Грани недели - 2012-11-24

В.КАРА-МУРЗА: Здравствуйте. В эфире телеканала RTVi и радиостанции "Эхо Москвы" еженедельная программа "Грани недели". В студии Владимир Кара-Мурза. Смотрите обзор важнейших событий прошедших 7 дней и слушайте мнения экспертов и гостей нашей передачи. Итак, в сегодняшнем выпуске:

- Обновленный Совет по правам человека приступил к регулярной работе;

- Российские власти болезненно восприняли принятие Конгрессом США "списка Магнитского";

- Новый палестино-израильский конфликт рискует дестабилизировать ситуацию во всем регионе;

- Начало процессов по "болотному делу" обнаружило его откровенно репрессивный характер;

- 55 лет назад началась травля Бориса Пастернака, опубликовавшего за границей роман "Доктор Живаго".

В.КАРА-МУРЗА: С первого же дня работы Совета по правам человека глава государства оказался в окружении иностранных агентов. Репортаж Светланы Губановой.

С.ГУБАНОВА: Итак, Кремль добился своего: президентский Совет по правам человека, созданный по новым принципам и правилам, приступил к работе. Неугодные, читай, не желающие работать по обозначенным правилам игры (а набралось их 15 человек) покинули президентский орган. Ситуацию комментирует Лев Пономарев - исполнительный директор Общероссийского движения "За права человека":

- Вообще это имитационная структура. Действительно, есть определенные потери для гражданского общества, потому что власть использует этот Совет, чтобы говорить о том, что у нас есть демократия и права человека.

С.ГУБАНОВА: Сам Лев Александрович в Совет по правам человека никогда не входил. Был момент, когда его лично приглашала Элла Памфилова. Не пошел. Говорит, жесткая позиция: правозащитники денег у государства не берут. Но его коллеги: Людмила Алексеева - руководитель Московской Хельсинкской группы и Светлана Ганнушкина - руководитель гражданской Комиссии по правам человека всегда придерживались другого мнения, и он их никогда не осуждал:

- Я видел, как Светлана Алексеевна, допустим, звонит не кому-нибудь, а президенту Ингушетии Евкурову и ставит вопрос, и спасает человека. Некоторые инвективы моих друзей-правозащитников, резкие такие, что "как можно быть там, при нелегитимном Путине", - я их отвергаю. Я даже вообще считаю, это плохо, что они так говорят. Да, мы живем в стране, где нелегитимная власть, парламент, президент, но мы вынуждены в этой стране жить.

С.ГУБАНОВА: Инициатива расширить новый правозащитный орган до 65 человек и где-то размыть его функции принадлежала лично президенту Путину. Он же предложил избрать и так называемый президиум Совета. По мнению Путина, на каждое вакантное место должны претендовать не один, а три человека. Голосование должно идти через интернет. Михаил Федотов - глава Совета попытался возразить, мол, это все приведет к излишней бюрократии. На Михаила Федотова начались неофициальные гонения. 2 недели назад правозащитник заявил, что за его автомобилем ведется слежка и обратился в полицию. Скандал усугубился и тем, что в интернет была выложена видеозапись нарушения ПДД его служебным автомобилем, сделанная, по словам Федотова, около 2-х лет назад. Федотов напрямую связал обнародование записи с тогда еще готовящейся реформой возглавляемого им Совета. При этом никаких официальных претензий к главе правозащитного Совета власти не высказывали. 1 ноября глава государства Владимир Путин лично отказался включать в Совет дополнительных кандидатов, заметим, предложенных именно Федотовым. Но Федотов Совет не покинул, а работу в нем продолжил. Ситуацию комментирует правозащитник Лев Пономарев:

- Бывает такая логика: чем хуже, тем лучше. Есть такая логика. Она революционная (предреволюционная). Чем хуже, тем лучше. Давайте мы все оттуда уйдем, и, глядишь, власть рухнет.

С.ГУБАНОВА: Итак, правозащитный Совет в предложенном президентом составе приступил к работе. В новосозданный орган вошли известные журналисты - такие, как Елена Масюк, Леонид Парфенов, Максим Шевченко, Павел Гусев и, конечно же, в большом составе странные, сомнительные личности. /Л.Пономарев:/

- Правозащитников там довольно много. Это первое. А второе - они консолидированы. Вот есть люди, которые вошли туда непонятно, с какой целью, они несколько даже экзотические. Такие, как, допустим, Дискин. Он уже предлагает, чтобы президент возглавил этот Совет. Я уверен, что это не пройдет. Если это произойдет, то мои друзья-правозащитники, скорее всего, оттуда выйдут. И президент это понимает, я надеюсь.

С.ГУБАНОВА: Хотя, может быть, именно на это и рассчитывает президент. На первое заседание Совета Путин приехал, а вот второе явно проигнорировал. Да что там - свое отношение к новому органу он продемонстрировал сразу и однозначно. На язвительное замечание журналиста и правозащитника Леонида Парфенова по поводу политической цензуры и того, что творится на государственных телевизионных каналах, где власть, как "дорогой покойник", Путин отреагировал резко: "На госканалах не может не быть влияния государства". А как?

