Ганапольское. Итоги без Евгения Киселева - 2015-08-16
16.08.2015
М.Ганапольский
―
Здравствуйте. На прошедшей неделе вспоминали «Курск». Его как-то вспоминали на телевидении, но как-то стыдливо вспоминали. И это понятно, - от госпропаганды требуют говорить только об успехах типа о славной победе над четырьмя тушками гусят, которых раздавили трактором. Сколько их было, три, четыре?
А.Нарышкин
―
Трое там было.
М.Ганапольский
―
Да, три тушки. Стыдливость при упоминании трагедии собственной страны доходит до того, что родственники погибших на «Курске» надевают майки с Путиным и стоят в них возле могилы погибшего отца семейства. А когда их спрашивают, зачем надели, они отвечают, что хотят поддержать президента. Еще раз акцентирую – это не дети стоят. СМИ объяснили, что это стояли племянники, в общем, какие-то близкие, но не дети. Тут дело даже не в том, что говорил тот самый президент о женах подводников. Интересно другое – зачем на могилу приходить в майках, чтобы показать, что "мы его поддерживаем». Кто-то из нормальных людей ходит на могилу родственника в майке Путина, даже если хочешь его поддержать? Да, ходишь, только если тебя усиленно попросят – все для теле-картинки, все для нее, родной. Но зачем просили, вроде бы Путин к трагедии «Курска» не имеет отношения? А это надо спросить тех, кто просил, видимо, они считают, что шефа и дальше надо отмывать.Сегодня мы будем говорить о разных событиях этой недели, но это фото в майках с Путиным над могилой подводника, - это фото для меня главное фото недели. Это программа «Итоги недели» без Евгения Киселева», в которой журналисты «Эха» выбирают наиболее важные темы для голосования радиослушателей. Сегодняшний состав: Алексей Нарышкин, Леся Рябцева. Матвей Ганапольский. Добрый вечер. А куда отправился наш любимый Соломин?
А.Нарышкин
―
Я думал, вы спросите, где любимый Венедиктов. А Соломин в автопробеге.
Л.Рябцева
―
Венедиктов тоже в автопробеге.
А.Нарышкин
―
Ну да, но, по-моему, он уже вернулся.
М.Ганапольский
―
А что, Леша лично поехал трясти своей чудесной бородой?
Л.Рябцева
―
Нет, он полетел.
А.Нарышкин
―
Про какого Лешу вы говорите, у них обоих бороду, обоим есть, чем потрясти.
М.Ганапольский
―
Потрясти население. Но мы переходим к делу, к первой рубрике - «Герой недели».
А.Нарышкин
―
На этой неделе я был там, где творятся чудеса – я практически видел, как происходит чудо: я пришел в Центризбирком и видел даже самого главного волшебника в нашей стране, Владимира Евгеньевича Чурова, которого, как главу этого ведомства, мы обвиняем во всех смертных грехах, которые связаны с выборами, в этой замечательной демократической процедурой. Но тут Чуров предстал в каком-то новом для меня образе – к нему пришел Яшин и прочие соратники Навального, и соратники Касьянова по ПАРНАСу. И что он сделал? Он фактически разрешил этим ребятам участвовать в выборах в Костромской области. Правда, в Новосибирской и Магаданской чуть раньше запретил, а тут разрешил. Если слушателей интересует процедура, Чуров фактически обязал Костромскую избирательную комиссию, которая сначала одобрила список ПАРНАСа, а он им сказал: ну-ка, ребята, присмотрите решение.
Л.Рябцева
―
Не шалите.
А.Нарышкин
―
Зарегистрируйте их, они хорошие.
М.Ганапольский
―
Вы знаете самый интересный нюанс? Утвердили прохождение партии на выборы ровно тот же состав местного избиркома, который до этого их запретил. То есть, цирк на проволоке, цирк с медведями, цирк с тушками гусей, должен был состояться. Леся, поскольку ты молодая и только познаешь эту жизнь, вот это кайф, когда все наиболее извращенным образом делается.
Л.Рябцева
―
Я в восторге от этих историй.
М.Ганапольский
―
Ну, заменили хотя бы одного человека, или грозно сказали: они были необъективны, а ну-ка, подайте другой состав. И другой состав: как могли? Да здесь же все фамилии реальны, вот эти люди, а если они даже и нереальны, то мы решим, что они реальны. Тем же составом. Есть фига, по-украински, «дуля», - вот огромную административно-кремлевскую, чуровскую дулю показывают всему населению, говорят: видите? И Население: да, мы видим, как вы нас трахаете, видим. Потрясающе.
Л.Рябцева
―
Ты. Нарышкин, заразил чем-то Ганапольского, он превращается в меня.
М.Ганапольский
―
Ребята, оцените класс игры. Уже никто ни на что не обращает внимания. Наверху сказали: ну нафиг нам эти голодовки, они получат свои 0,0060%, - пустите их, мы все посчитаем правильно, Чуров, ты умеешь считаешь? - Конечно, умею, Рябцева поможет. И вместе с Рябцевой запустили. Ребята, вы как это воспринимаете, так, как я, как цирк, или более серьезно, это же выборы?
