Ганапольское. Итоги без Евгения Киселева - 2019-09-01
М.Ганапольский
―
Здравствуйте, уважаемые слушатели. Начинается программа «Итоги недели без Евгения Киселева». В Киеве – ну, условно, - далеко от Нарышкина и Соломина находится Ганапольский, а Нарышкин и Соломин находятся ближе к вам. Здравствуйте, уважаемые коллеги.
А.Нарышкин
―
Добрый вечер.
А.Соломин
―
А ближе к нам уважаемый Кремль, - имейте это в виду.
М.Ганапольский
―
Да, Кремль. У меня к вам вопрос технический – перед тем, как мы затронем первую тему, скажите – я был в отпуске, довольно долго, это был настоящий отпуск, когда я расстался со всеми эфирами и вы, мои замечательные друзья все это дело прекрасно вели, я это слушал, и мне было невероятно гордо, я радовался, что выпавший на время отпуска флаг отказался в ваших натруженных мозолистых радиоруках.Скажите мне, как вы считаете, какие-то были за все время, что меня не было, а это три недели, какие-то судьбоносные события? Мы не говорим о том, что мы будем сегодня рассматривать, а вообще судьбоносные события, когда вам самим было интересно?
А.Нарышкин
―
Конечно.
М.Ганапольский
―
Например?
А.Нарышкин
―
С замиранием сердца я следил за второй попыткой аппарата Федор пристыковаться к МКС. Считаю, что это главное событие. Это главное событие в принципе уходящего лета. Неужели о протестах надо говорить в очередной раз?
А.Соломин
―
Ну, не знаю. Алексей следил за стыковкой, а меня больше волновала судьба самого Федора, который не заводился, как известно, и только после угроз применения сапога он подал признаки жизни и теперь работают. Я поверил сразу в силу русского оружия.
М.Ганапольский
―
Оружия? А, в смысле сапога?
А.Соломин
―
Да.
М.Ганапольский
―
Нет, ты поверил в силу русского сапога.
А.Соломин
―
Ну, мы-то думали, что это миф – наверное, все смотрели фильм «Армагеддон», - по-моему, именно валенком на станции «Мир» запускается какая-то установка – якобы. Мы все смеялись над этим, но выяснилось, что надо легенды слагать о русском сапоге.
А.Нарышкин
―
Про мифы и легенды - это к Мединскому.
М.Ганапольский
―
Особенно их слагают те, кто получили этим сапогом в разных его видах по ребрам.
А.Соломин
―
Это стимулирующая процедура.
М.Ганапольский
―
Судя по вашим несколько ироничным замечаниям и исключительно по поводу этого робота, или недо-робота, или пере-робота, - уж не знаю, как сказать.
А.Нарышкин
―
Ну, у него все хорошо.
М.Ганапольский
―
Ну, хорошо. Будем надеяться, что и у нас все будет хорошо. Начнем. Скажу, что программу предваряла предварительная работа, где мы определили темы, написали вопросы и попробуем сейчас подвести итог этой недели по событиям. Надеюсь, что радиослушатели будут активно голосовать.РЕДИСКА НЕДЕЛИ
А.Нарышкин
―
У нас три «редиски» на этой неделе. Первая –Джон Болтон, советник президента США по национальной безопасности, который совершает европейское турне, встречается с различными лидерами, деятелями. И прошла совместная встреча в Варшаве с председателем Совбеза Белоруссии, Совета Безопасности Украины и Бюро национальной безопасности Польши.Казалось бы, что тут такого, если представители разных стран общаются между собой и взаимодействуют? Проблема в том, - мне кажется, какая тема была выбрана и в каком ключе об итогах этих разговоров доложил позже Болтон у себя в Твиттере – он разместил фотографию участников, сказал, что рад начать разговор с польскими, украинскими и белорусскими коллегами.
«Мы разделяем опасения по поводу стабильности в регионе, стремимся к укреплению суверенитета и безопасности наших стран». Понятно, что, наверное, с Польшей, которая входит в НАТО и с Украиной, с которой фактически воюет, вопрос региональной стабильности обсуждать это нормальная история. И, может быть, говорить о русской, российской угрозе это вполне логично.
Но когда в этой же связи упоминаются белорусские политики, белорусское руководство, мне кажется это немножко странным. И мне, как россиянину просто обидно, что Белоруссия, один из наших, может быть, единственных и ближайших союзников в Европе оказывается там, посматривает в сторону США, может быть, думает о какой-то европейской интеграции, интеграции в НАТО – кто знает?
М.Ганапольский: Какого хрена нынешнему руководству брать на себя кровь усатых предшественников, уничтожавших народ?
М.Ганапольский
―
Да, серьезное заявление с твоей стороны, такое великодержавное, привычное мне.
А.Нарышкин
―
Какое есть – что я могу поделать?
М.Ганапольский
―
Да, это прекрасно.
