Ганапольское. Итоги без Евгения Киселева - 2014-04-06

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, конечно же, именно в этот час, в прямом эфире «Эхо Москвы» начинается программа «Итоги без Евгения Киселева». Это наш, в каком-то смысле серьезный, а в каком-то смысле юмористический взгляд на то, что происходит. Правильно говорят, что глядя на сегодняшнюю политическую жизнь России единственное, что остается – это обхохотаться.

Например: «Таинственная страна Тувалу, которая промышляет доменом Твена котором зарабатывает немалые деньги, сдавая его в аренду, совершила удивительный шаг: отозвала признание независимости Абхазии и Южной Осетии и установила дипотношения с Грузией». Раздумываю об этом поступке и не могу найти ему объяснение. Про совесть говорить не приходится – совести в политики нет. О целесообразности? Ну, у Тувалу целесообразность одна – деньги. А исходя из этого можно понять лишь одно: те, кто платили за признание Абхазии и Южной Осетии, платить перестали. Думаю, так. Ну, не предположить же, что Грузия перекупила Тувалу? Откуда у нее такие деньги?

Есть еще вариант – России теперь все равно, - кто признает, то, что надо, или не признает. Никто не признает? – ну и бог с вами. А в контексте жесткой экономии бюджета это еще и экономически выгодно – большая экономия денег для родных пенсионеров или на возвратившийся в родное лоно Крым. Вы, конечно, спросите - а стыд? На что я отвечу: стыд – это у кого?

Рад вас видеть, дорогие коллеги.

А.НАРЫШКИН: Матвей Юрьевич живой, в студии. Сколько длилась наша разлука?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Мне, как всегда, разлука с тобой кажется вечной.

А.СОЛОМИН: Я думал, что вас не выпускают оттуда.

А.НАРЫШКИН: После этого вашего текста вы в Тувалу никогда не въедете. М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Кстати, тут только что был и ушел гигантский человек, Максим Фадеев, аранжировщик, композитор. Он хорошо знает юго-восточную Азию, - надо с ним поговорить, где Тувалу - возможно, она и не в юго-восточной Азии. У нас сегодня огромное количество материала и масса вопросов, естественно, будет и Евгений Киселев. Начинаем первую тему - «Событие недели».

А.НАРЫШКИН: Событие недели – выборы мэра Новосибирска. Казалось бы, что тут такого особенного – бывает у нас в стране, что выбирают.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Иногда выбирают.

А.СОЛОМИН: Это вы зря – Новосибирск третий по населению в России.

А.НАРЫШКИН: Что интересно в Новосибирске – по-моему, первый случай за многие годы, может, вообще за всю историю российскую, когда вокруг одного кандидата сплотились другие оппозиционные кандидаты, что получилось – сейчас новосибирские избирательные участки уже закрылись, и там лидирует – пока неизвестно, кто перевешивает – «единоросс» Владимир Знатков и депутат-коммунист Анатолий Локоть. У Знаткова 42%, у Локотя - 40%.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Подожди. Мы видели разные бумаги.

А.НАРЫШКИН: Есть различные организации, которые ведут подсчет, там тоже с отрывом в несколько процентов идет «единоросс». Но прелесть в том, что на этих выборах был замечательный кандидат Илья Пономарев. Насколько я понимаю, у него в Новосибирске много дел, он периодически туда ездит, но он понял, что целесообразнее снять свою кандидатуру, и вместе с другими политическими персонажами сплотиться вокруг Локотя.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Из КПРФ.

А.СОЛОМИН: Из КПРФ. Мы много на самом деле таких историй видели.

А.НАРЫШКИН: Это хорошо и замечательно, что в такой ответственный момент они могут объединиться. Даже Пономарев на странице в ЖЖ объясняет, что на этих выборах мы сплотимся и обязательно победим.

А.СОЛОМИН: Мне кажется, что впервые это имеет эффект. Мы много таких историй видели, когда оппозиция утверждала, что ей нужно объединится и идти на выборы, шла на выборы и вдруг понимала, что у них слишком много противоречий, чтобы выставлять одного кандидата. Не знаю, может быть, Новосибирск не рассматривается лидерами оппозиции…

А.НАРЫШКИН: Как плацдарм для…

А.СОЛОМИН: Для федеральных выборов. Не знаю, может быть, в силу этого можно было легко отказаться, или хотя бы не мучиться, чтобы снять свою кандидатуру, но здесь это действительно получилось, ряд кандидатов сняли. И это, наверное. Дало эффект - потому что Локоть действительно идет вровень, по официальным данным, с кандидатом от «Единой России». Там всего 11 кандидатов претендуют на кресло мэра, но у них показатели совсем смешные.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Итак, мы всегда слышали от наших радиослушателей горестные всхлипы и плачи по поводу того, что оппозиция раздроблена, что каждый с завитыми пальцами, каждый потенциальный президент, каждый знает, как строить Россию. И сейчас мы удивляемся простому фактору – что они взяли и объединились, и появился от оппозиции объединенный кандидат.

