Есть ли будущее у печатной прессы? - Раф Шакиров - Назад в будущее - 2008-05-07

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: 00:08 в столице. Доброй ночи, друзья. Программа «Назад в будущее». Как вы заметили, это не Ашот, а Татьяна Фельгенгауэр, Ашот в командировке, оставил меня за старшего. Говорим мы сегодня о будущем печатной прессы, о славном ее прошлом поговорим и о достаточно смутном, наверное, будущем. Посмотрим. В гостях у нас Раф Шакиров.

Р. ШАКИРОВ: Добрый вечер.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну что, как Вы считаете, что с будущим? Есть оно? Да или нет. А потом уже будем подробно разбираться.

Р. ШАКИРОВ: Будущее есть всегда. Просто вопрос такой, у вас лозунг передачи «Назад в будущее», очень хотелось бы, что бы было «Вперед в прошлое».

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: То есть, прошлое прессы Вы более славным считаете, чем ее настоящее?

Р. ШАКИРОВ: Смотря какое прошлое брать. Если советское, то не хотелось бы там вновь оказаться.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Давайте тогда будем уже разбираться более подробно. Я только напомню, что у нас есть смс +7-985-970-45-45, присылайте, пожалуйста, свои вопросы Рафу Шакирову, если вас интересует наша тема. Я надеюсь, что вам будет интересно нас слушать. Мы вам сейчас все расскажем про газеты. Почему я решила выбрать тему печатной прессы? Буквально каждый день приходят сообщения из Франции, примерно такого содержания: «Журналисты французской газеты проведут однодневную забастовку». Проблема в следующем – сокращение рабочих мест. Отмечается, что вообще печатная пресса Франции, включая самые авторитетные и крупные газеты, переживают глубокий кризис, вызванный острой конкуренцией с интернет-сайтами.

Целый комплекс проблем, в результате чего издательства вынуждены сокращать штат, журналистов увольняют, они этим недовольны и возникает вопрос, как долго будет продолжаться этот кризис и чем он в итоге закончится. Это сообщение буквально вчерашнее, позавчерашнее. Когда, в принципе, появились первые признаки кризиса печатной прессы?

Р. ШАКИРОВ: Вы имеете в виду во Франции?

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Нет, в мире.

Р. ШАКИРОВ: Вы знаете, что мне симпатично, хотя я не люблю профсоюзы, честно скажу, и считаю решение этих проблем, конечно, ошибкой менеджмента. В свое время они не почувствовали, куда идёт развитие рынка, не переключились на интернет, не смогли адаптироваться к новым условиям и это приводит к тому, что сейчас приходится сажать предприятия вот таким вот непопулярным способом, буквально, сокращать расходы. Более того, если они не адаптируются и дальше, то эта ситуация будет продолжаться. Но меня радует, что французские СМИ отстаивают свое право, как в свое время чехи не дали закрыть свой телеканал. У нас с этим сложнее. У нас закрывают газету и это никого, вроде, как «Московский корреспондент» после известного скандала с информацией о женитьбе. Раз, закрыли газету.

И вроде туда и дорога. Никто даже и не чихнул. В этом смысле, конечно, журналистская солидарность там ещё есть и я думаю, что следовало бы поучиться у них многому. Самое важное, конечно, что граждане, например, Чехии, отстаивают права журналистов, а не просто журналисты. У нас как-то привыкли всё сводить к формулировкам «преступление, связано с его профессиональной деятельностью». «Спор хозяйствующих объектов» и вообще, у нас как-то часто стали возникать ситуации, когда у публики уже давно не возникает вопросов.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Когда появилось телевидение, все дружно сказали, что радио умрет. Тем не менее, радио живет и здравствует и я надеюсь, что будет так продолжаться долгие годы. Можно ли сказать, что газеты столкнулись с серьёзной конкуренцией в лице Интернета? Наша слушательница Маша прислала сообщение: «Зачем вообще издавать бумажные СМИ, если в Европе везде сокращают численность журналистов, а прессу все юзеры читают в Интернете или на наладоннике?»

