Перехват - 2009-09-25

С.БУНТМАН: Ну что же? Мы начинаем нашу новую программу «Перехват», уже второй выпуск. Пожалуйста, пользуйтесь смсками для того, чтобы присылать нам темы для обсуждения. И как всегда, вот, Андрей пишет. Андрей всегда пишет в одно слово, это одно как немецкое большое слово.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Сережа, прости пожалуйста. Если ты меня слышишь, добрый вечер.

С.БУНТМАН: Слышу, да.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Извини. Попроси, пожалуйста, звукорежиссеров немного громче сделать твой звук для меня, потому что я его почти не слышу... Да, вот так вот как-то. Добрый вечер, дорогой.

С.БУНТМАН: Да, добрый вечер. Идет видеотрансляция, мы тебя не видим по Скайпу.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А потому что Скайп «Эха» пока не включен, но скоро увидите. А! Вот я сейчас тебя вызываю, и я думаю, что ты сейчас нажмешь и меня увидишь.

С.БУНТМАН: Ты понимаешь в чем дело? Я покажу конфигурацию студии. Если сейчас побегу нажимать – вон там, видите? Вот здесь очень хорошо видно: в 10,5 километрах от меня находится ноутбук, на котором Скайп. Это, понимаешь, это не у вас на Луне, Матвей. Здесь в 6 раз больше сила притяжения, понимаешь? По-моему, в 6, если я хорошо помню школьную программу.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Хорошо, значит, будут глядеть. Ты прекрасен с усами, и это замечательно. Привет, добрый вечер.

С.БУНТМАН: Да, привет. Я напоминаю систему нашей передачи. Система такая. Одна тема, которую выбирает Матвей Ганапольский оттуда, с Луны. Только не Армстронг, ладно? Только не люди на Луне, не следы, не консервная банка от Пепси-Колы, которая там до сих пор валяется – пожалуйста, не это, ладно? Ваши эти дела лунные меня не интересуют. Так вот, что-то земное выбираем. Я тоже выбираю что-то земное и вполне наше здешнее. И вот перехватываем одну-другую тему друг у друга мы, а потом даем вам возможность подбросить нам тему, которую мы в меру своей испорченности перехватим. Вот. Я ясно изложил, нет? По-моему, понятно, да?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Для меня абсолютно.

С.БУНТМАН: Тебе – абсолютно, потому что... Ну, ты в деле, ты понимаешь, ты не можешь судить об этом объективно. Итак, Матвей, твоя первая тема, что тебя поразило сегодня, вчера?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, конечно, много пытался выбрать. Вот сейчас ты меня увидишь и я тебя увижу, и все будет хорошо. Ну, много чего, конечно, было на этой неделе и прекрасного, и ужасного, и, конечно, в первую очередь там всякие Америки, всякие Обамы, Медведевы и так далее. Но, конечно, под конец недели должно было быть что-то махровое, свое, которое сшибает с ног. Ну, это произошло.

Это, конечно, для меня самое главное событие, потому что я понял, что мы здорово бежим назад. Государственно-патриотический клуб «Единой России», обращаю внимание на все слова, готовит представить правителю... правительству РФ.

С.БУНТМАН: «Правителю РФ» - хорошо. (смеется)

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Концепцию духовно-нравственного развития и воспитания личности гражданина России, сообщила координатор клуба Ирина Яровая. Значит, я сейчас не буду касаться всей этой концепции – пусть они ее там пишут и так далее. Я просто прочитаю, какого человека, какого гомункулуса они хотят вылепить. Просто пара фраз. «У российских граждан во многом не сложилась ясно выраженная система ценностных ориентиров, объединяющих россиян в единую историко-культурную и социальную общность. В российском обществе ощущается недостаток сознательно принимаемых большинством граждан принципов и правил жизни. Отсутствует согласие в вопросах корректного и конструктивного социального поведения и выбора жизненных ориентиров». Дальше они задумались, когда писали. Они как бы спросили. Вот они написали это, а потом поняли, что им нужно написать, откуда же этот человек, этот гомункулус должен появиться.

