Эпл-Вэлэй (Калифорния) - Оксана Мысина, Джон Фридман - История одного города - 2008-02-03
М. МАЙЕРС: 23 часа и 5 минут. Добрый вечер, уважаемые радиослушатели! У микрофона Маша Майерс. И Борис Туманов тоже здесь. Добрый вечер. Здравствуйте!
Б. ТУМАНОВ: Здравствуйте!
М. МАЙЕРС: Сегодня мы отправляемся в город, который… Я, наверное, этот дурацкий вопрос буду Вам задавать до бесконечности. Ну, в случае если у нас будет Берлин или Лондон, я, может быть, промолчу. Но сегодня мы рассказываем вам историю одного Эпл-Вэлэя, поэтому я могу спросить: Борис, где это?!
Б. ТУМАНОВ: А вот я Вам сейчас скажу. Во-первых, не надо путать тот Эпл-Вэлэй, о котором мы будем сейчас рассказывать – а он находится в Калифорнии – с тем Эпл-Вэлэй, который находится в штате Монтана. Вы догадались, что речь идет о Соединенных Штатах Америки, о маленьком городке. Это – одноэтажная Америка. До сих пор Эпл-Вэлэй известен в Книге Гиннеса тем, что уроженец этого города Девид О’Дейл…
М. МАЙЕРС: Можно я гостей представлю?
Б. ТУМАНОВ: А! Простите! Да-да!
М. МАЙЕРС: Я спросила всего лишь, где это.
Б. ТУМАНОВ: В Америке.
М. МАЙЕРС: Дорогие друзья, это в Америке. Как мне везет, что Вы делаете долгие паузы и я могу вставить слово. Я хочу представить наших гостей. Это актриса, лидер группы «Окси-Рокс» Оксана Мысина.
О. МЫСИНА: Добрый-добрый вечер!
М. МАЙЕРС: И Джон Фридман, обозреватель "The Moscow Times".
Д. ФРИДМАН: Добрый вечер!
М. МАЙЕРС: Джон, это не Вы упомянуты в Книге рекордов Гиннеса?
Д. ФРИДМАН: Я слушал с интересом. Вы вот не дали Борису досказать. Я думаю: а может, действительно я – кто его знает!
Б. ТУМАНОВ: Дайте мне докончить. Так вот, город Эпл-Вэлэй известен тем, что уроженец этого города Девид О’Дейл в марте 1994 года победил на соревнованиях по плевкам табачной жвачки, отправив эту самую жвачку на 15 метров 7 сантиметров. Это рекорд, который был занесен в Книгу рекордов Гиннеса и до сих пор никем не превзойден.
О. МЫСИНА: Не переплюнут!
Б. ТУМАНОВ: Да! Это буквальный смысл: никто его не переплюнул до сих пор.
М. МАЙЕРС: Да, это точно. Я сейчас попробую переплюнуть Вас. Вы так много говорите, говорите, а я хочу послушать музыку.
ЗВУЧИТ МУЗЫКАЛЬНАЯ КОМПОЗИЦИЯ
М. МАЙЕРС: Чувствуете дыхание Эпл-Вэлэй?
Б. ТУМАНОВ: Чувствую.
М. МАЙЕРС: Какое оно тогда? Опишите его!
Б. ТУМАНОВ: Оно жаркое, сухое.
М. МАЙЕРС: Горячий воздух.
О. МЫСИНА: 45 градусов!
Б. ТУМАНОВ: Он на границе знаменитой пустыни Мохаве. Он близко к Мексике, между прочим. И, насколько я могу понять этот город, он веселый. Во-первых, эта музыка очень энергична. Она отвечает настрою жителей этого города. Не надо думать, что если это одноэтажная Америка, то обязательно…
М. МАЙЕРС: Ну, уж коли они так плюются!
Б. ТУМАНОВ: Да, пожалуй.
М. МАЙЕРС: Оксана, каким Эпл-Вэлэй был в Вашем сознании и каким он оказался на самом деле, когда Вы впервые туда попали?
Б. ТУМАНОВ: Вот это интересный вопрос.
О. МЫСИНА: Вы знаете, так получилось, что Джон родился в этом городе, и он рассказывал мне о нем еще до того, как я впервые туда попала. Когда я там впервые появилась, у меня было такое чувство, как будто бы я в детство свое попала. Это пустыня, а я родилась в степи, на Украине: там тоже были такие просторы необыкновенные, там был песок, там можно было кататься на велике. Когда мы приезжаем в Эпл-Вэлэй, мы всегда берем с собой велики, садимся на них и едем в песчаные горы на велосипедах и ждем, когда выползут какие-нибудь змеи. Ждем, когда закат наступит и солнце будет садиться. И там потрясающе! Там так красиво! Там грандиозные деревья – кактусовые деревья. Как они называются?
Д. ФРИДМАН: Joshua.
О. МЫСИНА: Joshua-trees.
М. МАЙЕРС: В чем удовольствие, я не понимаю! Когда рассказывают о живописных велосипедных прогулках в горах Швейцарии, я могу понять. А здесь это палящее солнце, этот зной, этот скрипящий на зубах песок!
Д. ФРИДМАН: Да, ветер, который дует в лицо, песок постоянно – это такое потрясающее ощущение!
Б. ТУМАНОВ: Это вестерн!
Д. ФРИДМАН: Да. И вы знаете, очень многие из тех фильмов старых голливудских, которые вы видите по телевизору, в кино, очень часто были сняты в этих краях. Поэтому очень часто мы с Оксаной смотрим телевизор поздно - и вдруг: о! это где-то недалеко от моего дома, это я все узнаю, это наши места. Они снимали очень много фильмов в этом районе, так что это место в некотором роде – Голливуд. Голливуд туда приезжал, чтобы снимать свои фильмы.
