Ганапольское. Итоги без Евгения Киселева - 2015-07-05
05.07.2015
М.Ганапольский
―
Ну вот, свершилось – с киевских улиц исчезли продавцы милицейских палок и дубинок. Отныне на улицах больше нет пузатых милиционеров: все были распущены, а вместо них на службу заступил Первый батальон новой патрульной полиции в количестве 500 человек. Дежурство началось 4 июля в 21 час. На 12-часовую смену заступили 200 машин, в каждой по два полицейских. Еще сто человек будут нести службу в качестве пешего патруля – во всяком случае, такая программа на сегодняшние выходные.Новые полицейские в красивой темной стильной форме, у них новые машины «Тойоты-Приусы», раскраску которой определяли публично и открыто. Стоят машины, или едут, у них постоянно включены верхний гребешок мигалок – то есть, никто не прячется. Едешь и не веришь глазам: никто не сидит в засаде, не кидается наперевес, - все было подготовлено в кратчайшие сроки по известной и опробованной грузинской модели. Отладив на Киеве модель патрульной полиции, эта система пойдет в регионы: на очереди Львов и Одесса. Понятно, что зомбоящик будет в затруднении, ведь показать объективно Украину невозможно, - видимо, скажут, что «бандеровцы-фашисты» все равно скоро умрут. Может, и умрут, но лишь тогда, когда все насладятся видом спортивных ребят, сдавших многочисленные тесты и экзамены на право быть новыми полицейскими, надеть новую форму и получать высокую по украинским меркам зарплату. Воистину, вспоминается старая брежневская фраза: «Запад гниет, но зато какой аромат».
Это программа «Итоги недели без Евгения Киселева», в которой журналисты «Эха» предлагают для голосования несколько главных тем недели по своему выбору. Сегодня будет необычная программа, потому что темы спрессованы - обычно у нас одно событие, а здесь по два события в каждой рубрике.
А.Нарышкин
―
Очень все насыщенно. И на самом деле мы ничего не успеем, потому что сегодня с нами Алексей Голубев, который через несколько минут заткнет нам рты.
М.Ганапольский
―
Рад тебя видеть, и благодарю твоих родителей, которые дали тебе привычное имя, чтобы не париться.
А.Нарышкин
―
Это удобно.
М.Ганапольский
―
Удобно. Поехали, первая тема – «Событие недели».
А.Голубев
―
Вчера был скандальчик. Радиостанция «Серебряный дождь» отмечала сове 20-летие, юбилей, это происходило в Петровском парке и в самый разгар праздника туда ворвалась группа православных людей, которых СМИ называют «православные активисты» во главе со священниками, в том числе, во главе с небезызвестным протоиреем Дмитрием Смирновым.
А.Нарышкин
―
Кстати, скажу слушателям, если вы хотите узнать подробно про это мероприятие – добро пожаловать на сайт «Эха», Александр Плющев, который был вчера на дне рождения «Серебряного дождя» сделал репортаж с фотографиями, и он пишет про православных активистов, что это совсем хмурые люди и не сказать, чтобы приятные.
А.Голубев
―
Оценочное суждение Плющева. Я не буду комментировать материал Плющева, но протоиерей Дмитрий Смирнов оценивает это как донос, где перечислены все имена: кто пришел, как пришел, что делал. Пожалуйста, под белы рученьки можете брать и делать, что хотите.
М.Ганапольский
―
Хорошо, тогда тебе вопрос. Я, как журналист, могу топнуть ногой, сказать: что это за безобразие? Ну, праздник, 20 лет радиостанции – чего вы приперлись, раз вас не ждали. Но поскольку ты в этом вопросе человек, более тесно связанный с РПЦ, дай свою оценку, что это было?
А.Нарышкин
―
Давайте призовем Голубева к ответу – ответь за Дмитрия Смирнова.
М.Ганапольский
―
Не за Смирнова. Я по серьезу, абсолютно серьёзно спрашиваю.
А.Голубев
―
Я не менее серьезно попытаюсь ответить, потому что в последнее время у нас часто проходят акции неких православных активистов, и они мне стилистически не нравятся. Потому что так, как ведут себя на эти акциях эти люди, так христиане, по моему убеждению, так себя вести не должны. Когда я вчера, услышав новостях об этом инциденте, я сразу же испытал уже, ставшее, к сожалению, знакомое мне чувство отвращения и стыда. Печально. Тем более, Дмитрий Смирнов, поверьте, это один из самых образованных людей нашего времени.
А.Нарышкин
―
Православный радикал.
А.Голубев
―
Как и многие священники. Священники это вообще одни из самых образованных людей нашей эпохи, потому что так, как учат в духовных академиях – это классическое образование, - так не учат больше нигде.
А.Нарышкин
―
Не надо петь дифирамбы Смирнову. Смирнов привел десятки людей на мероприятие, потому что ему якобы что-то не понравилось, и чуть ли не устроили «махач».
М.Ганапольский
―
Подожди, Алеша, он об этом и говорит. Дай ему сказать, это важно.
