Вспоминаем 92 год - Алексей Осин - Синхронный шаг - 2014-10-14
А.ДУРНОВО: Добрый вечер, в студии Алексей Дурново и Инесса Землер, программа «Синхронный шаг».
И.ЗЕМЛЕР: В этой программе мы проживаем 25 лет нашей новейшей истории. Сейчас у нас на дворе 1992 год.
А.ДУРНОВО: Напомню, что каждому году мы посвящаем по две программы. В прошлый раз мы вам напомнили об основных фактах, людях и событиях.
И.ЗЕМЛЕР: А сегодня вспоминать будете вы, и мы будем вспоминать ваши истории. Слушаем втроем – сегодня к нам присоединился Алексей Осин, который в 1992 году защитил кандидатскую диссертацию.
А.ДУРНОВО: С чем мы Алешу и поздравляем, хотя прошло 20 с лишним лет.
А.ОСИН: Здравствуйте.
И.ЗЕМЛЕР: ну, привет. А про что была диссертация?
А.ОСИН: Геологическая работа была - геологическое строение, история геологического развития и перспективы нефтегазоносности западной бортовой зоны Прикаспийской впадины.
А.ДУРНОВО: И как защитил?
А.ОСИН: Две трети голосов, как и положено. 12 человек пришло, 9 «за», 3 – «против» из 16.
И.ЗЕМЛЕР: И никакого плагиата?
А.ОСИН: Да нет, все своими руками написал – тогда особо компьютеров не было, но печататься надо было, а денег не было тоже, потому что ситуация была катастрофическая, потому что в 1992 г. начались реформы. С одной стороны, благо, что в магазинах появились какие-то продукты.
И.ЗЕМЛЕР: Еда.
А.ОСИН: Да. А с другой – галопирующие бесконечно цены. Пенсии еще как-то индексировали, а зарплату - вот это я точно помню, - была 160-180 рублей, а пенсия - 3 тысячи. То есть, на зарплату проездной можно было купить, и все. И мой папа. Который еще работал. А это было тоже завоевание нарождающейся демократии, - пенсионерам разрешили работать, не отбирая у них пенсию. Потому что раньше, в советское время, или ты работаешь, или ты получаешь пенсию.
И.ЗЕМЛЕР: Ты уж определись.
А.ОСИН: Да. И папа, продолжая работать, отдавал мне свою пенсию. Он тогда как раз начал ее получать, ему был 61 год, и он мне ее отдавал, потому что на семейном совете было решено, что диссертацию надо добивать, потому что предзащиту я прошел в ноябре.
А.ДУРНОВО: Сколько тебе лет было?
А.ОСИН: 27 лет. Было решено, что ее надо заканчивать, потому что если ты прошел предзащиту по тем временам, то это 90% успеха и надо, чтобы произошло что-то совершенно невменяемое, напиться и не прийти, заблудиться. Потому что фактически, как только кафедра пропускала тебя через свое сито, то на кону уже стояла репутация твоего научного руководителя. И насколько я понял, правда, я не знаю всех этих хитросплетений, то если уж людям не нравилась эта работа или у них были трения с руководителем, они просто вообще не приходили. Ну и там, конечно, люди знали, кто должен идти, а кто не должен идти на заседание Ученого совета. И было решено, что коль скоро дело сделано практически, то надо его закончить. Эти полгода обычно тратятся на формальности – печатание авторефератов, на получение отзывов.
И.ЗЕМЛЕР: На бюрократию.
А.ОСИН: Ну, почему? Бюрократия, между прочим, ограждала в каком-то смысле от того плагиата, о котором вы говорите.
И.ЗЕМЛЕР: Сейчас об этом все говорят.
А.ОСИН: Меня специально отправили в учреждение, которое исповедовало другую точку зрения на геологию этого региона. Если попытаться объяснить на пальцах, чтобы всем было понятно…
И.ЗЕМЛЕР: Секундочку. Судя по всему, у тебя год отметился такой большой удачей, а мы хотим спросить слушателей – для вас лично этот год был скорее удачным, - 660-06-64, или неудачным – 660-06-65? Алеша, продолжай свою историю.
