Ирина Прохорова, Евгений Бунимович - Чувствительно - 2016-04-16
16.04.2016
И. Воробьева
―
17 часов и 7 минут в столице, всем здравствуйте, добрый день. Это программа «Чувствительно», и, как всегда, ее ведут Ирина Воробьева и Светлана Сорокина.
С. Сорокина
―
Здравствуйте.
И. Воробьева
―
У нас замечательные гости – у нас других не бывает. Я всегда начинаю с этой фразы. У нас сегодня в гостях учредитель благотворительного фонда Михаила Прохорова Ирина Прохорова. Здравствуйте.
И. Прохорова
―
Здравствуйте.
И. Воробьева
―
И член попечительского совета фонда общественный деятель Евгений Бунимович. Здравствуйте.
Е. Бунимович
―
Добрый день.
С. Сорокина
―
Еле остановили. Мы перед этим обсуждали, что оба наших замечательных гостя – я тоже говорю слово «замечательные» - только что приехали сюда, опять же, с замечательного мероприятия, которое называется «Тотальный диктант». И оба читали этот самый тотальный диктант.
И. Прохорова
―
Один и тот же текст.
С. Сорокина
―
Только в разных местах, да. Два слова просто о ваших впечатлениях, как вас занесло на этот тотальный диктант, и как вам понравилось?
И. Прохорова
―
Просто пригласили быть, как они шутят, диктатором, продиктовать диктант. Я с удовольствием согласилась, мне было просто даже интересно, поскольку это прекрасный проект, и все знают про него. Я была поражена – я была в библиотеке Некрасова – это полна горница, причем, в основном молодых людей. И, как мне объяснили в библиотеке, что пришлось ставить ограничитель, потому что желающих было немыслимое количество – они не могли их поместить. И чудесные ребята, и диктовала я диктант про Олимпийские игры – очень хороший текст, который Андрей Усачев написал.
С. Сорокина
―
Усачев, да.
И. Прохорова
―
И, в общем, было как-то невероятно радостно. Я знаю, что большое количество людей в онлайновом режиме тоже это читают.
С. Сорокина
―
Говорят, даже в самолете один диктант читали.
Е. Бунимович
―
Да.
И. Воробьева
―
А у Евгения на значке написано: диктатор.
Е. Бунимович
―
Да, я могу сказать, что, знаете, погода такая жуткая – и снег вдруг повалил, и вот я был в Московском педагогическом университете городском, и далеко от метро довольно-таки.
С. Сорокина
―
Казалось, что не придут.
Е. Бунимович
―
Я думал, что даже тот, кто зарегистрировался – ну, кто потащится? И, вы знаете, ну, лучше к жизни относишься, я вам клянусь, и к людям, потому что такие лица симпатичные, такие люди какие-то, все понимают, с удовольствием пришли. И сами люди, которые готовят это, там такая симпатичная вводка на экране, они там шутливые, элегантные. И правда, вот нас все время уверяют, что нормальные люди – это какое-то странное меньшинство. Да ничего подобного! Это абсолютное большинство нормальных симпатичных людей.
С. Сорокина
―
Текст тоже понравился?
Е. Бунимович
―
Андрей Усачев – замечательный текст, он несколько серьезнее, чем я думал. Я думал, он будет такой совсем смешной, а он такой с легкой иронией, но очень трудный текст.
С. Сорокина
―
Трудный, да?
Е. Бунимович
―
Я их подбадривал, говорил: ну, еще три фразы, штангу, там, поднимаем. Но на самом деле, да. И я видел, что люди даже отмечают некоторые, что им не нужна отметка. Вот некоторые отмечали, что, да, вы дайте… просто вот.
С. Сорокина
―
Потому что захотелось.
Е. Бунимович
―
Потому что интересно просто посмотреть друг на друга, вот как-то приятно находиться в хорошей ауре, это очень важно.
И. Прохорова
―
Действительно, подавляющее число молодых людей, которым в субботу поспать, посидеть и так далее, пришли пописать диктант. В общем, как всегда, мы об обществе думаем хуже, чем оно есть на самом деле.
С. Сорокина
―
Не-не, вот в определенный момент думаем хорошо про общество.
И. Воробьева
―
Иногда слишком.
С. Сорокина
―
Иногда, можете быть, слишком. Но эти авансы, мне кажется, они нас самих подбадривают. Замечательно.
И. Воробьева
―
Ну, что, давайте к программе.
С. Сорокина
―
Ближе к делу. Есть у нас такой фонд очень известный, большой фонд со стратегией, можно сказать, фонд Михаила Прохорова, и из этого совершенно понятно, что это частный фонд, поскольку учредителем выступают брат и сестра – Михаил Прохоров и Ирина Прохорова.
И. Прохорова
―
Правильно.
С. Сорокина
―
В 2004 году этот фонд появился, то есть, 12 лет уже в этом году. Как я поняла, много сделано, много интересных проектов. Но что меня всегда интересует в этих больших фондах, это то, что они, как правило, берутся за большие задачи, такие большие стратегические задачи. И вот если можно, два слова про то, какие задачи изначально перед собой фонд поставил?
И. Прохорова
―
Ну, собственно, задачи были и прописаны в уставе, и мы это всегда декларируем. Это был первый, наверное, фонд, который заявил о том когда-то официально громко, что мы поддерживаем культуру в российских регионах, где ситуация всегда сложнее. А как мы понимаем, большинство талантливых людей выходят из регионов. Но хотелось бы, чтобы талантливые люди и оставались там, и могли там креативить, самореализоваться, и вообще, ну, как бы развивать местное сообщество. Увы, мы знаем, что проблема в том, что всегда уезжают и оголяется вот эта культурная среда. Вот такая была идея.
И. Воробьева
―
Да, чуть-чуть шаг назад. А как вообще возник этот фонд? Что вы хотели с самого начала? Как-то же это родилось.
И. Прохорова
―
Я вам честно говорю, но ведь в какой-то момент вообще возникает идея благотворительности, она возникает у очень многих людей. Другое дело – и мы с братом это долго обсуждали – что прошло какое-то время, прежде чем мы сформулировали задачу фонда.
С. Сорокина
―
Чем-то отличаться еще, да?
И. Прохорова
―
Даже не в том, что отличаться, а делать то, в чем, во-первых, ты понимаешь, и что действительно полезно. Я бы сказала, в благотворительности, как в медицине, главное – не навредить. Ведь количество отданных куда-то денег, оно совершенно не свидетельствует о качестве, просто не хотелось, чтобы деньги уходили в песок, даже при самых хороших желаниях. Идея была не делать какие-то невероятно эффектные зрелища, это очень легко, а была идея системной работы. И в какой-то момент на таком историческом этапе, когда мой брат стал генеральным директором «Норильского никеля», и, в общем, мы, московские мальчики и девочки, вдруг увидели вообще, как живет этот регион и вообще прочее, вот как бы тут родилась идея, что…
С. Сорокина
―
Регионы.
