Грани недели - 2013-05-11
В. КАРА-МУРЗА: Здравствуйте, в эфире телеканала «RTVi» и радиостанции «Эхо Москвы» еженедельная программа "Грани недели". В студии Владимир Кара-Мурза. Смотрите обзор важнейших событий прошедших 7 дней и слушайте мнения экспертов и гостей нашей передачи. Итак, в сегодняшнем выпуске:
- Череда общенародных торжеств послужила выгодным фоном для появления на публике национального лидера;
- Главный политтехнолог Кремля неожиданно отправлен в отставку;
- Многотысячный митинг на Болотной предъявил правящему режиму политические требования;
- Российское государство готово щедро оплачивать показную лояльность;
- Четверть века назад на политическую сцену СССР вышли первые организованные группы борцов с тоталитаризмом;
- В число майских памятных дат отныне надолго внесена годовщина разгона мирного митинга на Болотной.
В. КАРА-МУРЗА: Требование освобождения политических заключенных вывело в понедельник на Болотную площадь десятки тысяч неравнодушных людей. На импровизированной трибуне один другого сменяли ораторы, протестующие против уголовного преследования инакомыслящих. Никого из собравшихся не могла ввести в заблуждение инициатива думских депутатов-коммунистов об амнистии всем «узникам 6 мая». Максимально раскрутить «Болотное дело» намерен режим, по мнению писателя Эдуарда Лимонова.
Э. ЛИМОНОВ: Наши власти смотрят на вот эту… на процесс Болотной как на удобный случай дать урок всем недовольным. И они, конечно, не откажут себе в судах, в возможности вот судить, наказать и показать пример.
В. КАРА-МУРЗА: Власть вряд ли пожертвует затраченными на громкое дело усилиями, - считает писатель Леонид Млечин.
Л. МЛЕЧИН: Я так понимаю, что это дело еще в самом начале, еще столько впереди! Там такая работа проделана Следственным комитетом – кто же их лишит плодов-то этой работы?
В. КАРА-МУРЗА: Не склонен преувеличивать масштабов милосердия организаторов репрессий публицист Леонид Радзиховский.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Я не думаю, что Кремль даст амнистию всем «узникам Болотной», потому что зачем было затевать процесс, чтобы давать амнистию? Смысл этого процесса, с точки зрения власти, по-моему, довольно очевиден: показать, что нельзя сопротивляться полиции. Ну, а если вы дадите амнистию, то что вы покажете? Что полиции сопротивляться нельзя, но все-таки можно? Глупо как-то. Поэтому я думаю, что амнистии не будет.
В. КАРА-МУРЗА: Сегодня гость нашей студии – политик Илья Константинов, отец политзаключенного Даниила Константинова. Добрый вечер, Илья Владиславович.
И. КОНСТАНТИНОВ: Здравствуйте.
В. КАРА-МУРЗА: Как по-вашему, слышат ли за Кремлевской стеной требования Болотной?
И. КОНСТАНТИНОВ: Несомненно, слышат, слышат и реагируют, по-своему. В рамках вот того политического стиля, который избрал для себя сейчас Владимир Путин, он считает необходимым проявлять жесткость, проявлять силу, даже жестокость где-то. И в рамках этого стиля он не может выполнять требования, которые предъявлены ему в ультимативной форме, и делать этого не будет. Наоборот, на каждый вызов он будет отвечать, на мой взгляд, по крайней мере, подвинчиванием гаек, в первое время. Но это не значит, что требования, которые звучат на митингах, не доходят до ушей президента, это не значит, что эти требования не анализируются тщательнейшим образом, это не значит… более того, я бы сказал такую вещь: это не значит, что через какой-то промежуток времени в превращенном виде некоторые из них не будут реализованы, но реализованы так, что это будет выглядеть как инициатива самого Путина. Это относится и, так сказать, к политическим заключенным, часть из которых, я абсолютно убежден, через два-три года, тем или иным способом будет освобождена. Может быть, будет использован механизм условно-досрочного освобождения, может быть, будет какая-то амнистия, может быть, так сказать, по медицинским соображениям кто-то из них окажется на воле. Но я совершенно не исключаю, что часть политических заключенных, не являющихся личными врагами и противниками главы государства, могут через некоторое время оказаться на свободе.
В. КАРА-МУРЗА: Каковы наиболее типичные проявления беззакония, с которыми столкнулся ваш сын, член Координационного совета оппозиции?
И. КОНСТАНТИНОВ: Мой сын примерно полтора года назад резко активизировал свою политическую деятельность. Он создал довольно крупную молодежную организацию, которая называлась Лига обороны Москвы. И вот уже тогда мы знали, что за моим сыном установлена слежка, мы знали, что он в разработке. Уже тогда мы предполагали, что против него будут использованы какие-то репрессивные методы. Конечно, никто из нас не мог предположить, что сына обвинят ни много ни мало в убийстве. Я ждал чего угодно, но только не этого. Я ожидал, что может быть 280-ая, 282-ая статья. Как потом выяснилось, разговор об этом в Ценре Э действительно шел, и они планировали привлечь по 280-ой и 282-ой статье, кстати, не только моего сына, но и меня и ряд наших друзей и родственников. Но для этого им нужно было получить показания, для этого им нужно было кого-то расколоть. Они, видимо, надеялись на то, что, будучи арестованным и, так сказать, осознав тяжесть предъявленного ему обвинения, Даниил Константинов испугается, сломается, как это часто бывает в(от мы сейчас видим неоднократно примеры, подтверждающие это), и начнет давать любые угодные следствию показания на любых лиц. И на этом можно будет построить большой образцово-показательный политический процесс, сталкивая фигурантов, натравливая их друг на друга, так, как это делалось и в прошлом веке, да и сейчас.
