Сидеть дома или работать? Цена вопроса - Елена Ханга, Марина Ракша - Лукавая цифра - 2008-03-04

М. МАЙЕРС: Здравствуйте. 22:11 на наших часах. Алина Гребнева. Мы вместе ведем эту передачу.

М. РАКША: Добрый вечер.

М. МАЙЕРС: И я хочу представить наших гостей. Это телеведущая Елена Ханга…

Е. ХАНГА: Добрый вечер.

М. МАЙЕРС: …здравствуйте. И Марина Ракша, председатель профсоюза работников домашнего хозяйства "8 марта".

М. РАКША: Добрый вечер. Я, еще когда Марина только к нам пришла, я уточнила – работников или работниц?

М. РАКША: Работников.

М. МАЙЕРС: Мужчины тоже есть домохозяины и вступают в профсоюзы. Я не знаю, кто имеется ввиду в лукавых цифрах, представители обоих полов или только девушки, но, тем не менее, 5 млн, говорят, у нас. Если брать 142, условно, население России, то из них 5 млн.

А. ГРЕБНЁВА: Нет, «Росстат» именно женщин считал. 5 млн неработающих женщин.

М. МАЙЕРС: Ваши домохозяева могут присутствовать в профсоюзе, но «Росстат» они не интересуют. Не тот статус.

М. РАКША: Нашему обществу нужно привыкнуть к этому. Когда мы встречались с Д. Медведевым, то первым вопросом было: «У вас есть мужчины?» Я сказала, что есть. Равноправие, так равноправие во всем.

М. МАЙЕРС: Скажите, все-таки, как Вы эту цифру сегодня оцениваете? Много, мало, могло бы быть и больше, каковы тенденции?

М. РАКША: Растёт. Могу объяснить почему. По нашим цифрам, более 95 процентов так называемых вынужденных домохозяек, у нас отсутствуют детские сады, сейчас пообещали, что ситуацию будут менять, миллион детишек стоит в очереди. Это зарегистрированных домохозяек. Есть же много женщин с подвешенными трудовыми книжками. Это значит, что по ее трудовой книжке кто-то другой работает, а она домохозяйка. Есть такие ситуации.

А. ГРЕБНЁВА: И сколько таких?

М. РАКША: Я не знаю. Об этом не принято говорить вслух, но я знаю такие ситуации.

А. ГРЕБНЁВА: Чтобы стаж не терялся.

М. РАКША: Чтобы была трудовая пенсия. Вот один пример.

М. МАЙЕРС: Я пытаюсь для начала выяснить, много это или мало? Сколько у нас? 109 млн избирателей? Это люди, старше 18 лет. Если половина женщин, чуть больше, если это 5 млн, это каждая десятая.

Е. ХАНГА: До какого возраста считается домохозяйки?

М. РАКША: Да, какая категория здесь подсчитана? Неизвестно. Потом, не забывайте, у нас есть, очень многие девочки рожают ребенка, встают на биржу труда, чтобы получить пособие. Наш народ очень изобретательный, он все равно найдет лазейку.

М. МАЙЕРС: У нас государство тоже изобретательно.

М. РАКША: Оно к этому и вынуждает, к изобретательности. Честнее просто обозначить и платить какие-то деньги.

М. МАЙЕРС: А на основании чего?

Е. ХАНГА: Интересно, какую сумму платить? Что Вы предлагаете?

М. МАЙЕРС: С потребительской корзины, с минимального размера оплаты труда?

М. РАКША: В каждом регионе цифры разные. Нашли же цифру на рождение ребенка! В Москве это 20 тысяч, в Московской области – 8 тысяч. Это единовременная выплата. В Питере – 12 тысяч.

Е. ХАНГА: Давайте говорить о Москве.

М. РАКША: Вот было 20. Конечно, что значит посчитать? Как вы посчитаете? Обычно начинают говорить – это хорошая домохозяйка, это плохая, это хороший врач, это плохой, а деньги одинаковые получают.

Е. ХАНГА: Домохозяйка должна стирать, готовить, убирать…

М. РАКША: Когда мы профсоюз организовывали, для нас было главным социальные гарантии, дело не в зарплате, а в социальных гарантиях.

М. МАЙЕРС: Давайте скажем, что их не существует.

М. РАКША: Никаких.

М. МАЙЕРС: И даже не обсуждается?