А.ОСИН: Так вот одна научная ветвь придерживалась той точки зрения, что в определенный геологический этап территория, которая мной изучалась, опускалась и была дном мирового океана, поэтому там не накапливалось никаких осадков, по науке. Кто-то там находил какие-то глубоководные, а кто-то не находил. А школа научная нашей кафедры утверждала, и я, разумеется, вместе с ними. Под вилянием авторитетов, - что наоборот, она поднималась. А когда территория поднимается над уровнем моря, то все горные породы этого возраста размываются океаном, потому что это самый сильный геологический агент. То есть, это принципиально разные вещи, от этого зависело, могли там быть углеводороды, или не могли. Ну, работа моя была в отрицательном результате, не знаю, спустя столько лет нашли там чего-нибудь, или нет.
И.ЗЕМЛЕР: Ты все это теоретически обдумывал. Или выезжал на место?
А.ДУРНОВО: Опускался на дно Каспия?
А.ОСИН: Речь идет не о дне Каспия, а о Прикаспийской впадине, это огромная геологическая структура – север Астрахани, низовье Волги. Моя территория была линия Волгоград-Саратов. Я был в Волгограде, Саратове, разумеется. Но в чем специфика нефтяной геологии – у многих представление: рюкзак, молоток.
И.ЗЕМЛЕР: Сплошная романтика.
А.ОСИН: С рюкзаками и молотками я ездил за камнями, но скорее, для собственного удовольствия мы собирали минералы. А здесь работа заключается в то, что ты едешь в геологические организации и там собираешь материал. То есть, данные по скважинам, геофизические исследования, - все, что есть. Но скважина, конечно, самое очевидное, что есть. Скважин там было мало, что давало, с одной стороны, простор для рассуждений, потому что проверить было сложно. А бурить приходилось на 5-километрвоые расстояния, по тем временам это были серьезные величины. Сейчас, когда стоят вышки и платформы на море, бурят и побольше, сейчас это все попроще. А тогда скважин было мало. И растягивать свои предположения между редкими скважинами, которые там есть, в этом и была работа.
А.ДУРНОВО: Думаю, у слушателей, которые тебя слушают, уже нет сомнений, что ты сам писал и ни у кого не списывал. Даже если Сергей Пархоменко тебя проверит, никакого компромата не найдет.
А.ОСИН: Чтобы закончить тему – гордость моя заключается в том, что через какое-то время, придя в институт, я встретился с дядечкой, который занимался документами, работал на нашей кафедре, ион, пряча глаза, говорит: слушай, тут твою диссертацию купили, откуда-то из Прибалтики. Ты, - говорит, - извини, мы тебя не нашли, не дозвонились. Ну, я понял, что деньги пошли на нужды кафедры, и очень обрадовался, потому что нашлись люди, которым это было нужно, - пусть их было мало, но они заплатили за это, и это само по себе было приятно. А так я просто к этому отношусь как к этапу собственного развития.
А.ДУРНОВО: Кто-нибудь развивал потом твои идеи?
А.ОСИН: Наверняка. Я не интересовался, надо смотреть журналы, попытаться изучить этот вопрос, но я как-то про него забыл. Там ничего не нашли пока что. В этом и был вывод моей работы, что особенно туда лезть не стоит, потому что, скорее всего, там ничего нет.
И.ЗЕМЛЕР: То есть, пока твои выводы подтверждаются.
А.ДУРНОВО: Пока ты писал диссертацию, Александру в школе выдали гуманитарную помощь - 20 шоколадных батончиков из Германии: «Мы с мамой обменяли их на сколько-то килограммов мяса».
А.ОСИН: Ну да, 1992 г.
И.ЗЕМЛЕР: Останавливаю голосование - 76% из тех, кто нам позвонил, сказали, то год скорее сложился для них удачно. 24% сказали, что скорее неудачно.
А.ОСИН: 76% удачно? Ну, у аудитории «Эха» перевернутое сознание. Как можно считать удачным год, когда зубы на полку?
А.ДУРНОВО: Ну, ты же защитил диссертацию.
А.ОСИН: Если бы, предположим, я бы влюбился в этот год, то это тоже удача, - можно в войну влюбиться, в концлагерь.