- Парфенов - абсолютно правозащитная фигура, я уверен, потому что он борется за свободу СМИ и публично, собственно говоря, это делает. Он расшатывает журналистское сервильное сообщество, которое сложилось на каналах телевидения. Ведь на самом деле, с одной стороны, да, им дают темники до сих пор, но многое зависит от журналистов.

С.ГУБАНОВА: Вошли в состав нового правозащитного Совета и те, кто смело может претендовать на звание иностранных контрагентов. Например, правозащитная организация "Голос", ее руководитель Елена Шибанова. Что это: ошибка или тоже некая демократия? /Л.Пономарев:/

- Это же тоже как бы постмодернизм: "иностранные агенты" в президентском Совете по правам человека.

С.ГУБАНОВА: Правозащитный Совет в прежнем составе, напомню, был первым органом, кто выступил против закона "Об иностранных агентах". Президент этот протест тогда не принял, обещал подумать, а потом собственноручно подписал закон. Правозащитники нового состава надеются, что к этому закону они вернутся снова. Вместе с тем, на дверях офиса Льва Пономарева - главы правозащитного движения "За права человека" вот уже несколько месяцев красуется надпись, сделанная кем-то масляной краской: "Иностранный контрагент". Светлана Губанова. Андрей Плескунов. RTVi. Москва.

В.КАРА-МУРЗА: Заботу о защите прав человека в России обитатели Кремля считают исключительно своей прерогативой. Несмотря на уверения Совета Безопасности России о том, что принятие в США "списка Магнитского" не несет угрозы стране, российская власть болезненно восприняла одобрение списка палатой представителей Конгресса. Универсальность позорного списка, прежде всего, пугает российскую власть, уверен журналист Артемий Троицкий:

- В "список Магнитского" должны были бы попасть все, начиная с Владимира Путина и кончая всеми какими-то этими младшими следователями и старшими санитарами. Поэтому, поскольку все представители нашей власти (ну или почти все) в той или иной мере сами себя в "списке Магнитского" видят... Причем видят очень зримо и чувствуют, какие для них это может иметь последствия в виде того, что они останутся без своих оффшоров, вилл, яхт, без многого, вообще ими горячо любимого, нажитого долгим нечестным трудом и спрятанного за границей. Именно из-за этого они и переживают.

В.КАРА-МУРЗА: Напомним, что законопроект предусматривает введение визовых санкций против россиян, причастных к гибели в СИЗО юриста Hermitage Capital Сергея Магнитского. Теперь проект рассматривает Сенат, который намерен принять его до Рождества. Президент Обама может подписать закон до конца года. После принятия закона у него есть 120 дней для формирования перечня российских чиновников-нарушителей. Кровную обиду российских властей почувствовал экономист Сергей Алексашенко:

- Принятие "списка Магнитского" - это вообще-то даже обидно не потому, что какому-то Пупкину запретили въезд в США. Или объявили, что не дадут визу в США, или что могут его финансовые активы арестовать. Если Пупкин не совсем дурак, то он давно свои активы из США уже увел. Мне кажется, что принятие "закона Магнитского" для российских властей - это такая "виртуальная пощечина". Или объявление того, что в России отсутствует (публичное объявление, на весь мир) желание бороться с ворами, в России отсутствует желание бороться с убийцами, и эти убийцы сидят внутри государственной системы. Вот это обидно, вот за эту пощечину Россия готова "вызывать на дуэль", говоря о том, что мы будем применять ответные меры.

В.КАРА-МУРЗА: Ущербом суверенитету страны поспешили назвать происходящее, в первую очередь, сами фигуранты списка, считает Константин Ремчуков:

- Многими политиками "список Магнитского" воспринят как перенесение юрисдикции российской, которая только и может определять виновность или виновность своих граждан (особенно на территории РФ) в юрисдикцию за пределами РФ. Поэтому в этом смысле эта реакция вполне предсказуемая. Но объективно многие разумные люди считают, что это только на благо России.

В.КАРА-МУРЗА: Болезненное восприятие случившегося не удивляет журналиста Николая Троицкого:

- Любое государство болезненно воспринимает санкции против своих граждан. Неважно, каких граждан (пусть даже и таких нехороших или граждан, которых американская сторона считает нехорошими). В этом нет ничего удивительного. Главное и самое интересное обстоятельство заключается в том, что Россия никаких адекватных симметричных мер принять не может.

В.КАРА-МУРЗА: Принципиальность дела Магнитского осознает журналист Павел Гусев:

- Потому что Магнитский создал ситуацию, в которой видна вся порочность российской тюремной, судейской и следовательской системы. То есть, создан прецедент, когда показано, насколько несовершенна наша система, которая применяется в исследовании правонарушений человека. И то, что жизнь человека ничего не стоит в тюрьме или под следствием, и то, что его унижают, и то, что с ним сделали, и то, что оно не доведено до конца - это ярчайший пример того, что не нужно делать демократическому государству.