М. РАКША: Уже обсуждается.

Е. ХАНГА: За какие социальные гарантии вы боретесь?

М. РАКША: Во-первых, это, конечно, пенсия должна быть у домохозяйки. Сейчас обсуждается в Москве для женщин с детьми, многодетные, от трех детей и выше. Отсутствие детских садиков. Женщины - вынужденные домохозяйки. Сейчас в завуалированной форме уже предлагают оплаты женщинам, как компенсация за отсутствие детского сада. Например, в Красноярском крае платят 3,5 тысячи таким женщин.

М. МАЙЕРС: До какого возраста?

М. РАКША: До школы, до 6-7 лет.

Е. ХАНГА: А если она дома по убеждениям? Есть женщины, которые считают, что чтобы вырастить хорошего ребенка, ты должна сидеть дома. Ей тоже будут платить? Это так субъективно, что она придет за своими 3,5 тысячами, а ей скажут, что у них был детский садик, значит не получите!

М. РАКША: Для нас, в идеале, для женщин должен быть выбор. На протяжении всей жизни, сегодня она успешно работает, а завтра ей нужно быть дома. Она уходит с работы в никуда, проблемы со здоровьем, с ребенком, всякие ситуации бывают. Поэтому всем женщинам, которые занимаются домашним хозяйством, нужно платить. Это в идеале. Но мы делаем кивки нашему консервативному обществу, что давайте, хотя бы начнем с многодетных мам, жен военнослужащих. Конечно, нам нравится модель норвежской женщины, которые 600 евро получают в месяц, у них частично оплачиваемый больничный и отпуск. Это то, что в идеале на сегодня.

М. МАЙЕРС: Но, когда у нас эфир поворачивается таким образом, я говорю, как мой один коллега: «Отдел фантастики в соседнем зале». Пишет нам Наталья, ныне домохозяйка, экономист, Москва. «Посчитав самым главным в жизни не только родить, но и воспитать ребёнка, самого любимого и желанного, осталась у разбитого корыта. Мне 42 года, ребенку 16. Ребенок замечательный, умница, учится, как зверь, занимается музыкой. Успешен во всем. НО! Я уже не нужна, как раньше, дома. Готова начать с начала карьеру, стаж 13 лет, но нигде не берут из-за прерванного стажа». Она работала, потом воспитывала любимого и желанного, сейчас она не нужна. Как Вы прокомментируете? Можно сказать, что сама виновата. Какие претензии?

М. РАКША: Нет, мы же в гуманистическое время живём. У нас в профсоюзе для таких женщин есть реабилитация. И мы боремся за это.

Е. ХАНГА: За что?

М. РАКША: Чтобы эти женщины, которые просидели довольно много дома, могли бы вернуться на службу. Понятно, что не берут. И женщин с детьми тоже не берут.

Е. ХАНГА: Здесь проблема в том, что у нее прерван стаж и на это место возьму лучше девушку 25 лет.

А. ГРЕБНЁВА: А лучше молодого человека.

М. РАКША: И с девушки возьмут подписку, что она не будет рожать.

М. МАЙЕРС: Сомнителен юридический статус такой подписки. Вот есть трудовое законодательство – есть оплачиваемый декрет, но нигде не прописан 13-16 лет, вот вам 3 года и все.

М. РАКША: У меня такая же точно была ситуация, как у этой девушки. И я нашла себе применение.

М. МАЙЕРС: Я думаю, что если будет 5 млн домохозяек, то смысл пропадет и появится внутренняя конкуренция.

М. РАКША: Пускай обращается в профсоюз, мы ей поможем с работой.

М. МАЙЕРС: Я только хотела бы Вас попросить, Марина. Замечательно, что вы существуете, но мне хотелось бы обсуждать проблему более конструктивно. Мне хотелось бы вернуться к лукавым цифрам. Мы говорим сегодня о девичьих проблемах, хотя они и мужские тоже.

А. ГРЕБНЁВА: Может быть, напомним наш волшебный телефон +7-985-970-45-45, присылайте свои смс по поводу того, что мы сегодня обсуждаем. Все-таки, две трети вынуждены быть домохозяйками и не хотят при этом никак становиться, говорят, что либо у них нет работы, или их заставляют сидеть дома мужья.

