Александр Любимов - Какого черта - 2004-11-07

Э.НИКОЛАЕВА: А был ли мальчик! Где он – тот романтический юноша из программы «Взгляд», который гипнотизировал целую страну. Александр Любимов – теперь владелец заводов, газет, пароходов. Какого черта все свое ТВ-обаяние, Александр, конвертировали во власть и деньги! В первую очередь, здравствуйте, Саш.

А.ЛЮБИМОВ: Здравствуйте, Элина. Пока не убедительно.

Э.НИКОЛАЕВА: Но взгляд был испуганный. Недоумевающий.

А.ЛЮБИМОВ: Ну, он всегда вопросительный. Я не теряю любопытства.

Э.НИКОЛАЕВА: Значит, мальчик все-таки так и остался.

А.ЛЮБИМОВ: Ну, мне кажется, мужчинам вообще больше свойственно оставаться мальчиками, чем женщинам девочками.

Э.НИКОЛАЕВА: Очень такое жизненное замечание. Ну, что, Саша, таких, как вы я называю Гагариными. Слетал в космос, прославился во «Взгляде» и теперь одна слава на всю жизнь – хошь чем занимайся. Александр Любимов – он и в Африке Александр Любимов. Вы со мной не согласны?

А.ЛЮБИМОВ: Не знаю.

Э.НИКОЛАЕВА: Что у каждого в жизни есть свой звездный час. И вот тот самый был звездный миг Саши Любимова во «Взгляде».

А.ЛЮБИМОВ: Я думаю, что с точки зрения аудитории, наверное, так и с вашей точки зрения. В моей жизни это не было таким замечательным событием в этом плане. Для меня это было совершенно замечательным событием в моей жизни в смысле знакомства с невероятным количеством очень талантливых, очень крупных людей, мощных личностей и с точки зрения политического, человеческого, гражданского опыта. Когда сейчас, например, некие люди, скажем, пытаются вести кого-то на баррикады в разных обстоятельствах, и в общем, не очень понятно, кто они, куда и зачем. И в общем все это противоречит, как мне кажется, здравому смыслу, то тогда это было очень понятно, ясно, четко. Это была довольно острая, электризующая очень твое существование, жизнь, которая каждый день заключалась в том, что мы действительно каждый день выдавливаем из себя раба и боремся с коммунистами. Не конкретно, а как с коммунистической идеей, которая тогда управляла государством.

Э.НИКОЛАЕВА: Была ясна цель?

А.ЛЮБИМОВ: Да.

Э.НИКОЛАЕВА: А теперь, кстати, какая она – цель? Есть ли она – цель?

А.ЛЮБИМОВ: Да, безусловно.

Э.НИКОЛАЕВА: У тех, кто хочет с чем-либо бороться.

А.ЛЮБИМОВ: Цель – созидать, созидать себя как, так сказать, и в поисках внутри себя среди комплексов, рефлексии и жизненных компромиссов, которые приходят извне находить тот жизненный путь, который тебе хотелось бы прочертить. Хоть он и микроскопический с точки зрения вечности, но он твой.

Э.НИКОЛАЕВА: Саш, скажите, вот то, что вы президент ВИДа, это ведь по большому счету как бы так получается вам до лампочки?

А.ЛЮБИМОВ: Мне сильно многое до лампочки. Вот все, что вы сказали вначале, в середине и все, что вы говорите сейчас – мне сильно до лампочки.

Э.НИКОЛАЕВА: Ха-ха-ха. Хорошо. Хорошо. А вы так со всеми журналистами общаетесь?

А.ЛЮБИМОВ: Нет, только с работниками «Московского комсомольца».

Э.НИКОЛАЕВА: Ну, сегодня они работники «Московского комсомольца», а завтра – нет. Во всяком случае, пока, вот в данном своем качестве, я – работник радиостанции «Эхо Москвы». В этом качестве вот здесь как бы и сижу возле этого микрофона, Александр Михайлович. Вы как с работниками радиостанции «Эхо Москвы» общаетесь? Общайтесь со мной, как с работником «Эха Москвы».

А.ЛЮБИМОВ: Мы часто, знаете, все-таки жизнь сейчас стала, ну, скажем так, свободнее, интереснее, богаче, чем это можно было себе предположить, даже когда вот мы боролись с КПСС, условно, да? И это количество успеха, который так или иначе каждый, ну, не каждый, но очень многие люди получают, успеха материального, карьерного, человеческого, успеха в смысле новых ощущений жизни – ну, это, наверное, все получили, вот успех, он вообще затмевает истинные цели. Я недавно ехал в машине, там рекламируется какой-то, наверное, очень модный журнал и там в рекламу вынесен заголовок какой-то из статей этого журнала – «Автомобиль как способ саморекламы мужчины». То есть к тому, что одежда уже продается не по тому, что она должна быть теплой или, наоборот, не очень, а по тому, что на ней написано, я привык. Но что таким же образом продаются автомобили, для меня в этот момент моей жизни стало новостью. И я увидел в этом невероятную…

Э.НИКОЛАЕВА: То есть богатое авто как символ респектабельности ее владельца, да?

А.ЛЮБИМОВ: Ну, я вообще не знаю, что имелось в виду – я не читал этот журнал и не знаю, как он называется, и никогда не прочту. Это не значит, что…

Э.НИКОЛАЕВА: И вообще мне все до лампочки.

А.ЛЮБИМОВ: Это не значит, что я плохо отношусь к автомобилям, но сам подход к этой проблеме меня сильно смутил в части именно успеха. Успех затмевает глаза, и люди теряют ощущение здравого смысла. Вот именно поэтому мне абсолютно до лампочки все успехи, которые на протяжении моей жизни прошлые вот так искрометно вами очерчены. Как вы сказали, значит, деньги, слава…

Э.НИКОЛАЕВА: ТВ-обаяние конвертировали во власть и деньги.

А.ЛЮБИМОВ: Да. Обычный ТВ-набор из сочинений Дарьи Донцовой.

Э.НИКОЛАЕВА: Хорошо, Саш, так вы хотите сказать, что тот успех, который у вас есть, он вам глаза не тмит.

