Перехват - 2010-06-11

11 июня 2010 года

В эфире радиостанции «Эхо Москвы» –.

Эфир ведет – Сергей Бунтман, Матвей Ганапольский.

С.БУНТМАН: Добрый вечер, всем. Сергей Бунтман, действительно, да, в том числе и на вашей видеотрансляции. Что вы кашляете, Матвей Юрьевич Ганапольский, который там, на экране?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Добрый вечер.

С.БУНТМАН: Что ты кашляешь?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я выкашливаю сегодняшний матч между Южной Африкой и Мексикой.

С.БУНТМАН: Ты смотрел это убожество?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. Дело не в этом, это просто матч я посмотрел в High Definition, в высоком разрешении, видел каждую волосинку...

С.БУНТМАН: На ноге.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, на ноге, которая должна была забить гол. И каждую травинку, и каждую капельку пота на нервных вратарях.

С.БУНТМАН: Ну, ты знаешь, HD наших не удивишь уже. У нас какое-то количество матчей будет в 3D. Вот. В разных местах.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, я могу сказать всем радиослушателям, которые знают, что я, как сказать, петрю в этом деле, вот, сейчас ряд фирм просто хотят поразить, очень быстро пройти этап с очками, чтобы смотреть в очках, и уже стараются, как бы, ну, чтобы без очков технология. Ну, вот, я видел несколько таких попыток. Что-то удачно, но все равно глаза болят.

С.БУНТМАН: Глаза болят, и потом, телевизор – это, все-таки, мелковато для 3D. Все-таки, кинотеатры создают иллюзию огромного...

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. Представь себе футбол, то есть там на каком-то привычном нам экране, пуст даже большом, да? Вот, как все покупают эти панели. И когда 3D, то, ну, такое обилие информации. Она еще внутрь туда забегает, и, конечно, ни мяч найти... Вот, как-то, что-то в этом есть такое.

С.БУНТМАН: Да. И потом, знаешь, 3D в небольшом телевизоре – это как помнишь тот диск несчастный в звездных войнах, который заедал все время? В самом начале 4-го эпизода. Помнишь, да? «Помоги мне, Оби Ван Кеноби, ты моя последняя надежда» - брык, и снова.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да-да-да. (смеется) Но я хочу тебе сказать, что тут, конечно, есть секрет и он не технологический. Дело в том, что фирмы особенно после успеха «Аватара», хотя у них все было, в принципе, готово, но должен был быть вот этот щелчок, и они, честно говоря, они говорят «Для всех, для всех, для всех! Вы будете смотреть спорт» и так далее. На самом деле, все это делается исключительно для детей. И мультики вот эти – они делаются с учетом небольших экранов. То есть там не очень насыщенная картинка, то есть 2 объекта, например, в глубине, а один впереди. Ну, в общем, короче говоря, что это уже существует. Помнишь, наш, там, КВН, телевизор «Ленинград»?

С.БУНТМАН: У меня не было КВН, у меня сразу был чуть более продвинутый «Луч» (без линзы).

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А у меня был чуть более продвинутый «Рубин». Ну, в общем, есть что вспомнить.

С.БУНТМАН: Ну да. У богатых свои причуды. «Рубины» у них были уже.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Хороша была страна, Серега. Да-да-да. Вот здесь вот менеджер из Шуи говорит: «Матвей Юрьевич, как неудобно в эфире с въедливым, заводным Венедиктовым, как комфортно с Бунтманом». Нет, вы знаете, ребята, вот это просто разные. Они разные и их сравнивать нельзя.

С.БУНТМАН: (смеется) Я себе представил заводного Венедиктова.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Леша, ведь, как? Да, Леша же на мне оттягивается, понимаете, товарищ Венедиктов? Такое вот есть. И еще хотел сказать. «Уважаемый Матвей Юрьевич, вы по-прежнему пребываете в иллюзии о добром царе-реформаторе Медведеве и скверном полковнике Путине. Оцените безобразное молчание Медведева о зверском разгоне митинга на Триумфальной, произволе МВД, незаконных арестах и пытках. Будет ли объективное расследование этих событий и отставки высоких чинов?» Знаете, вы еще спросите, сейчас говорят Солнечная систем движется в черную дыру. Вот, упадем ли мы в черную дыру?

С.БУНТМАН: Обязательно. Я, например, уверен.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: У меня никаких иллюзий о добром царе-реформаторе не было. Я просто еще раз вам хочу повторить мою главную мысль, которую я отстаиваю всегда. Есть, как бы, 2 позиции. Первая позиция, что там он бог и царь, и что как он решит, и так далее. Ну, уже давно понятно, что это чиновники и так далее.

Вторая история – «вот, его назначил Путин и поэтому он ничто, и его дергают за веревочки». Ну, давайте дадим человеку шанс. Ну, все равно же. Мы ж не пойдем штурмом на Кремль.