Но из этой затеи ничего не вышло. Даниил не испугался, не дрогнул, не стал идти на поводу у провокаторов из Центра Э и не пошел на оговор кого бы то ни было, не давал показания ни против, так сказать, одного из активистов и деятелей оппозиции. Все, соответственно, идея большого политического процесса против активистов оппозиции и правого движения была отвергнута, и следственная, судебная машина продолжает пережевывать вот все тот же, так сказать, злосчастный эпизод якобы совершенного убийства. Я убежден, что и следователи, и судьи, которые рассматривали, скажем, это дело в части установления меры пресечения и продления меры пресечения, прекрасно знают, что Даниил Константинов совершенно не причастен к этому преступлению. Для того, чтобы это понять, достаточно просто полистать, поверхностно полистать дело. Даже не изучить, а просто полистать.
Но машина работает, задний ход они дать не могут, потому что дать задний ход – это значит, признать, что весь этот, так сказать, аппарат в течение более чем года совершал тягчайшие преступления. Фабрикация уголовного дела – это тяжелое уголовное преступление, за это понесут ответственность многие и многие должностные лица. На это они пойти не могут, и они продолжают с упорством, достойным лучшего применения, настаивать на выдвинутом обвинении и вести дело к суду.
В. КАРА-МУРЗА: Спасибо. Напомню, что сегодня гость нашей студии – политик Илья Константинов, отец политзаключенного, члена Координационного совета оппозиции Даниила Константинова.
Разнообразие общенациональный торжеств позволило главе государства предстать на телеэкранах в различных ипостасях.
Соседство поздней Пасхи с традиционными торжествами по случаю Дня победы дало Президенту редкую возможность работать на контрасте. С интервалом в несколько суток он примерил образ смиренного богомольца у алтаря Храма Христа Спасителя и брутальный имидж верховного главнокомандующего, повелевающего сверхмощной техникой.
(звучит запись)
В. ПУТИН: Наш солдат отстоял свободу и независимость, защищая свою Родину, не жалея себя, освободил Европу. И одержал Победу, величие которой на веки останется в истории. Слава России! Ура!
В. КАРА-МУРЗА: Тем не менее, образ президента остался цельным в сознании культуролога Даниила Дондурея.
Д. ДОНДУРЕЙ: Для него это единый мир. И там, где военный парад – это мощь системы и он как главнокомандующий этой системы, который противостоит всему миру… А на пасхальной службе он был и представлен, наряду с Патриархом, как лидер идеологической системы, которая проводит такие военные парады.
В. КАРА-МУРЗА: Устаревшим считает популистский прием личного присутствия на пасхальном богослужении писатель Эдуард Лимонов.
Э. ЛИМОНОВ: Скоро вот этот вот трюк с этим поклонением волхвам, он не будет проходить. То есть, уже все-таки 20 лет мы живем в новом режиме, когда понятно, что есть политическое жульничество, что мало искреннего. Если бы они приходили туда не под телекамеры, тогда я мог бы понять это, это было бы, может быть, искренним порывом. Можно приходить в церковь, только вот в такую, где нет телекамер. Вот если бы приехал Путин, так, с бухты-барахты, куда-то, где его не ждут, вошел в церковь – а там нищие стоят у входа – вошел бы, и вот там бы. Вот я крестил ребенка в январе под Орехово-Зуевом в древне там, и очень здорово. Там люди – это как раз было Крещение, да? – приходили воду святить и прочее. Простые люди. Это не Москва. Очень интересно. Если бы он поехал, то. я думаю, он бы получил массу удовольствия.
В. КАРА-МУРЗА: Затрудняется с выбором, где президент смотрелся органичнее, писатель Виктор Шендерович.
В. ШЕНДЕРОВИЧ: По поводу органичности нашего президента на Пасху со свечкой у Булгакова сказано: «Ты не похож на архиерея, Азазелло». На главнокомандующего он тоже похож не чересчур.
В. КАРА-МУРЗА: В эфире программа «Грани недели», в студии Владимир Кара-Мурза. Продолжим наш выпуск через несколько минут.
В эфире программа «Грани недели», в студии Владимир Кара-Мурза. Продолжаем наш выпуск. На минувшей неделе коридоры власти покинул один из ее многолетних идеологов Владислав Сурков.
Скоропалительная отставка некогда всесильного царедворца оказалась столь же внезапной, сколь и резонансной. В прессе разразилась затяжная дискуссия о причинах опалы Суркова. Невысокого мнения о репутации отставника политик Эдуард Лимонов.