М. МАЙЕРС: А как так сложилось, что в пустыне появился этот город. Эпл-Вэлэй (Apple-Valley), насколько я знаю английский язык, яблочная долина.
Д. ФРИДМАН: Это мечта одного сумасшедшего очень богатого человека, который однажды разбогател, потому что занимался нефтью.
М. МАЙЕРС: Он не плевался?
Д. ФРИДМАН: Нет, насколько я знаю, это все после меня произошло. Я родился там в далеком, уже, 1954 году. Я не знаю, именно когда был основан этот город. Я бы сказал, в 40-е годы.
Б. ТУМАНОВ: 40-е годы Вы имеете в виду XIX века?
Д. ФРИДМАН: Нет-нет, ХХ!
Б. ТУМАНОВ: Это такой юный городок?
Д. ФРИДМАН: Да, да, юный! Богом забытый уже.
Б. ТУМАНОВ: А мы о нем не забыли!
Д. ФРИДМАН: Да, видите. Я о нем не забыл. Так вот, человек разбогател на нефти и решил, что он еще какие-то деньги может заработать. И он купил громадное количество земли в середине пустыни. Он думал, что он все это купит и построит там курорт, и будут туда приезжать все звезды из Голливуда, и будет он богатеть, и продавать эту землю заново богатым людям. Но не получилось у него. Он купил всю эту землю в середине пустыни и посадил двадцать или сорок яблоней. Значит, будем это называть Яблочная Долина.
М. МАЙЕРС: Они стали там расти?
Д. ФРИДМАН: Нет, ничего не стало расти! Все сдохло. Когда я родился, я помню к концу 50-х годов то место, про которое говорили, что там были яблони. Но там, кроме песка, ничего не было. Этот человек создал город в надежде, что там будет большой пустынный курорт. И действительно, туда приезжали и снимали кино, как я и говорил. И звезды некоторые покупали дома, там жили. Если вы знаете, помните, Борис, был такой Рой Роджерс, знаменитейший ковбой. Он жил в Эпл-Вэлэй много лет. Была потрясающая джазовая, блюзовая певица Перл Бэйли [Pearl BAILEY; Pearl, «Жемчужина»]. Она жила там вместе со своим мужем, джазовым барабанщиком Луи Беллсоном [Loui Bellson]. Он был одним из лучших барабанщиков джаза. Они жили в Эпл-Вэлэй. Когда я был в пионерском лагере (хотя у нас этого и нет, но будем говорить так), она занималась нашей группой. Так что даже когда я был очень маленький, мне было 6-7 лет, я был знаком с этой великой певицей Перл Бэйли, которая в Эпл-Вэлэй жила.
Б. ТУМАНОВ: У меня вопрос к Вам, Джон, и особенно к Оксане. Средний российский (а совсем недавно - советский) человек о маленьких городах Америки знал преимущественно, и, я думаю, вы меня не опровергнете, по произведению Марка Твена «Том Сойер». Помните этот городок, где Том красил забор, там тетушка Полли.
О. МЫСИНА: Я тетушку Полли даже играла.
Б. ТУМАНОВ: Вот мое восприятие маленького американского городка связано именно с этим. Это где-то далеко, на Миссисипи, но тем не менее. Есть что-то общее между вашими представлениями о марктвеновской Америке и Эпл-Вэлэй?
О. МЫСИНА: Мне кажется, что Эпл-Вэлэй чуть более ближе к земле. Это не такое романтическое место, как, скажем, в романе Марка Твена. Все-таки Марк Твен – это почти сказка. Это такая романтика. Мы смотрели фильмы, которые снимали родители Джона в детстве, когда все были маленькими. Например, я помню кадр, когда брата Джона Терри сняли, когда ему было пять лет (сейчас он знаменитый летчик). Сняли кадр, кода впервые выпал снег в пустыне! И его мама снимает, как он играет с этим снегом. Он в восторге катает какие-то снежки. И вдруг увидел, как в небе летит самолет. И мама взяла камеру и сняла этот самолет и глаза Терри. Он забыл про снег, забыл про маму, забыл про все, забыл про камеру – и смотрел на этот самолет. И стал летчиком. Вот я говорю, что там все ближе к земле, а на самом деле есть фотографии Джона, когда он в два года на лошади в клетчатой рубашке, в ковбойской шляпе скачет со своим братом.
М. МАЙЕРС: И вместо того чтобы стать жокеем знаменитым, стали специалистом по русской литературе. Единственным в Америке практически.
Д. ФРИДМАН: Да. Никакой связи с русской культурой и с русской литературой в Эпл-Вэлэй нет. Но то, о чем говорит Оксана, это действительно так. Я бы сказал, что почти нет связи с тем, что есть у Твена.
Б. ТУМАНОВ: Почему? Потому что другая эпоха?
Д. ФРИДМАН: Да. Во-первых, эпоха другая, но не в этом дело. Эти маленькие города в Миссисипи стоят рядом. Есть улочки, есть заборчики между домами, есть сады. А там, где я родился, ребята, кроме песка, кактусов ничего нет. Когда я там жил, самый ближайший дом был в двух милях от нас. Ничего не было. Сейчас, в 2008 году, немножко другое, конечно. Но когда я там жил, там ничего практически не было. Там были самые мои лучшие друзья – тарантулы, ящерицы, змеи. Я обожал муравьев. Я знал всех муравьев, которые там жили.
М. МАЙЕРС: В лицо знали?
Д. ФРИДМАН: Ну, не будем говорить, что в лицо, но по именам – да. Я знал, что вот здесь и здесь живут красные, а здесь – черные. И я как мальчик ужасный брал палку и начинал смешивать бедных черных и красных муравьев, чтобы они передрались. Это было очень приятно для меня как для мальчика. Поэтому Эпл-Вэлэй очень отличается от Миссисипи и тех мест.