А.Нарышкин
―
20 лет при Путине не приходят бесследно, Матвей Юрьевич.
М.Ганапольский
―
Да
А.Нарышкин
―
Годы со Скабеевой. Поповым, Киселёвым – все это откладывается.
М.Ганапольский
―
Я коротко, поскольку у нас триединство.
А.Нарышкин
―
Я предлагаю вообще Соломину тут слова не давать сегодня. Или поменьше.
М.Ганапольский
―
Вообще ему не давать?
А.Нарышкин
―
Минимизировать его присутствие.
А.Соломин
―
А вы понимаете, что правда все равно прорвется? Через любой эфир, любые заслонки и глушилки. История не знает таких случаев.
М.Ганапольский
―
Коротко несколько слов. Действительно, сегодня – как это говорится? - «пуканы взорвутся»? Сегодня мы, конечно, все про предательскую Беларусь мы услышим в исполнении правильных людей, «путиноидов», по телевизору.Но конечно, они будут немножко в замешательстве. Потому что, если говорить формально, то Беларусь ничего не нарушила. Она все-таки является самостоятельным независимым государством, и Россия была туда не приглашена, на это празднование 80-летие Второй мировой войны по понятным причинам.
Конечно, Россия это не признает, потому что Россия, как считает Польша, как считает Запад, благодаря пакту Молотова-Риббентропа, начала войну – как бы те подпалили войну с запада, а Советский Союз подпалил войну с востока.
Ну, вот этот мировоззренческий клинч, конечно, останется, и останется навсегда – в интернете посмотрел очень интересный ролик, который сделал то ли «Дождь», то ли «Настоящее время», - это как российский телевизор освещал пакт Молотова-Риббентропа. Короче, они его так освещали, что это очень хорошо.
Вообще, если вы вспомните всякие мои комментарии по поводу непризнания нынешней Россией своей вины, для меня самая большая загадка, которая останется загадкой на всю жизнь – какого хрена нынешнему российскому руководству, вот этому Путину и его вот этим собакам, которые бегают вокруг него, - зачем им брать на себя кровь усатых предшественников, которые уничтожали свой собственный народ?
Вы понимаете, иррациональность - российская власть вообще иррациональна, - возьмем хотя бы избиение протестов. Но вот это всегда меня удивляло. То есть, святые и божие все? Ну почему не признать какую-то вину? Ведь это дело предшественники. При этом столь мощном аппарате промывания мозгов.
Вспомните - ну, вас тогда не было на свете – вы знаете про остров Даманский? Помните? У вас возникают какие-то ассоциации с островом Даманским? Вы помните, о чем я говорю?
А.Соломин
―
Да, конечно.
М.Ганапольский
―
Был остров Даманский, и была настоящая кровавая война с Китаем за этот остров Даманский. Эта война закончилась. После этого Россия, Советский Союз, отдал этот остров Китаю. После этого по телевизору объяснили, что это очень хорошо и правильно – отдать этот остров Китаю. Советский народ единодушно закричал «ура» и «браво». После чего судьба этого острова была очень смешная – насколько мне известно, речка меняла русло и сейчас острова Даманского вообще не существует.
А.Соломин
―
Это 1969 год.
М.Ганапольский
―
Я еще школьником был, и мой отец слушал по разным ВВС, по радиоприемнику «Урал» с зеленым окошком для настройки - все он это слушал.Имея такую пропагандистскую машину объяснить, что усатая тварь, которая уничтожала свой собственный народ, что он преступник, - то есть россиянам по барабану. Но то, что называется международный имидж, он бы изменился. Но нет, - ничего подобного. Эти ребята, «Путиноиды», своеобразны: ни шагу назад. Но это их дело.
И вот мы видим, как Беларусь отдельно разговаривает. А это вот только пусти: сегодня она тут поговорит, завтра она там поговорит, а потом и союзному государству конец. Ну, конечно, ему не скоро конец по той причине, что там дешевые нефть, газ. Но обратим внимание, что когда ты идешь - как это? Когда ты ничего не подвтверждаешь? Вот когда тебе говорят: скажи что-нибудь, а ты говоришь – не скажу, ничего не знаю, ничего не было.
Все это заканчивается очень плохо. Это заканчивается тем, что поезд идет дальше без тебя. А мир сейчас меняется.
А.Соломин
―
Я запутался немного. Этот поезд он кого сейчас ссаживает? Без Белоруссии. Или без России?
М.Ганапольский
―
Нет, он ссаживает Российскую Федерацию.
А.Соломин
―
А почему? Мне показалось, что это решение не приглашать – вообще мы отдельно поговорим про Анджея Дуду, - на мой взгляд, он российский агент. Потому что он действует абсолютно в рамках воли Москвы, как мне представляется, что, не пригласив Россию на это мероприятия он, таким образом, устраивает междусобойчик. Поляки говоярт: «Ну, что же вы наделали» - обращаясь к немцам, потому что никого больше нет. А немцы говорят: «Ну, простите нас, пожалуйста, за это».