М. МАЙЕРС: Соответственно, у нас две трети, Марина говорит 95 процентов. Мне хотелось бы Елену спросить, как Вы думаете, как это может быть мотивировано? Если я хочу и кто мне может запретить это сделать? Правильно ведь?

Е. ХАНГА: Конечно. Если она хочет и ей позволят материальное положение, то ради Бога! Она может уйти в домохозяйки, надоело, она может выйти из этого состояния. Тут проблемы нет.

М. МАЙЕРС: А сегодня количество таких женщин растет или сокращается? Мы представляем себе, условно говоря, при советской власти вопросов не было. Статус домохозяйки не обсуждался, а потом оказалось, в 90-е годы, что можно быть роскошной женщиной, сидеть дома.

Е. ХАНГА: Мне кажется, я не эксперт, я не считала, мне кажется, что в 90-е стало модным быть домохозяйкой, это было признаком достатка. Но сейчас, я смотрю на окружение своих друзей, эти женщины все с образованием и им очень тяжело сидеть дома. Я говорю про тех женщин, у которых есть няни, бабушка, теща, свекровь, у нее есть возможность выбора. Если она с образованием, она старается быть занятой. Почему? Потому, что она боится, что если она будет сидеть дома, она будет неинтересна мужу. Муж растет, а ты остаешься на том же уровне. Еще та же самая проблема, что Наталья написала, что потом она «вылетит из обоймы» и не сможет обратно войти в то самое место, где ей было хорошо, когда она работала. И сейчас это престижно, работать при том, что у тебя есть возможность быть домохозяйкой. Уже никому не интересно сидеть и делать этот маникюр, обязательно надо что-то делать. Другое дело – кем ты будешь работать, или тебе муж купит какой-то бутик или ты будешь реально работать на «Эхо Москвы» и вкалывать, неважно. Но то, что сейчас всё больше женщин у состоятельных мужчин, которые работают, и этих женщин уважают именно за это, из моего вот окружения, мне кажется, что число этих женщин растет.

М. МАЙЕРС: Почему именно это интересно? Мы говорим об общественном мнении. У нас передача, где мы берем социологические опросы. Мне бы хотелось заострить внимание на том, что проблема не столько экономическая, она и психологическая.

Е. ХАНГА: Надо разделить экономическую проблему, тех женщин, которые вынуждены быть дома, потому, что ребенка не с кем оставить и ещё есть женщины, для которых это сознательный выбор – не быть домохозяйкой. Потому, что они чувствуют, что жизнь проходит мимо них, они чувствуют, что если они даже путешествуют, ходят на тусовки, жизнь у них не наполнена смыслом.

М. МАЙЕРС: А это не по принципу «хорошо там, где нас нет»?

М. РАКША: Да. Совершенно верно. Как раз половина женщин, которые у нас в профсоюзе, они сильно работающие, загруженные на работе, работают по 12-14 часов и они мечтают заниматься домом и семьей. И женщины, которые погрузились в дом и быт в свое время и не могут из этого состояния выйти.

М. МАЙЕРС: Лена, а где баланс? Мы видели Вас, когда Вы просто не вылезали, можно было любую программу включать – и там Елена Ханга?

А. ГРЕБНЁВА: Золотая середина есть?

Е. ХАНГА: Я могла тогда себе это позволить, потому, что ребенок был маленький. И у меня была замечательная защита в виде свекрови, няни, я знала, что когда ребенку до 3-4 лет, мне не обязательно быть рядом. Но потом я поняла, что нужно как-то больше..

М. МАЙЕРС: То есть, все наоборот. Не первые три года.

Е. ХАНГА: Да, это было мое ощущение. Первый год я уезжала на три месяца и ребенок и не понимал, что я уехала. Спит себе и спит. Пришла – и хорошо. Ушла – и слава Богу. А потом она уже начинает спрашивать. Сейчас для нее очень важен этот момент. Она занялась теннисом, музыкой, спортом. Очень важно мне присутствовать, объяснить, что такое хорошо и что плохо. Сейчас надо быть рядом. Но я знаю, что я рядом долго не продержусь.

А. ГРЕБНЁВА: Вы даже книжку умудрились написать.

Е. ХАНГА: А потому, что невозможно ничего не делать. Речь не идет, что я сижу и мне скучно. Мне не скучно. Я стала позволять себе ездить везде за своим мужем. Он член разных международных организаций и я с ним объездила полмира. Я хочу на какие-то светские мероприятия. Но это все не то. Очень важно для некоторых женщин, пусть это называется самоутверждаться, важно творчески чем-то заниматься. Иначе появляется ощущение, что жизнь проходит зря.

