Сосо Павлиашвили - Сосо Павлиашвили - Какого черта - 2008-01-05
ЭЛИНА НИКОЛАЕВА: Когда Сосо Павлиашвили обосновался в Москве, его пристанищем была образцовая квартира одинокого холостяка с белым роялем. Самым главным предметом обстановки. Гостей в тихой прихожей встречала картина "Одинокая лодка в большом океане жизни". Но вот уже который год Сосо примерный семьянин и очень правильный артист. Отличительная черта мягкая манера общаться и подчеркнутая вежливость. Когда выступает по телевизору, говорит очень правильные вещи. Посмотрим, что Сосо нам скажет сегодня в программе "Какого черта". Здравствуйте, Сосо.
СОСО ПАВЛИАШВИЛИ: Здравствуйте, здрасте.
Э. НИКОЛАЕВА: Ну, вот действительно мягкий, обходительный, ласковый, нежный я бы сказал глас такой у него. Вот звонила ему, говорила: где же Вы, где же? Звезда наша. А с улицы девушки: Сосо, дайте, пожалуйста, автограф, дайте с Вами фотографироваться, слышу в телефонной трубке.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: А Вы слышали, да?
Э. НИКОЛАЕВА: Да, слышала. Извините, мне некогда, я спешу. Он опаздывал к нам. Ну, что, Сосо, в кого…
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Нет, я фотографировался с одной, второй, а с третьей, еще на мой аппарат. Я сказал, все, девочки, побойтесь Бога. Ай, ты зайчик. Девочка под 40 где-то, они все девочки. Дай Бог им счастья.
Э. НИКОЛАЕВА: Ну, надо же какой. Нет, все-таки не может отказаться. Отказать женщине. Ну, что же в кого у Вас такая не грузинская манера общения. А хотя с другой стороны, почему же не грузинская?
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Да, почему не грузинская.
Э. НИКОЛАЕВА: Очень даже и грузинская. Дамам не откажешь ни в чем.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Это как раз грузинская.
Э. НИКОЛАЕВА: Да, да, да, ни в чем невозможно особенно слабому полу отказать.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Вот грузины, если меня спросить, должны только с женщинами общаться. Им политика не нужна.
Э. НИКОЛАЕВА: Ну, что, а в семье Вы каков? Вас маленькая дочка не отвлекает? Не раздражает? Не мешает отдыхать?
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Боже упаси. Когда я нахожу полчаса времени между нашими эпилепсическими пробками, я забегаю домой, чтобы просто увидеть ее, поцеловать ее. Это такое счастье. Я даже не ожидал, что есть такое счастье. У меня сыну 20 лет, но я тогда по всем частотам или там широтам я разъезжал, чтобы их всех накормить, чтобы они не голодали. Поэтому мне надо было еще и утверждаться по жизни, как личность, как человек, не только как певец, или как композитор, много и хороших их, но личностей мало. Поэтому не надо было слишком много времени отдавать этому. А он где-то до 15 лет рос без меня. Я так и не почувствовал. Он со мной, конечно же, один мой звонок его и останавливал от озорства, от гадости какой-то, куда могли его просто затянуть из-за того, что он мой сын. А тогда ни света, ни воды не было, ничего не было, просто один ужас. Крысы бегали просто поросята в размер.
Э. НИКОЛАЕВА: Вы там в Грузии жили?
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Я тогда жил в воздухе, я тогда жил в самолетах, в поездах.
Э. НИКОЛАЕВА: А семья в Грузии была?
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Семья была в Грузии.
Э. НИКОЛАЕВА: Мальчику, конечно, без отца в такой обстановке очень тяжело жилось.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Конечно, я после этого просто забрал и отдал в Суворовское училище.
Э. НИКОЛАЕВА: Ну, это гораздо лучше.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Да, он там закончил все, все замечательно, в глаза посмотришь, личность уже. Уже смотрит на тебя осмысленным взглядом человек. Да, со своим чувством юмора. Есть свои какие-то черты характера. Может быть, в чем-то мои. Такой упрямый. Но он мне никогда этого не высказывает. Он знает, что мне нельзя этого высказывать. Папочку расстраивать нельзя. Не очень хорошо.
Э. НИКОЛАЕВА: А то папочка обидеться и не будет дружить.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Да, это очень плохо. Вот у нас сейчас Лиза, наше счастье. И благодаря (НЕ РАЗБОРЧИВО) у меня появилось это счастье. Мы еще ждем с Божией помощью в июне малыша…
Э. НИКОЛАЕВА: Это хорошо.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Еще не знаем, мальчик или девочка, но прыгает во всю. Ой, Вам можно позавидовать, здорово, Вы молодец.
Э. НИКОЛАЕВА: Ну, а балуете старшего-то? Старший сын Леван с Вами живет?
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Конечно, с нами.
Э. НИКОЛАЕВА: Ну, в Москве.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: В Москве, да. Но он больше времени проводит, он сейчас учится на третьем курсе "Спецстрой России". Там казарменное положение, но должны были его выпускать. Но есть очень много сейчас проектов внутри, очень много практики. Очень заняты они. Меня это больше всего радует педагогический замечательный коллектив, достойнейшие люди, настоящие мужчины. То, что меня радовало всегда. То, что он общался с достойными людьми. И его любят, очень уважают, и это все ценят.
Э. НИКОЛАЕВА: Не потому что папа Сосо Павлиашвили?
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Нет, Боже упаси. Даже часто бывали такие моменты и до сих пор, что, допустим, на выходные не выпускают никого. Кто-то чем-то там провинился. Ну, всякое бывает. Какие-то наряды, может. Ну, я запросто могу попросить, допустим, моих близких, чтобы можно... Он говорит: нет, папа, мне неудобно перед ребятами.
Э. НИКОЛАЕВА: Ну, да, что такое исключение делается.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Ну, я доволен.
Э. НИКОЛАЕВА: А что это такое все люди творческих профессий, вот Вы певец, музыкант, вот Юра Шевчук тоже известный у нас певец, музыкант, лидер группы ДДТ…
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Великая группа ДДТ.
Э. НИКОЛАЕВА: Видите, как здорово. Приятно, что Вы так оцениваете так высоко его творчество. Тем не менее, отдают своих сыновей в какие-то кадетские, суворовские корпуса, училища, в военную эту муштру. Казалось бы…
С. ПАВЛИАШВИЛИ: А кому отдать? Наркоманам?