В.КАРА-МУРЗА: Покушением на свой образ жизни считают действия защитников прав человека российские чиновники, полагает писатель Михаил Веллер:

- В России давно уже находится у власти компрадорская буржуазия: состоятельные люди, ориентированные на образ жизни других стран и в других странах, отправляющие в эти страны ценности, семьи, покупающие там недвижимость. И если в эти страны, которые они рассматривают как бы общими для богатых людей всего мира, их перестанут пускать, то они почувствуют себя изгоями. Ибо свою страну они рассматривают как территорию кормления, а вот те, куда их могут не пустить, как цивилизованные страны для солидных людей.

В.КАРА-МУРЗА: Активность заокеанских политиков раздражает российскую номенклатуру, уверен историк Николай Сванидзе:

- Целый ряд чиновников боится попасть в этот список, потому что с этим связаны не только поездки в Штаты, но и счета и в Штатах, и в Европе. Это часть образа жизни этих богатых людей, их детей, и они боятся просто неудобств, поэтому раздражает.

В.КАРА-МУРЗА: Сегодня гость нашей студии Федор Шелов-Коведяев - бывший первый заместитель министра иностранных дел РФ. Добрый вечер, Федор Вадимович.

Ф.ШЕЛОВ-КОВЕДЯЕВ: Добрый вечер.

В.КАРА-МУРЗА: Как вы считаете, почему такую острую реакцию Кремля вызвало принятие Конгрессом "списка Магнитского".

Ф.ШЕЛОВ-КОВЕДЯЕВ: Видите ли, вообще это дело скандальное. И мы помним большое количество публикаций в нашей прессе, которая потом получала свою аудиторию, и в зарубежных СМИ относительно того, что люди, так или иначе считающиеся (скажем так) причастными к гибели адвоката Магнитского, не то, что не получили никакого наказания фактически (как считалось авторами этих публикаций), но в отношении них по-настоящему, по-серьезному не было даже проведено расследование. И эти вопросы, как вы помните, ставились очень остро, в том числе и Комиссией по правам человека и развитию гражданского общества в прошлом составе. И показывалось, что на самом деле вскорости после открытия соответствующих дел все они либо прекращались, либо не усматривалось никакой вины за теми или иными фигурантами. И только недавно (буквально месяц-два тому назад) была уволена со своей службы (с места службы) начальница медицинского подразделения Бутырок. И перед этим, по-моему, тоже был даже не уволен, а просто сначала перемещен на другое место, а потом даже с каким-то повышением ушел на другую работу один из тоже административных фигурантов этого дела. То есть не следователь, а именно администратор Бутырского изолятора. Поскольку все это остро обсуждалось в нашей стране, и по этому поводу существует вполне неприятные для наших властей вопросы у гражданского общества, то такая поддержка за рубежами нашего отечества, конечно, не нравится. Болезненным здесь больше всего является именно невозможность ездить за границу. Опять же не во всю за границу, а, может, в ту, в которую бы они как раз хотели бы больше всего ездить. Поэтому, конечно, то, что это бьет по чиновникам такого масштаба, - это болезненно для страны, безусловно. Это очень негативно влияет на ее облик в мире, как теперь говорят, имидж.

В.КАРА-МУРЗА: Спасибо. Напомню, что сегодня гость нашей студии Федор Шелов-Коведяев - бывший первый заместитель министра иностранных дел РФ. В эфире программа "Грани недели". В студии Владимир Кара-Мурза. Продолжим наш выпуск через несколько минут.

В.КАРА-МУРЗА: В эфире программа "Грани недели". В студии Владимир Кара-Мурза. Продолжаем наш выпуск. Незавидной оказалась роль, отведенная кремлевской дипломатии в урегулировании арабо-израильского конфликта. После прекращения военных действий в Секторе Газа и Израиле Россия обратилась с призывом в срочном порядке провести встречу квартета международных посредников для обсуждения ситуации на Ближнем Востоке. Официальный представитель министерства иностранных дел России Александр Лукашевич заявил, что подобная встреча необходима "для налаживания усилий по достижению всеобъемлющего ближневосточного урегулирования". Многовековым источником нестабильности считает взрывоопасный регион журналист Николай Троицкий:

- В той части, где находятся Израиль, Палестина, Иордания и так далее, ситуация дестабилизирована давно и надолго. И будет дестабилизированной еще, я подозреваю, не одну сотню лет.

В.КАРА-МУРЗА: Остроту возникшей ситуации подчеркивает журналист Павел Гусев:

- Эта ситуация острейшая, и она касается не только Израиля и Палестины - это проблема мирового уровня, если учитывать позицию ряда стран, особенно палестинского движения, которое празднует победу вместо того, чтобы праздновать перемирие.

В.КАРА-МУРЗА: МИД России заявил, что приветствует перемирие между Израилем и ХАМАС. Столкновение палестинцев с Израилем не на шутку встревожило мировое сообщество, констатирует экономист Сергей Алексашенко:

- Понятно, что большинство крупных мировых игроков заинтересованы в стабильности в этом регионе и прилагают все усилия, чтобы не допустить перерастания этого столкновения в более широкомасштабное - в войну. Но удастся это или нет - человек предполагает, а бог располагает.

