Как работает инноград - Святослав Буняев - Назад в будущее - 2010-07-25

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: 2.07 в столице. Здравствуйте. Радиостанция «Эхо Москвы», программа «Назад в будущее». Меня зовут Татьяна Фельгенгауэр. И вместе со мной в студии Святослав Буняев, президент компании «Сетевизор».

А говорим мы о том, как работает инноград.

Ну, в последнее время внимание всеобщее приковано к проекту «Сколково», и наблюдали мы за тем, как российский президент ездил в Силиконовую, она же Кремниевая долину, которая должна послужить образцом для этого самого Сколкова. Про это всё мы знаем.

Но как эта самая долина начиналась, как такие иннограды там возникали, вот этого, в общем-то, мы так хорошо не знаем, но зато знает Святослав Буняев. Да, Святослав Иванович? Вы же там почти с десяток лет провели?

С.БУНЯЕВ: Да. Я там 9 лет работал с 92-го года по 2001-й год. Я работал там в разных компаниях. В основном, в стартам-компаниях. И с 2002-го года я уже работал в Москве, и до сих пор – в Москве. Так что, пришлось там всё видеть.

Ну, вот на Ваш вопрос, который Вы поставили, самое интересное, что вот эта легенда, вот этот миф, так называемый успешный о Силиконовой долине, на самом деле это было стихийное движение. Стихийное движение в первую очередь людей, которые называли себя «хиппи», которые носили длинные волосы и бороду. Это был так называемый дресс-код. Которые слушали хард-рок обязательно, и в офисах во время работы обязательно звучала музыка хард-рок. Которые одевались очень скромно: в сандалиях, в лёгких брюках, в таких лёгких теннисках – вот такой был дресс-код. Это был такое, Вы знаете, протестное движение против белых воротничков Ай-Би-ЭМ и других крупных корпораций. То есть, там никакой роли государства не было.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Но протестное движение, поконкретнее – не против научных достижений, а против вот этого навязанного порядка? Регламента?

С.БУНЯЕВ: Да. Ну, Ай-Би-Эм, вы знаете, там даже было правило: какие носки ты должен был надевать и какого тона у тебя должен быть галстук. Не говоря уже о других там. Свои были правила, своя такая империя, свой консерватизм.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: То есть, получается, что нежелание подчиняться, но желание творить.

С.БУНЯЕВ: Да, свободно. Свободно творить. И потом это понимаете, это всё-таки начало семидесятых годов. И не забывайте, что было мощное движение хиппи-молодёжи, было протестное движение против войны во Вьетнаме, и так далее, и так далее.

В то же время молодёжь в то время была под мощным впечатлением тех побед, которые достигли американская наука и техника в области Космоса: они были на Луне. И это, конечно, завораживало молодёжь.

Силиконовую долину создавали люди под названием, у них было одно название английское: «Con». Это общее название, ну, в нашем переводе как бы «ботаник». А на самом деле, это и всё: это и хакеры, и электронщики, и программисты, и всё вместе взятое. Это люди, которые субботы и воскресенья проводят не на футбольном поле, а на гараж-сейлах. Вот там есть такой городок Сан-Матео, это перед Сан-Хосе, в Силиконовой долине, там был большой гараж-сейл. Это такая ярмарка, где можно было купить там транзисторы какие-то, микросхемы старые, старую компьютерную технику, старый телевизор – ну, всякую утварь. И вот эти молодые люди они пытались что-то собрать, какую-то схему-технику, что-то сочинить. И главная мотивация у них была – удивить в первую очередь друзей. Вот это главное было.

И многие бизнесы начали создаваться в гаражах. Ну, например, в мою бытность у всех моих друзей американских, которые жили там, практически у каждого был гараж, но это не было гаражом. У каждого была лаборатория: кто-то собирал по индивидуальному заказу автомобили, у него такое было хобби. Кто-то занимался компьютерной техникой, электроникой. Кто-то занимался резкой по мебели. То есть, машины стояли на улице, а гараж – это, как правило, была лаборатория.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, гараж зачастую выступал такой родиной, что ли, местом рождения самых… Сейчас, вот сейчас, по настоящему времени в настоящих огромных уже компаниях.

С.БУНЯЕВ: Совершенно верно. Сейчас, в частности, эпл-компьютер они сделали вместе стиль «Джопс» и вместе со Стим Возником, они сделали именно в гараже, первые свои компьютерные решения.