Э. НИКОЛАЕВА: Ну, не наркоманам. А почему тоже не в творческую профессию?
С. ПАВЛИАШВИЛИ: А что там хорошего?
Э. НИКОЛАЕВА: Ну, как песни петь. На сцене стоять. Любовь, поклонение публики, знаете, более богемная жизнь такая приятная.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Нет, это можно испытать, но в этом ничего такого, чтоб ради этого жить, ничего в этом нет. Это пустые люди, которые день и ночь прогорают всегда на каких-то вечерах, тусовках, чтоб где-то, вот эта одета в это платье, этот одет. Этот трахнул того. Ну, и дальше что? Если я этим гордиться…
Э. НИКОЛАЕВА: А у меня бриллиант такой…
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Если я этим гордился бы, сейчас я был бы, наверное, на Марсе, с кем у меня что было. Если я об этом вообще говорил бы. Но я слишком талантливый, чтобы на это размениваться.
Э. НИКОЛАЕВА: Ну, почему сразу такая разница. Вы, так сказать, в творческом полете, просыпаетесь, когда хотите. Когда хотите, работаете, опять-таки все это творчество. Это все для души. Для развития личности. А детишек, понимаешь, в военную муштру.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Ну, если у меня сейчас сделать такую прокладочку, чтобы я начал говорить: такая тяжелая жизнь, артистическая. Нет, я это не буду говорить. Если мне это бы не нравилось, я, конечно, этим бы не занимался. Но если сейчас мне было бы 20 лет, я никогда не начал бы, допустим, в нашей стране свой путь. Потому что здесь все верх ногами.
Э. НИКОЛАЕВА: Все перевернулось.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: К сожалению, да. И меня единственное то, что радует, что какая-то тяга пошла к живой музыке, хоть какая-то, но пошла. А так все остальное, это шоу бизнес сегодня принадлежит в основном неквалифицированным продюсерам, вот и все. А как я могу отдать такому человеку своего сына.
Э. НИКОЛАЕВА: Тяжело очень пробиваться…
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Лучше я отдам квалифицированному офицеру, который сделает из моего сынишки принца. Профессионала. Допустим, строительство. Я знаю, что он оттуда выйдет, я надеюсь, что неплохим строителем. Это раз. А во-вторых, там нет голубых. Там нет наркоты, понимаете, да. Каждый человек имеет право на существование. Боже упаси, я не говорю…
Э. НИКОЛАЕВА: Как же дедовщина?
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Ты сможешь защитить себя, так защищай. А что здесь мало дедовщины, когда ты приходишь и стучишься какому-то чиновнику лбом…
Э. НИКОЛАЕВА: А он тебя посылает.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: А он тебя посылает. Это что лучше, чем дедовщина?
Э. НИКОЛАЕВА: Да и в коллективах порой бывают такие дедовщины, что мало не покажется. Не военных.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Мой мальчик с самого начала понял, чего он стоит. И все. Он понял в первую очередь свою цену. Если бы сейчас была другая ситуация, допустим, другое положение. И то же самое в творческой среде. Я не знаю, он очень талантливый парень.
Э. НИКОЛАЕВА: Пел, пробовал? Есть у него Ваше?
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Мы с ним что-то там на моих концертах пару раз там было.
Э. НИКОЛАЕВА: Выводили Вы его на сцену.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Да, это было очень трогательно. В суворовской форме.
Э. НИКОЛАЕВА: Всем интересно посмотреть, тем не менее. Хорошим получился бы дуэт, наверное.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Да, ну, мы с ним спели там "Чито гурито" из кинофильма "Мимино". Было очень забавно, живьем все это красиво. Он даже шпаргалку нарисовал. Очень нервничал, на руке так. Подглядывал. А там еще ребята сидели, его однокурсники. Они там стоят аж аплодировали. Здорово было, это было очень трогательно. Поэтому ну сегодня такое время, надо или какой-то проект отдать, понимаете. А потом чтобы он подписывал на несколько лет и получал 100 долларов. Ну, зачем? И был бы как дрессированная собачка?
Э. НИКОЛАЕВА: Ну, чес по кабакам.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Понимаете, ну, что от этого хорошего, если я это делаю, зачем ему это делать? Мне приходится это делать потому, что, не потому, что я жалею. Мне это очень нравятся, когда люди хотят тебя увидеть тогда, когда им хорошо. Понимаете.
Э. НИКОЛАЕВА: Ну, что, теперь Вы уже выбрали себе такую профессию, куда деваться.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Но у меня обширное поле. У меня по 15-20 выступлений в месяц. И в принципе я могу прокормить и своих потрясающих музыкантов. Потрясающих просто музыкантов. Группа "Мирони".
Э. НИКОЛАЕВА: Как называется? "Мирони".
С. ПАВЛИАШВИЛИ: И своих родственников и своих близких, и еще думать о своих детях.
Э. НИКОЛАЕВА: Что прямо всем помогаете, не жадный такой.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Нет, ну, кто заслуживает, я тому помогаю. Кто не заслуживает в жизни, то я не сделаю. Потому что я хуже сделаю и ему и себе, и нашим отношениям.
Э. НИКОЛАЕВА: Понятно, т.е. так вот из милостыни не подаете. Ну, т.е. не помогаете…
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Это не милость, если ты знаешь, что этот человек…
Э. НИКОЛАЕВА: Кстати, про змей. Вот тут как-то показывали по НТВ, кажется. То ли воры… Питон какой-то.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Нет, просто питон был, который пролез через…
Э. НИКОЛАЕВА: Правда, питон? Это не пиар?
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Пиар чего? Питона?
Э. НИКОЛАЕВА: Думаю, Сосо привлекает к себе внимание.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Нет, я по-другому привлек.
Э. НИКОЛАЕВА: Вместо показа концерта по телевизору, питон приволок в квартиру. И ходит такой растерянный с питоном.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Я сделал бы вид, что я с ним борюсь. Я его там задушил, наоборот. Или он меня чуть не задушил, но я его зарезал, спас свою семью, человечество спас. Что это, можно было эту развивать тему.
Э. НИКОЛАЕВА: У Вас же камин там.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Нет, просто камин. Да, через дымоход. Я на последнем этаже.
Э. НИКОЛАЕВА: Ничего себе. Кошмар, вообще-то.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Кто-то выкинул его на чердак. Не знаю, жалко его.