А.ЛЮБИМОВ: Нет, я говорю, что это происходит со всеми людьми, и нужно… я ищу в себе другие, так сказать, мотивы и другие энергетические какие-то вот ощущения. И именно в этом пестую свою любовь к жизни, свою любовь в профессии, свою любовь к стране, а не вот в том, что перечислили вы. Поэтому мне это до лампочки. Более того, скажу вам честно, все, что вот перечислили вы, - а что это такое вообще? Это же абсолютная пустота, фикция. Это вот, знаете, как, автомобиль – как способ саморекламы. Из его мужских достоинств я оценила особенно два – его БМВ и его дачу. Это все на таком уровне, понимаете? Это все довольно скучно, банально. И в принципе человечеством пройдено давным-давно.

Э.НИКОЛАЕВА: Что же делать, Саша, если сейчас мужчины окружают себя… То есть мне кажется, немножко мужчины – они обмельчали, стали более слабыми, потеряли в себе какую-то цельность. Потому что они окружают себя просто атрибутами их мужской значимости – дорогими машинами, брендовыми какими-то часами, марками костюмов, модными галстуками. Кстати, вы тоже сами очень импозантно выглядите. И явно не на рынке на Коньковском одеты.

А.ЛЮБИМОВ: В меньшей степени, наверное, чем женщины. Думаю, проблема, что мы все осваиваем такие новые категории как деньги, свобода, как пользоваться деньгами и свободой, чтобы не мешать меньшим деньгам и меньшей свободе других людей. Ну, свобода – она не меряется, наверное. То есть чтобы твоя свобода не мешала свободе других людей. И чтобы ты тратил деньги так, чтобы это как можно меньше вызывало у людей, у которых нет таких возможностей, чувство дискомфорта. Мы все всё равно к этому придем, но это поиск, это новые ценности, они появились неожиданно для многих для всех.

Э.НИКОЛАЕВА: Ну, давайте подойдем поближе, что называется, к телевидению. К теме разговора. За что, Саш, вас лишили эфира? Может быть, вы сами потеряли себя как ведущий? Захотелось чего-то нового, каких-то уже более продюсерских свершений, проектов?

А.ЛЮБИМОВ: Я бы с удовольствием вел программу.

Э.НИКОЛАЕВА: А что мешает этому?

А.ЛЮБИМОВ: Ну, ты же не можешь придти и сказать: «Я хочу вести телепрограмму». В этом есть какая-то опять же не очень какая-то скромность. Значит, если тебя хотят, тебе звонят и говорят: «Александр, мы хотели бы, чтобы ты у нас на канале сделал такую-то программу», – например, или просто даже в общении, ну, как-то это возникает. Просто так не получается. Те проекты, которые мы обсуждаем, обсуждал я с НТВ пару проектов – но, правда, с НТВ получилось так, что там сменилось руководство.

Э.НИКОЛАЕВА: Вы с Сенкевичем еще беседовали, да?

А.ЛЮБИМОВ: Нет, я общался – почему Сенкевич, причем тут Сенкевич, мы же говорили не про программную политику – я общался с Кириллом Набутовым.

Э.НИКОЛАЕВА: Продюсер он был.

А.ЛЮБИМОВ: Да, он был генеральным продюсером канала. Но – не хочу сказать, что со сменой руководства что-то поменялось в этом смысле – уже в общении с ним, в общем-то, не получилось. То, что хотело НТВ, мне казалось, что я не смогу сделать хорошо, поэтому я не очень зажигал. А если я не очень зажигаю, то трудно в эфире сделать это хорошо. На Первом канале мне, в общем, тоже не предлагают ничего делать.

Э.НИКОЛАЕВА: Ну, Саш, а казалось бы, кому как не вам с Константином Эрнстом, в общем-то, попросту как-то поговорить на эту тему. Если вы – хороший профессиональный ведущий, он – ваш друг. Кто как не вы сделали все для того, чтобы Костя стал, в общем-то, тем, кем он стал.

А.ЛЮБИМОВ: Вы знаете, очень много преувеличений, значит, очень много передержек. Вот опять же ни к одной из этих трех заложенных в вашем вопросе мыслей, мне кажется, жизнь не имеет никакого отношения. Жизнь - она причудливей, заманчивей и интереснее. И тот же Костя – талантливый, мощный человек, который, естественно, всего в жизни добивается сам. И вот эти вечные рассказы, когда мы друг другу придумываем, что он сделал это, потому что он кому-то знакомый, ну, до уровня замначальника станции провинциальной железнодорожной, может быть, это работает. Но в крупном бизнесе, где цена вопроса она решается каждую секунду, потому что это как в футболе – выходят три федеральных канала и они в эту секунду все измеряются, и рейтинг их измеряется, популярность, я не знаю, их влияние, их значимость в общественном сознании. Это как в футболе – выходит футболист, и вот попал в ворота или не попал в ворота. Тут уже, знаете, ни знакомства, ни порочащие сексуальные связи, ни деньги, ни дружеские отношения ничего не решают. Это серьезный очень, большой, крупный, интересный бизнес. Поэтому, мне кажется, все сильно преувеличено.

Э.НИКОЛАЕВА: Понятно, в общем, Константин тоже не видит вас в эфире своего канала.

А.ЛЮБИМОВ: Я не знаю, может быть. Ну, короче говоря, как-то это не получается. Может быть, я мало усилий прилагаю для того, чтобы этого хотеть. Черт его знает.

Э.НИКОЛАЕВА: А на «России», Саш?

А.ЛЮБИМОВ: С «Россией» я ни разу не разговаривал. Может быть, хорошая идея – спасибо.

Э.НИКОЛАЕВА: Пожалуй, это единственное, что остается. Поэтому особо не за что, берите так.

А.ЛЮБИМОВ: Почему? Нет, я отношусь… нету во мне этого федерального. Мы делали… делаем программы для тех, кто у нас их заказывает. Мы с ТНТ очень неплохо сотрудничаем. Спросите их руководителя, может быть, у них другое мнение. Но мне, по крайней мере, кажется, что мы выкладываемся и работаем с ними ровно так же, как мы работали с каналом Первым или любым другим.

Э.НИКОЛАЕВА: Ну, сильно страдаете-то, Саш, без эфира? Как душа, вообще, зовет – так по-человечески-то? Говорить можно очень долго, умно, обсуждать тенденции, конечно, анализировать, а так вот, просто по-журналистски? Ты же все-таки в душе журналист, наверное, в большей степени, чем функционер? Или как уже? Что перевешивает больше? Такая масштабная государственная…

А.ЛЮБИМОВ: Нет, возникает, конечно. В 20 лет легче говорить со страной, что называется, чем в 40.

Э.НИКОЛАЕВА: На равных. В 20 лет на равных.

