Лос-Анджелес - Родион Нахапетов, Наташа Шляпникоф - История одного города - 2006-07-16

16 июля 2006 года.

15.13 – 16.00

В эфире радиостанции "Эхо Москвы" - Наташа Шляпникоф, кинопродюсер; Родион Нахапетов, актер, кинорежиссер.

Эфир ведут Маша Майерс, Борис Туманов.

М. МАЙЕРС: 15 часов 13 минут. Здравствуйте. Борис Туманов, редактор международного отдела журнала "Новое время".

Б. ТУМАНОВ: Здравствуйте.

М. МАЙЕРС: Борис, вы сегодня будете говорить по-испански, по-английски?

Б. ТУМАНОВ: И по-испански, и по-английски, но я предоставляю эту привилегию нашим гостям. А вот по-испански я все-таки произнесу одну фразу…

М. МАЙЕРС: Успеете. Или вы с нее хотели начать? Сейчас я только гостей представлю с вашего позволения.

Б. ТУМАНОВ: Разумеется, разумеется.

М. МАЙЕРС: Сегодня в этой студии Наташа Шляпникоф, кинопродюсер. Здравствуйте, Наташа.

Н. ШЛЯПНИКОФ: Здравствуйте.

М. МАЙЕРС: И Родион Нахапетов, актер, кинорежиссер. Здравствуйте, Родион.

Р. НАХАПЕТОВ: Добрый день.

М. МАЙЕРС: Вот такая у нас компания. А теперь, Борис, вам слово. Пожалуйста, блесните эрудицией и интеллектом.

Б. ТУМАНОВ: Во-первых, мы все знаем о Лос-Анджелесе только его название.

М. МАЙЕРС: Нет, мы еще кое-что о нем знаем. Там Дисней-ленд, между прочим.

Б. ТУМАНОВ: Дисней-ленд, Голливуд и прочее. Но сам город, оказывается, его официальное настоящее название очень длинное. Он называется Пуэбло де Нуэстро Сеньора ла Рейна де Лос-Анхелес де Порсьункула. Вот как называется этот город.

М. МАЙЕРС: Это правда, уважаемые гости?

Р. НАХАПЕТОВ: Вот Наташа по-испански говорит, может перевести.

Н. ШЛЯПНИКОФ: Это Божья Матерь.

Б. ТУМАНОВ: Город нашей сеньоры, то есть госпожи - Божьей Матери, королевы Лос-Анджелеса.

Н. ШЛЯПНИКОФ: А Лос-Анджелес - это значит "ангелы".

Б. ТУМАНОВ: Да, де Порсьункула - это название речки, которая протекает там. Маленькая.

Р. НАХАПЕТОВ: Грязненькая.

М. МАЙЕРС: Маленькая, грязненькая речка где-то на юге Соединенных Штатов Америки. Скажите, пожалуйста, ведь действительно мы, кроме того, что Лос-Анджелес сегодня центр мирового кинематографа, про это больше ничего не знаем. Знаем еще, что Дисней-ленд есть. Родион, вот вы в первый раз приехали в этот город. Это все-таки город кино или что-то там еще происходит интересное?

Р. НАХАПЕТОВ: Я первый раз туда приехал в 1975 году, это очень давно было, я привозил картину свою в Сан-Франциско, а потом мне сказали: "Вот, полетишь в Лос-Анджелес и посмотришь Голливуд". Большего разочарования я не испытывал никогда, потому что мне казалось, что это… ну, уж если "Мосфильм" - красивая студия, большая, то что такое Голливуд - это, наверное, что-то немыслимой красоты. А оказалось, что это просто голые стены, студии я имею в виду, закрытые, без окон. И город сам большой очень. То есть первое впечатление у меня было очень безрадостное, я не вынес оттуда, что "вот в этот город я хочу приехать", "вот здесь я хочу умереть", "вот здесь я хочу создавать фильмы". Нет, наоборот, думаю, "Боже мой, надо скорей в Москву, тут лучше".

М. МАЙЕРС: А как менялось это ощущение города со временем?