И.ЗЕМЛЕР: Так мы и спрашиваем с точки зрения самооценки. Я тоже считаю, что удачно его прожила. В сетевизоре, кстати, разрыв меньше – 54 на 46. А теперь мы готовы подключить наших собеседников, наших слушателей. И надо сказать о нашем бонусе – в «Фейсбуке» мы завели нашу страничку программы «Синхронный шаг» - туда тоже можно писать, все будет зачитано.
А.ДУРНОВО: И слушаем первый звонок.
СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер. Александр, Москва. 92-й год мне помнится очень ярко, потому что я радикально изменил свою жизнь, - не в смысле женился. Или что-то еще. В 92г., когда наша медицина, - я врач, работал в Центральной клинической больнице, 4-го Управления Минздрава, но тогда это уже называлось Лечебно-оздоровительное учреждение при администрации президента РФ – когда начали его делить, в народ, не в народ, главврачи стали меняться как перчатки. Со времени путча до конца 92-го года четыре человека поменялись.
Я принес на утверждение главврачу, новому, очередному, свою работу для того, чтобы ее издать. Он ее, даже не читая – оценил толщину, сказал: хорошая работа, надо издавать. Только поменять нужно титульный лист. Я сказал: титульный лист здесь меняться не будет, поскольку на нем все написано – автор я, соавторов нет. Он: а нужно сделать так, чтобы были соавторы. Я говорю: соавтором может быть один американский профессор, который мне помогал, - он может стать соавтором, но никого другого здесь больше не будет. Он: в таком случае эта работа не будет издана. Я говорЮ: в таком случае, она будет издана в другой стране, - тогда это еще воспринималось как страшная крамола и угроза.
Мне было сказано, что в таком случае вы вылетите из медицины с волчьим билетом, вас даже в сельскую клинику фельдшером не возьмут. На что я сказал, что из такой медицины, наверное, я уйдут сам. И действительно ушел, перешел в совершенно иную сферу деятельности, теперь я профессионал в области «ай-ти», и не могу сказать, что об этом сильно жалею. То есть, где-то иногда проскакивает – хорошо работалось мне.
А.ДУРНОВО: Понятно, что год стал поворотным. А удачным. Или неудачным?
СЛУШАТЕЛЬ: В целом я оцениваю положительно. Год был, безусловно, удачным, хотя и очень резким. Вот такая история.
И.ЗЕМЛЕР: Спасибо, Александр. Продолжаем принимать ваши телефонные звонки.
А.ДУРНОВО: Добрый вечер, здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ: Алексей. Москва.
А.ДУРНОВО: Слушаем ваши воспоминания.
СЛУШАТЕЛЬ: 92-й год один из самых запоминающихся годов в моей жизни, потому что в 92 г. я получил свой второй день рождения, потому что выжил в очень серьезной железнодорожной катастрофе поезда Рига-Москва.
И.ЗЕМЛЕР: Ох, ты. Это та страшная авария, когда первый вагон в смятку был?
СЛУШАТЕЛЬ: Да, и я ехал в этом вагоне.
А.ДУРНОВО: Ой.
СЛУШАТЕЛЬ: А все остальное – по мелочи. Я решил свои экономические, финансовые проблемы. Самое главное – я выжил. Жизнь мне подарила уже 20 с половиной лет жизни.
А.ДУРНОВО: Фантастика.
И.ЗЕМЛЕР: Вы просто везунчик.
А.ДУРНОВО: Спасибо. Камиль из Казани: «Очень удачный», - видимо, про год.
И.ЗЕМЛЕР: Юлия из Калужской области: «Самый счастливый год, в 92-м познакомилась с мужем, нам было по 16 лет. Живем и по сей день счастливо, воспитываем двойняшек, мальчика и девочку».
А.ОСИН: А чего так долго ждали, чтобы родить мальчика и девочку?
И.ЗЕМЛЕР: Им по 16 лет было. Надо было немножко подождать.
А.ДУРНОВО: С 16 лет люди вместе. Ему сейчас 38 , ей по-прежнему 16. И они все еще вместе. «В 92-м стали продавать газированные напитки в пластиковых бутылках, их привозили челноки из заграницы, и стоили они очень дорого», - Ярослав.