М. МАЙЕРС: Вот мне в школе объясняли, что этот город построен здесь, потому что тут есть путь из варяг в греки, а там был перевал, вот это – мост, а вот это – слияние двух рек. А вот это – стратегическое положение, об этом думал еще Юрий Долгорукий. Условно говоря. Или Юлий Цезарь. А Вы мне говорите, что какой-то ненормальный американец купил кучу песка в Америке и посреди Калифорнии, посадил там яблони, которые тут же сдохли. И вдруг решил, что сделает там курорт. Там не было буровых вышек, градообразующего предприятия, там не было моря, там не было даже озера, которое может стать лечебным спа-курортом. Более того! Меня даже не волнует этот сумасшедший человек, а меня волнуют те люди, которые приехали туда и стали там жить! Это энергетика, наверное, какая-то? Это действительно заколдованное место?
Б. ТУМАНОВ: И чем они там занимаются?
Д. ФРИДМАН: Очень много людей там на пенсии. И, наверное, вам известно, что на пенсии в Америке люди живут очень неплохо. Очень много людей, у которых ревматизм или другие недуги, приезжают в пустыню, где очень сухо и вообще влажности нет, где жарко. И им там хорошо. Им очень хорошо там, где сухо и жарко. Поэтому действительно стали покупать кое-какие дома. Я не могу сказать, что у этого человека дела пошли очень хорошо, потому что он обанкротился и ему пришлось уехать. Но город-то стоял в некотором роде! И люди уже приехали, кто-то там жил, работал, поэтому город до сих пор живет. Но люди приехали туда именно потому, что это было очень хорошее место для отдыха, чтобы жить там уже на пенсии.
О. МЫСИНА: А мама с папой твои, Джон, почему туда поехали?
Д. ФРИДМАН: Потому что они тоже сумасшедшие были. Кто-то сказал моему отцу, что есть растущий город (в то время город был действительно растущим). Кто-то продал моему отцу молочную ферму. А мой отец всю жизнь мечтал иметь свою собственную ферму.
М. МАЙЕРС: Ферму продали-то по дешевке, наверное?
Д. ФРИДМАН: Меня тогда еще не было, поэтому подробностей я вам не скажу – не знаю. Но я знаю, что он купил ферму и через два года тоже обанкротился.
Б. ТУМАНОВ: А ферма была какая, скотоводческая?
Д. ФРИДМАН: Молочная.
М. МАЙЕРС: Понятно. Но он не уехал, несмотря ни на что?
Д. ФРИДМАН: Не уехал. У него денег не было – куда ехать-то? Я смеюсь. Но он стал продавать лампочки по домам, он ездил, потому что между домами большие расстояния. Но он стучал в дверь, выходили хозяйки, а он спрашивал, не хотят ли они купить лампочки. Чтобы выжить каким-то образом, отец этим занимался. Он молодец. Через несколько лет он нашел уже хорошую работу.
Б. ТУМАНОВ: А какую работу можно найти в Эпл-Вэлэй?
Д. ФРИДМАН: Он нашел в другом месте – в большой фирме в Лос-Анджелесе. Он ездил в Лос-Анджелес и работал там.
М. МАЙЕРС: А сколько это километров?
Д. ФРИДМАН: Я не знаю, сколько. Но я скажу, что речь идет о 2,5 часах езды. Сейчас это где-то 1,5 часа.
М. МАЙЕРС: Нормальная московская пробка, в общем-то.
Б. ТУМАНОВ: Маша, я не согласен с Вами. Вы говорите, что нет романтики. Есть там романтика. По крайней мере, я надеюсь. Близость Мексики. Есть ли там испаноговорящие жители?
Д. ФРИДМАН: Я не помню, чтобы их было очень много, когда я там жил. Хотя это неправда, что я сказал. Индейцев в принципе не осталось, но их следы остались. И я всю свою молодую жизнь там находил наконечники стрел и собирал. Были другие вещи: на скалах какие-то надписи.
М. МАЙЕРС: Серьезно?
Д. ФРИДМАН: Да-да!
М. МАЙЕРС: Сегодня это мог бы быть целый музей!
Д. ФРИДМАН: А вот когда я там жил, особенно испаноязычного населения не было. Наверное, их все-таки больше тянет в города. Потому что что там делать? Там в основном жили пенсионеры, их внуки. Там не очень много работы.
Б. ТУМАНОВ: То есть мексиканского колорита: сомбреро, крупные споры – этого нет?
Д. ФРИДМАН: Нет. Мы с вами говорили, что самый близкий город от Эпл-Вэлэй находится в часе езды – это Сан-Бернардино. Вот там действительно много испаноязычных людей из Мексики. Но тогда я не помню, чтобы там было много мексиканцев.
О. МЫСИНА: Они сразу прочувствовали, что не стоит туда ехать.
М. МАЙЕРС: Гиблое место!
Б. ТУМАНОВ: Кстати, о наконечниках стрел: пустыня Мохаве носит название племени, которое там жило когда-то. Поэтому так и назвали пустыню.
М. МАЙЕРС: А сейчас даже резервации не осталось?
Д. ФРИДМАН: Там нет резервации в Калифорнии. В основном резервации в штате Аризона, Нью-Мексика. По-моему, в Неваде тоже есть. Есть в таких штатах. А в Калифорнии, по-моему, нет. Это достаточно жуткая политическая тема. Но в принципе всю хорошую землю государство отобрало у индейцев. А калифорнийская земля очень хорошая.