А.ЛЮБИМОВ: Ну, на равных никогда невозможно со страной говорить. Но просто говорить даже. Больше смелости и больше глупости. Плюс ты еще это делаешь искренне, потому что мало знаешь. Поэтому получается вроде бы убедительно…

Э.НИКОЛАЕВА: Потому что эмоционально…

А.ЛЮБИМОВ: Потому что, да, искренне. Плюс еще, конечно, определенный исторический период. В общем, то, что было во «Взгляде» - это, так сказать, эпоха кухонь, начиная там с 50-ых, 60-ых, 70-ых годов. 30-летие жизни страны, ее мыслительного процесса и, так сказать, осознания собственного состояния, собственного положения дел. Это все выплеснулось во «Взгляде», это все выплеснулось в журнале «Огонек» того времени, в газете «Московские новости» того времени. То есть огромный интеллектуальный капитал, который не принадлежит ни Саше Любимову, ни программе «Взгляд», ни телекомпании ВИД – ни всему тому, что вы обрисовали как великие достижения. Сегодня – во-первых, совершенно другой этап жизни страны. Сегодня очевидно для, по крайней мере, подавляющего большинства, что единственный способ что-то достигать – это что-то делать, что-то строить. И люди, которые думают иначе и говорят, кстати, часто в том числе и на станции «Эхо Москвы», в общем, все больше и больше теряют свою связь с Россией. Потому что уже все убедились, что словами не получается. Вот в 1987-ом году, ну, выходит программа «Взгляд», вроде, да, завтра уже все будет хорошо. Но завтра прошло, прошло послезавтра. И все поняли, что хорошо – это долгий процесс отстройки государства, общества, как угодно. И он требует, во-первых, очень пристального внимания, во-вторых, очень любознательности большой, я бы так сказал. Потому что жизнь сильно причудливая у нас в стране. Это первое обстоятельство. Когда ты это понимаешь, тяжелее. Второе, безусловно, как мне по крайней мере представляется, особенно после того, что произошло, так сказать, в Беслане, вообще, начался какой-то такой период в жизни страны, в ее общественно-политической жизни, когда больше вопросов, чем ответов. Если раньше мы рассуждали, что вот есть хорошая идея, и этого достаточно, сегодня мы все – как я думаю, может быть, я ошибаюсь, - рассуждают так: хорошая идея? А можно ли ее реализовать и когда? И соответственно, гигантское количество идей они не находят свою электоральную или зрительскую базу, потому что все понимают, ну, красиво сказал.

Э.НИКОЛАЕВА: Эмоционально.

А.ЛЮБИМОВ: Эмоционально. А сейчас уже недостаточно.

Э.НИКОЛАЕВА: Искренне.

А.ЛЮБИМОВ: Вот, например, вот меня смущает, например, раньше меня это не смущало, а теперь смущает – когда известные актеры выходят, например, в общественно-политические программы и говорят о политике. Вот раньше меня лично это не смущало. Мне казалось, что это правильно.

Э.НИКОЛАЕВА: Ну, у него должна быть своя позиция.

А.ЛЮБИМОВ: А теперь я себя вдруг поймал на мысли как-то: «Слушайте. Но ведь это же люди, они же все время повторяют чужие тексты на сцене. И мы их любим именно за это». И вдруг мы почему-то их приглашаем и почему-то слушаем ту ересь, которую они несут.

Э.НИКОЛАЕВА: Когда они непрофессиональные политики.

А.ЛЮБИМОВ: Нет, дело не в том, что они профессиональные политики. Дело в том, что они люди с абсолютным…

Э.НИКОЛАЕВА: Ну, они же граждане, они же имеют право.

А.ЛЮБИМОВ: …отсутствием социального опыта. Проблемы нет, безусловно, каждый имеет право говорить. Но я о другом. Я не о том, чтобы затыкать рот. Я о своем отношении к тому, что я в этот момент вижу и слышу в эфире. В этой связи возникает ответ на ваш вопрос. Извините, что такой длинный.

Э.НИКОЛАЕВА: Да ничего, уж я думаю…

А.ЛЮБИМОВ: Как Саша Любимов, как человек, который много работал телеведущим, конечно, как человек, который любит эту профессию очень, вот просто как состояние души, безусловно, тщеславный человек, который хотел бы сейчас еще раз показать многим телеведущим, как надо вести телепередачи, как я тоже умею это делать и т.д., и т.д. Со всеми моими комплексами, недостатками и достоинствами – я это хочу. Но при этом я понимаю – а с кем мне разговаривать? Я не могу быть просто клоуном, который говорит всякие глупости. Я уже этого точно не смогу сделать. Сказать мне самому пока вот искренне, честно, вот нечего. Я думаю про это все очень много, про то, что происходит, но пока вот нахожусь в состоянии такого кривого вопросительного знака с жирной точкой. И отвечая на вопрос, что хорошо, что плохо, для меня – а в этом смысле мы все, конечно, себя излишне ассоциируем со страной. Вот. То вот для той страны, которая моя Россия, что называется – Россия Сашина. Я прихожу к выводу, вот размышляя об этом как ресурсы, возможности, результаты – только вот в таких категориях.

Э.НИКОЛАЕВА: Смысл.

А.ЛЮБИМОВ: Смысл, да. Что вот сегодня только Путин. Мне непонятно, что он делает, мне неприятно часто, что он делает. Я это не поддерживаю. Когда вот я про это думаю, я ловлю себя на мысли, что он для меня как анальгетик. То есть он откладывает мою головную боль по поводу того, что я не понимаю, величием своих планов, которые он реализует. У него есть какой-то план гигантский, который я не понимаю. И, кстати…

Э.НИКОЛАЕВА: О котором никто не знает.

А.ЛЮБИМОВ: Но я его избрал этого президента, мы его избрали, значит, ну, вроде есть некая легитимность того, что вот мы должны про это думать, разговаривать – ну, в общем, уважать его точку зрения.

Э.НИКОЛАЕВА: Пусть думает он.

А.ЛЮБИМОВ: Да. Я вот как анальгетик откладываю это. Я думаю – вот он пусть думает, а я, типа, пока себе могу позволить…

Э.НИКОЛАЕВА: …подумать о своем бизнесе.

А.ЛЮБИМОВ: Нет, я не это имел в виду. Про бизнес я все равно буду думать и без Путина, и про Путина, и как угодно. И вообще не вижу здесь никакого противоречия: деньги – созидание, деньги – честность. Я не вижу здесь никаких понятий-антиподов, уж простите меня.