Кстати, Стим Возник, который был автором в принципе первой схемы техники компьютера, вот эплского, он закончил Бёрг-университет. И Бёрг-университет, это тоже находится в

Сан-Франциско. Это мощная инженерная школа. И вот там много выходцев оттуда. И вот возникает вопрос: а почему не в Бёрге? Там тоже есть студенческий мир, там тоже студенты.

А потому, что район Силиконовой долины был, во-первых, дешёвый рент, чем в Сан-Франциско и в Бёрге, можно было арендовать офис, ну, всё, что угодно. Более или менее дешёвые были ресторанчики, отели и прочее. Рядом был и океан пляжный, пляжное место океана было. А в Бёрге было всё подороже. И поэтому молодые люди стекались туда.

А второй аспект, который придал импульс, Стембургский университет, который тоже находится в Силиконовой долине, они создали клуб любителей компьютерной техники. Он назывался «Компьютер-бру», кажется, такое было название.

Каждую среду собирались физики, учёные, электронщики. Такой был очень известный клуб по интересам, где спорили, показывали новую технику, были дискуссии живые. И вот начало зарождаться вот это движение, которое вот потом зарождалось в бизнесе.

А ещё, что бы сказать об истории создания, не надо забывать, что в 1968-м году компания «Intel» тоже организовала бизнес. И они там же находятся, в Санта-Кларе. И «Intel» стал законодателем, как бы сказать, больших новостей для всей Америки, почему? Потому что они создали первый майкро-микропроцессор, который позволил сделать уже миниатюрной, настольной вычислительную технику. И потом они стали удивлять мир, выпуская всё более миниатюрные, интересные мощности, так называемые арифметически-логические устройства, которые стали в основе компьютерной техники.

И один из журналистов «Нью-Йорк Таймс» в 1971 году, кажется, если я не ошибаюсь, начал публиковать серию статей, которые назывались «Вести из Силиконовой долины». И вот так это как бы прозвище осталось за вот этой прерией, которая находится порядка там 50 миль от Сан-Франциско, и она стала известной.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, всё-таки, времена каким-то образом они же меняются. Это неизменный ход времени. И вот эти хиппи они взрослеют, приходят новые люди, с новыми идеями, с новыми желаниями. Как это влияло на Силиконовую долину, на её дух, что ли?

С.БУНЯЕВ: Вы знаете, я работал там в девяностые годы, Вы знаете, он стал, конечно, более прагматичным. Вот те люди, которые начинали всё это, они, конечно, были более романтичны, они были романтиками в бизнесе. Для них, всё-таки главным было не деньги. Ну вот, например, создатель программы «Спретчи», который являлся локомотивом прикладного программного обеспечения, они мало какие там деньги получили с этой работы. Но, когда им задавали вопрос: а как же так, почему вы не лицензировали? Почему вы там не стали настраивать на «Роялс», и так далее, и так далее, ответ был один: «Мы – дети семидесятых, мы – бэбби-бумер. У нас главный девиз по жизни: «Мы хотим сделать мир лучше». И вот это практически вот то поколение людей в первую очередь подхватывало это. И этот дух каким-то образом передался, естественно. Но, что я почувствовал, работая там, и меня это удивляло, это демократизм в офисе.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Так это всё-таки офис?

С.БУНЯЕВ: Я сейчас Вам всё объясню. Эту моду, конечно, а, мне кажется компания «Intel». То есть, это офисная площадь, но она поделена на так называемые «кубики». То есть, система перегородок с одним входом. То есть, нет ни окон, ни дверей, просто поделена на перегородки некая офисная площадь, и все равны. Сидят программисты – специалисты и сидит в этом же кубике, рядом основатель «Intel» Гордон Мур, мультимиллиардер, у которого нет ни дверей, ни офиса, ни личного секретаря, и даже нет личной какой-то привилегированной парковки.

Он так же стоит в очереди в кассу во время ланча – что-то купить себе. И вот это отношение такое, что вот мы равны, что вот есть какой-то демократизм, несмотря на то, что он богатейший человек, это подкупает молодёжь. И они тянутся к этому.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Это Святослав Буняев, в программе «Назад в будущее». Мы говорим про то, как устроен инноград.

Сейчас Святослав рассказывает нам о Кремниевой долине.

А вот, помимо этого, этой демократичности, этого духа какого-то, который удалось сохранить с момента основания, а что ещё туда привлекает молодых учёных? Это же очень важно понять, потому что они являются движущей силой, они развивают эту область?

С.БУНЯЕВ: Уникальная атмосфера – это раз, которая сохранилась с тех времён. Потому что, вот Вы смотрите, когда мы говорим о Силиконовой долине, не надо забывать, что первые большие продажи персональных компьютеров, «Ай-Пи-Си», «Ай-Би-Эм», они были сделаны во Флориде.