С.БУНТМАН: 2 года шанс, 3 года.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Человек работает.

С.БУНТМАН: Слушай, меня интересует другое, Матвей. Не дадим шанс. А как мы можем отнять этот шанс? Шанс отнимается после первого срока у негодящего президента в любой стране путем выборов. И этого мероприятия у нас нет.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Сереж, ты знаешь, что это неправда и что всегда главная власть так же, как в США. Англия – она в каком-то смысле некоторое исключение. Я не хочу сейчас говорить на тему Британии. Вот, США, ты знаешь, что у существующего уже президента выйти на 2-й срок 80-90% успеха. И партия или, там, структура какая-то типа КПСС, которая одновременно является и правительством, которое ремонтирует крыши, безусловно, люди считают: «Ну ладно уже, пусть будет» и прочее, и прочее.

С.БУНТМАН: Я тебе скажу одно имя и фамилию. Джордж Буш-старший.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: И что?

С.БУНТМАН: Ничего. Джордж Буш-старший. 1988-1992. Захотели – и сместили. И никакие починяльщики крыши ничего не сделали.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я понимаю. И сейчас над президентом Обамой нависла угроза совершенно необычная. Все думали, что его могут сместить вот эти его попытки медицинской реформы – я глубоко это дело изучал. Но, на самом деле, дело гораздо серьезнее. И, вот, кстати, об этом феномене я хотел тебе сказать и себе сказать, и радиослушателям сказать. Дело в том, что впервые, может быть, Америка, ну, я бы так сказал. Ну да, Америка. Вот, она вспомнила, так сказать, свою историю, и я бы так сказал аккуратно, необходимость отстаивания некоторых своих радостей. Вот, когда мы говорим об исламском факторе и о том, что, например, Франция, которую ты, Сережа, очень хорошо знаешь и так далее, что уже доходит до того, что, как бы, раздумывают, какой Франция будет через 50 лет или через 20 лет.

С.БУНТМАН: Всегда думают.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. Огромные потоки мигрантов меняют 2 вещи, очень важные, которые мы, как бы, стесняемся говорить. Или говорим их так, как говорит ДПНИ, так, как говорят националисты-радикалы. Говорится такая удивительная фраза, что определенный поток иммигрантов, причем, иммигрантов нерегулируемых с одного какого-то региона, может привести к двум вещам. Первое, к изменению национального состава государства как такового. И изменению культуры государства. То есть государство просто перестанет существовать.

Так вот, когда выяснилось, что захлебнувшись своей собственной толерантностью, решают, все-таки, буквально рядом с Grand Zero, то есть с этим местом, где были уничтожены «близнецы», построить огромную мечеть, то американцы, ну, так сказать, восприняли это как такое покушение на страну. Которое только не будет как Бин Ладен где-то прятаться, а будет гордо, причем рядом стоять, рядом с этим местом.

С юридической точки зрения там комар носа не подточит. Все утверждено, утверждено логично. Это не государственное строительство, а вот, так сказать, ее купили и прочее-прочее. Но людьми это воспринято как некое национальное оскорбление. Не тот памятник рядом стоит, посчитали они. И, вот, люди выходят на улицы. Где? В Соединенных Штатах Америки! Только вдумайтесь!

С.БУНТМАН: Ну и нормально: люди выходят на улицы.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Правильно! Правильно! Просто когда мы говорим о том, что палками бьют и особо жестоко расправляются с маршем Несогласных, я хочу вам сказать, что даже в развитых обществах, где, поверьте уж мне и вы, наверное, знаете, очень так все регулируется и вообще свободы достигли каких-то невиданных высот, приходится выходить и высказывать свою гражданскую позицию.

С.БУНТМАН: Ну, правильно: это нормальная практика. Чему ты удивляешься, я не понимаю?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Абсолютно. Так вот, вдумайтесь! Господин Лимонов – к нему можно относиться по-разному. Но мало кто просто вспоминает, в чем смысл акции на Триумфальной площади.

С.БУНТМАН: 31-я статья.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Правильно. А о чем говорит 31-я статья?

С.БУНТМАН: Это изначальный смысл собраться для того, чтобы можно было собираться.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: «Собираться». Понимаете, в чем дело? Вот, вдумайтесь. Люди собираются, чтобы потребовать у государства права собираться.

С.БУНТМАН: Ты знаешь, что 16-го разрешили, да?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да! И я искренне благодарен. Я не знаю, то ли там Венедиктов со своими сумасшедшими предложениями.

С.БУНТМАН: Кстати, можно 2 слова о предложении Венедиктова, да? Чтобы больше к этому не возвращаться.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да-да-да, говори, да.

