Ганапольское. Итоги без Евгения Киселева - 2015-10-11
М.Ганапольский
―
Здравствуйте. У меня большой праздник – я стал героем главных российских телеканалов. Поясню: я на Украине, на телеканале «Ньюз уан» каждый вечер веду итоговую программу. Она идет два часа в прямом эфире. И в этой программе предусмотрены прямые телефонные звонки, в них зрители высказывают свое мнение о событиях дня. Так вот позвонила одна слушательница, назвала Порошенко и Обаму нехорошим матерным словом. Я возразил, что не позволю президентов оскорблять в эфире. Мы с этой дамой расстались. И передача успешно пошла дальше.Но тут проснулся идеологический отдел Кремля, и как по заказу, вырезав этот кусок, сляпали сюжет, где радостно показывали, как украинцы ненавидят своего президента и как они ненавидят Обаму. Ну и показали это, естественно, на главных государственных и не сосем государственных каналах. По этому поводу можно сказать две вещи: во-первых, спасибо Кремлю за централизованный пиар моей программы - те, кто смотрел, узнали, что я веду шоу в прямом эфире. Смотрите его и дальше, звонки мы не отслушиваем, так что звонят те, кто и Порошенко и Обаму любят и те, кто их терпеть не могут, и все свободно говорят.
А второе – я предлагаю руководителям государственных телеканалов российских сделать хотя бы маленькую программку, где будут прямые звонки. Только чтобы звонки были не заготовленные, а реальные. Вот тогда вы и услышите, что думают зрители о Путине, Медведеве и российской политике. Только никогда кремлевское телевидение такой программы не сделает, потому что звонков и правды, которая прозвучит, боятся, как огня. А я не боюсь, так что звоните мне каждый вечер с 20 до 22.00 на канал «Ньюз уан», - обязательно дам вам слово.
Это программа «Итоги недели без Евгения Киселева», в которой журналисты «Эха» выбирают наиболее важные темы для последующего голосования радиослушателей. Сегодняшний состав: Алексей Соломин, Леся Рябцева, Матвей Ганапольский. Здравствуйте.
Л.Рябцева
―
Здравствуйте. Передачу просто превратили в голимую рекламную кампанию своей собственной передачи. Не на «Эхе» причем.
М.Ганапольский
―
Это слабое отражение того, что сделали кремлевские каналы.
Л.Рябцева
―
Ну, спасибо.
А.Соломин
―
Самое интересно, что если бы вы этого не сделали, то мы бы прорекламировали все кремлёвские каналы с упоминанием о том, что наконец-то они вернули слово Ганапольскому.М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Для Майдана в стране должен быть дух Майдана. В Белоруссии его нет
Л.Рябцева
―
А так Ганапольский прорекламировал кремлевские каналы.
М.Ганапольский
―
Я мечтал, чтобы оно мне говорило центральное телевидение – хоть шкуркой, хоть тушкой. Получилось и тем, и этим. Переходим к первой теме - «Событие недели». Событие недели давайте.
А.Соломин
―
Замечательное событие недели, красивейшая история - Лукашенко обещает санкционную амнистию, если выборы пройдут спокойно. И пока, кажется, выборы в Белоруссии - президентские выборы, - проходят спокойно. И, в общем, в Белоруссии все для этого готово: главный оппозиционный кандидат не такой уж оппозиционный, и кажется, в свою победу особенно не верит, и уж тем более, на улицы не собирается народ выводить. А те люди, которые выводили народ на улицы, они в выборах участия не принимают, и предлагают эти выборы игнорировать. Всем хорошо, и кажется, наш светлый Батька. Лукашенко, Александр Григорьевич, скоро станет въездным и в европейские страны, и разговаривать с ним будут по-другому, и деньги американские зеленые в эту страну потекут рекой.
Л.Рябцева
―
Либо в его карманы.
А.Соломин
―
Ну, это второй вопрос.
М.Ганапольский
―
Я не слышал то, что сказала Рябцева.
Л.Рябцева
―
Вы просто не хотите меня слушать. Как обычно.
М.Ганапольский
―
Некорректно.
А.Соломин
―
Некорректно. Так вот, замечательная история – Лукашенко, кажется, перестанет быть «последним диктатором Европы», уступив это место, это счастливое звание…
Л.Рябцева
―
Сейчас осторожнее.
А.Соломин
―
Славному лидеру евроазиатской страны.
Л.Рябцева
―
Молодец. Выкрутился.
М.Ганапольский
―
Действительно, это удивительная способность Лукашенко сидеть на нескольких стульях. Хочу сказать, что, во-первых, не забудем, что Беларусь это составная часть этого объединенного государства России и Белоруссии, на которое тратятся огромные деньги, и смысл в котором Кремль как бы видит, что он есть. Кремль говорит: давайте мы там построим военную базу? Лукашенко говорит: нет, мы военной базы там строить не будем. И вот я думаю, - как такое может быть? Правой рукой Лукашенко поддерживает Украину и заявляет, что - помните, у него было даже заявление, что не дай бог, кто-то покусится на белорусскую землю - мало не покажется. И тут же всякие верноподданнические всякие слова говорит по поводу Путина.Мне интересно, каким образом в одном человеке соединяется все это. Ну и, конечно, белорусы – спокойные, умные, размеренные. Они, безусловно, отдадут свой голос, думаю, Лукашенко.
Но тут ты сказал важную вещь: оппозиция выборы игнорирует. А если она игнорирует, то возникает вопрос – а за кого голосовать, кроме Лукашенко? Вот такая история.
А.СОЛОМИН: Считаю низким для себя вообще дискутировать на тему своей любви к родине
Л.Рябцева
―
Ну, один кандидат.
А.Соломин
―
Кандидаты есть симпатичные. Та же Татьяна Короткевич своей позицией вызывает определенную симпатию у тех людей, которые как раз не представляют собой радикалов от оппозиции, которые устали, может быть, в каком-то смысле от бесконечного преследования радикально настроенных групп людей. И которые, конечно же, смотрят на Украину.Кстати, мало кто обращает внимания, но в Белоруссии и сами оппозиционеры утверждают, что возможность Майдана будет на руку только Кремлю и отрицают возможность Майдана в Белоруссии, как раз исходя из того, что этого будет выгодно Кремлю.