Р. ШАКИРОВ: Во-первых, это далеко не так. Газеты не умерли. Более того, адаптировались к ситуации. Адаптировались по разному. В Англии одним способом, в Америке по-другому. Надо сказать, зачем же издавать, если покупают, если там размещают рекламу? В абсолютном выражении, рекламный рынок печатной прессы несоразмеримо больше рекламного рынка в Интернете. Офлайновые версии. Это несопоставимо. Пока, во всяком случае, я думаю, что в ближайшем будущем ситуация изменится. Но пока это покупают и пока читают, пока ещё не ушли совсем люди, которые любят в том числе и я, открыть газету под чашечку кофе. Вот это ни с чем не сравнимое удовольствие. Сидеть у Интернета с чашкой кофе – это другие ощущения.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Газета бумажная – это своего рода культура.

Р. ШАКИРОВ: Да. Это культура, другой материал. Попробуйте прочитать материал в полосу в Интернете. Вы скорее всего, с середины уже соскочите. Это как телевизор во многом. Читать по телевизору, все это некомфортно. В газете вы можете прерваться, отойти, вы можете сидеть на берегу моря. Если говорить серьезно. «Уолд стрит джонал» издает в Интернете газету и аналитические материалы публикует на бумаге. Один из выходов. В Америке, безусловно, там «Уолд стрит джонал» такие рекламные бюджеты, что нам и не снились.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Мы сейчас про Америку поговорим отдельно.

Р. ШАКИРОВ: Другие старые европейские газеты, «Монд» - одна из самых старых. Посмотрите на макетные решения, как выглядят, если вы смотрите «Евроньюз», вы можете посмотреть обзор европейской прессы. Посмотрите на первую полосу наших газет и европейских. Это два мира. Там цвет, они играют макетами. И здесь вдруг раз! Прямо вспоминаешь сталинское постановление об экономии газетной бумаги. Оттуда же пошла эта теснота, черно-белое все, строгое такое. Да и не только у нас. Посмотрите «Таги Шпигель», там все черное-черное-черное. И только раз, немножко цвета добавили. Для немцев это революция. Конечно, старые газеты, в том числе и «Монд», они очень медленно перестраиваются.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Нужно уметь как-то сочетать новые технологии и вот эту культуру старой, доброй газеты.

Р. ШАКИРОВ: Посмотрите, как готовят журналистов в той же Америке. Безусловно, готовят людей, которые должны уметь работать на радио, на телевидении, делать телевизионный репортаж, газетные материалы, какие угодно. Они должны уметь работать в мультимедийной отрасли. Мое убеждение, что будущее журналистики в этой мультимедийности, когда вы правильно используете звук, когда это необходимо. Когда вы видите изображение, периодически сваливается это в кучу, а творчески перерабатываете – появляется новый источник информации.

Когда нужно слушать, вы слушаете, когда нужно видеть – вы видите, когда нужно читать – читаете. Такого источника, не каши, винегрета, пока нет. Во всяком случае, это большая редкость. Конечно, все газеты пока что с такой ревностью относятся к этому. Посмотрите на редакции, как они устроены. Они устроены таким образом, что Интернет – вспомогательное нечто. Главное – это газета.

Посмотрите, как устроено телевидение. Оно ведь тоже так устроено. Газетчиков считают людьми продвинутыми, но у нас-то аудитория. Радийщики тоже. У каждого собственная гордость. А вот такого синтетического жанра, практически, нет. А им надо овладевать. За аудиторию надо бороться.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А давайте попробуем сравнить нишу, которую занимали газеты, я говорю про Россию, 15 лет назад и сейчас. Аудитория сильно сократилась или это какая-то неизменная величина?

Р. ШАКИРОВ: Во-первых, нельзя просто взять и у всех газет разная ситуация. Совершенно очевидно, что так называемые желтые газеты, с девушкой на третьей полосе или на последней, у них, конечно, ситуация гораздо в смысле тиражей, гораздо более оптимистическая. Более того, никто не говорит, что вообще газеты умерли. Посмотрите, у нас на рынке появились «Жизнь», «Твой день» или наоборот, я уж не помню. Не важно! Они пробили рынок, они завоевали свою собственную аудиторию и неплохо себя чувствуют по коммерции, я имею в виду. Гораздо сложнее качественным газетам, безусловно. Падает образовательный уровень.

