Купить мерч «Эха»:

Перехват - 2010-01-29

29.01.2010
Перехват - 2010-01-29 Скачать

С.БУНТМАН: Ну вот, хотел бы я знать, буду я слышать Матвея Юрьевича Ганапольского? Добрый всем вечер.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну а почему ты?.. Почему ты должен меня не слышать?

С.БУНТМАН: А зато ты меня не видишь.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А я тебя не вижу, да и не хочу. (смеется)

С.БУНТМАН: (смеется) Ладно!

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ладно тебе!

С.БУНТМАН: Ладно.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Надоел ты мне. Здарова! Привет.

С.БУНТМАН: Ну, понятно. Насмотрелся. Да, привет. Видят слушатели тут какая-то кардиограмма вылезает, ты смотри. Как все интересно-то в жизни.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это бьется мое учащенное сердце, Сережа.

С.БУНТМАН: Оно как-то медленно бьется.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: В преддверии марта, сталинского, околосталинского суда. Я очень жду марта.

С.БУНТМАН: А что ж ты? А что ж тогда мотаешься где-то? Сегодня почему? В 10 часов пришел бы как зайчик прямо в Краснопресненский суд на Зоологическую улицу.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, Зоологическую улицу. Во-первых, согласно нашим правилам, все претензии к любому работнику радиостанции «Эхо Москвы», ими занимается главный редактор – так полагается и ты это знаешь.

С.БУНТМАН: Чтоб ты ни ляпнул или я ляпнул, да?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. Ну, знаешь, трудно сказать, что мои претензии... Потому что в данном случае иск как бы базируется на моих словах. Ну, трудно сказать, что мои претензии к Сталину Иосифу Виссарионовичу излишне и чрезмерны. Я вообще скажу тебе, что я рад Евгений Джугашвили как любящий внук, как человек, который чтит память своего деда, что он отстаивает его интересы. Но для меня особенно приятно, что так или иначе своими действиями Евгений Джугашвили не столько занимается персоной Сталина, своего деда, сколько ведет дело к процессу над сталинизмом вообще.

С.БУНТМАН: Да.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Потому что когда он смотрит на бумаги, и это уже документы, потому что «Эхо Москвы» подходит к делу серьезно. И когда заранее говорится, что эти документы ничего собой не представляют, это вообще подделки и так далее.

С.БУНТМАН: Ну, это представители. Это не Евгений Яковлевич говорил – это его представители говорили.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Дело здесь не в этом. Каков сам, по всей видимости, Евгений – это он же выбирает своих представителей? Короче говоря, ты знаешь, существует еще второй иск у него по поводу Голодомора к украинским властям. И, конечно, вот эта странная вещь, которая в нем... Я говорю о нем очень осторожно, Евгении Джугашвили, потому что я с ним не знаком.

С.БУНТМАН: Да я уже сейчас записываю и думаю, какой будет следующий иск, связанный с Матвеем Юрьевичем Ганапольским? Нет?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет-нет-нет. Иска никакого не будет. Просто хочу тебе сказать. Вот, он подал иск о защите чести и достоинства. Но дело в том, что у миллионов убитых нету, как бы, никто не защитит их честь и достоинство. Поэтому радиостанция «Эхо Москвы» защищает честь и достоинство миллионов убитых, которые уже про себя ничего сказать не могут. Вот простая вещь. Вот, почему процесс над сталинизмом – он постепенно сейчас готовится. То одна страна осуждает его на законодательном уровне, то другая. Дело дойдет и до России.

С.БУНТМАН: Ну что ж? Будем ждать 3-го числа. Документы все можете, дорогие друзья, увидеть у нас на сайте. Вот, Матвей Юрьевич, ты посмотрел там документы, которые?..

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, посмотрел-посмотрел.

С.БУНТМАН: Которые, в общем-то, все...

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Печальные документы.

С.БУНТМАН: Там ничего веселого нету.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Понимаешь, я, ведь, знаю, что будет. Я знаю, что будет.