М.Ганапольский
―
А зачем в Белоруссии Майдан, не понимаю?
А.Соломин
―
Как – зачем?
М.Ганапольский
―
Майдан это вещь особая. Для Майдана в стране должен быть дух Майдана. А в Белоруссии его и в помине нет.
Л.Рябцева
―
А мы лицом не удались.
А.Соломин
―
Помните, что было в 10-м году, помните, как люди маршем пошли, потом стояли.
Л.Рябцева
―
Стояли, и все.
А.Соломин
―
Нет, а потом их разогнали, посадили по автозакам. Посадили оппозиционеров, выпустим некоторых из них предусмотрительно перед выборами.
М.Ганапольский
―
Так вот Майдан, который осужден российскими властями – я не хочу его пиарить, просто сказу – тем и отличается Майдан от выступления какого-то, или какой-то демонстрации, что демонстрацию и выступления можно свинтить, а Майдан - нет. Тем он и отличается. Ну как, будет опять Лукашенко, и дай ему бог здоровья, - он с Коленькой будет прекрасно ходить на все мероприятия, Коленька будет здороваться с высшими руководителями стран. Я считаю, что это вполне нормально.
А.Соломин
―
И играть с ними в гольф.
М.Ганапольский
―
Вот интересно, давай спросим «Нотр дам де Пари», нашу даму из Парижа, Рябцеву.
Л.Рябцева
―
Чо?
М.Ганапольский
―
Не «чо», а «шо».
Л.Рябцева
―
Перепутала эфир, простите.
М.Ганапольский
―
Мы назвали это «событием». И, в общем, это событие реальное - выборы в соседней стране, где снова будет президент, тот или не тот. Говорим: будет Лукашенко. А получается так - разве это событие?
Л.Рябцева
―
Нет, вообще не событие. Я удивляюсь, что мы это называем еще и «выборами». Единственное событие здесь знаете, в чем? В том, что Лукашенко поворачивается лицом к Западу вот этим своим ходом и жопой к России, - вот что я думаю, главное событие.
М.Ганапольский
―
Ну, я бы просил бы тебя.
А.Соломин
―
Я бы не назвал это место жопой.
Л.Рябцева
―
А чем бы ты это назвал?Л.РЯБЦЕВА: Лукашенко поворачивается лицом к Западу и жопой к России
А.Соломин
―
Я бы сказал «полуоборотом» таким, и легонько даже улыбаясь, прищур у него есть такой в каком-то смысле. Ты все-таки не забывай, что мыс Белоруссией практически единое государство с двумя лидерами при этом.
Л.Рябцева
―
Я не могу представить себе, что кто-то из российских чиновников пошел и раскланялся перед Евросоюзом. У нас другая сейчас тактика.
А.Соломин
―
Кстати, - с точки зрения Евросоюза это вообще нормально? У вас человек, который идет на 5-й срок, который оппозиционеров сажал в тюрьму.
Л.Рябцева
―
А теперь он хороший.
А.Соломин
―
И вдруг – раз, щелкнули пальцами, - он же хороший.
Л.Рябцева
―
Ну и нормально, - санкции снимаем, все.
А.Соломин
―
Конечно, какие санкции?
Л.Рябцева
―
Ну, может, он помолился где-то. Соломин, ты ничего не понимаешь. Надо просто у него спросить, как он это сделал.
А.Соломин
―
А я предлагаю тогда Асада потерпим сейчас, пройдет несколько лет, Асад останется на посту президента.
Л.Рябцева
―
Станет благоразумнее, одумается.
А.Соломин
―
Да, повернется к Западу лицом.
Л.Рябцева
―
И надо его простить так же, конечно.
А.Соломин
―
Да. И помянет тех, кто был убит в Хомсе, и пожалуйста, тут и нужно его простить.
М.Ганапольский
―
Да, именно так.М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это удивительная способность Лукашенко сидеть на нескольких стульях
А.Соломин
―
Конечно.
М.Ганапольский
―
Потому что это политика, а не дворовые склоки.
Л.Рябцева
―
Понял?
М.Ганапольский
―
Давай, я задам тебе вопрос. Представим себе, что наложены санкции на Российскую Федерацию – Путин уходит из Донбасса, возвращает Крым. Вопрос – разве санкции будут существовать? Нет, не будут, они будут сняты. И с Лукашенко, который выпустил оппозиционеров, если не ошибаюсь, амнистировал их. Ну да, он неприятный, может быть для кого-то скользкий человек. Но одно дело относиться к нему как к Лукашенко, другое дело, как относиться к нему как высшему руководителю Белоруссии, который сейчас – если для него все будет в порядке – он будет выбран большинством значительным на абсолютно легитимным выборах. Вопрос, - по какой причине на него должны быть наложены санкции? Потому что он Лукашенко, у него фамилия такая, или потому, что он Коленьку везде с собой возит?
А.Соломин
―
Потому что он совершает определенные действия.
Л.Рябцева
―
Но он же сейчас не совершает. Он перестал их совершать.
А.Соломин
―
О чем мы и говорим – санкции инструмент внешнего влияния на политику страны
М.Ганапольский
―
Для того чтобы политика была изменена. Он изменил политику. Пожалуйста, г-жа Короткевич – она абсолютно спокойно проводит митинги, демонстрации – ну шучу, - не митинги и демонстрации, но спокойно агитирует, занимается спокойной политической деятельностью. Еще раз: да, он скользкий. Лукашенко, да, он выскальзывает из рук, да, сегодня он говорит одно, завтра – другое. Но он сделал то, из-за чего на него были наложены санкции – он дал задний ход. Вопрос – зачем нужно продолжать санкции против него? Ведь санкции - это инструмент давления, чтобы была изменена политика. А если она изменена, то что, дальше просто тупо мстить?Л.РЯБЦЕВА: Алексиевич и я думаем по-другому
Л.Рябцева
―
Хочу вам ответить цитатой из Алексиевич, она сказала как раз по поводу этой истории с Евросоюзом. Она сказала: каждые 4 года новые европейские чиновники приходят к власти и думают, что могут решить проблему Лукашенко, не зная, что он человек, которому нельзя доверять. Советский человек, который никогда не изменится. Поэтому вы можете считать, конечно, что он изменился и поэтому с него можно снимать санкции, а Алексиевич и я думаем по-другому.
