«Упсала» цирк: работа с неблагополучными подростками - Лариса Афанасьева - Чувствительно - 2015-07-25
25.07.2015
«Упсала» цирк: работа с неблагополучными подростками - Лариса Афанасьева - Чувствительно - 2015-07-25
Скачать
И. Воробьева
―
Здравствуйте, добрый день, это программа «Чувствительно», и в студии, как всегда, Ирина Воробьева и Светлана Сорокина.
С. Сорокина
―
Здравствуйте.
И. Воробьева
―
У нас сегодня потрясающая гостья, замечательная тема. Тема звучит как: «Упсала цирк: работа с неблагополучными подростками». И, собственно, художественный руководитель цирка «Упсала» Лариса Афанасьева, добрый день.
С. Сорокина
―
И просто счастливый человек Лариса Афанасьева.
Л. Афанасьева
―
Это так.
С. Сорокина
―
Между прочим, нечастый случай, когда будем просто с улыбкой рассказывать о том деле, которым занимается Лариса.
И. Воробьева
―
Я правильно произношу, «Упсала»? От слова «упс»?
Л. Афанасьева
―
От слова «упс», а не от слова «сало», «сальная шутка».
С. Сорокина
―
А я всегда думала, что это что-то финское, от какого-то финского названия.
Л. Афанасьева
―
Нет, мы «Упсала» от слова «упс», от того, что что-то произошло, какой-то казус случился. Вообще этот проект создала АстридШорн, она из Германии, поэтому…
С. Сорокина
―
Давайте наконец скажем, что же за проект-то, а то темним-темним. На самом деле гостья наша приехала из Санкт-Петербурга, где я, например, только что будучи там с дочкой, пыталась попасть на представление в «Упсала» цирк, но не получилось, к сожалению, потому что на гастролях был коллектив. Так вот, «Упсала» цирк, который существует, как я поняла, уже 15 лет.
И. Воробьева
―
Ого!
С. Сорокина
―
Но это не просто цирк, Ирина, и когда будешь в Питере, обязательно поинтересуйся и сходи, а это цирк, где актерами выступают дети из хулиганской среды, так скажем.
Л. Афанасьева
―
Абсолютно хулиганы. Мы себя уверенно называем единственным в мире цирком для хулиганов. У нас амбициозные замашки хулиганские и на самом деле очень такой обязывающий статус. Быть хулиганом вообще, как оказалось, нелегко в этой жизни, его нужно все время поддерживать, этот имидж.
С. Сорокина
―
Вообще давайте с начала с самого. Во-первых, скажите, ваше происхождение, вы-то откуда, в прошлой жизни кем были?
Л. Афанасьева
―
В прошлой жизни, я думаю, что я была собакой.(смех)
С. Сорокина
―
Нет, яимею в виду, до 2000-го.
Л. Афанасьева
―
Я думаю, что я точно была из этой среды, мне она очень понятна. Но в какой-то момент в моем подростковом возрасте оказался рядом человек, который был заряжен творчеством и который с уважением отнесся к моей энергии, и это было какой-то спасательной для меня силой. И вся моя жизнь, и вся моя вообще, я думаю, и жизнь моих, наверное, подопечных, и если у меня будут дети, детей, она, конечно, поменяется.
И. Воробьева
―
А вы тоже были хулиганкой.
Л. Афанасьева
―
Да, это было так.
С. Сорокина
―
Так, Ларис, а кем вы были до 2000 года, до цирка?
Л. Афанасьева
―
До 2000 года я сначала училась в городе Улан-Удэ, потом я училась в городе Санкт-Петербурге, потом я думала о том, чем я хочу заниматься в этой жизни, хочу ли я посвятить себя театру.
И. Воробьева
―
А учились в театральном?Л. Афанасьева
―
Да, да, у меня режиссерское образование. Втот момент я действительно, в 2000 году я видела очень много уличных детей и к этим ребятам присматривалась и думала о том, что здорово, наверное, сделать с ними театр. А потом я услышала, что в городе появилась АстридШорн…
С. Сорокина
―
Немка по происхождению.
Л. Афанасьева
―
… и она делает цирк. И вот на самом деле, когда мне сказали, что цирк для уличных детей, в моей голове сложилось все буквально за несколько секунд, потому что выстроилась как бы концепция этого цирка. И я не очень люблю цирк в том проявлении, которое мы привыкли видеть. И эта концепция, она заключалась в том, что у ребят есть замечательный жизненный опыт, у ребят есть замечательное стремление к драйву и к риску, и эти ребята непременно талантливые, их просто нужно уважать и любить. И все понеслось.
С. Сорокина
―
Направить их энергию в нужное русло, да?Л. Афанасьева
―
Да.
С. Сорокина
―
А как вы с Астрид-то сговорились? Вы ей свою идею рассказали?Л. Афанасьева
―
Нет, Астрид приехала, на самом деле она была тогда студенткой Берлинского университета, она поехала делать какой-то дипломный проект. Она сама еще не понимала, какой она дипломный проект будет делать. Она тогда работала в медико-социальном пункте как социальный волонтер и она придумала, что ребятам нужно давать не просто какую-то социальную помощь в виде одежды, еды, а ребенку, любому человеку нужно давать какую-то мечту.
С. Сорокина
―
Занятие, мечту, да.
Л. Афанасьева
―
И у нее появилась эта гениальная идея. И она сама научилась жонглировать, научила меня быстро это делать.
С. Сорокина
―
Как это? Я пыталась, у меня не получилось.
И. Воробьева
―
Да, у меня тоже с моторикой плохо.
Л. Афанасьева
―
Вы знаете, я сейчас проездом, мы едем в такой проект, «Учитель России» называется, вы слышали…
С. Сорокина
―
Да, конечно.
Л. Афанасьева
―
Это проект, который вселяет в меня столько надежды и столько дает какой-то… понимание того, что все будет хорошо.Мы едем туда…
С. Сорокина
―
Это очень хороший проект.
Л. Афанасьева
―
… будущих учителей обучать вообще каким-то цирковым фишкам. Потому что я вообще считаю, что каждый учитель должен уметь показывать фокусы.
И. Воробьева
―
Точно, точно, точно.
С. Сорокина
―
Особенно на уроках химии.
Л. Афанасьева
―
Обязательно, обязательно. Я действительно знакома с одним учителем, который в Германии жонглирует двенадцатью мячами, и он вообще раскладывает математические уравнения посредством жонглирования.
И. Воробьева
―
Ого!
Л. Афанасьева
―
То есть, каждый мяч, каждый бросок имеет какую-то цифру. Великие математики, если у вас есть, Светлана, склонность к математике, вы быстро научитесь жонглировать…
С. Сорокина
―
Надо же, как интересно! Никогда не задумывалась об этом.