С.БУНТМАН: А что ты знаешь, что будет?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Разговор будет о том, вот, можно это назвать таким словом или это нельзя назвать таким словом. Будут говорить, что «вот, сказали так, а, на самом деле, не так». Понимаешь? Пусть говорят. Это проблема не в этом. Умные поймут, а суд будет. Дело к тому идет. И помогает Евгений Джугашвили. Огромный ему низкий поклон за это дело. Потому что самая главная проблема в России в деле преодоления сталинизма – это то, что, казалось, ну, нельзя, вот, это часть нас, понимаешь? Вот, этот порядок, этот фильм «Волга, Волга». Я в данном случае не имею в виду художественное его наполнение, а идеологическое. Вот, казалось, что, ну, как мы можем осудить часть себя? Знаешь, мы даже сейчас часто говорим, что «ну, все равно, как ни крути, мы советские люди», понимаешь? Но советские люди – это разные грани этих советских людей. Есть советское – это дружба, это хорошее образование, это кухня, на которой обсуждали разные проблемы. А есть то, что старались от себя гнать, понимаешь? Вот, далеко это где-то. Вот это далеко, вот это вот там, где-то там. Они все здесь, понимаешь? Они рядом с нами. И вот то, что власть пока не может отринуть от себя вот эти кровавые лохмотья, вот эти кости.

Ты помнишь фильмы про Индиана Джонса Спилберга, вот эти серии, да? И ты помнишь, там всегда очень смешно: когда какой-то там герой что-то дергает на себя, вдруг дверца открывается и на него падает скелет, знаешь?

С.БУНТМАН: Ну да, и в первой, и во второй серии это есть.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да и в первой, и во второй, и в 22-й это будет. Потому что это такие кинотропы, если можно сказать литературным языком. Но дело в том, что невозможно же жить с этим в реальной жизни! В конце концов, надо сказать «Это не имеет ко мне отношения, я это осуждаю». Власть боится это делать. Власть считает, что она изменилась. Ну и Бог с ней. Значит, будет суд, и постепенно-постепенно общественное мнение будет меняться. И люди будут спрашивать себя: «А зачем, собственно, нам нужно это?» Зачем? Почему мы не можем идти по жизни вперед?

С.БУНТМАН: А нужно, потому что, вот, здесь пишут: «Потому что так все считают. Кнут для России гораздо нужнее чем пряник», - Павел так считает. Он нам уже 15 раз это сегодня прислал. Почему?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Может, Павел и прав. Только, еще раз, каждый, ведь, живет в той конфигурации жизни, в которой он живет. Когда Павел говорит, что кнут... Я, ведь, не осуждаю Павла. Павел считает, что, как бы, россиянин устроен, ну, как там говорят? Пока что-то там, гром не грянет, мужик не перекрестится, или, там, без палки это самое... Это все очень может быть: каждому народу свойственен его характер. Вот, Китай – это не Россия, Россия – это не Америка. Но я задаю вопрос: мир-то, когда все жили вот так общинно, коллективно, его, ведь, нет уже. Каждый из нас определяет свою жизнь.

С.БУНТМАН: Ну, да.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Помнишь, мы с тобой 100 раз об этом говорили.

С.БУНТМАН: Да больше, чем 100 раз.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Что мы никак не можем понять, что мы живем в абсолютно другом мире в том смысле, что, обладая всеми правами, которые нам гарантирует демократия, какая бы она в России ни была, мы конфигурируем свою жизнь так, как мы хотим. Поэтому ездим, куда хочем... Прошу прощения, ездим, куда хотим.

С.БУНТМАН: Да и куда хочем, тоже ездим.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. И куда хочем, тоже ездим.

С.БУНТМАН: Ездиим тогда.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Зарабатываем деньги как угодно, лишь бы заработали и, там, заплатили налоги и так далее. Свобода, понимаешь? Свобода! Но в идеологическом смысле, вот, никак не можем, понимаешь? Ну, вот, сделали этот фильм «Школа», да? Гай Германики. Ну, сделали этот фильм.

