Как решиться на усыновление - Яна Леонова, Наталья Городиская, Юлия Ставрова-Скрипник - Чувствительно - 2015-11-14
И. Воробьева
―
17 часов и 5 минут в столице, всем здравствуйте. Это программа «Чувствительно», меня зовут Ирина Воробьева, и сегодня я здесь в студии одна, в смысле, без Светланы Сорокиной. Но она скоро выздоровеет и будет в строю, что называется, на следующей неделе мы будем уже вместе. Передаем Светлане привет, желаем скорейшего выздоровления. И сегодня у нас тема в эфире, называется она «Как решиться на усыновление», но на самом деле она гораздо-гораздо шире. И я хочу представить наших сегодняшних гостей. Это исполнительный директор фонда «Измени одну жизнь» Яна Леонова. Яна, здравствуйте.
Я. Леонова
―
Здравствуйте.
И. Воробьева
―
Это Наталья Городиская, она приемная мама, председатель Совета представителей общественных объединений семей, воспитывающих детей, оставшихся без попечения родителей, при Министерстве образования. Наталья, здравствуйте.
Н. Городиская
―
Здравствуйте.
И. Воробьева
―
И Юлия Ставрова-Скрипник, приемная мама, управляющий партнер детских центров «Солнечный домик». Юля, здравствуйте.
Ю. Ставрова-Скрипник
―
Добрый вечер. «Солнечный город».
И. Воробьева
―
«Солнечный город»! Вот, видите, как, у меня тут немножечко…
Ю. Ставрова-Скрипник
―
Там много домиков.
И. Воробьева
―
Да, там много домиков. Прежде чем начать обсуждать нашу тему с тремя замечательными гостями в студии, мы бы хотели все вместе, все, кто в этой студии находится, сказать слова соболезнования и сказать о том, что, конечно, мы говорим какие-то теплые слова тем людям, которые попали в беду в Париже, и их родственникам, и вообще жителям Парижа, потому что беда огромная, большая, и она касается всех. И таким образом мы, конечно, хотим высказать соболезнования семьям погибших. Страшная трагедия, которая произошла во Франции. И уверена, что в нашем эфире еще очень много раз мы будем и говорить о том, что происходит. И в том числе я хотела бы сказать спасибо тем людям, которые сейчас идут к французскому посольству в городе Москве и в других городах, несут туда цветы и вспоминают жертв этой трагедии.+7-985-970-45-45 – это телефон для ваших смс-сообщений. Аккаунт @vyzvon, если вы пишете из Твиттера. Такие наши контакты.
И у меня в студии на самом деле три очень красивые женщины. И я вот в этом смысле согласна с Ариной Бородиной, тоже нашей коллегой, которая написала небезызвестный пост у себя в Фейсбуке, где она сказала, что вот была на мероприятии и увидела каких-то очень молодых красивых женщин, подумала, что это спонсоры какие-нибудь, наверное. А выяснилось, что это приемные мамы, у которых много детей. Ну, какое-то вот, знаете, такое впечатление. Вот у меня сейчас то же самое. Я сижу и вижу, как у меня в студии сидят три очень красивые женщины, которые тянут какие-то огромные вещи. Давайте просто вот по очереди, у нас традиция, мы всегда спрашиваем наших гостей: как все начиналось? Давайте начнем с Юли. Юля, вы приемная мама, управляющий партнер детских центров «Солнечный город». Вот как началось одно (в смысле приемная мама) и второе?
Ю. Ставрова-Скрипник
―
Ну, началось сначала с «Солнечного города». Это была мечта детства, я так понимаю. И в свое время… я, собственно говоря, тоже в прошлом журналист, телевизионный, правда, журналист. Потом работала в пиаре, потом в маркетинге. И в какой-то момент я просто поняла, что пора начать реализовывать мечту. Мне было тогда почти к тридцати трем. И, собственно говоря, был открыт первый филиал. Притом не было ни средств, ничего. То есть, просто вот была заложена квартира, машина…
И. Воробьева
―
Ваша квартира, ваша машина.
Ю. Ставрова-Скрипник
―
Да, моя квартира, моя машина, моя безумная табуретка Getz, на котором я до сих пор езжу. Друзья шутят по поводу моей машины, потому что, имея сейчас три филиала детских центров, вот оно как бы все там.А еще одна мечта была, я так понимаю, что где-то, видимо, генетически или еще как-то якорит в детстве, когда я просто поняла, что когда-нибудь у меня обязательно будет приемный ребенок.
И. Воробьева
―
Почему?
Ю. Ставрова-Скрипник
―
Я отслеживаю такой момент, когда я увидела фильм с Гундаревой «Хозяйка детского дома». Был еще какой-то фильм, не помню точно его название, где ребенка в детском доме закрывают в стиральной машинке. Я не помню название этого фильма, но я помню этот кадр, и он меня сильно потряс. Я была совсем маленькой, мне кажется, может быть, лет 6-7 было. И как-то вот когда меня начинают спрашивать, я понимаю, что вот эти два кадра меня прямо вот…
И. Воробьева
―
А что такое «Солнечный город», детский центр «Солнечный город»?
Ю. Ставрова-Скрипник
―
Это Монтессори центры. Создавались они в связи с тем, что какое-то время я… сейчас бы это назвали «волонтерила», была помощником в тренингах персональной эффективности, где взрослые люди приходили со своими проблемами, прорывались, потом ставили цели. И я увидела, как много несчастных взрослых людей несчастны с детства. То есть, у них какое-то безумное количество травм, которое, казалось бы, могло бы и не быть, да? Ну, потому что никого из наших родителей не учили быть хорошими мамами и папами, ну, во времена наших родителей вообще это было не принято. Не было такого количества книг, не было такого количества семинаров, вебинаров и так далее. И наши родители росли у своих родителей, которые были дети войны. И вот мы все, как говорит Людмила Петрановская, известный психолог, что мы все дети депривированных родителей, которые не умели быть любящими и очень часто были жестокими.И вот тогда я поняла, что надо как-то оказаться у истоков. А у истоков – это значит, быть там, куда приводят детей. В наш детский центр приводят детей с восьмимесячного возраста. И в нашем центре запрещено унижать ребенка. То есть, бывает, как бабушки начинают: что же ты такая, не как все! Посмотри вот на этого мальчика! В этот момент мы подходим и начинаем просто смягчать эту ситуацию: у вас самая замечательная внучка... Для меня всегда это какое-то такое таинство, когда ты понимаешь, что, возможно, в данный момент кто-то что-то понял. Конечно, очень сложно причинять добро или еще что-то…
И. Воробьева
―
Причинять добро – это да.
