Владимир Жириновский - Сбитый фокус - 2015-06-15
А. Венедиктов
―
Здравствуйте. Это программа «Сбитый фокус». Владимир Жириновский. Добрый вечер, Владимир Вольфович.
В. Жириновский
―
Добрый вечер.
А. Венедиктов
―
Алексей Венедиктов и Леся Рябцева.
Л. Рябцева
―
От меня первый вопрос сегодня. Владимир Вольфович, мне постоянно говорят, что мое поколение это поколение Путина. Но на самом деле, когда я родилась, вы уже были лидером партии, соответственно получается, что я поколение ваше. Я поколение Жириновского.
В. Жириновский
―
Да, можно так считать, потому что тем, кому сегодня 20 плюс-минус 3-4 года это как раз вы наше поколение. Поскольку когда мы начали, мы были первые, это прошло, все чувствовали, слышали, и кто родился в 90-м, 91-й и так далее, это как раз поколение ЛДПР.
А. Венедиктов
―
Несчастная девочка.
В. Жириновский
―
У меня когда-то был лозунг на одном из съездов: время работает на ЛДПР. Трудно назвать поколение КПРФ, не идет. «Справедливая Россия», «Единая Россия». Вы наш поколение.
Л. Рябцева
―
Я соответственно поэтому пытаюсь вас понять. У меня ощущение, что вы работаете громоотводом. То есть вы такой клоун и на вашем фоне никто большим клоуном быть не может просто. Это так?
В. Жириновский
―
Это неправильные приемы. Клоун, громоотвод. Мы существуем 25 лет.В.ЖИРИНОВСКИЙ: Я даю характеристику людям, которых ненавижу. И говорю от души. А людям нравится
Л. Рябцева
―
А вы лично, я же не про ЛДПР.
В. Жириновский
―
Горбачев кукловод получается. Ельцин, Путин, Медведев. Так не бывает.
А. Венедиктов
―
Ну как не бывает.
В. Жириновский
―
Если есть какие-то придирки к каким-то верхам это только тот режим, который… существует (НРЗБ) Горбачевцы - нет, ельцинисты - нет. То есть как раз мы действуем самостоятельно. И дело не в громоотводе. Вам просто не понять всем, и завидуют и демократы и коммунисты, как удачно все получается.
Л. Рябцева
―
Я тоже так хочу, просто научите меня.
В. Жириновский
―
Я объясняю, что действуйте в положительном формате. Хвалите свою родину. Хорошая Россия и царская, и советская. А если перейдем к большевикам, мы найдем недостатки. Мне понравился ваш «Список Норкина». Но вы не все могли ему сказать этому Проханову. Я бы немножко по-другому пытался это делать. Но каждый из нас по-своему. То есть наш позитив нам помог занять более широкую нишу и не вызывать озлобления действующей власти. Кем бы она ни была.
А. Венедиктов
―
Приспособленец
В. Жириновский
―
Нет, мы такие.
А. Венедиктов
―
Ну приспособленцы.
В. Жириновский
―
Нет. Приспособленцы - кто меняет позицию. Мы ее не меняли. Мы были такие.
А. Венедиктов
―
Ну как.
В. Жириновский
―
Первые же шаги по созданию новых партий, мы единственные и Крючков докладывал Горбачеву на политбюро, есть хоть одна партия, которая не говорит «долой КПСС», «долой КГБ», говорит: есть, и называет нашу партию. Так это было наше, органически нам присуще. Это вызвало такой натиск, ревность…
Л. Рябцева
―
Давайте не уходить очень далеко.
В. Жириновский
―
Пожалуйста, пожалуйста.
Л. Рябцева
―
…просто, что было давно, мне хочется понять, что сейчас. Почему говорите «мы», у вас как будто шизофрения. Я же про ваше мнение спрашиваю.
В. Жириновский
―
Я имею в виду мы - как ЛДПР. Пожалуйста, «я» буду говорить.
Л. Рябцева
―
Лучше «я». Громоотвод и клоун – я. Правильно?
В. Жириновский
―
Ни в коем случае.
Л. Рябцева
―
Ну так объясните, кто вы. И зачем вы.
В. Жириновский
―
Мы…В.ЖИРИНОВСКИЙ: Вас раздражают размазня-демократы, тусуются, злятся как пауки в банке. Правильно!
Л. Рябцева
―
Опять мы.
В. Жириновский
―
Потому что все шло в количественном измерении. Я не мог быть один, я лидер партии. Говорить все время «я, я, я» и забывать про партию нельзя.
А. Венедиктов
―
Но ваша партия вождистская. Все говорят жириновцы.
В. Жириновский
―
Нет.
А. Венедиктов
―
Жириновские.
В. Жириновский
―
Нет. Это потому что я говорю…
А. Венедиктов
―
Вы вождь, вы фюрер.
В. Жириновский
―
… так, что вы хватаете только мои высказывания. Но у нас большая партия, давайте их цитируйте. Вы забываете про Лебедева, зам. председателя ГД.
А. Венедиктов
―
Про вашего сына-то забудешь.
В. Жириновский
―
Зачем про сына говорить обязательно. Он сын до 18 лет. Он уже сам…
А. Венедиктов
―
Отрекся что ли. Дедушка, отрекся.
В. Жириновский
―
Нет, зачем переходить на семейные отношения. Вчера коснулись вашего отца…
А. Венедиктов
―
Деда.
В. Жириновский
―
Я бы не стал, с какой стати касаться, кто там был дед и так далее.
А. Венедиктов
―
А я знаю, я не скрываю.
В. Жириновский
―
Поэтому я соответствую большей части современного поколения. Что вы не хотите коммунистов, я согласен. Вас раздражают размазня-демократы, тусуются, злятся как пауки в банке. Правильно. Вы смотрите на решительную партию, которая говорит обо всем, делает все. Вот я везде участвую, я готов отвечать на любой вопрос. Они испугаются.
Л. Рябцева
―
Это хорошо. Ладно. Но вы понимаете, что мое поколение за вас не голосует.
В. Жириновский
―
Заблуждаетесь.
Л. Рябцева
―
За вас голосуют бомжи, пенсионеры, алкоголики.
В. Жириновский
―
Нет, бомжи вообще не ходят голосовать. Алкоголики это…
Л. Рябцева
―
Нормальные люди в принципе тоже.
В. Жириновский
―
Нет, за нас голосует и студент и ректор. И рядовой и генерал. И чиновник. В 1993 году за нас голосовала вся администрация президента Ельцина. Почему? – только что гражданская война, они понимали, что Гайдар проигрывает и Зюганов, чего за них голосовать.В.ЖИРИНОВСКИЙ: Действуйте в положительном формате. Хвалите свою родину
Л. Рябцева
―
А про сейчас можно.
А. Венедиктов
―
4,5 миллиона на последних выборах президентских вы получили. Это немного.
В. Жириновский
―
Давайте исходить из другой цифры. 13 миллионов мы получили.
А. Венедиктов
―
4,5, Владимир Вольфович.
В. Жириновский
―
Самый лучший год берите. Что вы берете самый…
А. Венедиктов
―
Я беру самый последний.
В. Жириновский
―
Это написали вам 4,5.
А. Венедиктов
―
Это вам написали.
В. Жириновский
―
Когда другие аналитики исходили из того, что раза в 2-3 больше. Но это не играет роли, вы понимаете.
А. Венедиктов
―
Почему, вам неинтересно, сколько за вас голосует?
В. Жириновский
―
Очень интересно. За это боремся. Сделайте опрос. Вот сейчас, когда меня уже не будет, наверное, вы можете поставить на голосование. Даже ваше радио, ваш избиратель самый такой…
А. Венедиктов
―
Наш избиратель - администрация президента. Наш слушатель я имею в виду.
В. Жириновский
―
Нет, у вас в основном слушатели близкие - Навальный, Явлинские. У вас на радиостанции. Я не говорю, что меня совершенно не устраивают ваши Альбац Евгения, Ганапольский…
Л. Рябцева
―
А могли бы сказать, между прочим.
В. Жириновский
―
Вот я и говорю об этом. Я единственный, все остальные молчат. Но они могут, хотят так они. Вот Ганапольский душит этого Нарышкина Алешу…
А. Венедиктов
―
Вот он сидит Нарышкин.
В. Жириновский
―
Я не узнал его. Почернел. А, он у вас стал звукооператором, я еще удивился. Его понизили, что ли?
А. Венедиктов
―
Подрабатывает.
В. Жириновский
―
То есть жена требует больше денег.
А. Венедиктов
―
Конечно. А у вас нет? Не требует больше денег семья? Внуки, например, подарки надо делать.
В. Жириновский
―
Конечно, но я жесткую линию занимаю. Идите и работайте и зарабатывайте сами. Только жестко.
Л. Рябцева
―
Младенец родился…
В. Жириновский
―
18 лет и до свидания все.
В.ЖИРИНОВСКИЙ: Мы идем нос в нос с коммунистами, и их избиратель умирает, а наш - молодежь
А. Венедиктов
―
Жестко. То есть вы любите родину, а поступаете как в американской культуре.
В. Жириновский
―
Вы мне говорите, что вы новое поколение. Вот она. Ася ее зовут?
А. Венедиктов
―
Леся.
В. Жириновский
―
А взяла всякие наклейки на меня 20-летней давности. 20 лет назад меня пытались изображать как клоуна.
Л. Рябцева
―
А сейчас вы кто?
В. Жириновский
―
А сейчас я лидер крупнейшей партии страны.
Л. Рябцева
―
3,5 миллиона.
В. Жириновский
―
Не надо, у нас есть шанс обогнать коммунистов. И за нас готовы голосовать до 15 миллионов человек.
Л. Рябцева
―
Соревнуетесь…
А. Венедиктов
―
Соревнуетесь с коммунистами в основном.