С.БУНТМАН: Ну, сделали.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Не понравился фильм, значит, там кое-кому, сказали «Вот, неправильный фильм, нехороший». Ну, и я, вот, все сижу и жду: ну когда же, наконец, кто-то обделается? Ну и кто? Наш господин Грызлов. Господин Грызлов, который умудрился, находясь в командировке, и когда его спросили по поводу этого фильма, сказать следующее – я почти цитирую, заучивал эту цитату наизусть: «Нужно снять альтернативный сериал, который пока, – и дальше внимание, - не показывает, а, внимание, покажет, какой может быть школа в XXI веке». И там были представители РТР – теперь же этот канал называется как? Россия-1? И они сказали, что это интересная идея.

То есть, другими словами, глава законодательного органа нашего, Нижней палаты вместо того, чтобы не этот сериал, а тема этого сериала, проблемы, поднятые этим сериалом, послужили темой для глубочайшего обсуждения на всех уровнях, в том числе в том месте, которое, как он считает, не место для дискуссий. Он предлагает сделать научно-фантастический или не знаю какой сериал о том, какая может быть школа!

С.БУНТМАН: Он просто на второй канал работает. Матвей, он просто на второй канал работает.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: По всей видимости.

С.БУНТМАН: Да конечно, Господи! Первый сделал, значит, второй должен сделать.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А я задаю вопрос господину Грызлову: «А, господин Грызлов, а, все-таки, проблемами, которые показал этот сериал «Школа», проблемами – я не говорю его художественный уровень, там, и так далее, это пусть критики занимаются – проблематика, которая поднята в этом сериале? Вот, я спрашиваю вас как нашего спикера Госдумы. А вот этим кто-то будет заниматься? Или это, типа, что, вот, так сказать, показали и мы снимем что-то альтернативное?» Вот это главный вопрос. Вот почему он не совсем глава Государственной Думы нашей, Борис Грызлов. Потому что он не выполняет те обязанности, которые должен выполнять.

С.БУНТМАН: Да нет, он глава вот этой Государственной Думы. Какая Государственная Дума, такой и глава.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, глава, да. Такой и глава.

С.БУНТМАН: Какая Дума, такой и глава.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, ну знаешь, в этой Думе тоже есть... Да есть там замечательные ребята. Есть прекрасные депутаты, которые...

С.БУНТМАН: В Матрице нельзя работать, Матвей Юрьевич.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, это ты сказал – не я.

С.БУНТМАН: Матвей, в Матрице нельзя работать. Это я сказал. Что куда кого ни приведи туда, понимаешь? Там неправильная организация эта. Вся. Там можно хоть биться головой об стол. Там нет ни оппозиции, там бьются несчастные люди, как тот же самый... Предлагают законопроекты, которые тут же им внаглую зарубает правящая партия, потому что она получила свои договорные расписанные большинство, практически конституционное большинство в Думе. А это шутейная партия, в которой очень есть неплохие люди. Да и в «Единой России» есть очень неплохие люди. Но только они попадают туда, и все, и начинает оживать Матрица. А они в это время лежат где-то в другом месте с воткнутыми проводами в затылок. Вот и все. Кино смотрел?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, да.

С.БУНТМАН: Конечно.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, да. Ну, да. Ну, вот, мы видим, что тут наши руководители, вроде бы, дали указание, чтобы на следующих выборах «Единая Россия» набрала...

С.БУНТМАН: Был еще один человек от оппозиции?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет-нет. Чтобы она набрала, сколько она может набрать без административного ресурса. Вот, я это тоже, я глубоко поддерживаю вот это решение. Я тоже хотел бы увидеть, сколько же «Единая Россия» наберет без административного ресурса.

