Ганапольское. Итоги без Евгения Киселева - 2016-09-11
А.Соломин
―
19.06 в российской столице, это программа «Ганапольское». Ее сегодня ведут Алексей Соломин, Алексей Нарышкин, сам Матвей Ганапольский. Аллё?
М.Ганапольский
―
Алле?
А.Нарышкин
―
Вот и он. Мы в эфире уже.
А.Соломин
―
Все как будто бы заново. Теперь вам слово.
М.Ганапольский
―
Здравствуйте, ребята, добрый день. Давайте начнем. 15 лет прошло со дня атаки на Башни-Близнецы. Конечно, террористический акт был жуткий, как ни крути - Америку унизили. Это даже не унижение было, а нечто другое качественно. Ведь чему мы с вами привыкли? Мы привыкли к тому, что если кто-то Америку тронет, то ему не жить. Это, кстати. Касается не только Америки, но например, предположим и России - в какие-то времена ее силы невероятной. И если кто-то тронет Америку, ему не жить – он и не будет жить. Просто прилетает ракета через час и нет того, кто тронул Америку.Но я вспоминаю первые часы после атаки: все ракеты были готовы лететь и немедленно поразить наглых террористов. Но непонятно было, куда лететь. Терроризм, наверное, именно тогда показал свою гибридность. Если раньше кто-то брал на себя ответственность и понятно было, где он, то тут не было адреса, куда послать ракету. И с того времени террористы не спешат заявлять свой адрес, предпочитая анонимность. Вот дает, например, Россия оружие патриотам-террористам на Донбассе, а делает морду цветочком – вроде она оружия не дает. Так и живем.
Но мир смог устоять, залечить раны. Американцы отстроили финансовый центр, он стал выше и красивее, террористов по-путински «мочат в сортире» по их адресам. Адреса научились узнавать. Принцип взять простой: мочить их непрерывно, чтобы просто не могли поднять голову. Это получается. Конечно, убрать террористов совсем не получится. Но держать их в вонючей яме – это получается.
Алексей Нарышкин, Алексей Соломин, Матвей Ганапольский. Здравствуйте, уважаемые коллеги. А вы какие чувства испытываете? 15 лет прошло.
М.Ганапольский: Мы привыкли к тому, что если кто-то Америку тронет, то ему не жить
А.Соломин
―
Мне кажется, что – я ночью сегодня об этом говорил, - помимо того, что три тысячи человек погибли, остались без родителей 3 тысячи детей. Они уже выросли за 15 лет, это уже взрослые люди, многие из которых не видели своих родителей, погибших в этом здании, никогда. Вот смотрите: 6 тысяч человек - 3 тысячи погибших и 3 тысячи детей, оставшихся без родителей. У них будут свои семьи. Это 6 тысяч разных историй, которые, если ты всматриваешься вблизи, понимаешь, что пережить это, понять такой масштаб трагедии, просто невозможно.Если ты смотришь на это как на статистику, как это происходит, к сожалению, с любой человеческой трагедией масштабной, то ты поражаешься цифрам. Но еще раз – если всмотреться внутрь, вблизи, посмотреть на историю каждого, мне кажется, ни один человек вытерпеть этого не сможет. Это ужасно и бесчеловечно.
А.Нарышкин
―
А я в годовщину думаю о том, что 15 лет назад Америка и ее власти, любые – республиканцы, демократы, все – они сделали очень серьезный вывод из того, что происходило. Да, у них были после того теракты, был «Бостонский марафон», и сюда же можно приплести историю с почти что ежедневной стрельбой на улицах, но все-таки это немножко другая история. Американцы сделали вывод: они лезут в разные страны, в том числе для того, чтобы бороться с терроризмом, в том числе для того, чтобы делать так, чтобы терроризм не приходил к ним.А вот у нас в России такое ощущение, что никаких выводов из терактов не делают. И конечно. У нас по масштабам таких терактов нет, по трагичности такие теракты были – тот же Беслан. Но они у нас продолжаются все равно с завидной регулярностью.
А.Соломин
―
То есть, ты сейчас поддержал военные операции, которые Россия должна, с твоей точки зрения, проводить Сирии, Йемене, Саудовской Аравии - где угодно з пределами Российской Федерации?
А.Нарышкин
―
В этом смысле операция в Сирии это, наверное, хорошо. И если в итоге эта кампания закончится, террористов мы победим, и никаких терактов не случится. А если, не дай бог, будет какое-то новое нападение – неважно, где, Но на территории России, то тогда сирийская кампания это все чушь полная.
М.Ганапольский
―
Я бы прокомментировал то, что сказал Нарышкин, и особенно хитрый вопрос Соломина. Хочу сказать, что я целиком и полностью поддерживаю операции всевозможные военные, которые ведет Россия в третьих странах. Только при одном условии: если она ведет их не так хитрожопо, как она вела операцию в Сирии, где она занималась не террористами, а занималась Асадом: чтобы ему было хорошо, а всем остальным плохо, - с этого начала, чтобы на нее обратили внимание. А если это делается по протоколу, вместе с мировым сообществом.