М.Ганапольский: России объясняют, кто она такая, санкции Запада. Разговор с Россией закончен
Россия избавлена от ответственности. России не приходится оправдываться, говорить какие-то слова. Мне было бы интересно, что бы сказала Россия на этом месте. Но мне не дали возможности этого.
М.Ганапольский
―
Мой друг, Россия все сказала. Россия сказал, что ничего не было и все было хорошо. Еще раз – посмотри этот репортаж.
А.Соломин
―
Одно дело говорить об этом многострадальному российскому народу с экранов российского телевизора, а другое дело стоять среди тех людей, которые тебе смотрят в глаза – хотя бы даже в том зале, хотя бы в лице представителя России, уж не президента. Это разные вещи.
М.Ганапольский
―
Я понимаю, что поляки не удовлетворили твою страсть к Путинским объяснениям. Они просто решили, что эта страна не имеет права там находиться. Ясно, что можно по этому поводу много кричать. Но еще раз – поезд истории - прости меня за эту пошлость, «поезд истории» - это еще с советских времен, - он идет неумолимо вперед.И Россия это такая старуха с клюкой, которая уже просто не в инвалидной коляске, а просто сидит и под себя делает, - только одна мысль: мы лучше всех, мы правы, мы за всю историю ничего плохого не сделали, пакт Молотова-Риббентропа это прекрасно, события в Чехословакии это великолепно, события в Венгрии это братский долг, Афганистан это братский долг.
А.Соломин
―
В этом и проблема. У изоляции есть две стороны. С одной стороны, вроде бы всему европейскому обществу радостно от того, что Россию поставили на место, а с другой стороны, некому России объяснить, где она неправа, где с ней не согласны.
М.Ганапольский
―
России объясняют, кто она такая, санкции Запада. Разговор с Россией закончен.
А.Соломин
―
Нет, это не коммуникация.
М.Ганапольский
―
Все коммуникации были до Крыма и Донбасса и до сбитого МН-17. Это мое твердое убеждение, тут ничего не поделаешь
А.Соломин
―
Но тут мы и сами с собой можем поговорить – все на это горазды.
М.Ганапольский
―
Вот сами с собой¸ в отведенной границами Российской Федерации территории, сами с собой, пусть Путин со своим народом и разговаривает. А есть мир, который ускоренно движется вперед. Вот и все. Для меня тут нет темы. Продолжаем дальше «Редиску»?
А.Нарышкин
―
Да, географически мы остаемся в Польше, где была встреча Болтона с его коллегами из Белоруссии, Польши и Украины. Анджей Дуда, президент Польши, отмечают сейчас 80-ю годовщину начала Второй мировой войны. И напомнили польские лидеры о том, что было бы неплохо, если бы Германия выплатила репарации. Все-таки были губительные последствия, мягко говоря, для польского народа. Но в правительстве Германии уже много раз говорили, что все что могли, все сделали, все выплатили. И более того. Польша как будто бы раньше признавала, что материальных претензий у них к Германии нет.У нас вопрос для слушателей: считаете ли вы справедливым требовать репарации спустя 80 лет? Что в принципе сейчас добивается Польша от Германии. Да, вы считаете это справедливым, потому что нет срока давности у военных преступлений – 101-20-11, нет, несправедливо, поезд ушел - 101-20-22.
М.Ганапольский
―
Ну и что вы думаете по этому поводу?
А.Нарышкин
―
Поезд ушел, все. Хватит, - сотни раз поменялись правительства и Германия, сами люди, нация рефлексирующая, которая до сих пор не может прийти в себя после того, что было сделано Гитлером и его командой, - мне кажется. Германия максимум сделала для того, чтобы искупить свою вину. И если действительно Польша считает, что можно получить деньги и за счет этого зажить вдруг хорошо, то это довольно странно.
А.Соломин
―
Мне, если честно, вообще все равно, что там требует Польша – не понимаю, зачем здесь нужно мое мнение. Ну, правда, - чего хотят поляки, пусть и требуют. Хочется им репараций – пусть требуют репараций. Мы здесь ничего не решаем, нас не спрашивают.
М.Ганапольский
―
Но это передача о политических оценках. Ты разве не понимаешь, о чем идет разговор на самом деле?
А.Соломин
―
Если поляки сейчас скажут: Россия, а вы бы тоже нам что-нибудь выплатили?
М.Ганапольский
―
Вот, прекрасно.
А.Соломин
―
Тогда мы бы собрались, посчитали – ага, а чего там, с чего это, надо, не надо, а где там плюсы-минусы, подводные камни. Вот это да. А сейчас не знаю, зачем.