В. Жириновский
―
Да.
А. Венедиктов
―
Интересно.
В. Жириновский
―
Мы идем нос в нос с коммунистами, и их избиратель умирает, а наш - молодежь.
Л. Рябцева
―
Умирает, потому что может быть он в возрасте да.
В. Жириновский
―
В возрасте естественно, у них самый старший возраст.
А. Венедиктов
―
А ты избиратель Владимира Вольфовича.
Л. Рябцева
―
А я-то и не знала.
В. Жириновский
―
Не знала, нельзя абсолютные цифры. Есть часть молодежи не будет за нас голосовать. Часть старше или наоборот, это не играет роли. Мы не можем абсолютно, все Леси не будут за нас голосовать.
Л. Рябцева
―
Все вам и не нужны. Вам нужна только я, попытайтесь меня как бы задобрить. Почему вы не соревнуетесь с «Единой Россией», а соревнуетесь с КПРФ?
В. Жириновский
―
Обязательно соревнуемся с «Единой Россией», критикуем в основном ее, на всех заседаниях палат.
Л. Рябцева
―
Они же рады, что их критикуете. Вы работаете на них, получается.
В. Жириновский
―
Почему?
Л. Рябцева
―
На их репутацию. Вы говорите, «Единая Россия» плохая, «Единая Россия» должна отвечать, рассказывать про свои проекты, пиарить своих депутатов.
В. Жириновский
―
Это уже взаимозависимость. Как и вы, мы вам нужны и вы нам нужны. Это взаимозависимость. Кто-то дает информационный повод, кто-то его выпускает в эфир. В этом плане мы не должны обижаться друг на друга. Но мы даем самый правильный вариант. Это вас раздражает.
В.ЖИРИНОВСКИЙ: Мы не можем абсолютно, все Леси не будут за нас голосовать
А. Венедиктов
―
Владимир Вольфович…
В. Жириновский
―
Ваши любимые демократы ушли далеко…
Л. Рябцева
―
Мои любимые демократы, которые меня ненавидят.
А. Венедиктов
―
Ее любимые демократы это сильно. Кто вам Путин?
В. Жириновский
―
Он глава государства.
А. Венедиктов
―
Нет, не надо Конституцию. Кто вам Путин. Кто Жириновскому Путин? Как вы его видите. Вы человек, который опытнее его в политике, хотя вы сверстники приблизительно. Кто вам Путин?
В. Жириновский
―
Он моложе меня на шесть лет.
А. Венедиктов
―
Это одно поколение. Кто вам Путин?
В. Жириновский
―
Он лучше Ельцина. Он лучше коммунистов в лице Зюганова. Он правильную линию занял в отношении демократов, он их не давит, не душит, но и не может себя относить. Когда на первом этапе он был с Собчаком.
А. Венедиктов
―
А как человек, политически мы все видим президента. Как человек.
В. Жириновский
―
Как человек, прямого общения нет никакого.
А. Венедиктов
―
Ну как нет, вы ходите, встречаетесь. Я вижу по телевизору.
В. Жириновский
―
Это за столом.
А. Венедиктов
―
А где же еще встречаться с нормальными людьми.
В. Жириновский
―
Мы сидим четыре лидера партии и президент.
А. Венедиктов
―
И как вам кажется, он вас что, вы его что и он вас что.
В. Жириновский
―
Чтобы всем было понятно, он не считает нас объектом разрушения. На нас никто не осуществляет какие-то действия, чтобы нам сделать хуже. Для них опасны коммунисты, постоянно - антинародный курс изменить, отставку и так далее. Демократы прозападные – все не так, зачем вам Крым, Донбасс. А мы Крым, Донбасс…
А. Венедиктов
―
Опять «мы».
В. Жириновский
―
Я лично, вся Новороссия. То есть мы идем впереди него даже. В этом смысле…
А. Венедиктов
―
А он вам тогда не завидует? Что вы идете впереди. Что вы курс показываете, прокладываете. Как вы чувствуете. Вы человек чувствующий. Вот вы скажите.
В. Жириновский
―
В этом плане он сам знает, просто то, что я могу говорить, ему не всегда это удобно. Поскольку он должен говорить как глава государства.
А. Венедиктов
―
То есть вы его глашатай.
В. Жириновский
―
Нет, ни в коем случае. Я говорю то, что я считаю нужным.В.ЖИРИНОВСКИЙ: В диссидента не превратился. В психушке не лежал
Л. Рябцева
―
Но он вас использует.
В. Жириновский
―
23 февраля возложение венков у Могилы Неизвестного солдата. И я говорю, вот сейчас самое время на Украине предпринять что-либо. Я же не знал, что они уже задумали это. Совпало. Руководство страны нашей.
А. Венедиктов
―
Так это они все придумали.
В. Жириновский
―
Не все, но в дальнейшем референдум и воссоединение с Крымом, то есть это было параллельно.
А. Венедиктов
―
Вы догадались или вы знали?
В. Жириновский
―
Я понимал, ситуация располагает.
А. Венедиктов
―
Вы догадались.
В. Жириновский
―
Конечно.
А. Венедиктов
―
А он с вами не делился.
В. Жириновский
―
Нет. Он вообще не делится.
А. Венедиктов
―
А почему он с вами не делился?
В. Жириновский
―
Он со всеми так. Он никогда не высказывает откровенно свою точку зрения. Он слушает внимательно, может согласиться, не согласиться. А даже начать подбадривать или критиковать мне кажется, нет. Ну может со мной так. Может быть, с Зюгановым спорит или со Смирновым, как его Сергеем Михайловичем. Миронов.
Л. Рябцева
―
Мне кажется, вы его очень хорошо понимаете. Может быть, вы тогда понимаете роль Кадырова. Кадыров это кто, что.
В. Жириновский
―
Здесь просто особая ситуация - Кавказ. Неважно, какая фамилия. При Ельцине был кнут, сейчас пряник. Это классические формы…
А. Венедиктов
―
Пряник это деньги?
В. Жириновский
―
Да. И что делать. Лучше, гробов-то нет.
А. Венедиктов
―
Что делать?
В. Жириновский
―
Конечно лучше вариант ЛДПР. Мы его всегда высказываем. И давно высказываем. Это отказаться от национального деления. То, что мы на округа перешли в 2000 году мы об этом говорили до принятия решения.
В.ЖИРИНОВСКИЙ: Вот мы все ждали, когда Леся родится, наконец, Рябцева и будет нам здесь ярлыки развешивать
А. Венедиктов
―
Я же говорю, вы глашатай Путина.
В. Жириновский
―
Так это не глашатай Путина, это совпадение позиций. Мы все совпадаем процентов на 70. И Зюганов, например, у нас с коммунистами совпадение про национализацию тяжелой промышленности. Природных ресурсов. Я что глашатай коммунистов что ли? Я за соблюдение прав человека. Больше свободы. То, что наши прозападные партии. Я что их глашатай тоже? Вы все время говорите ярлык. … Сделали вывод: «Эхо Москвы» разоблачило Жириновского. Вот мы все ждали, когда Леся родится, наконец, Рябцева и будет нам здесь ярлыки развешивать. Она как школьница, как двоечница, вычитала, кто-то когда-то нападал на меня. Когда впервые завели про клоун. Сидят журналисты и хохот в зале. Я рассказываю про Гайдара, про кого-то. И изображаю их, вот стоит, чмокает, вот течет как молоко, как будто только что оторвался от лоханки со сгущенным молоком.
А. Венедиктов
―
Он уже ушел, ну нехорошо
В. Жириновский
―
Согласен. Я к чему говорю, пусть про другого. Про Чубайса, про других. И зал смеется. О, вот он тут как клоун приехал смешить людей. Слушайте, я же не коммунист, я не буду по полочкам раскладывать налоги не те, не те социальные проекты. Я даю характеристику этим людям, которых я презираю, ненавижу. И это я говорю от души. А людям нравится. А журналисты, им трудно было при Ельцине в мою пользу выступать, потому что я был против Ельцина, начинают такие вот вещи. Как вы сегодня повторяете. Они уже забыли, Леся. А Леся как двоечница вытащила все.
А. Венедиктов
―
Это не двоечница, это отличница называется.
Л. Рябцева
―
Потому что я вас воспринимаю ровно так же. Когда вели себя как клоун, мне было год-два…
В. Жириновский
―
Напомните хоть один сюжет.
Л. Рябцева
―
Когда три года назад ваша партия вы вместе со своими сослуживцами сопартийцами раздавали бесплатно мороженое на ВДНХ…
В. Жириновский
―
Это что?
Л. Рябцева
―
Это вообще клоунада какая-то,
В. Жириновский
―
Да вы что.
Л. Рябцева
―
Вы играете на низменных чувствах, понимаете.
В. Жириновский
―
Нет.
Л. Рябцева
―
На зависти, на голоде.
В. Жириновский
―
Нет.
Л. Рябцева
―
На жадности. Когда люди пинали друг друга, чтобы взять бесплатное мороженое.
В. Жириновский
―
Никого не пинали. Смотри, и улыбается. 30 суббота была, 30 мая, пять тысяч пачек мороженого. Люди встали в очередь…
Л. Рябцева
―
Вместо того чтобы заниматься политикой, вы ходите, раздаете мороженое.
В. Жириновский
―
Извините, Леся, вы нас будете учить?
Л. Рябцева
―
Нет, я вас спрашиваю.
В. Жириновский
―
Это и есть политика.
Л. Рябцева
―
Научите меня, расскажите мне, как нужно.
В. Жириновский
―
Бесполезно, вы двоечница для политики.
Л. Рябцева
―
Это неважно.
В. Жириновский
―
Вы уже начали с оскорбления, с навешивания ярлыков. Так нельзя.
А. Венедиктов
―
Научите. Вас просят.
