Грани недели - 2015-12-19
19.12.2015
Здравствуйте, в эфире радиостанции «Эхо Москвы» еженедельная программа «Грани недели», в студии Владимир Кара-Мурза. Слушайте обзор важнейших событий прошедших 7 дней и анализируйте мнения экспертов и гостей нашей передачи. Итак, в сегодняшнем выпуске: - вырождается ли сам жанр общения президента со страной при посредстве пула журналистов? - способен ли Михаил Касьянов возглавить демократическую оппозицию? - 26 лет назад Москва простилась с академиком Сахаровым; - завтра День чекиста - навредило ли России их нынешнее засилье во властных структурах?
Завтра 20 декабря Россия отметит День работников госбезопасности - профессиональный праздник большинства нынешних обитателей коридоров российской власти. Чекисты - самая трудная проблема страны, считает бывший депутат Владимир Семаго: - Самая главная проблема для нас - это чекисты в экономике. Это самое страшное, чего можно было ожидать и чего точно отцы-основатели чекистской структуры даже не могли предположить.
В.Кара-Мурза
―
Не видит никаких преимуществ в профессиональной подготовке чекистов журналист Николай Сванидзе: - На мой взгляд, чекисты - это не тот профессиональный цех, который призван управлять страной. Они должны следить за национальной безопасностью в достаточно узком, определенном понимании понятия "национальная безопасность". А когда они его толкуют расширительно, считая, что они должны контролировать все, включая экономику, финансы, поведение людей, личную жизнь, у них свое представление о прекрасном. Они не могут ставить стратегические цели и считают, что главная стратегическая цель - это сражаться с врагами. А для того чтобы оправдать эту цель, они все время врагов выдумывают. Поэтому в такой их роли больше вреда, чем пользы.
В.Кара-Мурза
―
Путаницу в терминах отмечает журналист Максим Шевченко: - Я считаю, что, во-первых, им надо переименоваться. С какой стати они чекисты? Чекисты и ЧК - это революционный трибунал, Чрезвычайный комитет, которым руководил большевик Дзержинский, который осуществлял террор в интересах классовой борьбы. А современные, скорее, больше напоминают белую контрразведку. И по идеологии, кстати, тоже. Поэтому я думаю, что им надо переименоваться. Это не чекисты. Может, им от деникинской контрразведки вести свою родословную. У нас США возглавляют президенты, которые руководили ЦРУ. Проблем-то нет, везде разведка или контрразведка в политику идет. Это не эксклюзивное российское явление. Джордж Буш возглавлял ЦРУ и был президентом США.
В.Кара-Мурза
―
Спецслужбы в России давно подменили собой властные органы, считает писатель Виктор Шендерович: - Навредило - это мягко сказано. Органы спецслужб, которые изначально придуманы как органы по контролю за безопасностью государства, чудовищно распухли, выросли, осуществляют не свои функции и захватили власть. То есть у нас нет никаких, собственно говоря, органов безопасности. Это корпорация, которая захватила власть. Это трагический случай для России и кончится трагически.
В.Кара-Мурза: Фсб
―
это полувоенное образование, напоминает бывший вице-премьер Олег Сысуев: - Все-таки представители ФСБ, КГБ, чекисты - это очень серьезная военизированная структура. Я думаю, что какой-то период времени (а это было, начиная с 90-ого года до 2000-ого) наша страна жила в парадигме отдаления нас от этого военизированного влияния во всех проявлениях. В этот период мы были менее агрессивны, старались со всеми дружить, страна была гораздо более открытой и менее подозрительной внутри, и от этого была добрей. Мне кажется, что специфика всех военизированных структур - это подозрительность, готовность к агрессии и ее отражению, попытка разглядеть в каждом входящем человеке не только друга, но и врага. Мне кажется, для общества это в целом на длинном промежутке времени (или среднесрочном) большая проблема. Возможно, и это показывает история других государств, на каком-то коротком отрезке наличие подобного рода ментальности, психологии у власти полезно. Но на среднесрочном или долгосрочном периоде, это не соответствует прогрессу.
В.Кара-Мурза
―
Сегодня гость нашей студии - Валерий Хомяков, генеральный директор Совета по национальной стратегии. Добрый вечер, Валерий Алексеевич.
В.Хомяков
―
Добрый вечер.