Э. ЛИМОНОВ: Сурков заслужил однозначную репутацию. То есть, серый кардинал, манипулятор, специалист по… ну, терминатор оппозиции – вот его репутация. Насколько это верно – ну, до деталей трудно определить, поскольку мы все пользуемся, я в том числе, у меня нет связей в верхах, и я пользуюсь той информацией, которую вот распространяют наши доблестные СМИ.
В. КАРА-МУРЗА: Непростому для Кремля решению предшествовал публичный скандал между Сурковым и Следственным комитетом. В своей лондонской лекции докладчик нелестно отозвался о деятельности ведомства Александра Бастрыкина, а все лавры победы над оппозицией приписал созданной им политической системе. Преждевременной счел констатацию победы власти над оппозицией писатель Дмитрий Быков.
Д. БЫКОВ: Сесть верхом, заткнуть рот и при огромном численном преимуществе бить ногами не значит победить, это значит дискредитировать себя.
В. КАРА-МУРЗА: Поспорить с Сурковым готов и журналист Павел Гусев.
П. ГУСЕВ: Система нынешняя власти как раз и родила оппозицию, которой у нас и не было в том виде, как она сейчас есть. И то, что сегодня оппозиция развивается, то, что она сегодня существует, то, что она множится, то, что она принимает разные формы, и то, что она принимает разные формы борьбы и участвует в этой борьбе с властью – я считаю, что это как раз вина самой власти, именно она создала все эти условия.
В. КАРА-МУРЗА: Гораздо дальше Суркова идет в рассуждениях о конфликте власти и оппозиции писатель Леонид Млечин.
Л. МЛЕЧИН: Мне кажется, что существующая у нас политическая система вовсе не предполагает существования оппозиции. Оппозиция – это, собственно говоря, другая политическая партия, которая на следующих выборах придет к власти. У нас такой оппозиции нет и не предусматривается. Вот сейчас в представлениях общества в целом и власти, естественно, об оппозиции оппозиция – это что-то враждебное, маленькое, враждебное, ненужное, что, конечно, должно подавляться, потому что они мешают жизни людей. В этом смысле власть достаточно сильно продвинулась за прошедший год в этом подавлении, потому что, повторяю, в восприятии большинства людей (а власть у нас – плоть от плоти народной) оппозиции никакой настоящей быть не может.
В. КАРА-МУРЗА: Однобокой счел дилемму, сформулированную Сурковым, историк Николай Сванидзе.
Н. СВАНИДЗЕ: Владислав Юрьевич Сурков берет такую одномерную ситуацию: власть или оппозиция. Все, что хорошо для власти, плохо для оппозиции, и наоборот. На мой взгляд, сейчас идет не война власти с оппозицией, а война государства с собственными проблемами, и эту войну государство сейчас проигрывает.
В. КАРА-МУРЗА: Полностью разделяет тезис Суркова публицист Леонид Радзиховский.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Существующая в России система власти, несомненно, раздавила оппозицию, но это небольшая заслуга системы власти, потому что оппозиция была настолько ничтожна по размеру и глупа по исполнению, что невозможно себе представить такую систему власти, которая бы ей проиграла. По крайней мере, у меня просто не хватает фантазии вообразить ту власть, которая проиграла бы Навальному, Немцову, Удальцову и так далее.
В. КАРА-МУРЗА: Потребность в услугах Суркова после случившегося отпала, - считает писатель Виктор Шендерович.
В. ШЕНДЕРОВИЧ: На новом этапе Путину Сурков не нужен. Сурков нужен был для обольщения, а сейчас пришел период изнасилования. Вот. И совершенно нет никакой необходимости обольщать, когда уже изнасиловал. Вот. Поэтому Сурков не нужен, и его попросили пройти.
В. КАРА-МУРЗА: Напомню, что наш гость сегодня – политик Илья Константинов. Как вы считаете, Илья Владиславович, с чем связана отставка главного политтехнолога Кремля в течение многих лет Владислава Суркова?
И. КОНСТАНТИНОВ: Владислав Сурков выстроил вот ту модель политической системы России, с которой мы имели дело на протяжении последних 10-15 лет, когда практически все политические партии, за редким исключением, как представленные в Думе, так и не представленные, как проправительственные, так и оппозиционные, управлялись – в прямом смысле этого слова, не просто направлялись, а именно управлялись – из единого центра, из одного кабинета, из кабинета Суркова. Это действительно была вот такая по-своему уникальная система, такой кукольный театр, или театр теней, как угодно его назовите, в котором был один режиссер. И этим режиссером, вне всякого сомнения, был Владислав Сурков.
Сейчас ситуация изменилась: гражданское общество повзрослело, появилось заметное серьезное оппозиционное движение, с которым уже невозможно разговаривать на языке, привычном Владиславу Юрьевичу Суркову. Управлять протестным движением значительно сложнее из кремлевского кабинета, чем парламентскими партиями, привычными для Суркова, так сказать, контрагентами. И в этих условиях, насколько я понимаю, его опыт и талант, без всякого сомнения, талант политический, оказываются, ну, так скажем, по крайней мере, на какой-то промежуток времени невостребованными. Сегодня он вот в том качестве, в котором мы привыкли его наблюдать на протяжении многих лет, власти не нужен.