М.Ганапольский
―
Девушка, это грубо то, что ты сказал. Или ты не поняла, что я сказал? Тебе говорят: не пойдешь в кино, пока ты не наденешь шапку. Хорошо, ты надела шапку. Продолжать тебя не пускать в кино? Не понимаю.
Л.Рябцева
―
Но он же не поменялся. Он надел шапку, а на самом деле не хотел надевать шапку, и дальше не будет надевать шапку. Сделал вид, что надел шапку, вот, что он сделал.
М.Ганапольский
―
Собака, как ты знаешь, подавать лапу не хочет. Ей за это корм дают. А ей, может быть, лапу подавать не хочется.А.СОЛОМИН: Сноудену больше не хочется зимовать в России. Лучше в тюрьму
Л.Рябцева
―
Вы сравнили Лукашенко с собакой и в этом ваша ошибка.
А.Соломин
―
Вы говорите только сейчас не о собаках и людях, я напомню, а о международных отношениях, о суверенных странах, которые принимают как будто бы самостоятельные решения. Меня пугает в этой истории абсолютный формализм. Я - за то, за мир во всем мире.
М.Ганапольский
―
А ты проведи голосование. Давай не тянуть тему, чтобы не ходить по кругу, спроси по поводу санкций – стоит их отменять, или нет, если Лукашенко поменял. Внутри себя он может думать все, что угодно – это его проблемы. Он может ненавидеть Обаму, называть его всеми нехорошими словами, а на самом деле он меняет свою политику. Значит, поменял политику - снимаем санкции.
А.Соломин
―
Он талантливый, я с этим не спорю. Следует ли Западу снимать с Лукашенко санкции, если он, Лукашенко, поворачивается к нему, к Западу, лицом. Если следует снять санкции - 660-06-64, если не следует снимать санкции - 660-06-65.
М.Ганапольский
―
За этой феерической образностью - «поворачивается лицом» - понятно, что имеется в виду: он выполняет то, что от него требовали, за что были санкции. Да, он их выполняет. Ну, неприятный, нехороший, но выполняет. Если он их выполняет, следует ли снимать санкции? Простой вопрос. Это политика, это не сосед по кухне.
Л.Рябцева
―
Объясните мне, пожалуйста, глупой девочке – если он так сделать может, мы же так сделать не можем. Получается, кто из нас мудрее? Он? Или он более свободен в своей политике, нежели наша страна и наши властители?
М.Ганапольский
―
Ну, он же не брал Крым. Кроме того, политика у него совсем другая. Ведь Путин не делает принципиально. Он же, когда его гнут, он как пружина распрямляется и не гнется.
Л.Рябцева
―
Лукашенко более свободен?
М.Ганапольский
―
Ну как, конечно свободен. А что ему?
А.Соломин
―
Тогда очень простой ход: оставьте Башара Асада на своем месте, дайте ему возможность исправиться, поверьте в него, вдохните в него новую жизнь.
Л.Рябцева
―
Приголубьте.
М.Ганапольский
―
И через пять лет – конечно. Зачем вам эта анитасадовская коалиция, оппозиционные силы? Пожалуйста, у вас есть конкретный пример, как вы можете свое мнение о человеке менять. Он пятый срок уже сидит на своем посту, пересажал кучу людей, побил дубинками того, кто ему неугоден. Но если он вам становится угодным, вы можете всегда все это сделать.
М.Ганапольский
―
Алеша, ты же понимаешь, что в принципе, США и Европе годится любой лидер, если он не перешагивает какую-то черту. Значит, если с Асадом разговоров уже нет…
А.Соломин
―
Если он его устраивает.
М.Ганапольский
―
Если с Асадом разговора уже нет, значит, Асад перешел какую-то черту, которая - не в нашем понимании, а в понимании тех стран, которые требуют его ухода, - он эту черту перешел. И уже назад дороги нет. В этом проблема. Потому что все эти лидеры – от них требуют только прозрачности, чтобы было понятно, что ты там делаешь. Что у нас с голосованием?Л.РЯБЦЕВА: Вы сравнили Лукашенко с собакой и в этом ваша ошибка
Л.Рябцева
―
Очень добрые все какие-то - 74% говорят, что нужно снимать санкции с Лукашенко.
М.Ганапольский
―
И правильно.
А.Соломин
―
А 26% выступают против этого. И я с ними.
М.Ганапольский
―
Если Путин даст задний ход…
Л.Рябцева
―
Да не даст.
М.Ганапольский
―
Минутку. «Даст – не даст» - ты его родственница, что ли?
Л.Рябцева
―
Конечно.
А.Соломин
―
Близкая.
М.Ганапольский
―
Если он даст ход назад и санкции не будут снимать, то я буду первый, кто поднимет голос по поводу того, что эти санкции абсолютно несправедливы. Вспомните, кстати, поправка Джексона-Вэника – абсолютно все в России говорил, даже заправские либералы, что пора эту поправку отменять, потому что советские евреи давно уехали, и эта поправка была просто как элемент давления – она висела. И все. Взяли, ее убрали.Санкции - они за что-то, если предмет уходит, уходят и санкции в этом смысле. Давайте дальше - «Герой недели». Очень интересная тема, давайте.
Л.Рябцева
―
Про Сноудена начнем. Эдвард Сноуден сообщил, что готов вернуться в США, и более того, даже готов сесть в тюрьму и предстать перед судом – он это сказал на неделе в интервью ВВС. В общем, история в том, что если он вернется и признается, что разглашал информацию, которую не должен был, то его автоматически признают виновным. Но после того как генпрокурор США сказал, что возможно заключение сделки с правосудием, Сноуден решил, что нафиг жить в Росси, можно уже и вернуться домой.
М.Ганапольский
―
Нет, неправда.
Л.Рябцева
―
Что? Все так.
М.Ганапольский
―
Категорически протестую. Нет.
Л.Рябцева
―
Ну а что?М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот тогда и услышите, что думают зрители о Путине, Медведеве и российской политике
М.Ганапольский
―
Он не сказал «нафиг жить в России» - это огромная ошибка.