И. Прохорова
―
… чудесных людей, которые мужественно преодолевают все трудности, которые не просто выживают, но живут, но абсолютно отрезаны от нормальной циркуляции культурной жизни. И вот здесь-то и сформировалась идея.
С. Сорокина
―
Женя, изначально позвали в попечительский совет, или?..
Е. Бунимович
―
По-моему, да, сходу, изначально. И для меня это был интересный важный момент, потому что я все-таки больше связан во многом с фондами, естественно, которые, связаны с детьми, с благотворительностью. Там немножко другая цель и задача, а здесь что меня очень порадовало? Во-первых, то, что действительно фонд направлен на культуру. Это не такая частая история у нас, как кажется. Во-вторых, это было время еще – оно и сейчас есть – когда многие не бедные люди говорят: мы тратим деньги на культуру. Потом выясняем, что какую-то попсовую девицу, которая там что-то орет по радио, извините, не на вашем, конечно, радио, финансирует, и это называется поддержкой культуры.
С. Сорокина
―
Теперь оказалось, что у нас виолончели немыслимых денег закупили с помощью офшоров.
Е. Бунимович
―
Но только, понимаете, в чем дело, мне понравилось сразу вот это… ну, про виолончели – сначала все произошло, а потом это узнали. Здесь в фонде мы сначала узнаем про все проекты, все это прозрачно, ясно на сайте. И самое главное, мне кажется, что, скажем так, у частных благотворителей меценатов в культуре есть своя совершенно отдельная задача: при любой государственной системе – она может быть лучше, хуже, и так далее – все равно государство очень часто поддерживает такие институции, которые уже хорошо известны и так далее. Давайте посмотрим в историю.Вот сейчас была такая огромная истерическая, даже я бы сказал, очередь на Серова, да? Да, Серов, в конце концов, писал и императоров и всех на свете. Но начиналось-то не с этого. Начиналось с Абрамцево, и так же его поддерживал Мамонтов, и, наверное, у нас вообще бы не было ни Левитана, ни Серова, ни Коровина.
С. Сорокина
―
Да, мы бы не знали…
Е. Бунимович
―
… если бы не Третьяков…
С. Сорокина
―
Конечно.
Е. Бунимович
―
И Третьяковская галерея до сих пор – мне неловко сказать, вот рядом с Питером – все-таки это лучше, чем Русский музей.
С. Сорокина
―
Об этот потом поговорим.
Е. Бунимович
―
Оказалось, что частный музей Третьякова, это интереснее, чем императорская коллекция.
С. Сорокина
―
Я люблю Третьяковку.
Е. Бунимович
―
Вот что может сделать частный фонд, если есть хороший вкус и хорошее такое точное направление.
С. Сорокина
―
Конечно.
И. Прохорова
―
Я вам хочу сразу сказать, что у нас вообще очень много фондов очень разных. У нас никогда никто как бы не интересуется, сколько их, чем они занимаются, какие различные стратегии. Я хочу заметить, что вообще-то весь Серебряный век – это продукт деятельности меценатов.
Е. Бунимович
―
Да.
И. Прохорова
―
Государство туда практически не вкладывалось. И все, что мы теперь имеем и гордимся – это богатые просвещенные люди, которые инвестировали в будущее. Судьба их чаще всего трагическая, и тем не менее, знаете, в исторической перспективе тем не менее те, кто вкладывали в будущее, все равно победили. Потому что, если у нас есть чем гордиться, мы гордимся ровно тем, чем они помогали. Это не в качестве саморекламы. Я просто говорю о том, что системная работа не предполагает, как по принципу – вот как был старый анекдот про чукчей: вечером закапываем картошку, утром откапываем – есть хочется. Потому что мы прекрасно понимаем, что результаты деятельности не только нашего фонда, а и многих других фондов, могут проявиться через много-много лет.
С. Сорокина
―
Да, конечно.
И. Прохорова
―
Но если сейчас не закладывать этот фундамент…
С. Сорокина
―
То ничего и не будет.
И. Прохорова
―
У нас будет замок на песке, который рассыплется.
С. Сорокина
―
Да. Вы знаете, и вот действительно у нас очень много разных фондов, и мы здесь с Ирой…
И. Воробьева
―
Убедились в этом.
С. Сорокина
―
Да. Именно большие фонды решают вот эти задачи в долгую. Это правда. Именно поэтому мы, наверное, очень переживали то, что случилось с фондом «Династия». Который, мне кажется, замечательные задачи решал…
И. Прохорова
―
Ох, это вообще безобразие!
С. Сорокина
―
Да. Это поддержка молодых ученых, студентов. Мне кажется, уж это вот такая задача в долгую, такое развитие нашего потенциала. И вот, пожалуйста – оказалось не надо, не жалко и даже можно унизить при этом, а не спасибо сказать, да? Есть, конечно, потанинский фонд, который тоже решает…
И. Воробьева
―
… и про образование, и про культуру, и тоже частный фонд.
С. Сорокина
―
Большие задачи решает. И так далее. Можно еще перечислить некоторое количество. Но вот у вас – вот я вычленила, когда вчиталась особенно в ваши задачи, мне вот здесь именно близко то, что это региональная история.
И. Прохорова
―
Да, это принципиально региональная история.
С. Сорокина
―
Я даже поняла, что у вас есть уже любимые города, к которым вы прикипели. Например, Красноярск.
И. Прохорова
―
Вообще Красноярский край, он стал опорным краем. Мы сначала 3 года работали только в Норильске, и вот как раз там во многом и сложилась программа системная. У нас культура – это же и образование, и просвещение, и современное искусство, да и не только современное. Это попытка поддерживать на всех уровнях вот культуру в широком смысле слова. А поскольку это можно сделать как раз в региональном аспекте, если вы общенациональное, то нужно, наверное, выбрать одну какую-то линию, потому что невозможно это делать везде. А дальше мы распространяем на весь Красноярский край. И сейчас очень многие проекты, они естественным образом уже охватывают несколько регионов. Скажем, наш один из самых, я бы сказала, популярных грантовых конкурсов, это академическая мобильность, мы даем гранты молодым преподавателям, студентам и аспирантам, чтобы они могли ездить на конференции и работать в библиотеках. В вузах нет денег на это. А какой же у нас ученый будет? И, конечно, мы распространили тогда на несколько регионов, и просто отбоя нету от грантополучателей потенциальных.
