...
С.БУНТМАН: За победу над Домодедово.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Потому что технология нтвшная, технология юкосовская, значит, смесь налоговых преступлений, уголовных дел по неправильному передаче имущества. Генеральная прокуратура, но теперь МВД должно... Да, но еще там же взрывы, как ты знаешь.
С.БУНТМАН: Да! И с безопасностью там очень плохо.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Понятно, что после этого цена на IPO падает резко вниз.
С.БУНТМАН: Да. Перехватить, а самое главное, потом... Да.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Программа «Перехват» - перехватить аэропорт Домодедово. Я надеюсь, что Юля сегодня про это подробнее скажет. Я так, как бы, наблюдатель.
С.БУНТМАН: Да. Ну, это очередная печальная история.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Кстати, про Москву, международный финансовый центр, я думаю, можно будет вполне забыть.
С.БУНТМАН: Да, если уже не забыли.
А.ВЕНЕДИКТОВ: И привлечение бизнеса сюда иностранного.
С.БУНТМАН: Да, Сколково-Сколково.
А.ВЕНЕДИКТОВ: Да. Сколкову – привет. Меняю Сколково на Домодедово.
С.БУНТМАН: Да. Все, счастливо всем, это был «Перехват», Алексей Венедиктов, Сергей Бунтман, до свидания.