В.Кара-Мурза
―
Завтра День чекиста. Как, по-вашему, навредило ли России их нынешнее засилье во властных структурах?
В.Хомяков
―
Для начала я бы их поздравил - там, в ФСБ, достаточно много все-таки нормальных людей. Некоторых я знаю. Достаточно порядочные люди, и их тоже беспокоит то, что беспокоит обычных граждан. Действительно уже почти 100 лет скоро будет, как образовалась ВЧК, потом стало НКВД, потом МГБ - Министерство госбезопасности, потом КГБ и ФСБ. Вот такая трансформация. Если посмотреть на то, чем или кем были эти карающие органы, то, конечно же, в разное время они исполняли, хоть и по-разному... Когда-то, в 20-30'х и в начале 50'х это были, в том числе и расстрелы. В 60'х - это борьба с диссидентами, в 70'х - тоже и в начале 80'х отчасти. Но, тем не менее, тогда эти структуры все-таки были обслугой власти. Да, они были ее частью, были карающим мечом революции, но говорить о том, что они полноправно, безраздельно властвовали, я бы просто не рискнул. Достаточно много было эпизодов. Вы, Владимир как историк не хуже меня знаете, когда и самих чекистов к стенке ставили уже другие чекисты. Но была коммунистическая партия, при всем моем к ней негативном отношении она все-таки каким-то образом контролировала эти органы. В своих интересах, но тем не менее. Нынешняя ситуация, когда во главе государства стоит чекист, когда многие государственные посты, многие посты в финансово-промышленных структурах занимают чекисты, конечно же, это уникальная история. Такого еще не было ни при царе, ни при советской власти. Поэтому в данном случае мы, как говорится, впереди планеты всей, и мало чего хорошего для нашей страны от этого мы получили. Отбор собственности, в том числе в интересах своих друзей или самих себя и многое что происходит негативное. Я уже не говорю о том, что нынешняя верхушка... Я не хочу говорить "верхушка", но достаточно высокопоставленный слой структуры под названием ФСБ во многом занимается через своих детей, жен и так далее бизнесом. Таких историй в СМИ более чем достаточно. Поэтому мало чего хорошего от этого. Я думаю, что все-таки придет время, когда этот орган - он важный, у любого государства есть служба безопасности; но когда он будет заниматься своими функциями, а не заниматься тем, чтобы часть из них, пусть она и не очень большая, набивает себе карманы.
В.Кара-Мурза
―
Спасибо. Напомню, что сегодня гость нашей студии - Валерий Хомяков, генеральный директор Совета по национальной стратегии. Продолжаем наш выпуск. На минувшей неделе президент России Владимир Путин провел очередную пресс-конференцию по итогам года. Журналисты обратили внимание на противоречия в цифрах, которые озвучивал глава государства, отвечая на вопросы. Между тем, как отмечает пресса, с 2012 года, когда длительность общения Путина с прессой была рекордной, пресс-конференции президента становятся все короче, а вопросов российскому лидеру задают все меньше. В этом году общение главы государства с журналистами длилось 3 часа 10 минут. Пресс-конференция завершилась после того, как прозвучало только 39 вопросов. По времени рекорд общения остается за тем же 2012 годом, когда президент отвечал на вопросы 4 часа 40 минут. Жанр монолога непререкаемого обладателя истины перед безликой массой не имеет будущего, считает писатель Виктор Шендерович: - Это с самого начала мертворожденный жанр с мертворожденным народом. Это с самого начала было средством пропаганды, им и осталось.
В.Кара-Мурза
―
Живой разговор с прессой приветствует журналист Максим Шевченко: - Да нет, любопытная, интересная, живая дискуссия, живой спор. Интересней, чем общение с народом, которое организуют из разных мест. Потому что большинство журналистских вопросов, в частности, вопросы "Эха Москвы" - это вопросы, которые явно не согласовывались с пресс-службой, и он должен был реагировать по ходу. Как раз именно общение с журналистами оставляет наилучшее впечатление.
В.Кара-Мурза
―
Величие собственной личности демонстрирует лидер при помощи подобных мизансцен, считает политик Владимир Семаго: - Величие личности: на одних весах страна, на других - я. Помните, как был точно такой же эпизод в его жизни, когда он пошел после каких-то похорон по улице. Сказал: "Не идите за мной никто". По пустынной улице в Питере он пошел, со спины его снимали. Это то же самое. Это величие. Не мания величия, но это величие человека в его собственном понимании его самого.