С. Сорокина
―
На дорогу – это отдельная история.
И. Прохорова
―
Конечно. Где надо доехать, и потом, понимаете, университеты сейчас практически не имеют денег, чтобы спонсировать. И принимающая сторона – теперь приглашают на конференции, а денег не дают. И все. Если люди сидят в своем регионе и не вырастают как ученые, мы понимаем, что это за уровень.
Е. Бунимович
―
Во-первых, я должен сказать, что денег не дают – между прочим, в этом уважение к стране, потому что деньги давали страны России в самом начале 90-х, когда вообще не было никаких денег, они готовы были. Но сейчас уже, конечно, они прекрасно понимают, что и своя страна могла бы, но получается так, что…
С. Сорокина
―
Да.
Е. Бунимович
―
Я хочу сказать, что это важный момент, потому что надо понимать, что сегодняшнее образование, сегодняшние ученые вообще невозможны вне вот этой академической мобильности. Я обратил внимание, что очень часто сегодня, даже имея сильную школу, студенты, аспиранты все равно на какое-то время переезжают в другую с тем, чтобы иметь представление о разных школах. Сегодня без этого просто невозможно. И я еще хотел бы подчеркнуть другое. Как он называется, Transcript?
И. Прохорова
―
Transcript.
Е. Бунимович
―
Это очень важный проект.
И. Прохорова
―
Международный проект.
Е. Бунимович
―
Да. Очень неловкая ситуация, которая - я очень рад, что фонд взялся за это, она у меня неловкая была и до этого. Во всем мире есть такая – Ира лучше меня расскажет, как издатель – есть и такая история, что когда издается книга переводная, то та страна, которая ее издает, она часть берет на себя вещей, а часть, например, переводчиков, например, какие-то права, берет на себя та страна, автор которой издается.У нас в России все, что связано с литературой и так далее – русская литература, это международный бренд. И не только литература, но и все такие гуманитарные составляющие. И международные выставки, с удовольствием на книжные ярмарки приглашают Россию как почетного гостя и так далее, и тогда переводится какая-то часть книг. Потом – вот мне, как человеку, который связан тоже со многим, мне звонят и говорят: Евгений, а в чем дело, почему больше нет, вот один раз вроде бы во Франции прозвенели, когда была выставка, наши два какие-нибудь автора, а на следующий год уже никто этого не финансирует?
И. Прохорова
―
Очень просто.
Е. Бунимович
―
И говорят честно издатели, они говорят: ну, что ж, вот у нас норвежцы финансируют своих, эти финансируют – ну, мы хотим, конечно, русских авторов, но мы же не можем все брать на себя. Поэтому эта ситуация, когда вроде бы – государство сейчас много говорит о том, что надо продвигать Россию, имидж России – но это и есть продвижение имиджа России, русские авторы, которых издают и хотят издавать.
И. Прохорова
―
Что может быть лучше для имиджа России?
Е. Бунимович
―
И то, что фонд берет на себя вот эту поддержку, это очень важный момент.
И. Воробьева
―
Государство вообще этим не занимается?
И. Прохорова
―
Я объясню. Вот я как издатель эту ситуацию хорошо знаю. Действительно у нас до того, как шесть лет назад у нас появился этот проект, поддержка перевода русской литературы на иностранные языки, это фикшн и нон-фикшн, гуманитарные науки и, собственно, художественная. Вообще было много разговоров, что надо продвигать русскую литературу. А как ее можно продвигать? Единственным способом – иностранным издательствам давать гранты на то, чтобы они переводили. Потому что я, как издатель, сама знаю, ну, возьмусь я на какого-то не известного никому писателя тратить безумные деньги – это удвоение стоимости книги, которого никто не знает – нет, не возьмусь. А если это можно – соответственно, и получается, что хотят перевести массу всего.И, собственно, мы сделали этот проект, он стал абсолютно невероятно популярен. После этого через несколько лет появился Институт перевода, а это уже государство, и в данном случае вот теперь две организации, которые занимаются…
С. Сорокина
―
То есть, ваш фонд и Институт перевода?
И. Прохорова
―
Да.
Е. Бунимович
―
Между прочим, это важнейшая история. Так вообще-то и должно быть. На самом деле негосударственные фонды не должны вести программу всю жизнь. Они должны…
С. Сорокина
―
Натолкнуть на мысль.
Е. Бунимович
―
Вот если есть программа, она работает, она есть – они продолжают. Но вообще в принципе если государство видит, что программа эффективна, оно должно брать это на себя.
И. Прохорова
―
И с точки зрения даже денежной – это все копейки. Вот, понимаете, вложение в культуру не требует бешеных денег, оно требует правильного инвестирования. Потому что совсем это не много. Но если посмотреть, как дальше начинает развиваться предложение – ну, во-первых, никакой трэш и коммерческую литературу мы не поддерживаем, мы сразу пишем. И надо сказать, что последние годы, ну, просто плачешь, потому что денег не хватает дать гранты – одна заявка другой лучше. Причем, это может быть и Кржижановский, это может быть и современный какой-то писатель, пошли уже, вы знаете, из Индии, из Египта, переводят Салтыкова-Щедрина, и кого только не переводят! Я вам хочу сказать, что потрясающие списки. И просто ты вдруг думаешь: как замечательно, вот сейчас это все войдет. И, более того, вот мы считали, что вот классика наша известна – 5-6 имен было известно всегда. А сейчас мы видим, что даже спектр классики начинает расширяться.
С. Сорокина
―
То есть, по заявкам из других стран, это понятно, да?
И. Прохорова
―
Конечно. То есть, издательства иностранные присылают заявку, независимая экспертная комиссия это рассматривает и дает гранты. В общем, дело очень простое, по большому счету. Вы понимаете, из таких небольших вещей и складывается имидж. А резонанс колоссальный, потому что вводится оборот сразу, потому что, если у нас есть позитивный имидж страны, так это страна великой культуры и литературы. Так чего же мы изобретаем что-то? Не проще ли поддержать?
С. Сорокина
―
У нас есть Russia Today для продвижения нашего имиджа.
И. Воробьева
―
Возвращаясь к фонду, по поводу региональной вот этой истории. Вот вы когда начинаете работать с регионами или начинали работать с регионами, у вас же для каждого региона своя какая-то стратегия?
С. Сорокина
―
Да, вот интересно.
И. Воробьева
―
Как вы это делаете?