А.Голубев
―
Спасибо. Я стал разбираться, почему люди туда пришли? Потому что никакого смысла, - ну, 20 лет «Серебряному дождю», кто-то говорил, что они старались сорвать мероприятие, потому что оно якобы приурочено к Дню независимости США. Я стал разбираться, смотрю фотографии, что говорят священнослужители? – они говорят, что мы проводили службу в храме. Храм находится в километре от этого места. И им помешал концерт. Вроде бы далековато, если подумать – там лес и все такое, - ну, должна невероятно громко играть музыка, чтобы это помешало богослужению.Тем не менее, они говорят, что им помешала музыка, они прервали богослужение, всенощную, и пошли к «Серебряному дождю». Если мы посмотрим фотографии, там священники действительно в епитрахилях, у них поручни надеты.
А.Нарышкин
―
То есть, действительно похоже, что они пришли с какого-то мероприятия.
А.Голубев
―
Они действительно с богослужения. Это кощунство просто - взять и погонять филонь. Так не делают священники. Люди пришли с богослужения. Я не верю, что Смирнов заранее запланировал: ребята, начинаем всенощную, потом быстро срываемся к «Серебряному дождю», и говорим: ах вы, козлы, приспешники американского режима. Нет, это было богослужение, им действительно, - ну уж, не знаю, мешала музыка. И они пришил, договорились. Смирнов сказал, что ни на кого зла не держит, что там они пообщались с людьми, охранники сказали, что все хорошо, мы сами прихожане русских храмов, РПЦ, Рокер сказал «благослови вас всех, Господь», и они разошлись мирно.
А.Нарышкин
―
Скажи, пожалуйста, а Дмитрий Смирнов, умнейший служитель в твоем представлении, - он при этом законопослушный человек?
А.Голубев
―
Христианин не значит законопослушный человек.
А.Нарышкин
―
Не значит? Просто это немножко странно, если Смирнову и его компании единоверцев что-то не нравится, почему нужно обязательно идти такой большой компанией куда-то решать все своими руками? У нас же есть полиция – можно туда позвонить.
А.Голубев
―
Можно позвонить.
М.Ганапольский
―
Алеша, Дмитрий Смирнов это тот, который выступал на радио «Свобода», - это тот человек?
А.Голубев
―
Тот. Знаменитый спикер церковный.
М.Ганапольский
―
Ну, не знаю, насколько он радикал – не смею сомневаться в его порядочности. Мое предложение – меня вполне устраивает то, что сказал Голубев. Как Венедиктов говорит такую странную фразу: «Я услышал». Алеша в конце сказал такие слова: сейчас никто ин к кому претензий не имеет, - это так?
А.Голубев
―
По словам представителей прихода и о.Дмитрия Смирнова. Потому что с той стороны это все звучит в такой форме: пришли попы и непромытые мужики. С этой стороны они объясняют: играла громкая музыка, мы пришли, нас не хотели пускать, нам пришлось прорваться. Мы сказали: сделайте потише. Они сказали: все хорошо, давайте делаем потише, мы не знали, что вам может помешать, вашему богослужению, может помешать громкая музыка. Мы не знали.
А.Нарышкин
―
С какой радости попы приходят с верующими и начинают что-то требовать? Может, попы будут приходить и к людям в квартиры, говорить: «мы слышали, вы там сексом занимаетесь у себя, вы не могли бы потише?» - и что мы должны делать с этим?
М.Ганапольский
―
Алеша, некорректно то, что ты сейчас говоришь.
А.Нарышкин
―
Что - некорректно? Давайте вы тоже пропоете дифирамбы Дмитрию Смирнову, - хороший человек.
М.Ганапольский
―
При чем тут это? Я знаю этого человека по многочисленным его выступлениям на «Радио Свобода», В свое время это для меня был толкователь, - может быть, это несколько косое выражение я употребляю, – для меня это был толкователь тех процессов, которые происходят в РПЦ. Потом он стал другим заниматься. О, прошу прощения, я понял, - не Дмитрий, то был Марк Смирнов. Это другая история. Но я снова спрашиваю: люди разошлись? Давайте не множит дерьмо. Люди разошлись, они в какой- то степени поняли друг друга?
А.Голубев
―
Я понимаю это так, что они поняли друг друга, потому что организатор этого праздника сказала, она даже извинилась, сказала: мы не берем поведение отдельных людей, отдельных музыкантов и охранников, они люди особенные. А организатор праздника извинилась и сказала, что в следующий раз мы будем предупреждать, что мы планируем такое мероприятие и будем делать музыку потише.
А.Нарышкин
―
Всех в округе? Там же не только храмы есть.
А.Голубев
―
И действительно, они сделали музыку тише и праздник продолжился, концерт продолжился.
А.Нарышкин
―
не понимаю, почему такие преференции для верующих. Храм в километре, а в радиусе километра много разных домов, где тысячи жителей.
А.Голубев
―
В этом радиусе да, много разных групп людей, все должны уважать друг друга.
А.Нарышкин
―
И только Смирнову и его товарищам пришло в голову прийти и что-то требовать.
А.Голубев
―
Если мешает богослужению. Смирнов говорит, что мы почувствовали, как будто нас в советское время комсомольцы окружили наш храм и в барабаны начали стучать, мешать богослужению.
М.Ганапольский
―
У меня предложение - я абсолютно волюнтаристски предлагаю эту часть дискуссии прекратить. Я спросил – потом была драка с поножовщиной, ударами, падением тел?
А.Голубев
―
Нет.
А.Нарышкин
―
А будет.
А.Голубев
―
Нет.
М.Ганапольский
―
И с исками в суд.