В. Жириновский
―
Научите в позитиве. Вот хорошие партии у нас. И хорошие принимают законы, хороший парламент. Хороший президент, мы хорошо себя поставили на Украине, мы спасли крымчан, мы защищаем Донбасс. Это все хорошо.
А. Венедиктов
―
Про мороженое.
В. Жириновский
―
А мороженое помогает, не только мороженое. Каждый месяц мы направляем три миллиона рублей гражданам России. По одной тысяче 2-3 тысячи обращающихся. Это наше право. Это мы так хотим.
А. Венедиктов
―
Скажите, зачем.
В. Жириновский
―
Помогать людям. Люди хотят.
А. Венедиктов
―
Но это же подачки.
В. Жириновский
―
Какие подачки? Разве вы в детстве не хотели получить мороженое? Я сам вспоминаю детство, бутылки нужно было сдать, чтобы купить мороженое.
Л. Рябцева
―
А вы не думаете, что время поменялось? Сейчас немножко другая страна, другие…
В. Жириновский
―
Люди хотят, взрослые люди хотят мороженое. Не только дети.
Л. Рябцева
―
Ужас какой.
В. Жириновский
―
Ну вы из обеспеченной семьи, а мороженое стоит 50 рублей.
Л. Рябцева
―
А вы много знаете про мою семью.
В. Жириновский - 70
―
90, а почему не дать. Мы велосипеды дарили. Мы дарили одежду.В.ЖИРИНОВСКИЙ: Все время меня избирают, избирают. Потому что я активен
Л. Рябцева
―
Почему мне не досталось велосипеда.
В. Жириновский
―
Вот видите, вы выхватываете что-то такое. Мороженое - потому что день мороженого. Мы же не станем каждый день раздавать мороженое. Раз в год в парке Сокольники день мороженого. Почему детям и всем остальным не дать бесплатно. Какая проблема.
А. Венедиктов
―
Вот я вернулся бы все-таки к мифам, не мифам. Вы сказали, что Крючков докладывал Горбачеву о вашей партии. И был миф, что вы производство этой организации. То есть вы с Путиным из одной организации, поэтому у вас такое понимание. Одни учителя?
В. Жириновский
―
Нет, просто учителей нет и близко, просто в КГБ много сотрудников и агентов тех, кто друг друга не знают. Поэтому они могут думать, ну раз говорят, значит…
А. Венедиктов
―
…не встречались?
В. Жириновский
―
Никогда. И Бакатин, захватив архивы КГБ СССР, вот дело на Жириновского. На Киселева там есть, Евгений Киселев.
А. Венедиктов
―
Военный переводчик. Ладно. В Афганистане кстати.
В. Жириновский
―
Военный переводчик и я, у меня военно-учетная специальность – спецпропаганда.
А. Венедиктов
―
Я знаю.
В. Жириновский
―
Это Министерство обороны.
А. Венедиктов
―
Так вы с Киселевым вместе?
В. Жириновский
―
Нет. Вот в КГБ брали еще, на каждый курс приходил представитель КГБ и одного-двух забирали, вот один парень Слава Королев, КГБ его забрало. Он был коммунист. Меня не брали, потому что я бы беспартийный. Поэтому Собчак слышит, что Крючков докладывает, что есть партия, которая не нападает на нас, он решил, что есть та партия, которую они и создавали. Я требовал мне присвоить звание генерала КГБ.
А. Венедиктов
―
Я помню.
В. Жириновский
―
Я требовал. Я хорошо отношусь, и у меня первый муж матери был чекистом. И еще были родственники тоже, человек пять.
А. Венедиктов
―
Мой дед был чекистом.
В. Жириновский
―
Да.
Л. Рябцева
―
Много общего при этом.
В. Жириновский
―
У нас страна была, что очень большое влияние имела КПСС, идеология и органы госбезопасности. Они были вместе, клубок. На Старой площади Лубянка, вместе окна в окна находятся. Это в каждой организации был представитель КГБ и правильно, они отслеживали, чтобы не было предателей, шпионов и утечки информации.В.ЖИРИНОВСКИЙ: Вы не понимаете, что Путину выгоднее не победить в 2018 году
А. Венедиктов
―
Так сейчас то же самое.
В. Жириновский
―
И у меня всегда с ними были напряженные отношения.
А. Венедиктов
―
Почему?
В. Жириновский
―
Потому что я высказывал, критиковал. А это их бесило.
А. Венедиктов
―
То есть вы и тогда были в Советском Союзе наглым.
В. Жириновский
―
Да. То есть я не проснулся в поздний перестроечный период, я с детского сада со школы, с вуза, мне отказывали в характеристике поездка за границу. В МГУ. Это 1968 год. Спортивная делегация ехала в Турцию. Все отказано. Почему? Критикует. Пожалуйста, моя биография чиста. Вся она на виду.
А. Венедиктов
―
Ой, Владимир Вольфович.
В. Жириновский
―
Никакого Горбачева не было. Никого не было, был Брежнев и я критиковал по всем направлениям. Но не жестко. В диссидента не превратился. В психушке не лежал.
А. Венедиктов
―
Специально?
В. Жириновский
―
Нет. Добрый я.
А. Венедиктов
―
А, добрый.
Л. Рябцева
―
Добрый?
А. Венедиктов
―
Жириновский добрый?
В. Жириновский
―
Очень добрый.
Л. Рябцева
―
Наглый, но добрый.
В. Жириновский
―
Нет, наглый в смысле смелый. Я смело критиковал на каждом партийном собрании.
А. Венедиктов
―
Вы не были членом партии…
В. Жириновский
―
Приходил к ним, в том-то и дело.
А. Венедиктов
―
И вас пускали?
В. Жириновский
―
Да, разрешили обязательно. Беспартийных пускали на партсобрание. И вот была повестка дня о кадровой политике КПСС. В это время Андропов позвал в Москву Алиева и Шеварднадзе. Алиева сперва, по-моему. В 85-м весной. Вы можете взять, мы вам дадим заседание партбюро, издательство «Мир», где осуждаются мои высказывания по кадровой политике. Я осуждал Шеварднадзе зачем в Москву перевели и Алиева. Пожалуйста. Какие еще. Горбачев только-то в апреле начнет свой проводить, еще Андропов у власти. И я критикую.
А. Венедиктов
―
Не Андропов.
В. Жириновский
―
Черненко. Архивы есть, я вам могу дать. Как они там меня…
А. Венедиктов
―
С каким чувством вы сейчас читаете эти архивы. Про себя.
В. Жириновский
―
С радостью. Могу показать.
А. Венедиктов
―
Своей молодости.
В. Жириновский
―
Например, впервые занялся политикой 15 мая 1987 года.
А. Венедиктов
―
Господи.
В. Жириновский
―
Первые выборы районных советов на альтернативной основе. Разрешили выдвигаться самовыдвижением. У меня не было никакой партии, ничего не было. Я себя выдвигаю, трудовой коллектив меня поддерживает.
А. Венедиктов
―
Зачем, Владимир Вольфович?
В. Жириновский
―
Я хотел заниматься общественной работой.
А. Венедиктов
―
Зачем, Владимир Вольфович?
В. Жириновский
―
Чтобы влиять на что-то.
А. Венедиктов
―
Зачем, Владимир Вольфович?
В. Жириновский
―
Решать. Улучшать жизнь.
А. Венедиктов
―
Сидел серая мышь, зав. юридическим отделом издательства «Мир». Хорошо сидел.
В. Жириновский
―
Нет, с детского сада у меня это. Со школы. Меня везде избирали комсоргом, старостой класса. Комсоргом в штабе. Все время меня избирают, избирают. Потому что я активен.
А. Венедиктов
―
Почему?
В. Жириновский
―
Что?
А. Венедиктов
―
Почему вы активны?
В. Жириновский
―
Я не молчу. Идет же собрание. Если вы говорите, чтобы я сидел как мышь, уберите все собрания в любом коллективе. Но идет собрание, человек чушь несет. Обманывает, искажает. Я поднимаю руку, говорю: это неправильно. Начинаю говорить.
А. Венедиктов
―
Зачем?
В. Жириновский
―
Потому что он неправильно говорит. Он обманывает.
Л. Рябцева
―
Ну так говорил бы и все.В.ЖИРИНОВСКИЙ: А вы в «Эхо Москвы» озлоблены!
В. Жириновский
―
Какой смысл, если я молчу, я соучастник его лжи. А я не хочу быть соучастником. Я его разоблачаю.
А. Венедиктов
―
Сколько же сейчас лжи у нас, а вы соучастник в ГД.
В. Жириновский
―
Это не ложь сейчас.
А. Венедиктов
―
Ложь, Владимир Вольфович.
В. Жириновский
―
Это разная позиция. Вот когда была одна партия, мы не могли сказать, а вот в нашей партии другая позиция. …Что вы лжете, конкретный человек, но он был коммунистом, членом политбюро. Сейчас это разная позиция. А вы в «Эхо Москвы» озлоблены, Нарышкин сидит, он все время давит… Алеша Пахомов. Чего он зажимает. Ганапольский.
А. Венедиктов
―
Мы добродушные.
В. Жириновский
―
Альбац ваша, Пархоменко этот понимаете.
Л. Рябцева
―
И тут вы неожиданно.
В. Жириновский
―
Очень тяжело ваши люди. Эта Ксюша Ларина. Она просто изрыгается желчью по воскресеньям.
А. Венедиктов
―
Замечательная.
В. Жириновский
―
Согласен. Имеете право.
Л. Рябцева
―
Главное, что вы при этом все слушаете.
В. Жириновский
―
Но я в машине слушаю. Чего делать в машине. Включаю все радиостанции, «Эхо Москвы». РСН, ну все. 5-7 станций и по минуте. Раз, раз. Прогнал эфир. И случайно наскакиваю на всех остальных.