Ю. Ставрова-Скрипник
―
Но все равно как бы вот какое-то есть ощущение, что какому-то количеству родителей… а по отзывам, которые нам пишут родители, по тому, как они нам говорят, как они нас просят сейчас открыть Монтессори школу, мы понимаем, наверное, что это мы хорошее сделали за эти шесть лет.
И. Воробьева
―
Юль, а сколько у вас приемных детей?
Ю. Ставрова-Скрипник
―
Трое официально уже, а четвертая девочка сейчас на гостевом режиме. И я, пользуясь случаем – даже не думала, что так получится – хочу сказать огромное спасибо моим друзьям. Потому что у нас не было уже – как сказать? – метража, чтобы в нашу квартиру вместить еще одного ребенка, тем более 15-летнюю девочку. А она очень хочет к нам, потому что мы забрали ее друга, с которым она все это время проводила в детском доме. Потому что в этом детском доме очень мало слабослышащих детей, и они все кучковались. И девочка прямо очень-очень захотела ко мне, а у нас все, у нас в одной комнате три мальчика, в другой маленькой комнате две девочки. И я просто, перекрестившись, для меня очень тяжело, как оказалось, попросить людей о поддержке. Для кого угодно – вообще не вопрос. Для себя оказалось так прямо… сердце билось очень сильно. И я написала одному человеку, который просил ни в коем случае ни при каких обстоятельствах не называть его имя, поэтому не буду, но он поймет, что я говорю о нем. И я всегда знала, что у него огромное сердце, и он львиную долю, в общем, как бы дал денег на то, чтобы мы сделали ремонт. То есть, мы просто за счет балкона сейчас раздвигаем границы нашей комнаты. И сейчас делаем специальную зону, чтобы девочки вместились в квартиру.
И. Воробьева
―
То есть, это будет шестой ребенок.
Ю. Ставрова-Скрипник
―
Это будет шестой ребенок, четвертый приемный.
И. Воробьева
―
Двое своих детей и четверо приемных, получается.
Ю. Ставрова-Скрипник
―
Да.
И. Воробьева
―
Потрясающе.
Ю. Ставрова-Скрипник
―
И друзей у меня оказалось очень много, и реально, когда я просто вот озвучила свое пожелание…
И. Воробьева
―
Бросились помогать.
Ю. Ставрова-Скрипник
―
… люди бросились помогать. Кто-то… один друг, он – спасибо огромное тебе, Сашечка! – он купил нам машину для сушки белья. Как оказалось, для огромной семьи это просто самый… не посудомоечная машина, потому что детей нужно приучать к трудотерапии, они сами моют посуду, а вот какие-то такие агрегаты. Спасибо огромное всем моим друзьям. И моей подруге Анечке Костеровой, тоже телеведущей, и ее мужчине, известному хоккеисту, по-моему, да? В общем, огромное спасибо всем. Понятно, что я не буду сейчас называть все имена, но я всех помню, и обязательно, как только факт случится и мы заберем Натулю к вам, я обязательно напишу большой благодарственный пост всем.
И. Воробьева
―
Юлия Ставрова-Скрипник, мама шестерых детей. Как все начиналось, мы услышали.Яна Леонова, исполнительный директор фонда «Измени одну жизнь». Яна, как вышло, что вот?.. Как это все произошло вообще?
Я. Леонова
―
Как я попала туда.
И. Воробьева
―
Ну да, как вы стали тем, кем стали?
Я. Леонова
―
Я юрист по образованию, и, собственно, сознательную карьеру свою я строила именно в некоммерческих организациях. То есть, бизнес-структуры меня совсем не привлекали. Бюджетные организации еще больше не привлекали. Мне хотелось делать что-то важное, полезное. И в какой-то момент я поняла, что у меня есть ресурс, есть силы, есть желание сделать что-то такое, к чему я еще не прикасалась, наверное, даже боялась прикоснуться. Я не знаю, можно ли об этом говорить, но я послала запрос во Вселенную, я спросила: Господи, помоги мне, пожалуйста, определиться, потому что мне и того, и того, и того, и тем, и тем хотелось заниматься. И в какой-то момент пришел ответ, когда Юля Юдина, директор нашего фонда, позвонила мне, назначила мне встречу и предложила заниматься семейным устройством детей-сирот.
И. Воробьева
―
Обеспечением всей вот юридической…
Я. Леонова
―
Изначально – да, изначально я должна была сопровождать организацию, фонд. Но сейчас, смею надеяться, я выросла до состояния человека, которому вообще это все очень небезразлично, который видит в этом свою миссию. Ну, вот как-то так. И по сию пору я считаю эту работу своей самой, наверное, важной работой.
И. Воробьева
―
Фонд «Измени одну жизнь», он про что? Как и что?
Я. Леонова
―
Он содействует семейному устройству детей-сирот, реализует две основные программы. Первая программа – по созданию видеобанка детей-сирот, это видео анкеты.
И. Воробьева
―
Ролики.
Я. Леонова
―
Сейчас мы создали больше 20 тысяч видео-анкет, и больше 5 тысяч детей, снятых в этих роликах, уже в семье. Это, безусловно, не говорит о том, что это исключительно наша работа, это работа и органов опеки, и некоммерческих организаций, и родителей, и волонтеров – всех неравнодушных людей. Но факт есть факт, да? То есть, вот такая у нас конверсия.И второе направление – это поддержка приемных родителей, пока консалтинговая. Мы предлагаем помощь при принятии решения о приеме ребенка в семью…
И. Воробьева
―
При принятии решения родителями?
Я. Леонова
―
Да, да. Мы проводим семинары обучающие, вебинары, у нас очень много материалов, статей. Собственно говоря, наш портал один из самых посещаемых в этой теме. Да, мы нишевой фонд, но, в общем, за три года мы добились таких результатов. Надеюсь, что наш материал не бесполезный, потому что, в общем-то, мы работаем для вас, наши дорогие родители, и просто родители, и приемные родители.
И. Воробьева
―
Наталья. Наталья Городиская, приемная мама, председатель Совета представителей общественных объединений семей, воспитывающих детей, оставшихся без попечения родителей, при Министерстве образования. Все правильно?
Н. Городиская
―
Да, да.