С.БУНТМАН: Это мне напоминает, знаешь, нерадивого папашу или мамашу, знаешь, который сидит и говорит: «Ну все хорошо, да. Да. Ты сейчас, Вася, Петя, неизвестно кто там, ты сделаешь сейчас уроки сам. Да, ты будешь сам делать математику. Садись, делай уроки сам». Он садится, делает сам. Там трудно, калякает что-то и так далее. Терпения хватает ровно на 15 минут. «Нет, все-таки, давай-давай-давай! Мы быстро сделаем. Пусть все будет неправильно, но это я сделаю, и давай быстро сдадим в школу. Все, пошли! Потому что я, - говорит мамаша, - приготовила обеда и тебе надо есть». Вот и все.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да.

С.БУНТМАН: Вот и все этим кончается у нас.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да-да-да. Я согласен с тобой. Кстати, вот тут до меня был эфир Пархоменко Сережи, и там позвонил человек, который сказал «Почему он называет некоторых людей портянками?» Так, я хочу сказать, что это не он называет, это я. Поэтому не приписывайте эту великолепную характеристику людей, которые ничего не хотят менять в стране и которые довольны ровно тем, что есть, не приписывайте это авторство другому. Это для меня торговая марка, понимаете? Я горжусь этим словом.

С.БУНТМАН: Суд будет?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Оно наиболее точно характеризует...

С.БУНТМАН: Ты будешь на Пархоменко в суд подавать?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: (смеется) Нет, Пархоменко открестился.

С.БУНТМАН: Открестился, все-таки?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, Пархоменко открестился.

С.БУНТМАН: Он, значит, решил не вступать в процесс. Потому что с тобой в процесс вступать очень сурово. Какие-нибудь документы появятся.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну вот, я хочу тебе сказать, что на этой неделе всякие самые разные вещи произвели на меня впечатление. И, конечно, я уже зарекся повторять это имя. Ну, не могу не повторить. Еще раз, знаешь почему? Потому что все мои бабушки и дедушки погибли в Великой Отечественной войне. Вот, я такой несчастный человек, которого рука бабушки и дедушки не касалась. Все они погибли кто в Днепропетровске, кто в Киеве. Вот, понимаешь, лишен был я. Лишен был из-за нацистов, лишен из-за их приспешников. Поэтому вот этот финальный выкрик господина Ющенко, который вчера признал всю УПА, Украинскую повстанческую армию героем России...

С.БУНТМАН: Какой России! Господь с тобой.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет... Ну, да.

С.БУНТМАН: Он признал это национально-освободительным формированием.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, национально-освободительным формированием...

С.БУНТМАН: А разве это не так?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Национально-освободительным формированием... Да. «Разве это не так?» - спрашивает Сергей. Хороший вопрос. Ты знаешь, ты мне сейчас напоминаешь Евгения Джугашвили, который говорит «А тут же запятую Сталин не ставил». Значит, я тебе скажу. Вот, как он эмоционален, Ющенко, так и я эмоционален. Понимаешь? Я не знаю, кто там у Ющенко погиб в Великой Отечественной войне, но я знаю, что мои погибли. Поэтому я за это пасть порву. И рву, публикуя бесконечное количество обвинений Ющенко в том, что он поступает неправильно как в российской, так и в украинской прессе. И должен сказать, что украинская пресса меня тоже печатает. Правда, с проклятиями.

С.БУНТМАН: Ты знаешь, пожалуй, чтобы нам не говорить бесконечно, сейчас, во-первых, перерыв. И ты просто объясни, именно по поводу УПА.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Четко объясню, четко объясню.

С.БУНТМАН: Именно по поводу УПА 1943 года и ликвидированной только в конце 40-х – начале 50-х годов.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, четко объясню.

С.БУНТМАН: Объясни свою позицию именно по Украинской повстанческой армии, а мы сейчас прервемся.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да-да, хорошо.

С.БУНТМАН: Давай.

НОВОСТИ

С.БУНТМАН: Матвей, еще раз привет. Ты здесь, да? С нами?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Привет, мой дорогой, да.

С.БУНТМАН: Ты знаешь, я перевел в режим радиопередачи нашу программу и сразу жить стало легче, жить стало веселей, дорогие товарищи. Так что все здесь... Вы уж извините, а то, понимаете, Матвей не в студии, Матвей далеко – он скрывается от ответственности. Ну, мы с ним спорим заочно. И мне, конечно, хочется здесь подергать его за грудки, за уши или что-нибудь, потеребить за нос. Но, вот, не получается пока. Но, я думаю, приедет, будет.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: То есть ты хочешь того же, что и Джугашвили.