Н. ШЛЯПНИКОФ: Ну, это именно первое впечатление, потому что первое впечатление бывает чисто туристическое, тогда ты видишь красивые здания, архитектуру, гид тебе рассказывает и ты впитываешь и красоту, и знания. Когда ты приезжаешь просто познакомиться со студиями, то это студии прежде всего это не стены, это прежде всего категории людей, с которыми ты встречаешься, если это Спилберг - это одно, или какой-то знаменитый режиссер, артисты, тогда город начинает оживать. Это не стены, это уже тогда человеческие отношения. Что касается первого приезда, очень короткого, мимолетного такого, я просто залетел туда и тут же выскочил, то Сан-Франциско в этом смысле был значительно более интересным городом, потому что в нем действительно история, он расположен на холмах, очень красиво. Лос-Анджелес плоский, растянутый бесконечно, это длиннющий город. Чтобы переехать с одного конца в другой ты тратишь полтора-два часа.

М. МАЙЕРС: Это без пробок?

Р. НАХАПЕТОВ: Без пробок. А пробок там много.

Н. ШЛЯПНИКОФ: Там никто не ходит вообще. Там все на машинах только передвигаются.

М. МАЙЕРС: Слушайте, но это же туристический… То, что я читала, я никогда не была в Лос-Анджелесе, но что это туристическая Мекка, это какой-то роскошный климат, побережье. А что там делать, если у меня нет машины, я никуда не могу пойти? Вижу только стены?

Р. НАХАПЕТОВ: Нет, нет, ну, я имел в виду студии. Там есть, что посмотреть, безусловно. Вы назвали Дисней-ленд. И есть "Юниверсал" - студия, где ты можешь посмотреть какие-то известные…

М. МАЙЕРС: Декорации?

Р. НАХАПЕТОВ: Не только декорации, а там шоу.

Н. ШЛЯПНИКОФ: Да, показывают, как снимают фильмы.

Р. НАХАПЕТОВ: И пожары, землетрясения в метро - это все создано на уровне таком, что вот я, кинематографист, и я поражен, как это сделано, так здорово, что просто такое ощущение, что ты реально присутствуешь во время огромного землетрясения. Но об этом особый разговор, потому что мы пережили там землетрясение. Там самые высокие в мире "русские горки". Приезжают, естественно, на машинах. Наташа очень точно заметила, что прохожих, как, допустим, в Нью-Йорке, в Москве, в Сан-Франциско, где ты ходишь, заходишь в кафе, встречаешься со знакомыми, можешь пройтись с собачкой - нет, все заезжают в какие-то свои или виллы, или в какие-то домики свои и все, людей как таковых ты можешь встретить только в восточных районах города, где много мексиканцев, им деваться некуда, потому что они живут в тесных квартирках и они вынуждены находиться на улице.

Б. ТУМАНОВ: Родион, слушая вас, я вот о чем подумал. Вы упомянули Сан-Франциско, так можно сказать о Париже, о Москве и так далее: в каждом городе есть атмосфера какая-то, присущая именно этому городу, но речь идет в большинстве случаев о городах компактных, как тот же Сан-Франциско. А есть ли атмосфера в Лос-Анджелесе, в этом городе бесконечно растянутом, без пешеходов, без каких-то центральных кварталов? Если есть, то как ее можно охарактеризовать?

Р. НАХАПЕТОВ: Вы знаете, Лос-Анджелес - город, я бы сказал, разносторонний. Разные есть районы в нем. Есть фешенебельные - Беверли-Хиллз, Малибу, Санта-Моника, и есть районы центра города, так называемый Даун-таун, где бизнес есть, там почти все ходят в костюмах, и есть районы корейские, где этнические такие расселились, Чайна-таун есть. Поэтому сказать, какая атмосфера вообще в городе, очень трудно, потому что Беверли-Хиллз, где в школе, скажем, очень много арабских детей, потому что у них деньги и они могут себе и покупать огромные виллы, где раньше были только артисты, а сейчас уже те, у кого большой тугой кошелек, они могут купить, и русские могут купить и покупают, кстати. Мы живем недалеко от Беверли-Хиллз, там атмосфера очень такая, я бы сказал, скрытая, потому что, опять же, люди спрятаны, а мы можем встретиться только на парковке где-то, на стоянке: "Привет. - Привет", сесть в машину и разъехаться. Но очень много ходят друг к другу в гости, в дом, а дома, как вы знаете, там должны иметь и бассейн, и где ты можешь посидеть, пообщаться с друзьями.

Н. ШЛЯПНИКОФ: Малибу тоже очень красивый район, мы там жили пять лет, там тоже своя атмосфера. Там многие люди из кино живут, но очень там спокойно.

Р. НАХАПЕТОВ: Как деревня своего рода, но только на океане.