И. Воробьева
―
Ну, расскажите, как вышло так, что вы…
Н. Городиская
―
Как правильно сказала Юля, все мы родом из детства. И, помню, со мной в детстве случилась такая ситуация, когда во дворе у бабушки, где я часто бывала, двоих детей забрали в детский дом. Там неблагополучная семья. Я до этого с ними очень хорошо играла, общались. Ну, и, видимо, осталось какое-то внутри… Мне было лет, может быть, 7-8. Что-то осталось. И, не знаю, может быть, в тот момент я поняла, что мне очень хотелось бы чем-то помочь, но пока я этого сделать не могу.Когда я познакомилась с мужем, мы с ним поженились, обсуждали этот вопрос: у нас будет двое своих детей, мальчик и девочка, и обязательно кого-нибудь усыновим. Ну, это было как-то так впереди, в перспективе, когда-то там маячило на горизонте. Но когда у меня появилось двое своих детей уже, я точно поняла, что, наверное, время пришло. Мы построили дом и решили, что пришло время кому-то помочь. Но на тот момент это оказалась не маленькая белокурая девочка, какую ищут все усыновители первоначально, это оказалась 17-летняя девочка, взрослая, мы приглашали ее в гости. Я всеми правдами и неправдами прорвалась в детский дом на мероприятие, мы с ней познакомилась. Так эта девочка стала нашей старшей приемной дочерью и родила нам уже двоих внуков.
И. Воробьева
―
Ого! То есть, у нас самая молодая бабушка сегодня в студии.
Н. Городиская
―
И потом мы стали с мужем волонтерами в пензенской общественной организации «Благовест», тогда была такая организация, она занималась – сейчас она есть, и дай бог ей процветать – занималась именно помощью детским домам. Волонтеры, я тоже с мужем участвовала в этих программах, когда мы вывозили детей на проекты очень интересные, проекты по социальной адаптации. И там мы познакомились тоже уже с нашими будущими детьми – это вот подростки, пять подростков мы забрали. Да, еще незадолго до этого мы забирали трехлетнюю девочку, именно беленькую синеглазую, которую все-таки я нашла. Сейчас ей уже скоро 9 лет. В общем, наша семья росла-росла и выросла. И вот если учесть всех детишек, то вместе со старшей это десять человек.
И. Воробьева
―
Десять?
Н. Городиская
―
Да. С нами сейчас восемь детей у нас. Ну, я думаю, что все еще впереди. Дети растут, дети, слава богу, устраиваются в жизни. И вот эта общественная деятельность, которая начиналась еще у меня с проекта именно в общественной организации, она переросла вот в такое нечто грандиозное и большое. И впереди у нас тоже очень много планов. Дело в том, что год назад на Всероссийском форуме приемных семей, который проходит ежегодно, был создан вот этот совет, Совет общественных объединений семей, воспитывающих детей, оставшихся без попечения родителей. И я его возглавила, мне такая честь выпала. И с тех самых пор я очень много общаюсь с регионами.И могу сказать, что в последнее время, что меня очень радует, очень усилилась активность приемных родителей. Знаете, есть такой… вот мы с Яной тоже были два года на форуме – родители были другие. Как правило, они что-то просили. Они говорили о том, что, вот, смотрите, мы взяли – и нам все должны. Сейчас совершенно другой формат. То есть, родители в основном, во-первых, молодеют, приемные родители. В основном это люди сейчас с такой четкой гражданской позицией, это радует. Они не просят, они предлагают. И сейчас запрос из регионов именно объединяться, объединяться, для того чтобы лоббировать свои интересы, чтобы участвовать в законотворчестве, чтобы говорить людям о том, что это важно, брать детей в семью. Ведь на самом деле, когда мы об этом говорим… я очень благодарна фонду «Измени одну жизнь» и Яне, здесь сидящей, потому что, по сути, наша история началась с нее. Она приехала к нам в Пензу и сняла, мы жили в Пензе в тот момент, сняла про нас первый фильм. Это было, по-моему, три года назад или больше.
Я. Леонова
―
Да.
И. Воробьева
―
Про вас как про семью с приемными детьми.
Н. Городиская
―
Да, и выложила в интернет. И я помню, когда первый раз я выступала в 13-м году на Всероссийском форуме приемных родителей, я не могу сосчитать, сколько человек ко мне подошли после выступления и сказали: спасибо вам большое. Мы увидели вас в интернете и после этого мы пошли и взяли в семью подростка.
И. Воробьева
―
Да вы что!Н. Городиская
―
Это говорит о том, что как раз то, что они делают – это очень важно. Потому что для родителей важно видеть то, что есть такие же люди с такими же проблемами, и у них это получается. Не нужно быть идеальным, чтобы быть родителем.
Ю. Ставрова-Скрипник
―
Мы с мужем тоже смотрели историю о Наталье, и я даже не могла подумать, что мы однажды познакомимся и будем вместе сидеть в одной студии. И ее пример, ее глаза горящие… то есть, наша Ангелина была, в общем, первая дочка, взята после того, как мы увидели таких замечательных уверенных красивых родителей, как Наталья и ее супруг.
И. Воробьева
―
Слушайте, а вот история о том, как взять в семью подростка. То есть, действительно, есть такое предубеждение, что если уж приемный ребенок, то очень маленький, или белокурая девочка с синими глазами, какой-то хорошенький. А вот с подростками как-то сложнее, да? Подростков не берут.
Н. Городиская
―
Подростки – это трудно устраиваемая категория детей, и могу сказать, вот сегодня я тоже в таком очень прекрасном состоянии душевном, была сегодня на дне открытых дверей в детском доме в Москве на Россолимо, и там как раз мы говорили о том… мне очень понравилось, как прошел день открытых дверей, замечательная команда там специалистов. Мне понравилось, что после всего этого с родителями рефлексировали и говорили о том, что происходило. И вот как раз мы об этом говорили, что, к сожалению, у подростка самый такой счастливый случай и такая большая возможность устроиться в семью – это когда он участвует со своими будущими родителями в каких-то совместных действиях. Вот Юля познакомилась с детьми, когда она ездила с ними в поездку в Казань. Мы познакомились, потому что мы участвовали с ними в проекте, мы жили с ними вместе, мы могли их видеть. Очень сложно пойти просто в детский дом и сказать: вот этот мальчик, ему 16 лет, и я очень хочу его забрать. И этот мальчик может быть не замотивирован пойти в вашу семью, потому что он скажет: да я уже взрослый, мне это неинтересно. А когда эти дети бок о бок с вами проводят какое-то время, они же тоже знают, что родители могут быть разными…
И. Воробьева
―
Ну, конечно.