С.БУНТМАН: Да нет! Ну что ты? Он сегодня не просил этого.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: (смеется)

С.БУНТМАН: Вот, не надо. Вот, не надо инсинуаций, пожалуйста, Матвей.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, хорошо-хорошо.

С.БУНТМАН: Вот, скажи мне, пожалуйста, конкретно про УПА. Конкретно.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Значит, конкретно я тебе говорю, но это, конечно, субъективно то, что я говорю.

С.БУНТМАН: Только потом дашь мне перехватить, ладно? Потому что я хочу сказать несколько слов.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, безусловно. Да-да-да. И точно так же, как Ющенко субъективно, правда, как он пишет, что это на основе научных исследований. Если ты посмотришь его указ, так сказать, его основу, там написана первая фраза «На основе научных исследований». Значит, вот, что я хочу сказать. Каждый пишет историю по-своему. Ющенко пишет свою историю Украины. А Россия и Польша, кстати, в которой Украинская повстанческая армия – это террористическая организация, если ты знаешь, они ее так считают – пишут историю по-своему. Значит, лидер страны должен задать себе вопрос. Хорошо, вот, я, например, сейчас сделаю их героями. А как к этому относятся – и дальше он должен задать себе два вопроса – первое, собственное население... Ведь, он же президент всей Украины, а не только ее западной части?

С.БУНТМАН: Да-да. Во-во-во, подходишь! Подходишь, мне кажется, к главному. Да.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. Кстати, эти выборы, я хочу напомнить, Янукович сделал прорыв в западной части Украины и получил там гораздо больше голосов, чем раньше. Это говорит о том, что традиционный электорат Ющенко, ну, как-то чуть-чуть от него отвернулся. Причем, мы видим, как отвернулся – что он получил 2 копейки голосов.

Так вот, первый вопрос, который должен себе ты задать: вот, кто ты? Ты – Прометей? Тогда вырви печень и, так сказать, оставь ее, но уходи с президента. Кто ты, великомученик? Ну, на мать Терезу Ющенко мало похож. Значит, не вреди своему собственному государству. Но, в конце концов, это проблема украинцев, которые ее очень быстро решили, и Ющенко уже, заканчивается его президентство.

С.БУНТМАН: Вот, наконец... Наконец-то ты пришел к тому же выводу, Матвей.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А есть еще одна вещь.

С.БУНТМАН: Я все время тебя убеждаю в этом – что он уже практически не президент. Только может взять какие-нибудь подписать указы или постановления, или что-нибудь еще такое.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: И есть еще одна вещь, простая, элементарная. Я задаю вопрос: понравится Ющенко, если, например, монголы будут праздновать день захвата Киева татаро-монгольскими войсками? Вот, ему понравится этот праздник? Вот, будет к нему приезжать. Вот, понравится ему или нет?

С.БУНТМАН: Да. А, кстати... Подожди, в этом году, по-моему, юбилей? По-моему, 1240-й. Ребят, поправьте.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот! Понимаешь? Вот! Вот, скажи, понравится это?

С.БУНТМАН: Я думаю, что нет.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: И причем, мир-дружба, дипломатические отношения. Ющенко сделал 2 ошибки как президент. Он ссорит половину своего народа с другой половиной и, безусловно, он делает то, что для российских граждан неприемлемо. Потому что российские граждане при всем возможном уважении к независимости Украины, к усилиям, к сложной биографии Степана Бандеры, там с Шухевичем более понятная история. Ну, неприемлемо. Для россиян тот, кто сотрудничал с фашистами ради независимости своей родины от большевизма, является замаранным. Вспомни Власова. Поэтому двойная глупость. Двойное, на мой взгляд, преступление: поссорил свой народ со своим народом, и бесконечная ссора с Россией.