М. МАЙЕРС: Вы можете судить об этом на протяжении полувека, а Оксана на протяжении 20 лет: как город менялся, как он изменился и что он представляет сегодня. Я могу просто сказать, что он более некрасивый, чем тогда, более грязный, еще более забытый Богом. Вот этот бум, который ожидали тогда, когда я там жил, что будет много денег, будет много людей, не произошел. И город такой грязненький немножко, такой задрипанный. Очень усталый. Другое дело, что для меня это родной воздух, родная земля, и я это обожаю. Но я не очень представляю себе, как бы я сейчас там жил. Может быть, у Оксаны будут другие ощущения, но для меня это немножко жалкий вид.
М. МАЙЕРС: Ну, конечно. Представляете, приехал человек в Москву 20 лет назад. Сейчас живет в таком гигантском многомилионнике. Конечно, Эпл-Вэлэй для Вас такая дача.
Д. ФРИДМАН: А я еще жил в Бостоне, в Париже, в Москве, в Санкт-Петербурге – все-таки я жил в красивых местах. И для меня Эпл-Вэлэй…
М. МАЙЕРС: Нет, давайте не будем так говорить.
О. МЫСИНА: Знаете, когда мы приезжаем в Клермонт, там живет сейчас мама Джона, мы сразу смотрим в сторону Эпл-Вэлэй: как там выглядят облака.
М. МАЙЕРС: А это где-то рядом?
О. МЫСИНА: Да. Облака, которые собираются в пустыне, видны из Клермонта. Клермонт - примерно час езды от Лос-Анджелеса.
Д. ФРИДМАН: Через горы высокие.
О. МЫСИНА: Да. Там облака не такие, как у нас. Они белоснежные, они как-то сгрудиваются, скучиваются, как мороженое. И ты понимаешь: боже мой, там будет дождь! Мы бросаем все дела, все планы, садимся в машину и просто с бешеной скоростью мчимся туда, чтобы поймать этот дождь именно в Эпл-Вэлэй, потому что это что-то невероятное. Это куски дождя, огромные ломти воды падают на тебя с какой-то нечеловеческой силой, скоростью. Ты весь мокрый сразу. Тебе хочется бегать, кричать по этой раскаленной земле. А они падают на раскаленную землю. Это что-то невероятное!
Б. ТУМАНОВ: Это Африка!
Д. ФРИДМАН: Да, да! Конечно!
Б. ТУМАНОВ: Абсолютно идентично!
Д. ФРИДМАН: Да! Я хочу сказать, что Мохаве – это вторая по величине пустыня в мире после Сахары. Я никогда не был в Африке, но не сомневаюсь, что там такой дождь.
Б. ТУМАНОВ: Да, там скапливаются облака и проливаются вдруг, стеной буквально.
М. МАЙЕРС: А потом?
Д. ФРИДМАН: В Эпл-Вэлэй во всяком случае потом просто наводнение. Там вода снесет все, что на пути. Буквально в течение 15-20 минут может быть такое разрушение в городе от этих наводнений после большого дождя!
Б. ТУМАНОВ: Вы знаете, Маша, Джо и Оксана, как мы ни пытаемся рассказать об Эпл-Вэлэй как о городе грязном, маленьком, запущенном и проч., и проч., Максим из Казани настолько увлекся нашим рассказом, что хочет туда поехать. Иначе бы он не задал такого вопроса: есть ли там гостиницы и какие там цены!
М. МАЙЕРС: Очень актуальный вопрос, конечно!
Б. ТУМАНОВ: Молодец, Максим!
О. МЫСИНА: Насколько я понимаю, Борис, Вы знали, что гостиница одна.
Д. ФРИДМАН: Да. И, по-моему, она называется «Окатиа»!
Б. ТУМАНОВ: Да, да! До сих пор! Совершенно верно!
Д. ФРИДМАН: Она одноэтажная.
Б. ТУМАНОВ: Да, одноэтажная. Два или три корпуса.
Д. ФРИДМАН: А сколько стоит, я понятия не имею. Наверное, не очень дорого.
Б. ТУМАНОВ: Наверное, совсем не дорого.
О. МЫСИНА: Да, я думаю, недорого. За 60 долларов, я думаю, можно вполне снять нормальный номер. Можно и за 40 или 45.
Д. ФРИДМАН: Не знаю. Может быть.
М. МАЙЕРС: И, наверное, за стойкой сидит строгая женщина с пучком и смотрит на входящих.
Б. ТУМАНОВ: Нет, по-моему, там сидит дородная добродушная жительница Эпл-Вэлэй, очень приветливая, очень радушная, очень простая. Ну как, я прав?
Д. ФРИДМАН: Я просто хочу сказать, что там действительно, как я начала говорить, грязно, но природа там ГРАНДИОЗНАЯ! Когда мы с Оксаной туда ездим каждый год, мы особо не проводим время в центре городка. Мы проводим время на окраине. И там эти скалы, эти просторы песка, кактусов – это такая потрясающая красота! Человек, живущий в Москве, просто представить себе не может, какой воздух может быть в пустыне: удивительный, чистый воздух. Оксана сказала, что Эпл-Вэлэй в сравнении с Миссисипи ближе к земле. Действительно, есть некоторое ощущение и того, и другого: и земли, и неба, потому что там земля встречается с небом. И все время так. Всегда. Почти нет таких домов, которые могут помешать этому виду. Конечно, я очень советую Максиму поехать в Эпл-Вэлэй и остановиться в гостинице «Окатиа». Пусть он потом напишет и скажет, как там в гостинице, потому что я там никогда не был, хотя я жил в одной миле оттуда.
М. МАЙЕРС: Тогда расскажите про какой-нибудь местный ресторанчик, кабачок или трактирчик.
Б. ТУМАНОВ: Это мой вопрос!