М.Ганапольский
―
Вот тут я бы обратил внимание, что это большое счастье, что Российской Федерации там не было. Потому что вы помните, наверное, мы об этом много раз говорили, - как страны Балтии говорят, что будут требовать от Российской Федерации как преемницы СССР, гигантские деньги. Там идет дело о миллиардах, - не помню сумму, - за советскую оккупацию. Не освобождение от мрака чего-то такого, как говорит российская пропаганда. Они это называют - нехорошие латыши, литовцы и эстонцы – они это называют советской оккупацией. И говорят: мы с вас потребуем деньги.И вы знаете реакцию Российской Федерации: ничего не было, - говорит Россия, - потому что вы сами подписали договоры с РФ о добровольном вступлении в Советский Союз. Ну, там в каждой стране была эта "пятая колонна», которая подписывала, марионеточная.
Поэтому эта фраза бы прозвучала. И мне кажется, что поэтому здорово, что там не было Российской Федерации. Потому что они не услышали эти слова и, поджав хвост, не убегали из зала. Эти слова были бы, безусловно, сказаны. Потому что достаточно кому-то приехать в Польшу в один страшный город и поехать в концлагерь Освенцим, посмотреть, что это такое – а туда возят немецких школьников и польских школьников. То сразу понимаешь, что Германия должна - пока Солнце не превратится в Красный Гигант, что будет через несколько миллиардов лет, - Германия должна всегда что-то выплачивать всем.
Потому что это трудно себе представить. Это самое страшное преступление, когда одна нация решает уничтожать другие нации. То, что называется словом «геноцид». Поэтому это сложно, это по-разному воспринимают разные нации.
М.Ганапольский: Бортко сейчас поставлен на какое-то свое 1735-е место, где он тихонько гниет
А.Соломин
―
Знаете, в чем дело? Хотелось бы, чтобы это было уроком не для одной Германии, а вообще эти ужасы Второй мировой войны должны быть уроком для людей в целом, для человечества, для мира. А делать из Германии козла отпущения – да, никто не сомневается в том, что именно немецкие руководители ответственны в том, что происходит, виновны в том, что происходило тогда.Но уроки извлекать следует всему миру, чтобы не находилось больше таких упырей, которые готовы были это повторить.
М.Ганапольский
―
Ну, ты прав, как никогда. Эти богоспасительные фразы – мы их запишем в талмуд какой-нибудь, - что мир должен обращать на это внимание. Есть у нас вопрос?
А.Нарышкин
―
У нас уже есть итоги голосования. 90% слушателей считают, что несправедливо требовать репараций спустя 80 лет. И у нас еще третья «Редиска» на этой неделе – погружаемся в российскую политику, в наши избирательные реалии.Владимир Бортко, режиссер, депутат Госдумы, человек, который претендовал на пост губернатора северной столицы, отказался от этой идеи, сказал, что не собирается участвовать в игре краплеными картами, потом в субботу давал пресс-конференцию, признал, что он политический труп и даже подумывает уйти из Госдумы.
Ну, я не совсем верю в искренность Бортко и все его доводы, что все предрешено. Мне кажется, что действительно есть понимание, что в северной столицы, которой мало уделяется внимания из-за столичных протестов, - в северной столицы позиции действующего исполняющего обязанности губернатора Беглова, позиции не так уж и крепки.
Бортко, тем более, при поддержке протестного голосования, мог набрать очень много процентов, мог быть второй тур. И эта история никому не нужна – н Смольному, ни Кремлю. Поэтому Бортко сделали предложение: дорогой Владимир, отступитесь, отойдите. И Бортко, как человек, выросший и работающий в партии, которая привыкла выполнять различные указания и поручения от вышестоящих начальников, просто смирился с ролью человека, который должен отойти.
А.Соломин
―
Но он говорит, что это самовольное решение, что он даже с Зюгановым не советовался.
А.Нарышкин
―
Ну да.
А.Соломин
―
А ты так сразу берешь, и не веришь ему. Я считаю, что Бортко красавчик. Вопрос в том, когда беседа была с ним, - до его выдвижения, или все-таки в последний момент? Почему-то мне кажется, что «до». Потому что история красивая, кандидат красивый. Вышло неплохо – все постарались и поработали.
А.Нарышкин
―
Давайте сделаем сейчас перерыв. А потом Матвей Юрьевич скажет свое веское слово.НОВОСТИ
М.Ганапольский
―
Продолжается наша программа. Ну и что?
А.Соломин
―
Я только хотел закончить словами о том, что для меня Бортко в данной ситуации – он замечательный режиссер, ничего плохого не могу про него сказать. Тем более, насколько я знаю, его дети слушают «Эхо Москвы», чем он был очень недоволен, когда мы с ним разговаривали в последний раз – это было много лет назад, он мне жаловался.Про Бортко ничего плохого не хочу сказать. Для меня Бортко это такая некая роль. Вот знаете, есть мороженщица, которую вроде бы сейчас ищут и где-то нашли. Зачем концентрировать все народное волнение на этой мороженщице? Почему не поговорить о том, что происходит вокруг этой мороженщицы, что за люди к ней подходили, зачем они подходили именно к ней? То же самое, мне кажется, с Бортко.