А. Венедиктов
―
Случайно. Скажите, все-таки, мне очень важно понять, вы говорили о том, что…
В. Жириновский
―
Почему бы нам в хинкальной не встретиться. Мне кажется, что Леся любит хинкали.
А. Венедиктов
―
Леся не любит хинкали.
В. Жириновский
―
А Киндзмараули?
Л. Рябцева
―
Леся вегетарианка, не пьет, не ест почти ничего.
В. Жириновский
―
Поэтому она злая.
Л. Рябцева
―
Конечно.
В. Жириновский
―
Овощи. Сметанку, яичко и все.
А. Венедиктов
―
Бывает. Владимир Вольфович, а впереди-то что? Во-первых, вы в 2018 году будете баллотироваться?
В. Жириновский
―
Обязательно.
Л. Рябцева
―
Зачем?
А. Венедиктов
―
Вы, Явлинский, Зюганов, Путин. Картинка для Леси.
В. Жириновский
―
Какой-то Прохоров пойдет пускай.
А. Венедиктов
―
Ну опять Прохоров.
Л. Рябцева
―
Зачем?
В. Жириновский
―
Но почему мне запрещаете? Я лидер партии.
А. Венедиктов
―
Никто не запрещает. Вопрос - зачем. Вот вы понимаете, что в этой истории побеждает пока Путин. Путин, Путин, Путин. Вы зачем идете, если точно знаете, что не станете в этот раз президентом.
В. Жириновский
―
В 2016 году выборы в ГД, уже будет интересный расклад.
А. Венедиктов
―
Там одномандатники.
В. Жириновский
―
Нет, по партийным спискам никаких искажений не будет. Сколько получит «Единая Россия», столько она и получит. 30%.
А. Венедиктов
―
36.
В. Жириновский
―
Все. Она может получить 29, а ЛДПР 30. Вы такое не учитываете?
А. Венедиктов
―
Не учитываю.
В. Жириновский
―
А я учитываю.
А. Венедиктов
―
Я думаю, коммунисты вас сделают.
В. Жириновский
―
Нет. Выгодно вывести вперед ЛДПР, не мешать вернее.
А. Венедиктов
―
Вы же сказали, что не будет никто выводить, а все будет честно. По спискам.
В. Жириновский
―
Мы коммунистов можем обойти и «Единую Россию». И Кремлю это было бы выгодно, что не будет никакой Болотной, «Единая Россия» проиграла 18 сентября 2016 года.
А. Венедиктов
―
Вы живете воспоминаниями 1993 года. Я понимаю, откуда это идет, Владимир Вольфович. Когда вы заняли первое место.
В. Жириновский
―
Потому что это выгодно сегодня, - не мешать ЛДПР. Мы можем занять. Посмотрите все опросы ВЦИОМ.
А. Венедиктов
―
То есть вы спойлеры партии власти.
В. Жириновский
―
Нет.
А. Венедиктов
―
Раз выгодно.
В. Жириновский
―
Мы самостоятельные. Я говорю не надо мешать нам. В 1993 году нам не смогли мешать. Только что гражданская война. Не успели. И по партийным спискам мы победили. По округам нам мешали. Запретили указывать партийность. Теперь берем 18-й год, напряженная обстановка. Она может быть еще хуже. Еще больше санкций. Еще хуже экономическая ситуация.
А. Венедиктов
―
Владимир Владимирович пойдет. Вы понимаете.
В. Жириновский
―
Да. Но может быть второй тур.
А. Венедиктов
―
Ой, я вас умоляю.
Л. Рябцева
―
Вы верите в это?
В. Жириновский
―
Я верю. И во второй тур я могу выйти.В.ЖИРИНОВСКИЙ: Вы ненавидите страну, идеологию, культуру
А. Венедиктов
―
Или Зюганов.
В. Жириновский
―
Нет, скорее всего, я. За Зюганова может больше голосовать…
А. Венедиктов
―
И тогда?
В. Жириновский
―
И тогда я увижу, сколько реально за меня. Если он получает свои 52%, а я 48, это будет великолепный результат.
А. Венедиктов
―
Я никогда не знал, что вы романтик. Никогда не думал, что вы фантазер и мечтатель.
В. Жириновский
―
Алексей Алексеевич, вы демократы, в чем вы…
А. Венедиктов
―
Какие мы демократы. Мы реакционеры.
В. Жириновский
―
И Леся, вы дуете в одну и ту же дуду.
А. Венедиктов
―
Мы вопросы задаем.
В. Жириновский
―
Вы ненавидите страну, идеологию, культуру.
Л. Рябцева
―
А вы ее любите.
В. Жириновский
―
И все, Путин победит. Вы не понимаете, что ему выгоднее не победить в 2018 году.
А. Венедиктов
―
Нет, не понимаю.
В. Жириновский
―
Провести полностью свободные выборы.
А. Венедиктов
―
Так они всегда полностью свободные. Они нам говорят.
В. Жириновский
―
Сейчас могут быть совсем свободные.
А. Венедиктов
―
Это страна…
В. Жириновский
―
Подождите. Ситуацию, что я побеждаю. Вернее даже не побеждаю еще. С момента выдвижения. Они увидят, даже еще по-другому сделаем. До выборов еще. В 2016 году ЛДПР становится второй партией, может быть даже и первой.
А. Венедиктов
―
Так.
В. Жириновский
―
Осенью 2016, в 2017 году…
А. Венедиктов
―
Третьей. Забили, третьей.
В. Жириновский
―
Нет, вторая будет. Я так думаю. В 2017 видит Кремль обострение обстановки и делает совершенно неожиданный ход. Жириновский назначается председателем правительства.
А. Венедиктов
―
Ой.
В. Жириновский
―
И смотрите, что происходит.
А. Венедиктов
―
Вы берете Кудрина…
В. Жириновский
―
Нет.
А. Венедиктов
―
Вызываете Чубайса.
В. Жириновский
―
Нет.
А. Венедиктов
―
Ну как нет.
В. Жириновский
―
Я беру наоборот тех, кто будет со мной за мой курс национализации всей тяжелой промышленности. Возврат всех денег немедленно в страну. И снижение налогов для малых производителей. И ЦБ кредит 5%, но связанный, только на производство.В.ЖИРИНОВСКИЙ: Никаких памятников никогда не ставить никаким политическим деятелям
А. Венедиктов
―
Так.
В. Жириновский
―
И курс доллара 60 копеек за доллар. Вот я такой жесткий курс.
А. Венедиктов
―
И тогда?
В. Жириновский
―
И тогда Запад перепугается. Я скажу, что я не остановлюсь, вся Украина будет под русским флагом. Вся.
А. Венедиктов
―
И тогда?
В. Жириновский
―
И тогда Запад скажет: Владимир Владимирович, оставайтесь. Ради бога. На сколько хотите сроков оставайтесь. Только не Жириновский. Зюганов устраивает их.
А. Венедиктов
―
То есть вы будете так наигрывать, набрасывать…
В. Жириновский
―
Почему, я такой.
А. Венедиктов
―
Вы будете набрасывать Путину, чтобы Запад сказал: только вы, Владимир Владимирович.
В. Жириновский
―
Запад испугается меня. Он меня боится.
А. Венедиктов
―
Правильно.
В. Жириновский
―
Запад будет выбирать: Жириновский или Путин. И скажет: давайте Путин.
А. Венедиктов
―
Вот вы и набросили ему.
В. Жириновский
―
Ну что делать. Это Запад набросил. Запад трусливый. Он боится.
А. Венедиктов
―
Владимир Жириновский в программе «Сбитый фокус» у Леси Рябцевой и Алексея Венедиктова. После новостей мы вернемся в студию.НОВОСТИ
Л.Рябцева
―
Это программа «Сбитый фокус». Леся Рябцева, Алексей Венедиктов. И у нас в гостях, напомню, Владимир Жириновский.
А.Венедиктов
―
Владимир Вольфович, вы говорили об отношениях с Зюгановым, отношениях с Путиным. Но я хотел бы вас спросить об отношении к нынешним лидерам внесистемной оппозиции. Вот, не ЛДПР, а ваше.
В.Жириновский
―
Согласен.В.ЖИРИНОВСКИЙ: Я всегда ценил КПСС. Я их ненавидел, но я к ним относился спокойно
А.Венедиктов
―
И бывший премьер Путина Касьянов, Алексей Навальный...
В.Жириновский
―
Да.
А.Венедиктов
―
...Володя Рыжков, который с вами работал вице-спикером – вы знаете его. Скажите, что они делают не так? Дайте им совет.
В.Жириновский
―
Ну, они все зациклились опять, вот, на узкой площадке. Я согласен, трудно им объединиться в одну большую демократическую партию. Это все партии, амбиции руководителей.Но кто им мешает занять более мягкую позицию?
А.Венедиктов
―
Мягкую в отношении чего?
В.Жириновский
―
В отношении всей ситуации в стране.
А.Венедиктов
―
То есть вы хотите, чтобы они повторяли ваш путь?
В.Жириновский
―
Да. Да. Они должны полностью перенять тактику ЛДПР.
А.Венедиктов
―
Так?
В.Жириновский
―
Я к ним не прошусь туда – мне это не надо. Но взяв тактику ЛДПР, они бы получили бы свои 10% на выборах в Госдуму. А так они ничего не получат сегодня. «Яблоко» получило 3%, теперь 1% будет (не больше). За Крым.
А.Венедиктов
―
Ну, почему? Явлинский же тоже умеренный с этой точки зрения.
В.Жириновский
―
Но они на Крыме прокололись.
А.Венедиктов
―
Он профессиональный.
В.Жириновский
―
На Крыме прокололись («Яблоко»).
А.Венедиктов
―
Но всё равно против Крыма, условно говоря, 15% есть, так что вот эти 15%...