М. МАЙЕРС: Я не спрашиваю про блюда! Я спрашиваю про клетчатую скатерть, про кетчуп на столе в литровых банках или бутылках.
Д. ФРИДМАН: Есть один ресторанчик, в который мы с Оксаной каждый год ездим. Называется по-английски «Country Kitten», «Деревенская кухня».
М. МАЙЕРС: «Кухня в стиле кантри»!
Д. ФРИДМАН: Да, или так. Там грандиозный салат коб. Я не знаю, что это за размер. Борис, скажите! Я по-русски не могу описать. Вот такая тарелка такого размера! Опишите нашим слушателям.
М. МАЙЕРС: Давайте мерить в мисках для борща.
Б. ТУМАНОВ: Ну, Джон показывает тарелку сантиметров 30 шириной и 25 высотой. То есть это такая кастрюля для борща. Это как горшок.
Д. ФРИДМАН: Да, кастрюля, горшок. Совершенно верно. И это наполнено авокадо, ветчиной, яйцами, салатом.
Б. ТУМАНОВ: Крабами?
Д. ФРИДМАН: Можно заказывать, но обычно – нет.
О. МЫСИНА: Курица на гриле с беконом.
Д. ФРИДМАН: Да. И так далее, и так далее. И эта вся большая миска стоит 6 долларов 95 центов.
М. МАЙЕРС: А заправлять чем? Маслом, майонезем?
Д. ФРИДМАН: Есть такая приправа, называется «ранчо».
Б. ТУМАНОВ: Острая она?
Д. ФРИДМАН: Немножко. Чуть-чуть.
О. МЫСИНА: Это невероятный салат! Мы каждый год ездим туда есть этот салат!
Б. ТУМАНОВ: На 6 долларов на целый день можно наесться.
Д. ФРИДМАН: В том-то и дело! На два дня можно наесться, я бы даже сказал.
М. МАЙЕРС: Знаете, что меня поражало? Я была недалеко, в Колорадо. Я не знаю, это традиционное американское или специфика региона (я так понимаю, что не очень далеко Колорадо от Калифорнии): желание все смешивать. Там все – в одну большую миску: курицу, бекон, салат, авокадо. Потом все это ложкой перемешать, ан стол как поставить! Мое диетическое нутро было оскорблено этой американской кухней.
Б. ТУМАНОВ: Американцы – экспериментаторы, понимаете.
Д. ФРИДМАН: Борис такой хороший человек, такой добрый. А можно еще сказать, что американцам не хватает вкуса, с другой стороны. Так что где-то между: или они экспериментаторы, или абсолютное отсутствие вкуса.
М. МАЙЕРС: Извините, я не могу в этом заподозрить одну из ведущих актрис Оксану Мысину, которая ездит за 15 часов лета, чтобы поесть этот дурновкусный салат. Я в это никак не поверю!
Б. ТУМАНОВ: Давайте от салата абстрагируемся на секунду. Вы знаете, о чем я подумал? Все-таки я возьму на себя миссию исправлять впечатления от Эпл-Вэлэй. Смотрите, несмотря на все негативнее явления, о которых вы рассказываете, город растет, простите меня. Ваш город с 60 тысяч населения увеличился до 83 тысяч! Вот сейчас в нем 83 тысячи! Вот так. Все прибывает. Я не знаю, может это все пенсионеры.
Д. ФРИДМАН: Люди, которые застряли, Борис! Они проезжали мимо, деньги кончились!
Б. ТУМАНОВ: Обанкротились и там остались.
О. МЫСИНА: Вы знаете, а для меня этот город – настоящий мираж. Причем мираж, который существует в реальности. Это не просто у тебя в голове или какое-то видение. А это мечта, которая застряла у кого-то как кость в горле, может быть. А кто-то решил остаться до конца в этой мечте и не обращать внимания на какие-то там проблемы.
М. МАЙЕРС: А ведь тяжело жить-то, наверное? И климат тяжелый. Или нет?
Д. ФРИДМАН: Опять-таки это зависит от людей. Для многих это потрясающий климат. Там сухо и жарко. И люди, у которых есть проблемы с костями с астмой, еще с чем-то (я не знаю, потому что у меня пока этого, слава Богу, нет), просто я знаю, что приезжают специально в такие места.
М. МАЙЕРС: Сколько вы можете там пробыть самое длительное? Или это связно с тем, что у вас график напряженный?
О. МЫСИНА: 4-5 часов!
Д. ФРИДМАН: Я мог бы остаться несколько дней.
М. МАЙЕРС: Я так понимаю, из этих 4 часов 3 Оксана тратит на то, чтобы справиться с салатом.
Б. ТУМАНОВ: Один из наших слушателей, Николай Андрианович, задает очень уместный вопрос: «А вода откуда?». Как там с водой? Привозят или водопроводная?
Д. ФРИДМАН: Нет, артезианская скважина.
Б. ТУМАНОВ: Понятно.
Д. ФРИДМАН: Потому что там есть река, которая под землей.
Б. ТУМАНОВ: Это река или озеро?
Д. ФРИДМАН: Нет, именно река. Она течет под землей. Очень редко она выходит наружу, когда есть большие дожди. Но в основном течет под землей.
Б. ТУМАНОВ: Вот я сейчас еще раз буду настаивать на том, что Эпл-Вэлэй хороший город. То, что мы рассказали, несмотря на объективный взгляд (я пытаюсь его обелить, вы пытаетесь его очернить), Оксана из Санкт-Петербурга пишет: «Боже мой! Возьмите меня туда! Я все умею делать!».