М.Ганапольский
―
А кто к ней подходил? К ней подходил Путин и Эрдоган.
А.Соломин
―
Я говорю о том, что систему это никоим образом не поменяло.
М.Ганапольский
―
Естественно.
А.Соломин
―
И выборы от этого не стали прозрачнее или не прозрачнее – они никак не поменялись. Но люди почему-то злятся на Бортко.
М.Ганапольский
―
Знаешь, почему? Потому что Бортко – удивительная история с этим человеком. Я не думаю, что когда Леонардо да Винчи писал свою «Джоконду», не думаю, что он думал, что эта картина каким-то странным образом, улыбка Моны Лизы, что она станет главной картиной на все времена.
А.Соломин
―
Причем, она не самая лучшая.
М.Ганапольский
―
Ну, вот я тебе и говорю. Но когда ты входишь в Лувр и видишь. Как китайцы раболепно, в количестве 5 миллионов человек стоят перед этой маленькой картинкой за стеклом и пытаются сфотографировать, а от стекла отблеск, то ты понимаешь, что все-таки что-то такое в ней есть, что, может быть твоему уму недоступно, потому что ты не понимаешь, почему такая ситуация.С Бортко получилась такая история: Бортко снял этот фильм по Булгакову. И мы все подумали, что произведение, которое снимает человек, говорит об авторе этого произведения. Но мы видим только само произведение.
И так получилось, что волею артиста, волею кастинга, волею совершенно великого автора, который стоит у литературного произведения, по которому сделан этот фильм, этот фильм стал - ну, его просто растаскали на цитаты, это стало «Моной Лизой» нашего культурного пространства. И не только культурного. Потому что там же фильм о политике, собственно.
А потом все взглянули на Бортко. И очень долго говорили: «Бортко-Бортко». А оптом он стал ходить на ток-шоу. И тут все стало понятно, кто такой этот Бортко.
Поэтому пункт первый: я бы призвал сказать себе, что - ну, вот бывает, неизвестно, на кого божественный поцелуй падет. И фильм делал не один Бортко, фильм делали масса людей, поэтому получилось такое великое произведение – великое.
А.Соломин
―
А зачем это связывать?
М.Ганапольский
―
Поясню. Я перед нами мракобес. Который возмущается, что его дети слушают «Эхо Москвы». А это о многом говорит. Это говорит о том, что он застрял в своем времени и сидит там.
А.Соломин
―
Каждому свое.
М.Ганапольский
―
Ты нацистские лозунги не повторяй - Каждому свое».
А.Соломин
―
Что?
М.Ганапольский
―
Поэтому вот есть такой Бортко. История с ним не стоит выеденного яйца. Ты знаешь, что он делает в Госдуме, этот Бортко? Чего-то он там делает, ни в чем таком не замечен. А теперь он почему-то поперся в губернаторы Санкт-Петербурга. Блин, что он может дать Санкт-Петербургу? Ничего. И, слава богу.
А.Соломин
―
Вы тоже можете стать губернатором Санкт-Петербурга. Если бы вас…
М.Ганапольский
―
Нет. Поэтому я и не иду. Не надо тут про Путина, что его заставили. Скажу так – если этот человек решил идти в губернаторы Санкт-Петербурга, а потом сам слился, то он слабак и пошел он на свою скамейку запасных. Если же его заставили сначала пойти, па потом слиться, - то пошел он, потому что это такой человек.В любом случае, нет третьего варианта, где он выглядит достойно, человек, который решил баллотироваться губернаторы Санкт-Петербурга, а потом дает пресс-конференцию и говорит, что все равно ему не дадут, - он недостоин кроссовки Любови Соболь, которая прекрасно знает, что ей не дадут никуда прорваться, и арестовывают по 50 раз, и, тем не менее… Или Яшина. И они не жалуются.
М.Ганапольский: Настоящий вызов Украине, вызов ее политической системе, возник только сейчас
Поэтому он - природа так устроена, что она человека ставит на свое место. Поэтому этот Бортко сейчас поставлен на какое-то свое 1735-е место, где он тихонько гниет. И пусть и гниет и ходит на эти ток-шоу. Вот и все.
А.Соломин
―
Предлагаю идти дальше. «Герой недели».ГЕРОЙ НЕДЕЛИ
А.Нарышкин
―
Многие издания написали, что у Зеленского 100 дней на посту президента, и оформилось на этой неделе украинское правительство – держим в голове, что Верховная Рада на этой неделе тоже провела первое заседание.
А.Соломин
―
Где и утвердила правительство.