С.БУНТМАН: А это есть какие-то естественные способы – я знал несколько.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, естественные способы – это то, что они все пойдут и повесятся. Потому что при такой Государственной Думе ничего кроме того, что есть, появиться не может. Но после матери Терезы вторые – это все депутаты, особенно из «Единой России», особенно из этого патриотического клуба. Вот, жаль что Венедиктова нет в студии, он бы, наверное, как-то прореагировал.

С.БУНТМАН: Что, позвать?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Они нашли школу. Оказывается, именно в школе должна быть сосредоточена не только интеллектуальная, но и гражданская, духовная и культурная жизнь обучающихся. Теперь, кого они видят идеалом? Читаю, если ты на стуле удержишься, то, ну, как-то все будет нормально: «Современный национальный воспитательный идеал – это высоконравственный творческий компетентный гражданин России, принимающий судьбу отечества как свою личную, осознающий ответственность за настоящее и будущее своей страны, укорененный в духовных и культурных традициях многонационального народа РФ», - говорится в концепции. Документ представляет портреты идеальных выпускников школы и так далее. Дальше этот мусор просто читать не хочу.

С.БУНТМАН: Да, я читал. Ты знаешь, я читал, даже вслух.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. Ну, я не для тебя, ты понимаешь. Заканчиваю свое изложение следующей фразой, поскольку мы уже с тобой в этот раз держим формат. Серега, послушай меня. У нас, знаешь, вот эта передача с тобой – она такая, в каком-то смысле личная, да? В позднее время в пятницу можно сказать, что ты думаешь об этой жизни. Я вот тебе хочу сказать, что вот этими советскими носками дырявыми из кирзы пахнет, конечно, в России современной с национальными программами, с высокими технологиями пахнет часто. Но чтобы пахнуло так, я, конечно, давно этого не видел.

С.БУНТМАН: Неужели, больше чем обычно? Столько вот этого бреда. Это еще очередная просто концепция.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я понимаю. Но ведь мы с тобой просыпаемся каждое утро, мы для чего-то работаем, мы надеемся. И люди работают вокруг нас, они что-то производят. Вот пекари выпекают хлеб, люди делают вино, там, не знаю, машины новые делают и так далее. И думаешь, что это как-то экстраполируется на головы. Но выясняется, что абсолютно никак. И то, что я прочитал, меня просто ужаснуло: потому что я понял, что бежим назад со страшной силой. И самое интересное – и на этом я заканчиваю свое короткое изложение, потому что ты должен сказать что-то по этому поводу.

С.БУНТМАН: Я обязательно скажу, да.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. Я могу тебе сказать знаешь что? Меня ужаснуло это вот чем. Дело даже не в том, что они... Знаешь, я не помню, кто это написал, эту замечательную – кто-то из сатириков наших «Он среди своих, среди друзей своих песенником славится. Сам напишет, сам споет, самому понравится». Вот это когда-то еще в 60-е годы кто-то написал. Я просто хочу тебе сказать, что ладно, если бы они там друг другу это прочитали, выпили водки и забылись тяжелым сном. Но нет! Я тебе клянусь, что это отрыгнется кровью в нашей средней школе, потому что они будут это внедрять.

С.БУНТМАН: Значит так, что мне кажется, Матвей, что мне кажется здесь будет? Будут в среднюю школу вдалбливать патриотизм. Очень забавная была оговорка, я вот тут провожал Верочку в 4-й класс. И разговаривают мамы среди родителей. А там уроки всякие, какие 1-го сентября. И одна из мам говорит: «Ну вот, у них там будет математика, еще что-то такое и эта вот, как ее? Тоталитарность». Имелась в веду толерантность, понимаешь в чем дело? Оговорка гениальная. Так вот, тоталитарность. Урок тоталитарности будет в школе. Начнут они, естественно, с истории. Потому что историю надо переделывать и препарировать так, чтобы она воспитывала вот этого монстра. Потому что то, для чего существует человек, в каких условиях он существует у себя в подъезде, в школе, на улице, в политической жизни, что родители его ощущают – это, вот, совок, ты прав.