С.БУНТМАН: Значит, у России не монополия на антинацизм – это я должен сказать. Дай я скажу пару слов просто про УПА.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да-да-да, слушаем тебя.

С.БУНТМАН: УПА – это частный случай украинского национального движения. Создана она была в 1943 году, и объявлено было, что будет воевать на 2 фронта. На 2 фронта воевали довольно странно – я так, краткий курс новейшей истории УПА.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да-да-да.

С.БУНТМАН: Довольно странно воевали. В первую очередь это были партизаны, прокоммунистические, советские партизаны. Может быть, во 2-ю или 1-ю здесь, давайте будем спорить, это польское население. Они производили чистки. В основном, это на Западной Украине, в основном, это та часть была оккупированной Украины, которая была еще и присоединена в 1939-м, и часть не присоединена, которая будет большей. Это все не в географических, политических границах, скажем так. А в границах некоей Украины достаточно фантастической это все происходило. Но происходили совершенно конкретные чистки населения. Воевали с польским мирным населением, с просоветским мирным населением, частично воевали с немцами. Но очень интересно, вот, исследования, кстати, показывают, что потери, например, немецких войск – позже были сделаны эти исторические изыскания – потери немцев были все больше и больше, а части все более элитные были. Все больше СС, все больше СС и так далее.

Известны совершенно непредвзятые документы, просто оперативные сводки, когда там продвигалась Красная армия или продвигались просоветские партизанские отряды. Что рядовых разоружать, в общем-то, не трогать, командиров расстреливать УПА тогда. Если они будут мешать, там, отодвигать, пугать. В общем, была такая система во время наступления.

То есть они были между, но гораздо более настроены антисоветски, скажем так. Но дело даже не в этом. Вот этот весь краткий курс – он коту под хвост, если не учитывать одну такую вещь, о которой ты говорил, об Украине. Так же, как, я чуть позже скажу, чем это могло быть для России. Вот та Украина, которую отстаивали, так скажем, за которую боролись эти группы УПА, в частности. И между собой сражаясь. Там есть ОУН(б) – это бандеровские, ОУН мельниковский, друг друга они там истребляли и так далее. Но что за образ был Украины? Он похож на образ России, например, в глазах генерала Шкуро, например. Без инородцев, без кого бы то ни было, такая, вот, чистота некоего украинского такого этноса была.

Вот, если Ющенко под этим... Потому что очень много было тех, кто считал себя разного рода патриотами. Но патриотами чего? Сейчас огромное украинское государство, Матвей. И не мне тебе это рассказывать. Огромная страна, состоящая из многих народов, минимум 2-х языков состоящая, минимум 2-х частей. И ты прав абсолютно, когда ты говоришь, что это президент всей Украины. И вот такое историческое... Да, стоят памятные знаки, там, Краснову, Шкуро и так далее. Потому что на Украине, как, вот, когда она была частью России, распавшейся Российской империи. И, вот, на всей этой территории также и в 40-е годы, как в 10-е и в начале 20-х, шла гражданская война. И каждый отстаивал свой образ своей страны или части своей страны. Вот, меня гораздо больше тревожит, что хотел он этого, не хотел, но это героизация именно националистического, какого-то фантазийно-моноэтнического образа, которого полно в России таких настроений, полно на Украине не знаю в какой степени. А, может быть, и в других странах. Понимаешь? Вот в чем беда-то, вот в чем беда, Матвей.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ты прав. Я бы просто тем, кто, например, говорит «Ну, вот, он так себе представляет» или, вот, людям, которые говорят «Ну, смотрите. Ну, они же тоже, так сказать... Они боролись за независимость, вот, они представляли себе Украину без большевиков, а Бандера даже в Заксенхаузене сидел». Я говорю: «Да, это все правильно. Но представьте себе обычную ситуацию. Вот, я живу в городе Киеве на такой-то улице» – не важно, на какой-то там, да? И вдруг эту улицу переименуют в проспект Бандеры. А я с этим не согласен. Значит, с одной стороны, есть государственный приказ по этому поводу и государственное решение об увековечивании и так далее. А с другой стороны, ну вот, там, мое личное мнение, что это преступник и так далее, да?» Я задаю вопрос: «Для чего меня ссорят с моей улицей? Президент на это не имеет права». И вот этот волюнтаризм... Знаешь, вот, поразительно: он оказался обыкновенным большевиком, Ющенко. Понимаешь?