И.ЗЕМЛЕР: Пара сообщений со странички программы в «Фейсбуке», Татьяна: «Выходила замуж в январе 92-го, за кольцами стояли в «Гименее» несколько часов вечером, потом, на следующее утро, пришли к 6 утра с номерком на руке. Должны были быть третьими, но народ так активно рвался в магазин, что нас чуть не затоптали. А еще запомнилось, что перед свадьбой нам давали талоны на покупку продуктов. Хорошо запомнила, что сыра полагалось 700 граммов _ не больше – не меньше, тогда это было дефицит. Водки было 5 бутылок, вина – 3, а может быть, и наоборот».
А.ОСИН: А что, в 92-м талоны еще были? Там была «карточка москвича». Может быть, они были на социальные продукты, но тогда уже появились продукты.
И.ЗЕМЛЕР: На свадьбу вполне могли быть. В январе товаров было еще не особо много.
А.ОСИН: Потому что в 87-м году талон был не то, что в магазин, на водку.
И.ЗЕМЛЕР: В 87-м году талоны были и на сигареты.
А.ОСИН: Давали книжечку, и там был даже талон на посещение парикмахерской, а так не пускали.
А.ДУРНОВО: Гиви пишет: «Именно в этот год моя жизнь резко изменилась – бросил работу над диссертацией и переехал в Москву».
А.ОСИН: Ну, моя тоже изменилась, потому что там были эпохальные изменения уже после защиты диссертации. Потому что две наши дамы-геологини, прекрасные женщины, с которыми я работал, сказали, что уйдут на пенсию после того, как я защищусь, и смогу занять вакансию, которую они освободят. Но так произошло, что они увидели, что происходит за окном и сказали, что уйти не могут, и остались, и я фактически остался без места, а там хоть какие-то деньги были, а здесь, в научной части, мало платили.
И был еще любопытный момент, потому что моя жизнь тоже изменилась очень резко. Я тоже свою судьбу изменил – проработал несколько месяцев в коммерческой фирме, которая занималась разными проектами, даже съездил в город Нижневартовск в командировку, а потом понял, что это абсолютно, вообще не мое, и пришел в Олимпийский комитет.
А.ДУРНОВО: Так напугал Нижневартовск?
А.ОСИН: Да нет, нормальный город.
И.ЗЕМЛЕР: И ты пришел в Олимпийский комитет?
А.ОСИН: Не помню, когда меня зачислили, то ли после нового года, то ли до него, но на рубеже 92-93 гг. Кстати, диссертация помогла/, потому что нынешний депутат Госдумы, - привет ему, - Александр Александрович Козловский, - тогда работал вице-президентом Олимпийского комитета. Я пришел к нему на собеседование, а он человек Олимпиады-80, все это он вспоминает с теплом и любит, думаю, что и до сих пор. И когда он узнал, что я самый настоящий кандидат наук, это было последним аргументом, и меня взяли на работу. И я тоже резко сменил свою жизнь, стал работать в пресс-службе Олимпийского комитета, а потом и в журналистку пошел, собственно.
И.ЗЕМЛЕР: Еще один звонок успеем принять.
СЛУШАТЕЛЬ: Наталья Петровна. Я хотела поправить Осина – он допустил маленькую ошибку, - в советское время можно было, и работать и получать пенсию. Но было сделано очень умно: в сумме это не должно было превышать определенной суммы.
А.ОСИН: Видимо, у папы превышала.
СЛУШАТЕЛЬ: Не надо говорить, что в советское время было по-другому.
А.ОСИН: Меня обвиняют в том, что я ругаю советское время?
А.ДУРНОВО: А вам есть, что вспомнить о 92 годе? Мы все-таки собираем мемуары.
СЛУШАТЕЛЬ: Понимаю. Ну что, было очень плохо, в нашем НИИ – я тоже кандидат наук, но никому наши кандидаты абсолютно были не нужны, как и сейчас. Были грандиознейшие сокращения, абсолютно не платили деньги, и уже была шутка, что для того, чтобы мы перестали ходить на работу, надо с нас брать деньги. Потому что мы без денег все равно ходили.
А.ОСИН: А зачем?
СЛУШАТЕЛЬ: Наверное, потому, что было советское сознание.
А.ДУРНОВО: То есть вы не из тех 76% которые сказали, что 92-й год удачно сложился?