М. МАЙЕРС: Сколько часов в сутки Вы можете сказать, что Вы домохозяйка?

Е. ХАНГА: Ой… Смотря, что Вы вкладываете в эти слова. Я вкладываю то, что я вожу ребенка на уроки музыки, уроки английского. Я не могу сказать, что я надрываюсь стираю, по магазинам хожу. Но мне это совершенно нетрудно, не в тягость. Поэтому я думаю, что это нечестно, мою жизнь сравнивать с теми женщинами, для которых это тяжелая работа. Для меня это развлечение. Трудно сравнивать.

М. МАЙЕРС: Сколько стоит труд домохозяйки и за сколько женщины готовы отказаться от работы? За какую сумму?

М. РАКША: Мне кажется, что дело не в деньгах. Никакие деньги вы ей не заплатите, если она творческий человек или она мечтает создать свою карьеру.

М. МАЙЕРС: Сейчас в лукавых цифрах вы это и увидите.

А. ГРЕБНЁВА: Кто ни за какие коврижки не уволится? Такой вопрос задавался в ходе исследования. Никогда не уволятся те, у кого высшее образование – 43 процента, незаконченное высшее – 52 процента.

М. МАЙЕРС: Средняя цифра – исключают для себя бросить работу – 36,8 опрошенных, более трети женщин говорят, что нет. Мы говорим о том, как трудно или как просто быть домохозяйкой, вместе с нашими гостями. Вернемся через несколько минут после Новостей.

НОВОСТИ

М. МАЙЕРС: 22:33. Мы продолжаем программу «Лукавая цифра». Мы сегодня, в преддверии праздника, пытаемся понять, что лучше для женщины. Что сами женщины говорят?

А. ГРЕБНЁВА: Мы закончили на том, что 36,8 процента не хотят ни за что бросить работу, но, все-таки, иногда женщины говорят, да, может быть. И, как оказывается, вопрос цены и суммы. Меньше всего денег для ухода с рынка труда, требуется женщинам с высоким семейным доходом – 20-25 тыс. рублей. Женщины с доходом 6-7 тыс. рублей готовы стать домохозяйками с доходом в 89 тысяч рублей. По 3 тыс. долларов. Только на этих условиях они готовы сидеть дома, готовить, стирать и смотреть за ребенком. И еще можно по возрасту. Больше всего держатся за кресло те, кому от 25 до 34 лет – 51 процент. На втором месте – 18-24 года и уже 35-44 – это 36 процентов, тем, кто приближается к пенсионному возрасту, они готовы уйти с работы.

М. МАЙЕРС: Давайте разберемся. Цифр много сразу. Получается, что женщины предполагают для себя, треть говорит, что ни за какие коврижки, две трети предполагают, что предпочли бы судьбу домохозяйки. Наиболее адекватно рассуждают те люди, которые и так эти деньги зарабатывают. Что касается 6-8 тыс, мне кажется это абсолютная фантазия.

М. РАКША: Нет, просто эти женщины лучше знакомы, чем те, которые получают 25-30, что такое домашний труд, потому, что им приходится делать больше работы, потому, что они получают мало. Если та может себе позволить нанять помыть окна, то эта делает всё сама, она знает, о чем говорит. Она реально оценивает то, что они и так делает. Вот и всё.

М. МАЙЕРС: Как вы думаете, где та самая точка проблемы, которую мы обсуждаем? Получается, что это что-то среднее между помыть посуду и пол, между работой в забое шахтерском, в 300 м под землей. В какой момент это становится такой грандиозной проблемой? Почему мы от этого страдаем? Потому что нам не помогают мужчины?

Е. ХАНГА: О! Дальше уже не надо.

М. РАКША: Дело в том, что если мы обозначим работу домохозяйки, что это работа, то и мужчина подтянется, будет по-другому относиться.

М. МАЙЕРС: Общественное мнение.

М. РАКША: Ты сидишь дома, ты ничего не делаешь.