С.БУНТМАН: Тут уже какие-то предлагают ответы. Нам слушатели какое-то ЕГЭ устраивают: знаешь, ответ-вариант вашего ответа №1. Вариант вашего ответа №2. Многовато вы ЕГЭ занимаетесь, ребят, не надо нам предлагать ответы. Мое понимание такое: Венедиктов всех поставил в тупик этим предложением, а предложение это такое, дочитывайте до конца: «Закройте для всех, если вам кажется такой, извините за мой французский, стремной Триумфальная, бывшая Маяковского площадь. Для всех, для Наших, для Ваших, для раздачи фантиков, для раздачи леденцов, для пускания шариков». Как, вот, попадает ровно в тот момент, когда там предполагается 31-го числа митинг оппозиции. Так, закройте! На это не пойдут, потому что это в открытую признать, что есть закрытое место в Москве. Потом, можно придумать какую-то фигню, простите меня, с тем, что раньше оппозиция, раньше солидарности там заказали все это дело молодежные организации или детский сад для своего гуляния. А тут придумать нельзя будет. А это не поняли. И, вот, смотри. «Так, закройте на год», - сказал Алеша. Я не его пресс-секретарь, чтобы объяснять. Но я понимаю, что он сказал. Я просто знаю, что он сказал. Вот в чем был смысл. И они все, получилась баранья ситуация, баранья на мосту. Не нравится вам баранья ситуация, товарищи власти, потому что они совершенно правильно (оппозиционеры) настаивают на том, чтобы проводить там, где они заказали. И раньше других, и каждого 31-го, если это число есть в месяце. Нормально. Но там же они тоже с баранами абсолютно встречаются. «Нет, мы будем здесь проводить какое-нибудь лужение кастрюль торжественное». Давайте, закройте. Разведите баранов по разным мостам – все нормально. Опа! 16-го числа, наверное, что-то будет разрешено.

Причем тут «разрешено»? Уже все зашли так далеко, особенно власти. Власти зашли очень далеко. И поэтому получается какая-то ерунда. Так что на Алексеевича вы зря наехали, ребят. Зря наехали. Я знаю, чего говорю. Так что свои ЕГЭ с вариантами «Если так, то мы будем считать, что вы все за начальство», «если не так, то, значит, раскол». Какая-то чушь собачья.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, да. Значит, тут, действительно, как-то мало кто понял, что Лешкина вот эта вот история, это уже политика.

С.БУНТМАН: Это политическое предложение для выхода, конечно.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Политическое предложение. И это предложение мы не будем сейчас, потому что мы не знаем, не будем, так сказать, гадать.

С.БУНТМАН: Да и потом Алексеич, Алеша – вполне взрослый парень и ответственный человек, который может объяснить свои действия сам. Я говорю как я понимаю, и все.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, ну, он там главный редактор очень либеральной станции и так далее, запретить Лимонову царственной ножкой. Но дело в том, что Лимонов...

С.БУНТМАН: Чего запретить Лимонову?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Сейчас-сейчас. Лимонов, так сказать, он не только автор книжки «Это я – Эдичка» и, возможно, участник каких-то видео. Но дело в том, что это еще человек, который выходит, вот это портянкам трудно понять и они смешивают одно с другим, а так делать нельзя – давайте котлеты отдельно, мухи отдельно, шашечки, ехать и так далее. Дело в том, что, ну, как-то так власть решила, что она будет разрешать, кому где митинговать. Понимаете? А, вот, такие люди как Лимонов, как еще другие, которых вы знаете, они говорят, что есть как-то Конституция, и поэтому либо... Вот то, о чем говорил Леша: либо измените Конституцию, но давайте тогда вместе ее не нарушать.

С.БУНТМАН: Или какое-нибудь правило введите особое.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. Естественно, вот, какого-то... А почему 16-го? Ты мне не можешь сказать? Что 16-го будет?

С.БУНТМАН: 16-го будет митинг протеста.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Почему не 31-го? А! Протеста против мочилова?

С.БУНТМАН: Против мочилова. А 31-е – оно есть только в июле. 31 июня – это кино такое было.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я понял. Так, вот, выяснится, что 16-го кроме провокаторов каких-то, которых сейчас готовят из Наших и, там, вот, из Ваших (ну, вот эта шелупонь всякая)... Это мое мнение, личное мнение, так что, вот... Я ж теперь привык уже, я опытный: это мое личное мнение. То станет понятно, что все, вообще, было нормально и зачем загибать пальцы? То есть действие, как мы знаем, закон сохранения всякий, действие рождает противодействие.

С.БУНТМАН: Естественно.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот, предупреждали же господина Путина, что, вот, Ходорковский будет сидеть – это будет вечный для него геморрой. Вот, сколько он будет сидеть, вот он злится – не злится. Ты знаешь, там, заставили его сидеть. Ну, давайте, делайте себе. Вы же любите это? Любите.