А.Нарышкин
―
На самом деле я это воспринимаю серьёзно. Чуров был бы для меня на самом деле героем, если бы еще за несколько дней до заседания ЦИКа, где решалась судьба ПАРНАСа в Костромской области, не было сообщений, что в Кремле, мол, переживают, - чей-то они не зарегистрировали хотя бы в одном регионе эту демократическую коалицию, этот ПАРНАС. И все было известно. И такое ощущение, что Чуров не сам принимал какое-то справедливое решение, а Чуров просто выполнил решение Кремля. И это грустно.
М.Ганапольский
―
А у Рябцевой совершенно другое мнение.
Л.Рябцева
―
Ну да, «эта демократическая коалиция», «этот ПАРНАС», такое ощущение, что Нарышкин просто плюет ядом, когда говорит о нашей демократии.
А.Нарышкин
―
Просто я не очень люблю этих товарищей.
Л.Рябцева
―
Но при этом ты не против, чтобы их допустили до выборов. А по поводу выборов я считаю Чурова героем. Потому что еще два года назад, когда я встретилась с этим человеком лично и с ним познакомилась, он подарил мне плюшевого зайца. И с тех пор он мой герой в любой истории. У меня есть реальный плюшевый заяц от Чурова.
А.Нарышкин
―
Проплаченная Рябцева.
Л.Рябцева
―
Абсолютно. Проплаченная уже два года. Я всегда теперь буду за Чурова, он мой герой.
М.Ганапольский
―
А если мы тебе подарим?
Л.Рябцева
―
Ваш заяц должен быть больше.
А.Нарышкин
―
Больше Чурова.
М.Ганапольский
―
Демократический зайчик должен быть больше зайчика административного.
А.Нарышкин
―
Провластного.
М.Ганапольский
―
Хорошо, проведём голосование, посмотрим, что скажут слушатели, которые, в отличие от Рябцевой, просто украла этого зайца, а этого зайца Чурову подарил Путин, поэтому у нее заяц от Путина, а Рябцева у нас «Зайка моя».
Л.Рябцева
―
Это вы не дослужились.
М.Ганапольский
―
Я дослужился только до «дули».
Л.Рябцева
―
Хорошо, у вас дуля, а у меня заяц.
А.Нарышкин
―
Задаю вопрос – стоило ли оппозиции рваться на выборы, если результаты могут их разочаровать. Если все равно стоило рваться - 660-06-64, если не стоило с таким трудом пробиваться на эти выборы - 660-06-65.А я печалюсь из-за того, что вроде сейчас есть эйфория у Рябцевой, у вас и даже у меня по поводу того, что пустили ПАРНАС.
Л.Рябцева
―
У меня нет никакой эйфории.
А.Нарышкин
―
Потому что у тебя заяц Чурова.
М.Ганапольский
―
А во-вторых, кто видел, что у меня эйфория, если я только что сказал, что нам показали дулю.
Л.Рябцева
―
Все ты врешь, Нарышкин.
А.Нарышкин
―
да ладно, Матвей Юрьевич, вы же старый либерал, мыс вами болеем за демократическую коалицию.
М.Ганапольский
―
Мы ни за что не болеем, а занимаемся журналистикой. А журналистика дело отстранённое.
Л.Рябцева
―
Понял.
А.Нарышкин
―
Ну, хорошо, мы за политический плюрализм, поэтому заинтересованы в том, чтобы они участвовали.
М.Ганапольский
―
Только я помечу – мы не за плюрализм.
А.Нарышкин
―
За равные выборы?
М.Ганапольский
―
Мы за конституцию. Я всю жизнь за конституцию РФ, давно забытую, которой подтерлись и выбросили за ненадобностью в ящик. Комментируй, а потом я расскажу одну вещь.
А.Нарышкин
―
Я переживаю, что сейчас ПАРНАС соберется, соберет всю волю в кулак, проведет какую-нибудь федеральную избирательную кампанию, а потом настанет 13 сентября, единый день голосования, и даже – ну а вдруг они наберут в Костроме 20%, и на самом деле жители области проникнутся всякими обещаниями Навального, который в выборах не участвует, но обязательно будет туда приезжать, агитировать. Проникнемся этими обещаниями, а потом все равно могут посчитать так, как нужно.
Л.Рябцева
―
Так как нужно в смысле в минус, или в плюс? Чтобы впихнуть оппозицию в костромскую власть?
А.Нарышкин
―
Чтобы потом в итоговых программах – не в наших, а например, у Дмитрия Киселева, говорили бы: вот эта оппозиция, ходила к Чурову, умаляла, ну вот они получили полпроцента, дурачье, никому не нужны. И будут разные сюжеты.
Л.Рябцева
―
Так оно и будет.
А.Нарышкин
―
Так это будет значить, что люди не прониклись обещаниями, или просто чиновники решили, что их не надо допускать.
М.Ганапольский
―
Внесем ясность. Во-первых, что бы ни сказали наши отстойные телеканалы в этих дерьмо-программах, это не имеет никакого отношения к действительности. Давай реально, без дураков, восхитимся людьми, которые и голодали, и чего там только ни происходило, и были реально битые за то, чтобы исполнялась наша конституция. Поэтому, за скобками, я бы сказал, что это замечательные, очень хорошие люди, в отличие от нас, которые просто говорят, эти люди делают. А второе, - я хотел рассказать, почему их допустили. Рассказать, как это делается, почему их допускают?