В.Кара-Мурза
―
Впечатление о кризисе жанра сложилось у журналиста Николая Сванидзе: - На данный момент ощущение, что да, вырождается. Потому что самому президенту неинтересно. Вопросы должны быть более спонтанными, менее подготовленными, точнее менее согласованными. А ответы должны быть более откровенными. Вообще опытного человека любым вопросом заставить сказать то, чего он не хочет, невозможно. Поэтому здесь, скорее, вопрос не к журналистам, а к самому президенту. Если он ставит перед собой задачу, скорее, не отвечать на вопросы, а грамотно, квалифицированно, иногда виртуозно уходить от ответов, тогда зачем и кому все это нужно?
В.Кара-Мурза
―
Напомню, что сегодня гость нашей студии - Валерий Хомяков, генеральный директор Совета по национальной стратегии. Как, по-вашему, вырождается ли сам жанр общения президента со страной при посредстве пула журналистов?
В.Хомяков
―
Я посмотрел внимательно, видел почти все. может быть, что-то и упустил, но, по крайней мере, у меня создалось ощущение некоего дежавю. И некоторые журналисты, которые там задавали вопросы, в частности, один из них, по-моему, из "Комсомольской правды", сказал: "Ну как же так? Год назад вы сказали, что через 2 года будет все у нас лучше". Вот как он посчитал, в начале 2016 года мы будем уже жить неплохо. 2016 год не за горами. На что Путин опять стал говорить, что мы вроде бы пик кризиса прошли. Одни говорят о дне каком-то, что "мы нащупали дно падения", теперь что и пик. Пик, может быть, более приятно звучит для публики, а не дно, но, тем не менее. То есть это все весьма странно и особого интереса не вызвало. Были острые вопросы, которые мне понравились: это вопрос украинского журналиста по поводу возможного обмена Савченко, Сенцова на двух наших военнопленных. Путин не исключил, что это будет, что все-таки вселяет оптимизм в тех, кто надеется, что Надежда Савченко и Сенцов будут освобождены. Ну и были некие странности, на которые я тоже обратил внимание: он как-то был вял, когда ему задавали вопросы экономические, упивался Сирией и Турцией. Хотя тут противоречие, я подчеркну, когда он защищал Асада, что никто не вправе вмешиваться в то, чтобы кто какой страной руководил, намекая на позицию США, которые не хотят, чтобы Асад в дальнейшем правил Сирией. А потом, когда ему задала грузинская журналистка вопрос по Грузии, он вспомнил вдруг, что Саакашвили находится на каком-то посту - является губернатором Одессы, и тут же говорит: "Ну как же так? Это плевок в лицо украинскому народу". Вот две позиции, типичный пример двойных стандартов, когда своего ты не трогай, а какой-то плохой для Путина Саакашвили - это плевок в лицо украинского народа. Такие детали были, даже не шероховатости, а разночтения. Это говорит о том, что Путин испытывает какую-то личную кризисную ситуацию и иногда плавает в ответах на вопросы, в частности, по Турчаку он, по-моему, перепутал с его отцом, который его, по-моему, тренировал; и вообще ушел от ответа по губернатору Турчаку. По дочерям тоже любопытный был ответ, когда он сказал, что они не занимаются политикой и бизнесом, а просто работают, умненькие девочки, по три языка знают. Отчасти намек на детей Чайки и прочих всяких наших высокопоставленных лиц, у которых есть проблемы с тем, как они позиционируют себя в общественном пространстве, какие претензии им предъявляет общество. Уже одиннадцатый раз, по-моему, с такими вещами собирается. Мне кажется, более живым выглядел формат, который назывался то ли "Разговор с президентом", то ли "Прямая линия", когда были включения, хотя я понимаю, что многие вещи были там организованы и срежиссированы. Но, тем не менее. Здесь я все-таки должен отдать должное некоторым журналистам, которые поднимали достаточно острые вопросы. Это было любопытно.