В.КАРА-МУРЗА: Ошибочным считает курс великих держав в регионе писатель Эдуард Лимонов:

- Палестино-израильский конфликт в этот раз очень серьезен. И серьезнее, чем когда-либо за все существование государства Израиль. Дело в том, что, благодаря неумному политическому поведению Евросоюза и США, в этом регионе были созданы очаги неоисламизма. И теперь сосед Израиля с севера - Сирия - объята гражданской войной, в которой, видимо, верх, к сожалению, на мой взгляд, одержат так называемые повстанцы, а там воюет кто угодно - все религиозные фанатики, начиная от Аль-Каиды.

В.КАРА-МУРЗА: Незадолго до этого, по сообщениям прессы, скандалом закончился визит Сергея Лаврова в Саудовскую Аравию. Саудовская сторона неожиданно изменила принимающий аэропорт. Министры стран Персидского залива не стали слушать доклад Лаврова. Он отказался участвовать в рабочем ужине. О необходимости подобной встречи глава МИД заявлял еще во время беседы с госсекретарем США Хиллари Клинтон в Камбодже, однако тогда, по настоянию американской стороны, заседание было отложено до завершения военных действий в Секторе Газа. Закулисную роль авторитарных режимов региона видит в происходящем журналист Артемий Троицкий:

- Мне лично представляется, что эти обстрелы израильской территории, которые, в свою очередь, спровоцировали израильские ответные удары, были вдохновлены, скорее всего, Ираном и Сирией и сделаны для того, чтобы открыть по Сирии второй фронт. Поскольку в Сирии дела у Асада-младшего уже совсем плохи, я думаю, что срочно понадобилось отвлечь и арабское общественное мнение (в первую очередь), ну и до некоторой степени и мировое общественное мнение от ситуации в Сирии и сфокусировать ее на чем-то другом. Поскольку Иран поддерживает и Сирию, и палестинцев, то, я думаю, что Иран, в данном случае, является ключевым провокатором.

В.КАРА-МУРЗА: Теперь представители Смоленской площади заявляют, что, несмотря на обострение ситуации в регионе, Россия готова поддержать инициативу Палестины в ООН по предоставлению ей статуса государства-наблюдателя. Ситуация шаг за шагом выходит из-под контроля, сожалеет Константин Ремчуков:

- Инерция крови никогда не может надежно контролироваться властями - в этом смысл инерции. Инерция - это когда всё начинает катиться и двигаться помимо твоей воли. Вот сейчас наблюдается нарастание инерции смерти. Каждый день сообщения о взрывах ракет, о жертвах, о крови, о похоронах, крики. И уже непонятно, в какой момент обезумевшие люди могут остановиться. А могут и нет. Поэтому, конечно, задача ответственных руководителей своих народов прекратить обмен такими кровопролитными обстрелами.

В.КАРА-МУРЗА: Напомню, что сегодня гость нашей студии Федор Шелов-Коведяев - бывший первый заместитель министра иностранных дел РФ. Как вы считаете, Федор Вадимович, грозит ли обострением ситуации в регионе очередной виток арабо-израильского конфликта?

Ф.ШЕЛОВ-КОВЕДЯЕВ: Все забывают, с чего началось все это дело. Ведь что-то такое полетело в сторону израильских солдат, они ответили несколькими выстрелами, и их стали обстреливать. Потом все это было названо тем, что Израиль нанес первый ракетный удар. Ракетный удар был первым, но спровоцировано это было со стороны ХАМАСа. То же самое, как в первый же час после заключения перемирия (Израиль просто проявил выдержку и на это не отреагировал), но 12 ракет "Кассамов" упали на территорию Израиля. То есть опять же была провокация со стороны ХАМАСа, чтобы сорвать это перемирие. Над Сирией нависает угроза распада, несомненно. Распад страны на алавитскую часть, курдскую часть, часть, прилегающую к Турции, где много тюркского населения, какая-то суннитская часть. Может, еще какая-то выделится. Мы видим, что все это уже влияет и на Иорданию. Поэтому, я считаю, как и в случае с Ливией, Запад очень странно себя ведет (в том числе США) и не слушает своего ближайшего союзника на Ближнем Востоке - Израиль, который все время задается вопросом: ну хорошо, а что дальше-то? Вы нам отвечали, что дальше вы разберетесь, как когда сваливали Каддафи. Ведь и тогда же Израиль задавал точно такой же вопрос, смотря прямо в глаза представителям Запада: и что дальше? Ну вот, мы разберемся. Ну вот, мы же видим, что происходит. Хорошо, Ливия далеко, а Сирия-то вот она.

В.КАРА-МУРЗА: Спасибо. Напомню, что сегодня гость нашей студии Федор Шелов-Коведяев - бывший первый заместитель министра иностранных дел РФ.

В.КАРА-МУРЗА: Миф о независимости российских судов опровергается практикой их принудительного перемещения. Вслед за тем, как на совещании в Ново-Огарево президент Путин высказался за переезд Высшего арбитражного и Верховного судов в Санкт-Петербург, стоимость затеи была оценена в 50 миллиардов рублей. Думская оппозиция немедленно напомнила о том, что реальные затраты на недавний переезд в Северную столицу Конституционного суда превзошли предварительные оценки более чем в 20 раз. Имеющиеся примеры не вдохновляют журналиста Павла Гусева:

- Показатель, на мой взгляд, яркий - Конституционный суд. После того, как он туда переехал, суд стал каким-то провинциальным, сельским и местечковым. Мы практически его уже не слышим: он не так ярок, как был раньше. Мы не ощущаем Конституционного суда.