А.НАРЫШКИН: Сильный кандидат.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Сильный. И самое главное. Оказалось, что когда от объединенной оппозиции, - причем, неважно, какой – я имею в виду оппозиция не Путину, а оппозиция кандидату от правящей партии – когда они объединяются, то мы видим разрыв в несколько процентов. Причем, неважно, в чью сторону. Самое важное, что выясняется, что если объединиться, - причем, конечно, отдадим должное коммунистам.

Коммунисты, наверное, поняли, - может быть, впервые в своей жизни, - что им ничего уже в этой стране не светит, - которая называется Россия, и они вдруг поняли, что тоже надо объединяться. Хотя я не понимаю, как их будут бить по попе в Госдуме.

Потому что у нас тут некоторые начальники в стране не очень любят, когда кто-то объединяется. Вы – коммунисты, мы даем вам жить, - живите себе. А они вдруг берут и объединяются.

А.НАРЫШКИН: Проблема с КПРФ только в том, что это парламентская партия. Как у нас принято говорить - парламентская оппозиция.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Совершенно верно.

А.НАРЫШКИН: Только иногда наша парламентская оппозиция ведет себя как партия власти.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да никакая она не парламентская оппозиция. Это партия, которая изображает из себя оппозицию, - вы знаете, что делает г-н Зюганов – он бесконечно говорит про «кровавый» Путинский режим, являясь частью этого Путинского режима.

А.НАРЫШКИН: Вот сейчас выиграет Локоть, и получится, как будто выиграла «Единая Россия».

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Давайте мы внимательно понаблюдаем за некоторым явлением, которое в этой ситуации для меня удивительно, на которое я бы обратил внимание – за эволюцией, - возможной, говорю я осторожно, - Коммунистической партии РФ. Спросите меня: верю ли я в это? - 0, 00001%.

Не понимаю, - с точки зрения усиления вертикали «держимордовства» в России и мочилова всего, что отклоняется от генеральной линии Компартии, - я имею в виду нашу вертикаль власти, Путинскую, - совершенно не понимаю, почему они на это пошли. Но раз пошли, - мы с вами как журналисты обязаны увидеть, рассказать и обратить внимание на главное.

А главные здесь две вещи. Первое – если объединиться, то ты становишься равным кандидатом правящей партии. А второе – что коммунисты вдруг сделали то, что его они не делали, по-моему, со времен Ленина. Объяви вопрос.

А.СОЛОМИН: А я считаю это предательством. И мы как раз вокруг этого построили вопрос – можно ли входить в альянс с парламентскими партиями для победы на «Единой Россией». Если можно - 660-06-64.

А.НАРЫШКИН: Если нельзя образовывать альянс с парламентскими партиями, нельзя с ними дружить против «Единой России» - 660-06-65. Голосуем.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А ты что сказал?

А.СОЛОМИН: Что я против подобных объединений. Вот я избиратель, допустим, человек, который соскучился в каком-то смысле по социальной справедливости, которую я видел в СССР.

А.НАРЫШКИН: Ты не видел ее в Советском Союзе – тебе сколько лет?

А.СОЛОМИН: Гипотетическую ситуацию я конструирую. Допустим, я не хочу голосовать за коммунистов, но мне нравится Илья Пономарев - симпатичный молодой парень, депутат Госдумы, говорит правильные для меня вещи – я хочу, чтобы он стал мэром, потому что я ему доверяю, а коммунистов я не хочу.

Зачем я должен, в силу того, что оппозиция вдруг должна победить обязательно, - хотя мы тут обсуждаем, что оппозиция вещь такая – ее можно трактовать широко. Почему вдруг мои интересы не должны учитываться? Поэтому я бы не пошел на выборы, если бы оказался в такой ситуации.

Кстати, явка на выборах, которая составляет всего 31%, мне кажется, свидетельствует о том, что людям эти выборы не очень интересны. Это действительно легкий способ победить, но насколько он правильный? Мне кажется, что лидеры должны появляться не какими-то конструкциями, схемами и выходить из-за этого к победе, а все-таки силой своего внутреннего таланта, духа и способностей.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Давай не будем уподобляться нашему…

А.НАРЫШКИН: Дмитрию Киселеву?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, министру иностранных дел Лаврову, который выясняет будущее России с господином Керри. Давайте сделаем так - пусть решают сами жители города.

А.СОЛОМИН: Я говорю, что конструкция мне не нравится. Может, она может привести хороших, правильных, способных людей к власти, - может быть. Но я считаю, что это немного несправедливо.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, такая несправедливая жизнь и несправедливая политика. Для меня это новость, и новость приятная. И главные вещи в этой новости я отмечаю. Посмотрим результаты голосования и бодро пойдем дальше.

А.НАРЫШКИН: 68% говорят, что можно объединяться с системной оппозицией, которая сидит в парламенте, против «Единой России». 32% говорят, что нельзя объединяться, все равно нужно постоянно быть особнячком, несмотря на разные предложения.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Сегодня позже станут известны результаты этого голосования. Если победит, условно говоря, оппозиция – КПРФ и прочие, - наверное, это будет весьма знаковая победа. Потому что она утвердит истину, которая давно была известна, этот секрет Полишинеля: объединяйтесь, и прибудет с вами сила. Как видим, она прибывает. Во всяком случае, вы уже рядом.

А это значит, что господину кандидату от «Единой России» теперь уже не так вольно будет руководить, что-то коалиционное ему придется сделать.