В.Жириновский
―
Но они раскидаются на все эти партии. И каждая партия будет опущена именно из-за Крыма. И потом много этих партий сейчас. Сейчас как раз они все пойдут – и Гражданская там платформа, и Гражданский призыв, Гражданское дело. Все они.В.ЖИРИНОВСКИЙ: И нигде в те года слово «Украина» вообще не употреблялось. Оно появилось в конце XIX века
А.Венедиктов
―
Ну, а вы считаете, они – талантливые политики?
В.Жириновский
―
У них нету чутья.
А.Венедиктов
―
Так?
В.Жириновский
―
Вот, вы меня обвиняете, там, спойлер, я не знаю...
А.Венедиктов
―
Мы не обвиняем – мы спрашиваем. Спрашиваем, Владимир Вольфович.
В.Жириновский
―
Я всегда ценил КПСС. Я их ненавидел, но я к ним относился спокойно: они – власть, мощная партия, мощная страна.
А.Венедиктов
―
Когда они были у власти?
В.Жириновский
―
Да. КГБ – у меня девочка в классе была Света Волкова, и папа был начальником в КГБ.
А.Венедиктов
―
Чего вы помните-то, господи!
В.Жириновский
―
Да, да, да-да. То есть меня знакомили с дочерью Цвигуна, представляете?
А.Венедиктов
―
Ух ты!
В.Жириновский
―
Может быть, другая была...
А.Венедиктов
―
Цвигун был первым замом...
В.Жириновский
―
У Андропова.
А.Венедиктов
―
...у Андропова.
В.Жириновский
―
Вот, на (НРЗБ) они жили. Дала мне лекарство их знакомая, чтобы я принес (повод зайти). Я захожу, и с собакой огромной выбегает. Сразу меня... Неприятно было. А потом дочь, которой я должен был бы стать женихом.В.ЖИРИНОВСКИЙ: Просто слово «Крым» нам не надо – оно татарское слово
Л.Рябцева
―
И уже приятно.
В.Жириновский
―
И уже не то всё. Сразу.
А.Венедиктов
―
Собака.
В.Жириновский
―
Не надо собак держать в доме...
Л.Рябцева
―
А кого надо держать?
В.Жириновский
―
...если девушка на выданье. Сама сиди тихо в углу и плачь. Вышивай что-нибудь там.
Л.Рябцева
―
То есть вы как Кадыров.
В.Жириновский
―
Не как Кадыров. Чего вы меня?..
Л.Рябцева
―
Как на Кавказе люди.
В.Жириновский
―
Чего вы меня всё время с кем-то сравниваете? Я вовсе не сторонник каких-либо мусульманских обычаев в семейном праве там вообще, в семейной жизни или еще что-либо. Поэтому здесь их ошибка. Кто мешает им хвалить власть? Они же получат голоса. Получив голоса и мандат, они могут больше иметь контактов с этой властью и влиять на нее, влиять, давать своих людей. Вот, Белых у них один. А будет у них 3-4 губернатора, появятся новые у них министры. А они жестко стоят против. Они говорят «Убрать того, убрать курс, всё убрать!» Ну, слушайте, это... Они как декабристы. У декабристов последний пункт был убить царя. Вот, они и проиграли. Кто же их будет поддерживать, если у вас в программе убийство царя? Поэтому тактика неверная. Стратегическая цель – они могли бы ее потом достичь. Но они сразу идут против. Против. И, конечно, они не добьются успеха. Мы шли против, но мягче. То есть скорость другая. Они идут этим... Каток! Они скатывают всё. Сядь на «Запорожец», потихонечку тарахти, рули. Вас несколько партий «Запорожцев». Потом вы создадите более мощную машину. А пока вы кто такие? Вот, каток, всё, против. Захватить, перехватить... Как Березовский.В.ЖИРИНОВСКИЙ: Я не верю в загробный мир. Мы все смертные
А.Венедиктов
―
Но это называется принципами.
В.Жириновский
―
Нет. Это называется, так сказать, идти ва-банк, это называется агония, это называется наплевать на страну, на всех, так сказать. Сегодня я хочу быть героем и мне пусть всё горит, так сказать, после меня хоть потоп. Это не принципы, это неумение, это малограмотные. Как, вот, Леся: она, вот, вычитала там что-то про клоунов и про...
Л.Рябцева
―
Как вас задело-то это! Прям, вот, самое начало передачи вспоминаете.
В.Жириновский
―
Потому что мы не соответствуем никак. Нельзя политическому лидеру говорить.
Л.Рябцева
―
А что вы оправдываетесь передо мной? Ну, даже если бы клоун, какая разница? Я всё равно к вам с уважением отношусь.
В.Жириновский
―
Так нельзя так говорить. Даже если вы не клоун или клоун... Я же ничего не говорю про вас.
Л.Рябцева
―
А могли бы сказать. Кроме того, что я двоечница. Вы меня даже сами не знаете.
В.Жириновский
―
Не надо это. Не надо. Вы же вот это и провоцируете.
Л.Рябцева
―
Нет вообще.
В.Жириновский
―
Вот эти злобствования.
Л.Рябцева
―
Это же вы захотели на интервью, в конце концов.
В.Жириновский
―
Вы хотели ярлыки на всех навешать. Вот, вы... Идут они там с портретами депутатов, и мы, так сказать, какие-то там идиоты. Как нас называли? Тогда называли. И побросали наши портреты. Ну, вот, было у них после принятия закона Димы Яковлева. Шли и оскорбляли всех депутатов. Чего они добились? Нашего неприятия их как они есть. 15 марта вы идете, значит, против Донбасса и Крыма. Зачем вы идете?В.ЖИРИНОВСКИЙ: Думать о Родине надо хорошо. А вы не хотите это делать
А.Венедиктов
―
Потому что они так думают. Как вы говорите, «А вы так думаете и делаете это». Они так думают и делают так.
В.Жириновский
―
Дома! Дома говорите, что хочешь.
Л.Рябцева
―
Дома сидеть.
В.Жириновский
―
Когда ты выходишь...
Л.Рябцева
―
Кто-то будет в Думе сидеть, а кто-то дома.
В.Жириновский
―
Когда ты выходишь и против страны идешь, против русских идешь... Пожалуйста, нюансы. Допустим, открывать базу на Кубе снова или не открывать? Вот, мы против. Вы против Кубы, базы? Согласен. Идите на улицу. Но вы вышли против русских.
А.Венедиктов
―
Ну, почему против русских?
В.Жириновский
―
А потому что Крым и Донбасс – это русские защищают там. Просто слово «Крым» нам не надо – оно татарское слово.
А.Венедиктов
―
А вы знаете, что слово «Донбасс» и территория, где идет война на Донбассе, - это очень мало в процентах?
В.Жириновский
―
Чего?
А.Венедиктов
―
Не поддерживают сепаратистов там (население местное).
В.Жириновский
―
Все поддерживают.
А.Венедиктов
―
Да не поддерживают, Владимир Вольфович.
В.Жириновский
―
Это запугивают.
А.Венедиктов
―
Да ну, Владимир Вольфович, вас запугаешь!
В.Жириновский
―
Это везде агенты СБУ.
А.Венедиктов
―
А, «везде агенты СБУ». Там агенты КГБ, а здесь – СБУ.
В.Жириновский
―
Их насильственно украинизировали (русских)...
А.Венедиктов
―
Владимир Вольфович, вы же...
В.Жириновский
―
...Большинство украинцев – это русские.
А.Венедиктов
―
...умный человек. Чего вы сейчас говорите? Чего-чего-чего?
В.Жириновский
―
Большинство украинцев – это русские.В.ЖИРИНОВСКИЙ: Как можно ставить памятник тем, кто каждый день уничтожал людей?
А.Венедиктов
―
А Украина – это вообще самостоятельное государство или это часть России?
В.Жириновский
―
Ну, пусть это сегодня считается самостоятельное. Но вся Новороссия – это Россия. То есть Украина – это Киев...
А.Венедиктов
―
Так?
В.Жириновский
―
...Житомир, Винница...
А.Венедиктов
―
Мы с вами уже делили.
В.Жириновский
―
...и всё. Вот, вот. Небольшая правобережная часть.
А.Венедиктов
―
Мы уже делили.
В.Жириновский
―
Галиция – это отдельное должно быть государство. Это ошибка Сталина. Нужно было сделать отдельное государство Галиция – славянское, но не пускать...
А.Венедиктов
―
А Владимир Киевский – он московский князь или, все-таки, Киевский? Памятник.
В.Жириновский
―
Ну, памятник... Киевская Русь, главный город – Киев. Это география.
А.Венедиктов
―
Да.
В.Жириновский
―
Но это была Русь.
А.Венедиктов
―
Да.
В.Жириновский
―
И нигде в те года слово «Украина» вообще не употреблялось. Оно появилось в конце XIX века.
А.Венедиктов
―
Так он князь киевский или московский?
В.Жириновский
―
Страна-то Русь называлась.
А.Венедиктов
―
Ну, Москва в это время принадлежала вообще там непонятно кому, угорско-финским племенам.
В.Жириновский
―
Ее не было вообще!
А.Венедиктов
―
Да. Угорско-финские племена там жили – чудь...
В.Жириновский
―
Поэтому как можно называть Московским, когда и Рязанского не было еще, и Суздальского? Был Псков, Новгород, Киев. Всё.
А.Венедиктов
―
Всё.
В.Жириновский
―
Всё. Ну, (НРЗБ) там немножко – это, в основном, Польша была.То есть вы одно не хотите понять.
А.Венедиктов
―
Угу?