С.БУНТМАН: Понимаешь, меня мало интересуют заднепроходные болезни председателя правительства РФ. Меня интересует позор РФ с этим сляпанным процессом, особенно вторым. И со всей этой ерундой. И с разгонами 31-го.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Такие люди.

С.БУНТМАН: А, простите меня, для меня уже... Вот, сам на себя накликал эту болезнь с шишечками, что сидеть не может. Сам на себя накликал. Это, простите меня, не моя забота. Моя забота – это то, что мы позоримся постоянно, страна. Не всегда, правда. И про это есть один вопрос, я на него отвечу и мы разойдемся на перерыв.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Давай-давай-давай.

С.БУНТМАН: Здесь меня спрашивают. Снова появился со своими заявлениями Виктор Илюхин. Виктор Илюхин собирает теперь пресс-конференцию уже через несколько дней, через недельку. И он снова вытащил историю о фальшивых документах по Катыни и о справедливости выводов комиссии Бурденко, которая, как мы знаем, совершенно не выводы комиссии Бурденко, а это 2 разных документа и это было ГБ-шное все, извините меня, НКГБ-шная вся история была в 1943 году. Так вот, я просто хочу сказать. Меня спрашивают: «С чем вышел Илюхин?» Он вышел со старым шматьем, где он, во-первых, ложно доказывает, что все истории о расстреле польских пленных под Смоленском основываются на одной бумажке, написанной Берией Сталину. Это неправда. Дальше он повторяет вслед за нашими процессуальными оппонентами, он повторяет все истории про фальшивые документы, про фальшивки начала 90-х годов. Ничего нового он не предлагает и не предложит – одни передергивания. Раскройте 116 томов дела, которые вела Главная военная прокуратура, присовокупите это к другим документам, а я скажу только одно ключевое слово Катыни – это Медное, которое никогда не было оккупировано, а там поляки были расстреляны именно так, как это было сделано в Катыни. И поляки именно были расстреляны. Так что нечего вести арьергардные бои и проводить...

Мне очень понравилась одна фраза. Ты читал решение суда?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Какое?

С.БУНТМАН: Ну, по нашему делу с Евгением Джугашвили. Там было, вот то, что представили о фальшивых документах, было сказано: «Произведена специалистом неопределенной квалификации». Вот и все. На этом мы с вами прерываемся. Я хочу напомнить, что, начиная с сегодняшнего дня, у нас будут совершенно другие передачи про футбол. То есть в 23:15 в перерыве 15 минут будет, и в 0:15, вернее, после свистка судьи, после последнего матча мы будем говорить о футболе. Так что не спрашивайте меня, где «Футбольный клуб» и так далее – вот, в 23:15 это будет. А мы с Матвеем Ганапольским продолжим и очень скоро, через 3 минуты.

НОВОСТИ

С.БУНТМАН: Ну что ж? Мы продолжаем. Кстати говоря, кто смотрит видеотрансляцию, может там видеть человечки бегают справа от Ганапольского. Тут Ганапольский сидит и напряженно смотрит

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Унизил-унизил.

С.БУНТМАН: Да. А справа бегают человечки. Эти человечки – это французы и уругвайцы. Так что, вот, просто мы здесь проецируем и заодно, извините, мне ж надо чего-то увидеть. Потому что я, конечно, понимаю, что в перерыве матчей это вы мне все расскажете, что вы видели в первом тайме Франция-Уругвай. Ну а потом, какое-то представление надо иметь.

Вы нам звоните 363-36-59, задавайте свои вопросы на всевозможные темы. Матвею Ганапольскому и мне. Или один вопрос на двоих – мы, уж, знаем как перехватить.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: На троих, с радиослушателями.

С.БУНТМАН: Да. Как Тузики за тапочку будем, вот так вот тянуть в разные стороны.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, я, если позволишь, пока ты там смотришь.

С.БУНТМАН: А у меня все уже в порядке. Понимаешь, мы много говорили.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я просто хотел сказать одну вещь, которая огорчила меня на этой неделе.

С.БУНТМАН: Что тебя огорчило?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Согласно законопроекту, который приняла сегодня Государственная Дума, руководитель органа ФСБ или его заместитель смогут объявлять гражданина официальным...

С.БУНТМАН: Ничего они не приняли – они в первом чтении они приняли. Гудков клятвенно обещает, что оставит одну оболочку, а всю суть из этого уберут. Что там все надо перерабатывать.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Знаешь, это мне напоминает сталинизм, когда, вот, оболочка, из-за чего, собственно, суд наш был, что оболочка, они кричали, что никто не расстрелян, понимаешь? Но если оболочка позволяет, сейчас еще раз напомню тебе, высказать предостережения, дальше цитата, «о недопустимости действий, вызывающих возникновение причин, создающих условия для совершения преступлений, по которым отнесено законодательство РФ к ведению органов ФСБ при отсутствии оснований для привлечения к уголовной ответственности». Вот, я хочу сказать, что мне очень некомфортно будет находиться в стране.