А.НАРЫШКИН: ну, подождите. Сейчас получится примерно такая же история, как на выборах мэра Москвы. Ну, Навальный получил – сколько?

А.СОЛОМИН: 27%.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет. Навальный - преступник, его ждала тюрьма.

А.НАРЫШКИН: Но народу за него много проголосовало. Мы получили какую-то коалицию внутри московского правительства?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это дело народа – как ему относиться к тому, что их кандидат…

А.СОЛОМИН: А почему вы не хотите народ слушать? Если народ будет выбирать тех кандидатов, которые ему нравятся, вы будете иметь хотя бы представление о том, какие людям идеи интересны, какие люди им интересны. Если оппозиция выставляет одного кандидата, потому что она договорилась между собой выставить одного кандидата, вы не представляет себе этой дифференциации абсолютно. Это очередное протестное голосование.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Выборы мэра Москвы – это просто другая тема. О ней либо надо говорить подробно, либо никак. Поэтому двигаемся дальше. Если останется время – к ней вернемся. «Герой недели». Кто?

А.НАРЫШКИН: Арсен Аваков, министр внутренних дел Украины. Персонаж этот мне очень нравится – честно скажу, - слежу за ним давно, с тех пор, как на Украине сменилась власть, или, как пишут информагентства, государственный переворот.

Давно слежу, несколько месяцев. И что мне в нем нравится? Он же в каком-то смысле один из первых лиц новой власти, которую в нашей стране, в Москве, никто из официальных лиц не принимает.

В чем прелесть Авакова – человек, как мне видится отсюда, достаточно открытый, - помимо того, что выполняет возложенные на него традиционные функции, он постоянно пишет и продолжает писать в «Фейсбук». Конечно, можно сказать, что н и что, что пишет в «Фейсбук», надо руководить страной, своим министерством. Но мне кажется, что у него это прекрасно получается, и каждый его пост в «Фейсбуке»…

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Прости, - вопрос. Это у него хорошо получается, или правильно то, что он это делает?

А.НАРЫШКИН: То, что он открыт и пишет в «Фейсбуке» - это правильно. И то, что он пишет, это звучит убедительно. Понимаете, как работает наша система, наше министерство?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ответ – никак.

А.НАРЫШКИН: Ну, начинается. Давите сейчас всех польем фекалиями. Подождите. Вот наше министерство работает, происходит какое-то событие – кража, разогнали митинг, - наши власти общаются пресс-релизами и казенным языком. Когда звонишь какому-то представителю полиции, он тебе говорит по бумажке. Ты ему задаешь вопрос – он не может никуда уйти в сторону, и все это непонятно. Иногда самому приходится все это разжевывать и переосмысливать. А здесь сам министр говорит открыто, понятно.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Можешь привести пример?

А.НАРЫШКИН: Ты читаешь и тебе все понятно. И самое важно, что он подает пример всем своим подчиненным, которые смотрят на своего руководителя, и это для них пример. Они понимают, чтобы люди тебя уважали и понимали, нужно с ними общаться человеческим языком.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Зачитай примеры? Небольшой фрагмент, например. Многие думают, что он жидо-бандеровец.

А.НАРЫШКИН: Все. И мы с вами. Вот из последнего: «Когда-то Рональд Рейган впервые назвал тогда еще СССР «империей зла», - я тогда был молодым человеком, и думал: да, все понимаю, но это уже слишком, есть же и другие люди. Так вот в последнее время, когда негодяи всех мастей слетелись в Москву и под руководством Путина плетут там мерзость против Украины, говорю себе: «мордеры, империя зла, и тормозов все меньше. Хотя недавно приходил поговорить Венедиктов, - конечно, есть и другая Россия, у которой человеческие ценности на месте».

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это у Венедиктова, что ли, человеческие ценности?

А.НАРЫШКИН: «… в глазах которых Януковичи, Захарченко и Жилины такие же негодники, как и в наших».

А.СОЛОМИН: И что здесь особенного?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, он пишет не только плохие вещи о Путине.

А.НАРЫШКИН: И не только про Венедиктова.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет ли у тебя его отношения к незаконным вооруженным формированиям, которые очень сильно беспокоят российское правительство?

А.НАРЫШКИН: Вот, пожалуйста: «Маргиналам, упорно подтягивающим до своего уровня нашу повседневную жизнь стоит понять, что терпение общества небезгранично. Тем, кто находит повод воевать с оружием в центре столицы, а не в форме украинских военных на блокпостах с сепаратистами, стоит понять, что имя им «предатели» - ну, это как бы привет «Правому сектору».

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Смешная фраза: «маргиналы, подтягивающие граждан до своего уровня» - это хорошо написано.

А.СОЛОМИН: Чтобы ваше восхищение немножко снять.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет восхищения.

А.СОЛОМИН: Есть. Я его чувствую.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: В чем восхищение? Чем мы восхищаемся с Нарышкиным?

А.СОЛОМИН: Вы сделали этого человека героем - в том смысле, что не просто центральный персонаж недели, а действительно такой герой, потому что он ведет «Фейсбук».

А.НАРЫШКИН: Ой, знаю, сейчас Соломин нам приведёт в пример Медведева.