Д. ФРИДМАН: Я ее понимаю! Это действительно потрясающее место. Надо понять мое чувство юмора, на самом деле. Просто я такой. На самом деле я очень люблю это потрясающее место. Там красота несусветная. Вот именно природы! Природа там удивительная! Кстати, Маша, может быть, мы послушаем песню Оксаны, потому что в этой песне, которая называется «Дорога», есть ощущение этой земли. Оксана написала эту песню под впечатлением этого места. Музыку написал Дима Ершов, а Оксана написала слова. Это слова по поводу дороги. Вот когда мы едем, обожаем этим американские дороги. Вот здесь вы почувствуете, мне кажется, это лучше, чем в любом рассказе. Музыка всегда говорит хорошо.
М. МАЙЕРС: А мы сейчас попробуем. Давайте?
О. МЫСИНА: Давайте. Может быть, и получится.
ЗВУЧИТ КОМПОЗИЦИЯ «ДОРОГА» В ИСПОЛНЕНИИ ОКСАНЫ МЫСИНОЙ
М. МАЙЕРС: Я не знаю, как Вы, Борис, а я отказываюсь от маленькой корейской машины в московской пробке и грязной этой жиже, по которой я езжу по два часа в день. А я хочу гигантский американский автомобиль с гигантскими боковыми зеркалами, с большим-большим багажником.
Б. ТУМАНОВ: И в пустыню Мохаве!
М. МАЙЕРС: И в пустыню Мохаве, да.
Б. ТУМАНОВ: Я с Вами полностью согласен. Это редко бывает, но сейчас я с Вами согласен полностью, на сто процентов!
М. МАЙЕРС: Сегодня мы рассказываем историю одного маленького, захолустного городишки Эпл-Вэлэй, но который такой яркий, такой самобытный и такой, судя по всему, очаровательный, что не жалко потратить на него «Историю одного города». Хотя как-то с историей и пыльными развалинами у вас как-то не складывается.
Б. ТУМАНОВ: Какие развалины, если он был построен в сороковых годах?
М. МАЙЕРС: Но с другой стороны, а как же наскальные рисунки? А как же древняя живопись?
Б. ТУМАНОВ: Ну, мы упомянули об этом.
Д. ФРИДМАН: Но это же не город, это другое.
М. МАЙЕРС: Но тем не менее, это та атмосфера, которая создается вокруг.
Д. ФРИДМАН: Я просто хочу сказать одну вещь. Раз мы на радио, мы не можем показывать картинки. Поэтому я так передам: мне кажется, что эта песня Оксаны и Димы Ершова удивительно передает дух этого места. Я не знаю, обратили ли вы внимание на гитару Сережи Щетинина в этой песне, человека, который, как я знаю, ни разу не выезжал из Москвы за всю свою жизнь. Но это человек, который потрясающе ощущает воздух Америки.
М. МАЙЕРС: Слушайте, ну возьмите его с собой хоть раз!
Д. ФРИДМАН: Так что потрясающее ощущение Америки в этой песне.
Б. ТУМАНОВ: Я с Вами абсолютно согласен!
М. МАЙЕРС: Оксана, представляете, что он вам сыграет после того, как туда съездит!
О. МЫСИНА: Да-да! Я мечтаю об этом!
Б. ТУМАНОВ: Кстати, полное ощущение, если бы я не знал о том, что это русский композитор, я бы сказал, что это известная какая-нибудь американская песня.
Д. ФРИДМАН: Да, да.
Б. ТУМАНОВ: Кстати, как выглядят дома в вашем городе?
М. МАЙЕРС: Как вообще выглядит пейзаж, мы примерно представляем себе. А как выглядит город?
Д. ФРИДМАН: В основном, это такие простые квадратненькие дома из обычного дерева. Но дело в том, что я родился в глиняном доме. Это одоби называется. Это из больших глиняных кирпичей. Они, наверное, в три-четыре раза больше обычных кирпичей. И весь дом из этого построен. И это очень удобная архитектура. Очень удобная и простая. Дом такой как бы в полукруг немножко стоит, чтобы ловить солнце, с одной стороны. Когда очень жарко летом, мой отец брал шланг и обливал весь дом снаружи. Тогда вода впитывается в эти поры, и через 10-15 минут в доме уже просто прохладно. На улице 43-44 градуса, а в доме прохладно. Это был потрясающий дом. Этот дом стоит в каком-то списке архитектурных строений маленького этого городка.
М. МАЙЕРС: Он сейчас там один?
Д. ФРИДМАН: Нет, их буквально несколько. Но в основном их красят. Вот те, которые существуют, сейчас, в основном перекрашены в белое. А наш дом не перекрашен. Потому что когда красишь, закрываешь все эти поры, и тогда обливать водой бессмысленно.
Б. ТУМАНОВ: Скажите, а вот эта технология индейская?
Д. ФРИДМАН: Индейская, да.
Б. ТУМАНОВ: То есть это аборигены придумали эти кирпичи?
Д. ФРИДМАН: Конечно, я не могу сказать точно. Может, и мексиканцы. Наверное, все племена, которые там жили давным-давно, пользовались этой техникой. Во всяком случае, я всегда себе представлял, что это от американских индейцев.
М. МАЙЕРС: Оксана рассказывала про кадры, где выпадает снег. А сегодня увидеть снег в этом городе – нормальное явление? Или это бывает раз в десятилетие?
Д. ФРИДМАН: Я бы сказал, что это раз в год. Может быть, раз в два года снег идет. Когда идет, то, как и дождь, его очень-очень много. Когда снег идет – то же самое. Там бо-ольшие сугробы. Машины не могут ехать никуда, там все стоит, все магазины закрываются, школы закрываются. Все сидят дома. Два-три дня снег стоит. Потом бывает оттепель, и начинается наводнение.
Б. ТУМАНОВ: У вас бывают минусовые температуры?
Д. ФРИДМАН: Зимой – да, но буквально несколько лет. Обычно зимой от 3 до 10 градусов, наверное.