Э.НИКОЛАЕВА: Хорошо, Саш, ну, так…

А.ЛЮБИМОВ: Возникает проблема, что если бы, допустим, лично господин Путин согласился бы общаться, ну, со мной – простите, за такую, так сказать, самоуверенность, – мне было бы это дико интересно.

Э.НИКОЛАЕВА: Вот это был бы уровень.

А.ЛЮБИМОВ: Дело не в уровне. Вот повторюсь: важен уровень идей, уровень понимания и этих ощущений гражданских в большей степени, чем амбициозных, телевизионных. Вот для меня это вопрос пока большой.

Э.НИКОЛАЕВА: На который нет ответа.

А.ЛЮБИМОВ: На этот вопрос у меня нет ответа. Когда я вижу людей, поддерживающих Путина, и не поддерживающих Путина, выступающих по телевизору, мне все больше и больше становится, вообще, просто, ну, ну, смешно, извините. Мне их всех немножко жалко. Я вижу их…

Э.НИКОЛАЕВА: …ущербность, ограниченность…

А.ЛЮБИМОВ: Нет, нет, не в этом смысле. Какую-то…

Э.НИКОЛАЕВА: …несоответствие уровню обсуждаемого предмета.

А.ЛЮБИМОВ: Да. Мне кажется, предмет очень большой и требующий очень внимательной…

Э.НИКОЛАЕВА: И не надо там вякать непонятно кому.

А.ЛЮБИМОВ: …и точной оценки. Вот точного разговора, понимаете. В разговоре вот точность. А я смотрю, разговор неточно идет в эфире.

Э.НИКОЛАЕВА: Хорошо, Сашенька, сейчас прервемся на рекламу. Господа радиослушатели, у нас в гостях глава «ВИДа» Александр Любимов. В таком виде вы его еще не слышали.

НОВОСТИ

Э.НИКОЛАЕВА: Ну, что же, господа радиослушатели, у нас в гостях глава «ВИДа» Александр Любимов. В таком виде вы его еще не слышали. Саша, очень все тяжело. Вот чувствуется, что пришел мозг, такой матерый человечище. А вот помните, Саш, времена Артема Тарасова. Теперь он написал книгу «Миллионер», как его встретили во «Взгляде». Там он вспоминает про вас. Посадили спиной к камере, вот, говорят, мол, миллионер сидит, прячет свое лицо. А мы тут 180 рэ получаем, а у него там по 90 тысяч налогов с доходов, которые он платит, процентов. Вот а теперь ваша мечта о больших деньгах тоже сбылась? Вы теперь тоже вот…

А.ЛЮБИМОВ: Мы с Артемом Тарасовым совсем недавно виделись, он совершенно другое рассказывал. Крайне любопытно. Он тут один телевизионный проект – кстати, очень полезный и очень хорошо его можно сделать, - связанный с инновационными разработками и внедрением их в жизнь. Ну, и подключение телевидения, как фактор – ну, вот аля «Фабрика звезд». Как мы, так сказать, подключаем телевидение, и видим, как к ним приходит их мечта, она становится реальностью, они становятся популярными и так далее. Ну, вот такого рода история. И мы старые товарищи. Я ему говорю так деликатно: «Артем, ты тут неправильно вот это сделал и неправильно с людьми говорил». И в ответ на мою не сильно деликатную, но вот по причине товарищества давнишнего реплику он говорит: «Ты знаешь, ты прав. Вот я вот не был в стране 5 лет. Я сейчас приехал и я чувствую – я не очень адекватен. Я буду адекватным в 2007-ом году».

Э.НИКОЛАЕВА: Адаптируюсь.

А.ЛЮБИМОВ: Да. И вот это интересная мысль, что так быстро страна меняется, что люди, которые ее покидают, им нужно к ней подстраиваться, пристраиваться. И вот это самое интересное в России. Здесь любопытно, что ты никогда не будешь правый, ты все время будешь… если ты перестаешь сомневаться в чем-то, то ты уже все, ты конченый – в бизнесе. Ну, в смысле даже остроты ощущений жизни, я бы так сказал, не только в бизнесе.

Э.НИКОЛАЕВА: Саш, ну что, были бедными голодными студентами, 180 рэ, а теперь, все-таки, ну, понятное дело, что посостоятельнее стал.

А.ЛЮБИМОВ: Значит, я не был бедным голодным студентом, потому что я работал, даже когда был студентом, получал порядка 400 рублей в месяц. Поэтому ко мне это не относится.

Э.НИКОЛАЕВА: Ничего себе, крутизна какая.

А.ЛЮБИМОВ: Я работал в ресторане, я работал – мясо грузил, я работал переводчиком и никогда в этом плане не страдал.

Э.НИКОЛАЕВА: Пиво продавали еще.

А.ЛЮБИМОВ: Пиво?

Э.НИКОЛАЕВА: Да.

А.ЛЮБИМОВ: Какое пиво?

Э.НИКОЛАЕВА: В посольстве за границей, когда был сухой закон, или спиртное какое-то.

А.ЛЮБИМОВ: Ну, да, это были государственные деньги, мы там занимались бизнесом. Я имею в виду, что…

Э.НИКОЛАЕВА: В общем, мухлевали понемножку.

А.ЛЮБИМОВ: Я всегда говорю, и это абсолютно честно, хотя это многим, наверное, не нравится, что в 70-ые годы я был тоже очень счастливым человеком, как и сейчас. Чтобы что-то изменилось, чтобы что-то дало мне основания считать, что тогда было плохо, а сейчас хорошо, или сейчас плохо, а тогда было хорошо, или как угодно – ничего. Потому что все, что мы имеем…

Э.НИКОЛАЕВА: Но мечтали о больших-то деньгах, Саш?

А.ЛЮБИМОВ: Все что мы имеем, мы имеем внутри себя. А все что, вот все остальное, что к нам прикладывается в течение жизни, как правило, нас делает беднее, хуже и слабее, в том числе и деньги.

Э.НИКОЛАЕВА: Да. Но мечта-то была о больших деньгах?

А.ЛЮБИМОВ: Ну, конечно. У любого человека – вот когда-нибудь у меня будет миллион. Или даже такого себе представить невозможно было – миллион.

Э.НИКОЛАЕВА: Но теперь она сбылась, эта мечта?