В.Жириновский
―
Измените отношение к стране. Не к режиму, не к тем, кто в Кремле. К стране. Хорошая страна Россия, всё у нас хорошо. Экономика, культура, люди.В.ЖИРИНОВСКИЙ: Когда убрали Лужкова, всё закончилось. Только это спасло. Если он оставался бы - всё бы
А.Венедиктов
―
Но если оппозиция считает, что власть ведет Россию в тупик и не туда, в развал, скажем так. Предупреждали же, что война в Афганистане (Сахаров же говорил) приведет к развалу Советского Союза. Оказался прав.
В.Жириновский
―
Нет. Нет.
А.Венедиктов
―
Ну, как нет? Да.
В.Жириновский
―
Нет. Нет. Можно было оставить там армию и идти дальше на Пакистан. И все промолчали.
А.Венедиктов
―
Да можно было идти и на Южную Африку.
В.Жириновский
―
Да.
А.Венедиктов
―
Это, в общем, Земля круглая.
В.Жириновский
―
Всё зависит от кругозора руководителей. Горбачёв был слабый, размазня, подкаблучник.
А.Венедиктов
―
А Брежнев сильный?
В.Жириновский
―
Брежнев был посильнее.
А.Венедиктов
―
Понятно.
В.Жириновский
―
Он пожестче.
А.Венедиктов
―
Лесь.
В.Жириновский
―
И он был... Андропов также.
А.Венедиктов
―
Это всё про дедов, которые...
Л.Рябцева
―
Да. Я ни черта всё равно не понимаю.
В.Жириновский
―
Пожалуйста.
Л.Рябцева
―
Я хочу снова про (НЕРАЗБОРЧИВО).
В.Жириновский
―
Пожалуйста.
Л.Рябцева
―
Вы православный?
В.Жириновский
―
Да.
Л.Рябцева
―
Скажите, пожалуйста, почему все ваши коллеги это как-то показывают, демонстрируют, кичатся этим, а вы нет?
В.Жириновский
―
А зачем? Это интимное дело.
Л.Рябцева
―
Но вы были бы еще популярнее.
В.Жириновский
―
Ну, это все знают. Я при всех венчался.
А.Венедиктов
―
Когда это было!
Л.Рябцева
―
В 1993 году.
А.Венедиктов
―
20 лет.
В.Жириновский: 1996
―
й год. Почти 20 лет.
А.Венедиктов
―
Ну, хорошо.
В.Жириновский
―
Ну что, каждый день ходить и говорить «Я православный, я верующий, я соблюдаю пост»? Зачем это? Это неприлично.
А.Венедиктов
―
Владимир Вольфович, а вы давно уверовали?
В.Жириновский
―
Ну, у меня бабушка баптистка была. Она меня водила в этот вот дом молитв.В.ЖИРИНОВСКИЙ: Вы не замечаете, когда у нас такие демократические позывы
А.Венедиктов
―
Ну, это ж не вера была.
В.Жириновский
―
Но тем не менее, я ходил, смотрел, чего-то там говорят, слушают.
А.Венедиктов
―
Но потом комсомол, потом работа...
В.Жириновский
―
Естественно! Я дважды сдавал экзамен по научному атеизму.
А.Венедиктов
―
На сколько? На «пять»?
В.Жириновский
―
На «пять», на «отлично». В 1990-м году еще. Мне было задание от директора издательства. Нашли верующего одного всего в коллективе...
А.Венедиктов
―
Так?
В.Жириновский
―
Чтобы я нашел в Трудовом кодексе основание для его увольнения.
А.Венедиктов
―
Но вы как юрист не нашли.
В.Жириновский
―
Я просто не нашел. Не было ничего в Кодексе, потому что нас, как бы...
А.Венедиктов
―
Вы давно уверовали?
Л.Рябцева
―
Поэтому придумал.
А.Венедиктов
―
Поэтому. Вы давно уверовали?
В.Жириновский
―
Ну, я...
А.Венедиктов
―
Или для вас это что?
В.Жириновский
―
Это, как бы, вера в какую-то абсолютную идею. Или человек может быть такой.
А.Венедиктов
―
Владимир Вольфович, или это страх перед смертью?
В.Жириновский
―
Нет, нет-нет.В.ЖИРИНОВСКИЙ: Нет ребенка – это любовница, сожительница, сожитель. Но родился ребенок – уже нужно помогать
А.Венедиктов
―
Что там.
В.Жириновский
―
Нет-нет-нет-нет. Никакого загробного мира...
А.Венедиктов
―
Ну как? Если вы православный, «никакого загробного мира».
В.Жириновский
―
Да, да, да. Для меня нету. Всё, сгниют там все, черви вас всех там...
Л.Рябцева
―
А вы?
В.Жириновский
―
В крематорий всех! Сжечь всех вас.
А.Венедиктов
―
Значит, вы не православный.
В.Жириновский
―
И в общую могилу вас всех.
А.Венедиктов
―
Значит, вы не православный.
В.Жириновский
―
Не надо. Это вы опять вы решаете.
А.Венедиктов
―
Нет, ну как?.. Загробный мир...
В.Жириновский
―
Это стандарты православия.
Л.Рябцева
―
Уходит. Уходит ответ.
А.Венедиктов
―
Да-да-да. Отползает, причем.
В.Жириновский
―
Я не верю в загробный мир. Мы все смертные.
А.Венедиктов
―
Но как же вы православный?
В.Жириновский
―
Мы от обезьян произошли.
Л.Рябцева
―
(смеется)
В.Жириновский
―
А другие пускай верят, что их создал Господь. Я верю в... Для меня это стандарты веры в лучшее будущее, что мы должны помогать, что быть рядом. Что мы братья и сестры (вот основа для меня православия). Мы все братья и сестры, и должны помочь нашим старшим, бабушкам, дедушкам позаботиться о детях. Думать о Родине хорошо. А вы не хотите это делать. Помочь ближнему... Вот, я, помогаем мы, 3 миллиона каждый месяц. Помогать! Вот, в чем наша, как бы, обязанность.
А.Венедиктов
―
Ваша.
В.Жириновский
―
Да, моя лично. Да.
А.Венедиктов
―
Мы про вас, извините.
В.Жириновский
―
Я... Меня, да, да. Вот, я помогать. Конечно, мы верим, что, может быть, где-то мы что-то можем еще продолжать существовать, может быть, еще кто-то получится, что наши чувства переходят к кому-то другому. Но тело – бренное, не будем им заниматься.
А.Венедиктов
―
Ну, ваш дух может воплотиться, там, в Лесю, я не знаю.
В.Жириновский
―
Да, да. И она изменится. И она станет мягче.
Л.Рябцева
―
Я даже не знаю, я радуюсь сейчас этому или огорчаюсь. Я задумалась.
В.Жириновский
―
Да.
А.Венедиктов
―
Владимир Вольфович, памятник Дзержинскому надо восстановить в Москве?
В.Жириновский
―
Никаких памятников никогда не ставить никаким политическим деятелям.
А.Венедиктов
―
Ну, здрасьте!..
В.Жириновский
―
Их оценка для них разная. И для них это... Для одних это будет почитание, других это будет раздражать. Никаких памятников.В.ЖИРИНОВСКИЙ: Вот Нарышкин Алеша мог быть мой друг
А.Венедиктов
―
Ну, Владимир Вольфович.
Л.Рябцева
―
А сносить те, которые стоят, уже нужно?
В.Жириновский
―
А?
Л.Рябцева
―
А сносить те, которые уже стоят?
В.Жириновский
―
Ставить не нужно...
Л.Рябцева
―
А сносить?
В.Жириновский
―
Если еще не снесли, пусть стоят, черт с ними. Но если снесли, снова ставить не надо.
А.Венедиктов
―
Ну вот смотрите, у вас будет проблема, если, действительно, будет референдум в Москве по памятнику Дзержинскому. Партия должна будет занять позицию.
В.Жириновский
―
Да.
А.Венедиктов
―
Призвать москвичей...
В.Жириновский
―
Мы заняли давно уже.
А.Венедиктов
―
Какую?
В.Жириновский
―
Против.
А.Венедиктов
―
Почему против?
В.Жириновский
―
И наша позиция позволит москвичам с небольшим превышением проголосовать на референдуме против восстановления.
А.Венедиктов
―
Почему?
В.Жириновский
―
Именно ЛДПР.В.ЖИРИНОВСКИЙ: А чего я должен смеяться-то, когда столько нагрузок, когда столько приходится переживать?
А.Венедиктов
―
Почему?
В.Жириновский
―
Потому что ваши все люди – уже они...
А.Венедиктов
―
Не-не, почему против?
В.Жириновский
―
А зачем ставить ему? Это карательный орган. Как можно ставить памятник тем, кто каждый день уничтожал людей? Каждый день пытали, арестовывали. Каждый день! Это же не одно там ДТП какое-то – там, иркутская дочь чиновника чего-то там наехала. Это же... Уничтожение! Цель была уничтожить контрреволюцию. А я сам контрреволюционер, я сам был бы с белыми. Вот проверяйте как людей.
А.Венедиктов
―
С белыми?
В.Жириновский
―
Да. И у меня дед – его фотография одна сохранилась – у него царская форма (солдат, рядовой).
А.Венедиктов
―
А почему?
В.Жириновский
―
А потому что зачем красные? Зачем революция? Что они сделали?
А.Венедиктов
―
Ну как? Справедливость. Они были за справедливость.
В.Жириновский
―
Никакой... Прекратите справедливость. Царский режим был хороший. Вот, опять вы идете не по той дороге. Хороший был царский режим, страна развивалась, мы были... входили в тройку лучших стран Европы. Америки не было.
Л.Рябцева
―
Нужно вернуть царский режим.
В.Жириновский
―
А?
Л.Рябцева
―
Нужно вернуть царский режим.
В.Жириновский
―
Невозможно вернуть. Давайте какие-то атрибуты вернем.
Л.Рябцева
―
Какие?