Газеты вообще не существуют где-то отдельно. Образовательный уровень падает, качественные газеты читают меньше, к сожалению. И конечно, им гораздо сложнее в этой ситуации. Но я знаю, что, тем не менее, если уж заговорили мы об Интернете, это не панацея. И вообще, как всякий бизнес, он должен сам по себе, выход в Интернет ничего не дает. Это железяка. Ею надо уметь пользоваться и если вы делаете плохую газету, то ваш выход в Интернет ничего не даст. Если телевидение перестают смотреть, то вытащи его, подсоедини к монитору, я точно так же не буду смотреть это все на мониторе, потому, что это хуже по качеству.

Все время идёт борьба. В том числе и за рекламные бюджеты. Это двигает развитие технологий. Если вы не выходите в Интернет, вы начинаете проигрывать. И не только газетам, а другим ресурсам информационным. А у нас ситуация совсем другая, у нас тихо все, спокойно. Если тиражи и падают, то как-то постепенно. Нет этой жесткости в этой нынешней борьбе. Потому, что, честно говоря, и за читателя особенно, если и наблюдать за борьбой, то она развернулась в сегменте желтых газет, там жесткая конкуренция, на рынке селебритис, эти издания. Они все появляются и появляются. Вы слышали, что создается новая качественная газета?

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Что-то не припомню в последнее время.

Р. ШАКИРОВ: То же самое. А вот желтые издания процветают. Это специфика рынка, потому, что у нас политически заданные параметры для того, чтобы эти газеты не развивались. Поэтому, конечно, эти параллели, которые проводятся, это абсолютно неверно. Потому, что, посмотрите на любого американского пользователя Интернетом. Какие у него возможности и какие возможности у нашего пользователя. Я говорю в массе. У американского пользователя возможности нашего провайдера примерно. Вот так, чтобы понимать, что он может себе позволить, что он может нагородить в доме. Он может смотреть все телевизоры. А у нас далеко не все. Как только видео изображение появляется, просто сам парк машин, сама система Интернета еще пока не так глубоко пустила корни по России.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Аня написала: «Бабушки и дедушки только бумажную газету читают»,

Р. ШАКИРОВ: Это неправда! Моя теща уже давно сидит в Интернете.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Мне кажется, что она в меньшинстве.

Р. ШАКИРОВ: Да? Не знаю. Уже жалеет, что не придумала ника себе, поставила женский и общается с аудиторией, играет в преферанс. Недавно получил смс-ку и был страшно удивлен. Вы насчет бабушек это зря. Потому, что это же набор кнопок, в конце-концов. Я призываю всех бабушек следовать этому примеру. Это же не по телефону разговаривать, тем более дорого.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Но, все-таки, Интернет в России не так распространен, как в Америке или в Европе.

Р. ШАКИРОВ: Конечно. И возможности лет 10 назад, мы уже придумали давно Интернет-телевидение. Концепция прекрасная, интересная, но технически нереализуемая пока. И у нас, к сожалению, эти ограничения технические, они приводят… Посмотрите на попытки некоторых изданий поместить видео материал у себя на сайтах. Любой телевизионщик вам скажет, что это пока детская болезнь левизны. Очень большой левизны. Хорошо, учимся еще. Но ведь и сами передающие устройства, вы видите, как тяжело грузится картинка, как звук часто запаздывает.

Это, конечно, от машины зависит. Но в массе своей, к сожалению, это будет востребовано только тогда, когда… Вы зайдите на какой-нибудь сайт CNN, просто журнал, газета. И вы увидите отличную картинку, она идет, вы ходите по сайту, вас телевизор, как будто, преследует. Крутятся рекламные ролики, которые дешевле стоят, чем на телевидении. Аудитория вполне сопоставима, если не больше, чем у какого-то телеканала. Пока это для нас будущее.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, смотрите, все-таки, некий кризис присутствует у российской печатной прессы, потому, что с одной стороны не так развит Интернет в стране и люди по прежнему нуждаются в аналитике, они продолжают покупать газеты.