А.ЛЮБИМОВ: Просто в процессе зарабатывания, который так или иначе сопровождает нашу жизнь ибо мы все – человеки, мечта улетучивается. Сначала ты начинаешь понимать, что не все деньги тебе хочется получать, потому что за это слишком многим приходится жертвовать. Потом ты понимаешь, что многую работу ты в принципе готов делать, даже если она тебе в смысле противна-не противна, а вот индифферентна или даже она тебе нравится, но ты ее не готов делать по каким-то иного рода обстоятельствам, которые тебя притормаживают. А вот последнее мое в этом смысле изыскание для себя лично, наверное, покажется банальным аудитории, что деньги ведь людей связывают очень. Вот за право необщения с некоторыми людьми можно платить очень большие деньги. Один мой очень близкий товарищ заплатил недавно миллиард долларов за то, чтобы не общаться с некоторыми людьми. Потому что если иметь совместный бизнес в миллиард долларов, то трудно с ними не общаться, трудно отказывать ходить на дни рождения к женам, ездить с ними вместе отдыхать, понимаете?

Э.НИКОЛАЕВА: Просто порвал со своим компаньоном за миллиард долларов?

А.ЛЮБИМОВ: Ну, я не хочу вдаваться в эту историю, потому что она не моя, просто вот на уровне выводов.

Э.НИКОЛАЕВА: Ну, понятно, ну, хорошо.

А.ЛЮБИМОВ: Деньги – это энергия, деньги – это как вот… есть розетка 127 вольт, есть 220. Но очевидно, что…

Э.НИКОЛАЕВА: 200 – лучше.

А.ЛЮБИМОВ: 220 – лучше, приборы работают эффективнее. Но это не значит, что нельзя жить и быть счастливым при 127 вольтах. У меня было 127 в квартире в 70-ые годы, и я не чувствовал разницы.

Э.НИКОЛАЕВА: Кстати, всегда хотела спросить. В историю уже телевидения вошел этот самый ваш апельсиновый сок. Что там было – апельсиновый сок или не апельсиновый сок? Даже программы тут у нас уже называются такими словами – «Апельсиновый сок» у некоторых ведущих. Что вы плеснули в физиономию Жириновскому? То есть не вы, а Немцов?

А.ЛЮБИМОВ: А, ну, вообще, телевидение, в нем много есть таких нюансов, которые вот, собственно, и отвечают на вопрос, что телевидение это миф, это не реальность. Вот в частности Владимир Владимирович Познер – очень уважаемый и почитаемый мной человек, он любит рассказывать историю со знаменитым изречением «У нас в стране секса нет».

Э.НИКОЛАЕВА: Да-да-да. Телемост.

А.ЛЮБИМОВ: Когда сидят две аудитории – одна в России, другая в Америке. Значит, Познер здесь, там соответствующий американский телеведущий. И в ответ на реплику из Америки, где простая американка сетует на обилие секса на телевидении, русская женщина, советская женщина встает и говорит: «А у нас секса нет на телевидении». Но слово «на телевидении» никто не услышал, потому что были аплодисменты, то есть в тот момент, я думаю, услышали…

Э.НИКОЛАЕВА: И я не услышала.

А.ЛЮБИМОВ: Нет, я думаю, что по формальной логике – услышали. Но просто быстро забыли. Потому что важнее было другое. Ее эмоциональный порыв, как она это говорила. И, собственно, мы услышали, что она не сказала, но мы подспудно поняли, что она имела в виду, и интерпретировали это для себя так, как мы это интерпретировали.

Э.НИКОЛАЕВА: Как и хотели.

А.ЛЮБИМОВ: К слову, сексуальная жизнь в России всегда была и будет богаче, чем в Америке, несравнимо. Вот пример – миф. Или недавно делали церемонию «Тэфи» и мы готовились, что вот в телевидении происходило за последние 10 лет. Например, я для себя с удивлением, честно вам скажу, узнал, что 19-го августа 1991-го года в программе телепередач на 21:40 стояло «Лебединое озеро». Меня вдруг поразило, что каких-то всего 12-13 лет назад люди себе позволяли в прайм-тайм на Первом национальном канале ставить вещь, которая, ну, мягко говоря, особенно в телевизионном исполнении, ну, не сильно доступна.

Э.НИКОЛАЕВА: Ну, мы и знаем, обычно в какие времена ставят «Лебединое озеро».

А.ЛЮБИМОВ: Ну, ее ставили в программу передач за две недели до событий. И те люди, которые имели доступ к информации, которой за две недели еще и не было такой острой, смею заметить.

Э.НИКОЛАЕВА: То есть казус.

А.ЛЮБИМОВ: И, видимо, в последний момент, когда с утра все это пошло, взяли рулон с «Лебединого озера» и начали его втыкать вместо программы «Утро», потому что сказать что-то было невозможно кроме, значит, этого постановления о введении чрезвычайного положения. Ну, и собственно, байка, которую вы вспомнили, да, все считают, например, что сок, который плеснул Жириновский в Немцова, он был апельсиновый, а на самом деле он был манговый.

Э.НИКОЛАЕВА: Вот как.

А.ЛЮБИМОВ: Разница небольшая, но вот просто так.

Э.НИКОЛАЕВА: А почему все решили, что апельсиновый? Потому что желтый.

А.ЛЮБИМОВ: Потому что желтый и потому что люди пьют апельсиновый сок чаще, чем манговый. Вот и все.

Э.НИКОЛАЕВА: Да, никто не мог додуматься, что там.

А.ЛЮБИМОВ: И когда они друг другу рассказывают, они рассказывают это как свои эмоциональные ощущения и, естественно, добавляют уже то, чего не было. Хотя, собственно, кого это волнует?

Э.НИКОЛАЕВА: Саш, вы готовили сейчас «Тэфи» – телекомпания «ВИД», а за «Последнего героя» не получили приз - статуэточку раздирающего душу Орфея. Обидно?

А.ЛЮБИМОВ: Да нет. Я не могу сказать, что обидно.

Э.НИКОЛАЕВА: Вы же вкладываете душу в свой проект «Последний герой», что называется. И как бы стал для вас смыслом жизни, это самый как бы значимый проект телекомпании «ВИД». Ну, там действительно и работа есть.

А.ЛЮБИМОВ: Для меня более значимый проект «Жди меня», если об этом. Что касается «Последнего героя», мы действительно делаем его хорошо. И независимо от того, получаем мы «Орфея» или нет, он все равно по некоторым критериям, вот таким чисто профессиональным, является выдающимся проектом нынешнего состояния отечественного и, кстати, мирового телевидения. Но это все, знаете, такие подвиги для самих себя, потому что мы просто любим свое дело. Что касается академии российского телевидения, то это…

Э.НИКОЛАЕВА: Обиделись на академию-то?