Л. Афанасьева
―
Можем сегодня после мастер-класс… у меня нет мячей с собой.
И. Воробьева
―
Мы что-нибудь найдем в редакции.
С. Сорокина
―
Ничего, я же бываю в Петербурге, мы до вас дойдем.
Л. Афанасьева
―
Давайте, мы можем тимбилдинг для «Эхо Москвы»…
С. Сорокина
―
Конечно. Это было бы замечательно, на 25-м году существования…
И. Воробьева
―
Ой, я чувствую, это плохо закончится. Знаете, мы, конечно, хулиганы…
С. Сорокина
―
Лариса, скажите, пожалуйста, а вы сейчас с Астрид общаетесь?
Л. Афанасьева
―
Конечно, конечно. Она у нас в правлении организации, мы с ней встречаемся, разговариваем про то, как будет цирк развиваться, какие планы.
С. Сорокина
―
Ну, вот пойдем дальше. А потом получилось, что вы придумали, это уже полдела, придумать…
Л. Афанасьева
―
Мы придумали. Это вообще только начало. Мы придумали, у нас было много «хочу» и мало «могу», мало совсем «умею». Было много желания, совсем не было страха. И мы с ней вдвоем с такими большими глазами, вообще в полной уверенности, что сейчас весь мир повернется к нам лицом и все начнут нам помогать, потому что идея-то гениальная, мы начали набивать себе шишки. Мы долго-долго искали дом, мы долго-долго рассказывали про то, что этот проект необходим. Но это же, понимаете, когда мы приходили к дяденькам в муниципальный какой-нибудь округ и говорили, что мы вот цирк для хулиганов…
С. Сорокина
―
То есть, вы сначала по госучреждениям пошли.
Л. Афанасьева
―
Конечно.
С. Сорокина
―
И говорили: цирк для хулиганов. А они что?
Л. Афанасьева
―
Мы цирк для хулиганов, - мы говорили, - нам нужно помещение, нам нужно место, где будем заниматься. Они начинали довольно улыбаться: ой, девчонки, у нас самих тут цирк. А вы не занимаетесь патриотическим воспитанием? Нет, не занимаемся. Они говорят: ну, вот цирк для хулиганов – это какая-то ерунда. То есть, это непонятный формат совершенно, их пугало. Мы еще с Астрид хотели не просто в какой-то подростковый клуб запереться, покрасить все зеленой красочкой и спокойненько поживать, мы хотели настоящий мир построить, мы хотели настоящий шатер.
С. Сорокина
―
То есть, о шатре сразу стали мечтать.
И. Воробьева
―
Да, конечно. Когда мы говорили о том, что, ребята, пойдемте заниматься в цирк, я говорю Астрид: мы их накалываем, потому что мы не ведем их в цирк. Мы должны привести их в настоящий цирк, и тогда все будет складываться. Вот на это нам потребовалось десять лет. И это правильно, на самом деле это абсолютно правильно…
С. Сорокина
―
Пройти такой путь.
Л. Афанасьева
―
Да.
С. Сорокина
―
А в 2000-м вы где начинали? В каком-то просто помещении? Которое вам кто дал?
Л. Афанасьева
―
Никто. Смотрите, 2000 год, да? Астрид – немка. И все, конечно, когда узнавали, что она немка, немножко заискивали в силу нашей какой-то русской вот этой истории. И она говорила, что я делаю такой проект интересный, всем было интересно. Но когда мы заходили со сворой вот этих наших товарищей, на следующий день нам говорили: вы извините, но мы не можем вас в нашем помещении как-то разместить.
С. Сорокина
―
И кто же все-таки оказался смелым?
Л. Афанасьева
―
У нас было чудное помещение, мы снимали его за сто долларов в месяц. Это была Партия пенсионеров. Там какой-то был жулик, который нам сдавал эту Партию пенсионеров, с прогнившими полами. Это было все очень забавно, интересно. Потом мы были в школе, потом мы были в каком-то подростковом клубе. Ну, то есть, это такой целый замечательный путь.
С. Сорокина
―
Целая история.
И. Воробьева
―
А где вы вот в самом начале привлекали детей, откуда?
Л. Афанасьева
―
С улицы.
С. Сорокина
―
А как, просто подходили?Л. Афанасьева
―
Были, во-первых, столовые, где дети кормились. Были тусовки, где они…
С. Сорокина
―
То есть, там буквально беспризорники.
Л. Афанасьева
―
Конечно, конечно. Были на станции метро, были чердаки и подвалы, где ребята жили. Мы знали просто эти все места и с Астрид очень бодро по ним передвигались.
С. Сорокина
―
И просто привлекли ребят и сказали: мы вас приглашаем.
Л. Афанасьева
―
У нас был понятный инструмент, мы приходили с мячами для жонглирования, с булавами, говорили: пацаны, хотите в цирк? И у них загорались глаза. На самом деле уличные дети ужасно доверчивые, вот прямо…
С. Сорокина
―
Как странно. Кажется, вроде не должны.
Л. Афанасьева
―
Нет, нет, они быстро понимают, с чем ты к ним приходишь. Либо ты приходишь к ним с нравоучением и с какой-то такой историей – понятно, ты сразу же за это получаешь в нос. Либо ты приходишь вот показать фокус, и они говорят: о, классно, научи. Если ты тут же можешь им это показать…
С. Сорокина
―
Лариса, так а вы это все умели, или вам пришлось все-таки доучиваться как-то?
Л. Афанасьева
―
Нет, я научилась. Поймите, я не профессионал, который… опять-таки, это фишки, которые есть…
С. Сорокина
―
Но уже с этими фишками пошли, для того чтобы какое-то впечатление произвести.
Л. Афанасьева
―
Да. Мы сейчас вот, внизу ждет тренер, с которым мы работаем 15 лет, он профессиональный, собственно, цирковой, владеет всеми…
С. Сорокина
―
А что не взяли с собой?
Л. Афанасьева
―
А я как-то постеснялась.
С. Сорокина
―
Нормально, оставили у порога. Привели бы его с собой.
Л. Афанасьева
―
Он прекрасный, мы 15 лет вместе с ним работаем.
И. Воробьева
―
А как он появился?
Л. Афанасьева
―
Ярослав, ему было 18 лет, он пришел в цирк 18-летним пацаном, который сказал: давай, конечно, мы будем делать. И вот рядом с ребятами был вот такой другой образец вообще мужчины, молодого человека…
С. Сорокина
―
Я как раз хотела спросить: мужчину-то хорошо бы. Беспризорники-то все-таки…
Л. Афанасьева
―
У нас очень много в команде мужского пола. Да и вообще у нас больше мальчишек, чем девчонок.