М. МАЙЕРС: А вот в связи с тем, что вы рассказали, что есть Чайна-таун, есть корейский район, мексиканский, легко адаптировались вы в этом городе?

Р. НАХАПЕТОВ: И вот Наташа добавила, не знаю, услышали ли наши слушатели, что есть и русский район, где очень много русских, можно пройтись, почти забыв, где ты находишься.

Б. ТУМАНОВ: Что-то вроде Брайтон-Бич.

М. МАЙЕРС: Поэтому адаптироваться было просто.

Б. ТУМАНОВ: Я, пожалуй, скажу так: атмосфера в Лос-Анджелесе есть, и если меня попросили бы после ваших рассказов охарактеризовать, видимо, ее прелесть в ее калейдоскопичности.

Н. ШЛЯПНИКОФ: Да.

М. МАЙЕРС: А вот вопрос пришел на пейджер: "Сколько лет назад и кем был основан город Ангелов?".

Б. ТУМАНОВ: Да, я могу ответить на этот вопрос, а на второй вопрос ответят наши гости. Город Ангелов был основан в 1781 году, а американским он стал в 1848-м. Лос-Анджелес и Лос-Анджелесскую бухту открыли еще португальцы в XVI веке, был такой адмирал Карвальо, потом туда пришли испанцы в XVIII веке, а потом эту часть Мексики американцы отобрали у мексиканцев, и в 1848 году Лос-Анджелес стал вотчиной Соединенных Штатов, но тогда там проживало очень мало - 2300 человек.

М. МАЙЕРС: А сейчас сколько людей живет в Лос-Анджелесе?

Р. НАХАПЕТОВ: Я думаю, очень трудно посчитать, потому что там так же, как в Москве, много неучтенных проезжих, проезжающих или задерживающихся случайно, но больше 12 миллионов.

Б. ТУМАНОВ: Я уточню: 4 миллиона в главной агломерации и 17, почти 18 миллионов во всем районе Лос-Анджелеса.

М. МАЙЕРС: По какому адресу находится театр режиссера Лейна Дэвиса, того самого Мейсона из сериала "Санта-Барбара"?

Н. ШЛЯПНИКОФ: Лейн недавно переехал в штат Джорджия, он уехал из Лос-Анджелеса, но он все время возвращается работать.

М. МАЙЕРС: А театр действительно существует?

Н. ШЛЯПНИКОФ: Да, театр его существует, и он сейчас в Лос-Анджелесе, он нам звонил недавно, но вообще он переехал в детьми в Джорджию, он себе купил дом подальше от Лос-Анджелеса.

М. МАЙЕРС: А вот то, что Борис сейчас рассказывал о мексиканском, португальском, испанском наследии, как это сегодня проявляется? Мы слышим в новостях о том, что строят какую-то умопомрачительную стену на американо-мексиканской границе. Насколько сегодня этот город имеет испанский колорит?

Р. НАХАПЕТОВ: Ну, достаточно просто, во-первых, побывать в Лос-Анджелесе и узнать, какие районы есть, чтобы понять, что в названиях самих остался вот этот дух - Санта-Моника, Сан-Висенте, до этого мы жили в Осанто, Осанто-вей. И города, которые рядом с Лос-Анджелесом, они все имеют корни испанские, мексиканские. Что касается самих мексиканцев, то их такое количество, вот то, что я и сказал, неучтенных, перебежавших через границу, в год примерно их перебегает - нелегально, естественно - более миллиона. И они должны раствориться, они не просто перебегают, а они плодятся, я извиняюсь за грубое слово. И дети их сразу же обретают статус американцев, потому что раз ты родился - не важно, как ты, мама оказалась в Штатах - Америка обеспечивает минимум каких-то социальных гарантий, защищает этих детей уже как американцев. А они, в отличие от белых американцев, они имеют не одного ребенка, а двух, трех, иной раз и больше, поэтому их становится все больше, больше, больше.

М. МАЙЕРС: Это ощутимо, да?

Р. НАХАПЕТОВ: Это не просто ощутимо, а это заметно невооруженным глазом: ты идешь по улицам, ты заходишь в магазин, видишь хронику, где показывают постоянно. Все, что случается, негативные, в основном, какие-то вещи, которые происходят - ограбления, убийства и так далее - так или иначе, мексиканский вопрос стоит достаточно остро.