А.Нарышкин
―
Давайте.
М.Ганапольский
―
Рябцева, вам тоже интересно?
Л.Рябцева
―
Несомненно.
М.Ганапольский
―
Очень делано сказали, вижу, что не интересно, но я еще покопчу.
Л.Рябцева
―
Вам придется рассказать, а мне придется слушать.
М.Ганапольский
―
Да. Вы знали, что главный скандал на украинских выборах нынешнего времени было, - что, кстати, освещало и «Эхо» - это были выборы в Чернигове. Там одна из партий, неважно, какая, решила массово скупать народ ловким способом: эта партия взяла и организовала благотворительный фонд, и прямо во время выборов – типа не она, а этот благотворительный фонд, который носит название этой партии, раздавала гречку, продуктовые наборы. Короче говоря, люди богатые, в руках которых была эта партия. В общем, был грандиозный скандал.А я говорил с представителем другой партии и спрашивал – почему власть не употребит власть? Он сказал: послушай, мы провели опрос общественного мнения. Они получат свои 15%, а наш кандидат получит 34;. Так и произошло. Просто такие вещи, никакой доброты нашего Чурова в этом нет. Просто там проведены опросы и понятно, что там «Единая Россия» имени Путина, Медведева и прочих созвездий, получает там свои 27%, а оппозиция 3 или 5, или 8. Поэтому сказали: в этом регионе – давайте. Вот посмотрите, насколько то, что я говорю, сбудется.
Л.Рябцева
―
Просто у нас в России главный пиар-агент - Следственный комитет. Когда у Навального тоже посчитали все его чудесные проценты и там было вообще ничего – около десяточки. А потом его посадили, и потом отпустили, потом была вся белиберда в Кирове – его процент несколько взлетел. Думаю, что оппозиция сейчас своими голодовками и этими истериками пытается сработать на то же самое, ч то какой-то условный Следственный комитет или психованный региональный полицейский начнут их винтить, бить палками по голове, и тогда их процент начнет подниматься. И тут они в Костроме, в которой им разрешили участвовать в выборах и получат свои не 0, 038%, а намного больше. Вообще бредятина.
М.Ганапольский
―
Я говорил о другом. Я рассказал о том, как принимаются решения.
Л.Рябцева
―
Я с вами не спорю.
М.Ганапольский
―
А сколько реально они получат, - конечно, я бы хотел, чтобы их немножко свинтили, побили кому-то морду, - это только работает, - а, прости, «демократическое лицо» - это только работает на демократическую оппозицию. Потому что кого бьют, того и жалеют.
Л.Рябцева
―
Но это же жалко быть жалким. Раньше Медведева называли «жалким» и был «хэш-тэг» «жалкий», а теперь это оппозиция.
А.Нарышкин
―
Они переменятся.
Л.Рябцева
―
Вот именно. Они объединились, и теперь у нас есть жалкие – оппозиция и Медведев.
А.Нарышкин
―
Оппозиция стала как Медведев.
Л.Рябцева
―
Нет, Медведев стал как оппозиция.
М.Ганапольский
―
Не согласен. При желании оппозицию можно назвать, как угодно, но никогда не припомню, чтобы Медведев проводил голодовку.
А.Нарышкин
―
Это было бы смешно, кстати.
Л.Рябцева
―
Но он похудел за последние несколько лет.
М.Ганапольский
―
Может быть, это голодовка, но тайная. Когда икра естся в меньших количествах. Результаты голосования?
А.Нарышкин
―
90% слушателей считают, что оппозиции стоило рваться на эти выборы, даже если результаты могут их разочаровать
Л.Рябцева
―
Главное не победа, а участие.
А.Нарышкин
―
Да. А 10% считают, что не стоило это все таких затрат, мучений и побегов в Центроизбирком.
М.Ганапольский
―
Ну и хорошо. Идем дальше. «Редиска недели».
Л.Рябцева
―
Разберём историю, которая случилась в Нижнем Новгороде с сестрой Натальи Водяновой. «Редиской недели» у нас будет собирательный образ – это хозяин Нижегородского кафе, который был непосредственным участником, сотрудник этого кафе, охрана парка, в которой находится это кафе до сих пор еще и полиция, которая принимала участие в этой истории.Коротко об истории: у Натальи Водяновой есть сестра, Оксана, ей 27 лет, это человек с особенностями развития, у нее был диагностирован аутизм и ДЦП, и она часто гуляет через парк вместе со своей няней или мамой. И в один из дней, 11 августа, няня и она решили зайти выпить чая в кафешке. Они проводили там некоторое время, к ним вышел хозяин кафе, который начал говорить, если мягко: вы сначала полечитесь, а потом ходите в публичные места.