А.СОЛОМИН: Мы часто сталкиваемся с ситуацией, что героями у нас становятся люди, которые просто включили мозги. И просто делают свою работу так, как ее следовало бы, наверное, делать. Вот на этом я хотел акцентировать внимание. Потому что в условиях, знаете, у нас говорят, что человек, который ведет «Фейсбук» и «Твиттер», больше занимаются балабольством – просто потому, что любят говорить, а делают они мало.

Этот пример, на мой взгляд, это утверждение разбивает в пух и прах, потому что, несмотря ни на что, то, что человек общается с людьми таким свободным языком, который он не сменил после того, как стал чиновником, насколько я знаю, - он демонстрирует, что, в общем-то, яйца у него тоже есть, что он серьёзный политик, и тоже может заниматься - может бросить вызов «Правому сектору», если он считает, что среди них есть бандиты. Может бросить вызов чуть ли не ФСБ, когда публикует данные о расследовании событий в Киеве, когда ответственность на них возлагает.

То есть, он может объявить вызов кому-то, он это делает. И при этом он – что еще мне в нем нравится, - говорит по-русски. В условиях, когда кажется, что говорить по-русски это чуть ли не уничтожить себя как политика в стране, где действительно сейчас с Россией непростые отношения.

Он позволяет себе это делать и в этом его плюс. Но по большому счету человек просто делает свое дело – не более.

А.НАРЫШКИН: Но если сравнить с нашим министром?

А.СОЛОМИН: Наш министр тоже делает свое дело.

А.НАРЫШКИН: Я тебе просто предлагаю сравнить министров по разным параметрам.

А.СОЛОМИН: По «Фейсбуку»? Ну, нет у нашего министра «Фейсбука».

А.НАРЫШКИН: Да, нет. И из-за этого он становится менее публичным.

А.СОЛОМИН: Согласен. В этом его минус. Но я бы не стал его делать антигероем из-за этого.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А мы и не делаем его антигероем. Минус – для чего, ответь, Соломин? Ты понимаешь, что сейчас отсутствие этой открытости…

А.СОЛОМИН: Доверие падает. Точнее, он мог бы его поднять сильнее, если бы был открыт.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Открытость, по которой Нарышкин выбрал его «героем недели», вот этот фактор открытости, он сейчас становится необходимой частью профессии.

А.СОЛОМИН: Да.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Особенно профессии властного человека, министра внутренних дел.

А.СОЛОМИН: Я отвечу.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ответишь. За все ответишь - у Венедиктова. Делаем паузу и вернемся к этой теме.

НОВОСТИ

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Продолжаем программу. Мы задали вопрос радиослушателям?

А.СОЛОМИН: Да, про «Фейсбук».

А.НАРЫШКИН: Мы не задали вопрос.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Давайте зададим.

А.СОЛОМИН: Прошу прощения. Следует ли Владимиру Колокольцеву завести «Фейсбук» - 660-06-64, если вы считаете, что это ему совсем необязательно - 660-06-65. Мы говорим об открытости.

А.НАРЫШКИН: Не нужен «Фейсбук» Колокольцеву.

А.СОЛОМИН: Почему? Ну, если человек ловит преступников, вряд ли страничка в «Фейсбуке» сделает эту работу легче и приятнее. Многие люди ждут от Колокольцева, что у него появится возможность к ним лично обратиться, что-то объяснить. И лучше это делать в ежедневном режиме, потому что многие люди привыкли к тому, что они в одном шаге практически от тех, кто имеет власть и принимает решения. Многие, заводя себя какие-то мертвые «Твиттеры» с пустыми сообщениями, которые копируют новостные заголовки с их же сайтов - вот это им совсем не нужно.

Им нужно, чтобы к ним обратились как к обычным людям, даже не обязательно к молодым или тем, кто постоянно пользуется интернетом и зависает в «Твиттере». Эта манера общения многим нужна. И конечно, есть проблема – тот же Аваков может за этой манерой просто работать с пиар-компаниями – как все это делать, как работать с массовым сознанием, мнением людей. Кстати, многие так делают и используют это и хорошо выглядят из-за этого.

То вопрос формы, не содержательный вопрос.

А.НАРЫШКИН: Можно уже? Не нужен Колокольцеву «Фейсбук», потому что это человек старой формации. Вы помните, в этой передаче мы радовались, что появился «Твиттер» у Владимира Маркина, представителя Следственного комитета. Ну и что?

А.СОЛОМИН: Кстати, хороший аккаунт был.

А.НАРЫШКИН: Ну, был, он его ведет до сих пор, по-моему. Ну и что? Стали мы лучше относиться к Маркину?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Неправильный вопрос. Вопрос надо ставить не так – не стали ли мы лучше относиться к Маркину, а стали ли мы понимать, кто такой Маркин? Вот это принципиальная разница.

А.НАРЫШКИН: Я согласен с поправкой. Но есть мое наблюдение, что Маркин, в принципе, стал более открытым – он стал чаще давать интервью, писать какие-то статьи. Но от того, что у него появился «Твиттер»- аккаунт, он не стал открытым – он фактически дублировал там те же пресс-релизы.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это его проблема.