Билл Гейтс первые свои системные программы делал в Нью-Мексико, потом они переехали в Сиэтл и начали делать. Но почему-то всё концентрировалось в Силиконовой долине.

Ну, во-первых, там начали создаваться компании, в первую очередь, программные компании, компании, которые связаны с микропроцессорами, естественно. Вот так исторически сложилось. И вот молодёжь, которая едет туда, в первую очередь, они и хотят научиться и опыту общения, чему-то научиться. Даже я, оглядываясь на свой опыт работы, благодарю судьбу за то, что мне удалось там поработать, потому что я очень многому там научился, очень многому научился! И, в первую очередь, конечно, туда едешь за знаниями, не за большим заработком. Заработок- это само собой, но самое главное, за большими знаниями, общением со специалистами, быть в гуще тех событий, которые сейчас там происходят. Вот в моё время это был бум Интернет-технологий, это бум развития технологий новых телекоммуникаций.

Вот сейчас, я полагаю, мы ожидаем взрыв в области видеобизнеса, и над этим работает очень много компаний. И люди тянутся туда. Хотя очень много научно-технических фирм находится по всей Америке: и в Нью-Джерси, и в Чикаго, и в Бостоне, и нельзя сказать, что только в Силиконовой долине. Просто тянется некий такой шлейф вот этого успеха грандиозного по всему миру. И очень много богатых людей стало там. Просто рядовых программистов, рядовых специалистов. И я об этом могу сказать: просто становиться богатыми людьми, ну, не просто, но доступно, прозрачно и понятно – очень прозрачные правила.

Вот, например, меня удивило, когда я приехал туда работать, удивило, как работала там система финансирования, так называемые «агрессивные финансисты», которые называются (по-английски), такое прозвище у них. Это не консервативные, то есть, «венчанные капиталисты». Они такие – от мира сего, сорви голова, но они финансирую по определённым правилам. Они финансирую не больше года, ну, максимум полтора года, максимум финансирования миллион долларов, и они финансируют не бизнес-план, то есть, они рассматривают не бизнес-план, они рассматривают фактически твою идею, которая должна быть написана не больше, чем на трёх страницах. И самое интересное, что я обнаружил, для них очень важен контакт с разработчиком, с автором проекта. Они проводят несколько часов, делают какие-то свои экспертные оценки, и финансируют вот эти проекты. Я думаю, что для них главное, они, наверное, вспомнили слова Сократа: «Не важно, чем ты занимаешься, важно, как ты об этом говоришь», потому что совершенно другая энергетика.

И там система финансирования такая: они, значит, где-то от 15 до 10% оставляют автору проекта, всё остальное они закрепляют за собой. А затем есть всё-таки график, график выполнения работ. И вот, по мере выполнения результатов работ в каждом проекте идёт уменьшение доли инвестора. И она уменьшается до 40%.

Потом идёт следующий этап финансирования: привлекается более серьёзный, «венчанный капиталист», который покупает долю этой компании.

Во-первых, сам автор проекта, либо группа программистов становятся уже богатыми, в какой-то части, вот эти «агрессивные инвесторы» тоже окупают свои расходы, там уже есть свой график выполнения. И ещё существует третий раунд, следующий этап финансирования: когда привлекается уже отраслевой инвестор, уже который занимается продвижением продукции, эксплуатацией, и так далее, и так далее.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вот скажите мне, всё-таки мы сейчас смотрим вокруг, и видим, что деньги они решают абсолютно всё. Вот эта бизнес составляющая, вот это желание разбогатеть, эти инвесторы они не убили первоначальную идею и настроения Кремниевой долины?

С.БУНЯЕВ: Вы имеете в виду агрессивных финансистов», что ли?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Нет, не только. Вообще, желание заработать, которое становится первичным для многих.

С.БУНЯЕВ: Нет, нет, нет. Они помогают идее воплотиться в жизнь. Вот это самое главное.

И ещё, очень главное, которое надо учесть и в работе нашего Сколкова, обязательно надо пропагандировать так называемое (говорит по-английски), вот в Америке это номер один, то есть, показывать, как человек был бедный и как он стал богатым легально, что он для этого сделал, что он произвёл?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, в Америке совершенно другая культура и другая история. Там как раз вот эта вот возможность из никого стать всем, эта американская мечта она впитывается с молоком матери. Но у нас нет такого. Как это может вдруг появиться в России?

С.БУНЯЕВ: Мы должны стремиться к этому, если мы хотим повторить этот успех.