А.Нарышкин
―
А в следующий раз будет, потому что организатор. Увидев попов, начинает извиняться: извините, мы сделали музыку слишком громко. В следующий раз придут и скажут: извините, да, мы поставили не тот трек. В третий раз: извините, мы не так оделись, давайте мы будем сворачиваться.
М.Ганапольский
―
И констатируем: каждый остался при своем мнении.
А.Нарышкин
―
Прекрасно. Для этого и нужна передача.
М.Ганапольский
―
Для меня в этой истории важно только одно – финал. Но если завтра я увижу иски в суд, с одной или другой стороны, вот это тогда будет полное безобразие. Потому что там все решили, разошлись, - не буду сейчас комментировать, я не был на месте события. Я не склонен не доверять Плющеву. Плющев отличный репортер, наш коллега, врать он не будет. Но еще раз повторяю: важен финал - мирно разошлись.
А.Голубев
―
Совершенно верно.
М.Ганапольский
―
В следующий раз будут как-то пристраиваться друг к другу. Следующее событие.
А.Нарышкин
―
Мы остаемся в рубрике «Событие недели», и второе событие - Следственный комитет предъявил-таки претензии Михаилу Ходорковскому – на этой неделе был о сообщение, что, оказывается, возобновляется расследование дела об убийстве мэра Нефтеюганска Петухова. И Ходорковский, который сейчас живет не в России и занимается - ну, политикой занимается у себя в Швейцарии.
А.Голубев
―
Он отлично занимается политикой.
А.Нарышкин
―
Он, возможно, выступает организатором этого убийства.
А.Голубев
―
Вопреки, кстати, своим обещаниям, да?
А.Нарышкин
―
Да ладно, обещаниям, - мы же не знаем, как это на самом деле все было.
М.Ганапольский
―
И прежде всего, мы задаем вопрос слушателям. Коллизию все знают: ЮКОС выкатил 50 миллиардов долларов, плюс проценты, неустойки, и считается, что то, что сейчас предложение открыть уголовное дело, которое бог знает, когда было закрыто, - что это наезд за то. Все-таки ты играешь в политику, парень-Ходорковский, и сидеть тебе в тюрьме. Потому что твои подельники хотят несчастную родину развести на такую огромную сумму. Давай вопрос.
А.Нарышкин
―
Мы периодически говорим о том, что Ходорковский это надежда российских либералов, когда-нибудь, в светлом будущем, закон изменится - ну, есть еще такие рассуждения, - Ходорковский может стать и президентом нашей страны.
А.Голубев
―
Не надо.
А.Нарышкин
―
Ты еще прокомментируешь. Но все это какие-то наши иллюзорные представления, а на самом деле, если мы будем фантазировать, как вам кажется, что скорее произойдет - Ходорковский станет президентом в России, или станет арестантом в России. То есть, его подведут под суд и посадят здесь. И два варианта ответа, что скорее произойдет с Ходорковским: станет президентом России - 660-06-64, или, скорее, Ходорковский в России сядет – 660-06-65.
М.Ганапольский
―
Правда, честно говоря, я не понял, почему вы говорите «скорее президентом» или «скорее арестантом». Это что значит? Что он будет полу-президентом или полу-арестантом? Почему «скорее»?
А.Нарышкин
―
ну, что вы к словам придираетесь?
М.Ганапольский
―
А вы как считаете, г-н Голубев?
А.Голубев
―
Я считаю, что если он сейчас вернется, определённо станет арестантом. Потому что это сигнал такой ему: парень, не приезжай сюда, не надо, не стоит.
А.Нарышкин
―
А я считаю, что некорректно сформулирован вопрос, потому что Ходорковский никогда сюда не приедет.
М.Ганапольский
―
А ему не надо сюда приезжать для того, чтобы стать арестантом.
А.Нарышкин
―
Как так?
М.Ганапольский
―
Его вызовут на допрос, он не приедет, после чего будет объявлен в Интерпол, помните тезис «руки в крови по локти»? будут требовать, чтобы его отдали. Естественно, ни одна страна его не отдаст, потому что понятно, что он политический. И в этом задача. Тут российская власть как бы говорит смешную вещь: вы сделали нас невыездными, г-н Ходорковский, так теперь вы будете тоже невыездной. Абсолютно зеркальная ситуация, только по разным поводам.
А.Нарышкин
―
Вся Европа против России, кроме, может быть, каких-нибудь Болгарии, Черногории.
А.Голубев
―
Да и то.
А.Нарышкин
―
И свободно Ходорковский может по Европе перемещаться, потому что никто его не сдаст. Все против России.
М.Ганапольский
―
Ух ты, боже мой. Хорошо, результаты голосования?
А.Нарышкин
―
55% считают, что Ходорковского в России ждет президентское кресло, а 45% считают, что ждут Ходорковского в России нары.
М.Ганапольский
―
Голубев, ваш комментарий по этому поводу. Скажите что-нибудь про жалких либералов, которые тщатся.
А.Голубев
―
Понятно, что президентом он не будет никогда, если только он не попытается захватить власть, как это дело происходило в недавних некоторых соседних государствах.
А.Нарышкин
―
Если Ходорковский захочет стать президентом, ты станешь грудью, заслонишь Кремль
А.Голубев
―
Я думаю, что русский народ будет стоять грудью и заслонять Кремль.
А.Нарышкин
―
Ты считаешь, что Ходорковский против русского народа?