Ты помнишь, как родители приходили и ничего не рассказывали? Как родители приходили, какие-то эти бесконечные профсоюзные собрания, которые ничего не решают, выборы, которые просто некий поход на агитпункт, потом на избирательный участок. И вот получается и вот эта чушь двоемыслия, троемыслия, четверомыслия будет растить этого человека, солнце человека новой жизни, человека нового века. И единственное... Ты там дочитал до конца, Матвей? Там замечательное есть предложение. Вот вы знаете, как я люблю Никиту Сергеевича Михалкова в его нынешней государственно-монархической ипостаси.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А, да! Скажи об этом. Это гениально абсолютно.

С.БУНТМАН: Михалков обратил внимание, Михалков посмотрел вокруг, у меня такое ощущение, обратил внимание на всю ту дрянь, которая валяется везде у нас. Понимаешь? Это еще есть легкое психиатрическое сравнение. Маленький ребенок выкидывает из Манежа все игрушки, потому что он считает, что они исчезнут, это ненужное, что вот дальше – вот, вакуум как у тебя там на Луне, просто ничего нет, атмосферы нет, все это исчезает как космический мусор. И что вокруг себя мы устраиваем такое свинство, такую гнусность. Мы с той же самой верой собирали в лесу, и когда не могли это вывезти, мы просто ставили палочку «Памятник свинству». Понимаешь? Как это воспринимают дети? Когда они воспринимают как должное, из них, вот, хрен вырастет какой нежный патриот и так далее, понимаешь? И Никита Сергеевич сказал простейшую фразу. Может, он, конечно, не то имел в виду, но получилось здорово, что «Давайте сначала научимся вокруг себя убирать и не свинячить», понимаешь? А потихоньку вырастет этот самый человек, приличный, нормальный, он же гражданин.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А вот господин Герасимов, председатель комиссии Мосгордумы по культуре и массовым коммуникациям отметил, что сегодня даже взрослые солидные люди, прочитав труды альтернативных историков, считают, что Куликовской битвы не было. Считает, что одним из направлений патриотического клуба «Единой России» должна быть работа по приведению школьных учебников истории к единому государственному стандарту.

Вот мне страшно интересно. Помнишь, мы когда-то вели дискуссию по поводу Общественной палаты? Что это не легитимный орган, и поэтому он будет вот так болтаться без статуса и им можно будет... Ну, короче говоря, вот, понятно: не легитимный орган и поэтому. Так вот, представь себе, в Государственной Думе появился какой-то, бляха-муха, патриотический клуб. И этот патриотический клуб внутри ядра уже говорит о том, что у него должна быть работа по приведению к единому стандарту. Что такое за патриотический клуб?

С.БУНТМАН: Да. Большой знак вопроса. Перехватывай, Матвей, и в пандан к твоей теме.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, если позволишь, можно голосование?

С.БУНТМАН: Да, давай голосование мы сейчас сделаем. Ты можешь сделать, да?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, конечно. Ну, давай, как делали – я завожу, а ты потом эти... Значит, дорогие друзья, вам может 500 тысяч раз не нравиться моя позиция, но я не буду вас агитировать, я вам просто задаю вопрос. Вот вы считаете правильной, верной... Или давай не так. Как вам кажется: нужно проводить работы по созданию... Как он называется, Сережа, вот этот идеальный человек или новый человек?

С.БУНТМАН: Строитель суверенной демократии и госкапитализма.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, строитель суверенной демократии, вот как-то вот это вот все. Должна ли этим заниматься Государственная Дума. Вот просто. Ваше отношение к предложению патриотической группы Государственной Думы РФ. Если вы поддерживаете, а первое у нас всегда «Да», то наберите 660-06-64. Если не поддерживаете, 660-06-65. Если вы поддерживаете патриотическое начинание Государственной Думы по превращению идеального ребенка, по созданию и так далее, и так далее, то, что вы слышали, то 660-06-64. Если не поддерживаете, то 660-06-65. Я вас очень прошу, поскольку у нас, на самом деле, очень маленькая передача и в чистом виде она идет практически 35 минут, то если можно, проголосуйте достаточно быстро, чтобы мы набрали там 300-400 голосов, потому что тенденция, как ты видишь, вполне...