Во всяком случае, когда люди рассказывают, как они стали богатыми, занимаясь каким-то конкретным проектом, конкретной задачей, они всегда рассказывают, кто в их жизни финансировал этот проект, обязательно рассказывают!

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Я сейчас просто прикидываю, как у нас? Кто мог бы рассказать, как он стал богатым, и думаю, что, наверное, это, ну, не в большинстве случаев, конечно, но в какой-то там половине, основано на каком-то криминальном прошлом.

С.БУНЯЕВ: Ну, Вы сейчас говорите о других отраслях, а мы говорим о научном системном бизнесе. Ну, давайте вспомним успешный бизнес Касперского, который известен во всём мире. И, кстати, и в Силиконовой долине знают прекрасно его работы, их антивирусные программы. Они тоже стали богатыми, они делают очень успешный продукт. И это, кстати, может служить примером, как они, вообще-то, это всё сделали.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, смотрите вот, наш слушатель Олег прислал нам сообщение (на номер: +7 (985) 970-45-45). И он пишет: «Не представляю, что из опыта Силиконовой долины может быть применено к Сколково?».

Ну, правда, даже начинаются они по-разному две эти истории. Силиконовая долина, как Вы объяснили, это некое такое стихийное движение людей, которые хотели творить, не будучи ограниченными какими-то там навязанными правилами.

Сколково – это изначальный проект, который, ну, его создают насильно, условно.

С.БУНЯЕВ: Вы знаете, всё-таки надо оговориться: когда я говорю о стихийном движении, которое было в Силиконовой долине, всё-таки я в самом начале сказал, что там не было роли государства. Там не было никаких налоговых льгот, никаких там решений специальных. Но всё-таки не надо забывать, что роль государства в какой-то мере была, а именно: был запущен национальный мультимиллиардный проект под названием «Американец должен быть на Луне». И вокруг этого мультимиллиардного государственного проекта было создано десятки тысяч маленьких и средних предприятий.

И Вы понимаете, что был большой локомотив, был национальный проект. Это дало мощнейший импульс созданию малого и среднего бизнеса.

И я считаю, что в Сколково всё-таки должен быть большой национальный проект, и он должен объединять очень много, много компаний, людей, и создавать условия, чтобы к нему приходили специалисты, создатели новых продуктов.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, смотрите, с другой стороны, многие очень напоминают, что у нас есть наукограды, и есть такие, может быть, конечно, по масштабам они отличаются. Ну вот, например, наш слушатель Алекс напоминает про Академгородок в Новосибирске.

С.БУНЯЕВ: Я понял вопрос. Вы знаете, здесь моя позиция, я Вам скажу о своей позиции. Ну, во-первых, руководство страны, когда взяло этот вектор, это абсолютно был правильный вектор. Вот я слушал очень внимательно выступление Суркова Владислава Юрьевича, зам. руководителя администрации, и вот под каждым его словом, что он сказал на Форуме, я готов подписаться. Но вопрос: как это сделать? Вот сейчас самый главный вопрос, который решается, мне кажется, в руководстве этим проектом – как это сделать?

Если это будет передано в руки бюрократическому аппарату, естественно, ничего не получится. Это раз.

Второе. Надо провести анализ уже существующих похожих проектов. Совершенно прав радиослушатель: у нас же есть наукограды, у нас были так называемые «бизнес-инкубаторы», у нас всё это было. Нужно провести анализ: почему не получилось? Что хорошего мы можем взять из этого опыта? И вот ответить на вопрос.

И третье. Конечно, я не знаком с концепцией Сколково, как это всё будет развиваться, хотелось бы это всё увидеть и прочитать, возможно, поспорить, возможно, что-то предложить. Но мне кажется, сейчас вот в это время ведётся титаническая работа в этом направлении. И просто пожелаем успеха, чтобы люди, которым поручен этот проект, нашли правильное решение.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Но Вы же видите, какие сейчас принимаются решения, и как сейчас подходят к проекту Сколково? Разве Вы не замечаете, что тут именно по пути бюрократизации мы двигаемся? Или Вы думаете, что ещё пока рано?

С.БУНЯЕВ: Я думаю, что ещё не время, очень рано делать какие-то выводы, я думаю, это рано. Я думаю, что, может быть, через полгода, или чуть больше мы узнаем действительно реальные шаги, что собирается предпринять руководство Сколково.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, давайте, мы сейчас будем делать небольшой перерыв на НОВОСТИ и рекламу, а потом обязательно продолжим разговор со Святославом Буняевым, президентом компании «Сетевизор», и я думаю, что поговорим уже подробнее о том, как можно организовать работу в Сколково по примеру Кремниевой долины.