А.Нарышкин
―
И там звучали различные обвинения, что вы отпугиваете клиентов
Л.Рябцева
―
На самом деле там клиентов не было, но это тоже не очень важно. Начали выгонять няню вместе с сестрой Натальи Водяновой, Оксаной. Потом начали угрожать, говорить, что если вы не уберетесь, то вызовут охрану, посадят в психушку, в подвал. Это уже говорили и сотрудники кафе, потом пришла охрана парка, тоже начали ругаться, вызвали маму Оксану, она начала ругаться с охраной. В общем, происходил какой-то полный кипишь, а проблема в том, что ребенка особенности развития нельзя заставить что-либо сделать Оксана не собиралась уходить из кафе, пока она бы все не успокоилось. Но приехала мама, вывела ее из ресторана, и при выходе из парка, маму Натальи Водяновой и Оксану встречала полиция, которая решила забрать за дебош, за хулиганство, маму Натальи Водяновой. Ларису. Хотели завести на нее дело по жалобе хозяина кафе. Но когда ее привезли в местное отделение полиции, и поняли, чья она мама, сказали, что связываться с этим делом не будут, и отвезли ее в центральное отделение. И вот там-то мама уже взъелась, потому что она полдня провозилась с кафе и полицейским, а хозяин пока не понес еще никакой ответственности, до того момента. И она написала встречное заявление на хозяина кафе «Фламинго».Вся история покрыта мраком, расследование сейчас ведется, СКР возбудил дело против этого кафе. В итоге, в принципе, за камерами, все друг у друга попросили прощения. Но у Оксаны публично никто не попросил прощения. И все бы и ничего, в принципе, я понимаю и ту и другую сторону, но «редиски недели», которых мы обозвали «редисками» на самом деле я только на 50% с этим согласна, потому что прекрасно понимаю, что этот Ахмет, сотрудник кафе, который там был, этот Анар, сны, совладелец этого кафе, они просто не знают, что делать с такими людьми, с людьми с особенностями развития. Они не понимают, что если человек сидит на кафельном полу, то его не поднимешь, даже если очень хочешь, потому что ты начнешь его поднимать, а она начнется биться головой об стену. Короче, это вообще жуткая история. Я все отношу к нехватке просвещения.
А.Нарышкин
―
К отсутствию знаний.
Л.Рябцева
―
К отсутствию знаний.
А.Нарышкин
―
Возможно.
Л.Рябцева
―
Да не возможно, я точно.
М.Ганапольский
―
Это хорошая отмазка. У нас действительно нет инструкции, каждый день не передают по телевидению ролики, в которых показывается «будьте добрее», если перед вами человек с ограниченными возможностями, и надо себя вести так-то. Но здесь мы говорим о другом. По всему процедуру не напишешь, по всем случаям в жизни. Ясно только одно, что хозяева кафе, - кстати, вроде бы его закрыли.
Л.Рябцева
―
Да, на время следствия.
М.Ганапольский
―
Они увидели нештатную ситуацию. И все, на что хватило их убогого интеллекта, это вышвырнуть, убрать, закрыть и извлечь. Это не относится к конституции. Это относится к тем куриным, утиным мозгам и к отсутствующему сердцу, которое было у этих людей. А уж угрозы, которые они видят перед собой, - им же было сказано, - у человека аутизм. Может быть, они не знают, что это такое, но видят, что дело серьезное. Значит, пошло по административной лестнице: мы вызовем, вы усилим, арестуем, заведем, и прозвучало слово «психушка». Понимаешь, это можно оправдать отсутствием прописанной инструкцией, но она не будет прописана никогда. Я не видел ни в одном кафе, ни в одном ресторане инструкции, где было бы прописано, что будет, если к вам приведут больного человека.
Л.Рябцева
―
Хочу вас огорчить – за рубежом этот инструктаж проходит в каждом «аутизм-френдли», есть такие места. Это музеи, рестораны, где хотя бы час в неделю проводят такие тренинги.
А.Нарышкин
―
Но наверное, туда надо приходить специально, это только для сотрудников. А для простых людей?
Л.Рябцева
―
Но это делают сотрудники.
А.Нарышкин
―
Матвей Юрьевич говорит, что проблемы у этих товарищей в сердце и в мозгах. Можно ли каким-то образом натренировать сердце и мозги?
Л.Рябцева
―
Можно. Потому что они оправдываются тем, что хотели ей помочь. Потому что когда попросили выйти девушку - о, кей, я не спорю, это было супер-нетолерантно и некорректно. Но когда попросили выйти, она не согласилась, она увидела агрессию с их стороны, начала беситься, - сидеть на кафельном полу. И тогда они начали понимать, что с ней что-то не то, ей нужно помогать. Ее попытались поднять с кафельного пола, у них это не получилось, потому что человек начал биться головой об стену. Понимает, это как в «Дневном дозоре», когда он внутрь входит, в глубину ситуации, он просто не понимает, что еще хуже может быть, что она в следующую секунду отчебучит. Я/ просто пытаюсь быть гуманной по отношению ко всем.
М.Ганапольский
―
Не бывает, чтобы быть гуманной по отношению ко всем.
Л.Рябцева
―
А я попытаюсь.
М.Ганапольский
―
Должен быть реципиент твоей гуманности. То есть, должен быть человек, который воспринимает твою гуманность. После того, как они, наконец, пояснил, что тут серьезный случай, - что было? А ничего. Как только эти ушли, их встретила полиция и дальше все то, что ты рассказал. Поэтому можно их оправдать с административной стороны, - у них не было инструкции. Но с человеческой их оправдать никак нельзя, несмотря на то, что они узнали потом, что с ней происходило, когда она уже сидела на полу. Поэтому это тяжелая история. Делаем паузу, а затем зададим слушателям вопрос. Оставайтесь с нами.НОВОСТИ
М.Ганапольский
―
Продолжаем программу. Задаем вопрос слушателям.