Ведь год с небольшим назад, когда начались первые стихийные митинги протеста, многосоттысячные даже иногда, возникло такое ощущение в обществе, что еще немного, еще чуть-чуть, еще один, так сказать, напор, еще один митинг – и власть рухнет, так сказать, Путин оставит Кремль и капитулирует, и вся политическая система, существующая в России, будет демонтирована и перестроена заново. Это была, конечно, иллюзия, без всякого сомнения. Но вот слова Суркова о том, что власть победила оппозицию, я рассматриваю как ответ на вот эти иллюзорные, так сказать, представления некоторых активистов протестного движения о том, что в России демократию можно установить, что называется, одним движением плеча. Нет, нет. Здесь Сурков прав. Нет, это большой, трудный и длительный процесс.
В. КАРА-МУРЗА: Спасибо. Напомню, что сегодня гость нашей студии – политик Илья Константинов, отец политзаключенного Даниила Константинова, члена Координационного совета оппозиции.
Дополнительной проверкой на лояльность считают творческие работники ежегодные планы их переаттестации.
Министерство культуры не намерено отзывать поправки в Трудовой кодекс, которые обяжут творческих работников подтверждать свою профессиональную состоятельность каждые 5 лет. В ближайшие дни эти поправки будут рассмотрены на заседании Кабинета. Необходимость в них, по заверениям чиновников, обусловлена участившимися скандалами в творческих коллективах. После шквала критики в прессе решено, что спорные нововведения не будут касаться работников как печатных, так и электронных средств массовой информация.
Инициативой чиновников возмущен журналист Павел Гусев.
П. ГУСЕВ: Это абсолютная глупость и нелепица. Дело в том, что творческий работник не может, как ученик в школе или кто-либо иной, проходить творческую переаттестацию. Должна быть создана контрактная система работы в театрах, в кино, во всех творческих учреждениях. Именно на этой основе актер, или творческий человек, получает возможность работать с художественным руководителем, с режиссером, с продюсером, с художником тем или иным. Именно там он развивается. Но если он не подходит для того или иного спектакля, или фильма, или какой-то сцены, можно разорвать контракт или новый взять контракт, но ни в коем случае не должна сидеть комиссия и сказать: «Прочтите нам отрывок из «Бориса Годунова». И после этого: «Нет, вы сегодня плохо прочитали, мы убираем вас из труппы». Это абсолютная глупость.
В. КАРА-МУРЗА: Вмешательство государства в процесс творчества претит писателю Леониду Млечину.
Л. МЛЕЧИН: Беда тут в том, что у нас все на содержании государства. Вообще театр, конечно, существует сам по себе, и главный режиссер, или главный балетмейстер, там, или главный дирижер, или директор театра сам решает, кто творческий работник, кто не творческий. Но поскольку у нас все это на содержании государства, все они как бы приравниваются к государственным служащим, и артист у нас тоже какой-то служащий, как железнодорожники, в конце концов, или как чиновники. Отсюда и возникает: пусть они тоже, значит, каждые пять лет сдают аттестацию, пусть присутствуют на собраниях и голосуют.
В. КАРА-МУРЗА: Требование переаттестации считает неразумным писатель Дмитрий Быков.
Д. БЫКОВ: Неразумно, абсурдно. Оно взывает вот к этому вечному вопросу судьи Савельевой на процессе Бродского. А кто вам, собственно, сказал, что вы поэт? Я думаю, что это от Бога. Бог и сам постоянно проводит переаттестацию творческому работнику, и мы с этой переаттестацией как-нибудь разберемся без Минкульта.
В. КАРА-МУРЗА: Абсурдом считает замысел бюрократов писатель Эдуард Лимонов.
Э. ЛИМОНОВ: Переаттестация вот человека творческого – это его достижения. И он ими гордится, как обыватель, там, гордится новым автомобилем купленным. А вот для меня например, важны мои книги. Я думаю, они говорят за меня. Ну, предположим, я на себя эту историю примеряю. Зачем? Есть книги, они написаны. Так же у художника есть картины. Какая переаттестация?
В. КАРА-МУРЗА: Инструментом давления на колеблющихся считает запущенный механизм писатель Виктор Шендерович.
В. ШЕНДЕРОВИЧ: Ну, вот завтра Кобзон пройдет аттестацию, а Ахеджакова, допустим – нет. Да? Ну, как пример, да? Это еще одна возможность каким-то образом контролировать. Наше государство только этим, собственно, и занимается.
В. КАРА-МУРЗА: С максимальным комфортом овладевать профессией дано лишь тем, кто социально близок к власти.
На минувшей неделе Следственный комитет и Министерство образования завершили проверку и признали законной деятельность женевского филиала юридического факультета МГУ. Как выяснил автор специального запроса депутат от КПРФ Николай Рябов, абитуриенты этого филиала ежегодно от 20 до 30 человек по непрозрачной схеме зачисляются в МГУ, но фактически живут за границей и обучаются в частном образовательном центре в Швейцарии, получая по его окончанию полноценный университетский диплом. Признаком Средневековья считает возникновение подобного сорта элитных вузов писатель Эдуард Лимонов.