Н. Городиская
―
И вы им нравитесь, у вас возникает взаимная симпатия, и это очень здорово, вот в этом плане очень хорошо. И еще плюс большой видеоанкет – то, что человек сначала может, любой желающий, увидеть сначала ребенка, пусть даже вот видео, небольшое видео, где он что-то делает, где он разговаривает, где можно видеть, как он себя ведет. И потом уже он приходит и читает у специалистов документы, то есть, заболевания все и так далее. То есть, вот когда человек вначале видит ребенка, а потом его анкету, шансов гораздо больше.
И. Воробьева
―
Конечно, да, он уже представляет. Да, Юль.
Ю. Ставрова-Скрипник
―
Я, собственно говоря, как раз хотела рассказать про эту поездку в Казань, которую организовала писательница Диана Машкова. Многие ее осуждали за эту поездку, но я считаю, что это действительно… Я ехала в эту поездку как эксперт, меня Диана попросила поддержать кандидатов в приемные родители. И перед поездкой я ей конкретно сказала: Диана, на меня не рассчитывай. Возможно, я потом, после поездки, над кем-то возьму шефство и так далее, но никаких вот… прости, у меня полна коробочка. Я сходила с ума, потому что кризис и наши детские центры на грани. И я поехала и уже по дороге туда я увидела Федю. Эту историю я неоднократно уже описывала в разных интервью. А Наталью, которую вот сейчас мы готовы принять в семью, первый раз я увидела ее год назад на мероприятии, которое организовывал другой благотворительный фонд. И когда я приехала на это мероприятие со своей замечательной уже домашней красивой Ангелиной, по библиотеке носились такие огромные подростки, слабослышащие, поэтому они очень громко орали. Я думала: господи, московские дети, остались одни инвалиды – кто же их заберет? Кто эти люди, которые решатся забрать этих детей? Прошел год, и вот в этой поездке… Я могу сказать, что Наташа выбрала меня сама. Притом она не то что меня выбрала. Когда мы уже поняли, что Федю… ну, я поняла, мужу показала фотографии. Муж меня очень поддерживает, и я уже однажды сказала, что нашим мужьям нужно ставить памятники…
И. Воробьева
―
Как раз хотела, потом про мужей спрошу обязательно.
Ю. Ставрова-Скрипник
―
И я стояла, уже прощалась с Федей, перед тем как пойти спать, мы стояли около лифта, и мимо проходила Наташа. И видя вот эту нежность, которая зарождалась между нами… я вот никогда не забуду. Может быть, это успокоится, но вот это вот ее, поскольку она плохо выговаривает: Юла, я тоже маму хочу! Я помню, что меня просто как вот пробило током. Я смотрю на нее: я найду тебе маму, я тебе обещаю. Ты мне веришь? Обещаю. Ну, нашла.
И. Воробьева
―
И для Феди, да, и для нее. Потрясающе. Про мужей, кстати, правда хочется спросить. Женщины, которые… дети, это все понятно. Но мужья-то как реагируют? Им же надо кормить семью, всю большую, огромную семью. И жена, которая всегда в детях. Это как?
Ю. Ставрова-Скрипник
―
Ну, моему супругу не привыкать, потому что мы с супругом познакомились, как раз когда я уже была в детях, и в чужих детях, потому что это был первый филиал детского центра, я сама лично там и уборщица, и администратор. Ну, разве что педагогом я не была, потому что есть такие опции, которые, хоть я и психолог по образованию, ну, вот я куда не надо, туда я не лезу. И мой супруг делал сайт для нашего детского центра. И, собственно говоря, он меня уже принял такой, какая я есть, со всеми бизнесами. Как он тоже тогда говорил, что я… он приехал за предоплатой впервые к нам, познакомились, сказал: приехала какая-то сумасшедшая девушка, которая улыбалась до ушей, не могла припарковать свою машину.
И. Воробьева
―
То есть, воспитывать шестерых детей – нормально, но припарковать машину – нет.
Ю. Ставрова-Скрипник
―
Я хорошо сейчас паркуюсь уже, все нормально, я научилась. И я могу вам сказать, что мой супруг высказывает очень часто пожелания. То есть, когда мы пришли оформлять Федора, и Наташа… поскольку не было сурдопереводчика, и она сказала, что… ее спросили: ты хочешь в семью к Юле? Потому что изначально была идея как бы забирать сразу двоих детей, чтобы не было конкуренции, чтобы легче была адаптация. И она сначала сказала: нет, я хочу, чтобы мама была красивая. А (неразб.) такой говорит: так вот, мама красивая. У Юли очень много детей. То есть, она испугалась. Потом ей объяснили, что много детей – это тоже хорошо, тем более что у меня дети подростки, есть ее возраста.Я говорю: все, никого не уговариваем. У меня был негативный опыт, когда подросток после гостевого остался в детском доме, за него очень сильно вцепилось руководство и не отдало мне ребенка. Я очень болела после этого. И когда я увидела, что пошло уговаривание, сказала: все, пожалуйста, не надо. И мы выходим из кабинета и муж говорим: ну что, засекаем? Через две недели Наташа будет с нами. Я говорю: откуда ты это знаешь? Говорит: ну, я вижу. И через неделю, когда я забирала Федю с вещами, он такой шел, как Дед Мороз, с вещами уже, а Наташа шла по периметру вот этого забора, мы за забором, а она внутри… знаете, как вот зверек, который…
И. Воробьева
―
Ну да, да.
Ю. Ставрова-Скрипник
―
И вот мы уже доходим до машины, она смотрит на меня. И вот мы садимся в машину, говорит: Юла, хочу в гости! Потом она меня… я к ней подошла, чтобы ее поцеловать, она меня к этому забору прямо лбом… Ну, вот так вот.
И. Воробьева
―
Да. Слушайте, у меня столько вопросов еще к вам, и про мужа Натальи еще поговорим обязательно. Программа «Чувствительно» продолжится через несколько минут, потому что сейчас новости. У меня три замечательные женщины в студии, после середины часа еще раз скажу, кто они, как они. И ваши вопрос в том числе тоже зададим.НОВОСТИ
И. Воробьева
―
17 часов и 33 минуты в столице, всем еще раз здравствуйте, это программа «Чувствительно», меня зовут Ирина Воробьева. И у меня сегодня в студии три замечательные женщины. Это исполнительный директор фонда «Измени одну жизнь» Яна Леонова. Это приемная мама и председатель Совета представителей общественных объединений семей, воспитывающих детей, оставшихся без попечения родителей, Наталья Городиская. И приемная мама, управляющий партнер детских центров «Солнечный город» Юлия Ставрова-Скрипник. Такие три чудесные женщины. Мы перед перерывом говорили о том, что… мы часто говорим о женщинах, которые вот… семья, дети приемные. Но редко говорим о мужьях этих женщин. Вот как раз хочу попросить Наталью рассказать, как ваш муж решился на вот это все.