НОВОСТИ

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: 12.35 в столице. Программа «Назад в будущее» продолжается. Меня зовут Татьяна Фельгенгауэр.

Напоминаю, что вместе со мной в студии находится Святослав Буняев, президент компании «Сетевизор». Мы говорим про Кремниевую долину и Сколково, возможное повторение, хотя бы частично, чего ждать и чего не ждать от проекта Сколково.

Очень много приходит вопросов от наших слушателей, Святослав. И надо сказать, что настроены-то россияне, которые участвуют в программе «Назад в будущее», довольно скептически.

С.БУНЯЕВ: Да я их понимаю.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вот давайте я Вам прочитаю пару сообщений. А Вы потом ответите на них, и, собственно, наш разговор о том, возможно ли Сколкову повторить хотя бы частично, Кремниевую долину, мы продолжим.

С.БУНЯЕВ: Давайте.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вот, например, пишет Олег: «Силиконовая долина» открыта для всех, а в Сколково будет очень ограниченный доступ. В том числе и потому, что будет сильно ограниченной тематика исследования».

Владимир из Москвы спрашивает: «Какой успех может быть у проекта, который вовсю финансируется, а даже ещё не написан»?

Так. Марк из Москвы пишет: «Представляю, какие новации даст Сколково: российские микропроцессоры самые большие и мощные в мире? Суперкомпьютеры? Аппарат системы «Иван Сусанин»?

Ну, в общем, не верят! Не верят!

С.БУНЯЕВ: Татьяна, я полностью согласен с вопросами радиослушателей. Просто это доказывает лишний раз интерес наших людей вообще к этому проекту. Но я хочу сразу оговориться: я никакого отношения не имею к проекту «Сколково». Абсолютно никакого отношения!

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Но Вы знаете, как работает Кремниевая долина?

С.БУНЯЕВ: Я работаю сейчас в совершенно новом научно-техническом проекте, занимаюсь новой технологией, вещательной технологией, совершенно дистанцированной от проекта «Сколково», и поэтому не могу ответить на многие вопросы, такие стратегические, которые задают наши радиослушатели.

Единственно, могу поделиться тем опытом, который я приобрёл, когда работал в Силиконовой долине, и попытаться хоть в эфире как-то озвучить, может быть, какие-то рекомендации, на мой взгляд, которые могли бы действительно сделать успешным этот проект.

Ну, в частности, например, я считаю, что надо опираться, надо найти, в первую очередь сначала, и опираться на так называемых неформальных лидеров в каждой области, в каждой задачке.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, вот как раз Шамиль нам пишет, что важно не как, а кто?

С.БУНЯЕВ: Совершенно верно. Я про это говорю – вот надо найти. Вот, если опираться на чиновников, или на назначенцев, у которых нету истории в этой области, и, если они не являются неформальными лидерами, авторитетами в своей узкой области, ничего из этого не получится. Вот эти люди они должны быть носителями, они должны быть лидерами. Они должны обладать и профессиональным опытом, и они должны обладать харизмой. Они должны быть теми магнитиками, к которым будет прилипать наша молодая поросль, наши программисты, учёные, специалисты. Потому что молодых держат, я уверен, всё-таки в первую очередь не деньги. Они хотят что-то сделать уникальное, они хотят чему-то научиться, они хотят участвовать в больших, интересных проектах. И они тянутся к таким лидерам.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Я думаю, что ими движет желание получить знания и что-то сделать, ровно до тех пор, пока они не сталкиваются с тем, что негде жить и нечего есть.

С.БУНЯЕВ: Совершенно верно.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Кстати, вопрос и финансовый, он тоже важен. Но тут вот я не очень понимаю, откуда фигуры гуру возьмутся? Мы говорим регулярно об утечке интеллекта за границу? Учёные уезжают из страны. Их надо возвращать.

С.БУНЯЕВ: Вы знаете, я уже. Правда, со мной вернулось несколько интересных специалистов из Америки и из Канады. Они два года здесь проработали и уехали обратно. Вот это факт такой. Но, тем не менее, вот за время работы в Москве, в России, я могу с уверенностью сказать, исходя из своего опыта, такие гуру у нас есть. Они в тени, они очень скромные люди, но они есть! И, если вы поговорите с программистом, который там владеет языком «Питон», условно говоря, «Дьявортом», или специалиста в области платёжных систем компьютерных, ну, самые разные отрасли, в области защиты программного обеспечения, защиты от несанкционированного сетевого доступа, и так далее, и так далее, этого программиста знают в русской среде, так сказать, в своей тусовке, выражаясь современным языком, они знают неформальных лидеров, они есть, и они ещё в России. Так вот, задача руководителей Сколково найти таких людей.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Найти и уговорить их.