С. Сорокина
―
Скажите, пожалуйста, а вы прямо с самого начала увидели?.. Ребята, быстро у них получаться начинает, или это все-таки требует какого-то периода разочарований?
Л. Афанасьева
―
Вы знаете, у нас вообще как бы изначально мы решили, что мы готовы ждать долго. И все быстро, они быстро становятся красивыми, они быстро становятся талантливыми, быстро зал встает и аплодирует им стоя. Все происходит быстро, если над этим много работать.
С. Сорокина
―
Они готовы много работать?
Л. Афанасьева
―
Да, конечно, конечно.
С. Сорокина
―
А были какие-то именно разочарования, когда ребята уходили, не нравилось, срывали занятия, подводили, не приходили?
Л. Афанасьева
―
У меня, наверное, были разочарования первые пять лет, когда я очень много от них ожидала. Знаете, как плохие родители говорят: вот я тебе дал все, а ты, неблагодарный, трам-пам-пам. У меня вот это было. А потом мне как-то нужно было, видимо, такое, знаете, из самосохранения я подумала о том: а что я обижаюсь-то на ребят? Почему я навешиваю им свои какие-то ожидания? Сейчас я к этому отношусь с большим пониманием, и когда ребята принимают такое решение, я…
С. Сорокина
―
Что они не будут.
Л. Афанасьева
―
Да. Есть моменты, когда происходит полный разворот на 180 градусов и возвращение туда, откуда пришел. Но на самом деле мы говорили, вот когда меня спрашивают, все ли ребята у вас проходят вот этот этап, и что является качественной социализацией? Я вообще вот в этих критериях как-то не думаю, я думаю о том, что если человек что-то в жизни своей увидел прекрасное однажды, то он может об этом долго рассказывать своим детям, даже если у него вокруг все будет… а дети будут гордиться.
И. Воробьева
―
Слушайте, про первый спектакль хотела спросить, про первое выступление, вот, первое выступление – что это было?
Л. Афанасьева
―
На улице выступали, у нас не было…
С. Сорокина
―
Кстати, да, вот я видела, вот я видела, про вас уже снимали передачи и сюжеты снимали. Хотя мне кажется, мне кажется, что про «Упсалу» знают меньше, чем хотелось бы все-таки. В Петербурге знают, а вот здесь в Москве, согласись, Ир…
И. Воробьева
―
Я первый раз услышала про «Упсала», когда Света сказала.
С. Сорокина
―
Так вот, я сейчас хочу, чтобы к нам присоединился еще один человек, по телефону правда. Жалко, что вы не взяли с собой в студию своего коллегу, но по телефону к нам присоединится Илья Тарасов. Он журналист Общественного телевидения России, вы с ним знакомы.
Л. Афанасьева
―
Мы знакомы.
С. Сорокина
―
Он снимал в том числе, приезжал, работал с вами, с цирком, снимал вашу жизнь. Илья, слышите ли вы нас?
И. Тарасов
―
Да, конечно, привет.
С. Сорокина
―
Привет, здравствуйте. Илья, ну, мы вот просто в последний момент вдруг подумали, что хотелось бы еще какое-то зрительское впечатление. Скажите, пожалуйста, вот вы были на месте. Я еще не видела как зритель этих представлений. Какое это на вас произвело впечатление, вот самое первое что?
И. Тарасов
―
Вы знаете, я хотел бы… вот чуть-чуть краешек разговора я ваш услышал, вы говорили, что вот в Питере знают, а в других городах не знают. Я бы, кстати, позволил бы себе с этим не согласиться, потому что последнее время у моих друзей, которые из Москвы, из Нижнего Новгорода, они едут в Питер, у них обязательно в культурной программе стоит «Упсала» цирк посещение.
С. Сорокина
―
Так это ваши друзья. Мои тоже про это знают.
И. Тарасов
―
Дело в том, что я друзьям об этом и не рассказывал, они мне сами говорят. А потом я уже им начинаю: вот, так это там, там, там и так далее.
С. Сорокина
―
Ну, хорошо.
И. Тарасов
―
А что касается первого впечатления, потому что на самом деле я с цирком знаком уже несколько лет подряд. Ну, несколько лет, потому что на Душевном базаре впервые встретились, а потом, когда у меня была такая длительная поездка в Петербург, где я знакомился с цирком, мне повезло сделать немножко не так, как делает большинство зрителей. Я сначала познакомился с кухней цирковой, несколько дней мы снимали, а потом уже мне удалось увидеть само представление, да. И, знаете, если честно, я такой дядька уже взрослый, с бородой, но, наверное, это то зрелище, которое… я других не припомню, которые меня заставили на самом деле заплакать. Я не знаю, почему, но я сидел смотрел, и у меня вот слезы наворачивались на глаза. Я думаю: сейчас включат свет, как-то неудобно будет.
И. Воробьева
―
Очень трогательно, или что, Илья?
С. Сорокина
―
Почему, Илья, почему так пробрало?
И. Тарасов
―
А вот я даже сам не могу сказать. Потому что это такой симбиоз всех полезных штук: это и хорошая музыка, это и чудесная подача, это и великолепные номера, это и шоу. И оно настолько, с одной стороны, наивно, но с другой стороны, оно вот нам, взрослым и детям, оно помогает как-то вот поглубже узнать себя и почувствовать себя немножко ребенком, вернуться вот в это состояние. И я думаю, что это очень полезно каждому из взрослых, увидеть это представление, это действо.
С. Сорокина
―
Да, вот это полезно. Я даже через экран это поняла.
И. Воробьева
―
Илья, скажите, пожалуйста, а вы сами пробовали научиться каким-нибудь фишкам?И. Тарасов
―
Естественно. Я же когда приезжаю… знаете, я сейчас в Горном Алтае, и у нас вот здесь на Алтае есть старая добрая алтайская поговорка, что человек человеком богат. И когда я приезжаю куда-то, я стараюсь чему-то научиться у тех людей, с которыми я общаюсь, которых я снимаю. И вот «Упсала» цирк мне дал хорошую возможность научиться жонглировать.
С. Сорокина
―
Вот! Вот мы с Ларисой говорили об этом, Илья, что жонглировать, оказывается, можно научиться, не так-то страшно. И, может, даже попробую тоже. Но скажите, пожалуйста, это ведь действительно, наверное, заразительно, когда вокруг вот ребята, у которых настроение, у которых глаза горят и которые что-то учатся делать? Я думаю, что мне бы тоже захотелось.
И. Тарасов
―
Знаете, я никогда… точнее, всегда я думал таким образом, что вот я прожил какую-то часть жизни, я не хотел бы что-то изменить в своей жизни, я бы жил так же, как… делал бы все, как я делал до сегодняшнего момента. Но когда я увидел цирк, я начал задумываться о том, что, блин, а если бы я был ребенком, я бы, наверное, изменил только одно – я бы пошел в цирк.