М. МАЙЕРС: O my god! - как говорят жители Эпл-Вэлэй. А город готов к такой температуре, к такой погоде?
Д. ФРИДМАН: В каком смысле готов?
М. МАЙЕРС: Ну, Вы так с интересом рассказываете, как в доме можно понизить температуру. А как можно повысить?
О. МЫСИНА: В доме у Джона есть камин. Знаете, был такой интереснейший случай, когда мы застали там людей, которые теперь там живут. Мы как раз поехали в Эпл-Вэлэй со старшей сестрой Джона Тиной. И вдруг видим: дверь открыта, и там люди. Джон никогда бы не решился зайти в этот дом, потому что мы стараемся проезжать, чтобы людей, которые там живут, не беспокоить. А Тина – очень общительный человек. Она выбегает и говорит: «Эй, ребята, ребята! Мы все знаем, что есть у вас в доме. У вас есть лошадь!». Они говорят: «Какая лошадь»? А Тина кричит: «Пустите нас! Я вам все покажу!. Они говорят: «Мы не понимаем». А она говорит: «Да я жила в этом доме 20 лет!». Мы вошли, и Тина показала им на камине…
Д. ФРИДМАН: Там на одном камне действительно оказывается образ лошади. Я об этом забыл, а Тина обожала лошадей, поэтому она об этом помнила. И ребята, которые там живут, обалдели. Во-первых, они думали, что Тина – это бывшая жена одного из тех людей, которые там живут. И они страшно испугались, потому что они думали, что она решила напасть на него. Но потом они пустили нас в дом. Поэтому три года назад я вошел впервые в этот дом за 25 лет. Было очень приятно, конечно. Говорят, что нельзя возвращаться домой. Я все-таки на часок, но вернулся домой.
М. МАЙЕРС: Кондиционер там повесили?
Д. ФРИДМАН: Да, да, кондиционер там есть. И они покрасили дом белым цветом, к сожалению.
М. МАЙЕРС: Ой, это, знаете, как мода пошла у нас в России деревянные бревенчатые дома сверху покрывать пластиком. Но это такое святотатство!
Б. ТУМАНОВ: Это то же самое, что красить дом из одоба.
М. МАЙЕРС: Да! Представляете, красить дом из одоба, если это памятник архитектуры.
Б. ТУМАНОВ: Да, и дерево обшивать пластиком.
М. МАЙЕРС: Какая банальность, какой кошмар! Скажите, Оксана, а какое вообще впечатление производят люди, которые живут там?
О. МЫСИНА: Вы знаете, я вспомнила: у нас был визит к старому другу Джона. Он его старше лет на 50-60, наверное. Это такой 90-летний старик.
Д. ФРИДМАН: Был. К сожалению, уже был.
О. МЫСИНА: Джон с ним списался из Москвы, сказал, что хочет обязательно приехать навестить. Мы приехали и долго-долго стучали в дверь, и никто нам не открывал. Мы думали, что его нет дома или что-то случилось. Но мы настойчиво опять стучали, потом пошли погуляли и опять постучали. Вдруг выходит такой красоты человек! В какой-то шляпке с перышком, в голубой рубашке, с каким-то галстуком индейским.
Б. ТУМАНОВ: Да, с индейским шнурком.
О. МЫСИНА: Индейцы делают такие потрясающие галстуки с бирюзой.
Д. ФРИДМАН: Боло называются.
О. МЫСИНА: Я помню его глаза. Какие-то необыкновенные голубые глаза. И мы сидели, пили чай, и они разговаривали с Джоном. Он помнит его еще 6-летним мальчиком. Его жена преподавала у Джона чуть ли не в детском саду.
Д. ФРИДМАН: Да, во втором или третьем классе.
Б. ТУМАНОВ: Так Вы узнали, что в Эпл-Вэлэй есть детский сад.
Д. ФРИДМАН: Во всяком случае был!
Б. ТУМАНОВ: Кстати!
М. МАЙЕРС: Лет 50 назад!
Д. ФРИДМАН: Я думаю, что и теперь есть, потому что я знаю, что сейчас есть уже две школы. Когда я там был, была одна школа. А теперь я точно знаю, что две. Так что, наверное, есть детский сад.
О. МЫСИНА: Вы знаете, просто это долго рассказывать, а уже мало осталось от эфира. Но у меня ощущение от этого мужчины, от этого американца пожилого, такая одухотворенность, как, допустим, от академика Сахарова. Я помню это чувство. Вот так он с нами общался: какая-то высота, какая-то нежность, какая-то тонкость, поэзия, ум – все там было.
Д. ФРИДМАН: Причем пустынный ум, пустынное ощущение – он же человек пустыни! Он там провел всю свою жизнь, и он очень сочетался с камнями, с этими скалами, с песком, с этими кактусами. Человек, который очень был похож на пустыню сам. Он приехал, кстати, молодым человеком туда, чтобы продавать эту землю. Он купил себе землю и решил, что будет тоже продавать. Он всю свою жизнь этим занимался. И когда последний раз мы его видели перед смертью, перед тем, как он умер, ему было действительно 90 или больше. И он до сих пор нам рассказывал, что сейчас все пойдет. Он говорил: «Джон, ты поверь! Сейчас все пойдет! Сейчас из Лос-Анджелеса приедут и будут покупать землю».
Б. ТУМАНОВ: Его оптимизм вполне оправдан! Если он, занимаясь продажей земли в Эпл-Вэлэй дожил до возраста 90 и больше лет, значит это все-таки очень здоровое и полезное занятие.
Д. ФРИДМАН: Да, да.