Л.Рябцева
―
Он сказал, что если его не будут пытать в США, он готов вернуться. И нафиг России.
М.Ганапольский
―
Правильно. Но он находится здесь на положении заключённого.
Л.Рябцева
―
Просто у него был выбор – быть заключенным там, или быть заключенным здесь.
А.Соломин
―
А какое положение заключённого, вы, что имеете в виду? Нет возможности поехать на солнечный Майамский пляж, что ли?
М.Ганапольский
―
Пусть Леся расскажет.
Л.Рябцева
―
Солнечный крымский пляж.
А.Соломин
―
Всегда есть возможность
Л.Рябцева
―
Короче, он сказал: я готов предстать перед судом, но я не хочу стать сдерживающим фактором для людей, которые желают делать правильные вещи. И когда его спросили, как он видит свое будущее, Сноуден с улыбкой сообщил, что американское правительство обещало не пытать его. «Это уже можно считать началом», - сказал он. И вот это какое-то слабое обещание повернуло российского патриота Эдуардушку Сноудена в сторону США. В общем, вот. Он готов сесть в тюрьму в Штатах, нежели сидеть здесь у нас, в Россиюшке.
А.Соломин
―
В Россиюшке на свободе сидеть, на секунду
Л.Рябцева
―
Ну конечно, на свободе. Сидит дома.
М.Ганапольский
―
Свободы у него нет, потому что он сидит либо дома, либо ходит ограниченно, да ее с охраной, это понятно. Это такая жизнь, причем получается, жизнь навсегда. Зададим слушателям вопрос, а потом подискутируем на эту тему. Потому что уж так оттоптались на этом Сноудене. Как ты его назвала, Леся?
А.Соломин
―
Эдуардушка.
Л.Рябцева
―
Эдуардушка Сноуденушка.
М.Ганапольский
―
Да, почти Бразилией.
Л.Рябцева
―
Итак, как вам кажется – он уезжает из-за отвращения к России, то есть, ему все здесь надоело, он хочет уехать – тогда 660-06-64, или же он, собственно, надеется победить в суде там, в Штатах, получить свободу и там жить уже припеваючи - 660-06-65, чем, собственно, руководствуется Сноуден?А.СОЛОМИН: Я принадлежу к большинству. Я гребаное большинство
М.Ганапольский
―
Давайте теперь агитировать слушателей за одну и за другую сторону?
А.Соломин
―
Я не нашел ни одного признака, кроме некоторых заявлений по поводу свободы слова в России. Но в целом мне кажется, что человеку морально тяжело, он далеко от родины, далеко от своих родных, друзей.
Л.Рябцева
―
Хочет к девушке.
А.Соломин
―
Хочет к девушке. Попал в неловкую ситуацию, потому что оказался в стране, в которой, наверное, не рассчитывал оставаться, в которой остался абсолютно случайно, в связи с внешними обстоятельствами непреодолимой силы. И не удивительно совершенно, что человек хочет вернуться.
Л.Рябцева
―
То есть Россия ни при чем?
А.Соломин
―
Россия, на мой взгляд, здесь ни при чем. Я не думаю, что Эдварду Сноудену запрещают…
Л.Рябцева
―
Вареники и борщ поменял на тюрьму?
А.Соломин
―
… писать в «Фейсбуке» или «Твиттере» то, что он хочет писать или публиковать свои колонки в хороших, уважаемых изданиях российских. Не думаю, что ему это запрещают.
Л.Рябцева
―
Ты очень наивен.
М.Ганапольский
―
Рябцева, не пропагандируйте Украину – не вареники, а пельмени сибирские.
Л.Рябцева
―
Простите. Манты еще скажите.
М.Ганапольский
―
Да, манты, это тоже народы Российской Федерации. Просто вы думаете, что Кремль не замечает, что вы говорите про вареники и тем самым пропагандируете.
Л.Рябцева
―
Вас?
М.Ганапольский
―
Нет, я в этом не нуждаюсь.М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Кремль не замечает, что вы говорите про вареники и тем самым пропагандируете
Л.Рябцева
―
С кем сижу, того и пропагандирую.
М.Ганапольский
―
Давай свою точку зрения.
Л.Рябцева
―
Слушайте, это вообще странно: парень выбирает между тюрьмой и Россией.
А.Соломин
―
Выбор сам по себе странен, я согласен.
Л.Рябцева
―
Это очень странно. То есть ему пообещали, что его посадят, но не будут пытать, и он: в принципе это лучше, чем жить в России взаперти. Да, наверное, я лучше буду жить в свободной стране, но за решеткой.
А.Соломин
―
Человек же сознательно сделал те вещи, которые он сделал, у него есть какая-то миссия своя, какие-то убеждения.
Л.Рябцева
―
Что, думаешь, он будет отвечать теперь?
А.Соломин
―
Да, для него это борьба.
Л.Рябцева
―
Я не верю, что он совестливый человек, который решил, наконец, ответить за то, что слил информацию всему миру. Это бред какой-то.
А.Соломин
―
Он замерз прошлой зимой.
Л.Рябцева
―
И мозг у него тоже замерз?
А.Соломин
―
И ему больше не хочется зимовать в России. Лучше в тюрьме.
Л.Рябцева
―
То есть ты за то, что он уезжает из-за отвращения к России?М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Он пятый срок уже сидит на своем посту, пересажал кучу людей, побил дубинками
А.Соломин
―
Нет.
Л.Рябцева
―
Что же ты не уезжаешь?
А.Соломин
―
Я спрашиваю тебя.
Л.Рябцева
―
Нет, ты не отвечаешь, мне кажется.
А.Соломин
―
Я отвечаю.
М.Ганапольский
―
Можно предположить, что Соломин любит Россию, что у него нет негатива.
Л.Рябцева
―
Посмотрите на него – такой человек не может любить Россию.
М.Ганапольский
―
Это действительно.
Л.Рябцева
―
Это Россия его любит. В долг.
А.Соломин
―
Я не отвечаю на эти ваши замечания.
М.Ганапольский
―
Выпады.
А.Соломин
―
Потому что считаю низким для себя вообще дискутировать на тему своей любви к родине.