С. Сорокина
―
Потрясающе.
И. Тарасов
―
Если бы меня туда взяли.
С. Сорокина
―
А вот так же, как Лариса, заниматься с этими хулиганами не хотелось? Ну, если бы по-другому немножко жизнь сложилась, жил бы в Питере, чуть больше свободного времени или какая-то другая профессия. Вот я иногда просто начинаю завидовать тем людям, которые проживают вот такую жизнь, как Лариса.
И. Тарасов
―
Знаете, хулиганов хватает не только в Питере, но и в других городах. Я сейчас в Горном Алтае нахожусь не просто так, я сейчас отправляюсь в детский лагерь как раз таки для ребят, которые из трудных семей, из детской комнаты милиции. Я сейчас еду, я знаю, чему я их научу – я научу их жонглировать.
С. Сорокина
―
Молодец, это здорово.
И. Воробьева
―
Прекрасно.
С. Сорокина
―
А скажите, пожалуйста, вы, разъезжая по стране, нигде ничего подобного не видели, вот чего-то, хотя бы немножко напоминающего цирк «Упсала»?
И. Тарасов
―
Если честно, то нет. Я не видел, этого нет. Занимаются, конечно, с трудными подростками, с хулиганами, но это немножко все по-другому. Каждое такое направление, оно уникально, и его ни с чем сравнивать нельзя. Цирк «Упсала» - это вообще уникальное явление. Я про цирк-то начал думать по-другому, когда его увидел.
С. Сорокина
―
Спасибо, Илья.
И. Воробьева
―
Спасибо большое, Илья Тарасов, ведущий проекта ОТР, Общественного телевидения России, «За дело» (называется так проект). А мы остаемся в студии с Ларисой Афанасьевой – это художественный руководитель цирка «Упсала».
С. Сорокина
―
Она же директор.
И. Воробьева
―
Она же директор.
Л. Афанасьева
―
Узурпировала власть.
И. Воробьева
―
Она же все: начало, продолжение и так далее и так далее.Про другие города хотела спросить. «Упсала» есть только в Питере?
Л. Афанасьева
―
Да. Мы сказали, что, конечно, филиалов мы открывать не будем нигде, сеть мы не будем раскидывать. Но мы сейчас делаем… Я понимаю, куда вы клоните.
И. Воробьева
―
Ну, конечно.
Л. Афанасьева
―
Мы решили, что мы хотим делиться и рассказывать про то, что мы делаем. Мы открыли такую историю – школу цирковой педагогики.
С. Сорокина
―
О как!
Л. Афанасьева
―
Мы в этом году сделали такую пробную историю. Позвали учителей, позвали социальных педагогов, позвали психологов, вообще вот оставшихся в живых взрослых людей, знаете, таких живеньких. И нам нужно было двадцать человек отобрать, двести заявок пришло. И на самом деле сейчас…
С. Сорокина
―
Из разных городов?
Л. Афанасьева
―
Нет, из Санкт-Петербурга только. И две недели мы вообще говорили про подходы к детям. То есть, это не цирк как цирк в чистом виде, но вообще это была такаязамечательная история, и сейчас у нас ребята молодые делают какие-то… они поставили свою программу маленькую цирковую, ездили в детский дом, показывали детям. Как-то эта штука начинает работать. И если мы расскажем про то, что цирк для детей – это не спекуляция, это не модель взрослого человека и не пошлятина, а там должен находиться детский образ, образное мышления, мечта, какая-то поэзия, тогда, может быть, дети начнут оживать, дети начнут там быть. На самом деле Илья сегодня сказал о том, что очень часто взрослые дядьки плачут на спектаклях. Но там ничего не происходит, там просто дети остаются детьми. Нет никаких натяжных улыбок, нет никаких помад, нет никакого вот грима какого-то, нет никаких штампов, которые взрослые делают на детей. Они просто такие прекрасные, какие они есть прекрасные.
И. Воробьева
―
Я прошу прощения, извините, Лариса, вот вы начали говорить, что собрали учителей. То есть, вы пытаетесь написать методологию?
Л. Афанасьева
―
Мы написали.
С. Сорокина
―
А, вы уже даже написали.
Л. Афанасьева
―
Да, мы написали. Мы долго работали над этой историей. Я вам даже оставлю нашу методичку.
И. Воробьева
―
Соответственно, эту методику уже можно по городам. Или как?
Л. Афанасьева
―
Можно, если люди захотят ее применять. Потому что мы сейчас с ней работаем, нам с ней интересно работать. То есть, мы простроили для себя модель, как дети попадают, как они переходят из одной группы в другую, что для нас является переходным моментом, какие ценностные вещи мы отрабатываем вместе с ними. Много вопросов на самом деле. Это не такая штука, инструкция по пожарной безопасности, это живая вещь, и где-то мы что-то двигаем, где-то мы передвигаем, где-то мы с коллегами советуемся.
С. Сорокина
―
Ну вот, можно сказать всем, кто слышит в городах вещания «Эха», да?
И. Воробьева
―
Если люди захотят делать что-то подобное…
Л. Афанасьева
―
Мы с удовольствием готовы…
С. Сорокина
―
На сайт, по телефону…
Л. Афанасьева
―
По телефону. Сейчас есть Вологда, мы не можем к ним приехать, но мы готовы провести с ними скайп-конференцию и рассказать.
С. Сорокина
―
Всем заинтересованным.
Л. Афанасьева
―
Да-да-да.
С. Сорокина
―
Если есть энтузиасты, если есть интерес к этому уникальному, я считаю, проекту, то вы можете поинтересоваться, уважаемые, и узнать, как это сделали в «Упсала» цирке. Это безумно интересно. И, может быть, тоже будете такими же счастливыми людьми, как Лариса Афанасьева.
Л. Афанасьева
―
Да. Я еще хочу сказать, что мы – сейчас на «Эхо Москвы», наверное, я впервые эту информацию расскажу – мы в октябре и в ноябре вместе с Вячеславом Полуниным открываем третий дополнительный курс для вообще руководителей цирковых коллективов, для того чтобы провести для них образовательную часть с профессиональными режиссерами, с профессиональными педагогами, с художниками, сценографами, композиторами, для того чтобы вот эту модель подвигать, вот детское творчество привести в какую-то живую драйвовую машину, понятную для детей.
И. Воробьева
―
То есть, вы ожидаете, что в другие цирки смогут тоже приходить дети, или нет?
С. Сорокина
―
Нет, я поняла другое.
Л. Афанасьева
―
Нет, мы ожидаем, что другие цирки культуру цирковую начнут двигать.
С. Сорокина
―
По направлению к ребенку, на которого, в принципе, цирк, в общем, в первую очередь нацелен, а он уже закостенел и не так работает. Как интересно!