В.Кара-Мурза
―
Спасибо. Напомню, что сегодня гость нашей студии - Валерий Хомяков, генеральный директор Совета по национальной стратегии. Продолжаем наш выпуск. В пятницу официальный представитель СКР Владимир Маркин заявил, что Михаил Ходорковский, обвиняемый в убийстве и покушении на убийство не сможет избежать наказания из-за истечения срока давности. Недавно Ходорковского вызвали на допрос по делу об убийстве мэра Нефтеюганска Владимира Петухова. По версии следствия, экс-руководитель "ЮКОСа" мог быть возможным заказчиком этого преступления. Ходорковский первым нарушил условия перемирия, считает журналист Максим Шевченко: - Очевидно была какая-то договоренность. Я не знаю, честно говоря. Очевидно, было какое-то политическое соглашение, такое бывает везде в мире. Когда даже убийцам или подозреваемым в убийстве в обмен на какие-то их признательные показания, какую-то информацию или какие-то действия, дают иммунитет. Очевидно, Михаил Борисович получил иммунитет и очевидно, что он нарушил какие-то договоренности, которые с ним были достигнуты в ходе получения им этого иммунитета.
В.Кара-Мурза
―
Речи о причастности самого Ходорковского к устранению неугодных пока не идет, полагает политик Владимир Семаго: - Не совсем его личная причастность. Скорее всего, это метода, которую исповедовал "ЮКОС" и бравировал ей, выдавая очень много различного рода фантастических вещей - надувания щек по поводу того, что "мы вершим судьбы людей". Это было, я же хорошо очень знаю всю верхушку. И это сегодня играет такую отрицательную роль, что у большинства людей, знавших структуру, есть четкое понимание, что это могло быть. Вот это самое неприятное, что есть в их биографии - и в политической, и в экономической.
В.Кара-Мурза
―
Тюремщики не могли бы забыть о таких подозрениях в адрес Ходорковского, считает журналист Николай Сванидзе: - Да нет, не забыли. Просто тогда не было дано распоряжение - форсировать эту тему. Путин пару-тройку раз об этом напоминал, говорил, что у Ходорковского руки по локоть в крови. Тем не менее, не было, по-видимому, совсем никаких фактов, доказывающих это. Ну совсем никаких привязок, иначе бы его не выпустили. Потому что когда человек сидит, ему можно все что угодно инкриминировать: что он собственную бабушку убил - всё, что хочешь, и не отбодается. Что он Ленина убил. А, значит, если это не было сделано, то уже совсем никаких не было привязок, а теперь ситуация изменилась, и решили, что даже на ровном месте - бог с ними, с привязками - обвиним и посадим еще раз. Поскольку ясно, что не посадят, потому что он не приедет, то это будет такое "сочинили себе постоянного врага". Березовский помер. Нужен же помимо врага внешнего - это Обама, Госдеп США, ЦРУ - постоянный враг внутренний. А Ходорковский, хотя и живет не в стране, враг как раз внутренний. Это удобно.
В.Кара-Мурза
―
Напомню, что сегодня гость нашей студии - Валерий Хомяков, гендиректор Совета по национальной стратегии. Как, по-вашему, убедительно ли выглядит версия о том, что, выпуская Ходорковского, совсем забыли о его причастности к четырем убийствам?
В.Хомяков
―
Я думаю, это было политическое решение, с этим вряд ли кто-то будет спорить. Владимиру Путину захотелось показаться миру, что он не кровожаден. У Ходорковского была больна мать, и он пошел вроде как пошел навстречу, отпустил его, на что Ходорковский согласился, уехав сразу же за границу - в Германию, а потом в Швейцарию. Странно было бы видеть, если бы в то время на Ходорковском висели бы эти мокрые дела, в чем его сейчас вдруг решили обвинять, что в такой ситуации его мог бы кто-то отпустить. Поэтому все это высосано из пальца. Понятно, что причина здесь кроется не в том, что Ходорковский якобы сделал или не делал, но ему это приписывают, а в том, что он занял достаточно принципиальную позицию по оценке нынешней ситуации в нашей стране, хотя находится вне ее, делает достаточно критичные выступления относительно положения дел в нашем государстве, говорит о мирной революции. Тут же ему пытаются пришить экстремизм, поэтому все это выглядит высосанным из пальца. Я думаю, это тоже может рассосаться, как и многие вещи рассасывались. Тем не менее, Ходорковский, несмотря на обещание не заниматься политикой, все-таки влияет на нашу политическую систему. Может быть, не так, как это нужно было, но, тем не менее. Он является носителем неких общественных настроений, поэтому в данном случае кто-то в Кремле увидел в нем угрозу. А когда это происходит, неважно, будь это Ходорковский или кто-то еще с Болотной площади, тут же начинают устраивают всякие версии о том, что тот или иной человек совершил преступление. Типичный гэбэшный подход.