СЛУШАТЕЛЬ: наверное, я по жизни оптимист. Ничего, пережили.
А.ДУРНОВО: И у меня был удачный год. Мне в первый раз разрешили футбол посмотреть поздно вечером. Угадай, какой.
А.ОСИН: Тебя тогда все эти вопросы не волновали, я полагаю.
А.ДУРНОВО: Меня, 7-летнего, бабушка привела в Дом творчества «Руза» к единственному телевизору, отогнала оттуда теток, которые собирались смотреть «Поле чудес», собрала вокруг их робких музей и все стали смотреть матч Дании и Германии, финал Чемпионата Европы 92-го года.
И.ЗЕМЛЕР: Руприхт: «В 92-м, - Осин подтвердит, - стали показывать NВА, и я в том же году открыл для себя, что баскетбол это интересно. Советский же напоминал ламбаду контуженных черепах».
А.ДУРНОВО: Вот это метафора.
А.ОСИН: Там они нас чем заманивали? Там показывали не игры, а нарезку самых красивых моментов. И если это посмотреть, то это что-то фантастическое. А потом, когда начинаешь смотреть матч, понимаешь, что там 70% этой самой ламбады, но на более высоком уровне, конечно, чем советский. Хотя советский был весьма неплох, между прочим.
И.ЗЕМЛЕР: Особенно литовский. СМС: «Я не помню 92-й, я тогда еще не родился», - печальная СМС от Евгения. «В 92-м появились «ножки Буша» - это был восторг. Раньше все ножки от кур доставались ребенку, а тут и нам досталось» - Ирина. Из Москвы, от Владимира: «С 1 января 92-го года отменили талоны на водку. Я учился на 4 курсе и строил коттеджи в Подмосковье, первые в жизни доллары заработал».
А.ДУРНОВО: Прервемся сейчас на новости и вернемся в программу.
НОВОСТИ
А.ДУРНОВО: Продолжаем программу, мы вспоминаем 92-й год. Пришла СМС от Александра, которая меня повергла в состояние шока, недоумения и восхищения одновременно: «Бабушка по отцу выращивала кур в своей квартире». Напишите продолжение – что с ними стало?
И.ЗЕМЛЕР: Ну, что - съели.
А.ДУРНОВО: А я знаю случай, когда поросенка на балконе держали.
И.ЗЕМЛЕР: От Ларисы: «Нельзя ли с помощью слушателей внести ясность в такой вопрос – многие утверждают, что прилавки в магазинах запомнились с первых дней разнообразными продуктами. Мне же помнится, что это произошло не сразу». От себя скажу, что на моей памяти они тоже не сразу заполнились.
А.ОСИН: Не сразу.
И.ЗЕМЛЕР: Проведём замер вашей памяти. Если вам помнится, что прилавки заполнились сразу - 660-06-64, если запомнился некий временной лаг между отпуском цен и заполнением прилавков - 660-06-65.
А.ДУРНОВО: Это наша рубрика «Помощь зала».
И.ЗЕМЛЕР: И примем еще звоночек.
СЛУШАТЕЛЬ: Я москвич в нескольких поколениях, и довольно немолодой, Юрий. Для меня очень были значимыми август 91 г. и 92-й в связи с тем, что в этом году я дважды отказался от весьма высокой должности в российской иерархии.
А.ДУРНОВО: А почему?
СЛУШАТЕЛЬ: Потому что считал, что это не мое дело.
И.ЗЕМЛЕР: А что за должность?
СЛУШАТЕЛЬ: Я по образованию физик, челн Академии. Но я считаю, что год начался для меня удачно, потому что вследствие моих отказов я оказался на дипломатической работе в одной хорошей стране, где и проработал 7 лет. Поэтому для меня 92-й год был удачным и легким.
И.ЗЕМЛЕР: А вы не во Франции случайно оказались?
СЛУШАТЕЛЬ: Вы угадали.
И.ЗЕМЛЕР: Юрий Алексеевич Рыжов, бывший ректор Московского авиационного института.
А.ДУРНОВО: Ух, ты.
И.ЗЕМЛЕР: Вот так. А я поступала к вам в институт, между прочим.
СЛУШАТЕЛЬ: Я хотел это дело замять, а вы все просветили.
И.ЗЕМЛЕР: Ну, извините, пожалуйста.