Н. Городиская
―
С мужем, я говорила уже, мы обсуждали это изначально, потом немножко забыли. Но могу сказать вообще из опыт общения с приемными семьями – как правило, это женская инициатива, инициатива женщины. А муж так соглашается вначале, но потом втягивается настолько, что вот… я ему очень благодарна, потому что без его поддержки и помощи я бы точно не справилась. Когда в семью пришли подростки, это было очень сложно, и здесь именно мужской подход, как сейчас принято говорить, гендерный подход к воспитанию, он очень важен, потому что мальчику нужен отец. И мальчиков воспитывает он в основном. И, вы знаете, я даже удивляюсь, как они его слушают.У нас вообще демократия в семье, но так все равно есть правила, да? Детей ни в коем случае мы не бьем, это однозначно. Но они ведут себя так… у них не было отцов ни у кого. И они слушают его беспрекословно. Целый день его нет, допустим, он на работе, могут быть какие-то моменты в доме не очень приятные: кто-то не слушается, кто-то двойку принес и так далее. Но стоит ему переступить через порог дома – тишь да глядь, и все слушают и смотрят, внимают. Если что-то происходит из ряда вон, то в комнату к мальчикам заходит папа, и тоже все встает на свои места, все хорошо, все замечательно. Уроки тоже у мальчиков, у нас такое правило, проверяет он. То есть, очень многие функции он взял на себя, я ему за это очень благодарна. Потому что на нас, женщинах, и так очень много лежит всего. И вообще дети должны чувствовать, и девочки, и мальчики, вот это вот отцовское участие.
Я росла в полной семье тоже, мой муж вообще рос в многодетной семье, у него еще братья есть. Я была одна, поэтому почему-то у меня мечта вот эта о братике и сестренке, она из детства шла. А у него были эти братики. Но я очень благодарна своим родителям, они меня одну воспитали таким образом, что я могу принимать детей, я очень люблю маленьких детей, у меня какая-то с детства была тяга воспитывать. Я же закончила педагогический университет, и Макаренко – это была моя любимая книга. Наверное, все-таки вот я нашла именно свой путь. Поэтому спасибо нашим папам и спасибо наши мужьям, без их участия, наверное, у нас бы ничего не получилось.
Ю. Ставрова-Скрипник
―
Мой муж прекрасно готовит, у нас вообще…
И. Воробьева
―
Я поняла, это командная работа.
Ю. Ставрова-Скрипник
―
Это командная работа, да.
И. Воробьева
―
Я хочу спросить у Яны. Яна, скажите, пожалуйста, каким… вот мы говорили сейчас в перерыве об этом. Вот приходят люди и говорят: мне кажется, я готов стать приемным родителем. Вот на самом деле по каким признакам человек должен определить сам для себя в первую очередь, что он действительно готов стать приемным родителем?
Я. Леонова
―
Я не думаю, что у него получится сразу определить, готов он или нет.
И. Воробьева
―
Почему?
Я. Леонова
―
Возникает желание, да? Возникает импульс, возникает эмоция. Дальше начинаются фильтры, естественно: это сбор документов, это прохождение школы приемных родителей, которая обязательна к прохождению. Очень многие, по итогам прохождения школы приемных родителей, понимают, что они не смогут.
И. Воробьева
―
То есть, они получают информацию, из которой делают вывод, что нет.
Я. Леонова
―
Да, да. Кто-то приходит с запросом, что он способен взять только одну маленькую девочку или одного маленького мальчика – в итоге, уходит с двумя подростками. Либо только белокурую, либо только голубоглазую – в итоге, выходят с цыганенком 15 лет. Там происходят удивительные метаморфозы, там очень много дается информации, которую обязательно надо слушать. Знаете, иногда, к сожалению, звонят еще родители, которые говорят: можно ли как-нибудь быстренько что-нибудь, мы заплатим, мы заберем эту бумажку о том, что мы прошли школу приемных родителей? Мы настоятельно просим, рекомендуем: это, прежде всего, нужно для вас. Потому что очень много информации…
И. Воробьева
―
Это не формальность.
Я. Леонова
―
Это не формальность, это та подготовка, которая должна быть.
И. Воробьева
―
Это подготовка какая, психологическая, получается, родителей?
Я. Леонова
―
В том числе. Потому что чем больше информации, тем ты принимаешь более осознанные решения. Ты должен понимать, что происходило с этими детьми, что это непростые дети, что это дети израненные, что им пришлось пережить много боли, предательства. И, безусловно, такой ребенок нуждается в особом отношении, в особом подходе. И родитель должен быть готов. Знаете, на одной школе приемных родителей как-то сказали: это маленький ад, и этот маленький ад придет в вашу семью – обогрейте, будьте готовы, найдите ресурс. Адаптироваться будут все, включая кошек и собак, потому что все будут перестраивать заново свои роли, свое отношение ко всему происходящему, тренировать волю.
И. Воробьева
―
А бывает такое, что после школы приемных родителей та организация, которая их организовывает, эти курсы, говорит, что, нет, вы не способны быть приемными родителями, и дает им какой-то отрицательный отзыв?
Я. Леонова
―
Отрицательного отзыва нет, нет. Кое-где практикуются такие вещи, как рекомендация, отсутствие рекомендации. Но решение принимает орган опеки и попечительства, он тоже общается с кандидатом. У них тоже, в общем, иногда глаз наметанный, они понимают. Другое дело, что не всегда получается… Мы же, знаете, как? Мы же подходим к этому с высоты своего опыта. Или с небольшой высоты, или с высокой высоты – у каждого по-разному. И здесь, конечно, вот этот человеческий фактор, он, в общем, небезопасен в некоторых случаях. Иногда происходит не очень приятная история с тем, что родитель был не готов, что в семье возникло насилие. Не обязательно физическое, это может быть и духовное, и моральное, психологическое насилие. И страдает ребенок, соответственно, и страдает родитель, потому что не справляется и так далее. Вот мы как раз с нашими дорогими мамами, которые стали для нашего фонда друзьями близкими, нашими такими зажигателями всяких наших активностей, мы как раз стали сейчас вплотную обсуждать поддержку приемных семей, потому что…
И. Воробьева
―
Когда уже в семье ребенок, но какая-то проблема, можно помочь и не доводить до того, что ребенка возвращают обратно.
Я. Леонова
―
Да, это профилактика в том числе возвратов.
И. Воробьева
―
А вот эти еще, прошу прощения, еще хотела спросить про эти видеоролики детьми. Это же дети из всех регионов страны.