Ведь, в чем смысл большевизма? «Загоним молотком людей в счастье». Вот он и загоняет молотком людей в счастье. Но люди в демократической стране, подчеркиваю, которой, безусловно, является Украина, как ни крути, они отвечают достойно и демократично. Они его просто не выбрали. Но поразительно, что он для себя не сделал никаких выводов, и до сих пор. Я внимательно посмотрел и украинской прессе, и в западно-украинской прессе. Он себя считает мессией. Но президент – это не мессия, хотел бы напомнить.

С.БУНТМАН: Да, президент – не мессия, президент – это высший чиновник. Дальше. Власов – предатель...

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Извини, одно слово: и я надеюсь, что судьба ему отплатит. И сейчас когда придет Янукович, я надеюсь, что Ющенко еще поживет на проспекте...

С.БУНТМАН: А почему Янукович?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Не важно – к примеру. Вот, придет кто-нибудь, и я лично буду просить, чтобы вот там, где живет Ющенко, чтобы это был проспект Ленина. Понимаешь? И чтобы он жил на проспекте Ленина – тогда, может быть, он поймет.

С.БУНТМАН: Ну, тогда пригласим просто на Ленинский проспект – здесь в Москве есть Ленинский проспект замечательный.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет! В Киеве, в своем доме, в президентской квартире, пусть поживет там.

С.БУНТМАН: А, именно в Киеве, именно в президентской квартире?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да.

С.БУНТМАН: Ты зол. Ты зол, ты страшен! Ты мстителен!

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я зол, потому что это великая моя теплая, замечательная, щедрая, хлебосольная прекрасная страна, понимаешь? Которую насильно загонять в счастье нельзя никому – ни в рыночное счастье, ни в национально-патриотическое и так далее.

С.БУНТМАН: Но, послушай. Послушай, Матвей, здесь пишут нам: «Он боролся против сталинизма за свободу своей родины». И Бандера, и Украинская повстанческая армия боролась. Да, но, понимаешь, у меня, вот, это красно-белое мышление, понимаешь? Или красное, или белое. У меня вот это черно-белое мышление. Это очень страшно, понимаешь? На мой взгляд. И вот давайте, все будет у нас белое или все будет у нас черное, как там черно-красное было знамя, да?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот этому человеку я хочу одно только сказать. Вот, когда я умру и некому будет вспомнить о моих бабушках и дедушках, вот тогда, пожалуйста. А пока я жив, пожалуйста, не надо.

С.БУНТМАН: Понятно. Матвей Ганапольский, слава Тебе, Господи, жив и собирается жить еще долго. И вести передачу, потому что я один не намерен вести передачу совершенно. Не намерен передачу «Перехват».

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А чего это вдруг ты так заговорил? Планы, что ли, у тебя есть какие-то?

С.БУНТМАН: Нет, это у тебя планы. Вот, ты уже начинаешь «пока я жив» и «никому не дам». Я надеюсь, ты говорил о долгом времени таком? Десятилетиями измеряемом?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, да. Столетие даже!

С.БУНТМАН: Ну, все понятно. Хорошо. Столетие. Вот. «Россия состоит минимум из 8-ми частей». Да больше, дорогие друзья! И она в каждом из нас эта часть. И самое главное, чтобы в нас было и белое, и красное, и жовте, блакитне, и я не знаю, какое, серо-буро-малиновое. Вот, мы очень любим себя изнутри красить в одну какую-то краску. И при этом и когда безо всяких уговорок. Вот, я перевожу на великорусский язык то, что говорил о Малороссии Матвей Юрьевич Ганапольский. По-моему, это правильно – перекрашивание в одну краску. Знаешь, это даже не то, что тебя загоняют в счастье, а то, что тебя изнутри перекрашивают в одну краску и не дай Бог у тебя будет какое-нибудь пятнышко внутри не той краски. Вот это очень неправильно. Мне кажется, что Украина к этому не идет. Да и при нормальных стечениях обстоятельств у нас и Россия к этому не должна идти.