А.Нарышкин
―
Вопрос такой – как влиять на такие неокрепшие умы, неокрепшие сердца, черствые сердца, можно ли каким-то образом поднять уровень толерантности.
Л.Рябцева
―
Заодно и вашу с Ганапольским.
А.Нарышкин
―
Поэтому представим, что есть некая социальная реклама, которая повышает толерантность. Поможет ли она повысить толерантность в обществе, акая социальная реклама, если она будет выходить на телевидении? Если поможет - 660-06-64, если все без толку и она окажется бессмысленной - 660-06-65.
Л.Рябцева
―
Когда мы готовились к эфиру, мы вспоминали, что пока социальная реклама в достаточном количестве есть в городе – всякие баннеры и афиши. Но и то, я, как человек, который начал усиленно заниматься благотворительной темой, понимаю, что этого не хватает. Ну, слава богу, есть такие штуки, контракты, есть такая вещь, как «социальная ответственность» компаний, когда компания, которая занимается размещением таких реклам, позволяет социальным проектам размещать бесплатно рекламу на баннерах. Потому что иногда лучше Фондам потратить деньги на лечение кого-то, нежели на такой баннер. Это просто финансово невозможно. Но все равно этого мало, этого не хватает. И на телевидении, к сожалению, у нас протекции тоже очень мало. На федеральных СМИ у нас тоже всего ничего передач про благотворительность.
А.Нарышкин
―
Поэтому баннеры, если вспомнить, что можно увидеть в Москве на улицах, это какие-то плакаты.
Л.Рябцева
―
Дети-сироты, усыновление, день донора и рак, - «подари жизнь».
А.Нарышкин
―
А баннеров, что ребёнок, страдающий аутизмом или с ДЦП это такой же ребенок, как и все остальные, - ну понятно, с определёнными оговорками, он отличается, но он такой же ребенок, и вы должны уважать его права, - таких баннеров я не видел. Думаю, если бы такая социальная реклама шла по телевидению. Думаю, что-то бы изменилось в обществе.
М.Ганапольский
―
Вы видели в интернете потрясающе сделанную рекламу, как два человека просыпаются?
А.Нарышкин
―
Нет, расскажите.
М.Ганапольский
―
Там все просто: просыпается один человек, открывает глаза, просыпается другой человек, открывает глаза. Первый человек встает на ноги и надевает модную обувь, второй надевает мягкие тапочки. А потом показано крутящееся колесо «Мерседеса» и колесо инвалидной коляски. И дальше вы поняли, как развивается эта реклама. То есть, сделано талантливо и здоров. Только оно сделано в интернете. Наверное, Люди в кафе этой рекламы не видели – зачем им это? Ну и что говорят результаты голосования?
А.Нарышкин
―
Пополам. Отличный результат.
Л.Рябцева
―
50 на 50.
А.Нарышкин
―
Половина слушателей считает, что социальная реклама на ТВ повысит уровень толерантности в обществе, другая половина считает, что не поможет.
Л.Рябцева
―
Что без толку, потому что все уже настолько законсервировалось, что ничего не поможет.
А.Нарышкин
―
Отчаялись.
М.Ганапольский
―
Хорошо. Ну и это правда – «вокс попули». Едем дальше - «Событие недели».
А.Нарышкин
―
Это погром в Манеже, в самом центре Москвы, который устроили православные радикалы, небезызвестный, к сожалению, Дмитрий Энтео и его соратники, его компания. Они пришли на выставку скульптур и начали что-то там ломать, кидать на пол.
Л.Рябцева
―
Разбивать
А.Нарышкин
―
Да, говорить, что они якобы пришли пресечь правонарушения, хотят защитить чувства верующих. Сегодня в интернете увидел видео их нападения, - мне кажется, что это было именно нападение. По-моему, люди совершенно неадекватные, с какими-то горящими глазами. Там стоят охранники Манежа, бездействуют. А Энтео, он же Царионов, он все продолжает говорить и говорить, что они такие защитники нравственности, защитники верующих, и что вот сейчас сюда приедет полиция и вам не поздоровится, потому что вы тут устроили непонятно, что, оскорбляете религиозные чувства. Он и там это говорил, и пишет у себя в соцсетях. И это ужасно. Сейчас оценивается ущерб от того, что они сделали, на следующей неделе эксперты сделают свои экспертные заключения. Самое интересное в этой истории в том, - может быть именно это является событием недели, самым важным, - нет никаких ни административных, н уголовных дел на эту компанию. Ну, хорошо, вы религиозные какие-то…
Л.Рябцева
―
Фанатики.
А.Нарышкин
―
Фанатики. Вы приходите на светские мероприятие, на которые нормальные люди должны купить билет. Вы сами приходите смотреть на это искусство, оно вам не нравится, вы начинаете его портить, начинаете гадить там, и, несмотря на это, вас отвозят в полицию, с вами общаются, и отпускают.