А.НАРЫШКИН: Вот я и говорю – если сейчас у Колокольцева появится «Фейсбук», все равно в случае с Колокольцевым это ничего не поменяет.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: У Колокольцева есть презумпция невиновности.

А.НАРЫШКИН: Разумеется. Но если будет новый министр и придет с «Фейсбуком» - это будет хорошо.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вы сегодня очень замечательные, поэтому тоже скажу свои два слова. Послушайте, - новые технологии диктуют новые политические приемы. Когда-то выходили на площадь, а о том, что царь умер, сообщалось на Дальний Восток и туда, к океану, по-моему, три недели скакать-не перескакать, - чтобы там сообщить, что умер царь и новый царь.

То, что появилась новая форма, технологическая, - «Фейсбук», «Твиттер», ЖЖ, и то, что они могут работать в политике, это стало ясно после того, как из никого появился Навальный. Человек просто садился к компьютеру и просто ниоткуда стал вторым на выборах мэра. По-моему, это урок для всех абсолютно ясный.

Теперь, - почему сейчас гражданам это необходимо? Ты говоришь, Соломин, что это необходимо для человеческого общения. Да нет, мне плевать на человеческое общение. Для меня то, что пишет Аваков важно как «фигбек», что он делает. Ведь мы, граждане, должны контролировать власть. Он это может делать любым языком.

А.СОЛОМИН: Я об этом и говорю.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я не буду ждать пресс-релизов.

А.СОЛОМИН: Это лучший способ…

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Дай договорить. Это стало не по желанию Авакова - просто Аваков это делает хорошо. Это стало частью нашей необходимости понимать, что делает делегированный чиновник.

А.НАРЫШКИН: Поэтому мы Авакова воспринимаем как своего – потому что он есть в «Фейсбуке»?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Конечно. Он сегодня, когда выбивали «Правый сектор» из гостиницы «Днепр», я был на работе, и там ребята из службы новостей, говорили: «Стоят люди, непонятно, из гостиницы никто не выходит, гостиницу окружили», - вот такие вещи.

Все говорили – будет перестрелка, не будет перестрелка? И вдруг – пост Авакова: «Все прошло мирно, ведем переговоры, они выходят, они уезжают в дом отдыха под Киевом, оружие остается», - он первый написал. Да, это смешно, - не может российский великий министр такое написать.

Но к чему это привело? Люди сразу успокоились. Никто не ждал пресс-релизов, - пока они соберутся в министерстве, пока корреспонденты что-то узнают, пока сядет этот Аваков. Он сразу написал: «Спите, жители Багдада, все спокойно», И люди спокойно пошли на работу.

А вы понимаете, что Киев заведен и люди боялись – вдруг начнется перестрелка? Оказывается, что это очень важно сейчас просто для выполнения своей профессии. А уж в политическом смысле уметь играть – то, о чем ты сказал, - что можно в интернете создать свой образ.

А.СОЛОМИН: Украина не Россия. И здесь это прекрасно понимают. И мне кажется, что здесь чиновники не ведут «Фейсбук», потому что здесь власти их воспринимают как функцию.

А.НАРЫШКИН: А Колокольцев не хочет стать «сетевым хомячком».

А.СОЛОМИН: А если он будет вести «Твиттер», то его уже будут воспринимать как политика. А с политиками у нас, как известно…

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Полностью согласен. Поэтому – не высовывайся. У нас был только один человек, который был открыт до невероятности, и которого, когда он ушел из жизни – это Саша Починок, о котором я бесконечно горюю – о его смерти. Это был чиновник по открытости бесконечной. По-моему, за то и пострадал. Результаты голосования?

А.НАРЫШКИН: 75% радиослушатели считают, что Колокольцеву следует завести «Фейсбук», 25% считают, что нет.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот ожидания радиослушателей. Но конечно, он этого никогда не сделает, потому что его вызовут и скажут: что ты с этими играешь? Власть велика и высока, не занимайся фигней, давай, арестовывай новых несуществующих террористов. По-моему, мы поняли друг друга в этой части программы.

А.НАРЫШКИН: Даже удивительно.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Удивительно. Ищем консенсус. Идем дальше - слушаем Евгения Киселева.