М.Ганапольский
―
Все, брэк, успокойтесь. Делаем паузу и расскажем еще об одном герое.
Л.Рябцева
―
Нет, еще нет паузы.
А.Соломин
―
Надо еще говорить две минуты.
М.Ганапольский
―
А, говорить? Моя точка зрения, что конечно, он побеседовал с адвокатами и для США это тоже такая история, которую хотелось бы завершить. Потому что зачем эта пропагандистская история, зачем она нужна для администрации? Это совершенно не нужно. Сидит какой-то правдолюб, надо этого правдолюба ввести в рамки американского законодательства. И никакого у него отвращения к России нет, потому что Россию он и не видел. Он сидит себе.
А.Соломин
―
Кстати говоря, сидя в России, он продолжает рассказывать о каких-то «смурфиках», каких-то программах, которые используют уже британские службы.
Л.РЯБЦЕВА: Они живут в этой кофте, которую пожрала моль
М.Ганапольский
―
Вот как только он сказал про «смурфиков», стало понятно, что угрозы для США он не представляет. Во всяком случае, мы увидим, что он получит какой-то срок, а потом выйдет по какому-то американскому УДО. Во всяком случае, все ему здесь чуждо. Ну, он американец. Знаете, дома и стены помогают, даже тюремные. Я, например, уверен, что ровно так.
Л.Рябцева
―
А может, адвокаты ему сказали, что больше он России не нужен, он уже вылил все, что мог сказать интересного и больше интереса не представляет?
М.Ганапольский
―
Нет, России нужно, чтобы были – знаете, улица возле Кремля, где Кутафья башня, улица, которая закрыта для движения? Ну, понимаете, о чем я говорю – которая выходит к Александровскому саду. Если выбудете идти не со стороны Александровского сада, а со стороны дома, который стоит напротив Кремля, через дорогу, то вы увидите, что там везде висят мемориальные доски – там жили эти изгнанники за все советское время – ровно там они и жили. Оттуда их забирали, расстреливали, пересаживали туда-сюда. Поэтому для России очень важно, чтобы там находился какой-то боец за свободу слова.
Л.Рябцева
―
С табличкой.
М.Ганапольский
―
Очередной Анжел Дэвис какой-то такой. Давайте объявим голосование после паузы.НОВОСТИ
М.Ганапольский
―
Продолжаем программу. И сразу к делу – у нас должен быть вопрос по Сноудену?
А.Соломин
―
По Сноудену должны быть итоги голосования. И 79% наших слушателей заявили, что Сноуден, по их мнению, хочет уехать из-за отвращения к России.А.СОЛОМИН: Путин-то как раз себя повел с очень хорошей стороны
Л.Рябцева
―
Вот он, гад.
А.Соломин
―
Почему?
Л.Рябцева
―
По-твоему, Россия?
А.Соломин
―
И 21% говорят, что из желания победить в американском суде. Мне кажется, наши уважаемые слушатели все-таки недооценивают фигуру Сноудену, его масштаб личности и не понимают истинных его убеждений.
Л.Рябцева
―
Молодец. Хорошо подвел итоги. Обосрал всех.
М.Ганапольский
―
Я, например, не согласен с общенародным мнением, но покоряюсь, раз большинство считает так. Еще у нас есть одна героине.
Л.Рябцева
―
Да, Светлана Алексиевич, мы ее решили вывести во второго «героя» - она получила премию за полифонический текст, увековечения страданий и мужества в наше время. Мы с Соломиным совсем необразованные, не читали.
М.Ганапольский
―
Да, такая загадочная фраза. Но тот, кто берет книгу Алексиевич в руки, тот либо прочитывает ее полностью, либо прочитывает полторы страницы, отбрасывает от себя, говорит: нет, я все понимаю, - говорит человек торопливо, - но я это читать не могу, нет, нет, я это читать не буду. У меня была одна попытка с книгой «У войны не женское лицо». Сначала я выбросил и сказал, что я этого читать не буду, мне этого в жизни хватает. Но потом мама, она тогда была еще жива, она меня убедила, чтобы я прочитал. Я прочитал, и еле жив остался.Знаете, в чем секрет Алексиевич? Можно описывать народные страдания. Можно писать какую-то книжку. Но эмоции, которые писатель вкладывает в эту книгу, кладет на лист, они не перепрыгивают на читателя. Радость, или горе, или восхищение, чувства эти остаются на бумаге, ты их читаешь просто как созерцатель.
Ужасное, катастрофическое умение Светланы Алексиевич заключается в том, что когда ты читаешь, через две минуты с тобой происходит ужасная вещь, и ты оказываешься наполнен этой жутью, этим кошмаром, этой трагедией, которую она описывает. Это страшное, дьявольское умение, которым лучше бы она не обладала. Она великий писатель. Тут «шмендрики» всякие начали писать про нее всякие гадости и говорить, а что ей дали.
Дали за книги. Вот когда будете писать как она, или напишите что-то свое, столь же достойное, вам тоже дадут. Вот и все. А может, и не дадут. Поэтому порадуйтесь за нее. Все, мы можем идти дальше?
Л.Рябцева
―
Да.
А.Соломин
―
Евгений Алексеевич Киселев сегодня с нами. В этот раз он вновь обратился к теме Сирии, точнее, российскому присутствию в Сирии. На всех сегодня поразила новость о том, что британские пилоты получат разрешение сбивать российские самолеты в случае угрозы для жизни в небе над Ираком. В том числе, этой темы касается Евгений Алексеевич. Предлагаю передать ему слово.
Е.Киселев
―
Как понимать появившуюся в лондонской прессе информацию, разъяснения которой теперь требует российский МИД, будто пилотам английских ВВС на Ближнем Востоке дано разрешение сбивать российские самолеты, если они будут совершать полеты над территорией Ирака. Думаю, что все на самом деле очень просто и понятно: это еще один сигнал недовольства, который Запад отправляет Москве.С самого начала Путину вежливо, но четко дали понять: хотите участвовать в борьбе против ИГИЛ, - милости просим. Но только при одном условии: именно против «Исламского халифата», но не против сирийской оппозиции, не на стороне режима Асада. Путин, судя по всему, пообещал, и опять обманул. И после этого было заявление семи государств с призывом к России прекратить воздушную операцию в поддержку Асада – я напомню, сделали его США, Великобритания. Франция, Германия. Саудовская Аравия, Катар и Турция. И с тех пор еще было несколько важных заявлений, которые, на мой взгляд, продолжают ту же самую тенденцию.