В.Жириновский
―
Гимн «Боже, царя храни».
А.Венедиктов
―
Какого царя? Нет царя.
В.Жириновский
―
«Боже, царя храни».
А.Венедиктов
―
Какого царя хранить? Вы чего, Владимир Вольфович?
В.Жириновский
―
Царствуй на благо нам! Царствуй на страх врагам! Царь православный!
А.Венедиктов
―
Это кто?
В.Жириновский
―
Вот, «Боже царя храни».
А.Венедиктов
―
Я понимаю. А кому?
Л.Рябцева
―
Кому мы его петь будем?
А.Венедиктов
―
Кому петь?
В.Жириновский
―
Изберем. Собор. Изберет. Владимир Первый появится.В.ЖИРИНОВСКИЙ: Вот, русский флаг взовьется над Киевом и я буду рад
А.Венедиктов
―
Да вы сторонник монархии. Вы же всегда были республиканцем.
В.Жириновский
―
Нет. Это не будет царь, это будет глава. Глава. Верховный правитель как Колчак.
А.Венедиктов
―
Понятно.
В.Жириновский
―
Но название будет не «Республика», а «Российская империя». Верховный правитель избирается на один срок 6 лет. На один срок.
Л.Рябцева
―
Что-то мне это напоминает...
В.Жириновский
―
Верховный собор в Кремле собирается. 40 губерний – никаких там 85 субъектов. От каждой там по 100 человек приехали в Москву и изберут.
А.Венедиктов
―
Вам это зачем?
В.Жириновский
―
Улучшить управление страной.
А.Венедиктов
―
А сейчас то же самое...
Л.Рябцева
―
Заученная фраза.
А.Венедиктов
―
Это ничего не дает.
В.Жириновский
―
Ну, почему не дает?
А.Венедиктов
―
И сейчас царские полномочия у Владимира Владимировича.
В.Жириновский
―
Да. И еще не действуют, видите?
А.Венедиктов
―
А что? Если он будет сидеть в мономаховой шапке, задействует?
В.Жириновский
―
Нет.
А.Венедиктов
―
А как?
В.Жириновский
―
Надо на шапку (НЕРАЗБОРЧИВО).
А.Венедиктов
―
А про что?
В.Жириновский
―
А назначить губернаторов, 40 человек.
А.Венедиктов
―
Так и было назначение губернаторов.
В.Жириновский
―
Так а кого назначал Ельцин-то?
А.Венедиктов
―
Нет, причем тут Ельцин? Не, секундочку. Путин ввел назначение губернаторов в 2004-м году.
В.Жириновский: В 2004
―
м, да.
А.Венедиктов
―
Поназначали. Потом отменили. Чего вы говорите? Были у него такие полномочия.
В.Жириновский
―
У нас губернатор Островский лучший! А вы замалчиваете («Эхо Москвы»). Ни разу не позвали в эфир. Белых у вас здесь не вылезает, а вся область в развале в полном. На последнем месте.
А.Венедиктов
―
Про назначения и про Путина, хорошо.
В.Жириновский
―
Да? Что?
А.Венедиктов
―
Путин назначал губернаторов без всякого монархизма.
В.Жириновский
―
Ну, там команда вот такая вокруг него, такие люди.
А.Венедиктов
―
Кто?!
В.Жириновский
―
Они.
А.Венедиктов
―
Кто?
В.Жириновский
―
Ну, кого назначали.
А.Венедиктов
―
Ну, кого хотел, того и назначал.
В.Жириновский
―
Правильно. Но не подпускали других кандидатур.
А.Венедиктов
―
Ну и так будет.
В.Жириновский
―
Вот, сейчас подпустили. Один коммунист, Островский (ЛДПР) и Забайкалье – «Справедливая Россия».
А.Венедиктов
―
Вам дали подачку как пачку мороженого.
В.Жириновский
―
Ну и что теперь делать? И это хорошо. Теперь у нас есть полигон, где мы говорим «А наш управляет лучше, чем все окружающие единороссы». У них у всех показатели хуже. И там мы создали многопартийную демократию, там у Островского все замы от других партий. Ни в одном регионе этого нет. Вы же это всё замалчиваете.
Л.Рябцева
―
Конечно.
В.Жириновский
―
Потом долбаете нам всё «Плохая страна». А вы про Островского. Вот, ЛДПР – хорошая партия, вот, губернатор от ЛДПР хороший.
Л.Рябцева
―
А у вас самоцензура есть? Или вы всё подряд?
А.Венедиктов
―
Внутри себя. Нет, самоцензура в себе, Владимир Вольфович.
В.Жириновский
―
Ну, я стараюсь не переходить границы Уголовного кодекса. Межнациональная рознь – надо осторожней здесь. Религиозная. Вот, социальные вопросы – пожалуйста. Ошибки управленческие – пожалуйста. Вот, 85 субъектов мы критикуем: нельзя, 40 достаточно. И будем отстаивать это. Отказ от национального деления – будем отстаивать это.
А.Венедиктов
―
Владимир Вольфович, я думаю, что когда Леся спросила про самоцензуру...
В.Жириновский
―
Ну?
А.Венедиктов
―
Вот, скажем, вы сидите с президентом, и вы понимаете, что это сказать ему нельзя. А надо бы. А нельзя. А невыгодно, а нельзя.
В.Жириновский
―
Нет. Как раз с ним мне легче всего. Я всё говорю.
А.Венедиктов
―
Ну, ладно, Владимир Вольфович.
В.Жириновский
―
Я вам говорю, 100%! Вот, демографические проблемы. Когда был закон...
А.Венедиктов
―
По демографическим всем можно говорить.
В.Жириновский
―
Когда мы принимали закон о материнском капитале, я сказал «Только в русские регионы, там, где низкая рождаемость. Всё. Тверская область, Костромская...» Вот, нет, надо по всей стране.
А.Венедиктов
―
Да.
В.Жириновский
―
Ну и зачем? Зачем? Сейчас же внесли поправку. Уже, по-моему, за 3-го ребенка дают только в тех регионах, где смертность еще превышает рождаемость. То есть я как раз всё, что хочу, говорю. Один на один – как раз это легко. Один на один.В.ЖИРИНОВСКИЙ: У меня нет самоцензуры
А.Венедиктов
―
То есть нет самоцензуры?
В.Жириновский
―
Никакой самоцензуры.
А.Венедиктов
―
А когда вы выступаете в Думе?
В.Жириновский
―
Ну, когда в Думе, мне приходится немножко какие-то вещи не называть полностью какими-то словами...
А.Венедиктов
―
Потому что?
В.Жириновский
―
Госдума вообще орган власти – здесь нельзя вот так какие-то резкие слова как в быту мы говорим. Ну, потому что это вызовет нападки, какие-то... бегать по судам будут о защите чести и достоинства. Кто-то там обидится и пошло-поехало.
А.Венедиктов
―
Ну, обидится. Подумаешь. Что вам, не привыкать.
В.Жириновский
―
Так нет, пусть обижаются. Но по судам таскают. На меня сколько таскало московское правительство?
А.Венедиктов
―
И что?
В.Жириновский
―
62 миллиона.
А.Венедиктов
―
И что?
В.Жириновский
―
Когда убрали Лужкова, всё закончилось. Только это спасло, только это. Если он оставался бы, всё бы.
А.Венедиктов
―
Ну, вы же не бедный человек, нашла бы партия 62 миллиона.
В.Жириновский
―
Так с какой стати отдать столько денег? И за что? За то, что я сказал, что московское правительство самое криминальное за всю историю. Ну?
Л.Рябцева
―
То есть вы не (НЕРАЗБОРЧИВО), да?
В.Жириновский
―
Нет, конечно.
Л.Рябцева
―
Вы всегда так думаете?
В.Жириновский
―
Да, да, да, да. Черкизон.
Л.Рябцева
―
А вы гомофоб?
В.Жириновский
―
Нет. Я вообще, я никаких фобий. Вот, я против русофобов. Русофобов против я.
Л.Рябцева
―
А вы расист?
В.Жириновский
―
Нет.
А.Венедиктов
―
Вас не напрягает, что американский президент черный?
В.Жириновский
―
Не напрягает. Но, в принципе, это говорит о том, что белые теряют свои позиции в США.
А.Венедиктов
―
И это плохо?
В.Жириновский
―
Это не плохо, но это приведет к черному расизму как в ЮАР. Когда там окончательно черные победят, белые будут убегать оттуда в Канаду, в Россию...
А.Венедиктов
―
Из США?
В.Жириновский
―
Из США.
А.Венедиктов
―
В Россию?
В.Жириновский
―
Да. Это лет через 20-30 может произойти.
Л.Рябцева
―
А вы сексист?
В.Жириновский
―
Не, я особенно... Я против любого фанатизма. И против вмешательства в личную жизнь. Вот, почему я (НЕРАЗБОРЧИВО) Конституцию? Там впервые ввели статью 24-ю «Запрещается распространение сведений о личной жизни граждан». Но она ж не действует.
А.Венедиктов
―
Не действует.
В.Жириновский
―
Вы, журналисты, ее (НЕРАЗБОРЧИВО)...В.ЖИРИНОВСКИЙ: Белые теряют свои позиции в США
А.Венедиктов
―
Нет, не мы, журналисты.
В.Жириновский
―
А кто?
А.Венедиктов
―
Вы, депутаты, начинаете принимать один закон за другим...
В.Жириновский
―
Почему?
А.Венедиктов
―
...которые делят людей. Вот, гомофобные законы, например. Это вызвало... Но раньше про это вообще народ ничего не знал.
В.Жириновский
―
Мы выступали против.
А.Венедиктов
―
А теперь все знают. А теперь все знают.
В.Жириновский
―
Ну, мы считаем, что как раз принятием этого закона и вызвали волну пропаганды. Это ошибка была их.