Э. НИКОЛАЕВА: Бедное животное. Ну, в общем, забрали его.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: А случайно я позвонил своим близким, МЧС, они вызвали, МЧС уже пришел с камерой, они уже снимали.
Э. НИКОЛАЕВА: А, вот откуда это кадры.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Поэтому да, а НТВ тут как тут. Они связаны, наверное, с МЧС. У них свои там силы. Ну, конечно же, надо МЧС поддерживать, потому что они делают очень много доброго дела. И дай Бог им здоровья во главе их вожака г-на Шойгу, которого обожаю, и очень люблю, и уважаю.
Э. НИКОЛАЕВА: Дружите, наверное, с ним?
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Ну, мы в очень близких отношениях. Мы одно время играли даже в футбол. Потом немножко меня подвело здоровье после аварии.
Э. НИКОЛАЕВА: А что за авария была? Давно авария то была?
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Ну, в Тбилиси, да. Давно, но последствия остались.
Э. НИКОЛАЕВА: В футбол в Шайгу уже не поиграешь.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: К сожалению.
Э. НИКОЛАЕВА: Даже с Шойгу уже в футбол не поиграешь.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Ну, там просто по-настоящему играют люди, и потрясающе.
Э. НИКОЛАЕВА: Подыгрываете, когда играете с такими…
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Я так не умею подыгрывать. Или я должен приносит пользу, или просто не занимать место, кто может это делать замечательно.
Э. НИКОЛАЕВА: Кто может забить гол.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Конечно.
Э. НИКОЛАЕВА: Понятно.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Я пока голы забивал. А потом нога уже стала болеть. И потом меня уже так еле-еле. Ну, так не честно. Они отдают все, а меня жалеют.
Э. НИКОЛАЕВА: Что в новую квартиру то въехали?
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Еще нет. Только-только мы дооформляем как бы.
Э. НИКОЛАЕВА: Потому что эта-то у Вас маленькая, которая с трубой-то каминной.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Ну, раньше была нормальная, а сейчас уже маленькая.
Э. НИКОЛАЕВА: Семейство разрастается.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Сейчас уже, слава Богу, с Божией помощью разрастаемся. И всем я этого желаю. Потому что если меня спросить, в семье всегда должен быть маленький ребенок. Это твой, твоих детей…
Э. НИКОЛАЕВА: Т.е. ребенок – сын, дочь, внук, внучка…
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Это как солнышко, вокруг него все вращается.
Э. НИКОЛАЕВА: Ну, а как же его баловать, начинают баловать. Сю-си-пуси куси муси. А он в рев. Вы как очень балуете дочку свою?
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Лиза сама нас балует. Настолько умная. Ну, это надо просто увидеть.
Э. НИКОЛАЕВА: Я видела дочку Вашу красивая в журнале.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Как она мыслит, как она чувствует внутри.
Э. НИКОЛАЕВА: Развитый ребенок, да?
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Она меня поражает. Конечно же, каждый ребенок поражает, особенно девочка отцов. Само собой. Мы в плену уже у них. Я уже ее ревную, я уже с ума схожу, что лет через 12-13 какой-нибудь козлик появится. И: папа, я люблю его.
Э. НИКОЛАЕВА: Кого любить?
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Да, я вот сейчас все делаю, чтобы у нее была высокая планка уже столько-то она еще не ходила, когда я уже начал ей дарить цветочки. Ты моя принцесса.
Э. НИКОЛАЕВА: Чтобы понимала, как нужно, какое обращение требуется такой даме.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Конечно, а как. Она увидит, как я обращаюсь к Ирочке, к ее мамочке. И она это должна все ценить уже с детства.
Э. НИКОЛАЕВА: Требует такого же…
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Ну, я это видел в общении моих родителей, до сих пор это вижу. И я их боготворю.
Э. НИКОЛАЕВА: Вот как. Видите, как закладывается все в семье-то.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Конечно. А точно так же относятся родители Ирочки друг к другу. Потрясающие люди. Что мои родители, что ее. Кстати, я с ними раньше подружился, чем с Ирочкой. Ирочке, да ,16 лет было, когда я с ней познакомился.
Э. НИКОЛАЕВА: Как интересно. А как Вы с ними подружились? Как-то по сцене? По творчеству?
С. ПАВЛИАШВИЛИ: У меня находится студия в замечательном явлении, если можно так сказать. Это дворец пионеров на Миуссах. Мы уже много-много лет дружим. Почти лет 15, наверное. Вот там как родня просто моя и студия этого дворца. И я там практически все свои шедевры, шедевральные произведения, я делал там.
Э. НИКОЛАЕВА: А, кстати, где шедевры то, Вы ничего не хотите нас ничем побаловать? Никакими своими произведениями? Диск никакой не привезли?
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Я скромный человек просто.
Э. НИКОЛАЕВА: А какие Ваши самые любимые песни?
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Ну, если Вам мой хриплый голос не спавший, перепевший, не перепивший, а перепевший, я не думаю, что доставит особое удовольствие. Я Вам лучше дам свои песни и, пожалуйста.
Э. НИКОЛАЕВА: Ну, хорош, ладно.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: И мне очень приятно это слышать "Эхо Москвы", что Вас интересует мое скромное творчество. Потому что я никогда не надоедал, никогда не мучил своим творчеством.
Э. НИКОЛАЕВА: Все музыканты приходят со своими дисками. Говорят: так, сколько песенок поставим.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Ну, я же не как музыкант пришел. Я пришел, как человек, который обожает это радио. И безгранично уважает.
Э. НИКОЛАЕВА: Да, ну, мы не закончили тему знакомства с Ириными родителями. В общем, они, наверное, там Вы с ними и повстречались, да?
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Да, и значит, Ирочка там ходила, посещала театральный класс. Что-то мастерства. Она очень такая талантливая девочка была смыленная, не пила, не курила. Она вообще отличалась от своих сверстниц. И до сих пор не курит, не пьет. Что очень подозрительно всегда ей говорю. Но пока что все хорошо.
Э. НИКОЛАЕВА: Т.е. она младше Вас значительно.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Ну, она на лет 16 младше меня.
Э. НИКОЛАЕВА: О! Ну, в общем-то, сколько Вам лет?
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Мне 43. Слава Богу.
Э. НИКОЛАЕВА: Ну, Вы моложе выглядите. Такой свежачок.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Мне по-другому нельзя. Спасибо. Вы тоже замечательно выглядите. Тьфу, тьфу, тьфу.