А.ЛЮБИМОВ: … отражение тех мнений, тех суждений, тех амбиций или вкусов, которые царят, видимо, вот в кругу этих людей. Собственно, никаких претензий или чего-то по этому поводу… ну, глупо испытывать. А почему, собственно, им должно нравиться то, что им не нравится? Ну, если им это не нравится?

Э.НИКОЛАЕВА: А пролоббировать? Вы же там сами тоже не последний человек, академик, чай, Саша.

А.ЛЮБИМОВ: В этом смысле отношусь сильно иронично.

Э.НИКОЛАЕВА: Ну так, знаете, как мужчины… как интригуют мужчины – я обращала внимание – они не так интригуют, как женщины: «Слушай, Лен, сейчас тебе скажу, слушай, а эта – такая сука. А ты знаешь, что еще она…». Нет, мужчины нормально, вальяжно, спокойно за рюмочкой виски или хорошего коньяка, покуривая сигару: «Слушай, ну, вот там неплохо было бы поддержать вот это». – «Да, конечно». – «А мы потом поддержим тоже что-нибудь». А, как я себе это представляю?

А.ЛЮБИМОВ: Ну, вы так себе это представляете. Может быть, нет, наверное, если бы меня это волновало, наверное, я бы был готов потратить – сколько там нужно было голосов собрать, 30-40? То есть это 30 ужинов? Индивидуальных, да?

Э.НИКОЛАЕВА: Индивидуальных. Доверительных бесед. Заглядываний в глаза.

А.ЛЮБИМОВ: Доверительных бесед. Сколько, значит, 30 ужинов скромных в ресторане…

Э.НИКОЛАЕВА: Ну, все равно смогли бы себе позволить, я думаю, не разорились бы.

А.ЛЮБИМОВ: …Ну, все равно. 150 на ужин. 4,5 тысячи долларов плюс 60 часов жизни.

Э.НИКОЛАЕВА: Слушайте, это круто, да, так подумать. Два месяца потратить на лоббирование заведомо приличного проекта.

А.ЛЮБИМОВ: И ради чего? Ради того, чтобы убедиться, что, смотрите, какой я крутой, как я могу со всеми договориться и добиться своей цели. А цель сама по себе ничтожная.

Э.НИКОЛАЕВА: А себя потешить любимого?

А.ЛЮБИМОВ: Все больше и больше думаю, ну, и вообще, полезно про это думать, о смерти.

Э.НИКОЛАЕВА: Рано еще, Саш, ну, что вы.

А.ЛЮБИМОВ: Про смерть нужно вообще думать с рождения. Чем раньше – тем лучше. Думать каждый день, не очень долго и не очень трагично. Но думать про нее надо. Это помогает как-то и в жизни очень.

Э.НИКОЛАЕВА: Помогает вести себя как человек.

А.ЛЮБИМОВ: Нет, не только. Помогает отделять зерна от плевел.

Э.НИКОЛАЕВА: Да, кстати, я тут увидела вас в каком-то учебнике уже 9-го класса. Вы что, Александр, уже неприлично, уже до такой степени любить себя.

А.ЛЮБИМОВ: А, да-да-да. Меня тоже это поразило. Я понял все-таки, насколько наша система образования еще в стадии становления. Когда в учебнике истории увидел портрет себя, Владика Листьева и Димы Захарова в главе «Восстание умов». То есть мы, как это, историческое явление…

Э.НИКОЛАЕВА: Вольнодумцы.

А.ЛЮБИМОВ: Ну, уж не знаю. Ну, само по себе это довольно странно, и это как-то очень…

Э.НИКОЛАЕВА: Ну, наверное, поводом послужила ваша фраза сакраментальная, помните, после которой вы лишились, кажется, как мне представляется, эфира, когда всех призывали на баррикады и буквально там с ломами и кольями выступить против вооруженных людей. А вы сказали: «Ребята, какая все херня. Сидите дома и никуда не ходите».

А.ЛЮБИМОВ: Ну, вот в той интерпретации, которая в учебнике истории для 9-го класса, значит, там имелись в виду события конца 80-ых годов, а не 1993-ий год. Что касается 1993-го года, то… вообще-то, мы сегодня очень много вообще про много серьезного говорим. Я вот в таком темпе не успеваю осмысливать уже.

Э.НИКОЛАЕВА: Да?

А.ЛЮБИМОВ: Очень сложный, серьезный разговор про это.

Э.НИКОЛАЕВА: Ну, давайте не будем трогать 1993-ий год…

А.ЛЮБИМОВ: Боюсь, что времени просто не хватит. Ну, раз вы спросили, или по крайней мере, намекнули на то, что вас это волнует… А вам действительно это интересно?

Э.НИКОЛАЕВА: А мне больше интересно, Саш, зачем вы как журналист, вот все же вы сами – журналист и почему-то вас так ассоциируют, так все говорят, что вы как бы вошли в партию закручивания гаек, в СМИ. И вот считают, ведь это ваш «Медиа-Союз», который вы с Михаилом Юрьевичем Лесиным, кажется, придумали и запустили. Как бы считают, что этот «Медиа-Союз» как аналогия какого-то Союза журналистов, это вот потому, чтобы работать на благо Кремля, того самого, который пропагандирует вот эту вот идею – про закручивание гаек в СМИ.

А.ЛЮБИМОВ: По большому счету…

Э.НИКОЛАЕВА: Вот это меня больше волнует.

А.ЛЮБИМОВ: Ну, меня это тоже не очень сильно волнует. Потому что мы все являемся жертвами своих каких-то, ну, своих, в том числе представлений об окружающем мире, поэтому… Наверное, есть круг вашего общения, а судя по тому, что я читаю в газетах в принципе – не про себя, а вообще про страну, про жизнь – людей мало любопытных и сильно ленивых, и вообще думающих. Поэтому если в скромном ряду тех жизненных интересов, которые еще эти души повергают на то, чтобы нажать на клавиши компьютера и что-то такое натюкать, я стою вот, например, и даже вызываю такие вот какие-то эмоции, ну, очень хорошо. Наверное, им это важно. Вы упомянули Академию российского телевидения. Я отвечу на ваш вопрос косвенно. Собирается 100 людей, которые придумывают себе такую мысль: а давайте-ка мы будем отливать, попросим великого скульптора Эрнста Неизвестного отлить красивую фигуру и будем раз в год вручать. Будем голосовать прямо в открытую, никого не обманывая, и будем вручать самым лучшим эти призы. И вроде как бы всем будет хорошо, будет приятно. И вот вы сами знаете, во что это выливается, в какое количество негативных эмоций, абсолютно бездарных этих интриг, в которые меня пытались… предложить заняться…

Э.НИКОЛАЕВА: …втянуть…

А.ЛЮБИМОВ: Да, втянуть.