А.Голубев
―
Да, его идеи против русского народа. Сейчас он превратился в очередного такого, не знаю, как его назвать – Парвуса, который сидит в Европе и будет заниматься тем, чтобы организовывать революцию в России. Он этим уже занимается, вопреки своим обещаниям. Думаю, что российская власть должна сделать все от нее зависящее, чтобы он этим заниматься не смог. Я не желаю ему очередного срока, я просто хочу, чтобы его не было в России, или, по крайней мере, если бы он был в России, то он бы здесь не занимался политической деятельность. Пускай занимается просвещением, литературой, - вот это все.
М.Ганапольский
―
Просвещением Зимин уже занимался. Ты ему желаешь, чтобы он занимался тем, чем заниматься тут невозможно.
А.Голубев
―
Ну, благотворительностью.
М.Ганапольский
―
Ты так говоришь, как будто он не отсидел 10 лет. Или ты считаешь, что он отсидел 10 лет за дело?
А.Голубев
―
нет, я не знаю, за дело, или не за дело, но я не желаю ему нового срока в любом случае. Этого ему не желаю. Но я и не желаю, чтобы он влиял на политику.
А.Нарышкин
―
А что ты его так боишься? Что за страх, что за фобия?
А.Голубев
―
Я не боюсь. Я знаю, что его ресурсы, его влияния способны расшатать обстановку в нашем государстве.
А.Нарышкин
―
А почему он должен обязательно расшатать обстановку?
А.Голубев
―
Потому что это его цель.
А.Нарышкин
―
Зачем?
А.Голубев
―
Он противник убежденный Путина.
А.Нарышкин
―
И? Если ты противник Путина, ты обязательно хочешь развалить Россию?
А.Голубев
―
Нет, он считает, что Путина можно низвергнуть насильственным путем.
М.Ганапольский
―
Это он тебе сказал?
А.Голубев
―
Нет. Он делает для этого много. Он спонсировал оппозиции, сейчас он опять занимается оппозиционной деятельностью и спонсирует оппозиционные движения. Он начал «Открытую Россию».
М.Ганапольский
―
Передача у нас превращается в «Особое мнение», но не спросить невозможно, - удивительно, - правда, я не знаю и не понимаю, кого он спонсирует, - как будто у тебя документы есть.
А.Голубев
―
Ну, это не секрет. Ну, «Открытая Россия».
М.Ганапольский
―
"Открытая Россия» это не политическая партия, правда? Тут другая проблема. Вот откуда берет деньги «Единая Россия», мне понятно. И тебе понятно, наверное.
А.Голубев
―
Да.
М.Ганапольский
―
А откуда взять деньги партии Рыжкова, Касьянова? Я не говорю про то, какие они оппозиционеры, но для работы партии нужны деньги.
А.Голубев
―
да. И эти деньги у них есть. Они получают. Они же живут как-то. Касьянов. От избрали его сегодня, Господи-прости.
М.Ганапольский
―
Ты не отвечаешь на мой вопрос. У меня вопрос другой. Ты ставишь в вину оппозиции ее существование. Ты говоришь: он финансирует оппозицию.
А.Голубев
―
Да.
М.Ганапольский
―
А почему он не должен финансировать оппозицию, если он против Путина?
А.Голубев
―
Потому что он финансирует оппозицию ультра-либеральную. Опыт наш исторический показывает, что при образовании ультра-либералов у нас приводит к катастрофе. Ультра-либералы у нас были уже во власти, это всегда приводит к трагическим последствиям.
А.Нарышкин
―
Поэтому никакой оппозиции и - молимся за Путина, ставим свечку.
А.Голубев
―
Нет. Если бы он спонсировал националистическую оппозицию, можно было бы говорить.
М.Ганапольский
―
Алеш, назови фамилии пары человек из ультра-оппозиции?
А.Нарышкин
―
Ультра-либеральной оппозиции.
А.Голубев
―
Это Навальный, это какой-нибудь тот же Касьянов, который играет из себя ультра-либерала.
М.Ганапольский
―
Вот это – ультра-либеральная оппозиция?
А.Голубев
―
да, да.
М.Ганапольский
―
Которая хочет насильственным путем свергнуть Путина?
А.Голубев
―
Которая ждет этого.
М.Ганапольский
―
Нет, про «ждет» это я не понял. «Ждет» - это значит, что субъект, который будет свергать Путина, он вне. Если она ждет. Если Навальный пошел свергать, как ты говоришь, собирается лично сам свергнуть, хотя Навальный, насколько знаю, и ты, как репортер, это тоже знаешь, он говорит о выборах – пустите мою партию на выборы, ион не свергал московского мэра, а участвовал в выборах. А ты так говоришь, как будто он какую-то бомбу хочет куда-то подложить
А.Голубев
―
Нет, эти методы уже не работают. Сейчас не 19 век. Не работают. Другие есть механизмы.
М.Ганапольский
―
Ладно, хорошо. Вот, что хочу сказать слушателям: уважаемые радиослушатели, я понимаю, - то, как думает Голубев, мне это неестественно. Нарышкину тоже. И мы можем Голубева затоптать в передаче. Вообще хотелось бы его реально затоптать в коридоре, но никак не получается.
А.Нарышкин
―
У меня будет шанс через полчаса.
М.Ганапольский
―
Но вы должны понять, - это вот такая передача, где каждый журналист говорит то, что он думает. И здесь нет победителей. Вот Голубев он такой, специфический, он такой. Он консерватор, - можно так сказать. И он говорит вот такую мысль. Мы не можем его победить, потому что нет смысла побеждать коллегу. У него такая позиция.