А.ДУРНОВО: Ух, ты.
И.ЗЕМЛЕР: Спасибо вам большое за звонок.
А.ДУРНОВО: Ух ты, вот так встречаются люди в нашей программе «Синхронный шаг».
А.ОСИН: Хотел я Юрия Алексеевича обозвать партократом, но теперь не буду.
И.ЗЕМЛЕР: Вот так. Не получится теперь у тебя этого.
А.ДУРНОВО: Ярослав: «В 92-м мне было 14. Самостоятельно поехал в гости из Челябинска в Ессентуки на поезде и обратно. Ничего не боялся совершенно». А теперь боитесь?
И.ЗЕМЛЕР: Останавливаю голосование. Потому что человеческая память избирательна - чуть меньше, чем две трети, 63%, запомнили паузу между отпуском цен и появлением товаров на прилавках. Но больше трети, 37%, сказали, что товары появились сразу. Почти такой же, чуть больше разрыв, у нас в сетевизоре - 72:28. На самом деле это такой психологический момент имел место – есть ощущение, что до 92 г. ничего не было, а в конце 92-го уже все было. И этот временной зазор, который произошёл между 1 января, когда были отпущены цены и тем моментом, когда на прилавках реально стали появляться продукты, он выпал из памяти.
А.ОСИН: По-моему, месяца три прошло.
И.ЗЕМЛЕР: Точно не помню, но помню, что она была. И отложилось в памяти, что не очень длинной.
А.ОСИН: Потому что была колбаса за 2,20, а потом я сразу помню колбасу за 60, - она появилась. И заполнение происходило тоже не одномоментно, а постепенно. Появлялось сначала одно, потом другое, и тоже какими-то скачками.
А.ДУРНОВО: Александр прислал продолжение СМС про кур, он пишет: «Куры яйценосные, несли по 4 яйца в день. Когда нести преставали - ели. Продукты брали из сада, дедушкиной и бабушкиной пенсии, отец занимался торговлей ваучерами. Александр, на тот момент – 9 лет».
И.ЗЕМЛЕР: Катя вспомнила, что 2 января появился сыр. А у нас - время «Угадайки» и заготовлены призы.
А.ДУРНОВО: Это, как всегда, журнал «Дилетант».
А.ОСИН: Богдан Ступка здесь.
А.ДУРНОВО: Но журнал не про Ступку, а про Запорожскую Сечь.
И.ЗЕМЛЕР: Правила игры просты – мы вам предлагаем голос, а вы нам должны ответить на вопрос, кто и в каких обстоятельствах это сказал. Наша первая загадка.
ГОЛОС: Если мы будем очень хорошо и очень успешно работать, если мы действительно сумеем всерьез сформировать многосекторную экономику, приватизировать хотя бы 50% отечественной экономики, покончить с всевластием чиновничества, всерьез открыть широкую дорогу предпринимательству, открыть дорогу интеграции нашей страны в мировой рынок, дальше, может быть, через 3-5 лет, может быть, нам действительно всерьез придется обсуждать, какое же мы хотим иметь общество – американское или скандинавское».
А.ДУРНОВО: Вот кто это, действительно?
И.ЗЕМЛЕР: И при каких обстоятельствах.
А.ДУРНОВО: Алеша Осин узнал сразу, поэтому молчи, не подсказывай.
А.ОСИН: У меня неплохой слух, я помню практически все голоса.
А.ДУРНОВО: Добрый вечер¸ здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ: Алексей, из Москвы.
А.ДУРНОВО: Кто, кому и при каких обстоятельствах сказал то, что мы слышали?
СЛУШАТЕЛЬ: Сложный вопрос, он как раз из 92 года. Насчет обстоятельств не помню, но это был Гайдар.
А.ДУРНОВО: Правильно, Гайдар.
И.ЗЕМЛЕР: А обстоятельства вспомните?
СЛУШАТЕЛЬ: К сожалению. В то время я политикой особенно не интересовался.
И.ЗЕМЛЕР: Если не получим более точного ответа, то «Дилетант» будет вашим.
А.ДУРНОВО: Алло, здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер, Игорь. Это презентация, когда его назначили в январе, и он выступал со своей речью, что он предлагает, хочет и обещает.