С.БУНТМАН: Да, конечно, не комфортно. Так, Матвей, просто это старая новость. Он лежит там, этот законопроект довольно давно и мы о нем знаем довольно давно.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А дело здесь не в этом, в принципе. Послушай, Сережа. Да причем тут? Мы знаем.

С.БУНТМАН: И то, что они будут его принимать, это понятно.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я, ведь, не говорил о нем в прошлый раз. Я просто говорю тебе, что огорчительная новость состоит, что Государственная Дума в пятницу в первом чтении приняла.

С.БУНТМАН: Огорчительная новость, знаешь, когда была? Когда выбрали эту Государственную Думу. Вот это была огорчительная новость. Остальное все – производные в таком составе.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ты одной ограничиваешься, а, видишь, для меня это все продолжается.

С.БУНТМАН: Нет, это все как следствие грехопадения.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. Я, правда, рад, что товарищ Минкин решил, все-таки, не согласиться с судом, который сказал, что Грызлов где-то находится между матерью Терезой и Папой Римским. Он, все-таки, как-то решил, что он другой человек, и сейчас хочет, все-таки, чтобы как-то можно было иметь состязательный процесс с председателем Государственной Думы РФ.

С.БУНТМАН: Да, понятно. Но это уже вторая вещь, о которой ты говорил. Если нам слушатели что-нибудь подскажут.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, давай-давай.

С.БУНТМАН: Да. 363-36-59, прямо включаю сейчас. Алло, добрый вечер, алло, здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ: Да, здравствуйте.

С.БУНТМАН: Как вас зовут, откуда вы нам звоните?

СЛУШАТЕЛЬ: Алексей из Петербурга. Я по поводу Триумфальной. Какое-то, мне кажется, с этим разводом баранов странное предложение. Не знаю, вот, как в интернете пишут: а если я, к примеру, хочу выступать на частоте вашей радиостанции? Что, давайте нас разведем и закроем радиостанцию что ли? Вот, Алексеева, например, она говорит...

С.БУНТМАН: Задайте этот вопрос Алексеевой. А про частоту радиостанции – это демагогия стопроцентная.

СЛУШАТЕЛЬ: Нет, про Алексееву, что она писала, что Венедиктов выполнял какие-то кремлевские или фсбшные поручения.

С.БУНТМАН: Ну, конечно, да. Конечно. Мне жаль, что Людмила Алексеева так думает. Мне это жаль. Она, наверное, была очень расстроена, поэтому сделала такое смелое предположение. Спасибо. Всего доброго. Так, я это больше не комментирую, соображения. Все остальное будет комментировать сам Алексей Венедиктов. Я уже сказал о том, как я это понимаю, Матвей сказал о том, как он это понимает. Все, хао, мы все сказали и по этому поводу больше к нам не обращайтесь. Приедет Алексей Венедиктов, все вам сам расскажет, если сочтет нужным. Алло, добрый вечер. Алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Алло?

С.БУНТМАН: Да, добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер. Сергей Александрович, можно задать вопрос?

С.БУНТМАН: А как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут Лидия Сергеевна.

С.БУНТМАН: Откуда вы нам звоните, Лидия Сергеевна?

СЛУШАТЕЛЬ: Я, вообще, москвичка, но живу за городом в Московской области.

С.БУНТМАН: Хорошо. Задавайте вопрос, Лидия Сергеевна.

СЛУШАТЕЛЬ: Президент и председатель совета министров обещали снизить ставки по ЖКХ с 40% до 25%.

С.БУНТМАН: И что же? Не снизили?

СЛУШАТЕЛЬ: Я обращалась к Громову, обращалась в Палату общественную. Громов мне ответил, что они снизили с 1 апреля только на 7% вместо 15%, и перерасчета никакого не будет.

С.БУНТМАН: А в чем вопрос?

СЛУШАТЕЛЬ: Вопрос в цене на газ. Вот, на январь я, например, заплатила из 9 тысяч пенсии...

С.БУНТМАН: Я не понимаю, в чем вопрос к нам состоит?

СЛУШАТЕЛЬ: К вам вопрос – вот, я хочу вас попросить: неужели, наши руководители не проверяют свои постановления, указы и приказы? Одно вранье идет.

С.БУНТМАН: Такое ощущение, что нет. Спасибо большое, извините. Такое ощущение, что нет. Проверяют ли? Потом оказываются какие-то удивительные вещи, как с товарищем Кокойты, твоим любимцем, Матвей Юрьевич. Помнишь там? Сначала дали – прошел год после русско-грузинской войны. А чего-то там?.. Помнишь мы об этом говорили? Что-то там думают, размышляют. Прошло 2 года, продвинулись в своем размышлении несколько. Куда-то уехали деньги.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да ладно, бог с ним.