Е.КИСЕЛЕВ: На минувшей неделе замкнулся круг профессиональной и гражданской судьбы одной из самых ярких фигур на позднем советском и постсоветском медиа-пространстве. Татьяна Миткова отказалась от государственной награды Литвы - медали Памяти 13 января — в знак солидарности с Дмитрием Киселевым, которого литовский президент Даля Грибаускайте лишила этой награды. Подписывая соответствующий указ, президент Литвы заявила, что Дмитрий Киселев, издеваясь над фундаментальными ценностями свободы и демократии в своих программах, дискредитировал звание награжденного медалью 13 января. Мне лично сложно ей возразить. Не уверен, однако, все ли помнят, что случилось в Литве 13 января 1991 года и какое отношение к этому имели Татьяна Миткова и Дмитрий Киселев. Поэтому напомню: в тот день в рамках спецоперации, целью которой было удержать в составе СССР Литву, к тому времени уже формально провозгласившую независимость от Советского Союза и начавшую де-факто уходить в свободное плавание, спецназ КГБ устроил штурм Вильнюсского телецентра, чтобы установить контроль над телерадиовещанием в столице непокорной республики. Телецентр защищала многолюдная толпа мирных демонстрантов — сторонников независимости Литвы. Во время штурма 15 из них погибли и 600 были ранены. Единственной телевизионной программой, пытавшейся тогда более-менее правдиво рассказывать о событиях в Литве, была программа вечерних новостей ТСН — авторский выпуск новостей, созданный за год до этого «в порядке эксперимента» и, если угодно, по недосмотру кремлевского начальства продолжавший выходить поздно вечером по первой программе Центрального телевидения СССР. Рейтингов тогда не мерили, но ощущение подсказывало, что крамольная программа была весьма популярной. Миткова и Дмитрий Киселев вели ее попеременно. На следующий день после событий возле Вильнюсского телецентра Миткова прославилась тогда тем, что отказалась подчиниться требованию начальства непременно прочитать в эфире официальную — насквозь лживую — кремлевскую версию произошедшего в изложении ТАСС, демонстративно пригласив для этого в студию диктора. Тот героический демарш стал причиной закрытия ТСН и увольнения Митковой и Киселева. После этого они стали едва ли не главными героями борьбы за свободу и независимость Литвы и других балтийских государств среди московских журналистов. Хотя, по правде говоря, на многих тогда, поступок Митковой особого впечатления не произвел. В нем было, как говорится, «что-то не то» — ведь не встала, не хлопнула дверью, не уволилась в знак протеста, не выступила с гневным заявлением, а всего лишь передала слово диктору, правда, пояснив при этом, что читать ТАССовское сообщение не станет по принципиальным соображениям. Так или иначе, но этого эпизода удивительным образом хватило, чтобы Татьяна Ростиславовна еще долгие годы считалась в России светочем либеральной демократической журналистики, несмотря на многие ее весьма неоднозначные журналистские и гражданские поступки — от откровенно антизападных выступлений во время событий вокруг бывшей Югославии и режима Милошевича до ее демонстративного отказа поддержать протест коллег по НТВ против захвата телекомпании «Газпромом» и последующего деятельного сотрудничества с «захватчиками», не только тогда, в апреле 2001, но и гораздо позже, когда НТВ в разные годы «зачищали» от Леонида Парфенова, Савика Шустера и других «неправильных» программ. Но вот теперь все стало на свои места. Как говорится, маски сброшены. Все, наконец, увидели настоящую Татьяну Миткову. Надеюсь, кого-то это порадовало. И еще один человек, который на минувшей неделе продемонстрировал, как мне кажется, свое истинное лицо — это, вне всякого сомнения, политолог Андраник Мигранян. Все уже слышали про то, как в «Известиях» Мигранян разразился, можно сказать, настоящим панегириком Адольфу Гитлеру, которого — за все, так сказать, достижения Адольфа Алоизовича до 1939 года, то есть до развязывания второй мировой войны — назвал «политиком высочайшего класса». Не могу вслед за другими коллегами не удивляться тому, что этот текст вышел из-под пера главы нью-йоркского представительства российского Института демократии и сотрудничества, одной из задач которого, если верить написанному на его официальном сайте, является создание «возможности для диалога между влиятельными неправительственными, негосударственными организациями России и США с целью выработки общей стратегии для противостояния попыткам героизации нацизма». Нет смысла подробно пересказывать возмущенные комментарии коллег по поводу миграняновского текста. Но все же стоит коротко напомнить, чем успел отличиться Адольф Гитлер в период до 1939 года, помимо завершения того, что не удалось Бисмарку — собирания земель. В этом списке — поджог Рейхстага, запрет всех политических партий, кроме нацистской, массовые аресты их активистов; создание концлагерей и гестапо, черные списки несогласных, законодательное возведение их в ранг «предателей нации», лишение гражданства всех, кто успел эмигрировать, запрет свободного выезда из страны. Изгнание либеральной профессуры из университетов, запрет на издание книг, исполнение музыки, выставки картин инакомыслящих деятелей искусства и литературы, костры из книг на площадях. Антисемитские Нюрнбергские законы, начало массовых гонений на евреев и цыган. Продолжать? Но вот что любопытно: если принятый на этой неделе Государственной думой в первом чтении закон об ответственности за реабилитацию нацизма будет окончательно принят, то господин Мигранян теоретически подпадает под его действие. Причем — поскольку оправдывать нацистского лидера он попытался через СМИ, что, согласно законопроекту, является отягчающим вину обстоятельством — он рискует получить по максимуму: до 500 тысяч рублей штрафа или до 5 лет тюрьмы. Иными словами, как сказал бы один известный политический деятель нашего времени, «пятерочка» ломится Миграняну... Но думаю, Андраник Мовсесович может спать спокойно, во всяком случае, нисколько не опасаясь российской Фемиды. Закон-то ведь для другого принимается: чтобы поставить под запрет любые дальнейшие серьезные исследования и публикации о недописанных страницах истории второй мировой войны, включая ее преддверие (пакт Молотова-Риббентропа, раздел Польши, «зимнюю войну» с Финляндией, присоединение Прибалтики к СССР) и ее эпилог — возведение «железного занавеса» в Европе.