Е. ХАНГА: О! Вот у меня у подруги 5 детей и ее муж ей говорит, что она сидит дома и ничего не делает. Она этих детей возит на разные кружки, репетиторы, строит дачу, моет за котами, за ежами и за всем. А он говорит, что он работает, а что она делает? Вот это основная проблема. Если бы муж подключался…

М. МАЙЕРС: Давайте мы будем вчетвером обсуждать это, как самая большая проблема. Наверное, она этих детей воспитывает, сыновей, которым можно донести. Я имею ввиду воспитание сыновей, можно ребенку прививать, что есть работа, которую нужно делать! Откуда эта халява?

М. РАКША: У меня дома 6 мужчин. 5 мальчиков и муж. Я хорошо знакома с мужской психологией. Он смотрит на папу. И стереотипы откуда берутся? С поведения родителей. Если мальчик растет в неполной семье, если девочка живет в неполной семье, она вообще не понимает, зачем ей нужен муж? Родил ребёнка и «досвидос», как говорят дети. Тут проблема. Это в комплексе. Нельзя вычленить какую-то одну составляющую.

М. МАЙЕРС: Проблема в том, что как только мы говорим, что это комплекс, у нас получается замкнутый круг.

М. РАКША: Мы как раз и предлагаем, наши все требования направлены на то, чтобы клубок этот размотать.

Е. ХАНГА: Как только эта работа станет оплачиваемой, она станет уважаемой.

М. РАКША: Все зациклились на этой цифре. Давайте дадим социальные гарантии, давайте договоримся, что это работа.

Е. ХАНГА: Уважать вы ее начнете только после того, как у матери будут свои деньги. До тех пор, пока сын видит, что только папа дает деньги, вы можете ему сколько угодно объяснять, но он знает, кто в джунглях хозяин. А если у нее будет свой источник, она не будет унижаться и просить деньги на молоко. Это все унизительно. И дети это видят.

М. МАЙЕРС: Так почему мы предъявляем претензии к государству, требуем уважения и социальные гарантии, когда мы не можем добиться этого даже в семье? Меня учили, что семья – это ячейка общества. И если мой муж меня не уважает и не дает мне ни копейки, какого черта президент Медведев будет меня уважать?

Е. ХАНГА: А Ваш муж Вас не уважает потому, что Вы висите у него на шее. Как только он поймет, что Вы можете без него обойтись, он сразу же задумается.

М. МАЙЕРС: Скажите тогда, для Вас западная модель, нынешняя западная модель, где отпуск по уходу за ребенком равнозначен для мужчины и женщины…

М. РАКША: Замечательно!

Е. ХАНГА: И дело не в феминизме.

М. РАКША: Должны быть совершенно уравнены права мужчин и женщин.

М. МАЙЕРС: Они у нас уравнены по Конституции.

М. РАКША: Мы же живем не по Конституции, а по понятиям.

А. ГРЕБНЁВА: Дело в стереотипах, которые засели в головах.

Е. ХАНГА: Я ехала на лифте в «Детском мире» в Нью-Йорке. И за мной стояла мама с ребенком. И ребенок что-то просил купить. А мама ей говорит: «У меня нет денег. Вот выйдешь замуж за богатого и пусть он тебе покупает» Я была так удивлена, развернулась и посмотрела на эту мать. Она, наверное, поняла мой взгляд, и сказала: «Нет, не так. Вот закончишь школу, поступишь в Университет, станешь адвокатом и сама себе купить эту игрушку». И на меня посмотрела.

М. МАЙЕРС: Главное, чтобы ты учился хорошо. Как в анекдоте. А сколько это стоит? Давайте с Европой сравнивать.

М. РАКША: Хотелось бы, чтобы у нас тоже начали считать.

А. ГРЕБНЁВА: В Великобритании, в среднем получалось 5 тыс. долларов, это домашний труд, со всеми поварами, стирками, уборками, отвозами детей.

М. МАЙЕРС: Вот подумайте. Нас сейчас слушают мужчины.

Е. ХАНГА: Они уже отключились.

М. РАКША: Сколько ни считайте в нашей стране, я могу сказать, что любой из наших мужчин, за редким исключением, обанкротится. Точно вам скажу. Если он начнет платить.

М. МАЙЕРС: Давайте соотносить это с семейным доходом. Кроме всего прочего, у меня иногда волосы начинают шевелиться. Женщины упахиваются, но и мужчины тоже что-то иногда делают. Но в семье так строить отношения, «а ты мне задолжал 5 тыс. долларов», а с другой стороны – женщина, которая будет послана через 3 секунды, когда попросит 50 рублей.