Я. Леонова
―
Да, мы снимаем по максимуму, где у нас заключены соглашения. Сейчас это 68 субъектов России, да.
И. Воробьева
―
То есть, когда люди посмотрели видео и понимают, что это ребенок из детского дома, не знаю, около полярного круга. Вот как это происходит? А это, вот, собственно, Юля, я так понимаю, да?
Я. Леонова
―
У Юли была как раз такая история, это была Москва – Челябинск.
И. Воробьева
―
Как так? Это видео, посмотрели видео?
Ю. Ставрова-Скрипник
―
Я тогда не знала ни Яну, я не знала про фонд «Измени одну жизнь», я не знала вообще, что существуют видеоанкеты. То есть, я знала, есть база данных. И, когда-то так найдя в базе данных одну девочку… я как начинающий тоже хотела девочку, блондинку, маленькую, голубоглазую. И я искала в базе данных такую девочку. Потом выяснилось, что у нее есть еще брат и еще две сестры. К утру я расселила эту четверку по нашей квартире. Разбудила мужа, сказала: смотри, смотри! Собственно говоря, после этого мой муж был готов ко всему. Потому что когда после этого всего лишь была найдена в Челябинске наша Ангелина, муж сказал: да, ок, хорошо. Это было два часа ночи.А почему Челябинск? Потому что когда я обнаружила такое количество видеоанкет, я просто открыла Ютьюб, и вот в Челябинске было их сто шестьдесят с чем-то. И я открыла, именно вот думаю: ну, пролистаю. И вот пролистала аккурат до Ангелины. Это была первая, соответственно, анкета, которую я посмотрела. Я отправила анкету Ангелины в два часа ночи своему партнеру по бизнесу Екатерине Сикорской, она крестная мама сейчас Ангелины, и сказала: Кать, мне кажется… я не понимаю, как этот ребенок оказался в детском доме. Она не может быть в детском доме. Или, скорее всего, ее уже забрали. Потому что Ангелину нужно видеть. Она мне говорит: ну, и что сидим? Я говорю: ты правда думаешь, что я могу? Она говорит: а кто, если не ты? И утром мы звонили уже в этот регион, она приехала ко мне, такая группа поддержки. И самое смешное, что мы с супругом лидеры одной MLM компании, и как раз у нас на стене висело: мы хотим быть жемчужным уровнем к такому-то году. И у нас у дочки фамилия Ангелина Жемчужникова. И моя партнер говорит: хотели жемчужный уровень – вот вам.
И. Воробьева
―
Потрясающе. Еще один вопрос немаловажный. Вот когда приемный ребенок появляется в семье, где уже есть дети, как их между собой?..
Ю. Ставрова-Скрипник
―
Да-да, Наташа имеет прекрасный опыт.
Н. Городиская
―
У нас дети появились в семье, когда у нас уже были дети. Причем старшую девочку мы брали в гости, когда ей было 17 лет уже, а нашим было 5 и 2, даже меньше, по-моему, с годика она знает нашего младшего сына, вырос у нее на руках буквально. Вы знаете, очень многое зависит от самих родителей, как мы своих детей будем готовить. Ни для кого не секрет, если в семье рождается второй ребенок, первый ребенок испытывает по этому поводу трудности, не очень позитивно к этому относится. Есть сейчас психологические курсы, которые настраивают родителей, настраивают ребенка. Мы со своей старшей дочерью проходили такие курсы, когда у нас родился младший сын. Она очень тяжело это переносила, потому что она была одна и была любимой, и, честно, я не могла понять, как я смогу полюбить еще одного ребенка. На самом деле все… да, мамское сердце, оно такое резиновое, в общем, много туда можно поместить детей, как выяснилось.И поэтому это нормальная реакция на появление нового члена семьи. Другое дело, как к этому относятся сами родители. Если родители испытывают по этому поводу стресс, не настраивают кровных детей на появление следующих, не говорят с ними об этом, естественно, возникают трудности. Могу сказать про наших кровных детей, что каждого последующего ребенка они просили. Мы их знакомили, показывали фотографии, мы их настраивали на то, что эти дети будут у нас. И поэтому совершенно спокойно они принимают, ни разу в жизни у нас не было, слава богу, стычек, допустим, между кровным ребенком и приемным. Другое дело, приемные дети между собой. Тоже другой момент, да? Мы столкнулись с такой ужасающей ситуацией, когда братья и сестры кровные, попавшие в семью из системы, друг друга просто ненавидят.
И. Воробьева
―
Ого!
Н. Городиская
―
Причем нас об этом не предупреждали. Мы привыкли, что вот братья и сестры в нашей семье, брат и сестра, они друг друга любят, у них очень трогательные нежные отношения. А там вплоть до драки, до угроз и так далее. То есть, мы с этим очень долго работали. Я была удивлена, почему нас не предупредили в детском доме, потому что мы бы хотя бы были к этому готовы. Но это, к сожалению, такая стандартная ситуация, когда говорят о диагнозах, но не говорят о состоянии, о взаимоотношениях ребенка.Поэтому, главное, вот именно… если вы беспокоитесь о том, как ваш кровный ребенок примет – пожалуйста, разговаривайте с ним об этом. Есть очень много статей в интернете, есть очень много форумов на эту тему, где приемные мамы пишут, как они готовили своих кровных детей. Все зависит только от вас.
И. Воробьева
―
Еще есть такой миф о том, что вот если у меня зарплата такая-то, то я не смогу взять приемного ребенка. А если такая, то смогу. Вот на самом деле от чего зависит? Какие качества на самом деле должны быть у приемного родителя? Вот так вот если, давайте по пунктам пройдемся.
Н. Городиская
―
Качества? Могу сказать от себя. Сейчас я, наверное, начну, девочки продолжат. Вообще я не сторонник агитировать всех идти в детский дом и брать детей. Почему? Потому что действительно не все могут. И, наверное, это у человека должно быть такое чувство, он должен уметь принимать и раздвигать границы и рамки своей семьи, когда человек может принять и впустить туда первоначально совершенно чужого человека. И это вот самое сложное, этот момент наступает тогда, когда вы первого ребенка берете. У нас это было со старшей девочкой. После нее с каждым последующим было гораздо легче и легче.
И. Воробьева
―
Конечно, да.