М. МАЙЕРС: Сейчас после нашей передачи уж точно пойдет дело! Я вообще расскажу «кухонные тайны», как у Матвея Ганапольского. Перед передачей приходит Борис Туманов и говорит: «Маша, мы сегодня будем рассказывать о потрясающем городе Эпл-Вэлэй»! Я спрашиваю: «А Вы что-нибудь о нем накопали?». Он говорит: «Да, накопал: там есть одна гостиница и одна газета»!
Д. ФРИДМАН: А я два раза был на обложке этой газеты, кстати.
М. МАЙЕРС: А что за газета? Нам же надо поддерживать коллег! Давайте раскручивать эпл-вэлэйскую журналистику. Как называется газета, Джон?
Д. ФРИДМАН: Тогда она называлась «News herald». Сейчас, может быть, по-другому.
М. МАЙЕРС: «Herald News».
Б. ТУМАНОВ: «Вестник новостей» в переводе.
М. МАЙЕРС: Нет, пусть это будет «Apple-Valley Dayly».
Б. ТУМАНОВ: Все-таки я не могу забыть Марка Твена. Наверняка, эта газета рассказывает местные новости, местные сплетни. В 19 веке это было: миссис Джонсон сварила горшочек варенья, и все соседи попробовали и пришли в восторг.
Д. ФРИДМАН: Да: приехала тетя навестить какую-то женщину или своего брата.
Б. ТУМАНОВ: Это сегодня тоже печатается, вот видите.
Д. ФРИДМАН: Да. Вы абсолютно правы. Просто хочу еще быстренько сказать, что у нас дома висит первая полоса, где я действительно запечатлен на обложке двухлетним…
М. МАЙЕРС: Одну секунду! Борис, Ваши предположения: как господин Джон Фридман мог попасть на обложку «Apple-Valley Dayly»? Не важно, в каком возрасте. Он варенья не варит. Вот представьте себе сенсацию от Джона Фридмана! Причем, сплетня о Джоне Фридмане!
Б. ТУМАНОВ: Думаю, что в двухлетнем возрасте он попал как малолетний преступник! Он стравил черных и красных муравьев! И был застигнут на месте преступления местным единственным полицейским!
М. МАЙЕРС: Шерифом! Со звездой! Я вам более скажу! А в 20-летнем возрасте он попал как истинный, настоящий развратник, потому что он сумел соблазнить знаменитую русскую актрису!
Б. ТУМАНОВ: Вот это – пожалуйста, да.
Д. ФРИДМАН: Так все намного интереснее правды, поэтому мы оставляем все как есть! Как Вы сказали, пусть так и будет!
Б. ТУМАНОВ: Соблазнитель! Не развратник, а соблазнитель!
М. МАЙЕРС: Да, простите. Как главный эпл-вэлэйский соблазнитель!
Б. ТУМАНОВ: Мачо!
М. МАЙЕРС: Как преступник и как соблазнитель!
Б. ТУМАНОВ: Малолетний, причем, заметьте!
М. МАЙЕРС: Вот увидите, тиражи этой газеты с сегодняшнего дня увеличатся!
Б. ТУМАНОВ: Кстати, наша сегодняшняя встреча будет очень полезна для жителей Эпл-Вэлэя и вот почему. Один из наших слушателей – Андрей из Москвы (кстати, будете в Эпл-Вэлэй, напишите туда) – говорит: глиняные дома не обязательно красить белой краской, их просто белят известью, и они отлично дышат! Так что если в Эпл-Вэлэй кто-то этого не знает, сообщите им, пожалуйста!
Д. ФРИДМАН: Обязательно сообщу!
Б. ТУМАНОВ: Чтобы они были и белые, и дышали, вместе с тем.
М. МАЙЕРС: Ну что, у нас остается 2 минуты. Можно у вас попросить по одной минуте, буквально: если действительно гипотетически представить себе, что кого-то из нашей многомиллионной аудитории мы все-таки сподвигнем на то, чтобы посетить этот город.
Б. ТУМАНОВ: Мы уже сподвигли!
М. МАЙЕРС: Ваши рекомендации, как будто вы обращаетесь к этому человеку.
Д. ФРИДМАН: Обязательно надо туда приехать, когда дождь идет.
М. МАЙЕРС: Это когда?
Д. ФРИДМАН: Эти дожди бывают летом, когда очень жарко, когда надвигаются тучи со стороны океана, который не очень-то далеко оттуда. Это действительно грандиозная красота! Оксана рассказывала. Что мы забыли сказать: когда вода попадает в эту очень сухую землю, такой запах распускается!
Б. ТУМАНОВ: Аромат!
Д. ФРИДМАН: Потрясающий! И есть еще такое растение – грисуот. Оно питается не водой, а отходами машин. Вот грис (grees) – это масло, масляное дерево. Когда вода попадает на эти растения, просто удивительный запах. Поэтому обязательно надо туда попасть летом, когда будет дождь, потому что это просто неописуемая красота.
Б. ТУМАНОВ: А змей там надо опасаться?
Д. ФРИДМАН: Да, мы всегда их боялись!
М. МАЙЕРС: Муравьев не боялись, а змей боялись! Оксана, Ваши рекомендации!
О. МЫСИНА: Вы знаете, я раскрою секрет, но это секрет такой общечеловеческий: заниматься любовью на этой земле – это самое невероятное наслаждение, особенно на закате!
Б. ТУМАНОВ: Браво!
М. МАЙЕРС: Браво! Это Оксана Мысина!
Б. ТУМАНОВ: Великолепная концовка! Браво, Оксана!
М. МАЙЕРС: Оксана Мысина, актриса, лидер группы «Окси-Рокс» и Джон Фридман, обозреватель "The Moscow Times", писатель, уроженец города Эпл-Вэлэй, чудесного места, историю которого мы вам сегодня рассказывали. Спасибо!