М. МАЙЕРС: Ну, кстати, когда я знакомилась с материалами по Лос-Анджелесу, в одной из статей в Интернете было три главных недостатка этого города: преступность - второе место после Нью-Йорка по всей Америке, землетрясения и питьевая вода. Вот прокомментируйте, правда это?

Н. ШЛЯПНИКОФ: А смог? Не говорили про смог?

М. МАЙЕРС: Нет, про смог ничего не было.

Б. ТУМАНОВ: Смог - это ужасно.

Н. ШЛЯПНИКОФ: Смог - это четвертое.

Р. НАХАПЕТОВ: Ну, миллионы автомобилей. Конечно, выхлопные газы, и так как в чаше находится Лос-Анджелес, то воздух там как бы стоит, не движется, поэтому даже когда-то подлетаешь к Лос-Анджелесу, помимо того, что ты видишь множество голубеньких таких квадратиков - бассейнов, ты видишь над всем сизая дымка такая, колпак.

Б. ТУМАНОВ: Неужели близость океана не меняет ничего?

Н. ШЛЯПНИКОФ: Не очень.

Р. НАХАПЕТОВ: Ну, зависит от ветра. Бывает, когда Сантана - ветер такой специфический, который приносит с одной стороны облегчение, потому что сильный ветер все равно очищает воздух, а с другой приносит огромное количество пожаров, то есть это еще к тем бедствиям, которые вы сказали, добавляется еще огромное количество пожаров.

М. МАЙЕРС: Вот вы, когда сказали про смог, я как раз думала, что основную причину вы назовете пожары, а не автомобильное движение.

Р. НАХАПЕТОВ: Нет, нет, автомобили, потому что такое количество автомобилей в Лос-Анджелесе, и вообще уникален город тем, что там колоссальное количество развязок, всякого рода артерий дорожных, которые наполнены автомобилями.

М. МАЙЕРС: А парковок?

Р. НАХАПЕТОВ: Парковок гораздо больше, чем здесь, и там продумано это с самого начала. Не могут построить кинотеатр, в котором нет парковки. А у нас открывается кинотеатр, а поставить машину негде, или ресторан, театр или еще что-то.

М. МАЙЕРС: Это правда. Дорогие друзья. Это программа "История одного города", мы сегодня рассказываем вам историю одного Лос-Анджелеса. Мы продолжим после выпуска новостей.

НОВОСТИ

М. МАЙЕРС: 15.35. Давайте вернемся к этим негативным кошмарам Лос-Анджелеса, о которых я сказала в первой половине программы. Смог, преступность, а что касается землетрясений и питьевой воды, будто бы ее в Лос-Анджелесе очень мало.

Р. НАХАПЕТОВ: Мы добавили еще пожары. Отравление отдыха, в связи с этим астматические явления, увеличивается количество больных с респираторными всякого рода отклонениями и так далее. Землетрясения мы пережили и не одно, и это, конечно, никому не советуем испытать. И одна из особенно неприятных вещей это то, что… потом еще о другой, еще одна беда есть… неприятно то, что это происходит неожиданно, то есть это случается рано утром, тебя трясет, не знаешь, куда бежать, не знаешь, что на тебя свалится и как долго это будет продолжаться. Кроме того психологическое давление от того, что там проходит разлом и грозят, что будет свыше 8 баллов, а это значит, что погребен будет Лос-Анджелес, волны затопят и поэтому этот страх - на меня, например, не действует - но Наташа очень переживает всегда и это создает психологическое напряжение, что может такое случится и тогда что делать?

Б. ТУМАНОВ: Уж больно мрачную картину вы вынудили наших гостей нарисовать, Маша.

М. МАЙЕРС: Подождите, еще одна беда.

Р. НАХАПЕТОВ: Есть районы, вот Малибу, которые подвержены селевым оползням и это тоже вещь очень неприятная, потому что с гор несутся потоки, которые смывают дома, подмывают целые виллы, районы, и это рушится вниз, после этого единственная дорога, которая в Малибу проходит, она закрывается. У нас было несколько раз, когда чтобы проехать на работу, ты должен проехать вокруг чуть ли не сто километров в объезд.

М. МАЙЕРС: Но, представляете, именно это место выбрал весь мир для того, чтобы создать там "фабрику грез". Самый большой ведь город, по-моему, на тихоокеанском побережье Америки?

Б. ТУМАНОВ: По населению это самый большой город, если мы возьмем 18 миллионов. Вот Светлана Ивановна из Москвы задает вопрос: "Правда ли, что есть еще одна беда в Лос-Анджелесе - там нет общественного транспорта?".