С.БУНТМАН: Не «бог с ним», а раз спрашивает Лидия Сергеевна, что это означает? Значит, даются какие-то популистские обещания. Потом никто их совершенно в точности не собирается выполнять. И прекрасно они знают, что это не будет выполнено. А потом скажут «Мы не знали». Потому что вертикаль очень длинная, она засоряется, действительно, как мусоропровод. Щетка не достает. И это хорошая отговорка. Знаете, я щеткой, вот, донизу не достаю, у меня короткая щетка. Зачем ты? Нахрена ты делал эту трубу, в которой не достает щетка? А нас туда со щетками не пускают, гражданское общество. Вот вам и все, Лидия Сергеевна, вот и весь сказ. Слушаем дальше. Алло, добрый вечер. Алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте.

С.БУНТМАН: Здравствуйте. Как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут Али, я из Тюменской области.

С.БУНТМАН: Здравствуйте, Али.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Вот, я хотел спросить относительно закона о ФСБ, который сейчас в первом чтении проходит. Как это, вот? Я этого закона смысл не понял – что будет меняться там, какую работу они будут проводить?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это закон, Али, не об их работе. Это закон об их правах. Это закон об облегчении жизни. То есть, вы понимаете, здесь утром сегодня – вот, Матвей не слышал, небось, всех этих бурных обсуждений – утром сегодня пытались доказать, что это связано с оперативной деятельностью, что таким образом будет предупреждаться преступность, террористические акты. Вот, он зайдет, товарищ и скажет. Как этого самого звали, которого только что убили или арестовали, всякие террористы? Он скажет: «Товарищ террорист, пожалуйста, не шалите». Это так ведется оперативная работа. Это он к нам с вами придет.

СЛУШАТЕЛЬ: Понятно.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Хотел бы вам, мой дорогой, одно пояснить.

С.БУНТМАН: Сейчас, секунду. Что вы сказали, Али?

СЛУШАТЕЛЬ: Я говорю, что они будут заниматься мозгоедством, что будут говорить, будут предполагать, что такой-то, такой-то человек, возможно, сделает там...

С.БУНТМАН: Ну да. Ну, скорее всего, да. Давайте мы Матвея послушаем, Матвей хочет сказать еще.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, я просто хочу сказать. Вот, знаете, есть такая у нас и они ее переняли – я имею в виду у нас в государстве – такая путинская стилистика. Это когда формально все правильно, а извращено до немыслимости. И я когда-то это дело назвал стыдными законами. Вот этот закон абсолютно стыдный, о котором вы сейчас говорите, вернее, законопроект, поправки, расширение. То есть, другими словами, в принципе, если с точки зрения законодательства, то сидит какой-то идеальный сотрудник ФСБ, которому никто не звонит, который не участвует в оперативках, так сказать, на которых присутствуют представители государства, который политически ориентирует, что правильно в стране, что неправильно. И просто в какой-то момент он видит, что кто-то там слишком зарвался, призвал к свержению существующего легитимного строя и так далее. Говорят: «Вы знаете, вот, так сказать, вы нас извините, но дело в том, что мы вас хотим предупредить, мы просто заботимся о вас и так далее».

На самом деле, мы понимаем, что ничего такого не будет, потому что у нас люди не столько хотят свержения существующего строя. Заметьте, они не кричат «Медведева в отставку», они кричат «Путина в отставку», понимаете? Вот, странная какая-то история. Вот, они хотят, чтобы не нынешний президент ушел, а бывший. Это, вообще, странная какая-то вещь, которую не все понимают.

С.БУНТМАН: А ты знаешь, что они добьются своего? Ты знаешь, что они добьются своего?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Сейчас, извини, последнюю фразу. Извини, последнюю фразу скажу. Так вот, но нам с вами трудно себе представить вот таких идеальных сотрудников, которые не будут получать, так сказать, указания. Мы же с вами в реальной стране живем. Поэтому реальность этой истории будет совершенно искажена. Вот, это очередной стыдный закон. То есть когда все понимают, что вранье, но нас убеждают, что это для нашего блага. Все! Ужасные, антизаконные и так далее в России делали для нашего блага с вами. Правда?

С.БУНТМАН: Ну, конечно.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Социализм был для нашего блага, там, большевизм был для нашего блага. Чтобы мы с вами жили лучше. Вот так и живем.

С.БУНТМАН: Да. Нас даже расстреливали для того, чтобы мы жили лучше.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, потому что враги народа есть. Они какие-то, они были враги народа, понимаете?

С.БУНТМАН: А где народ? Народ – враг народа, да.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. Их определили, вот, Сережа прав, получился народ – враг народа, понимаете?