Л.Рябцева
―
И продолжение истории – когда сейчас, мы готовились к эфиру, и мы прочитали у Энтео, что они снова пришли в Манеж.
А.Нарышкин
―
Наш коллега, Андрей Позняков, сегодня ходил, следил за ситуацией, провел у Манежа определенное время. Но к счастью, в этот раз было усиление охраны, дежурил автобус полицией и эти православные радикалы просто не смогли завершить начатое. А именно с этой целью Энтео притаскивался туда же. Он сказал, что может быть, даже ценой заведения административного дела, но все равно я довершу начатое. И опять повторяется мантра «защиты чувств верующих», «обидели нас».
Л.Рябцева
―
Знаешь, что его обидело? Там есть скульптуры без набедренных повязок. Он считает, что там есть осквернение образа Иисуса Христа, когда он изображен голый. Это неправильно, по мнению Энтео.
М.Ганапольский
―
Хорош. У нас, наконец, появился реальный православный «Талибан». Даже не «православный Талибан» - так это называлось, когда не было ИГИЛа. У нас появился «православный ИГИЛ». Илья Варламов пишет, что 15-го они повредили четыре линогравюры художника, причем они сами говорят, что они разбили какую-то тарелку. Ну, ясно, что всегда они будут разбивать малохудожественную тарелку, они говорят, что она была малохудожественная, или нехудожественная. Их взяли и отпустили. И как мы со всем этим будем жить?То есть, я понимаю, что мы, государство, своим « ничего неделанием» в этом смысле, - потому что перед началом передачи мы пытались понять, - как-то власть была употреблена в этом деле, или нет? Выяснилось, что нет. И почувствовав безнаказанность, Энтео опять сегодня приходит. Правда, уже внутрь не заходит, но приходит. И у меня вопрос простой – это как бы художников приглашают – я понимаю, что авторов этих замечательных произведений уже нет с нами, но что, художников приглашают свалить из страны? Я только за это. Я-то считаю, что художникам, как и всем прочим, нужно свалить из страны. Тем, кто что-то делает, любой продукт, нужно свалить из страны. Потому что он ничем не защищен. Ничем и никем.
А.Нарышкин
―
Нет, просто, наверное. Надо заниматься таким творчеством, которое будет удовлетворять каким-то критериям, придуманным тем же Энтео, или критериям, придуманным в РПЦ. Почему РПЦ, потому что мы можем вспомнить подобные ситуации с оперой «Тангейзер», на которую тоже ополчился именно человек из РПЦ.
М.Ганапольский
―
Ты меня не понял. На критерий Энтео придет другой, не-Энтео, который видит по-своему. То сеть, норма конституции - заметь, мы все время говорим о конституции, о том, что церковь в любом виде у нас отделена от государства, - эта норма у нас не выполняется. К чему это приглашение? Валить? Не понимаю. Давай вопрос слушателям. По-моему, он у нас правильно и логично задан.
А.Нарышкин
―
Нужно ли после погрома в Манеже спрашивать разрешение у РПЦ на проведение спорных выставок? Будем считать, что эта выставка в Манеже, «спорная». Если теперь нужно спрашивать разрешение у РПЦ - 660-06-64, если не надо никакого разрешения спрашивать, ни у РПЦ, ни у кого-то еще, - 660-06-65.
М.Ганапольский
―
Позвольте сказать важную вещь. Дело в том, что радиослушатели могут сказать - что, совсем ведущие с ума сошли? Не сошли. Моя позиция простая: с волками жить – по волчьи выть. Ситуация в России это просто ситуация волчьей иррациональной…
А.Нарышкин
―
Это вы сейчас православных волками назвали?
М.Ганапольский
―
Еще раз: я сказал «ситуация» вокруг, например, художественного творчества. Поэтому, каков принцип, что предлагается? Простая вещь: идем в РПЦ, а там говорят: нет, на наш взгляд, патриархата, нет никаких проблем. Тогда хоть можно будет в лицо этого Энтео и прочих «Шментео» ткнуть эту бумагу. Потому что государство не защищает, так кто защитит?
Л.Рябцева
―
РПЦ?
М.Ганапольский
―
Может быть и РПЦ. Думаю, что глядя на произведения Сидура, Церковь скажет: знаете, это аморально. Наденьте на Иисуса трусы. Ну, не может быть такого. Не может.
А.Нарышкин
―
Подождите, мы с вами говорим о том, на полном серьезе, что возможно, надо действительно создать некую комиссию, комитет РПЦ, к которому, если ты хочешь организовать мероприятие, неважно, какого уровня, при поддержке мэрии и государства, не при поддержке, при поддержке навального – значит, пожалуйста, заявочку не только в какие-то компетентные органы, но и в РПЦ.
Л.Рябцева
―
Лицензию надо спросить у патриарха.
А.Нарышкин
―
Да, спросить разрешения - извините, Кирилл, можно к вам зайти? Я хотел тут показать некие экспонаты.
Л.Рябцева
―
Знаешь, что еще можно сделать? Пять правил, которые по любому сработают на выставках. Первое – все должны быть в трусах. Второе – никаких кудрявых, никаких венков. Еще пять таких бредовых придумать, чтобы ты уж точно не попал под Энтео. Потому что, мне кажется, можно придумать, все, что угодно.