В.Кара-Мурза
―
Спасибо. Напомню, что сегодня гость нашей студии - Валерий Хомяков, гендиректор Совета по национальной стратегии. Продолжаем наш выпуск. В такие же декабрьские дни 1989 года Москва прощалась с академиком Сахаровым. Последний год жизни великого гуманиста был до предела насыщен событиями. В тот год Сахаров был депутатом Верховного совета СССР и активно участвовал в работе его первого съезда. С трибуны этого съезда он вновь осудил советскую агрессию в Афганистане и потребовал отмены в Конституции шестой статьи. Он предложил проект новой конституции, в основе которой – защита прав личности. Его выступления часто сопровождались выкриками из зала, свистом, ехидным смехом со стороны агрессивно-послушного большинства. 14 декабря, после очередного конфликта в Кремле, Сахаров умер от сердечного приступа. Гражданская панихида проходила не в Колонном зале, как было заведено для выдающихся людей, а во Дворце молодежи на Фрунзенской, куда стекалось людское море в одночасье осиротевших духовных последователей академика. Народ, стоявший в этой нескончаемой очереди, не умел состояться и реализоваться, сожалеет писатель Виктор Шендерович: - Кто-то замечательно сказал именно по этому поводу недавно в Фейсбуке, что из тех людей, которые стояли на этих похоронах, мог бы получиться народ. Это был народ. И я вспоминаю себя как часть этого народа и частью этого народа я себя числю с большим удовольствием.
В.Кара-Мурза
―
Хорошо помнит то время политик Владимир Семаго: - Сложный был очень день. У меня просто одновременно с Сахаровым ушла из жизни мама, и для меня это были тяжелейшие дни. Я помню, что ощущение накатывающейся безысходности сопровождалось еще и этой личной утратой. И это все усугубляло. Тот декабрь для меня был безумно неприятным.
В.Кара-Мурза
―
Одним из самых тяжелых дней в своей жизни считает день похорон Сахарова журналист Николай Сванидзе: - Я помню очень хорошо, я ходил хоронить академика Сахарова. Это был печальный день, потому что сейчас даже трудно представить, насколько этот физически тщедушный с довольно трудной речью, плохой оратор, вроде бы без какой-то внутренней энергетики, без производящего впечатление голоса, вот насколько этот человек, казавшийся таким несильным, мог завладеть умами людей и каким огромным моральным авторитетом он пользовался. Сейчас даже трудно себе это представить. Поэтому когда он уходил, было ощущение очень большой потери, и это было абсолютно оправданное ощущение. Потеря действительно была велика.
В.Кара-Мурза
―
Академик Сахаров был человеком-эпохой, признает журналист Максим Шевченко: - Да, я был на похоронах Андрея Дмитриевича Сахарова. Он запомнился мне холодным днем. Сахаров был человек пожилой, а пожилые люди склонны к смерти больше, чем молодые. Конечно, это был человек-явление, человек-эпоха. С ним можно было спорить. Я был с ним лично знаком, мне довелось с ним повидаться и поговорить дважды. Он был умный, яркий человек с принципиальной позицией.
В.Кара-Мурза
―
Напомню, что сегодня гость нашей студии - Валерий Хомяков, гендиректор Совета по национальной стратегии. Валерий Алексеевич, 26 лет назад Москва простилась с академиком Сахаровым. Каким вам запомнился тот день?