А.Соломин
―
Вы только что сказали, что террористы не обозначают свое адреса. Это означает, что любая военная операция…
М.Ганапольский
―
Не лови меня. Уже известно, я же сказал: научились выяснять адреса. Ты мой текст слышал? Я там слова складывал, значением придавал, взвешивал каждое слово – это же написанный тест. Поэтому обрати внимание, там есть строчка: научились узнавать адреса и мочат. И они сейчас сидят в норах.
А.Соломин
―
Не всегда, правда, попадают в цель. А потом получаются тысячи…
М.Ганапольский
―
Давай я все-таки доскажу мысль? Я понимаю, что ты крутой, но дай сказать, Тем более что мысль для тебя парадоксальная, которая, может быть тебя удивит: я же должен ругать тов. Путина и топтать его ногами. А я целиком и полностью поддерживаю, чтобы российские вооружённые силы принимали участие в военных операциях. Только маленький нюанс: не против мирового сообщества.
А.Нарышкин
―
Вместе.
М.Ганапольский
―
А вместе с мировым сообществом. Помните: «Какие странные слова, но как кружится голова» - пела покойная Толкунова. Так вот действительно – заменить одно слово и все получается. И вся сирийская история, - сейчас говорят, что они все сделали, договорились.
А.Соломин
―
Давайте перейдем, собственно, что мы будем тянуть?
М.Ганапольский
―
Секундочку. Сейчас как раз будет тема, где мы будем об этом говорить. Просто я хочу сказать, что пора вместе с мировым сообществом. Поехали. «Событие недели».
А.Соломин: 14
―
часовые переговоры министров иностранных дел России и США прошли – так скажем - с некоторым итогом. Правда, нам предъявляют все эти документы – вроде бы там 5 документов было подписано. Но говорят в общих чертах, что пришли к общему соглашению. И, в общем, эксперты, которые анализируют, и заявления и то, что там могло происходить, утверждают, что фактически, если все пройдёт гладко, то Россия и США, таким образом, создают объединенный фронт для борьбы с террористами. Есть для этого определенные условия, о которых говорил Керри: ВВС Сирии не поднимаются в воздух в означенных Россией и США районах. То есть, вроде бы на дамаск тоже удалось надавить. Но сам факт, что Россия и США вместе, пусть опуская кучу формальностей – что они просто разделят территории, которые будут бомбить, не будут вместе вылетать, встречаться в воздухе и бросать друг другу букеты цветов, - это о другом совершенно. Но, тем не менее, это первый случай, когда удалось договориться о совместной фактически военной кампании. Мне кажется, как событие это вполне заслуживает место в нашей программе. Это то, о чем вы говорили –вы говорите, что вместе должны это делать. Этого не получится, конечно, в том виде, в котором вы этого хотите, - вместе формировать дивизии.
М.Ганапольский
―
Нет, я не этого хочу – не надо никаких дивизий, потому что в основном вы знаете, что это воздушные бомбардировки. Слава богу, как-то удается – помните, сколько было искушения? Правда, я не знаю, Россия пошла на это искушение? Известно, что там ходили пешие ребята и воевали – пехота какая-то. Но вот американцы этого не делают. Еще раз повторяю – американцы избрали гениальную тактику: они не дают им вылезти из их нор. Вот они сидят в норах, и там живут. Вот прекрасные у них норы, такие землянки. Только они нос высунули: шарах сверху ракета - прекрасно. Вот я и хочу, чтобы и Россия так.
А.Соломин
―
Только военный бюджет надо раздувать.
М.Ганапольский
―
Нет, это уже контроль парламента, которого не существует в России, контроль Совета Федерации.
А.Нарышкин
―
Будет, будет, подождите. Уже на следующей неделе выборы - он появится.
М.Ганапольский: Я полностью поддерживаю операции всевозможные военные, которые ведет Россия в третьих странах
М.Ганапольский
―
Да-да. И граждане, которые светят голой задницей. Но они у нас достаточно патриотичны, эти граждане. Поэтому, даже если обе половинки задницы будет видно, они все равно скажут: вперед, надо бомбить. И это будет правильно. То есть, деньги пусть Путин ищет. Но если он решил участвовать в этом- то вместе с мировым сообществом, может они еще и авиакеросин дадут.
А.Соломин
―
Предлагаю у наших слушателей спросить – вы выслушали позицию Матвея.
А.Нарышкин
―
Может и Нарышкин еще что-нибудь вякнет
А.Соломин
―
Нарышкин тут тоже.
М.Ганапольский
―
А ты вякай, что ты ждешь?
А.Нарышкин
―
Запустим сначала голосование.
А.Соломин
―
С вашей точки зрения, если говорить о совместной работе, Россия и США должны вместе уйти из Сирии? - 660-06-64, или вместе там воевать? - 660-06-65.