А.Нарышкин
―
Да, где у партии «Слуга народа» большинство. И сразу перейдем к вопросу. Думаю, вы без труда могли найти на просторах интернета различные аналитические или псевдо-аналитические статьи, какими были эти 100 дней для Украины, для самого Зеленского.Вопрос у нас как раз про однопартийный парламент. Как вы относитесь к тому, что в парламенте подавляющее большинство кресел у одной партии как сейчас на Украине и как сейчас в России, где «Единая Россия» имеет большинство.
Это хорошо, однопартийный парламент, потому что нет хаоса - 101-20-11. Это плохо, потому что такой парламент превращается в Государственную думу РФ - 101-20-22.
А.Нарышкин
―
Ну?
М.Ганапольский
―
Соломин скажет?
А.Соломин
―
Ну, наверное, мое мнение тут ждут меньше всего. Я считаю, что это и хорошо и плохо. В каждой из конфигураций мы сталкиваемся со своими проблемами. Просто всегда интересно что-то новое. Я за изменения.
М.Ганапольский
―
Сказал он неискренне, три раза заикнувшись и сделав огромную паузу и испуганно оглядываясь по сторонам, - сказал этот человек.
А.Соломин
―
Я посмотрел, осуждает ли меня Света в этот момент, или нет. Потому что в ЮТьюб я боюсь смотреть в принципе – он у меня закрыт.
М.Ганапольский
―
Ну, скажу коротко. Потому что все, кто серьезно воспринимают Украину - надеюсь, нас слушают именно такие люди, - понимают, что настоящий вызов Украине, вызов ее политической системе, возник только сейчас. Когда Зеленский получил вот это моно-большинство.Наверное, наши слушатели не очень следили за заседаниями, первым днем Верховной Рады. Вот второй день Верховной рады будет вторник, когда они будут принимать ощутимые и важные истории. Потому что в первый день они приняли только в первом чтении законопроект о снятии депутатской неприкосновенности.
И что показала эта история? Это действительно - чисто внешне, подчеркиваю, акцентирую внимание – чисто внешне, только внешне, - это работает как Госдума. Кто-то выходит – там есть жалкие остатки оппозиции, кто-то выходит, что-то говорит, председатель парламента говорит: «Спасибо, все понятно. Спасибо, что вы выступили. Теперь голосуем». Ба-бах, - и под 300 голосов любое решение подтверждается.
Но вы понимаете, что под эту историю - например, Виталий Портников, известный журналист, - он активно очень комментирует все эти заморочки в Верховной Раде. Он написал, что парламентаризм закончился в Украине. Это в каком-то смысле да, потому что тут очень интересная история.
Очень многие критики этой ситуации, которая возникла, говорят: получается Госдума, потому что парламент не место для дискуссий. Конечно, имеется в виду, что украинская рада становится парламентом, где не место для дискуссий. А парламент должен быть местом для дискуссий.
Но что говорит по этому поводу руководство парламента? Оно говори интересную фразу: «Вы меня простите, зачем устаревать телевизионный спектакль и всем гражданам показывать, какие мы крутые и работать на телекамеру, если есть комитеты. И в этих комитетах говорите все, что хотите. Но нет, в комитетах вы молчите или мямлите, а потом выходите в зал и тут начинается: «я против», и так далее».
Поэтому, конечно, это грандиозный вызов украинкой политической системе. Потому что огромная масса людей в данном случае являет собой тот самый принтер – и в первый день это было очень смешно - ночью они утверждали всякие поправки, голосовали каждые 38 секунд.
Поэтому что из этого получится, это очень серьезный вопроса. Потому что получиться может как хорошо, - имеется в виду быстрое принятие логичных и правильных законов, которые при предыдущем парламенте никак не могли пройти. Так и принятие любого бреда, если этого потребует Зеленский.
А.Соломин
―
Есть одна страна демократического толка, в которой парламент в принципе всегда с большинством - это Конгресс США, где, как известно, большинство у той партии, которая победила на выборах – либо Демократической, либо Республиканской. И это почему-то нас никогда не ставило в положение людей, которые должны говорить о партийной диктатуре.
М.Ганапольский
―
Ну что ты опозоришься?
А.Соломин
―
Потому что…
М.Ганапольский
―
Потому что там есть суд. И можно по любому поводу обратиться в суд.
А.Соломин
―
Если республиканцы проголосовали за свой законопроект, который не нравится другой половине страны, они обращаются в суд? Нет, это работает немного не так – это законодательный орган. Есть другая проблема. Есть проблема в том, что те республиканцы или демократы поступают по совести. И принимают закон так, как хотят, а не в соответствии с партийной дисциплиной, которая у нас возведена во что-то священное.Вот когда этого не будет, когда люди, если не согласны с законом, вне зависимости от того, к какой партии или фракции они принадлежат, они будут голосовать так, как они считают правильным, вот тогда мы и будем говорить, и тогда не будет давления одной партии над всем парламентом.