А.Нарышкин
―
Зло непобедимо.
М.Ганапольский
―
Да, зло непобедимо, а Голубев это и есть зло. Это чтобы вы просто нормально воспринимали эту передачу, она такая, для этого необязательно приглашать какого-то невероятного героя. У нас и среди своих есть такие невероятные. Имеют право. Оставайтесь с нами.НОВОСТИ
М.Ганапольский
―
Продолжаем программу.
А.Нарышкин
―
Замечательный состав, «золотой состав».
М.Ганапольский
―
Переходим к следующей рубрике - «Герой недели».
А.Голубев
―
Герой-не герой, - в общем, Земфира у нас герой на этой неделе. Потому что она выступила позавчера в Тбилиси со своим концертом, но на сцене размахивала украинским флагом. Так наши СМИ об этом рассказывают, - пела и размахивала украинским флагом. Как выяснилось. Ей кто-то из толпы передал украинский флаг, она его взяла.
А.Нарышкин
―
Наверное, это был сотрудник СБУ.
А.Голубев
―
Может быть, не исключено. Было это в Грузии, еще раз подчеркну. И она его держала вот так вот, и он очень эффектно развивался.
А.Нарышкин
―
Там просто ветер был.
А.Голубев
―
Да. Получилось красиво. И затем она его повязала на микрофон и продолжила концерт. Ничего не говорила, никаких политических речей не задвигала.
А.Нарышкин
―
Бандеру не славила, нет?
А.Голубев
―
Совершенно верно. Просто продолжила петь, что и должен делать музыкант.
А.Нарышкин
―
И теперь Земфира входит в клуб творческих изгоев вслед за Макаревичем.
А.Голубев
―
Макаревич, и всякие эти вопли.
А.Нарышкин
―
Чьи вопли? Я не слышал.
А.Голубев
―
Вокарчук.
А.Нарышкин
―
И «Океан Эльзы».
А.Голубев
―
Я и говорю, перечисляю. Ну и понятно, что одна часть общества «Рунета» стала всячески ее за это поливать и обвинять в том, что она предатель, а вторая воспевать – это меньшая часть, я бы так сказал, наверное, все-таки, - ее воспевать за то, что она теперь украинский герой, проукраинский музыкант. Посмотрите, даже Земфира зацепилась за Украину.
М.Ганапольский
―
Кстати, о птичках. Хочу успокоить всех тех, кто кричит по поводу Земфиры, что она что-то такое, украинский патриот. Украинцы довольно спокойно к этому отнеслись, здесь нет никакого визга по этому поводу, его не причисляют к лику украинских святых. Ну, дали ей флаг. Не может же она бросить его обратно в лицо. Кроме того, когда человек поет песню, понятно, что не сразу видишь, какой флаг дали – может, это флаг Росси, может, флаг Грузии.
А.Голубев
―
ИГИЛа, например.
М.Ганапольский
―
ИГИЛА, например. Будешь смеяться. Мы знаем, как происходят концерты – полутёмный зал, светит незнакомая звезда в лицо. Ноне топтать же флаг «жидо-бандеровской» Украины, если, она его увидела. А может, она и не увидела. В чем она у нас герой? Герой в том, что его не растоптала? Герой, что не скуривалась и не произнесла: «я хочу выступать на кремлевских концертах, а то меня забанят, поэтому я ненавижу Украину?» Человек повел себя естественно. И вот в этом она герой. Она ни в одну, ни в другую сторону, ни в какие крайности не впала. И сейчас вы не найдете ее комментариев по этому поводу.
А.Нарышкин
―
Потому что ей стыдно, и она отмалчивается.
М.Ганапольский
―
Стыдно, или она не считает себя героем.
А.Нарышкин
―
Сидит дома и рефлексирует.
М.Ганапольский
―
Абсолютно верно. Поэтому я считаю, что поступила она абсолютно нормально. У нас вопрос по поводу кого?
А.Нарышкин
―
У нас нет вопросов по Земфире – она поступила нормально, она герой. Единственное, хочется ей пожелать удачи, потому что уже пошла волна гона.
А.Голубев
―
Ну, я не думаю…
А.Нарышкин
―
Алексей Пушков, депутат, какие-то голосования проводит в «Твиттере» - осуждаете, не осуждаете.
А.Голубев
―
Да. И большинство осуждает.
М.Ганапольский
―
Я могу вам еще одного человека вам заложить.
А.Нарышкин
―
Сдайте.
М.Ганапольский
―
Как в 30-х гг. сдам. Здесь по Киеву расклеены афиши Гребенщикова, у него будет намедни концерт.
А.Голубев
―
Ну вот не думаю, что он будет на сцене с украинским флагом, вот прямо возьмет его, повяжет на микрофон.
А.Нарышкин
―
Сам факт, что Гребенщиков приезжает в стан врага.
М.Ганапольский
―
Вот представь себе, что ты Гребенщиков. Он с бородой и ты с бородой. Только у него поскромнее, ты обогнал в этом смысле. Правда, он не ходит по сцене, он просто сидит на стульчике, микрофон у него, и сзади группа. Но представь себе, что вдруг вышел на сцену Нарышкин, который сидит рядом с тобой и расправил украинский флаг, - ну, он приезжал в Киев выступать, а это уже поступок по нынешним временам.