А.Нарышкин
―
Я вот сам не возьмусь отвечать на этот вопрос, потому что я не великий стратеги, не Путин, не Обама, не Керри и не лавров. Я не знаю, что лучше в этой ситуации. Но сам факт того, что мы можем сесть, Москва и Вашингтон. Лавров и Керри - можем сесть за стол переговоров, сидеть долго-долго не ходить в туалет, ни есть, ни спать, но в итоге какое-то решение выработать – это хорошо. Это значит, что нам по телевизору рассказывают неправду, это значит, что США не такой уж на самом деле наш враг. И когда надо, когда приспичит, мы спокойно садимся и долго-долго пытаемся найти выход из ситуации. Пускай эта тема общая – у нас борьба с терроризмом она одна. Может быть их больше, номы о них не знаем. Ну, может быть, космос у нас общий, потому что американские космонавты пользуются Байконуром.
М.Ганапольский
―
Хочу сделать тут одно важное замечание. Важный вопрос - почему не показывают документы. И важный вопрос - собственно, о чем они договорились. Если они договорились вместе бороться с терроризмом наконец-то, то я целиком за это. Но если смысл переговоров был все же сохранение Асада в каком-то виде, потому что Асад наш друг. И был вот такой вонючий протекционизм, на который – понимаете, почему так долго? Почему 14 часов? Это что такое было? Это было что-то такое очень крутое. Ведь заметьте, не генералы говорили друг с другом, а это были политические переговоры – вот что важно, что же они 14 часов пилили, делили? Понимаете? Вот я думаю, нам надо внимательно смотреть за новостями. Потому что если мы увидим где-то фамилию Асад, то значит, это было ершено: например. Асад уходит, Асад приходит, Асад проведет выборы – вот это результат тех 14 часов. Вот моя главная печаль, мои дорогие, что мне кажется, что это были разговоры не про борьбу с терроризмом, а про то, как сохранить Асада, в каком контексте и в каком качестве. Вот это для меня большая проблема. Это совсем другое, этому радоваться не стоит.
А.Нарышкин
―
Ну, какая разница, останется Асад, или нет? Этого требуют от России, от нас с вами каких-то дополнительных вложений?
М.Ганапольский
―
Это другая тема. Эта тема называется «Асад», а мы говорили о переговорах России и США.
А.Нарышкин
―
Вы сами только что вывели на эту тему.
А.Соломин
―
Подведу итоги. 57% слушателей сказали, что с их точки зрения Россия и США должны вместе уйти из Сирии. И 43% - вместе там воевать. Я с нашими слушателями не соглашусь: если бы Россия не начала воевать в Сирии и, может быть, и выступил против того, чтобы она туда заходила. Но если Россия начала воевать в Сирии, то она создала определенные…. Понимаете, если не довести ситуацию до конца, то куча людей, желающих России отомстить, в конечном итоге, возьмут верх. И сейчас, мне кажется, уходить, не завершив эту работу, будет преступно по отношению к собственным гражданам.
М.Ганапольский
―
Единственное хочу тебе сказать – про таких как ты в Одессе говорят толстые одесситки – правда, их уже нет, они все уже уехали в Израиль и сейчас на глубокой пенсии. Таких называют «наивняк», потому что никакой победы над терроризмом быть не может. Поэтому воевать придётся, воевать придётся долго.
А.Соломин
―
Значит, это будет долгая война.
М.Ганапольский
―
Ну, да, так и будет. Можем идти дальше?
А.Соломин
―
Да.
М.Ганапольский
―
А голосование, между прочим, очень хорошее, чуть больший процент тех, чтобы уйти, и понятно, почему: никто не хочет, чтобы там гибли российские военнослужащие. Очень правильная позиция. Едем дальше.
А.Нарышкин
―
Еще одно событие – акция белорусской делегации на Паралимпиаде в Рио. Мне кажется, это единственное событие, благодаря которому мы об этой Паралимпиаде могли здесь, в России, услышать. Не потому, что Матч-ТВ и Р-Спорт объявили некий бойкот этим мероприятиям из-за того, что наших атлетов туда не пустили. Просто это соревнования такие, что их никто не смотрит – думаю, вы со мной согласитесь. Это не Олимпиада и по зрелищности это заметно уступает. Я даже не знаю, где следить за тем, что происходит. Андрей Фомочкин, сотрудник Минспорта и туризма Белоруссии, в прошлом сам спортсмен, вышел на церемонию открытия на стадионе «Мароккано» в Рио, и во время прохода своей белорусской делегации, Он держал белорусский флаг. То есть, одновременно был и российский и белорусский. И Международный паралимпийский комитет, разумеется, его за это наказал –могли наказать всю сборную, но наказали только Андрея Фомочкина, у него отобрали аккредитации, он, судя по всему, уже вернулся на родину. Но он говорит, что не жалеет о своем поступке, сделал все правильно. И самое главное, что наш паралимпийский комитет его уже отблагодарил. Вот такая акция солидарности, как правильно это было сделано.
М.Ганапольский
―
То есть, писание в пробирку продолжается. И подмена результатов в пробирке.
А.Соломин
―
Да ладно вам.