Э. НИКОЛАЕВА: Т.е. там Ваше сердце и дрогнуло, короче, в этом доме пионеров.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Она пришла на студию и попросила мою песню одну, старую песню. Красивая песня. "Я с тобой". Ну, тогда были немножко другие времена. И таких песен очень как бы очень выборочные слушатели слушали. Меня очень так удивило это, что девочка разбирается в хорошей музыке. Ну, как-то мы с ней потом еще пересеклись. Она очень стеснялась меня. Такая была, как дикая кошка какая-то такая. Но мне она очень понравилась. Она уже такая оформившаяся такая девушка. И я познакомился.
Э. НИКОЛАЕВА: И начали за ней ухаживать.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Да, потихоньку, чтобы не отпугивать ее.
Э. НИКОЛАЕВА: Ну, да, да.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Потом так получилось, что я вижу, что она очень хорошо танцует. Поет. Потом я ее пригласил в свою группу, она очень хорошо справлялась. Потом у нас был даже когда первое вступление, много гостей пришли. Как раз я познакомился с ее родителями. Как бы у нас пошли такие отношения очень теплые, очень доверительные друг к другу. Они мне доверили свою дочь. Я им сказал, что лучше она со мной будет рядом, чем с какими-то со своими сверстниками, которые день и ночь жрут пиво, пьют, курят, там еще какая-то наркота, подъездная жизнь. Зачем? Я это уже давно прошел. Пусть она рядом со мной.
Э. НИКОЛАЕВА: В надежных руках.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Да. Ну, слава Богу, скрипя зубами, поняли…
Э. НИКОЛАЕВА: А почему скрипя зубами? Целый Сосо Павлиашвили.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Ну, понимаете, когда у меня еще неопределенная была ситуация в своей личной жизни. И, конечно же, это такая очень еврейская семья самых ортодоксальных понятий. И мама русская тоже ортодоксальных понятий, и тоже отец еврей и уже такая семья такая очень приличная, очень правильна семья. Я их просто обожаю. Это раз. А во-вторых, все равно, о чем я говорил, что есть своя ревность, когда любимая дочь…
Э. НИКОЛАЕВА: Итак, Сосо Павлиашвили, московский артист с грузинскими корнями. А у нас реклама – лучший двигатель хороших отношений между людьми и народами. Мы продолжим через несколько секунд.
РЕКЛАМА
Э. НИКОЛАЕВА: Итак, в студии нашей программы Сосо Павлиашвили, московский артист с грузинскими корнями. Ну, продолжая тему жены Ирины, говорят, Вас по жизни преследуют Ирины. Понаровская, жена, Аллегрова. А что с Аллегровой было?
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Ну, я ничего не рассказывал, что у меня было с Панаровской, между прочим.
Э. НИКОЛАЕВА: Ну, все знают о Вашем романе.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Ну, я об этом не говорил. И порядочные мужчины, вообще, не говорят, воспитанные мужчины. Поэтому я желаю Ирочке счастья и вечной красоты. Она этого заслуживает.
Э. НИКОЛАЕВА: Она красивая, да.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Безгранично красивая.
Э. НИКОЛАЕВА: А Вы знаете, что мы с ней рожали в одном роддоме.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Да, ты чего.
Э. НИКОЛАЕВА: Вот лежали рядом на соседних койках. Ее привезли на роды, причем это было в районе Матвеевское, назывался роддом. И она рожала своего мальчика.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Энтони, да.
Э. НИКОЛАЕВА: Да, черненький такой. А я своего. И Вы представляете, мне говорят: так, вы знаете, кот с Вами рядом. Я говорю: да, я вижу уже, что это Ирина Понаровская. Да, да, да, это Ирина Понаровская.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Ну, а как Вы хотели.
Э. НИКОЛАЕВА: Да, так необычно. Видите, какая она, как простая русская женщина.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Ну, женщина, которая дала, понимаете, стиль и моду в то время, когда…
Э. НИКОЛАЕВА: Да, просто законодательница.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Да, она была просто на виду, это был настоящий креатив, это было настоящее открытие. Это был бум. К сожалению, она не захотела просто себя пропагандировать дальше. Она слишком была гордая. Хотя она должна была бы, если меня спросить, в тройке там. Алла Пугачева, София Ротару, и, наверняка, Ирина Понаровская.
Э. НИКОЛАЕВА: Да, да, конечно.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Ее не хватает.
Э. НИКОЛАЕВА: Не хватает. Ирочка, Вас не хватает.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Что касается Ирочки Аллегровой, у нас, кстати, с ней замечательный дуэт, я обязательно Вам передам.
Э. НИКОЛАЕВА: Т.е. у Вас с ней творческое содружество.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: И к моему большому счастью и гордости моей она поет еще мою песню "Помолимся за родителей". Она поет так, что у меня аж слезы наворачиваются. Я очень ревностно отношусь к своим песням. Не только к своей дочке. К своим песням, потому что они для меня так же, как дети. Ну, она спела просто потрясающе. Дай Бог ей здоровья и счастья.
ПЕСНЯ
Э. НИКОЛАЕВА: Ну что же, блиц короткие вопросы ответы. Когда Вы решили, что будете певцом, артистом?
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Я вообще с 6 лет играл на скрипке. И в 10 лет первый раз услышал крики "браво", когда я выступил с большим симфоническим оркестром. И я закончил тбилисскую консерваторию. И должен был быть скрипачом. И таким ведущим скрипачом. Но меня забрали в армию почему-то.
Э. НИКОЛАЕВА: Не смогли отмазаться от армии?
С. ПАВЛИАШВИЛИ: А тогда были совершено другие времена. И в этот год, когда я поступил, почему-то вернули то законодательство.
Э. НИКОЛАЕВА: Ничего себе, скрипача в армию. И что же Вы там делали?
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Я что делал? Приехал, сначала немного доказывали всем, что мы приехали. Даже было много там драк.
Э. НИКОЛАЕВА: Вам же нельзя. Вы скрипач, Вам драться нельзя.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Ну, там уже никто…
Э. НИКОЛАЕВА: Не до скрипки было. Нужно было за существование бороться.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Потом уже, хотя на нас никто не нападал. Мы первые начали нападать…
Э. НИКОЛАЕВА: Т.е. Вы хулиганничали?