Э.НИКОЛАЕВА: …в грубой форме…

А.ЛЮБИМОВ: Там, лоббирование… Ну, не втянуть, а предложить, чтобы я этим увлекся. Все это выливается. И такое количество жизненной энергии, внутренние ресурсы этих людей уходят не на то, чтобы сделать телепередачу, или себе чего-нибудь хорошее, а просто на то, чтобы там кого-то ненавидеть, кого-то лоббировать – вокруг абсолютной пустоты. Вокруг ими же придуманной культуры. Причем это люди, которые, в общем, уже и обеспеченные…

Э.НИКОЛАЕВА: Саш, а чего вы так прямо на «Тэфи» наезжаете, на эту академию?

А.ЛЮБИМОВ: Нет, это я просто вам рассказывают про нравы.

Э.НИКОЛАЕВА: Ага.

А.ЛЮБИМОВ: Причем, это люди обеспеченные, посмотревшие мир, неплохо образованные. И вот они не могут. Они придумали себе что-то хорошее, и они даже не могут это себе как-то удержать. Они настолько вот… пока еще не умеют. Это к слову про демократию в России.

Э.НИКОЛАЕВА: А-а.

А.ЛЮБИМОВ: Поэтому вот на этом языке, да, наверное, я вот отношусь к какой-то партии…

Э.НИКОЛАЕВА: …по закручиванию…

А.ЛЮБИМОВ: …и так далее, и так далее.

Э.НИКОЛАЕВА: Но вы же академик «Тэфи»?

А.ЛЮБИМОВ: Да, даже вице-президент Академии. В момент, когда я с группой известных, ярких журналистов и руководителей средств массовой информации России начал заниматься проектом «Медиа-Союз» - созданием общественной организации, мотивы у нас были совершенно другие. Кстати, очень романтические. Во-первых, вообще, давно душно в журналистском сообществе от того, что существует организация советского типа, которая постоянно участвует в каких-то политических процессах: то они кого-то клеймят, то они поддерживают, например, на выборах 1995-го, по-моему, 1999-го года партию «Отечество» почему-то и так далее, так далее. Вообще они не очень точно, так сказать…

Э.НИКОЛАЕВА: …отражают…

А.ЛЮБИМОВ: …политические отражают общественное мнение в журналистском сообществе. Наступает момент, когда приходит новая власть, которая декларирует то, что она будет менять все. И грех мне, как и многим другим, не поучаствовать в этом процессе, не сделать прецедент создания нормальной, хорошо функционирующей общественной организации. Что нам удалось. Другое дело, что, ну, наверное, рановато. И поэтому я вам рассказал пример Академии, не потому что я хочу этих людей клеймить. Это как раз столько тех вопросительных знаков, которые у меня есть, по поводу того, что вообще вот у нас есть, понимаете? Что такое сегодня Россия, что такое российское общество, что такое российское гражданское общество, что такое демократия и Россия и что такое я во всем этом? Именно этот тот вопросительный знак, который заставляет меня не столь активно лоббировать себя в кабинетах Константина Львовича Эрнста и прочих руководителей телевидения, чтобы меня, значит, показывали по всей стране в качестве телеведущего.

Э.НИКОЛАЕВА: Ну, уже показывали сколько лет-то?

А.ЛЮБИМОВ: Ну, вот я и говорю, что вопросов очень много.

Э.НИКОЛАЕВА: Понятно, Саш. Попоказывали и ладно. То есть душа ваша не болит. И вообще вы сейчас больше увлечены бизнесом, проектами и так далее. И когда вас в 1993-ем убрали из эфира, ну и ладно, подумали вы, шуганули от политики – да ну ее. А вон как Шендерович бьется за свободу: книги пишет, руки не жмет или руки не жмет и грозит Страшным судом.

А.ЛЮБИМОВ: Вы знаете, все люди разные. Могу сказать так, что в 1993-ем году – тоже один из мифов телевидения – меня отстранили от вещания, от работы на телевидении, не разрешили на этом канале делать, например, забастовку многодневную, многомесячную, просто отстранили. Не за означенное вами выступление, а просто за то, что в программу «Красный квадрат» я пригласил представителей противоборствующих сторон. Вы будете смеяться. У меня в 1993-ем году должна была выйти в эфир программа «Красный квадрат» за неделю до этих событий, где должен был быть, то есть она была записана: Сергей Александрович Филатов – глава администрации президента, на минутку, председатель Конституционного суда Зорькин, который был на стороне, так сказать, другой и член Конституционного суда – по-моему, Марат Баглай, который тоже сохранил за собой, так сказать, соответствующий пост в Конституционном суде, который был членом Конституционного суда на стороне президента. То есть 2:1 как бы – если на жестком политическом языке.

Э.НИКОЛАЕВА: Ну, да.

А.ЛЮБИМОВ: Эту программу сняли с эфира. Объяснить это сейчас, наверное, даже трудно, что вот такого уровня люди… почему-то их не пустили в эфир. Вот как это началось, к слову. А не от того, что я там сказал в эфире. И тогда, то, что вы называете общественное мнение, а я называю, ну, мнение группы людей, вашей референтной группы, Элина, да, скажем так, оно, в общем, не сильно волновалось по этому поводу. Так же как в Академию, например, российского телевидения не примут…

Э.НИКОЛАЕВА: Это вы про закручивание гаек, да, Саш?

А.ЛЮБИМОВ: Нет, я про то, что демократия она либо – ситуация, когда вы свою свободу пытаетесь соразмерить со свободой других, соотнести и сделать так, чтобы ваша свобода не мешала. А вот все остальное – это совсем большая несвобода. Поэтому в Академии российского телевидения никогда не будет Доренко, Невзорова – это выдающиеся профессионалы телевидения, я не говорю про политические взгляды. И поэтому когда закрывается… закроется, например, программа «Жди меня», да всем, в общем, будет наплевать, потому что там нету...