Э. ЛИМОНОВ: По-моему, даже у Саудовской Аравии нет специального факультета, они учатся в обычных… каких там? Английских университетах. Это чересчур, это от хамства, это торжествующий хам пришел.
В. КАРА-МУРЗА: Общий кризис столичного университетского образования констатирует публицист Леонид Радзиховский.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Авторитет МГУ в последние 20 лет роняют все факультеты МГУ, находящиеся в Москве, и роняют его в такой степени, что деятельность факультета, находящегося в Женеве, просто незаметна на этом фоне.
В. КАРА-МУРЗА: Вполне безобидным находит процесс возникновения зарубежных филиалов журналист Павел Гусев.
П. ГУСЕВ: Я не думаю, что это влияет как-то на имидж Московского государственного университета. Более того, я считаю, что такие филиалы должны появляться и в других странах. И я знаю, что МГУ в Киргизии имеет филиал и, по-моему, в Азербайджане, еще в ряде государств. И очень хорошо, когда российский университет имеет свои филиалы. А кто там учится, богатеи или кто-то другой – ну, что делать? Эти богатеи могут учиться и в Бостоне, и в других странах, и в Кембридже, но учатся в МГУ, Пускай учатся в МГУ.
В. КАРА-МУРЗА: Политизацию руководства университета считает его главным бичом писатель Леонид Млечин.
Л. МЛЕЧИН: Репутации Московского государственного университета больше всего вредит страстное желание его руководителя, руководителя университета, идти в ногу со временем и с властью. Я что-то даже не припомню, когда бы ректоры московского университета на протяжении последних ста лет так ассоциировали бы себя с властью, просто не припомню. Мне кажется, что прежние ректоры как-то старались высоко нести это знамя. Потому что ректор Московского университета – это фигура первой величины.
В. КАРА-МУРЗА: Тревожным сигналом для своей альма-матер счел появившуюся информацию историк Николай Сванидзе.
Н. СВАНИДЗЕ: Авторитет МГУ зависит не от этого, он зависит от уровня обучения и от уровня востребованности его выпускников, но, конечно, когда существуют такие какие-то вот санаторные филиалы для очень богатых людей, это воспринимается странно.
В. КАРА-МУРЗА: В эфире программа «Грани недели», в студии Владимир Кара-Мурза. Продолжим наш выпуск через несколько минут.
В эфире программа «Грани недели», в студии Владимир Кара-Мурза. Продолжаем наш выпуск. Любая диктатура обречена на крах в тот момент, когда ее оппоненты преодолевают страх перед репрессиями.
Четверть века назад, в разгар горбачевской перестройки, группа советских диссидентов и правозащитников объединилась в Демократический союз. Это была первая открыто провозгласившая себя оппозиционная политическая партия в СССР. Инициатором и деятельным участником ее создания стала инакомыслящая с большим тюремным стажем Валерия Новодворская.
Очевидные заслуги Демсоюза в свержении тоталитаризма признает писатель Виктор Шендерович.
В. ШЕНДЕРОВИЧ: Валерия Новодворская – один из немногих примеров честного политика. У нее есть идеология, у нее есть идеология, и она один из совсем немногих, кто заплатил и платит своей жизнью за свою идеологию.
Большой роли, наверное, в разрушении Советского Союза Демократический союз Новодворской не сыграл. Если бы не некоторые объективные, извините, марксистские закономерности, да, то, значит, одним Демократическим союзом ничего бы с Советский Союзом не случилось от Демократического союза. Но это та капля, которая в том числе и точит камень. И, безусловно, следует сказать о фигуре самой… собственно, я не очень понимаю, что такое Демократический союз, я думаю, что правильнее говорить о фигуре самой Валерии Ильиничны, вполне уникальной фигуре человека с совершенно ясным и максималистским мировоззрением.
В. КАРА-МУРЗА: Как радикально оппозиционная партия Демсоюз приобрел известность после проведения целого ряда запрещенных демонстраций и митингов в центре Москвы и Санкт-Петербурга. Тем самым Демсоюз проломил гнилую стену существовавшего режима, - утверждает журналист Максим Шевченко.
М. ШЕВЧЕНКО: Эмоциональное значение сыграла огромное тогда просто. Когда в Питере во время демонстрации Демсоюза ОМОН отказался его разгонять, несмотря на прямой приказ, и когда руководитель бригады ОМОНа сказал генералу: «Сам бери дубинку и сам иди бей этих ребят», - это говорило о том, что система стала настолько картонной, что вот-вот рухнет. За это, конечно, спасибо Демсоюзу, за то, что они позволили показать гнилое нутро этой власти. Другое дело, что мы не воспользовались тем, что нам показали.
В. КАРА-МУРЗА: В качестве основной задачи Демсоюз ставил изменение общественного строя в СССР. В учредительных документах молодой партии предлагалось упразднение КГБ и проведение процесса над его руководителями как преступниками, совершившими преступление против человечности.