И. Прохорова
―
Я вам скажу честно, ведь как бы создание фонда было огромным жизненным, я бы сказала, интеллектуальным опытом, не знаю, насколько для локальных сообществ, но для нас невероятно. Знаете, у нас же все-таки сверхцентрализованное сознание, оно работает во всех нас. Мы всегда считаем, что мы знаем лучше всех, что нужно. Мы решили пойти по другому пути и сказали: давайте мы спросим местное сообщество, а что, собственно говоря, в чем оно нуждается? И вообще, немножко изучим ту территорию, на которую мы приходим работать. Вообще - демографическое, историческое, экономическое – то есть, изучение собственной страны. Потому что, живя в Москве, нельзя думать, что ты понимаешь, что происходит в Красноярске, Норильске или в других городах.
С. Сорокина
―
А кто изучал и каким образом?
И. Прохорова
―
Мы запросили. Во-первых, мы сотрудничаем всегда с местной администрацией, естественно, это необходимо, это нормально.
С. Сорокина
―
У вас даже в экспертном совете есть люди из регионов.
И. Прохорова
―
Да. Мы просили всякие цифры. Есть эксперты, которые занимаются, мы составили, просто представили себе, и более того, мы много общались с представителями культурной общественности в тех регионах, со всеми поговорили, узнали, в чем их трагедия, чего они хотят. И попытались сделать программу, которая прежде всего учитывает потребности среды. Понимаете, если нам люди говорят, что им нужны компьютеры – ну, нечего им тащить, я не знаю, маскарад – ну, так, строго говоря. Просто почему-то считается, что вот люди, живущие в городе, не представляют, чего они хотят. Это странное удивительно колониальное сознание, я не побоюсь этого слова. Вот мы постарались все-таки исходить из потребности среды, от степени готовности людей воспринимать то или иное. Но базы-то нету. Откуда, например, почему возникают скандалы вокруг современного искусства? Не потому что все обскурантисты, неправда. А потому что людей никогда не учили языку современного искусства. Они живут в этих страшных коробках, видят такое псевдоклассическое второсортное, как правило – откуда они могут понимать? Не лучше ли начать людям давать какие-то знания об этом, а потом уже публику сражать экспериментами?
Е. Бунимович
―
Здесь еще есть другая сторона вопроса, которая очень важна. Она заключается в том, что не только люди из регионов, они что-то такое новое узнают, но сколько узнают те люди, которые к ним приезжают.
И. Прохорова
―
Вот именно!
Е. Бунимович
―
Я могу сказать, что для меня, например, опыт поездки во время фестиваля в Норильск был просто огромным сокрушительным опытом, и действительно я увидел совсем не тех людей, которых ожидал увидеть. И весь этот интерес, и все эти встречи, они происходят совсем не по тому сценарию, который ты планируешь. И хотя я приехал скорее с литературной стороны, там были в основном литературные фестивали, но в Норильске, например, учителя, когда узнали, что я приехал, а их город очень такой замкнутый, поэтому там все друг друга знают, попросили о своей встрече.
С. Сорокина
―
И поскольку учитель…
Е. Бунимович
―
Столько всего мы обговорили. И более того, я приехал в Москву и я обещал им, что я расскажу министру это и это – и я рассказал, и рассказал это публично. И потом, когда в третий раз я хотел сказать об этом безобразии, которое творится, он уже просто подошел: извини, я все сделаю, только больше об этом не надо говорить.(смех)
Е. Бунимович
―
Мы сделаем все, клянусь. Вот, понимаете в чем дело? Вот это тоже обратная связь. И с Красноярском тоже, это очень важный момент, когда люди, которые, да, вот из Москвы, из Питера, из других стран, которые тоже в этом во всем участвуют, они видят, и, конечно, это же очень важно. Вот я, например, в тот же самый Красноярск – по Енисею немножко другой был проект, когда был год России во Франции и Франции в России, меня спросили: можно во Францию поехать, а можно поплыть по Енисею. Я сказал: ну, конечно, по Енисею. Потому что это очень важно, это очень интересно. А в Норильск я когда уже приплыл – это просто как свой человек, понимаете, когда все это было. И это важнейший такой момент. И еще очень важна сама атмосфера. А сама атмосфера – это фестивали.
С. Сорокина
―
О чем вы говорите, конечно!
Е. Бунимович
―
Вот вы вспомнили – хотя мы говорим сегодня об одном фонде – вы вспомнили Зимина – я получаю такое удовольствие – продолжается премия «Просветитель», я в жюри этой премии.
С. Сорокина
―
К счастью, она осталась.
Е. Бунимович
―
Когда мы сидим и обсуждаем просто – это так интересно! Это не то, что ты сам благотворитель кому-то, это тебе от этого хорошо.
И. Прохорова
―
Это обоюдное, потому что, я честно говорю, когда вот мы в Норильск стали привозить, мы же там начинали, с одной стороны, грантовые конкурсы различные, а с другой стороны, мы решили сделать там действительно фестиваль современного искусства под названием «Таймырский кактус».
С. Сорокина
―
Какие появились названия замечательные!
И. Прохорова
―
То есть, парадоксальность этого города, которого, по идее, не должно было бы быть, а он там есть. И там живут потрясающие люди, надо сказать, наделенные огромным достоинством, каким-то невероятным таким пониманием и знанием людей. И когда я приглашала наших коллег, я говорила, что, ребята, знаете что, это вам не Москва – во-первых, не выпендривайтесь, а потом – работайте, это не чес. Знаете, вы придете к людям, перед которыми надо доказывать вашу репутацию. Они вас не примут вот так на веру. И сначала не верили, а потом выходили с мокрыми спинами. Потому что они встречались действительно с умной думающей аудиторией, которая требовала от знаменитостей доказать, что они не зря стали звездами.
И. Воробьева
―
Потрясающе.
С. Сорокина
―
Да.
И. Воробьева
―
Хорошо, у нас сейчас небольшой перерыв. Внезапно пролетело полпрограммы, вообще ничего не заметили. Но у нас есть еще полпрограммы поговорить. Много вопросов, в том числе от наших слушателей. Кстати, напомню телефон для смс-сообщений - +7-985-970-45-45, или аккаунт @vyzvon, если вы пишете из Твиттера.Напомню что сегодня в программе «Чувствительно» мы говорим о фонде Михаила Прохорова. У нас один из двух учредителей этого фонда Ирина Прохорова и член попечительского совета этого фонда общественный деятель Евгений Бунимович. Мы продолжим через несколько минут.
НОВОСТИ
И. Воробьева: 17
―
35 в столице, продолжается программа «Чувствительно». В студии Ирина Воробьева, Светлана Сорокина и наши замечательные гости: учредитель благотворительного фонда Михаила Прохорова Ирина Прохорова и член попечительского совета этого фонда общественный деятель Евгений Бунимович.Говорим мы, собственно, о том, что делает фонд Михаила Прохорова.