Э.НИКОЛАЕВА: А что есть предпосылки?

А.ЛЮБИМОВ: Никто слова не скажет вот из всех ваших людей. Потому что, ну, это какая-то такая программа, ну, вот для какого-то народа. В ней нет возможности нам выступить, там, например, заклеймить ФСБ, что они неправильно поставили периметр вокруг школы в Беслане…

Э.НИКОЛАЕВА: …заклеймить позором вражескую партию…

А.ЛЮБИМОВ: …нам нет там возможности рассказать, какую мы последнюю выдающуюся книгу написали, чтобы повысить ее тиражи, и так далее, и так далее. И вот в этом есть колоссальная несвобода сегодняшнего момента вообще.

Э.НИКОЛАЕВА: Хорошо. Так. Мысль ясна. Из двух зол – дураки и дороги в России первичны, конечно, дураки, Саш. Это наша как бы следующая тема для беседы. Но тут есть неразрешимая проблема – народ считает дураками начальство, а начальство – народ. Вы с какой точки зрения? Начальства?

А.ЛЮБИМОВ: Занимаясь сейчас общественной деятельностью впервые в таких масштабах в своей жизни – имею в виду «Медиа-Союз», - убедился, что начальство (в кавычках) – весьма рыхлая, довольно сложно устроенная, аморфная структура, где есть разные люди, как и везде. Ну, грубо говоря, плохие и хорошие, или по вашей версии, соответственно, дураки – не дураки. И вообще, мне кажется, единственный способ правильно понимать мир, мир в XXI веке, это понимать интересы людей. Миром правят не правда и ложь, не плохие и хорошие, а правят разные интересы. Вот ваш интерес заключается в том, чтобы я сказал какие-то определенные вещи, которые вы бы хотели, мой интерес – сказать то, что меня волнует. И вот мы с вами что-то такое сегодня соорудили, которое в какой-то степени удовлетворило вас, в какой-то степени удовлетворило меня.

Э.НИКОЛАЕВА: В какой-то степени, я надеюсь, наших радиослушателей.

А.ЛЮБИМОВ: Ну, этого бы очень хотелось.

(смеются)

Э.НИКОЛАЕВА: А вот, Саша, для того, чтобы их еще больше удовлетворить, я вам сейчас задам вот какой вопрос. Почему у вас такая бурная семейная жизнь? Жены, туда-сюда, разводы, дети от первого брака, от второго, внебрачные. Это что, растущий социальный статус не дает покоя?

А.ЛЮБИМОВ: Очень серьезная новость прозвучала. Хотел бы получить, во-первых, телефоны и просто поинтересоваться – имена всех выше названных. Просто крайне любопытно.

Э.НИКОЛАЕВА: Ну, так что, будем в молчанку играть?

А.ЛЮБИМОВ: Я не женат. Я живу со своей любимой женщиной.

Э.НИКОЛАЕВА: Вы еще и не женаты?

А.ЛЮБИМОВ: Живу с ней с 1991-го года.

Э.НИКОЛАЕВА: Какая наглость. И она не требует и не ведет вас в ЗАГС и не говорит: «Я – мать троих…», - у вас трое или четверо?

А.ЛЮБИМОВ: Вы еще, Элина, хотите мне семейную жизнь поправить? Кроме моей репутации. Я боюсь, даем рекламную паузу.

Э.НИКОЛАЕВА: Все, мы уже заканчиваем, заканчиваем. Осталось буквально считанные секунды. Ну, что, она не может вас припереть к стенке, жена ваша замечательная?

А.ЛЮБИМОВ: Вы, кстати, хорошо знаете по нашему с вами опыту работы, когда вы работали в телегазете в «Московском комсомольце», что я вообще на вопросы о своей личной жизни, частной жизни не отвечаю. Кратко формулирую это так: оставьте мне чего-нибудь свое. Все остальное оно настолько прозрачно. Что бы ни происходило, я всегда в эфире выгляжу так, как я профессионально должен выглядеть. А что в моей жизни, это вот мое. Если расширить этот тезис, то могу сказать вам так, что…

Э.НИКОЛАЕВА: Но жена-то у вас какая-то знатная, которая не жена…

А.ЛЮБИМОВ: Если рассказывать о вот какой-то личной жизни, расскажите, например, о бурной жизни Александра Сергеевича Пушкина – может быть, кому-нибудь захочется перечитать Евгения Онегина.

Э.НИКОЛАЕВА: Но он не наш современник. А нам хочется про своих знать, вот они, которые рядышком ходят.

А.ЛЮБИМОВ: Мы недалеко от него…

Э.НИКОЛАЕВА: Саш, Наташа Куникова – это же внучка какого-то, кто он, военачальник, да? Ваша вот, которая не жена.

А.ЛЮБИМОВ: Жена, по сути жена. Ну, да, внучка Цезаря Куникова – одного из героев, ну, так сказать, одного из героев войны, такого, адмирала.

Э.НИКОЛАЕВА: Что вы ее в тени держите? Ну, расскажите, она же у вас переводчик с японского, хороший очень, книжку перевела сейчас…

А.ЛЮБИМОВ: Я вам трижды сказал, Элин, я не…

Э.НИКОЛАЕВА: Вы же посмотрите, а. Хорошо, дайте прогноз развития, Саша, на ближайшие 10 лет. Что-нибудь хорошее ТВ сделает для народа или это теперь только опиум?

А.ЛЮБИМОВ: У нас очень хорошее телевидение, очень разнообразное, очень яркое по сравнению с телевидением любой другой страны. Думаю, что оно таким будет. И чахнуть оно, вот это большое телевидение, начнет с того момента, когда появится платный сектор. Думаю, что публичное телевидение, которое бесплатное, конечно, конкуренция за рекламу на нем, за зрителя, очевидно, потеряет ту остроту, которая есть сейчас, когда 10-15 каналов борются на этой площадке. И возможно, это приведет к тому, что наиболее яркие творческие силы начнут оттекать в более интересные сферы такого коммуникативного бизнеса, где более стрёмно, где более страшно, и они стремятся туда, где ….

Э.НИКОЛАЕВА: …где страсти есть…

А.ЛЮБИМОВ: …где горячо, да.

Э.НИКОЛАЕВА: Ну, ладно, Саш, спасибо, что пришли. Рада была потратить в эфире ваше начальственное время. Успехов вашему «ВИДу». И к черту дурное ТВ.