С.БУНЯЕВ: Да, то есть, должна быть какая-то мотивация, чтобы они работали именно в этом проекте. Вот они, как локомотив за собой понесут остальных. Я вот хочу этот акцент сделать.

Вот те же самые, о которых я говорил раньше, гуру, которые были в Силиконовой долине, мы должны опираться на них. Если это сделано не будет, ну, этот проект так и останется большим, в основном, популистским.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, а что Вы можете сказать относительно того, что сейчас руководство страны активно приглашает другие страны поучаствовать в этом проекте? Вы кого считаете наиболее выгодным для нас партнёром?

С.БУНЯЕВ: Ну, я считаю в первую очередь надо приглашать европейские компании, а не американские.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Почему?

С.БУНЯЕВ: Потому что, работая в Америке, мне удалось поработать немножко в Европе и в Америке, я увидел некий антагонизм, увидел противостояние, но, в первую очередь, наверное, ментальности. Есть американский подход к работе, стереотип в работе. Есть американские продукты, есть европейские продукты. И вот эти к нам ближе.

Я считаю, если в первую очередь нужно пригласить европейские компании, то нас ожидает более быстрый успех. Это раз.

Во-вторых, везде звучит фраза: «Вот, мы приглашаем компании с целью финансирования, инвестирования». Да не нужны нам деньги. Вот сейчас я скажу тезис: вы знаете, что нам нужно от Западных компаний? В чём мы слабы? Деньги найдутся и у нас. У нас есть частный фонд. Вот, в частности, моя компания финансируется частными инвесторами в совершенно другой отрасли. Очень толковые, умные ребята. То есть, понимаете, они есть.

Что нам не хватает? И в чём мы слабы? Мы не можем делать сэлз, или маркетинг.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Давайте по-русски.

С.БУНЯЕВ: По-русски это означает движение продукта и продажа его не только на внутреннем, но и на внешнем рынке.

Иногда получается: мы создаём конкурентоспособный продукт, но не умеем его продавать. Не умеем его представлять. Мы не умеем делать правильные презентации, мы не умеем правильно проводить работу на крупных шоу, трейд-шоу. Это наш минус.

А вот американцы в этом преуспели.

Кстати, когда я работал в Америке, у нас была интернациональная команда. У нас было 256 человек в последней компании. Все разработчики – это все из России, из Индии, из Китая, Германии, Ирландии были люди. А вот (не разобрала), как мы их называли, люди, которые продают, это только американцы. Вот, как они умеют продавать товар, это просто песня! Это просто спектакль, это надо учиться.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, это искусство.

С.БУНЯЕВ: Это искусство. Вы знаете, я, когда в Бёрге учился, у нас были курсы менеджеров. И я запомнил фразу одного из преподавателей. Он говорит: «Сэлдна мы можем оценить так: сумеет ли он продать тухлые яйца». Мы говорим: «Как это?». Он говорит: «Вы знаете, каждому товару есть место на рынке. Надо уметь его преподнести и продать».

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Но это как-то не очень лестно получается.

С.БУНЯЕВ: Я про что говорю? Вот нам нужна помощь этих компаний именно в этом.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Но пища – база научная. У нас достаточно серьёзная.

С.БУНЯЕВ: И ещё. Я прошу прощения. И обязательно надо создать за счёт средств каких-то, не знаю, за счёт средств там Сколково, или государственных средств, надо создавать клубы по интересам и трэйд-шоу ярмарки. Это некое место для обмена информацией. Оно должно быть доступное, некоммерческое, чтобы люди приезжали, делились информацией. Что-то типа выставки, шоу. Если это перейдёт на коммерческую основу, надо покупать билет для участия, надо приезжать из другого конца…

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Это прекрасная идея, но Вы понимаете, что она абсолютно утопична в российских реалиях?

С.БУНЯЕВ: Почему?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, с уровнем коррупции, особенно давайте по-честному. Сейчас со Сколково связаны очень большие деньги. К этим деньгам каждый хочет каким-то образом поиметь отношение, – скажем так. И любое благое начинание оно может быть разбито вдребезги именно из-за вот этих вот коррупционных эффектов.

С.БУНЯЕВ: Ну, тогда давайте вынесем вердикт, и вообще в нашей передаче: «Так как в стране у нас есть коррупция, проекту «Сколково» не быть!». Точка. И тогда нечего обсуждать. Я понимаю. Но есть проблемы, кстати, и если посмотреть, даже опыт моей работы в отрасли и вообще, то я боюсь, то мне понятно, что многие неудачи, которые были, они связаны в первую очередь с неэффективной кадровой политикой.