Е. ХАНГА: Ведь женщина экономит мужчине большие деньги. За то, что она делает это, это и это. Почему мужчины отказываются признавать эту сумму, которую им женщина сэкономила. Могли бы частично компенсировать.

М. РАКША: Некоторые так и делают. Они открывают книжку и кладут на книжку деньги.

М. МАЙЕРС: Хорошие мужья…

А. ГРЕБНЁВА: Есть же общий бюджет.

М. РАКША: Это в сказках.

Е. ХАНГА: Это вчерашний день, мифы и легенды советского периода.

М. МАЙЕРС: Американцы насчитала 11 тыс. долларов! Видимо, уважение к женскому труду в Америке в два с половиной раза больше.

Е. ХАНГА: И юридически закреплено.

М. МАЙЕРС: Россияне насчитали около 2-3 тыс. долларов. Считалось просто. Сколько женщина в месяц выполняет работы и сколько это стоит на рынке. Если она убирается 4 часа в неделю, то берется стоимость горничной, средняя…

М. РАКША: Давайте посчитаем, сколько в эту сумму, когда берут западные аналоги и наши, они неправомерны, потому, что и в Америке, и в Великобритании они ходят к психотерапевту. А у нас кто работает психотерапевтом?

М. МАЙЕРС: Зачем нам туда идти?

М. РАКША: Мужья куда приходят? Там же принято ходить к психотерапевту. Мужчинам. У нас это приносится домой.

Е. ХАНГА: А Вы хотите еще это посчитать?

А. ГРЕБНЁВА: Тогда и за секс-услуги надо считать.

М. РАКША: Я хочу, чтобы у женщины был выбор, потому, что есть ситуация, когда женщина должна остаться дома. Неважно, женщина или мужчина, они должны выбирать. И не вопрос, это будет 5 тыс. долларов или рублей. Дело в оценке. Он есть, этот труд. Он должен быть признан. У нас и пенсии низкие и заработные платы низкие.

Е. ХАНГА: Правильно ли я поняла, что Вы хотите, чтобы этот труд был оценен и оплачен государством?

М. РАКША: Абсолютно верно.

Е. ХАНГА: Так же, как и алименты. Должно оплачивать государство. А потом уже пусть оно разбирается за мужчиной, бегает за ним. Чтобы не женщина бегала, хитрила. А государство.

М. РАКША: Та же самая традиция.

М. МАЙЕРС: Давайте проголосуем. Меня многое смущает в этом, в первую очередь то, что мы массу опросов смотрит, у нас начинают кивать на государство. А вот пусть они запретят, разберутся… Самое парадоксальное, что мы говорили о морали. Кто должен следить за моралью? Государство. Мы не слишком много киваем на государство? Мы не можем выстроить отношения с мужчиной, а мужчине невозможно объяснить, что нужно давать деньги за то, что его обглаживают, обстирывают и кормят. А платить должно государство!

М. РАКША: Когда мы говорим насчет государства, то кто заинтересован в том, что такое женщина, которая занимается домашним хозяйством? Это женщина, занимающаяся воспитанием детей. Государство заинтересовано в 18-20 лет получить нормального и здорового человека?

М. МАЙЕРС: А получают маменькина сынка.

М. РАКША: Они получают социально упущенного ребенка, потому, что мама на трех работах пашет. О каких мужчинах идет речь?

М. МАЙЕРС: Вопрос. Поддерживаете ли вы идею, что домохозяйки должны получать зарплаты от государства? Нравится вам это или нет? Да, я считаю, что государство должно платить домохозяйкам зарплаты – 660-01-13. Нет, я не считаю, что государство должно платить зарплаты домохозяйкам – 660-01-14.

Е. ХАНГА: В категорию домохозяйки женщины-одиночки попадают?

М. РАКША: Безусловно. У меня вот женщина, у нее лежащая 10 лет мама и двое маленьких детей. Хорошо, что у них комната, которую можно сдавать. А иначе, на что бы они жили?

М. МАЙЕРС: Есть социально незащищенные граждане.

М. РАКША: Мы и говорим о них.

М. МАЙЕРС: Вы поддерживаете эту идею или нет?

Е. ХАНГА: Если домохозяйка жена олигарха, то я не поддерживаю.