М.Ганапольский
―
В данном случае пробирка это то, когда выходит команда и идет под своим знаменем - это белорусский флаг, потому что это команда Белоруссии. Вдруг какой-то чувак, по непонятным причинам – я бы еще выяснил, на каких основаниях, вернее, как говорят «какая заинтересованность тут» - ну да ладно, правды тут не найдешь, потому что просто он белорусско-русский патриот. Он идет с русским знаменем. Это не проблема - может, он шизанулся, может, он патриот. Многое с человеком происходит на ниве патриотизма, человек сходит с ума, может убить кого-то во имя России, а может флаг вынести. Поэтому к нему у меня вопросов нет. И к международной ассоциации у меня тоже нет вопросов. Знаете, к кому у меня вопрос? Вопрос к тем, кто его отблагодарили. То есть, вдумайтесь, по сути человек нарушил международные правила - если брать формально. То есть, Россия абсолютная страна «по понятиям». Причем, эти понятия уже даже не среди народа, они среди государственных органов. Объясните мне, кто его поощрил, как называется этот орган, которые его поощрил?
А.Соломин
―
Россия считает, что отстранение паралимпийцев было против правил. И поэтому для нее правила о недопустимости политических акций во время проведения этих мероприятий, не действует. Вот и все.
М.Ганапольский
―
Вы не поняли
А.Нарышкин
―
Давайте еще раз.
М.Ганапольский
―
Я спрашиваю: кто его наградил? Нарышкин сказал, что его наградили.
А.Нарышкин
―
Я не сказал, что его наградили.
М.Ганапольский
―
Ну, поощрили.
М.Ганапольский: На самом деле, наказать надо было Российский паралимпийский комитет. Они нарушили правила
А.Нарышкин
―
Поблагодарили.
М.Ганапольский
―
Кто его поблагодарил?
А.Нарышкин
―
В нашем российской паралимпийском комитете.
М.Ганапольский
―
Значит, российский паралимпийский комитет – ему глубоко насрать на то, что человек нарушил правила олимпиады. Понимаете? Вдумайтесь в это. Патриотизм дороже.
А.Соломин
―
Поскольку вас сегодня не видно, то…
М.Ганапольский
―
Не надо, ребята, что вы смеетесь?
А.Нарышкин
―
Когда он вышел с флагом, это же не… вы понимаете, это вопрос трактовки. Кто-то видит флаг на стадионе и думает - ага, этот человек поддерживает допинг и все дела, и кровавый режим Путина. Но почему флаг России в Рио не прочитать как нечто в поддержку конкретно спортсменов?
М.Ганапольский
―
Послушай…
А.Нарышкин
―
Согласитесь, не все спортсмены были замешаны в допинговой истории – мы же не знаем фамилии этих людей.
М.Ганапольский
―
Еще раз: вот эту подмену, которую делают на каналах «Россия» и ОРТ, ты мне, пожалуйста, не продавай.
А.Соломин
―
А что, может быть есть смысл.
М.Ганапольский
―
Еще раз: является ли российский паралимпийский комитет олимпийский - является ли он членом Международного паралимпийского комитета?
А.Соломин
―
Да, является.
М.Ганапольский
―
Тогда объясните мне, какие образом нарушение правил, которые были сделаны международным паралимпийским комитетом, здесь благодарность высказывается? На уровне нашей страны.
А.Соломин
―
Потому что Паралимпийскому комитету по хрену на эти правила.
М.Ганапольский
―
Вот теперь я услышал ответ.
А.Нарышкин
―
Молодец.
М.Ганапольский
―
Следующее дело простое. Оно, конечно, заглохнет, потому что касается паралимпийцев. Но на самом деле, по большому счету, наказать надо было Российский паралимпийский комитет. Они нарушили правила. Ну, так выйдите – почему российский паралимпийский комитет не выходит из международного?
А.Нарышкин
―
Кстати, белорусский паралимпийский комитет сделал хитро: если бы они всем дали по флагу российскому, тогда это действительно солидарность. А так это выглядит как действительно такой наш приход - вышел безумец с флагом.
М.Ганапольский
―
Да, безумец. Хорошо.
А.Соломин
―
Самое главное, как мне кажется – кто что хочет, тот пусть и делает. Это не преступление. Да. Это политическая акция.
А.Нарышкин
―
Скажи еще спасибо, что никого не убил.
А.Соломин
―
Случай с паралимпийцами был настолько в медиа, что скрыть эту ситуацию было невозможно.
М.Ганапольский
―
А кричать на меня обязательно?
А.Соломин
―
И отсутствие российской сборной на церемонии открытия уже само по себе есть политическая акция.
М.Ганапольский
―
Демагогия, которая все больше и больше тебя охватывает.
А.Нарышкин
―
Подождите. Я хочу еще немножко потопить за Фомочкина и за тех людей, которые хотели, может быть, выйти с российскими флагами.
М.Ганапольский
―
Хватит.
А.Нарышкин
―
Почему так получилось? Сколько было паралимпийских команд из бывшего СССР. Почему только Белоруссия? Потому что Белоруссия ближе всего к нам, самый братский-братский народ? Почему больше никто не вышел? Почему больше никто не выпустил по одному такому своему Фомочкину: ну, правда, это обидно. А лишение его аккредитации – отличная цена за поддержку спортсменов. Не Паралимпийский комитет России, который много всяких дел наворотил и никак не выводил всю эту историю в медиа, и поэтому наши спортсмены не отправлюсь - потому что они плохо боролись, юристов у них не было нормальных.