Н. ШЛЯПНИКОФ: Нет, это неправда, там есть общественный транспорт. Есть метро. Но многие не пользуются, они на автобусах передвигаются, поезда есть.

Р. НАХАПЕТОВ: Общественный транспорт достаточно развит. Метро побаиваются, потому что если землетрясение, то может вдруг рухнуть. Но не такое метро, как у нас здесь, в Москве, это совсем другой и вид, и не такое глубокое.

М. МАЙЕРС: А можно еще в этом списке кошмаров Лос-Анджелеса еще и цены таким седьмым пунктом - насколько дорог этот город?

Р. НАХАПЕТОВ: Но тогда о Москве надо говорить.

Н. ШЛЯПНИКОФ: Лос-Анджелес не такой дорогой, как Москва. И одежда не такая дорогая, и можно нормально пойти в ресторан поесть. Мне кажется, так как я там живу уже много-много лет, я там где-то с 16-17 лет, и как-то там намного дешевле, чем в Москве. Во всем.

Р. НАХАПЕТОВ: Ну, это вызвано, мне кажется, во-первых, тем, что все-таки известно, что все эти даже линии дизайнеров выполнены в Китае, в Корее, сшиты там, поэтому они и дешевле стоят. У нас же все, что итальянское, оно в Италии сделано, ну, во многих случаях, бывают тоже и подделки. Но жить, конечно, наверное, если ты знаешь места, там есть тоже очень дорогие и магазины, и рестораны, и всякого рода развлечения…

М. МАЙЕРС: А цены на недвижимость сравнимы с московскими?

Б. ТУМАНОВ: Маша, вы собрались приобрести что-нибудь?

М. МАЙЕРС: Ну, мне интересно. Что такое Москва и что такое Лос-Анджелес, там же все голливудские звезды, все живут именно там, неужели им это обходится дешевле, чем мне здесь?

Б. ТУМАНОВ: Маша, вот здесь вы вступаете в полемику с нашей слушательницей Ириной, которая говорит, что описание Лос-Анджелеса - это подтверждение того, что это тщеславный миф, но абсолютно без истории, как многие американские города: "Нам русским надо сделать из этого умный вывод, насколько мы богаче".

М. МАЙЕРС: Ну да, конечно…

Н. ШЛЯПНИКОФ: Но это правда.

Б. ТУМАНОВ: Это правда.

М. МАЙЕРС: Ну что значит - "богаче"?

Н. ШЛЯПНИКОФ: История, архитектура.

Б. ТУМАНОВ: История, конечно.

М. МАЙЕРС: Но нельзя же обвинять Лос-Анджелес в отсутствии истории, он в этом не виноват.

Б. ТУМАНОВ: Как раз именно это я и хотел сказать. Обвинять Лос-Анджелес в отсутствии истории - это значит обвинять Соединенные Штаты в отсутствии такой же длинной истории, как, скажем, европейская, но мне кажется, что в американской истории, истории освоения Дикого Запада, включая все индейские войны и тому подобное, все-таки здесь тоже есть свое богатство, это был опыт для человечества, который, может быть, сравним только с походом русских в Сибирь и до Аляски.

М. МАЙЕРС: А какой опыт, что вы имеете в виду? Как эти несчастные миссионеры, прорываясь сквозь камни, перевалы…

Б. ТУМАНОВ: А вы попробуйте, если бы вы были мормоном, на свой страх и риск пойти на Запад. Вот 143 человека пошли и дошли до вот этого самого соляного озера - Солт-лейка. Сколько это надо было им идти! Это тоже, в общем-то, интересная история.

М. МАЙЕРС: То есть это такая история борьбы с природой, покорения земель?

Б. ТУМАНОВ: Борьбы с природой, борьбы с обстоятельствами. Мне, например, американская история очень интересна, при том, что я понимаю, что история Франции, России, Великобритании намного, намного богаче.

М. МАЙЕРС: Просто мне не нравится, что есть люди, которые бьют себя кулаком в грудь в связи с этим. Я против этого, собственно.

Б. ТУМАНОВ: Я тоже против этого. Вот поэтому я и говорю, что американская история тоже заслуживает уважения.

М. МАЙЕРС: Заступились.

Б. ТУМАНОВ: Заступился. А вот то, что это миф - видимо, тут имеется в виду Голливуд, "фабрика грез", и тут уже у нас есть вопросы о том, какие киностудии там расположены?