М.Ганапольский: Ситуация в Украине очень напоминает Путина 2000-х годов
М.Ганапольский
―
Итак. На мой взгляд, поскольку я нахожусь здесь, ситуация в Украине – и на этом я заканчиваю, потому что я не заведующий Украиной, - ситуация очень напоминает Путина 2000-х годов. Всем рекомендую посмотреть очень льстивое интервью, которое дал Зеленский одному из артистов «95 квартала», посвящённое его 100 дням.Дело в том, что тут есть один секрет – Зеленский планировал выступить с большой пресс-конференцией, когда будет 100 дней. Он с этой пресс-конференцией не выступил, не сделал эту пресс-конференцию, но дал интервью.
Если вы прочтете, послушаете или посмотрите это интервью, вы узнаете Путина 2000-х годов – это самый либеральный, самый передовой, самый отъявленный прагматист. Это человек, который рвется в будущее, это человек, который планирует вскоре седлать Украину - поскольку Украина самая большая страна Европы – сделать ее во всех смыслах самой значимой страной Европы.
Естественно, умудренные политическим опытом люди, видя, что сдержек и противовесов практически нет, кивают головой весьма огорченно и пьют горячительные напитки, сокрушаясь.
А.Соломин
―
А суд?
М.Ганапольский
―
Украинский суд это не американский суд. Посмотрим, что из этого получится. Мы знаем, что в постсоветских странах все ложатся под власть. В общем, знаете, - у вас там есть… - собственно, у нас на «Эхе» есть передача Венедиктова «Будем наблюдать». Будем наблюдать. И я в наших программах буду вам сообщать: я уже вижу Путина после 2004 года. Или пока еще не вижу. Мы знаем все-таки, что власть развращает, а абсолютная развращает абсолютно. И я не очень уверен, что Зеленский сделан из какого-то другого теста.
А.Соломин
―
Есть еще один аспект 100 дней Зеленского - начался процесс обмена пленными, который пока не закончился. Но это та вещь, которую не могли сдвинуть с мертвой точки уже очень долго.
М.Ганапольский
―
Нет, категорически протестую. Мы даже не знаем. Может быть, тебя удивит моя фраза: мы даже не знаем, начался ли этот процесс. От того, что Сенцова из Лабытнанги доставили в московское СИЗО, это ни о чем не говорит. Нет процесса обмена. О нем все говорят, говорят, что готовится, говорят, - но его нет.Потому что вы знаете, что Путину важно вытащить из Украины вот этого чувачка, который был там то ли наводчиком, то ли стрелком той ракеты, которая сбила МН-17. Поэтому главное его требование - отдать этого человека. А про этого человека тут идет большая дискуссия, отдавать его, или нет.
А.Соломин
―
А вы что думаете?
М.Ганапольский
―
Не знаю. Я вчера объявил в моей программе голосование - стоит ли отдать этого человека ради возврата, например, 70 человек. Безответственные телезрители - 73%, - проголосовали, что отдавать не надо. Потому что это единственный настоящий свидетель в Украине, который абсолютно имеет отношение к запуску этой истории. Там была длинная операция, как его поймали, как его выманивали, - в общем, это тот человек, который может свидетельствовать и сказать правду на процессе. Если его отдать, то вскоре он чаем подавится, или что-нибудь такое, и этого человека уже не будет.Но с другой стороны, огромное количество людей, - там под 70 человек, которые должны вернуться домой. В общем, сложная ситуация. Ответа у меня нет. Думаю, что группа обмена. Которая сейчас работает над всем этим, она будет этим делом заниматься
Но хочу сказать, что Путин это еще тот шантажист. Затеять огромную операцию обмена ради этого одного человека это дорогого стоит. Умеет. Он профессиональный террорист.
А.Соломин
―
Давайте аккуратнее. Это обвинение очень такое…
М.Ганапольский
―
А, тут я неправильное слово сказал. Как тогда сказать? Человек, который выжимает то, что ему нужно.
А.Соломин
―
Соковыжималка.
М.Ганапольский
―
Ну, хорошо, пусть будет соковыжималка, хотя я думаю, - прошу Владимира Владимировича не обижаться. Хотя 14 тысяч погибших на Донбассе объяснили бы этому человеку, где раки зимуют, - если он еще были бы живы, если они были бы на этой земле.
А.Соломин
―
Итоги голосования: 12% наших слушателей считают, что хорошо, что однопартийный парламент, потому что нет хаоса. 88% не видят в этом ничего хорошего, потому что такой парламент превратится в Госдуму - в отрицательном смысле, с их точки зрения.
А.Нарышкин
―
Дальше давайте?