Полноправным участником процесса демонтажа СССР считает Демсоюз историк Николай Сванидзе.
Н. СВАНИДЗЕ: Я думаю, что Демсоюз, может быть, какой-то такой принципиальной роли не сыграл, но он просто был частью того большого демократического движения, которое поспособствовало не просто гибели Советского Союза, а мирной гибели Советского Союза. Потому что Советский Союз погиб не по политическим причинам, а по экономическим. Но его смерть могла оказаться смертью для всех граждан, которые в нем жили – этого не произошло. Я думаю, что вот эти демократические силы, они во многом… им мы должны быть благодарны за то, что вот все произошло так мирно. Что касается самой Валерии Ильиничны Новодворской, она человек кристально чистый и очень масштабный.
В. КАРА-МУРЗА: Все годы Перестройки Демсоюз принципиально бойкотировал официальные выборы как недостаточно демократические и боролся за созыв Учредительного собрания.
Вклад Демсоюза в радикальное преобразование общества признает политолог Глеб Павловский.
Г. ПАВЛОВСКИЙ: Я с уважением отношусь к Валерии Ильиничне в прошлой эпохе, в эпохе движения демократического, диссидентского движения. Но скептически отношусь к ее политической деятельности в новую эпоху, где, по-моему, она как бы заняла место такое какого-то условного, условной позиции. Вот у нас есть как бы некий фиктивный патриот Жириновский и у нас есть некий фиктивный радикал в лице Валерии Ильиничны. При этом мы хорошо знаем, что ни Жириновский никому ничем не угрожает, значит, ни Валерия Ильинична никакой революции не устроит. Но вот есть такая медийная игра, и она в нее упоительно играет.
В. КАРА-МУРЗА: На исходе Перестройки против активистов Демсоюза регулярно стали возбуждаться уголовные дела на основании закона об оскорблении чести и достоинства президента СССР. Их непременным фигурантом являлась Валерия Новодворская.
Заслуги ветерана непримиримой оппозиции подчеркивает писатель Дмитрий Быков.
Д. БЫКОВ: Валерия Новодворская – выдающееся эстетические явление, и все, что укрупняет это явление, идет на пользу российской культуре.
В. КАРА-МУРЗА: Фирменным стилем Демсоюза была организация уличных митингов в отсутствии санкции на их проведение. Один из них, 21 августа 1988-го года на Пушкинской площади в Москве, был посвящен 20-летию годовщины ввода советских танков в Прагу. Он был жестоко пресечен сотрудниками правоохранительных органов. Из 300 участников были задержаны милицией более 50, 13 из них получили по 15 суток административного ареста.
Не склонен преувеличивать заслуг своих антиподов по взглядам на оппозиционное движение писатель Эдуард Лимонов.
Э. ЛИМОНОВ: По-моему, Демсоюз – это два человека. Мне кажется, это Новодворская и Боровой. Вот они ходят, как лиса Алиса и кот Базилио. Я не разделяю экстремистских взглядов Валерии Ильиничны, она не разделяет, наверное, мои взгляды. Ну, что можно сказать? Это наши современники. Какие есть, такие есть. Куда от них денешься?
В. КАРА-МУРЗА: Наиболее массовым несанкционированным митингом Демсоюза был митинг на Пушкинской площади в апреле 89-го года в знак протеста против подавления мирной демонстрации в Тбилиси. Спустя месяц на очередной протестной акции Демсоюза выступал народный депутат СССР Борис Ельцин.
Времена Перестройки изобиловали экзотическими инициативами, - вспоминает писатель Михаил Веллер.
М. ВЕЛЛЕР: 25 лет назад возникло много организаций: и Депутатская межрегиональная платформа, и чего там в те времена только ни было. И удивительное создание спецслужб партия «ЛДПР», и еще какая-то маленькая партия, созданная Чубайсом-старшим, Игорем Борисовичем. И все оно года до 94-го играло, разумеется, свою роль по изменению страны, по разрушению старых институтов и представлений, чтобы нельзя было вернуться обратно. Когда к 95-му году роль этих образований была отыграна, их просто убрали со сцены.
В. КАРА-МУРЗА: За прошедшую эпоху перемен власть постаралась маргинализировать форму протеста, практикуемую Демсоюзом, и сейчас оппозиционеры лишь заполняют отводимую им нишу, - считает публицист Леонид Радзиховский.
Л. РАДЗИХОВСКИЙ: В шоу на телевидении роль Новодворской была довольно велика. Последнее время она не появляется в этих шоу – соответственно, ее роль тоже не велика. А политическая роль Союза, его членов и Новодворской равна нулю, что, впрочем, не говорит плохо о Новодворской. Точно так же, как равна нулю роль Лимонова и его партии, и еще десятка других шоу, которые раскручиваются все это время, ну, как шоу средней руки.
В. КАРА-МУРЗА: Тем не менее, свое неповторимое место в истории последних 25 лет отводит Демсоюзу экономист Сергей Алексашенко.