То есть, назначать людей надо всё-таки профессионалов. И не просто профессионалов, а которые приходят с программой действий, со сроками. И, если ты не выполнил эту программу действий со сроками, ты будешь уволен с позором.

Вот, если у нас такая система будет создана, Вы понимаете? Может быть, что-то изменится. У нас очень много замечательных специалистов людей. Это правда. Мы как-то о себе плохо говорим. У нас действительно есть уникальные люди. Но, к сожалению, мы плохо ими руководим. Скажем честно. Вот плохо. И неправильные создаём условия, неправильную создаём систему финансирования.

Вот, если изменить вот эту систему, может быть, что-то будет и к лучшему.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Святослав, скажите, у Вас наверняка в Кремниевой долине осталось много очень друзей, Вы с ними проект «Сколково» как-то обсуждали? Ну так, на кухне? Да, вот у нас будет такая…

С.БУНЯЕВ: Да, они мне звонили, и звонил мне один из моих близких людей, с кем мы работали. Он сейчас руководитель известного инвестиционного фонда. Я его видел по телевизору. Он сидел вместе с Дмитрием Анатольевичем Медведевым в Силиконовой долине, на конференции. А я с ним вместе работал долгое время. Это мой очень хороший друг и товарищ. Он мне звонил. И задаёт вопросы. У них сейчас такое осторожное отношение, но работать они хотят. Они искренне хотят работать. Они искренне хотят что-то сделать. Почему? Потому что, они

всё-таки, что бы мы ни говорили про коррупцию, про всё, что угодно, политику, и так далее, и так далее, они всё-таки видят, что в России есть мощный-мощный потенциал. Вот это неоспоримый факт. Он ещё присутствует.

Я же не случайно уехал из Америки. Наверное, есть причин много. Это привезти детей учиться здесь в начальной школе, потому что начальное образование в Калифорнии ужасное! У меня дети учились как в общеобразовательной школе, так и в частной школе. Это одной из причин было. Моя жена настаивала, что 10 классов наши дети должны окончить в России. А там уже хотят в университет за рубежом, либо в Москве, то есть, вот этот научный потенциал он всё-таки отличается.

И даже, когда мы берём наших программистов, наши программисты иначе пишут программы. Для будущего и более нешаблонные, я бы сказал так.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Творческие.

С.БУНЯЕВ: Творческие, есть определённый стиль вот присущ нашим русским. Просто он заложен в стиль образования нашего общего. В стиле нашего образования. Каким оно будет через 10, 20 лет, посмотрим. Но вот то, что мы сейчас имеем из прошлого, это играет нам в плюс. Поэтому американцы проявляют искренний интерес к этому проекту.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, а если говорить про будущее? Интересно. Ну, во-первых, наверняка Вы наблюдаете за развитием Кремниевой долины. Как Вы видите её будущее? И как

по-Вашему, может развиваться аналогичный проект у нас здесь?

С.БУНЯЕВ: Ну, во-первых, я считаю, что у нас должен быть один большой национальный проект. Он должен объединить всех остальных.

Ну, например, этим проектом может явиться создание национальной операционной системы. Я помню ещё 10 лет назад об этом говорил на базе Линекса сделать свою операционную систему, сделать её конкурентоспособной, интересной, которая была бы адаптирована и для работы Майкрософт, и для работы Эпплс.

Дальше. Вторая задача: ожидается большой медиа-бум на рынке. Вот был бум сотовой связи, русский бизнес сотовой связи, и я ожидаю в следующие годы будет бум медиа-бизнеса.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Представьте, пожалуйста, что такое медиа-бум?

С.БУНЯЕВ: Это будет развитие бизнеса в области медиаиндустрии. Это: фильмы, клипы, всё, что угодно. Аудиоинформация. Всё, что угодно, связанное с медиа.

Почему будет бум? Потому что всё-таки не за горами приход технологий, которые позволят по Интернет-сетям доставлять, дёшево, в первую очередь, доставлять, по сути, информацию таким образом, что их могут смотреть каждую секунду от миллиона и больше зрителей. Но как только эта задача будет решена, то заработает другая бизнесмодель, и будет резкий рывок вперёд в этом направлении. Я знаю, что все американские компании занимаются этим очень интенсивно. Несколько европейских компаний занимаются этим, и у нас в стране тоже занимаются этим. И в этой связи обязательно надо решить вопросы защиты Копирайта. Кто это сделает первым и успешно, тот, конечно, будет на коне. И защита несанкционированного доступа в Интернет-сеть. И вообще, большую часть жизни мы начинаем проводить в виртуальном пространстве, потому что каждый из нас час-другой всегда бывает в Интернете, Это всё-таки мы соприкасаемся с виртуальным пространством.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Уровень интернетизации, скажем, в России значительно ниже, чем в Америке и Европе.