М. РАКША: Она не пойдет за своими деньгами.

М. МАЙЕРС: Для государства это все равно.

М. РАКША: Должны быть дифференцированная оплата. Не должно быть всем, и женам олигархам и девочке-студентке.

А. ГРЕБНЁВА: Уж если законодатели возьмутся, то всё пропишут. Мы вывесили вопрос «Почему россиянки не готовы бросать работу и становиться домохозяйками?» На первом месте – потому, что им не на кого надеяться, кроме самих себя – больше 51 процента.

Е. ХАНГА: Правильно.

М. МАЙЕРС: Помните «Я сама» было такое шоу.

А. ГРЕБНЁВА: Потому, что женщины хотят реализовать себя не только на кухне, но и в бизнесе – 15 процентов.

М. МАЙЕРС: Мы выбирали разные аспекты. Это чисто самореализация.

А. ГРЕБНЁВА: Не обязательно бизнес, может быть, творчество.

М. МАЙЕРС: Я ощущаю себя такой! Вот это моя самореализация.

М. РАКША: Слава Богу, пусть работают, если им позволяет семья и дом.

А. ГРЕБНЁВА: Поровну, потому, что женщины не хотят зависеть от мужчин – 12 процентов и потому, что в нашей стране домохозяйка не воспринимается, как профессия. На самом последнем месте – потому, что женщины стали забывать свое предназначение быть матерью и хранительницей очага – 5 процентов. И чуть больше 3 процентов – я знаю много примеров, когда женщин полностью устраивает роль домохозяйки.

Е. ХАНГА: Бывает.

М. МАЙЕРС: Продолжается голосование. Мы еще успеем обсудить некоторые лукавые цифры. У нас тут по профессиям есть интересное.

А. ГРЕБНЁВА: Конечно же, всякие гендерные различия, где мужчины, где женщины. Женщины больше всего у нас в социально-культурных услугах. Это исследование РАН. При этом женщин в три раза больше, чем мужчин в этой области.

М. МАЙЕРС: Тут все совсем не так.

А. ГРЕБНЁВА: Почему не так?

М. МАЙЕРС: Смысл в том, что они смотрели цифры по 1980 и 2000 году. Разница в 20 лет. Где женщины стали работать больше, в каких сферах более востребован стал женский труд и где меньше, по профессиям. Например, в промышленности было 31 процент, стало 27. Не принципиально, за 20 лет ничего не изменилось. А в социально-культурной 20 процентов было и 7 процентов стало. Стали размываться гендерные границы, пошли работать мужчины. Как и в торговле. Было 13 процентов, а сейчас 10. В 80-х годах продавщицей была только женщина в большинстве случаев. В сельском хоз-ве было 12 процентов, сейчас 16 процентов, мужчины уходят в более какие-то перспективные.

М. РАКША: Просто это понятно. Мужчины уезжают охранниками в Москву и всё сельское хоз-во ложится на плечи женщин. Оно малооплачиваемое.

М. МАЙЕРС: В транспорте и связи 6 процентов было, стало 10 процентов. Женщины сейчас активно садятся за руль. Это по профессиям. А вот что касается исследования «Демоскопа», то здесь более принципиальные вещи. Как вы считаете, большинство российских женщин предпочли бы работать или не работать, если бы в семье было достаточно денег? Женщины предпочли бы работать – так сказало 42 процентов мужчин и 55 процентов женщин. Сами женщины говорят, что предпочли бы работать. Вот такая серьезная тема.

А. ГРЕБНЁВА: Причина того, что при найме работников больше предпочитают мужчин, чем женщин. Почему? На первом месте – выше производительность труда у мужчин – 33 процента. При этом считают женщин более конфликтными. При этом говорят, что у женщин выше ответственность – 44 процента и ещё немаловажный пункт, 22 процента работодателей сказали, что предпочитают мужчин, потому, что они за счет этого экономят на издержках, декретных отпусках и т.д.

М. МАЙЕРС: Мне понравилась конфликтность..

М. РАКША: Спорный вопрос.

М. МАЙЕРС: Это опрос работодателей. «Эти скандальные бабы!»

М. РАКША: А там нет такой вещи, по зарплате? На более высокую зарплату предпочитают брать мужчин или женщин с более низкой зарплатой.

А. ГРЕБНЁВА: Такого нет. Большие исследования были и там идёт женщина и мужчина. Зарплаты на 7 тысяч меньше у женщин.