Н. ШЛЯПНИКОФ: Было семь киностудий в Лос-Анджелесе, но сейчас эти киностудии уже стали корпорациями, поэтому сейчас только четыре осталось.

Р. НАХАПЕТОВ: Марки студий остались, но владеют ими эти большие корпорации.

Б. ТУМАНОВ: А вот эти классический - "Метро Голдвин-Майер"…

Р. НАХАПЕТОВ: Уже нет, они растворились. То есть они остались, остался и "Лев", остались и "Юнайтед Артис", бывают еще какие-то, все остальные более или менее существуют. Мы можем даже увидеть известные названия, к примеру, "Мирамакс", мы привыкли уже, что интересные фильмы, но "Мирамакс" уже давно продан и он принадлежит уже…

Н. ШЛЯПНИКОФ: Уолт Диснею уже.

М. МАЙЕРС: Скажите, а вот эта близость к центру международного кинематографа, она каким-то образом влияет на жизнь Лос-Анджелеса?

Р. НАХАПЕТОВ: Очень сильно.

М. МАЙЕРС: Каким образом?

Р. НАХАПЕТОВ: Прежде всего, и вот слушательница сказала об иллюзиях, и о том, что привлекает этот иллюзорный мир. На самом деле многие просто испортили себе жизнь тем, что они приехали в Лос-Анджелес в надежде, что они будут открыты, они будут замечены и у них будет судьба Харрисона Форда, или Шерон Стоун, или кого-то. Они себя обманывают. Они приезжают туда, они расходуют все свои деньги, которые есть, на миллионы различных актерских школ, на фотографии, и они все работают в ресторанах, какие-то работы не престижные, но они все ходят, обивают пороги, под столом держат набор фотографий и если они слышат, обслуживая каких-то клиентов за столом, что они говорят про кино, через минуту приносят свои фотографии. Вот эта близость кино, когда ты можешь потрогать…

Н. ШЛЯПНИКОФ: Это обманчиво.

Р. НАХАПЕТОВ: Ты можешь зайти в кафе и там встретить Джулию Робертс, или Майкла Дугласа, или кого-то еще - кажется, вот, это же все так близко, протянул руку, показал фотографию и мечта сбылась. И так как это притягивает не только, скажем, из Лос-Анджелеса или из окраин, а всю Америку, весь мир, приезжают и французы, и шведы, и русские, действительно наполняется город людьми, которые живут иллюзиями, то есть это нереальное… Реальная жизнь для них - это работа в ресторане или где-то мыть посуду или еще что-то.

Б. ТУМАНОВ: Вот наш слушатель из Лондона, Игорь, приглашает нас к более реальному описанию: "Расскажите об истории русского Лос-Анджелеса, какие интересные люди там живут?".

Р. НАХАПЕТОВ: Это интересный вопрос. Мы постарались как-то представить эту сторону жизни Лос-Анджелеса в нашем сериале, который мы с Наташей сделали и с 1-м каналом, который назывался "Русские в городе Ангелов". Это показывалось уже неоднократно, я думаю, что и в Лондоне это было, и это показывали в Штатах. Там мы постарались образами, зарисовками, фактами, событиями, интересными сюжетными линиями представить жизнь русскоязычной эмиграции. Рассказать об этом не так просто, потому что разные есть категории людей. Как вы понимаете, есть некоторые, которые не прославляют нашу родину, Россию, а они такого авантюрно-жуликовато-бандитского толка люди, которые там ошиваются в надежде тоже что-то загрести, кого-то обмануть, что-то сделать. Есть люди, воссоединившиеся со своими семьями, кто-то приехал из Израиля, какие-то люди случайно оказались, но они пытаются делать хорошие вещи, добрые дела, совершать хорошие поступки. То есть, как в любой среде, существует и дурное, и хорошее.

Н. ШЛЯПНИКОФ: Я хотела рассказать интересную маленькую историю. Мы были на Русском фестивале недавно и пришел Харрисон Форд, он был как главный гость. И он просто рассказал очень интересную историю, что он русский, оказывается. По-моему, его мама русская или украинка, и он рассказал, что когда он здесь снимался или он здесь был, то он ходил по улицам и узнал себя в людях на улице в России. И он очень горд, что он имеет эту русскую кровь. Он долго про это говорил. И поэтому он был на этом фестивале.

Р. НАХАПЕТОВ: И Майкл Дуглас тоже, корни российские.