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Как-то надо было о себе заявлять. И там оказались потрясающие люди, дай им Бог здоровья, офицеры, которые узнали, что я студент консерватории, вытащили меня с гауптвахты и отвели меня в дом офицеров. И тогда я уже начал развиваться, как эстрадный исполнитель. Я начал петь и у меня здорово получалось. Я там создал группу.
Э. НИКОЛАЕВА: Практически это все в армии случилось.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Да, в основном это было в армии.
Э. НИКОЛАЕВА: Вот бывает как.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: И в армии, кстати, Боженька мне дал музыку, которая потом превратилась в песню "Свобода". И эта песня мне дала три гран-при. Это в Юрмале "Ступень к парнасу". И в Швеции уже от имени России я выступал "Балтийский фестиваль". И я пел по-грузински, правда. Но там были и русские, и на русском песни. Но в основном эта песня мне принесла третий гран-при.
Э. НИКОЛАЕВА: Красиво, да. Что Вас сейчас связывает с Грузией. Даже смешно, что за глупый вопрос, право.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Пуповина. И мои родители, и моя родня, и родственники. И все эти переживания, переживания тоже связывают, и хорошее, и плохое. Все связывает. Я все жду, не дождусь, когда гадят политики, а мы это все вытираем, понимаете.
Э. НИКОЛАЕВА: Да, а люди страдают.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Мы вытираем. Мы хотим это то песнями, то какими-то заявлениями, часто, чтобы в истерику опять не превращалось, приходится писать какие-то веселые песни, что пока мы вместе, там все будет хорошо и замечательно, пока я Вас люблю, мои дорогие, Оля, Таня, Наташа, Марина. Все будет хорошо. Вы вспоминайте грузина, я Вам тоже эту песню дам, кстати.
Э. НИКОЛАЕВА: Хорошо.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Ну, а что делать?
Э. НИКОЛАЕВА: Москва – это город, где реализовались все Ваши планы, да?
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Нет, где только, только начинается реализовываться все мои задумки. Я бегом на длинную дистанцию.
Э. НИКОЛАЕВА: Медленно запрягаете.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Я Рак по жизни. Дракон по году, но по гороскопу Рак. Я никуда не тороплюсь, иногда бывают такие взрывы. Но все же я очень спокоен. Очень взрывной человек. Но потом как бы уздечки…
Э. НИКОЛАЕВА: Накидываете удила.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Да, не надо это делать, потому что надо идти достойно, во-первых. Если меня спросить, мне не надо никуда торопиться.
Э. НИКОЛАЕВА: Не надо суетиться.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Суетиться, совершенно верно.
Э. НИКОЛАЕВА: Вас удовлетворяют те деньги, которые приносит профессия?
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Нет, потому что у меня очень большие расходы и житейские, и в творчестве. И меня не удовлетворяют. Поэтому я немножко сейчас стараюсь заниматься бизнесом. Слава Богу, честным бизнесом.
Э. НИКОЛАЕВА: Каким же бизнесом?
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Ну, есть разные сейчас. У меня есть близкие люди, которые с удовольствием используем вместе наработанные мною гарантии, как человек, и еще те связи, которые у меня есть. Я никогда не пользовался этим. А сейчас уже с профессионалами можно и использовать.
Э. НИКОЛАЕВА: Понятно. Как бы уже имя должно работать на Вас, чтобы каким-то образом его надо использовать.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Да, где-то пролоббировать, где-то, допустим, где-то подсказать. И везде я никогда не был человеком, который заходит и играет в свои ворота. Я захожу и предлагаю дело, которое общему состоянию ситуации может быть полезно.
Э. НИКОЛАЕВА: Не только под себя гребете, короче. Вас, наверное, можно назвать клубным артистом номер 1, да, Сосо?
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Я не знаю, конечно, часто приглашают и постоянно, ну, музыкантам нужны выступления и частые работы, выступления. Они должны потратиться.
Э. НИКОЛАЕВА: Ну, конечно.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Тем более, таким, как у меня. Ну, а так, конечно же, плачевное состояние. Вообще, целиком страны, что касается концертной деятельности. Плачевное состояние.
Э. НИКОЛАЕВА: Как? Столько клубов в Москве.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Понимаете, клубы в Москве это хорошо, чтобы просто прийти. Но я и в клубах выступаю, как в настоящих сольниках. Кто видел мое выступление, не даст соврать. Я не знаю, что такое фонограммы, и…
Э. НИКОЛАЕВА: Т.е. в живую поете?
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Ну, как по-другому. Мне нравится это делать. Когда мне это перестанет нравиться, я перестану это делать.
Э. НИКОЛАЕВА: Понятно.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: А так, конечно же, плачевное состояние, потому что концертная деятельность в основном принадлежит…
Э. НИКОЛАЕВА: В руках определенных товарищей.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Им просто наплевать.
Э. НИКОЛАЕВА: Т.е. есть у них свой круг артистов, с которыми они как бы дружат.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Вы понимаете, я не знаю, с кем они дружат, но я знаю их наплевательское отношение. Вот сегодня сорвать, лишь бы кого-то не было. Вот они заряжают иногда по 25 концертов, понимаете, да. Если из 25 выгорит 2 концерта, они не делают не рекламу, они не делают ничего. Они иногда проезжаем в зал, заходим, а там просто аппарата нет. Ну, а зачем Вам, включите фонограмму. Зачем Вам…
Э. НИКОЛАЕВА: Пойте, денег срубим. Все, валим отсюда.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Понимаете, они делают так, что люди не доверяют нам. Их не видно, их не слышно. Пару раз было, я хотел просто им разбить голову. Но, слава Богу, я сдержался.
Э. НИКОЛАЕВА: А Вы на сцене, Вы за все в ответе, получается.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Ну…
Э. НИКОЛАЕВА: Все шишки Вам, короче.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Ну, если бы Вы видели нашего звукооператора Илюху, я иногда боюсь, что он получит инфаркт или инсульт.
Э. НИКОЛАЕВА: От вида той аппаратуры.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Да, от своей ответственности и оттого, что на нем в основном. Но он просто от Бога человек, и Бог просто бережет. И Бог бережет мой талант, я это знаю. Иначе меня бы сейчас не было.
Э. НИКОЛАЕВА: Это что такое? Почему, значит, это в абстрактном смысле сказано? Или это в буквальном?
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Буквально.
Э. НИКОЛАЕВА: Т.е. были такие в жизни ситуации, что…
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Конечно, не раз это были такие ситуации, и ни раз. Ну, вот я как бы верю для себя…
Э. НИКОЛАЕВА: Ну, да, не буду выспрашивать о сокровенном, не надо…
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Да, я Его просто обожаю, Бога, и Он меня любит.