С. Сорокина
―
И выяснили, что фонд в первую очередь и изначально был сосредоточен на развитии такого культурного сообщества и развитии местного сообщества в регионах, этот фонд нацелен на культурные программы, просветительские программы.
И. Прохорова
―
И образовательные.
С. Сорокина
―
Образовательные программы, да. Я вспомнила, что я в свое время вместе с моими многими коллегами объездила всю страну практически в рамках бесплатного образования для журналистов, «Интерньюс» была такая у нас организация, которую потом, соответственно, угробили, когда… уж очень мы хорошо стали работать по стране. Так вот, и эту обратную связь я на своей шкуре прочувствовала, насколько это интересно, насколько здорово, насколько узнаешь и страну, и людей, и как это потом на тебе, собственно говоря, сказывается. И я у вас вот увидела среди ваших специальных собственных проектов такой уникальный удивительный проект «Школа культурной журналистики».
И. Прохорова
―
Да, да.
С. Сорокина
―
Вот что это такое, скажите, пожалуйста.
И. Прохорова
―
Это вместе с институтом «ПРО АРТЕ» – вы знаете такой замечательный фонд.
С. Сорокина
―
В Петербурге.
И. Прохорова
―
В Петербурге. Ну, собственно, мы вот повышаем квалификацию. Это такой очень хороший конкурс журналистов в регионах, которые пишут о культуре. А в регионах, там же нету разделения: один пишет про кино, а другой еще про что-то. Они вынуждены писать обо всем. И, разумеется, у нас же как бы не обучают вот серьезно журналистов, связанных с культурой, писать. Это люди должны ориентироваться во многих видах искусства, что тоже очень сложно.
С. Сорокина
―
На мой взгляд, это одно из самых сложных, писать о культуре.
И. Прохорова
―
Это очень сложно. Это многолетний такой проект, где на конкурсной основе отбираются журналисты из ряда регионов, и дальше, с одной стороны, им читают всякие лекции, то есть дают им какое-то общее представление о современном кино, о литературе, об искусстве, ну, и так далее, каких-то социальных трендах новых. А дальше дистанционным образом они пишут рецензии, то есть, как бы такие аналитические, и эксперты просто с ними работают.И надо сказать, что это очень успешный конкурс, потому что есть очень большое количество талантливых ребят, а потом мы видим, как они в профессии прекрасно работают.
С. Сорокина
―
Подрастают.
И. Прохорова
―
Да, растут. И вот это, кстати, объективная проблема, вот как раз проблема образования.
С. Сорокина
―
Абсолютно согласна.
И. Прохорова
―
Это не то что там какие-то злоумышленники, это действительно новые потребности среды, когда появилось большое количество медиа, а образование в этом смысле не очень поспевало. Я просто хочу заметить, знаете, у нас же всегда любят противопоставлять, там, не знаю, частную инициативу государственной. Вот у нас как раз в этом смысле в Красноярском крае и в других регионах, у нас вообще никакой идеи такого противопоставления не было. Понимаете, ведь частные фонды, они дополняют. Понимаете, государство, оно не может контролировать все, да и не нужно, да? И оно выполняет какие-то очень важные, главные стратегические задачи. Фонды же более мобильны, они могут поддерживать какие-то инициативы. Мы же очень много поддерживаем именно местных проектов, это приоритет, именно локальные проекты.
С. Сорокина
―
Ну, грантами, да, поддерживаете?
И. Прохорова
―
Грантами. Знаете, на стартапе, да? То, что невозможно. И в данном случае получается очень удачное сочетание. То есть, государство и местное правительство занимается такими основополагающими вещами, а мы, так сказать, поднимаем какие-то проекты, потом в которые включаются часто уже…
С. Сорокина
―
Государство.
И. Прохорова
―
… программы поддержки государственные. Я считаю, что это очень правильная позиция.
Е. Бунимович
―
Вы знаете, вот в самом начале сейчас, когда мы все это дело обсуждали, я помню, Ирине понравилась одна моя метафора, которую я на Правительстве Москвы, объясняя вообще необходимость экспериментальных таких проектов, я говорил об этом. Знаете, тоже образование нужно и для власти тоже. Я сказал, что, понимаете, есть транспортная авиация, а есть летчики-испытатели и новые всякие модели. И не значит, что они все пойдут в серию. И не значит, что они все успешны. Но если этого не будет, если не будет новых каких-то вариантов, тогда не будет, в конце концов, и транспортной авиации. Понимаете, поэтому очень важно, и это, конечно, частные фонды могут делать гораздо более мобильно…
С. Сорокина
―
Поддерживать стартапы, да?
Е. Бунимович
―
Стартапы в культуре – это очень специфическая вещь.
С. Сорокина
―
Конечно.
Е. Бунимович
―
Кстати говоря, тот проект, про который сейчас говорили, по поводу культурного журналиста, надо хорошо понимать, что это не только образование журналистов, но это и образование общества в области современной культуры, в области современных социальных проектов. Это очень важно, адекватный резонанс. Понимаете, ведь у нас… надо же хорошо понимать, что специфика культуры – а ведь мы говорим сегодня о культуре – и современной культуры, она есть. И очень часто реакция, она не от злобы, она просто от непонимания контекста.Если говорить совсем просто, вспомните знаменитую песню Высоцкого: был в балете – мужики девок хапают. Надо сказать, что попробуйте возразить, понимаете? Если вы увидите рецензию, которая написана на таком уровне, на нее очень трудно возражать, потому что, ну, действительно мужики девок хапают. А объяснить контекст балета нужно человеку, который об этом пишет, понимаете? А уж тем более что такое перформанс, что такое инсталляция. Это просто так же, как и балет, нужно в этом разбираться, а не начинать с того, что, господи, пришел – там что-то валяется, или что-то шевелится там.
И. Воробьева
―
В этом смысле про современную культуру очень хороший есть проект Открытого университета, если я не ошибаюсь. В смысле, в интернете который, не в смысле открытый университет. Где Сапрыкин читает курс лекций по современным…
С. Сорокина
―
Да сейчас не только Сапрыкин, там есть разные люди, которые читают и литературу… тот же Дима Быков читает замечательные лекции.
И. Воробьева
―
Я имею в виду, что именно про современную культуру. Я к тому, что вот я 83-го года рождения, я, соответственно, не помню, не видела, что происходило в 90-е. Но когда мне Сапрыкин показал, что происходило в 90-е, какие там были инсталляции - если бы это сейчас происходило, перформансы, если бы это сейчас было на улицах, я вообще не представляю, как это все. Духовные скрепы просто в воздух бы взлетели.
И. Прохорова
―
На самом деле действительно в 90-е годы шла невероятно интенсивная культурная жизнь, это действительно так.