Н. ШЛЯПНИКОФ: То есть очень много людей, которые уже много-много поколений живут в Америке, которые имеют русские корни, и они горды этими корнями. Не то что они это прячут или говорят, что не знают, они наоборот хотят об этом говорить.

Р. НАХАПЕТОВ: Вот один из примеров русских в городе Ангелов - Наташа, моя жена. Она продюсер. Но она тоже сохраняет ту русскую, настоящую русскую культуру, которую она получила от своих дедушки, бабушки, от своих родителей, потому что они приехали еще где-то в 20-е годы из Владивостока, убегая от революции, они перебежали китайскую границу, обосновались в Харбине, где родились уже ее папа и мама, потом переехали, как и многие, в Латинскую Америку, в Чили, а потом уже перебрались в Америку. Поэтому кроме новоприезжих так называемых, есть те, которые остались еще с первой волны, есть и вторая волна - где-то после войны, во время войны, и есть третья волна, которая всем известна, и показать это все, конечно, художнику очень интересно, мне было это очень интересно - рассказать именно о разных проявлениях русского духа там, за границей.

М. МАЙЕРС: Скажите, а вот мой вопрос был относительно того, насколько кинематограф влияет на жизнь Лос-Анджелеса, а, например, это связано с тем, как люди выглядят на улицах? Нам все время говорят, что Америка очень толстая и в общем одеваются довольно безвкусно люди. А Лос-Анджелес в этом смысле исключение?

Р. НАХАПЕТОВ: Если вы посмотрите, как одевается Анджелина Джоли или Брэд Питт, вы увидите - это рваные джинсы, стоптанные ботинки. Я ни разу ни видел, чтобы Брэд Питт был в костюме, в галстуке. Нет, это такая демократическая форма, так же практически все звезды. Это не значит, что у них нет хорошей одежды или они…

М. МАЙЕРС: Но мы-то их видим на красной ковровой дорожке, конечно.

Р. НАХАПЕТОВ: Так же они ездят иногда не на "Феррари", "Бентли" или что-то…

Н. ШЛЯПНИКОФ: На велосипеде.

Р. НАХАПЕТОВ: На велосипеде, на каких-то таких - траки, как грузовички.

М. МАЙЕРС: А эта демократичность в поведении каким-то образом проявляется? В общении, я имею в виду.

Р. НАХАПЕТОВ: Ну, да, конечно. Они более естественны, они имеют миллионы, но они не кичатся этим и не стараются, чтобы это все заметили, что у него много денег. Он знает и так, что все знают, раз он Брэд Питт, то не надо себя утверждать - "Версачи" и чтобы обязательно из змеиной кожи ботинки…

Н. ШЛЯПНИКОФ: Или какой-то крутой телефон. Наоборот, идет в другую сторону все.

М. МАЙЕРС: Борис, вот чему нам надо поучиться у жителей Лос-Анджелеса, по-моему.

Б. ТУМАНОВ: Я думаю, что когда у нас будет традиция богатых людей в двух-трех поколениях, я думаю, что мы тоже к этому придем, потому что, как вы знаете, пока что мы всего лишь лет десять последних дорвались до благополучия.

М. МАЙЕРС: Но здесь ведь не только в этом дело…

Б. ТУМАНОВ: В культуре, в культуре поведения.

М. МАЙЕРС: Здесь же еще есть спор менталитетов Запада и Востока - на Востоке роскошь всегда показная, это принято.

Б. ТУМАНОВ: Маша, мы не Восток все-таки, не увлекайтесь евразийством. Мы не Восток, поверьте. Мы обыкновенные европейцы и я абсолютно уверен, что в ту эпоху, когда еще традиция такого благополучия материального в России не была изжита, я думаю, что все вели себя богачи наши, тот же Елисеев, Третьяков и так далее - они вели себя тоже так же скромно.

М. МАЙЕРС: Но барство существовало все-таки. Ну, это другая тема, мы не будем отвлекаться. А что кроме кино существует в Лос-Анджелесе?

Р. НАХАПЕТОВ: Спорт, музыка.

Н. ШЛЯПНИКОФ: Рэп.

Р. НАХАПЕТОВ: Звукозаписывающие все компании, вся индустрия, она там, поэтому музыка, спорт и кино - это основной механизм.

М. МАЙЕРС: А нефть, промышленность?