И.ЗЕМЛЕР: Нет. Это немного другие обстоятельства были. И последняя попытка.
СЛУШАТЕЛЬ: Алексей. Я прослушал ваш вопрос, хочу рассказать про 92-й год.
А.ДУРНОВО: Извините, у нас идет «Угадайка».
И.ЗЕМЛЕР: И «Дилетант» уходит к первому звонившему. Егор Гайдар говорил это на 7 съезде народных депутатов, на том самом, на котором он оставит свою должность, но не по своей воле. И наш второй голо.
ГОЛОС: Я представляю время, в которое мы с вами живем и время, которео мы переживаем. Я за то правительство, которое бы сумело вывести нашу страну из прорыва. Я должен сказать, что я за реформу и за углубление реформы, но без глубокого обнищания нашего народа.
А.ДУРНОВО: Осин опять узнал.
И.ЗЕМЛЕР: Кто и при каких обстоятельствах?
СЛУШАТЕЛЬ: Игорь. Григорий Явлинский.
А.ДУРНОВО: Ой, совсем не угадали. Алло, здравствуйте?
СЛУШАТЕЛЬ: Владимир. По-моему, это Черномырдин.
И.ЗЕМЛЕР: И при каких обстоятельствах?
СЛУШАТЕЛЬ: Ну, это слишком сложно для меня.
И.ЗЕМЛЕР: Тогда поступим, как и в первом случае - запомним ваш ответ.
СЛУШАТЕЛЬ: Владимир, Мытищи. Это Черномырдин на том же 7 съезде народных депутатов.
И.ЗЕМЛЕР: Правильно. Спустя несколько дней сразу после того, как Виктор Черномырдин занял второе место при рейтинговом голосовании, Ельцин выдвинул именно его кандидатуру на пост председателя правительства. И он рассказывал депутатам о своих планах, о том, как он будет работать.
А.ДУРНОВО: И «Дилетант» уходит к вам.
И.ЗЕМЛЕР: А мы прерываемся на рекламу и зададим еще один вопрос из нашей «Угадайки».
РЕКЛАМА
А.ДУРНОВО: Продолжаем программу.
И.ЗЕМЛЕР: И у нас остался еще один журнал «Дилетант» и еще один вопрос.
ГОЛОС: Монолог. Утром встанешь, до ночи работаешь. Ночь не спишь, о работе думаешь. А как выдумать ничего нельзя, то встаешь с утра и работаешь. И умом-то не очень раскидываешь. Раскинешь умом – день придет, ты дурак-дураком. Да что там думать и придумывать, - что есть, то есть чего нет, то нет. Шел я раз своей дорогой, глядь, дорога не моя. И дорога не моя. И иду совсем не я. Злые люди набежали, обирали да и убежали. Среди бела, да среди дня, да наплевать, - ведь я не я. Но если я это не я, не моя моя родня, а не моя моя деревня и корова не моя. Это горе не мое, эта бедность не моя. Не мои все эти слезы, если я это не я.
А.ДУРНОВО: Вот так вот.
И.ЗЕМЛЕР: Кто здесь и где?
А.ОСИН: На вторую часть невозможно ответить.
И.ЗЕМЛЕР: Возможно, если догадаться, кто.
А.ОСИН: Знаю, кто, но не знаю, при каких обстоятельствах. Но узнал не сразу.
И.ЗЕМЛЕР: В принципе, в нашем вопросе уже есть ответ.
А.ДУРНОВО: Алло?
СЛУШАТЕЛЬ: Это не «Архангельский мужик»?
И.ЗЕМЛЕР: Нет, не он.
А.ДУРНОВО: Добрый вечер?
СЛУШАТЕЛЬ: Людмила. Я предполагаю, что это Валерий Золотухин.
И.ЗЕМЛЕР: Не угадали.
А.ДУРНОВО: Здравствуйте, как вас зовут?
СЛУШАТЕЛЬ: Александр. Это был актер Валерий Золотухин.
А.ДУРНОВО: Нет, это неправильный ответ. Добрый вечер?
СЛУШАТЕЛЬ: Екатерина, из Москвы. Мне кажется, это Сергей Безруков.
И.ЗЕМЛЕР: Нет, не угадали. Еще звонок, а потом возьмем из СМС.