Э. НИКОЛАЕВА: Ну, понятно. Что Вам не нравится в Москве?
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Что не нравится?
Э. НИКОЛАЕВА: Да что-то Вам не нравится в Москве? Что не нравится в Москве Сосо Павлиашвили?
С. ПАВЛИАШВИЛИ: То, что не нравится каждому. Это пробки, еще что не нравится? Не нравится…
Э. НИКОЛАЕВА: Ну, внимание Вам, конечно, уделяется поклонников.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Дело сейчас, дело не во мне.
Э. НИКОЛАЕВА: Т.е. самолюбие Ваше тешится.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Джентльменов нет. Нет достойного отношения к себе и к окружающим. Это касается и мужчин, это касается, к сожалению, женщин. Хотя я всегда на Вашей стороне. Но понимаете, вот это сумасшествие. Люди не могут останавливаться.
Э. НИКОЛАЕВА: Ну, женщинам приходится уже выкручиваться, если вокруг такие мужчины. Что же делать женщинам. Жить-то как-то надо.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Ну, я, конечно, я не…
Э. НИКОЛАЕВА: Если такие нравы. Понятное дело, что каждая должна себя…
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Джентльменов нет. Когда вот ты переходишь на дорогу, коляска. Вот я держал коляску, когда моя Лиза маленькая была. Вроде воскресенье, вроде пустая дорога, вот я останавливаюсь перед дорогой. Маленькая улица Руставели, где я живу, там через дорогу парк. И я вижу, что где-то метров 50-100 от меня машина. Эта машина вместо того, чтобы остановиться, она нажимает на газ, чтобы обогнать, лишь бы не остановиться. Вот хочется просто взять камень и бросить ему, чтобы он вышел, чтобы потом ему разбить голову.
Э. НИКОЛАЕВА: Как таких назвать? Козлы.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Не понятно.
Э. НИКОЛАЕВА: Козлы какие-то больные. Больные и идиоты, придурки все.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Да, а какое отношение, как будто если кто-то допустил какую-то ошибку, люди готовы его убить.
Э. НИКОЛАЕВА: Да, да.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Просто я это не понимаю. Ну, люди это же не бешенные шакалы, понимаете.
Э. НИКОЛАЕВА: Считают за оскорбление, если тебя кто-то обгонит, например, подрежет. Ну, бывают случайности. Конечно, но такое бешенство, безумие какое-то наступает.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Вот непонятно. Но побойтесь Бога.
Э. НИКОЛАЕВА: Кровожадные. Все кровожадные. Забыли, что они люди. Они представили себя в джунглях.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Да, в джунглях такого нет.
Э. НИКОЛАЕВА: Ну, что же, Сосо Павлиашвили, московский артист с грузинскими корнями. А вопросы здесь задаю я, Элина Николаева. Значит, в политику мы углубляться не будем, ну, что, по-вашему, сейчас происходит между Москвой и Тбилиси, хороший вопрос, без углубления в политику.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Ну, я думаю, что, к сожалению, этот вопрос надо решать между Москвой и Вашингтоном.
Э. НИКОЛАЕВА: Понятно.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: К сожалению, сегодня это так.
Э. НИКОЛАЕВА:. Я помню, как пару лет назад меня лично продинамил грузинский президент. Я была в шоке от такого обхождения. Поехала брать интервью у Саакашвили. Звоню его пресс секретарю, близкой его подруге, девушка на Н имя. Такая прямо любезная вся была. Приезжайте, Элиночка, Михаил ждет Вас. Встретиться обязательно, даст интервью. И что Вы думаете? Не встретился. Вот Вам оно, обхождение с дамами. Это же как, вообще?
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Ну, я не знаю, я же не могу знать, что тогда было. Он мне не друг и не враг. Я его вообще не знаю. Он меня ни разу не приглашал. Он Вас приглашал. А меня он ни разу не приглашал. Как будто Сосо Павлиашвили нет. Сосо Павлиашвили был, есть и будет. Это четвертной президент. А для народа я был и буду. Дело не в этом, но…
Э. НИКОЛАЕВА: А в Грузии концерты даете?
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Не приглашает он меня.
Э. НИКОЛАЕВА: Т.е. именно конкретно в Грузии. Вот именно на его каких-то…
С. ПАВЛИАШВИЛИ: А не имеет значения. Какая разница мне, государство не государство.
Э. НИКОЛАЕВА: Ага, а вот просто разве концерты не устраиваются, Вы для народа не можете выступить где-то, почему именно он…
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Понимаете, там немножко другая ситуация.
Э. НИКОЛАЕВА: Какая?
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Там были очень негативные отношения. Когда сложились самые тяжелые отношения между Россией и Грузией, я тогда демонстрационно попросил Тамару Гверцители, которую я обожаю, и мы с ней записали песню про Россию, чтоб все знали, что нет между людьми антагонизма и не должно быть. Пусть политики на своем уровне общаются, плюют друг на друга, бросают камни, целуют. Хотя политики, если меня спросить, не имеют права кого-то любить, кого-то ненавидеть. Они не имеют права, потому что страдают люди. Но я все сделал для того, чтобы показать максимально то, что я мог сделать.
Э. НИКОЛАЕВА: Но никто не обратил на это внимания.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Очень многие обратили.
Э. НИКОЛАЕВА: Но не грузинский президент.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Поэтому он не обратил внимания, наверняка, потому что он посчитал, что я могу быть пропагандистом в России. Хотя какой пропаганды. Причем тут пропаганда. Я благодарен России, вся Грузия благодарна. Ну, запретили вино, запретили еще какие-то. Ну, понятно, что фальшивое вино в основном разливалось на территории России. Понятно, это и в основном российские чиновники имели с этого свой куш. Дело сейчас не в этом. Я не прокурор, и не адвокат. Но понимаете, все же как бы там ни было. Нельзя убить ту любовь, которая всегда, и всегда будет. Ну, как ты убьешь?
Э. НИКОЛАЕВА: Никак. Вы, кстати, раньше пели много грузинских песен. А сегодня в Москве они уже не катят? Грубо выражаясь. Пользуются спросом?
С. ПАВЛИАШВИЛИ: На каком языке я не пел бы, все равно это поет грузин.