В.Хомяков
―
Это было 17 декабря 1989 года, я был на похоронах, поехал достаточно рано, поэтому постоял в очереди всего часа два или чуть больше. Погода была где-то минус 15, снег шел. И по мере того как очередь туда продвигалась (прощание было в Доме молодежи на Фрунзенской), люди превращались в таких Дедов Морозов - все засыпанные снегом люди разговаривали, молчали, сожалели. И когда я зашел, положил гвоздики, и там было место, где присесть, я присел, дабы согреться и оттаять от этого декабрьского холода. Тогда, наверно, не только со мной (я просто о себе говорю), что-то внутри произошло - какое-то реле сработало, и мне показалось, что, конечно, в этом объеме - в том, что Андрей Дмитриевич сделал для нашей страны, можно только желать. Но хотелось бы хоть что-то, хоть немного сделать, чтобы не было потом стыдно, спустя достаточно большое время, когда сын подрастет и скажет: "Пап, а что ты делал, когда большевики были у власти? Как ты с ними боролся?" В какой-то мере эта смерть подтолкнула заниматься тем, чем я занимался. Я думаю, здесь я не одинок. Наверно, таких людей достаточно много, но это было общенациональное горе. Похоронили Андрея Дмитриевича отнюдь не на Новодевичьем кладбище, я уже не помню где, не на самом престижном. Но народу было очень много. И я когда оттуда вышел, оттаяв в Доме молодежи, пошел на Парк культуры, так как метро Фрунзенская не работало, и я видел, что очередь еще больше увеличилась. Это было народное горе, по большому счету. Дань этому человеку, его судьбе, судьбе интересной и в чем-то трагичной, но крайне важной для нашей страны в том, что мы осознали себя обществом и гражданами. Это была главная, наверное, задача Андрея Дмитриевича.
В.Кара-Мурза
―
А как, по-вашему, межрегиональная депутатская группа смогла без него существовать полноценно? Или с его уходом она ослабла?
В.Хомяков
―
Мне кажется, она все-таки сохранила этот дух. Там были достаточно яркие люди. Недавно покинувший этот мир Юрий Николаевич Афанасьев, Собчак, Николай Травкин - они все входили. Это были ораторы, разные люди, спорили они между собой, я об этом знаю, но, тем не менее... Гавриил Харитонович Попов был тогда еще, он потом мэром стал. Поэтому там были достойные люди, сложные, непростые, спорящие между собой, но как-то они умели договариваться.
В.Кара-Мурза
―
Напомню, что сегодня гость нашей студии - Валерий Хомяков, гендиректор Совета по национальной стратегии. Валерий Алексеевич, как, на ваш взгляд, убедительно ли прозвучали мотивы Кремля не беспокоить ставшего объектом разоблачений прокурора Чайку?
В.Хомяков
―
Они как-то странно прозвучали. С одной стороны, Песков говорит: "Да чего там? Тоже мне, новость какая! Мы об этом знали еще летом, правда, авторы были другие". То есть намек на то, что это заказуха, с точки зрения Кремля. Сегодня Путин тоже как-то невнятно ответил на эти вопросы. Для меня понятно одно: Чайку никто сдавать не будет, он нужен режиму. Сдать нужно будет только в одном случае, как это было относительно недавно с Сердюковым, который вдруг оказался замешанным в любовном скандале. И, видимо, его зятю Зубкову это не очень понравилось. И относительно недавняя история, которую я знаю очень хорошо и верю тем людям, которые мне ее рассказали - почему посадили Гайзера. Выяснилось, что тоже давно знали в Кремле о том, что он, мягко говоря, нечист на руку. Тем не менее, переназначают, в 2014 году Гайзер избирается главой республики Коми. А потом, спустя какое-то время, друг Владимира Путина Берлускони прилетает в Крым и говорит: "Владимир, там твои эти в Коми кинули одну мою структуру". О чем идет речь? Дело в том, что одна из дочерних компаний большой империи Берлускони вложила деньги в строительство предприятия по деревопереработке в Коми. Предприятие построили, деньги вложены, оно не заработало, никому это производство не нужно. В итоге Берлускони и его компания не получили назад ничего, ни из прибыли, ни возврата кредитов. Поэтому так вот он пожаловался Путину, и тут же берут Гайзера и всю его огромнейшую структуру называют "Организованное преступное сообщество". Вот если у Чайки будет подобная история или у кого-либо еще из тех, кто входит в ближайший круг президента, тогда, наверное, мы увидим громкие дела. А пока ничего не говорит о том, что Юрий Чайка может кого-то кинуть по этой части. Все остальное - это так, для нас с вами, чтобы мы обсуждали, но не более того. Это не аргумент ни для Администрации президента, ни для следственных органов, которые должны были бы разобраться, ни для Госдумы, которая должна была бы провести парламентское расследование, ни для самого Чайки, ведь обычно люди в таких случаях оставляют свою должность на время расследования. Никто расследовать ничего не будет, все вроде как нормально. Не столько дети Чайки, сколько жена Лопатина, которая чуть ли ни хотела защитить свою честь и достоинство, но суд ей отказал в иске к Навальному. Поэтому все это пока так. И это лишний раз подчеркивает те черты режима, в котором мы пребываем.