С.БУНТМАН: Вот я покажу, как пока идет голосование. А то знаешь, всегда слушатели интересуются: «Вот вы все нам рассказываете, а голосование не идет».

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, давай не будем терять время, большое спасибо. Все ясно. И ты объявляй.

С.БУНТМАН: И я буду краток. Александр Подрабинек написал суровую статью – обращение к ветеранам по поводу согласия снятия вывески с шашлычной Антисоветской. Уже, знаешь, повторять как старый анекдот, что шашлычная Антисоветская – это была шашлычная, которая была напротив Советской. Это, действительно, вольное ощущение внутри Советского Союза, которому ты ни на грош не веришь, вольное фрондерство, которого так не хватает и в нашей жизни сейчас. И группа ветеранов во главе с Владимиром Ивановичем Долгих написала письмо, и тут же все забегали на цыпочках, тут же повелели снять вывеску. Причем, пригрозили СЭСами, тараканьими, знаешь, охотниками на тараканов, всякими финансовыми проверками и чем угодно.

И Подрабинек написал письмо, суровое, где говорил, что есть одни ветераны и есть другие. Олег Митволь уже попросил разобраться Диму Муратова со своим постоянным автором, хотя, он написал вовсе не в «Новой газете», а написал в Еже и написал у себя в Живом журнале. И вдруг и как по команде, твои любимые мальчуки эти – Матвей, я знаю как ты их обожаешь – «Наши» всколыхнулись и стали устраивать зеленую жизнь Подрабинеку. Об этом мы говорили довольно много. Пусть они не отрицают того, что они на него давят, пусть они подают в суд как хотят, за оскорбление ветеранов, что есть и другие ветераны, например. Но мне кажется, это абсолютно гнусная и аморальная история, как раз вот в строительстве и в выращивании этого гомункулуса. Это отвратительная история, потому что ветеранами манипулируют.

Я понимаю, Владимир Иванович Долгих, который, действительно, в 17 лет пошел, сначала учился, потом стал политруком, потом осваивал боевую науку, потом его отправили под Москву, и в 1943 году он был ранен. Действительно, у него путь серьезный как у молодого мальчика, который воевал. Потом он сделался большим партийным руководителем, и он – защитник всего этого. Всего мрачного, понимаешь, всего безъюморного, абсолютно однозначного идеального того же самого человека, которого десятилетиями воспитывали в Советском Союзе. Ветеранами манипулируют. Что ветеран, знаешь, нквдист в застенке, что ветеран – тот, который в атаку шел первым, понимаешь? Но зато не ветераны те, кто погибали и в партизанских отрядах не той идеологической направленности, будь то Аковцы или зеленые братья – это уже нацисты и фашисты. И это решает довольно немногочисленная группа. Мы должны благодарить ветеранов – они спасли нашу страну, спасли нас от нацизма. Да, все правильно. Но это не значит, что мы по их воспоминаниям и представлениям их молодости должны идти дальше. А «Наши» затеяли опасную игру – это очень опасная хунвэйбинская гитлерюгендовская игра. Вот, Матвей, что я хотел сказать по поводу этого. А у нас 8,9% решают, что, действительно, толково выращивать этого гомункула суверенно-демократического. Я останавливаю, да?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, конечно. Скажи, у нас в 30 минут новости есть?

С.БУНТМАН: Да, конечно, через 15 секунд. Ты что-нибудь потом скажешь, 2 слова по поводу этой истории?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, я потом скажу. У меня чуть-чуть по-другому, ладно?

С.БУНТМАН: Да, хорошо. Вот, Максимова пришла новости читать прямо к нам. Могу ее показать вам, вот такая Максимова замечательная. И сейчас будут новости, а потом мы продолжим и ждем предложений ваших по новым темам в программе «Перехват». Что-то загрустил Ганапольский, видно, тяжко ему эта история воспринимается.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Сложную тему ты поднял. Сложную.

С.БУНТМАН: Сложную, очень. Но надо было, знаешь, нарыв, все-таки, прорвать. Давай, через 3 минуты мы встречаемся.