В.КАРА-МУРЗА: Откровенным вредительством считает хитроумный план историк Николай Сванидзе:

- На мой взгляд, это вредоносно, потому что это разрывает просто связи (чисто физические, территориальные) между разными ведомствами. Представляете, каждый раз в Питер... Конечно, сейчас все это идет по электронной почте, но, тем не менее, очень многие бумаги должны попадать в чьи-то руки физически. Должны быть встречи физические в кабинетах. Значит, каждый раз людей будут гонять из Питера в Москву и обратно.

В.КАРА-МУРЗА: Свои положительные стороны видит в децентрализации власти Константин Ремчуков:

- Мне кажется, что никакого ущерба для качества судебной системы это не имеет. А некоторая децентрализация функций, в частности, судебных из Москвы в сторону - это хороший тренд. Потому что я вижу в децентрализации много пользы для России.

В.КАРА-МУРЗА: Абсурдом происходящего поражен экономист Сергей Алексашенко:

- Основные государственные структуры находятся здесь, вся инфраструктура государственных решений находится здесь, основные юридические кадры сосредоточены здесь. Москва - это примерно 25% российского ВВП (Москва и область). И соответственно большое количество хозяйственных дел, которые рассматривает Высший арбитражный суд (и сложных дел), они как раз имеют своим местом жительства, так сказать, местом юрисдикции Москву. Москва с областью - это 15% российского населения. Это существенно больше, чем в Питере с областью раза в 3,5-4. Понятно, что количество гражданских дел, которые рассматривает Верховный суд, тоже здесь пропорционально больше. То есть с точки зрения здравой логики, правильнее суды иметь в районе Москвы. Но вот с точки зрения бюрократов, которым нужно осваивать бюджет, конечно, нужно обязательно строить, обязательно сносить, заполучать себе московскую недвижимость. Это другие совершенно интересы.

В.КАРА-МУРЗА: Массового переселения бюрократов ожидает журналист Николай Троицкий:

- На самом деле это имело бы практический смысл, если бы переехало, ну не знаю, ведомств 40 в другие города. Причем необязательно в Санкт-Петербург. А от переезда 2-х судов, как уже до этого переехал Конституционный суд (трех судов) никаким образом ситуация в Москве не изменится. А вот у работников этих судов проблем возникнет масса (огромное количество), и, конечно, жизнь им это испортит.

В.КАРА-МУРЗА: Сугубо прикладной смысл видит в реализации задуманного в Кремле журналист Артемий Троицкий:

- Чем больше людей уедет из Москвы куда-нибудь восвояси, тем для нашего города будет лучше. Правда, я сам уже уехал из Москвы не в силах терпеть того, что у нас на улицах происходит, но думаю, что практический смысл, в чем? Практический смысл, наверное, в том, что чуть меньше чиновников будет в Москве находиться.

В.КАРА-МУРЗА: Иронически смотрит на происходящее писатель Михаил Веллер:

- Я думаю, имел бы большой практический смысл перенос Верховного и Арбитражного судов в Брюссель. Или хотя бы в Лос-Анджелес, или в любой штат, где у людей есть право на оружие. Или в любую страну, где митинг может собраться вокруг Верховного суда и отправить верховного судью в отставку, если он не соответствует никаким мыслимым нормам. Что касается границ России, то здесь Санкт-Петербург от Владивостока, разумеется, ничем не отличается, ибо управляется теми же людьми по тем же законам.

В.КАРА-МУРЗА: В эфире программа "Грани недели". В студии Владимир Кара-Мурза. Продолжим наш выпуск через несколько минут.

В.КАРА-МУРЗА: В эфире программа "Грани недели". В студии Владимир Кара-Мурза. Продолжаем наш выпуск. Сегодняшняя страница нашего исторического календаря посвящена драматической судьбе Бориса Пастернака, испытавшего горечь непонимания соотечественниками. 23 ноября 1957 года в Милане в издательстве Фельтринелли увидел свет роман Бориса Пастернака "Доктор Живаго". За полтора года до этого поэт предложил рукопись только что оконченного романа журналам "Новый мир" и "Знамя" и альманаху "Литературная Москва", однако получил категорический отказ в публикации. Тем не менее, сам факт издания книги за рубежом был воспринят властями как предательство. Разновидностью шпионажа считалась в те годы любая публикация за границей, напоминает диссидент Валерия Новодворская:

- По нынешним временам роман "Доктор Живаго" был бы, наверно, назван гостайной. А гостайну публиковать никак нельзя. Советские монстры были очень тупыми и даже не скрывали, что они собираются управлять литературой. Нынешние монстры тоже тупые, но они пытаются управлять литературой из-за кулис с помощью денежных подачек. Когда ничего не получается, они разводят руками и занимаются искусством сами - ставят фильмы "Анатомия протеста-2" и показывают попсу. Больше они ничего делать не могут. Вожжи-то из рук повыпали, железный занавес снят, поэтому литературу они оставили в покое.