С. АЛЕКСАШЕНКО: Российскую историю последних двух десятилетий сейчас даже написать невозможно. Я думаю, что этим займутся лет через 100. И то там, надеюсь, что не будет одного учебника истории, который, там, даст абсолютно верное изложение истории того, что происходило у нас в России на рубеже XX и XXI веков. Несомненно, что Валерия Новодворская является фигурой, которая, ну, она не политик, она никаких в смысле должностей не занимала. Но, несомненно, она относится к тому, что принято называть интеллектуальной элитой общества, чьи мысли не только имеют право на существование (любой человек может излагать свои мысли, да?), чьи мысли принимаются во внимание многими людьми, независимо от их политических взглядов. Поэтому свое место в истории у нее точно будет.
В. КАРА-МУРЗА: Напомню, что гость нашей студии – политик Илья Константинов. Илья Владиславович, какими вам вспоминаются 80-е годы, конец, в частности, 88-й год, когда возникли первые демократические партии, организации, в частности, Демсоюз?
И. КОНСТАНТИНОВ: Да, я хорошо помню это время. Именно в 88-м году, собственно говоря, и я «вышел из подполья», вылез из своей котельной, в которой просидел перед этим несколько лет в Санкт-Петербурге, тогда в Ленинграде. Да, это было время больших надежд, время общественно-политического кипения. Создавались всевозможные общественные организации. Вот именно тогда появился Демократический союз как такая резко оппозиционная антикоммунистическая антисоветская структура.
Активисты Демсоюза считали, что участие в выборах – это в той или иной форме легитимация власти, что идти на это нельзя, нужно занимать принципиальную позицию, нужно добиваться резкого одномоментного слома всей системы. Жизнь показала, что это не так. Участие в выборах… сначала, вот я помню, мы участвовали, так сказать, в выборах народных депутатов СССР, помогая, так сказать, сторонникам демократической линии, затем участвовали в выборах народных депутатов России, очень успешно участвовали. Тогда существовало несколько демократических структур в Ленинграде и в России, которым удалось добиться очень большого успеха на этих выборах. Достаточно сказать, что в Ленинграде, вот собственно по городу, ни один кандидат на выборах в Верховный совет Российской Федерации, ни один кандидат, который не был поддержал демократическим движением, не сумел пройти, ни один. Это была полная, стопроцентная победа, полный успех.
К чему я это сейчас вспоминаю, для чего я об этом говорю? Потому что ведь сейчас снова эти разговоры идут: участвовать, не участвовать в выборах, системная, внесистемная оппозиция. Мне кажется, что сегодня это вновь актуально и очень важно. И вновь, как и 20 с лишним лет назад, я скажу, что в выборах надо участвовать, несмотря ни на что. Несмотря на то, что я прекрасно знаю, как работает этот механизм, несмотря на то, что я отдаю себе отчет в том, что выборы все, в той или иной степени, сегодня в России фальсифицируемы, в той или иной степени, не смотря на то, что система избирательных комиссий, которая выстроена в нашем государстве, напоминает вообще армейскую систему и строится по принципу, так сказать, сверху вниз, а не снизу вверх, как должно было бы быть в демократическом обществе.
Не смотря на все это, я считаю, что в выборах участвовать необходимо, по очень многим причинам. Во-первых, потому, что нужно использовать даже малейший шанс прохождения в представительные и законодательные органы власти. Во-вторых, потому что участие в выборах дает хороший материал для разоблачения действий власти. В-третьих, потому что участие в выборах – это школа, политическая школа, в которой обкатываются, там, сотни, тысячи молодых начинающих политических активистов. Есть и другие обстоятельства. Но по совокупности я бы сказал: обязательно, на мой взгляд, участие в выборах, для оппозиции в России сегодня обязательно.
В. КАРА-МУРЗА: Спасибо. Напомню, что сегодня гость нашей студии – политик Илья Константинов, отец Даниила Константинова, политзаключенного, члена Координационного совета оппозиции.
Государство готово терпеть любые издержки, если речь идет о поощрении лояльности к действующей власти.
Недавнее помпезное открытие новой сцены Мариинского театра в Северной столице наблюдатели расценили как дополнительное поощрение его художественного руководителя Валерия Гергиева, демонстрирующего свою близость к власти. При этом сомнительный с архитектурной точки зрения новодел явно выбивается из стилистики города на Неве, - признает историк Николай Сванидзе.
Н. СВАНИДЗЕ: На мой взгляд, выбивается. Но здесь ведь такая штука есть: надо посмотреть, как будет. Я не готов, я не готов сразу однозначно говорить, потому что в свое время, когда был поставлен в Лувре этот… была поставлена эта стеклянная пирамида, и все говорили: «Ой, какой ужас, вообще надо стреляться». А еще раньше, когда Эйфелеву башню поставили к выставке больше ста лет назад в Париже, тоже говорили: «Все, это разрушает Париж, Париж на этом кончился». Потом оказалось, что это стало одним из символов Парижа. Поэтому, на мой взгляд, это не вписывается, мне это не нравится, но я не готов выступать истиной в последней инстанции.