НОВОСТИ

С.БУНТМАН: Матвей Ганапольский там на экране, я здесь на маленьком экране у вас в компьютере, на сайте «Эха Москвы». +7 985 970-45-45 – телефон для SMS, пожалуйста, присылайте. Вот тут только одно. Матвей, сейчас ты скажешь про Подрабинека, «Наших» и про письмо ветеранам. Александр пишет: «Подрабинек обращается не ко всем ветеранам, а только к тем, кто подписал обращение». Это есть в тексте и это важно, это первое. Второе, спрашивает: «Не тот ли это Долгих, который в ЦК в Политбюро был и он еще жив?» Ему всего 85 лет, конечно, жив. Пожалуйста, Матвей, ты хотел что-то сказать.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, знаешь, тут несколько частей, я просто скажу, что мне кажется попало, а что нет. Конечно, возмутительна история с шашлычной Антисоветской – она возмутительна. Дальше следовало письмо Подрабинека. Знаешь, ну вот, я тебе скажу честно: вот я бы такое письмо не написал. Я особо не выбираю выражений, все об этом знают.

С.БУНТМАН: Ну и я бы не написал. Ну и что?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. Ну...

С.БУНТМАН: Это ж не потому, что ты «Наших» боишься или что-нибудь в этом роде.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Не-не-не. Мне кажется, ну, мне просто жаль этих людей. Это, знаешь, та же самая история, почему Ленина не выносят из Мавзолея. Ну, как бы, наверное, еще не пришло время. Ну, мягко, так говорю, понимаешь, да? Но он написал. А вот дальше я тебе, может быть, скажу то, что тебе не понравится. Вот он сделал шаг, а теперь получает по полной программе. И понимаешь как? Тут тоже есть. Вот, например, Владимира Ивановича Долгих я понимаю – вот ему не понравилось, он счел это оскорблением. А вот то, что этих шавок сурковских натравливают – ну, это уже за бабло их работа или за патриотизм, вот это я уже не знаю зачем. Но они тоже, понимаешь? Они работают, с одной стороны, с правозащитником пусть даже резко выступившим, а с другой стороны, у них ответственная миссия, они будут 4-го октября в день России.

С.БУНТМАН: Хорошо ты замялся. Он День народного единства называется. День России – это 12 июня.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, ну, народного единства – они будут идти впереди Русского марша, и, в общем, будут как бы размывать Русский марш, 20 тысяч человек они хотят собрать и показать, что День народного единства – это не только день «нациков» российских. Вот такая вот история. Поэтому, ну, вот у каждого свое, у каждого своя задача, понимаешь, они это выполняют. А в основе, вот что абсолютно возмутительно, лежит вот эта смычка. Не понравилось кому-то название кафе, и тут же как ты абсолютно правильно заметил, появились тараканы, появился Митволь.

С.БУНТМАН: Манипулируют теми же ветеранами, включая, может быть, члена Политбюро Долгих.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Абсолютно верно. Абсолютно верно. Но ветераны этого никогда не поймут, и в этом самая большая проблема – это пожилые люди, которыми манипулируют. Вот и все.

С.БУНТМАН: Вот, вот, Матвей.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: К сожалению, патовая ситуация.

С.БУНТМАН: Все. Да. Все, закрываем это, перехватывайте.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Только проголосуй.

С.БУНТМАН: Да. А чего проголосовать? А чего тут? Как ты бы проголосовал?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А я тебе сейчас скажу. Ну, у нас обязательно 2 голосования, и если позволишь, я его быстро сделаю. Как вы считаете...

С.БУНТМАН: Ну? (смеется)

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Есть несколько вариантов, я сейчас думаю какой.

С.БУНТМАН: Считаете ли вы справедливым преследование «Нашими» Александра Подрабинека, заслуженным и справедливым преследование?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Как вы считаете, правильно ли подали в суд на Подрабинека.

С.БУНТМАН: Еще не подали. Здесь не в суде дело – пускай подают. А дело в том, что существуют – они это более-менее отрицают – но там есть факты: ходили и на работу, ходили в редакцию, угрожают, весь интернет этого полон. И Борис Якеменко, один из лидеров «Наших», наших православных причем, знаешь? Типа христианских. «Типа» здесь к месту. Так вот, считаете ли вы адекватным, справедливым и заслуженным преследование «Нашими» Александра Подрабинека? Если да, 660-06-64.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Гениально сформулировал.