В.КАРА-МУРЗА: Спустя год, Борису Пастернаку была присуждена нобелевская премия по литературе с формулировкой: "За значительные достижения в современной лирической поэзии, а также за продолжение традиций великого русского эпического романа". Власти СССР во главе с Хрущевым восприняли это событие с негодованием, поскольку сочли роман антисоветским. Сугубо политическим считает скандал вокруг романа писатель Эдуард Лимонов:

- Роман, кстати говоря, был очень плохой и нечитабельный. Его в свое время раскритиковал Набоков. Вряд ли я добавлю больше к этому, но просто пошлый роман, написанный в жанре бестселлера. И вся борьба за Пастернака велась на политическом поле. Запад хотел использовать его как знамя, но Пастернак не годился для этой роли. Позднее как знамя использовали Солженицына через 1,5-2 десятилетия.

В.КАРА-МУРЗА: Травля Пастернака началась сразу после присуждения роману Нобелевской премии в конце октября 1958 года. Тон задал Никита Хрущев. В заявлении ТАСС от 2 ноября говорилось, что в своем антисоветском сочинении Пастернак оклеветал общественный строй и народ. Возмущение поступком поэта было вполне оправданным, полагает журналист Николай Троицкий:

- Пастернак как житель СССР считался советским поэтом. Как это он мог позволить издать свое произведение за границей у врагов? Позволил врагам... Причем тут как было: его здесь издавать не разрешили, а раз не разрешили здесь, значит, это было какое-то вредное, подрывное, вражеское произведение. И если это подрывное, вредное, вражеское произведение писатель разрешает издавать врагам, то он тоже становится врагом. Надо понять, что не я так считаю, просто такова была логика. Причем самое интересное, что это была логика даже не только советского руководства, но и подавляющего большинства советских граждан.

В.КАРА-МУРЗА: В резолюции Союза писателей Пастернака назвали "литературным Власовым", обвиняли в космополитизме, предлагали обратиться в правительство с просьбой лишить его советского гражданства. Неблагодарность строптивого литератора более всего возмутила власть, уверен историк Николай Усков:

- Книга-то безобидная абсолютно. Даже, я бы сказал, абсолютно невинная. И в чем-то абсолютно прореволюционная. Тем не менее, здесь возмутил сам факт, что советский писатель, которому родина дала дачу, посмел выпустить книгу за границей. И потом ему еще и за границей дали премию за эту книгу. Я думаю, что это был главный мотив.

В.КАРА-МУРЗА: Своеобразный гуманизм организаторов травли отмечает Константин Ремчуков:

- В то время, когда роман Пастернака был опубликован, прошло всего 4 года со дня смерти Сталина. И Сталин был у власти фактически с 24-ого года после смерти Ленина по 53-ий. 29 лет. Представляете, 29 лет за публикацию этого романа там бы никто так не чикался. От этого Пастернака не осталось бы... В ремешки бы его изрезали. А тут прошло всего 4 года после смерти Сталина, и вдруг осуждают, говорят слово "предательство", раздаются голоса "давайте вышлем его, давайте выполем эту траву-сорняк Пастернак" и прочие вещи. Но в целом, конечно, уже поменялась эпоха. Она не могла полностью оторваться от своей пуповины, от ментальности, которая формировалась в Советском Союзе 29 лет. Кто не с нами, тот против нас; железный занавес, мы живем в мире добра, а там - мир зла. Вот с этим миром зла любой, кто сотрудничает, - предатель. Так что я прекрасно понимаю эти мотивы, но отмечаю, в общем, гуманный уже, по сравнению со сталинскими временами, ответ власти Пастернаку.

В.КАРА-МУРЗА: Пастернака несколько месяцев подряд разоблачали в крупнейших газетах, журналах, клеймили по радио. Из-за развернувшейся травли он вынужден был отказаться от присужденной ему Нобелевской премии. Близорукостью властей объясняет случившееся журналист Павел Гусев:

- Страна сама изгоняла мысль и гениальные сочинения (если взять это произведение - "Доктор Живаго") из страны. По-другому не могло быть. Пастернак, конечно же, пострадал из-за того, что был гениально свободолюбивым человеком.

В.КАРА-МУРЗА: Публикация романа и присуждение автору Нобелевской премии привели (помимо травли) к исключению Пастернака из Союза писателей СССР, что поставило его и его семью в тяжелые материальные условия. Московская организация Союза писателей вслед за правлением Союза писателей СССР требовала высылки Пастернака из Советского Союза. Достойным наказания считался поступок поэта по меркам того времени, напоминает историк Николай Сванидзе:

- Пастернак был великий поэт. Я считаю, что "Доктор Живаго" - это не самое сильное его произведение, это прозаическое произведение, роман. И, может быть, если бы вообще не тронули и не сказали бы ни одного слова по его поводу, он прошел бы и незаметно. А так ему сделали совершенно колоссальную рекламу, он получил Нобелевскую премию. Это режим, который не привык ни в чем полагаться на граждан, ни в чем доверять гражданам. Он привык все запрещать. Он привык, что все, что не разрешено, запрещено. И поэтому, когда этот роман оказался за границей, это было воспринято как акт бунтарский. А за это надо наказывать.