Р. НАХАПЕТОВ: Это есть. И, кроме того, это уже не в самом Лос-Анджелесе, но все, что связано с Силиконовой долиной, это все рядом. И, кстати говоря, очень много русских ребят талантливых, в свое время эти мозги переманили в Штаты, потому что платили много и все специалисты в этой области…

Н. ШЛЯПНИКОФ: Сергей Брин, ведь он гений, он начал "Гугл".

Р. НАХАПЕТОВ: И таких талантливых россиян очень много, многих мы не знаем, потому что есть сферы, с которыми мы не соприкасаемся, то есть мы не можем попасть в какие-то компании, где, возможно, работают наши ребята тоже, инженеры, специалисты. Просто они засекречены или где-то находятся в другой зоне. Так же как в кино не так легко попасть.

М. МАЙЕРС: Скажите, а вы сегодня живете на два города - Москва и Лос-Анджелес. Вы в Москве работаете, а в Лос-Анджелесе отдыхаете? Как эмоционально делится?

Р. НАХАПЕТОВ: Я душой все-таки в Москве, Наташу перетягиваю сюда, ее тянет тоже Москва. А другая сторона - Наташа открыла для меня Америку, она показала мне такие сферы или области жизни, которые я бы, живя сам, скажем, или попав туда, тыркаясь в разные концы, никогда бы не открыл, поэтому я считаю, что мы помогли друг другу, я помогаю ей открыть Россию, которую она не знала, новую, а она мне открыла глаза на Америку и Лос-Анджелес в том числе. Мне это очень дорого и для меня это ценно. Я живу здесь и Наташа живет здесь, в то же время мы ездим туда, и если у нас там какой-то проект или какие-то дела, мы делаем их там, поэтому, конечно, это и сложно, и в то же время интересно.

Н. ШЛЯПНИКОФ: У нас еще агентство актерское в Лос-Анджелесе, и я привозила много американских актеров сюда, мы этим еще занимаемся - Эрик Робертс, много еще. Они все сюда рвутся, кстати.

М. МАЙЕРС: Почему?

Н. ШЛЯПНИКОФ: Ну, потому что им нравится Россия, им нравится здесь работать, и мы тоже в какой-то степени открыли для них Россию. Они не могли сами приехать, они боялись, а когда есть мостик, который может их сюда привезти, человек, которому они верят, они знают, что я американка и русская, и что не будет обмана…

Р. НАХАПЕТОВ: С 1-м каналом когда мы начинали работать, это был уникальный опыт, потому что привлечь их для конкретной работы в российском телевидении - это было непросто, тут Наташа действительно, заслуга ее, потому что она нашла вот этот ключ к тому, чтобы возникло доверие у них.

Н. ШЛЯПНИКОФ: И чтобы был переход не такой тяжелый.

Р. НАХАПЕТОВ: И еще я добавлю, просто завершая этот кусочек. Наташа сказала, что они тянутся к России и интерес у них к России. Дело в том, что в Америке, как вы знаете, очень много подчинено, особенно в главных направлениях кинематографа, очень много посвящено зарабатыванию денег, а русское - великий наш и Довженко, и Эйзенштейн, Русевский - все это для них настоящее кино, это искусство, они тянутся к искусству, они думают, что здесь это не потеряно, здесь действительно люди занимаются искусством, а не просто зарабатывают деньги и делают что-то такое ширпотребное в угоду дурному вкусу.

М. МАЙЕРС: То есть у нас такое достойное партнерство - вы еще говорили, что мы побратимы с Лос-Анджелесом?

Б. ТУМАНОВ: Санкт-Петербург.

М. МАЙЕРС: А Москва - нет?

Б. ТУМАНОВ: Москва - нет.

М. МАЙЕРС: В общем, связи налажены.

Б. ТУМАНОВ: Перед тем, как мы расстанемся с нашими слушателями, я хочу передать Родиону благодарность от Лилии из Казани, которая благодарит вас за вашу миссию по спасению кардиологически больных детей.

Р. НАХАПЕТОВ: Очень приятно это слышать.

М. МАЙЕРС: Сегодня мы рассказывали историю одного Лос-Анджелеса. Спасибо вам огромное. Я не успела спросить про эти огромные буквы на склоне горы и про Аллею звезд, но это все там же, в Лос-Анджелесе, и можно приехать и посмотреть.

Н. ШЛЯПНИКОФ: Да.

Р. НАХАПЕТОВ: Можно.

М. МАЙЕРС: Спасибо, спасибо огромное.