С.БУНТМАН: Матвей, 2 вещи очень печальные, на мой взгляд, хочу тебе сказать. Первое, они своего добьются, те, кто говорят «Путина в отставку». Через 2 года Путин уйдет в отставку – это я тебе точно совершенно говорю. Даже меньше чем через 2 года, весной 2012 года он точно уйдет в отставку. А дальше дорога раздвояется. Дальше он уйдет в отставку с этого поста и, скорее всего, станет президентом России. Или уйдет в отставку с этого поста и снова займет этот пост, потому что правительство его будет обязано уйти в отставку при выборах нового президента. Это показывает, что формально, видишь, даже чаяния народа будут исполняться, это первое. Второе, что я хочу тебе сказать. Не надо рассказывать про идеального фсбшника, который будет, действительно, кого-то предупреждать. Здесь не в этом дело. Даже идеальный фсбшник, который должен будет заниматься... Для идеального фсбшника, для идеального спецслужбиста вот такая штука – это просто полный идиотизм, понимаешь? Вот эти все предупреждения, законные требования. Потому что они его ставят вне рамок закона.

Это закон о беззаконии. Поскольку здесь не по решению суда, а по мнению одного чиновника одного только ведомства, это означает, что это ведомство обладает судебной властью уже. Понимаешь? А вот это уже плохо.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Извините меня. Значит, гражданин может быть оштрафован на сумму в размере от 500 до 1000 рублей, потом идет дальше – подвергнут административному аресту, но строго до 15 суток. А должностное лицо – там от 10 тысяч до 50 тысяч рублей. И вы меня простите, это, вот, знаменитый... Ну, есть такие, знаменитые неприличные анекдоты. «Если бы моя мама знала, что я курю», понимаете? Вот, вы, наверное, знаете все этот анекдот. Я хочу сказать, кто эти будут люди, которые придут к моим друзьям, ко мне? Я условно.

С.БУНТМАН: Чиновники, наделенные судебной властью почему-то.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: И они будут говорить: «Вот, парень, ты не прав». А я говорю, что я прав. Значит, слово против слова. Потом я вызываю...

С.БУНТМАН: Ах, ты еще оказываешь неповиновение? Не выполняешь законные требования?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Не-не, даже не в том дело. Я говорю сейчас о том, о чем ты говоришь. Представим себе, что все это культурно. Мне говорят: «Что вы там, Матвей Юрьевич, натворили на радио? Это как призывы». Я говорю: «Ах так! Вы будете разговаривать с моим адвокатом». Приходит адвокат, дальше идет странный разговор. Адвокат говорит: «На каком основании вы это самое?» Они говорят: «Вот на этом расширительном основании». А чья это точка зрения? И тут наступает момент истины только не товарища Караулова, а ФСБ. Они говорят: «Мы это вам объяснять не должны. Вот, просто мы вам говорим, что это призывы». А адвокат говорит: «А это не призывы». А они говорят: «Нет. Ну, вот это призывы. Идите платите это самое». Кто же этот Сократ, там, Демосфен, не знаю там, Ленин? Ну, кто? Мамардашвили Кто этот человек в ФСБ, который будет определять?

С.БУНТМАН: (смеется) Хороший выбор: Ленин или Мамардашвили.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Не, ну, кто-то же должен быть. Кто-то же должен. Ведь, Сережа, важная вещь. Что такое «законопослушный гражданин»? Это человек, который, ну, не то, что послушание закону, это, так сказать, более лирическая фраза. Человек, который признает примат закона, вот, какого-то. Так, пожалуйста, я соглашусь с любым вашим законом, если этот закон будет, как бы, ну, авторитетен для меня. Но когда какой-то таинственный человек или какой-то 25-летний выпускник чего-то там будет это самое, и на его стороне...

С.БУНТМАН: Да, хуже если 70-летний ветеран даже. Это хуже.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. Вот там придет товарищ Долгих, понимаете, который будет мне говорить, что вот это самое. Понимаете? То есть человек своим мнением, вот, как чуть Долгих попытался... Ну, как получилось? Волны получились в результате, Митволь поддержал и так далее, и в результате началась травля конкретного человека, понимаете? Подрабинека. Я бы, например, ну не знаю. Я бы на месте Подрабинека просто подал в суд на товарища Долгих. Мне кажется, что товарищ Долгих неплохо бы, если бы он пришел в суд. Потому что это были очень сильные последствия морального ущерба для Подрабинека, понимаешь?

С.БУНТМАН: Причем, здесь они реальные и исчисляемые.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. Товарищ Долгих пьет сейчас кефир, а травили не его. А мне кажется, что товарищ Долгих должен был это испытать.

С.БУНТМАН: Да. Давай еще послушаем один звоночек.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А, 50 минут, я смотрю. Мы не это самое?

С.БУНТМАН: Ты знаешь, у нас сегодня нет радиодеталей, у нас будет «Ну и денек», который несколько меньше. Алло, добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте.