С.БУНТМАН: Не надо этой грубой лести. Если вы согласны, тогда 660-06-64. Если вы не согласны, 660-06-65. Пока отвечаем, Матвей, на быстрые вопросы, которые нам присылают слушатели. «Скажите, пожалуйста, а герою России Шаманову что-нибудь будет?» У вас там как в этом самом, как это называется? Океан бури на Луне?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ты меня спрашиваешь о Шаманове?

С.БУНТМАН: Да-да-да. Ну, ты же, у тебя вокруг лунная эта самая штуковина. Там слышно про историю с Шамановым? Там слышали телефонный разговор?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да нет, ну, историю Шаманова я знаю. Я вот только, знаешь как? Вот мне предложили написать по этому поводу комментарий, я же на этой неделе был дежурный. А я отказался, потому что достаточно мутная история, и мне все равно, что по этому поводу говорит Шаманов или говорят его обвинители и, там, защитники. А хотя я писал. Да, я писал в начале недели. Просто если он, действительно, сказал эти слова, если, действительно, позвал зондер-команду, хотя она не пришла, то, конечно, он должен за это ответить. Вот я так говорю осторожно, потому что, ну, все-таки, у него слишком высокий пост. Вот, не может командующий ВДВ до таких вещей опускаться.

С.БУНТМАН: Думаешь?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Тут есть еще один, правда, момент, что у него такой вот, правда, бывший – он теперь сказал, что это бывший его зять.

С.БУНТМАН: Но сын его руководит делами бывшего зятя? Сын Юра?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну вот, сложная ситуация. Во всяком случае, я думаю, что министр обороны брать на себя, так сказать, замазывать это дело не будет.

С.БУНТМАН: Я тоже так думаю. Мне кажется, что выяснили, вот тут мы с тобой сошлись. Ну что? Дальше тут голосуют пока. Так, все здесь про нового человека. Здесь говорят: «Разве мы идем дальше? По-моему, пятимся назад. Об этом вы молчите. Хватит о прошлом». А мы и говорим о прошлом, куда мы и пятимся. Причем, пятимся... Знаешь, Матвей, они создали образ прошлого, такой, знаешь, как на экране – «Вот, пожалуйте туда» - открывают виртуальную дверь и всех туда зовут, в это прошлое. А там ничего. А там ничего, представляешь, жуть какая, а? Потому что прошлое это они сами придумали и больше ничего.

Ты мне поясни, пожалуйста, я хотел у тебя спросить. Ты про нового Обаму говорил – не понял я тебя, честно говоря, на этой неделе. Дай я перехвачу твою реплику: не понял я.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я скажу тебе так. Ну, вот ты помнишь, первая история, которая произошла – это то, что когда он отменил элементы ПРО, то Россия забилась в истерике, что это ее победа.

С.БУНТМАН: Ну, было такое дело, да.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. Сейчас произошла еще более опасная вещь. То есть поскольку Россия и США существуют, как бы, в разных стилистических реалиях, прежде всего стилистических – а ты знаешь, насколько стиль в политике важен.

С.БУНТМАН: Еще как.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: То как только он сказал про этот новый курс, про то, что как-то вот теперь страны сами должны, про то, что, как бы, ну, говоря другими...

С.БУНТМАН: Повис! Повис у меня Ганапольский Матвей Юрьевич. Вот что значит Луна – скрылась и все. Я хотел бы сказать, что Матвей Ганапольский - я надеюсь, мы перегрузимся и сейчас мы снова поговорим. Пока хотел бы ответить на ваши вопросы, которые здесь приходят. Ну вот смотри. Здесь нам приходят, и я думаю, что Матвей нас уже не слышит или он включается каким-то образом. Так вот, деньги кончатся быстро – это к первому сюжету, который Матвей Ганапольский нам здесь излагал, я у него периодически перехватываю.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Сергей. Сережа?