Н. Городиская
―
Поэтому, если вы человек общительный, открытый, это лучше, потому что вы способны на коммуникацию, вы способны общаться с себе подобными, что существенно облегчит вам в последующее время жизнь с этим ребенком. Потому что приемные родители, они нуждаются в площадках для неформального общения, они нуждаются в общении и поддержке друг друга, потому что это достаточно сложно. Поэтому когда ко мне обращались будущие приемные родители с криком: ой, я вчера увидела картинку, я сегодня побегу и заберу этого ребенка, да? То я сначала начинала отговаривать. Еще все удивлялись, почему, почему? Ты должна, наоборот, всех звать, вот рассказывать: я могу – и вы можете. Нет, если вы сейчас, послушав меня и вот про тот маленький ад, о котором говорила Яна, не испугаетесь, пойдете в школу приемных родителей, где тоже вам помогут принять решение, тогда...
И. Воробьева
―
В том числе, может быть, и отрицательное.
Н. Городиская
―
30%, по-моему, только берут детей после школы приемных родителей.
Я. Леонова
―
Да.
Н. Городиская
―
Это будет лучше, чем если вы возьмете ребенка и через год его вернете, потому что, ну, вы погубите его вообще. Поэтому самый главный ресурс у приемного родителя – это все-таки чувствовать в себе силы, поддержку и понимать, что вот я справлюсь, я смогу найти в себе силы, чтобы этого ребенка воспитать.Если говорить о мотивах, какие мотивы должны быть у приемного родителя, то они разные. Я больше склоняюсь к теории, к такому высказыванию: важнее ресурсы, чем мотивация. Потому что мотивация, она с каждым ребенком разная, вот у нас была в нашем случае. И когда мотива нет и нет ресурса, то получается возврат. А когда мотив сегодня один, а завтра он вдруг поменялся, но ресурс у семьи есть, тогда они способны этого ребенка воспитывать и растить. То есть, здесь вот важно именно такое внутреннее убеждение человека плюс, естественно, его окружение, его семья. И вот открытость. Мне кажется, здорово, когда… вот мы сейчас видим новый формат приемных родителей, они в основном открыты, они открыты для общения, они не закрыты, они не прячутся от окружающих, они именно говорят о себе, привлекают внимание к проблеме усыновления, и дети у них растут открытые и позитивные.
И. Воробьева
―
Так, добавите что-нибудь? Яна.
Я. Леонова
―
Ну, что мне добавить? Вы знаете, здесь, наверное, из разряда таких земных и бытовых сложностей, их не так много. Ни метры, ни зарплата, они, в общем, не являются препятствием, по сути. И требования законодательства тоже уже значительно облегчены. Здесь действительно важно внутреннее решение человека. Безусловно, приемных родителей пугает очень много вещей: пугает отношение социума к ним, пугает отношение школы к их детям. К сожалению, большая проблема, да, у нас детей, скажем так, провоцируют на уйти из школы. Дети могут портить статистику, дети, безусловно, не могут успевать. Они живут слишком в неестественных условиях, чтобы, потом попав в наш мир вот такой вот, какой он есть, сразу в него встроиться и красиво рядом зашагать со всеми, не выделяясь. Да, безусловно, и уровень образования несколько ниже, и способности у них ниже, и адаптивные способности ниже. Конечно, этих детей надо пестовать.И здесь я бы призвала, наверное, всех, кто нас сейчас слышит: пожалуйста, помогайте этим детям. Разговаривайте со своими детьми, объясняйте, что происходит. Ребенок пытается выжить, ребенку дали шанс, не губите. Потому что это очень тяжело, когда родители плачут, они не знают, как разговаривать с преподавателями, преподавателям тоже неудобно. А дети травят. Ну, и так далее. Все идет от родителей. Мы прекрасно знаем своих детей, прекрасно знаем, чему мы их учим. Поэтому очень важно, чтобы здесь была такая общая родительская поддержка. Потому что мама, она для всех мама. У нее и чужие дети – это дети, и свои, и кошечки-собачки. Вот это все-таки та категория, которая способна помочь, спасти и так далее.
И. Воробьева
―
Есть такое, да. Юля, добавите что-нибудь?
Ю. Ставрова-Скрипник
―
Вы знаете, я помню, что когда мы забирали Ангелину, нас пугали, что у нее что-то не так с сердцем. Ну, как всегда, анкетные данные начинают зачитывать. И я помню, что я мужу сказала: если даже ей недолго придется жить, то почему в детском доме? И вот каждый раз, когда мы брали нового ребенка… Единственное, что когда мы младшую дочку брали, нас попросили ее взять на передержку, потому что мама была временно ограничена в правах, и предполагалось, что, скорее всего, будет бороться за ребенка. И таких детей не очень любят брать приемные семьи, ну, потому что прикипаешь и так далее. В этот раз мы тоже решили: почему в детский дом? Возьмем. Я подозреваю, что все-таки дочка останется с нами.И каждый раз я понимала, что дверь закрылась в тот момент, когда я уже ребенку пообещала. Не когда документы, не когда ты поселил ребенка, а когда ты посмотрел в глаза. Прекрасно сказала Анна Ильинична Гайкалова на одной нашей такой встречеи, что если на тебя посмотрели глаза ребенка, а ты от них отвернулся, вот они тебя выбрали, эти глаза, то, ну, грустно будет потом. И вот, собственно говоря… хотя я могу сказать, что у меня хватало мужество отвернуться от одних глаз. У меня тоже есть, я не святая, у меня есть тоже какие-то ограничения, каких детей я не могу взять в семью.
И. Воробьева
―
Нет, это понятно, что вы не можете взять всех детей, которые на вас смотрят, а детей много, и всем надо помогать.
Ю. Ставрова-Скрипник
―
Их 75 тысяч сейчас.
И. Воробьева
―
75 тысяч детей…
Ю. Ставрова-Скрипник
―
В банке детей, которые нуждаются в семейном устройстве.
И. Воробьева
―
Хочу вас попросить, у нас осталось буквально пять минут, и я вас хочу попросить сказать каждую за свою организацию или фонд, что вам нужно: от государства, от людей. Вот что вам нужно, давайте поговорим об этом. Давайте начнем с Юли. Я напомню, что она управляющий партнер детских центров «Солнечный город».