С. Сорокина
―
Время стартапов, если на то пошло.
И. Прохорова
―
Да. Знаете, действительно, насчет стартапов. Ну, вот поскольку я говорила, у нас разные конкурсы на разные темы. У нас, например, есть поддержка библиотек, у нас есть конкурс…
С. Сорокина
―
… библиотечный, да.
И. Прохорова
―
Это очень важный момент, потому что библиотеки действительно сейчас должны становиться центральными институциями современного общества. Потому что вот это развитие дистанционного образования, дополнительного образования, оно же и вращается вокруг библиотек.
С. Сорокина
―
Они должны быть по-другому уже организованы.
И. Прохорова
―
Наши героические библиотекари, которые чаще всего получают гроши и перелицовывают книжки тридцатилетней давности, чтобы они не рассыпались. Конечно, им сложно. А кто их специально обучал этому? Поэтому когда мы объявляем такой конкурс на модернизацию библиотек, мы часто проводим мастер-классы, мы просто объясняем, какие есть примеры в мировой практике, что происходит с библиотеками. И, кстати, дополнительно, если у нас остаются деньги для этого, мы победителей этих конкурсов иногда возим в Англию или в Германию, чтобы они посмотрели, что делают в других странах, как те креативят. И потом возвращается библиотекарь, и, в принципе, даже имея небольшие деньги, они вдруг понимают, как перестроить работу. Это очень действует.
С. Сорокина
―
Кстати, вспомнила про то, что только что уголовное дело возбудили в отношении сотрудников библиотеки одной региональной, где много истратили на чаепитие, которое они организовывали, привлекая читателей этого региона.
И. Воробьева
―
Ну, а библиотека, в которую Следственный комитет заезжает. А Украинская?
С. Сорокина
―
Да.
И. Прохорова
―
Это чрезвычайно печально.
С. Сорокина
―
Вот мне казалось, что хотя бы библиотеки уже, ну, не трогали бы. Почему нужно за две тысячи, потраченные на чаепитие, собирая читателей этой библиотеки, почему за это нужно драть, я не понимаю.
Е. Бунимович
―
Я вам могу объяснить, почему туда. Это не обязательно политическая ситуация. Я вот несколько раз, когда встречал такие вот контролирующие органы вот в библиотеках, школах, еще где-то, я когда приезжаю в школу, они говорят: ой, знаете, мы только этим заняты, потому что нам надо отчитываться об этом… Я тоже, я прихожу к людям и говорю: вы что в школу пришли? Хотите, я вам назову адреса, куда надо прийти? Они говорят: да вы что, нас там убьют.
С. Сорокина
―
Вот именно.
Е. Бунимович
―
Это просто инстинкт самосохранения. Пришел в библиотеку, проверил… Здесь надо еще понимать вот о чем. Почему еще очень важна библиотека, кроме вопроса книги? Это ведь единственное, и у нас, и в других странах мира, единственное бесплатное пространство культуры, в которое можно войти, вне зависимости от своего материального, так сказать, уровня и достатка.
И. Прохорова
―
Для этого они были созданы.
Е. Бунимович
―
И сегодня во всем мире библиотеки трансформируются в то, что во Франции называется espace culturel, то есть культурное пространство. Просто некоторое пространство культуры, которые берет на себя функции того, что туда можно войти. И самые разные проекты поэтому сегодня поддерживаются. Конечно, если будут контролировать чаепития, сколько пакетиков чая они купили… они, просто необходимо, должны трансформировать свои функции сегодня.
С. Сорокина
―
Я в Америке была вот прошлым летом, как раз зашла в библиотеку. В совершенно небольшом таком городишке и совершенно обычная маленькая, не знаю, районная, квартальная какая-то библиотека. Вполне живая история, вполне живое пространство. Можно бесплатно поменять прийти диск посмотреть или послушать, можно прийти там читать, можно воспользоваться интернетом, посидеть поработать, можно обменять книжку – все что угодно, на очень симпатичном… И куча каких-то мероприятий, праздников с детьми, со взрослыми, которые там организуются. Такой как бы центр, где все происходит.
И. Прохорова
―
Конечно. Представьте себе, деревня или очень маленькое такое поселковое образование – конечно, там библиотека – это вообще центр жизни. Понимаете, вообще насчет чаепития – это вообще даже обсуждать как-то неловко, но я вам хочу сказать следующее. Когда говорят: а вот что надо, чтобы дети ходили, вообще люди ходили в библиотеки? Можно все модернизировать, честно вам скажу. Поставить там компьютеры, все прочее. Туда не пойдут, пока не изменится отношение к читателю.
С. Сорокина
―
Да.
И. Прохорова
―
А поскольку у нас будут говорить, что, нельзя, не трогай, и вообще идея не предоставления информации, которая у нас остается сутью работы, то вот как вы там ни наведите марафет, хоть с тортами встречайте, не пойдут туда люди. Я бы сказала так: видимо, надо вообще пересматривать структуру бюджета библиотек, в которую должна быть заложена идея…
С. Сорокина
―
И их миссию надо наконец понять.
И. Прохорова
―
Я хочу сказать, что вот если мы говорили о стартапах, у нас же очень важный этот конкурс «Новый театр». То есть, мы даем гранты региональным театрам…
С. Сорокина
―
Да, я хотела спросить.
И. Прохорова
―
… для того чтобы они могли пригласить какого-то интересного молодого режиссера и тоже могли попробовать. Понимаете, у театров же бюджет очень ограничен, они не могут рисковать, они боятся рисковать. Что-то поставить, а потом может быть неудачно, это действительно так, как с летчиками-испытателями - 90% не проходят проверку. Но, опять же, целый ряд театров прошел проверку, и теперь «Золотая маска» их везде возит, показывает и так далее. И они становятся важнейшим центром.
С. Сорокина
―
То есть, вы что, даете им деньги, гранты, для того чтобы они могли?..
И. Прохорова
―
Постановку, да, спектакля.
С. Сорокина
―
То есть, и режиссер здесь с его гонораром, и декорации…
И. Прохорова
―
Мы даем небольшие деньги, и там часть, видимо, должны по-разному - условия надо мне посмотреть, у нас все прописано, на что дается. Но это позволяет, эта даже небольшая сумма позволяет театрам сделать постановку.
С. Сорокина
―
Рискнуть, так скажем.
И. Прохорова
―
Естественно, они тогда могут рисковать. Они присылают нам диски со спектаклем, для нас это важно посмотреть – они поставили спектакль или не поставили. Если они деньги взяли и не поставили, они попадают у нас в черный список и больше мы им в жизни никаких денег не дадим. Кстати, это почти никогда не бывало. Я вам скажу честно, ситуаций, когда какие-то институции брали деньги и обманывали, их почти нет, на удивление.