С.БУНТМАН: Это была интермедия, теперь слушайте Матвея Ганапольского дальше. Давай Матвей.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. Ты слышишь меня, да?

С.БУНТМАН: Да, продолжай.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. Значит, смысл в чем? Смысл в том, что вот эта вот как бы новая политика, новый Обама, новая Америка, но, прежде всего новая Америка, новая стилистика внешней политики США, которая предлагается миру, она истолковывается как абсолютно полное поражение, абсолютно полное поражение США. То есть как их там называют? Скажи название, напомни мне, как их называют?

С.БУНТМАН: Вот не буду, не люблю такое название.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, хорошо. Вот эти вот самые отстойные, в общем, сдохла Америка, понимаешь? Я считаю и уверен, и написал это в своем комментарии: он сделал страшную ошибку. Он миссию своей страны, а она заточена была ровно под то, что она заточена, он выдал за... знаешь за что? За ошибку предыдущей администрации.

С.БУНТМАН: Так тебе кажется, что он прямо скинул всю, всю миссию своей страны, он просто выбросил ее, да?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, он отказался. Он сказал, что приоритеты были ошибочные, понимаешь? Самолет не самолет, когда он не летит. Когда он стоит, это груда металла. Какая сейчас идея у Америки? Вот, вдумайся. Ты знаешь, что главное для Обамы в его внешнеполитическом курсе сейчас – это страшная сеча с республиканцами по поводу новой политики в отношении страхования. Ты знаешь, это невероятно, это важно, на это пойдут бешеные деньги. В некоторых штатах, вдумайся, до 20% детей не застрахованы. Обама считает, что это невозможно. Но! Дело в том, что Америка без внешней политики – это не Америка, Америка без осуждаемой агрессивной так называемой политики... Еще раз, простая вещь. Кто теперь прижмет к ногтю плохого парня? Мне все равно, кто такой этот плохой парень, мне это абсолютно все равно. Но, понимаешь, по нынешнему Обаме получается простая вещь, заканчиваю я, что бомба у человека. Слышишь меня?

С.БУНТМАН: Да, слышу прекрасно и все слушают.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. Просто тут происходят всякие электронные дела. Бомба в стране появляется сама собой. А я утверждаю, что бомба в любой стране появляется из-за диктатуры в этой стране.

С.БУНТМАН: Ну, есть не диктаторские страны с бомбой. Есть, ведь?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Правильно. Но есть и демократические. Но не бывает середины: либо это диктатура с бомбой, и тогда это вариант Северной Кореи и Ирана, либо это нормальная демократическая страна, которая контролирует свое ядерное оружие.

С.БУНТМАН: Это кто? США?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Как мне кажется, Обама предположил, что все начинается с бомбы. А все начинается – и я это говорю, и на этом настаиваю, как бы кто по этому поводу ничего ни говорил – все начинается с экспорта демократии. Вот тысячу раз кому-то может не нравиться понятие экспорта демократии. Вот эти гуманитарные ценности, которые наработала Европа, которая в результате соединилась в общие 400 миллионов человек, 27 стран. Вот точно это вот в эти вот режимы, где режут, пытают, убивают – это долг человечества продвигать гуманитарные ценности. И мне показалось, что Обама, как бы, в этом смысле не ощущает миссию своей страны. Он вдруг превратился знаешь в кого? Это моя последняя фраза, потому что я смотрю на часы. Он превратился в завхоза Америки, а он должен быть президентом Америки. Вот меня почему-то это насторожило.

С.БУНТМАН: Матвей, мне кажется, что, все-таки, ты несколько преувеличиваешь, потому что мне кажется, Обама сознает эту миссию. Он сознает эту миссию, только не хочет из нее делать дубиной пугало. Понимаешь? Эта миссия не выполнялась именно потому что ею размахивали как дубиной и пугалом. Втыкали как пугало и размахивали как дубиной, вот и все, понимаешь? А Обама гораздо более тонкими делами, гораздо более тонкими заявлениями... Это то, что называется «тихая сила», «спокойная сила». Он делает ровно то, что и заявлял – вот мне так кажется. Так что здесь...

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Может быть, может быть.