В.КАРА-МУРЗА: Роман, который в СССР никто не прочел, осуждали на организованных митингах в институтах, министерствах, на заводах, фабриках и в колхозах. В качестве обвинителей привлекались профессиональные литераторы. Нарушением требования внутреннего распорядка сочли власти поступок поэта, по мнению публициста Леонида Радзиховского:

- Действительно, СССР был тюрьмой. Это правда. Но все-таки не до такой степени, как хотел казаться. Он изображал из себя просто тюрьму особого режима, а это было не совсем так. Вот Пастернак из этой тюрьмы голубка на свободу с чистой совестью послал. Это вызвало взрыв у местных вертухаев - у Хрущева, у Семичастного, у Суслова, у прочих обормотов. Дикость. Ровно через эту дикость Советский Союз и погиб. Если бы давным-давно открыли границы, как ворота в Кремле, то никто бы не сбросил советскую власть, никто бы не убежал. То есть убежало бы некоторое количество людей, но сейчас вот выясняется, что никому мы особо не нужны. Патологические страхи советской власти перед открытыми границами были, мягко говоря, неадекватными. Они боялись не в меру реального страха, а в меру своих преступлений. А не надо путать свои преступления и реальную ситуацию. Открыли бы границы, спокойно бы давали читать книги. Все бы заснули над Солженицыным, очень быстро бы перестали Пастернака (кроме стихов), и все бы успокоилось. Но они создавали ситуацию запретного плода.

В.КАРА-МУРЗА: Созвучность аргументации 60'х годов сегодняшнему дню отмечает журналист Артемий Троицкий:

- Как же: он предал родину, потому что связался с иностранным издательством. По-моему, это было итальянское издательство "Mondadori". Точно уже не помню. Связался с итальянским издательством, отдал ему свою рукопись, нарушив этим если не гостайну, то, по крайней мере, снабдив наших идеологических врагов какими-то выгодными для них материалами. Таким образом, он предал родину. И думаю, что в соответствии с новой редакцией современного российского закона о госизмене, его тоже вполне можно было бы привлечь.

В.КАРА-МУРЗА: В СССР роман в течение 3-х десятилетий распространялся в самиздате и был опубликован только во времена перестройки. Чрезмерной подозрительностью режима объясняет разгоревшийся скандал писатель Михаил Веллер:

- Нам трудно сейчас представить, какое политическое значение может играть каприз психически неуравновешенного лидера. Каприз Хрущева очень много значил в те времена. Если бы "Доктор Живаго" был спокойно опубликован в "Новом мире", ничего бы не произошло. Появилось бы заметное произведение, собравшее прекрасную критику. Но поскольку волокита была долгая, а роман появился в капиталистической стране, то Хрущев, который взрывался то по поводу художников, то по поводу тунеядцев, взорвался по поводу дармоеда, который живет на даче в Переделкине, а публикуется в проклятой буржуазной стране. А дальше все стали ему поддакивать, только и всего.

В.КАРА-МУРЗА: Лишь 9 декабря 1989 года Нобелевский диплом и медаль были вручены в Стокгольме сыну писателя Евгению. Местью идеологов режима объясняет трагедию поэта его биограф Дмитрий Быков:

- Я думаю, они мстили Пастернаку за всю его предыдущую жизнь, не только за это. Здесь он им впервые дал предлог. И, кроме того, в своем романе он (во всяком случае, для тех, кто его читал, это было очень важно) впервые показал, что частная, свободная человеческая воля сильнее массы. А это вещь непростительная.

В.КАРА-МУРЗА: Напомню, что сегодня гость нашей студии Федор Шелов-Коведяев - историк и бывший первый заместитель министра иностранных дел РФ. Как вы считаете, Федор Вадимович, почему поступок Пастернака, опубликовавшего "Доктора Живаго" за границей, был воспринят советским руководством как предательство?

Ф.ШЕЛОВ-КОВЕДЯЕВ: Картина действительности, которая была представлена в том романе, не совпадала радикальным образом с официально принятой интерпретацией событий гражданской воны. Хотя, конечно, по сравнению с тем, что мы знаем теперь, это читается просто, как (я не знаю) литература, если не для начальных классов, то очень спокойная. По сравнению с "Белой гвардией" это намного более щадящая картина происходящего. Надо же вспомнить, что в то время еще и Бабель не был реабилитирован. Давайте вспомним его "Конармию", за которую его и расстреляли. За часть его одесских рассказов, которые тоже были ему инкриминированы в вину. Там же события гражданской войны описаны так, как оно происходило. Написано совершенно искренне, с точки зрения человека, который считал все это правильным.