Л. Афанасьева
―
Он закостенел, он остался в 20-м веке, 80-х годах…
С. Сорокина
―
Да-да-да.
Л. Афанасьева
―
… с группами Boney M и ABBA, с хула-хупами и женщиной-змеей.
С. Сорокина
―
И несчастными дрессированными животными.
Л. Афанасьева
―
Конечно, конечно. А цирк на самом деле в современном понимании – это, конечно, уличная культура, это граффити, это битбокс...
С. Сорокина
―
Бременские музыканты.
Л. Афанасьева
―
Это такое бездомная совершенно прекрасная история.
И. Воробьева
―
Слушайте, сейчас нам нужно прерваться буквально на несколько минут, а потом мы продолжим программу «Чувствительно». В студии Ирина Воробьева, Светлана Сорокина и Лариса Афанасьева, художественный руководитель, директор цирка «Упсала». И говорим о том, как этот цирк влияет на неблагополучных подростков и работу с ними.НОВОСТИ
И. Воробьева
―
Это программа «Чувствительно», всем еще раз здравствуйте. Ирина Воробьева, Светлана Сорокина, Лариса Афанасьева, директор, художественный руководитель, в общем, все цирка «Упсала».
С. Сорокина
―
В Санкт-Петербурге.
И. Воробьева
―
В Санкт-Петербурге, который работает с неблагополучными подростками.
С. Сорокина
―
Я просто хотела сказать сразу для тех, кто живет в Санкт-Петербурге, еще не дотопал до цирка «Упсала», хочу сразу сказать, что он расположен на Свердловской набережной в сквере… как?
Л. Афанасьева
―
Бизнес-парк «Полюстрово».
С. Сорокина
―
Бизнес-парк «Полюстрово». С 2011 года у этого цирка появился шатер, наконец сбылась мечта, настоящий шатер, который был установлен. А, кстати говоря, вот вопрос о помощниках: каким образом вы смогли осуществить эту мечту, кто помог-то? И кто помогает?
Л. Афанасьева
―
Это самые наши… я этим людям готова всегда низко-низко кланяться, потому что… это Игорь Водопьянов и Кирилл Шишков, они управляющие компанией «Теорема», они занимаются… они строят красивое здание. Это интеллигентные, умные, прекрасные люди, которые к помощи относятся очень ответственно.
С. Сорокина
―
Я вот видела в программе как раз, в одном таком небольшом фильме, который о вас был на Общественном телевидении, я как раз видела интервью с одним из них. И он просто отнекивался, он говорил: да что вы, какая там вообще особая помощь…
Л. Афанасьева
―
Игорь Миххайлович, да, очень скромный.
С. Сорокина
―
Ничего такого, ничего не случилось. А Лариса стояла и говорила: я так не считаю!
Л. Афанасьева
―
Они построили первый в России детский шатер. Мы вместе построили здание, мы привлекли еще дополнительно финансирование. Это очень красивое место, очень красивое место. Это на берегу пруда, там красивые поляны. Всегда люди приходят и говорят: как в Европе. Я говорю: да нет, мы путаем понятия – как для людей.
С. Сорокина
―
Как для людей, это правда. Представляешь, Ир, центр города, рядом Финляндский вокзал. Я не очень люблю даже вот этот кусок города…
Л. Афанасьева
―
Там правда, там оазис.
С. Сорокина
―
И вдруг я вижу на картинке телевизионной какой-то парк и никак не могу совместить, что это Свердловская набережная и вот какое-то удивительное место.
Л. Афанасьева
―
И это шатер, который полностью… там профессиональная сцена, профессиональный звук, профессиональный свет. У нас работает команда замечательных технарей, я их очень люблю, уважаю, это профессионалы своего дела, которые действительно вот в среде цирка все, идети, и взрослые, мы, конечно, построили этот мир, выдумали этот мир, всем очень комфортно, все очень творческие заряженные люди, и происходят там важные вещи. И у нас, помимо шатра, есть еще отдельное место, где у нас есть кухня, где у нас есть раздевалки для детей. У каждого ребенка есть своя кабиночка, у нас есть пол с подогревом, у нас есть красивый хореографический класс с видом на поляну…
С. Сорокина
―
То есть, и зимой тоже все хорошо.
Л. Афанасьева
―
Да, правда, мы в этом смысле абсолютно… нам посчастливилось, как дуракам, знаете, вот правда.
С. Сорокина
―
Может, так и должно быть?
Л. Афанасьева
―
Вообще меня когда спрашивают: а ты думала, что вот так будет происходить? С первого дня я думала о том, что нужно построить для детей очень красивое и комфортное место. Не должно быть убого, не должно быть невкусных запахов, не должно быть некрасивых цветов. Должно быть…
С. Сорокина
―
Привлекательно.
Л. Афанасьева
―
И дети, когда вот у нас пришел социолог, он как-то опрашивал, вообще почему дети приходят в «Упсала» цирк. И на самом деле они приходят потому, что им… они говорят, что здесь красиво. Они должны быть в красивой ситуации. И вот как раз наши спонсоры это очень хорошо понимают и ценят.
И. Воробьева
―
Про детей хочу спросить. Какие это дети, какой возраст, где вы их берете?
С. Сорокина
―
Сколько через вас прошло?
Л. Афанасьева
―
От 8 до 18 лет.
С. Сорокина
―
До 18, да?Л. Афанасьева
―
Да, до 18 лет, в 18 лет они становятся выпускниками, переходят в статус такой официальный выпускников. Детей мы последние два года набираем в коррекционных школах, потому что мы как-то…
С. Сорокина
―
А с улицы уже не берете?
Л. Афанасьева
―
Сейчас ситуация поменялась.
И. Воробьева
―
На улицах просто нет.
Л. Афанасьева
―
Просто детей как таковых нет, есть подростки, но у них уже там есть зависимости сложные, с которыми мы, я думаю, не сможем работать. Ну, это должны другие люди с этим работать, мы работаем все-таки с детьми. Мы работаем с детьми из коррекционных школ, к нам иногда приводят продвинутые социальные работники детей, говорят, что вот заберите его, нету с ним никакого сладу, и мы очень радуемся. Я всегда говорю: гиперактивных всех к нам, ведите, я их люблю.
С. Сорокина
―
Но вы всех берете или все-таки нет?
Л. Афанасьева
―
Нет, мы не берем детей из благополучных семей. Они иногда измором берут. Есть вот два человечка, которые меня взяли измором.
С. Сорокина
―
Из благополучных.
Л. Афанасьева
―
Да. Они ходили за мной, ходили. И потом они сказали: ну, что нужно сделать? Что, воровать начать? Разбить витрину? Что? То есть, они уже…
С. Сорокина
―
Готовы были.