Вот тут Павла все уже исхлестали тем кнутом, который он говорит, что нужен России. Здесь говорят: «Пускай Павел сам себя сечет».

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот, извини. Вот здесь, Сережа, очень важно. Вот, здесь пришло сообщение. Я его даже раскрывать не буду полностью.

С.БУНТМАН: Тебе?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Не-не-не, у нас на страничку. «А я не хочу жить на улице Кадырова», - пишут.

С.БУНТМАН: Да.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Так вот, Валентина – не знаю, кто там – Валентина, и протестуйте. Понимаете? Протестуйте, потому что это безобразие. Если вы считаете, например, замечательнейшего Рамзана Кадырова недостойным для того, чтобы улица его...

С.БУНТМАН: А это улица не Рамзана. Это улица не Рамзана Кадырова.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Не-не-не, не важно, Рамзана, его отца...

С.БУНТМАН: Это улица Ахмата Кадырова.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ахмата. Вот, если вы считаете так, понимаете? Потому что кто-то решил сделать подарок Рамзану. Или, например, увековечить память Ахмата Кадырова. Но! Для того и существует время, для того чтобы расставить точки над «i». И кто-то своим волюнтаристским решением сказал: «Вот. Значит, вы вся улица, 150 тысяч человек теперь будете жить на его улице»,

С.БУНТМАН: Вы – бутовские, будете жить.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. Мы – бутовские, будем жить в неизвестном Бутове, но не на улице Кадырова.

С.БУНТМАН: Ну, оно известное.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Каждый отстаивает свою свободу и должен отстаивать эту свободу. В том числе жить на улице, на которой он хочет.

С.БУНТМАН: Ты говорил о Грызлове и о предложении сериала «Другая школа» на России-1. Здесь предлагают снять сериал «Дума». И я так чувствую, что слушатели уже собирают на это народные деньги.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да они сами и есть сериал!

С.БУНТМАН: Так, не показывают же этот сериал! Это какой-то такой, его даже не скачаешь нигде.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да он низкого художественного уровня, поэтому не показывают.

С.БУНТМАН: А это вкусовщина. Вот это вкусовщина, Матвей Юрьевич Ганапольский.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: (смеется) Действительно, да.

С.БУНТМАН: И что? Ты считаешь, что если сериал «Дума» у нас низкого художественного уровня, то его и показывать нельзя. А вдруг я посмотрю? Я хочу посмотреть, как это сделано.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Его надо не показывать, а его надо как понедельники – взять и отменить, понимаешь? И я надеюсь, что я доживу до 2-х вещей. Во-первых, когда Дума будет нормальной, и, во-вторых, когда будет трибунал, международный трибунал по сталинизму.

С.БУНТМАН: Это просто... Вот, Николай Котов, звукорежиссер – ты его знаешь, да? вы знакомы немножко, да?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Знаю, есть такой человек.

С.БУНТМАН: Да. Он мне здесь подсказывает, что эта Дума должна через два «о» писаться. (смеется) По-английски, знаешь?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. Вот так вот, да.

С.БУНТМАН: Это очень жестокий сериал, и его нельзя показывать в дневное время. Так что все заседания будут ночными, как при товарище Сталине.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: (смеется) Да, совершенно верно.

С.БУНТМАН: И его будут показывать life. Все! Матвей Юрьевич Ганапольский, счастливо, дорогой! Пока!

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Счастливо, дорогой мой. До встречи!


Напишите нам
echo@echofm.online
Купить мерч «Эха»:

Боитесь пропустить интересное? Подпишитесь на рассылку «Эха»

Это еженедельный дайджест ключевых материалов сайта

© Radio Echo GmbH, 2025