А.Венедиктов
―
А как голосовала ваша партия?
В.Жириновский
―
В первом чтении против концептуально. А потом, чтобы нас не обвиняли, что мы «за» (потому что народ-то простой это дело не очень воспринимает), мы вынуждены были поддержать. И ни один журналист этого не заметил. Видите? Вы не замечаете, когда у нас такие, демократические позывы.
А.Венедиктов
―
Ну, в первом чтении мы точно не замечаем.
В.Жириновский
―
Вот. Так это же концептуально про закон идет речь. То есть мы – противники того, чтобы кого-то что-то запрещать кроме антигосударственных действий. Вот, действие, ведущее к разделу страны (территории), это нужно запрещать.
А.Венедиктов
―
А скажите мне тогда, введение традиций исламских в отдельных субъектах Федерации – это антигосударственная деятельность? Оп!
В.Жириновский
―
Если вы имеете в виду многоженство...
А.Венедиктов
―
Я имею в виду и многоженство, и ограничения по одежде, и ограничения по работе. Всяко.
В.Жириновский
―
Этого не должно быть.
А.Венедиктов
―
И чего вы делаете как депутат?
В.Жириновский
―
Одежда любая, пожалуйста. Взаимно. С одной стороны могут там ограничить светскую одежду, с другой стороны, мы ограничиваем мусульманскую одежду. Вот. Но, конечно, надо вести пропаганду в этом смысле, что люди не должны быть ограничены правовыми нормами, что они что-то могут носить, что-то не могут носить. А в плане многоженства у нас неправильно воспринимают. Многоженство у мусульман – да, это в ту же семью муж приводит вторую жену. Ну, не 4 уже, они уже не могут. И во всех мусульманских странах это уже устаревший обычай. Это в деревнях и чтобы женщина не оставалась одна.(НЕРАЗБОРЧИВО) войны идут. Старшего брата убили, средний женат. Куда жену старшего брата девать? Вот, ее оставляют в семье и она становится второй женой среднего брата. Ну, из-за этого пошло многоженство. Это не потому, что исламские мусульмане-мужчины хотят больше женщин.
Л.Рябцева
―
А вы себе бы взяли вторую жену, чтобы вашей не было скучно?
В.Жириновский
―
У православных это не принято. У нас может быть несколько семей, но в разных квартирах. Муж живет у себя...
Л.Рябцева
―
Зачем в России тогда вводить правила..
В.Жириновский
―
А?
Л.Рябцева
―
Слушай.
А.Венедиктов
―
Что «слушай»?
В.Жириновский
―
У нас реально мужчины некоторые имеют несколько семей, но они живут в разных квартирах.
Л.Рябцева
―
И это нормально?
В.Жириновский
―
Это так случилось, это никто ничего не хочет. Случилось так.
Л.Рябцева
―
Ну, раз уж так получилось...
В.Жириновский
―
Ребенок там родился. Семья, в которой родился ребенок. Нет ребенка – это любовница, сожительница, сожитель. Но родился ребенок – уже нужно помогать и уже, так сказать, возникают проблемы.Но у христиан... Они живут и часто друг друга не знают. И здесь бы на помощь я бы разрешил регистрацию повторного брака без расторжения предыдущего.
В.ЖИРИНОВСКИЙ: С друзьями не везло с детства. Все время
А.Венедиктов
―
В случае ребенка?
В.Жириновский
―
Нет, вот, по желанию. Хочет он... Вот, он только когда будет ребенок, и захочет жениться. Вот смотрите, у него жена, ей уже... Она постарела, болеет. Но у него молодая любовница с работы, там не знаю. Нарышкин и Леся. Вот, Леся забеременела. А у Нарышкина семья.
Л.Рябцева
―
У Нарышкина, правда, семья, но зачем (НЕРАЗБОРЧИВО)?
В.Жириновский
―
Лет 40 уже он проживет когда, а Леся молодая забеременела. Пусть он идет, с ней не разводится (с той женой, с первой), пускай там будет семья. Но он живет в квартире, которую мама с папой оставили. И Лесю ему жалко, вот, он смотрит на нее и жалко ее: бедная ходила здесь...
Л.Рябцева
―
Двоечница.
В.Жириновский
―
...так сказать, двоечница, но смогла забеременеть. Мы говорим «Алеша!..»
А.Венедиктов
―
Значит, уже не двоечница.
В.Жириновский
―
Я говорю «Алеша, иди в ЗАГС. Иди, сделай Лесе подарок. И дай ей свидетельство о браке – пусть с ним сидит и, так сказать, и радуется жизни».
Л.Рябцева
―
Скажите, пожалуйста, а как вам живется без друзей?
В.Жириновский
―
Вот, с друзьями не везло с детства. Вот, всё время. Мне хотелось. Я всегда хотел в детстве друзей, а по жизни потом встретить самую такую, любимую для меня женщину. Но не получалось.Вот, друзья. Звонок «Идем домой». Мне хочется с парнем с другим дружить (вот, по интеллекту, по каким-то...). Ну, как я пойду с ним в ту сторону, где он живет? Я иду в свой дом. А по пути – те ребята, которые меня не устраивают. Во дворе ребята – их уже не поменяешь.
То есть мне не везло: во дворе не те и в школе, возвращаясь домой, я шел не с теми. Была пара других, но как я пройду по-другому?
Л.Рябцева
―
А сейчас так же?
А.Венедиктов
―
А сейчас, Владимир Вольфович?
В.Жириновский
―
Так же и в армию попадаю. Ну, нет ни одного.
Л.Рябцева
―
И по Думе так же...
В.Жириновский
―
И сейчас так же. Нету у меня человека, про которого скажу «Вот это мой друг (приятель)» - там, Новый год встретить, поехать отдыхать в свое время когда-то, день рождения.
А.Венедиктов
―
А друзей?..
В.Жириновский
―
А, вот, чтобы друг, с которым мог бы я поделиться, его послушать и он придет, так сказать, пообщаться.Вот, Нарышкин Алеша мог быть мой друг. Или как его?
Л.Рябцева
―
А работает на «Эхе Москвы».
В.Жириновский
―
Соломин Алеша.
А.Венедиктов
―
Да.
В.Жириновский
―
А здесь вы их всех... Разрушили их как личность, Алексей.
А.Венедиктов
―
Я старался.
В.Жириновский
―
Вот. Они уже ничего не могут.
А.Венедиктов
―
Последний вопрос, Владимир Вольфович.
В.Жириновский
―
Он думает о зарплате. Жена, зарплата – всё ему, он всё. Он... Закончили его, всё уже, уничтожили.
Л.Рябцева
―
Последний вопрос. Вы счастливый человек?
В.Жириновский
―
Да. По одной причине.
Л.Рябцева
―
Но вы очень грустный.
В.Жириновский
―
Ну а чего я должен смеяться-то, когда столько нагрузок, когда столько приходится переживать? Вот, сейчас был круглый стол, вводим День отца. Ну, мы же вводим его, потому что у нас мужчина принижен, потому что отец у нас такое, потерянное понятие. Каждый час я сталкиваюсь с отрицательным.Утром я был наблюдателем в школе. Ну, ребята боятся: экзамен, экзамен, экзамен. Весь день у меня похоронные дела. Плохо, скорбят люди, боятся люди, переживают. Поезд пришел – одни жалобы, жалобы, жалобы.
А.Венедиктов
―
Так почему вы счастливый человек, Владимир Вольфович?
В.Жириновский
―
Я сказал всё, что я хотел. Вы боитесь, вам нельзя. Леся никогда не скажет ничего. Нарышкина вы забили. Соломин, Ганапольский ваш – они боятся, они в одном ключе.
А.Венедиктов
―
А вы сейчас, кажется, счастливы?
В.Жириновский
―
Я всё говорил! Всё, что я хотел сказать всей стране, всему человечеству, я сказал много раз громко. Вот, 14 августа будет годовщина. В Ялте перед всей страной, перед всей русской элитой (российской) я сказал всё, что я думаю про империю, про управление, про всё остальное. Всё сказал!
А.Венедиктов
―
Так что, точку поставил в жизни?
В.Жириновский
―
Кто, я?
А.Венедиктов
―
Да?
В.Жириновский
―
Нет.
Л.Рябцева
―
Он сказал «Хватит».
В.Жириновский
―
Нет, так я еще дальше буду говорить.
Л.Рябцева
―
Нет, на пенсию пора.
В.Жириновский
―
Вот, русский флаг взовьется над Киевом и я буду рад. Русский флаг я жду над Киевом, вот тогда я буду доволен по западным границам. А потом Средняя Азия – я хотел бы, чтобы было бы, как было в мое время, чтобы это были наши республики с нами вместе. То есть очень много вещей еще может произойти.
А.Венедиктов
―
И вы собираетесь долго...
В.Жириновский
―
И Леся выйдет замуж, и разведется.
Л.Рябцева
―
Ура!
В.Жириновский
―
Я буду ей помогать, дам ей адвоката бесплатного.
Л.Рябцева
―
Давайте! Спасибо большое.
В.Жириновский
―
Бедная девочка. Она будет плакать, а я ей скажу ««Помнишь, Леся, 10 лет назад ты на меня ярлыки навешивала?»
А.Венедиктов
―
20.
В.Жириновский
―
«А сейчас ты где, Леся?»
Л.Рябцева
―
30.
В.Жириновский
―
«Кто ты сейчас? Сидишь в доме инвалидов».
Л.Рябцева
―
Двоечница в доме инвалидов, а Жириновский будет ставить флаг российский в Киеве.
А.Венедиктов
―
Владимир Жириновский в программе «Сбитый фокус» у Леси Рябцевой и Алексея Венедиктова. Спасибо.
Л.Рябцева
―
До свидания.
В.Жириновский
―
До свидания.