М. МАЙЕРС: А как вам нравится, я Елене задам вопрос, если бы у вас в семье была или есть дочь, то с чем вы связываете ее будущее? С удачным замужеством или с хорошей работой. 1990 год и 2005 год. 1990 год – замужество – 64, хорошая работа – 19. 2005 год – замужество – 27, хорошая работа – 62. Я когда эти цифры увидела, подумала – вот оно, лукавство! Перевернулось за 15 лет.

М. РАКША: Это правда.

Е. ХАНГА: Там еще другую цифру интересно посчитать. Анекдот расскажу. Дочка выходит замуж и приводит домой жениха, который выпускник какой-то церковной школы. И олигарх, отец девочки говорит: «Пойдем, поговорим». «Ты знаешь, вы женитесь, но моя дочка привыкла по праздникам ездить в Куршавель». «Да, я знаю, ну, Бог поможет». «А еще моя дочка привыкла получать на день рождение бриллианты». «Да, я слышал. Я тоже думал. Бог поможет». Выходит этот олигарх из комнаты. Жена спрашивает: «Ну, как тебе парень?» Он отвечает: «Парень хороший. Перспективный. И меня все время Богом называет». Так что, я думаю, у нас теперь мальчики рассматривают девочек, как источник дохода. А точнее, их пап.

М. РАКША: Не соглашусь.

Е. ХАНГА: Это анекдот.

М. РАКША: Нет, не рассматривают. Молодежь вся работает и все рассчитывают на себя. И жениться в планы у них входит не скоро, попозже.

М. МАЙЕРС: Я скажу вам по секрету, что девушке рассчитывать на себя проще, потому, что девушка родить ребенка для себя может, если сильно постарается. А мужчине-то в этом смысле... Говорить о равноправии, это мое мнение, когда вы ставите в пример западные общественные устройства и отношения в семье…

М. РАКША: Надо стремиться к лучшему.

М. МАЙЕРС: А что лучше? Мне кажется, лучше всего детей рожать.

М. РАКША: Причем, лучше всего в полной семье и в любви.

Е. ХАНГА: Это идеальный вариант.

М. МАЙЕРС: Еще был опрос. «Рамир мониторинг» провел исследования по образу идеальной россиянки. И самое интересное, что не образ бизнес-леди по опросу, большинство высказало точку зрения, что главное предназначение женщины – это материнство. Как-то это сложилось. Природа нас так устроила.

М. РАКША: Это естественно.

А. ГРЕБНЁВА: Пусть бы это еще повлияло на нашу демографическую ситуацию в стране.

М. МАЙЕРС: Кстати, в связи с этим грядет кризис на рынке труда. Давайте подведем результаты голосования.

А. ГРЕБНЁВА: Спасибо всем, кто дозвонился. 68 процентов считают, что да, государство должно оплачивать труд домохозяйки. И только 32 процента сказали, что нет.

М. РАКША: Спасибо всем большое!

М. МАЙЕРС: Хотела на этом закончить. По вашему мнению, женщинам в России живется легче или тяжелее, чем мужчинам?

М. РАКША: Вы знаете, не легче и не тяжелее. Одинаково трудно.

Е. ХАНГА: Сложно, смотря каким женщинам и каким мужчинам. Нельзя так говорить.

А. ГРЕБНЁВА: Не увиливайте!

М. МАЙЕРС: Есть, помимо каждого конкретного случая, среднеарифметическое.

Е. ХАНГА: Женщины тяжелее, но она справляется со сложностями легче, чем мужчина.

М. РАКША: Сильный пол.

Е. ХАНГА: Да, она сильный пол.

М. МАЙЕРС: По вашему мнению. Что получилось у нас по цифрам? Тяжелее живется женщинам – 72 процента высказали такую точку зрения. Одинаково – 18. И легче – 5 процентов. Мужчины сказали, что им живется легче – в 11 процентах случаев, одинаково – 31 процент. Мужчинам тяжелее – 50 процентов самих мужчин сказали, каждый второй сказал, что им живется тяжелее всех. Мы благодарим наших гостей. Это Марина Ракша, Елена Ханга. Всего доброго.

Е. ХАНГА: Спасибо!

М. РАКША: Спасибо!

А. ГРЕБНЁВА: С праздником наступающим.