Л. Афанасьева
―
Да, готовы были. Я подумала: ну, ладно, здесь уже такая мотивация ребенка абсолютно осознанная – и мы взяли.
И. Воробьева
―
А вот из тех, кто из коррекционных школ, неблагополучных семей – как вы их отбираете? Не все же, в итоге, попадают…
Л. Афанасьева
―
Мы берем всех, но у нас есть для детей такая хитрость. Мы сейчас начали говорить о кастинге. То есть, мы говорим, что у нас первый отборочный тур. Мы приходим в коррекционную школу, вешаем красивое объявление и говорим, что в вашей школе самый крутой детский цирк в России – мы хулиганы, мы же себе можем все позволить – набирает группу, в пятницу будет отборочный тур. И у детей включается такая: а меня возьмете?
С. Сорокина
―
Соревновательность.
Л. Афанасьева
―
А я вообще делаю серьезный вид и говорю: посмотрим, посмотрим, как у тебя все пойдет. Другое дело, что мы берем всех, мы берем абсолютно всех, кто приходит.
С. Сорокина
―
Так а сколько же у вас людей-то?
Л. Афанасьева
―
Сейчас занимаются 60 детей в цирке. И еще вот в этом году мы будем делать добор в начинающую группу и хотим группу еще для особых детей открывать вторую, потому что…
С. Сорокина
―
Особые – это кто?
Л. Афанасьева
―
В основном у нас занимаются ребята с синдромом Дауна, но есть немножко аутистов.
И. Воробьева
―
Ну, то есть, с какими-то отклонениями.
Л. Афанасьева
―
У ребят сейчас свой спектакль, ребята подготовились к фестивалю в Тбилиси, в декабре мы поедем в Берлин.
И. Воробьева
―
Это вот дети с синдромом Дауна.
Л. Афанасьева
―
Да. Сейчас они самостоятельно в цирковом лагере были. У них спектакль называется «Бонифаций», по мотивам мультика «Каникулы Бонифация».
С. Сорокина
―
Я видела кусочек.
Л. Афанасьева
―
Очень трогательный, очень трогательный спектакль. Они 35 минут на сцене отжигают совершенно. На премьере народ ревел просто. Ну, ревел, в смысле…
С. Сорокина
―
От восторга.
Л. Афанасьева
―
Да. Это так здорово, что они не вызывают никакой жалости или, знаете, когда очень часто я вижу театры с людьми с ограниченными возможностями, где как-то так…
С. Сорокина
―
Вроде просто жалко.
И. Воробьева
―
Я так понимаю, что у вас и была эта цель: не жалость к хулиганам и вот к другим детям, а именно…
С. Сорокина
―
А радость жизни.
Л. Афанасьева
―
В них много энергии, в них много этого потенциала. Да вообще во всех много энергии, много потенциала.
С. Сорокина
―
Ларис, а в 18 лет не приходится пинками выталкивать?
Л. Афанасьева
―
Да приходится, слушайте, конечно, приходится.
С. Сорокина
―
Прижились уже…
Л. Афанасьева
―
Прижились, сложно всегда. Но мы их готовим к этому. И как бы мы ни хотели это смягчить, это всегда все равно будет сложно.
С. Сорокина
―
Слушайте, вот за 15 лет уже у вас, конечно же, были вот эти случаи, когда вы прощались с ребятами.
Л. Афанасьева
―
Да.
С. Сорокина
―
Расскажите, какая у них дальнейшая история.
Л. Афанасьева
―
Вот тут у нас было 15-летие цирка, с разных сторон все пришли, смешно было за всем этим наблюдать.
С. Сорокина
―
Но кто-то же даже остался.
Л. Афанасьева
―
Вячеслав Полунин пришел, говорит: надо на 15-летии остановиться, потому что, представляешь, ты будешь говорить, цирк существует 25 лет. Я говорю: ой, нет, правда, пусть нам будет 15 лет, и все.У нас сейчас работают три тренера-выпускника…
С. Сорокина
―
Из хулиганов.
Л. Афанасьева
―
Сейчас одна девочка, она говорит: я хочу быть тренером. Я сказала: ну, хочешь – значит, будешь, но нужно получить базовое педагогическое образование. И если они хотят очень, для них это дополнительный стимул, чтобы пойти поступать и получать это базовое образование. Они все ударяются в педагогику. Ну, не все, но многие, у них какое-то такое направление. И сейчас мы поставили спектакль «Эффект пинг-понгового шарика» на старшую группу, а он какой-то такой спектакль получился, что вроде бы нам стали даже предлагать какие-то хорошие выступления и какие-то туры интересные. Может быть, из этой группы получится профессиональная группа артистов.
С. Сорокина
―
Как интересно!
Л. Афанасьева
―
Удивительный спектакль получился. Мы его сделали с музыкантами, Дмитрий Максимачев есть замечательный такой композитор. Это живая музыка на сцене, электронная: виолончель, акустическая гитара…
С. Сорокина
―
А залы все время полные?
Л. Афанасьева
―
Да. Сейчас – да, сейчас – да.
С. Сорокина
―
Здорово. Ларис, еще, знаете, скажите вот про что. Я как раз вспомнила, в фильме одно интервью там небольшое внутри и титр такой замечательный: мама хулиганов Рыбкиных.
Л. Афанасьева
―
Да, да.
С. Сорокина
―
Вот скажите про родителей. Как они-то в этой истории участвуют, какими кругами вокруг ходят, какие претензии?
Л. Афанасьева
―
Они огромные молодчаги, наши родители. У нас, во-первых…
С. Сорокина
―
Не говоря про то, что упустили детей.
Л. Афанасьева
―
У нас нет такой роли, что мы как-то их оцениваем. И когда родители приходят, я считаю, огромный подвиг, когда родители, выходя из своей депрессии – они многие находятся в большой депрессии…
С. Сорокина
―
Из-за того, что дети вот такие хулиганистые?
Л. Афанасьева
―
Да нет.
С. Сорокина
―
По другой причине.
Л. Афанасьева
―
По другой причине. Они приходят на спектакли посмотреть на своих детей. И вот тут происходит самая замечательная вещь, когда они видят своих детей совершенно в другом образе, в другой роли. У нас однажды была ситуация, родители… пять лет дети занимались, они ездили в Германию, в Англию, они участвовали в фестивалях. А родителям некогда было, они болели своей историей. Они пять лет не видели детей, вот не видели, что… Они знали, что они где-то там занимаются. Они в какой-то момент стали привозить из поездок фотографии, вдруг они увидели где-то по телевидению. Они там у ящиков же многие сидят. И родители пришли через пять лет.
С. Сорокина
―
Удивительно.