А.Соломин
―
Сейчас тебе позвонят юристы и скажут тысячу раз, как ты неправ.
А.Нарышкин
―
Твои юристы?
А.Соломин
―
Нет. Российский паралимпийский комитет очень любит говорить о том, что они все делают правильно. Я о другом хотел сказать - вот с чем я согласен с Ганапольским – это с тем, что….
М.Ганапольский
―
Скажи одну верную фразу: во всем согласен.
А.Соломин
―
Нет, увы.
М.Ганапольский
―
Неужели мой тезис о том, что часть. Белорусский паралимпийский комитет, который является частью международного паралимпийского комитета не должен был такого делать? А российский паралимпийский комитет не должен был выносить ему благодарность. Еще раз: это можем сделать мы с тобой. Путин, Медведев, патриоты.
А.Соломин
―
Мне кажется…
М.Ганапольский: Понимаю, почему никто не говорит - потому что каждый держится за свое место
М.Ганапольский
―
Послушай, неужели непонятно то, что я говорю?
А.Соломин
―
Нет, вы меня не понимаете. Мне кажется, что проявление солидарности по любому вопросу не является чем-то, что человека унижает или не красит его, во всяком случае.
М.Ганапольский
―
Мыс тобой говорим на разные темы.
А.Соломин
―
А вот паралимпийский комитет России, который рьяно поддержал эту акцию, здесь, мне кажется, мог быть достаточно скромнее. Все-таки тему эти правила должны быть известны.
А.Нарышкин
―
Кстати, мог бы Кремль и Песков быть скромнее. Потому что они поддержали идею нашего ПКР дать «Орден дружбы» этому белорусскому Фомочкину.
М.Ганапольский
―
А ему дают орде н Дружбы?
А.Нарышкин
―
Поддержали идею. Пока не дал.
М.Ганапольский
―
Чувак нарушил правила МОК. И ему не просто сказали «молодец», а еще существует идея дать ему орден или медаль? То есть завтра любой, кто нарушит правила и будет с российским знаменем бегать там, где нельзя, будет получать по ордену? А вы знаете, что орден это государственная награда и ты льготы получаешь по оплате коммунальных услуг на 50%.
А.Нарышкин
―
Живя в Белоруссии, он будет в России получать льготы.
А.Соломин
―
Мы не можем больше – у нас новости.
М.Ганапольский
―
Давайте.НОВОСТИ
М.Ганапольский
―
Продолжаем программу. Переходим к следующей теме?
А.Соломин
―
Давайте.
М.Ганапольский
―
«Герой недели», давайте.
А.Соломин
―
«Герой недели» на этой неделе настоящий герой. Мы узнали из СМИ, что дагестанского полицейского Магомеда Нурбагандова, посмертно представят к награде за мужество. Собственно поступок, который он совершил, мы решили отметить сегодня в программе. Это будет сегодня единственный «герой», но мне кажется, что это того стоит. «О последних минутах, - я цитирую газету «Ведомости», - жизни Нурбагандова стало известно из записи с телефона боевика, который был убит в ходе спецоперации. Полицейский был убит 10 июля этого года. По мнению МВД, он погиб мужественно. Далее цитата сообщения ведомства: «В записи на телефоне четко видно и слышно, как вооруженный бандит под дулом пистолета пытается заставить полицейского говорить на камеру, чтобы его друзья и братья ушли из правоохранительных органов. Нурбагандов, обращаясь к родственникам и близким, сказал: «Работайте, братья». После этих слов в полицейского преступник выстрелил, человека посмертно представили к награде за мужество. Его убили недалеко от села Сергакала. Магомет Нурбагандов, дагестанский полицейский.
М.Ганапольский
―
Я бы хотел прокомментировать это. То есть, конечно, просто слов нет, если действительно это правда, если это не придуманная история, то вот он, настоящий герой. Но опять же - у нас политическая передача. Поэтому смотрите, какая история. Радиослушатели этого не знают, но когда мыс вами сидим и пытаемся до эфира найти участников наших рубрик, то самое тяжелое – найти героя. Одно время у нас была такая история - герои были иронические, типа « ну, ты и герой». То есть, брали каких-то людей, которые на самом деле позорные люди совершали позорные поступки. Но мы их называли «героями» в ироническом смысле. А потом мы договорились – не помню, в какое ревмя – что мы будем пытаться найти героя. И сегодня у нас, конечно же, настоящий герой. Но есть одна вещь, которая… ну, как сказать? – то есть, есть вещь, которая вводит в грусть – его гибель. А есть вещь, которая портит настроение: у нас очередной герой погиб. Вот как герой, так он гибнет. А мы все время пытаемся на эту рубрику найти человека созидания. Вот человек, который – ну, как Стаханов. Ну, конечно, историю со Стахановым вы знаете, что там 500 миллионов человек работали на него, чтобы он сделал свою чудесную добычу угля.