М.Ганапольский
―
Хотел сделать только одно замечание, если позволите. В нашей программе сегодня не будет темы Беслана. По моему желанию. Я не могу выдержать эту тему, я начинаю рыдать Просто слушатели чтобы понимали – не потому, что это событие незначимо, - просто мои нервы этого не выдерживают. Поэтому просто: мир на том свете этим несчастным детям, которые всем классом, и не одним, переместились на небо. Давайте дальше.СОБЫТИЕ НЕДЕЛИ
А.Нарышкин
―
Мы «событие недели» задвинули в самый конец передачи. Тем не менее, событие недели – закончилось лето. А лето в Москве выдалось довольно ярким, пестрым, агрессивным, непредсказуемым. И вчера, в последний день августа, очередная протестная акция. На удивление, которая прошла мирно. И самый главный вывод – к сожалению, я не работал в этот день, в акции не участвовал, поэтому только в конце дня в информационном ключе посмотрел, что пишут про эту акцию.Главный вывод - оказывается, силовики могут в принципе, и столичные власти, Кремль, - они могут допустить мирное шестые по своим улицам. Могут не надевать на омоновцев стандартные шлемы, могут не вручать им дубинки. Все может пройти мирно, никто никого не будет бояться, и действительно какие-то требования прозвучат.
И возникает вопрос: а все, что мы наблюдали полтора месяца назад, оно зачем было? Зачем нужны эти уголовные дела, зачем тысячи людей, которые побывали в автозаках и отделениях полиции? Большой вопрос.
М.Ганапольский: Путин - еще тот шантажист. Затеять огромную операцию обмена ради этого одного человека дорогого стоит
И с большим интересом, конечно, после всего этого хочется узнать, какой же результат будет у нас ровно через неделю, 8 числа, на голосовании в Москве. Какая стратегия победит, какие будут цифры, удастся ли монополию «Единой России» в одном конкретном парламенте регионального уровня побороть.
М.Ганапольский
―
Позволите, я злоупотреблю?
А.Нарышкин
―
Опять?
М.Ганапольский
―
Да. У Венедиктова с ельцинских времен в кабинете, когда я спрашивал его, почему то-то и то-то произошло, он улыбался и говорил: Ну, ты же знаешь, - концепция изменилась.Значит, у них изменилась концепция. Они решили митинг, то есть обычная адрессура была такая: если митинг разрешенный, то мы вас бьем «лайт». Если митинг, шествие запрещенный, не согласованное - то мы вас бьем сильно. И вдруг мы видим, что никого не бьют.
Все сейчас говорят: вот, видите, есть полиция, но нет драк. Извините, у нас передача политическая. Поэтому возникает вопрос, на который пока нет ответа. Изменилась концепция.
Как она изменилась? Мы видим это. То есть, мы не видим всей большой картины, но маленькую картину мы видим: запрещенный митинг никто не трогал. Поэтому внимание – здесь не главное, что не били, и что полиция и была насилием, - это коню ясно.
А.Соломин
―
Ну, это приятно.
М.Ганапольский
―
Конечно, приятно, что не сломали ногу. А могли и сломать – «за кефир отдельное спасибо». Мы говорим о другом – что изменилась концепция.Почему она изменилась, пока непонятно. Ведь она может сыграть, и это абсолютно понятно, для Кремля в том смысле, что люди увидят: ага, вы на сне трогаете, и следующий митинг…
А.Нарышкин
―
Люди могут обнаглеть.
М.Ганапольский
―
Да, они будут выходить. И для Кремля это начинается, если так можно сказать, такое неприятное нарастание. Потому что я вижу, что вот эти митинги вообще входят в моду. И при этом не имеет значения, по поводу ли это выборов, - уверен, что выборы закончатся, но митинги не закончатся. По любому поводу. Это такая новая тенденция, новая стратегия.Сказать, что Кремль испугался? – да ни фига: всех сгноим. Сказать, что Кремль стал более человечен и принял вдруг концепцию, что эти митинги, вот такая свобода слова необходима для того, чтобы выпускать пар, - не верю. Мы знаем, что Кремль понимает только числа, - кто это говорил из наших эховцев?
А.Соломин
―
Сергей Пархоменко.
М.Ганапольский
―
Нет, Шендерович всегда говорит, что он понимает только числа. И второе - он понимает, - это все говорят, - только вот такую реальную силу. Понимаете? И вдруг такой поворот.Значит, он на протяжении этой недели, которая будет, в программе «Особое мнение», я уверен, пройдут все наши хорошие политологи, которые объяснят, почему это произошло. Но Соломин сказал приятную фразу: в субботу не били, что есть уже хорошо.
А.Нарышкин
―
Конечно.
М.Ганапольский
―
В субботу не били. Теперь остается только сделать 10 шествий для того, чтобы выпустили тех несчастных, которых захватили и которым совершенно отдельно могут шить сроки. Все, у меня все.
А.Соломин
―
Спасибо вам.
М.Ганапольский
―
Я очень рад, ребята, после отпуска вас увидеть
А.Нарышкин
―
Взаимно.
А.Соломин
―
До встречи на следующей неделе. Счастливо.
М.Ганапольский
―
До свидания.