Л. Афанасьева
―
Это был разрыв, конечно, потому что они увидели каких-то талантливых…
И. Воробьева
―
Незнакомых детей.
Л. Афанасьева
―
… профессиональных чудесных людей, детей, которым аплодируют стоя. И произошла замечательная вещь, на время родители вышли из запоя.
С. Сорокина
―
Ох ты... А если бы на всю жизнь… А дети-то к родителям как-то?..
Л. Афанасьева
―
Дети замечательно относятся к родителям. И мы вот это их желание близости и понимания, мы это поддерживаем, потому что это очень важно.
И. Воробьева
―
То есть, вы не поддерживаете, когда дети говорят, что родители плохие…
Л. Афанасьева
―
Нет, мы много об этом говорим, мы всегда… Понимаете, ситуации есть просто какие-то удивительные совершенно, когда одна девочка, вот уже много лет назад она оказалась в приюте, и она… давали на полдник какие-то фрукты или сладости, она это складывала все в пакет. А мама не могла приехать к ней. Когда она приезжала, она мне отдавала пакет со сладостями, чтобы я передала ее маме. Это потрясающе. Это такая верность детей, такая любовь без каких-то…
С. Сорокина
―
Это правда, все равно любовь, это верно. А травмы бывают?
Л. Афанасьева
―
Бывают. Но – тьфу-тьфу-тьфу, это мой страшный сон – не такие, что… бывают. Мы занимаемся серьезно. У нас есть страховки для детей…
С. Сорокина
―
Вы сами этим занимаетесь, да?
Л. Афанасьева
―
Конечно, конечно. Травмы бывают, но вот пока ничего такого – тьфу-тьфу-тьфу – страшного не произошло.
С. Сорокина
―
А скажите, а какие у вас профессии-то цирковые? Вот я знаю, жонглеры, я знаю, на батуте у вас прыгают, на велосипедах этих…
Л. Афанасьева
―
Моноциклы называются. Акробатика.Мы занимаемся сейчас с замечательной Анной (неразб.) модерн-танцем. У нас есть актерское мастерство с Дмитрием Казенасом – он замечательный мим, актер. Ярослав преподает акробатику. У нас иногда приезжают на мастер-классы профессиональные артисты из Европы и преподают эти мастер-классы.
С. Сорокина
―
А Полунин?
Л. Афанасьева
―
Да, ой, мы большие друзья с Вячеславом Ивановичем, и Вячеслав Иванович к нам приходит часто в цирк, приходит на наши спектакли, мы делаем… мы в прошлом году с ним сделали «Цветной карнавал». Мы были у него…
С. Сорокина
―
Вот кто фантазер, да?
Л. Афанасьева
―
Ой, огромный фантазер, который, конечно, нас вдохновляет, подпитывает, и это безумно приятный и талантливый замечательный художник.
И. Воробьева
―
Как вы с Полуниным познакомились-то?
Л. Афанасьева
―
Ну, как мы могли с ним не познакомиться?
И. Воробьева
―
Он просто пришел к вам?
Л. Афанасьева
―
Нет, это была такая ситуация. Утром посмотрела отрывок где-то в интервью Урганта и Полунина про то, что Полунин стал художественным руководителем цирка на Фонтанке. Думаю: о, какая классная новость! Через пять минут телефонный звонок, я беру трубку, мне говорят: это помощник Вячеслава Полунина, сейчас будет с вами говорить Слава. Представляете… выкакого режиссера любите? Кто для вас любимый режиссер? Фон Триер. Сейчас с вами будет говорить Ларс фон Триер. О-о-о! Он говорит: кто вы такие? Я тут Гугл открыл, «цирк в Санкт-Петербурге» - какой-то «Упсала» цирк. Кто вы вообще, что вы за люди? Мы говорим: приезжайте в гости.Он говорит: у вас что, и помещение есть? У нас и шатер есть!
И. Воробьева
―
А, то есть, это уже шатер был.
Л. Афанасьева
―
И спектакли у вас есть? Я говорю: и спектакли у нас есть. В общем, у нас сейчас очень много планов с Вячеславом Ивановичем, и очень все эти планы невероятно красивые, замечательные, будем их реализовывать.
И. Воробьева
―
А я правильно понимаю, что сейчас «Упсала» цирк существует на самоокупаемости? Как это происходит?
С. Сорокина
―
Конечно, спонсоры.
Л. Афанасьева
―
Мы ищем все время спонсоров, мы привлекаем… Ну, то есть, мы много создаем проектов, и поэтому всегда ищем людей, которые могли бы нас поддержать. И у нас много сейчас групп открывается, нужны новые специалисты, нужны новые сотрудники, нужно обучаться. В общем, нет, история со спонсорами, она остается актуальной. Мы в этом смысле энергичные ребята и много над этим работаем.
С. Сорокина
―
Но много не бывает.
Л. Афанасьева
―
Нет, мы нуждаемся в этом.
С. Сорокина
―
Конечно, конечно. А волонтеры есть у вас?
Л. Афанасьева
―
Есть, замечательные волонтеры. Есть волонтеры, приезжают из Германии, есть волонтеры русские, есть волонтеры, которые с нами уже много-много лет. Есть волонтеры, которые были волонтерами, стали сотрудниками «Упсала» цирка. Это в основном вот так происходит, когда они уже совсем близко подходят, они потом уже становятся частью команды.
С. Сорокина
―
Ларис, ну, и несколько слов скажите про ваши бесконечные поездки. Вот я посмотрела просто перечень поездок, там вы чуть ли не всю Европу исколесили. Причем, опять же, из фильма видела, как Лариса стоит с телефоном говорит: ну, есть же кто-нибудь, кто может подхватить нас на автобусе и перевезти из Франции куда-то. Я думаю: ничего себе так, автобусик подогнать, нормально! Как вы действуете, что это за поездки?
Л. Афанасьева
―
У нас двадцатиместный красивый автобус с прицепом. Мальчики мои сказали: не будем мы сдавать на права. Я сажусь за руль этой штуки, здорово мы передвигаемся по Европе.
С. Сорокина
―
Еще и шофер.
Л. Афанасьева
―
На самом деле история такая, что мы в какой-то момент поняли, что с нами происходит неправильная вещь: мы путешествуем по Европе, а не путешествуем по России.
С. Сорокина
―
Между прочим, да.
Л. Афанасьева
―
И мы приехали в Москву, есть такой проект «Душевный базар», познакомились с Женей Горькаевым. Женя говорит: Лариса, ты о чем мечтаешь? Я говорю: Жень, веришь – нет, хочу по России с гастролями поехать. Он говорит: так давай организовывать. И мы сделали проект «Сила мечты». Классная совершенно история. Мы приезжаем в разные регионы, вот сейчас мы едем во Владивосток, в Хабаровск…
С. Сорокина
―
На автобусе?