С другой стороны такие серьезные издания, они в меньшинстве. А бульварная пресса рвётся вперёд семимильными шагами.

Р. ШАКИРОВ: И в тех, и у других одна и та же проблема. Ее трудно решать. Какого-то универсального рецепта и там и там не придумано. Какую часть информации выдавать. Я, когда объединялся издательский дом «Коммерсант», у нас была газета, одна редакция делала и газету, и журнал «Власть», «Деньги», «Автопилот». Одна редакция. Вы знаете, как тяжело было работать, потому, что возникает ситуация внутренней конкуренции. Потом постепенно мы нашли полиативные решения, отчасти сняли остроту внутренней конкуренции. Ты отдаешь эксклюзив либо в газету, либо в журнал. А как ты это решаешь? Почему в газете, а не в журнале? Это сложно.

То же самое происходит и в части Интернета. До сих пор как поступает газета? В Интернете можно прочитать более полную версию. Но если это интервью такое длинное, что и в Интернете тяжело читать.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Но с другой стороны, в Интернете какая-то статья в течение дня может обновляться, с поступлением новой информации.

Р. ШАКИРОВ: Чем больше я за этим слежу, как работают газеты. Либо они совершенно оторвано создают такой ресурс, где один или несколько человек им занимается, это видно. Либо они со страшным скрипом изображают обновления. Вот приколачивают там что-то, переставили слова. Все это очень сложно. И вполне объяснимо, потому, что редакция сидит и она выдала вам материал. А вот теперь в течение дня предлагается обновить его. Между прочим, не так много людей в редакциях так быстро работают.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Там совершенно другой темп.

Р. ШАКИРОВ: Можно сделать вид, что ты выдаешь ситуацию по частям, но возникает другое опасение, что конкуренты выдадут все. А ты будешь держать, как козырь.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Есть еще одна вещь. Кстати, несколько слушателей нам прислали, я сейчас не буду искать все это, но было несколько сообщений на тему, что газеты проигрывают в том плане, что Интернет более…

Р. ШАКИРОВ: …быстрее.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: …нет, не быстрее. Более свободная площадка. И там можно найти любую информацию, в то время, как в газете можно столкнуться с цензурой.

Р. ШАКИРОВ: А в Интернете нет? Ха-ха…

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Разные есть сайты.

Р. ШАКИРОВ: Конечно! Есть разные сайты. Но Вы знаете, что у нас цензоры в газетах не сидят. За редким исключением, есть некоторые издания, где они есть. Но главный препон, который сейчас поставлен – это внутренняя цензура. Всем дали понять, что будет, если предпримут какие-то не те шаги. Даже не политического характера, как мы видим. Вторжение в частную жизнь. Шаг влево, шаг вправо – все, конец. Вы, как редактор, будете думать о том, что у вас семья, дети. Да лучше я проиграю в конкурентной борьбе. Тем более, что мое место от этого не зависит. Сижу себе тихо и примусы починяю. Качественные издания, практически все, за рубежом печатаются. До тех пор, пока нами не будут серьезно заниматься…

Еще при Ельцине мы собирались комитеты создавать, а сейчас бесполезно. Но это целая отрасль. Между прочим, власть имущие и публика писали, что эта отрасль кормит кучу людей. И между прочим, можно было бы занять еще больше наших людей, построить современные предприятия, дать им возможность производить бумагу, а не кругляк в Китай вывозить или в Скандинавию. А у нас последнее совещание было по СМИ, отнести ли к стратегическим отраслям всё это. И знаете какой комитет рассматривал эту проблему?

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Какой?

Р. ШАКИРОВ: Строительный.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Строительный? При чем здесь строительный комитет?