Президент Турции Эрдоган сделал заявление, в котором он впервые поднял вопрос о возможности обращения Турции за протекцией к военному альянсу НАТО для защиты границ против вторжения сирийских войск, - где сирийские войска там, думаю, и те, кто их поддерживает. Впервые речь идет о том, что может быть задействована пятая статья Устава НАТО. В любом случае, неизбежное ухудшение отношений с Турцией это лишь одно из последствий военной авантюры, которую Кремль затеял на Ближнем Востоке.
В продолжение этого нельзя не вспомнить о том, что президент США Обама на этой неделе сделал очень важное заявление - что действие российских войск в Сирии показывают слабость позиции России на Ближнем Востоке и ослабление лидерства президента Путина.
Генеральный секретарь НАТО Столтенберг неожиданно выступил с заявлением, в котором потребовал от РФ отменить признание независимости Абхазии и Южной Осетии. Эта тема, можно сказать, распечатана после многих лет молчания. И такое ощущение, что и другое заявление на смежную тему – я имею в виду выступление прокурора международного Криминального суда в Гааге, который заявил, что планирует провести расследование возможных преступлений против человечности, совершенных во время грузино-российского военного конфликта 2008 года – тоже к этому имеет отношение.
Л.РЯБЦЕВА: Не могу представить, что кто-то из российских чиновников пошел и раскланялся перед Евросоюзом
Ну и, наконец, премьер Великобритании Кэмерон и канцлер германии Ангела Меркель опять заявили, что Евросоюз будет сохранить санкции в отношении России, пока минские соглашения не будут выполнены полностью и на Украине не будет установлен прочный мир.
Я думаю, что даже такая вещь, которая, казалось бы, совершенно не имеет отношения к военной операции России на Ближнем Востоке – как вручение «Нобелевской премии" Светлане Алексиевич, это тоже в некотором смысле реакция Запада на все то, что делает нынешний российский режим. Потому что, на мой взгляд. Вручение «Нобелевской премии» по литературе писателю, который занимает такую гражданскую позицию, как Светлана Алексиевич, человек, который говорит: «я очень люблю Украину я осень не люблю мир Берии, Сталина, Путина и Шойгу – это, в том числе, и политическое решение».
М.Ганапольский
―
«Редиска» недели.
А.Соломин
―
Неожиданная «редиска». Сразу скажу.
Л.Рябцева
―
Предатель.
А.Соломин
―
Почему «предатель»? Я сразу скажу, что вытащил из стенограммы Путина из встречи с учителями года. Казалось бы, светлейшие люди, светочи знаний, замечательнее люди, от которых зависит наше будущее – почему я должен делать их «редиской»? А потому, что испугали меня те заявления, те вопросы и те мысли, которые высказывались на встрече с президентом страны, транслировались по всем федеральным каналам и, в общем, должны служить примером для других учителей.Вот некоторые высказывания. Господин Андрей Пархоменко, учитель: «Меня, как музыканта и учителя очень волнуют вопросы вымывания отечественной культуры некими заимствованиями западными и тем, что мы называем сегодня субкультурами». Даже Путин начал спорить по поводу того, что не все заимствования так уж обязательно и плохие. Даже сам Путин, которого многие из нашей аудитории не любят, начал заступаться за подобные вещи.
Или, например, тот же Пархоменко говорит, что нужно создавать какие-то иностранные смены, чтобы приглашать из ближнего и дальнего зарубежья и «транслировать наши достижения, нашу культуру, нашу, в некотором смысле, идеологию» туда.
Другой учитель, рассказывает о внедрении норм ГТО, - тоже советская традиция. Путиным возрожденная. Третий учитель рассказывает о том, как он в течение четырех лет вкладывает азы «патриотической мысли», патриотического воспитания детей. И вот эта многоголосица, которая рассказывает об одном и том же, о том, что советская традиция жива, за ней будущее и советские идеалы на самом деле истинные, и спасибо вам, Владимир Владимирович, за это, - меня очень сильно не обрадовали. Даже огорчили, даже расстроили, даже испугали, я бы сказал.
Потому что, на мой взгляд, эта кондовость, эта совковость, достанная откуда-то с запыленных антресолей, она напрочь убьет.
Л.Рябцева
―
Да ни откуда она не достана.
А.Соломин
―
Достанная.
Л.Рябцева
―
Они живут в этой кофте, которую пожрала моль. У нее нет другой реальности, у этих учителей.
А.Соломин
―
Я учился, воспитывался, рос в совершенно других условиях, как это ни странно.
Л.Рябцева
―
Это меньшинство. А большинство, к сожалению, вот такие.
А.Соломин
―
Я принадлежу к большинству. Я гребаное большинство.
Л.Рябцева
―
Ты не гребаное большинство. Даже не негребанное.
А.Соломин
―
Я такой же человек, как все остальные.
Л.Рябцева
―
Чего ты орешь?
А.Соломин
―
Я видел, я знаю, что такое настоящие ценности, которые, как мне кажется, должны вкладываться в детей. И то, что я вижу сейчас – некий паркет, некий… я даже не знаю, они на самом деле так думают, или пришли порадовать нашего лидера.
Л.Рябцева
―
Да, либо он так думает, и они хотели ему услужить. Но мне кажется, они на самом деле такие, их не нужно уговаривать. Большинство учителей ровно такие, они считают, что они ориентир, «совок» это идеал, и то, что сейчас в голове у детей не нужно спрашивать, потому что это все равно западнический какой-то бред – это интернет и соцсети. А вот хотя бы один из учителей взял бы и поинтересовался, что в голове у этих детей и сострадающего следующего поколения. Они пытаются почему-то какой-то властью, этой рукой сверху вдавить, что - нет, ребята, вы не космополиты. Нет, сидите здесь, у вас должен быть такой патриотизм, что вам сказали, куда идти, воевать – вы идете, не думаете, и воюете, потому что сказали, что это нравственный принцип нашей страны. Потому что это и есть патриотизм: не думать обо всем мире, обо всех сразу, а думать только о Советском Союзе.