А.Голубев
―
Неоднозначно.
М.Ганапольский
―
Неважно, я не об этом. Но он сделает то же самое. Вдумайся, - что сделала Земфира? Она не отложила его в сторону, что было бы презрительным отношением к флагу, она не затоптала его, что было бы абсурдно, не стала его развивать, - она просто повязала его на микрофон. И я думаю, что это единственное правильное физическое действие, которое может сделать человек в этом случае – чтобы не оскорбить флаг, не оскорбить зрителя, не оскорбить страну и не унизить свою страну.
А.Голубев
―
Совершенно верно. У меня лично претензий к самой Земфире нет. Понятно, что и на самом деле видно, что это передачи ей из зала. Но у меня больше претензии к комментаторам этого дела, особенно к российским. Которые утверждают, что вот, Земфира молодец, вышла на сцену, в Тбилиси, с украинским флагом, поддержала Украину, а не эту Путинскую «Рашу-говняшку».
А.Нарышкин
―
Даже если так, в чем проблема?
М.Ганапольский
―
Думаю, что сегодня, если у тебя будет время и ты ознакомишься итоговыми передачами, то ты узнаешь и другую сторону комментариев. Ты узнаешь про предательницу национальных интересов
А.Голубев
―
Нет, что меня здесь смущает – они говорят: а что такого? Они считают, что она специально вышла с украинским флагом.
А.Нарышкин
―
А «они» это ультра-либералы, из первой части передачи?
А.Голубев
―
Совершенно верно, ультра-либералы, которые считают, что это такой дружественный шаг, который «миру мир».
А.Нарышкин
―
Земфира не вкладывала этот смысл?
А.Голубев
―
Земфира не вкладывала, но я не об этом. Я хочу сказать, что раз уж вы мира хотите, значит, надо взять украинский и российский. Украинский, российский и грузинский. Украинский, российский, грузинский и латвийский. Или никакого.
М.Ганапольский
―
Ну, это фантазии. Давай пакетно.
А.Голубев
―
Или украинский и российский, или никакого.
М.Ганапольский
―
Или никакого. Понятно. Ну, как сложилось.
А.Голубев
―
Претензии не к Земфире у меня. У меня претензии к нашим комментаторам, которые очень такие.
М.Ганапольский
―
Надеюсь, что у тебя будут претензии к тем, кто будет в «зомбоящике» вести итоговую программу.
А.Голубев
―
Безусловно.
М.Ганапольский
―
Когда тебе объяснят, что Земфира является на самом деле. Идем дальше, включаем «Редиску».
А.Нарышкин
―
Сергей Нарышкин, спикер Госдумы, который на самом деле на этой неделе узнал…
А.Голубев
―
Не который на сцене у Гребенщикова скакал с украинским флагом.
А.Нарышкин
―
Да-да. Сергей Нарышкин узнал, что не может поехать в Хельсинки на Парламентскую ассамблею ОБСЕ, потому что он в «черном списке». Правда, в «черном списке» он год с лишним находится, но раньше каким-то образом на важные международные мероприятия ему удавалось проезжать, в том числе, во Францию. А тут финские власти проявили какую-то странную принципиальность, не пустили и Нарышкина и еще пять наших депутатов. Мы все здесь такие разобиделись, - как же так, как это можно? И МИД говорил, что вы нарушаете какие-то международные принципы, и песков говорил, что это какой-то такой шаг очень недружественный, а сам Нарышкин сказал, что конечно, мы будем бойкотировать сессию ПАСЕ в Хельсинки, но есть шанс, что наши монгольские друзья, где будет проходить в следующем году сессия ОБСЕ, они будут вести себя корректнее, вот в Улан-Батор мы поедем, и там будет все хорошо.
М.Ганапольский
―
Он сказал: надеюсь, что там нас примут всех.
А.Нарышкин
―
Да.
М.Ганапольский
―
Вопрос радиослушателям, потом поговорим.
А.Нарышкин
―
Точно дадите мне слово? Мне кажется, вы сегодня на стороне Голубева.
М.Ганапольский
―
Просто вас надо «брек», вот этим я всю передачу и занимаюсь.
А.Нарышкин
―
Но у вас плохо это получается.
М.Ганапольский
―
Хорошо у меня это получается.
А.Нарышкин
―
Сейчас поспорим. Вопрос – что больше соответствует русскому человеку по духу – финские леса или монгольские степи. Вот такой немножко странный вопрос, как хотите, так и понимайте. На самом деле, о чем речь? – что для русского важнее – Европа или Азия, с кем дружить, что больше соответствует русскому человеку по духу – финские леса - 660-06-64, или монгольские степи - 660-06-65. Очень странный вопрос, мне казалось, что это смешно, а сейчас я думаю, какой я дурак, что его предложил.
М.Ганапольский
―
Ты ждешь, чтобы я отговаривал тебя?
А.Нарышкин
―
Ну, успокойте меня, скажите: все в порядке, не рефлексируй.
М.Ганапольский
―
Ну, это такое иносказание, а на самом деле мы все время говорим, что Восток нам ближе, с китайцами договоримся. Вопрос ложь, но в нем намек. Тем более, тут не любят, тут презирают.
А.Нарышкин
―
Думаю, что через год, если нашу делегацию не будут встречать в Улан-Баторе, даже монгольские чиновники запретят нам въезд, Нарышкин сделает такое заявление: вы не хотите нас впускать, тогда мы поедем через год в Пхеньян, на аграрный форум. И вот надеюсь, Ким Чен Ын нас примет, и все.