А.НАРЫШКИН: Ну, давай Соломин.

А.СОЛОМИН: Скандал потряс Россию на минувшей неделе – событие произошло, насколько я понимаю, во время новогодних праздников – группа молодых людей, работавшая на Омском сыроваренном заводе, искупалась в ванне с молочным продуктом и, сфотографировав это блаженство, дальше продолжало жить, пока этот скандал не стал общефедеральным - по теленовостям передавали эту замечательную фотографию, что вызвало реакцию российских граждан.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, российских граждан это не очень обеспокоило.

А.СОЛОМИН: Как – не обеспокоило?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Интересно, что стало происходить с этим заводом.

А.СОЛОМИН: Этот завод наводнили проверки со стороны органов, которые уполномочены этим заниматься. Нашли множество нарушений, прикрыли завод, отзывают продукцию этого завода, а это известный всем сыр «Косичка».

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я задаю вопрос – почему?

А.СОЛОМИН: Потому что у них есть нарушения. Само по себе купание в ванной тоже является, конечно, нарушением.

А.НАРЫШКИН: Уголовным нарушениям.

А.СОЛОМИН: Не всем приятно есть "Косичку»,

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Каким – уголовным деянием?

А.НАРЫШКИН: Это была шутка.

А.СОЛОМИН: Купаться в молоке у нас, где с молоком проблемы?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Расскажу историю своего детства.

А.СОЛОМИН: Вы купались в молоке?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Моя мама, когда я был маленьким – ну, город Львов, где я родился, город маленький. Там любая история, шокирующая, обрастала невероятными слухами, в любом случае, о ней говорил весь город - без всякого «Фейсбука».

Например, была история, когда школьники нашли гранату, парень пришел домой, стал ее разбирать, взорвался, ему поставили на Очаковском кладбище красивый памятник, и его провожал весь город, - ну, умер школьник, - это была целая история.

А вот вторая история – про молоко. Во Львове, естественно, есть молокозавод. Только поймите, это очень давняя история, 60-х годов. И вдруг выяснилось, что директор этого молокозавода для своей замечательной супруги делал молочные ванны. То есть, приезжала машина, молоко наливали в ванную, иона такие делала омолаживающие истории. Его судили, и кончил он печально – огромным сроком в тюрьме, его чуть ли не расстреляли, и все об этом говорили – это было настоящее молоко.

Тут директор объяснял, что это техническая жидкость, которая сливается после того, как молоко проходит все на свете, остается такая сыворотка.

А.НАРЫШКИН: Это уже далеко не молоко.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Совсем.

А.НАРЫШКИН: Вы к чему клоните? Что грех в этом не покупаться?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Во-первых, грех в этом не покупаться.

А.НАРЫШКИН: И ванна у тебя, и приятная компания.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я просто напоминаю, что на этом заводе работают люди. И понимаю, что нужно быстро разобраться с этим заводом. Но то, что мгновенно пошли проверки, что было сказано, что они купались в молоке, что заявление директора завода, что это было не молоко, было брошено в урну и была показательная порка, а теперь практически завод отжали и понятно, что он уже не выпускает сыр «Косичка», и так далее.

А.НАРЫШКИН: А еще есть уголовное дело.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: И еще уголовное дело есть. Вот это – по-нашему.

А.СОЛОМИН: Вы считаете, что рейдерский захват произошел на Омском заводе?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я не считаю. Я не говорил про рейдерский захват. Я говорил, что заодно можно и рейдерский захват сделать.

А.СОЛОМИН: Под такие-то дела? Конечно.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А как иначе отжать завод?

А.СОЛОМИН: Вот если какой-нибудь винодельческий комплекс…

А.НАРЫШКИН: В Крыму.

А.СОЛОМИН: Искупает своих сотрудников в вине. А знаете, что виноград давят ногами?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Подожди. Будет отдельная уголовная статья по этому поводу – что загрязняют вино.

А.СОЛОМИН: Я пока задам вопрос слушателям – стали ли вы опасаться покупать сыр, - когда произошла эта история?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Конкретно - «Косичку».

А.СОЛОМИН: Как на вас это отразилось, боитесь вы покупать «Косичку»?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ребята, они купались в молоке, вам это сообщили по зомбоящику.

А.СОЛОМИН: Омывались.

А.НАРЫШКИН: И втирали в себя «Косичку».

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: О, боже, с кем я работаю. Значит, вот это молоко втирали во все места, может быть, там греховная связь даже была какая-то, за которую преследуют, - потому что трое голых мужиков в ванной.

А.НАРЫШКИН: Четверо.

А.СОЛОМИН: Все, хватит. Стали ли вы опасаться покупать сыр «Косичку»? - «Да» - 660-06-64, «нет» - 660-06-65. Вы покупаете?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нужно людям объяснить, что мы во всем разбираемся, и кара постигнет немедленно.

А.СОЛОМИН: Вы вот про возможность рейдерского захвата. А у людей паника. Я вот теперь не знаю, - а можно хлеб покупать? А вдруг его тоже куда-нибудь втирают? Я боюсь.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Внимание, - я не сказал, что это рейдерский захват. Как говорит Венедиктов – вы знаете, это мое правило – упоминать его в каждой программа. Он говорит – давайте не подменять факты конструкцией. Вот нам нравится, нам интересно, чтобы был рейдерский захват – раз уж закрыли.