А.Нарышкин
―
Но этот полицейский герой не потому, что погиб, а потому, что у него были убеждения, которые привели к гибели.
М.Ганапольский
―
Нет, конечно.
А.Нарышкин
―
У него была принципиальность. Такие люди есть, к счастью.
М.Ганапольский
―
Да, но просто, понимаешь…
А.Нарышкин
―
Они среди нас живут, и думаю, их много.
М.Ганапольский
―
Да, наверное. Но что же они себя не представляют, эти люди? Вот, блин, например, я вам прочитаю такое сообщение. Герой должен себя проявить, правильно? Вы сейчас говорите правильно, а я открываю сайт «Ньюз.ру.ком» и читаю: «От министра финансов: Резервный фонд будет израсходован в 2017 году». Дальше очень короткий текст: «В следующем году, по словам Алексея Лаврова, покрывать дефицит бюджета придется за счет средств Фонда национального благосостояния, который сейчас используется для покрытия дефицита Пенсионного фонда». Вот я вам задаю вопрос, Нарышкин и Соломин, где тот герой, который возьмет этого национального лидера за холку и скажет ему: ты знаешь, что Резервный фонд будет израсходован в 2017 году? И что ты собираешься делать по этому поводу?Почему я говорю, что у нас с вами герои только мертвые, по могилам валяются? А живых героев, которые бы страну спасли, которые ходят рядом с этими чудовищами, которые гнобят страну и валят ее, этих героев нет. А мы с вами читаем от зам.министра финансов: «Резервный фонд будет израсходован в 2017 году». И что мы с вами будем делать? почему никто не говорит, как не израсходовать резервный фонд в 2017 году? Как его пополнить? Понимаю, почему никто не говорит - потому что каждый держится за свое место.
А.Соломин
―
Нет, вы здесь ошибаетесь.
М.Ганапольский
―
Вдумайтесь: корабль идёт на рифы. Вся команда на месте, капитан на месте и корабль успешно идет на рифы. Вместе с вами, вместе со мной идет корабль на рифы. И нет героя, который скажет: «А король голый». А он уже не просто голый, он уже без шкуры, уже ничего нет, нет его вообще – никто не занимается страной. Нет правительства, нет президента, чтобы взять и сказать: ребята, а как мы будем жить через 3-4 года? То есть, вдумайтесь: зам.министра финансов. Это он кому говорит? Нарышкину, Соломину и Ганапольскому/?
А.Соломин
―
Кому-то.
М.Ганапольский
―
Это катастрофа.
А.Соломин
―
Там есть другие сообщения.
М.Ганапольский
―
В этой стране нет героев. Нету. Сдохли все они.
А.Соломин
―
Там есть другие сообщения от того же Минфина с предложениями по поводу того, откуда взять деньги. Я вам потом их пришлю. Просто мне кажется, что вы здесь накинулись на Лаврова, зам.министра, почем зря. Но с вами абсолютно согласен по поводу того, кто возьмет за холку, как вы сказали, национального лидера. А я вам скажу, кто - вот есть выборы, и на этих выборах есть люди не запуганные вышестоящим начальством.
М.Ганапольский: Не знаю, почему ушел Астахов - может, он ушел, может, его ушли
М.Ганапольский
―
Бла-бла-бла.
А.Соломин
―
Они имеют все необходимые инструменты для того, чтобы взять за холку власть, которая правит в этой стране.
А.Нарышкин
―
В смысле? Как это? Это очень интересно сейчас от Соломина. И как это будет? Сейчас, 18 сентября, избирателям надо что-то сделать?
А.Соломин
―
А как по другому? Избиратели регулируют этот вопрос. Вопрос национального лидера это вопрос его избирателей.
А.Нарышкин
―
То есть, если ты переживаешь насчет пустеющего Резервного фонда, то, пожалуйста, 18 сентября….
А.Соломин
―
Да, и все. И не надо поднимать самолеты в воздух, вилы в руки брать. Иди и голосуй. Вот и все.
А.Нарышкин
―
Ну да.
А.Соломин
―
Вот и все. Давайте перейдем к следующей теме?
М.Ганапольский
―
Поехали. «Редиска недели».