А.Голубев
―
И вопрос будет – что ближе, северокорейские ракеты?
А.Нарышкин
―
Монгольские степи или идеи Чу Чхе.
М.Ганапольский
―
Да, были всякие разговоры со стороны Нарышкина, что эта поездка не такая, а такая, и что это вообще безобразие и «не в духе». А вы как считаете, как к этому относиться? Что делал Нарышкин? Нарышкин высказал обиду – ну, что это такое за безобразие, что нас не пускают. И МИД высказался, и вызвали финского посла. Стоило это делать или нет? Я понимаю, что обида и дипломатические шаги это разные вещи. Но так было, что – чтой-то вы нас не пускаете?
А.Нарышкин
―
По-вашему. Нарышкину надо просто было молчать и проглотить?
М.Ганапольский
―
Абсолютно верно. Потому что не надо делать из себя не понимающего того, что происходит. Формулирую простую мысль: про санкции было известно. Либо брось в ответ атомную бомбу, либо плюнь в сторону США. То есть, ты знаешь условия игры. Неважно, что ты в эти условия игры втянул себя сам – мы сейчас не об этом. Мы просто говорим: ты знаешь условия игры, что ты дергаешься под клиентом? Тебя забанили, нельзя, что это такое: «что за безобразие», «нарушение духа договоренности»? А Крым, на их взгляд, это нарушение договоренности. Ну, так решили. Как говорят: в чужой монастырь со своим чем-то там не ходи, не езжай и не встревай. Зачем все это? И вот сейчас вы будете видеть: везде будут банить, - не говорю о причине «бана». Везде будут банить, и будет такая «целка-невидимка» все время будет - будут все время поджатые обиженные губки: чей-то нас не пускают? Я понимаю, что это для нашего внутреннего рынка, для нашего телевидения, для красивой картинки: смотрите, как Россию обижают.
А.Нарышкин
―
Образ внешнего врага нас сможет всех сплотить в условиях кризиса.
А.Голубев
―
Сергей Нарышкин сказал, что ответных никаких мер применять Россия не будет. Он сказал: мы выше этого, мы благородные, большие, сильные и гордые.
А.Нарышкин
―
Потому что Россия ничего сделать не может, Что она может сделать?
А.Голубев
―
А Россия действительно ничего не может сделать.
А.Нарышкин
―
Беспомощная.
А.Голубев
―
Нарышкин говорит, что мы большие, сильные и гордые. Я бы сказал, что мы действительно большие, но мы на самом деле слабые. Потому что мы даже ответить маленькой Финляндии, которая когда-то входила в наш состав, нам просто нечего. Нам нечего противопоставить. И мы вынуждены либо послов вызывать, либо сетовать, говорить – а мы гордые, мы выше этого.
М.Ганапольский
―
Ты забыл, Алеша, что это не маленькая Финляндия, а большая Европа, это 26 стран и 400 млн. человек. Время, когда Европа воспринималась, что одна страна такая, а другая такая – они объединились в единую Европу, у них единые законы и ядерные установки. И они с этим согласились. Нет отдельной Финляндии, которой можно «ставить на вид», и мне кажется, об этом надо помнить.
А.Голубев
―
Думаю, что у нашей страны, все-таки мы соседнее государство, должны быть определенные рычаги для того, чтобы как-то воздействовать на эту страну, надавить на нее.
М.Ганапольский
―
Фантазии.
А.Голубев
―
И в том числе, на Европу.
М.Ганапольский
―
Надави, Алеша, на европейское государство.
А.Голубев
―
Мы можем только потрясать своими «Искандерами», и все. А на деле мы ничего не можем. Нас размазывает Финляндия. Просто размазывает. Я уже не говорю о США. Я просто не говорю.
М.Ганапольский
―
Давайте дальше.
А.Нарышкин
―
У нас голосование. Какой бы слабой ни была Россия, и какой бы гадкой ни была Финляндия, все равно россияне тянутся именно к этой стране.
А.Голубев
―
Русские это европейцы.
А.Нарышкин
―
Потому что 80% считают, что русскому по духу ближе финские леса.
А.Голубев
―
Конечно.
А.Нарышкин
―
И только пятой части нашей аудитории ближе монгольские степи.
А.Голубев
―
20%.
А.Нарышкин
―
Печально все это. Идем дальше?
М.Ганапольский
―
Поехали.
А.Нарышкин
―
«Не в фокусе».
М.Ганапольский
―
Хотел сказать несколько слов, потому что я МК написал по этому поводу статью, меня это очень сильно зацепило. Коротко изложу. Смотрите: Сталину снова ставят памятники, последний случай – в Тверской области. И прошу вас обратить внимание, как это дело оправдывается, что Сталину ставятся памятники. Памятник такой небольшой, локальный.
А.Нарышкин
―
Камерный.
М.Ганапольский
―
По идее, все правильно - создан музей, посвященный роли Сталина в победе над фашизмом, поставлен памятник. Интересно, что куратором стало Российское военно-историческое общество, а там большой начальник Михаил Мягков. Он сказал такие слова, - послушайте внимательно, это страшно интересно. Он сказал: «Бюст Сталина – это памятник героической эпохи нашей страны», - все правильно. И дальше добавил, что хотя «существование СССР омрачено массовыми преступлениями, надо вынести из истории страны светлое и жизнеутверждающее».