Ю. Ставрова-Скрипник
―
Спасибо огромное, что есть такая возможность. Вот мы совместно с фондом «Измени одну жизнь» как раз начинаем… надеюсь, что начнем проект, пока его обсуждаем, по поводу того, чтобы сделать наш «Солнечный город» реабилитационной базой для детей из приемных семей с особенностями развития. Но, к сожалению, вот сейчас в кризис нас очень сильно давят. И вот уже шесть лет я ищу возможность напрямую, без посредников, без менеджеров встретиться с нашим арендодателем Нестеренко Иваном Викторовичем. И вот если он меня слышит, или если слышат его друзья – я очень верю в эффект шести рукопожатий. Пожалуйста, мы одного возраста, у вас тоже есть ребенок… Я уверена, Вселенная как бы вас услышит и ваш поступок оценит. Мы не просим бесплатно помещение, мы просим нам чуть-чуть дать возможность выжить вот в этой непростой ситуации в стране. Это все, что для нас сейчас надо, все остальное – мы справимся: и приемным мамам поможем, и деток возьмем, какие бы они ни были, потому что Монтессори работала и с аутистами, и с синдромом Дауна, и с ДЦП – у нас есть для этого база.
И. Воробьева
―
Чуть-чуть помочь нужно Юле. Так, Яна, исполнительный директор фонда «Измени одну жизнь».
Я. Леонова
―
Да, я хочу, прежде всего, поблагодарить всех тех, кто уже с нами, кто нам помогает, наш сторонник, и поддерживает нас всячески. Мы, собственно говоря, собираем средства в том числе на создание видеоанкет. Один из инструментов, вот сейчас у нас идет аукцион на площадке «Ради Главного»: потрясающие удивительные лоты – пожалуйста, вступайте в борьбу за добро. Смотрите наш сайт, читайте наши статьи. Потому что мы пытаемся рассказать о ценностях детства, родительства и семейных ценностях, это очень важно. Спасибо.
И. Воробьева
―
Это фонд «Измени одну жизнь». Наталья.
Н. Городиская
―
Мне бы хотелось сказать, что деятельность совета, о котором я говорила, она недостаточна для нас сейчас, мы растем, развиваемся и в ближайшее время оформляем ассоциацию приемных семей. Она будет такая всероссийская, большая. И одним из проектов нашей организации будет именно семейное устройство особых детей. Потому что в базе, о которой говорила Яна, сейчас в основном дети-подростки и дети с особенностями развития. Это дети с синдромом Дауна, дети с ВИЧ, дети ДЦП. И я хочу обратиться ко всем. Мы организуемся обязательно, мы будем ездить по городам, рассказывать, что это за детки, их берут в семью, это замечательные дети.Я хочу обратиться просто ко всем людям. Это такие же дети, как и наши с вами. И, как говорится, никто не застрахован. Поэтому будьте лояльны, учите своих детей терпимости и принятию. Потому что, к сожалению, в нашей стране не принято не показывать пальцем на особого ребенка и человека. Так вот, если мы все с вами будем думать о том, что они точно такие же, как и мы, то мир станет добрее и светлее на самом деле. И поэтому я всех призываю: пожалуйста, будьте терпимы и лояльны друг к другу.
И. Воробьева
―
Кстати, о детях с особенностями развития, вот у нас пара минут есть. Слушайте, а когда в семью, где уже есть другие дети, попадает ребенок с особенностями развития, это же тоже очень сложная история. Потому что дети, получается же, начинают жить в семье с ребенком с особенностями… Ну, это вообще особая история же, да? Это бывает же такое?
Ю. Ставрова-Скрипник
―
Ну, вот у нас, у меня два слабослышащих ребенка, да.
И. Воробьева
―
И вы со своими остальными детьми говорили о том, что вот это дети слабослышащие, с ними надо вот так и вот так. Я правильно понимаю?
Ю. Ставрова-Скрипник
―
Конечно, да. У нас был вопрос сначала, будем ли мы все учить язык жестов. Но когда мне при последней аудиограмме сказали, что Наталья может говорить, просто ее запустили, и мы решили, что сначала мы в 15 лет будем ее учить говорить. Вот если не получится – тогда перейдем все на язык жестов.
И. Воробьева
―
Слушайте, вот я помню очень хорошо этот чудовищный момент, когда в России принимали закон о запрете усыновления американцами. Была очень сложная история, потому что многие и приемные родители, и организации рассказывали какое-то безумное количество историй про детей, которые здесь у нас… и вообще, в принципе, неважно, в любом детском доме, с любым заболеванием развивались вот так, а когда их брала семья (неважно, из какой страны), то эти заболевания проходили, дети выздоравливали.
Н. Городиская
―
Да, в нашей семье тоже есть усыновленный мальчик. Мы его усыновили как инвалида из дома ребенка, но сейчас это здоровый малыш, через полгода мы сняли диагноз. Это не из разряда чудесных историй, просто действительно компенсировал заболевание, и в семье дети расцветают. Ну, есть заболевания, которые, к сожалению, не проходят, но любовь и семья, они лечат. Семья – это там, где ты нужен, там, где ты не один. И поэтому любой ребенок в семье становится совершенно другим.
И. Воробьева
―
И еще один вопрос. Наши слушатели, я просто вижу, несколько вопросов одинаковых практически задали: государство помогает?
Н. Городиская
―
Да, у нас есть система выплат, обязательно, если это приемная семья. Есть разные статусы семейного устройства. Приемная семья – это государство платит деньги на содержание, платит вознаграждение приемным родителям. К сожалению, в разных регионах оно разное, зависит от прожиточного минимума в регионе. И, в общем-то, можно брать детей и можно не бояться, что... Эти ресурсы, понимаете, если бы этих денег не было, скорее всего, мы не смогли бы такое количество детей поднять. У нас, получается, сейчас трое своих вместе с усыновленными – их тоже надо кормить, поить, одевать, им нужно внимание уделять. Поэтому мама многодетная – как правило, мама не работающая.
И. Воробьева
―
Ну, конечно.
Н. Городиская
―
А благодаря вот этому ресурсу мы можем посвящать себя своим детям.
И. Воробьева
―
Это хорошая история. Спасибо огромное. Это была программа «Чувствительно», и я сейчас… да-да, я знаю, что еще время, просто три гостя, и мне нужно про всех гостей рассказать и сказать, кто это. И я говорю большое спасибо, спасибо, что вы нашли время, пришли. Это исполнительный директор фонда «Измени одну жизнь» Яна Леонова. Это приемная мама, управляющий партнер детских центров «Солнечный город» Юлия Ставрова-Скрипник. И это приемная мама, председатель Совета представителей общественных объединений семей, воспитывающих детей, оставшихся без попечения родителей, Наталья Городиская. У нас хихикает наш прекрасный звукорежиссер Наталья Селиванова, потому что у меня действительно в студии сегодня были три красивейшие потрясающие женщины. И наши слушатели говорят вам огромное спасибо вместе со мной.
Н. Городиская
―
Спасибо вам.
Я. Леонова
―
Спасибо.
Ю. Ставрова-Скрипник
―
Спасибо огромное.