В. КАРА-МУРЗА: Ценители музыкального искусства признают бесспорный талант маэстро Гергиева и ставят на первое место его профессионализм. Бескорыстным поклонником оперы считает себя политик Эдуард Лимонов
Э. ЛИМОНОВ: Я оперу люблю. Я, по-моему, сидел в тюрьме и хотел пойти как раз в Мариинский театр, когда Гергиев объявил, что вот сейчас будет сразу пять опер Вагнера. Я и Вагнера очень люблю. Но я сидел в это время в тюрьме. Вообще я в Мариинском театре был как таковом, но старом.
В. КАРА-МУРЗА: Лояльность руководителя Маринки была недавно вознаграждена включением в список первоочередных кавалеров звания Героя труда, однако это ничуть не вредит его профессиональной репутации, да и новое здание, подаренное ему властями, не так уж выбивается из петербургской стилистики, - считает писатель Дмитрий Быков.
Д. БЫКОВ: Смотря из какой. Есть несколько петербургских стилистик. Из петербургской стилистики XVIII-XX веков – безусловно. Из петербургской стилистики XXI, эклектической, прежде всего, не выбивается ничуть.
В. КАРА-МУРЗА: На место будущих экскурсоводов попытался поставить себя культуролог Даниил Дондурей.
Д. ДОНДУРЕЙ: Конечно же, это не здание, которым будет гордиться этот город искусствоведы будут приводить туда туристов или будущих… ну, не знаю, интеллектуальную элиту страны и просто молодых людей Петербурга. Они, конечно же, будут показывать главное здание, Маринку 1, а потом пальцем издалека показывать: а вот там еще есть какая-то стекляшка. Одни называют это торговым центром, но не в этом дело. Там раз в год или два раза в год поют великие певцы, а у пульта стоит замечательный режиссер.
В. КАРА-МУРЗА: Напомню, что сегодня наш гость – политик Илья Константинов. Как вы считаете, как коренной санктпетербуржец, новое здание Мариинского театра выбивается из архитектуры Северной столицы или это плата за лояльность его руководителю?
И. КОНСТАНТИНОВ: Ну, я не архитектор и не критик, могу высказать только свою точку зрения и точку зрения своих друзей, с которыми мне приходилось обсуждать эту тему. Да, среди коренных питерцев есть мнение, что, так сказать, новое здание архитектурно не украшает Северную столицу. Хотя, вместе с тем, я слышал о том, что, так сказать, по своему функционалу, по своему внутреннему, так сказать, устройству и комфорту это здание вполне современное и удобно и для зрителей, и для актеров. Но, еще раз говорю, питерцы очень трепетно относятся к своему городу, к его внешнему облику, к его, как это иногда говорят, аутентичности. И я понимаю, почему любая попытка изменить привычный глазу архитектурный облик Северной столицы вызывает такие бурные эмоции, понимаю и разделяю их.
В. КАРА-МУРЗА: Да, вот как вы считаете, тут сыграло свою роль то, что карт-бланш дан руководителю Мариинского театр Гергиеву, который является доверенным лицом президента?
И. КОНСТАНТИНОВ: Ну, да, мы знаем, что Гергиев – и не только доверенное лицо президента, но недавно удостоился новой, вновь учрежденной награды, если мне память не изменяет, Герой труда это сейчас называется. Это большая, наверное, честь для этого заслуженного деятеля культуры и искусства нашей страны. Но зная нравы, так сказать, российского истеблишмента, думаю, что у нас все всегда связано. И, так сказать, политическая лояльность вознаграждается прямо и непосредственно в материальном измерении, в материальном выражении. Не знаю, как вот в данном конкретном случае, насколько это, так сказать соответствует, слухи соответствуют действительности. Не хочется, честно говоря, об этом думать, потому что как художник и организатор Гергиев, конечно, так сказать, общепризнанная величина. Маэстро. Вот. Ну, его политические пристрастия… ну, его политические пристрастия – в конечном счете, это его дело, так скажем.
В. КАРА-МУРЗА: Да, и как по-вашему, станет ли это примером для других деятелей культуры и искусства, что вот будь ближе к власти, и к тебе потянутся, что называется, деньги?
И. КОНСТАНТИНОВ: Ну, я думаю, что это не новость для деятелей культуры и искусства, это, мягко говоря, не новость, особенно в России, где, так сказать, на протяжении веков принцип близости к власти был решающим для определения творческой судьбы художника. Печально, что в этом плане за прошедшие, так скажем, 200-300 лет практически ничего не изменилось. Будем надеяться, что эпоха Путина – это последняя, так сказать, византийская эпоха в России, последний период, когда художник вынужден кормиться с руки властителя. Мне хочется верить в то, что уже через 10-15 лет Россия будет другой.
В. КАРА-МУРЗА: Большое вам спасибо за участие в нашей сегодняшней программе. Напомню, что гостем нашей студии был политик Илья Константинов, отец политзаключенного Даниила Константинова, члена Координационного совета оппозиции.
Это все о главных новостях уходящих семи дней. Вы смотрели и слушали программу «Грани недели», в студии работал Владимир Кара-Мурза. Всего вам доброго.