С.БУНЯЕВ: Но он растёт.

Вы знаете, вот ещё одна проблема, о которой нам надо задуматься – это, я думаю, что с приходом Интернета и его развития придёт такое время: каждому рождённому человеку будет присваиваться индивидуальный пиаграф на всю жизнь.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Это уже матрица какая-то.

С.БУНЯЕВ: Да. А никуда от этого не деться. И с этой пиагрицей будет связан и уникальный телефонный номер, его уникальная электронная почта, его налоговая докторация, его группа крови. Вы знаете, мы к этому идём, весь глобальный мир к этому идёт.

Понимаете, джин выпущен из бутылки, джин под названием «Интернет». Обратно в бутылку его не засунешь. Посмотрите на развитие социальных сетей, посмотрите квитеров, посмотрите блоггеров сколько, какая активная жизнь сейчас на форумах. Это всё виртуально. Все живут под Никами в этом виртуальном мире. И, если мы не хотим, чтобы был терроризм, если мы не хотим, чтобы у нас украли деньги с наших банковских счетов, если мы хотим порядок какой-то в сделках, можно долго это продолжать, всё-таки надо как-то этот процесс упорядочить. И я знаю, что очень многие крупные компании за рубежом, я не знаю, как у нас, сейчас работают над этой проблемой. И я думаю, что нам нужно тоже подумать об этом и заниматься этой проблемой. Рано или поздно мы с этим столкнёмся.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А в каком состоянии вообще подобные исследования в России? Этим, наверное, давно начали заниматься?

С.БУНЯЕВ: Вы знаете, я, когда уже уезжал из Америки, вот впервые там на форуме поднимался этот вопрос, что пора уже это делать и тогда легче будет, во-первых, все вопросы будут связаны с вашим айпи-адресом. Вы уникальны до самой смерти, только ваш. Только по этому айпи-адресу можно вас идентифицировать. Это значит у вас избирательное право – защита в этом айпи-адресе, ваша медицинская книжка, ваша налоговая декларация – всё, вся информация о вас. И хочет человечество, не хочет, оно будет всё равно идти в этом направлении. Через 10, 20 лет, но всё равно это будет.

А вот как обстоят дела у нас в стране с этим, скажу честно: не знаю. Знаю, что над этим очень серьёзно работают за рубежом.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Но это то, что касается всё-таки будущего в идеале, сейчас Вы сказали?

С.БУНЯЕВ: Нет, я сейчас говорю о глобальном информационном пространстве.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Это такая тенденция на ближайшие десятилетия мы говорим?

С.БУНЯЕВ: Да, да. И потом, я думаю, прорывные будут решения в области энергооберегающих технологий обязательно, и в области нанотехнологий. Вот это основные направления, которые в ближайшие 10-15 лет дадут о себе знать. И мы будем знать новых героев этого бизнеса. И я знаю, что этим занимается, в том числе и Силиконовая долина.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Там серьёзно посвящают именно этим темам?

С.БУНЯЕВ: Да. Ну вот, там занимаются очень сильно. Именно я подчёркиваю: в медицине, потому что, понимаете, в чём дело? Если можно изменить структуру клетки, атономическую структуру, то можно на очень ранней станции диагностировать всё, что угодно. И можно сделать безболезненное вмешательство. И сейчас над этим работают очень много учёных.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: То есть, на данный момент мы говорим, что именно подобное направление – наше с вами будущее?

С.БУНЯЕВ: Да. И это моя личная точка зрения. Я думаю, что надо именно в этом направлении сделать прорыв. И самое главное, надо сделать чёткие и понятные правила, если мы говорим о Сколкове, всё-таки в системе финансирования. Вы понимаете, надо чётко показать человеку, как ты можешь стать богатым, ну на понятном языке. Вот как это сделать. Вот когда он должен прийти, что он должен показать, какой бизнес-план подготовить? И обязательно через средства массовой информации должны показывать успешные истории наших специалистов.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Спасибо большое. Святослав Буняев, президент компании «Сетевизор», был гостем программы «Назад в будущее». И я, Таня Фельгенгауэр с вами прощаюсь. Всем спасибо!

С.БУНЯЕВ: Спасибо.