А.Нарышкин
―
Я вот сейчас подумал, что Соломин именно тот человек, который в вое время сможет взять Путина или другого президента за холку и призвать его к ответу. Я чувствую в тебе такой потенциал, избирательный. Но не о тебе сейчас, хотя у тебя были какие-то «редисочные» заявления. «Редиска недели» - Анна Кузнецова, новый омбудсмен, дама, которая пришла на смену Павлу Астахову. Мы гадали несколько месяцев, чуть больше месяца, кто сменит Павла Алексеевича. Так вот это Анна Кузнецова, довольно молодая, из Пензы, у нее шесть детей, а лет ей всего 34. Высшее образование по специальности психология, замужем за священником, против абортов, руководит фондом «Покров», - содействует сиротам, все дела. Занимается распределением президентских грантов. Очень много разных постов и перепостов по поводу Анны Кузнецовой я вижу в «Фейсбуке», даже сам, грешным делом, в этом поучаствовал. Потому что есть у нее такие заявления возмутительные. Потому что вот ушел Павел Астахов - у Астахова был бекграунд, мы помнили все его заявления мерзкие и разные спорные, противоречивые. Астахов нас бесил.А тут Анна Кузнецова только пришла, и мы сразу быстро все вместе покопались в ее биографии, изучили ее интервью и нашли что-то от 2008 году про «телегонию» – это какая-то лженаука. Потом в интервью она сказал, что будет поддерживать закон «Димы Яковлева», будет его развивать или что-то в этом духе. В общем, насколько я понимаю, все ополчились. Кто-то говорит, что рано делать выводы, Кузнецова только несколько дней омбудсмен. Кто-то говорит – даже моя бабушка в «Фейсбуке» написала: как может человек в 34 года с шестью детьми заниматься вопросами защиты детей? Занимайтесь своими детьми. Это не про то, что женщины не должны строить и делать свою карьеру. Но ты молодая, у тебя шесть детей, они маленькие. Как тебе хватает на все время? Ну, может быть, ты гений, что меня здесь беспокоит? – хочу порекомендовать слушателям более или менее трезвый взгляд на эту персону – почитайте интервью на РБК с Анной Кузнецовой. Там подробно на все вопросы она отвечает. Просто чтобы не было у вас неточных источников, сомнений – верная из нее цитата, или неверная. Она на многие вопросы отвечает в интервью. Меня беспокоит в Анне Кузнецовой не она сама – я верю, что, наверное, она с помощниками сможет заниматься вопросами защиты детей. Тем более, если детей много, наверное, детские проблемы ей не чужды. Но меня беспокоит вектор, заданный нашим президентом – мы меняем министра образования, у нас приходит женщина с какими-то патриотическими и православными взглядами. Думаю. Никто не будет спорить, что Анна Кузнецова тоже православная до самых… до мозга костей. Вот это что такое? Почему у нас такие должности, связанные с детьми, и там все время православие? Православие, православие и православие. Я не против православных, не говорю, что нужно мусульман ставить на эти должности, что ты ржешь?
А.Соломин
―
Про православных было хорошо.
А.Нарышкин
―
Убедительно было. Просто что это за вектор? Почему глубоко верующие люди - и новый министр образования и Кузнецова, к таким относятся? Почему они занимают должности? То есть, Церковь приходит во власть?
М.Ганапольский
―
Давайте вопрос зададим слушателям. Зададим наш фирменный вопрос. И сейчас будет голосование в этом стиле.
А.Нарышкин
―
Кто больше подходит на роль детского омбудсмена - покинувший этот пост Павел Астахова - 660-06-64, или новый человек на этой должности, Анна Кузнецова - 660-06-65. Просто проанализируйте все, что вы знаете про Астахова, и представьте, каким омбудсменам может быть Кузнецова, вспомнив все еще заявления.
М.Ганапольский
―
Хотел бы небольшой комментарий из двух частей. Во-первых, предлагаю всем прочитать в «Фейсбуке» пост Сережи Пархоменко, который все это дело описал. Понимаете, Нарышкин сейчас рассказал, как, по сути, было это назначение. Не знаю, почему ушел Астахов - может, он ушел, может, его ушли. Но смотрите: подумали – кого нового? Какой-то референт пришёл и сказал. И заметьте, по-отдельности то, что ты сказал, Нарышкин – она вторая после Бога: шестеро детей, руководит благотворительным фондом, православная. Причем, активная. То есть, что значит «православная»? Это человек четких моральных принципов.
А.Нарышкин
―
Да.
М.Ганапольский
―
Представь себе, если ты был бы Путиным и у тебя на это дело 3,5 минуты…
А.Нарышкин
―
Не было бы сомнений – только она.
М.Ганапольский
―
А сомнения появились потом, когда вылезла матка, то есть, ее идея, которой она придерживается, что при многочисленных половых связях женщин…
А.Нарышкин
―
Как-то это двусмысленно прозвучало.
М.Ганапольский
―
Ну, хватит, ребята, вы ведете себя непотребно, это очень серьезная вещь. Эта женщина будет заниматься детьми. Дело не в том, что у нее шестеро детей и у нее не будет времени. Она начала с того, что она торжественно заявила, что позорный закон «Димы Яковлева» это прекрасно, и что его надо расширить и углубить, то есть, кроме того, что появился второй Астахов, кроме этого появился Астахов, только чуть сектантский. Потому что все больше и больше власть в России сектанты захватывают. И вот мы сейчас с вами видим такого человека. И у меня возникает вопрос: дело защиты детей это дело субъективное. И от личности зависит очень много. Например, ты будешь защищать ребёнка, или нет, или группу детей. На каких позициях ты будешь стоять? Вы говорите все время, что стало что-то новое. Нет ничего. Просто самодержавие-православие-народность. И все, больше ничего нет. Это критерии, по которым просовывают во власть людей. И их сейчас будет все больше и больше. Печальная и очень тревожная история.