Ф.ШЕЛОВ-КОВЕДЯЕВ: Кроме того, конечно, надо понимать нам с вами, что вообще Нобелевская премия - это же все-таки политический институт, становившийся, во всяком случае, политическим институтом постепенно в течение XX века. И окончательно ставший таким сейчас, потому что даже если вы посмотрите Нобелевские премии по физике, то они тоже раздаются, в общем, с учетом политического аспекта. Я уж не говорю там о Нобелевской премии Мира. Дать Нобелевскую премию Мира Европейскому Союзу - это просто... Я видел даже вот по западным новостным передачам лица лидеров стран Евросоюза, когда им это было объявлено. /НРЗБ/ Как раз один из саммитов тогда был. Недоумение было написано просто на всех лицах. Просто люди не понимали, что происходит. За что это выдано? Поэтому, конечно, это тогда было воспринято... Нобелевская премия по литературе была одной из первых, которая как бы пала под натиском политической целесообразности. Потому что мы понимаем, что когда Нобелевскую премию по литературе дают китайскому диссиденту, - это политический акт, безусловно. Это не значит, что я его осуждаю, но это политический акт. И, конечно, в отношении Пастернака это был тоже политический акт Нобелевского комитета, несомненно. Потому что среди его конкурентов было огромное количество людей, никак не менее заслуженных и достойных этой премии. Но таким образом складывалась политическая ситуация тогда, что хотели проверить Советский Союз на искренность. Ну вот, получили вполне искреннюю реакцию.

В.КАРА-МУРЗА: Большое вам спасибо за участие в нашей сегодняшней программе. Напомню, что гостем нашей студии Федор Шелов-Коведяев - бывший первый заместитель министра иностранных дел РФ.

В.КАРА-МУРЗА: Первые шаги следствия по "болотному делу" говорят о подготовке большого процесса. В четверг двум фигурантам дела о событиях на Болотной площади в Москве 6 мая этого года Артему Савелову и Андрею Барабанову было предъявлено окончательное обвинение. Речь идет об их участии в массовых беспорядках, сопровождавшихся насилием. Напомним, что Максим Лузянин - первый осужденный по "болотному делу", заключивший сделку со следствием и взамен признавший свою вину, немедленно получил реальный срок - 4,5 года лишения свободы. Не видит оснований даже для заключения подозреваемых под стражу экономист Сергей Алексашенко:

- Люди, арестованные по "болотному делу", сидят в СИЗО уже несколько месяцев. Вообще-то говоря, непонятно, что они там делают, потому что они никого не убивали, ничего не поджигали. Почему их надо лишать свободы на время следствия, совершенно непонятно. Поэтому репрессивный уклон, конечно, существует, а приговор Максиму Лузянину - первому из фигурантов этого дела - поразил всех своей жестокостью.

В.КАРА-МУРЗА: 6 мая согласованный с московскими властями "Марш миллионов" на Болотной площади перерос в столкновение с полицией и повальные аресты митингующих. Поведением властей неприятно удивлен журналист Павел Гусев:

- Меня удивляет, почему власть не ищет тех молодчиков в черной одежде, которые реально выскакивали из толпы, кидали булыжники (заранее подготовленные), камни и другие предметы в ОМОНовцев и тут же исчезали в толпе.

В.КАРА-МУРЗА: Явные предпосылки для судебных расправ с демонстрантами усматривает журналист Николай Троицкий:

- Мы пока можем говорить только об одном приговоре, который действительно принял репрессивный, обвинительный и какой угодно уклон. Там получил, если я не ошибаюсь, 4 года Лузянин. Но по одному, в принципе, приговору судить обо всем деле вроде как некорректно. Но, тем не менее, осмелюсь предположить, что в этом духе будут выдержаны и другие приговоры. И очень велика вероятность, что так оно и будет.

В.КАРА-МУРЗА: Запугать демонстрантов намерена власть, по мнению Константина Ремчукова:

- Решительность власти максимально жестоко наказать участников акции на Болотной площади не оставляет никаких сомнений, что помимо чисто наказательной функции, есть еще и функция запугивания. Чтобы любой, кто собирается участвовать в такого рода акциях, думал и представлял себе судьбу, когда ты месяцами будешь мерзнуть в переполненных камерах при вялотекущем следствии и с непонятным судебным исходом. 4,5 года ты получишь, потому что пошел своего рода на сделку с правосудием по ускоренной программе, или тебе обломятся 6-7 лет твоей жизни и судьбы.

В.КАРА-МУРЗА: Цели организаторов показательного процесса очевидны историку Николаю Сванидзе:

- Думаю, что главная цель - запугать. Именно это главная цель. Я думаю, что дело пахнет большим процессом, в который будут вовлечены не 2 человека и даже не 10, а много народу. И цель запугать, причем не только лидеров, но и просто рядовых граждан. Не надо, ребята, соваться в политику, не надо. Сидите, пейте кофе в "Жан-Жаке".

В.КАРА-МУРЗА: Не видит в действиях властей иной цели, кроме запугивания оппозиционеров, писатель Михаил Веллер:

- Ни один здравомыслящий человек, сколько-то знакомый с обстоятельствами скандального майского митинга на Болотной, не сомневается, что ситуация была, конечно же, властью спровоцирована. А теперь нужно наказать тех, кого назначат виновными, потому что хватит этих митингов. Власть надобно укреплять. Еще ни одна власть свое добро, заработанное всеми путями, добровольно не отдавала. Таким образом, народ должен в следующий раз сильно задуматься, прежде чем пойти на какой бы то ни было митинг.

В.КАРА-МУРЗА: Это всё о главных новостях уходящих семи дней. Вы смотрели и слушали программу "Грани недели". В студии работал Владимир Кара-Мурза. Мы прощаемся до встречи через неделю. Всего вам доброго.