А.Соломин
―
Нам по СМС сейчас присылают матерные слова в адрес Путина. Я в этой истории считаю, что Путин-то как раз себя повел с очень хорошей стороны, он некоторых из этих людей даже останавливал.
М.Ганапольский
―
Нет, плохо он себя повел.
А.Соломин
―
Прерывал, объяснял, смягчал.
Л.РЯБЦЕВА: Это и есть патриотизм: не думать обо всем мире
М.Ганапольский
―
Плохо он себя повел, плохо.
А.Соломин
―
В каком смысле? Ну, почему же?
М.Ганапольский
―
Поясню. Во-первых, задай вопрос радиослушателям, а пока будут голосовать, я поясню. Это тревожно то, что ты сказал, только тревожно немного с другой стороны. Дело не в том, что они сказали, а дело в том, что они показывали по телевидению это как пример. Ну, давай, задай вопрос.
А.Соломин
―
Как вы думаете, учителей заставляют говорить такие вещи, их заставили, грубо говоря, что учителя не могут так говорить - 660-06-64, или они это говорили от чистого учительского сердца - 660-06-65?
М.Ганапольский
―
Что в России самое главное? Телевизионная картинка. Если тебя признали «учителем года» - а их же признали «учителями года», они действительно, по всей видимости, хорошие учителя – вот в этом у меня сомнений нет. Значит, это новации, инновации, помесь Медведева с его «айфоном», - что-то такое.
А.Соломин
―
На секунду вас прерву. Сейчас замечательную историю прочитал в «Фейсбуке» о том, как учитель истории в 8 классе – провели с ним воспитательную беседу, потому что он восьмиклассникам рассказывал, почему Декабристы вышли на Сенатскую площадь – рассказывал о демократии, чего они требовали. К нему подошли и сказали из диренктораа: ты что, хочешь, чтобы люди на митинги выходили? Учителю истории говорить такое. Он никогда не станет «учителем года».
М.Ганапольский
―
Правильно, он не станет, а эти стали. Давай исходить из того, что это хорошие учителя. Дальше, - выяснилось, что у них будет встреча с царем. С царем можно говорить о мелочах, например, о школьной программе?:
Л.Рябцева
―
Так там же говорили об этом.
М.Ганапольский
―
Говорили, но не мелочами же заниматься? Поэтому, нужно было что-то сказать такое, по советскому принципу, что поддерживают линию партии. А линия партии – они же ушлые люди, учителя, они прекрасно понимают, что это патриотизм. Я записал три пункта: патриотизм, ГТО, иностранщина. То есть все, что говорится по телевидению, мы поддерживаем. Особенно иностранщину хотим, чтобы ее не было. И проблема не в том, что эти конкретные учителя говорили эти слова. Проблема в том, что их назвали «учителями года», показали, как они говорят эту ахинею и теперь все думают, что это вот и есть «мейнстрим» учительский, и вот это и есть «учителя года».То есть, эта история страшно дискредитирует. Потому что, на самом деле, мы с вами учились в школе, знаем, там учителя разные, есть совершенно замечательные учителя. А они стали «учителями года». Вот и получилось в результате, что говорили о разном, а показали вот это: да, мы поддерживаем. А что поддерживаем? Иностранщину запретить, патриотизм надуть и ГТО ввести. Вот и все.
И везде, в городах и весях это смотрят, видят: ага, это линия партия. Надо это говорить и так себя вести, чтобы быть «учителем года» - вот такая история.
Л.Рябцева
―
Так кто «редиска» в итоге? Учителя, или Путин? В этой ситуации?М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это страшное, дьявольское умение Алексиевич, которым лучше бы она не обладала
М.Ганапольский
―
Учителя.
Л.Рябцева
―
Потому что, что? Они не решили говорить то, что думают на самом деле?
М.Ганапольский
―
Нет.
Л.Рябцева
―
А почему?
М.Ганапольский
―
Они на самом деле говорили то, что они думают. Они, как ты сама сказала, говорили и о мелких проблемах, которые необходимы школе. Но учитель, тем более, награжденный таким высоким званием, не должен марать себя верноподданническими истошными воплями. Ну, нельзя это делать нельзя. 2015 год, интернет. Не следует это делать. Зачем себя позорить?
А.Соломин
―
На мой взгляд, человек, который с этим набором ценностей приходит в школу, никакой отдачи, никакого понимания в школе не найдет, в современной, тем более. Люди, которые не понимают современных школьников, ничему их не научат. И более того, это грозит обострением очень серьезного поколенческого конфликта, который происходит, когда мы видим, когда учителей забрасывают половыми тряпками, чтобы поржать. Вы не понимаете, что такое необходимые ценности, и вы не знаете, как получить доступ к детям, как объяснить им, что такое ценности. Вы утратили с ними связь.
М.Ганапольский
―
Ну, понятно.
Л.Рябцева
―
Итоги голосования.
А.Соломин
―
И никакого патриотизма не будет, который важен и необходим, кстати.
Л.Рябцева
―
Ох, завелся как. Давай, говори уже цифры.
А.Соломин
―
61% наших слушателей сказали, что, по их мнению, этих учителей заставили это говорить. И 39% говорят, что они говорят это от чистого учительского сердца.
М.Ганапольский
―
Кстати, это соответствует действительности. Только не заставили, а просто говорили. Знаете, их спрашивали – что вы хотите сказать? Хотите о патриотизме? Ведь известно, что так это и делается.
А.Соломин
―
Я с вами не согласен. Это никому не нужно. Это и Путину не нужно, и он, мне кажется, прекрасно это понимает, что подобные верноподданнические встречи они его рейтинг убивают, прежде всего.
М.Ганапольский
―
Ну да, конечно.
А.Соломин
―
Хотя, может быть эти люди рассчитывают, что у них какое-то продвижение по службе будет, во всяком случае, не уволят.