Р. ШАКИРОВ: Это вопрос не ко мне. Они с умным видом это рассматривали и, как большое послабление по поводу Интернета, сказали, что порталы они разрешат, а все остальное, типографии, просто как по Ленину, «мосты, банки, телеграфы». А типографии, газеты, извините, сюда иностранцев мы не будем пускать. Точнее, будем, но так, если 5 процентов кто-то приобретает, надо разрешение спросить. Известно где. А может быть, неизвестно. Может быть, в строительном комитете. Я не знаю. Вот такие странные правила вводятся. И это не может способствовать развитию рынка. И конечно, рынок у нас страшно монополизирован. А когда что-то монополизировано, это стагнирует. Эффективностью здесь и не пахнет. Зачем эффективность, если вы живете в деревне, открыли единственное сельпо в центре деревни. И вы что, будете за качество обслуживание, за ассортимент бороться или как? Вы подумаете, а что бы мне цены не поднять?

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну да…

Р. ШАКИРОВ: Вот так примерно и происходит со СМИ.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Если говорить о тех проблемах, с которыми столкнулись сейчас печатные СМИ в России. Председатели комиссии общественной палаты по коммуникациям, главный редактор Павел Гусев, сказал, что существует целый комплекс проблем и в том числе, он говорил о том, что есть проблемы по кадрам, по обучению, почтовые услуги, доставка.

Р. ШАКИРОВ: Любую проблему возьмите, просто конь не валялся!

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Мне еще интересным показалось то, что Гусев отметил, что сегодня печатные СМИ теряют доверие у читательской аудитории. Как Вы думаете, о чем вообще речь идет?

Р. ШАКИРОВ: Это очень мягко сформулировано. О чем идет речь? Вы какие газеты читаете? Читаете газеты? Я имею в виду, если не по работе.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Газеты я читаю те, о которых мы упоминали, «Коммерсант», «Ведомости» в меньшей степени.

Р. ШАКИРОВ: Вот Вам и ответ, собственно. Вы же когда их читаете, тоже, наверное, анализируете информацию.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Газету «Твой день» пролистываю каждый день с огромным удовольствием. Мне просто интересно. Кстати, когда я еду на работу, я всегда обращаю внимание, что половина вагона в метро читает либо газету «Твой день», либо «Комсомольскую правду».

Р. ШАКИРОВ: Да, конечно. Люди хотят отдыхать.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: В таком случае, о какой потере доверия идет речь?

Р. ШАКИРОВ: Понятно, что далеко не все, что публикуется, не буду сейчас называть издание, соответствует действительности. Потеря доверия… Вы можете узнать, кто с кем спит до мельчайших деталей, про какие-то скандалы, что только не пожелаете! Я как-то подошел к этому киоску, хорошо бы, - думаю, сделать снимок обложки. Чего там только нет. Там только одного нет – жизни страны, чем страна живет. Спустимся вниз. До такой степени, что просто до заднего кармана, там, где кошелек лежит. Мне говорят, что кризиса не будет, все хорошо, банковского кризиса не будет. Но чем больше мне говорят, тем меньше я начинаю в это верить. А где вы получите информацию на эту тему?

Вот пожалуйста, кризис доверия Вам. Я только одну тему назвал. Но на серьезные темы… Между прочим, что может быть серьезнее? Здоровье, в американской журналистике считается, что есть несколько столпов, которые их интересуют. Я, моя семья, здоровье, безопасность, деньги, жизнь улицы, города, страны. Вы можете сказать, что происходит в экономике, например? Вряд ли. Не так, чтобы пригласить умных людей, которые будут говорить о хеджировании рисков. Нет, просто так, чтобы я понял, брать ли мне кредит, как мне жить, чего ждать в следующем году?

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: На обывательском уровне.

Р. ШАКИРОВ: Да. Этой информации Вы, пожалуй, не найдете. Я уж не говорю о политической информации, которая просто умерла. Никто политикой не интересуется, потому, что ее нет. Мы, как в советское время, ждем указания и решения, что делать, будем выполнять.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: В таком случае будущее печатной прессы в России представляется мне довольно грустным, потому, что бульварная пресса захватит абсолютно всё и тогда смысл читать эти газеты?