С. Сорокина
―
Здорово.
И. Воробьева
―
Спрашивают про театры как раз. Вот мы говорим если про общекультурное какое-то состояние людей, вот они про детей спрашивают: «Как водить ребенка в театр, если билеты такие дорогие?». Ну, есть же сейчас, мне кажется, очень много театров, где не такие дорогие билеты.
Е. Бунимович
―
Понимаете, нас спрашивают, хотя это не миссия фонда, я могу сказать уже в своем другом качестве, состоянии. Могу сказать, что…
С. Сорокина
―
В московских театрах для детей есть билеты нормальные.
Е. Бунимович
―
Есть, во-первых, нормальные. А во-вторых, есть все-таки у нас проект, когда школы ходят, и они оплачиваются Департаментом культуры, это существует.
С. Сорокина
―
И, кстати говоря, в тот же ТЮЗ я только что брала билеты дочке – вполне себе нормальная цена.
Е. Бунимович
―
Вот позавчера я был в «Современнике», где… вот, понимаете, почему-то у талантливых людей, известных, талантливых, вот есть почему-то время и возможности на все. Там вот ребята с инвалидностью были все, и они им давали такой спектакль, там была и Марина Александрова, и Юлия Пересильд, и Алиса Гребенщикова. Вот это «СтихоВаренье» они делали. Я могу сказать честно, что у меня было очень много дел, и я вначале какие-то слова должен был сказать, я их сказал, думая: ну, я посмотрю минут 15. Потому что мне нужно было ехать.
С. Сорокина
―
А в результате…
Е. Бунимович
―
Я просто пропустил свое следующее, потому что, ну, это невозможно оторваться. Я просто хочу сказать, много таких вещей сегодня, когда… это есть и в фонде, между прочим, когда в этом театральном проекте детские спектакли, это тоже очень важно. Представьте себе, когда в тот же Красноярск привозят детские спектакли из Москвы, из Питера. Потому что есть еще другой вопрос, не только денег. Вы знаете, у меня был момент, когда мне это было важно, и я посмотрел в Москве несколько детских спектаклей. Вообще у вас совесть есть? – спросил я. Знаете, дети когда выходят на сцену и спрашивают: ну, где там это?.. Зал все равно кричит и радостно говорит, что, не скажем и так далее. Ну, такая халтура, понимаете.
С. Сорокина
―
Особенно новогодние спектакли.
Е. Бунимович
―
И поэтому когда привозят лучшее, что есть, мне кажется, что это уже важно, когда привозят…
С. Сорокина
―
А в Москве есть отличные детские спектакли.
И. Воробьева
―
Проанонсирую просто про «СтихоВаренье», что Юля Пересильд и организатор этого «СтихоВаренья», завтра в «Детской площадке» в 9 утра
Е. Бунимович
―
От меня им еще раз спасибо передайте.
И. Прохорова
―
Я хочу сказать, что с самого начала основания фонда мы, собственно, стали делать театральный фестиваль. Начинали мы его делать в Норильске, он назывался «Норильские сезоны»…
С. Сорокина
―
А сейчас будет в мае в Красноярске, по-моему.
И. Прохорова
―
Потом это перешло в Красноярск, и теперь это называется «Театральный синдром». Это люди, которые болеют любовью к театру. Кстати, в этом году первый раз мы делаем исключительно детский и подростковый фестиваль, чего никогда не было.
С. Сорокина
―
В Красноярске.
И. Прохорова
―
В Красноярске. Просто потому, что действительно…
Е. Бунимович
―
Там будут и московские, и питерские спектакли.
И. Прохорова
―
Да, и разные-разные. И я хочу сказать следующее. Это принципиальный момент, что какую-то часть билетов… во-первых, естественно, поскольку это привозит фонд, билеты дешевые. Но мы часть билетов как бы выкупаем, и мы привозим детей из детских домов, там есть целый ряд подшефных, чтобы они могли тоже каким-то образом посмотреть. И если есть возможность, небольшие театрики мы даже возим по городам небольшим вокруг Красноярска, там, Ачинск, Железногорск и так далее и так далее.
С. Сорокина
―
С доставкой на дом.
И. Прохорова
―
Ну, просто чтобы…
С. Сорокина
―
… чтобы увидели.
И. Прохорова
―
… чтобы увидели. Потому что, знаете, проблема наших людей, которые просто мечтают о культуре, в том, что она им почти не доступна. У нас огромная страна с разорванными коммуникациями, и доступа к культуре нет. Я хочу сказать честно, вопрос не в современном искусстве. Проблема в том, что у нас и классическое-то искусство недоступно. Понимаете, современное рождается из классического. Легко взять диск, привезти и поставить какую-нибудь, простите… и перформанс посмотреть. Это как раз просто. А попробуйте привезти какую-то ретроспективу классическую – это почти невозможно, это безумные деньги. И, кстати, этим не занимаются. А если люди не знают классику, они не понимают, с чем ведет разговор современность. Современность-то говорит с традицией.
С. Сорокина
―
Слушайте, хочу успеть, времени уже совсем мало осталось, хочу успеть еще об одном вашем проекте спросить – это «Новая словесность». Сейчас вы объявили конкурс, подаются заявки.
И. Прохорова
―
Да, это наша литературная премия.
С. Сорокина
―
Вот что это, два слова скажите.
И. Прохорова
―
А это просто, понимаете, у нас же очень мощный вот как бы раздел – это книжный мир, да? Вот у нас книжная ярмарка в Красноярске – это главный такой, самый мощный наш проект, который пройдет в этом году уже в десятый раз. Из него выросли вот эта идея Transcript. И, кстати, мы комплектуем библиотеки, дополнительный грант выделяет учредитель, и мы в Красноярском крае библиотеки основные комплектуем по результата ярмарки, потому что там, конечно, полный провал.И как бы литературная премия «Нос», «Новая словесность», она выросла из этого проекта в том числе. Литературная премия, уникальность которой в том, что все происходит в открытом режиме. То есть, выбор шорт-листа и победителя – это открытые дебаты в присутствии публики, экспертов и жюри. И в этом смысле этого такой очень важный момент. Это и рождение языка новой критики, и это знакомство публики с большим количеством имен. Вам не одного победителя говорят, а в процессе обсуждения десяток произведений просто попадает, люди потом бегут читают.
С. Сорокина
―
Это литературные стартапы, получается, да?