Л. Афанасьева
―
Нет, слава тебе господи. Светлана, вы знаете, если честно, я не очень люблю водить. В этом году мы всего пять тысяч проехали…
С. Сорокина
―
Но туда вы летите, к счастью.
Л. Афанасьева
―
Да, мы летим. У нас есть замечательный спектакль «Племянник», и главную роль в этом спектакле играет Антон Селиванов – это мальчик с синдромом Дауна, это потрясающий артист, который делает потрясающие совершенно вещи. И мы вот с «Силой мечты»…
С. Сорокина
―
… поедете во Владивосток. А также в другие города. А еще Грузию вы упомянули.
Л. Афанасьева
―
В Грузию поедем.
С. Сорокина
―
Там какой-то фестиваль будет.
Л. Афанасьева
―
Там будет фестиваль проходить.
С. Сорокина
―
Да, и в Европу вы тоже часто ездите именно на фестивали, и там же уличные концерты дают. Видела бы ты эти концерты! Люди собираются прямо на площади, стоят смотрят, а они чисто Бременские музыканты.
Л. Афанасьева
―
Это очень здорово.
С. Сорокина
―
Они там жонглируют, крутятся. Интересно на площади. Мне кажется, такой драйв, да?
Л. Афанасьева
―
Да. Ну, и ребята узнают людей, узнают энергию города…
С. Сорокина
―
А понимают, что язык учить надо, да?
Л. Афанасьева
―
Слушайте, понимают, но… Понимаете, они же такие в какой-то момент становятся ужасно обаятельными и красивыми, и они уже понимают, что девчонки-то и без языка к ним подойдут, понимаете? Им главное, они говорят: когда на сцену (неразб.). И они, например, в зале говорят: вот эта твоя, вот эта моя… Время на разговоры… они командировочные, понимаете? Поэтому долго время на разговоры… они сразу в бой идут, в атаку идут. Мои девчонки так в сторонке: ой, они там уже целуются сидят. Я говорю: мальчики, ну, как-то… что же это такое-то? Ну, в общем-то, как-то они пока справляются без языка, но мы с этим работаем.
С. Сорокина
―
Работайте, работайте. Наверняка можно и здесь продвинуться хорошо.Ну, вот остается совсем мало времени. Я уже поняла про творческие планы. Это а) некая методичка по поводу того, как можно развивать «Упсала» цирк в разных городах. Это гастроли, не только по Европе, но и по России, что здорово. Участие во всяких разных там фестивалях. А что еще?
Л. Афанасьева
―
Образовательный проект.
С. Сорокина
―
Образовательных проект. Желание подвинуть вообще болльшой цирк, развернуть его к детям, к своим основным зрителям.
Л. Афанасьева
―
Да, да.
С. Сорокина
―
А еще что? Есть еще что-то, что не упомянули?
Л. Афанасьева
―
Мы сейчас сделали замечательный проект «Упсала» парк, и каждую субботу на нашей территории мы проводим семейные уикенды. То есть, это такие…
С. Сорокина
―
Каждую субботу?
Л. Афанасьева
―
Каждую субботу.
С. Сорокина
―
До конца лета или как, что это будет?
Л. Афанасьева
―
Да, до конца лета. И вот сейчас 1 и 2 августа мы делаем большой пикник, такой формат «на даче у родственников». Это будет благотворительный базар, все самые классные организации нашей страны приедут к нам.
С. Сорокина
―
Как же жалко, что у меня Антонина в лагере. Я просто хотела бы приехать.
Л. Афанасьева
―
Это будет такой, знаете, формат Комарово 19 века, вот с дачными традициями.
С. Сорокина
―
Какая прелесть! Только 1-го – 2-го, да?
Л. Афанасьева
―
Пока только 1-го – 2-го.
И. Воробьева
―
Каждую субботу – это что за родительские такие дни?
Л. Афанасьева
―
Мы даем возможность встретиться с семьей, провести не вот за этими штучками время, а, например, вместе посмотреть там какой-то классный фильм. Или, например, вместе посадить цветы. Или вместе за длинным нашим столом встретиться с директором цирка duSoleilРоссия, например, и этот человек заряженный расскажет…
С. Сорокина
―
Или с Полуниным.
Л. Афанасьева
―
Или с Полуниным. Полунин, да, можно на тропиночке встретиться с ним и поболтать о чем-нибудь хорошем. В общем, это место, где без всякой вот, опять-таки, без пластиковых стаканов и без зажигательной музыки русской можно хорошо поболтать о важном.
И. Воробьева
―
И туда, собственно, приходят все желающие, я правильно поняла?
Л. Афанасьева
―
Правильно. Туда приходят сливочки города Санкт-Петербурга. У нас очень приятная публика.
С. Сорокина
―
Слушайте, и все это у вас есть на сайте на вашем официальном?
Л. Афанасьева
―
У нас сейчас, вы знаете, вот буквально, может быть, админ, который делает нам сайт, услышит меня и на этой неделе доделает сайт, и вся страна прикоснется к прекрасному.
С. Сорокина
―
Я поняла, что-то есть проблема с сайтом у вас, да?
Л. Афанасьева
―
Мы делаем сайт.
С. Сорокина
―
Вам это нужно обязательно, потому что все должны знать действительно, что происходит. Особенно те, кто приезжают в Петербург, теперь смогут поинтересоваться этими новостями, на какое-то попасть либо представление, либо пикник, либо что-то.
И. Воробьева
―
А те, кто захотят поучаствовать в хорошем и счастливом и помочь «Упсала» цирку и выступить спонсорами…
Л. Афанасьева
―
Мы ждем.
С. Сорокина
―
Находите телефоны…
И. Воробьева
―
Прикоснитесь к счастью. Сейчас Лариса в студии сидит, у нее горят глаза. Мы со Светланой смотрим, и настроение совсем другое. Мы, конечно, обязательно приедем. Я теперь тоже…
С. Сорокина
―
Я точно приеду и ребенка приведу.
Л. Афанасьева
―
Приходите, пожалуйста, мы вас встретим, напоим чаем. У нас очень уютная кухня, и есть вкусное варенье. И покажем вам хороший спектакль и вместе поплачем.
И. Воробьева
―
Класс!
С. Сорокина
―
Спасибо вам огромное, Лариса. Это большое счастье и действительно редкий случай, когда проект солнечный какой-то...
И. Воробьева
―
Абсолютно.
С. Сорокина
―
… и вызывает одни положительные эмоции.
И. Воробьева
―
Спасибо большое. Художественный руководитель, директор «Упсала» цирка Лариса Афанасьева была у нас в эфире программы «Чувствительно». В общем, все вы сами слышали. Приходите, звоните, смотрите.