Р. ШАКИРОВ: Апокалипсиса никакого нет. А будущее уже наступило. В этом смысле Павел Гусев об этом и говорил, что утрата доверия. Конечно, если происходит какое-то чрезвычайное происшествие, а о нем ничего не сообщают. Я вдруг услышал новость, что произошло убийство бизнесмена в Москве. Уже фамилию не называют. Раньше это было невозможно. Сейчас – пожалуйста. Вот все неприятные новости, которые могут быть интерпретированы, нагнетают обстановку, льёт воду на чужую мельницу. Что-то такое непонятное.

Или, например, такое сообщение. Чеченские милиционеры московского УБОП… Хочется иногда вернуться и посмотреть. Ребята! А у нас есть еврейские милиционеры московского УБОП? Или татарские милиционеры? Это по национальному принципу построены? Оказывается, они среди белого дня убивают человека на улице. А что это такое? Никого не интересует. Не критично стали смотреть. Оказывается, человек притормозил на Кутузовском проспекте, открыл дверцу машины, достал гранату, из которой забыл выдернуть чеку. И все это гонят в эфир. И все спокойно смотрят, как будто так и надо. Вот когда смотришь на все это, конечно, утрачиваешь доверие.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Нет доверия, проблемы с доставкой и подпиской, проблема с кадрами, с конкуренцией. Какие газеты у нас будут через 10-15 лет?

Р. ШАКИРОВ: Зависит от нас с вами в том числе. Какими мы будем, такие будут и газеты. Они только отражают ситуацию в обществе. У нас нет законодательства в этой области, у нас есть закон о СМИ, его пытались изменить, но не тронули. Хватит уже молиться на это, как на икону. У нас не хватает других законов. Например, антимонопольное законодательство. Где бы вы видели присутствие государства на телевидении или вообще, СМИ, носило такой тотальный характер? Откуда взяться информации? Как в анекдоте, я, типа, переключаю. Попробуйте узнать. Вы полагаете, что основные каналы будут где-то противоречить друг другу? Разве что только счет перепутают спортивный.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Мы сейчас говорим про печатную прессу.

Р. ШАКИРОВ: Я и говорю про печатную тоже.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: И те предпосылки, которые мы наблюдаем, они не сулят ничего хорошего.

Р. ШАКИРОВ: Безусловно.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Потому, что мы в киоске видим те газеты, которые покупают. Которые имеют прекрасный спрос, в основном, это бульварная пресса.

Р. ШАКИРОВ: По количеству всегда и везде так было.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Можно ли ждать, что через 15 лет вдруг что-то перемнет в голове и все дружно пойдут покупать серьезную прессу?

Р. ШАКИРОВ: Никогда этого не будет.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ситуация серьезно не изменится?

Р. ШАКИРОВ: Если только не произойдет что-нибудь экстраординарное. Такие вещи происходят во времена великих потрясений. Тогда берут газеты, которые, как в свое время Советский Союз разрушался и тогда были миллионные тиражи. А сейчас с какой стати? Если сейчас мы живем в нормальном развивающемся по законам рынке, в нормальной экономике. Не нормальной, но в такой, капиталистической. То с какой стати, какое-то качественное издание овладеет умами сейчас? Образовательный уровень падает, народ не хочет чернухи, все хотят ехать и расслабляться перед работой. И так неприятностей достаточно. Лучше уж смотреть на девочек в бикини и читать что-то легкое, воздушное. Задумываются только тогда, когда жареный петух клюет.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Миша: «Быстрее бы погибли печатные СМИ. Без их гибели не начнется их возрождение».

Р. ШАКИРОВ: Оооо! Это лихо. Чем хуже, тем лучше, да?

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну да.

Р. ШАКИРОВ: Нет, с другой стороны, я могу критиковать коллег, но с другой стороны, я же пользуюсь теми же газетами.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Хорошо. Тогда прогноз лет эдак на 20, давайте попробуем заглянуть. У нас программа «Назад в будущее». Давайте, помасштабнее.

Р. ШАКИРОВ: Вы как Владимир Владимирович прямо! Чего стесняться, давайте на 50 лет посмотрим.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, давайте хотя бы до 2020 года. Спросите, мы сейчас выйдем на улицу, людей, на сколько они планируют свою жизнь?

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Но Вы профессионал своего дела.