М.Ганапольский
―
Знаешь, тут «редиска» уже Путин. Потому что он мог бы сказать: слушайте, хватит об этом, давайте говорить о насущном, о школе, потому что школа это самое главное, и так далее – комсомолка, спортсменка, и так далее. То есть, он мог направить. Но царю нужно то, что нужно. Там, Где он молчал – значит, это ему нужно. Вот и все. Давайте следующую тему. «Не в фокусе».
Л.Рябцева
―
Мы выбрали Сергея Удальцова, лидера «Левого фронта», который, напомню, был осужден в 14-м году по массовым беспорядкам на Болотной площади. Он неожиданно решил объявить голодовку. Мы уже почти забыли, что это такое – где у нас была последняя голодовка, в Костроме?В общем, поводом для голодовки, по словам его жены, стало помещение Удальцова в штрафной изолятор тамбовской колонии, где он отбывает сейчас наказание. И Сергей и Настя предполагают, что это связано с тем, что ее мужу остался всего месяц для подачи заявления на УДО. И если он до этого времени получит взыскание, у него возникнут проблемы с УДО. Короче, не выпускают Удальцова, не хотят его выпускать.
Интересна не та ситуация, что его не хотят выпускать – могли бы давно его сделать системным оппозиционером, подкупить что-то пообещать.
А.Соломин
―
И в конец маргинализировать.
Л.Рябцева
―
Да, публично унизить.
А.Соломин
―
Кем был Удальцов до массовых выступлений?
Л.Рябцева
―
Никем.
А.Соломин
―
Человек, который организует какие-то акции.
Л.Рябцева
―
Дебоши. Это он сидел в бассейнах, в фонтанах, это он забирался на телефонные будки. То есть, нормальный человек, не маргинал, хотя бы думающий, он не захочет идти за таким лидером. Если тебе хочется идти, покрушить, поломать, ты пойдешь за таким – то есть, так могла бы власть поступить. А тут его просто решили запинать ногами, закрыть и не давать выйти по УДО, и о нем все быстро забудут.
А.Соломин
―
Мне кажется, по большому счету, это и происходит. Мы взяли это событие именно потому, что об этом никто и не говорит.
Л.Рябцева
―
Не в фокусе.
А.Соломин
―
Удальцов, один из лидеров протеста, сидит в тюрьме. Ему, возможно, сейчас не дают возможность получить УДО. По барабану. Никого.
М.Ганапольский
―
нет, не по барабану. Там же еще люди сидят. Вот почему на Ходорковского реагировали и вспоминали каждый день, почему Навальный, когда ему грозил реальный срок, то каждый день о нем вспоминали. По одной простой причине – потому что Ходорковский, его выход, соединялся с какой-то невероятной активизацией антипутинской деятельности – что-то должно было произойти. А Удальцов не воспринимается как фигура такого масштаба, - ну, если он выйдет, разве что-то изменится?
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Иностранщину запретить, патриотизм надуть и ГТО ввести. Вот и все
То же самое - Навальный. Все следят внимательно, потому что - я сейчас это могу смело сказать, после смерти Немцова – это главный оппозиционер России. Главный по факту. Главный в том смысле, что привлекает к себе самое большое внимание. Поэтому так.
А Удальцов – конечно, очень жалко, что он сидит в тюрьме, это все очень неприятно. Но если говорить с формальной точки зрения – ну да, то, что он сидит и то, что он выйдет, будет радостью только для его родственников. И это очень хорошо, и пусть он выйдет. Во всяком случае, никакой активизации протестного движения просто не будет.
А.Соломин
―
То есть мы все зафиксировали и согласились с тем, что об Удальцове забыли?
Л.Рябцева
―
Но это факт. Но он сам, что интересно – я общалась с ребятами из его окружения – он считает, что нет, он не забыт, ион еще выйдет и всем покажет. Он абсолютно реально верит в то, что у него будет дальнейшая политическая деятельность, что его выпустят, он снова будет «на коне», что волна его еще придет, его вспомнят, и он снова будет нужен. И это печально, наверное, - сидеть.
А.Соломин
―
И мечтать.
Л.Рябцева
―
Да. С другой стороны, без такой мечты сложно быть в изоляции.
М.Ганапольский
―
И еще скажем – говорят, что все о нем забыли. Это не по злобе забыли, не специально.
Л.Рябцева
―
Абсолютно.
М.Ганапольский
―
Просто нет связанных с ним событий, а во-вторых, нет связки его будущего какого-то освобождения с изменением каких-то вещей, которые должны пройти в стране.
Л.Рябцева
―
Да, реально что бы он сделал?
М.Ганапольский
―
Дело не в этом. Никто не знал, что сделает Ходорковский. Он не говорил, он сидел, не говорил ни о какой политической программе. Но все знали, что он человек последовательный, и у него есть некий внутренний стержень оппозиционный, который может быть реализован. А у Удальцова одни заявления, другие. И люди - ну, да, выйдет, скажет.
А.Соломин
―
Может быт потому, что Удальцов красный радикал, человек определенной идеологической установки – это вам не диссидент какой-нибудь праволиберальный.
Л.Рябцева
―
Очень странно. При этом Ходорковский более жестко, стержнево воспринимается. Я могу поверить, что МБХ сделает что-то такое сильное и громогласное, а что Удальцов где-то выйдет и пукнет в стране – в это я могу поверить и представить. Хотя должно быть по логике, наверное, наоборот?
А.Соломин
―
Так почему? Не устраивает людей идеология Удальцова, его идеи, или он не воспринимается как конкурент Путину?
Л.Рябцева
―
Всерьез?
М.Ганапольский
―
Ну вот, массовое восприятие – с ним ничего не поделаешь. Как «насильно мил не будешь», так и наоборот. По всей видимости, Удальцову еще много предстоит делать каких-то вещей для того, чтобы он воспринимался хотя бы элементом спасения отечества.
Л.Рябцева
―
Но это сложно, когда сидишь.
М.Ганапольский
―
Сложно. Пожелаем ему, чтобы он вышел из тюрьмы. Никому не позавидуешь, кто сидит в тюрьме. Все, будем заканчивать.
Л.Рябцева
―
Матвей Ганапольский, Алексей Соломин, и Леся Рябцева.
М.Ганапольский
―
Спасибо, встречаемся через неделю.
Л.Рябцева
―
Пока.