Э. НИКОЛАЕВА: Как бы Вы ни старались петь на русском, никуда от акцента не денешься.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Я и не старался никогда особо акцент менять, или не менять. Кому-то нравится, кому-то не нравится. Всегда говорю: если нравится моя песня – 100 лет жизни, не нравится, 200 лет жизни. Но никто не скажет, что я где-то выступал и не отдавал свое сердце и свою душу. А меня в первую очередь должны принимать, как личность, а потом уже пусть слушают мои песни. Никаких проблем.
Э. НИКОЛАЕВА: Грузинский народ хороший, только экономический вопрос его портит, получается, да?
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Нет, грузинский народ замечательный, как и все народы. И когда им хорошо было и когда им тяжело. Они все равно оставались людьми, и останутся людьми. Было время, когда нас оставалось несколько десятков тысяч. Просто нас вырезали иноверцы. И это было очень часто. И, слава Богу, потом и Россия нам помогала, но грузинская нация, грузинская душа, она не исчезла, и слава Богу, если я сегодня сижу в центре Москвы, и блистательное радио даю интервью "Эху Москвы", значит, это кому-то нужно. И давайте это беречь.
Э. НИКОЛАЕВА: Давайте. Сосо Павлиашвили московский артист с грузинскими корнями. Вы представляете свою творческую судьбу, если бы пробивались на сцену сейчас? Например, через "Фабрику звезд"?
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Нет, и не делал бы это никогда. Не потому, что "Фабрика звезд" это хорошо, или плохо, это такое явление, которое у нас как бы превознесли, как культовое. Везде есть, понимаете, и там есть, это же не русский проект. Есть фабрики во всех странах практически. Они имеют свое, но они не навязываются на всю страну.
Э. НИКОЛАЕВА: Они не диктуют.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Да, Вы понимаете. И есть потрясающие звезды, которые не зависят не от какого-то канала, ни от какого-то радио. Они есть, они всем нужны. Да, может быть, там есть свои кланы. Вот, допустим, рекорд компании, но там здоровая конкуренция. И от этого выигрывает только страна. И посмотрите, допустим, американский шоу бизнес имеет весь мир, представляете, какие налоги со всего мира заходят в американский бюджет.
Э. НИКОЛАЕВА: В экономику.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Вы понимаете, когда запускали Стиви Вандера тур или Майкла Джексона. Представляешь, какие деньги туда заходят. Или там Криси Джонс когда устраивал, там брал Греми за Греми. Но я сегодня, к сожалению, я буду обожать наш шоу-бизнес. Я и так это все мои близкие люди, грех мне жаловаться, потому что…
Э. НИКОЛАЕВА: Они Вас камнями, палками потом побьют. Покидают. Скажут: ты чего там выступал то.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Кто побьют?
Э. НИКОЛАЕВА: Продюсеры, "Фабрики звезд". Сидишь, критикуешь всех.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Кто меня побьет меня камнями или палками?
Э. НИКОЛАЕВА: Сосо так напрягся. Так!
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Меня никто не побьет и никогда не сможет это сделать. Потому что я в лицо могу это сказать любому. А то, что сегодня нет концертной деятельности, это не только потому, что у людей мало денег, а потому что очень много некачественного, фальсифицированного и фонограммного навязывается на людей. И у нас конкретно отбирают хлеб. Это "Фабрика звезд" будет называться, или как бы Вы не называли. Да, я за то, что такие люди, как Константин Меладзе, они общались с молодыми, и в самом начале их пути, они сталкивались с хорошей музыкой. Я за, что и Макс Фадеев…
Э. НИКОЛАЕВА: Все-таки профи.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: И Дробич, это здорово. А дальше что? Вы понимаете, о чем я. Дальше же надо развивать. Из этих людей надо делать настоящих звезд.
Э. НИКОЛАЕВА: Так может, сделают?
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Так я пока еще не видел. Я пока еще не видел. Потому что они зависят во многом, канал вот сделал это все. А потом дайте нам этих звезд. Нам дайте. Мы в них будем вкладывать столько, сколько даже невозможно даже присниться. Даже не в хорошем, не в плохом.
Э. НИКОЛАЕВА: Ну, они сами хотят вкладывать. Они раскрутили, теперь будут с них доить.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Дайте мне одну программу, вот какие-то награждения, или где люди выходят и поют живьем, покажите мне такую программу. Когда Вы покажите…
Э. НИКОЛАЕВА: Как проверишь, они же всякий раз говорят тогда: не очень хорошая аппаратура. Для телевидения нужен очень хороший звук.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Да, вранье это все. У них замечательный звук, и замечательное у нас телевидение. Что Первый канал, что второй, что ТВЦ, что НТВ, везде все замечательно. Просто, понимаете, есть масса артистов, которые не должны петь. Вот есть, например, 100 человек, из них 70 не должно петь. Если будут петь поющие 30, эти 70 они не у дел. Понимаете, на фоне Гриши Лепса ну кто может выйти и кто какие-то фонограммы этот мальчик или не мальчик. Ну, кто может спеть так…
Э. НИКОЛАЕВА: Ну, тут уже разговор возникает о публики, которой все нравится, когда поют даже те 70, которые не должны петь.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Да, ну, они же навязывают их. А зачем навязывать то, что вранье. Это фуфло. Так навязывайте те, кто поют.
Э. НИКОЛАЕВА: Пора уже вообще вызывать их.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Поднимают же российскую кинематографию. Потрясающие уже, тот же Первый канал, Константин Эржи поднимает вместе… да, если он не будет поднимать, так кто это будет. Он же поднял. Так давайте поднимем и эстраду тоже. Потому что эстрада это один шаг до сердец и сознания людей. Хватит этих бездарных юмористических каких-то ужасов эпилептических. Понимаете, не надо столько дебилизма в народ. Нельзя.
Э. НИКОЛАЕВА: Да, дебильного очень много, а умного, тонкого.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Давайте, музыку поднимать, эстраду поднимать.
Э. НИКОЛАЕВА: Нету эстрады. Ну, Вам-то самому в глубине души нравится вся эта российская эстрада, или нет?
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Мне нравится то, что делает Костя Меладзе. Мне нравится, знаете, сколько людей, который..
Э. НИКОЛАЕВА: Сами, небось, выросли на западной музыке?
С. ПАВЛИАШВИЛИ: И до сих пор я слушаю.
Э. НИКОЛАЕВА: И рок, наверное, Вам нравится.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: И те люди, которые запрещают хорошее и выпускают уродливое, они сами слушают хорошую музыку, вот что интересно.