Р. ШАКИРОВ: Господь с Вами. Я этими делами не занимаюсь, Касандровыми.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну хорошо. А исходя из того, что у нас сейчас есть… Не будем мы надеяться на то, что что-то такое произойдет в стране, что все перевернет, люди забросят бульварную прессу и не будут они происходить на серьезные издания. Когда можно ждать, что дойдут эти европейские технологии? Поменяется подход к газетам?

Р. ШАКИРОВ: Никогда не надо преувеличивать роль технологий в жизни общества. В обществе, когда идут нездоровые процессы, железяки их никогда не сделают человека ни лучше, ни моральнее, ни умнее. Железяки – это только железяки. В чьих они руках, в чьих интересах они работают, это очень важный вопрос. И надо сказать, что, к сожалению великому, почему утрачивается доверие? Потому, что мало правды пишут. Так скажем. Много чего не пишут. Отчего это происходит? Я уже говорил об этом. Потому, что нет в стране силы, которая была бы в этом заинтересована. Нет. Все хорошо. Идея только тогда становится материальной силой, когда овладевает массами. Идея отсутствия свободы слова на каком месте в опросах россиян?

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Далеко достаточно.

Р. ШАКИРОВ: Очень далеко! Кстати, насчет планирования я не думаю, что кто-то очень здорово загадывают. Да, у меня есть приятели, которые планируют следующий Новый год. Но это большая экзотика. Я был поражен. Большинство россиян как-то поближе смотрят. И наверное, правы. Вот Кудрин недавно заявил, давайте посмотрим. А чего нам там… Минфин на 15 лет планирует. Давайте будем планировать на 30-40-50. Видимо, оттуда эта идея. Здорово, но пока объективно экономическое развитие, кризис, которым мы еще пока как-то успокаивает, что мы пройдем его нормально. Но пока мер никаких не предпринимают. Пройдем мы кризис или нет? Чем мне это грозит? Кто-нибудь будет говорить об этом? Официальные лица.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Конечно!

Р. ШАКИРОВ: Они будут вас успокаивать.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А газеты потом будут эти заявления перепечатывать.

Р. ШАКИРОВ: И попробуй кто-нибудь откомментировать это каким-нибудь особым образом. Боюсь, что это будет последний комментарий.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Речь идет о самоцензуре.

Р. ШАКИРОВ: Вот именно! А кто хочет вдруг терять работу? Никому не хочется.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: В таком случае, мы…

Р. ШАКИРОВ: Я сижу и разговариваю с Вами. И вдруг, по каким-то причинам я начинаю вдруг что-то вилять. Вы не догадываетесь, почему это происходит. Я знаю, что меня там начальник за дверью ждет. Но теряете Вы доверие? Теряете.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Безусловно.

Р. ШАКИРОВ: То же самое происходит с печатными СМИ. Ничего нового.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Минута у нас осталась до конца разговора. Подводим резюме. Есть будущее у печатной прессы? Будем мы с Вами читать газеты?

Р. ШАКИРОВ: Да будем мы, никуда не денемся! Мы уже с Вами сделали рекламу кое-кому. Надо сказать, что будущее, конечно, есть. И, кстати говоря, газеты будут читать. Потихонечку, вот уж и радио изобрели. А счастья все нет. Как-то будет проникать технологические новинки. Но по-настоящему интересные газеты, это не жизнь изменилась, это газеты изменились. И политические силы создали такую обстановку, когда читать скучно. Как в советское время. Вы читали газету «Правда» или «Известие»? Кому это нужно было! Появилась «Литературная газета», промелькнула и все стали читать. Сейчас этого нет. Когда-то наступят еще и лучшие времена. Тогда и технологии расцветут, потому, что начнется конкуренция. Тогда мы вспомним об азах нашей профессии.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну что… Назовем Ваш прогноз достаточно оптимистичным. Спасибо больше. Это была программа «Назад в будущее», мы говорили о печатной прессе. В гостях у меня был Раф Шакиров. Спасибо Вам огромное, Раф.

Р. ШАКИРОВ: Спасибо Вам.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Татьяна Фельгенгауэр с вами прощается. Оставляю вас в объятиях Марины Максимовой.