А.Нарышкин
―
Пять советов, как спасти свою выставку.
Л.Рябцева
―
Потому что уже много смешных историй. Это мы сейчас негодуем, что Энтео санкционирует, когда против ничего не делает ни государство, ни РПЦ. Но уже и священники, публичные священники и представители православия России, - это я очень криво сейчас сказал, но и они уже начали возмущаться и сказали, что извините, вы как бы против Энтео, за Энтео, он свой, чужой, потому что то казаки, то Энтео, то они что-то творят. И потом как бы общественность, после этих публикаций СМИ думает, что все православие такое, вся Церковь, вся РПЦ, все такие.
А.Нарышкин
―
Но не все православные. РПЦ, не верующие сами.
Л.Рябцева
―
Но у нас все как бы приверженцы великой церкви, поэтому…
А.Нарышкин
―
Не надо гнать на Церковь.
Л.Рябцева
―
Поэтому черный пиар начинается как бы. Я как знаток говорю просто. Кстати, Всеволод Чаплин сказал, что во всем должна соблюдаться законность, и если Энтео закон нарушил, то ему нужно отвечать по всей строгости, и он должен отвечать по всей строгости. Но и те, кто устраивает подобные выставки, они тоже должны соблюдать закон. Понимаешь, то есть, нужно всех наказывать.
А.Нарышкин
―
Мы в утреннем эфире это обсуждали. Мне нравится позиция Чаплина – он допускает, что выставка, которая проходит в центре Москвы при поддержке Мэрии, она может нарушать законность.
Л.Рябцева
―
Вот, да.
А.Нарышкин
―
Но это же бред. Вместо того чтобы сразу осудить Энтео, сказать: этот козел, мы не имеем с ним ничего общего, мы осуждаем такие методы, мы за свободу чего угодно, выставляйте, организуйте свою выставку, он говорит: надо разобраться, подождите. Если Энтео грохнул какую-то скульптуру, конечно, его надо пожурить. А может быть там показывали голые сиськи на этой выставке, и это оскорбляет верующих?
Л.Рябцева
―
Мы со своими следствиями и выводами дойдем до состояния Юлии Латыниной. Теперь получается, что у нас РПЦ против власти.
А.Нарышкин
―
«Дзен»?
Л.Рябцева
―
Что - «дзен»?
А.Нарышкин
―
Состояние Юлии Латыниной.
Л.Рябцева
―
Да, «дзен», в котором РПЦ против власти и они между собой соревнуются.
А.Нарышкин
―
Почему соревнуются?
Л.Рябцева
―
Потому что тут ни РПЦ, ни власть ничего не делают. Соответственно, санкционирован Энтео и теми, и другими.
М.Ганапольский
―
Я рекомендую послушать последнюю передачу, собственно, любую передачу Глеба Павловского, «Особое мнение», с которым он выступает на «Эхе». У него есть простой тезис, который он отстаивает, что институты государства не работают. Не работает фактически ни один институт. Появились только симулякры. То есть, мы говорим об экономике – мы только о ней и говорим, никакой экономической политики у нас нет. Мы говорим о правоохранительном – вот вам пожалуйста, Энтео взяли, потом отпустили. Правильно сказала Леся: он увидел, что все в порядке, опять пришел. Да, он не вломился, потому что ему сказали: вломишься – мы тебе вломим. Но конституция на бумаге есть, на деле то, что РПЦ не имеет отношения к государству – вранье, брехня, церковь используется и в хвост, и в гриву. И посмотрите, как мы должны, как в советские времена крутиться для того, чтобы как-то защитить. То есть по понятиям у нас - как это у блатных называется? - смотрящий, пахан?
А.Нарышкин
―
Вам виднее.
М.Ганапольский
―
Кто-то должен быть, чтобы к нам – вот у «Эха» есть такой человек – Путин. Все прекрасно знают, что Путину, по такой или иной причине, нравится «эхо». Поэтому они бы уже давно вломились, но они не вламываются, потому что им вломят. Они это знают. Но получается, что в каждой сфере нашей жизни мы обязательно должны найти «пахана», который такой гарант. Только не Конституции. Которому за что-то – вот непонятно, за что, - он нас защитит. Но не государство. Это же надо, что мы ровно такие, как ИГИЛ, который крушит там, потому что не нравится, как изображено. И здесь чувак, который говорит, что не нравится, потому что тоже не подходит, чума, я считаю.
Л.Рябцева
―
На оба дома.
А.Нарышкин
―
Итоги голосования 11% слушателей на полном серьезе считают, что после событий в Манеже, после погрома выставки, впредь нужно спрашивать разрешения у РПЦ на проведение спорных выставок.
Л.Рябцева
―
Всего лишь 11%
А.Нарышкин
―
Целых 11%. 89% все-таки по-прежнему считают, что у нас светское государство и спрашивать разрешения у РПЦ не надо. Думаю, что также они считают, что спрашивать разрешения у других конфессий тоже не следует. Потому что на самом деле это бред, мы по каким законам живем?
Л.Рябцева
―
Ну, можно было это консультациями назвать.
М.Ганапольский
―
Нарышкин, мы живем не «по каким законам», а не по каким. Ты понял разницу? Ни по каким законам. Давно бы уже лежал мордой в снегу этот Энтео, причем, снег этот был бы привезен специально для того, чтобы положить его мордой туда.