С.БУНТМАН: История нас рассудит, Матвей Ганапольский. Хорошо. Проголосовали у нас все уже, все, уже доголосовались до ручки. Ты представляешь, 7% говорит, что правильно, так ему и надо, что «Наши» правы – что по интернету его гоняют, хотели и физически погонять несколько, разобраться, поговорить. Ну, а в суд они начинают подавать только потому, что это стала явная история, у меня такое ощущение, понимаешь? Это стало явно. Я говорю о «Наших» и Подрабинеке.

Про Большой театр спрашивают. Знаешь, Большой театр – это 100 рублей. Картинка на 100 рублях.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да.

С.БУНТМАН: Вот у тебя на Луне сохранились 100 рублей в кармане где-нибудь? Или нет? Или только 10? На 10 беседочка такая.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Прижимаю сторублевку к сердцу.

С.БУНТМАН: А здесь дом с колоннами и с лошадьми на них – это Большой театр. Сейчас колонн не видно, лошадей не видно, почти ничего не видно, там стройка. Недавно оказалось, что они проворовались. Там не сам Большой театр, а компания, такая, типичная, знаешь как этот самый? Как посредническая компания такая, русско-украинская по газу – вот там такая же по реконструкции Большого театра примерно. Где по 3 раза одни и те же сметы оформлялись – ну, может быть, там разные проекты были.

Но тут произошла очень трогательная вещь, я тебе должен сказать. Трогательная и ужасная. Неожиданно выяснилось, что там протекает река Неглинка. Я помню, споры были, как нам быть с Неглинкой, когда ремонтировали еще даже Малый театр. Малый – это маленький, который рядом стоит, там дядька в кресле, помнишь, да? Вот это Малый, желтенький такой. А с колоннами – это под углом к нему стоит. Ну, ладно – приедешь посмотришь. Так вот, представляешь, там оказалась Неглинка и там грунт провалился. Мало того, что проворовались, еще грунт провалился. Представляешь, какая штука? Что скажешь?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я знаю историческую фразу, ну, вспоминается сразу историческая фраза патриарха Тихона «По мощам и елей».

С.БУНТМАН: Это когда канализацию к Мавзолею прорвало?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. Но мне кажется, что, конечно, ну, тщательнее надо просто, чтобы такого не было. Хотя, понятно, что такой ремонт многолетний, почти многовековой или почти вековой – это, конечно, серьезная история. Ну, просто, тщательнее надо. Жаль только, что там на ликвидацию что-то пойдет и так далее. Ну, главное – никто ж не погиб? Ну, бывает. Бывает, Сереж.

С.БУНТМАН: Да, каким-то образом. Можно ли это все еще залатать, понимаешь?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да залатают.

С.БУНТМАН: Это тебе не стенка, где ты сверлом диаметром побольше, знаешь, ты просто проделаешь большую дырку, потом латаешь 2 часа. Здесь немножко посерьезней. У меня уже, знаешь, у меня уже нервный смех по этому поводу, и по поводу большого театра. Я не знаю.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я уверен, что когда-то... Когда там закончат его ремонт? Ну, в какое-то время мы обязательно с тобой войдем и чего-то там такое увидим. И опять Лебединое озеро наше историческое, с которым у «Эха Москвы» связано очень и очень многое.

С.БУНТМАН: Самое главное, Матвей Юрьевич, Лебединое озеро не слушать и не смотреть по черно-белому телевидению, как тогда это было.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да-да, совершенно верно, да.

С.БУНТМАН: В других видах Лебединое озеро – пожалуйста. Все, ребят, мы завершаем сегодняшний «Перехват». В следующий раз у вас будет феерическая сцена из нашего, моего и Ганапольского детства, когда прямо прямой репортаж при приземлении. Из спускаемого аппарата вылезает усталый Ганапольский в там шлемчике с ларингофоном, знаешь, как говорят, когда горлом говорят. И машет, его потом сажают в кресло, и он с вами будет разговаривать. Уже на следующей неделе в следующую пятницу в 22 часа 10 минут. Пока, Матвей, счастливо. Пока! Всем до свидания.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Пока, мой дорогой, счастливо. Уважаемые радиослушатели, до свидания.