А.СОЛОМИН: Я вот так не считаю.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Понятно, что старый директор сядет, а будет новый и новые владельцы, которым продадут за 3 рубля, чтобы не дали, как бывшему владельцу, 50 лет тюрьмы.

А.СОЛОМН: И будут выпускать тот же сыр «Косичка».

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: При этом о презумпции виновности никто не говорит. Непонятно, занимаются ли там адвокаты. Все: купались в молоке. Партия и правительство сказало: купались в молоке.

А.СОЛОМИН: Все поверили и все теперь боятся.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Никто не верит. Это принцип нашего информирования. Когда тебе говорят по телевизору одно, как в советские времена – я вернулся обратно в СССР. Родина, встречай, - когда тому, что говорят по телевизору, - смотря просто для развлечения: а как он сегодня соврет, что он сегодня скажет?

Ну, вот по телевизору говорят, что там жидо-бандеровцы, «Правый сектор», что стреляют, что пройти нельзя. Ребята, вы боитесь сейчас ездить на Украину? Ну, 5% скажут - боимся. Все остальные не боятся. Нормально абсолютно чувствует себя город.

А.НАРЫШКИН: Получается, что зомбоящик плохо работает?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет. Просто пропаганда - это вещь тонкая.

А.НАРЫШКИН: Надо деликатно?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Деликатно. А когда октрывается занавес и известная троица берет дубину и говорит – Нарышкин? Ты говоришь - А? Подойди сюда. Ба-бах по башке - все понял? И у тебя шишка становится деревянной, как в советские времена. Мы все знали, что происходит вокруг нас в советские времена. Но смотрели программу «Время».

Вот мы возвращаемся в программу «Время» по многим параметрам. Какие результаты голосования?

А.СОЛОМИН: Надежда написала нам эмоциональное сообщение: «Черт, из этой сыворотки, плюс крахмал, делают колбасный сыр - сырный продукт. Я – пенсионерка, покупала и терла его в макароны».

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Могу объяснить, что не из этого делают сырный продукт. Не из этого. В том-то и прелесть, что всем сказали, что это молоко. А это не молоко. И никакая та жидкость, из которой делают какие-то продукты. Это то, что подмешивается в животноводческих хозяйствах к корму животных.

А.НАРЫШКИН: Вы очень бодро защищаете завод сыров. Вы пресс-секретарь на контракте?

А.СОЛОМИН: Небось, к вам все перейдет.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А вам не хочется, чтобы вам лгали? Вот сейчас ты говоришь ровно так, как говорит пропаганда - что я защищаю. А я прошу только одного – те, кто смотрел сериал «Рим» ВВС, - там есть сцена, где героиня стоит перед правящим домом и говорит в закрытую дверь день и ночь: «Правосудия я хочу правосудия». Я просто хочу, чтобы в России действовали законы. Результаты голосования?

А.СОЛОМИН: 61% наших слушателей опасается покупать сыр «Косичку» в магазине после этого случая.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Сколько?

А.СОЛОМИН: 61. А вы говорите - зомбоящик не работает. Еще как работает.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Значит, работает.

А.СОЛОМИН: Работает. А 39% не боятся.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: А мы идем дальше. «Писк хомячков». На нашем сайте в вопросах к передаче написал человек по имени «Слушатель Радио».

Тому парню из Питера в американском интернет-магазине отказались продать кроссовки, приняв его за главу администрации нашего президента. Вот, что пишет на это сам Сергей Иванов в письме к тезке: «Уважаемый земляк и тезка, с удивлением узнал, что санкции, введенные администрацией США, в том числе, и против меня, создали для вас определенные неудобства – вам задержали посылку, а почта США продемонстрировала, что может поставить служебное рвение выше элементарной логики», - конец цитата.

Но моя элементарная логика подсказывает мне – а что же мы сами до сих пор не умеем делать точно такие же классные кроссовки, чтобы в обратку, те же американские парни, вставали бы в очередь за ними и выписывали бы их из нашей матушки-России к себе в Штаты? В космос летаем, танки, самолеты строим, а вот кроссовки никак и ни в какую, впрочем, как и многое остальное тоже.

Странно, что господин Иванов обошел в своем письме сей неприглядный факт и не признал, что – да, на проклятом западе давно научились делать нормальные товары народного потребления, а вот в России, как многие шутят, что бы ни выпускали, получается всегда автомат Калашникова почему-то. И почему так, - вот на что не ответил в своем письме г-н Иванов.

Может, мы сложимся, - вместо Иванова? Я не смогу, не знаю, почему. Советский союз распался, Ельцин давно умер, Горбачев давно на пенсии. Мы живем при Путине, дай ему бог здоровья уже 15 лет, что нам мешает кроссовки выпускать и богато жить, я не знаю, не могу ответить. Можно, наверное, сыронизировать – проклятый запад, жидо-массоны, «Правый сектор», но вопрос серьезный. И дело даже не в кроссовках.

А.НАРЫШКИН: Алексей Соломин, Алексей Нарышкин и Матвей Ганапольский.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Спасибо, что вы были с нами. Пока.