А.ДУРНОВО: Давай. Добрый вечер.
СЛУШАТЕЛЬ: Актер Баринов?
А.ДУРНОВО: Нет. Но актер – правильно.
И.ЗЕМЛЕР: Есть ответ на СМС, но Дмитрий не написал свой телефон.
А.ДУРНОВО: Слушаем еще звонок.
СЛУШАТЕЛЬ: Ирина. Это Евдокимов.
А.ДУРНОВО: Ой, нет.
СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут Роман, хочу ответить на вопрос – это Ролан Быков.
И.ЗЕМЛЕР: Совершенно верно. А можете предположить, где?
СЛУШАТЕЛЬ: Это роль шута в фильме «Андрей Рублев».
И.ЗЕМЛЕР: Все проще. Это программа радиостанции «Эхо Москвы». «Бомонд», которую вел Матвей Ганапольский в 1992 году, и в нашем эфире была спета песня Фомы.
А.ДУРНОВО: А «Дилетант» мы вам все равно дадим, мы вас объявляем победителем, потому что вы узнали Ролана Быкова. Можно я прочитаю романтическую СМС? Дмитрий пишет: «Я в 92-м влюбился до безумия в свою коллегу по работе, Светлану. Люблю ее до сих пор. Запомнились картофельные котлеты, которые продавались в палатках - был замечательный гарнир». Дмитрий, а со Светланой вы вместе?
А.ОСИН: Главное, что Леха любит.
И.ЗЕМЛЕР: Знаешь, в 92-м было очень легко разбиться о быт.
А.ОСИН: Это ты мне говоришь?
И.ЗЕМЛЕР: И хорошо, что большинство преодолело эти бытовые проблемы, а может быть, любовь и помогла. «Сыграли свадьбу в 92-м, 7 ноября, - счастливы. Для уточнения: в Москве и других столицах республик всегда что-то было из продуктов. В Перми – только морская капуста» - Алексей.
А.ДУРНОВО: Читай дальше.
И.ЗЕМЛЕР: «2 января 92-го года родился второй сын. У жены молока было мало, врач сказал, что надо пить чай со сгущенкой. А где взять? Пошел на рынок, - о, чудо, - товаров полно, сгущенка есть. Купил 4 банки по 15 рублей. И вдруг замер: 60 рублей потратил, а зарплата - 420, чем я их кормить буду?»
А.ДУРНОВО: Василий: «В 92-м второй раз женился. До этого уговаривал ее 7 лет. ДО сих пор не жалею».
И.ЗЕМЛЕР: Сергей написал нам в «Фейсбук»: «В декабре 92-го бросил науку и начал торговать автомобилями. Как раз в тот день, когда Черномырдин стал премьером».
А.ДУРНОВО: И это уже второй человек, который в 92-м бросил науку. А у нас в студии сидит человек, который не бросил, несмотря на тяжелое время.
А.ОСИН: Я ее бросил в 92-м.
И.ЗЕМЛЕР: Он ее добил.
А.ОСИН: Я освободил науку от гнилостного своего присутствия.
А.ДУРНОВО: Кстати, не жалеешь?
А.ОСИН: Конечно, нет.
А.ДУРНОВО: А был бы сейчас геологом, может быть, доктором наук, а может быть, академиком.
А.ОСИН: Ну, это вряд ли. Доктором – может быть.
И.ЗЕМЛЕР: Не было за это время желания вернуться?
А.ОСИН: Нет, ни разу.
А.ДУРНОВО: Может быть, нефть нашил под Саратовом.
А.ОСИН: Может быть еще где-нибудь. Но я пришел, и сразу понял, что это мое.
И.ЗЕМЛЕР: Ну что ж, Алексей осин был снами в 92-м году, на этом мы заканчиваем с 92-м годом, следующие две недели у нас будут посвящены 1993 году. В следующей программе, теперь уже как всегда, мы с Алексеем вам расскажем, какие события происходили, какие факты нам и вам запомнились, какие песни звучали и какие проводились соцопросы. А через неделю к нам придет новый «дежурный домовой», с которым мы поговорим, и с вами тоже.
Алексей Осин, Алексей Дурново и Инесса Землер. Всего доброго.