В.Кара-Мурза
―
В эфире программа «Грани недели», в студии Владимир Кара-Мурза. Продолжим наш выпуск через несколько минут. В эфире программа «Грани недели», в студии Владимир Кара-Мурза. Продолжаем наш выпуск. На минувшей неделе стало окончательно ясно, что Михаил Касьянов возглавит список партии ПАРНАС на выборах в Госдуму в 2016 году. Об этом сказано в специальном заявлении Демкоалиции, которая объявила о начале кампании "Волна перемен". По ее итогам в апреле сформируют коалиционный список кандидатов. Тогда же будет принята предвыборная программа. По словам председателя партии Михаила Касьянова, в общефедеральную часть списка войдут до 6 человек, причем три первых места займут люди, имеющие общефедеральную узнаваемость и олицетворяющие демократические ценности. Касьянов вполне способен стать лидером оппозиции, считает журналист Николай Сванидзе: - Я думаю, что способен по совокупности опыта и знаний. Я не вполне представляю себе Михаила Михайловича в качестве публичного политика и не уверен, что он сам себя представляет в этом качестве. Вот это, конечно, большая проблема.
В.Кара-Мурза
―
Напомню, что наш гость - Валерий Хомяков, гендиректор Совета по национальной стратегии. Валерий Алексеевич, как, по-вашему, способен ли Касьянов возглавить демократическую оппозицию?
В.Хомяков
―
Фактически он стал лидером после того, как Борис Немцов был убит, а Навальному невозможно возглавить оппозицию из-за судимости. Я посмотрел их последнее мероприятие - ПАРНАСа и Демкоалиции - достаточно внимательно. Мне показалось, что Михаил Касьянов меняется в лучшую сторону. Я потом послушал еще на "Эхе Москвы" его и увидел в нем не просто бывшего чиновника. Вот иногда мне казалось, что этот чиновничий дух из него никак не выйдет. А тут я увидел борца, бойца, что очень важно. И как это все было обставлено, когда он своим хорошо поставленным голосом сказал: "Мы будем бороться". Это все очень неплохо. Ну, конечно, есть масса проблем, и внутренних, все-таки ПАРНАС - конструкция весьма неоднородная. Там есть и поклонники Немцова, и Касьянова, и люди Рыжкова, которые на него ориентируются. Поэтому организационная НРЗБ крайне важна, насколько она пройдет безболезненно, поскольку впереди формирование списков, праймериз. Очень бы хотелось, чтобы праймериз прошли без скандалов, которые были на последних выборах, когда в Калужской области результаты праймериз сначала кто-то проигнорировал, я уже не помню. Скандал не добавляет очков, победителей в нем не будет. И Алексей Навальный тоже себя позиционировал, заявив, что он обязательно будет поддерживать ПАРНАС и агитировать за него, что очень важно, поскольку Навальный доказал свою электоральную состоятельность. Мне кажется, это будет очень интересная кампания. Но еще раз повторюсь, многое будет зависеть не только от того, кто возглавит список и кто возглавит... тройку или шестерку, что там будет у ПАРНАСа. А очень важно, чтобы региональные группы при выборах депутатов Госдумы возглавили тоже люди, которые пользуются уважением и доверием той части избирателей, на кого эта структура ориентирована. Мне понравилось, когда Касьянов сказал: "Мы не собираемся кашу по тарелке размазывать - мы будем бить на ту целевую аудиторию, которая может нас поддержать. Это где-то 6 млн избирателей". По его оценкам, но, похоже, что так оно и есть. Поэтому задача минимум для ПАРНАСа - это получить минимум 3%, чтобы получить возможность участвовать в выборах без сбора подписей. Хотя сейчас они тоже имеют право, но всего одно место депутатское в Ярославской областной Думе, от Немцова оставшееся, позволяет. И очень важно, чтобы в тылу борьбы за думские мандаты они не забыли о других выборах, которые тоже достаточно значимые - это выборы в 38 регионах депутатов региональных парламентов. Вот там бы тоже, если бы закрепиться, тогда это можно было бы считать успехом по выполнению программы минимум. Ну а программа максимум - 5%. Это сложновато, но надо бороться. Меня порадовало, что они извлекли опыт из ошибок на костромских выборах, где пытались объять необъятное и по деревням ездили. Бабульки их там угощали, хлопали по плечу, какие хорошие, умненькие мальчики, а потом шли голосовать за "Единую Россию". Поэтому здесь только крупные города - Питер, Москва, Нижний Новгород. Вот туда весь удар. Екатеринбург, прочие областные центры, а в деревне не их избиратель. Может быть, и их, но там действуют совершенно другие механизмы и административный ресурс. Поэтому хочется пожелать Михаилу Михайловичу хорошей команды и хороших результатов.