Э. НИКОЛАЕВА: Сами сейчас перечисляли.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Понимаете да, вот что странно. Так давайте делать вот эти стандарты. В фильме же делаем под стандарты Голливуда. Так давайте делать и эти стандарты. И поверьте, что свое я в России каждый человек может через свою призму пропустить на таких стандартах. И, в конце концов, просто переживем элементарно.
Э. НИКОЛАЕВА: А как же чес, если петь живьем?
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Я же работаю. У меня по 15-20 выступлений. Это не гала-концерт. Это по полтора часа, по два часа. Минимум часовые выступления. Я же это делаю, тогда делай 5 выступлений, или когда ты делаешь фонограммный концерт, тогда напиши, что, извините, концерт под фонограмму.
Э. НИКОЛАЕВА: Билет в 2 раза дешевле.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Побойтесь Бога, не отнимайте у нас хлеб.
Э. НИКОЛАЕВА: Так, может быть, настала пора возвращения министерств. Какие там у нас министерства были? Москонцерты, Росконцерты.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Понимаете, я не знаю, что творится в Москонцертах, Росконцертах. Я понятия не имею.
Э. НИКОЛАЕВА: Должны эти чиновники, может быть, взять управление чистотой нашего жанра эстрадного в свои руки.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Когда Иосиф Давыдович поднял вопрос насчет запрещения фонограммы…
Э. НИКОЛАЕВА: Да, и очень хорошо было, я помню, тогда.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: И что все рассмеялись, что сейчас не до фонограмм сказали.
Э. НИКОЛАЕВА: Сказали, какая-то ерунда.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Да, если мы запретим фонограммы, значит, у нас уже не будет певцов. Будут певцы. По-настоящему будут певцы.
Э. НИКОЛАЕВА: Это говорит о том, какой общий уровень музыкальной культуры в стране. У исполнителей, и у публики.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Не музыкальный. Это эстрада. Музыкальный уровень…
Э. НИКОЛАЕВА: А эстрада у нас не имеет никакого отношения к музыкальной культуре.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Вы знаете, есть потрясающий, я имею музыкальные, всеобщие, замечательные. Возьмите классику, возьмите фольклор, возьмите Большой театр, Мариинский. Это же бриллианты просто. И такие же бриллианты, у нас, поверьте мне, есть и в эстраде. Просто их надо направлять правильно. И надо не дешевые… когда я приношу какую-нибудь хорошую песню, они слушают: да. Давай, что-нибудь повеселей. Ну, почему? Давай, и веселое, если я могу, и что-нибудь такое настоящее, что вот почему нет? Вот объясните. Почему нет?
Э. НИКОЛАЕВА: Я не знаю.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Я тоже не знаю. Если бы я был человеком, который хочет вот что-то сегодня урвать, я до сегодняшнего дня не дожил бы. Меня спасло то, что я предан своей музыке, и не только своей. Просто вкусной, стильной и достойной музыки.
Э. НИКОЛАЕВА: За что, по-вашему, в школе отменили уроки пения? Вот раньше же были уроки пения.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Отменили уроки пения?
Э. НИКОЛАЕВА: Да, говорят, что уже нет уроков пения в школах теперь.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Жалко.
Э. НИКОЛАЕВА: Я помню, ходила в 607 школу на Трифоновской улице. Ходили там. Я в хоре пела. Слуха нет, а в хоре, знаете, как пела.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Понятия не имею. Моего мальчика, допустим, и в Суворовском, и в "Спецстрое", у него есть и танцы, и уроки пения.
Э. НИКОЛАЕВА: Да Вы что, вот это я понимаю.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Да, конечно.
Э. НИКОЛАЕВА: Настоящие господа офицеры. Какую музыку Вы покупаете, слушаете дома в машине? Свою, наверное, ставите, диски?
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Нет, я свою музыку обожаю. Я не из тех людей, которые говорят, я не хочу, я не люблю слушать свою музыку. Мне не стыдно за свою музыку. Это раз. А во-вторых, слушаю разную, ну, в основном джаз, ну, конечно, рок я обожаю. И кранш. Я вообще разносторонний. Всеядный.
Э. НИКОЛАЕВА: Какие бы Вы пели песни, если бы не обязанность зарабатывать на хлеб с маслом?
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Ну, в принципе даже те песни, которые стали популярными в те самые ужасные годы в 90-е, сейчас же не сравнивают то, что сегодня, грех жаловаться по сравнению с тем, что было в 90-е.
Э. НИКОЛАЕВА: Ну, что, джаз бы исполняли?
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Просто Вам надо один раз прийти послушать, что мы делаем. Понимаете, когда с тобой на одной сцене потрясающие музыканты, любую песню можно так преподать, что это на высочайшем уровне. И это мы доказывали, кстати, в разных странах мира.
Э. НИКОЛАЕВА: Да, в каких же?
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Ну, разных.
Э. НИКОЛАЕВА: Ну, т.е. и гастролируете Вы, и принимают Вас, да?
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Гастролируем и принимают. И стоя все принимают. Все замечательно.
Э. НИКОЛАЕВА: Да, и овациями. Ну, что последний вопрос, Сосо, где, по-вашему, находится рай, и можно ли быть счастливым без денег?
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Без денег счастливым, я не знаю, можно быть, если ты родился на необитаемом острове, и ты не знаешь, что такое деньги.
Э. НИКОЛАЕВА: И зачем они нужны.
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Да, хотя я деньги никогда не любил. Любить надо родину, Бога, родителей, детей, понимаете, любимую женщину надо любить. А деньги любить нельзя. День надо зарабатывать и их тратить.
Э. НИКОЛАЕВА: А копить?
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Опять-таки на любимых. А копить, если получится, можно и накопить. Но на любимых надо тратить, на добро надо тратить. А так рай на земле, у меня рай на земле, там, где просыпается моя дочка и говорит: я поспала. Вот это рай. А так я как верующий человек, я верю в рай, и я надеюсь, что я вместе с моими близкими когда-нибудь я там попаду.
Э. НИКОЛАЕВА: На прощание желаю Вам и нашим слушателям радостных песен и побольше денег. Какого черта их всегда не хватает?! Всем пока. В эфире были я, Элина Николаева, и…
С. ПАВЛИАШВИЛИ: Дай нам Бог того, чего мы заслуживаем. Ваш Сосо Павлиашвили.
ПЕСНЯ