А.Нарышкин
―
В Подмосковье есть горнолыжные различные эти.
М.Ганапольский
―
Знаешь, как? Он говорит, что готов к процессу. Он, конечно, готов к процессу, только он не сядет.
А.Нарышкин
―
Да, согласен.
М.Ганапольский
―
Потому что то, что он делает, льет на чью мельницу? На проклятых либералов и на их воспоминания о «бульдозерной выставке». Вот в России вечная «Бульдозерная выставка». Давайте дальше. «Не в фокусе».
А.Нарышкин
―
У нас немного времени остается, тем более что вы хотели попищать за хомячков в конце.
Л.Рябцева
―
Похомячить.
А.Нарышкин
―
«Черный список» российских книг появился на Украине, туда попали 38 экземпляров.
Л.Рябцева
―
Гениальных произведений.
А.Нарышкин
―
Честно говоря, половину этих фамилий я не знаю – Николай Стариков, Ну, Александр Дугин известный товарищ. И все это для чего, почему запретили ввозить на Украину - потому что пропагандируют эти книги идеологию человеконенавистничества, фашизм, ксенофобию и сепаратизм. Может быть, мы быстро проголосуем? На Украине был еще принят «блэк лист» и артистов российских, которым тоже нельзя приезжать.
Л.Рябцева
―
Кстати, некоторые из которых наши постоянные гости радиостанции. Мне очень нравится этот список.
А.Нарышкин
―
Но не все. У нас гости не все запретные.
Л.Рябцева
―
Не все, но некоторые – да.
А.Нарышкин
―
Короткий вопрос слушателям. По вашему, решение украинских властей не пускать к себе российские книги и российских звезд для вас радостное - 660-06-064, или оно вас огорчает - 660-06-65? Мнениями обмениваться не будем, потому что у Ганапольского интересный блог заготовлен. Обменяемся мнениями в кулуарах.
Л.Рябцева
―
Спасибо.
А.Нарышкин
―
«Писк хомячков».
М.Ганапольский
―
Он сегодня будет прикладной, этот «писк». Я поддерживаю то, что делает Сергей Пархоменко сотоварищи, это акция «Последний адрес», это такие таблички, на которых вспоминаются безвинно расстрелянные во время сталинских репрессий. Я читаю его последнее сообщение.«В воскресенье, когда тихо, ничто не отвлекает, проверяю несколько очередных табличек «Последнего адреса» перед отправкой в производство в мастерскую. Она будет вот такая: 68 лет, из них 40 лет была монахиней Страстного монастыре. В конце 37-го года монастырь был снесен при реконструкции улицы Горького. Поступила на работу санитаркой в Московский туберкулёзный институт. Арестована в январе 38 года и через 40 дней расстреляна за антисоветскую агитацию». Я хотел бы, чтобы об этом знал Сергей Андрианов, кандидат в депутаты Пермской гордумы. Он на днях написал: может, все же в лагерях в СССР на 10 лет задерживались как раз те, кому там место?». А еще я бы хотел, чтобы об этом знал Ярослав Беляев, написавший там же: «Дело вроде бы неплохое, но обвешивать всю Москву с табличками с еврейскими фамилиями это очень неоднозначно». Еще я бы хотел, чтобы об этом знал Юрий Лотов – этот уже не в Перми, а в Москве живет, написавший там же: «Репрессированные, раскулаченные, погибшие на войне это одна история, а чекисты, комиссары, ленинцы-троцкисты, совпартработники, ставшие жертвами 37-го года – совсем другая. Так вот Пархом хотел бы в Москве увековечить преимущественно вторых».
И финал: а вообще я бы очень хотел, чтобы все упомянутые люди приехали к дому на улице Палиха, дом 13, когда мы эту табличку будем там привинчивать. Дело в том, что никаких потомков у веры Семеновны Морозовой, по понятным причинам, не осталось. Пусть придут хотя бы эти. О точном времени установки я обязательно им сообщу».
Л.Рябцева
―
Был «Бессмертный полк», теперь будут «бессмертные таблички».
А.Нарышкин
―
Я бы не стал сравнивать «Бессмертный полк» - у него какая- то странная репутация, по-моему.
М.Ганапольский
―
Давайте результаты голосования.
А.Нарышкин
―
Как ни странно, 80% слушателей радуются тому, что на Украину не пускают отдельные российские книги и немало российских звезд, а 20% все-таки огорчаются.
Л.Рябцева
―
А все потому, что нам больше достанется. Больше Захара Прилепина, больше Николая Старикова.
А.Нарышкин
―
С Дугиным.
Л.Рябцева
―
Все наше.
М.Ганапольский
―
Самое главное, больше достанется лично тебе, Леся.
Л.Рябцева
―
Да, боже мой.
М.Ганапольский
―
Книжка Лимонова.
А.Нарышкин
―
Мы побежали в книжный.
Л.Рябцева
―
Вы меня довели до состояния полной эйфории, Спасибо за эфир.
М.Ганапольский
―
Алексей Нарышкин, Леся Рябцева. Матвей Ганапольский. Встретимся через неделю. Спасибо, пока.