С.БУНТМАН: Как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Николай из Москвы.

С.БУНТМАН: Николай, да?

СЛУШАТЕЛЬ: Ну вот хотели у нас пиратов судить – нет закона о пиратстве. Вот, сейчас поймали солдат за мародерство – у нас нет в стране закона о мародерстве. О воровстве, о разбое – есть, о мародерстве – нету, потому что покойник не может свое, как бы, имущество отстоять, не может написать заявление. А в стране с 1917 года нет закона о мародерстве. Вот, Трунов выступал, ну, много там людей обращается в Думу, просят издать такой закон. Дума отказывает, говорит, что он нам в России не нужен – есть же закон о воровстве. Но закон о мародерстве сильно отличается от закона о воровстве. Потому что человек жив, он может как-то обратиться, может свое имущество отстоять. А мертвый человек не может отстоять ни честь, ни достоинство, ну и, конечно, имущество свое. Но у нас, у России это никому не нужно. Вот, как будут этих солдат судить? Ведь, закона нет. Как вы считаете?

С.БУНТМАН: Николай, отлично. Спасибо. Спасибо, Николай.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вы знаете, как моя мама, у нее есть такое выражение. Если она посчитает, что я что-то умное сказал, что бывает редко, потому что моя мама очень критична, она говорит, мрачно глядя на меня, «Твои бы слова да к богу». Вот, ваши бы слова да к богу. Вот и все.

С.БУНТМАН: Николай, отлично. Дело в том, что, наверное, какие-то вещи там, родственники, правопреемники, обладатели того же самого имущества, включая кредитную карточку и так далее. Непосредственные родственники. Но так как нет закона, который впрямую за мародерство. Например, разграбление разрушенного дома во время стихийного бедствия. Как Гаити, да? Вот такого вот. Где угодно можно придумать. Шарить по мертвым телам. Или, например, выбросило, предположим, бумажник с этими карточками. Ну, человек подобрал и все, да?

Ой, я запишу и спрошу. И надо будет задать этот вопрос обязательно. Я посмотрю, не задавали ли нашим юридическим гостям, тому же Барщевскому и прочим нашим юридическим гостям. Вот, что здесь такое и как это можно судить, и что такое закон о мародерстве? Николай, спасибо вам большое за то, что вы очень правильно, на мой взгляд... Ну, я могу и заблуждаться, но мне кажется, вы очень правильно и четко поставили вопрос. Ну, это не нужно, значит. Не знаю, отказывается ли Госдума. У Госдумы интересный выбор законов, выбор повестки дня. Об этом надо Инну Землер спрашивать – она, бедняга с этим живет. У нее уже какой-то там, знаешь, есть Стокгольмский синдром, а у Инны Землер, нашего парламентского корреспондента Охотнорядский синдром, такой, знаешь? И, вот, она их всех уже жалеет, все такие хорошие. Хотя и часто злится.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Знаешь, какая еще вещь произошла совершенно удивительная, но не замеченная?

С.БУНТМАН: Да. Вот, скажи последнее.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. Я хочу обратить внимание. Я вот сейчас, когда говорили о Думе, не к столу будет сказано.

С.БУНТМАН: А ты за столом? К этому столу можно.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Прошла одна новость, которую почти никто не заметил. Значит, Государственная Дума озаботилась корректировкой планов российского развития. И почему она озаботилась корректировкой? Потому что планы, которые были приняты в 2002 году и так далее, в общем, они оказались нежизнеспособны. Так вот я хочу вам просто показать, в чем отличие России от других остальных стран.

С.БУНТМАН: 30 секунд.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Если за рубежом, вы знаете, вот, как-то партия не справляется, наобещав и потом этого нет, то она тихо уходит. И она в дерьме. А, вот, у нас та же партия делает корректировку пути. То есть она говорит «Вот те обещания – они неправильные, а сейчас будут новые». Но, подчеркиваю, новые обещания.

С.БУНТМАН: Ясно. Матвей, я знал такую партию, она называлась КПСС.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: ЦК КПСС.

С.БУНТМАН: Да-да-да. Ты помнишь, к 1980 году не получилось коммунизма, зато получится Олимпиада. Это мы все прекрасно знаем. Только партия оказывается не в дерьме. Это они думают, что у них «или во власть, или в дерьме». Она оказывается в оппозиции и начинает бороться заново. И тогда, проиграв выборы, начинает корректировать свои планы. А это не означает, что автоматически ее планы – это планы страны. Все, пока! Матвей Ганапольский.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Пока, мой дорогой. Давай я сейчас буду слушать, слышишь? Уточни, во сколько ты там начинаешь говорить про Чемпионат?

С.БУНТМАН: Начинаем мы в 23:15. Ну, во всяком случае, как перерыв будет в матче Уругвай-Франция, в котором пока 0:0. Счастливо!