В.Кара-Мурза
―
Спасибо. Напомню, что наш гость - Валерий Хомяков, гендиректор Совета по национальной стратегии. Продолжаем наш выпуск. На минувшей неделе телецентр Останкино в Москве обнесли колючей проволокой. В пресс-службе телецентра это объяснили мерами безопасности из-за тревожной ситуации в городе и во всем мире. Фотографии с колючей проволокой вокруг телецентра опубликовали сразу несколько журналистов. Это мировая практика, когда усиливается охрана важных объектов в напряженной ситуации, сказали в пресс-службе. "Для нас защита наших сотрудников и гостей - необходимая мера". Колючую проволоку в телецентре считает излишней тележурналист Николай Сванидзе: - Вы знаете, я сам телевизионный журналист, работал в Останкино, поэтому ерничать на эту тему мне не очень хочется. Но, конечно, прямо скажем, не отвечая на поставленный вопрос, но, тем не менее, когда я работал там, обносить телецентр колючей проволокой никому не приходило в голову.
В.Кара-Мурза
―
Федеральное телевидение ожидает изъявления всенародной поддержки, считает писатель Виктор Шендерович: - Это в ожидании, видимо, всенародной 90-процентной поддержки Останкино обнесли колючей проволокой. Когда эта поддержка придет выразить свою поддержку непосредственно к "игле".
В.Кара-Мурза
―
Колючую проволоку отечественного производства высоко ценит политик Владимир Семаго: - Ну она наиболее совершенна с точки зрения защиты, потому что применяется во всех учреждениях ФСИН. Ее очень трудно перерезать, поэтому ее и используют. А то, что перерезать кто-то ее собирается - это очевидный факт.
В.Кара-Мурза
―
Спасибо. Напомню, что наш гость - Валерий Хомяков, гендиректор Совета по национальной стратегии. Как, по-вашему, возможна ли после отъезда всех российских туристов из Турции какая-нибудь более жесткая фаза противостояния или все ограничится помидорами, как сам президент выражается?
В.Хомяков
―
Ну он сказал, что помидорами не ограничится. Не хотелось бы, чтобы это было. Я понимаю Путина, только-только произнес фразу: "Меня учили в питерских подворотнях: бей первым, если видишь, что драка неизбежна", а тут получил. Это удар по его репутации, хотя он говорит о том, что ему жалко людей, это понятно, всем жаль (именно погибших летчиков). Но, с другой стороны, можно понять и Турцию: два раза залетали, два раза предупреждали, сказали, что еще раз и собьем. Чего тогда залетать-то было? Для чего? Я не понимаю цели. Либо надо было договориться. Я понимаю летчиков, которым приходилось этот маленький выступ турецкой границы облетать, чтобы сесть на аэродромы, но можно было бы договориться с турками: ребят, дайте мы тут будем пересекать, мы ничего не будем делать, нам просто так удобней, чтобы не болтались и не крутились. Поэтому, я надеюсь, что все-таки ума хватит не заниматься дальнейшей эскалацией как у турецкой стороны (там тоже не ангел Эрдоган, там тоже много чего происходит негативного), но тем не менее. Хотелось бы, чтобы два этих крутых парня не демонстрировали нам свою драку, и чтобы это не привело к более глобальным последствиям. Все-таки Турция - член НАТО, об этом надо помнить.
В.Кара-Мурза
―
Большое вам спасибо за участие в нашей сегодняшней программе. Напомню, что гостем нашей студии был Валерий Хомяков, гендиректор Совета по национальной стратегии. Это все о главных новостях уходящих 7 дней. Вы слушали программу «Грани недели» на волнах радиостанции «Эхо Москвы». В студии работал Владимир Кара-Мурза. Всего вам доброго.