А.Соломин
―
Мне кажется, что в данном случае это не пост министра образования, на котором требуется, безусловно, прогрессивный человек и как мне представляется, Ольга Васильева туда не подходит, на этот пост. В данном случае я бы абсолютно не был против фигуры Анны Кузнецовой на этом посту. Но ее поддержка закона «Димы Яковлева» многое говорит о человеке. И единственное, я бы хотел сказать, что под «развитием» она подразумевала развитие института усыновления в России, то есть то, чем, безусловно, надо заниматься. Но как мне кажется, закон «Димы Яковлева» имеет четкую политическую привязку к акту Магнитского, что его смысл категорически сразу опошляет.
А.Нарышкин
―
Итоги голосования: 69% процентов говорят, что лучшим омбудсменом был бы ушедший Астахов. 31% голосует за Кузнецову. Знаете, это очень некрасивая история – сколько из вас подписывали петицию за отставку Астахова? Вы что думали, блин, кто придет ему на смену, кого себе представляли на этом месте? Какая чушь.
М.Ганапольский
―
Почему ты людей ругаешь?
А.Нарышкин
―
Потому что люди требовали отставки Астахова и как наивные ослики думали, что придет какой-то… ну, не знаю, совершенный человек, либерал, и всем угодит. Фиг вам. Вот пришла Кузнецова, Живите теперь с ней.
М.Ганапольский
―
На самом деле, если плохой чиновник, то люди собираются и пишут петицию. Кто ж знал, что власть устроена так, что вместо одного крокодила пришел другой крокодил? Можем идти дальше?
А.Соломин
―
Да. И сразу перейдем к Евгению Киселеву с его политической репликой.
Е.Киселев
―
Впервые за очень долгое время среди трех главных тем переговоров России и Америки российская гибридная война против Украины и многое другое, с Россией связанное: Трамп восхищается Путиным, его противники негодуют, заявляя, что комплименты в адрес главы российского режима. Звучащие из уст кандидата-республиканца, являются чуть ли не угрозой национальной безопасности США. Оппоненты Клинтон, в свою очередь, обвиняют ее в том, что в случае победы на выборах она чуть ли не собирается развязать войну против России, что, на мой взгляд, является полной чушью, особенно если учесть, что на эту тему наиболее красноречиво высказываются немногочисленные сторонники сближения с Россией, нередко поддерживающие обширные связи с Москвой, имеющие там деловые и личные интересы.Влиятельные американские СМИ пишут о возможной причастности хакеров, связанных с российскими спецслужбами, к атакам на сервера национального комитета демократической партии США и других американских ведомств, ссылаясь на источники в американской разведке и высших эшелонах власти. Дело дошло до того, что на днях самому путину пришлось оправдываться в интервью агентству «Блумберг». Путин, разумеется, все отрицал, заявив, что правительство России не причастно к хакерским атакам. А что, вы ожидали, что он признается? Но при этом Путин сделал в этом интервью удивительное заявление: по мнению президента, важно не то, кто взломал, а что именно было опубликовано, «важно, что было предъявлено общественности, вокруг этого должна вестись дискуссия на самом деле, не нужно уводить внимание общественности от сути проблемы, подменяя какими-то второстепенными вопросами, связанными с поиском того, кто это делал». Ни фига себе вот тебе и «второстепенные вопросы» - действительно, не дай бог, докопаются до сути.
Как тут не вспомнить историю с Крымом? Наотрез Путин отказывался признать, что в операции по аннексии Крыма участвовали российские военные: никаких российских военных там, по первой версии Путина, не было. Были только местные силы самообороны, переодетые в военную форму, купленную в ближайшем магазине. История про форму из магазина, как мы помним, стала мемом. Потом Путин признался, что военные все-таки там были, оказывали поддержку. А вот когда все уже окончательно закончилось, когда Крым был присоединен и это сошло Путину с рук, он, наконец,. Признался, что захват Крыма был полномасштабной военной операцией, которой он руководил лично, и что в ходе этой операции даже рассматривался вопрос о приведении в повышенную готовность российских ядерных сил.
Думаю, однако, что попытки вызвать хаос в американской предвыборной кампании с помощью хакерских атак и иных способов вмешательства, в отличие от истории с Крымом, не будут иметь никакого успеха и у Путина не будет повода для торжествующего победительного куража. А о проваленных спецоперациях не похваляются.
М.Ганапольский: Самый большой вопрос: что дальше будет? Или будем надеяться на Путина, который «все сделает»?
А.Соломин
―
Это был Евгений Киселев и его реплика.
М.Ганапольский
―
У нас осталось 40 секунд, поэтому просто скажем – например, Набиуллина призвала не рассчитывать на внезапное улучшение внешнеэкономических условий. А на «не внезапное» можно рассчитывать? Вообще, можно рассчитывать на что-то, или нет? Это остается самым большим вопросом: что дальше будет? Или будем надеяться на Путина, который «все сделает»? А если у него не получится? Как-то все уперлось в одного человека. Это, на мой взгляд, какое-то безумие в 2016 году. Алексей Нарышкин, Алексей Соломин, Матвей Ганапольский. До встречи через неделю. Спасибо.