И. Прохорова
―
Это настоящая литературная премия, но мы просто говорим, вообще разговор о том, что является новым, что является новой словесностью. Вот в этом году, кстати говоря, председателем Константин Богомолов был, замечательный наш режиссер, и выбрали Данилу Зайцева, этого старообрядца, который написал «Житие». Я считаю, что это поразительный ход…
С. Сорокина
―
Новая словесность.
И. Прохорова
―
Да. Почему нет?
Е. Бунимович
―
Я хотел сказать, что для меня вот в этом смысле, как для эксперта, который встречается с разными фондами и видит, мне очень нравится вот какая ситуация. Конечно, учредителям, тем, кто дает все для этого фонда, всегда важен и собственный вкус, и собственное мнение. Мне очень нравится, когда вручаются премии не те, которые… вот так, я знаю, в «Просветителе», когда Зимин переживает, но другому выдает премию, понимаете? И то же самое когда, я знаю, Ирина, которая сама, слава богу, разбирается в литературе немало, все время переживает, потому что…
С. Сорокина
―
А что делать, да?
Е. Бунимович
―
А эксперты говорят свое. И это очень важный момент, которому тоже стоит государству учиться в этом смысле.
С. Сорокина
―
Вот этой честности.
Е. Бунимович
―
Понимаете, дать возможность экспертам решать вопрос, а не потому, что я начальник, и поэтому я лучше знаю.
И. Прохорова
―
Нет, у нас так выстроено, что есть экспертный совет, который разрабатывает программу. Я вхожу в него, но я не могу заставить экспертов, скажем, разобрать какую-то программу, они говорят: нет, это неправда.
С. Сорокина
―
Солидные люди, сами понимают.
И. Прохорова
―
Это экспертное мнение, и в данном случае главный учредитель тоже не вмешивается. Если там какие-то ему что-то говорят, он говорит: у меня есть профессионалы – вот они за это ответственные. И мне кажется, это очень правильная позиция.
И. Воробьева
―
Нас спрашивают слушатели – вот мы говорили про проекты, про театры, библиотеки и так далее – спрашивают: слушайте, а если вот, ну, про людей, обычных людей говорим, то каким людям вы помогаете, в смысле людям? Библиотекарям, не знаю, там, исследователям…
С. Сорокина
―
Кто обращается.
И. Прохорова
―
У нас есть индивидуальные гранты типа академической мобильности, целый ряд еще других конкурсов. И есть институциональные, да? То есть, вот если стартап, то это подается заявка от какой-то группы людей. Понимаете, и это сочетание правильное. Понимаете, если не развивают институции, то жизнь не развивается. Она же держится на институциональной связке, да? Если у вас не развиваются театры и библиотеки, какие-то интересные вещи, все распадается, все поле распадается.
С. Сорокина
―
Я поняла, хочу уточнить просто этот ответ на этот конкретный вопрос. Людей, как всегда, интересует, можно ли с какими-то личными просьбами обращаться. Господа, не тот случай.
И. Прохорова
―
К сожалению, к сожалению. Есть фонды, которые помогают, скажем, детям конкретно вот на лечение.
И. Воробьева
―
Не про детей и не про лечение. Про культуру…
С. Сорокина
―
Здесь вы заходите на сайт, очень просто, «фонд Прохорова» забивается – и на сайте вы увидите, какие сейчас открыты приемы заявок, какие гранты можно, на какие претендовать, какие направления. Там все-все есть.
Е. Бунимович
―
В нашем культурном пространстве уже это есть, и уже учатся, и уже умеют. Должна быть тоже какая-то своя ответственность. Ты должен написать проект, ты должен сказать, что ты хочешь. Ты должен, может быть, для себя тоже прояснить немножко, что ты хочешь получить на выходе, за что ты отвечаешь.
С. Сорокина
―
В общем, это для работающих, это для тех, кто что-то делает.
Е. Бунимович
―
То есть, ты должен понимать, что не просто тебе кто-то поможет, но ты еще и отвечаешь за результат того, что ты делаешь.
С. Сорокина
―
А творческие планы есть? Буквально самое последнее.
И. Прохорова
―
Слушайте, ну, их полно. Как бы, понимаете, мы каждый год ведь пересматриваем, уточняем программу, мы все время пытаемся понять, правильно ли мы угадали запросы локального сообщества. Сообщество меняется очень сильно: и развивается, и какие-то свои запросы. Мы стараемся это делать по возможности. Хочу заметить, что ведь основные люди, работающие там – это люди в Красноярске. У нас здесь в Москве дирекция, строго говоря, а реально как бы команда – это красноярские люди.
С. Сорокина
―
У вас Екатеринбург – любимый город тоже. Норильск.
И. Прохорова
―
Да, просто у нас есть ряд конкурсов, которые распространены на большее количество регионов, потому что один регион недостаточно. Просто яркие проекты мы стараемся – ну, кстати, если говорить вот, знаменитый Канский фестиваль, ведь мы первые их поддержали, как только фонд возник, и долгое время были единственными те, кто их поддерживал. Потом сейчас они расцвели, у них много уже спонсоров. В принципе, там наша поддержка уже практически не нужна.Еще раз вам хочу сказать: это бесконечная работа. И это результат всегда отложен. Но я бы сказал так: не вкладывая в человеческий капитал, в будущее - ну, у нас просто будущего не будет. Вот и все.
С. Сорокина
―
Понятно.
И. Воробьева
―
Еще минуточка есть. Хочу попросить еще Евгения тоже сказать. Может быть, у вас есть какие-то планы или какие-то уже вы знаете, куда вы поедете, может, какой-нибудь город обрадуете?
Е. Бунимович
―
Вы знаете, во-первых, я, чтобы не было такого понимания того, что я являюсь там одним из…
С. Сорокина
―
В попечительском совете, да.
Е. Бунимович
―
Я как раз меньше всего пользуюсь возможностями фонда и езжу в основном, так сказать, совершенно по другим линиям и каналам. Я, наоборот, стараюсь побуждать к чему-то. Я время от времени говорю, что вот есть какие-то интересные проекты. Конечно, вот я сейчас отдельно отметил, когда у нас будет очередное обсуждение, то, что вот детские театры, для меня это чрезвычайно важная история. Она важна не только потому, что я хочу, чтобы к детям пришли театры. Опять же, это отложенный вопрос. Если они не придут в театр сейчас, то давайте не будем врать, есть масса людей, которые не приходят в театр никогда.
С. Сорокина
―
Да.
И. Воробьева
―
Идите в театр, - скажем мы так. Спасибо большое. У нас сегодня в гостях в программе «Чувствительно» была учредитель благотворительного фонда Михаила Прохорова Ирина Прохорова и член попечительского совета этого фонда, общественный деятель Евгений Бунимович. Спасибо вам!
С. Сорокина
―
Спасибо огромное! Успехов вам!