А.Нарышкин
―
То есть, мы забываем про весь негатив и оставляем только светлое?
М.Ганапольский
―
Ну, не надо суицидально мыслить о жизни, надо действительно двигаться вперед и помнить о хорошем и светлом. Но как хорошее и светлое ставится памятник, то есть, вычленяется из этого.
А.Нарышкин
―
Лучшее из советской истории – это Сталин.
М.Ганапольский
―
Не искажай слова г-на Мягкова: «светлое и жизнеутверждающее». И это не Любовь Орлова и памятник из фильма «Волга-Волга», это бюст Сталина. А участвующий в руководстве этого же Военно-исторического общества, министр культуры, сказал такую фразу, что «хватит валить на Сталину все причины наших сегодняшних недостатков». Вот вычленяем светлое и жизнеутверждающее, и как ни вычленяем, все равно получается тов. Сталин. И он же символ жутких репрессий и гибели миллионов людей, - своих, не чужих. Гитлер хоть чужих, - от чего не легче, а этот своих мочил. И он же «жизнеутверждающий». Вот такой парадокс этой недели.
А.Голубев
―
Это отвратительный парадокс. Хочу сказать, что если действительно эта инициатива принадлежит Российскому Военно-историческому обществу, то это омерзительно. Потому что Российское Военно-историческое общество всячески подчеркивает свою преемственность в той, дореволюционной России. А теперь Сталин? Я говорил много раз и буду говорить – если где-то в России возникает памятник Сталину, музей Сталина.
А.Нарышкин
―
Идите его валить?
А.Голубев
―
Идите и валите. Это оскорбление всей нации. Это не то, что пощечина или плевок. Это тебя на лопатки кладут, снимают штаны и на тебя гадят самым похабным образом. Это терпеть уважающая себя нация не может. Сталин хуже Гитлера для русского народа оказался, потому что жертв его политики, - скажем так, - оказалось больше. Как, опять-таки, ни парадоксально, - больше, чем жертв от действий Гитлера. Это ужасно. Такое терпеть просто нельзя. Надо предпринимать самые радикальные меры, надо просто не разрешать.Они собрались проводить референдум по возвращению Дзержинского. Надо не допустить того, чтобы даже референдум проводили. Потому что это оскорбление, Это не демократия, а оскорбление русского народа.
А.Нарышкин
―
А что будем делать с памятниками Ленину, мы их оставим, или тоже?
А.Голубев
―
Ты удивишься.
А.Нарышкин
―
Или тоже валить?
А.Голубев
―
Я опять-таки много раз говорил, что мне на Украине нравятся две вещи – это де-лененизация, де-советизация.
А.Нарышкин
―
И Днепр.
А.Голубев
―
И девушки. Больше ничего. Поэтому памятники Ленину тоже будут снесены.
М.Ганапольский
―
тут есть один важный вопрос, на который можно попытаться ответить, но этому надо посвящать целую передачу. Есть расхожие шутки, что то, что ни делаем, все равно получается автомат Калашникова. Что меня поражает – при том, что у Путина рейтинг запредельный, там все уже ясно, кто и где будет, и навсегда, - ну, почти царь. Все равно недостаточно. И еще и Сталин нужен в углу стоящий, бюстик.
А.Нарышкин
―
А Сталин-то зачем? Символ для чего?
М.Ганапольский
―
Ну, не знаю, так получается.
А.Нарышкин
―
Чтобы страх нагонял?
М.Ганапольский
―
Не понимаю. Как будто «Иваны, не помнящие родства» - «как символ светлого и радостного». Да лучше колбаса по 2,20. Памятник советской колбасе. Или памятник очереди, - что-нибудь такое. Но нет, - как символ всего нашего «светлого пути» - музей Сталина, памятник Сталину. Да что же это такое?
А.Голубев
―
Это от незнания. Люди помнят, что страна когда-то была великой. При Сталине она была особенно великой. Они не знают, что до революции она была не менее великой, только нормальная была страна. Они помнят, что при Сталине – да, это было не так давно, - было хорошо. А сейчас не пойми, что, сейчас огрызок, называется РФия, мы в ней живем. Она не нравится нашим людям, и первое, что возникает у них в головах, у людей простоватых, скажем прямо, - что надо Сталина, и будет у нас опять нормальная, сильная страна. Владимир Владимирович, делайте, как Иосиф Виссарионович, и будет у нас все хорошо. И мы будем счастливы, и вы войдете в историю как классный парень.
А.Нарышкин
―
Путин, стань эффективным менеджером.
А.Голубев
―
Совершенно верно.
М.Ганапольский
―
Ладно, нам надо заканчивать.
А.Нарышкин
―
Грустная какая-то передача.
М.Ганапольский
―
Не грустная, а о том, что было на этой неделе. Других событий у меня для тебя нет. Ну, много было событий, но все они вот такие. Зато сегодня посмотрим итоговые программы в «зомбоящике», и там будет просто торжество светлое и радостное. И узнаем все про Украину и про Обаму, что он хочет нашей смерти, и так далее. Заканчиваем. Спасибо всем.
А.Голубев
―
И вам спасибо.
М.Ганапольский
―
И всем спасибо. И спасибо радиослушателям, которые вместе с нами разбирали все проблемы и были на чьей-то стороне. Разные стороны должны быть для того, чтобы было интересно. До свидания.